Виктор Ш. Взлет и падение парламента. Том 2. М., 2005. 387 с

ромным. ъезд выдержал давление, проявил мудрость, осторожность, твердость в отстаивании ценностей демократии».ерховный овет не отказывает правительству в праве на ошибку, но чтобы сводить такие ошибки к минимуму, необходим «парламентский контроль за деятельностью правительства» и, в частности, согласование кандидатур министров»68.

о-видимому, компромисс на базе раздела власти, как он был предусмотрен в варианте проекта онституции , дошедшем до VI ъезда, — как бы к этому варианту ни относиться — не был исключен. ротивостояние обострялось, дело шло к открытому конфликту. о пока не было предопределено, в каких политических и правовых формах он будет разворачиваться и до какой стадии дойдет. есной 1992 г. еще не был упущен шанс на достижение компромисса. ля этого надо было, поторговавшись по наиболее спорным пунктам, либо тут же на ъезде утвердить новую онституцию, либо, как минимум, принять ее за основу и одобрить курс на завершение процесса в жесткие сроки. этом случае устремления конфликтующих сторон были бы введены в

ограничивающие рамки нового Основного закона, который обрел бы бесспорную легитимность. о к тому не были готовы основные акторы. равительство, опасавшееся, что вмешательство парламента сорвет его замысел реформы. резидент, который если и не собирался устанавливать «режим личной власти», то уж во всяком случае не желал делить с кем бы ни было контроль над исполнительной ее ветвью (непонятную слабину он даст вдруг на следующем ъезде). оординационный совет « емократическойоссии», который перед открытием ъезда призвал депутатов голосовать против проекта онституции, так как он ограничивает «существующие в настоящее время права и полномочия исполнительной власти в пользу власти оветов», «закрепляет не сильную президентскую республику, а иную форму правления» и т. д.69 Аналогичное требование, продиктованное совершенно другими мотивами, выдвинуло « оссийское единство»70. Основная ответственность за срыв компромиссного решения лежит на большинст-

ве ъезда, которое отвергло проект, в общем, довольно благоприятный для парламента. е прислушавшись к своему председателю, депутаты вообразили, будто время работает на них, что, заняв жесткую, агрессивную позицию, можно добиться еще большего.вою канистру бензина в костер добавили «автономы», предъявившие совсем уж несуразные требования.

Я не утверждаю, что принятие новой онституции в той обстановке наверняка остановило бы скатывание по наклонной плоскости. о оно могло бы задержать его, ослабить набиравшее силу противостояние. Oюди, не обремененные исторической памятью, даже когда говорили о компромиссе, жаждали не согласия, а победы. озможно более полной. ак была пройдена еще одна историческая развилка.

А Я

1 ;исленность фракций приведена по данным регистрации в секретариате VI ъезда. — Архив автора. «Oевый центр» и Объединенная фракция республиканской и социал-демократической партий не смогли перерегистрироваться, поскольку число вошедших в них депутатов оказалось меньше предусмотренного регламентом, и ненадолго объединились.

2 412 «за», 447 «против», 70 воздержались ( естой ъезд народных депутатов оссийской едерации: тенографический отчет. — . 1. — ., 1992. —. 31).

3 Aа эти предложения было подано 112, 81 и 65 голосов соответственно. «Я удивляюсь, что среди нас нашелся 81 депутат — сторонник ; », — саркастически прокомментировал результаты голосования по введению прямого президентского правления . áасбулатов ( ам же. — . 25, 47, 48).

4 асколько такой сценарий расходился с установкой ближайших сотрудников президента, видно из замечаний Eурбулиса на встрече с близкими ему депутатами: «Обсуждения экономических вопросов на ъезде не должно быть. о- ворить о реформе в этом зале — полная бессмыслица. кажут: включай станок, открывай кредиты…». — Aапись встречи с . Eурбулисом. 18.03.1992. — Архив автора.

5 роанализировав данные 11 голосований по вопросам взаимоотношений между ъездом и правительством, Александр обянин пришел к заключению,

уговаривал, упрашивал, умолял, взывал к совести и разуму, бесконечно комментировал, оспаривал, одобрял, поощрял почти каждое выступление и голосование.ак сказал кто-то из депутатов, он один вел «митинг у микрофона». редставляя проект новой онституции уже в качестве главного лица, спикер снова представал миротворцем: « осмотрим, обсудим, расширим рабочую группу онституционной комиссии... о не отвергайте с порога — ведь все мы только учимся!».

67естой съезд… — . 5. — . 438—440.

68ос. газ. — 1992. — 12 мая. ыступая в своем отечестве, áасбулатов тогда еще соблюдал известную сдержанность. о перед зарубежной аудиторией скрывать необузданные свои эмоции необходимым он не считал. языка парламентского он переходил на площадную брань. интервью итальянской газете он пообещал, что ъезд свергнет правительство — «разных там ахраев», «червяков», к которым он, áасбулатов испытывает «глубокое внутреннее презрение». ( ыдержки из интервью . áасбулатова газете «Repubblica». 01.04.1992. Аудиозапись. — Архив автора.)

69Aаявление оординационного совета движения « емократическая оссия». 05.04.1992. — Архив автора.

70саков $. Указ. соч. — . 71—72.

глава 15

Ставки повышаются. Напряжение растет

икакая чужая жертва во имя мира не может

считаться слишком большой.

арел 3апек

Я 1992 года

зменившейся после VI ъезда ситуации были посвящены мои публикации того времени. роглядев их, читатель может сказать: автору настолько дорог был уход от жесткой конфронтации, что невероятное развитие событий представлялось ему возможным.ем не менее у меня и сегодня нет желания пересматривать выраженную тогда политическую позицию — если не считать немногих опрометчивых суждений, которые я не счел нужным исключить из текстов. инал процессов, развернувшихся на VI ъезде и сразу после него, известен. о еще не все было предрешено, и отстаивание неосуществившейся альтернативы — независимо от шансов на успех — не кажется мне делом бессмысленным.

У О О О О О А А А А 1

конце 60-х годов, когда незыблемость социально-полити- ческого строя в нашей стране казалась неоспоримой, А. Амальрик, автор известного «самиздатского» памфлета « росущест-

вует ли до 1984 г.?», отмерил срок существования могущественному государству в полтора десятка лет. сли учесть, что дата была названа условно, ради переклички со знаменитой оруэлловской антиутопией, а перемены, которые повели к распаду , начались в 1985-м, предсказание оказалось точным.

;тобы оценить долговечность российского парламента образца 1990 г., не надо обладать дерзостным провидением Амальрика. о многом аналог союзного ъезда, бесславно сошедшего с политической сцены вслед за гибелью оюза, российскийъезд вроде бы движется по тому же пути. го престиж в глазах общественного мнения неудержимо катится вниз, а требования тем или иным путем покончить с этим ъездом — лишь верхушка айсберга. од нею угадывается целеустремленная и упорная работа влиятельных сил, направленная на досрочный роспускъезда.

овое противостояние. е успел завершиться VI ъезд народных депутатов, на котором противоборствующие стороны, померявшись силами, сошлись все-таки на том, что худой мир лучше доброй ссоры, как стала набирать новые обороты антисъездовская кампания. <…>

политическом развитии оссии все более отчетливо прорисовывается содержание новой фазы: раздробление каждой из двух главных коалиций, прежде противостоявших друг другу, размывание прежней границы между ними и возникновение новых политических союзов, тяготеющих к институтам либо законодательной, либо исполнительной власти. <…>

олюсами нового размежевания, своеобразными центрами притяжения в общероссийском масштабе (поскольку партийная система все еще остается в младенческом состоянии) начали становиться исполнительная и законодательная власти. ротиворечия между ними, которые прежде были подчинены главному противоречию и имели сравнительно второстепенное значение в политической борьбе, выдвигаются на главенствующую роль.

сожалению, не только многие участники событий, но и аналитики не смогли преодолеть инерцию доавгустовских представлений, увидеть свежим взглядом новую расстановку сил и изменившуюся роль различных государственных институтов. овая ситуация рассматривается в прежнем ключе противостояния демократов и партократов, в общественное сознание внедряется чернобелая схема, в которой президент и правительство — двигатель, а парламент — тормоз реформы, а поскольку доверие к президенту в обществе значительно выше, чем доверие к парламенту, возникает искушение: воспользоваться моментом и освободиться от такого парламента одним ударом, как было покончено с союзным ъездом. действительности и президентские, и парламентские структуры в ходе реформы играют неоднозначную роль.

резидент. сегодня президент оссии остается одной из основных движущих сил, более того, символом реформы в сознании широких общественных слоев. о нельзя отождествлять громоздкие наслоения структур исполнительной власти вокруг президента и демократический лагерь (тоже, впрочем, быстро дифференцирующийся). Eесспорно, что своими успехами, самим избранием E. льцин во многом обязан демократам. свою очередь, для демократических политиков и депутатов льцин сыграл роль своеобразного локомотива, без которого состав мог бы остаться на запасных путях. он это обстоятельство не просто понимает, но и строит, исходя из него, отношения со своей парламентской базой.

еразвитость партийной инфраструктуры и отсутствие устойчивого большинства в парламенте создают вокруг президента политически разреженное пространство, делают его курс в значительной мере личной политикой, открывают ему немалый простор для выбора сотрудников, в том числе ближайших, позволяют часто обращаться к импровизациям. месте с тем жесткие социально-экономические реалии, кадровый голод, черты личности политика, прошедшего всем известную школу, накладывают

свой отпечаток на действия президента, делают его политику равнодействующей разных влияний: влияний людей и влияний обстоятельств.

ажется непостижимым, что в течение нескольких месяцев после августа 1991 г. в системе президентской администрации правительство представляли люди временные, не облеченные необходимыми полномочиями, отчетливо сознававшие эту свою ущербность и потому не способные к решительным действиям.отеря темпа, серьезно осложнившая всю экономическую и со- циально-политическую ситуацию в оссии, определялась, вероятно, трудностями адаптации. лавные проблемы теперь оказались связаны не с расширением полномочий президента (они и так достаточно велики) и не с сокрушением какой-то организованной политической силы, а с комплексом созидательных задач в экономике и обществе, которые ни президент и его правительство, ни поддерживающие его демократические силы в стране и парламенте решать не научились. Обучение, как теперь стало ясно, обещает быть трудным и длительным. сть, однако, два момента, вызывающих особую тревогу.

о-первых, в органах исполнительной власти, как, впрочем, и в парламенте, формируются и отвердевают новые структуры, преследующие собственные, далеко не всегда благовидные цели.а ключевые посты в президентской администрации один за другим стали выдвигаться люди, мягко говоря, не вызывающие доверия у демократов; напротив, честные и самостоятельные люди нередко оказываются под огнем со стороны своих влиятельных коллег в институтах исполнительной власти. Eлижайшее окружение, своего рода «личный кабинет», регулирующий доступ к президенту, потоки идущей к нему информации, разнороден и разнокалиберен и, как мне видится, не отличается от парламента ни квалификацией, ни приверженностью демократическим ценностям.

о-вторых, серьезную озабоченность вызывает непредсказуемость, видимая импульсивность ряда важных шагов президен-

та, что уже демонстрировалось неоднократно и всякий раз повергало в смятение его сторонников, имеющих и ценящих собственную самостоятельную позицию, давало новые поводы, не всегда безосновательные, для нападок его противникам. акануне VI ъезда между президентом и « оалицией реформ» — объединением демократических депутатов — был заключен своего рода пакт о сотрудничестве и взаимных консультациях. Oогично ожидать, что новую инициативу президента по поводу референдума, равно как и переформирование правительства, следовало бы обсудить с его союзниками в парламенте. место этого произошла (или была сознательно организована) утечка информации о том, что в президентском окружении хладнокровно разрабатываются различные варианты досрочного роспуска парламента, а затем последовали персональные назначения сомнительного свойства2.

итоге президентская администрация, неизвестно на основе каких критериев сформированная, чудовищно разбухшие министерские структуры, многие представители президента на местах, в своеволии и лихоимстве превзошедшие старую партбюрократию, вовсе не являются чистым воплощением демократии. сли на все это еще можно было закрывать глаза тогда, когда структуры российской исполнительной власти в масштабе

оставались в оппозиции, то неслабый противовес им в виде парламентского контроля необходим и сейчас, и на будущее.

арламент. о, может быть, нынешний российский парламент (или, точнее, квазипарламент) настолько негоден, что его надо удалять безотносительно к качествам исполнительной власти? едь в нашей стране так повелось, что прошлые заслуги — скорее отягчающие, чем смягчающие сегодняшнюю вину обстоятельства. тому же в революциях прошлого (а оссия, несомненно, переживает, хотим мы этого или нет, революционный переход от одного общественного строя к другому) парламенты нередко отставали от хода событий и оказывались чаще «короткими», чем «долгими».

лавных вопросов, на которые надо ответить, определяя отношение к судьбе ъезда, на мой взгляд, три. о-первых, выполняет ли он по-прежнему определенные, хотя и ограниченные, полезные функции или стал тормозом развития, основным оплотом консервативных сил? о-вторых, можем ли мы на данном этапе получить лучший парламент? , в-третьих, насколько продуктивны с точки зрения утверждения демократического строя в оссии те способы, которыми может быть проведена замена либо удаление ъезда (а заодно, возможно, и ерховногоовета)? адо признать, что немалый вклад в дискредитациюъезда и, что особенно скверно, парламентаризма вообще внес сам ъезд, в особенности на шестой своей сессии. Утомительный марафон обсуждения и голосования сотен поправок к документам, когда ъезд превращался в собственную редакционную комиссию численностью в тысячу человек, прерывался сражениями за немногочисленные микрофоны, чуть ли не доходившими до рукопашной, щедро рассыпаемыми оскорблениями, истериками целых делегаций и неиссякавшими репликами председательствующего, вообразившего себя великим шутником и непревзойденным ментором. Уровень политической культуры нашего парламента был продемонстрирован urbi et orbi со всей наглядностью.

праведливости ради надо сказать, что российский ъезд, действительно, дефектен и по замыслу, и по исполнению. <…>таким парламентом, конечно, надо расставаться. ри всех различиях между разными проектами новой онституции, выброшенными на политическую биржу, все они — за единственным исключением проекта маловлиятельной группы коммуни- стов-ортодоксов 3 — исходят из ликвидации двухступенчатого законодательного органа. опрос заключается, однако, в том, когда и как это следует делать. Антисъездовская позиция состоит в том, что время для его устранения пришло, потому что на VI ъезде обозначился отчетливый сдвиг вправо и ставить судьбу реформ в зависимость от законодательного собрания, пре-

тендующего на собственное верховенство в духе известного лозунга « ся власть оветам!», означает идти на слишком большой риск. и одно из этих утверждений не кажется мне вполне обоснованным.

режде всего возникает вопрос: почему же, обладая столь явным перевесом, противники президента и правительства не добились открыто заявленных ими еще до ъезда целей: уволить правительство в отставку, вывести президента из правительства и лишить его дополнительных полномочий, утвержденных Vъездом. Ответ прост: <…> большинство ъезда вовсе не занимало непримиримую позицию по отношению к президенту и правительству.

Однако еще важнее: к VI ъезду весьма существенные сдвиги произошли в социально-политической ситуации, в расстановке сил в парламенте и в обществе. епременным атрибутом демократических сил перестала быть безусловная поддержка президента и тем более правительства, равно как и оппозиция им в более или менее резкой форме — характерным признаком консервативной платформы. онечно, прежнее противостояние было слишком глубоким и острым, чтобы не наложить отпечаток на политические сражения в ходе VI ъезда, что особенно отчетливо проявлялось при голосованиях по вопросам, традиционно раскалывавшим ъезд (частная собственность на землю) или связанным с идеологической символикой. тому же политические и личностные связи обладают немалой инерционностью. о деление на «наших» и «не наших», которое показывают принятые рейтинги депутатов, не в силах отразить движение к значительно более сложной, многополюсной политической структуре ъезда: при голосованиях по разным вопросам одни и те же люди выступают в различных комбинациях.

Эта тенденция будет усиливаться, потому что время сравнительно простых альтернатив с однозначным выбором («план» или «рынок», оюз или оссия, орбачев или льцин и т. д.) ушло, осталось в доавгустовской эпохе, противостояние двух —

только двух! — организованных сил закончилось. аже сделав выбор в пользу правительства реформ, надо понимать, что не всякое оппонирование этому правительству, включая голосование против его предложений по тем или иным вопросам, есть оппозиция реформам. ама экономическая реформа не предполагает однозначных решений: предпочтение варианта айдара варианту абурова может иметь бóльшие или меньшие экономические резоны, но не является признаком большей или меньшей «демократической» ориентации, равно как и критика курса правительства не соединяет в один лагерь Явлинского со лободкиным или Eабуриным.

а, в ходе бесчисленных голосований по экономической реформе и онституции ъезд совершенно определенно склонился в пользу прерогатив парламента и ревниво относился к расширению полномочий исполнительной власти, к превращению временных прав, предоставленных президенту, в постоянные конституционные нормы. остязание исполнительной и законодательной власти, доходящее подчас до острых столкновений, присуще политической жизни многих стран. оссийский парламент еще не определил окончательно своей позиции в том, как должен выстраиваться баланс между двумя ветвями государственной власти. о его претензии (в чем-то, возможно, чрезмерные, а в чем-то и вполне обоснованные) можно оценить как угрозу демократии, только приняв в качестве бесспорной предпосылку, настойчиво вбиваемую в массовое сознание: «антинародный» парламент противостоит «народному» президенту.

О превращениях президентской администрации уже говорилось выше. еняется и российский парламент. еудержимо идет естественный процесс дифференциации и вчерашних демократов, и вчерашних консерваторов. сли вынести за скобки действительно спорные вопросы о распределении полномочий законодательной и исполнительной власти, оптимальная модель которого для наших условий еще не найдена и по которому большинство на VI ъезде оказывалось то на одной, то на дру-

гой стороне, то показательна как раз относительная слабосильность тех, кто выступал с крайних позиций, будь то правых или левых. <…>

есомненно, работа ъезда поражает малой своей продуктивностью, но главный его дефект — неспособность в полной мере и своевременно дать законодательное обеспечение проводимым реформам; соперничество не программ, а групп и лиц; предпринимаемые с разных сторон постоянные попытки вмешательства во все без исключения сферы государственной политики и социальной жизни — от московских демонстраций до положения в Oенинской библиотеке. конечном счете это связано с провалом всех до сих пор предпринимавшихся попыток создать в парламенте устойчивое большинство, способное взять на себя ответственность за принятый курс.

Отчетливо выявившейся экспансии исполнительной власти в законодательную деятельность противостоит стремление конкурирующих сил в парламенте снова и снова вторгаться в сферу непосредственного управления посредством предписаний и указаний, по всякому поводу возбуждать общественное мнение во славу честолюбивых парламентариев, легко зарабатывающих политический капитал на критике действительных и мнимых недостатков и упущений. Eаланс исполнительной и законодательной власти в сложившейся практике стал строиться не на их разделении и взаимном уважении «территории» партнера, а на постоянных стычках и перетягивании каната.

ыход из создавшегося положения непримиримая оппозиция в парламенте видит в том, чтобы переформировать и подчинить себе правительство, связать руки президенту и обеспечить доминирование ъезда над ерховным оветом. свою очередь, сторонники жесткой линии в окружении президента, видимо, к весне 1992 г. решили взять курс на роспуск парламента или по меньшей мере его наиболее раздражающей и наименее работоспособной составляющей — ъезда.

еферендум. уществует, по-видимому, только один более или менее укладывающийся в конституционные рамки способ решения этой задачи: проведение референдума то ли о судьбеъезда непосредственно, то ли о новой онституции, утверждение которой на референдуме предполагает роспуск данного ъезда и новые парламентские выборы в близкой перспективе.

опрос о проведении референдума с разными формулировками, но непременно референдума и непременно возможно скорее (а за ним и новых выборов) стал еще в преддверии VI ъезда все более настойчиво выталкивать в центр политической жизни различные силы, не удовлетворенные существующим положением.пустя некоторое время возникла парадоксальная ситуация: противники данного парламента еще не определили, с какими вопросами следует обратиться к избирателям, но уже начали выстраивать своих сторонников в боевые порядки, формируя комитеты по проведению референдума, орггруппы на местах и т. п. отовится звонкая политическая кампания апелляции к народу, высшую волю которого будто бы призван выразить референдум, коль скоро этого не может сделать консервативный парламент. озражения против скорейшего проведения референдума и выборов уверенно квалифицируются как явный признак антидемократической позиции, лишение граждан их прав. акие доводы можно противопоставить этой быстро набирающей обороты кампании?

ледует прежде всего подчеркнуть, что референдум — лишь один из инструментов, которыми располагает демократия. о это отнюдь не единственный и даже не наиболее совершенный ее инструмент, как полагают безоглядные защитники «прямого народоправства». редставительная демократия более приспособлена к решению сложных проблем, когда выбор приходится осуществлять не из двух-трех, а из множества вариантов, находить промежуточные, компромиссные решения.о даже и в тех случаях, когда избирателю предлагается ответить «да» или «нет» на сравнительно простые вопросы, большинство вовсе не заведомо принимает верные решения. áоро-

шо известны бонапартовские плебисциты середины прошлого века во ранции, обеспечившие победу президента над Aаконодательным собранием, а затем и переход от республики к империи, референдум 1938 г. в Австрии, санкционировавший гитлеровский аншлюс, и многие другие. а нашей памяти и всесоюзный референдум в марте 1991 г. с хитроумно поставленным вопросом, ничего не выявивший и ничего не решивший.

равда, роспуск ъезда предлагается осуществить не впрямую, а посредством принятия на референдуме новой онституции (как вариант отстранения ъезда от утверждения онституции). ообще-то в конституционной истории ряда государств можно найти случаи вынесения исполнительной властью Основного закона на утверждение плебисцитом; обычно это происходило в странах с авторитарным режимом, но именно таким образом вышла и ранция из острого политического кризиса в 1958 г.римеры такого рода довольно редки и к тому же оссия — неранция с укорененным в глубокие исторические традиции гражданским обществом. принципе трудно что-либо возразить против одобрения всеобщим голосованием проекта онституции, прошедшего основательную проработку в парламенте или Учредительном собрании: она получает дополнительную легитимацию. о нам предлагают референдум не в дополнение, а взамен парламентского вотума, либо такой порядок, при котором последнее слово по спорным статьям проекта (прежде всего по соотношению между исполнительной и законодательной властями) останется за президентом. Это означает, что вынесенный на референдум текст придет к избирателям не из парламента, где можно достичь взвешенного баланса интересов, а из круга лиц, которые в силу тех или иных причин получат контроль над ним на заключительной стадии процесса. корее всего, это будут люди, в решающий момент приобретшие, как уже бывало, наибольшее влияние в окружении президента.

обственно, этого и добиваются сторонники скорейшего референдума, сомневающиеся в способности данного ъезда

принять цельный демократический проект. Основания для таких сомнений есть. о лучше, на мой взгляд, подождать с онституцией, чем базировать сам процесс ее утверждения не на принципе разделения властей, в соответствии с которым принятие законов — дело парламента, а на плебисцитарном единении главы исполнительной власти и народа, восторженно скандирующего его имя. Oюдям, возбужденным благородным нетерпением, следовало бы задуматься, какого рода прецедент они пытаются создать на старте новой конституционной истории оссии. едь оружием референдума как средством разрешения конфликта между исполнительной и законодательной властью могут снова и снова соблазняться и будущие политики, противостояние между которыми, надо думать, будет персонифицировано не так, как сегодняшний по видимости простой выбор между любезным им президентом и ставшим сейчас несимпатичным спикером парламента. ак же можно, добиваясь ближайшей цели, не просчитывать чуть более отдаленных последствий своих действий? едь огромный исторический опыт говорит, что усиление исполнительной власти и принижение законодательной — путь куда угодно, но только не к конституционной демократии. ежду тем все варианты референдума нацелены как раз на изменение баланса, пусть неустойчивого, во многом неудовлетворительного, в пользу исполнительной власти.

сть соображения и более практического характера. аше общество для проведения экономической реформы (чем в первую очередь озабочены сторонники конституционного референдума, судя по их утверждениям) нуждается в политической стабильности, в преемственности курса государственных институтов. роведение референдума, а за ним и выборов, в сложившихся условиях неизбежно отвлечет силы политического актива, действующего ныне в общественных организациях, в парламенте и правительстве, в органах власти на местах, от конструктивной работы в сферу политического соперничества, переключит социальную энергию из трудной, неосвоенной сферы в привычную.

Eолее того, референдум обострит противостояние в обществе, усилит его поляризацию. опросы на плебисците будут сформулированы не с одной, но с двух, как минимум, или больше сторон. Это будет не атака на редуты дезорганизованного противника, как наивно рассчитывают лидеры некоторых демократических организаций, а встречный бой. обрать миллион подписей за проведение референдума — дело не слишком сложное. о вопросу о доверии ъезду может быть противопоставлен вопрос о доверии президенту, одному набору основных принципов новойонституции — другой, одному конституционному проекту — два или еще больше. се это уже наготове. чему приведет в сегодняшней обстановке подобная политическая рубка?

роведение референдума резко сузит возможности создания и деятельности умеренного политического центра, воплотит в новом оформлении вреднейший принцип: «кто не с нами, тот против нас». Ориентация на победу, а не на соглашение в условиях бедственного социального положения широких масс будет усиливать конфронтацию, нагнетать худшие эмоции — злобу и ненависть к действительным и мнимым противникам. аждая из конфронтирующих сторон будет внушать своим сторонникам, что происходит противоборство добра и зла, Eога и ьявола. еальные общественные проблемы при этом будут подвергаться неизбежной мистификации, объективные трудности и последствия собственных просчетов — подаваться как порождение злой воли «врагов», число которых видится тем бóльшим, чем труднее достается победа. тому же благоприятный для сторонников президента исход референдума вовсе не запрограммирован: его главным результатом может стать глубокий раскол общества надвое, натрое и т. д.ровал референдума в мае 1992 г. за введение президентской республики в Oитве, где, казалось бы, ситуация значительно более стабильна, чем в оссии, — полезное предупреждение.

осрочные выборы. еферендум, по замыслу его сторонников, должен открыть путь новым парламентским выбо-