17. Взаимосвязь мотивов как смысловая взаимосвязь а. Мотив "для-того-чтобы"
Во вводных исследованиях мы уже познакомились с веберовской теорией мотивации. Согласно Веберу мотив представляет собой смысловую связь, которая представляется самому действующему или наблюдающему осмысленным “основанием” поведения. Мы подвергли этот тезис критике и хотим еще раз подытожить ее основные моменты, прежде чем углубиться в дальнейшие исследования. Наши возражения можно сгруппировать следующим образом:
Определение мотива по Веберу объединяет в себе смысловую связь, пережитую самим действующим лицом как осмысленную причину своего действия, и смысловую связь, предполагаемую наблюдателем этого поведения, хотя самоистолкование действия действующим лицом и интерпретация этого же действия со стороны alter ego как раз являются несоизмеримыми в теории “подразумеваемого смысла”. Мы уже указывали на то, что для веберовской теории понимания другого это упущение имеет роковые последствия и еще детальнее коснемся этого обстоятельства. Разумеется, предварительно мы займемся лишь рассмотрением “мотива”, который кажется самому действующему “осмысленной причиной своего поведения”, поскольку дальнейшие исследования, как и все во втором разделе, посвящены исключительно сфере отдельного Я.
“Поведение” или “действие” для Вебера являются хорошо различимыми целостными моментами во времени, которыми можно оперировать, не нуждаясь в дальнейших исследованиях сущности их целостности. Наш анализ времени дал объяснение конституции действия из предшествующего проекта поступка и свел его целостность к широте этого проекта. Если тем самым дается обоснование субъективной целостности действия и его зависимости от “сейчас и так” проекта, из этого следует, что и “осмысленная причина” действия, понимаемого как целостность, всегда лишь относительна с точки зрения определенного “сейчас и так” действующего лица и поэтому она с необходимостью нуждается в дополнении.
Сущность “смысловой связи” и ее отношение к смыслу конкретного действия Вебером не затрагивается. Поэтому он согласовывает так называемое объясняющее понимание, или соответствующее мотивации, с актуальным пониманием и оставляет неясным, является ли подразумеваемый смысл действия тождественным его мотиву или нет. Выше мы уже пояснили понятие смысловой связи и далее должны исследовать, является ли мотивационная связь для действующего на самом деле смысловой связью (на этот вопрос в дальнейшем мы дадим положительный ответ) и какую особую структуру эта связь имеет.
Как свидетельствуют приводимые примеры, Вебер иногда обозначает термином “мотив” социального действия ориентацию на “для-того-чтобы”, то есть его ориентацию на будущее событие, иногда — на “потому-что” социального действия, то есть обратное отношение действия к прошедшему переживанию, не разъясняя этого двойственного словоупотребления. В дальнейшем мы займемся обоими понятиями мотива. Поскольку “для-того-чтобы” социального действия, то есть его ориентация на будущее обозначается как мотив действия, наш темпоральный анализ осмысленного действия уже дает тому требуемое объяснение. Каждое действие осуществляется согласно проекту и ориентировано на modo futuri exacti завершенного воображаемого действия. Целостность действия конституируется исключительно благодаря такому проекту, размах которого может быть весьма различным в зависимости от степени эксплицитной планомерности действия, как это было показано на примере рационального действия с известными промежуточными целями. Например, я разрабатываю план навестить друга, живущего по соседству. Для этой цели я должен встать со стула, то есть совершить различные напряжения и расслабления мышц моего тела, должен пройти через смежную комнату в прихожую моей квартиры, спуститься по лестнице и пойти по улице в направлении дома моего друга и т.д. Тому, кто спросит меня по пути об “осмысленной причине” моего выхода на улицу, я отвечу, что я намерен навестить господина А, проживающего на соседней улице. Проект моего посещения А является “мотивом” всех вышеописанных действий, так как побеседовать с А является конечной целью спроектированного мною действия; все остальные действия представляют собой лишь промежуточные цели, которые ориентированы на спроектированное действие “навестить А”. Но посредством того, что я составил план навестить А, то есть вообразил modo futuri exacti “сходить на квартиру А” в качестве свершившегося, тем самым действия, ориентированные на эту цель, находятся для меня в смысловой связи. Поскольку мотив является обозначением ожиданий действующего, связанных с действием, то мотивационную связь можно определить как такую смысловую связь, в которой конкретное действие находится для действующего в силу спроектированности поступка. Такое положение вещей можно выразить через тезис, что modo futuri exacti в качестве осуществления спроектированного поступка, на который ориентируется действие, представляет собой для действующего мотив (а именно: мотив “для-того-чтобы”).
В этом определении ничего не меняется, если в отличие от вышеприведенного примера в проект будут включены процессы, лежащие вне области стихийного поведения, например, если будут приняты в расчет результаты действия причинных рядов материального мира, независимые от социального действия в его течении или начинании. Когда я, например, чтобы поговорить с моим другом, предпринимаю соответствующие манипуляции с телефонным аппаратом, то эти действия, конечно, тоже ориентированы на ожидание, что посредством моих действий будет запущен определенный физический процесс (а именно: функционирование телефонного аппарата, протекающее согласно строгим каузальным законам), который “согласно опыту”, способствует достижению моей цели (а именно: поговорить с другом), потому что несомненно, что мною ожидается наступление этого физического причинно детерминированного процесса, который был вызван посредством предметных действий.
Но этот процесс, поскольку я желаю лишь поговорить по телефону с определенным лицом, заключается для меня только в его смысловой связи с этим намерением, он является лишь голым средством осуществления моего проекта поговорить с А. Для этого однако достаточно, что я принимаю в расчет ожидаемые согласно совокупности моего опыта (на момент выдвижения проекта) последствия запущенного мною причинного ряда, в котором я представляю себе modo futuri exacti как уже свершившийся. Как протекает этот причинный ряд в деталях, тому, кто рассчитывает на его осуществление, знать не обязательно и как правило он его и не знает. Лишь избранные пользователи телефона знают причины того, “как” “функционирует” телефонный аппарат, то есть какие физические процессы вызываются их “звонком”. Им точно известно, что использование телефонной аппаратуры всегда вызывает определенные последствия, и именно их они имеют в виду, когда пользуются телефоном. Это означает ничто иное, как то, что тот, для кого вызов данного эффекта является мотивом к запуску каузального ряда, обнаруживает в совокупности своего опыта каузальную связь спроектированного следствия с запускаемой им причиной как заранее известную (“знает о ней”), но допускает собственное течение вызванного им каузального ряда. Все это лишь относительно справедливо в отношении имеющегося запаса опыта и заданного сочетания интересов особенного Я в определенном “сейчас и так”. Например, конструктор или механик при пользовании телефонным аппаратом имел в виду как раз каузальные ряды, которыми я как раз и не интересуюсь; благодаря своим знаниям физического процесса он разрабатывает определенные последствия и подводит для их осуществления такие причины, которые на основе его опыта являются “адекватными” проектируемому эффекту. Для него вызов этого эффекта самого по себе является спроектированной высшей целью действия, смысловой связью всех действий, направленных на нее, и, следовательно, мотивом “для-того-чтобы” в строгом смысле вышеприведенного определения. Забегая вперед, отметим, что подобным образом накапливаются и события в социальной сфере, в которой в качестве промежуточного средства для достижения цели используется не физическая аппаратура, а действия alter ego.
Итак, когда я в качестве мотива моего конкретного действия указываю, что оно служит “для-того-чтобы”, то я подразумеваю тем самым, что само по себе действие является лишь средством в смысловой связи проекта, в котором поступок в качестве modo futuri exacti, обусловленный моим действием, воображается в качестве свершившегося. Поэтому на вопрос о “мотиве” моего действия я буду, как правило, отвечать “для того, чтобы”, если цель поступка носит характер будущего времени, то есть если поступок хотя и запланирован, но ещё не реализован посредством конкретного действия. Мотивационная связь “для-того-чтобы” всегда предполагает, что modo futuri exacti свершившегося поступка может быть воображен лишь в виде предварительного воспоминания, но так как отсутствует ведущее к нему действие и подчиненные ему переживания стихийной активности, которые по отношению к предварительному воспоминанием являются либо исполненными, либо неисполненными, поэтому в отношении предварительно вспоминаемого завершённого поступка, закрепляются пустые протенции, а он сам находится в модусе неопределённости. Смысловая связь мотивации действия “для-того-чтобы” наглядно показывает другому участнику действия посредством последней спроектированной цели действия (но еще не осуществленной в действии), какая именно цель высвечивается в отдельном акте внимания в ходе воспроизведения предварительно спроектированного целостного действия (а именно: полагаемого реализованным modo futuri exacti) и одновременно частичного действия, реализованного или реализуемого при выполнении спроектированного целостного действия. Если предполагается, что на высшую цель действия всегда оказывает влияние темпоральный характер будущего, то тем самым мы не утверждаем, что этот темпоральный характер является абсолютным. Продолжая наш пример, допустим, что я покинул свою квартиру, чтобы поговорить с другом, а по возвращении меня спрашивают о причине моего отсутствия. Я мог бы тогда сказать, что я ушел, чтобы навестить А. Несомненно, что в момент ответа высшая цель, которая мотивировала мой уход, а именно: навестить А, уже оказалась достигнутой (или нет), но в любом случае она “реализована”. Однако высшей цели действия постоянно присущ темпоральный характер будущего со всеми относящимися сюда пустыми протенциями и признаками нереализованности для того любого момента времени, о котором я высказываюсь. Здесь следует подчеркнуть это различие, потому что в повседневной жизни оба указанных момента времени не отделяются друг от друга и поэтому возникает вербальная возможность превратить любое высказывание “для-того-чтобы” в высказывание “потому-что”: потому что я хотел поговорить с А, я вышел и, соответственно, потому что я хочу поговорить с А, я выхожу. Поэтому мы будем называть высказывания “потому-что”, которые логически эквивалентны высказываниям “для-того-чтобы” неистинными высказываниями “потому-что”. Эта двойственная возможность высказываний интересна для нас постольку, поскольку посредством высказываний “для-того-чтобы” говорящий охватывает своим вниманием цель действия, еще не реализованную и относящуюся к будущему, в то время как говорящий, который использует неистинное высказывание “потому-что” тем самым имеет в поле зрения проект, относящийся к прошлому. Здесь мы вновь обнаруживаем пример двойного смыслового отношения действия, которое проявляется один раз как обратное отношение к предшествующему проекту, и другой — как ориентация на поступок, осуществляемый посредством действия.
Уникальная смысловая связь между спроектированным посредством modo futuri exacti поступком и всеми промежуточными целями или средствами, в которых конституируется действие, ведущее к спроектированному поступку, требует дальнейшего пояснения. Для любой смысловой связи существенно, что определенное, конституированное в форме поэтапного протекания, действие попадает в поле зрения и рассматривается монотетически в качестве целостности, как если бы оно уже было полностью сконституировано и завершено. Здесь возникает проблема, как же все-таки возможно в проекте, который по времени предшествует поэтапному действию, рассматривать поступок монотетически в качестве конституированной целостности, поскольку политетически построенные акты действия, из которых только лишь и конституируется синтез поступка (и тем самым цель действия), еще не совершены. Это объясняется тем, что уже сам проект с необходимостью указывает на предшествующие спроектированному поступку однородные действия, которые вошли в единую взаимосвязь опыта к моменту проекта и могут бы воспроизводить особые атенциональные установки или особым образом представлять “пассивное” знание. Для того, чтобы спроектировать поступок как осуществившийся modo futuri exacti, мне уже необходимо иметь предварительное знание о протекании такого действия в modo prдterito. Таким образом, проекту должны предшествовать однородные поступки, которые конституируются в поэтапно построенных политетических актах и рассматриваются монотетически в качестве целостности. Чем чаще происходило осуществление подобных актов и чем большее количество поступков такого рода можно рассмотреть монотетически, тем больше происходит превращение поэтапно выстроенной цели действия, рассматриваемой монотетически, в несомненную данность. Этим объясняется влияние упражнения и привыкания к действию любого рода. Чем больше заучено действие, например, техническое исполнение, тем меньше попадают в поле зрения его отдельные этапы, и тем больше предстает все то, что первоначально находилось в центре внимания и осуществлялось в конституирующе-созидательных актах, как само собой разумеющееся.
Нетрудно показать, что широта самого проекта в момент проектирования также зависит от представляющихся несомненными, то есть существующих до всякого опыта промежуточных целей. Чем более повседневным является намечаемый поступок, тем более широким может быть проект, то есть тем большее число будущих политетически осуществляемых актов действия могут быть охвачены в предварительном воспоминании modo futuri exacti единым взглядом. Здесь мы вновь видим пример часто подчеркиваемой прагматической обусловленности самоистолкования собственных переживаний, так как каждое проектирование “истолковывает” смысл, предвосхищая самоистолкование, самоконституирующееся в проектируемом действии (даже если это редко бывает последовательно), в котором он в синтезе подтверждения достоверности направлен обратно на предварительно осуществленные “однородные” действия и идентифицируется с ними. В качестве смысловой связи является обоснованной также и мотивация “для-того-чтобы” на основе связи с опытом в каком-либо “сейчас и так”, в особенности на основе связи с опытом в “сейчас и так” проекта. Также последовательность средств, цели и результата является взаимосвязью пережитых предварительно прошедших переживаний, а именно: переживаний осуществления однородных целей посредством однородных средств, и каждая мотивация “для-того-чтобы” предполагает предварительное знание о последовательности средств, цели и результата в идеализации “и-так-далее” и “я-могу-это-снова”.
Насколько глубоко эта смысловая структура будет прослежена в направлении прошлого, опять же определяется широтой проекта и именно поэтому обусловлена прагматически. Так, в сфере несомненно данного может не оказаться ни проекта, ни цели поступка и лишь какое-либо обстоятельство, лежащее вне обычного протекания поступка — например, вопрос другого человека о том, для чего совершается поступок — обусловливают фиксирование внимания на цель поступка или проекта. Выше мы уже видели, что действующий будет отвечать на этот вопрос с помощью высказывания “для-того-чтобы” или неистинного высказывания “потому-что” в зависимости от того, рассматривает ли он цель поступка как таковую или имеет в поле зрения его дальнейший проект.