Эссе по М.Мид "Культура и мир детства"
.docxI ЧАСТЬ. ВВЕДЕНИЕ
Маргарет Мид (1901–1978) – выдающийся американский этнограф XX века, талантливейшая исследовательница, стоявшая у истоков новой науки, культурной антропологии. Находясь под влиянием прославленных американских антропологов своего времени, Франца Боаса и Рут Бенедикт, она с 1925 года начала активную полевую деятельность и посетила ряд малоизученных, но крайне интересных в этнографическом отношении стран, в том числе Полинезию и Самоа. В процессе изучения культурного наследия этих стран Мид обратила большое внимание на особенности становления личности в условиях традиционного общества, на тесную взаимосвязь между законами отдельно взятой культуры и психологией разных возрастных групп, входящих в неё. Ход и результаты своих многолетних исследований она отразила в ряде научных монографий, объединённых под общим названием «Культура и мир детства».
В первую очередь, начиная своё знакомство с бытом примитивных народов, Маргарет Мид стремится вникнуть в отношения между юным и старшим поколениями островитян и найти место этих отношений в процессе взросления как мальчиков, так и девочек. Её наблюдения затрагивают очень острую во все времена проблему «отцов и детей», которую исследовательнице удаётся отыскать в уникальной психологии островитян.
Тем не менее, значение работы, проделанной Маргарет Мид, было оценено не сразу. Возможно, это было связано с тем, что цель её работы нельзя было ограничить лишь этнографическими рамками: в ней нашли своё отражение самые актуальные проблемы XX столетия, многие из которых процветают и в наши дни. Как и любой настоящий учёный, Маргарет Мид не могла не задумываться о будущем малых и больших народов мира. И, возможно, именно дверь в это будущее приоткрывают для нас её труды.
II ЧАСТЬ. КЛЮЧЕВЫЕ МЫСЛИ МОНОГРАФИИ В ПОНИМАНИИ СОВРЕМЕННОГО ЧИТАТЕЛЯ
Каждая книга Маргарет Мид, затрагивающая вопросы взросления человека в условиях примитивного общества, содержит в себе не только строгие наблюдения учёного за бытом и взаимоотношениями участников этого общества, но и мысли более широкие, глобальные. Это мысли о связи поколений, о сходстве и различии удалённых друг от друга культур, о значении науки в выявлении этих сходств и различий, о роли деятельности учёного в пополнении и сохранении знаний о жизни изолированных от всего остального мира народностей. Необходимость такого сохранения твёрдо признавалась исследовательницей. Именно о ней говорит Мид на первой странице книги «Иней на цветущей ежевике»: «В отдалённых частях земли под натиском современной цивилизации ломаются образы жизни, о которых нам ничего не известно. Описать их нужно теперь, т е п е р ь, в противном случае они навсегда будут потеряны для нас» (I. Иней на цветущей ежевике, ч. 2, гл. 11). И справедливость её позиции до сих пор подтверждается трудами тысяч талантливых и инициативных антропологов в разных частях света.
Выбрав в качестве отправной точки своих полевых исследований общество Самоа, Маргарет Мид задаётся целью понять, чем детство у представителей таких обществ отличается от того же периода в жизни европейцев. Отталкиваясь от наблюдений Зигмунда Фрейда, Мид поднимает некогда волновавший психолога вопрос («Что представляют собой дети примитивных народов, если их взрослые по своему мышлению напоминают наших детей?») и в своих рассуждениях приходит к немаловажному выводу: «…самоанская культура не только более мягко обращается с ребёнком, но и лучше готовит его к предстоящим встречам с жизненными трудностями». (II. Взросление на Самоа, гл. XIII) Развивая эту мысль, автор доказывает, что условия жизни в таких примитивных обществах, как Самоа, не только не мешают полноценному развитию ребёнка, но и расширяют границы многих его возможностей, часто ставя детей наравне со взрослыми. Поэтому, по мнению исследовательницы, справедливо считать подрастающее поколение, рождающееся вдали от современных цивилизаций, зачастую более приспособленным к реальной жизни, нежели европейские юноши и девушки.
Во второй своей книге «Как растут на Новой Гвинее» Маргарет Мид погружается в быт и культуру крошечного племени манус, чтобы подробнее изучить сам процесс взросления. Для этого исследовательница, как этнограф, антрополог и психолог, наблюдает особенности семейной иерархии, принятой у манус, выявляет личные роли каждого члена семьи и степень влияния каждого из них на формирование личности ребёнка. В ходе своих размышлений над всеми этими вопросами, Мид приходит к очень важному выводу: «…разрешение семейных проблем кроется, может быть, не в отказе отца и матери от своих ролей, как считают некоторые энтузиасты, а в том, чтобы они дополняли друг друга». (III. Как растут на Новой Гвинее, гл. I) Нет никаких сомнений, что идея, отражённая в этом коротком высказывании, столь же сильно волнует сегодняшних социологов и психологов, как волновала она и многих современников Мид.
Обращаясь к примеру обычаев народов Самоа и манус, в которых дети, предоставленные изначально самим себе, в то же время зависят от примера старших соплеменников, исследовательница указывает на необходимость воспитания через повседневность. «Нормативы поведения взрослых, выкристаллизовавшиеся годами сознательной, напряжённой жизни, могут быть переданы от отца к сыну, от учителя к ученику, но их едва ли можно сбывать оптом, через кино, радио, газеты», – так отзывается Маргарет Мид на современную проблему адаптации ребёнка к свой культурной среде (III. Как растут на Новой Гвинее, гл. XIV). То есть, независимо от уровня развития общества, человек с первых дней должен учиться приспосабливаться к нему, перенимая жизненно важные навыки в непосредственном контакте с их взрослыми и опытными носителями: родителями, старшими сверстниками, учителями. Это самый короткий и самый правильный путь социализации личности, не только приобщающий ребёнка к труду, но и приближающий его к культуре родного народа.
Продолжая цепочку размышлений о влиянии традиций того или иного народа на формирование личности ребёнка, Маргарет Мид в своей монографии «Культура и преемственность» затрагивает вопрос о роли языка, который на протяжении многих лет перенимают маленькие представители общества от окружающих. Исследовательница подчёркивает: «То, как дети учатся языку у старших, определяет, в какой мере они будут в состоянии изучать новые языки уже во взрослом возрасте» (IV. Культура и преемственность, гл. 1). И сегодняшняя педагогическая практика может подтвердить, что сам процесс освоения человеком родного языка в детские годы в дальнейшем может повлиять не только на его интерес к языкам других народов, но и на способность к их освоению.
Подводя итог этой части своих размышлений, Маргарет Мид приводит мысль о том, что в течение многих веков воспитание детей во всём мире опиралось на методы, создаваемые развивающейся культурой (IV. Культура и преемственность, гл. 1). Эта мысль бесспорна, ведь, как известно, воспитание ребёнка в его взаимодействии с культурой – обязательное условие его полноценного развития. Она так же бесспорна, как и утверждение Мид о том, что данные методы не могут быть применимы ко всем без исключения детям в равной степени, без учёта их индивидуальных особенностей (там же). В этом, на мой взгляд, исследовательница усматривает одну из наибольших сложностей в вопросе культуры и преемственности поколений.
Описывая ход собственных исследований, Маргарет Мид часто обращается к высказываниям современников, именитых антропологов и этнографов XX столетия, иллюстрируя их словами свои личные мысли и выводы. Так, в главе 11 книги «Иней на цветущей ежевике» приводится изречение американского лингвиста и этнографа Эдуарда Сепира о том, что изучение иностранного языка лишено морального аспекта. В связи с этим Сепир считал, что честным можно быть только на родном языке. На мой взгляд, изучение любого языка невозможно без изучения правил морали, присущих народу-носителю, так как они вытекают из культуры самого народа и из общих законов человечности. Трудно понять незнакомую культуру, не вникая в нравственные аспекты взаимоотношений внутри неё. А оставаться честным можно, и владея всеми языками мира.
Изучая картину жизни в примитивных обществах, Мид находит множество традиций и примеров поведения, которые, на её взгляд, было бы неплохо позаимствовать людям в условиях цивилизации. К примеру, подробно рассматривая процесс взросления ребёнка в обществе Самоа, исследовательница видит массу положительного в том, что чувства детей не направляются так полно на родной дом и родителей. Она считает, что сильная привязанность между ребёнком и его родителями только мешает его взрослению (II. Взросление на Самоа, гл. XIII). Возможно, этим Маргарет Мид хотела указать на несамостоятельность наших детей, однако я убеждена, что сильные чувства к родным и близким не могут оказать пагубного влияния на зарождающуюся личность. Более того, сегодня у нас остро встаёт противоположная проблема, связанная с нежеланием детей заботиться о своих родителях, с их невниманием, ожесточённостью и даже презрением к самому важному, что может быть в жизни, – своей семье. Из этой проблемы вытекает ряд ужасных последствий, среди которых и переполненные инвалидные дома, и сотни бездомных, выброшенных на улицы людей, и деградация семьи как одного из незаменимых институтов общества. Поэтому так важно прививать современным детям самые тёплые чувства к своей семье. Так же как и учиться самостоятельности им будет лучше и надёжнее на примере своих близких.
Как известно, у истоков культуры детства стоят два важнейших социальных института: институт материнства с одной стороны и институт отцовства – с другой. В своей книге «Как растут на Новой Гвинее» Маргарет Мид справедливо отмечает, что факт материнства сомнению подлежать не может, так как именно мать дарит ребёнку его самое первое, неотъемлемое право – право на жизнь. Но значит ли это, что отцовство не имеет такого же большого значения? Исследовательница считает отцовство «менее надёжной основой для определения происхождения человека», которая «всегда может быть поставлена под вопрос» (III. Как растут на Новой Гвинее, IV. Семейная жизнь). На мой взгляд, в вопросах происхождения и становления человека как отцу, так и матери ребёнка должны отводиться равные роли, и преимущество одного над другим утверждать здесь нельзя. Как естественное, так и культурное развитие ребёнка зависит от участия обеих сторон, и вся его наследственность вытекает из их союза.
В той же главе своей второй книги Мид выводит следствие из неправильного, чересчур бережного, на её взгляд, воспитания в европейских семьях, которое заключается в незнании детей о рождении и смерти. По мнению исследовательницы, если бы ребёнку давали возможность узнавать об этом как можно раньше, как это делается у народа Самоа, то столкновение с этими двумя явлениями человеческой природы не вызывало бы у него таких больших душевных потрясений. Отчасти я согласна с такой идеей: чем раньше ребёнок будет посвящён в тайны жизни и смерти, тем, возможно, проще будет он относиться к их проявлениям в дальнейшей жизни. Однако те же самые знания могут и серьёзно травмировать неподготовленное детское сознание, пошатнуть мир детства и оставить в душе маленького человека мрачные воспоминания, связанные с этой порой.
Одним из важнейших оснований для сравнения детства американских детей и мира детей Самоа для Маргарет Мид стало приобщение к труду. Если у нас трудовые способности ребёнка начинают формироваться лишь в школьные годы, то для маленького члена примитивного общества «взрослая жизнь» начинается уже в четырёх-, пятилетнем возрасте. И практика самоанцев, по убеждению исследовательницы, оказывается более продуктивной, так как дети раньше усваивают навыки, которыми владеют их родители. На мой взгляд, введение такой же практики у наших народов лишило бы детей возможности к самоопределению и, как результат, не позволило бы им развивать многие скрытые таланты. Ведь не всегда за играми наших детей стоят простые шалости: играя, они познают всё, что их окружает, знакомятся с окружающими их предметами и людьми, чтобы в скором времени забавы могли превратиться в целенаправленную деятельность.
III ЧАСТЬ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Монографии Маргарет Мид – это колоссальный труд, одно из самых ценных исследований в области культурологии, антропологии и этнографии. Погружаясь в мир этих маленьких природных общностей, так не похожих на наши мегаполисы, она проводит множество параллелей между ним и миром цивилизации, доказывая, что устройство любого, даже самого примитивного на наш взгляд, общества, зиждется на общечеловеческих законах и принципах, которые превращают ребёнка во взрослого и устанавливают невидимую связь между далёкими поколениями.
Рассматривая зависимость маленького мира детства от богатого и устоявшегося наследия народной культуры, Мид возводит эту зависимость в ранг всеобщей, делает роль культурного в процессе развития и становления личности абсолютной. Она словно пытается сказать своим читателям, что разный цвет кожи, разные вероисповедания и даже удалённость континентов не делают больших различий между народами. То же общество манус во многом похоже на наше собственное общество, и многие его черты можно отыскать в устройстве современных цивилизаций. Так же, как и те черты, которые были утрачены многими из этих цивилизаций в процессе своего развития, можно было бы попытаться перенять вновь.
Книга Маргарет Мид «Культура и мир детства» будет интересна всем тем, кто интересуется этнографией и малоизученными культурами островных народов. Она также интересна своими мемуарными эпизодами, в которых исследовательница рассказывает о начале своего пути и как учёного, и как просто женщины. Её книга обогащает кругозор и помогает по-новому взглянуть на современность во многих её как светлых, так и тёмных проявлениях, указывает на то, что сделать будущее мира лучше можно, лишь опираясь на его прошлое. А именно – на культурное прошлое одного большого народа под названием человечество.