1) Предмет и изучения истории международных отношений.Для каждого исторического периода в развитии мировой цивилизации присущи драматические и трагические действия. Для каждого из столетий характерны: государственные перевороты, промышленные революции, мировые войны, последствием которых стало крах империи, колониальной системы и выход новых государств на международную арену, а также раздел мира на две системы.

В таком калейдоскопе международной жизни зарождались, развивались, а со временем распадались разные системы международных отношений.

Дисциплина История международных отношений является исторической дисциплиной, которая базируется на мировой истории. Цель ее раскрытие основных тенденций развития мировой политики и особенностей международных отношений в разные периоды истории.

Предмет ИМО –это совокупность экономических, политических, идеологических, правовых, дипломатических и военных связей, а также взаимоотношений между государствами, политическими силами и международными организациями.

Задача ИМО – анализ международных отношений, национальных интересов каждого субъекта международных отношений, а также получение знаний в основных теориях мировой политики, общей международной проблематики.

Субъекты МО : физические и юридические лица, международные организации.

2) Возникновение международных отношений в первобытном обществе.Производственные отношения определяются характером, состоянием производительных сил. При первобытно-общинном строе основой производственных отношений является общинная собственность на средства производства. Общинная собственность соответствует характеру производительных сил в этот период. Орудия труда в первобытном обществе были настолько примитивны, что они исключали возможность борьбы первобытных людей с силами природы и хищными животными в одиночку. «Этот первобытный тип коллективного или кооперативного производства,— писал Маркс,— был, разумеется, результатом слабости отдельной личности, а не обобществления средств производства»1.

Отсюда вытекала необходимость коллективного труда, общей собственности на землю и другие средства производства, равно как и на продукты труда. Первобытные люди не имели понятия о частной собственности на средства производства. В их личной собственности находились лишь некоторые орудия производства, служившие вместе с тем орудиями защиты от хищных зверей.

Труд первобытного человека не создавал никакого излишка сверх самого необходимого для жизни, то есть никакого прибавочного продукта. При таких условиях в первобытном обществе не могло быть классов и эксплуатации человека человеком. общественная собственность распространялась лишь на небольшие общины, существовавшие более или менее изолированно друг от друга. По характеристике Ленина, здесь общественный характер производства обнимал только членов одной общины.

Трудовая деятельность людей первобытного общества основывалась па простом сотрудничестве (простой кооперации). Простая кооперация есть одновременное применение более или менее значительного количества рабочей силы для выполнения однородных работ. Уже простое сотрудничество открывало перед первобытными людьми возможность выполнения таких задач, какие немыслимо было бы выполнить одному человеку (например, при охоте па крупных зверей).

При тогдашнем крайне низком уровне развития производительных сил неизбежно было уравнительное распределение продуктов общего труда. Скудная пища делилась поровну. Иного дележа и не могло быть, так как продуктов труда едва хватало на удовлетворение самых насущных потребностей: если бы один член первобытной общины получил больше равной для всех доли, то кто-то другой был бы обречён на голод и гибель.

Привычка к равному дележу глубоко укоренилась у первобытных народов. Её наблюдали путешественники, побывавшие у племен, стоящих на низкой ступени общественного развития. Великий естествоиспытатель Дарвин более ста лет назад совершил кругосветное путешествие. Описывая жизнь племён на Огненной Земле, он рассказывает такой случай: огнеземельцам подарили кусок холста; они разорвали холст на совершенно равные части, чтобы всем досталось поровну.

Исходя из изложенного, можно было бы следующим образом сформулировать основной экономический закон первобытно-общинного строя: обеспечение крайне скудных условий существования людей при помощи примитивных орудий производства путём совместного труда в рамках одной общины и уравнительного распределения продуктов.

С развитием орудий производства возникает разделение труда. Его простейшей формой было естественное разделение труда, то есть разделение труда в зависимости от пола и возраста: между мужчинами и женщинами, между взрослыми, детьми и стариками.

Знаменитый русский путешественник Миклухо-Маклай, изучавший во второй половине XIX века жизнь папуасов Новой Гвинеи, так описывает коллективный процесс труда в земледелии. Несколько мужчин становятся в ряд, глубоко втыкают заострённые палки в землю и потом одним взмахом поднимают глыбу земли. За ними следуют женщины, ползущие на коленях. В руках у них палки, которыми они размельчают поднятую мужчинами землю. За женщинами идут дети различного возраста, растирающие землю руками. После разрыхления почвы женщины при помощи» маленьких палочек делают в земле углубления и зарывают в них семена или корни растений. Труд здесь носит совместный характер, и в то же время существует разделение труда по полу и возрасту.

По мере развития производительных сил естественное разделение труда постепенно упрочивалось и закреплялось. Специализация мужчин в области охоты, женщин — в области собирания растительной пищи и домохозяйства приводила к некоторому повышению производительности труда.

3)Внешняя политика Древнего Египта.Разобраться в истории Древнего Египта легче всего, разделив ее на три основных периода длительной стабильности - Древнее, Среднее и Новое царства, отделенные друг от друга I и II промежуточными периодами, когда традиционный порядок в стране нарушался гражданскими войнами и чужеземными нашествиями. Разные историки называют разные даты начала и конца каждого периода, и большинство датировок до 2000 г. до н. э. весьма приблизительны.

Эпоху двух первых династий (3000-2600 до н. э.) называют Ранним царством, предшествовавшим Древнему царству. Но даже тем далеким временам уже были присущи многие непреходящие черты египетской цивилизации. Уже тогда царь был богоравным существом, хотя всем известный титул "фараон" (дословно "великий дом") вошел в употребление лишь во времена Нового царства. Внешняя политика древнего Египта. Сложная по структуре египетская религия уделяла огромное внимание загробной жизни, и египтяне изобрели множество способов мумификации своих почивших царей, чтобы обеспечить им достойное существование в потустороннем мире. В этот же период возникли и утвердились касты жрецов и чиновников. Древний Египет

Древнее царство

В эпоху Древнего царства (2600-2150 до н. э.) Египет достиг вершины стабильности и самоизоляции, надменно не замечая окружающего мира. Почти сразу же началось возведение каменных монументов, из которых наиболее известны грандиозные царские усыпальницы - пирамиды. Знаменитая "ступенчатая пирамида" в Саккаре, по соседству с древней столицей Мемфисом, была возведена для царя III династии Джосера по проекту его советника Имхотепа. Этот полулегендарный мудрец и первый зодчий, известный нам по имени, позднее стал египетским богом врачевания. Самая крупная пирамида была построена в Гизе для фараона Хеопса (Хуфу). Пирамиды, точно сориентированные по сторонам света, строились на основе простейших технологий. Их возведение было, по сути, триумфом организации труда в невиданных ранее масштабах.

К концу эпохи Древнего царства ycилилось влияние крупной аристократии, центральная власть ослабела. Во время I промежуточного периода (2150-1950 до н. э.) Египет раскололся на несколько враждующих династий, а пирамиды другие гробницы подверглись разграблению.

Древний Египет. Среднее царство

В эпоху Среднего царства (1950-1785 до н. э.) единство Египта было восстановлено, а его столица перенесена из находящегося чуть выше Дельты Мемфиса в Фивы, что в Верхнем Египте. Расположенная неподалеку Долина царей стала местом погребения многих владык, а в двух районах Фив - Карнаке и Луксоре - один за другим вырастали прекрасные храмы и величественные памятники.

К тому времени религия приобрела весьма высокоразвитые формы, открыв возможность загробной жизни не только для царей, но - при должной подготовке - и для любого египтянина. Вероятно, именно этим объясняется новый обычай класть в захоронения деревянные фигурки воинов, ремесленников или слуг, чтобы они сопровождали господина в загробном мире. Эти фигурки (ушебти) во многом помогли нам представить повседневную жизнь древних египтян.

Поздний период Среднего царства отмечен правлением сильных и удачливых фараонов. Они усмирили аристократию, осуществили крупные ирригационные проекты и распространили владычество Египта на юг, покорив Нубию. Однако с наступлением II промежуточного периода (1785-1570 до н. э.) страна вновь вошла в полосу раздоров и упадка, а вершиной всех бед стал захват Дельты Нила азиатскими кочевниками, гиксосами.

Новое царство

Древний Египет. Новое царство (1570-1075 до н. э.) было последней великой эпохой в истории египетской цивилизации. Она же дала стране ее самых знаменитых представителей. Для Древнего Египта это еще была и эпоха непрерывных конфликтов с Ближним Востоком - поначалу в качестве великой державы, а ближе к концу уже в качестве жертвы. Толчком к этому в немалой мере послужили гиксосы. Египтяне переняли у них новые приемы ведения войны (в частности, боевые колесницы) и, изгнав ненавистных чужаков, оттеснили их до пределов Палестины и Сирии, превратив Египет в великую империю, размеры которой колебались в разное время.

Все эти события придали Новому царству особую атмосферу. К примеру, больше внимания стали уделять возвеличению фараона как земного завоевателя и меньше - его освященному традицией божественному образу. Судя по письменным источникам, политическая жизнь приобрела более сложный характер. К числу самых выдающихся личностей Нового царства относится царица Хатшепсут, которая изображалась со всеми царскими атрибутами, вплоть до привязанной к подбородку фальшивой бороды! Ряд энергичных правителей расширил границы Египетской империи до плодородной излучины Евфрата. Вершины своего могущества и благополучия Египет достиг при фараоне-воине Тутмосе III (1479-1426 до н. э.). А из переписки Аменхотепа III (1390-1353 до н. э.) с его преемником Аменхотепом IV, сохранившейся на глиняных табличках в Амарне, мы узнаем о широких дипломатических связях Древнего Египта с владыками всего Восточного Средиземноморья и Ближнего Востока.

4)Международная политика в Восточном Средиземноморье во времена греко-персидских войн.

В середине I тысячелетия до н. э. всё более заметную роль в истории Восточного Средиземноморья начинает играть Эллада (Греция). К этому времени греки, несмотря на сохранение племенных делений и особенностей в языке и жизненном укладе, представляли собой сложившуюся народность. Далеко зашедший процесс имущественного расслоения, роста частной собственности и формирования классов подточил старую, родовую организацию. Её место занимает государство, специфической формой которого для древней Греции был полис — античный город-государство.

Полис представлял собой гражданскую общину, принадлежность к которой давала отдельным её членам право собственности на основное средство производства того времени — землю. Однако далеко не всё население, жившее на территории того или иного полиса, входило в состав общины и пользовалось гражданскими правами. Рабы были лишены всяких прав; кроме того, в каждом полисе существовали различные категории лично свободного, но неполноправного населения, например переселенцы из других полисов, чужестранцы. Рабы и неполноправные обычно представляли собой большую часть населения полиса, а граждане — привилегированное меньшинство. Но это меньшинство, имея полноту политической власти, использовало её для эксплуатации и угнетения рабов и других категорий зависимого или неполноправного населения. В некоторых полисах пользовались политическим преобладанием лишь верхние слои граждан (аристократический полис), в других — более широкий круг граждан (демократический полис). Но и те и другие полисы были рабовладельческими.

Греция накануне греко-персидских войн

В древности Эллада представляла собой сумму независимых друг от друга и самоуправляющихся городов-государств, которые в силу исторически складывавшейся обстановки то вступали в союз друг с другом, то, наоборот, враждовали между собой. Ряд крупных греческих полисов возник на побережье Малой Азии (Милет, Эфес, Галикарнас и др.). Они рано превратились в богатые торгово-ремесленные центры. Во второй половине VI в. до н. э. все греческие города малоазийского побережья подпали под власть Персии.

Крупные греческие города-государства возникают также на островах архипелага и на территории самой Балканской Греции. В период наибольшего развития греческой колонизации (VIII—VI вв. до н. э.) рамки эллинского мира широко раздвигаются. Успешное продвижение греков в северо-восточном направлении приводит к возникновению ряда полисов на южном (Синода, Трапезунт), а затем на северном (Ольвия, Херсонес, Пантикапей, Феодосия) и восточном (Диоскуриада, Фасис) побережье Чёрного моря. Ещё более интенсивно развивается греческая колонизация в западном направлении. Количество греческих колоний на юге Италии и в Сицилии было настолько велико, что этот район ещё в VI в. получил название «Великой Греции».

Весь берег Тарентского залива опоясывается кольцом богатых и цветущих городов (Тарент, Сибарис, Кротон и др.), затем греки проникают в глубь Южной Италии (Неаполь) и в восточную часть Сицилии (Сиракузы, Мессана и др.). Города-государства Великой Греции становятся всё более заметной политической силой в сложной международной борьбе, развернувшейся в VI—V вв. до н. э. в бассейне Западного Средиземноморья.

Однако центром развития этого обширного и широко раскинувшегося греческого мира к началу V в. до н. э. является Балканский полуостров, территория собственно Греции. Здесь к этому времени выделились два наиболее значительных города-государства — Спарта и Афины. Пути развития этих государств были различны. Спартанская община носила аграрный, земледельческий характер; торгово-денежные отношения были здесь развиты слабо. Земля, поделённая на примерно равные участки (клеры) и находившаяся в пользовании отдельных семей спартиатов, считалась собственностью общины, государства в целом, и владеть ею отдельный спартиат мог лишь как член общины. Эти земли обрабатывались трудом бесправного, зависимого и прикреплённого к клерам населения — илотов. В отличие от обычного для Греции типа рабовладения илоты принадлежали не отдельным спартиатам, а считались собственностью общины в целом. В Спарте существовала также особая категория неполноправного населения — периэки («живущие вокруг», т. е. не на территории самого города Спарты). Их положение было менее тяжёлым. Они владели имуществом и землёй на основе частной собственности и занимались не только земледелием, но ремёслами и торговлей. Богатые периэки владели рабами.

Афины представляли собой иной тип рабовладельческого города-государства. Интенсивный рост производительных сил афинского общества, связанный с развитием ремесла и морской торговли, привёл к сравнительно раннему разложению общины. В Афинах в результате борьбы, развернувшейся между широкими слоями населения (демос) и родовой аристократией (эвпатриды), складывается рабовладельческое государство, получившее довольно сложную социальную структуру.

Свободное население Афин распадалось на класс крупных рабовладельцев-землевладельцев и класс свободных производителей. К первому из них следует Отнести, помимо эвпатридов, представителей новой торгово-денежной знати, ко второму — широкие слои демоса, т. е. крестьян и ремесленников. Существовало и другое деление свободной части афинского населения: на пользовавшихся политическими правами и неполноправных — на граждан и метэков (чужестранцы, жившие на территория Афин). Ниже всех на социальной лестнице стояли абсолютно лишённые гражданских прав и личной свободы рабы.

Государственное устройство Афин и Спарты также имело существенные различия. Спарта была типичной олигархической республикой. Во главе общины стояли два царя, но власть их была сильно ограничена советом старейшин (герусия) — органом спартанской знати — и коллегией эфоров, которые играли крупную роль в политической жизни. Народное собрание (апелла) хотя и считалось формально верховным органом власти, но фактически большого значения не имело.

В Афинах в результате преобразований, проведённых в VI в. Солоном и Клисфеном, установился строй рабовладельческой демократии. Политическое господство родовой знати было сломлено. Вместо прежних родовых фил появились территориальные, подразделявшиеся па демы. Всё более росла роль афинского народного собрания (зкклесия). Основные государственные должности были выборными. Выборный «совет пятисот» (булэ) постепенно оттеснил на задний план оплот родовой знати - ареопаг, хотя последний в начале V в. ещё представлял собой определённую политическую силу. Был создан такой демократический орган, как суд присяжных (гелиэя), состав которого пополнялся путём жеребьёвки из числа всех полноправных граждан. Экономический и политический строй греческих государств определял и характер их военной организации. В Спарте своеобразный быт и система военизированного воспитания, основанные на установлениях, приписываемых легендарному законодателю Ликургу, способствовали созданию сильного и опытного войска (спартанская пехота). Спарта подчинила себе Кинурию и Мессению и возглавила Пелопоннесский союз, в который входили аркадские города, Элида, а затем Коринф, Мегары и остров Эгина. Афины, как торговое и морское государство, развивали преимущественно кораблестроение. К началу V в. афинский флот, в особенности военный, был ещё невелик. Однако всё экономическое развитие Афинского государства, а затем нависшая над ним военная угроза толкали афинян на путь усиленного строительства флота. Так как служба во флоте была в основном уделом беднейших граждан, то рост афинского флота был тесно связан с дальнейшей демократизацией политического устройства, а низший командный состав и гребцы флота были опорой рабовладельческой демократии. В скором времени вопрос о значении флота для Афинского государства встал во весь рост. Это произошло в связи с нападением персов на Грецию.

Начало греко-персидских войн. Походы Дария I на Балканскую Грецию

После подавления восстания греческих городов Малой Азии персидские правящие круги решили использовать в качестве предлога для воины против европейских греков тот факт, что афиняне оказали помощь восставшим. Персы, как уже упоминалось, понимали, что они могут укрепиться в своих малоазийских владениях только после покорения материковой Греции. Поэтому летом 492 г. под командованием зятя Дария — Мардония был предпринят первый сухопутно-морской поход вдоль фракийского побережья на Балканскую Грецию. Когда силы Мардония приближались к полуострову Халкидика, его флот попал у Афонского мыса в шторм, во время которого погибло до 300 кораблей с их экипажем. После этого Мардоний, оставив гарнизоны на фракийском побережье, вынужден был повернуть назад. В 490 г. до н. э. персы предприняли второй поход против Греции. Персидские войска переправились на кораблях через Эгейское море, опустошили по пути остров Наксос и город Эретрию на Эвбее, после чего высадились на побережье Аттики у Марафона. Над Афинами нависла опасность персидского вторжения. Обращение их за помощью к Спарте не дало ожидаемого результата: Спарта предпочла занять выжидательную позицию. Сами афиняне могли выставить только 10 тыс. тяжеловооружённых воинов, около тысячи воинов выслали им на помощь Платой — небольшой беотийский город, расположенный у самой границы с Аттикой. Достоверными данными о численности высадившихся у Марафона персов мы не располагаем, но можно думать, что их было во всяком случае не меньше, чем греков. На совете афинских стратегов было принято решение выйти навстречу врагу и дать ему сражение у Марафона. Это решение было обусловлено не только военными, но и политическими соображениями. В городе находилось немало аристократов, а также сторонников политического режима, существовавшего в Афинах при тиране Писистрате и его сыновьях. При приближении врагов к городу они могли перейти на сторону персов. Командование над выступившим к Марафону войском было поручено стратегам, в том числе Мильтиаду — бежавшему от персов правителю Херсонеса Фракийского, которому военные приёмы персов были хорошо знакомы.

Сражение у Марафона произошло в 490 г. до н. э. и увенчалось полной победой афинян и их союзников—платейцев. Персы не выдержали атаки сомкнутого строя тяжеловооружённых греческих воинов, были опрокинуты и обращены в бегство. Геродот рассказывает, что они оставили на поле боя до 6 400 трупов, тогда как греки потеряли убитыми всего 192 человека. Эта победа, одержанная воодушевлёнными патриотическим чувством гражданами греческого полиса над войсками сильнейшей державы того времени, произвела огромное впечатление на всех греков. Те из греческих городов, которые изъявили раньше покорность Дарию, вновь объявили себя независимыми. Почти одновременно возникли волнения в Вавилонии, а в Египте и далёкой Нубии даже вспыхнули восстания.

Но персы не думали отказываться от своего плана завоевания Греции. Однако в 486 г. умер Дарий, и начались придворные смуты в связи с переходом власти в новые руки. Поэтому только через 10 лет после Марафонской битвы преемник Дария царь Ксеркс оказался в состоянии выступить в новый большой поход против греков.

Греки плохо использовали десятилетний перерыв для подготовки к возобновлению войны. Исключение в этом отношении представляли лишь Афины. Здесь в это время происходила острая политическая борьба между аристократической и демократической группировками. Демократическая группировка возглавлялась Фемистоклом — одним из наиболее смелых, энергичных и дальновидных деятелей этого времени. По словам греческого историка Фукидида, Фемистокл, как никто другой, обладал способностью предусматривать «лучший или худший исход предприятия, скрытый ещё во мраке будущего», и умел во всех случаях «моментально изобретать надлежащий план действия». В группировку Фемистокла наряду с торговцами и зажиточными ремесленниками входили и более широкие слои гражданского населения Афин, разделявшие выдвинутую им так называемую морскую программу — широкий план усиления морской мощи Афин, строительства нового флота. Их противники, во главе которых стоял Аристид, находили опору в среде крупных землевладельцев. В конце концов народным собранием морская программа была принята. Осуществляя эту программу, афиняне построили за счёт доходов с Даврийских рудников, ранее распределявшихся между гражданами, около 150 боевых кораблей (гприэр). После этого афинский флот стал самым сильным в Греции.

Поход Ксеркса

Военные действия возобновились весной 480 г. Огромный флот и сухопутная армия, состоявшая как из самих персов, так и из отрядов, выставленных покорёнными народами, входившими в державу Ахеменидов, двинулись во главе с самим Ксерксом через Геллеспонт вдоль фракийского побережья по маршруту первого похода Мардония на Балканскую Грецию. Решившиеся на сопротивление греческие полисы заключили оборонительный союз, во главе которого стала Спарта, как государство, обладавшее самым сильным сухопутным войском. На границе между Северной и Средней Грецией небольшие по численности силы союзников заняли удобный для обороны узкий Фермопильский проход. Войска Ксеркса много раз атаковали защитников Фермопил, тщетно пытаясь прорвать оборону. По среди греков, нашёлся предатель, который показал врагам обходную горную троп}'. По этой тропе отряд персов вышел в тыл защитникам Фермопил. Когда спартанскому царю Леониду, командовавшему силами союзников, стало известно об этом, он приказал своим войскам отступить, но сам с отрядом спартанских воинов в 300 человек остался в Фермопилах. Окружённые со всех сторон врагами спартанцы сражались до последнего человека. Впоследствии на могиле Леонида и его воинов был воздвигнут памятник с надписью:

Путник, пойди, возвести нашим гражданам в Лакедемоно, Что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли.

Прорвавшись через Фермопилы, персы хлынули в Среднюю Грецию. Почти все беотийские города, в которых была сильна персофильски настроенная аристократия, поспешили подчиниться Ксерксу. Аттика была опустошена, Афины разграблены. Детей, женщин и стариков афиняне эвакуировали в Пелопоннес и на близлежащие острова, все же способные носить оружие мужчины перешли на палубы военных кораблей. Сухопутные силы греков укрепились на Коринфском перешейке. Сражавшийся у мыса Артемисия (на севере Эвбеи) флот, в котором больше половины кораблей принадлежало афинянам, отошёл в Саронический залив.

Переломным событием в ходе войны явилось знаменитое морское сражение у острова Саламин (480 г. до н. э.). Разделив свой, флот, персы сразу с двух сторон напали на противника. Греческие корабли двинулись им навстречу. В узком проливе между берегами Аттики и Саламином персы не сумели использовать свой численный перевес. Стремительным натиском греки расстроили боевой порядок их кораблей, которые по своим размерам были больше греческих и менее способны к маневрированию; в тесноте корабли персов сталкивались и топили друг друга. К наступлению ночи персидский флот был разгромлён.

Победа при Саламине была прежде всего заслугой афинян, предводительствуемых стратегом Фемистоклом. Поражение, которое потерпели здесь персы, было для них тяжёлым ударом. Хотя у них оставалось большое и вполне боеспособное сухопутное войско, но связь его с тылом легко могла быть прервана. Кроме того, весть о крупном поражении персидского флота угрожала вызвать волнения в пределах самой Персидской державы, прежде всего в Ионии. Поэтому Ксеркс решил вернуться в Азию, оставив в Греции часть армии под командованием Мардония. В следующем, 479 г. Мардоний, перезимовавший со своими войсками в Фессалии, вернулся в Среднюю Грецию и подошёл к Истмийскому перешейку. Объединённые силы греческих союзников под командованием спартанца Павсания расположились вблизи Платей. В происшедшем здесь вскоре сражении войска Мардония были наголову разбиты и сам он был убит. В том же 479 г. греческий флот, возглавленный афинским стратегом Ксантиппом и спартанским царём Леотихидом, одержал блестящую победу над персами в сражении у мыса Микале (побережье Малой Азии).

Окончание войны и её историческое значение

После Саламина и Платей война ещё не закончилась, но характер её радикально изменился. Угроза вражеского вторжения перестала тяготеть над Балканской Грецией, и инициатива перешла к грекам. В городах западного побережья Малой Азии начались восстания против персов; население свергало посаженных персами правителей, и вскоре вся Иония вновь обрела независимость.

В 467 г. греки нанесли в сражении у устья реки Эвримедонт (на южном берегу Малой Азии) ещё один удар по военным силам Персидской державы. Военные действия, то затихая, то вновь возобновляясь, продолжались вплоть до 449 г., когда в сражении около города Саламина на острове Кипр греки одержали новую блестящую победу над персами. Эта битва при Саламине и считается последним сражением в греко-персидских войнах; в том же году, как сообщают некоторые греческие авторы, между обеими сторонами был заключён так называемый Каллиев (по имени афинского уполномоченного) мир, по условиям которого персы признали независимость греческих городов Малой Азии.

Главная причина победы греков над персами в этом историческом столкновении заключалась в том, что они боролись за свою свободу и независимость, в то время как войска Персидской державы состояли в значительной части из навербованных по принуждению воинов, не заинтересованных в исходе войны. Крайне важное значение имело и то обстоятельство, что экономическая и социальная жизнь Греции этого времени достигла относительно высокого уровня развития, тогда как Персидская держава, насильственно включившая в свой состав многие племена и народности, тормозила нормальное развитие их производительных сил.

Победа греков в столкновении с персами не только обеспечила свободу и независимость греческих городов, но и открыла перед ними широкие перспективы дальнейшего беспрепятственного развития. Эта победа явилась, таким образом, одной из предпосылок последующего расцвета греческой экономики и культуры.

5)Формы международных связей в Древней Греции: Проксения, амфиктионии, военно-политический союз.Древнейшей формой международных связей и международного права в Греции являлась проксения, т. е. гостеприимство. Проксения существовала между отдельными лицами, родами, племенами и целыми государствами. Проксен данного города пользовался в нем по сравнению с прочими иностранцами известными правами и преимуществами в отношении налогов, торговли, суда и всякого рода почетных привилегий.

Со своей стороны проксен принимал на себя нравственное обязательство по отношению к городу, где он пользовался гостеприимством, во всем содействовать его интересам и быть посредником между ним и властями своего города. Через проксенов велись дипломатические переговоры. Приходившие в город посольства обращались прежде всего к своему проксену.

Институт проксении получил в Греции очень широкое распространение и лег в основу всех последующих международных связей древнего мира. Все чужестранцы, проживающие в каком-нибудь городе, даже изгнанники, находились под покровительством божества — Зевса-Ксения (гостеприимца).

Таким же древним международным институтом в Греции были и амфиктионии — так назывались религиозные союзы, которые возникали возле святилища какого-либо особо чтимого божества. В эти союзы входили племена, которые жили вокруг святилища («амфиктионы» — вокруг живущие) независимо от их родственных отношений.

Первоначальной целью амфиктионии были общие жертвоприношения и празднества в честь почитаемого божества, защита храма и его сокровищ, накопленных от общественных и частных приношений, а также наказание святотатцев — нарушителей священных обычае в

По мере необходимости собиравшиеся на празднества совещались по общественным делам, которые представляли интерес для всех членов данной амфиктионии. Во время празднеств запрещалось вести войны, провозглашался «божий мир» — иеромения. Таким образом, амфиктионии превращались в религиозно-политический институт международного характера.

В Древней Греции существовало много амфиктионии. Самой древней и наиболее влиятельной из них была Дельфийско-Фермопильская амфиктиония. Она образовалась из двух амфиктионии — Дельфийской при храме Аполлона в Дельфах и Фермопильской при храме Деметры. В Дельфийско-Фермопильскую амфиктионию входило 12 племен. Каждое из них имело по два голоса.

Верховным органом амфиктионии было общее собрание. Оно созывалось два раза в год — весной и осенью — в Фермопилах и Дельфах. Решения общего собрания считались обязательными для всех амфиктионов. Уполномоченными лицами собрания, которые фактически руководили всеми делами, были иеромнемоны, назначаемые государствами по количеству голосов амфиктионии, т. е. их было 24. Главнейшей обязанностью иеромнемонов было соблюдение «божьего мира» и устройство религиозных празднеств.

В конце V — начале IV в. до н. э. в Древней Греции появляется новая коллегия — пилагоров. Через пилагоров и иеромнемонов входившие в состав амфиктионии города приносили друг другу клятвы и принимали на себя известные обязательства.

Дельфийско-Фермопильская амфиктиония представляла собой значительную политическую силу, которая оказывала огромное влияние на международную политику Греции. В руках Дельфийско-Фермопильской амфиктионии была сосредоточена и светская, и духовная власть. Дельфийские жрецы объявляли и прекращали войну, назначали и смещали общих правителей, входивших в амфиктионию.

Иеромнемоны считались провозвестниками воли Аполлона. Согласно преданию, у дельфийских жрецов имелись «тайные книги», в которых содержались древние предсказания. Читать эти книги разрешалось только тем, кто признавался потомком самого Аполлона, т. е. жрецам и царям.

Могущественным орудием в руках греческого жречества были «священные войны», которые оно вело против всех, кто причинял какой-либо ущерб святилищу Аполлона. В «священной войне» должны были принимать участие все члены амфиктионии, связанные присягой.

Текст присяги гласил: «Не разрушать никакого города, принадлежащего амфиктионии. Не отводить воды ни во время мира, ни во время войны. Общими силами выступать против всякого нарушителя присяги, разорять его город. Наказывать всеми средствами, имеющимися в распоряжении, всякого дерзнувшего нарушить достояние Бога рукой или ногой».

Все политические договоры прямо или косвенно утверждались дельфийским жречеством. По всем спорным вопросам международного права обращались в Дельфы. Сила жречества заключалась не только в его духовном, но и в материальном влиянии. Дельфы располагали огромными капиталами, которые образовывались от взносов городов, от доходов с паломников, от храмовых ярмарок и ростовщических сделок.

Всем этим и объясняется та борьба, которая развернулась между греческими городами-государствами за влияние и голоса в Дельфийской амфиктионии.

Третьим видом международных связей Греции служили договоры и военно-политические союзы — симмахии. Наиболее значительными из них были Лакедемонская и Афинская (Делосская) симмахии.

Лакедемонская симмахия образовалась в VI в. до н. э. как союз городов и общин Пелопоннеса. Во главе союза стояла Спарта. Высшим союзным органом было общесоюзное собрание (силлогос), созываемое городом-гегемоном Спартой один раз в год. Все города, входившие в союз, имели в нем по одному голосу, независимо от их величины и значения. Дела решались по большинству голосов после долгих прений и всяческих дипломатических комбинаций.

Другим крупным союзом эллинских городов-государств была Делосская симмахия, которую возглавляли Афины. Делосская симмахия отличалась от Лакедемонской, во-первых, тем, что входившие в нее союзники платили особый взнос в общественную казну на Делосе, а во-вторых, тем, что они больше зависели от своего гегемона — Афин.

Возникшие между полисами конфликты разрешались через уполномоченных лиц или послов. В разное время они назывались вестниками («керюкс», «ангелос») или старейшинами («пресбейс»). В Афинах, Спарте, Коринфе и других полисах послы избирались народным собранием из лиц почтенного возраста, не моложе 50 лет.

Обыкновенно послы избирались из состоятельных граждан, пользовавшихся авторитетом, имевших проксенов в других городах, рассудительных и красноречивых. Чаще всего посольские поручения давались архонтам данного города или чаще архонту-полемарху (военачальнику).

Известны случаи, когда послами назначали актеров. Например, знаменитый оратор Эсхин был актером. Эсхин представлял афинское государство у македонского царя Филиппа И. Избрание актеров для выполнения высокой и почетной миссии посла находит свое объяснение в большом значении, какое в античных обществах имели красноречие и декламация. Актерское искусство придавало большой вес и убедительность словам делегата, выступавшего на многолюдном собрании, на площади или в театре.

Число членов посольств не было строго регламентировано. Оно определялось в зависимости от условий данного момента. Все послы считались равноправными. Лишь позже вошло в обычай выбирать главного посла — архистарейшину, председателя посольской коллегии.

На содержание послов во время их полномочий отпускались некоторые денежные суммы, так называемые «дорожные деньги». К послам назначался определенный штат прислуги. При отправлении им давались рекомендательные письма («символы») к проксенам города, в который выезжало посольство. Цель посольства определялась вручаемыми старейшинами инструкциями, написанными на грамоте, которая состояла из двух сложенных вместе листов («диплома»). Отсюда происходит слово «дипломатия».

Инструкция служила основным руководством для послов. Однако они пользовались известной свободой и могли проявлять собственную инициативу.

Прибывшие на место своего назначения послы вместе с проксеном направлялись к должностному лицу данного города, ведавшему дипломатическими делами. Они предъявляли ему свои грамоты и получали от него соответствующие указания и советы.

В ближайшие после регистрации дни (в Афинах обычно через пять дней), послы выступали в Совете или народном собрании с объяснением цели своего прибытия. После этого открывались публичные дебаты или же дело передавалось на рассмотрение специальной комиссии.

Как правило, к иностранным послам относились с почтением, им оказывали хороший прием, предлагали подарки, приглашали на театральные представления, игры и празднества. По возвращении в родной город члены посольства передавали в народное собрание отчет о результатах своей миссии.

В случае одобрения послы получали почетные награды. Самой высокой из них был лавровый венок с приглашением на следующий день обедать в притании — особом здании близ Акрополя, в котором обедали почетные гости города-государства. Каждому гражданину предоставлялось право при отчете посла высказать свое мнение и даже выступить против него с обвинениями.

Одной из главных обязанностей послов в Греции было заключение союзов с другими государствами и подписание договоров. В античных полисах на договор смотрели как на нечто магическое. Нарушение договора, по убеждению людей древнего мира, влекло за собой божественную кару. Поэтому заключение договоров и ведение дипломатических переговоров в Элладе было обставлено строгими формальностями. Договорные обязательства скреплялись клятвами, призывавшими в свидетели божественную силу, якобы освятившую подписанный договор. Клятвы давались обеими сторонами в присутствии магистров того города, где подписывался договор. К клятве присоединялось проклятие, падавшее на голову нарушителя договора.

Возникавшие на почве нарушения договора споры и столкновения передавались на рассмотрение третейской комиссии. Она налагала на виновников нарушения денежные пени. Штраф вносился в казну какого-либо божества — Аполлона Дельфийского, Зевса Олимпийского и др. В случае упорного нежелания подчиняться требованиям третейского суда против непокорных городов предпринимались строгие меры, вплоть до «священной войны».

После принятия соглашения каждой стороне вменялось в обязанность вырезать текст договора и клятвы на каменном столбе — стеле и хранить в одном из главных храмов. В Афинах это был храм Афины Паллады на Акрополе. Копии наиболее важных договоров хранились в национальных святилищах в Дельфах, Олимпии и на Делосе.

Договоры писались на нескольких языках — по числу договаривающихся сторон. Один текст обязательно поступал в государственный архив. В случае разрыва дипломатических отношений и объявления войны стела, на которой был вырезан текст договора, разбивалась. Тем самым договор расторгался.

6) .Древнегреческая дипломатия.Своими корнями международное право и дипломатия Греции уходят далеко в глубь веков. Зачатки международных связей выступают уже в «Илиаде» в виде межплеменных соглашений: глава Аргоса и «златом обильных» Микен Агамемнон склоняет военачальников — князей других ахейских городов — к походу на Трою. Вожди совещаются, принимают общее решение и отправляются в дальний поход. Агамемнон от имени всех ахейцев заключает договор с Приамом, царем Трои. Договор скрепляется клятвами, обращением к богам, принесением жертвы и распределением жертвенного мяса между предводителями ахейских и троянских дружин.

Нарушение договора рассматривалось как клятвопреступление. Перед началом войны ахейские послы отправляются в Трою с требованием возвращения похищенной Парисом Елены.

Троянский глашатай вручает предложение о мире Ахейскому собранию. В собрании эти предложения подвергаются всестороннему обсуждению всего народа.

Приведенные примеры показывают, что в гомеровской Греции уже существовали в зародыше те дипломатические связи, которые впоследствии развились в обширную систему международных отношений. В Греции классического периода центры международной жизни раньше всего сложились в богатых приморских городах Азии (Милет, Эфес, Галикарнас), на Эгейских островах и Балканском полуострове (Афины, Коринф, Спарта).

В Афинах оживленные дипломатические отношения начинаются со времени тирании Пизистрата (VI век до нашей эры) и в особенности с греко-персидских войн (V век до нашей эры). Все крупные государственные деятели Греции были в то же время и дипломатами. Дипломатами были Пизистрат, Фемистокл, Аристид, основатель Делосской симмахии, Кимон и в особенности Перикл. При Перикле начались серьезные трения между Афинами и Спартой из-за гегемонии в эллинском мире. Следствием этого была война между Афинами и Спартой, окончившаяся Тридцатилетним миром (445 г. до нашей эры). Этот мир закрепил в Греции систему политического дуализма. В своем стремлении к гегемонии обе стороны, воздерживаясь до поры до времени от агрессивных действий, старались усилить свое влияние дипломатическим путем.

В 448 г. до нашей эры глава афинского государства Перикл выступил с предложением созыва в Афинах панэллинского (общегреческого) конгресса. На конгрессе предполагалось разрешить три вопроса, волновавшие всех греков: о восстановлении разрушенных персами храмов, обеспечении свободного морского плавания и упрочении мира во всей Элладе. Одновременно созывом конгресса Перикл рассчитывал содействовать превращению Афин в политический и культурный центр всей Эллады.

Для осуществления этого проекта из Афин было отправлено посольство в составе 20 человек во все греческие города с приглашением прислать своих представителей на предстоящий конгресс. Депутация разделилась на четыре части. Одни отправились в малоазиатские города и острова; другие — на берега Геллеспонта и Фракии; третьи — в Беотию и Фокиду; четвертые — в Пелопоннес. Афинские послы убеждали граждан каждого города принять приглашение своих представителей на конгресс в Афины. Предложение Перикла не нашло отклика. Особенно сильное сопротивление оказали пелопоннесцы из боязни усиления Афин. силение Афин, нарушавшее систему политичского дуализма в пользу Афин, послужило причиной Пелопонесской войны (431 — 404 гг. до нашей эры). Пелопоннесская война обострила все внутренние и внешние противоречия эллинского мира. Для всевозможных дипломатических комбинаций открывалось самое широкое поле.

Открытию военных действий предшествовала ожесточенная Дипломатическая борьба, продолжавшаяся целых пять лет (436 — 431 гг. до нашей эры). В ней приняли участие все греческие государства, которые входили в Лакедемонскую и Афинскую симмахии.

Ближайшим поводом к войне послужил эпидамнекий инцидент. То было столкновение чисто местного значения, возникшее на почве географической тесноты эллинского мира. Вскоре, однако, местный спор перерос в конфликт общегреческого значения. Канва событий такова.

В богатом и многолюдном городе Эпидамне (современный Дураццо), колонии острова Керкиры на западном берегу Греции, в 436 г. до нашей эры произошло столкновение демократов с олигархами. Последние призвали себе на помощь соседей-варваров. Теснимые противниками, эпидамнские демо-краты, не получая помощи от Керкиры, своей метрополии, отправили посольство в Дельфы за советом, не передать ли им своего города Коринфу, оспаривавшему права у Керкиры на Эпидамн. Дельфийское жречество высказалось за такое решение.

Тогда керкиряне со своей стороны отправили посольство в Коринф с требованием передать вопрос об Эпидамне на решение третейского суда. Не получив определенного ответа от Коринфа, поглощенного подготовкой к войне, керкиряне отправили посольство в Афины, прося принять их в Афинскую симмахию и признать их право на Эпидамн. Керкирские послы доказывали афинянам, что если Керкире не будет оказана помощь, они вынуждены будут подчиниться коринфянам. Тогда Афинам придется сражаться с двумя сильнейшими морскими державами Греции — Коринфом и Керкирой.

Вслед за посольством Керкиры в Афины прибыло и коринфское посольство. Оно обвиняло керкирян в наглости и корыстолюбии и протестовало против принятия их в Афинскую симмахию. Афиняне решили не принимать керкирян в свою симмахию, а заключить с ними лишь оборонительный союз. Формально они не нарушали условий Тридцатилетнего мира, который запрещал одной симмахии расширяться за счет другой. Вступая с керкирянами в дружественный союз, Афины рассчитывали достигнуть сразу двух целей: 1) посеять вражду между двумя сильнейшими в то время морскими державами Греции — Керкирой и Коринфом — и тем самым ослабить этих главных своих противников и 2) закрепиться в важнейших гаванях на западном торговом пути в Италию и Сицилию.

Расчеты Афин на поединок Керкиры и Коринфа оправдались. В разразившейся Керкиро-коринфской войне обе воюющие стороны были обессилены. Но военная помощь, оказанная Афинами Керкире, вызвала протест Пелопоннесского союза по поводу нарушения Афинами договора 445 г.

К этому присоединился и второй конфликт между пело-поннесцами и афинянами — из-за колонии Потидеи на Халкидском полуострове. На Потидею имели виды и афиняне и коринфяне. На сторону последних стал и македонский царь Пердикка. Он был обижен на афинян за их союз с его братом и врагом Филиппом и поднял против афинян пограничные племена. Воспользовавшись этим случаем, большая часть городов Халкидского полуострова восстала против афинян. Однако отправленная Афинами эскадра в 30 кораблей разбила войска потидеян и коринфян и положила конец восстанию. После этого коринфяне, потидеяне и Пердикка направили посольства в Спарту с требованием немедленного созыва общесоюзного совещания (силлогос) по поводу нарушения Афинами договора 445 г. Этот протест поддержали и другие греческие города, недовольные Афинами. В результате в 432 г. в Спарте было созвано совещание всего Пелопоннесского союза.

Совещание 432 г. было настоящей дипломатической конференцией. На ней резко столкнулись интересы ряда греческих государств. Прения носили бурный характер. Первыми выступили коринфские делегаты. Они обрушились на своего гегемона Спарту. Заинтересованные в немедленном открытии военных действий против Афин, они обвиняли спартанцев в бездеятельности, медлительности и неосведомленности в общегреческих делах. «Вы, — говорили коринфские представители спартанцам, — отличаетесь рассудительностью, но вы плохо знаете, что творится за пределами вашей страны». Другое дело — афиняне. Осведомленностью, быстротой и сообразительностью они далеко опередили всех остальных греков. Благодаря этому они одну часть греков уже поработили, а другую намерены покорить в скором времени. «Афиняне всегда на словах выступают против войны; на самом же деле они усиленно к ней готовятся».

Коринфяне делали вывод о необходимости создания антиафинской коалиции и немедленного открытия военных действий против Афин, похитивших греческую свободу. С ответом на речь коринфян выступили афинские делегаты.

В высшей степени искусно построенная аргументация афинских послов развертывалась по двум линиям. С одной стороны, они доказывали, что гегемонию в эллинском мире и среди варваров афиняне приобрели не насилием и интригами. Они достигли ее вполне законным путем во время национальной войны с персами, проявив в защите общегреческих интересов «величайшее рвение и отвагу».

Приходится удивляться не тому, говорили послы, что Афины занимают руководящее положение в эллинском мире. Удивительно то, что при такой мощи они столь умеренно пользуются своими преимуществами и проявляют больше справедливости, чем это вообще свойственно человеческой природе. «Мы полагаем, что всякий другой на нашем месте лучше всего показал бы, насколько мы умеренны».

Афинские делегаты предлагали Союзному собранию учесть, с каким могущественным государством предстоит борьба членам Пелопоннесского союза, коль скоро они склонятся к решению предпочесть миру войну. «Подумайте, сколь велики неожиданности войны. Не принимайте на себя ее тяжелого бремени в угоду чужим замыслам и притязаниям. Не нарушайте договора и не преступайте данной вами клятвы».

После этого все союзные послы покинули собрание. Оставшись одни, спартанцы стали обсуждать вопрос в закрытом совещании, взвешивая доводы за и против немедленного объявления войны Афинам. Мнения самих спартанских представителей по этому вопросу разделились.

Первым выступил царь Архидам. «Человек рассудительный и благоразумный», он высказался за осторожную политику. Исходя из чисто военных соображений, Архидам советовал не доводить дела до вооруженного конфликта с первоклассной морской державой — Афинами, при недостаточности союзнического флота. «Не следует, — говорил он, — ни проявлять слишком много военного задора, ни обнаруживать излишней уступчивости. Нужно умело устраивать собственные дела, заключая союзы не только с греками, но и с варварами. Главное, всеми способами необходимо увеличивать свою денежную и военную мощь».

Против Архидама выступил эфор Сфенелаид. Он предлагал голосовать за немедленное объявление войны. Только быстрым налетом, полагал он, можно захватить Афины врасплох и выполнить свой долг перед союзниками. По окончании речи Сфенелаид поставил вопрос на голосование уполномоченных государств, которые присутствовали на конференции. Большинство высказалось за предложение эфора, признав, что мирный договор 445 г. нарушен Афинами и что неизбежным следствием этого нарушения является война.

Таким образом, усилия дипломатов не предотвратили Пелопоннесской войны. Однако они оказали существенное влияние как на ее подготовку, так и на все последующее течение событий. Во всяком случае благодаря дипломатии общегреческая катастрофа была отсрочена на целых пять лет. Обмен посольствами продолжался и после объявления войны. Разница состояла лишь в том, что переговоры велись воюющими странами «без глашатаев», т. е. полуофициальным путем. В 423 г. обессиленные войной противники пришли к соглашению и заключили перемирие, завершившееся так называемым Никиевым миром 421 г. Текст Никиева мира интересен как образец дипломатических документов античной Греции. В передаче Фукидида текст договора гласит: «Настоящий договор заключили афиняне и лакедемоняне с союзниками на следующих условиях, утвержденных клятвами каждого города... Да не позволено будет лакедемонянам с их союзниками браться за оружие с целью нанесения вреда афинянам и их союзникам, ни афинянам с их союзниками — для нанесения вреда лакедемонянам и их союзникам, какими бы то ни было способами».

Далее определялись права городов, возвращаемых лакедемонянами афинянам и обратно. Эти города объявлялись независимыми. «Городам, — гласил подписанный текст договора, — быть независимыми, пока они уплачивают дань, установленную Аристидом. Да не позволено будет по заключении договора ни афинянам, ни их союзникам браться за оружие во вред городам».

Вторым центральным пунктом Никиева мира был вопрос о возвращении захваченных территорий и об обмене военнопленными. В последнем были больше всего заинтересованы спартанцы, которые потеряли в сражении при Сфактерии свой отборный корпус.

«Лакедемоняне и союзники обязуются возвратить афинянам Панакт, афиняне лакедемонянам — Корифаси... и всех лакедемонских граждан, содержащихся в заключении в Афинах или в какой-либо другой части Афинского государства, а равно и всех союзников... Также и лакедемоняне с их союзниками обязуются возвратить всех афинян и их союзников». Особой статьей были оговорены права Дельфийского храма.

Договор заключался на 50 лет. Он должен был соблюдаться заключившими его сторонами «без коварства и ущерба на суше и на море» и скреплялся присягой: «буду соблюдать условия и договор без обмана и по справедливости». Присягу условлено было возобновлять ежегодно и в каждом городе отдельно. В конце договора имелась оговорка, которая позволяла в случае нужды вносить в текст необходимые изменения. Договор входил в силу за шесть дней до конца месяца Елафеболиона. В конце следовали подписи лиц, заключивших договор.

В том же году между Афинами и Спартой было заключено еще одно характерное для рабовладельческих государств «Дружественное соглаше-ние». Оно предусматривало взаимопомощь обеих сторон в случае нападения какой-либо третьей Державы или восстания рабов, которые всеми без исключения правительствами античных государств признавались опасной силой. В этом сказался вполне определившийся рабовладельческий характер греческого государства того времени. На Древнем Востоке в известном договоре Рамсеса II с Хаттушилем III также предусматривалась взаимная помощь двух царей в случае внутренних восстаний. Но там имелись в виду мятежные выступления подвластных племен. Здесь, в Греции периода Пелопоннесской войны, Афины и Спарта заключают соглашение о взаимной интервенции против класса рабов. Несмотря на свою политическую борьбу, они оказываются солидарными перед лицом враждебного класса рабов, выступления которых угрожали основам античного рабовладельческого строя.

Через несколько лет вооруженный конфликт между Афинами и Спартой возобновился и принял чрезвычайно широкие размеры. Исходным моментом второго периода Пелопоннесской войны послужила военная экспедиция Афин в Сицилию (415 г. до нашей эры). Посылка этой экспедиции была серьезной ошибкой афинской дипломатии, предварительно не изучившей политического состояния Сицилии и слепо доверившейся сообщениям сицилийских посольств, которые прибыли в Афины просить помощи против Сиракуз.

Сицилийская катастрофа имела своим последствием государственный переворот в Афинах (411 г. до нашей эры) и глубокие изменения в международных отношениях греческого мира. «Вся Эллада пришла в сильное возбуждение ввиду тяжелого поражения Афин». Каждое государство спешило объявить себя врагом Афин и примкнуть к антиафинской коалиции. Все враги Афин, замечает Фукидид, были убеждены, что «дальнейшая война будет кратковременной, а участие в ней почетным и выгодным». Однако враги Афин скоро убедились, что могущественная Афинская республика даже и после сицилийской катастрофы продолжает сохранять свою морскую мощь. Победить Афины можно было лишь при наличии большого флота, которого ни Спарта, ни союзники не имели. Постройка же флота предполагала наличие богатой казны, которой также не обладали ни Спарта, ни ее друзья. Единственный выход из создавшегося положения антиафинская коалиция видела в том, чтобы обратиться за денежной помощью к персидскому царю Дарию II.

Царь охотно принял на себя роль международного банкира. Дарий считал создавшееся положение как нельзя более благоприятным для восстановления своего могущества в Эгейском море и Малой Азии. В качестве дипломата персидского царя в эти годы выступал человек незаурядных способностей — Тиссаферн, царский наместник (сатрап) в Приморской области, в которую входили греческие города.

По предложению Тиссаферна в Спарту было отправлено сразу два посольства: от островных греков, которые отпали от Афинского союза, и от самого Тиссаферна. Оба посольства предложили лакедемонянам мир и союз. Тиссаферн надеялся достичь сразу двух целей: ослабить Афины и при поддержке Спарты обеспечить более регулярное поступление дани царю от подвластных ему греческих городов Малой Азии. Имея за своей спиной Афины, малоазиатские греки уплачивали дань крайне неаккуратно и притом постоянно грозили отпадением. Кроме того, при поддержке Спарты Тиссаферн рассчитывал наказать своих врагов, проживавших в Греции.

В результате недолгих переговоров в 412 г. в Лаке демоне был заключен союз между Спартой и Персией на выгодных для царя условиях. Согласно этому договору, персидскому царю передавались «вся страна и все города, какими ныне владеет царь и какими владели его предки». По другой статье, все подати и доходы указанных стран и городов, которые до тех пор получали Афины, отныне передавались персидскому царю. «Царь, лакедемоняне и их союзники обязуются общими силами препятствовать афинянам взимать эти деньги и все остальное». Следующая статья гласила, что войну против Афин должны вести сообща царь, лакедемоняне и их союзники. Прекращена война может быть только с общего согласия всех участников договора, т. е. царя и Спартанской симмахии. Всякий, кто восстанет или отложится от царя, Спарты или союзников, должен считаться общим их врагом. Текст договора был скреплен подписями Тиссаферна от имени Персии и Халкидеем, спартанским навархом (начальником морских сил), от имени Спарты.

Договор 412 г. был навязан Спарте ее безвыходным положением. Он вскоре вызвал недовольство самих спартанцев, потребовавших его пересмотра. С другой стороны, и Тиссаферн не вполне точно соблюдал принятое им на себя обязательство — выплачивать содержание лакедемонским морякам.

Начались новые переговоры. В результате между спартанцами и персами был заключен договор в городе Милете. По сравнению с прежним соглашением Милетский договор был более выгоден для Спарты. Царь подтвердил свое обязательство поддерживать и оплачивать войско Лакедемонского союза, находящееся на персидской территории.

Впрочем, и этот договор не мог вполне удовлетворить лакедемонян, ибо они претендовали на общегреческую гегемонию. Притом в силе оставалась весьма растяжимая статья, передававшая царю все города и все острова, какими владел не только он сам, но и его предки. «По смыслу этой статьи,— говорит Фукидид, — лакедемоняне вместо обещанной всем эллинам свободы вновь наложили на них персидское иго».

Требование Спарты устранить эту статью вызвало гнев Тиссаферна. Персидского сатрапа уже начинал беспокоить твердый тон спартанских дипломатов. С этого времени персидская дипломатия делает поворот от Спарты в сторону Афин, своего недавнего врага. Советником Тиссаферна был афинянин Алкивиад. В это время он состоял на спартанской службе, но тяготился тамошними порядками и подготовлял почву для своего возвращения в Афины. Алкивиад советовал Тиссаферну вернуться к исконной дипломатии восточных царей: поддерживать в греческом мире систему политического дуализма и, таким образом, не допускать чрезмерного усиления ни одного из греческих государств. Если, говорил Алкивиад, господство на суше и на море в Греции будет сосредоточено в одних руках, царь не будет иметь себе союзника в греческом мире. Вследствие этого, в случае обострения отношений с греками, он будет вынужден вести войну один с большими расходами и риском. Гораздо легче, дешевле и безопаснее для царя предоставить эллинским государствам истощать друг друга.

С точки зрения интересов персидской политики, в данный момент целесообразнее было поддерживать не спартанцев, а афинян. Диктовалось это тем соображением, что афиняне стремились подчинить себе лишь часть моря, предоставляя в распоряжение царя и Тиссаферна всех прочих эллинов, живущих на царской территории. Между тем, в случае перехода гегемонии к Лакедемонскому союзу, спартанцы не только освободили бы эллинов от афинского гнета, но, весьма вероятно, пожелали бы также освободить их и от персидского ига. Из всего этого Алкивиад делал практический вывод: не торопиться с окончанием войны, истощить афинян до последней степени, а потом, соединившись с ними, разделаться также и с пелопоннесцами. Первым шагом к этому должно было явиться уменьшение жалованья пелопоннесским морякам, по крайней мере, наполовину.

Алкивиад своей политикой преследовал прежде всего личные цели. Он мечтал вернуться в Афины и заменить демократический строй республики олигархией. Достигнуть этого он и его друзья надеялись при помощи Тиссаферна и царской казны. Предательская деятельность Алкивиада достигла своей цели. Персия стала оказывать поддержку Афинам против Спарты.

После смерти Алкивиада афинскому стратегу Конону удалось организовать в 395 г. до нашей эры антиспартанскую коалицию в составе Афин, Коринфа, Фив и других городов. Началась долгая и ожесточенная Коринфская война (395 — 387 гг. до нашей эры). В результате ее гегемония Афин возродилась, зато Спарта была вконец разорена и истощена. Победы Конона оживили Афины. Экономическая и политическая жизнь Афинского союза возрождалась. Между Афинами и Пиреем были сооружены новые укрепления (Длинные стены). Афинская рабовладельческая демократия с ее стремлением к панэллинской гегемонии подняла голову. Возрождение демократических Афин пугало не только спартанцев. Оно тревожило и персидских сатрапов и самого персидского царя, склонного скорее поддерживать спартанских олигархов, чем Афинскую республику с ее демократическими порядками. С этого времени между спартанцами и афинянами возобновляется яростная борьба за влияние на персидского царя. Спартанцы отправили к персидскому сатрапу Тирибазу посольство во главе с Анталкидом. Этому хитрому и ловкому дипломату было поручено любой ценой добиться заключения мира между персидским царем и лакедемонянами. Афиняне и союзники со своей стороны снарядили посольство к тому же Тирибазу. Анталкид предлагал мирные условия, приемлемые как для царя, так и для лакедемонян. «Лакедемоняне, — говорил он, — не оспаривают у царя греческих городов, которые находятся в Малой Азии. С них достаточно того, чтобы прочие города получили автономию. Раз мы согласны на эти условия, чего ради царь станет воевать с нами и расходовать деньги?» Тирибаз пришел в восторг от речей Анталкида. Но против предложения спартанского дипломата решительно восстали афиняне и фиванцы. Они рассматривали требование автономии городов как коварный маневр, направленный к уничтожению всех военно-политических союзов в Греции.

Тем не менее дипломатический маневр Анталкида увенчался успехом. Обе стороны, истощенные борьбой, вынуждены были согласиться на условия, продиктованные царем Артаксерксом. Тирибаз объявил, чтобы все желающие немедленно прибыли к нему, чтобы выслушать присланные персидским царем условия мира. По прибытии послов Тирибаз, указывая на царскую печать, удостоверявшую подлинность документа, прочел следующее: «Царь Артаксеркс полагает справедливым, чтобы ему принадлежали все города Малой Азии, а из островов — Клазомены и Кипр. Всем прочим городам, большим и малым, должна быть предоставлена автономия, кроме Лемноса, Имброса и Скироса, которые по-прежнему остаются во власти Афин». Таковы были условия знаменитого царского, или Анталкидова, мира (387 г.), который узаконял политическую раздробленность, а следовательно, и слабость Греции. В конце мирного текста имелась многозначительная приписка: «Той из воюющих сторон, которая не примет этих условий, вместе с принявшими мир объявляю войну на суше и на море и воюющим с ней государствам окажу поддержку кораблями и деньгами.

7) Борьба за гегемонию между афинянами и Спартой в V-IV вв. до н.э.Победа Спарты в Пелопоннесской войне, уничтожение Афинской морской державы коренным образом изменили военно-политическое положение в Балканской Греции в начале IV в. до н. э. На смену афинской гегемонии в Эгейском бассейне пришло спартанское господство. Перед Спартой встала задача выработки определенной политики по отношению ко многим городам, обеспечения своего политического господства в греческом мире.

Спарта не имела такого опыта политического руководства многими союзными полисами, которым в V в. до н. э. располагали Афины, и в основу своей гегемонии в греческом мире положила принцип военной силы. Вот почему в целом спартанская политика в Греции отличалась прямолинейностью и бесцеремонностью и вскоре восстановила против себя и только что побежденных противников, в частности Афины, и своих союзников, в том числе Коринф и Фивы.

Уже в последние годы Пелопоннесской войны спартанцы отбросили столь привлекательный лозунг «свободы и автономии греческих полисов, невмешательства в их внутренние дела». Спартанский наварх Лисандр в первые же месяцы после 404 г. до н. э. стал насаждать в «освобожденных» спартанцами городах олигархические про-спартанские декархии (десятки), наделяя их чрезвычайными полномочиями. Для обеспечения их власти он оставлял в городах гарнизоны во главе с их командирами-гар-мостами, которые направляли всю деятельность декархий.

Когда же некоторые города выразили недовольство таким бесцеремонным вмешательством во внутренние дела полисов, Спарта стала предпринимать против них самые настоящие карательные экспедиции. Так, например, Спарта выступила против демократической Элиды, намереваясь дать хороший урок элидцам за их противодействие спартанскому диктату.

Огромная армия, включающая все силы Пелопоннесского союза, два года разоряла территорию Элиды, не пощадив даже окрестностей священного округа Олимпии и знаменитый гимнасий, в котором тренировались участники Олимпийских игр. Элидцы были вынуждены принять спартанские условия (401-400 гг. до н. э.). Разгромили они и Гераклеи близ Трахина (южная Фессалия).

«Прибыв в Гераклею, — сообщает Диодор, — он (спартанский командующий) собрал весь народ на собрание и, окружив всех собравшихся вооруженным отрядом, арестовал виновников мятежа и всех их, в числе пятисот, казнил. Затем он повел войну против жителей местностей, прилегающих к Этее, отпавших от лакедемонян, поставив их в самое тяжелое положение, он вынудил их оставить свою область. Большая часть их вместе с детьми и женами бежала в Фессалию и лишь через пять лет смогла вернуться назад благодаря содействию беотийцев» (399 г. до н. э.).

Естественно, это грубое вмешательство вызвало недовольство. Так, союзники Спарты — Коринф и Фивы, — перестали посылать ополчения в грабительские карательные экспедиции своего гегемона. В этих городах стали усиливаться антиспартанские настроения.

Спарте не удалось укрепить свое влияние и в побежденных Афинах. При прямой поддержке спартанцев к власти в Афинах сразу же после заключения мирного договора 404 г. до н. э. пришло олигархическое правительство Тридцати, которых — за развязанный ими жестокий террор против демократов — назвали «тридцатью» тиранами.

Правительство «тридцати» тиранов опиралось на поддержку спартанского гарнизона во главе с гармостом. Хозяйничание спартанцев, жестокость тиранов в Афинах вызвали возмущение населения, еще недавно пользовавшегося всеми благами демократического строя. Отряд изгнанников-демократов во главе с бывшим стратегом Фрасибулом, опираясь на это недовольство, предпринял смелую атаку на позиции «тридцати» тиранов, которые потерпели поражение несмотря на поддержку спартанского гарнизона.

Понимая, что им не справиться с возмущением афинян, спартанский гарнизон был вынужден удалиться, правительство «тридцати» тиранов было низвергнуто и в Афинах восстановлен традиционный демократический порядок (403 г. до н. э.). Стали действовать все прежние демократические институты, были расширены полномочия гелиеи за счет передачи некоторых дел, ранее решаемых в Совете 500, восстановлены оплата за участие в заседаниях гелиеи, Совета 500, исполнение магистратур, а через несколько лет (в 392 г. до н. э.) была введена плата и за посещение Народных собраний. Антиспартанские настроения возрастали. Ухудшение общей обстановки в Балканской Греции Спарта пыталась компенсировать за счет усиления влияния в Малой Азии и несколько реабилитировать себя в глазах греков за двусмысленную политику по отношению к Персии в конце Пелопоннесской войны. В то время Спарта фактически согласилась передать многие малоазийские греческие города под контроль персидского царя. Теперь, после победы в Пелопоннесской войне, Спарта попыталась воспользоваться борьбой за престол между сыновьями умершего царя Дария II Артаксерксом и Киром и подчинить эти города своему политическому влиянию.

В междоусобной борьбе за трон спартанцы сделали ставку на царевича Кира, управляющего всей Малой Азией. При явном содействии Спарты был навербован сильный отряд наемников в 10 тыс. человек во главе со спартанцем Клеархом, который стал самой боеспособной частью общего войска царевича Кира. Однако в решающем сражении при деревне Кунаксе в 401 г. до н. э. (около Вавилона) Кир погиб. Греческий отряд был вынужден пробиваться к Черному морю через всю Верхнюю Месопотамию и Малую Азию и затем морским путем был переправлен в Византий.

С гибелью Кира рассеялись мечты Спарты на получение политических преимуществ в Западной Малой Азии. Напротив, новый персидский царь Артаксеркс II (404-358 гг. до н. э.) не смог простить спартанцам поддержки своего мятежного брата, и отношения Спарты с Персией крайне обострились. В этой ситуации Спарта решила упредить инициативу персов и сама начала военные действия в Западной Малой Азии, перебросив туда сильную армию в 10 тыс. гоплитов и большой флот во главе с царем Агесилаем, прозванным Великим за военные таланты (хотя он был маленького роста, к тому же прихрамывал от рождения).

Эта война Спарты с Персией (399-394 гг. до н. э.) развивалась успешно для спартанцев. В частности, Агесилай одержал крупную победу над сильным персидским корпусом около Сард (495 г. до н. э.) и стал угрожать персидским владениям в центральной и северо-западной частях Малой Азии. Однако общий итог этой войны был явно неутешительным для Спарты. Агесилай, освобождая малоазийские города, как это делали спартанцы в Балканской Греции, насаждал в них угодные ему порядки, вмешивался во внутренние дела городов, что подрывало веру в освободительную миссию Спарты.

Напротив, персидские сатрапы не жалели денег и обещаний автономии, повсюду сколачивая антиспартанские силы. Персидское золото и агитация с успехом использовались в Балканской Греции. Персы не останавливались перед подкупом влиятельных политиков в Афинах, Коринфе, Аргосе, Фивах и других городах, подогревая враждебные Спарте настроения, растущие в Греции. В результате сформировалась сильная антиспартанская коалиция, состоящая из Афин, Коринфа, Аргоса, Фив и других полисов.

Военные действия начала Спарта.

Спартанцы стремились не допустить объединения своих противников и бить их поодиночке. Первый удар они обрушили на Беотийский союз во главе с Фивами. В 395 г. до н. э. в Беотию были направлены два сильных корпуса, во главе одного из них стоял герой Пелопоннесской войны опытный Лисандр. Однако несогласованные действия командующих обоих корпусов привели к тому, что под Галиартом был разгромлен один корпус, а его командир Лисандр убит, и второй корпус должен был позорно отступить.

После поражения у Галиарта (395 г. до н. э.) оформилась сильная антиспартанская коалиция, в состав которой вошли Афины, Коринф, Аргос, Эвбея, ряд областей Западной Греции и др. Союзники стали обсуждать вопрос о походе на Спарту и возможности ее уничтожения. «Те, которые хотят уничтожить осиное гнездо, — говорил коринфский представитель, — подвергнутся многим укусам, если попытаются ловить вылетающих ос, если же они поднесут огонь к гнезду, пока осы внутри, то, не получив никакого повреждения, совладают со всеми осами».

Южнее Коринфа, в местности Немея, стала сосредоточиваться союзническая армия для похода на Спарту. Понимая, сколь опасно развиваются события, Спарта приняла срочные меры. Спешно были собраны все наличные силы Пелопоннесского союза в количестве около 23 тыс. гоплитов и переброшены к Немее. Находившемуся в Малой Азии царю Агесилаю был послан приказ о немедленном возвращении в Спарту. Агесилай форсированным маршем повел свою армию, усиленную отрядами наемников, через Геллеспонт и Фракию в Грецию, оставив на произвол судьбы небольшие спартанские гарнизоны в захваченных городах Малой Азии. Спарта оказалась в кольце врагов, и ее положение стало угрожающим. Спартанцам удалось воспользоваться медлительностью и несогласованностью действий союзников, разбить их в Немее и захватить город Сикион. В то же время Агесилай, прибывший в Беотию, в сражении у г. Коронея добился успеха над своим противником. Но сам Агесилай был тяжело ранен в бою, полного разгрома союзников достичь не удалось, спартанцы должны были очистить Среднюю Грецию и морем переправиться в Пелопоннес.

В том же 394 г. до н. э. спартанский флот, оставленный Агесилаем в Малой Азии, был наголову разбит персами при Книде. После поражения при Книде Спарта потеряла все завоеванные Агесилаем территории в Малой Азии и на островах.

Тяжелым положением Спарты воспользовались Афины, которые, используя финансовую помощь персов и внутренние ресурсы, восстановили укрепления вокруг Афин, Пирея и Длинные стены (393 г. до н. э.), построили новый флот (около 40 триер) и начали восстанавливать свое влияние на северном побережье Эгейского моря и прилегающих островах.

Афинская эскадра установила контроль над торговым путем в проливах: в Византий снова стала действовать афинская таможня, на которой афиняне взыскивали 10-процентный налог с проходящих судов, а в портах союзных городов — пошлину в размере 5% стоимости всех ввозимых и вывозимых товаров. По существу, началось возрождение Афинского морского союза.

После сражений при Немее и Коронее небольшие военные экспедиции были направлены в слабоохраняемые местности. В них входили главным образом наемники, служившие за деньги. Проблема финансового обеспечения войны приобретает особо важное значение. В связи с этим усилилась роль Персии в греческих делах, располагавшей практически неограниченными финансовыми средствами.

Основной задачей персидской дипломатии было ослабить греческие полисы, не допуская их объединения, разжигая различные военные конфликты. Этим определялись зигзаги персидской политики и во время Коринфской войны. Персы всячески подталкивали антиспартанскую коалицию к войне против сильной Спарты, но как только Спарта стала слабеть, а ее противники, особенно Афины, усиливаться, позиция персов изменилась.

Теперь щедрая финансовая помощь и дипломатическая поддержка была оказана Спарте. Военные действия приобрели затяжной разрушительный характер, воюющие стороны лишь ослабляли друг друга, чего, собственно, и добивалась Персия. И когда стороны настолько ослабли, что уже не представляли серьезной опасности для персов, персидский царь предложил свое посредничество в заключении мира. По этому миру (387 г. до н. э.), получившему название Анталкидова мира (по имени спартанского представителя Анталкида), или Царского, и выгодному прежде всего персам, под власть персидского царя переходили многие греческие города Малой Азии, пользующиеся свободой со времени окончания греко-персидских войн.

Чтобы держать Грецию в состоянии раздробленности и политического хаоса, распускались все имеющиеся союзы, кроме Пелопоннесского. На Спарту была возложена обязанность хранителя условий этого позорного для греков договора, своего рода охрана персидских интересов в Греции. «На таких условиях греки получили мир,— писал Плутарх, — если только позволительно назвать миром предательство и поругание Греции: ни одна война не налагала на побежденных более позорного бремени, чем этот мир».

Добившись столь дорогой ценой возобновления своей гегемонии в Греции, Спарта стала опять насаждать олигархические режимы, оставлять свои гарнизоны в городах, расправляться с демократическими полисами. Так, спартанцы, демонстрируя свою силу, разгромили демократическую Мантинею и обрушились на маленький Флиунт. Поддерживая повсюду олигархические круги, спартанцы поощряли террористические методы их правления.

В 382 г. до н. э. спартанский отряд, который шел в Северную Грецию, внезапно напал на ничего не подозревавшие Фивы и, опираясь на поддержку местных олигархов, захватил их, обосновавшись в фиванском акрополе. Вероломный захват города, добросовестно выполнявшего все условия Анталкидова мира, вызвал по всей Греции всеобщее возмущение. Насилия и произвол спартанцев и поддерживаемых ими олигархий, бесцеремонное вмешательство персов усилили антиспартанские настроения по всей Греции.

8)Дипломатия и международные отношения в Средиземноморье во времена эллинизма.».Филократов мир (346 г. до нашей эры). Анталкидов мир явился торжеством персидской политики, которая ставила своей цельюраздробление Греции и ослабление какспартанской, так и афинской гегемонии. Но в недрах самой Греции уже развивался противоположный централистический процесс. Носителем этой тенденции стало Македонское царство. При царе Филиппе II (359–336 гг. до нашей эры) Македония превратилась в одно из сильнейших государств Эгейского бассейна, которое подчиняло своему влиянию одну греческую область за другой. Этой судьбы не миновали и Афины.

Подчинение греческих государств Македонии совершалось военным и дипломатическим путем. Филипп пускал в ход все имевшиеся в его распоряжении средства: подкуп, дипломатические послания («письма Филиппа»), материальную и моральную поддержку греческих «друзей Македонии», союзы с соседними варварскими князьями, дружбу с персидским царем, организацию восстаний во враждебных ему государствах. Особенно большое значение Филипп придавал подкупу, утверждая, что нагруженный золотом осел возьмет любую крепость.

Оплачивалось не только политическое красноречие, но и политическое молчание, На заявление одного греческого трагика, что он получил талант за одно лишь выступление, оратор Демад ответил, что ему царь за одно красноречивое молчание дал десять талантов.

Помимо личных качеств Филиппа, прирожденного политика и дипломата, успехи Македонии исторически объяснялись прогрессивным характером македонской политики. Стремление к созданию крупных государственных объединений вызывалось ростом производительных сил в Средиземноморском бассейне, развитием торговой и промышленной инициативы, увеличением числа наемников и подъемом завоевательных настроений. Замыслы смелого и властолюбивого македонского царя соответствовали стремлениям некоторых греческих идеологов, например популярного оратора Исократа. В своем сочинении «Панегирик» Исократ развивал идею объединения всех греческих государств под гегемонией одной страны и одного вождя. «Объединенная Греция, — писал Исократ, — предпримет поход против исконного врага эллинского народа — Персии. Счастливая война с Персией откроет простор предпринимательскому духу и освободит Грецию от массы бедного люда, дав работу бродячим элементам, угрожающим самому существованию эллинского государства и культуре…» «Пусть одушевленное патриотической идеей воинство сделает Грецию обладательницей неисчерпаемых сокровищ Востока, центра мирового обмена».

В 346 г. до нашей эры между Македонией, Афинами и их союзниками был подписан Филократов мир. Его горячо приветствовал Исократ как первый шаг к осуществлению его давнишней идеи объединения Греции для «счастливой войны» с Персией. «Ты освободишь эллинов, — писал он Филиппу, — от варварского деспотизма и после этого осчастливишь всех людей эллинской культурой».

Против централистических тенденций Филиппа и македонской партии в Афинах выступала антимакедонская группа. Во главе ее стоял знаменитый греческий оратор Демосфен. В своих речах против Филиппа («Филиппинах»), как и во всех других речах, Демосфен со всей страстью своего бурного красноречия обрушивался на «македонского варвара». Но и сам Демосфен не отрицал необходимости объединения Греции. Он полагал лишь, что это дело должно совершиться путем создания союза свободных эллинских городов, без участия Македонии. Однако, как показали последующие события, правильная сама по себе идея создания греческой федерации не могла быть осуществлена вследствие глубокого внутреннего разложения самой демократии полиса, подтачиваемой узостью ее базы, раздорами партий, восстаниями рабов, и все обострявшегося соперничества между отдельными греческими государствами.

Демосфена поддерживали афинские демократические массы граждан, стоявших вне и выше рабов. Для них победа Македонии означала конец демократических учреждений. Между тем ядро македонской партии, которое составляло богатое гражданство, главным образом купечество, рассчитывало на наживу, в случае «счастливой войны» с Персией, и на поддержку государственного порядка со стороны твердой власти македонского царя. В рядах македонской партии находилось немало и греческой интеллигенции. Величайший представитель ее Аристотель удостоен был приглашения на должность воспитателя сына царя Филиппа — Александра, будущего Александра Великого.

Дебаты в Афинской экклесии по вопросу о Филократовском мире (346 г. до нашей эры). В афинском Народном собрании кипелаожесточенная борьба между сторонниками и противниками македонской гегемонии. Дело шло о направлении всей внешней и внутренней политики Афин. В центре спора стоял Филократов мир, заключенный в 346 г. до нашей эры между Афинами и Македонией. Демосфен и другие демократические вожди считали этот мир губительным для Афин. Они требовали предания суду Эсхина и Филократа, которые подписали этот договор. По вопросу о Филократовом мире Демосфен произнес целый ряд речей («О мире», «Об острове Галоннесе», «Филиппики»). Для истории дипломатии особенно интересна «Третья Филиппика» Демосфена. В этой замечательной речи оратор предостерегал афинских граждан против лживых заверений Филиппа. Напрасно твердит македонский царь о своих мирных намерениях. Всем известны факты насильственного захвата Филиппом греческих городов. «Я не говорю об Олинфе, Метоне, Аполлонии и о 30 городах Фракийского побережья, — говорил Демосфен, — которые все до единого беспощадно разорены Филиппом… Умалчиваю я и о жестоком истреблении им фокидян. А каково положение Фессалии?.. И разве эвбейские государства уже не подчинены тирану? И это — на острове, находящемся в ближайшем соседстве с Фивами и Афинами!» Все помыслы и действия Филиппа, продолжал Демосфен, направлены к одной цели — уничтожению греческой свободы и эллинской образованности. Правда, Филипп называет себя филэллином, т. е. другом Эллады. Это — не более, как обман. Филэллином царь не может быть уже в силу своего варварского происхождения. «Он не эллин, и ни в каком родстве с эллинами не состоит, он даже не инородец добропорядочного происхождения. Он только жалкий македонец. А в Македонии, как известно, в прежнее время нельзя было купить даже приличного раба».

Столь же резко обрушивался Демосфен и на афинских граждан, которые стояли за мир с Филиппом. Эсхина и его брата Филократа, скрепивших этот мир своими подписями, Демосфен обвинял в измене интересам родины.

Приверженцы Македонии, как и сам Филипп, также не оставались в долгу. В дошедших до нас речах Эсхина и письмах Филиппа содержатся целые обвинительные акты против Демосфена и его друзей. Их обвиняли в клевете, демагогии и продажности. В речи «О недобросовестно выполненном посольстве» Эсхин называет Демосфена заносчивым человеком, который только себя самого считает «единственным охранителем государственных интересов», а всех остальных клеймит как предателей. «Он все время оскорбляет нас. Он осыпает возмутительной бранью не только меня, но и других». Клеветнические обвинения Демосфена столь многочисленны, запутанны и противоречивы, что трудно их даже и запомнить. Только афинский народ, говорил Эсхин, может избавить его, Эсхина, от возводимой на него гнусной клеветы. К народу, как к единственному прибежищу и носителю- справедливости, Эсхин и обращается. «Вам я воздаю хвалу, — восклицает Эсхин, обращаясь к согражданам. — Вас я люблю за то, что вы больше верите жизни обвиняемого, чем возводимым на него небылицам».

Наряду с обвинениями в забвении государственных интересов противники Эсхина утверждали, что он запятнан насилием над свободной женщиной. Это обстоятельство порочило звание посла Афин, от которого требовалась безупречная нравственная чистота.

В развернувшейся в Афинах дипломатической борьбе принял участие и сам Филипп. У него имелись искусные секретари, да и сам македонский царь в совершенстве владел письменной и устной греческой речью. Об этом можно судить по нескольким сохранившимся открытым письмам царя, с которыми он обращался к афинскому народу.

Дипломатические письма македонского царя ФилиппаIIк афинскому народу. Поводом для составления одного из таких писем послужил инцидент с островом Галоннесом в Эгейском море. В 342 г. до нашей эры это остров был захвачен пиратами, Филипп изгнал их, но остров удержал за собой. На требование афинян вернуть остров царь отвечал отказом. Остров принадлежит ему: при желании он может его подарить афинянам, но не возвратить им как их собственность. Демократические вожди подняли в экклесии кампанию против Филиппа. Они упрекали его в самоуправстве и нарушении условий Филократова мира. К этому присоединился еще ряд других правонарушений Филиппа: захват им нейтрального города Кардии, нападение на фракийского князя Керсоблепта и т. д. Филипп был весьма обеспокоен этими нападками. Чтобы оправдаться от возводимых на него обвинений, он обратился к Афинской экклесии с обширным письмом. Последнее было полно укоров по адресу афинских граждан, руководимых «продажными ораторами». Затем следовало приветствие афинскому народу и объяснение цели послания

«Филипп желает всего хорошего Афинскому собранию и народу! После того, как вы не обратили никакого внимания на мои частые посольства к вам, имевшие целью обеспечить соблюдение клятвенных обязательств и предлагавшие добрососедские отношения, я решил письменно обратиться к вам по поводу некоторых обвинений, которые, как мне кажется, возводятся на меня несправедливо». Эти обвинения Филипп считает выдумкой «продажных ораторов», которые сознательно разжигают войну. «Ведь сами наши граждане говорят, что мир для них — война, а война — мир. Поддерживая вояк, они за это получают от них, что нужно, а пороча лучших граждан и нападая на людей, пользующихся доброй славой и за пределами Афинского государства, они делают вид, будто служат интересам народа».

Филиппу удалось достигнуть поразительных результатов. Он был избран членом Дельфийско-Фермопильской амфиктионии и стал арбитром в спорах между греческими городами. Это дало царю возможность отсрочить войну с Афинами и произвести необходимые преобразования в своем государстве. Однако даже дипломатическому искусству Филиппа не удалось предупредить войну Македонии с Афинами. Слишком велика была противоположность между единодержавной Македонией и демократическими Афинами. В 338 г. при Херонее и Беотии произошла генеральная битва между Филиппом и Греческой союзной лигой, созданной Демосфеном. В этом бою союзная лига была разбита наголову. Такое поражение зависело столько же от силы противника, сколько от внутреннего бессилия самой лиги.

Херонея заканчивает классический период античной истории. Она является рубежом, обозначающим начало перехода от классического периода к эпохе эллинизма.

Коринфский конгресс(338–337 гг. до нашей эры). После Херонеи Филипп отправился походом в Южную Грецию. Все города Пелопоннесского союза, за исключением Спарты, признали власть македонского царя. Филипп избегал практики односторонних повелений. С каждым городом в отдельности им был заключен оборонительный и наступательный союз. Основой этого союза было сохранение внутренней автономии и свободы данного города. Для разрешения вопросов, касавшихся всей Греции, Филипп созвал в 338 г. до нашей эры в Коринфе общегреческое совещание — Коринфский конгресс (синедрион). На конгрессе представлены были все греческие государства, за исключением Спарты.

Председателем конгресса был сам Филипп. Конгресс провозгласил прекращение войны в Греции и установление всеобщего мира. Затем приступили к обсуждению других вопросов. Греческая раздробленность была преодолена созданием общегреческой федерации, с включением в нее Македонии и под председательством македонского царя.

Между объединенными государствами и македонским царем был заключен вечный оборонительный и наступательный союз. Под страхом тяжелого наказания ни одно государство, ни один грек не должны были выступать против царя или помогать его врагам. Все возникавшие между греческими государствами спорные вопросы передавались на рассмотрение суда амфиктионов. Главой же коллегии амфиктионов был Филипп. Преступными актами объявлялись какие бы то ни было изменения в конституции городов, конфискация имущества, отмена долгов, призыв рабов к восстанию и пр. В заключение конгресс принял решение начать войну с Персией. Филипп надеялся отвлечь внимание от греческих дел «быстрой и счастливой» войной в Азии. Предводителем (гегемоном) союзного греческого ополчения был назначен тот же Филипп. Слово «царь» в актах Коринфского конгресса не встречается. В сношениях с греками Филипп никогда не именовал себя царем (басилевсом). Для свободных эллинов он был не басилевс, а гегемон.\

В 336 г. до нашей эры Филипп был убит, и выполнение его планов принял на себя его сын Александр Великий (336–323 гг. до нашей эры). В течение каких-нибудь 10 лет Александр покорил всю Персию, которая включала в себя весь Передний Восток до Индии. Подобно своему отцу, Александр действовал не только силой оружия, но и дипломатическими средствами. Путем дипломатии он склонил на свою сторону малоазиатские города, заключил союз с египетскими жрецами и использовал взаимную вражду индийских раджей.

К Александру прибывала масса посольств от самых различных стран и народов — греков, персов, скифов, сарматов, индусов и многих других. С одними он был чрезвычайно любезен и щедр, с другими — открыто жесток.

Манифест Полисперхона, регента малолетнего сына Александра Великого (319 г. до нашей эры).После смерти Александра наступает самый сложный и запутанный период греческой истории — период эллинизма.

После Александраоставалось огромноенаследство в виде массы покоренных земель. Совершеннолетних наследников у Александра не было. В качестве претендентов на престол выступили сподвижники Александра, его полководцы. После Долгих споров и вооруженных столкновений верховным правителем был признан Пердикка, старший из полководцев Александра. Пердикка правил в качестве регента малолетнего сына Александра. Однако назначение Пердикки регентом вызвало неудовольствие других полководцев, которые считали себяобойденными. Следствием этого были ожесточенные войны, заполняющие весь период преемников Александра (диадохов) вплоть до битвы при Ипсе (301 г. до нашей эры).

Для истории дипломатии правление диадохов, как и вся эллинистическая эпоха (IV–II века до нашей эры), представляет богатейший материал. Никогда в течение всей греческой истории не заключалось такого множества симмахий и эпимахий (оборонительных и наступательных союзов), как в эллинистическую эпоху.

Памятниками дипломатии эллинистической эпохи служат союзные договоры, дипломатические письма и некоторые другие документы.

Одним из наиболее интересных памятников эллинистической дипломатии является нижеприводимый манифест Полисперхона к греческим городам (319 г. до нашей эры). После смерти Пердикки и Антипатра регентом сделался Полисперхон, проживавший тогда в Македонии. Против него образовалась сильная коалиция, во главе которой стояли Кассандр, сын Антипатра, Антигон Одноглазый, Птолемей, Селевк и др. Коалиция была сильнее Полисперхона. Это обстоятельство и заставило его пойти на искусный дипломатический маневр. В поисках союзников Полисперхон обратился с широковещательным манифестом к греческим городам, обещая им восстановление демократии и свободы.

В этом манифесте Полисперхон выступает в роли законного наследника и защитника династии Филиппа и Александра, а своих врагов объявляет мятежниками и узурпаторами.

Вступительные слова манифеста гласили: «Так как наши предки всегда оказывали эллинам благо, то и мы желаем продолжать их дело и представить доказательство нашей благосклонности к греческому народу. Эллинам возвращается государственное устройство, которое они имели при Филиппе и Александре», — говорилось в манифесте.

Изгнанным демократам разрешалось вернуться на родину, чтобы получить прежние гражданские права. Все распоряжения мятежных стратегов отменялись. Если бы в законах Филиппа и Александра, говорилось в манифесте, оказались какие-либо недочеты, то они подлежат исправлению. Особо оговаривались права Афин. Все афинские владения объявлялись неприкосновенными. Кроме того, Афинам отдавались Самос и Ороп.

Манифест заканчивался призывом, обращенным ко всем грекам, ни при каких обстоятельствах не поднимать оружия против законных правителей и не поддерживать мятежников. Ослушникам этого постановления грозили изгнание и конфискация имущества как их самих, так и всех их родственников и друзей.

Своим манифестом Полисперхон достигал намеченной цели: временного ослабления враждебной коалиции. Рядом политических мероприятий в пользу демократических низов он обессиливал верхние слои (олигархов), которые поддерживали его врагов. Вместе с тем Полисперхон обратился с особым посланием к Аргосу и другим городам Пелопоннеса с призывом изгнать из своих стен всех граждан, подозреваемых в сочувствии мятежным стратегам. Наконец, Полисперхоном было отправлено письмо в Эпир к Олимпиаде, матери Александра, с предупреждением об опасности, угрожающей династии.

Манифест Полисперхона вызвал во всех греческих городах волнения демоса, громившего олигархов. Игра на социальных противоречиях являлась одним из обычных приемов античной дипломатии, как греческой, так и римской. Эллинистические цари в этом отношении следовали примеру своих учителей, Филиппа и Александра. Тем не менее победа в конце концов осталась за коалицией.

В результате ряда войн за наследство Александра образовались три крупных эллинистических царства: 1) царство Птолемеев в Египте; 2) царство Селевкидов в Азии и 3) царство Антигонидов в Европе.

По своему характеру эллинистические царства представляли своеобразное сочетание греческого (эллинского) полиса и древневосточных деспотий. Монархический элемент в этих царствах с каждым столетием усиливался. Зато влияние эллинского мира отчетливо сказывалось в культурной области. Греческая культура широко распространялась по всему Средиземноморскому бассейну и землям Древнего Востока. Самый термин «эллинизм» обозначает соединение западных и восточных культур и религий.

История эллинистических царств охватывает около двух столетий с IV по II век до нашей эры, когда эллинистические царства пали под ударами другой великой античной Державы — Рима.

9) Дипломатические органы в Древнем Риме.Организация и структура дипломатических органов античного Рима отражает особенности его политического строя. Если в Греции классического периода, с ее развитой дипломатией, значительную роль во внешней политике играли Народные собрания, т. е. собрания граждан, стоявших вне и выше рабов, не имевших гражданских прав, то в Риме классического периода политическим руководителем внешней политики являлся орган римской рабовладельческой знати — Сенат.

Посольства в Риме назывались легациями (legationes), а послы — легатами (legati), ораторами (oratores) и жезлоносцами (caduceatores). В древнейший (царский) период римской истории право посылать посольства принадлежало царю, а послами были фециалы. При Республике это право перешло к Сенату. Права Народного собрания (комиций) в Риме были более ограничены, чем в Греции. Внешняя политика, прием и отправление посольств подлежали ведению Сената. Посольские функции считались очень важными и предполагали высокие качества людей, на которых они возлагались. Вследствие этого назначение личного состава посольской миссии в Риме было очень сложным делом. Вопрос обсуждался в Сенате, и всякий раз по этому поводу издавалось специальное сенатское постановление (senatus consultum). «Слышал ли кто-либо, чтобы когда-нибудь в Риме послы избирались без сенатского постановления?» — спрашивает Цицерон в одной из своих речей.

Сенатус-консультум устанавливал только нормы или принципы, на основании которых должно было быть построено посольство. Посол при всех условиях должен был поступать в соответствии с «достоинством и пользой римского народа». Самый же выбор послов предоставлялся председательствующему в Сенате — консулу или претору. Иногда послов выбирали по жребию. Никто не имел права отказываться от посольства. Послы обычно избирались из сенаторского сословия (нобилей).

Римские посольства никогда не состояли из одного человека. Это противоречило бы духу римского права республиканской эпохи. Делегации состояли из двух, трех, четырех, пяти и даже десяти человек. Но их обычный состав — три человека. Все посольства имели председателя, или главу посольства (princeps legationis). Эта роль принадлежала сенатору высшего ранга. Личность посла была защищена обычаем и законом.

Внешним отличием послов служил золотой перстень, дававший право на бесплатный проезд и получение в пути всего необходимого. Для усиления престижа послов их иногда сопровождали военные суда (квинкверемы). На содержание посольских делегаций отпускались дорожные деньги (viaticum) и все необходимые принадлежности — серебряная посуда, одежда, белье, походная постель. Кроме того, к послу прикреплялся целый штат прислуги (свободные и рабы): секретари, переводчики, булочники, кондитеры, мясники и другие слуги.

Цели посольства могли быть самыми различными: объявление войны и заключение мира, подписание договоров, организация покоренных провинций, третейское улаживание международных конфликтов и разрешение религиозных споров.

По окончании своей миссии легаты отдавали Сенату отчет о своей деятельности. На дипломатическом языке Рима это называлось «сделать доклад о посольстве» (legationem referre, или renuntiare).

Сенату принадлежало право не только отправлять, но и принимать посольства. Прибывшие в Рим посольства иностранных держав делились на две категории: 1) посольства держав, находившихся с Римом во враждебных отношениях, и 2) посольства дружеских государств. Послы враждебного государства в город не допускались. Они помещались за городской чертой, на Марсовом поле, в особой «загородной вилле» (villa publica). Здесь они ожидали приглашения Сената для получения аудиенции. Аудиенция происходила в храме Беллоны (богини войны), который находился рядом с «загородной виллой». Бывали случаи, когда послам враждебных держав отказывали в приеме. Тогда они должны были в определенный срок покинуть территорию Италии и не являться вновь без формального разрешения.

Совсем иным было отношение к послам дружественных государств и народов, хотя и здесь не было полного равенства. Делегации государств первого ранга обычно встречал квестор (государственный казначей). Он сопровождал их, следуя на почтительном расстоянии, во время их проезда по Италии и при отъезде домой. Во время пребывания послов в Италии им оказывалось полное внимание. Они останавливались в самом Риме, в одном из лучших зданий города (грекостасис). Их приглашали на празднества, театральные и цирковые представления и предоставляли им лучшие почетные места. В Риме существовал обычай дарить послам подарки. В честь особо важных персон даже ставили статуи у подножия Капитолия. Со своей стороны приезжавшие в Рим послы имели обыкновение делать очень крупные вложения в римскую казну в виде золотых и серебряных вещей. Известен, например, «скромный подарок» Карфагена — золотой венок, весивший 25 фунтов, и не менее «скромный» дар сирийского царя Антиоха — золотые вазы весом в 500 фунтов.

О цели своего прибытия иностранные миссии сообщали римскому магистрату по-латыни или через переводчика. Магистрат, обычно квестор, делал доклад Сенату. Решение Сената или объявлялось делегатам (непосредственно в самом зале заседания или в вестибюле), или же доводилось до их сведения через магистрата. В случае сложных и запутанных вопросов назначалась особая комиссия, и каждый вопрос решался самостоятельно.

Наряду с легациями иностранных государств в Рим приходила масса посольств провинциальных городов (муниципий), всевозможных корпораций и союзов.

10)Главные черты внешней политики республиканского Рима.Расширение международных связей Рима в III–II веках до нашей эры. История римской дипломатии начинается с первых столетий римского государства. Об этом свидетельствуют договоры (федера) города Рима с другими городами, входившими в Римско-Италийскую федерацию, и торговый договор с Карфагеном — конца VI века до нашей эры. Тексты этих договоров сохранились в передаче римских историков и юристов. Подлинных документов официального характера в Риме сохранилось сравнительно немного. Объясняется это следующим обстоятельством. Материалом, на котором в Риме изготовлялись государственные документы, служили полотно, деревянные, бронзовые и медные доски. Полотно и дерево легко подвергались действию времени. Металлические же доски погибали при пожарах, расхищались во время захватов Рима варварами и переплавлялись в оружие или какие-либо иные предметы. Между тем в Греции официальные записи вырезывались на мраморных плитах, почти не поддающихся разрушительному действию времени.

Переломный момент в истории международных отношений и дипломатии Рима представляет Вторая Пуническая война, или война с Ганнибалом (218–201 гг. до нашей эры). С этого времени Рим выходит на широкую международную арену и вступает в более тесные сношения с культурными странами средиземноморского мира. Удлинение радиуса международных связей являлось следствием внутреннего роста и внешнего усиления римского государства.

Рим — городская республика, начал превращаться в мировое государство — Римскую империю. Соответственно расширялась и осложнялась внешняя политика Рима; большее значение приобретала и дипломатия как инструмент внешней политики государства. Исход Пунических войн и одновременных с ними войн на греко-эллинистическом Востоке в значительной мере зависел от дипломатической активности воюющих держав. В III–II веках до нашей эры римская дипломатия достигла высшей точки развития. Это совпало с наиболее напряженным периодом борьбы, со Второй и Третьей Пуническими войнами и войнами Рима с эллинистическими царствами. Противником Рима был карфагенянин Ганнибал — столь же гениальный дипломат, как и стратег. Впервые римская и карфагенская дипломатия резко столкнулись по вопросу о союзниках. Ввиду равенства вооруженных сил Рима и Карфагена уже с самого начала войны было очевидно, что ее исход в значительной степени зависит от отношения к воюющим державам нейтральных стран — соседних варварских народностей и в особенности греко-эллинистических государств. Поддержка, оказываемая Ганнибалу его союзниками, — князьями нумидийских, испанских и галльских племен, была недостаточна. При таком критическом положении приходилось искать выхода где-либо на стороне, за пределами римско-карфагенского мира. Тогда Ганнибал и устремил свои взоры на Восток, на греко-эллинистический мир.

Дружественный союз Ганнибала с македонским царем Филиппом V (215 г. до нашей эры). Из эллинистических государств в непосредственной близости к Италии находилась Македония. К македонскому царю прежде всего и направил свои дипломатические миссии запертый в Италии Ганнибал. В Македоний в это время правил Филипп V (221–179 гг. до нашей эры), человек энергичный и властолюбивый, по своему характеру напоминавший Филиппа II. Подобно своему предку, он стремился к созданию великой Македонии, которая включала бы весь Балканский полуостров от Эгейского до Адриатического моря. Для достижения своей цели Филипп должен был прежде всего преодолеть греческую раздробленность и подчинить Грецию своему влиянию. Другими словами, — разрешить ту же самую политическую задачу, которую в свое

время ставили перед собой все македонские цари, начиная с Филиппа II. Таким образом, предложение Ганнибала о союзе и войне с римлянами попадало на хорошо подготовленную почву.

В 215 г. до нашей эры между Филиппом и Ганнибалом был подписан дружественный договор. Согласно общему правилу, договор начинался с клятв и обещаний пребывать во взаимной Дружбе, братстве и верности на вечные времена. «Главнокомандующий карфагенской армией Ганнибал, сын Гамилькара, и все члены Верховного совета Карфагена, с одной стороны, и македонский царь Филипп, сын Деметрия, с другой, — клянутся перед лицом соратствующих богов — солнца, луны и земли, перед лицом рек, гаваней и вод, перед лицом всех божеств пребывать на вечные времена в клятвенном союзе дружбы и нелицемерного благоволения, как друзья, родственники и братья».

За вступлением следовал и самый текст договора. Македонцы и карфагеняне заключали оборонительный и наступательный союз: «Мы, македоняне, не будем злоумышлять друг против друга и будем врагами врагов карфагенян». Те же самые слова повторили и карфагеняне в отношении македонян. В договоре прежде всего обеспечивалась взаимная помощь сторон в войне с Римом. «Если римляне пойдут войной на нас или на вас, то мы обязуемся помогать друг другу, если, конечно, в том будет нужда…» «Вы, македоняне, будете нашими союзниками в войне до тех пор, пока боги не даруют нам и вам полную победу».

Далее объявлялось, что Македоно-карфагенский союз является прочной гарантией мира и устойчивости международных отношений. «При наличии нашей дружбы римляне никогда не подняли бы против нас войны и не властвовали бы над керкирянами, аполлинатами и многими другими народами».

Договор Ганнибала и Филиппа вызвал страшную тревогу в Риме. Практически македоно-карфагенское дружественное соглашение означало бы раздел всего средиземноморского мира на две сферы влияния — восточная половина отходила к Филиппу, а западная — к Ганнибалу. Риму при таком дележе не оставалось места на земном шаре. Уже было известно, что Филипп в спешном порядке готовил большую флотилию в Адриатическое море, которую он предполагал отправить в Сицилию на помощь Ганнибалу. Помимо общеполитических и военных соображений от усиления Македонии страдали в первую очередь интересы римской торговли в Адриатическом море.

С целью предупреждения опасных последствий Македоно-карфагенского союза римляне немедленно объявили войну Филиппу. В этой, так называемой Первой Македонской войне (214–205 гг. до нашей эры), и последующих за ней других войнах дипломатия играла не меньшую роль, чем борьба оружием. Римляне с редким искусством сумели использовать вековую вражду Македонии и Греции, с одной стороны, и внутренние противоречия Греции и всего эллинистического мира — с другой.

Дипломатическая победа римлян в Греции.Для борьбы с Филиппом римляне организовали внушительную антимакедонскую коалицию греческих держав. В нее вошли два союза, наиболее сильных в военном и политическом отношениях: Спарта и Этолийский союз, боявшиеся усиления Македонии. В 211 г. до нашей эры между римлянами и этолийцами был заключен дружественный союз. К Риму отходило морское побережье на западе и некоторые острова в Адриатическом море, а за этолийцами утверждались все их территориальные приобретения на пространстве от Греции до Малой Азии. Это означало, что Македония отрезана с запада и востока от моря и превращается в континентальное государство. По этому поводу римский проконсул Марк Валерий Левин с гордостью доносил Сенату, что он этим договором связал Филиппа по рукам и по ногам.

Филипп оказывал отчаянное сопротивление, но в конце концов вынужден был уступить. В 205 г. до нашей эры в эпирском городе Фенике был подписан мирный договор между Римом и Македонией. Филипп соглашался на территориальные уступки Риму и, самое важное, отказывался от союза с Ганнибалом.

Римская дипломатия в Африке (III век до нашей эры).Неудачи Филиппа нашли свое отражение и на главном театре военных действий — в Италии, Испании и Африке. В Африке римской дипломатии удалось заключить дружественный союз с одним из нумидийских царей — Сифаксом. Это была большая потеря для Ганнибала, так как нумидийская кавалерия, предводительствуемая нумидийскими царями, составляла ядро карфагенской армии. Римляне воспользовались соперничеством двух нумидийских царей: Сифакса и Масиниссы, которые боролись за первенство в Нумидии. Масиниссу поддерживали карфагенские аристократы, а Сифакса как злейшего врага Масиниссы склонили на свою сторону римские дипломаты. Сифакс долго колебался, но, наконец, под влиянием римских успехов в Македонии перешел в римский лагерь. Поддерживаемый Римом, Сифакс поднял войну против Карфагена в самой Африке и одержал несколько побед.

Важнее всего было то, что успехи Сифакса и катастрофическое положение Карфагена в конце концов поколебали верность старого друга Карфагена Масиниссы, После долгих колебаний Масинисса, подобно Сифаксу, перешел на сторону Рима. Таким образом, на территории самого Карфагена был образован общий фронт против Ганнибала. Конечным результатом всех этих дипломатических махинаций Рима было поражение самого Ганнибала. В генеральном сражении между Ганнибалом и Сципионом при Заме в Африке (202 г. до нашей эры) Ганнибал был разбит.

Однако и после поражения карфагенский вождь не сложил оружия и не отказался от своего плана поднять войну против Рима в Греции и на эллинистическом Востоке. После Замы он бежал в Сирию, к сирийскому царю Антиоху III.

Отсюда Ганнибал протянул свои нити на все Средиземное море. Все последующие войны против Рима, прямо или косвенно, исходили от Ганнибала.

Замысел Ганнибала об окружении Италии. Неудача союза Карфагена с Македонией не принудила Ганнибала к сдаче своих позиций. Взамен этого союза он замышлял теперь еще более обширную и страшнуюдля ненавистного ему «западного варвара» тройственную коалицию — Сирии, Карфагена и Македонии. Тройственный союз составлял лишь одну часть грандиозного плана, предложенного карфагенским вождем. Ганнибал предполагал зажечь огонь восстания в Этрурии, Лигурии и Цизальпинской Галлии. Тем временем сам Ганнибал должен был неожиданно явиться под стенами Рима. В случае осуществления этого плана «вы, — говорил Ганнибал, — будете иметь против римлян соединенные силы Азии и Европы. Могущество Рима состоит не в его военной мощи, а в его способности разъединять противников».

Однако замечательный по широте и смелости план Ганнибала не был принят. Не располагая достаточными морскими силами, Антиох боялся нападения на свой тыл со стороны флота враждебной ему Родосской республики. Кроме того, честолюбивый царь в душе завидовал Ганнибалу и потому медлил с осуществлением его плана. В противоположность стремительной тактике карфагенского вождя и войне в Италии он предпочитал затяжную войну в Греции в расчете на свободолюбие греческих городов, которые начинали тяготиться римской опекой.

Медлительностью Антиоха воспользовались римляне и направили все силы своей дипломатии на то, чтобы расстроить намечавшийся тройственный союз. Важно было прежде всего оторвать от коалиции Филиппа. Немедленно в город Пеллу, столицу македонского царя, было отправлено посольство. Главную роль в этом посольстве играл молодой талантливый римлянин Тиберий Семпроний Гракх, отец знаменитых народных трибунов братьев Гракхов. Гракх блестяще выполнил возложенное на него поручение. Ему удалось получить доступ к царю. Во время пира во дворце, когда царь находился в благодушном настроении, римский посол сумел расположить его в свою пользу. Филипп обещал помощь римлянам против Антиоха, который недостаточно поддержал его в предшествующей войне. И, действительно, Филипп выполнил свои обещания. Римские войска, отправляемые в Азию, свободно проходили через македонские владения.

Преданный своим союзником Филиппом, Антиох потерпел от римлян два крупных поражения: при Фермопилах в Греции (191 г. до нашей эры) и затем при Магнезии в Азии (190 г. до нашей эры). После этого он вынужден был заключить мир.

Подписанию мира предшествовали длительные дипломатические переговоры между римским полководцем Сципионом (Африканским) и Антиохом, временами переходившие в настоящие философские диспуты. Сирийские послы пространно говорили о превратностях человеческой судьбы, «предписывающей людям быть умеренными в счастье и не угнетать слабых». В заключение послы Антиоха заявили, что при настоящем положении вещей им не остается ничего другого, «как только спросить вас, римляне, какой жертвой мы можем искупить ошибки царя и снискать у вас мир и прощение?» Сципион на это ответил, что «римляне никогда в счастье не возносились, а в несчастье не падали духом». Царь, полагал Сципион, несмотря на сознание всей горечи своего настоящего положения, не должен упорствовать в подписании мира, памятуя, что «царям с высоты труднее скатиться до середины, нежели от середины до низу».

Мирный договор был подписан в городе Апамее в Сирии (188 г. до нашей эры). Сирийское царство лишалось политической самостоятельности и сокращалось в своих размерах. Часть земель передавалась римским союзникам, а малоазиатские города отходили к Риму. Одним из главных условий мира была выдача Ганнибала. Предупрежденный о грозящей ему участи, Ганнибал покончил с собой, приняв яд. Ганнибал сошел с исторической арены, но его план окружения Италии сохранял свою силу в течение всей последующей истории. Зажженный им пожар войны вскоре вспыхнул новым ярким пламенем.

Дипломатия римлян в борьбе с македонским царем Персеем (II век до нашей эры).Через несколько лет после Сирийской войны последовала новая, Македонская, война (171–168 гг. до нашей эры) — с Персеем, младшим сыном Филиппа V. Для римлян, занятых на других фронтах, эта война была полной неожиданностью. Все преимущества находились на стороне Македонии. И тем не менее Персей проиграл кампанию исключительно вследствие своих дипломатических промахов.

Первую неудачу Персей потерпел в ахейском вопросе. Самым сильным государством в Греции был в то время Ахейский союз, во главе которого стоял город Коринф. Желая привлечь на свою сторону этот союз, Персей обратился с письмом к Союзному собранию, предлагая вступить с ним в дружественный союз. При этом он обещал вернуть ахейским городам рабов, которые находили себе до того времени приют в Македонии. Однако попытке Персея оказала противодействие более искусная дипломатия Рима.

Обращение Персея вызвало горячие дебаты в многолюдном собрании. Большинство собрания склонялось к предложению Персея о возобновлении союза с Македонией. Но в самый последний момент это предложение ловким маневром сорвали ахейские архонты (старейшины), сторонники Рима. Они указывали, что Персей, письмо которого содержало всего несколько строк, пренебрежительно относится к ахейскому народу. Для столь важного дела, говорили они, недостаточно даже одного посольства, а не только короткого письма.

Решение собрания относительно предложения Персея было отложено. Когда же через несколько дней прибыло новое посольство, то оно совсем не было допущено из опасения вызвать неудовольствие римлян. Таким образом, дипломатический ход Персея успеха не имел.

Не менее искусно римляне использовали и углубили конфликт Македонии и Пергама из-за Геллеспонта и Малоазиатского побережья. Из опасения захвата названных мест Македонией пергамский царь Эвмен обратился к третейскому посредничеству Рима. В Риме Эвмен встретил восторженный прием. Было назначено экстраординарное заседание Сената, на котором пергамский царь выступил с докладом о военных приготовлениях Персея. В благодарность за это сообщение Сенат провозгласил Эвмена «лучшим другом» римского народа и заключил с ним союз.

Возмущенный предательством Эвмена, Персей пытался даже расправиться с ним при помощи наемных убийц. С этой целью он подговорил несколько лиц, которые должны были убить Эвмена во время его паломничества в Дельфы на обратном пути из Рима. Засада была устроена в ущелье около узкой тропы, которая вела к оракулу. Заговорщики сбросили с высокого утеса два огромных камня на проходившего Эвмена, сильно его ранили, но не убили. Заговор не удался, и Эвмен вскоре благополучно вернулся в Пергам. Само собой разумеется, это покушение отнюдь не содействовало укреплению политических позиций Персея и установлению его дружественных связей с Пергамом. Персей имел теперь перед собой двух врагов: Рим и Пергам. В последовавшей вскоре войне Рима с Македонией Эвмен сражался на стороне Рима и оказал римлянам очень существенные услуги.

Переговоры македонского царя Персея с римским легатом Марцием. Несмотря на разрыв дипломатических сношений с Пергамом, Персей продолжал оставаться для римлян очень серьезным противником, с которым они не рисковали вступать в открытое сражение. Вследствие этого они всячески старались оттянуть начало войны и тем временем лучше подготовиться к предстоящей военной кампании. Персей не учел этого обстоятельства, не воспользовался преимуществом своего положения и не начал вовремя военных действий. Не теряя надежды разрешить конфликт мирным путем, он вступил в переговоры с римским легатом Квинтом Марцием Филиппом, своим проксеном. Марций, конечно, принял предложение македонского царя об открытии мирных переговоров и назначил место встречи. Встреча должна была состояться на реке Пенее, в Фессалии.

Описание этой встречи дает наглядное представление о той сложной процедуре и массе формальностей, которыми сопровождалось ведение переговоров в Риме. В назначенный день и час к указанному месту прибыли македонский царь и римский легат с их свитами. Свидание привлекло массу зрителей. Со всех сторон стекались толпы окрестных жителей — мужчин, женщин и детей. Переговоры открылись спором о формальностях: кто первым должен был перейти реку и с каким числом людей. Одни полагали, что надо отдать преимущество царскому достоинству, а другие — имени римского народа, тем более, что о переговорах просил Персей. Марций разрешил спор шуткой, сказав, что сын должен подойти к отцу. Его звали Филипп, — так же как отца Персея. По второму вопросу уступил также Персей. Он хотел перейти реку со всей свитой, между тем как римляне соглашались только на трех человек. В конце концов дело решили компромиссом. Царь переходит со всей свитой, но, во избежание какого-либо коварства с его стороны во время переговоров, он дает заложников.

Эта пустая формальность имела очень серьезное значение. Она показывала всему народу и всем союзникам, что свидание македонского царя состоялось с послами Рима «не как равного с равными». После этого Марций и Персей приветствовали друг друга не как враги, а как друзья, сели рядом на приготовленные кресла и приступили, наконец, к переговорам. Переговоры велись в форме вопросов и ответов. При этом инициатива все время оставалась в руках римского представителя, выступавшего как бы в роли государственного обвинителя. «Ты изгнал Абрупола, римского союзника, ты дал убежище убийцам Архиатавра, ты, вопреки договору, прошел с войной через Фессалию и т. д.» На все эти вопросы Персей давал обстоятельные ответы. «Я не совершил ничего непоправимого, за что мне следовало бы мстить войной», — таков был смысл всех ответов Персея.

Марций одобрительно выслушал ответы Персея и как бы в знак сочувствия предложил ему отправить послов в Рим, а до получения ответа заключить перемирие. Персей согласился. Собственно этого-то и желал Марций. «Перемирие было необходимо для римлян, так как они в то время еще ничего как следует не приготовили для войны — ни войск ни вождя».

Так путем обмана, пользуясь доверчивостью своего друга, римский легат достиг очень важных результатов. По возвращении в Рим Марций и его коллега Атилий хвастались своей победой, как они, «подав ложную надежду на мир, провели Персея».

В 168 г. до нашей эры при Пидне Персей потерпел полное поражение от римлян, которое явилось в значительной мере результатом его дипломатических ошибок. Македония утратила свою политическую самостоятельность и была поставлена в зависимость от Рима. Решающую роль в этой битве сыграла пергамская кавалерия царя Эвмена, союзника Рима. Это обстоятельство очень характерно для Рима. Римляне всегда предпочитали вести войны не собственными силами, а силами союзников, и не на своей, а на чужой территории. В изучаемый период такой нейтральной стороной, на территории которой велись бесконечные войны, была Греция.

Дипломатическая победа римлян в Египте и в Ахейском союзе (II век до нашей эры)В том же году римская дипломатия одержала еще однукрупную победу — над сирийским царем Антиохом IV, сыном Антиоха III. Воспользовавшись благоприятным международным положением, Антиох вмешался в дела Египта и захватил большуюего часть. Между Антиохом и египетским царем Птолемеем уже велись переговоры о подписании мира и об уступке Антиоху части египетской территории. Однако предложенные Антиохом условия были слишком унизительны для Египта, и египетские уполномоченные их не приняли. Тогда Антиох с войском направился в столицу Египта Александрию, но в 4 милях от города его неожиданно встретило римское посольство. Смущенный сирийский царь приветствовал римское посольство и протянул главе посольства Попилию правую руку.

Попилий, не отвечая на приветствие Антиоха, вручил царю дощечку с написанным на ней постановлением Сената и просил прежде всего прочесть ее. Сенат требовал, чтобы Антиох немедленно очистил Египет. Прочитав это постановление, Антиох просил предоставить ему возможность предварительно обсудить со своими приближенными, как поступить. Попилий, человек сурового нрава, в ответ на это очертил палкой, которую он держал в руке, круг на земле и сказал царю: «Прежде чем выйти из этого круга, дай точный ответ, который я мог бы передать Сенату». Пораженный столь неожиданной постановкой вопроса, Антиох уступил. «Я исполню все, чего требует Сенат», — таков был ответ сирийского царя. Лишь после этого Попилий протянул руку Антиоху как союзнику и другу римского народа. На следующий день римские послы, помирив соперничавших между собой братьев Птолемеев, удалились из Египта. Таким образом, Египет вновь был возвращен Птолемею в тот самый момент, когда сирийский флот разгромил египетскую флотилию и сирийские войска находились на египетской территории. С этого времени Египет попадает в сферу римского влияния, постепенно утрачивает свою политическую самостоятельность и, наконец, превращается в римскую провинцию. Античные историки приводят этот факт как пример величайшей дипломатической победы Рима, которая приобрела мировую известность.

После превращения Македонии в римскую провинцию очередь дошла и до Ахейского союза, который еще сохранял свою независимость. Борьба за Ахейский союз была длительной и в высшей степени напряженной. Внешние и внутренние противоречия сплетались в запутанный клубок. Римляне играли на социальных противоречиях внутри самого союза. Опираясь на поддержку ахейских олигархов, крупных рабовладельцев, они действовали против демократических элементов, главную массу которых составляли ремесленники — свободные и вольноотпущенники. В конце концов им удалось совершенно обессилить Ахейский союз и подготовить его военный разгром.

Выступление римских послов на общесоюзном собрании в Коринфе (147 г. до нашей эры).Поводом к открытому столкновению Рима с Ахейским союзом послужил очередной на общесоюзном конфликт ахеян со Спартой. Между Ахейским союзом и Спартой возгорелась войнаиз-за отказа Спарты войти в Ахейскую федерацию. Спартанцы обратились к посредничеству Рима. В 147 г. до нашей эры в Коринф, центр Ахейской федерации, прибыл римский посол Л. Аврелий Орест. Орест имел поручение Сената: поддержать Спарту и ослабить неприязнь ахеян к Риму. Однако миссия Ореста привела к прямо противоположным результатам.

Римское посольство прибыло в Коринф во время общесоюзного собрания, на котором преобладали демократы. Не осведомившись о настроении собрания, римский посол через глашатая объявил декрет Сената об исключении из Ахейской федерации городов, неродственных по крови ахеянам: Спарты, Аргоса, Орхомена и даже Коринфа. Практически это означало низведение Ахейского союза на уровень второстепенного государства.

Провозглашенный на собрании декрет Сената об «освобождении городов» вызвал бурное негодование. Большинство присутствующих демонстративно покинуло собрание; в городе начались волнения; демократы избивали спартанцев и громили дома римских друзей. Римское посольство поспешило оставить город и отправилось назад в Рим. По возвращении в Рим Орест доложил Сенату об оскорблении римских послов.

По обсуждении доклада Ореста решено было отправить в Грецию новое посольство. Во главе этого второго посольства был поставлен Секст Юлий Цезарь, пользовавшийся славой разумного и осторожного человека. Ему дано было указание — не разжигать страстей и все несогласия уладить дипломатическим путем. Секст добросовестно выполнил возложенное на него поручение. На общесоюзном собрании он произнес «пространную и любезную» речь, лишь косвенно упомянув об оскорблении римских послов. В своей речи римский представитель увещевал ахеян не следовать «дурным советникам» и в будущем не враждовать ни с Римом, ни с его союзниками — спартанцами. Небольшая часть собрания — римские друзья — приняла речь римского легата с полным сочувствием. Большинство же собрания пребывало «в пагубном молчании», не зная, что возразить оратору. Тогда выступили вожди демократической партии Диэй, Критолай и другие «роковые для союза люди». Они предлагали собранию не выносить никакого решения, созвать новое общесоюзное собрание через 4 месяца, а тем временем отправить посольство в Рим с докладом о положении дел в Ахейском союзе. Предложение было принято. Миссия Секста, недовольная решением вопроса, покинула Грецию. Вслед за ней направилась в Рим и ахейская делегация.

После отъезда римской миссии в Греции началась настоящая революция. Демократические вожди повели энергичную агитацию против Рима. В своих выступлениях на собраниях в различных городах они вскрывали истинные цели римской дипломатии. Любезные речи римских послов, говорили они, насквозь лицемерны. Римляне в настоящее время ведут войну с Карфагеном и в Галлии и несут тяжелые потери. Поэтому они нуждаются в мире на Востоке. По окончании войны они расправятся с ахеянами и спартанцами так же, как они свели счеты с македонцами.

Агитацию против Рима ахейские вожди связывали с выступлениями против собственной плутократии: они отменили долги, провозгласили передел земель, объявили свободу рабов и т. д.

Поражение ахеян (146 г. до нашей эры).Таково было состояние Греции, когда весной 146 г. до нашей эры в Коринф прибыла новая римская миссия с Гнеем Папирием во главе. Папирий должен был выступить на многолюдном собрании, большинство которого состояло из ремесленников. Коринф был тогда одним из самых крупных индустриальных центров Средиземноморья. Главную массу его ремесленников составляли вольноотпущенники и рабы. По данным историка Тимея, число рабов в Коринфе доходило до 400 тысяч человек. Таким образом, исход дипломатической миссии Папирия был уже предрешен социальным составом собрания. Несмотря на все дипломатическое искусство римского посла, собрание не дослушало его речи до конца. Поднялись крики, шум, насмешки, посыпались оскорбления. Римские легаты вынуждены были покинуть собрание. «Коринфский народ, — говорит историк Полибий, — находился тогда в состояний умоисступления».

Обе стороны стали спешно готовиться к войне. Верховным стратегом Ахейского союза с 147 г. (до нашей эры) был Диэй, человек кипучей энергии. Диэй мобилизовал все силы на оборону страны, объявил всеобщий набор, обложил богатых высоким налогом, объявил свободу рабам и т. д. Таким путем была создана довольно внушительная демократическая армия. Однако общее состояние Ахейского союза было весьма непрочным. Силы населения были истощены; производство вследствие массового ухода рабов расстроено; общее настроение было подавленным, повсюду царили печаль и уныние.

Этим воспользовались ахейские олигархи, симпатии которых были на стороне Рима. На римлян они смотрели, как на избавителей от всех бед. В тех местах, где римляне появлялись, олигархи их встречали радостными криками, с ветвями маслин в руках.

Генеральное сражение между римскими и ахейскими войсками произошло при Левкопетре, на Истме, в 146 г. до нашей эры. Победили римляне. Ахейская армия частью была взята в плен, частью погибла или рассеялась. Сам Диэй бежал в свой родной город Мегалополь и там лишил себя жизни.

В том же 146 г. до нашей эры был взят Карфаген и тем положен конец Третьей Пунической войне (149–146 гг. до нашей эры).

Покорением Греции и Карфагена заканчивается первый, самый трудный период римских завоеваний. С середины II века (до нашей эры) римский полис превращается в мировую средиземноморскую державу, а сам город Рим — в центр средиземноморской торговли, денежно-ростовщических операций и рабовладения. Соответственно с этим изменялся и политический строй римского государства, превращавшегося в средиземноморскую империю.

Дипломатия Юлия Цезаря в Галлии (58–51 гг. до нашей эры).Период объединения Римом Средиземноморьябыл наиболее блестящим периодом римской дипломатии. Завершив свои победы в бассейне Средиземного моря, где противниками римлян явились государства высокой культуры, Рим переходит к распространению своей власти на менее культурные страны и народы, границы которых соприкасались с римскими. Во второй половине II и I столетий до нашей эры Рим ведет большую политику на Востоке — в Малой Азии и Сирии, и на севере — в Галлии, Германии и Британии. Масштаб внешней политики Рима в эти века был очень широк. Велика была и роль дипломатии. Но деятельность дипломатов протекала в сравнительно более благоприятных и легких условиях. За спиной римского посла и «оратора» теперь стоял великодержавный Рим, во много раз превосходивший своих противников. Соответственно упрощались задачи и методы дипломатии.

Наиболее блестящим представителем этого периода в истории римской дипломатии является Гай Юлий Цезарь. Свои дипломатические дарования он обнаружил с особым блеском во время галльской кампании (58–51 гг. до нашей эры).

Галлия в то время переживала глубокий внутренний кризис. Старинный первобытно-общинный строй сменялся государственным. К древней вражде племен присоединились еще социальные противоречия между различными группами галльского населения. Цезарь в высшей степени искусно использовал все эти противоречия в интересах римского государства. С помощью «римских друзей» ему удалось организовать обще-галльскую конференцию. То был своего рода дипломатический конгресс представителей всех галльских племен. Цезарь добился того, что конференция провозгласила его вождем и защитником общегалльских интересов. Этот чисто дипломатический ход облегчил Цезарю задачу покорения Галлии. К нему как к третейскому судье и защитнику галлов начали обращаться галльские племенные князья со своими нуждами, жалобами и взаимными доносами. Это давало Цезарю полную осведомленность во внутренних делах Галлии, возможность вмешиваться в междуплеменные распри и безошибочно направлять свои дипломатические и военные предприятия.

Не последнюю роль в дипломатических успехах Цезаря сыграли и его личные качества. Юлий Цезарь отличался сильным характером и легко ориентировался в сложной обстановке. Вместе с тем он был общителен, щедр, прост и благодаря этим качествам легко располагал к себе людей, с которыми ему приходилось встречаться, независимо от их положения, возраста и национальности. В своей политике Цезарь руководствовался исключительно принципом целесообразности, государственной и личной выгоды.

Разделяя своих противников, приближая и объединяя своих сторонников, Цезарь к концу 52 г. привел галльские племена к полному подчинению Риму. Таким образом, благодаря Цезарю одна из богатейших областей тогдашней Западной

Европы — Галлия, которая включала в себя нынешние Францию, Бельгию и часть Германии, — была присоединена к римской территории.

Политику Юлия Цезаря в Галлии, Германии, Британии и в особенности на Востоке продолжал его приемный сын Октавиан Август, первый римский император (принцепс). С Августа начинается история Римской империи, продолжавшаяся около 500 лет (I–V века нашей эры).

11)Изменения во внешней политике императорского Рима.Римская империя создавалась в процессе борьбы Рима с Карфагеном и эллинистическими царствами. Эта борьба содействовала централизации государственной власти. Республиканские учреждения постепенно заменялись бюрократическими императорскими канцеляриями. Все управление государством переходило в руки императора, который управлял страной через посредство многочисленных, зависимых от него чиновников (прокураторов и легатов). Сенат продолжал существовать, но из руководящего органа государства, каковым он был при Республике, превратился в государственный совет.

Соответствующим образом изменилось и управление делами внешней политики и дипломатии. В императорский период (I–V века нашей эры) все дела внешней политики — объявление войны, заключение мира, прием и отправление посольств и пр. — подлежали ведению императора. Дипломатия превращалась в ведомственную функцию и утрачивала демократический характер, который она имела при Республике. Изменилась и роль посла. Послы в императорскую эпоху не выбирались, а назначались, как и все другие чиновники, самим принцепсом. Ему одному они были обязаны и отчетом о своей деятельности. Характерной для Республики гласности и публичной отчетности при Империи тоже не существовало. Со времени императора Клавдия (середина I века) посольскими делами ведала личная канцелярия императора, возглавляемая императорским секретарем. Вместе с тем личная канцелярия императора являлась высшим административным органом всей Империи.

Общее законодательство в отношении послов иностранных государств при Империи оставалось тем же, каким оно было и при Республике. Личность посла даже враждебных государств считалась священной и неприкосновенной. Нарушение посольских прав квалифицировалось как нарушение международного права. «Если кто-либо нанесет ущерб послу враждебной страны, — замечает по этому поводу юрист Помпоний, — это должно рассматриваться, как нарушение права народов, ибо послы признаются священными особами» (sancti habentur legati).

В памятниках императорского периода очень много внимания уделяется отношениям Рима с иностранными государствами, союзными царствами, городами и общинами, а также вопросам организации и деятельности посольств. Все это свидетельствует о важности этой государственной отрасли в Римской империи.

Римская политика и дипломатия на Востоке в I веке нашей эры. Из всех государств Востока, находившихся в соседстве с Римом, самым могущественным тогда было Парфянское царство, которое образовалось из Древнеперсидского царства Ахеменидов. С ним, главным образом, и поддерживались дипломатические отношения в течение всего императорского периода. Интересы Рима и Парфии сталкивались в разных пунктах. Ни та, ни другая сторона не имела абсолютного перевеса, и потому все спорные вопросы приходилось разрешать дипломатическим путем. Необходимость установления мирного сожительства подсказывалась прежде всего экономическими интересами. Через римско-парфянскую границу проходили караванные пути, связывавшие Восток с Западом. Обеспечение этих путей могло быть источником крупных доходов как для Рима, так и для Парфии. Кроме того, от этого зависело благосостояние Сирии и Месопотамии, двух важнейших пограничных областей. Границей между Римом и Парфией был признан Евфрат. В доказательство дружественных отношений парфянский царь вернул Августу знамена и пленников из некогда разгромленных римских армий Красса и Антония. Август со своей стороны отказывался от поддержки Тиридата, претендента на парфянский престол. Возвращение знамен трех римских армий произвело на общественное мнение Рима очень сильное впечатление. Август в своем «политическом завещании» (Анкирской надписи) с гордостью повествует об этом, как о факте величайшей важности.

Этим не ограничились успехи римской дипломатии на Востоке. Парфянский царь не чувствовал себя прочно на престоле и искал союза с римским императором. Из опасения дворцового переворота он отправил своих детей в Рим, под опеку римского императора. Это было новым доказательством блестящей дипломатической победы Рима. После этого Август был вправе заявить, что в восточном вопросе он мирным путем одержал больше побед, чем оружием. Политику Августа с успехом продолжал его преемник Тиберий.

Однако уже в первые годы царствования Августа обозначились симптомы будущих конфликтов на евфратской границе. Яблоком раздора служило буферное государство Армения. Армянский вопрос — одна из самых сложных проблем внешней политики Рима в течение всего периода Империи. Значение Армении заключалось в ее стратегическом положении. Преобладание в Армении римского влияния создавало постоянную угрозу Месопотамии, а через нее Вавилону и всем западным сатрапиям Парфии. Наоборот, усиление парфянского влияния открывало парфянам доступ к Черному морю и обеспечивало им преобладание на Кавказе — в Иберии и Албании. Кроме того, все торговые пути, соединявшие Парфянское царство с западными частями Малой Азии, переходили в руки парфян. Наконец, возникала серьезная угроза — в виде союза Парфии с сарматами и скифами, старыми врагами Рима.

В Армении боролись две партии — римская и парфянская. Большая часть аристократических родов Армении держалась парфянской ориентации, меньшая — римской. При Августе и Тиберий римская партия возобладала, и Армения превратилась в фактически зависимое от Рима государство.

Эпоха Августа и Тиберия ознаменована была наивысшими достижениями римской дипломатии в восточном вопросе. Слава римского императора распространилась по всему Востоку. В Анкирской надписи говорится о парфянских, индийских и скифских посольствах, приходивших в Рим. Существовали связи даже между Римом и Китаем.

Соглашение по армянскому вопросу между Римом и Парфией (66 г. до нашей эры). При преемниках Тиберия, императорах династии Клавдиев, римское влияние на Востоке начинает слабеть, а парфянское, наоборот, усиливается. При Нероне в армянском вопросе было достигнуто приемлемое для обоих государств соглашение. Помирились на таком компромиссе: армянский престол передавался Тиридату, брату парфянского царя Вологеза, а утверждение этой передачи, т. е. возложение диадемы на голову будущего армянского царя, предоставлялось римскому императору.

Компромисс был следствием многочисленных столкновений, побед и поражений и бесконечного числа легаций, изо дня в день отправлявшихся из Рима и обратно. Соглашение состоялось в 66 г. после обмена письмами между Вологезом и Домицием Корбулоном, наместником и легатом Нерона в восточных провинциях. В своем письме Вологез писал, что армянский вопрос для него в настоящее время представляется уже решенным. «Боги, распорядители судеб людей и народов, передали Армению парфянам, не причинив этим, однако, позора и римлянам». Далее Вологез указывал, что военная мощь Парфии достаточно проявила себя в последних событиях. Столь же хорошо известна и кротость парфянского правителя. Тигран (римский ставленник) заперт в крепости, побежденные римские легионы с их вождем Петом отпущены невредимыми. Тиридат выражает готовность отправиться в Рим и принять корону из рук римского императора, но не как побежденный, а как победитель.

С не меньшим чувством собственного достоинства составлено было и ответное письмо Корбулона. Корбулон полагал, что вражда между Римом и Парфией еще не зашла так далеко, чтобы обязательно перейти в войну. Обе стороны достаточно сильны. Много успехов выпало на долю римского оружия, но кое-что досталось и на долю парфян. Пусть это послужит уроком против самонадеянности. Для Тиридата выгодно и почетно получить в дар царство, не затронутое опустошениями, а Вологез принес бы больше пользы своему народу союзом с Римом, чем разорительной войной. Римляне прекрасно знают, в каком тяжелом состоянии находится в настоящее время Парфия, как велики в ней внутренние раздоры, сколь непрочно положение царя, какими дикими и воинственными народами он управляет. Между тем в Империи римского цезаря все обстоит как нельзя более благополучно. «Повсюду царит безмятежный мир, и нарушает его одна лишь эта война».

Назначен был день переговоров. Наиболее видные члены штаба Корбулона, лица сенаторского и всаднического звания, отправились в лагерь Тиридата, чтобы оказать ему честь и вместе с тем послужить залогом того, что римляне его не обманывают и не устроили ему засады. Затем Тиридат и Корбулон прибыли в назначенное место со свитой из 20 всадников каждый. Увидев Корбулона, царь первый сошел с коня. То же самое сделал и Корбулон. Спешившись, они подали друг другу правую руку.

После этого начались торжественные речи. Корбулон превозносил Тиридата за его благоразумие. Оставив путь войны, говорил он, царь избрал более правильный и безопасный путь.

Не поскупился на пышные слова и армянский царь. После обстоятельного повествования о величии своего рода, он заявил, что пойдет в Рим и воздаст новую честь римскому цезарю, не потерпев поражения в войне. Решено было, что Тиридат отправляется в Рим, слагает знамена царской власти у статуи императора и получает их снова из рук самого Нерона. Беседа закончилась поцелуем.

Через несколько дней состоялся военный парад. Оба войска появились в полном блеске. По одну сторону стояла парфянская кавалерия в своем национальном убранстве, а по другую — ряды римских легионов с блестевшими на солнце орлами и статуями богов. Посередине был воздвигнут помост, на котором стояло золотое кресло. На нем высилась статуя Нерона. К креслу подошел Тиридат. Заклавши жертву, он снял с головы диадему и положил ее у подножия статуи императора. На присутствующих вся эта церемония произвела потрясающее впечатление. «Великий царь армянский пойдет в Рим на удивление всем народам почти как пленный!» — повторяли свидетели этой церемонии.

Церемония закончилась роскошным пиром. Перед отправлением в длительное путешествие в Рим Тиридату было разрешено нанести визит парфянскому царю, проститься со своей матерью, братьями и другими членами семьи. В залог была оставлена дочь Тиридата.

Парфянский царь поставил условием, чтобы будущему армянскому верховному правителю во время его путешествия в Рим были оказываемы должные почести. Желание царя было выполнено. Путешествие продолжалось целых девять месяцев и было совершено по суше, через Геллеспонт и Северную Италию. Длительное плавание по морю запрещалось религией Мазды (Заратустры), которую тогда исповедовали парфяне.

Тиридат следовал с огромной свитой, женой и детьми, сопровождаемый парфянскими и римскими войсками. На пути следования армянскому гостю были оказаны все знаки внешнего почета. Начальники провинций устраивали ему торжественные встречи, обменивались с ним лобзаниями, разрешали иметь при себе меч. Соблюдение всех этих церемоний считалось необходимым с точки зрения международного этикета. «Царю, привыкшему к пышности Востока, — говорили старые римляне, — неизвестно, что у нас имеет значение лишь сила власти, а не пустая мишура».

По прибытии в Северную Италию Тиридат был встречен императорскими легатами, в сопровождении которых он в императорской колеснице отправился в Неаполь, где в то время находился Нерон. После нескольких дней пребывания в Неаполе Нерон и Тиридат вместе отбыли в Рим для совершения коронования. Столица была декорирована гирляндами, а вечером иллюминована. Улицы были полны народа, заполнявшего даже крыши домов, в надежде увидеть торжественный парад. По сторонам стояли войска в блестящем вооружении и со знаменами.

На следующее утро началась, наконец, самая церемония. В окружении Сената и преторианской гвардии Нерон в яркой триумфальной одежде явился на Форум и сел на специально приготовленное для этого случая кресло около Ростры. К нему через ряды войск подошел Тиридат, оказал ему знаки повиновения, провозглашая его владыкой вселенной и потомком бога Митры. После этого Нерон провозгласил его царем Армении и возложил на его голову диадему. В торжественном триумфе, приветствуемый как император, Тиридат отправился на Капитолий и возложил на алтарь Юпитера лавровый венок. Церемония коронования закончилась парадным спектаклем в театре Помпея. Театр был заново отделан золотом и дорогими материями. Кроме того, была устроена в честь главы армянского государства художественная выставка, произведены раздачи и угощения народу и выпущена особая монета. При отъезде Тиридату и его свите были даны богатые подарки и, кроме того, отправлено в Армению большое число искусных мастеров для реконструкции армянской столицы Артаксаты, переименованной в «город Нерона»(Neronea).

Связи Рима с Китаем(I—IIвека нашей эры). Установление протектората над Арменией добрососедских отношений с Парфянским царством связывало Рим с государствамиЦентральной Азии, а через них и с Китаем. Торговые и дипломатические сношения Рима с Китаем начинаются с I века нашей эры. Главной связующей артерией служила так называемая «шелковая дорога». «Шелковая дорога» начиналась в Сирии, шла через города Эдессу и Нисибис, Раги, Фергану и доходила до Великой китайской стены. Вместе с караванами по «шелковой дороге» следовали посольские миссии из Рима в Китай и обратно. В китайских летописях под 166 г. упоминается о прибытии в Китай посольства римского императора Марка Аврелия. Установленное новейшими исследованиями влияние греко-римского искусства на китайское свидетельствует об оживленности и длительности связей между двумя величайшими державами античного мира: на западе — Римской и на востоке — Китайской (Небесной) империями.

Договоры Рима с Сасанидами(III—VIвека нашей эры). При всей внешней пышности коронования армянского царя в Риме соглашение 66 г. было болеевыгодно для Парфии, чем для Рима. Армения фактически становилась вассальным государством Парфии. С каждым столетием эта зависимость все увеличивалась, и Армения уходила из-под влияния Рима. В III веке в Парфии произошел государственный переворот, в результате которого к власти пришла новая воинственная династия Сасанидов. Сасаниды стремились восстановить былую мощь великой Персии Ахеменидов и переименовали Парфию в Новоперсидское царство. Сохранившиеся от этой эпохи договоры и описания церемонийведения переговоров указывают на преобладание Персии и сильное влияние восточных обычаев. На первом плане стояла внешняя, показная сторона дела, всякого рода формальности и придворные церемонии. Все это вполне соответствовало эпохе Домината, по своей социально-политической сущности родственной деспотии Сасанидов. В мемуарах одного римского посла, Петра Магистра, или Петра Патриция, сохранилось подробное описание церемонии заключения договора с царем Персии Хосровом I (VI век).

При переговорах с Хосровом присутствовало 12 переводчиков, шесть человек от каждого посольства. Текст договора был составлен в двух редакциях и на двух языках — греческом и персидском. Греческий экземпляр, написанный персидскими буквами, был вручен главе персидского посольства, персидский же экземпляр, написанный греческими буквами, был вручен уполномоченному восточно-римского императора. После этого последовал обмен ратификационными грамотами. При переговорах вели протокол, один экземпляр которого поступал в персидский, а другой — в римский (Константинопольский) архив. Общее число статей договора 13. Некоторые вопросы были оставлены нерешенными, в их числе вопрос, касавшийся пограничной полосы Кавказа. Хосров на каждом шагу давал почувствовать силу своей и слабость римской державы: поэтому от римских послов требовалось много дипломатического искусства, чтобы «смягчить заносчивый нрав восточных варваров».

Изменения коснулись также и языка. Дипломатическим языком становится «азиатский» язык императорских канцелярий и двора — напыщенный, однообразный и маловыразительный. В заключение необходимо отметить еще одну особенность дипломатии Поздней империи — влияние церкви и христианства. С Константина Великого (IV век) в посольских легациях первостепенную роль играют лица духовного звания — «святые», епископы и позже папа.

12)Византийская внешняя политика. Дипломатия Юстиниана I.В тот момент, когда Юстиниан пришел к власти, империя еще не оправилась от серьезного кризиса, охватившего ее с конца V столетия. В последние месяцы правления Юстина персы, недовольные проникновением имперской политики на Кавказ, в Армению, на границы Сирии, вновь начали войну, и лучшая часть византийского войска оказалась прикованной на Востоке. Внутри государства борьба зеленых и синих поддерживала чрезвычайно опасное политическое возбуждение, которое еще усугублялось плачевной продажностью администрации, вызывавшей всеобщее недовольство. Настоятельной заботой Юстиниана было устранить эти трудности, задерживавшие исполнение его честолюбивых мечтаний в отношении Запада. Не видя или не желая видеть размеров восточной опасности, он ценою значительных уступок подписал в 532 г. мир с «великим царем», что дало ему возможность свободно распоряжаться своими военными силами. С другой стороны, он беспощадно подавил внутренние смуты. Но в январе 532 г. грозное восстание, сохранившее по кличу повстанцев имя «Ника», в течение недели наполняло Константинополь пожарами и кровью. Во время этого восстания, когда, казалось, должен был рухнуть трон, Юстиниан оказался обязанным своим спасением главным образом храбрости Феодоры и энергии Велисария. Но во всяком случае, жестокое подавление восстания, устлавшее ипподром тридцатью тысячами трупов, имело своим результатом установление прочного порядка в столице и превращение {33} императорской власти в более абсолютную, чем когда бы то ни было.

В 532 г. руки у Юстиниана оказались развязанными.Восстановление империи на Западе. Положение на Западе благоприятствовало его проектам. Как в Африке, так и в Италии жители, находившиеся под властью варваров-еретиков, давно призывали к восстановлению императорской власти; престиж империи был еще так велик, что даже вандалы и остготы признавали законность византийских притязаний. Вот почему быстрый упадок этих варварских королевств делал их бессильными перед наступлением войск Юстиниана, а их разногласия не давали им возможности объединиться против общего врага. Когда же в 531 г. захват власти Гелимером дал византийской дипломатии повод вмешаться в африканские дела, Юстиниан, полагаясь на грозную силу своей армии, не стал медлить, стремясь одним ударом освободить африканское православное население из «арианского плена» и заставить вандальское королевство вступить в лоно имперского единства. В 533 г. Велисарий отплыл от Константинополя с армией, состоявшей из 10 тыс. пехоты и 5—6 тыс. кавалерии; кампания была стремительной и блестящей. Гелимер, разбитый при Дециме и Трикамаре, окруженный при отступлении на горе Паппуа, был вынужден сдаться (534). В течение немногих месяцев несколько кавалерийских полков — ибо именно они сыграли решающую роль — против всякого ожидания уничтожили королевство Гензериха. Победоносному Велисарию в Константинополе были оказаны триумфальные почести. И хотя понадобилось еще пятнадцать лет (534—548), чтобы подавить восстания берберов и бунты распущенных наемников империи, Юстиниан все же мог гордиться завоеванием большей части Африки и надменно присвоить себе титул императора Вандальского и Африканского.

Остготы Италии не шелохнулись при разгроме Вандальского королевства. Вскоре настал и их черед. Убийство Амаласунты, дочери великого Теодориха, ее мужем Теодагатом (534) послужило Юстиниану поводом для вмешательства; на этот раз, однако, война была более тяжелой и продолжительной; несмотря на успех {34} Велисария, который завоевал Сицилию (535), захватил Неаполь, затем Рим, где он1 в течение целого года (март 537—март 538) осаждал нового остготского короля Витигеса, а затем завладел Равенной (540) и привел пленного Витигеса к стопам императора, готы вновь оправились под руководством ловкого и энергичного Тотиллы, Велисарий, посланный с недостаточными силами в Италию, был разбит (544—548); потребовалась энергия Нарсеса, чтобы подавить сопротивление остготов при Тагине (552), сокрушить в Кампании последние остатки варваров (553) и освободить полуостров от франкских орд Левтариса и Бутилина (554). Понадобилось двадцать лет, чтобы вновь завоевать Италию. Снова Юстиниан со свойственным ему оптимизмом слишком быстро поверил в окончательную победу, и быть может, именно поэтому он не сделал вовремя необходимого усилия, чтобы одним ударом сломить силу остготов. Ведь подчинение Италии имперскому влиянию было начато с совершенно недостаточной армией — с двадцатью пятью или едва с тридцатью тысячами солдат. В результате война безнадежно затянулась.

Равным образом в Испании Юстиниан воспользовался обстоятельствами, чтобы вмешаться в династические распри Вестготского королевства (554) и отвоевать юго-восток страны.

В результате этих счастливых кампаний Юстиниан мог льстить себя мыслью, что ему удалось осуществить свою мечту. Благодаря его упорному честолюбию Далмация, Италия, вся Восточная Африка, юг Испании, острова западного бассейна Средиземноморья — Сицилия, Корсика, Сардиния, Балеарские острова — вновь стали частями единой Римской империи; территория монархии увеличилась почти вдвое. В результате захвата Сеуты власть императора распространилась вплоть до Геркулесовых столпов и, если исключить часть побережья, сохраненную вестготами в Испании и в Септимании и франками в Провансе, можно сказать, что Средиземное море вновь стало римским озером. Без сомнения, ни Африка ни Италия не вошли в империю в своих прежних размерах; к тому же они были уже истощены и опустошены долгими годами войны. Тем не менее, вследствие этих {35} побед влияние и слава империи неоспоримо возросли, и Юстиниан использовал все возможности, чтобы закрепить свои успехи. Африка и Италия образовали, как некогда, две префектуры претория, и император старался вернуть населению его былое представление об империи. Восстановительные мероприятия частично заглаживали военную разруху. Организация обороны — создание больших военных команд, образование пограничных марок (limites), занимаемых специальными пограничными войсками (limitanei), постройка мощной сети крепостей, — все это гарантировало безопасность страны. Юстиниан мог гордиться тем, что он восстановил на Западе тот совершенный мир, тот «совершенный порядок», который казался ему признаком подлинно цивилизованного государства.

Войны на Востоке. К несчастью, эти крупные предприятия истощили империю и заставили ее пренебречь Востоком. Восток отомстил за себя самым страшным образом.

Первая персидская война (527—532) была лишь предвестником грозившей опасности. Так как ни один из противников не заходил слишком далеко, исход борьбы остался нерешенным; победа Велисария при Даре (530) была возмещена его поражением при Каллинике (531), и обе стороны вынуждены были заключить непрочный мир (532). Но новый персидский царь Хосрой Ануширван (531—579), деятельный и честолюбивый, был не из тех, кто мог удовлетвориться подобными результатами. Видя, что Византия занята на Западе, особенно обеспокоенный проектами мирового господства, которых Юстиниан не скрывал, он устремился в 540 г. в Сирию и взял Антиохию; в 541 г, он вторгся в страну лазов и захватил Петру; в 542 г. он разрушил Коммагену; в 543 г. разбил греков в Армении; в 544 г. опустошил Месопотамию. Сам Велисарий был не в силах его одолеть. Пришлось заключить перемирие (545), много раз возобновлявшееся, и в 562 г. подписать мир на пятьдесят лет, согласно которому Юстиниан обязался платить «великому царю» дань и отказался от всякой попытки проповедовать христианство на персидской территории; но хотя этой ценой он сохранял страну лазов, древнюю Колхиду, персидская угроза {36} после этой длительной и опустошительной войны не стала менее устрашающей для будущего.

В то же самое время в Европе граница на Дунае поддавалась под напором варваров. В 540 г. гунны предали огню и мечу Фракию, Иллирию, Грецию до Коринфского перешейка и дошли до подступов к Константинополю; в 547 и в 551 гг. славяне опустошили Иллирию, а в 552 г. грозили Фессалонике; в 559 г. гунны вновь появились перед столицей, спасенной с большим трудом благодаря храбрости старого Велисария.

Помимо того, на сцену выступают авары. Конечно, ни одно из этих вторжений не установило длительного господства чужеземцев в империи. Но все же Балканский полуостров был жестоко разорен. Империя дорого платила на востоке за триумфы Юстиниана на западе.

Меры защиты и дипломатия. Тем не менее Юстиниан стремился обеспечить защиту и безопасность территории как на западе, так и на востоке. Организацией больших военных команд, доверенных магистрам армии (magistri militum), созданием на всех границах военных рубежей (limites), занятых специальными войсками (limitanei), он перед лицом варваров восстановил то, что некогда называлось «прикрытием империи» (praetentura imperii). Но главным образом он воздвигал на всех границах длинную линию крепостей, которые занимали все важные стратегические пункты и образовывали несколько последовательных барьеров против вторжения; вся территория за ними для большей безопасности была покрыта укрепленными зáмками. Еще поныне во многих местах можно видеть величественные развалины башен, которые сотнями возвышались во всех имперских провинциях; они служат великолепным свидетельством того грандиозного усилия, благодаря которому, согласно выражению Прокопия, Юстиниан поистине «спас империю».

Наконец, византийская дипломатия, в дополнение к военным действиям, стремилась обеспечить во всем внешнем мире престиж и влияние империи. Благодаря ловкому распределению милостей и денег и искусному умению сеять раздоры среди врагов империи она приводила под византийское владычество варварские народы, бродившие на границах монархии, и делала их безопасными. Она {37} включала их в сферу влияния Византии путем проповеди христианства. Деятельность миссионеров, распространявших христианство от берегов Черного моря до плоскогорий Абиссинии и оазисов Сахары, была одной из характернейших черт византийской политики в средние века.

Таким образом империя создала себе клиентуру вассалов; в их числе были арабы из Сирии и Йемена, берберы из Северной Африки, лазы и цаны на границах Армении, герулы, гепиды, ломбарды, гунны на Дунае, вплоть до франкских государей отдаленной Галлии, в церквах которой молились за римского императора. Константинополь, где Юстиниан торжественно принимал варварских государей, казался столицей мира. И хотя престарелый император в последние годы правления действительно допустил упадок военных учреждений и чересчур увлекся практикой разорительной дипломатии, которая, вследствие раздачи денег варварам, вызывала их опасные вожделения, тем не менее несомненно, что пока империя была достаточно сильна, чтобы защищать себя, ее дипломатия, действовавшая при поддержке оружия, представлялась современникам чудом благоразумия, тонкости и проницательности; несмотря на тяжелые жертвы, которых стоило империи огромное честолюбие Юстиниана, даже его хулители признавали, что «естественным стремлением императора, обладающего великой душой, является желание расширить пределы империи и сделать ее более славной» (Прокопий).

13) Специфика отношений Византии с "варварскими" государствамиС конца IV в. нашей эры волны нашестивий германских племен, давно прорывавшиеся через границы рабовладельческой Римской империи, затопляют одну провинцию за другой. Империя к этому времени находилась в состоянии внутреннего разложения и кризиса. Малопроизводительный труд рабов тормозил развитие техники. Сельское хозяйство, ремесло и торговля пришли в упадок. Непрестанные восстания рабов и колонов расшатывали рабовладельческий строй. Восставшие видели в варварах своих союзников в борьбе против рабовладельцев. Ослабевшая империя не в силах была отражать все новые полчища варваров, привлекаемых плодородием ее земель и молвой о неисчислимых богатствах ее вилл и городов. Западная империя, в которой процесс разложения рабовладельческого строя зашел особенно далеко, а классовая борьба приобрела особо резкую форму, теряла область за областью. Но и оказавшаяся более прочной Восточная империя, где разложение рабовладельческого строя происходило медленнее, сдерживала натиск варваров лишь с крайним напряжением сил. Вестготы Алариха опустошили в начале V в. балканские провинции Восточной Римской империи, разгромили Италию, взяли и разграбили древнюю столицу империи — «вечный город» Рим. В Испании и Юго-Западной Галлии вестготы основали свое королевство — первое варварское государство на территории Римской империи. Вандалы, свевы, бургунды, франки отнимали у империи провинцию за провинцией. Кочевники-гунны, прошедшие длинный путь от северных границ Китая, в IV—V вв. захватили огромные пространства от Волги до Рейна, создали свою могучую державу. Гунны вплотную подошли к границам империи, опустошали ее земли, требовали дани, угрожали самому ее существованию.

Как Восточной, так и Западной империи приходилось не только воевать с варварами, но и вступать с ними в сложные политические сношения. Обычно варвары поселялись близ границ империи или на ее территории сначала не как завоеватели, а как вассалы и союзники. С ними, с их вождями и знатью устанавливались договорные отношения, быстро менявшие свой характер, поскольку вчерашние вассалы сегодня превращались в бунтовщиков, а завтра становились завоевателями. С ними надо было договариваться, их надо было подкупать, от них надо было избавляться. Они в свою очередь предъявляли все новые притязания, требуя золота, серебра, земель для поселения. На этой почве возникали дипломатические отношения между варварами и Римской империей, или, вернее, двумя римскими империями.

Варвары, размещаясь в областях Западной империи, быстро переходили к новым общественным порядкам. Ускоренным темпом шел у них процесс разложения родового строя, образования классов, возвышалась королевская власть, создавалось государство. Между возникавшими варварскими королевствами границы были неясны и не установлены. Споры разрешались не только оружием, но и путем переговоров. По мере образования варварских королевств неизбежно возникает у них и своя дипломатия.

Столкновения римского и варварского мира породили своеобразные формы международного общения. Сохранилось подробное и богатое живыми деталями описание дипломатических сношений восточно-римского (константинопольского) двора с вождем гуннов Аттилой. Это описание составлено Присном — лицом, близко стоявшим к дипломатическим кругам Константинополя и лично принимавшим участие в посольстве к Аттиле. Из его рассказов можно видеть, как варвары постепенно усваивали приемы римской дипломатии. Но и империи приходилось приспособляться к обычаям варваров. Приск описывает одно из посольств восточного императора Феодосия II к гуннам в 433 г. Встреча послов императора с гуннами произошла близ границы. Гунны заявили, что желают вести переговоры, не сходя с лошадей. «Римские послы, заботясь о своем достоинстве, имели с ними свидание также верхом», — говорит Приск. В действительности переговоры являлись вынужденной уступкой, на которую византийцы пошли ввиду слабости империи. Был заключен договор, унизительный для империи, но которому она обязалась выдать гуннам всех перебежчиков и платить ежегодно по 700 фунтов золота. После этого обе стороны принесли клятву соблюдать договор, каждая по обычаю своих предков.

Варвары, усваивая обычаи римской дипломатии, старались извлечь из них для себя пользу, иногда в довольно грубой форме. В империи существовал обычай делать послам подарки. Аттила отправил в Константинополь послов с требованием выдать перебежчиков. Послы были осыпаны подарками и отправлены назад с ответом, что в империи перебежчиков нет. Тогда Аттила отправил других послов. Когда и они получили подарки я были отпущены, он отправил третье посольство, а за ним и четвертое. «Аттила, зная щедрость римлян, зная, что они оказывали ее из опасения, чтобы не был нарушен мир, — кому из своих хотел сделать добро, того и отправлял к римлянам, придумывая к тому разные пустые причины и предлоги». Но Аттила из переговоров с империей научился не только этому. Приск сообщает, что у Аттилы был присланный ему римским наместником в Галлии Аэцием писец Констанций, который составлял для него грамоты, по-видимому, на латинском языке. Для ведения переговоров Аттила использовал опытных в этих делах римлян из захваченных им областей империи. Приск подробно описывает посольство Аттилы к Феодосию II в 448 г. Послом был гунн Эдикон, «отличавшийся великими военными подвигами». С ним вместе был направлен римлянин Орест, который жил в одной из пограничных областей, отошедших под власть Аттилы. Эдикон был представлен императору и вручил ему грамоту Аттилы, в которой вождь гуннов жаловался на невыдачу перебежчиков и требовал установления новых пунктов для торговли. Император прочел грамоту, написанную по-латыни. Затем Эдикон сделал устные добавления к грамоте, переведенные придворным Вигилой, знавшим гуннский язык.

Судьба этого посольства интересна для характеристики приемов византийской дипломатии. Некоторые из константинопольских сановников с ведома императора подбивали Эдикона убить Аттилу, обещая ему «великое богатство». Эдикон притворно согласился на сделанное ему предложение и отправился, в страну гуннов вместе с посольством императора, в которое вошел и Вигила, главный исполнитель всего замысла. Эдикон выдал Аттиле заговор. Интересно, что Аттила не решился убить Вигилу, хотя и обратился к нему с гневной речью, заявив, что его следовало бы предать лютой казни и бросить иа расклевание птицам, если бы этим не нарушались права посольства. Отсюда видно, что у варваров уже укоренялось представление о неприкосновенности послов — в чем они сами были заинтересованы, поскольку со своей стороны тоже направляли послов ко двору императора.

Аттила требовал, чтобы к нему присылали для переговоров не простых людей, а самых знатных, носивших консульское звание. Послы в переговорах с ним ссылались на то, чтов посольства к варварам обычно отправляют незнатпых людей, преимущественно военных, но Аттила настоял на своем. В 449 г. послами к нему были отправлены патриции Анатолий и Ном. Из уважения к сану послов Аттила выехал навстречу им к самой границе, «чтобы не подвергать их трудам дальнейшего странствования». Сначала он говорил с патрициями надменно, но потом смягчился и заключил выгодный для Константинополя договор. На прощание он дал им богатые подарки — лошадей и меха. Так, сносясь с империей, варвары постепенно усваивали римские понятия и обычаи в посольском деле. С конца IV в. нашей эры волны нашестивий германских племен, давно прорывавшиеся через границы рабовладельческой Римской империи, затопляют одну провинцию за другой. Империя к этому времени находилась в состоянии внутреннего разложения и кризиса. Малопроизводительный труд рабов тормозил развитие техники. Сельское хозяйство, ремесло и торговля пришли в упадок. Непрестанные восстания рабов и колонов расшатывали рабовладельческий строй. Восставшие видели в варварах своих союзников в борьбе против рабовладельцев. Ослабевшая империя не в силах была отражать все новые полчища варваров, привлекаемых плодородием ее земель и молвой о неисчислимых богатствах ее вилл и городов. Западная империя, в которой процесс разложения рабовладельческого строя зашел особенно далеко, а классовая борьба приобрела особо резкую форму, теряла область за областью. Но и оказавшаяся более прочной Восточная империя, где разложение рабовладельческого строя происходило медленнее, сдерживала натиск варваров лишь с крайним напряжением сил. Вестготы Алариха опустошили в начале V в. балканские провинции Восточной Римской империи, разгромили Италию, взяли и разграбили древнюю столицу империи — «вечный город» Рим. В Испании и Юго-Западной Галлии вестготы основали свое королевство — первое варварское государство на территории Римской империи. Вандалы, свевы, бургунды, франки отнимали у империи провинцию за провинцией. Кочевники-гунны, прошедшие длинный путь от северных границ Китая, в IV—V вв. захватили огромные пространства от Волги до Рейна, создали свою могучую державу. Гунны вплотную подошли к границам империи, опустошали ее земли, требовали дани, угрожали самому ее существованию.

Как Восточной, так и Западной империи приходилось не только воевать с варварами, но и вступать с ними в сложные политические сношения. Обычно варвары поселялись близ границ империи или на ее территории сначала не как завоеватели, а как вассалы и союзники. С ними, с их вождями и знатью устанавливались договорные отношения, быстро менявшие свой характер, поскольку вчерашние вассалы сегодня превращались в бунтовщиков, а завтра становились завоевателями. С ними надо было договариваться, их надо было подкупать, от них надо было избавляться. Они в свою очередь предъявляли все новые притязания, требуя золота, серебра, земель для поселения. На этой почве возникали дипломатические отношения между варварами и Римской империей, или, вернее, двумя римскими империями.

Варвары, размещаясь в областях Западной империи, быстро переходили к новым общественным порядкам. Ускоренным темпом шел у них процесс разложения родового строя, образования классов, возвышалась королевская власть, создавалось государство. Между возникавшими варварскими королевствами границы были неясны и не установлены. Споры разрешались не только оружием, но и путем переговоров. По мере образования варварских королевств неизбежно возникает у них и своя дипломатия.

Столкновения римского и варварского мира породили своеобразные формы международного общения. Сохранилось подробное и богатое живыми деталями описание дипломатических сношений восточно-римского (константинопольского) двора с вождем гуннов Аттилой. Это описание составлено Присном — лицом, близко стоявшим к дипломатическим кругам Константинополя и лично принимавшим участие в посольстве к Аттиле. Из его рассказов можно видеть, как варвары постепенно усваивали приемы римской дипломатии. Но и империи приходилось приспособляться к обычаям варваров. Приск описывает одно из посольств восточного императора Феодосия II к гуннам в 433 г. Встреча послов императора с гуннами произошла близ границы. Гунны заявили, что желают вести переговоры, не сходя с лошадей. «Римские послы, заботясь о своем достоинстве, имели с ними свидание также верхом», — говорит Приск. В действительности переговоры являлись вынужденной уступкой, на которую византийцы пошли ввиду слабости империи. Был заключен договор, унизительный для империи, но которому она обязалась выдать гуннам всех перебежчиков и платить ежегодно по 700 фунтов золота. После этого обе стороны принесли клятву соблюдать договор, каждая по обычаю своих предков.

Варвары, усваивая обычаи римской дипломатии, старались извлечь из них для себя пользу, иногда в довольно грубой форме. В империи существовал обычай делать послам подарки. Аттила отправил в Константинополь послов с требованием выдать перебежчиков. Послы были осыпаны подарками и отправлены назад с ответом, что в империи перебежчиков нет. Тогда Аттила отправил других послов. Когда и они получили подарки я были отпущены, он отправил третье посольство, а за ним и четвертое. «Аттила, зная щедрость римлян, зная, что они оказывали ее из опасения, чтобы не был нарушен мир, — кому из своих хотел сделать добро, того и отправлял к римлянам, придумывая к тому разные пустые причины и предлоги». Но Аттила из переговоров с империей научился не только этому. Приск сообщает, что у Аттилы был присланный ему римским наместником в Галлии Аэцием писец Констанций, который составлял для него грамоты, по-видимому, на латинском языке. Для ведения переговоров Аттила использовал опытных в этих делах римлян из захваченных им областей империи. Приск подробно описывает посольство Аттилы к Феодосию II в 448 г. Послом был гунн Эдикон, «отличавшийся великими военными подвигами». С ним вместе был направлен римлянин Орест, который жил в одной из пограничных областей, отошедших под власть Аттилы. Эдикон был представлен императору и вручил ему грамоту Аттилы, в которой вождь гуннов жаловался на невыдачу перебежчиков и требовал установления новых пунктов для торговли. Император прочел грамоту, написанную по-латыни. Затем Эдикон сделал устные добавления к грамоте, переведенные придворным Вигилой, знавшим гуннский язык.

Судьба этого посольства интересна для характеристики приемов византийской дипломатии. Некоторые из константинопольских сановников с ведома императора подбивали Эдикона убить Аттилу, обещая ему «великое богатство». Эдикон притворно согласился на сделанное ему предложение и отправился, в страну гуннов вместе с посольством императора, в которое вошел и Вигила, главный исполнитель всего замысла. Эдикон выдал Аттиле заговор. Интересно, что Аттила не решился убить Вигилу, хотя и обратился к нему с гневной речью, заявив, что его следовало бы предать лютой казни и бросить иа расклевание птицам, если бы этим не нарушались права посольства. Отсюда видно, что у варваров уже укоренялось представление о неприкосновенности послов — в чем они сами были заинтересованы, поскольку со своей стороны тоже направляли послов ко двору императора.

Аттила требовал, чтобы к нему присылали для переговоров не простых людей, а самых знатных, носивших консульское звание. Послы в переговорах с ним ссылались на то, чтов посольства к варварам обычно отправляют незнатпых людей, преимущественно военных, но Аттила настоял на своем. В 449 г. послами к нему были отправлены патриции Анатолий и Ном. Из уважения к сану послов Аттила выехал навстречу им к самой границе, «чтобы не подвергать их трудам дальнейшего странствования». Сначала он говорил с патрициями надменно, но потом смягчился и заключил выгодный для Константинополя договор. На прощание он дал им богатые подарки — лошадей и меха. Так, сносясь с империей, варвары постепенно усваивали римские понятия и обычаи в посольском деле.

14)Посольские дела в Византии в VI-Х вв.При византийском дворе всегда можно было видеть пеструю толпу посольств со всех концов Европы, Азии, Африки в разнообразных национальных костюмах, слышать все языки мира. Ведомство иностранных дел, которое находилось под управлением первого министра (Magister officiorum, впоследствии «великий логофет»), обладало огромным штатом, держало переводчиков со всех языков, выработало сложный порядок приема послов, рассчитанный на то, чтобы поразить их воображение, выставить перед ними в самом выгодном свете мощь Византии. В то же время их прием обставлялся так, чтобы не дать им возможности видеть или слышать слишком много, разузнавать слабые стороны Империи.

Послов встречали на границе. Под видом почетной стражи к ним приставляли зорких соглядатаев. Послам не позволяли брать с собой слишком большую вооруженную свиту, так как были случаи, когда такие послы захватывали врасплох какую-нибудь византийскую крепость. Иногда послов везли в Константинополь самой длинной и неудобной дорогой, уверяя, что это единственный путь. Это делалось с той целью, чтобы внушить варварам, как трудно добраться до столицы, и отбить у них охоту к попыткам ее завоевать. В дороге послы должны были получать пищу и помещение от специально назначенных для этого лиц, которым нередко должно было оказывать содействие и окрестное население. Строились и специальные дома для приема послов в пути. По прибытии послов в Константинополь им отводился особый дворец, который в сущности превращался в тюрьму, так как к послам не пускали никого и сами они не выходили без конвоя. Послам всячески мешали вступать в общение с местным населением. Прием у императора должен был поразить и ослепить послов. Лиутпранд, ездивший в Константинополь в X веке послом от короля Италии Беренгария, с восхищением варвара описывает необычайную роскошь первой аудиенции у императора. Перед троном царя стояло золотое дерево, на котором щебетали и порхали золотые птицы. По сторонам трона стояли золотые или — сомневается Лиутпранд, — может быть, золоченые львы, которые били хвостами и рычали. Когда, по этикету простершись ниц перед царем, Лиутпранд снова поднял голову, он к своему изумлению увидел, что трон с сидящим на нем царем поднялся до потолка и что на царе уже другая богатая одежда. Лиутпранд был приглашен на роскошный пир, во время которого давали представление жонглеры и акробаты. Его наивное восхищение перед всем, что ему довелось увидеть, вызвало смех у царя и придворных. Лиутпранду пришлось побывать в Константинополе еще раз в качестве посла императора Оттона I. Теперь у него было совсем другое настроение... Отчет Лиутпранда о посольстве 968 г. — один из любопытнейших документов по истории дипломатии в раннее средневековье. Целью посольства было установление дружественных отношений с Византией и закрепление их браком сына Оттона с византийской принцессой Феофано. Досаду на свою полную неудачу Лиутпранд выместил в подробных описаниях византийской столицы и ее государя, составленных в ироническом и даже карикатурном стиле. Насколько все его раньше восхищало в Константинополе, настолько теперь все в нем возбуждает насмешку. Надо сказать, что прием Лиутпранду на этот раз был оказан самый неприязненный. Его поместили в особом дворце, где держали как пленника, оставляя часто даже без воды; не позволили ему ехать ко дворцу на лошади, предложив отправиться туда пешком; Оттона I не называли императором (василевсом), а упорно титуловали королем (рекс); германцев все время называли варварами.

Из описаний Лиутпранда видно, что византийцы, если это им было нужно, могли ошеломить иноземных послов роскошью приема, но умели также и унизить их и отравить им пребывание в Константинополе.

Обычно послов старались очаровать и обласкать, чтобы тем легче обмануть. Послов водили по Константинополю, показывали им великолепные церкви, дворцы, общественные здания. Их приглашали на праздники или даже специально устраивали праздники в их честь. Послов приглашали не только к императору, но и к императрице, а также к важнейшим вельможам. Им показывали военное могущество Константинополя, обращали внимание на толщину его стен, на неприступность его укреплений. Перед послами проводили войска, причем для большего эффекта их пропускали по нескольку раз, меняя их одежду и вооружение. Ослепленные и подавленные, послы уезжали, наконец, из Константинополя. Их провожали с трубными звуками, с распущенными знаменами. Иногда мелким князьям оказывался необычайный почет, если нужно было их покрепче привязать к Византии. Все удивлялись необычайным почестям, которые воздавались Юстинианом царям Лазики и кавказским князьям. Но император знал, что делал: они должны были не допускать иранцев к Черному морю.

При константинопольском дворе вырабатывались определенные правила посольского дела, которые воспринимались всеми державами, имевшими дела с Византией. Посол является представителем государя и может вести переговоры лишь в пределах предоставленных ему полномочий. В тех случаях, когда возникают новые обстоятельства, непредвиденные в полученном послом полномочии, он должен запросить дополнительных инструкций. За превышение полномочий послу грозило тяжелое наказание. Лишь в очень редких случаях представителям императора давалось разрешение вести переговоры на свой страх и риск. Такие широкие полномочия получали обычно победоносные полководцы Византии — Велизарий, а потом Нарсес.

Как уже сказано, послами были обычно люди высокого ранга. В Византии нередко послам специально давались высокие титулы, если они их не имели раньше. Дипломатические поручения открывали путь к самым высоким почестям.

Посол должен был представить верительную грамоту. Сохранились тексты таких грамот. Обычно они были переполнены многоречивыми, цветистыми и льстивыми формулами, сообщали имя посла и очень кратко говорили о целях посольства, ссылаясь на то, что у посла имеется соответствующая инструкция. Верительная грамота передавалась во время первого торжественного приема; о делах шла речь уже потом, в частной аудиенции. Для ведения переговоров послы получали инструкцию, иногда письменную, иногда устную. Во всяком случае к письменной инструкции обычно прибавлялись тайно устные поручения. При этом в верительной грамоте и в инструкциях цели посольства могли излагаться совсем по-разному. Иногда посольству под видом неважных или формальных поручений — вроде поздравления нового государя со вступлением на престол — давалось задание разузнать об отношениях и настроениях при иностранном дворе.

Византийские послы при затянувшихся переговорах отправляли ко двору донесения и получали новые инструкции.

При византийском дворе выработался и особый церемониал приема послов, отчасти уже описанный выше. Во время первого, торжественного приема послы лишь передавали верительную грамоту и подарки. Подарками нередко служили произведения той страны, откуда прибыли послы — драгоценные камни, оружие, редкие животные. Папы посылали византийскому двору мощи. Это был высокоценимый подарок. Но и послов надо было одаривать: этого требовало достоинство государя. Окончательный ответ послы получали во время последней аудиенции, не менее торжественной, чем первая. В промежутке между этими двумя аудиенциями при дворе обсуждались связанные с посольством вопросы, а послы делали визиты императрице и важнейшим сановникам в известном иерархическом порядке. Во время этих приемов, за пирами, происходило иногда и обсуждение дел.

Нередко император надолго задерживал послов в Константинополе, не давая им заключительной аудиенции. Это превращалось иногда в настоящий плен. Так, однажды император задержал у себя аварских послов, полагая, что до их возвращения авары не предпримут военных действий. Но он ошибся — авары возобновили войну. Вообще пребывание послов в Константинополе, как правило, было довольно длительным. В одной из грамот к византийскому двору Карл Великий просит не задерживать его послов, а поскорее отослать их обратно.

Византийским послам предписывались определенные правила поведения в чужих странах. Посол должен был проявлять приветливость, щедрость, хвалить все, что увидит при чужом дворе, но так, чтобы это не было в укор византийским порядкам; он должен был сообразоваться с обстоятельствами, не навязывать силой того, чего можно добиться иными средствами. Ему предписывалось не вмешиваться во внутренние дела чужих государств. Последнее предписание, впрочем, не соблюдалось. Византийские послы вели тайные интриги при чужих дворах, конечно, с ведома своего правительства. Заключенный послами договор считался действительным лишь после его ратификации императором.

Принцип неприкосновенности послов рано был усвоен всеми варварами. На этой почве возникло даже нечто вроде права убежища. Люди, находившиеся в опасности, прибегали к защите послов. Франкская принцесса, оскорбленная при ланго-бардском дворе, ищет защиты у франкского посла. Но если посла нельзя было убить, то не считалось зазорным посадить его в тюрьму. В таких случаях возможны были и ответные репрессии. Так, остготский король Теодат посадил в тюрьму византийских послов. В ответ на это Юстиниан арестовал находившихся в это время при его дворе остготских послов и отказывался освободить их, пока Теодат не освободит императорских послов. Неприкосновенность посла давала известную защиту его свите. К свите послов нередко присоединялись купцы, становясь под их покровительство.

Следует отметить, что в посольствах варварских королей выступают, между прочим, кое-какие черты, чуждые византийским обычаям. Среди варварской знати было мало образованных людей, способных вести самостоятельно письменную часть переговоров. Поэтому в королевских посольствах обычно участвовали духовные лица, что у византийцев бывало редко. При Каролингах установилось правило, по которому обычно отправлялись два посла — граф или герцог и с ним епископ или аббат. К посольствам присоединялись нотарии, чиновники королевской канцелярии.

Короли варваров шлют со своими послами грамоты, составленные по римским формулярам, иногда не менее искусно, чем у самих византийцев. Короли варваров старались тянуться за византийским двором и в роскоши приема послов.

15)Отношения Византии и Киевской Руси.В X в. византийская столица несколько раз отражала натиск нового сильного и опасного противника — Киевской Руси. Впервые русские дружины под командованием Аскольда и Дира совершили поход на Константинополь, который они называли Царьградом, в 60-х годах IX в. На 200 ладьях они добрались до Константинополя, но осадить город им не удалось. Буря уничтожила почти все суда, и лишь немногим воинам удалось вернуться в родные края.

В 907 г. в поход против Византии выступил князь Олег. Он собрал огромное войско. В походе участвовало около 2 тыс. судов. Когда флот Олега появился у Константинополя, византийцы преградили ему доступ в гавань, а сами укрылись за мощными стенами. Тогда русские воины начали опустошать окрестности города. Предание гласит, что Олег повелел вытащить на берег суда и поставить их на колёса, после чего его флот при попутном ветре двинулся под парусами к стенам Константинополя. Византийцы были вынуждены вступить в переговоры. Олег потребовал, чтобы впредь русским купцам было предоставлено право беспошлинной торговли во владениях Византии, чтобы им выдавались бесплатно продовольствие и все необходимое для жизни в Константинополе в течение шести месяцев, а также припасы на обратный путь. Византийцам ничего не оставалось делать, как принять эти требования. Между киевским князем и византийским императором был заключен соответствующий договор. По преданию, воины Олега прибили свои щиты к воротам константинопольских стен, отметив так свой успех. Олег вернулся в родные края победителем. Он привез с собой много золота, драгоценностей и различных товаров. Через четыре года, в 911 г., послы князя Олега вновь побывали в Константинополе и заключили новый договор, который подтвердил все прежние льготы. Император щедро одарил послов золотом, дорогими тканями и богатыми одеяниями.

Преемник Олега, князь Игорь, предпринял новый военный поход против Византии. В 941 г. огромный флот направился к берегам византийской столицы. В походе, по преданию, участвовало около 10 тыс. ладей. Император выслал навстречу флоту Игоря свои корабли. И вновь «греческий огонь» избавил столицу от грозной опасности: византийцы уничтожили большинство русских ладей. Тогда воины Игоря начали разорять поселения на берегах Босфора. Однако и здесь их постигла неудача в сражении с византийцами.

В 944 г. киевский князь предпринял еще один поход на Константинополь. На этот раз его силы двинулись к столице Византии двумя путями — морем и сушей. Император предложил покончить дело миром. Вскоре в стане русского князя, на берегу Дуная, был заключен новый договор между Византией и Киевской Русью. Ой подтвердил условия прежних соглашений. Однако по договору 944 г. русские купцы были вновь вынуждены уплачивать торговые пошлины. Игорь принял на себя обязательство защищать владения Византии в Крыму, а император дал обещание оказывать в случае необходимости военную помощь киевскому князю.

И все же отношения между Киевской Русью и Византией продолжали оставаться напряженными. Стремясь их улучшить, княгиня Ольга, правившая после кончины своего мужа, князя Игоря, решила побывать в столице Византии. Поводом для визита стало ее желание быть обращенной в христианство в Константинополе. Поездка княгини имела важную государственную цель: Ольга рассчитывала провести переговоры о развитии торговых и политических отношений между двумя государствами. Княгине была устроена торжественная встреча. Крестил Ольгу патриарх Полиевкт, а восприемником от купели в обряде крещения был сам император Константин VII Багрянородный. Пышный прием ожидал Ольгу в императорском дворце. Однако добиться каких-либо новых в сравнении с договором 944 г. преимуществ для Киевской Руси княгине так и не удалось.

В тот период внешнеполитическое положение Византии было трудным. Империя вела войны с соседями на западе и востоке. В тяжелой борьбе с арабами к середине X в. произошел перелом в пользу византийцев. Ослабление Багдадского халифата и его распад позволили Византии восстановить свою власть над частью Малой Азии, Сирией и Верхней Месопотамией. Усилилось влияние Византии в Армении и Грузии. Вместе с тем в конце X в. войска империи несколько раз терпели поражения в войнах с Болгарским uосударством.

В XI в. вновь ухудшилась ситуация на северных и восточных границах империи. С севера византийцев начали теснить печенеги, а с востока — турки-сельджуки.

В 60-х годах XI в. византийские императоры несколько раз предпринимали походы против сельджуков, но остановить их натиск на малоазиатские земли империи не удалось. К концу XI в. под властью сельджуков оказались почти все византийские владения в Малой Азии.

В таких условиях для Византии огромное значение приобрели связи с древнерусским государством, упрочившиеся после принятия Русью христианства. В X—XI вв. расширилась русско-византийская торговля. Русская купеческая колония в монастыре св. Маманта стала весьма значительной. Ежегодно сюда весной приходили торговые караваны из русских земель. В X—XI вв. русские дружины не раз участвовали в походах византийской армии. Русские воины использовались тогда и в качестве почетной стражи во дворце, а также в составе императорской гвардии.

16)Внешняя политика Франкского королевства.Франки совершали неоднократные походы в Бретань для предотвращения набегов. Бритты были обложены данью, в 70-х гг. VIII в. на границе с Бретанью была создана Бретонская марка. Набеги продолжались, и, воспользовавшись раздорами среди вождей бриттов, Карл предпринял в 799 г. крупный поход, но полного присоединения Бретани к Франкскому королевству не произошло.

Испанское направление

При Карле Великом были продолжены войны с арабами. После обращения правителя Сарагосы с просьбой о союзе против эмира Кордовы (777) был предпринят поход в Испанию (778). Франки потерпели поражение под Сарагосой, а в Ронсевальском ущелье баски уничтожили арьергард (15.08.778). Аквитания была преобразована в вице-королевство, которое возглавил сын Карла Людовик (781). В 90-е гг. VII в. он совершил ряд походов за Пиренеи, в результате которых были присоединены Барселона (801) и Памплона (806) и основана Испанская марка.

Итальянское направление

Еще при жизни Пипина Короткого были совершены два похода в Италию для поддержки папы (754, 756). Из опасения перед формирующимся лангобардско-баварским союзом Карл женился на дочери короля лангобардов Дезидерия Дезидерате (770). Формальный союз с франками дал возможность Дезидерию усилить военное давление на папу и оказывать поддержку бежавшей в Италию семье Карломана. Это вызвало расторжение союза и войну 773-774 гг., в которой победили франки. Карл Великий принял титул короля франков и лангобардов. Войны в Средней Италии продолжались до конца 80-х гг. VIII в. Итоги войн:

-Северная и часть Средней Италии отошли под власть франков;

-лангобардские герцогства Беневент и Сполето сохранили независимость;

-установлен протекторат над Папской областью;

-франки оказались в состоянии конфликта с Византией, которая неоднократно вмешивалась в итальянские дела.

Восточное направление

После разгрома Лангобардского королевства герцог Баварии Тассилон заключил против франков союзы с аварами и лангобардами Южной Италии. Это дало повод Карлу Великому объявить войну Тассилону (787). Папа Адриан I предал Тассилона анафеме и освободил его вассалов от клятвы верности. На генеральном сейме в Ингельгейме (788) Тассилон был лишен власти и вместе с семьей отправлен в монастырь. Бавария, а также входившие в ее состав славянские области Каринтия и Крайна отошли к Франкскому королевству.

Войны с саксами (772-803). Саксы подразделялись на четыре племенных союза: вестфалы, остфалы, анграрии и нордальбинги. В ходе имущественного и социального расслоения из среды фрилингов (свободных общинников) выделились эделинги (родовая знать). Подавляющее большинство населения исповедовало язычество. Попытки предшественников Карла Великого закрепиться в Саксонии были безрезультатными. Поводом к войне послужило вторжение вестфалов 771 г. Первый поход Карла Великого против саксов был совершен в 772 г. Тактика завоевания:

-уничтожение опорных пунктов саксов;

-сочетание походов с основанием крепостей с сильными гарнизонами (первыми были основаны Эресбург и Сигибург);

-жестокое подавление мятежей и захват заложников из числа знатных саксов;

-насильственное насаждение христианства (особенно с 780 г., когда в походе приняло участие большое количество священнослужителей во главе с доктором богословия Виллегардом), сочетаемое с разрушением языческих святынь;

-распространение на Саксонию франкской административной системы (с 782 г.) и привлечение к управлению эделингов.

Итогом политики франков стало восстание под руководством Видукинда (782-785). Саксы разбили армию Карла Великого в битве при горе Зюнталь (782). Карл провел карательную акцию, в ходе которой в Вердене были казнены 4 500 заложников, также был издан «Первый саксонский капитулярий», каравший смертью любое посягательство на церковь и королевскую администрацию[6]. В 785 г. Карл пошел на примирение с Видукиндом, который принял христианство. Новое восстание против господства франков началось в 793 г. и было подавлено в 799 г. Восстания заставили Карла Великого изменить свою политику в Саксонии:

-репрессии против саксов приняли еще больший размах, сопровождаясь захватом заложников и христианизацией;

-стало практиковаться массовое переселение саксов в глубинные районы Франкского государства; на их место переселялись франки; выселению подверглось до 1/3 населения Саксонии;\

-Карл пошел на заключение союза с саксонской знатью, привлекая ее к управлению не только Саксонией, но и государством в целом; на сейме в Зальце был заключен «вечный мир» (799).

Эти мероприятия позволили франкам сломить сопротивление саксов и завершить покорение страны (803).

После присоединения Баварии франки столкнулись с аварским каганатом. В 788 г. авары совершили первое нападение на Франкское королевство. Набеги авар вызвали войну с ними 791-799 гг., которой предшествовала тщательная подготовка. Столица каганата – Ринг, была взята и разрушена (796), население истреблено почти поголовно.

В начале IX в. обострились отношения с Византией. Причиной стало принятие Карлом Великим императорского титула (25.12.800). Существуют две версии этого события:

-инициатива принадлежала самому Карлу, принятие титула было логическим завершением его завоеваний, когда размер владений и авторитет требовали соответствующей титулатуры (А. Левандовский, С. Лебек);

-инициатива исходила от папы Римского Льва III, который с помощью данного акта стремился добиться следующих целей: укрепеления собственных власти и авторитета в Риме и Италии; вовлечения Франкского королевства в конфликт с Византией, в ходе которого должно быть подчинено восточное христианство (Ж. Ле Гофф).

Узурпация императорского титула вызвала протест со стороны Византии. Карл Великий пытался урегулировать конфликт дипломатическими методами, включая проект брака с императрицей Ириной. Попытки примирения закончились неудачей вследствие переворота в Византии, когда к власти пришел император Никифор I (802). В ходе франкско-византийской войны (806-810) франки захватили Венецианскую область и часть Далмации, но на море потерпели поражение. Военную помощь Карлу Великому оказал халиф Багдада Харун ар-Рашид. По мирному договору с Византией (810):

-Византия признавала за Карлом право именоваться «императором франков»;

-планировался брак между Карлом и византийской принцессой;

-Византии возвращались права на Венецию и занятую франками часть Далмации.

Итоги внешней политики Карла Великого:

-создана огромная по размерам полиэтническая империя;

-государство было аморфным образованием, части которого отличались по уровню экономического, социального и культурного развития;

-еще при жизни Карла Великого начался раздел государства между нследниками (в 806 г. – между сыновьями Людовиком, Пипином и Карлом[7]), который продолжался после его смерти в 814 г. (в 817 г. – между сыновьями Людовика Благочестивого Лотарем, Пипином и Людовиком[8]). После смерти Людовика Благочестивого (840 г.) началась война между его сыновьями Лотарем, Людовиком и Карлом (840-843)[9], которая завершилась разделом государства в г. Верден (август, 843): Лотарь получил императорский титул и территорию в междуречье Рейна, Роны, Мааса и Шельды, а также Италию; земли к востоку отошли к Людовику, а к западу – к Карлу. Данный раздел послужил базой для формирования средневековых государств Италия, Германия и Франция. Он не был окончательным, в IX-X вв. состоялся ряд переделов, в основном за счет владений, доставшихся Лотарю[10].

17)Универсалистская внешняя политика Священной Римской империи папстваСвященная Римская империя представляла собой одно из крупнейших средневековых государственных образований, которое включало немецкие земли к востоку от Рейна, а также Северную и Среднюю Италию. Империя была провозглашена в 962 г. германским королем Оттоном I и просуществовала до 1806 г. С 1034 г. ее называли «Римской империей», с 1157 г. «Священной империей», с 1254 г. – «Священной Римской империей», а в XV в. окончательно закрепилось официальное название «Священная Римская империя германской нации». Германские короли обратились к имперской традиции в целях укрепления суверенитета, усиления позиций государства на международной арене. Сама идея «христианской империи» как «универсальной» модели государства зародилась еще в эпоху Карла Великого и веками поддерживалась католической церковью. Но взаимоотношения между немецкими императорами и папским престолом носили очень сложный характер и не раз приводили к открытым конфликтам.

Оттону I и его преемникам временно удалось установить фактическое господство императоров над папами (X – первая половина XI в.). С середины XI в. противостояние между Империей и Святым престолом начало приобретать все более острые формы. Лишь после заключения в 1122 г. Вормсского конкордата папы и императоры разделили свое влияние на епископат. В Германии император сохранял светскую инвеституру, т. е. право наделения ленами, и тем самым оказывал влияние на выборы и утверждение епископов, в Италии же и Бургундии лишался его. Таким образом, Вормсский конкордат означал крах «епископальной политики» германских императоров, в рамках которой посредством подчинения духовенства они стремились укрепить собственную власть. Но немецкие короли не отказались и от своих притязаний на Северную и Среднюю Италию. Это направление внешней политики оставалось приоритетным в правление династии Гогенштауфенов (1138–1254).

В XII–XIII вв. процесс централизации в Германии проходил внутри отдельных территориальных княжеств. В сложившейся политической ситуации еще большее значение приобретали светские и духовные феодалы-князья. Мельфийский статут 1231 г. закрепил за германскими князьями право высшей юрисдикции, чеканки монеты, взимания в свою пользу налогов и пошлин, разрешил им основывать города, наделяя их рыночными правами. Полновластие территориальных князей обеспечивалось еще и тем, что статут запретил городам объединяться в союзы против них. Воспользовавшись тем, что Гогенштауфены длительное время вели безуспешную борьбу в Италии, германские князья, игнорируя имперские амбиции формальных правителей, усилили натиск в земли полабских славян и в Прибалтику. Реализация планов «натиска на Восток» (Drang nach Osten) оказалась привлекательной также для торговых городов Северной Германии и безземельного рыцарства, поскольку влекла за собой быстрое обогащение. В XII в. на землях подчиненных, а в значительной степени и истребленных ободритов, лютечей, поморян образовались новые немецкие княжества: герцогство Мекленбургское (в нижнем течении Эльбы), маркграфство Бранденбургское (в среднем течении Эльбы с центром в Берлине) и Померания (между устьями Одера и Вислы). На юго-восточной окраине Германских земель в результате более мирной колонизации образовалось еще одно новое княжество – герцогство Австрийское, которое вскоре захватило Штирию, Каринтию и Крайну, населенные славянскими племенами. Новые княжества, возникшие на востоке и юго-востоке, еще более укрепляли независимые позиции их правителей, что наносило непоправимый урон общеимперской консолидации.

Политическая раздробленность Священной Римской империи получила наиболее полное юридическое оформление в «Золотой булле», изданной императором из Люксембургской династии Карлом IV (1347–1378). Этот документ придал традиции избрания монарха коллегией курфюрстов (князей-избирателей) силу закона и регламентировал саму процедуру. Теперь заседания коллегии, состоявшей из трех церковных и четырех светских князей, должен был созывать архиепископ Майнцский во Франкфурте-на-Майне. Избрание производилось голосованием большинством голосов. Курфюрстам разрешалось свободно владеть монетной и горной регалиями (монопольными личными правами на получение определенных доходов). Запрещались союзы городов, направленные против князей. В то же время феодалам разрешалось создавать коалиции и вести частные войны. Последнее право обуславливалось обязательным объявлением войны «по закону», т. е. за три дня до ее начала. Беспрецедентные уступки Карла IV объяснялись его стремлением к укреплению собственного наследственного королевства – Чехии, для чего следовало удовлетворить безмерные политические аппетиты курфюрстов.

Распад Империи продолжился при королях Габсбургской династии, сменившей Люксембургов. В XV в. из ее состава вышли Нидерланды и Швейцария, большая часть земель Ливонского ордена. В результате Гуситских войн (1419–1434) Чехия получила фактическую независимость от Германской империи. Самостоятельным королевством стала и Венгрия. Последняя в XV в. попытка укрепления центральной власти была предпринята на рейхстаге 1495 г. Князья Юго-Западной Германии, основавшие Швабский союз, предложили свой проект «имперской реформы». Намечавшиеся меры должны были содействовать постоянному сохранению «земского мира», созданию системы общеимперского управления и судопроизводства. Главным предназначением последней должно было стать урегулирование конфликтов и разрешение споров между территориальными князьями. Несмотря на поддержку «реформы» Максимилианом I Габсбургом (1493–1519) нежелание князей поступиться хотя бы долей своего суверенитета в княжествах способствовало тому, что проекты преобразований остались лишь благими пожеланиями.

Таким образом, Германия к началу XVI в. представляла собой весьма противоречивое государственно-политическое образование. Определенный экономический подъем, связанный с углублением процесса феодализации, не помог избежать стране политической дезинтеграции, что существенно ослабляло ее позиции на международной арене. В этих условиях о своих универсалистских притязаниях вновь в полный голос заявила католическая церковь. В политически раздробленной Германии представители высшего католического клира чувствовали себя весьма уверенно. Если европейские монархии, ставшие на путь централизации, активно противились папскому произволу, то внутренняя слабость Германской империи была той благоприятной средой, в которой папская курия могла с успехом удовлетворять свои интересы. Многие епископы были здесь одновременно и территориальными князьями. Продажа индульгенций папскими легатами стала рядовым явлением в немецких землях. Небывалого размаха достигло церковное и монастырское строительство. Денежные сборы из Германии, поступавшие в папскую курию, достигали громадных размеров. Это были отчисления от уплаты десятин и других церковных сборов, платы за назначение на различные духовные должности, деньги за продажу индульгенций и освобождение от отдельных церковных предписаний, штрафы, заменившие наказания прегрешившим, выплаты всех поступлений с церковных мест, которые оказались вакантными.

Особое положение церкви в Германии отвечало интересам не только папской курии, но и немалой части немецкой знати. Большинство епископских мест занимали выходцы из немецких дворянских фамилий, в том числе треть – из княжеских родов. Получение церковных бенефициев разного рода рассматривалось в качестве выгодного предприятия и совершенно не соотносилось с духовной миссией церкви. С другой стороны, низшее духовенство, в состав которого входили преимущественно выходцы из бюргерской и крестьянской среды, все больше сближалось по уровню и образу жизни со своей паствой. В этой среде формировался упрощенный, вульгаризированный взгляд на христианские таинства и обряды, что также способствовало подрыву репутации церкви. В обществе ширилось недовольство алчностью, цинизмом и жаждой власти ее представителей. Эти настроения ярко отразились в творчестве немецких гуманистов позднего Средневековья.

У истоков немецкой гуманистической традиции стояли Рудольф Агрикола (1444–1485), Якоб Вимфелинг (1450–1528), Конрад Цельтис (1459–1508). Период ее расцвета начался с 90-х годов XV в. В 1494 г. на немецком языке появилась книга «Корабль дураков» – сатира, написанная и иллюстрированная профессором Базельского университета Себастьяном Брантом (ок. 1458–1521). Автор поместил современное ему феодальное общество с его пороками и заблуждениями на корабль и отправил в страну глупости Наррагонию. Огромную популярность снискало сатирическое произведение «Похвальное слово Глупости» (1509) Эразма Роттердамского (литературный псевдоним Герхарда Герхардса) (1469–1536). Оно было посвящено обличению фанатизма и насилия, национальной ограниченности и религиозной розни, лицемерия и невежества феодалов и духовенства. Кружок радикальных гуманистов образовался при Эрфуртском университете. Его руководителем стал Муцианом Руфом из Готы, а наиболее известным представителем – Ульрих фон Гуттен (1488–1523). Гуттен остро критиковал папств. Его идеалом была возрожденная империя, опиравшаяся на доблесть и честь рыцарского сословия. Проект возрождения сильной государственности на основе средневековых традиций и идеалов, предложенный Гуттеном, не имел перспектив быть реализованным в силу своей архаичности, но его патриотизм, поиск идейных основ национального единения немцев вызывали широкий отклик у современников.

Большой резонанс в немецком обществе вызвал так называемый «процесс Рейхлина». В 1509 г. воинствующие монахи-доминиканцы из Кельна обратились с ходатайством к императору, требуя ужесточить гонения на евреев, в том числе уничтожения иудейских книг. В этой ситуации советники императора обратились к составителю первой еврейской грамматики Иоганну Рейхлину (1455–1522). Рейхлин являлся известным юристом и ученым, автором популярных латинского словаря и грамматики греческого языка. Он выступил против уничтожения священных еврейских книг, чем вызвал гонения со стороны кельнских доминиканцев. Но попытки организовать инквизиционный суд над Рейхлином не удались. Под председательством епископа Шпейерского в 1514 г. собрался суд, наложивший на обвинителей Рейхлина «вечное молчание».

«Процесс Рейхлина» наглядно показал, что императорская власть стремится дистанцироваться в глазах общества от церкви. Император Максимилиан I даже поручил в 1510 г. гуманисту Якобу Вимфелингу обобщить все основные претензии к церковникам. Созданный таким образом меморандум «Жалобы германской нации» был отправлен в Рим. Максимилиан I стремился добиться ограничения платежей и заключения договора с папством по образцу соглашения Святого престола с Францией. Однако папская курия отказалась от подобного шага. Кризис католической церкви в Германии стал на рубеже XV–XVI вв. прологом к развертыванию движения Реформации.

18) Международные отношения и крестовые походы XII-XIII ввОба крестовых похода XII в., однако, примечательны по тому сложному переплетению международных интересов, которое завязалось вокруг каждого из них. И во время второго, и особенно во время третьего крестовых походов обнаружились серьезные противоречия между начавшими формироваться и укрепляться феодальными монархиями Западной Европы, откуда хлынули на Восток армии крестоносцев.

Стремление овладеть ключевыми позициями на Средиземном море, которое стало в XII в. важным районом международной торговли, сталкивало друг с другом молодые феодальные монархии Запада. На этой почве в связи с крестовыми походами возникали различные дипломатические комбинации, враждебные и дружественные коалиции государств, причем в развитии этих межгосударственных отношений религиозные соображения фактически никакой роли не играли.

Во время второго крестового похода государь Сицилийского королевства Рожер II — его держава была крупным претендентом на господство в Средиземноморье, а сам он именовался «защитником христианства» — вступил в союз с мусульманским султаном Египта. Рожер II напал на христианскую Византию, хотя один из двух предводителей крестового похода — германский король Конрад III — находился в это же время в официальном союзе с Византийской империей.

Не менее своеобразная ситуация возникла в период третьего крестового похода (1189 — 1192). Его возглавляли «римский» император Фридрих I Барбаросса, французский король Филипп II, прозванный позднее Августом, и английский король-авантюрист Ричард Львиное Сердце. Два последних предводителя в течение похода беспрестанно враждовали друг с другом. Во время остановки крестоносного флота в Сицилии вражда ота приняла характер открытого конфликта: поскольку Ричард стал явно стремиться к завоеванию острова, Филипп II Август, противившийся усилению державы Плантагенетов, оказал Ричарду решительное сопротивление, когда тот сосвоим флотом штурмовал Мессину. В дальнейшем изворотливый французский король воспользовался неудачами своего «союзника» по крестовому походу на Востоке, чтобы обрушиться на его французские владения. С этой целью Филипп II поспешил вернуться в Европу еще до окончания похода. Мало того: зная о существовании политических противоречий между Англией и Священной Римской империей (противоречия эти коренились опять-таки в стремлении и Плантагенетов и Гогенштауфенов к господству на Средиземном море), Филипп II договорился с преемником Фридриха Барбароссы — Генрихом VI о совместной борьбе против Ричарда Львиное Сердце. Договоренность эта была достигнута во время личной встречи обоих государей в Милане.в конце 1191 г. Ее результатом было двухлетнее пребывание Ричарда «в плену» в Германии — английский король попал в руки своего противника, возвращаясь из Палестины на родину.

Вместе с тем в крестовых походах XII в. с нараставшей силой выявлялся другой антагонизм международного характера — обострявшиеся противоречия между Западом и Византией. Крестоносцы все больше начинают интересоваться Византией, которая кажется им — и не без основания —сравнительно легкой добычей. Крестовые походы становились все более опасными для Византии. Орды крестоносцев и первого, и второго, и третьего походов грабили население империи и с жадностью смотрели на богатства ее столицы. Византийской дипломатии пришлось пускать в ход все свое испытанное искусство, чтобы оградить империю от захвата опасными союзниками и заставить их служить ее целям. Использовав первых крестоносцев для отвоевания у сельджуков некоторых из своих малоазиатских владений, Византия в XII в. нередко поддерживала турок против крестоносцев. Во время второго крестового дохода византийский император Мануил Комнин, не доверявший вождям крестоносцев, невзирая на свой формальный союз с германским королем Конрадом III, заключил соглашение с сельджукским Иконийским султанатом, — и как раз в тот момент, когда немецкие рыцари-крестоносцы уже вели войну на территории султаната в Малой Азии (1147 г.).

Во время третьего крестового похода, когда отряды Фридриха Барбароссы, накануне похода договорившегося было с византийскими послами в Нюрнберге о свободном переходе немецкого воинства через владения Византии, открыли по сути дела военные действия против нее и сам германский император размышлял об осаде Константинополя, византийский василевс Исаак II Ангел подписал союзный договор с султаном Саладином. Впрочем, еще до этого и крестоносный, «римский» император не постеснялся завязать отношения с Иконийским султаном: Барбаросса обменивался посольствами с этим противником Византии, враждовавшим тогда с Саладинам. Таким образом, в 1189 г. оба христианских императора — и германский и византийский — оказались в союзе с мусульманскими султанами. Тем временем не прекращалась и борьба пап с императорами. Со второй половины XII в. она вступила в новую фазу.

19) Венецианская дипломатическая система. Если среди дипломатов других итальянских государств и не было таких выдающихся людей, как Данте и Макиавелли, то все же среди них было немало известных фигур. Так, в Милане в середине XV века во главе герцогства стоял Франческо Сфорца, может быть, лучший дипломат своего времени, наставник Людовика XI в тайнах итальянского дипломатического искусства. Среди пап было немало блестящих дипломатов — достаточно назвать Григория VII и Иннокентия III. Среди венецианских дипломатов достаточно вспомнить дожа Энрико Дандоло, этого изумительно энергичного 90-летнего старика, который сумел превратить четвертый крестовый поход в блестящую «торговую операцию» (Маркс), заложившую основы всего дальнейшего могущества Венеции. Но для республики св. Марка характерны не отдельные дипломаты, как бы талантливы они ни были, а вся система, вся организация дипломатического дела, создавшая из Венеции, как выражались, «школу, мастерскую дипломатии» для всего мира. Купеческая олигархия, крепко захватившая власть в Венеции, внесла и в дипломатическое дело тот дух тайны и ревнивого недоверия и в то же время ту систематичность и целеустремленность, которыми было проникнуто все ее государственное управление.

Венеция переняла у Византии методы и приемы ее дипломатии и возвела их до степени искусства. Все способы обольщения, подкуп, лицемерие, предательство, вероломство, шпионаж были доведены до виртуозности. Какую комедию разыграл, например, с «крестоносными ослами» (Маркс) лукавый слепец Дандоло, чтобы отклонить их от похода на Египет! Крестоносное ополчение собралось на островках венецианской лагуны. Надо было заплатить огромную сумму за перевозку войска и за его снабжение. Но наличных денег и собранной в дополнение к ним золотой и серебряной утвари баронов оказалось далеко недостаточно. Тогда Дандоло выступил на народном собрании с речью, в которой указал, что крестоносцы не в состоянии заплатить всей суммы, и что венецианцы собственно вправе были бы удержать полученную часть денег. «Но,— патетически воскликнул он,— как посмотрит на нас весь мир? Каким позором покроемся мы и вся наша страна! Предложим им лучше следующую сделку. Венгерский король отнял у нас город Зару в Далмации — пусть эти люди отвоюют ее нам, а мы дадим им отсрочку для уплаты».

Предложение Дандоло было принято. В одно из ближайших воскресений, во время богослужения, собравшего в церкви св. Марка множество венецианцев и крестоносцев, Дандоло опять обратился к народу с речью. В ней, прославляя возвышенную цель крестоносного ополчения, он заявлял, что хотя он и стар и слаб и нуждается в отдыхе, но сам возьмет крести отправится с крестоносцами. Тут, пишет участник и летописец четвертого крестового похода, наивный Виллардуэн, «великая жалость охватила народ и крестоносцев, и немало пролилось слез, ибо этот славный человек имел полную возможность остаться: ведь он был очень стар, и хотя имел красивые глаза, но ровно ничего ими не видел». Плакал не только народ, но рыдал и опустившийся на колени перед алтарем старый хитрец, которому нашивали в это время крест. Отлично известно, к чему привело в дальнейшем крестоносное рвение Дандоло. Константинополь и почти вся остальная Византийская империя были захвачены крестоносцами. Венецианцы получили огромную часть добычи, и их дожи прибавили к своему титулу звание «господина одной четверти и одной восьмой Римской империи».

А через три века жертвой лукавства венецианцев оказался уже не простодушная деревенщина, вроде «крестоносных неотесанных князей» (Маркс), а опытный французский дипломат, ученик Людовика XI. Международная обстановка в это время была очень напряженной. Молодой, честолюбивый Карл VIII предпринял свой знаменитый итальянский поход, открывший новую главу в политической истории Западной Европы (1494 г.). В связи с этим Карл VIII отправил в Венецию — лучший наблюдательный пункт за деятельностью дипломатов Италии, да и не одной только Италии, — умного и наблюдательного Филиппа Коммина. Коммин рассказывает, как уже задолго до Венеции, в подвластных ей итальянских городах, его принимали с большим почетом. У первых лагун его встретили 25 знатных венецианцев, облаченных в дорогую пурпурную одежду. По прибытии в Венецию он был встречен новой группой вельмож в сопровождении послов герцога Миланского и Феррарского, которые приветствовали его речами. На следующий день его принял дож, после чего его опять возили по разным достопримечательным местам в Венеции, показывая ему дворцы, церкви, коллекции драгоценностей. Так в течение восьми месяцев его непрерывно занимали празднествами, концертами и всякого рода развлечениями, а в это время плелась сложная интрига: подготовлялся союз против Карла VIII, куда вошли Венеция, Милан, папа, германский император и испанский король. Послы всех этих держав собрались в Венеции. Слухи о намечающемся союзе стали распространяться по всему городу. У Коммина появились подозрения, что ему «говорят одно, а делают другое». В сеньерии, куда Коммин обратился за разъяснениями, отделались ничего не значащими фразами, а дож посоветовал ему не верить тому, что говорится в городе, ибо в Венеции, по его словам, всякий свободен и может говорить все, что хочет. Дож добавил к этому, что сеньерия вовсе и не помышляет о создании союза против французского короля: о таком союзе здесь никогда не слыхивали, наоборот, имеют в виду составить лигу против турок, привлекши в нее французского короля, испанского короля и германского императора. Так эта комедия тянулась до получения известий о взятии Неаполя Карлом VIII. Коммин еще не имел сведений об этом, когда его пригласили в сеньерию, где он застал несколько десятков вельмож и дожа, страдавшего припадком колик. Дож сообщил ему о полученном известии с веселым лицом, но, замечает Коммин, «никто другой из всей этой компании не умел притворяться так искусно, как он». Другие сидели озабоченные, с понурыми лицами, с опущенными головами. Коммин сравнивает действие полученной новости с эффектом, который произвело на римских сенаторов сообщение о победе Ганнибала при Каннах. Этот громкий успех Карла VIII ускорил переговоры о создании лиги против французского короля. Разногласия, все еще существовавшие между ее участниками, были спешно устранены, и через короткий срок после своего визита в сеньерию Коммин был опять приглашен туда ранним утром. Дож сообщил ему о союзе, заключенном пятью державами якобы против турецкого султана. Усиленно подчеркивая чисто оборонительный характер союза и слова «сохранение мира», которые фигурировали в договоре, он предложил Коммину сообщить об этом французскому королю. «Члены сеньерии высоко держали головы и ели с большим аппетитом. У них,— замечает с горечью Коммин, — совершенно не было того вида, который они имели в тот день, когда сообщили мне о взятии неаполитанской крепости». Коммин простодушно рассказывает затем, как в этот день послы союзников проехали под звуки музыки в 40 гондолах под окнами занимаемого им помещения, причем миланский посол даже сделал вид, что незнаком с Коммином. Он описывает разукрашенный и иллюминованный город и то, как он вечером одиноко катался в гондоле мимо дворцов, где происходило пиршество, но куда он не был приглашен.

Венеция имела представителей в многочисленных государствах, с которыми была связана торговыми и политическими отношениями. Наряду с этими официальными лицами на службе республики был огромный штат секретных агентов и шпионов. Как и Византия, Венеция особенно охотно пользовалась услугами монахов и женщин, имевших возможность проникать туда, куда не было доступа другим. В ряде случаев венецианцы использовали и врачей для секретных целей. Так, они доставили медиков молдавскому и валашскому воеводам, а также в ряд других стран. Врачи эти отправляли в Венецию настоящие дипломатические, политические и экономические отчеты о странах, где протекала их деятельность. Венецианские посольства располагали, кроме того, в большинстве стран так называемыми «верными друзьями», что означало на дипломатическом языке того времени специальный вид секретных агентов. Посольства могли требовать от них отчетов, их использовали для доставки секретной корреспонденции и других поручений. Агенты эти действовали различными способами: то это были переодетые монахи, то странствующие пилигримы. Некоторые из них были прикреплены к посольствам, и их посылали в разные страны для получения информации. Нередко таким «верным другом» бывал какой-нибудь щедро оплачиваемый местный житель высокого или, напротив, совершенно незначительного социального происхождения. В пограничных областях Венеция использовала шпионов — exploratores.

Если сеньерия считала нужным выслушать самого шпиона, то его переодетым пропускали во дворец дожа и вводили в его особые апартаменты.

Интересно отметить, что итальянские банки, столь многочисленные во Франции, являлись для своей родины в такой же мере политическими, как и финансовыми агентствами. Например, представители дома Медичи в Лионе содержали своего рода осведомительное бюро о политических делах во Франции. Венецианцы отличались особым умением использовать в дипломатических целях своих купцов. Нередко бывало, впрочем, что венецианские посольства получали информацию и от приезжих иностранных купцов и даже иностранных студентов.

Венецианское правительство широко практиковало систему тайных убийств, щедро платя за них. Достаточно привести такой характерный пример. В июне 1495 г. некий делла Скала, изгнанный из Венеции, предложил сеньерии поджечь пороховой склад Карла VIII, а также с помощью «некоторых надежных и верных средств» добиться смерти короля. Венецианский совет единодушно и горячо приветствовал это «лойяльнейшее» предложение делла Скалы, обещав ему помилование и большое вознаграждение. Но, поразмыслив, кандидат в цареубийцы нашел свое предприятие делом весьма нелегким, поэтому он предложил ограничиться одним диверсионным актом — поджогом порохового склада. Собравшаяся сеньерия опять единодушно приняла и это предложение, повторив свое обещание амнистии и вознаграждения, которое позволит изгнаннику вести в Венеции почетную и привольную жизнь.

20)Николо Макиавелли и европейская дипломатияМакиавелли Никколо ди Бернардо - итальянский политический деятель, писатель и дипломат. Секретарь комиссии Десяти Флорентийской республики (1498-1512). Автор политических сочинений, в которых развивал свою теорию дипломатии и государственного управления: "Государь" (1513), "Рассуждения по поводу первой декады Т. Ливия" (1513-1519), "История Флоренции" (1520-1525) и др.

Никколо Макиавелли родился 3 мая 1469 года в семье юриста. Его отец, Бернардо Макиавелли, получал также небольшой доход от своих земельных участков. Мать Никколо - донна Бартоломеа, была женщиной религиозной, она сочиняла гимны и канцоны в честь Девы Марии и пела в хоре в церкви Санта Тринита.

В семь лет Никколо поступил в школу магистра Маттео, затем его отдали в городскую школу. К концу обучения он очень хорошо знал латынь и прошел курс латинской стилистики.

Средний достаток семьи Макиавелли не позволил Никколо поступить в университет. Его учителями стали древние авторы Тит Ливий, Тацит, Цицерон, Цезарь, Вергилий, Светоний, Овидий, а также Тибулл и Катулл. По-видимому, Бернардо Макиавелли ознакомил сына с основами юридической науки и практики.

18 февраля 1498 года Макиавелли баллотировался на пост секретаря второй канцелярии республики и был побежден кандидатом партии монаха-доминиканца Савонаролы. Но уже в апреле партия Савонаролы потерпела крах, а сам доминиканец 23 мая был казнен на площади Синьории...

Через пять дней после этого события Макиавелли, победив кандидата от партии Медичи, был намечен, а 18 июня утвержден секретарем второй канцелярии; 14 июля ему была также доверена канцелярия комиссии Десяти, ведавшая иностранными и военными делами.

Очень скоро флорентийская Синьория убедилась в том, что не ошиблась в своем выборе. 29-летний Никколо Макиавелли успешно справлялся со своими обязанностями. За четырнадцать лет он составил тысячи дипломатических писем, донесений, правительственных распоряжений, военных приказов, проектов государственных законов; совершил тринадцать дипломатических и военно-дипломатических поездок с весьма сложными поручениями к различным итальянским государям и правительствам республик, к папе, императору и четырежды к французскому королю; как секретарь комиссии Десяти он был организатором и участником военных кампаний и инициатором создания республиканского ополчения.

В марте 1499 года Макиавелли отправился в Понтедера к владетелю Пьомбино, расположенного километрах в ста на юго-запад от Флоренции. 30-летний секретарь комиссии Десяти сумел убедить д'Аппиано, этого коронованного военачальника, не требовать увеличения платы за военную службу Флорентийской республике, которая и без того тратила колоссальные средства на наемников-кондотьеров.

В июле того же года Макиавелли был послан к правительнице важного для республики стратегического пункта - Форли, дочери Галеаццо Сфорца, Катарине с официальным письмом первого канцлера Флоренции Марчелло Вирджилио Адриани, ученика Полициано, университетского профессора литературы. Несмотря на все ухищрения коварной и опытной правительницы, первый дипломатический экзамен флорентийский посланец сдал на отлично: дружбу с правительницей Форли удалось сохранить, что было крайне важно в условиях напряженной борьбы за важнейший торговый центр Пизу.

Между тем тучи над Италией сгущались. В октябре 1499 года французские войска вошли в Милан, а в начале следующего года его правитель Лодовико Моро был пленен и увезен во Францию. Судьба итальянских государств теперь зависела от Людовика XII, к которому Флорентийская республика в июле 1500 года и направила дипломатическую делегацию в составе Никколо Макиавелли и Франческо Каза. Раньше вопрос о Пизе решала Флоренция, отныне его решал французский двор, требовавший огромных денег за военную помощь. Макиавелли не принадлежал к числу парадных послов, которых посылали в торжественных случаях, а был оратором-дипломатом, который, по его собственному выражению, "готовит пути Господу" и, не имея "средств и веса", добивается всего своими талантами и умом.

Великий флорентиец не только выполнял официальные инструкции, но внимательно наблюдал и оценивал обстановку, людей, обычаи. Макиавелли посетил Лион, Невер, Мелея, Париж. Его сообщения флорентийской Синьории были не менее важны, чем ведение переговоров. "Французы ослеплены своим могуществом, - писали Макиавелли и Каза, - и считаются лишь с теми, кто обладает оружием или готов давать деньги". Вскоре Каза заболел, и Макиавелли остался единственным представителем республики при дворе. Он не только изучал французскую политику, но и пытался оказать на нее влияние. Когда однажды кардинал Руанский заявил, что итальянцы ничего не понимают в военном деле, Макиавелли ответил ему, что "французы ничего не понимают в политике, так как если бы понимали, то не позволили бы папству достичь такого могущества". Совет флорентийца заставил французский двор серьезнее относиться к политике папства.

Во время этой же миссии во Франции он проявил себя как тонкий психолог. О находившемся при французском дворе перебежчике из лагеря арагонцев Джулио де Скручиатио, будущем папском инквизиторе, он сообщал Синьории: "при первом же вашем письме сюда он сыграет роль молнии... он красноречив, чрезвычайно смел, назойлив, ужасен, не знает меры в своих страстях и поэтому способен во всех своих начинаниях достигнуть некоторого результата".

По возвращении из Франции, в 1501 году, секретарь комиссии Десяти занимался делами, связанными с подчиненной, но вечно непокорной Пистойей: вел переписку, писал приказы, трижды ездил в мятежный район для улаживания конфликта. В этом же году он выполнил ряд поручений в Сиене и Кашине.

В 1502 году Макиавелли встретился с Цезарем Борджа - герцогом Валентино, который произвел на него сильное впечатление - жестокий, хитрый, не считающийся с какими-либо нормами морали, но смелый, решительный и проницательный правитель. Он не идеализировал Цезаря Борджа, а изучал его действия, когда тот пытался подчинить и объединить целые области Италии. Макиавелли еще несколько раз встречался с этим героем шпаги и отравленного вина, и в своих донесениях отмечал качества этого государственного деятеля, достойные послужить материалом для теоретических обобщений.

Вместе с епископом Вольтерры Франческо Содерини Макиавелли прибыл в захваченный Цезарем Борджа Урбино. Содерини и Макиавелли были приняты в два часа ночи 24 июня 1502 года. Их общее впечатление было изложено в донесении: "Герцог так смел, что самое большое дело кажется ему легким. Стремясь к славе и новым владениям, он не дает себе отдыха, не ведает усталости, не признает опасностей. Он приезжает в одно место прежде, чем успеешь услышать о его отъезде из другого. Он пользуется расположением своих солдат и сумел собрать вокруг себя лучших людей Италии. Кроме того, ему постоянно везет. Все это вместе взятое делает герцога победоносным и страшным". Этот портрет военачальника и политика можно считать первым наброском знаменитого трактата "Государь", законченного Макиавелли в 1513 году.

В сентябре 1502 года во Флорентийской республике была введена должность пожизненного гонфалоньера, которым стал Пьеро Содерини, брат епископа Вольтерры, ездившего в Урбино вместе с Макиавелли. Он был главой Синьории, имел право законодательной инициативы и вмешательства в судебные дела. Содерини был хорошим оратором, но не обладал какими-либо значительными дарованиями. От имени комиссии Десяти Макиавелли поспешил уведомить нового гонфалоньера об избрании и выразил надежду на успешную его деятельность. Вскоре Макиавелли приобрел неограниченное доверие Содерини, стал его постоянным советчиком.

Хотя второй канцлер республики и был первым человеком при главе правительства, он продолжал выполнять сложные дипломатические поручения, так как никто не мог точнее и вернее оценить политическую атмосферу в чужой стране и дать характеристику ее деятелям. Когда Синьория торопила его с присылкой донесений, он отвечал: "...серьезные вещи не отгадываются... если не хочешь излагать выдумок и сновидений, необходимо все проверить". И Синьория убеждалась, что Макиавелли прав: "Поистине, в последних двух ваших письмах столько силы, в них так ярко сказывается Ваш ум, что их даже нельзя похвалить так, как они того заслуживают. В частности, я говорил об этом с Пьеро Содерини. Он находит совершенно невозможным отозвать Вас оттуда... Ваши рассуждения и описания вызывают самую лестную похвалу. Теперь все признают то, что я лично подметил в Вас: ясность, точность, достоверность ваших известий, на которую можно вполне положиться".

Поэтому в трудные моменты итальянской и европейской истории именно Макиавелли посылали в другие государства и чужие страны. Судите сами.

В 1503 году он находился в войске Цезаря Борджа, занявшего Перуджу, Ассизи, сиенские замки. Затем его срочно направили в Рим в связи со смертью Александра VI и выборами нового папы Юлия II.

В 1504 году он вторично прибыл во Францию, в Лион, с новыми инструкциями флорентийскому послу при Людовике XII Никколо Валори, который в письмах к Десяти лестно отзывался о Макиавелли, помогавшем ему советами.

В следующем году он был послан с дипломатическими поручениями к синьору Перуджи Бальони, к маркизу Мантуи и синьору Сиены Пандольфо Петруччи, а еще через год представляет республику при Юлии II, который во главе своих войск выступил против Перуджи и Болоньи. Флорентийский посол должен был в дипломатичной форме сообщить воинственному папе, что Флоренция, хотя и является его союзником, пока не может оказать ему помощи в его "святом деле".

В декабре 1507 года Макиавелли направили в Тироль к императору Максимилиану с новыми инструкциями для флорентийского посла. Результатом его ознакомления с обстановкой в немецких землях был доклад "Описание событий, происходящих в Германии".

В 1509 году он был послан в Мантую для уплаты денежного взноса республики королю Максимилиану, а затем в Верону, откуда наблюдал за ходом военных действий между Венецией и союзниками Флоренции.

В следующем году Макиавелли в третий раз отправился с дипломатической миссией во Францию для переговоров о совместной борьбе против Венецианской республики. После этой поездки появились его "Описания событий во Франции". Через несколько месяцев его снова послали во Францию через Милан для обсуждения вопроса о Пизанском церковном соборе, который организовал Людовик XII против папы Юлия II. Этот собор открылся в ноябре 1511 года, и Макиавелли был послан туда республикой, чтобы наблюдать за развитием событий.

Выполняя многочисленные и сложные обязанности, Макиавелли не превратился в занудного чиновника. Он обладал живым, общительным характером, любил хорошо одеваться и не жалел на это денег, даже когда их было не слишком много. Особенно заботился он о своей одежде, когда представлял республику перед чужеземными государями. Он был остроумным и любил повеселиться, и на вечеринках, которые иногда устраивали члены комиссии Десяти, всегда оказывался душой компании.

Макиавелли женился в тридцать три года на Мариетте Корсини, в тридцать четыре - стал отцом первого ребенка. Он очень заботился о семье, в шутку называя ее своей "командой".

Многое сделал Макиавелли и как секретарь военной комиссии Десяти, проявив себя на этом поприще не только исполнителем, но и организатором.

В 1512 году произошли драматические события, которые привели к гибели Флорентийскую республику и пресекли бурную политическую деятельность Никколо Макиавелли. 11 апреля испанское войско захватило Прато, учинив там беспощадную резню и грабеж. Пьеро Содерини бежал из Флоренции, где была восстановлена синьория Медичи; в результате переворота Макиавелли лишился должности и был выслан на год из города.

В следующем году был раскрыт антимедичейский заговор во главе с Боски. Заподозренный в соучастии Макиавелли в марте 1513 года был брошен в тюрьму, подвергнут пытке - ему нанесли шесть ударов плетьми. Он вышел из заключения только благодаря амнистии, объявленной в связи с избранием на папский престол Джованни Медичи, принявшего имя Льва Х. Как неблагонадежному ссыльному Макиавелли разрешили проживать в принадлежавшем ему небольшом имении Сант-Андреа в Перкуссино, расположенном недалеко от Флоренции.

Макиавелли был обречен на вынужденное бездействие. Он переписывался со своими друзьями - Содерини и Веттори. "Так долго продолжаться не может, - писал Макиавелли, - такая бездеятельная жизнь подтачивает мое существование". Однако он готов был служить только своему государству, а не кому угодно и где угодно. Об этом свидетельствует его отказ от приглашения стать секретарем кардинала Просперо Колонны в 1521 году, что объяснялось его неприятием папства и церковников. Отказался он и от службы французской монархии, заявив в конце своей жизни: "Предпочитаю умереть с голода во Флоренции, чем от несварения желудка в Фонтенбло".

Увы, Медичи не доверяли Макиавелли и в течение пятнадцати лет не допускали его к политической деятельности.

Макиавелли занялся творчеством. В период ссылки (1513-1520) он написал "Государя", "Рассуждения о первой декаде Тита Ливия", "Рассуждения о способах упорядочения дел во Флоренции после смерти герцога Лоренцо", "Описание событий в городе Лукке", была начата "История Флоренции"...

Он не отказывался от незначительных деловых поручений, вроде поездок в Карпи во францисканский монастырь, который он в письме к Гвиччардини назвал "республикой деревянных сандалий", или в Венецию для защиты интересов флорентийских купцов.

4 мая 1527 года Рим был захвачен немецкими ландскнехтами. Флоренция ответила на это антимедичейским восстанием и восстановлением республики.

58-летний Макиавелли выдвинул свою кандидатуру на пост канцлера Флорентийской республики. Вопрос решился на Большом Совете республики 10 мая 1527 года. Однако годы медичейского правления сделали свое дело: за Макиавелли было подано всего 12 голосов, против - 555.

21 июня 1527 года Никколо Макиавелли скончался, а еще через день его похоронили в церкви Санта-Кроче, ставшей флорентийским пантеоном. Рядом с Макиавелли покоятся Микеланджело, Галилей и другие великие итальянцы.

21)Внешняя политика Франции Людовика ХI Людовика XI нередко называют родоначальником современного дипломатического искусства. И, действительно, этот король был непревзойденным дипломатом не только для своего времени.

Ни один государь до Людовика XI не относился столь презрительно к рыцарской военной славе. Людовик XI не любил войны: он не доверял военному счастью, страшась потерять в случае неудачного сражения в один день плоды долголетних усилий. Дипломатия была излюбленным орудием Людовика XI. В борьбе со своими многочисленными врагами он по возможности старался избегать лобовой атаки, будучи глубоко убежден в том, что хитрость лучше, чем сила. Одной из основных черт Людовика XI была склонность к интриге. Как отмечает его историограф Коммин, Людовик XI «день и ночь оттачивал все новые замыслы». Ссорить своих врагов, создавать им тысячу препятствий, неожиданно выступить в роли арбитра между ними и добиться таким образом в нужный момент перемирия или мира — такова была тактика Людовика XI.

Какой-то особой вкрадчивостью и тонко разыгранной сердечностью этот черствый, искусный притворщик умел обольщать и очаровывать людей. «Это была сирена», — пишет о нем бургундский хронист Молинэ, а миланский посол Малета, зорко наблюдавший за дипломатической игрой Людовика, сказал о нем: «Похоже на то, как будто король всегда жил и воспитывался в Италии». Малета был прав. Еще будучи дофином и непрерывно интригуя против своего родного отца, смерти которого он так нетерпеливо дожидался, Людовик в течение ряда лет вел тайные переговоры с Венецией, Флоренцией и Франческо Сфорца, герцогом Миланским. Благодаря этому постоянному общению с итальянцами и особенно с Франческо Сфорца, которого Людовик считал образцом дипломатического искусства, этот способный ученик в совершенстве усвоил манеры и методы итальянских дипломатов и в первую очередь их гибкость, умение приспособляться к обстоятельствам, их склонность к сложной интриге, коварству, обману. Людовик XI был ловкий соблазнитель. Он не брезговал ничем, чтобы добиться расположения людей, в которых нуждался. Как пишет Коммин, великолепно изучивший характер своего государя, никто так не старался «склонить на свою сторону человека, который мог быть ему полезен или способен был ему повредить. Он отнюдь не смущался первым отказом человека, которого пытался расположить, но упорно продолжал начатое дело, осыпая его щедрыми обещаниями и действительно давая ему деньги и должности, которые должны были его соблазнить». Скупой по природе, Людовик бывал щедр под давлением политической необходимости. Людовик XI был глубоко убежден в том, что всякого человека можно купить, и что в этом отношении нет никакой разницы между английским королем Эдуардом IV и его, Людовика, брадобреем, а когда нужно, то и палачом, шпионом и вором, пресловутым Оливье де Дэн.

Людовик XI был в курсе всех государственных дел, вникал во все и понимал, что в политике нет ничего неважного. Он тратил большую часть своего времени на то, чтобы разузнать о нужных ему людях и обстоятельствах, чтобы самому знакомиться с положением дел и с людьми, отдавал приказания, измышлял политические комбинации и находил время для оживленной переписки со своими «добрыми и верноподданными городами» и целой массой как высокопоставленных, так и совсем незнатных людей. «Ни один человек, — пишет о нем Коммин, — так не прислушивался к людям, не расспрашивал о стольких вещах, не хотел знать стольких людей, как он. И, действительно, он знал всех значительных, пользовавшихся влиянием людей в Англии, Испанли, Португалии, Италии, Бургундии и Бретани так же, как своих подданных». Людовик держал у себя на службе разветвленную шпионскую сеть, имел целый ряд досье, в которых хранил тайны, раскрытые им, купленные или украденные. Будучи самым разносторонним образом осведомлен о делах и людях, Людовик мог благодаря этому использовать обстоятельства и предвидеть события.

Любопытно, как вел себя Людовик со своими дипломатами. Он делал вид, что дает им полную свободу при ведении переговоров, просил их не спрашивать у него слишком часто советов и лишь держать его в курсе всего, что они предпринимают. Но особенно настаивал король на исчерпывающей информации, когда дела шли негладко. Так, он пишет одному своему советнику: «Когда дела идут хорошо, меня надлежит лишь извещать, но когда они идут плохо, то я должен быть в полном курсе, чтобы помочь». В этом смысле интересны дипломатические переговоры, которые велись в конце 1480 г. между Людовиком XI и Максимилианом Габсбургом. Людовик дает своим послам директиву: «Действуйте, как вам покажется нужным». В действительности же он руководит каждым их шагом. Он решительно высказывается против ведения переговоров в больших собраниях. «Господа, вы дураки, — пишет он своим послам, — если думаете, что подобные дела надо решать на большом собрании... Там, где много народа, всегда держатся очень заносчиво и много запрашивают, да к тому же перед таким стечением народа было бы стыдно признаться, что нуждаются в чем-нибудь».

Особенно советует Людовик своим послам подкупать слуг своих врагов. Он считает даром неба искусство преуспевать в этом деле. Эта система Людовика в совершенстве усвоена была главным дипломатом Людовика Коммином, который сформулировал ее следующим образом: «Послы не выходят из рамок своих обязанностей и не злоупотребляют своим долгом, предаваясь шпионажу и торговле совестью». По мнению Людовика, больше всего дипломатические усилия его послов должны быть направлены к тому, чтобы обмануть врагов.

Особенно предостерегает король своих дипломатов, чтобы они не давали себя провести. Когда во время вышеупомянутых переговоров его послы были обмануты человеком, к которому отнеслись слишком доверчиво, Людовик в совершенном исступлении писал им: «Вы же видите, кровавые собаки, что ему нельзя доверять, верьте только тому, что вы сами увидите».

И король заключает свое послание следующим выразительным наставлением: «Они вам лгут. Ладно! Лгите им больше». В этой заповеди заключена важнейшая суть дипломатии, как ее понимал Людовик XI.

Людовику было 38 лет, когда он вступил на французский престол. Серьезнейшим испытанием дипломатических талантов Людовика в первые годы его правления была его борьба с образовавшейся против него обширной коалицией феодальной знати, так называемой Лигой общественного блага. Душой Лиги был Карл Смелый, который использовал недовольство крупных феодальных владетелей Франции абсолютистскими тенденциями Людовика. «Я так люблю Францию, — заявлял Карл Смелый, — что предпочел бы иметь в ней шесть государей вместо одного». И действительно, подлинной целью Лиги было всеми средствами закрепить раздробление страны на уделы. Чтобы справиться с этой опасностью, Людовик уступил Геную Франческо Сфорца и приобрел в нем хитрого и ценного союзника. Этот искушенный кондотьер дал Людовику совет, которым и направлялась вся борьба короля с Лигой. «Разделите своих врагов, — сказал ему Франческо Сфорца, — временно удовлетворите требования каждого из них, а затем разбейте их поодиночке, не давая им возможности объединиться». Совет пришелся Людовику по вкусу. Вступив в переговоры со своими врагами, Людовик, как пишет Маркс, «старался перехитрить этих субъектов, пуская в ход дипломатию, вызывая раздоры и т. д.; сумасшедший осел Карл... оказывал ему в этом большую помощь... Чтобы избавиться от этих субъектов, рассорить их и обмануть каждого в отдельности, Людовик XI согласился на все деспотические требования союзников, стремившихся поделить между собой всю Францию». В октябре 1465 г. Людовик заключил мир в Конфлане с герцогом Бургундским и особый договор с остальными союзниками в Сен-Море. Этими договорами фикция общественного блага была разоблачена до конца: во время мирных переговоров каждый из восставших вассалов, забыв об общественном благе, хлопотал лишь о том, чтобы урвать себе большую часть добычи. «Общественное благо, — ядовито замечает Коммин, — превратилось, в частное благо».

Теми же методами — золотом, подкупами, шпионажем и нескончаемой сетью интриг, которую так искусно умел плести этот, по выражению хрониста, «всемирный паук» («araignee universelle»), — Людовик пользовался в борьбе с другими своими противниками. Так, он сумел отвлечь от чрезвычайно опасного для него союза с Карлом Смелым ленивого и всецело поглощенного развлечениями английского короля Эдуарда IV, купив его щедрой ежегодной рентой. Людовик зло посмеивался над тем, что англичане надменно называли эту ренту данью, и платил, кроме того, тайные пенсии министрам и фаворитам Эдуарда, заявляя, что война с Англией стоила бы Франции дороже. Коммин рассказывает, что в парижской счетной палате хранились квитанции всех английских пенсионеров Людовика, за исключением главного камергера Гастингса: его пришлось очень упрашивать перейти на содержание французского короля, так как он находился уже на жалованье у герцога Бургундского. Но Людовик легко вышел из положения: узнав, что Гастингс получает от герцога пенсию в 1 тысячу экю, Людовик согласился платить ему 2 тысячи экю. Сделка состоялась. При этом Гастингс выговорил себе условие, что деньги будут вручаться ему без расписок. «Я не желаю, — заявил он, — чтобы говорили, что главный камергер был пенсионером французского короля, или чтобы мои квитанции были найдены в его счетной палате».

Такими же путями Людовик купил себе союз швейцарцев, заключив так называемый «вечный союз» с восемью кантонами, из которых тогда состояла швейцарская федерация. Как пишет Маркс, «этот договор был основой всех соглашений, заключавшихся между Францией и Швейцарией до самой французской революции; он обеспечил за Францией... право вербовать швейцарскую пехоту, а за швейцарцами ежегодную дань от Франции».

Обеспечив себе нейтралитет Англии и натравив на Карла Смелого швейцарцев, Людовик добился гибели своего главного соперника и крушения бургундского могущества. Путем интриг, вероломства и частью открытой войны Людовик завладел значительной частью бургундского наследства. Таков был финал франко-бургундской тяжбы, в которую втянута была почти вся Европа.

Правление Людовика XI, имевшее столь важные последствия для объединения Франции, оказало огромное влияние на развитие европейской дипломатии. Методы Людовика XI совершенно изменили весь характер и формы европейской дипломатии. Людовик еще в первые годы своего правления сумел оценить, какое большое значение для правительства имеют хорошие дипломатические кадры. Известны имена свыше 70 лиц, являвшихся дипломатами Людовика XI. Число же его тайных эмиссаров, которые сыпали пригоршнями золото повсюду, где можно было получить информацию или всякую иную помощь, было огромно.

Людовик не только сильно расширил число дипломатических миссий, которые направлялись им в различные страны, но и сделал их пребывание там более длительным. Особенно стремился Людовик превратить временные дипломатические сношения в постоянные представительства при дворах, в которых был наиболее заинтересован, как, например, в Бургундии и Англии. Со своей стороны и те страны, в которые Людовик посылал свои представительства, вынуждены были оформить у себя посольское дело и выработать систему своей внешней политики. Вскоре ни одно государство, ни один двор не могли уже обходиться без разработанной дипломатической службы. Это, разумеется, было сделано не сразу. Во всяком случае дипломатический механизм, заведенный Людовиком XI, побудил связанные с ним европейские государства приступить к организации дипломатического дела на тех основаниях, на каких оно уже давно существовало в Италии и в частности в Венеции. Следует отметить, что тенденция Людовика XI сделать ведение дипломатических сношений монополией государства и лишить своих могущественных вассалов права дипломатического представительства была усвоена у него и другими европейскими государями.

В то же время Людовик очень боялся чужих дипломатических представителей у себя в стране, видя в них шпионов и соглядатаев. Однако он считал их неизбежным злом и разработал сложные правила, чтобы по возможности обезопасить себя от их любопытства.

Дипломатические правила Людовика XI были возведены в стройную систему Филиппом Коммином.

«Отнюдь небезопасное дело, — пишет Коммин, — отправлять и принимать большое количество посольств. Очень часто дело идет при этом о многих дурных вещах. Тем не менее необходимо и отправлять их и принимать. Те, кто прочтут эти строки, могут спросить, какие же я знаю средства против этого?.. Так вот, что бы я сделал. Я был бы за то, чтобы оказывать наилучший прием посольствам, исходящим от подлинных друзей, в отношении которых нет оснований для подозрений...» Но все же они не должны оставаться подолгу, «ибо дружба между государями недолговечна. Если же тайные или явные послы исходят от государей, ненависть которых такова, как я наблюдал постоянно между всеми сеньерами... то, по моему мнению, это весьма небезопасная вещь. С ними, разумеется, нужно хорошо обходиться и принимать их с почетом: их следует встречать, удобно размещать, приставлять к ним для сопровождения умных и надежных людей. Это является делом честным и верным, ибо таким образом можно узнать, кто к ним приходит, и помешать легкомысленным и недовольным людям сообщать им сведения. Я бы стоял за то, чтобы по возможности скорее их выслушивать и отсылать назад, так как мне кажется, очень опасным держать у себя врагов. И за одного посла, которого враги нам дают, я бы им послал взамен двух. Я позаботился бы и о том, чтобы такому послу было скучно и чтобы он просил не посылать его больше, ибо нет лучшего и более верного шпиона, лучшего соглядатая и собирателя слухов. К тому же при наличии нескольких наших послов при чужих дворах они могут следить друг за другом, чтобы кто-нибудь из них не вел разговоров с посторонними лицами. Мудрый государь всегда старается иметь какого-нибудь друга у своего врага... Скажут, пожалуй, что ваш враг может этим возгордиться. Ну и пусть! Зато таким путем можно получить больше сведений, что весьма важно, ибо преуспевающие всегда в чести».

22)Требования к дипломатии времена Возрождения. Италия является колыбелью Ренессанса - блестящей эпохи в истории европейской культуры ХУ-ХУ1 вв. Среди разносторонних интересов мыслителей Возрождения особое место занимало искусство завоевания власти и упрочения государства.

Новый взгляд на политику

Наибольшую славу снискала книга Никколо Макиавелли «Государь» (1517), где анализировались поступки добившихся успеха правителей. Рекомендуемые автором методы управления настолько аморальны, что с той поры термином «макиавеллизм» обозначают изощренное политическое коварство. Будучи флорентийским дипломатом, Макиавелли выводил свои постулаты из наблюдений за политической жизнью Италии. Страна существенно отличалась от остальной Европы. В отличие от феодальных монархий к северу от Альп, здесь существовал ряд городов-государств - в основном республик, - благосостояние которых основывалось на торговле и финансовых операциях. Выгодное географическое положение сделало Италию оживленным перекрестком торговых путей на Ближний Восток, откуда в Европу доставлялись пряности и предметы роскоши. В результате, итальянские купцы и финансисты стали первопроходцами в банковском и бухгалтерском деле, города богатели, а искусства и науки пользовались щедрой поддержкой меценатов. Итальянские города сумели отстоять свою независимость благодаря многовековой борьбе за власть между папами и императорами, которые всячески мешали друг другу в расширении сфер влияния. Более того, крупные города распространяли свою власть на прилегающие территории, что сопровождалось слиянием земельной аристократии с новым городским сословием купцов и банкиров. К началу XV в. на территории Италии сформировались пять крупных государств. На северо-западе раскинулось Миланское герцогство, в котором у власти находились семейства военачальников-диктаторов Висконти и Сфорца.

Республиканская Флоренция, где с 1434 г. правило богатейшее банкирское семейство Медичи, довольно долго была самым динамично развивающимся из всех итальянских государств. Медичи вошли в историю как щедрые покровители и знатоки искусства, превратившие Флоренцию в подлинную колыбель гениальных поэтов, художников и скульпторов. В отличие от вечно неспокойной Флоренции, в Венецианской республике действовала прочно устоявшаяся система правления. Выросший из моря город с его знаменитыми каналами стал могучей морской державой, активно торговавшей с Востоком и владевшей колониями даже на берегах Черного моря.

Могущественные папы

Папа римский был не только духовным главой западного христианства, но и светским государем Центральной Италии. Благополучно пережив Авиньонское пленение и «Великий раскол», папы в эпоху Возрождения все так же питали честолюбивые политические замыслы, без счета тратили огромные деньги (часто покровительствуя искусствам) и не отказывались от плотских утех. Далеко не религиозные страсти обуревали таких пастырей, как папа-интриган Александр VI Борджа (1492-1503), папа-воин Юлий II (1503-13) и папа-богатей из рода Медичи Лев X (1513-21). Пятым из крупных итальянских государств являлось Неаполитанское королевство, занимавшее большую часть Южной Италии. В его истории были долгие периоды противоборства соперничавших династий - Арагонской (Испания) и Анжуйской (Франция). На : вторых ролях на полуострове находились Феррара, Мантуя, Модена, Генуя и Сиена.

Конфликты

В городах-государствах нередко вспыхивали конфликты, и даже таких титанов, как Медичи, случалось, низвергали с вершин власти. Правители часто считали за благо нанимать войско, а не вооружать собственных граждан, и предводители наемников, или кондотьеры, играли заметную роль в итальянской политике. Несмотря на шаткость своего положения, удачливый кондотьер, вроде Франческо Сфорца в Милане, мог даже стать правителем города, нанявшего его на службу.

Одним из следствий использования наемников были относительно цивилизованные методы ведения войны, т. к кондотьеры не спешили рисковать жизнью без нужды, а тем более стоять насмерть там, где можно было выторговать мир. Собственно, само искусство дипломатии стало развиваться как достижение баланса сил путем создания альянсов и коалиций, тем самым помогая сдерживать аппетиты чужеземных агрессоров.

Однако в начале 1490-х гг. положение начало ухудшаться - к сожалению, в тот самый момент, когда на европейской арене появились новые централизованные государства -Испания и Франция. Рано или поздно богатая, но раздробленная Италия все равно подверглась бы вторжению, но первую интервенцию спровоцировал герцог Милана, Лудовико Сфорца. Оказавшись в изоляции перед лицом грозного союза Флоренции и Неаполя, Сфорца в 1494 г. уговорил французского короля Карла VIII пересечь Альпы и заявить о притязаниях на неаполитанскую корону.

Так начались затяжные итальянские войны. Вскоре весь полуостров стал ареной военного противостояния между Францией и Испанией, куда более разрушительного, чем старые войны кондотьеров. В ходе этих войн Рим подвергся беспощадному разграблению (это событие часто считают концом эпохи Возрождения), а под протекторатом Испании в бывшей Флорентийской республике воцарилась династия герцогов Медичи. Так, к середине XVI в. почти вся Италия оказалась под прямым или косвенным контролем Испании, и еще целых три столетия на разделенном полуострове господствовали иноземные державы.

23).Практика дипломатических переговоров во времена Возрождения.Переломным моментом в истории дипломатии и дипломатического права стало появление постоянных дипломатических представителей. Необходимость в них породили взаимоотношения городов-государств Северной Италии. Первенство в этом принадлежит Венеции, Милана, Неаполь и Рагузе (теперь Дубровник), расположенной на берегу Адриатического моря, а также Франции. На конец XV в. постоянные дипломатические представители некоторых государств появляются также в Париже и Лондоне.

В этот период ослабевает влияние церкви в дипломатии и в структуре дипломатических представительств. Главные посты в дипломатии стали занимать профессиональные дипломаты. Часто постоянные посольства открывают с помощью трактатов.

После заключения Вестфальского мира, который зафиксировал систему европейской политического равновесия, институт посольства приобретает уже стабильной формы. Одновременно формируется понятие о дипломатический корпус как о некой корпорации дипломатов иностранных государств, находящихся при дворе главы государства по месту пребывания.

24)Итальянские войны в международных отношениях XVI в.Международные отношения занимали важное место в жизни любого общества. Международные отношения в узком смысле подразумевают отношения между государствами определенного типа, а именно национальными государствами, начало которым было положено на рубеже XVI-XVII вв. в Западной Европе в эпоху образования централизованных монархий и распространения абсолютизма.

Понятие «государство», вернее, определение «государство» как политически организованного сообщества было введено в оборот Н.Макиавелли, до этого употреблялись следующие термины «королевство», «царство», «империя».

Процесс принятия внешнеполитических решений был сосредоточен в руках государя и узкого круга его доверенных советников. Право частной войны, обычное в международной практике средних веков на Западе, на Востоке расценивали как покушение на прерогативу государства, и каралось центром. Позже также стали поступать и на Западе. Но лишь абсолютизм окончательно подчинил крупных сеньоров, изгнав частное право из сферы политического управления, а реформация обосновала идею абсолютной власти государства как власти публичной.

Средневековой Европе не была чужда проблема устойчивости границ. Поэтому история международных отношений средних веков заполнена чередой территориальных переделов, войн, династических браков, заключаемых во имя приобретения новых владений, договоров о военно-политических союзах, о создании конфедераций.

Значительную роль в международных отношениях играл конфессиональный фактор, окрашивая большую часть военно-колонизационных движений европейских государств, определяя решение территориальных споров. Именно конфессиональные границы стали линиями внешнеполитических расколов Европы.

^ Методы ведения международных дел. 1. Средством обеспечения интересов во внутренней и внешней политике гос. образований выступала война, которая порождалась стремлением к добыче, расширению ресурсной базы сообществ, колонизации новых территорий.

2. переговоры, дипломатические миссии, заключение военно-политических союзов. Соблюдался (не всегда) принцип неприкосновенности личности посла.

3. брачная дипломатия и обычай личных встреч правителей, высшей знати для урегулирования важнейших проблем внешней политики.

Брачные союзы – традиционное средство реализации внешнеполитических целей – в средние века приобрели особую значимость. Заключение брачных союзов закрепляли условия международного договора, подтверждали мирные намерения в отношениях между двумя странами, приобретали территории и т.д. «Брачная дипломатия» именно в конце XV-XVI вв. достигла высшей степени изощренности. Поскольку ренессансная дипломатия слабо учитывала экономические структуры, а политики продолжали мыслить категориями средневекового династического права. Переговоры о браках между принцами и принцессами начинались буквально со дня их рождения, при этом детально оговаривались размеры приданого, уступленные территории и т.п. Династическая политика часто способствовала торжеству тенденции к созданию единых национальных государств, например, Франции, Англии, Испании. Брачные союзы между династиями соседних стран, тяготевших друг к другу в экономическом, языковом, культурном отношении были не случайностью, а закономерностью, они возобновлялись из поколения в поколение. Иногда в результате династических союзов возникли причудливые политические образования. Примером является империя Карла V. Раздел, которой был произведен также в авторитарном духе – имперские земли, Милан, Франш-Конте, Р.В., были отданы не Фердинанду, а Филиппу II. Противоречия между государственной и национальной, языковой принадлежностью были и оставались постоянным явлением, хотя проявлялись тенденции к их преодолению, которые позднее способствовали распространению принципа границ по лингвистическому критерию (отказ Франции от Фландрии, но приобретение ей Прованса) или естественных географических границ (раздел Наварры по линии Пиренеев).

Другая форма межгосударственных отношений – соглашения, заключаемые в результате личных договоренностей государей.

К концу средневековья происходит секуляризация внешней политики и отступление универсализма перед политикой государственного интереса. Сложилось пространство мировой системы международных отношений, разделенное на сферы влияния ведущих европейских государств. В XIV XVI вв. – в Европе налицо усиление универсалистских тенденций. Это решалось в Столетней войне и в Итальянских войнах.

Особенное положение итальянских государств, слабость каждого из них в отдельности, проявлявшаяся с особенной силой к концу XV в., когда в Европе стали создаваться крупные государства, превратила итальянцев в искусных дипломатов, виртуозов закулисной игры и интриг. Италия стала школой дипломатии дл Европы, особенно – Рим и Венеция в этом преуспели. В римской курии сложилась иерархия исполнителей дип.миссий – нунций – епископ, папский представитель; легат – (a latere и ad latere) – кардиналы, которые посылались папой со специальным поручением и обладали чрезвычайными полномочиями, т.е. чрезвычайные папские послы. Был legatus datus – легат, т.е. папский представитель без указания его церковного звания, но получивший специальное поручение легат.

В светской дипломатической практике исполнители дип. миссий именовались – резидент, полномочный посол, чрезвычайный и полномочный посол, разница пролегала в сроках и характере миссии. У дип.исполнителей обязательно был определенный набор документов, удостоверяющей его личность и деятельность – охранные грамоты, подорожные, инструкции, наказы, мандаты, сертификаты о здоровье, в общей сложности набор документов мог доходить до 37 наименований. В Европе за дипломатами утвердился «почетного шпиона». Как сказал сэр Генри Уоттон (XVII в.) – дипломат – это «человек, которого послали лгать за границу на благо своего отечества». Сложился определенный церемониал приема послов – от встречи их на границе государства до вручения верительных грамот и аудиенций у правителей. Существовала и «табель о рангах» европейских послов, которая зависела от того, как государство позиционировало себя в мире.

Конец XV в. занимает особое место в истории международных отношений в Западной Европе и являются гранью, определяющей старый период феодальных усобиц от нового периода войн между окончательно сложившимися во второй половине XV в. крупными европейскими государствами. Появление выросших из множества феодальных государств крупных политических образований было важнейшим фактом политической истории Европы XV в. – Испания, Франция, Англия, Османская империя, Австрия – таковы новые государства, которые выступают на арене европейской истории в ожесточенной борьбе друг с другом за гегемонию на европейском континенте и в только что открытых заморских колониальных владениях. (С.Д. Сказкин. С. 143-144.). Е.В. Тарле полагает, что борьба за колонии (вернее, за отмену Тордесильясского договора) определяет все содержание международных отношений и внешней политики европейских государств.

В Европе в XVI-XVIII вв. существовали ^ 3 основных узла (по С.Д. Сказкину) международных противоречий, 3 очага конфликтов, грозивших перерасти в войну.

1. на западе Европы сталкивались торговые и колониальные интересы 4 держав – Испании, Франции, Англии, с XVII в. Голландии; можно говорить о том, что XVI в. – был веком испанского господства;

2. в XVI в. возник и к концу XVIII в. окончательно сложился на юго-востоке – восточный вопрос – проблема взаимоотношений между европейскими державами и Османской империей;

3. на северо-востоке Европы – державы Севера вели борьбы за господство в Балтике. Эти три узла противоречий переплетались друг с другом, влияли друг на друга, самые создавая неожиданные комбинации в международных отношениях. В XVI в. после открытия Нового Света возник вопрос о захвате колоний и о расширении заморских владений. Борьба в Европе осложнялась борьбой в колониях. Каждый европейский конфликт влек за собой изменения в колониальных владениях западных держав. В XVI в. самыми могущественными колониальными державами были Испания и Португалия. Со второй половины XVI в. начинает расти колониальная мощь Англии. Борьба между Испанией и Францией на континенте Европы, соперничество между Англией и Испанией на морях – таково основное содержание международных отношений на западе Европы в XVI в. Результатом было ослабление Испании и укрепление Англии, Франции, Голландии.

^ Итальянские войны.(Восемь - 1494-1498 гг., 1499-1504 гг., 1504-1517 гг., 1521-1526 гг. 1527-1529 гг., 1535-1538 гг., 1542-1544 гг., 1552-1559 гг.). Среди факторов, неблагоприятно отразившихся на социально-экономической истории Италии (турецкая экспансия в Восточном Средиземноморье, перенесение центра международной торговли в Атлантику) особую роль сыграли Итальянские войны (1494-1559 гг.). Походы Франции и Испании привели к установлению иноземного господства на большей части п-ва. Политическая борьба на п-ве завершилась к середине XV в. созданием некоей политической системы, в которой ведущую роль играли 5 крупных гос-в п-ва – Венеция, Милан, Флоренция, Рим, Неаполь, наряду с ними сохранились мелкие государства – Сиена, Лукка, синьории Мантуя, Феррара, герцогство Савойское, маркизаты Салуццо и Монферрато. Та быстрота, с которой Италия стала добычей иноземцев, потрясла современников и участников этих событий.

С 1469 г. итальянские государства были объединены Всеобщей лигой в некую политическую систему, известную под названием «системы политического равновесия». Суть этого равновесия заключалась не столько в сознательной политике отдельных правителей Италии, сколько в исчерпании потенциальных возможностей наиболее крупных государств расширить свои территории. Ни одно из них не было слишком слабым, чтобы другие его могли даже общими усилиями подчинит или разделить его владения, и ни одно не было достаточно сильным, чтобы покорить соседа. Эта система преследовала одну цель – сохранить status quo и закрепить раздробленность Италии. Непрочность этой системы обнаружилось при первой угрозе иностранного вторжения, когда стало ясно, что план Франции (которая за счет покорения богатых земель раздробленной Италии пыталась решить внутренние проблемы, не так давно закончилась Столетняя война, слишком дворян, которые только и умели воевать) – возвратить Анжуйское наследство может стать реальностью (1491 г.).

^ Первая война 1494-(1496) 1498 гг.Подготовка к войне началась с начала 90 г. XV в. Итальянские государства увидели возможность использовать французское вторжение в своих собственных интересах. Со своей стороны Франции были нужны союзники, например, герцог Милана – Лодовико Моро, так как французские войска, двигаясь на юг, должны были пройти Ломбардии. Лодовико Моро также был заинтересован, чтобы через его владения прошли дружественные войска. К тому, же узурпировав власть у своего племянника Джан-Галеаццо Сфорца, Моро вступил в конфликт с арагонским домом Неаполя, который требовал восстановления прав Сфорца, женатого на Изабелле, внучке Ферранте I Арагонского. Венеция – рассчитывала приобрести принадлежавшие Неаполю апулийские порты. Поэтому Милан и Венеция первыми заключили союз с Карлом VIII (январь 1492 г.). Папа Александр VI, конфликтовавший с Неаполем из-за прав на некоторые феоды, в октябре 1493 г. обещал пропустить войска французов через свои владения и инвеституру на Неаполитанское королевство, которое официально находилось в вассальной зависимости от папы. Одновременно Моро, Александр VI и венецианский сенат заключили Тройственный союз (25.04.1493 г.), целью, которого было «поддержание мира» в Италии, имеющего антинеаполитанскую направленность. Флоренция отказалась примкнуть к нему, оставшись единственным пассивным союзником Неаполя.

В свою очередь Карл VIII в январе 1493 г. по Барселонскому договору уступил Испании Руссильон, а по Санлисскому договору (май 1493 г.) отдал Габсбургам Артуа и Франш-Конте. Таким образом, накануне похода Карла VIII Италия разделилась на 2 лагеря – Милан, Венеция, Рим – с одной стороны, и Неаполь, Флоренция – с другой. Одни страны ориентировались на Францию, другие – на Испанию, последнюю пока рассматривали только как потенциального союзника, которая на первом этапе военных действий не вмешивалась. Только летом 1495 г. Испания послала флот для защиты Сицилии. Правда, итальянские правители надеялись, что французский поход все-таки не состоится. Поэтому, когда осенью 1494 г. французская армия перешла Альпы, венецианский купец и политический деятель Дж. Приули в своем дневнике писал: «Это было дело, чрезвычайно всех удивившее». Об этом же писал и Ф.де Коммин в своих «Мемуарах». В реальность экспедиции поверили только тогда, когда к армии прибыл сам король. К этому времени итальянские государи успели уладить свои разногласия друг с другом, (Моро получил подтверждение своих прав на Миланское герцогство; Венеция, поняла, что она может получить доступ в апулийские порты в обмен на свое обещание оказать помощь Неаполю; Александр VI урегулировал споры из-за феодов в Неаполитанском королевстве), но было поздно. Попытки создать антифранцузскую лигу Миланом успехом не увенчались, из-за позиции, которую можно охарактеризовать словами флорентийского посла Джентиле Бекки: «Лучше стоять на якоре между Миланом и Неаполем – пусть чешутся те, у кого зуд».

Летом 1494 г. авангард французов появился в Романье и на Лигурийском побережье, в а первых числах сентября 1494 г. вторглись и французские части с Карлом VIII. Началась первая итальянская война 1494-1496 гг. Навстречу им двинулся неаполитанский флот в Геную, а в Романью – армия герцога Калабрийского. Первые поражения итальянцев предрешили сход дальнейших военных действий. Современников потрясло кровопролитие сражений и жестокость французов по отношению к мирным жителям. Итальянцы пришли в состояние ужаса, и дальнейшее завоевание состоялось не столько оружием, сколько мелом (col gesso) (Ф. де Коммин), которым французские квартирьеры помечали дома для постоя французских войск. Города и крепости сдавались без боя. Из Пьемонта Карл VIII триумфальным маршем отправился на юг через Пьяченцу и Павию и далее в Луниджану и Тоскану и вышел к Сарцане, куда прибыл Пьетро Медичи, который был согласен на полную капитуляцию. Флорентийцы восстали и изгнали Медичи, Флоренция встретила Карла VIII не как завоевателя, а как союзника, хотя и пришлось выполнить ряд тяжелых условий – выплатить 120.000 флоринов, передать стратегические крепости французским гарнизонам, помочь Карлу VIII в завоевании Неаполя. Задача флорентийского правительства Пьетро Каппони видело главную задачу в том, чтобы скорее выпроводить Карла VIII из Флоренции и из Тосканы. 28.11. 1494 г. французы отбыли, разграбив сокровищницу Медичи, в Рим. Александр VI оказался в крепости св. Ангела, но 31.12. начал переговоры, которые завершились 15.01.1495 г. Карл VIII направился к Неаполю. В стране началось баронское восстание. Сдавались крепости, 22.02. 1495 г. Карл VIII вошел в Неаполь, как триумфатор и освободитель. Народ кричал: «Карло! Карло! Франция! Франция!». Но радость по поводу прибытия французов вскоре у неаполитанцев прошла, чему способствовали грабежи французской армии. Через 50 дней итальянцы больше не кричали «Карло! Карло». С севера пришло известие, что здесь создана была антифранцузская Лига, куда вошли – Милан, Венеция, папа, германский императора и Испания. Правда, Лодовико Моро возражал против участия в Лиге Испании: «Если у нас сейчас одна болячка, то тогда их будет две», - говорил он венецианскому сенату. Известие о создании Лиги явилось неожиданностью для Карла VIII, хотя в Венеции находился его агент Ф. де Коммин, которого развлекали венецианцы, и объяснили, что Лига создается для борьбы с турками. Правда, есть сведения, что Коммин знал истинное предназначение этой Лиги, просто его подкупили. 20.05.1495 г. Карл VIII спешно покинул Неаполь и двинулся на Север. 6.07.1495 г. французские и войска Лиги встретились у Форново, состоялось сражение, как считается самая бестолковая битва в истории. Хронисты расходятся даже в том, сколько часов она длилась – 2 или 15 или меньше. Потери с обеих сторон были велики. Итальянцы называют ее непростительным позором, их не разбили, но французов задержать они не смогли. Основные французские войска во главе с Карлом VIII покинули Италию, но в их руках оставались крепости на севере, Лигурии, Тоскане, Неаполитанском королевстве. Сразу после ухода французов в Калабрии всадился Фердинанд I с испанцами под командованием Гонсало де Кордоба. Французы 7.07.1496 г. подписали общую капитуляцию и очистили территорию королевства (декабрь 1496 г.). Уход французов умиротворения не принес.

^ Вторая война 1499-1504 г.Следующим узлом противоречий стала Романья, на территории которой папа Александр VI хотел сделать владения для своего сына Цезаре Борджиа. Это намерение папы затрагивало интересы Милана и Венеции, которые сами претендовали на Романью. Вторым пунктом столкновений стала Пиза, против которой начала войну Флоренция (1494-1509 гг.), стремясь восстановить здесь свое господство. Пиза искала союзников, Венеция ей помогла войсками. Это не устраивало Милан, поэтому Моро поддержал Флоренцию и привлек к своей коалиции императора. Разгорелся общеитальянский конфликт. Франция мечтала о реванше. Людовик XII решил, что прежде чем восстанавливать позиции Франции в Неаполе нужно закрепить свои позиции на севере п-ва. Объектом агрессии второй итальянской войны (1499-1504 гг.) стал Милан – «замок п-ва». Первое притязание уже было сделано при вступлении на престол – в титулатуру французских королей было включено «герцог Миланский» (его бабка была Висконти, которые некогда правили Миланом до Сфорца). Таким образом, в приходе французских войск были заинтересованы Венеция, папа, Флоренция. Французская экспансия одного их итальянских государств осуществлялась силами и средствами самих итальянцев. Военные действия начались осенью 1499 г. захватом Тортоны французским кондотьером Тривульцио, и вскоре французы оказались под стенами Милана, Моро бежал. Вся Ломбардия оказалась под властью французов. Ломбардия официально была присоединена к королевскому домену. Миланцам снизили налоги на 1/3, но они были недовольны, так как считали, что за сдачу города без боя, вообще не должны платить налогов. Городом управлял Джан-Джакомо Тривульцио, очень жестокий. Появился Моро с наемными войсками, миланцы его подержали, но в решающем сражении его наемники ему изменили, и 7.04.был разбит и взят в плен и окончил свои дни во французском замке Лош. Содержание войска в Ломбардии стоило денег. Поэтому Людовик XII решил – пусть платят союзники и в частности – Флоренция, которой пришлось выплатить сразу 200.000 дукатов. В 1500 г. Испания и Франция поделили Неаполитанское королевство: Франция – Неаполь, Кампания, Абруццы; Испания – Апулия, Калабрия. За год испанские и французские войска завоевали каждый свою часть. 1.03.1502 г. в Таранто сдался последний арагонский отряд. Неаполитанское королевство не существовало, и сразу же между Испанией и Францией разгорелось соперничество на юге п-ва. Весной 1503 г. начались стычки между ними из-за спорных областей Базиликаты и Капитанаты. Итальянские государства надеялись, что испанцы двинутся на север и отнимут у французов Ломбардию, но Испания, оттеснив французов с юга, предпочитает закрепить свое положение и соглашается подписать перемирие с Францией на 3 года. (11.02.1504 г.). Итог второй итальянской войны – Милан у Франции, Неаполь у Испании. Получив Милан и Геную, Франция взяла курс на сближение с императором, стремясь получить у него инвеституру на Милан и выиграть время для закрепления на захваченных землях. Начались франко-испанские переговоры о браке между малолетним Карлом Габсбургом и дочерью Людовика XII – Клод; французский король обещал – что было зафиксировано в ноябре 1504 г. Блуасским франко-испанским договором – в приданое за дочерью не только Милан и Геную, но даже Бретань и Бургундию, чтобы наладить отношения с Испанией, обещал отказаться от прав на Неаполь. Но Людовик XII не собирался исполнять эти обещания, и в 1506 г., когда дело шло к разрыву кастильско-арагонской унии, отрекся, объявив о помолвке дочери с наследником престола – Франциском I. Но Блуасский договор содержал обязательство Франции помочь Габсбургам в их борьбе с союзницей – Венецией. Они были ратифицированы Максимилианом, и Людовик XII получил инвеституру на Милан.

^ Третья война 1504-1517 гг. Политика итальянских государств теперь сводится к тому, чтобы создать равновесие между Францией и Испанией. Наиболее активной силой третьего периода (1504-1516 гг.) становится папство. Папа и другие итальянские государства проявляли беспокойства из-за усиления Венеции, которая единственная извлекла выгоды из первых двух войн. Первое завоевание Неаполя принесло ей порты – Трани, Бриндизи, Отранто, покорение Милана – области Ломбардии с Кремоной и Гьярдадда. Падение Цезаре Борджиа – поставило от нее в зависимость Романью, где Венеция приобрела ряд городов (Фаэнца). Это особенно возмутило папу Юлия II (родом из Генуи), который сказал, что он готов объединиться против Венеции с кем угодно, обвиняя Светлейшую в стремлении создать «итальянскую монархию». К антивенецианской коалиции Юлия II присоединились Франция (Францию не устраивало то, что земли в Ломбардии от Адды до По – венецианские), Испания (тем, что в Неаполе есть присутствие Венеции), империя (тем, что Венеция владела Фриулем и Горицей и заграждала выход к Адриатике). Лига создавалась 4 года и была образована в октябре 1508 г. – Камбрейская лига. За это время республика св. Марка укрепила свои крепости и создала войска и ополчение 10.000 пехотинцев из жителей Падуанской округи и Фриуля. Весной 1509 г. французы двинулись на Тревильо в долине Адды, что положило начало войне «самой продолжительной и самой ужасной, из всех какие велись со времен изгнания готов» (Паоло Джовио). Франция, отобрав за 11 дней, ломбардские владения у Венеции, не склонна была продолжать войну. 14.05.1509 г. главные силы Венеции и Лиги встретились у Аньяделло, хотя Венеция и потерпела поражение, но она могла гордиться стойкостью своих пехотинцев. Венеция находилась в затруднительном положении. Венецианский Сенат (М.Санудо) пошел на такую меру, как освобождение всех городов республики от клятвы верности Венеции, чтобы спасти их от разрушения и резни. Одновременно Венеция обещала награду каждому городу, который создаст у себя ополчение и гарнизон. В остальном города были предоставлены сами себе. В июне 1509 г. имперские войска заняли Верону, Виченцу, Падую. Герцог Фераррский захватил для папы Эсте, Полезино, Монселиче. Французы в Ломбардии, враг подошел к самой Венеции. 17.07. венецианцам удалось освободить Падую, одновременно начались крестьянские восстания против немцев и французов в долине Адидже и во Фриуле. Но пока перевес сил был на стороне Лиги. В августе имперским войскам удалось захватить ряд мелких городов, а в середине августа император разбил лагерь в 5 км от Венеции. Но прежде чем напасть на Венецию, нужно захватить Падую. Осада города началась 17.09., но 1.11.1509 г. из-за эпидемии император приказал отступить в Виченцу, Падуя и Венеция были спасены. Защита Падуи дала возможность Венеции собрать силы и пустить в ход дипломатию. С Испанией и папой достигли соглашения: в пользу Испании Венеция отказалась от территориальных претензий на юге; папе возвратили города Романьи. Юлия II устраивало ослабление Венеции (как говорил папа, если бы этот город не существовал то следовало создать другую Венецию, рассматривал Венецию как охрану п-ва от турок, аванпост от немецких и французских вторжений), но для полного счастья нужно было избавиться от иноземцев на п-ве, особенно французов на севере Италии. 24.10.1510 г. Камбрейская лига перестала существовать, так как из нее вышел папа. Был создан новый союз, направленный против Франции, куда вошли папа, Венеция, Испания, Англия, Швейцария, так в 1511 г. появилась Святейшая Лига с лозунгом «изгнания варваров». Условия Святейшей Лиги – папа и Венеция должны поставлять в месяц 20.000 дукатов на военные расходы, войска – у союзников 30.000; Венеция – поставляет 14 галер, Испания – 12 галер; цель Лиги – занять Болонью, Феррару и изгнать французов. Но объединить итальянские государства не удалось; часть из них – на стороне Франции, Флоренция – нейтральна. Главную силу Лиги составляли испанцы. Решающее сражение произошло в пасхальное воскресенье 11.04.1512 г. у Равенны. Французы одержали пиррову победу (победили, но армии у них нет).

Французы покинули Милан, где были восстановлена власть Массимильяно Сфорца, сына Лодовико Моро. Основные силы Святой Лиги составляли испанцы и швейцарцы, денег у Юлия II не было, и он предложил испанцам Флоренцию, чтобы восстановить власть Медичи, что и было сделано. Флоренция должна была выплатить 200.000 контрибуции. Смерть Юлия II (11.03.1513 г.) и избрание папой Джованни Медичи (Лев X) – поставило Флоренцию в полную зависимость от папской политики. Лев X рассматривал город как собственные владения. Усиление позиций папы изменило позицию Венецию, которая вновь заключила договор с Францией (1513 г.) в противовес блоку Испания-папа. Французы опять вторглись в Ломбардию, но успеха достигли при Франциске I. В результате победы при Мариньяно (13.09.1515 г.) франко-венецианские войска утвердились в Милане, Венеции, вернули Брешию, Бергамо и восстановило свое господство в пределах границ до Камбрейской лиги. В ноябре 1516 г. последовал «вечный мир» между Францией и Швейцарской конфедерацией, после чего Швейцария как государство в Итальянские войны не вмешивалось. Истощение сил приводит к заключению в марте 1517 г. Камбрейского общего мира, по которому было закреплено: разделение Италии на 4 зоны влияния: Венеция – северо-восточная часть, кроме того Максимилиан вернул Венеции занятую им в 1509 г. Верону, так что последствия оккупации земель для Венеции Камбрейской лигой были ликвидированы; Франция – Ломбардия; за папой – его государство и Тоскана; на юге – Испания. Гарантами выступали империя и Англия.

^ Четвертая война 1521-1526 гг.Но уже в 1519 г. равновесие сил нарушилось в пользу Испании, так как императором становится Карл Габсбург. Его владения – Р.В., Германия, Австрия, Испания, Юг Италии окружают Францию. Единственной брешью была Ломбардия. Милан – нужен Франции, а Испании – нужно изгнать французов из Северной Италии. Создание империи Карла V в корне изменило и характер борьбы в Италии. Отныне Франции противостояла мощь империи и Испании. Поэтому итальянским государствам приходится выбирать одного из патронов – Карла V или Франциска I. Политическая ситуация в Италии упростилась. Поэтому первая франко-испанская, она четвертая итальянская, шла за обладанием Миланом, с переменным успехом. Французский король опережает испанцев, весной 1521 г. начинается четвертая война (1521-1526 гг.). События франко-испанской войны, приносящей успех, то успех, то другой стороне. В 1521 г. ТВД – северофранцузская и испанская Наварра, Прованс. Союзницей Карла выступает Англия. 11.06.1521 г. под Памплоной победа досталась Испании. В августе 1521 г. в Кале начинаются переговоры, посредником выступил Генрих VIII, послы Карла V настаивают – на выдачи всего бургундского наследства, отказа Франции от Милана и отмены суверенитета над Фландрией и Артуа. К 1522 г. Северная Италия у Испании. В этот период времени на сторону Испании переходит герцог Карл Бурбон- Монпансье, который изменил Франции, за что Карл V обещал ему французскую корону и руку своей сестры Элеоноры Португальской. Затем император заручился поддержкой Венеции. При переправе у Сезии погиб Пьер де Террайль Байярд (1469-1524), рыцарь без страха и упрека. Но в начале 1525 г. дело принимает неожиданный оборот: в битве при Павии французы терпят поражение, а король попадает в плен к испанцам. Собственно победу над французами одержали итальянцы, так как в испанской армии под командованием Пескары было всего 600 испанских солдат.

В плену Франциск I подписал в январе 1526 г. мирный договор, где отказался от Италии, отдавал Бургундию, затем, оставив детей в заложниках, вернулся домой.

Но силы победителей были на исходе – в Испании – крестьянская война в Германии, брожение в Р.В. Прекращение борьбы между Францией и Испанией вдохнули надежду в итальянцев. С инициативой объединения итальянских сил выступила Венеция. 6.03.1525 г. сенат вынес решение «воодушевить папу заняться успокоением и единством Италии». Через несколько дней – венецианский посол имел секретное совещание с Джироламо Мороне – первым министром миланского герцога Франческо II Сфорца о создании тайного союза против испанцев, надеялись привлечь не только папу, но и французов. Полководцем должен быть Пескара – итальянец по происхождению, пообещали ему неаполитанскую корону. Но план провалился, Пескара арестовал Мороне, предал суду, герцога Миланского лишили власти, а герцогство присоединили к испанским владениям. Эти неудачи приостановили создания антииспанской лиги, но смерть Пескары и освобождение из плена Франциска I, продвинули переговоры. 22.05.1526 г. оформилась Коньякская лига – (1526-1527 гг.) – куда вошли Франция, папа, Венеция, Генуя, Флоренция, Милан. Цель Коньякской лиги – освобождение Северной Италии от войск Карла V, отторжение от Испании Неаполя и освобождение детей Франциска I, оставленных Карлом в заложниках до выполнения Мадридского договора. Французы здесь выступали как союзники, и за помощь французский король получал «протекторат над Генуей и крепость Асти; Карл V – король Неаполя, но в качестве вассала папы; Милан возвращался Сфорца. Основу Лиги должны составить итальянцы. Наступление решили начать 2 армиями и венецианской и папской и освободить Ломбардию, но еще до начала военных действий среди участников Лиги вспыхнули раздоры. Папа и Флоренция поспорили из-за будущего дележа территории Сиенской республики, между Венецией и Папой – из-за судьбы Феррары. Действия армии под командованием Франческо Мариа делла Ровере были неэффективны, 6.07. овладевают Миланом, но 24.07. теряют его вновь.

Пятая война (1527-1529 гг.).Карл V набирает армию под командованием Герга фон Фрундсберга, объединяет ее с армией коннетабля Карла Бурбона. Они берут Милан, и весной двигаются на Рим, грабя все по пути. Денег на жалованье армии у испанцев нет. В феврале 1527 г. эта армия подходит к Болонье, где ждет переговоров с папой. 15.03. подписывается соглашение о роспуске лиги, имперские войска должны вернуться за Альпы, но армия не повинуется своим командирам, и требуют похода на Флоренцию и Рим. Пройдя Романью, вступают в Тоскану, но, обойдя Флоренцию, войска устремляются в Рим. 6.05.1527 г. войска испанцев ворвались в Рим. Папа укрылся в замке св. Ангела. Начались повальный грабежи, город и окрестности были опустошены так, что начался голод, население ело кошек и крыс. Папа ел траву, нарванную во рвах замка. В декабре возобновились переговоры с Карлом V. Папа отказался от крупных городов в Северной Италии – Пьяченцы, Пармы, Модены, уплачивал выкуп в 400.000 дукатов, выходил из Коньякской лиги. Но так как платить было нечем, то еще полгода побыл пленником в Орвието, пока Карл V, убедившись, что брать нечего, не простил этот долг. В 1530 г. на Болонском соборе Климент VII вынужден был короновать Карла V немецкими и итальянскими коронами.

В 1525 г. Франциск I установил отношения с Сулейманом и просил его помощи против Карла V. Сулейман написал: «…его славные предки … никогда не переставали вести войны, чтобы отразить неприятеля и приобрести новые владения. И мы шли по их следам… И днем и ночью наш конь, оседлан, и мы опоясаны мечом…» Но разгром при Мохаче европейских войск смутил даже Франциска I, Карл V обвинил Франциска I в том, что он связал себя с врагом всего христианства.

В декабре 1529 г. Карл V из-за событий под Веной заключил мир с папой (Барселонский мир, 29.06.1529 г. – папская область – папе, Тоскана - Медичи) и в августе 1529 г. Франциском I (мир в Камбре). Условия мира были выработаны в ходе переговоров матери короля Франциска I Луизы Савойской и тетки императора Маргариты Бургундской («Дамский мир», мир в Камбре, 3 (15).08.1529 г.). По условиям этого договора - Карл V отказывался от претензий на Бургундию, Франциск I – от сюзеренных прав на Фландрию, Артуа, Лилль, Дуэ, Милана, Генуи, Неаполя, но был освобожден от выполнения пункта Мадридского договора об уступки Бургундии, дети Франциска, оставленные заложниками, были возвращены из плена за выкуп, и должны были вести совместные действия против врагов церкви.

Внутренние дела Германии заставили Карла V созвать сейм в Аугсбурге и попытаться религиозное спокойствие в Германии. Но в ноябре 1530 г. сейм был закрыт и император стал заниматься турками. В 1535 г. совершил экспедицию в Тунис против пиратов, в частности, Хайриддина Барбароссы, который стал Алжирским протектором. 25.07.1535. испанский флот высадился в Гулете и Тунис после месячной осады сдался, став вассальным княжеством Испании. Этот успех Испании привел к тому, что французский король оказался в политической изоляции. В 1533 г. султан прислал во Францию посольство, а в 1535 г. было подписано соглашение о «капитуляции».

^ Шестая война 1535-1538 гг. В 1535 г. началась шестая война (1535-1538 гг.). Военные действия начались в ответ на оккупацию Милана в октябре 1535 г. имперскими войсками после пресечения династии Сфорца. Город – стал владением Габсбургов, которые стали герцогами Милана. Франциск I должен был получить компенсацию за Савойю, так как его мать Луиза была старшей сводной сестрой правившего герцога. ТВД - Пьемонт, Прованс (здесь армия Карла V оказалась в опустошенной местности, начала таять от голода и эпидемии) Пикардия. В 1538 г. в Эг-Морте Франциск I и Карл V договорились о перемирии на 10 лет (было оформлено в Толедском договоре 1.02.1539 г.), по нему – у Франции – 1/3 Савойи и 2/3 Пьемонта, 1/3 Пьемонта – у империи. Король позволил императору в 1539-1540 гг. пройти со своими войсками через Францию для подавления Гентского восстания. Карлу V был устроен пышный прием. Король, чтобы получить Милан, решил составить план двойного брака: дочь Карла V должны была выйти замуж за младшего сына короля – герцога Орлеанского (Генрих II) и в приданое должна принести в приданое Милан; а сын Карла V – Филипп должен был получить руку одной из дочерей Франциска I. Но Карл V уклонился от обещаний, а Милан отдал Филиппу в 1540 г.

Опять должна была начаться война, но Франциск I, как считает С.Д. Сказкин, плохо к ней подготовился. Оттолкнул Генриха VIII и протестантских князей Германии. В 1540 г. Гийом Пелисье в Венеции пытался уговорить Республику выйти из антитурецкой лиги. В июле 1540 г. умер Янош Запойяи, Фердинанд Австрийский хотел захватить Буду, но султан разбил его у Пешта (1541 г.) и Буда до 1686 г. была у турок. Неудачна для Карла V была экспедиция 1540 г. против Барбароссы.

^ Седьмая война 1542-1544 гг. 12.07.1542 г.Франциск I начал свою четвертую войну против Карла V (1542-1544 гг.). Военные действия разворачивались в Пиренеях, у Перпиньяна. Но вскоре осада была снята. В 1543 г. Карл V разбил герцога Клевского и присоединил к Р.В. Гельдерн и Зютфен, так как его сестра Мария Венгерская смогла организовать отпор силам, угрожавшим испанскому владычеству в Р.В. Карл V с Генрихом VIII предприняли экспедицию во Францию. Франциск I заключил союз с турками и пригласил флот Барбароссы. В войне 1542-1544 гг. Франция впервые выступила против Карла V в союзе с Османской империи. Турецко-алжирский флот в Средиземном море. Война 1538-1540 гг. против империи, папы, Венеции была удачна для султана. В сентябре 1538 г. союзный флот был разгромлен у Превезы; Венеция потеря последние владения в Пелопоннесе. Попытка Карла V в 1541 г. овладеть Алжиром провалилась. ТВД – этой войны – Пьемонт, Франция, Шампань. То, что союзником Франции стал Порта, способствовало падению популярности Франциска в глазах европейских правителей. Флот Барбароссы зазимовал в 1543 г. в Тулоне, как сказал современник, Тулон стал больше похож на Константинополь, чем на французский город. Отсюда Барбаросса совершал набеги на берега Испании и Италии, увел в плен 14.000 пленников. Пока испанские и английские войска действовали на севере Франции, французский полководец герцог Энгиенский одержал победу в 1544 г. (апрель) при Черизоле в Италии. Генрих осадил Булонь, Карл V, овладев Шато-Тьерри, дошел до Парижа. Но сил у Карла V закрепить успех не было, поэтому в Крепи в сентябре 1544 г. (в двух переходах от Парижа) был заключен мирный договор с Франциском на условиях status quo. Старший сын короля должен был жениться или на инфанте, или на дочери Фердинанда Австрийского (за что получал либо Милан, либо Р.В.), король отказывался еще раз от суверенитета над Фландрией и Артуа, а император – от Бургундии. В заключении оба государя заключили союз против турок и протестантов. Война с Англией еще шла до 1546 г., когда Генрих VIII был окружен в Булони французскими войсками и по договору в Эрдре (1546 г.) возвратил Булонь с условием выплаты ею в течение 8 лет 800.000 экю. Французский король обязывался не поддерживать Шотландию.

В 1547 г. умерли Генрих VIII и Франциск I (27.01. и 31.03), итальянские войны подошли к заключительному этапу. Каждый из противников занимался своими внутренними делами (религиозные войны, протестанты).

Восьмая война 1552-1559 гг.В феврале 1552 г. императору была объявлена война. Генрих II взял девиз «Свобода. Генрих II, король франков, защитник Германии и племенных князей». В последней войне ТВД – вся Италия, Лотарингия, Фландрия, на востоке Габсбурги вели войну с турками. В 1551 г. военные действия открылись в Трансильвании, в Венгрии. В 1551-1552 г. шла «Пармская война». Парма в 1545 г. была выделена папой Павлом III Фарнезе из состава папского государства в отдельное герцогство для своего сын. Новый папа Юлий III стремился вернуть Парму, отняв ее у семейства Фарнезе. На стороне Фарнезе выступила Франция, на стороне папы – император. Успех выпал на долю Франции, герцог Фарнезе удержал Парму, которая стала опорным пунктом Франции в Северной Италии. Папа, заключив перемирие с Генрихом II, отказался от союза с Карлом V, перейдя к политике нейтралитета.

Затем победа стала склоняться на сторону протестантов. Но после того, как Мориц Саксонский перешел в лагерь протестантов, одержал победу над Карлом V, германские князья решили оказать императору помощь в его борьбе с французским королем. Было решено отобрать у французского короля 3 занятых им епископства: Мец, Туль, Верден. 2 месяца (октябрь по декабрь) 1552 г. 60.000 армия герцога Альбы и Карла V осаждала Мец. Им противостояла 10.000 армия под командованием Франсуа Гиза. Карл V был вынужден снять осаду. В Восселе в 1556 г. было заключено перемирие на 5 лет, чтобы спокойно передать власть. В 1555-1556 гг. Карл отказался от престола в пользу Филиппа и Фердинанда, а в 1557 г. сложил и императорскую власть. Этим воспользовался папа Павел IV. Герцог Альба оказался в Ананьи, герцог Гиз (целей нет, вмешался по ходу войны), перешел Альпы, в марте 1557 г. вошел в Рим, но был отозван, так как в июне 1557 г. Франции объявила войну Англия. Филипп II напал на Францию с севера, из Р.В. и при Сен-Кантене (август 1557 г.) нанес поражение французам. Сражение при Сен-Кантене выиграли испанцы, но так как жалованья для оплаты войскам не было, то Филипп II не смог использовать свой успех, был вынужден распустить войска или разместить их по гарнизонам. Против Филиппа Сен-Кантен защищал Колиньи. Главная французская армия была в это время в Италии. Тактика испанцев, примененная при Сен-Кантене – обстрел орудийными огнями французской пехоты и рассеивал ее кавалерийскими атаками. После этого Сен-Кантен пал. Сам главнокомандующий Монморанси с 4000 человеками были взяты в плен. В Париже началась паника. Гиз покинул Италию и отправился на выручку. В 1558 г. успехи пришелся на долю французов – отняли Кале у англичан, но была опустошена Фландрия. К июлю 1558 г. обстоятельства изменились. Французы раздробили свои силы и вторглись в Люксембург, между тем как испанцы под командованием графа Эгмонта атаковали их войска, осаждавшие Гравелинген между Кале и Дюнкерком, вдвое превосходящими силами и разбили его. С обеих сторон воевали ландскнехты, которых обе стороны упрекали в вялости, может быть, именно потому, что ландскнехты не хотели наносить друг другу слишком сильные удары (Г.Дельбрюк. История… С. 132. Т.4.). Но ландскнехты на французской стороне оказались слабее, и были все перебиты. Все войско было истреблено, важные господа попали в плен. Но испанцы оказались не в состоянии развить свой успех, и нет денег. (финансовый кризис 1557-1559 гг.). Денег нет и у Генриха II.

2-3 апреля 1559 г. в Като-Камбрези был заключен мир. Условия – Франция освобождала Пьемонт, Савойю (возвращались савойскому герцогу Эммануилу-Филиберту, победителю при Сен-Кантене), которые она заняла во время войны с Карлом V, а также некоторые пункты на северной границе, кроме Меца, Туля, Вердена (это имперские земли, а империя после отречения Карла с Францией не воевала и мира не подписывала), и оставляла за собой Салуццо. Генуя снова стала владеть Корсикой. Тоскана получила Сиены, но без Лукки. Англия уступила Кале, сначала на срок, потом постоянно. Французский король отказывался от захвата Италии. Испания упрочила свои позиции в Италии. Был заключен брак – Филипп II + Изабелла Валуа, и тетка Изабеллы Маргарита + герцог Савойский. Кроме того, говорились, что Франция и Испания будут вести совместные действия против протестантов.

Итог войны – Испания в Италии и во всем Западной Средиземноморье. Като-Камбрезийский мир 1559 г. открыл новый этап в истории международных отношений. Испания владела обоими «полюсами богатства» Европы – Италией и Р.В. Во Франции начались религиозные войны. Во внешней политике усилился внешнеполитический фактор. Конфессиональная солидарность в оформлении внешнеполитических союзов становится заметнее, так как соперники Испании – Англия, Республика Соединенных провинций.

25)Внешняя политика Англии во второй половине XVI в.Главной целью внешней политики Англии являлась охрана и расширение внешних торговых связей. Эту сторону внешней политики весьма точно определил Фрэнсис Бэкон в своих «Опытах...»: «Господство на морях имеет для королевства первостепенное значение... Оно дает свободный доступ к сокровищам обеих Индий». И далее Бэкон говорит о колониях: «Мне по душе поселения на безлюдных просторах, где нет надобности сгонять с земли одних, чтобы поселять других... Колонизация стран подобна насаждению лесов, ибо при этом приходится отказываться от прибылей лет на 20 и пожать плоды трудов своих спустя долгое время». Первостепенной целью Англии была борьба за господство на морях. Основным соперником здесь была Испания. Отношения с Испанией были недружественными на всем протяжении XVI века. Тон им задал еще Генрих VIII своим разводом с Екатериной Арагонской. Пик же их соперничества пришелся на 80-е годы. Почему именно на этот период? В 1580 году произошло объединение Испании и Португалии, а значит, объединились и их колонии. Английские адмиралы-пираты видели свою задачу только в одном – подрыве могущества Испании всеми доступными и недоступными средствами. Активная борьба с Испанией начинается с середины XVI века с морского разбоя и пиратства. Этот разбой превращается в дело государственной важности. Основываются многочисленные торговые компании (см. выше). Их главной целью была борьба за колонии, рынки сбыта, источники сырья. Англо-испанские противоречия подогреваются и в Европе. Здесь было несколько узлов противоречий. 1. Первым таким узлом была Ирландия. С XII по XVII вв. ирландцы ведут борьбу за независимость, с XVI века в этой борьбе появился религиозный аспект: Ирландия осталась католической, в то время как в Англии утвердилась протестантская англиканская церковь. Ирландия в своей борьбе с Англией апеллирует к Испании, получает оттуда экономическую, военную и политическую помощь. Недаром современники считали, что Ирландия была пистолетом к виску Англии и направляла этот пистолет Испания. 2. Вторым пунктом противоречий была Франция. С 1560 года там шли религиозные войны между гугенотами (кальвинистами) противниками королевской централизации и католиками (французскими королями). Не вызывает сомнения позиция Англии в этом конфликте – она поддерживала протестантов-гугенотов, Испания же – католиков, то есть королевскую власть. 3. Третьей горячей точкой становятся Нидерланды. С 1549 года они вошли в состав Империи Карла V, а после раздела Империи в 1556 году стали испанскими провинциями Филиппа II. Через 10 лет в Нидерландах начинается освободительная война против Испании. Историки называют события 1566-1609 года нидерландской буржуазной революцией. Идеологическим знаменем революции стал кальвинизм. Антииспанский характер движения заставил Англию, не всегда последовательно, но все же поддерживать Нидерланды в их борьбе с Испанией. 4. Четвертый узел противоречий Англии с Испанией завязался в Шотландии. Именно в Шотландии, независимом государстве, сложилась мощная католическая партия, которая вместе с Католической Лигой северо-западных районов Англии выступила против протестантки Елизаветы I. Знаменем Лиги стала шотландская королева Мария Стюарт, которая принадлежала к королевскому шотландскому роду Стюартов. В XV-XVI вв. Шотландия была независимым государством, и попытки Генриха VII и Генриха VIII ослабить суверенитет северного соседа не увенчались успехом. Англо-шотландские войны должны были закончиться в результате брака Эдуарда VI с Марией Стюард. Но английский король умер в возрасте 16 лет, брак не состоялся. Однако будущее шотландской принцессы казалось безоблачным. В 1559 году она стала женой французского короля Франциска II Валуа (1559-1560). Ее мать принадлежала к могущественному французскому роду Гизов, отец Яков V Стюард – к боковой ветви Тюдоров. Таким образом, Мария Стюард могла претендовать на английский престол. Это было доказано юристами папского Рима. В 1558 году английской королевой стала Елизавета I Тюдор, дочь Генриха VIII и Анны Болейн от брака, не признанного папой. Начинается борьба за английский престол, Франциск II и его жена объявили себя королями Англии, Испания поддержала их притязания, сделав ставку на католичку Марию Стюарт. Однако, молодая, красивая, и как писали современники «бурно пожившая королева» была глубоко несчастна. В 1560 году умирает Франциск II, Мария Стюарт возвращается в Шотландию. Здесь она выходит замуж за Генриха Дарнлея, своего родственника. От этого брака родился сын Яков, будущий английский король Яков 1 Стюарт. В 1603 году он получит корону Англии из рук своей умирающей бездетной тетки Елизаветы I. Пока противостояние только начинается... Брак с Дарнлеем был неудачен, следующий брак с Ботвелем оскорбил национальные чувства шотландцев. Т.Н.Грановский писал: «Нравственное чувство народа было оскорблено. Проповедники реформ (речь идет о шотландских кальвинистах – прим. А.Е.) восстали с вящей силой против королевы-католички, позволявшей себе такого рода проступки». В Шотландии началась гражданская война между католиками и протестантами. Мария Стюарт попала в плен к протестантам, бежала, собрала своих приверженцев, вновь была разбита в 1568 году. И, главное, вынуждена была просить убежища у своего врага Елизаветы I. Английская королева посчитала более безопасным держать Марию Стюарт у себя. 18 лет шотландская претендентка на английский престол провела в тюрьмах Англии, и все эти годы вокруг нее плелись сети заговоров, связанных с попыткой восстановления католицизма в стране. Ее поддерживали: 1. Католическая партия в Англии. 2. Филипп II Испанский. 3. Римский папа. 4. Французские католики Гизы. Особенно активно действовала Испания. Посол Испании предлагал Марии несколько вариантов переворотов. Филипп II предлагал ей себя в мужья, а точнее, себя на пост английского короля. Испанский двор помогал заговорщикам деньгами. Во всех заговорах Мария Стюарт действовала по указке Испании. Виновна ли она? Многие историки считают, что вина ее в подрыве английской монархии очевидна и доказана. Хотя в художественной литературе ее образ часто идеализирован, например, в поэме Ф. Шиллера «Мария Стюарт». В 1587 году шотландская королева была казнена по решению английского парламента. Современники писали: «Ее казнь была встречена всеобщим ликованием». Нам кажется, прав известный австрийский писатель Стефан Цвейг: «За внутренними различиями индивидов повелительно, исполинскими тенями встают великие противоречия эпохи. И не случайно, что Мария Стюарт была поборницей старой католической, а Елизавета – защитницей новой, реформированной церкви… Мария Стюарт – умирающий мир рыцарского средневековья. Елизавета – мир новый, нарождающийся, в их борьбе как бы изжила себя эпоха разлома. Мария Стюарт борется за то, что давно уже кануло без возврата». Казнь бывшей шотландской королевы обострила противоречия между Испанией и Англией, начинается англо-испанская война. В 1587 году Филипп II подготовил грандиозный флот для вторжения в Англию, так называемую «Непобедимую Армаду». В нем было около 136 боевых кораблей, 3000 матросов, 2000 рабов-гребцов и 20000 сухопутных солдат. Флотилия должна была высадиться в устье Темзы и захватить Лондон. Однако, испанцев преследовали неудачи: а) Армада должна была отправиться в поход еще в 1587 году, но пират и адмирал Фрэнсис Дрейк сжег около 20 боевых испанских судов прямо на рейде в городе Кадисе; б) испанские пехотинцы должны были получить подкрепление в Нидерландах, приняв на корабли 17000 солдат, но им помешали нидерландские партизаны-революционеры – морские гёзы. И все же, несмотря на это, успех испанцев, казалось, был предопределен. Ведь английский военный флот имел всего 34 корабля. За один год (с 1587 по 1588) он был увеличен до 200 единиц. Дворяне и буржуазия снаряжали корабли на свои деньги, переоснащали торговые суда в военные, а тысячи крестьян и горожан стали матросами и солдатами на этих кораблях. В 1588 году произошло первое и единственное сражение в районе Плимута – Ла-Манша. Маленькие, быстроходные, а главное, лучше оснащенные пушками английские суда, окружили испанские тяжеловесы в узком проливе. Испанская армада потерпела тяжелое поражение и вынуждена была отойти в Северное море. Но и здесь Испании не повезло. Эскадра попала в жесточайший шторм, многие корабли погибли и были выброшены на шотландский берег. В Испанию вернулись только 43 корабля. Поражение Испании не было случайным. Война для Англии была вопросом национальной независимости. Успех же ее открывал Англии возможности проникновения на новые рынки, в них же было заинтересовано не только правительство, но и в первую очередь национальная торговая буржуазия. Маркс был прав, когда утверждал, что «несмотря на гнусность ее правления (Елизаветы – прим. А.Е.), победа над Испанией имела национальное значение». В 1588 год страны заключили между собой мирный договор. По договору всем нациям разрешалось торговать в « Восточной и Западной Индиях». Кроме того, Испания вынуждена была согласиться, что все земли к западу от меридиана (неоткрытые) могут быть освоены любой страной. Возникает риторический вопрос – носила ли внешняя политика Англии прогрессивный характер, как утверждают и сейчас английские историки. Нам кажется, этот вопрос не содержит однозначного ответа. Для Англии, англичан, английской буржуазии – да, внешняя политика способствовала прогрессу страны, дала мощный импульс для английского капитализма. Для других же стран – нет! 1.Англия выступала как сила, несущая народам Азии, Африки, Америки новое колониальное ярмо. (Примером может служить колонизация Индии в XVIII веке). 2.Англия в борьбе за колонии стремилась ослабить европейские государства. Сначала это была Испания в 1588 году, затем Франция в ходе Семилетней войны 1756-1763 гг. и т.д. История взаимоотношений Англии с Нидерландами, Францией, Россией и другими странами свидетельствует о том, что главной целью ее политики была только выгода. Выгода объективно способствовала укреплению страны, английской торговой буржуазии и становлению буржуазии промышленной. Абсолютизм помог ей встать на ноги, окрепнуть. Внутренняя и внешняя политика английского абсолютизма сделала буржуазию самым сильным в экономическом отношении классом. Не случайно в начале XVII века она потребует политического участия. Английская буржуазная революция решит и эту проблему.

26)Международные отношения в Восточной Европе в XVI-XVII вв. и судьба украинских земель.XV I и первая половина XVII в. являются периодом зарождения капиталистического уклада в недрах феодального общества. Основным, решающим фактом истории этого времени является разложениефеодальных отношений, возникновение в ряде наиболее развитых стран капиталистического производства в форме рассеянной и централизованной мануфактуры.

XVI век, который был, таким образом, переломным во всемирной истории, застаёт отдельные части мира и отдельные народы на разных ступенях развития. Существовало огромное различие в общественном строе и уровне культуры между народами американского материка и большинства тех частей мира, которые после географических открытий стали называться Старым Светом Племена и народы стран Нового Света ко времени их открытия и покорения европейцами находились либо на стадии первобытно-общинной формации, либо на стадии образования первой формы классового общества — рабовладельческой формации. Некоторые из этих народов к тому времени имели многовековую своеобразную и высокую культуру, развивавшуюся самостоятельно, вне связи с древними культурами Азии и Европы. Современная наука в СССР и за рубежом уделяет много внимания исследованию истории этих древних цивилизаций. Точно так же племена и народы Океании, Австралии и большей части Африки (за исключением средиземноморского побережья и долины Нила) находились в описываемое время на стадии либо первобытно-общинной формации, либо её разложения и складывания классового общества. История и древняя культура племён и народов Океании и Африки также привлекают большое внимание современной исторической и этнографической науки.

Народы и государства Азии, Европы и Северной Африки находились в большинстве случаев на разных стадиях развития феодализма, причём широко распространённым явлением было в это время уже разложение феодальных отношений. В некоторых наиболее развитых странах Европы и Азии зарождались элементы капиталистического производства. В максимально благоприятных условиях, способствовавших развитию капитализма, оказались в то время народы и государства западной части Европы. К благоприятным условиям относится географическая близость к морским путям мировой торговли, что содействовало ускорению темпов развития производства, а затем обеспечило прилив в Европу богатств, награбленных европейцами во вновь открытых странах Америки, Азии и Африки. Огромное значеше для развития хозяйства стран Западной Европы имело то обстоятельство, что их производительные силы не подвергались в прошлом постоянному разрушению в результате систематических набегов, которые не раз опустошали Азию и Восточную Европу. Русское государство прикрывало Запад от монгольских нашествий. Эти конкретные исторические обстоятельства содействовали особенно успешному развитию ремесла, росту городов и торговли. Разделение труда в таких отраслях ремесленной промышленности, как горное дело, металлообработка, текстильное производство и т. п., получило к XVI в. широкое развитие. Рост производительных сил наблюдался и в сельском хозяйстве. В этих условиях наиболее передовые в экономическом отношении страны Западной Европы вступают в мануфактурный период капиталистического развития.

В странах Азии хозяйственное развитие совершалось в том же направлении, хотя и не столь быстрым темпом, как в Западной Европе. Для истории наиболее передовых стран Азии, в первую очередь Китая, характерно в это время значительное развитие морской и сухопутной внешней торговли, широкая колонизация в страны Южных морей — в Индонезию и в Юго-Восточную Азию, рост производительности земледельческого и ремесленного труда, рост внутренней торговли и формирование местных областных рынков. Здесь также возникали элементы капиталистического производства, не получавшие, однако, такого развития, как в Западной Европе.

То обстоятельство, что в передовых странах Западной Европы этот процесс происходил быстрее, наложило в дальнейшем свой глубокий отпечаток на исторические судьбы большинства остальных народов. В ряде случаев воздействие молодого европейского капитализма на их экономическое и политическое положение уже ясно проявляется в XVI—XVII вв.

Замедление перехода от феодализма к капитализму наблюдается в ряде стран Центральной и Восточной Европы, в том числе и в Русском государстве, выдержавшем в предшествовавшую эпоху тяжесть монгольского ига и борьбы с ним. Задерживающим обстоятельством как для России, так и для других стран Восточной и отчасти Центральной Европы явилось также усиление в XVI—XVII вв. барщинного хозяйства и рост после поражения мощных народных движений феодально-крепостнической эксплуатации, что было связано с наличием благоприятных условий для производства товарного хлеба, в том числе в некоторых странах — для экспорта в Западную Европу.

К этому времени относится и начало воздействия возникавших в Европе капиталистических отношений на народы других частей мира. Это воздействие приняло форму экономического порабощения и колониального грабежа, первым объектом которого явились народы Америки.

Таким образом, наиболее характерные черты периода всемирной истории, охватываемого данным томом, связаны с процессами возникновения и развития капитализма в странах Западной Европы.

Исходным моментом данных процессов является развитие производительных сил. Мануфактуры могли возникнуть лишь на основе значительных успехов в технике ремесленного производства и далеко зашедшего процесса разделения труда. Важнейшим элементом новых производительных сил были сами трудящиеся с накопленным ими трудовым опытом, причём даже самая ранняя форма капиталистического производства предполагает, что известная масса трудящихся свободна от феодальной зависимости, лишена средств производства и средств существования. Вот почему эти люди были вынуждены и могли продавать капиталистам свою рабочую силу. Образование этой массы людей, являвшееся результатом насильственной экспроприации непосредственных производителей деревни и города, составляло самую существенную сторону того процесса, который Маркс назвал процессом так называемого первоначального накопления. Второй стороной того же процесса является накопление крупных частных капиталов. Конкретно этот исторический процесс лучше всего прослеживается на примере Англии, где он благодаря своеобразным социальным и политическим условиям страны проходил в своей наиболее завершённой классической форме: там экспроприация крестьянства приняла впоследствии характер его постепенного уничтожения как класса. На экспроприированных были обрушены жесточайшие законы, насильно загонявшие их в мануфактуры; другая сторона процесса — накопление крупных частных капиталов — также получила в Англии яркое выражение в ограблении населения внутри страны, а также в торговых и пиратских экспедициях, в первых шагах колониальной политики. Процесс первоначального накопления происходил и в других странах, где зарождались капиталистические отношения. Однако во всех других странах, кроме Англии, этот процесс,проходивший в конкретных, специфических для каждой страны формах, был менее чётко выражен, особенно в тех странах, в которых сохранилось многочисленное крестьянство.

Возникновение нового способа производства имело в то время своим последствием чрезвычайное усложнение классовой структуры общества. В мануфактурный период капитализма новый способ производства не является ещё господствующим. Старые классы—феодалы, с одной стороны, крестьяне и ремесленники — с другой,— не только продолжают существовать, но и численно преобладают. Продолжает существовать и политическая надстройка феодального общества — феодальное государство. Однако наряду со старыми классами возникают уже новые—наёмных рабочих и капиталистов, владельцев средств производства.

XVI и первая половина XVII в — время особенного обострения и усложнения классовой борьбы. С одной стороны, оно являлось высшей кульминационной точкой крестьянских и плебейских антифеодальных движений, которые нарастали и ширились на протяжении всей феодальной эпохи. Этот подъём народной борьбы против феодализма наблюдался в Западной Европе, в России, а также в ряде стран Востока. С другой стороны, в экономически наиболее развитых странах Европы проявляются уже качественно новые черты классовой борьбы. Вместе с возникновением капиталистических отношений всемирная история вступает в эру буржуазных революций. Если в Англии XVII в. и во Франции XVIII в. эти буржуазные революции произошли на относительно высокой стадии развития капиталистических отношений и увенчались победой нового строя, то в некоторых странах Европы революционная ситуация создалась уже при самом возникновении капиталистического производства. Первым актом буржуазной революции в Европе, как указал Ф,. Энгельс, явились Реформация и Великая крестьянская война в Германии. Здесь капиталистическое производство на самой ранней стадии своего возникновения встретилось с препятствиями, которые должны были быть преодолены для того, чтобы его дальнейшее развитие стало возможным Эти препятствия заключались прежде всего в экономической и политической раздробленности страны. В Германии в отличие от большинства других стран Европы не сложилось ещё при феодализме централизованное государство, которое создавало бы там благоприятные условия для начальных шагов развития капитализма.

Если первый акт буржуазной революции, разыгравшейся в Германии, потерпел поражение, то в стране более зрелого капиталистического уклада — в Нидерландах — буржуазная революция XVI в. победила, хотя эта победа была неполной и имела ограниченное, преимущественно местное значение. Специфической особенностью Нидерландской буржуазной революции было то, что она протекала в форме национально-освободительной борьбы против испанского господства, так как именно гнёт феодальной Испании служил главным препятствием капиталистическому развитию страны.

В связи с отмеченными социально-экономическими процессами находятся и глубочайшие сдвиги, происходившие в рассматриваемую эпоху в области идеологии и культуры. Это было время великих идейных битв, высочайшего творческого напряжения человеческого духа, эпоха, которая, по словамФ. Энгельса, нуждалась в титанах и породила титанов по силе мысли, по страстности и характеру, по многосторонности и учёности.

Идейный и культурный переворот проявлялся в трёх характерных формах: в Возрождении с его новой, гуманистической идеологией, в Реформации и в расцвете естественных наук. В культуре Возрождения, зародившейся ещё в XIV в. в городах Италии, а с конца XV и в XVI в. распространившейся в разнообразнейших проявлениях по всей Европе, сказалось влияние разных общественных классовых сил, боровшихся на исторической арене. Насыщенность эпохи массовыми народными движениями служила одной из важнейших предпосылок раскрепощения умов, освобождения человеческой мысли от средневекового застоя.

Наиболее активную роль в формировании идеологии Возрождения играла молодая буржуазия, являвшаяся в то время восходящим, прогрессивным общественным классом. При этом буржуазия сумела использовать и переработать в соответствии со своими взглядами культурные достижения народных масс, а также лучшее из того, что могла дать дворянская культура. Гуманистическое мировоззрение охватило главным образом сферу искусства, литературы, философии и истории, не порывая, однако, открыто с господствовавшей тогда католической религией.

Другим ярким выражением нового мировоззрения было реформационное движение, нанёсшее мощный удар средневековому католицизму и папству. Реформационные идеи XVI в., представлявшие собою по своей форме протест против церковной организации и идеологии средневекового католицизма, были но своему содержанию протестом против существовавших социальных и политических порядков. Поэтому в ходе классовой борьбы реформационное движение раскололось на ряд течений, отражавших социальные и политические требования разных общественных слоев: оппозиционных групп внутри класса феодалов, разных слоев буржуазии и народных масс.

Общественно-политическое значение Реформации выражалось в том, что она содействовала укреплению независимости ряда молодых европейских государств, и в том, что она служила религиозной оболочкой ранних буржуазных революций.

Самой плодотворной и действенной формой борьбы против старой, средневековой идеологии являлось то движение мысли, которое развёртывалось в области точных и естественных наук. Здесь происходило подлинное освобождение человеческого мышления и знания от власти теологии. Наиболее крупные победы естествознание в XVI в одерживало в астрономии, географии, медицине.

Важным явлением всемирной истории с XVI—XVII вв. становится процесс складывания наций. Предшествующей ступенью этнического объединения людей была та более ранняя форма исторической общности, которую в нашей науке принято обозначать термином народность. Народности, развивавшиеся в древности и в средние века, имеют отдельные признаки, общие с признаками нации и служащие потенциальными элементами будущих наций: общность территории, общность языка, некоторые проявления культурной и экономической общности. Однако только с зарождением и подъёмом капитализма, связанным прежде всего с формированием прочной экономической общности, образованием единого национального рынка, народности развиваются в нации. Изучение всего своеобразия этого процесса в конкретной истории отдельных народов составляет одну из важных задач исторической науки.

Для политической истории XVI—XVII вв. характерно такое новое явление, как абсолютизм. Господствующий класс старого феодального общества вынужден приспособляться к новым условиям общественного развития. В связи с этим и складывается новая форма феодальной монархии, пришедшая на смену сословно-представительной монархии XIV—XV вв. Абсолютизм складывался и развивался в ряде стран Европы с конца XV в. и достиг своей наибольшей силы в XVII в.

Абсолютная монархия является наиболее законченной формой политической централизации в феодальных государствах. Монарх сосредоточивает в своих руках всю полноту законодательной и исполнительной власти, применяя принцип, известный ещё в римском праве, — «что благоугодно государю, получает силу закона».

Поскольку рассматриваемый период был временем подъёма антифеодальных движений, а также временем экспроприации трудовых масс деревни и города в условиях первоначального накопления, следовательно, временем обострения классовой борьбы, концентрация власти и усиление аппарата принуждения, свойственные абсолютной монархии, были необходимы господствующему классу как средство удержания эксплуатируемых масс в повиновении.

В то же время появление абсолютной монархии было обусловлено тем положением, в котором оказалась центральная власть в новой обстановке. Формирование класса буржуазии ставило перед господствующим классом задачу приспособления своей политики к новым явлениям экономической и социальной жизни в стране. Это давало королевской власти возможность, лавируя между старым господствующим классом феодалов и новым, поднимающимся, но политически бесправным классом буржуазии, достичь в своей практической деятельности кажущейся независимости от обоих классов Исторически это проявляется в том, что королевская власть, поддерживая распри между привилегированными а третьим сословием в сословно-представительных учреждениях, делает самые эти учреждения бессильными принимать какие-либо решения. В конце концов королевская власть в большинстве случаев перестаёт их созывать и правит страной самодержавно, но неизменно в интересах класса феодалов.

«...Абсолютная монархия возникает, — говорит Маркс, — в переходные периоды, когда старые феодальные сословия приходят в упадок, а из средневекового сословия горожан формируется современный класс буржуазии, и когда ни одна из борющихся сторон не взяла еще верх над другой».

При своём появлении абсолютная монархия играла исторически прогрессивную роль. Она содействовала сплочению больших территорий, обеспечивала относительный порядок в них, создавала возможность беспрепятственного внутреннего обмена я таким образом создавала некоторые благоприятные условия для развития капиталистического хозяйства. Поскольку государственная казна, а через неё и господствующий класс феодалов получали дополнительные доходы от развития промышленности и торговли, абсолютная монархия поддерживала деятельность буржуазии как внутри государства, так и вовне. Она давала ссуды предпринимателям, вела в интересах буржуазии таможенную политику и торговые войны. Однако, поскольку при абсолютной монархии политически господствующим классом оставалось дворянство, она существовала лишь до тех пор, пока развитие капитализма не достигло того уровня, при котором буржуазия могла поставить вопрос о захвате власти.

«Возникшая в результате поражения феодальных сословий, — писал Маркс, — и принимавшая деятельнейшее участие в их разрушении, она (абсолютная монархия. — Ред.) стремится теперь сохранить хотя бы видимость феодальных перегородок. Если в прошлом она покровительствовала торговле и промышленности, одновременно поощряя тем самым возвышение класса буржуазии, и видела в них необходимые условия как национальной мощи, так и собственного великолепия, то теперь абсолютная монархия повсеместно становится поперек дороги торговлей промышленности, превращавшимся во все более опасное оружие в руках уже могущественной буржуазии».

В странах Азии в рассматриваемое время также возник своеобразный тип государства. Китай в период династии Мин, Индия при Великих Моголах и сёгунат Токугава в Японии представляли собой государства с сильной центральной властью, располагавшей многочисленным чиновничеством. Эти государства в известной мере преодолели феодальную раздробленность, вместе с тем существенно отличались от централизованных феодальных государств Европы XVI—XVII вв. В отличие от абсолютистских феодальных государств Европы политическое объединение в упомянутых странах Востока происходило в условиях неизжитого господства натурального хозяйства и значительной экономической раздробленности, вследствие чего эти государства были лишены достаточной внутренней устойчивости, не могли окончательно ликвидировать центробежные силы, подрывавшие их единство.

В большинстве стран Западной Европы к началу XVI в. в основном завершился процесс политического объединения национальной территории и образования централизованного государства. В Англии завершение этого процесса имело место после окончания войны Алой и Белой розы в 1485 г. и установления власти династии Тюдоров, во Франции — после подчинения во второй половине XV в. власти французских королей территорий юга страны, владений Бургундского герцогства на востоке и севере и герцогства Бретани на северо-западе, а в Испании — после объединения Кастилии и Арагона в 1479 г. и отвоевания Гранады в 1492г. Быстрое экономическое развитие Англии в XVI и начале XVII в., происходивший в ней в то время бурный процесс первоначального накопления и возникновения в недрах феодального строя капиталистического производства имели своим следствием борьбу за торговые пути к менее развитым странам, за морское могущество — сначала против Испании, а затем против Голландии. Во Франции в XVI в. в обстановке экономического подъёма, обострения классовой борьбы народных масс, религиозных войн продолжалась борьба за укрепление дворянского централизованного государства. Укрепившаяся французская монархия стремилась к расширению своей территории на востоке и юге страны и к усилению своих политических позиций в Европе. В борьбе с великодержавными планами Габсбургов Франция шла на заключение политических и военных соглашений с Турецкой империей. Этой же целью, а также стремлением закрепить политическую раздробленность Германии диктовалась активность внешней политики Франции в XVII в.

Для Испанской монархии начало XVI в. является временем роста её могущества. Она приобрела громадные колониальные владения на американском континенте. В Европе под властью испанских Габсбургов находились Нидерланды и Южная Италия. Однако уже в середине XVI в. Испания вступает в полосу экономического упадка и ослабления своего политического могущества. Входившие в состав Испанской державы Нидерланды, ставшие на путь развития капиталистического производства, восстали против хищнического господства чужеземцев. Во второй половине XVI в. в результате буржуазной революции северные нидерландские провинции отделились от Испании и образовали самостоятельное государство — Голландию.

В Европе в течение всего рассматриваемого в данном томе времени оставались в состоянии экономической и политической раздробленности Германия и Италия. В некоторых итальянских городах капиталистические отношения развивались ещё в XIV—XV вв. Однако с середины XVI в. экономика Италии быстро идёт к упадку и в связи с этим её политическая раздробленность ещё более закрепляется. В западных и юго-западных областях Германии, через которые в начале XVI в. проходили пути мировой торговли из Средиземного моря на север, бурно развивались города, зарождались капиталистические отношения. После подавления Великой крестьянской войны и перенесения мировых торговых путей на Атлантический океан наметившийся ранее экономический подъём Германии обрывается. В рассматриваемый период продолжала существовать «Священная Римская империя» с её сложным составом и спорными границами, в которой шла борьба между разными кликами князей, крупных и мелких. Имперская корона принадлежала могущественным эрцгерцогам Австрии — Габсбургам, стремившимся усилить свою власть в империи, использовать её ресурсы для своих планов создания огромной державы, связанной союзом с папством и всеми реакционными силами Европы. Эта политика Габсбургов велась особенно активно при императоре Карле V (1519—1556), обладавшем наряду с короной империи также испанской короной с её обширными владениями в Европе и заморскими колониями. Но и после распада монархии Карла V австрийские и испанские Габсбурги не отказались от попыток реализации своих реакционных великодержавных политических планов, противостоявших прогрессивному процессу образования национальных государств.

Из северных стран в число сильных европейских государств выдвинулась Швеция. К середине XVII в. в результате ряда войн со своими соседями Швеция заняла на Балтике господствующее положение. Дания, занимавшая важные позиции на северных морских путях и являвшаяся в начале XVI в. самым сильным из Скандинавских государств, к концу рассматриваемого периода уступает первенство Швеции. Норвегия, самая малонаселённая и экономически наименее развитая страна Скандинавии, объединённая династической унией с Данией, утратила к XVI в. свою политическую самостоятельность и находилась в полной зависимости от Дании. Элементы мануфактурной промышленности, хотя и возникали в это время в Швеции и Дании, всё же не получили здесь такого развития, как в странах Западной Европы.

К середине XVII в. Балтийское море было близко к превращению в «шведское озеро». Однако ставший на очередь и приобретший важнейшее значение «балтийский вопрос» не мог быть этим разрешён. Русское государство не могло мириться с его оттеснением от балтийского побережья. Польша и Германия также претендовали на выход к Балтийскому морю. Таким образом, установившееся к середине XVII в. положение на Балтике не могло быть устойчивым и было чревато важными переменами в ходе дальнейшего исторического развития.

Усиление турецкой феодальной экспансии во второй половине XV в., когда туркам-османам удалось подчинить своей власти Балканские страны, создавало непосредственную угрозу для стран Центральной и Юго-Восточной Европы. С этим обстоятельством связано образование династического союза, объединившего Венгрию, Чехию и Польшу. Однако в дальнейшем этот союз распался. Польша всё больше втягивалась в борьбу с растущим Русским государством. Чехия и значительная часть Венгрии после катастрофической для них битвы стирками при Мохаче в 1526г. оказались под властью Габсбургов. Другая часть Венгрии была завоёвана турками, а находившаяся в составе Венгерского королевства Трансильвания признала вассальную зависимость от Турецкой империи.

Таким образом, в Юго-Восточной Европе главным противником турок в XVI в. оказалось образовавшееся многонациональное государство — Австрийская монархия. Подвластные этой монархии славянские и другие народы подвергались жестокому национальному угнетению.

Многонациональная Речь Посполитая сложилась из Польского королевства и Великого княжества Литовского. Стремление литовских феодалов удержать под своей властью белорусские и украинские земли, отторгнутые от России, было важным фактором, определившим соединение Великого княжества с Польшей в одно государство. Польские и литовские феодалы выступали союзниками в восточной экспансии, направленной против Русского государства. Речь Посполитая образовалась в ходе Ливонской войны, в которой Русское государство нанесло Литве сильное поражение. Ослабленная своей агрессивной политикой на Востоке, Речь Посполитая утратила польские западные земли — Силезию и Западное Поморье.

На востоке Европы во второй половине XV в. в результате слияния ранее самостоятельных княжеств возникло обширное централизованное Русское государство. Его территория в течение XVI и первой половины XVII в. быстро увеличивалась, достигнув на востоке берегов Тихого океана. Имея основным ядром русскую народность, Русское феодальное государство включало в себя ряд других народностей (карелы, коми, ненцы, ханты, манси, мари, мордва, удмурты, чуваши, татары, башкиры и др.), находившихся на различных ступенях социально-экономического развития.

Создание и дальнейшее укрепление централизованного Русского государства резко изменило политическую карту Европы и Азии и внесло крупные изменения в международную обстановку того времени. Важнейшими направлениями внешней политики России в Европе в это время являлись, во-первых, борьба с Речью Посполитой за воссоединение русских, белорусских и украинских земель, во-вторых, борьба со Шведской державой за Прибалтику и выход к Балтийскому морю, в-третьих, борьба с Османской империей за причерноморские земли. Одновременно и в Азии Россия выступала как всё более важный фактор в международных отношениях.

Обширные пространства на Востоке были заняты Османской империей и державой Сефевидов.

Военно-феодальная Османская империя, достигшая к середине XVI в. зенита своего могущества и стремившаяся к дальнейшей экспансии, владела землями на трёх континентах — в Европе, Азии и Африке. Арабские государства — Сирия, Йемен, Хиджаз, Египет, Алжир и др.,— образовавшиеся в процессе распада некогда могущественного Арабского халифата, с начала XVI в. становятся объектом завоевательной политики турецких феодалов и насильственно включаются в состав Османской империи (кроме Марокко, восточной и центральной части Аравийского полуострова).

Восточным соседом Османской империи была держава Сефевидов, возникшая в самом начале XVI в. Основную часть территории Сефевидской державы составлял Иран. В результате завоевания к Сефевидскому государству были присоединены часть Армении (Ереванское и Нахчеванское ханства), а также некоторые районы, населённые таджиками, туркменами, афганскими и другими племенами (Хорасан, Герат, Кандагар Белуджистан). В вассальной зависимости от сефевидских шахов находилась Грузия.

В Средней Азии всё более значительную роль играли государственные образования узбекского и казахского народов, вступивших на путь самостоятельного социально-экономического и культурного развития.

Индия в начале описываемого времени делилась на ряд крупных и мелких самостоятельных государств и княжеств. Но история основной части индийского субконтинента в XVI—XVII вв. была связана с государством Великого Могола, возникшим на севере Индии, на развалинах Делийского султаната в первой половине XVI в. Держава Великого Могола представляла собой, особенно в первый период своего существования, могущественное государство. Другая крупнейшая держава Азии — Китай — в описываемое время представляла собой феодальную империю во главе с китайской династией Мин, пришедшей на смену господству монгольских завоевателей. В вассальной зависимости от этой империи находились Вьетнам, Корея и Тибет.

К северу от Китая располагались десятки монгольских феодальных княжеств, кочевья которых тянулись широкой полосойлт берегов Амура и Байкала допредгорьев Тянь-шаня, от Великой Китайской стены до Южной Сибири. Монголия находилась в состоянии глубокой феодальной раздробленности.

Внутреннее и внешнее политическое положение Японии в рассматриваемое время благоприятствовало созданию предпосылок для преодоления феодальной раздробленности и образования единого феодального государства. Процесс складывания этого государства завершился в концеXVI в., приняв форму сёгуната Токугава.

Остальная территория азиатского материка, от степей и лесов Маньчжурии до берегов Ледовитого океана, была населена многочисленными племенами и народностями, по преимуществу тунгусского и монгольского происхождения, занимавшимися первобытным земледелием, охотой, рыболовством и кочевым животноводством. Они находились на различных стадиях перехода от первобытно-общинного строя к классовому обществу, не входили прочно ни в одно из государств Азии, вступая с ними в более или менее временные и случайные связи. Так продолжалось до XVII в., до присоединения этих районов к Русскому государству, что внесло коренные изменения в исторические судьбы населявших их племён и народов.

Кроме перечисленных стран и народов, существовали государственные образования различных народов континентальной Африки и Америки. В то же время многочисленные народы Африки, Америки, Австралии и Океании находились ещё на стадии догосударственного племенного строя.

В рассматриваемое время нередко имели место не только торговые, но и культурные связи между отдалёнными странами и народами. Это культурное взаимодействие обогащало и оплодотворяло духовное развитие человечества. Непреложные факты свидетельствуют о том, что в описываемое время страны Востока продолжали развивать свою культуру и науку, вступая в культурный взаимообмен друг с другом, а также со странами Европы. В качестве примера укажем на обширную сельскохозяйственную энциклопедию китайского учёного Сюй Гань-ци, освещавшую развитие сельского хозяйства не только в Китае, но и в Европе. Китайская наука впитывала в себя достижения европейских учёных в области математических и естественных наук. С другой стороны, в это время страны Европы в широких масштабах используют китайский опыт фарфоровою производства, кораблестроения, мореплавания, образцы китайской архитектуры и т. п. Весьма значительным был вклад арабов в развитие кораблестроения и мореплавания как в странах Востока, так и в Европе Высокое мастерство индийских ткачей создало мировую славу индийским тканям. Народы Европы, со своей стороны, немало обогатили культуру других народов мира.

Европейские завоеватели, опираясь на преобладание своей военной техники и используя государственную слабость многих стран Азии и Африки, укрепились в последних и подчинили их себе, нарушив нормальный процесс исторического развития этих стран, и обрекли их на длительную консервацию феодализма и колониальное рабство. Начало этого трагического для народов Азии и Африки процесса мы находим в событиях XVI—XVII вв.

Проникновение европейских конкистадоров привело к полному уничтожению древних культур Центральной и Южной Америки.

Время, охватываемое IV томом «Всемирной истории», внесло существенные изменения в международные отношения, прежде всего в Европе, где эти изменения определялись началом капиталистического развития и процессом образования национальных централизованных государств. В течение всего этого периода в Западной Европе велась борьба складывавшихся на национальной основе государств против универсалистской «всехристианской» империи Габсбургов, а на востоке — против турецких завоевателей Результатом этой длительной борьбы, в основном определившимся уже к середине XVII в., был явный перевес национальных и многонациональных государств, остановивших продвижение турецких завоевателей в Европу и покончивших с универсалистскими притязаниями Габсбургов.

27)Дипломатия в Древней Индии.Интереснейшим памятником древневосточной дипломатии и международного права являются древнеиндийские законы Ману. Подлинный текст законов Ману до нас не дошел. Сохранилась лишь его позднейшая (стихотворная) передача, по всей вероятности, относящаяся уже к I в. нашей эры. Законы Ману были в этой редакции открыты в XVIII в. Написаны они на классическом санскрите. В XIX — XX вв. они были переведены на ряд европейских языков, в том чпсле и на русский. Согласно индийскому преданию, законы Ману — божественного происхождения: относятся они к эпохе легендарного Ману, почитавшегося родоначальником арийцев. По своему характеру законы Ману представляют собой свод различных древнеиндийских постановлений, касающихся политики, международного права, торговли и военного дела. Эти правила складывались на протяжении всего I тысячелетия до нашей эры.

С формальной стороны законы Ману являются сводом законов древней Индии. Но содержание памятника значительно шире и разнообразнее. Он богат философскими рассуждениями; много внимания уделено в нем религиозным и нравственным правилам. В основу древнеиндийской философии положено учение о совершенном человеке-мудреце. Под этим углом зрения рассматривается и дипломатия. Центр внимания переносится на личные качества дипломата, от которых зависит успех дипломатической миссии.

Дипломатическое искусство, согласно учению Ману, заключается в умении предотвращать войну и укреплять мир. Мир и его противоположность (война) зависят от послов, ибо только они создают и ссорят союзников. В их власти находятся те дела, из-за которых происходят между царями мир или война. Дипломат осведомляет своего государя о намерениях и планах иностранных правителей. Тем самым он предохраняет государство от грозящих ему опасностей. Поэтому дипломат должен быть человеком проницательным, всесторонне образованным и способным расположить к себе людей. Он должен уметь распознавать планы иностранных государей не только по их словам пли действиям, но даже по жестам и выражению лица.

Главе государства рекомендуется назначать дипломатов с большим выбором и осторожностью. Дипломат должен быть человеком почтенного возраста, представительным, смелым, красноречивым, преданным долгу, честным, искусным, обладающим хорошей памятью, «знающим место и время действия». Самые сложные вопросы международной жизни должны разрешаться прежде всего дипломатическим путем. Таковы основы учения Ману, касающиеся дипломатии и роли дипломата.

Законы Ману свидетельствуют о том, что среди представителей индийских господствующих классов в древности были выработаны определенные взгляды на искусство ведения дипломатических переговоров.

Индийские правители вели активную внешнюю политику, заключавшуюся в сношениях и переговорах не только между царями различных древнеиндийских государств, но также и с соседними странами, расположенными за пределами Индийского полуострова. Основатель мощной древнеиндийской державы Маурья — Чандрагупта добился выгодного для себя мира с одним из преемников Александра Македонского — Селевком. Последний не только признал Чандрагупту правителем индийской державы и уступил ему завоеванные Александром части страны, но в обмен на 500 боевых слонов согласился даже передать ряд районов на юго-востоке Иранского Нагорья. Впоследствии Чандрагупта и Селевк несколько раз обменивались посольствами и для закрепления союзных отношений заключили династический брак: Чандрагупта женился на дочери Селевка. Одним из послов, отправленных Селевком в Индию, был грек Мегасфен, посетивший столицу древнеиндийской державы город Паталипутру и оставивший подробное описание этой поездки. Некоторые данные из рассказов Мегасфена дошли до нас в изложении греческого географа Страбона.

Дипломатические отпошеиия между правителями индийской державы Маурья и царями эллинистических государств продолжались и в III в. до нашей эры. При внуке Чандрагупты — царе Ашоке — индийские послы посещали не только государство Селевкидов, но доезжали даже до Македонии.

Для каждого исторического периода в развитии мировой цивилизации присущи драматические и трагические действия. Для каждого из столетий характерны: государственные перевороты, промышленные революции, мировые войны, последствием которых стало крах империи, колониальной системы и выход новых государств на международную арену, а также раздел мира на две системы.

В таком калейдоскопе международной жизни зарождались, развивались, а со временем распадались разные системы международных отношений.

Дисциплина История международных отношений является исторической дисциплиной, которая базируется на мировой истории. Цель ее раскрытие основных тенденций развития мировой политики и особенностей международных отношений в разные периоды истории.

Предмет ИМО –это совокупность экономических, политических, идеологических, правовых, дипломатических и военных связей, а также взаимоотношений между государствами, политическими силами и международными организациями.

Задача ИМО – анализ международных отношений, национальных интересов каждого субъекта международных отношений, а также получение знаний в основных теориях мировой политики, общей международной проблематики.

Субъекты МО : физические и юридические лица, международные организации.

66)Сегодня  в развитии  Украины  как независимого государства одним из приоритетных направлений является вхождение в мировое сообщество и если наше государство претендует на роль активного участника мировых процессов, оно обязано найти свое место в новой системе международных отношений, стать в полной мере современным.

    В последнее время наблюдается увеличение числа научных разработок, посвященных вопросам интеграции Украины в мировое хозяйство.  Проблемы путей интеграции в международную экономику и политику освещены в научных работах С. Шаталина, Л. Абалкина, П. Самуэльсона, Е. Авдокушина,  О. Прексина,  Ю. Пахомова,  В. И. Пантина, Г.И. Ванштейна.

Актуальность данной темы обусловлена постепенным включением Украины в интеграционные процессы, участием в международных организациях, в мировой экономической и политической  системах в целом. Строительство независимой Украины объективно требует её вхождение в мировое хозяйство на принципах равноправия и взаимной выгоды в сотрудничестве. Возможность экономического, социального и политического развития государства, каксоставляющей мирового хозяйства, зависит от того, насколько успешно будут проходить эти процессы.

Целью работы является  характеристика социально-экономического и политического состояния Украины и проблем  интеграции в мировое сообщество.

Соответственно данной цели в работе поставлены следующие задачи: обосновать целесообразность интеграции Украины в международное сообщество, определить  проблемы,  мешающие интеграции и определить пути повышения международного престижа и интеграционной деятельности Украины в международное сообщество.

В конце ХХ века Украина лишь начала делать первые шаги к активному участию в современных мировых  процессах. Несмотря на то, что она находится в центре Европы, рядом с прогрессирующими государствами, активно преобразующими свои экономики, Украина заметно отстала и не успевает за процессами, которые происходят в соседних государствах. Если принять во внимание, ресурсы, которыми владеет Украина, её географическое положение, научный потенциал, а также стремительно меняющиеся тенденции мирового развития, то Украина  просто обязана найти  свой путь. Ведь деградация на фоне преуспевания практически всех соседей не может продолжаться долго.  Мир динамичен, и тот, кто отстает, гибнет.

Вхождение Украины в состав глобальных мировых хозяйственных связей необходимо для того, чтобы получить дополнительные импульсы экономического роста, увеличить эффективность и конкурентоспособность национальной экономики, а также  повысить уровень жизни граждан.

Выстраивая отношения с внешним миром, Украина руководствуется соображениями политической и экономической целесообразности. Страна идентифицирует себя как государство европейского типа, что обусловливается ее историческим прошлым, географическим положением и экономическими связями со странами Европы. Находясь на пересечении линий интересов мировых центров силы — России, ЕС, США, Азии, Украина не может оставаться в стороне от происходящих изменений.

Под интеграцией  Украины в мировое сообщество  в первую очередь понимается вхождение в ЕС. Анализируя состояние интеграции в европейское сообщество, следует отметить участие Украины в международных организациях и проектах. Украина - одна из стран - основателей ООН. В 1992 г. Украина стала субъектом международных экономических отношений. Она вступила в ряд международных экономических организаций: МВФ, МБРР, ЕБРР, Международную финансовую корпорация, Совет Европы, ВТО.

Вступление в ВТО привело к тому, что в Украину стали поступать товары зарубежных производителей. Это, в конечном итоге, не только не принесло ощутимых положительных моментов для нашей страны, но и усугубила ситуацию ещё больше. Многие отечественные заводы не смогли конкурировать с дешевыми и качественными зарубежными товарами. Поэтому инвесторы не готовы рисковать и вкладывать капитал в условиях не стабильной политической и экономической обстановки.

В 2009 году, когда финансовый кризис «нанес удар» всему миру, Украина сместилась на порядок ниже в своем развитии, нежели она находилась до этого. И теперь предприятия должны разрабатывать новые стратегии выживания и развития для обеспечения своего устойчивого положения, используя положительный опыт других стран.

В 2011 г американский журнал International Living в своем ежегодном рейтинге Quality of Life Index, определяющем страны, наиболее благоприятные для проживания, понизил Украину по сравнению с 2010 годом на пять пунктов, поставив её на 73 место – между Намибией и Ботсваной. В рейтинге Legatum Prosperity Index британской исследовательской организации  Legatum Institute, оценивающем богатство и благополучие стран, за тот же период Украина опустилась на 69 место [2, с.36]. Среди постсоветских стран хуже ситуация лишь в Узбекистане и Молдове. Средняя зарплата в государстве составляет 263 дол. Проанализировав уровень процентных ставок,  инфляцию, темпы роста ВВП и его долю на душу населения, авторы Quality of Life Index  пришли к выводу, что Украина по этим критериям находиться в тройке худших стран мира: позади только Зимбабве и Сомали.

 Однако на фоне своих ближайших соседей по постсоветскому пространству – России и Беларуси, Украина занимает более высокий рейтинг, опережая их уровнем развития гражданских свобод. Зато по другим значимым категориям – развитию инфраструктуры, состоянию окружающей среды и экономическому развитию – Украина от них отстает. Ведение бизнеса только усложнилось, порог вхождения на любые рынки вырос, в Украине самая сложная в Европе система налогообложения. Администратор программы развития ООН, Хелен Кларк, считает, что благополучие граждан страны зависит от индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП), учитывающий продолжительность жизни, состояние медицины и образования. Согласно их выводам, за последние пять лет ИРЧП хотя и незначительно, но вырос- с 0,69 до 0,71, и Украина  перешла из середнячков в группу стран с высоким индексом.  Согласно новому индексу развития человеческого потенциала Украина занимает  69 место [5, с.31]. Данный уровень удалось набрать за счет образованности населения. 

В Украине цены на продукты питания сравнялись с ценами ведущих стран мира, таких как Великобритания, Германия и США.  По данным   Госкомстата Украины цены на продукты питания  достигли у нас 50% доходов средней семьи. В странах с развитой экономикой затраты на еду в структуре зарплаты микроскопические: в Италии- 14,7; во Франции -13,6; в Нидерландах-11,7; в Германии-11,2; а Канаде-10,5, ; В США- 10,1; в Великобритании- 9 [5, с. 31]. Причина столь завышенной цены на продукты питания вызваны тремя перекосами: тотальной коррупцией, монополизацией рынков, отсталостью финансового и сельскохозяйственного секторов Украины.

Согласно заключению международной организации по вопросам миграции, Украина занимает одно из первых мест среди государств Юго-Восточной Европы по количеству жертв торговли людьми.

В рейтинге стран мира по показателям создания ими благоприятных условий ведения бизнеса Украина занимает 145 место из 183, из бывших советских республик после нас лишь Узбекистан. [4]

Заметным проявлением глобализации в Украине стали миграционные оттоки населения на международные рынки труда, главным образом в качестве дешевой рабочей силы.  Одновременно с этим эмиграция из страны квалифицированных специалистов существенно снижает ее трудовой потенциал. Крайне острой является проблема интеллектуальной миграции, где Украина уже достигла порога «критической массы», превышение которого ведет к необратимым последствиям.

Что касается вхождения Украины в мировое информационное общество, то необходимой материальной предпосылкой служит достаточный уровень компьютеризации населения, предполагающий не только соответственные количественные  показатели распространенности компьютеров, но  и определенный уровень культуры использования этих средств получения и передачи информации.

Анализ параметров экономического и социального развития Украины со странами ЕС свидетельствует о большом различии между нами. По нынешним показателям Украина не отвечает критериям ЕС.

Европейский выбор Украины не подразумевает её однозначного тяготения к Европе, а предполагает создание системы взаимоотношений Украины в пространстве Россия - Европа - Северная Америка - СНГ. Именно эта система в глобальном контексте и предопределяет набор стратегий и перспектив путей развития Украины в ХХI веке.

Приоритетным для Украины является взаимодействие и сотрудничество  со странами СНГ и Россией. Актуальным  для нас также  является развитие внешнеэкономической деятельности с государствами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). Однако наша интеграция в систему экономических отношений с государствами АТР требует решения многих экономических и политических проблем, затраты времени на адаптацию украинского законодательства к требованиям и специфике региона.

Стоит напомнить, что G20 — это 19 крупнейших национальных экономик и Европейский Союз (ЕС). Украина в данный момент является частью Европы, только географически. По всем остальным параметрам мы — страна третьего мира, с высоким уровнем образованности, с имеющимся промышленным потенциалом.

Несовершенство политических институтов приводят к падению престижа Украины на международной арене, потере к ней интереса, в том числе и со стороны наших стратегических партнеров.

Таким образом,  для достойного вхождения в мировое сообщество нам целесообразно придерживаться оптимального баланса, выстраивая внешнеполитический курс на сотрудничество с ключевыми партнерами, как на Востоке, так и на Западе, проводить одновременно эффективную западную и восточную политику, а также четко определять координаты взаимодействия с региональными и субрегиональными структурами. Но главное — опираться на свою собственную внешнюю политику. Чтобы идти в ногу с меняющимся миром, надо иметь необходимые человеческие ресурсы, мощный интеллектуальный потенциал, надлежащее финансовое обеспечение. Необходимо усовершенствовать законодательство, используя опыт развитых государств.  Внешнеполитическому курсу важно придать  последовательность, стабильность и прогнозируемость, научиться доводить до логического завершения любой вопрос и инициативу, необходимо четко выстроить приоритеты, укрепить систему государственного управления профессиональными кадрами, вести активную, отчасти даже наступательную внешнюю политику, опирающуюся на национальные интересы, мобилизовать все ресурсы для комплексной модернизации экономики. Первостепенным является  вопрос  внедрения всесторонних инноваций и применения комплексного подхода к эффективному использованию высоких технологий. Высокие технологии необходимо создавать специалистами нашей страны, в крайнем случае, вместе со специалистами других стран, а для этого необходима государственная поддержка и достойная оплата труда ученых.

Следует  учесть и уроки истории: Украина начала развиваться благодаря плодородной земле и выгодному положению, а значит, торговле. При правильной организации транзитные перевозки дадут немалую прибыль, а выгодное положение - только усилит эффект. При интеграции в мировые глобальные системы принципиальное значение имеет государственная политика, направленная на поддержку экспортных производств, согласно которым должны осуществляться целевые программы развития экспорта, ликвидация ресурсоемких производств с их закрытием или перепрофилированием. Решение данных проблем позволит нам достойно интегрироваться в мировое сообщество и поднимет наш международный престиж.

65) Американская исключительность и мессианский характер внешней политики Американская внешняя политика зиждется на тезисе об особой миссии США в истории человечества — подобное видение продиктовано, прежде всего, обстоятельствами возникновения американской государственности. Провозгласив свою независимость в 1776 г., разработав конституцию в 1787 г. и сформировав на ее основе институты власти, жители бывших британских колоний осуществили невиданный доселе эксперимент — создали «с нуля» единственную в своем роде демократическую республику. В представлении современников молодая федерация стала наглядным воплощением идей Просвещения. Неудивительно, что с самого начала США воспринимали себя как форпост демократии и видели свою роль в том, чтобы на своем примере демонстрировать Европе преимущества свободы перед деспотизмом. Принято считать, что идея американской исключительности была впервые сформулирована в проповеди губернатора Массачусетса пуританина Дж. Уинтропа «Образец христианского милосердия» (1630), произнесенной им на борту судна «Арбела», — в ней прозвучали слова о «граде на холме», которым должна была стать будущая колония Массачусетс. На протяжении XVIII–XX вв. идея американской исключительности получила закрепление в работах целого ряда американских и европейских авторов (Т. Пейн, А. де Токвиль, Л. Харц и т. д.). Подобное восприятие исторической роли США сформировало еще одну важнейшую черту американской внешней политики — противоборство изоляционизма и интернационализма. Еще в первой трети XIX в. выявилось два подхода к американской внешней политике. Приверженцы первого полагали, что долг Америки — защищать идеалы свободы и справедливости во всем мире; им возражали те, кто считал необходимым для США избегать участия в чужих конфликтах, чтобы сохранить демократическую природу своей внешней политики. Вторая, изоляционистская, точка зрения восторжествовала с принятием «доктрины Монро» (1823), суть которой была в разделе мира на две системы: американскую и европейскую, и вмешательство первой в дела второй рассматривалось Соединенными Штатами как угроза их безопасности. «Доктрина Монро» «замкнула» Америку в Западном полушарии, и этот региональный детерминизм постепенно преодолевался на протяжении XIX в. за счет экспансии на Тихом океане. Оплотом изоляционизма в США традиционно является конгресс, нередко вступающий в конфронтацию с интернационалистски настроенным президентом: наиболее ярким эпизодом подобного противостояния стал отказ конгрессменов ратифицировать Версальский мирный договор 1919 г. В XX в., благодаряполитике Т. Вудро Вильсона (1913–1921) и Ф. Д. Рузвельта (1933–1945), изоляционизм перестал быть основой внешней политики США. Изоляционизм породил еще одну важнейшую черту американской внешней политики — склонность к односторонним действиям (унилатерализм).

«Доктрина Монро», по сути, была декларацией стремления действовать в одиночку, без союзников. Вашингтон, всегда демонстративно осуждавший принцип «баланса сил», крайне негативно относился к самой идее блоков и коалиций и стремился по возможности избежать обязательств перед другими государствами. Складывание англо-американского союза, сотрудничество в рамках «Большой тройки», участие США в создании НАТО и других военных блоков стало отходом от этой традиции, однако уже в конце XX в. Америка вернулась к односторонности. Подобная «свобода рук» давала Вашингтону возможность регулярно и довольно легко на протяжении XX–XXI вв. прибегать к использованию силы в международных отношениях. Табл. 1. Крупнейшие конфликты и военные операции XX в. с участием Вооруженных сил США  Важнейшей особенностью внешнеполитического курса США является стремление к лидерству (гегемонизм). Когда после распада СССР и краха мировой социалистической системы США оказались в роли единственной сверхдержавы, в американской общественно-политической мысли сформировалась «концепция американского глобального лидерства» в «мягкой» и «жесткой» форме. В основе «жесткой гегемонии» лежат представления о США как о единственной державе, обладающей достаточной экономической и военной мощью, чтобы реализовывать идею глобального лидерства. Для закрепления своего эксклюзивного статуса США должны по возможности усугублять разрыв между собой и остальными государствами. «Мягкая гегемония» создает образ США как модели для всего мира: стремясь к ведущему положению в мире, Америка должна не столько давить на другие государства, сколько убеждать их силой собственного примера. Американский гегемонизм неоднократно получал выражение в президентских доктринах, начиная с «Доктрины Монро», легализовавшей претензии Вашингтона на лидерство в Западном полушарии. Доктрины, непосредственно связанные с холодной войной, — Трумэна, Эйзенхауэра, Картера, Рейгана — также наделяли США почти неограниченными правами по обеспечению безопасности в том или ином регионе. Еще более гегемонистский характер носят созданные уже в условиях постбиполярного мира «Доктрина Клинтона» и «Доктрина Буша». Основой «Доктрины Клинтона», выдержанной в русле «мягкой» гегемонии, являлся тезис о «расширении демократии» — речь в данном случае шла о закреплении демократических режимов в Восточной Европе с целью превращения бывших социалистических государств в «стратегический резерв» Запада. Действуя в соответствии с этойвнешнеполитической установкой, США (в рамках операций НАТО) дважды осуществили вооруженное вмешательство в Югославии — в Боснии (1995) и в Косово (1999). «Расширение демократии» получило свое выражение и в том, что в состав Североатлантического альянса в 1999 г. впервые были включены бывшие члены Организации Варшавского договора — Польша, Венгрия и Чехия.

Если «доктрина Клинтона» еще являлась реакцией на коллапс социалистической системы, то доктрина его преемника Дж. Буша-младшего представляла собой ответ на террористическую атаку 11 сентября 2001 г. и стала самым серьезным пересмотром внешнеполитической линии США, начиная с 1940-х гг. Республиканская администрация Буша-младшего, пришедшая к власти в 2001 г., в отличие от своих предшественников-демократов взяла на вооружение вариант «жесткой» гегемонии. Основные положения «Доктрины Буша» были изложены в 2002 г. в «Докладе о положении нации», «Стратегии национальной безопасности», а также в речи американского президента в Генеральной Ассамблее ООН. По мнению американского лидера, внешняя политика США должна опираться на три столпа: непревзойденную военную мощь, концепцию превентивной войны и унилатерализм. В качестве потенциального противника в «Доктрине Буша» фигурировали государства, поддерживающие терроризм или разрабатывающие оружие массового уничтожения, — выступая перед конгрессом в 2002 г. президент впервые употребил ставшее широко известным выражение «ось зла» применительно к Ирану, Ираку и Северной Корее. Белый дом категорически отказывался вести диалог с подобными режимами и заявлял о решимости всеми силами (вплоть до вооруженного вмешательства) способствовать их ликвидации. Откровенно гегемонистские устремления администрации Дж. Буша-младшего катализировали рост антиамериканских настроений по всему миру и вызвали недовольство самих американцев. Пришедшая к власти в 2009 г. демократическая администрация Б. Обамы предприняла попытку возвращения кполитике «мягкой» гегемонии: новый президент приступил к выводу американских войск из Ирака, объявил о закрытии тюрьмы для лиц, подозреваемых в терроризме, на базе Гуантанамо, высказал намерение вернуться за стол переговоров по вопросам изменения климата, ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний и добиваться заключения Договора о запрещении производства расщепляющихся материалов. Политика Обамы на первый взгляд представляет собой отход от гегемонистского курса Буша-младшего, однако не следует забывать, что какая бы администрация ни пребывала у власти, ее целью будет оставаться глобальное лидерство США — разница в данном случае заключается лишь в используемых для достижения цели средствах. Несмотря на то что, как правило, внешняя политика демократов на доктринальном уровне мягче, чемполитика республиканцев, для внешней политики США характерен континуитет (преемственность) и партийные разногласия в данном случае носят скорее тактический характер.

64) После распада СССР и провозглашения Содружества Независимых Государств для России сложилась новая внешнеполитическая ситуация. Страна лишилась своих традиционных союзников в Восточной и Центральной Европе. На всем протяжении своих границ Россия получила целый ряд независимых государств, бывших союзных республик, правительства которых, например стран Балтии, невсегда дружелюбно были настроены по отношению к своему соседу.  Обороноспособность страны значительно пострадала. Военно-морской флот лишился своих баз в Прибалтике. Затянувшаяся ситуация с «дележом» Черноморского флота и определением статуса города Севастополя в Крыму не позволяет нормализовать добрососедские отношения с Украиной. Развалилась ранее единая сеть противовоздушной обороны страны. Часть своих полетов в космическое пространство наша первая в мире космическая держава должна осуществлять уже из-за границы – с территории арендованного у Казахстана космодрома Байконур. С 1992 года начался вывод российских войск из Прибалтики, Грузии, Молдавии, Таджикистана. Полностью выведены российские войска из Армении. Обустройство этих войск в новых местах дислокации обернулось для России значительными финансовыми затратами. С другой стороны, российские миротворческие вооруженные формирования осуществляют свою гуманную миссию в Таджикистане, Абхазии и ряде других горячих точек. Российские пограничные части охраняют таджикско-афганскую границу. И все же, одной из первоочередных задач российского руководства по отношению к странам СНГ и ближнего зарубежья остается налаживание с ними взаимовыгодного сотрудничества, культурных и образовательных связей. Спорные вопросы решаются в процессе переговоров. В этом отношении СНГ играет свою положительную роль в укреплении связи между его участниками.  В последнее время усилились интеграционные процессы между Белоруссией и Россией. 30 мая 1997 года президентами России и республики Беларусь был подписан Устав нового союза, однако противников объединения этих двух славянских государств остается немало как с одной, так и с другой стороны. Тем не менее, 10 июня ратифицированный обеими сторонами договор и Устав вступил в силу.  В отношении дальнего зарубежья внешняя политика России, ставшей правопреемницей СССР, характеризуется стремлением наладить дружественные и добрососедские отношения со всеми миролюбивыми государствами. Уже в 1992 году на встрече президентов России и США в Кэмп-Дэвиде было заявлено, что отношения между этими двумя ранее противоборствовавшими государствами теперь характеризуются дружбой и партнерством. В январе 1993 года между Россией и США был подписан договор ОСНВ-2, предусматривавший значительное сокращение ядерного потенциала двух стран. 31 августа 1994 года завершился вывод российских войск из Германии и Прибалтики. Еще раньше они покинули Польшу и Венгрию. Благодаря усилиям российской дипломатии значительно улучшились отношения с Южной Кореей и Китаем, с рядом арабских государств. Россия оказывает большую поддержку многосторонней деятельности Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). В июне 1995 года Россия присоединилась к программе НАТО (Партнерство во имя мира), потребовав создания новой системы безопасности в Европе и отказа от расширения НАТО на Востоке. Однако это последнее требование руководство НАТО проигнорировало. Вскоре ожидается вступление в НАТО ряда стран Центральной и Восточной Европы, входивших ранее в состав социалистического содружества (Польши, Чехии, Венгрии). Переговоры президента России с руководителями западных держав, а также с Генеральным секретарем НАТО по этому вопросу пока успеха не принесли. В конце июня 1997 года в Денвере (США) состоялась встреча лидеров семи наиболее развитых стран мира, на которую был приглашен и президент России. Несмотря на то, что России пока еще не удалось вступить в эту престижную международную организацию в качестве полноправного члена, факт участия президента России в ее работе весьма показателен. Миролюбивая политика, которую проводит российское руководство на международной арене, значительно укрепляет его авторитет в очень трудный период становления нового государства.

63) В 80–90-х годах эпицентром широкомасштабных событий и процессов, имеющих всемирно-историческое значение, стали Восточная Европа и СССР. Речь идет об антитоталитарных революциях в восточноевропейских социалистических странах и распаде Советского Союза и советского военно-политического блока. Эти события по времени совпали с началом качественных изменений не только в геостратегической структуре, сложившейся в послевоенные десятилетия, но также в общественно-политической жизни развитой зоны мира. Можно сказать, что распад СССР стал одновременно и последним мощным стимулом, и следствием процессов и явлений, приведших к таким изменениям. Радикальное изменение геополитической ситуации во всепланетарных масштабах произошло практически без единого выстрела. Самым впечатляющим его следствием стал конец холодной войны и состояния фронтальной системной конфронтации двух мощных военно-политических блоков. Но возникает вопрос: какая из сторон и какие именно факторы сыграли в этом решающую роль? Данный вопрос весьма сложный — на него нельзя дать однозначный ответ. В отечественных и зарубежных материалах СМИ и публицистической литературе в настоящее время преобладает тезис, согласно которому Америка и возглавляемый ею свободный мир одержали сокрушительную победу в холодной войне над могущественным противником в лице советской тоталитарной империи. Для правильного понимания тенденций развития постбиполярного мира этот тезис нуждается в немаловажных оговорках, поскольку реальное положение значительно сложнее. Нельзя отрицать, что Америка и Запад в целом вышли победителями в историческом соревновании с СССР и коммунистической системой. Но тем не менее попытаемся разобраться в этом вопросе.  Большую значимость с рассматриваемой точки зрения приобретает наблюдавшаяся с середины 70-х годов тенденция к пересмотру роли государства в экономической и социальной сферах почти во всех индустриально развитых странах. Это объясняется тем, что конец 70-х–начало 80-х годов стали тем рубежом, когда система государственного вмешательства в том виде, в каком она утвердилась и функционировала на Западе в течение всего XX в., достигла своего апогея и, в определенных аспектах исчерпав себя, очутилась в глубочайшем кризисе. Показателем этого явилась так называемая неоконсервативная волна 70–80-х годов, в ходе которой левые политические партии и движения были отодвинуты на задний план и во многих странах победу одержали правые и консервативные силы. Центральное место в их программах занимали установки на сокращение роли государства в экономике, децентрализацию, разгосударствление, денационализацию, приватизацию, возрождение частной инициативы, конкуренции, рыночных принципов в экономической и социальной сферах. Лозунгом дня стала формула «меньше — это лучше». Защита прав человека приобрела статус одной из основополагающих проблем государственной и международной политики. Приход в 1980 г. к власти в США Р.Рейгана и его выбор на второй срок в 1984 г., победа три раза подряд консервативной партии во главе с М.Тэтчер в Великобритании, результаты парламентских и местных выборов в ФРГ, Италии, Франции показали, что идеи и лозунги, выдвигавшиеся этими силами, оказались созвучными настроениям довольно широких слоев населения, что речь идет о глубоком, не ограниченном национальными рамками явлении. Эти идеи и лозунги рано или поздно были подхвачены, по сути дела, всеми остальными ведущими социально-политическими силами, в том числе социал-демократическими и социалистическими партиями.

Показательно, что в 80–90-х годах социал-демократические партии, находившиеся у власти, осуществляли фактически неоконсервативную экономическую политику денационализации, разгосударствления, децентрализации. Кризис государственной централизовано-плановой экономики СССР и других социалистических стран стал одним из проявлений кризиса левизны вообще, охватившего все страны и регионы современного мира. Последние два–три десятилетия характеризовались неуклонным падением влияния левых движений и партий, в особенности коммунистов, в политической жизни развитых капиталистических стран. Среди факторов, оказавших негативное влияние на этот процесс, по-видимому, немалую роль сыграла ставшая к тому времени очевидной неудача социалистического эксперимента в СССР и других странах этого лагеря. В 30-е годы успехи СССР в ликвидации безработицы и нищеты, введение социального законодательства, решение производственных задач на фоне экономического кризиса на Западе производили огромное впечатление на трудящихся. Однако в 70-е годы лозунги планирования, обобществления, централизации утратили привлекательность в свете очевидных трудностей, возникших в ходе строительства социализма. Напомним в данной связи, что так называемый реальный социализм во всех его национальных формах представлял собой воплощение в жизнь основополагающих идей и принципов левого полюса идейно-политического спектра, доведенных, так сказать, до логического конца. Если в либерально-демократических странах Запада они были довольно успешно уравновешены под влиянием консервативных и либеральных социально-политических сил, то в СССР и других социалистических странах, наоборот, прилагались все силы для того, чтобы «очистить» их от ненужных, «чуждых» напластований и свести к некому единому «изму» в лице марксизма-ленинизма. В результате на Западе утвердилась смешанная экономика, органически сочетающая в себе различные элементы левизны, консерватизма и либерализма. В силу этого она приобрела открытость, гибкость и способность приспосабливаться к разным условиям. В странах же восточного блока левый проект был реализован в «чистом» виде. Сама логика утверждения и сохранения этой «чистоты» диктовала постоянный крен в сторону централизации и огосударствления системы, ее унификации и закрытия. Поэтому естественно, что на рубеже 70–80-х годов, когда левизна и ее детище — система государственного вмешательства на Западе — достигли предела своего развития и очутились в кризисе, на повестку дня встал вопрос об их ревизии и приспособлении к новым условиям. На Востоке же сама постановка вопроса о ревизии или изменении системы не могла не расшатать ее основополагающие принципы, поскольку любое изменение могло быть осуществлено лишь в направлении, обратном огосударствлению, централизации и планированию. А последовательное движение в этом направлении в конечном итоге должно было привести к открытости, плюрализму форм собственности и хозяйствования, децентрализации, разгосударствлению, приватизации, абсолютно несовместимым с самой природой тоталитарной, государственно-плановой экономики. Иначе говоря, если на Западе кризис предусматривал просто оздоровление, отсечение устаревших, изживших себя узлов, то на Востоке речь могла идти уже о нечто большем — если не о немедленном крахе, то во всяком случае о ползучей агонии. Немаловажную роль в рассматриваемом контексте играла и природа советской политической системы, которая носила тоталитарный характер. По многим признакам она представляла собой по-своему совершенную конструкцию, где каждый кирпичик, каждый элемент был строго подогнан друг к другу.

Но совершенство это было во многом иллюзорным и эфемерным. Стоило вынуть из нее только один единственный кирпичик, как она могла — что собственно и случилось — рухнуть в одночасье. Образно говоря, она не терпела возмущений как изнутри, так и извне. Идеальное состояние для ее нормальной жизнедеятельности и функционирования — это изолированность от внешних влияний. Другими словами, опыт СССР и других социалистических стран показал, что тоталитарная система может существовать лишь в условиях более или менее полной экономической, политической и идеологической автаркии, т.е. фактической изоляции подавляющего большинства населения от процессов, разворачивающихся в остальном мире. Не случайно, что тоталитарная система переживала пору своего наивысшего восхождения именно в период, когда она достигла состояния более или менее полной закрытости. Это в целом 30–50-е и с некоторыми оговорками 60-е годы. Хотя надо иметь в виду, что в современном мире немыслимо полностью изолировать такую гигантскую страну, какой был СССР. Далеко идущие последствия для судеб тоталитарной системы имела информационно-телекоммуникационная революция, которая начала развертываться во второй половине 70-х годов. Уже примерно со второй половины 60-х годов, несмотря на впечатляющие успехи, достигнутые страной в освоении космоса, достижении военно-стратегического равенства (или паритета) с США, начало все явственнее ощущаться, что главным препятствием на пути технологического и социально-экономического прорыва страны становится ее закрытость в отношении внешнего мира. Информационно-телекоммуникационная революция с каждым годом увеличивала проницаемость государственных границ для потоков информации и идей. Глушение западных радиовещательных компаний становилось все более дорогостоящим и к тому же малоэффективным делом. Дальнейшее стремительное развитие радиотелекоммуникационных средств и множительных аппаратов неумолимо ставило под сомнение саму возможность сохранения в перспективе границ на замке. Становилось все более очевидным, что окостеневший и догматизированный марксизм-ленинизм не в состоянии сколько-нибудь серьезно сопротивляться мощному информационно-идеологическому наступлению Запада. В результате на идеологическом и пропагандистском фронтах советская система начала сдавать одну позицию за другой. С подрывом идеологии оказалась подорванной и государствено-политическая система. Сначала военный разгром гитлеровской Германии, а теперь уже ставшая очевидной неудача социалистического эксперимента в СССР и других социалистических странах продемонстрировали, что тоталитаризм представляет собой тупиковый путь развития человечества. Распад СССР, советского блока и социалистического содружества имели своим результатом конец разделения современного международного сообщества на три самостоятельных и нередко противостоящих друг другу мира. Развалилась сама идеолого-политическая ось двухполюсного миропорядка. Потеряло смысл само идеолого-политическое понятие «Запад». Япония и другие новые индустриальные страны АТР как бы снова «вернулись» в Азию и стали азиатскими государствами, способными строить свои отношения со всеми другими странами и регионами вне зависимости от тех или иных идеолого-политических соображений. Отпала также необходимость разделения мирового сообщества по идеолого-политическим или системным критериям на три отдельных мира.

Распад СССР и образование СНГ

Дезинтеграционные процессы проявились в СССР еще до путча 1991 г. А после него Союз фактически перестал существовать. Во время путча о выходе из СССР заявили страны Балтии. Их независимость была признана международным сообществом, Россией, а 6 сентября 1991 г. - Госсоветом СССР. До конца августа независимость провозгласили почти все республики СССР. Позднее других это сделали Таджикистан (сентябрь), Туркменистан (октябрь) и Казахстан (декабрь).

2-5 сентября 1991 г. состоялся внеочередной Съезд народных депутатов СССР, который фактически самораспустился, приняв закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период». С целью разработки Конституции Союза суверенных государств (ССГ) создавался новый Верховный Совет, формируемый из представителей республик. Он собрался на первую сессию 21 октября, однако своих представителей на нее направили лишь семь республик. Для решения вопросов внутренней и внешней политики был создан Государственный Совет в составе президента СССР и лидеров 11 республик. Вместо правительства СССР был создан временный орган - Межреспубликанский экономический комитет, в котором республики были представлены на паритетных началах. Таким образом, осенью 1991 г. система основных политических, законодательных и исполнительных органов СССР была заменена органами межреспубликанского сотрудничества.

В рамках Госсовета начались переговоры М. Горбачева с лидерами республик о будущем устройстве ССГ. Грузия, Молдова, Армения и Азербайджан уклонились от участия в этой работе. С ноября на заседания Госсовета перестал приезжать лидер Украины Л. Кравчук.

1 октября 1991 г. в Алматы состоялась встреча руководителей 13 республик, на которой был парафирован Договор об экономическом сообществе. В Москве 18 октября его подписали восемь государств (договор не подписали Азербайджан, Грузия, Молдова, а Украина присоединилась к договору 6 ноября).

14 ноября 1991 г. на заседании Госсовета семь республик высказались за создание конфедеративного государства - ССГ. Однако 25 ноября лидеры республик отказались парафировать проект договора о ССГ. Было принято лишь решение направить его на рассмотрение Верховных Советов республик.

В условиях начавшегося распада Союза 1 декабря 1991 г. на Украине состоялся референдум, в ходе которого 90,3% принявших в нем участие избирателей высказались за независимость, тем самым подкрепив позицию украинского руководства, которое еще в ноябре предлагало создать сообщество равноправных государств без общего политического центра.

8 декабря 1991 г. в Вискулях под Брестом (Беларусь) состоялась встреча лидеров России, Украины и Беларуси - Б. Ельцина, Л. Кравчука и С. Шушкевича, которые подписали Заявление и Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (СНГ). Заявление, в частности, констатировало, что переговоры о подготовке нового союзного договора зашли в тупик, а объективный процесс выхода республик из состава СССР и образования независимых государств стал реальным фактом. В этой связи объявлялось о создании СНГ. В Соглашении Беларусь, Россия и Украина как государства - учредители Союза ССР, подписавшие союзный договор 1922 г., констатировали, что СССР прекращает свое существование как субъект международного права и как геополитическая реальность. Не рассматривая СНГ как субъект международного права, лидеры трех государств договорились отнести к сфере совместной деятельности стран Содружества, реализуемой через его координирующие органы, такие области, как:

- координация внешнеполитической деятельности;

- сотрудничество в формировании и развитии общего экономического пространства, общеевропейского и евразийского рынков, в разработке таможенной политики;

- сотрудничество в развитии систем транспорта и связи;

- сотрудничество в области охраны окружающей среды, участие в создании всеобъемлющей международной системы экологической безопасности;

- миграционная политика;

- борьба с организованной преступностью.

СНГ провозглашалось открытым для присоединения всех государств бывшего СССР, а также иных государств, разделяющих его цели и принципы.

Минское соглашение было ратифицировано Верховным Советом Беларуси и Верховной Радой Украины 10 декабря 1991 г. 12 декабря его ратифицировал Верховный Совет РСФСР. Однако Горбачев апеллировал к руководству и парламентам республик, предлагая им рассмотреть оба документа - договор о ССГ и соглашение о СНГ - и вынести окончательное решение о судьбе Союза.

13 декабря 1991 г. в Ашгабате (Туркменистан) собрались лидеры пяти центрально-азиатских государств. На встрече обсуждался, в частности, вариант образования Конфедерации туркестанских государств. Однако в конечном счете лидеры пяти стран приветствовали создание СНГ и высказались за вхождение в его состав. На встрече были приняты заявление, поправки и предложения к Минскому соглашению. Для обсуждения всего комплекса связанных с созданием Содружества вопросов было предложено провести общую встречу руководителей новых независимых государств.

Такая встреча состоялась в Алматы 21 декабря 1991 г. На нее приехали лидеры 11 стран бывшего СССР. К трем славянским и пяти центрально-азиатским республикам присоединились Азербайджан, Армения и Молдова. Из бывших советских республик во встрече не принимали участие лишь страны Балтии, с самого начала дистанцировавшиеся от СНГ, и Грузия. На встрече были приняты алматинский протокол, Декларация, ряд других документов. Алматинский протокол зафиксировал, что все подписавшие его одиннадцать государств «на равноправных началах и как Высокие Договаривающиеся Стороны образуют Содружество Независимых Государств». Сам протокол рассматривался как составная часть Соглашения о создании СНГ. Алматинская Декларация констатировала, что «с образованием Содружества Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование». Тем самым бывшему СССР был вынесен окончательный приговор. В специальном соглашении лидеры одиннадцати государств договорились для решения вопросов, связанных с координацией деятельности государств Содружества в сфере общих интересов, создать высший орган Содружества - Совет глав государств (СГТ), а также Совет глав правительств (СГП). 25 декабря М. Горбачев сложил с себя полномочия Верховного главнокомандующего ВС СССР и передал право на применение ядерного оружия президенту России Б. Ельцину.

30 декабря 1991 г. на встрече глав государств СНГ было принято Временное соглашение о Совете глав государств и Совете глав правительств СНГ, подписаны другие соглашения, которыми намечались пути и механизмы решения наиболее остро вставших в условиях распада СССР вопросов: о собственности бывшего СССР за рубежом, о Вооруженных Силах и Пограничных войсках, Соглашение по стратегическим силам и некоторые другие.

Первые учредительные документы СНГ - Минское соглашение от 8 декабря и алматинский протокол от 21 декабря 1991 г. были впоследствии дополнены Уставом Содружества, принятым в Минске 22 января 1993 г. и вступившим в силу в январе 1994 г.

62) В начале 80-х годов, когда в публицистике активно муссировался тезис о «втором издании холодной войны», вряд ли кто мог предположить, что к концу десятилетия весьма устойчивая, пережившая немало кризисов биполярная система рухнет. Казалось совершенно немыслимым, что один из двух виновных центров силы — Советский Союз — исчезнет с политической карты мира. Даже его самые жесткие и непримиримые враги в то время вряд ли надеялись на это.

Действительно, развитие событий в начале 80-х годов никак не предвещало подобной драматической развязки. В 198ДЦюду на гребне «консервативной волны» президентом был избран лидер крайне консервативных кругов Р.Рейган. Он сразу же резко взвинтил накал идеологической полемики с СССР, но не только полемики. Конкретные шаги США на международной арене —бомбардировка Ливии, минирование морского побережья Никарагуа, вторжение на Гренаду — свидетельствовали, что Вашингтон делает откровенную ставку на силовой вариант решения конфликтных ситуаций. Кроме того, был взят курс на изматывание СССР в гонке вооружений. США приступили к размещению в Западной Европе ракет средней дальности, объявили о крупных ассигнованиях на разработку новых видов вооружения. Кульминацией этой идеи стало начало работ по программе «звездных войн» (официальное название стратегическая оборонная инициатива). СССР.вказался в непростой ситуации. Во-первых, в это время наметилось явное замедление темпов развития советской экономики. Она нуждалась в реформах и в солидных финансовых инъекциях. Участие в новом витке гонки вооружений в этой обстановке для нас было крайне нежелательно. Но и не принять вызова Америки, не рискуя своим и статусом сверхдержавы, было тоже нельзя. Во-вторых, все больше обострялась обстановка в Польше, где стремительно увеличивалось влияние « Солидарности », лидер которой Л. Вадеяса не скрывал своих антисоветских и антирусских ^настроений. В-третьих, тяжелыми гирями на ногах советского общества висела война в Афганистане. Войти в Афганистан оказалось намного легче, чем выйти из него. Наконец, первая половина 80-х годов— время серьезной нестабильности в советской элите. За несколько лет сменилось 4 Генеральных секретаря, серьезно изменился состав Политбюро ЦК КПСС, да и всей партийно-хозяйственной элиты. В обстановке острой борьбы за власть выработать стабильную, долгосрочную программу поведения на международной арене было непросто. Конечно, неправильно сводить всю палитру международных отношений тех лет только к советско-американской конфронтации. Общая тенденция усложнения, плюрализации международных отношений продолжала развиваться. В мире появились новые узлы противоречий. Прежде всего, к привычному с давних пор конфликту Восток-Запад прибавился и начал ощущаться все весомее конфликт Север-Юг, т.е. противоречия между ведущими индустриальными странами, «большой семерки», и огромным блоком развивающихся государств. Обострились противоречия внутри самого третьего мира, и их уже практически было невозможно втиснуть в жесткие рамки противостояния США и СССР. Классическими примерами этого тезиса явилась ирано-иракская война (1980-—1988 гг.), самый кровопролитный конфликт биполярной эпохи, и англо-аргентинская война из-за Фолклендских островов (1982). В самом третьем мире стремительно нарастало внутреннее расслоение. Появились так называемые «новые индустриальные страны» (Корея, Гонконг, Тайвань, Сингапур), которые вплоть до конца 90-х годов рекламировались как символы новых технологий в промышленности и финансах. Особую группу составляли страны ОПЕК (Организация стран-экспортеров нефти), получавшие огромные прибыли от экспорта нефти. Обозначилась группа «пороговых стран» (Индия, Бразилия, ЮАР и др.), обладавшая таким потенциалом, который при его рациональном использовании ‘позволит им уже в обозримом будущем претендовать на роль региональных лидере». Наконец, существовала группа наиболее бедных стран (Афганистан, Сомали, Ботсвана и др.) — своеобразные заповедники голода, нищеты, эпидемии:. Очевидно, что между этими странами мало общего, у них свои цели, своя дорога, свои проблемы. Говорить о единстве третьего мира становилось все труднее. Советско-американское противоборство, центром которого в 80-е годы вновь вновь стала Европа, укрепляло позиции тех, кто полагал, что западноевропейским странам следует занимать максимально возможную самостоятельную позицию в мировых делах. А это означало, что следует всемерно стимулировать развитие интеграции и общеевропейского процесса. В 80-е.грды была подготовлена почва для качественного скачка в развитии интеграции, что было зафиксировано в Маастрихтских соглашениях (1991). Валютно-финансовый договор предусматривал переход стран « Общего рынка» с 1 января 1999 года к единой денежной единице — евро. Другой договор касался углубления политического союза западноевропейских государств. Речь шла о создании механизмов для выработки общих принципов внешней и оборонной политики. Что касается общеевропейского процесса, то благодаря усилиям западноевропейских стран консультации по этим проблемам не прекращались даже в самый разгар обострения советско-американских отношений. Хотя встречи в Белграде (1977) и Мадриде (1980—1983 гг.) вряд ли можно отнести к числу продуктивных, то обстоятельство, что диалог в этой сфере не прерывался; говорит о том, что у общеевропейского процесса уже была солидная основа. В январе 1984 года в Стокгольме открылась Конференция по мерам укрепления доверия и безопасности в Европе. Ее работа продолжалась более двух с половиной лет и завершилась в сентябре 1986 года подписанием итогового документа, в котором содержалось обязательства не применять силу или угрозу силы в отношениях между европейскими государствами. Решающие события, связанные с распадом биполярной системы, начались во второй половине 80-х годов. В.1985 году Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран М.С.Горбачев — самый спорный политик в отечественной истории. Видимо, только время поможет выработать относительно сбалансированную оценку его противоречивой деятельности. В ней, безусловно, были и позитивные, и негативные моменты. Если говорить о внешней политике, то к числу позитивных следует отнести снижение накала идеологической полемики между СССР и США. Стороны перестали обливать друг друга помоями, приписывать своему оппоненту самые немыслимые и страшные намерения. Полемика стала вестись в гораздо более цивилизованной форме. Во-вторых, стороны вернулись к переговорам по ключевым проблемам международных отношений. В результате удалось сдвинуть с мертвой точки переговоры по широкому спектру проблем, касающихся ограничения гонки вооружений. В 1987 году в Вашингтоне между США и СССР был подписан договор о ликвидации ракет средней и малой дальности. Впервые был ликвидирован целый класс вооружений. Хотя он составлял всего 4% ядерного арсенала сверхдержав, это был крупный шаг вперед — создавался важный прецедент, прошел апробацию договор нового типа. В-третьих, удалось нормализовать советско-китайские отношения. В-четвертых, мощный импульс получил общеевропейский процесс. Наконец, в 1988 году был завершен вывод советских войск из Афганистана. Здесь, правда, проявилась тенденция, которая чем дальше, тем больше стала определять внешнеполитический курс Горбачева — односторонние уступки Западу ради утверждения абстрактных принципов «нового политического мышления». После встречи Горбачева с президентом США Бушем на Мальте в 1989 году эта тенденция превращается в определяющую, что имело катастрофические последствия для нашей страны. Вопреки реальным государственным интересам, Горбачев взял курс на уход СССР из третьего мира, где к 1991 году лишились практически всех союзников. Этот вакуум начали быстро заполнять СЩА . В 1989 году произошел обвальный распад социалистической системы. Стратегические позиции СССР катастрофически ухудшались. Кульминацией этого процесса стало объединение, а точнее, присоединение ГДР к ФРГ. Было бы глупо и некорректно возражать против самого факта создания объединенной Германии, но то, как это было осуществлено, до сих пор вызывает массу вопросов В этом важнейшем для безопасности СССР вопросе Горбачев пошел на односторонние уступки Западу) Тем временем в самом Советском Союзе стремительно нарастал внутриполитический кризис. Поддержка Горбачева быстро таяла, он на глазах терял контроль над ситуацией. Все больший размах приобретали различные сепаратистские движения. Чем все это закончилось, хорошо известно. В декабре 1991 года Советский Союз прекратил свое существование, а вместе с ним канула в небытие и биполярная система.

61) Внешняя политика СССР в середине 1950-х – начале 1960-х гг.  Проблема борьбы за мир и ослабление международной напряженности стали главными вопросами во внешняя политике СССР после смерти Сталина. Н. С.Хрущев выступил с целым рядом масштабных мирных инициатив. В 1955 г. На совещание глав правительства СССР, США, Англии и Франции советская делегация внесла проект договора о коллективной безопасности в Европе. В августе 1955 г. СССР объявил об одностороннем сокращении своих вооруженных сил на 640 тыс. чел., а в мае 1956 г. – ещё на 1,2 млн. СССР ликвидировал свои военные базы на территории Финляндии и Китая.  В 1957 г. Он внес предложение в ООН о приостановке ядерных испытаний, взаимных обязательствах об отказе применения атомного оружия, о скоординированном сокращении вооруженных сил ведущих держав. В 1958 г. в СССР был объявлен односторонний мораторий на ядерные испытания. В 1959 г. во время визита советской правительственной делегации в США Н. С. Хрущев выступил на сессии Генеральной Ассамблеи ООН с речью по проблемам разоружения. В августе 1963 г. в Москве между СССР и США и Англией был подписан Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в 3-х средах: в атмосфере, в космосе и под водой (к которому присоединилось около 100 государств).   Однако в отношениях между СССР и США сохранялось взаимное недоверие. Уже в 1956 г. советской стороной было заявлено о переходе от массового применения войск к ракетно-ядерному противостоянию. В этой сфере к началу 60-х гг. СССР сумел добиться временного приоритета над США. В 1957 г. СССр провел успешные испытания первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты. В результате впервые территория США оказалась уязвима для возможного противника. Началось оснащение ракетным вооружением сухопутных войск, войск ПВО, ВВС, создание ракетно-ядерного подводного флота. В1961 г. СССР в одностороннем порядке отказался от соглашения с США о моратории на ядерные взрывы в атмосфере и провел серия ядерных испытаний.  Карибский кризис или «ракетный кризис» 1962 г. поставил мир на грань термоядерной войны. По решению советского руководства, в целях обезопасить Кубу и изменить в свою пользу военно-стратегический баланс на острове тайно были размещены ядерной ракеты средней дальности. Обнаружив их, США объявил воздушную и морскую блокаду Кубе и привели в полную готовность свои войска. Аналогичные меры принял СССР. Через несколько суток ожидания Дж. Кеннеди и Н. С. Хрущеву удалось прийти к заключению временного компромисса: СССР согласился демонтировать и вывезти с Кубы все ракеты, США гарантировали безопасность Кубы, а также согласились вывезти ракеты с военных баз в Турции. После Карибского кризиса наметилась некоторая полоса разрядки в отношениях Восток-Запад. 

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР В СЕРЕДИНЕ 1960-х - 1980-х годах

Международная обстановка в середине 1960-х годов. В середине 1960-х гг. ситуация в мире вновь осложнилась. Война, которую Соединенные Штаты вели во Вьетнаме, надолго охладила отношения между СССР и США. Нападение в июне 1967 г. Израиля на соседние арабские страны едва не привело к началу прямого военного столкновения между СССР и Западом. Идеологические споры с Китаем получили продолжение в выдвижении с его стороны территориальных претензий на 1,5 млн. кв. км советских земель в Приморье, Приамурье, Забайкалье, Средней Азии. Это резко осложнило двусторонние отношения, а в 1969 г. привело к масштабному вооруженному конфликту на острове Даманский. Если критика сталинизма способствовала охлаждению отношений КПСС с компартиями Китая, Албании, Кореи, то начавшаяся "реабилитация" сталинизма оттолкнула от нее крупнейшие .европейские коммунистические партии, в первую очередь французскую и итальянскую. Вместе с тем к концу 60-х гг. Советскому Союзу удалось добиться стратегического паритета с США в ракетно-ядерных вооружениях. Это открывало возможность для ослабления международной напряженности. Причины, по которым обе стороны пошли на нормализацию отношений, были различными. СССР считал, что это проявление слабости со стороны Запада. США же полагали, что политические режимы в СССР и союзных ему странах сохраняют свою силу лишь в условиях жесткого военного противостояния. И потому надеялись, что мирное сосуществование вызовет их падение. Начался десятилетний период, получивший название "эпохи разрядки".  Отношения с Западом. Лидеры Востока и Запада предприняли целый ряд важных шагов, направленных на то, чтобы растопить лед "холодной войны". Летом 1968 г. был подписан Договор о нераспространении ядерного оружия. В 1969 г. ведущие страны Запада поддержали предложение СССР о проведении Общеевропейского совещания по безопасности и сотрудничеству. Летом 1970 г. был подписан Договор между СССР и ФРГ, по которому признавались послевоенные границы в Европе. Позже такие договоры ФРГ заключила с Польшей и Чехословакией. В 1971 г. было подписано четырехстороннее соглашение (СССР, США, Англия и Франция) по Западному Берлину, определившее статус этого города. В 1972 г. состоялось взаимное признание ГДР и ФРГ. Отсчет нового периода в отношениях Восток - Запад начался с первого в истории визита президента США (Р. Никсона) в Москву в мае 1972 г., когда были подписаны ключевые договоры, до сих пор определяющие отношения между странами: об основах взаимоотношений, об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) и стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1). Этот успех был закреплен в 1973 г. во время визита Л. И. Брежнева в США, когда было подписано соглашение о предотвращении ядерной войны.  Все это вело к тому, что впервые за долгие годы начал меняться сам климат международных отношений. Хельсинкское совещание. Апогеем эпохи разрядки стало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. В Хельсинки летом 1975 г. главы государств и правительств 33 европейских стран, а также США и Канады подписали Заключительный акт. В нем были закреплены принципы, на которых государства обещали строить взаимоотношения: суверенное равенство; неприменение силы или угрозы силой; нерушимость послевоенных границ; территориальная целостность; мирное урегулирование споров; невмешательство во внутренние дела; уважение прав человека и его основных свобод. Создавались постоянно действующие структуры, которые должны были следить за соблюдением этих принципов и обеспечивать их выполнение. Как оказалось, СССР и Запад по-разному оценивали значение Совещания и интерпретировали его Заключительный акт. Советские лидеры полагали главным обеспечить нерушимость послевоенных границ. Их западные коллеги делали акцент на соблюдении прав человека в странах социализма. Усилилась их помощь диссидентам в странах Варшавского договора. Вскоре фундамент разрядки дал первые трещины. Запад стал обвинять СССР в нарушении прав человека и преследовании инакомыслящих. Советское руководство начало размещение на территории ГДР и Чехословакии ядерных ракет средней дальности, что формально не было запрещено, но меняло стратегическое равновесие в Европе. Попытки вновь договориться об ослаблении военной угрозы оказались безуспешными. Подписанный летом 1979 г. в Вене договор ОСВ-2 так и не был ратифицирован сенатом США из-за ввода советских войск в Афганистан. Эпоха разрядки закончилась с первыми залпами советских орудий в этой стране. Начиналась пора нового жесткого противостояния между Востоком и Западом. СССР и кризис мирового социализма. Мировая социалистическая система вступила в полосу затяжного кризиса. В 1968 г., спустя 12 лет после венгерских событий, на путь демократических перемен попыталась вступить Чехословакия. Новый лидер ее компартии А. Дубчек провозгласил проведение экономической реформы, предусматривавшей поощрение рыночных механизмов и самоуправления предприятий при сохранении традиционной модели экономики. В политической сфере предполагалось ввести альтернативные выборы, перестроить правящую партию. В руководстве ЧССР не все поддержали эти планы. Часть его членов обратилась в Москву с просьбой об оказании срочной помощи. Брежнев, не желая вводить войска в Чехословакию, вместе с тем не мог ее и "потерять". В итоге в августе 1968 г. в ЧССР были введены объединенные войска стран Варшавского договора. Эта попытка "сплотить социалистическое содружество" на деле привела к противоположным результатам, ускорила его раскол. Албания вышла из Организации Варшавского договора, еще больше отдалились от СССР Китай, Румыния, Югославия, Се­верная Корея. После "пражской весны" СССР предложил изменить характер сотрудничества со своими союзниками. Была принята программа социалистической экономической интеграции, значительно увеличившая роль СССР в содружестве и ограничившая суверенитет стран социализма. Эти меры на Западе стали именовать "доктриной Брежнева". Но и они не уберегли "социалистическое содружество" от грядущего распада.  Набирали силу выступления рабочих в Польше. Они привели к созданию первой в социалистическом лагере независимой общественно-политической силы - профсоюза "Солидарность". В 1981 г. коммунистическому руководству Польши пришлось объявлять военное положение для предотвращения смены власти. В 1979 г. между двумя социалистическими странами - Китаем и Вьетнамом - вспыхнула война, в которой СССР поддержал вьетнамцев.  Все это говорило о том, что мировая социалистическая система доживает последние годы. КПСС и мировое коммунистическое движение. Еще быстрее разрушительные процессы нарастали в мировом коммунистическом движении. С началом "реабилитации" сталинизма от КПСС отошли коммунисты Франции и Италии. Ввод советских войск в Чехословакию еще более углубил противоречия между руководством КПСС и лидерами других коммунистических партий как в Европе, так и в Азии, Латинской Америке. В 1969 г. Брежнев решил созвать Международное совещание коммунистических и рабочих партий для поддержки своего курса, на котором выявились серьезные разногласия между коммунистами разных стран. Силовые действия СССР в различных регионах, особенно война в Афганистане, еще более отдалили от КПСС ее недавних союзников - компартии Франции, Англии, Италии, Бельгии, Испании, Японии и других стран. Начался массовый выход коммунистов из этих организаций. Он несколько приостановился лишь после того, как из программных документов коммунистических партий стали исчезать главные марксистские установки - о диктатуре пролетариата, мировой революции, атеизме, демократическом централизме как основе строительства самих партий. Напротив, в них стали появляться важнейшие компоненты либеральной доктрины - о свободе личности и правах человека, разнообразии форм собственности, демократии и т.п.

60) Региональные конфликты. Война в Афганистане. В условиях военно-стратегического паритета прямое военное противостояние между СССР и США стало невозможным. Поэтому оно было перенесено на региональный уровень.  С середины 60-х гг. почти десять лет СССР оказывал широкомасштабную помощь Вьетнаму, боровшемуся с агрессией США. Победа вьетнамского народа в 1975 г. была воспринята в СССР как собственная. Когда летом 1967 г. началась война Израиля против Египта, Сирии и Иордании, СССР не только разорвал дипломатические отношения со страной-агрессором, но и направил арабским государствам большие партии оружия и нескольких военных советников, а в Средиземное море ввел военно-морской флот, готовый применить ядерное оружие в случае разрастания конфликта. Агрессия была прекращена лишь после обращения к президенту США главы советского правительства А. Н. Косыгина, в котором содержалась прямая угроза "с позиции силы".  В 70-х - начале 80-х гг. советское оружие и военные советники использовались как главный инструмент противостояния с США в Лаосе, Кампучии, Анголе, Мозамбике, Гвинее-Бисау, Эфиопии, Сомали, Южном Йемене, Никарагуа. На эти акции были истрачены десятки миллиардов долларов. Предполагалось, что страны, которым помогает СССР, пойдут по пути социализма. Особые надежды советское руководство возлагало на Афганистан, где весной 1978 г. к власти пришли прокоммунистические лидеры. Вскоре между ними разгорелась ожесточенная борьба за власть, вылившаяся в гражданскую войну. Афганское правительство неоднократно просило ввести советские войска для "поддержания стабильности в регионе". Каждый раз Брежнев отвечал отказом. Лишь после того, как его сумели убедить в том, что если в Афганистан не будут введены советские войска, туда войдут американцы, он согласился на введение "ограниченного воинского контингента". 25 декабря 1979 г. наши войска вошли в Афганистан. Это было роковой ошибкой советских лидеров. С приходом частей Советской Армии гражданская война приобрела новое качество: теперь обе стороны боролись не столько друг с другом, сколько с советскими солдатами. Афганскому народу она стоила почти 1 млн. убитых и нескольких миллионов беженцев.  Афганская война нанесла непоправимый удар по международному престижу СССР. Для нашей страны она стала "советским Вьетнамом". 

59) Термин “холодная война” был введен в обращение Черчилем в ходе его выступления в Фултоне (США) 5 марта 1946 года. Уже не являясь лидером своей страны, Черчиль оставался одним из самых влиятельных политиков мира. В своей речи он констатировал, что Европа оказалась разделенной “железным занавесом”, и призвал западную цивилизацию объявить войну “коммунизму”. На самом деле война двух систем, двух идеологий не прекращалась с 1917 года, однако, оформилась как вполне осознанное противостояние именно после Второй Мировой войны. Почему же Вторая Мировая война, по существу, стала колыбелью войны холодной? На первый взгляд, это кажется странным, но если обратиться к истории Второй Мировой войны, то многие вещи прояснятся.

Германия начала территориальные захваты (Рейнская область, Австрия), а будущие союзники взирают на это почти равнодушно. Каждый из будущих союзников предполагал, что дальнейшие шаги Гитлера будут направлены в “нужную” им сторону. Западные страны, в известной степени, поощряли Гитлера, закрывая глаза на многие нарушения международных договоров по демилитаризации Германии. Наиболее ярким примером такой политики является Мюнхенский договор 1938, по которому Гитлеру была отдана Чехословакия, СССР склонен был рассматривать действия Гитлера как проявление “общего кризиса капитализма” и обострение противоречий между “империалистическими хищниками”. Считая, что после Мюнхена, когда страны Запада фактически дали Гитлеру “карт бланш” в движении на Восток, каждый сам за себя - решил Сталин и СССР заключил с Гитлером “Пакт о ненападении” и, как в последствии стало известно, секретный договор о разделе сфер влияния Теперь известно, что Гитлер оказался непредсказуем и начал войну против всех сразу, что, в конце концов, его и погубило. Но Гитлер и в страшном сне не мог предположить образования коалиции, которая в итоге и вышла победительницей в войне. Гитлер рассчитывал на то, что те глубокие противоречия, которые существовали между будущими союзниками, непреодолимы, и ошибся... Сейчас у историков достаточно данных о личности Гитлера. И, хотя хорошего о нем говорят мало, дураком его не считает никто, а значит, противоречия на которые он рассчитывал, реально существовали. То есть у “холодной войны” были глубокие корни.

Почему же она началась только после Второй Мировой войны? Очевидно, это было продиктовано самим временем, самой эпохой. Из этой войны союзники вышли настолько сильными, а средства ведения войны стали столь разрушительными, что стало ясно: выяснять отношения прежними методами слишком большая роскошь. Тем не менее, желания извести противную сторону у партнеров по коалиции не убавилось. В известной степени инициатива начала “холодной войны” принадлежит странам Запада, для которых мощь СССР, ставшая очевидной в ходе Второй Мировой войны, оказалась очень неприятным сюрпризом.

Итак, “холодная война” возникла вскоре после окончания Второй Мировой войны, когда союзники принялись подводить ее итоги. Что же они увидели? Во-первых, . Пол-Европы оказалось в советской зоне влияния, и там лихорадочно возникали просоветские режимы. Во-вторых, возникла мощная волна освободительного движения в колониях против метрополий. В-третьих, мир быстро поляризовался и превращался в двухполюсной. В-четвертых, на мировой арене сформировались две сверхдержавы, военно-экономическая мощь которых давала им существенное превосходство над другими. Плюс ко всему, интересы стран Запада в различных точках земного шара начинают наталкиваться на интересы СССР. Вот это новое состояние мира, образовавшееся после Второй Мировой войны, быстрее других и осознал Черчиль, провозгласив “холодную войну”.     ПРОТИВНИКИ (Создание военных блоков)

После окончания Второй Мировой войны страны Западной Европы и США объединились против СССР. Советский Союз же, стремясь обезопасить себя, создал вокруг своей границы своего рода буфер, окружив себя странами, в которых по окончании военных действий сформировались просоветские правительства. Таким образом мир был разделен на два лагеря: капиталистический и социалистический. И в том, и в другом были созданы так называемые системы коллективной безопасности - военные блоки. В апреле 1949 года была создана Организация североатлантического договора - НАТО, куда входили США, Канада и страны Западной Европы. В мае 1955 года - подписан Варшавский Договор. В него входили (на момент подписания) Албания (Позже (в 1968 г. ) она денонсировала Договор), Болгария, Венгрия, ГДР, Польша, Румыния, СССР, ЧССР. Поляризация мира завершилась, и созданные коалиции, во главе со своими лидерами, принялись бороться за влияние в странах третьего мира.     Театры военных действий “ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ”

В чем же выражалась “холодная война”? Первое, и едва ли не самое наглядное ее выражение, - это     Гонка вооружений

Начало ее было связано с атомным оружием. Как известно, в 1945 г. США оказались единственной ядерной державой в мире. В ходе войны с Японией они взорвали атомные бомбы над японскими городами Хиросимой и Нагасаки. Стратегическое превосходство привело к тому, что американские военные стали строить различные планы превентивного удара по СССР. Но американская монополия на ядерное оружие сохранялась только четыре года. В 1949 г. СССР провел испытания своей первой атомной бомбы. Это событие стало настоящим потрясением для западного мира и важной вехой “холодной войны”. В ходе дальнейших форсированных разработок в СССР вскоре было создано ядерное , а затем и термоядерное оружие. Воевать стало очень опасно для всех, и чревато очень дурными последствиями. Накопленный за годы “холодной войны” ядерный потенциал был огромен, но гигантские запасы губительного оружия пользы не приносили, а затраты на их производство и хранение росли. Если раньше говорили “мы вас можем уничтожить, а вы нас - нет”, то теперь формулировка изменилась. Стали говорить “вы нас 38 раз уничтожить можете, а мы вас - 64! ” Споры бесплодные, особенно, учитывая, что, если бы началась война, и один из противников применил бы ядерное оружие, очень скоро ничего не осталось бы не только от него, но и от всей планеты. Гонка вооружений нарастала стремительными темпами. Стоило одной из сторон создать какое-либо принципиально новое оружие, как ее противница бросала все силы и ресурсы, чтобы добиться того же. Безумное соревнование затронуло все области военной промышленности. Соревновались везде: в создании новейших систем стрелкового оружия (на советский АКМ США отвечали М-16), в новых конструкциях танков, самолетов, кораблей и подводных лодок, но пожалуй самым драматическим было соревнование в создании ракетной техники. Весь, так называемый, мирный космос в те времена был даже не видимой частью айсберга, а снежной шапкой на видимой части. США обогнали СССР по количеству ядерных вооружений. СССР обогнал США в ракетостроении. СССР первым в мире запустил спутник, а в 1961 году первым отправил в космос человека. Выносить столь наглядное превосходство американцы не могли. В итоге - их высадка на Луну. В этот момент стороны достигли стратегического паритета. Однако это не остановило гонку вооружений. Наоборот, она распространилась на все отрасли, имеющие хоть какое-то отношение к вооружениям. Сюда можно, например, отнести гонку по созданию суперкомпьютеров. Здесь Запад взял безусловный реванш за отставание в области ракетостроения, поскольку по чисто идеологическим причинам СССР прозевал рывок в этой области, приравняв кибернетику заодно с генетикой к “продажным девкам империализма”. Гонка вооружений коснулась даже образования. После полета Гагарина, США были вынуждены пересмотреть основы системы образования и ввести принципиально новые методы обучения.

Гонка вооружений была впоследствии добровольно приостановлена обеими сторонами. Был заключен ряд договоров, ограничивающих накопление вооружений. Таких, как например, Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и подводой (5. 08. 1963г. ), Договор о нераспространении ядерного оружия, создания безъядерных зон (1968г. ), соглашения по ОСВ-1(ограничение и сокращение стратегических вооружений) (1972г. ), Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического и токсинного оружия и об их уничтожении (1972г. ) и многих других. Другим “фронтом” “холодной войны была     Борьба за влияние в странах третьего мира.

С момента достижения стратегического паритета (начало шестидесятых годов) военная составляющая гонки вооружений постепенно отодвигается на второй план, на сцене же разыгрывается борьба за влияние в странах третьего мира. Сам этот термин был введен в обиход благодаря все большему влиянию неприсоединившихся стран, открыто не примкнувших к одной из противоборствующих сторон. Если на первых порах, сам факт противостояния двух мощных систем на мировой карте привел к обвальной де-колонизации (период освобождения Африки), то в более поздний период сформировался круг государств открыто и очень эффективно использующих выбор своей политической ориентации на ту или другую сверхдержаву. В известной степени сюда можно отнести страны так называемого арабского социализма, решавших за счет СССР свои конкретные узко-национальные задачи. “Холодная война” велась не только в политике, но и в области культуры, спорта. Так например, США и многие страны Западной Европы бойкотировали Олимпийские игры 1980 года в Москве. В ответ спортсмены стран Восточной Европы бойкотировали следующую Олимпиаду в Лос-Анджелесе в 1984 году. “Холодная война” была широко отражена в кинематографе, причем пропагандистские фильмы снимали обе стороны. У США это: “Красный рассвет”, “Америка”, “Рембо, первая кровь, часть два”, “Железный орел”, “Вторжение в США”. В СССР же сняли: “Ночь без милосердия”, “Нейтральные воды”, “ Случай в квадрате 36 80”, “Одиночное плавание” и многие другие. Несмотря на то, что фильмы совсем разные, в них, с разной степенью талантливости, показывалось какие плохие “они” и какие хорошие парни служат в нашей армии. Своеобразно и очень точно, проявление “холодной войны” в искусстве отразилось в строке из популярной песни “и даже в области балета, мы впереди планеты всей...”     Экономика - “засадный полк капитализма”.

Достаточно очевидно, что огромные затраты, которые несли сверхдержавы, не могли продолжаться бесконечно, и в итоге противостояние двух систем решалось в экономической сфере. Именно эта составляющая оказалась, в конечном счете, решающей. Более эффективная экономика Запада, позволяла не только поддерживать военный и политический паритет, но и удовлетворять растущие потребности современного человека, которыми в силу чисто рыночных механизмов хозяйствования умела грамотно манипулировать. В то же время тяжеловесная, ориентированная только на производство вооружений и средств производства, экономика СССР, не могла, да и не собиралась конкурировать в этой области с Западом. В конце концов, это отразилось на политическом уровне, СССР начал проигрывать борьбу не только за влияние в странах третьего мира, но и за влияние внутри социалистического содружества.     “Горячие” точки “холодной” войны

Для “холодной войны” было характерно частое появление “горячих” точек Каждый локальный конфликт выносился на мировую арену, благодаря тому, что противники по “холодной войне” поддерживали противоборствующие стороны. Об этих конфликтах - всех вместе и каждом в отдельности - можно написать книгу. Авторы данной работы не ставили перед собой столь глобальных задач. Они лишь предлагают кратко ознакомиться с некоторыми из “горячих точек” .     Корейская война.

В 1945 г. советские и американские войска освободили Корею от японской армии. К югу от 38-й параллели расположились войска США, к северу - Красная армия. Таким образом Корейский полуостров оказался разделенным на две части. На Севере к власти пришли коммунисты, на Юге - военные, опиравшиеся на помощь США. На полуострове образовалось два государства - северная Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР) и южная Республика Корея. Руководство Северной Кореи мечтало объединить страну, хотя бы и силой оружия. В 1950 г. северокорейский руководитель Ким Ир Сен побывал в Москве и заручился поддержкой Советского Союза. Планы “военного освобождения” Южной Кореи были также одобрены китайским руководителем Мао Дзэ Дуном. На рассвете 25 июня 1950 г. северокорейская армия двинулась на юг страны. Ее наступление было столь мощным, что уже через три дня она заняла столицу Юга - Сеул. Затем продвижение северян замедлилось, но к середине сентября почти весь полуостров оказался в их руках. Казалось, от окончательной победы армию севера отделяет лишь одно решающее усилие. Однако еще 7 июля Совет Безопасности ООН проголосовал за то, чтобы направить международные войска на помощь Южной Корее. И вот в сентябре войска ООН (в основном американские) пришли на помощь южанам. Они развернули мощное наступление на Север с того пятачка, который все еще удерживала южнокорейская армия. Одновременно была произведена высадка войск на западное побережье, рассекавшая полуостров пополам. События стали развиваться с той же быстротой в обратную сторону. Американцы заняли Сеул, перешли 38-ю параллель и продолжили наступление на КНДР. Северная Корея находилась на грани полной катастрофы, когда в дело неожиданно вмешался Китай. Китайское руководство предложило, не объявляя США войну, послать на помощь Северной Корее войска. В Китае их официально называли “народными добровольцами”. В октябре около миллиона китайских солдат перешли пограничную реку Ялуцзян и вступили в сражение с американцами. Вскоре фронт выровнялся вдоль 38-й параллели. Война продолжалась еще три года. Во время американского наступления в 1950-м г. Советский Союз перебросил на помощь Северной Корее несколько авиационных дивизий. Американцы существенно превосходили китайцев в технике. Китай нес тяжелые потери. 27 июля 1953 г. война закончилась перемирием. В Северной Корее осталось у власти дружественное СССР и Китаю правительство Ким Ир Сена, принявшего почетное звание “великого вождя”.     Возведение Берлинской стены.

В 1955 г. окончательно оформился раздел Европы между Востоком и Западом. Однако четкая граница противостояния разделила Европу еще не до конца. В ней оставалось одно незакрытое “окно” - Берлин. Город оказался разделенным пополам, причем Восточный Берлин являлся столицей ГДР, а Западный Берлин считала своей частью ФРГ. Два противоположных общественных строя уживались в пределах одного города, при этом каждый берлинец мог беспрепятственно попасть “из социализма в капитализм” и обратно, перейдя с одной улицы на другую. Ежедневно эту невидимую границу пересекали в обе стороны до 500 тысяч человек. Многие восточные немцы, пользуясь открытой границей, навсегда уезжали на Запад. Ежегодно так переселялись тысячи людей, что весьма беспокоило восточногерманские власти. Да и в целом открытое настежь окно в “железном занавесе” совершенно не соответствовало общему духу эпохи.

В августе 1961 г. советские и восточногерманские власти приняли решение закрыть границу между двумя частями Берлина. Напряжение в городе росло. Западные страны выразили протест по поводу разделения города. Наконец в октябре противостояние достигло высшей точки. У Бранденбургских ворот и на Фридрихштрассе, возле главных пропускных пунктов, выстроились американские танки. Им навстречу вышли советские боевые машины. Более суток танки СССР и США простояли с нацеленными друг на друга орудиями. Периодически танкисты включали моторы, как бы готовясь к атаке. Напряжение несколько разрядилось лишь после того, как советские, а вслед за ними и американские танки отошли на другие улицы. Однако окончательно западные страны признали раздел города только спустя десять лет. Его оформило соглашение четырех держав (СССР, США, Англии и Франции), подписанное в 1971 г. Во всем мире возведение Берлинской стены восприняли как символическое завершение послевоенного раздела Европы.     Кубинский Ракетный Кризис.

1 января 1959 г. на Кубе победила революция, во главе которой стоял 32-летний партизанский вождь Фидель Кастро. Новое правительство начало решительную борьбу с американским влиянием на острове. Нет нужды говорить, что Советский Союз полностью поддержал Кубинскую революцию. Однако власти Гаваны серьезно опасались военного вторжения США. В мае 1962 г. Никита Хрущев выдвинул неожиданную идею - разместить на острове советские ядерные ракеты. Такой шаг он шутливо объяснял тем, что империалистам “надо запустить ежа в штаны”. После некоторых размышлений Куба ответила согласием на советское предложение, и летом 1962 г. на остров было отправлено 42 ракеты с ядерными боеголовками и бомбардировщики, способные нести ядерные бомбы. Переброска ракет производилась в строжайшей тайне, однако уже в сентябре руководство США заподозрило неладное. 4 сентября президент Джон Кеннеди заявил, что США ни в коем случае не потерпят советских ядерных ракет в 150 км от своего берега. В ответ Хрущев заверил Кеннеди, что никаких советских ракет или ядерных зарядов на Кубе нет и не будет.

14 октября американский самолет-разведчик сфотографировал с воздуха стартовые площадки для ракет. В обстановке строгой секретности руководство США начало обсуждать ответные меры. 22 октября президент Кеннеди обратился по радио и телевидению к американскому народу. Он сообщил, что на Кубе обнаружены советские ракеты, и потребовал от СССР немедленно удалить их. Кеннеди объявил, что США начинают военно-морскую блокаду Кубы. 24 октября по просьбе СССР срочно собрался Совет Безопасности ООН. Советский Союз продолжал упорно отрицать наличие на Кубе ядерных ракет. Обстановка в Карибском море все более накалялась. К Кубе двигалось два десятка советских кораблей. Американские суда получили приказ остановить их, если потребуется - огнем. Правда до морских сражений дело не дошло. Хрущев приказал нескольким советским кораблям остановиться на линии блокады.

С 23 октября между Москвой и Вашингтоном начался обмен официальными письмами. В первых посланиях Н. Хрущев с негодованием называл действия США “чистейшим бандитизмом” и “безумием выродившегося империализма”.

Через несколько дней стало ясно, что США полны решимости любой ценой убрать ракеты. 26 октября Хрущев направил Кеннеди более примирительное послание. Он признавал, что на Кубе имеется мощное советское оружие. В то же время Никита Сергеевич убеждал президента, что СССР не собирается нападать на Америку. По его выражению, “Только сумасшедшие могут так поступать или самоубийцы, желающие и сами погибнуть, и весь мир перед тем уничтожить”. Хрущев предлагал Джону Кеннеди дать обязательство не нападать на Кубу; тогда Советский Союз сможет вывезти с острова свое оружие. Президент Соединенных Штатов ответил, что США готовы принять на себя джентельменское обязательство не вторгаться на Кубу, если СССР заберет свое наступательное оружие. Таким образом первые шаги к миру были сделаны.

Но 27 октября наступила “черная суббота” Кубинского кризиса, когда лишь чудом не вспыхнула новая мировая война. В те дни над Кубой с целью устрашения дважды в сутки проносились эскадрильи американских самолетов. И вот 27 октября советские войска на Кубе сбили зенитной ракетой один из самолетов-разведчиков США. Его пилот Андерсон погиб. Ситуация накалилась до предела, президент США принял решение через двое суток начать бомбардировку советских ракетных баз и военную атаку на остров.

Однако в воскресенье , 28 октября, советское руководство решило принять американские условия. Решение убрать с Кубы ракеты было принято без согласования с кубинским руководством. Возможно, так поступили намеренно, поскольку Фидель Кастро категорически возражал против удаления ракет. Международная напряженность стала быстро спадать после 28 октября. Советский Союз вывез с Кубы свои ракеты и бомбардировщики. 20 ноября США сняли морскую блокаду острова. Кубинский (или Карибский) кризис мирно завершился. Вьетнамская война

Вьетнамская война началась с инцидента в Тонкинском заливе, во время которого суда береговой охраны ДРВ обстреляли американские эсминцы, оказывавших огневую поддержку правительственным войскам Южного Вьетнама в их борьбе с партизанами. После этого все тайное стало явным и конфликт развивался по уже привычному образцу. Одна из сверхдержав вступила в войну открыто, а вторая делала все от нее зависящее, чтобы воевать было “нескучно”. Война которую в США представляли себе легкой прогулкой оказалась кошмаром Америки. Антивоенные демонстрации потрясли страну. Молодежь восстала против бессмысленной бойни. В 1975 году США сочли за благо объявить, что они “выполнили свою миссию” и приступить к эвакуации своего воинского контингента. Эта война сильно потрясла все Американское общество и привела к крупным реформам. Послевоенный кризис продолжался больше 10 лет. Трудно сказать чем бы он закончился не подвернись под руку Афганский кризис.     Афганская война.

В апреле 1978 г. в Афганистане произошел переворот, позднее названный Апрельской революцией. К власти пришли афганские коммунисты Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА). Правительство возглавил писатель Нур Мухаммед Тараки . Однако уже через несколько месяцев внутри правящей партии разгорелась острая борьба. В августе 1979 г. вспыхнуло противоборство между двумя вождями партии - Тараки и Амином. 16 сентября Тараки сместили с поста, исключили из партии и взяли под стражу. Вскоре он скончался по официальному сообщению, “от треволнений”. Эти события вызвали недовольство в Москве, хотя внешне все оставалось как прежде. Осуждение вызывали начавшиеся в Афганистане массовые “чистки” и расстрелы в партийной среде. И так как они напомнили советским руководителям китайскую “культурную революцию”, возникали опасения, что Амин может порвать с СССР и сблизиться с Китаем. Амин неоднократно просил о вводе в Афганистан советских войск для укрепления революционной власти. Наконец, 12 декабря 1979 г. советское руководство приняло решение исполнить его просьбу, но при этом…………………………………. убрать самого Амина. Советские войска были введены в Афганистан, Амин был убит взрывом гранаты при штурме президентского дворца. Теперь советские газеты называли его “агентом ЦРУ”, писали о “кровавой клике Амина и его приспешников”.

На Западе ввод советских войск в Афганистан вызвал бурные протесты. С новой силой вспыхнула “холодная война”. 14 января 1980 г. Генеральная Ассамблея ООН потребовала вывода “иностранных войск” из Афганистана. За это решение голосовало 104 государства.

Между тем в самом Афганистане стало усиливаться вооруженное сопротивление советским войскам. Против них сражались уже, конечно, не сторонники Амина, а противники революционной власти вообще. Советская печать первое время утверждала, что никаких боев в Афганистане нет, что там царят мир и спокойствие. Однако война не утихала, и когда это стало ясно, в СССР признали, что в республике “бесчинствуют бандиты”. Их называли “душманами”, то есть врагами. Тайно, через Пакистан, их поддерживали Соединенные Штаты, помогая оружием и деньгами. США хорошо знали, что такое война против вооруженного народа. Опыт Вьетнамской войны был использован на все 100%, с одной лишь маленькой разницей, роли поменялись. Теперь СССР воевал со слаборазвитой страной, а США помогали ему почувствовать какая это непростая вещь. Повстанцы контролировали значительную часть территории Афганистана. Всех их объединял лозунгджихада- священной исламской войны. Они называли себя “моджахедами” - борцами за веру. В остальном программы повстанческих групп сильно разнились. Война в Афганистане не прекращалась более девяти лет…. В ходе военных действий погибло более миллиона афганцев. Советские войска, по официальным данным, потеряли убитыми 14453 человека.

В июне 1987 г. были сделаны первые, пока символические шаги к установлению мира. Новое кабульское правительство предложило повстанцам “национальное примирение”. В апреле 1988 г. Советский Союз подписал в Женеве соглашение о выводе войск из Афганистана. 15 мая войска начали уходить. Девять месяцев спустя , 15 февраля 1989 г. , Афганистан покинул последний советский солдат. Для Советского Союза в этот день афганская война закончилась.     Разрядка и окончание “холодной войны”

Небольшая разрядка в противостоянии произошла в 70-е годы. Венцом ее стало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Страны-участницы совещались два года, и в 1975 году в Хельсинки эти страны подписали Заключительный акт совещания. Со стороны СССР его скрепил Леонид Брежнев. Этот документ узаконил послевоенный раздел Европы, чего и добивался СССР. В обмен на эту уступку Запада, Советский Союз обязался уважать права человека. Незадолго до этого, в июле 1975 года, состоялся знаменитый советско-американский совместный полет на космических кораблях “Союз” и “Аполлон”. В СССР прекратили глушить западные радиопередачи. Казалось, эпоха “холодной войны” навсегда отошла в прошлое. Однако в декабре 1979 года советские войска вступили в Афганистан - начался еще один период “холодной войны”. Отношения между Западом и Востоком достигли точки замерзания, когда по решению советского руководства был сбит южнокорейский самолет с мирными пассажирами на борту, который оказался в воздушном пространстве СССР. После этого события президент США Рональд Рейган назвал СССР “империей зла и центром зла”. Только к 1987 году отношения между Востоком и Западом вновь начали постепенно улучшаться.

В 1988-89 годах с началом перестройки в советской политике произошли резкие перемены. В ноябре 1989 года прекратила свое существование Берлинская стена. 1 июля 1991 года произошел роспуск Варшавского Договора. Социалистический лагерь распался. В ряде стран - его бывших членов - произошли демократические революции, которые не только не осуждались, но поддерживались СССР. Советский Союз отказался также и от расширения своего влияния в странах третьего мира. Подобный резкий поворот в советской внешней политике на Западе связывают с именем президента СССР Михаила Горбачева.     Послесловие - прощай двухполюсной мир

Последней вехой “холодной войны” считают демонтаж Берлинской стены. То есть, можно говорить о ее итогах. Но это пожалуй самое трудное. Наверное, итоги “холодной войны” подведет история, ее истинные результаты будут видны через десятилетия. Сейчас мы не объективны. С одной стороны, есть немало людей, считающих, что “холодная война” не закончилась, а перешла в следующую фазу; с другой стороны, многие склонны рассматривать ее итоги как начало нового противостояния. Что плохого в “холодной войне”? Прежде всего, наверное, балансирование на грани войны. Стороны конечно не воевали, но так основательно к ней готовились, что казалось она может начаться в любой момент. Все события и явления в мире, в мире рассматривались как хорошие и плохие, то что выгодно одной из сторон ( в этом они мало отличались друг от друга) было хорошо, все остальное - плохо. Целые поколения людей вырастали с деформированной психикой, которая выражалась в неадекватном восприятие окружающего мира. Но эта война принесла с собой и много положительных результатов. Ну во-первых, потому, что она была не горячей, т. е. в достаточно длительный период не смотря на очень сильные противоречия стороны смогли выяснить отношения не прибегая к силе оружия; во-вторых, она впервые заставила противоположные стороны вести переговоры и вносить определенные правила игры в само противостояние (целая система договоров по ограничению гонки вооружений тому доказательство); гонка вооружений, как явление, имела безусловный знак минус. Она уносила огромные материальные ресурсы, но как и любое явление имела и оборотную сторону. В данном случае можно говорить о “золотом веке” естественных наук, без бурного развития которых ни о какой гонке вооружений нельзя было бы и думать. Ну и наконец она подчеркнула, что основная составляющая, которая определила победу одной из сторон - это общечеловеческие ценности, перевесить которые не смогло ни фантастическое развитие техники, ни изощренное идеологическое воздействие.

Победоносное окончание войны значительно изменило международное положение Советского Союза, который стал играть роль одного из признанных лидеров мирового сообщества. Официальным закреплением этого статуса стало участие СССРв создании ООН, где ему было определено место одного из постоянных членов Совета безопасности. Изменилось не только положение в мире, но и самклиматмеждународных отношений. Казалось, что межгосударственные отношения, сложившиеся у великих держав, начинают носить иной, партнерскийхарактер. Конечно, взаимное недоверие временами давалоо себезнать. Были на то и свои причины: СССР был обеспокоен ядерноймонополиейСША,американцыи англичане опасались Советской Армии — крупнейшей и самой мощной в мире. Беспокоило их и то, что в глазах мировой общественности СССР терял традиционныйстереотипныйоблик врага, его решающий вклад в победу вызвал рост симпатий к нашей стране на Западе. Это проявилось и в росте численности компартий (с 1939 по 1946 г. число коммунистов вЗападнойЕвропе выросло почти втрое).

«Холодная война»-термин, получивший распространение после Второй мировой войны для обозначения конфронтации СССР и его союзников с одной стороны и США и их союзников - с другой. Была прекращена в конце 1980-х – начале 1990-х гг. главным образом в связи с политическим и социальными переменами в СССР и других странахбывшего социалистического лагеря.

Сам термин “холодная война” был введен в обращение Черчиллемв ходе его выступления в Фултоне (США) 5 марта 1946 года. Уже не являясь лидером своей страны,Черчилльоставался одним из самых влиятельныхполитиковмира. В своей речи он констатировал, чтоЕвропаоказалась разделенной “железнымзанавесом”, и призвалзападнуюцивилизацию объявить войну “коммунизму”. На самом делевойнадвух систем, двух идеологий не прекращалась с 1917 года, однако, оформилась как вполне осознанное противостояние именно после Второй Мировой войны. Почему жеВторая Мировая война, по существу, стала колыбелью войны холодной? На первый взгляд, это кажется странным, но если обратиться к истории Второй Мировой войны, то многие вещи прояснятся.

Германия начала территориальныезахваты (Рейнская область,Австрия), а будущие союзники взирают на это почти равнодушно. Каждый из будущих союзников предполагал, что дальнейшие шаги Гитлера будут направлены в “нужную” им сторону.Западныестраны, в известной степени, поощряли Гитлера, закрывая глаза на многие нарушения международныхдоговоровпо демилитаризации Германии. Наиболее ярким примером такой политики является Мюнхенскийдоговор1938, по которому Гитлеру была отданаЧехословакия, СССР склонен был рассматривать действия Гитлера как проявление “общегокризисакапитализма”и обострение противоречий между “империалистическими хищниками”. Считая, что после Мюнхена, когда страны Запада фактически дали Гитлеру “карт бланш” в движении наВосток, каждый сам за себя - решилСталини СССР заключил с Гитлером “Пакт о ненападении” и, как в последствии стало известно, секретныйдоговоро разделе сфер влияния. Теперь известно, что Гитлер оказался непредсказуем и начал войну против всех сразу, что, в конце концов, его и погубило. Но Гитлер и в страшном сне не мог предположить образования коалиции, которая в итоге и вышла победительницей в войне. Гитлер рассчитывал на то, что те глубокие противоречия, которые существовали между будущими союзниками, непреодолимы, и ошибся… Сейчас уисториковдостаточно данных о личности Гитлера и, хотя хорошего о нем говорят мало, дураком его не считает никто, а значит, противоречия на которые он рассчитывал, реально существовали. То есть у “холодной войны” были глубокие корни.

Итак, «Холодная война» возникла вскоре после окончания Второй Мировой войны, когда союзники принялись подводить её итоги. Что же они увидели? Во-первых, пол-Европы оказалось в советской зоне влияния, и там лихорадочно возникали просоветские режимы. Во-вторых, возникла мощная волна освободительного движения в колониях против метрополий. В-третьих, мир быстро поляризовался и превращался в двухполюсной. В-четвертых, на мировой арене сформировались две сверхдержавы, военно-экономическая мощь которых давала им существенное превосходство над другими. Плюс ко всему, интересы стран Запада в различных точках земного шара начинают наталкиваться на интересы СССР. Вот это новое состояние мира, образовавшееся после Второй Мировой войны, быстрее других и осознал Черчилль, провозгласив “холодную войну”.

Сегодня РФ пробуждается от геополитической амнезии и дается это с невероятным трудом. В новых госграницах Кремльпытается нащупать национально-государственную идентичность РФ. И серьезнейшим вопросом тут стоитвосприятиепоследних 15-20 лет собственного развития. Неожиданную супер-актуальность приобрело подведение итогов «Холодной войны». Конечно же, закрытость была присуща и предвоенному периоду, и годам войны, но именно идеал, главным образом, подспудно, «невидимо» конфронтация послевоенных лет довела эту тенденцию до предела. Этим объясняется актуальность выбранной темы реферата. Так же важно заметить, что «Холодная война» была большой ошибкой, ставшей миру огромного напряжения сил и гигантскихматериальныхи людских потерь в период с 1945-1991 гг.

Целью этой работы является раскрытие мотивов засекреченности, раскрытие причин «холодной войны». Так же, по- моему мнению, стоит обратитьвниманиевлияние «холодной войны» намеждународные отношенияи последствия для развития мировой экономики.

1 Корейская война

После окончания Второй Мировой войны страны Западной Европыи США объединились против СССР. Советский Союз же, стремясь обезопасить себя, создал вокруг своей границы своего рода буфер, окружив себястранами, в которых по окончании военных действий сформировались просоветские правительства. Таким образом, мир был разделен на два лагеря: капиталистический и социалистический. И в том, и в другом были созданы так называемые системы коллективной безопасности - военные блоки. В апреле 1949 года была созданаОрганизация североатлантического договора-НАТО, куда входили США,Канадаи страны Западной Европы. В мае 1955 года - подписан Варшавский Договор. В него входили (на момент подписания)Албания(Позже (в 1968 г.) она денонсировала Договор),Болгария,Венгрия, ГДР,Польша,Румыния, СССР, ЧССР. Поляризация мира завершилась, и созданные коалиции, во главе со своими лидерами, принялись бороться за влияние в странах третьего мира.

Для “холодной войны” было характерночастое появление “горячих” точек. Каждый локальныйконфликтвыносился на мировую арену, благодаря тому, что противники по “холодной войне” поддерживали противоборствующие стороны. Об этихконфликтах- всех вместе и каждом в отдельности - можно написать книгу. Авторы данной работы не ставили перед собой столь глобальных задач. Они лишь предлагают кратко ознакомиться с некоторыми из “горячих точек”.

В 1945г. советские и американскиевойска освободили Корею от японской армии. К югу от 38-й параллели расположились войска США, к северу - Красная армия. Таким образом,Корейский полуостровоказался разделенным на две части. На Севере к власти пришли коммунисты, на Юге - военные, опиравшиеся на помощь США. На полуостровеобразовалосьдва государства - северная Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР) и южная РеспубликаКорея. Руководство Северной Кореи мечтало объединить страну, хотя бы и силой оружия.

В 1950 г. северокорейский руководительКим Ир Сен побывал в Москве и заручился поддержкой Советского Союза. Планы “военного освобождения” Южной Кореи были также одобрены китайскимруководителемМао Дзэ Дуном. На рассвете 25 июня 1950 г. северокорейская армия двинулась на юг страны. Ее наступление было столь мощным, что уже через три дня она заняла столицу Юга - Сеул. Затем продвижение северян замедлилось, но к середине сентября почти весь полуостров оказался в их руках. Казалось, от окончательной победы армию севера отделяет лишь одно решающее усилие. Однако еще 7 июляСовет Безопасности ООНпроголосовал за то, чтобы направить международные войска на помощь Южной Корее.

И вот в сентябре войска ООН (в основном американские) пришли на помощь южанам. Они развернули мощное наступление на Север стогопятачка, который все еще удерживала южнокорейская армия. Одновременно была произведена высадка войск назападноепобережье, рассекавшая полуостров пополам. События стали развиваться с той же быстротой в обратную сторону.Американцызаняли Сеул, перешли 38-ю параллель и продолжили наступление на КНДР. Северная Корея находилась на грани полной катастрофы, когда в дело неожиданно вмешалсяКитай. Китайское руководство предложило, не объявляя США войну, послать на помощь Северной Корее войска. В Китае их официально называли “народными добровольцами”. В октябре около миллиона китайских солдат перешли пограничную реку Ялуцзян и вступили в сражение самериканцами. Вскоре фронт выровнялся вдоль 38-й параллели.

Война продолжалась еще три года. Во времяамериканскогонаступления в 1950-м г. Советский Союз перебросил на помощь Северной Корее несколько авиационных дивизий. Американцы существенно превосходили китайцев в технике. Китай нес тяжелые потери. 27 июля 1953 г. войназакончилась перемирием. В Северной Корее осталось у власти дружественное СССР и Китаю правительство Ким Ир Сена, принявшего почетное звание “великого вождя”.