Воспитание этическое. (Школа л. А. Сулержицкого)

Помимо школьной ученической работы в то время в Студии происходила также огромная воспитательная работа.

Весь коллектив Студии был тогда под сильным влиянием Диккенсовского «Сверчка», поставленного Студией Художественного {28} театра. О работе над «Сверчком» и о Леопольде Антоновиче Сулержицком, — руководителе Стадии Художественного театра, бывшем душою этого замечательного спектакля, — много рассказывал своим ученикам Евгений Богратионович. «Сверчок нагадает счастье», цитировал он из Диккенса и при этом прибавлял: «Заведите его в Студии».

И ученики Вахтангова старались «завести сверчка» — не на сцене, а в реальной жизни, в живом быту своего коллектива. Нет дурных, порочных и злых, — верили они: есть только несчастные. Чтобы человек был хорошим, — нужна ласка, нежность друг к другу, прощение и забвение обид, — так нашептывал им студийный «сверчок».

И они претворяли эту мудрость в жизнь, они пытались создать в Студии тот уют, ту теплоту добрых товарищеских отношений, в атмосфере которых хорошо живется «сверчку», — а еще лучше тем, кто слушает его простую и веселую песенку…

И хорошо жилось в Студии ее обитателям, которые по секрету от всего мира («честное слово») приходили сюда отдохнуть от жизни, погреться у очага искусства и послушать «сверчка», нашедшего приют у этого очага…

И что самое ценное, — здесь люди были внимательны к человеку: если кто-либо был слишком задумчив, — его старались развлечь, если кто-либо был мрачен, — его окружали нежностью, если кто-либо страдал от одиночества, его окружали ласковой общительностью…

Выработались даже особые специалисты «подходить» к людям, и если видели, что с кем-нибудь неладно, к нему направляли одного из них с поручением «обласкать», и он осторожно, без излишней назойливости, деликатно и незаметно выполнял свою задачу, и больной выздоравливал.

Если же кто-нибудь был груб, дурно относился к товарищам или к Студии, — его умели мягко и в то же время твердо направить на должный путь. Тому же, кто, несмотря на все, оказывался неисправимым, предлагали уйти…

Так создавалась атмосфера, благоприятная для раскрытия творческих индивидуальностей, т. е. для осуществления основной задачи школы.

Так слагалось понятие «студийности», понятие «студийного» и «нестудийного» поступка, «студийного» и «нестудийного» поведения и, наконец, понятие «студийного» и «нестудийного» человека. «Студийно» — все то, что способствует созданию благоприятной атмосферы для дружной работы и радостного творчества. «Нестудийно» все то, что эту атмосферу разрушает.

По множеству едва уловимых признаков определяли действительные члены, кто из «воспитанников» уже «наш» и кто еще «не‑наш».

{29} Воспитательное влияние Вахтангова на коллектив было огромно.

Сам Евгений Богратионович в то время находился под сильным влиянием Л. А. Сулержицкого, который, как известно, был последователем Льва Толстого. То, что Вахтангов получал от своего учителя, он нес своим ученикам.

Он говорил: «Если мы хотим заниматься искусством, мы сами должны стать лучше. Проповедовать, идти впереди — я не могу, но я могу идти вместе с вами.

Сознание, что актер должен стремиться стать чище, лучше, — как человек, — я унаследовал от Л. А. Сулержицкого.

Мы требуем от пьесы, которую мы ставим, чтобы она служила добру. От пьесы требование добра переходит, к актерам. Мы же не так живем, как того требует идея добра.

Каждый актер должен выдержать определенные этические требования.

Нормы, которым он должен подчинить себя, могут образоваться, зародившись хотя бы в мечтах. Они сложатся постепенно. Их не нужно выдумывать»¹.

В другом месте Вахтангов говорит: «Чтобы театр был чистым, чтобы он стал храмом, — нам, может быть, нужно стать чем-то похожим на секту. Пока театр действует только, как зрелище, тогда как он должен служить человеку, как помощь в больших вопросах жизни»².

Вахтангов учил, что для каждого настоящего студийца, «главное в жизни есть Студия, а главное в Студии — ее идея». «Каждый член Студии, — говорил он, — должен помнить, что хорошие постановки, выработка хороших актеров, успех у публики, высокая заработная плата (когда вы до нее дорастете) и т. п. — суть лишь средства, и только средства, — осуществления больших задач Студии. Как только эти постановки, актеры, жалование, и т. п. станут вашей целью, — не будет больше настоящей Студии, и начнется банальный ремесленный театр. Основа Студии — ее идейная сторона».