обвинения и его последствиях судья несет ответственность перед своей сове­стью судьи и человека. Суверенный в принятии решения, судья отвечает нравственно за его правильность перед обществом, перед подсудимым, по­терпевшим, другими участниками процесса, будучи связан с ними чувством профессионального и человеческого долга, нравственными отношениями.

Но судья — человек со всеми его достоинствами, недостатками интел­лектуального, психологического, нравственного плана. Как и каждый чело­век, судья (выполняя к тому же трудные и сложные обязанности) может ошибиться при оценке доказательств, а следовательно, и при разрешении де­ла. Поэтому закономерна постановка вопроса о праве судьи на ошибку.

Ошибка в любой деятельности, представляющей сложность, фактиче­ски неизбежна. В делах уголовных истину зачастую найти крайне сложно, а иногда и невозможно. Судья обязан разрешить уголовное дело, которое он рассматривает. С этим связаны и риск, и в определенном смысле неизбеж­ность судебных ошибок, хотя количество их относительно невелико.

Казалось бы, что из этого следует признание права судьи на ошибку.

Но вот мнение крупного ученого, посвятившего свою деятельность ис­следованию проблем уголовного процесса и судебной этики, М. С. Строго­вича: «... право на ошибку ниоткуда не вытекает ни в юридическом, ни в эти­ческом отношении. Судебные ошибки были, имеются сейчас и с их возмож­ностью приходится считаться в будущем. Но права судей на ошибку, равно как право на ошибку следователей и прокуроров при расследовании и разре­шении уголовных дел не существует, такого права не было раньше, нет сей­час и не будет в дальнейшем. Судебная ошибка — это всегда нарушение за­конности. У кого же и когда есть «право» нарушать законность! «Право на ошибку» в уголовном процессе — это аморальное, безнравственное пред­ставление, и оно может породить только дальнейшие нарушения законности и нравственности»¹². С этим мнением нельзя не согласиться.

Судебная ошибка — это, прежде всего осуждение невиновного. Утвер­ждение, что судья имеет нравственное право на это, наглядно обнаруживает свою несостоятельность. Но судебная ошибка — это и оправдание виновного вопреки истинному положению дел и собранным против него доказательст­вам, когда преступник уходит от заслуженной ответственности. Сюда же следует причислить и случаи неправильной квалификации деяния, и назна­чение явно несправедливого наказания виновному.

Учитывая, что ошибка вообще представляет собой утверждение, не со­ответствующее действительности, или действие, не приведшее к ожидаемому результату, если они допущены не преднамеренно, судебную ошибку следует характеризовать как решение суда о виновности или невиновности подсуди­мого и о мере наказания, не соответствующее действительным об­стоятельствам дела, принятое непреднамеренно. В работах некоторых авто­ров и в практике оценки работы судов бытует представление о судебной ошибке "в широком смысле слова"— как неправильном решении суда по лю­

12 Проблемы судебной этики. С. 88.

бому вопросу, подлежащему разрешению в приговоре. Но это мнение озна­чает утрату качественного различия между судебной ошибкой, с одной сто­роны, и ошибочным решением суда по частному вопросу — с другой.

Внутреннее убеждение относится, прежде всего, и главным образом к области оценки доказательств. Но и юридическая оценка деяния подсудимо­го, и определение меры наказания производятся в соответствии с убеждени­ем судьи в правильности и справедливости его выводов и решений.

Закон и нравственные нормы, которыми руководствуется судья, созда­ют предпосылки правильного формирования внутреннего убеждения. Внут­реннее убеждение складывается в условиях независимости судей при их обя­занности противостоять попыткам воздействия извне; оно должно формиро­ваться лишь на основании исследования обстоятельств дела и опираться на доброкачественные, достаточные и тщательно проверенные доказательства.

5.4. Этические основы использования отдельных видов доказа­тельств.

Доказательства разыскивают, проверяют и оценивают люди, а сами до­казательства исходят от других людей, которые или являются «источниками» сведений об обстоятельствах, существенных для дела, или привлекаются к их исследованию. Отсюда ясно, какую важную роль играют нравственные каче­ства тех, кто оперирует доказательствами, и тех, от кого их получают, а так­же нравственные начала законодательства, регламентирующего получение и использование доказательств различных видов.

Современный уголовной процесс исходит из принципиального запрета принуждать человека свидетельствовать против самого себя. Из этого следу­ет, что никто не вправе принуждать подозреваемого, обвиняемого вообще давать показания, а также домогаться от него признания себя виновным. Нравственное содержание этого запрета состоит в том, что обвинение (или подозрение) человека в преступлении должно быть доказано тем, кто обви­няет. Каждый считается невиновным до соответствующего юридически зна­чимого решения. Требовать от человека изобличать самого себя — значит вступать в противоречие с презумпцией невиновности. Если же обвинение адресовано невиновному, на которого ошибочно пало подозрение, то оно унижает достоинство честного человека. Обвиняемый и подозреваемый должны быть свободны в принятии решения о том, давать ли им показания и какие именно.

Обвиняемый не несет уголовной ответственности за заведомо ложные показания, в отличие от свидетелей и потерпевших. Ложные показания обви­няемого могут быть даны в разных ситуациях: тот, кто действительно совер­шил преступление, отрицает свою вину и, защищаясь от обвинения, пытается ложными показаниями уйти от ответственности; виновный стремится пере­ложить ответственность за собственное преступление на других, ложно их оговаривая; виновный в тяжком преступлении дает ложные показания о со­вершении менее тяжкого преступления. Наконец, невиновный (а такие слу­