О работе над текстом

Понимание его.

Перегружение отдельных слов.

Каждая мысль важная — что же главное?

Восприятие главного.

Восприятие вторичного.

Подача и восприятие (брать!).

О понимании текста

«...хорошо, сударь, гулять теперь: воздух отличный, из-за Волги с лугов цветами пахнет, небо чистое...»

Чего бы, кажется, не понять — все так ясно. А между тем, почему-то, говоря все эти слова, «конечно» понятные мне, — я почему-то пустой и наблюдаю за собой. Наблюдаю и ощутительно вижу, что — или «болтаю» слова и ничего конкретного сказать не хочу и не говорю, или стараюсь сказать, а что-то не получается.

При вопросах к себе (или актеру) всегда выясняется, что просто я не понимаю того, о чем говорю.

127

На сцене надо мыслить

«Актеру нет никакой надобности мыслить на сцене, соображать, примеривать, взвешивать... Все это сделано за него автором (или на репетиции вдобавок еще и режиссером).

Что же остается делать? Если не думать, не взвешивать, не ориентироваться — то, очевидно, говорить слова. Если "под правду", то так говорить, чтобы при этом казалось, что думаешь, взвешиваешь и, вообще, мыслишь... Если попросту, без затей, — то просто громко и понятно "подавать" текст».

Так и делают.

Мыслить на сцене — это одно из важнейших умений. Сколько актеров удалось привести через этот прием к значительности, к обаянию и, наконец, к правде на сцене!

Конечно, это не открытие, это только прием. Ведь, если «отпустил»²², то воспринимается, а если воспринимается — то непременно и мыслится. Но дело в том, что многие актеры, если даже мысль у них и появится, — они ее затормаживают. А обратишь их внимание на мысль, тормоз этим и снимается.

Интересно, что при изучении нового языка первым признаком его знания является то, что изучающий начинает мыслить на этом языке.

Так и у нас: надо научиться мыслить в играемом образе («на языке» образа). Так же, как походку, толщину и всякую внешнюю характерность, — надо тренировать и мышление образа. Хлестаков мыслит не так, как Городничий, как Осип, как Подколесин — каждый по-своему.

Следует вытравить до дна у актера мысль (и чувство), что роль — это слова.

Начинает репетировать — что он делает? Готовится говорить слова. Или (что немногим лучше) готовится действовать.

Надо прежде всего быть.

А искать этого нечего. Ты уже существуешь? Сидишь? Ходишь? Вот и продолжай все это на здоровье.

О прошлом, настоящем и будущем

Актер всегда пытается жить тем чувством, каким живет действующее лицо, - радоваться, печалиться и прочее.

А как радоваться? Радость возникает ведь большей частью оттого, что до сих пор было плохо, а теперь этого плохого нет, вот и радость.

Надо всегда искать прошлое, а актер ищет настоящее.

Нора радуется, она счастлива, муж ее стал директором банка, они будут иметь много денег...

Актриса «радуется», и ничего из этого не получается. И не может получиться. О радости и о новых благоприятных обстоятельствах нечего думать, надо думать о прошлых ужасных годах жизни, тогда едва только осознаешь, что все это уже прошло — радость сама охватит все твое существо.