просвещение

XVII столетие это время интенсивных поисков и решений многих педагогический проблем. В XVII в. интенсивно разрабатывались учения о теле человека как механической системе, не нуждающейся в душе, о сознании как способности человека, позволяющей ему посредством самонаблюдения получать достоверные знания о своих внутренних состояниях, о страстях как от природы присущих человеческому телу регуляторов поведения, о соотношении  физиологического и психического.

Анализируя британскую педагогическую традицию в середине XIX столетия, К.Д. Ушинский выделял в английском воспитании такие черты, которые, несомненно, восходят к концепции Локка: «Главное в английском воспитании, - писал великий русский педагог, - это характер, привычка владеть собой, отличающая всякого истинного джентльмена. На образование и укрепление характера обращено главное внимание английского воспитания… Английское воспитание так увлеклось полезным в развитии детского характера, что часто пренебрегает тем, что в нем есть прекрасного».

Эпоха Просвещения, уже одним своим названием свидетельствующая о приоритетности педагогической проблематики в западноевропейском сознании XVIII в., о напряженном внимании к вопросам образования в общественно-государственной деятельности, придала законченное выражение многим тенденциям, ясно обозначившимся в предшествующем столетии. Именно в это время в теоретическом разуме особенно интенсивно разрабатывалась идея, утверждавшая возможность рациональной организации социальных отношений, переустройства общественной жизни на разумных началах.

В рядах этого течения была блестящая плеяда выдающихся мыслителей, писателей, ученых. В XVIII в. появилось множество словарей по различным областям наук, среди них «Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел» французского философа материалиста Дени Дидро. В ней впервые объяснялись такие понятия как депутат, деспотия, конституция, привилегия и др. Энциклопедию стали читать все слои тогдашнего общества, она оказала существенное влияние на приближение буржуазной французской революции.

Крупнейшие представители французского Просвещения: Франсуа Вольтер (1694 – 1778), Шарль Луи Монтескье (1689 – 1755), Клод Анри Гельвеций, Дени Дидро, Этьен Кондильяк (1715 – 1780) и др. активно боролись за политическую свободу и социальный прогресс, установление нового порядка, основанного на «естественном равенстве людей» и широком распространении знаний. Они резко критиковали существующую форму правления, церковь и мораль, мечтали о создании идеального общества, в котором бы не было угнетения и насилия. Эта критика превратила французских просветителей в идеологов буржуазной революции. Основным же средством установления справедливого порядка и преобразования общества деятели французского Просвещения считали воспитание и просвещение.  

Споры, которые мыслители эпохи Просвещения вели вокруг способов постановки и решения педагогических проблем, во многом были связаны с различными взглядами на природу человека, получившими распространение в то время. С одной стороны, обозначался общественный полюс «второй искусственной природы», даваемый человеку не от рождения, а возникающий в результате его общественной жизни, которая в идеале должна быть организована на основе разумного договора. С другой – обозначался «индивидуальный полюс природности», абсолютно естественный, как бы даваемый людям от рождения их телесной и психической организацией, которые, впрочем, должны быть развиты и реализованы.

Французский философ-просветитель и художественный критик Дени Дидро писал: «Каждое произведение ваяния или живописи должно выражать какое-либо великое правило жизни, должно поучать зрителя, иначе оно будет немо». Искусство эпохи Просвещения должно было «говорить», и архитектура также стала «говорящей», чтобы донести до зрителя «послание», содержащееся в художественном произведении. Таким «посланием» могло быть и само назначение здания: например, мощные колонны, поставленные у входа в банк, «говорили» о его надёжности и солидности. Самым забавным примером был неосуществлённый проект коровника в виде гигантской коровы (архитектор Жан Жак Лекё). Архитекторы использовали также более трудные для понимания формы: например, куб как символ правосудия, шар как символ общественной морали и т. п.

Большинство проектов «говорящей архитектуры» были утопическими — они остались лишь на бумаге в виде планов, чертежей, разрезов (их нередко называют «бумажной архитектурой»). Среди тех, кто создавал подобные проекты, особое положение занимали два мастера — Этьен Луи Булле и Клод Никола Леду.

Карьера Этьена Луи Булле (1728— 1799) как практикующего архитектора была скорее неудачной: он исполнил только ряд интерьеров и построил несколько особняков в Париже. В 80-е гг. Булле целиком посвятил себя «бумажной архитектуре» и создал более ста проектов. Свои здания он называл «архитектурными телами». Булле использовал самые простые, геометрически правильные формы — сферу, конус, куб. Все они должны были освещаться таинственным светом и отбрасывать сильные тени.

Излюбленным жанром архитектора были погребальные сооружения, самое знаменитое из которых — Кенотаф Ньютона (1784 г.).

В этом проекте зодчий обратился к форме Земли — сфере. В то же время она напоминает и о яблоке, упавшем на Ньютона (согласно преданию, учёный открыл закон всемирного тяготения в саду, под яблоней). Кенотаф Ньютона, конечно, не построили.

Проекты Булле были абсолютно непрактичными; в XVIII в. его бесконечные гигантские колоннады просто нельзя было возвести. Крохотные человеческие фигурки, изображённые на его рисунках, лишь подчёркивают грандиозность замыслов архитектора, предназначенных «для вечности».

В отличие от Булле Клод Никола Леду (1736—1806) осуществил многие свои проекты на практике. К «говорящей архитектуре» Леду обратился в 80-е гг.

В 1785 г. архитектор приступил к строительству так называемого Пояса застав Парижа — он задумал обнести весь город трёхметровой стеной протяжённостью двадцать три километра. На въездах в Париж Леду хотел расположить таможенные заставы. Стена не была построена, и до наших дней сохранилось лишь четыре заставы. Все они имеют простые геометрические формы, некоторые украшены колоннами или фронтонами, очень необычными по своим пропорциям. Для Леду заставы были лишь предлогом, чтобы возвести монументальные триумфальные сооружения на въездах в Париж. Но многие современники критически отнеслись к проекту архитектора. Одни сравнивали Пояс застав Парижа с тюремными стенами и кладбищенскими оградами, другие вообще считали, что храмовые формы не подобают «прозаическим» сооружениям.

Однако больше всего Леду прославился своим проектом идеального города будущего Шо. Проект был опубликован в 1804 г. в его книге «Архитектура, рассмотренная с точки зрения искусства, нравов и законодательства». Город Шо в плане представлял собой эллипс, в центре которого был расположен Дом директора, по своим формам напоминавший храм с колонным портиком и фронтоном. Леду проектировал в городе как частные дома (например, дома для рабочих), так и общественные здания (рынок, оружейный завод, биржу). Кроме того, в Шо был целый ряд довольно странных сооружений: мост через реку Лу (где роль опор играли галеры), Дом директора источника реки Лу (цилиндр, сквозь который проходило русло реки), Дом лесоруба (пирамида, сложенная из брёвен) и другие, в которых принципы «говорящей архитектуры» воплотились наиболее полно. Современники иронизировали, что, если бы Леду надо было построить Дом пьяницы, он сделал бы его в форме бутылки.

Город Шо был задуман Леду как новая социальная модель общества. Так, в нём не было ни тюрьмы, ни больницы, потому что в будущем исчезнут преступления и болезни. Вместо тюрьмы архитектор хотел построить храм Мира и Дом образования, а вместо больницы — общественные бани. Леду спроектировал также храм Добродетели и церковь, но не обычную, а предназначенную для различных семейных обрядов (рождений, свадеб, похорон). Эти обряды должны были создавать в городе весёлое или грустное настроение, влияя тем самым на развитие общественной морали.

Своим проектом города будущего зодчий пытался доказать, что архитектура обязана воспитывать и просвещать людей. Леду не только обустраивал мир как архитектор, но и создавал его идеальную модель как философ.

  Архитектура эпохи Просвещения приходится на XVIII-XIX века. В это время главенствуют в зодчестве такие стиле как барокко, классицизм, модерн, рококо, ампир и романтизм. Идеалом времени становится просвещенность, свободомыслие и научно-техническое развитие.

      Архитектура эпохи Просвещения впитала в себя идеи этой эпохи, которые зажглись благодаря американской революции 1776 года и французской революции 1789 года. Революционные идеи бродили тогда повсюду в обществе. Идеи эпохи Просвещения направлены прежде всего против главенствующего тогда в обществе стиля — изнеженного аристократического рококо.

      Просвещение пропагандировало разумность, логичность, четкость и правильность линий и форм, что и породило волну увлечения античностью. Это увлечение проникло в архитектуру эпохи Просвещения как классицизм. В подражание античным ордерам с колоннами, арками и пилястрами начали строиться городские дворцы и здания общественного развлечения.

      Архитектура эпохи Просвещения несет в себе большую смысловую нагрузку именно как «идейная». В отличии от греков и римлян, которые явились первооткрывателями этого стиля в архитектуре, эпоха Просвещения подчеркнуто «вспоминает» античное архитектурное искусство, чтобы подчинить его своим идеям, близким к античным — идеи долга, государственности, справедливости, свободы и равенства.

 

АРХИТЕКТУРА И ИСКУССТВО В ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ, выражали идеологию Просвещения эпохи, развивались в рамках сосуществовавших друг с другом барокко, рококо, сентиментализма, классицизма, реализма (соединение барокко и классицизма в архитектуре Версаля и др.). Во всех этих стилях главное — трактовка нормы (соответствие всего природе человека), её нарушение обличалось и высмеивалось.

Литература эпохи Просвещения публицистична и дидактична, пронизана гражданскими идеалами; её героем был герой положительный (Вольтер, Ж. Ж. Руссо, П. О. К. Бомарше, Г. Э. Лессинг, молодые И. В. Гёте и Ф. Шиллер, Г. Филдинг, Т. Дж. Смоллетт, Р. Б. Шеридан и др.). Отдавая приоритет чувству, сентименталисты выражали протест против нарушения естественных прав человека. В классицизме добрая природа человека противопоставлялась влиянию дурной среды. Ведущую роль играли ирония и сатира (бытовые комедии К. Гольдони, Жана Батиста Мольера), семейно-бытовой роман и «роман воспитания».

Для архитектуры и изобразительного искусства барокко характерны оптимизм, цельность, приверженность к ансамблю и синтезу искусств (ансамбль площади Св. Петра в Риме и др.). В произведениях этого стиля противополагались земное и небесное, реальное и фантастическое, духовное и телесное (X. Рембрандт, П. П. Рубенс и др.). Были популярны пышные росписи, панно и многофигурные картины; интерес к внутреннему миру человека и предметному миру вызвал расцвет станковой живописи и графики.

Искусство рококо складывалось под влиянием аристократии (с 1720-х гг.). В нём соединялись наслаждение жизнью, фривольность, тяготение к экзотике, парадоксальность — и утончённость, блистательная художественная культура, изобретательность (А. Ватто, Ж. О. Фрагонар и др.).

Классицизм взял за образец античное искусство и искусство Ренессанса (архитектор К. Н. Леду, живописцы Ж. Л. Давид, Н. Пуссен и др.) Большое значение приобрела логика, уравновешенность, чёткая передача объёма. В живописи цвет играл подчинённую роль, использовались локальные цвета. В скульптуре классицизма даже движение не нарушало замкнутости форм (Э. Фальконе, Ж. А. Гудон). Поздний классицизм (ампир) приобрёл черты парадности и пышности (1-я треть 19 в.). Просветительский реализм заявил о себе гл. обр. в живописи и графике (Ж. Б. Грёз, У. Хогарт, Д. Н. Ходовецкий и др.).

Вследствие кризиса просветительской идеологии, разрушения эстетического идеала Просвещения в 1-й пол. 19 в. в архитектуре и искусстве утвердилось новое идейное и художественное течение — романтизм.

Зарубежное влияние в русской архитектуре раньше всего сказалось на московских постройках нарышкинского стиля, который включил в традиционный русско-византийский архитектурный стиль элементы западноевропейского барокко. Нарышкинский стиль получил свое название от боярской семьи Нарышкиных, к которой, в частности, относилась мать Петра I, Наталья Нарышкина. В конце XVII в. ими были возведены некоторые постройки, такие как церковь Покрова в Филях, сохранившиеся до нашего времени. Более решительный разрыв с византийской традицией состоялся в новой столице Петра I, Санкт-Петербурге, который с самого начала строился в духе петровского барокко. К нему, в числе прочих, относится знаменитый Петропавловский собор, усыпальница семьи Романовых. Первым архитектором Петербурга был итальянец Доменико Трезини, но уже в эту эпоху в России работали собственные талантливые зодчие, такие как Иван Зарудный. Некоторые здания строили по эскизам самого Петра Великого.

Своей вершины русское барокко достигает в елизаветинскую эпоху, когда работала целая школа талантливых русских архитекторов, таких как Дмитрий Ухтомский и Савва Чевакинский. Тем не менее, из других стран Европы по-прежнему активно приглашали иностранцев, таких как Антонио Ринальди. Самым выдающимся зодчим этого времени считается Растрелли, который возвел Зимний дворец, Смольный монастырь, Строгановский дворец, Большой Петергофский дворец и множество других великолепных зданий Петербурга и его окрестностей. С приходом к власти Екатерины Великой Растрелли вынужден был уйти в отставку, так как императрица отдала предпочтение второму главному стилю эпохи Просвещения — классицизму. Этот стиль в России представлен работами Карло Росси, Джакомо Кваренги, Василия Баженова, Матвея Казакова и других выдающихся мастеров.