5 курс / Сексология (доп.) / Сексуальность_в_постсовременном_мире_Короленко_Ц_П_,_Дмитриева_Н

151

сексуальных преступлений, что, по данным вышеперечисленных авторов, не соответствует действительности. Существование противоречащего установленным фактам общественного мнения, порождающего подобные ложные убеждения отрицательно влияет на возможность раскрытия агрессивных действий.

Большинство сексуальных агрессий, совершаемых девочками до семнадцатилетнего возраста, включает насилие над детьми различной тяжести, включая изнасилования. В репертуар женского сексуального насилия входят сексуально окрашенные поцелуи, поглаживания и сосание груди, имитация сексуального сношения, касание и проникновение во влагалище пальцами или различными предметами, cunnilingus, минет.

Наблюдаются и другие варианты сексуальной агрессии, в которые входят неприличные телефонные сообщения, вуайеризм, эксгибиционизм. Несовершеннолетние девушки оказываются вовлеченными в производство и распространение порнографии. Как правило, девушки проявляют акты сексуальной агрессии по отношению к малолетним членам собственной семьи или к знакомым детям, однако в ряде случаев жертвами становятся и незнакомые дети женского и мужского пола.

Преобладающий возраст жертв женской сексуальной агрессии – 12 лет и младше, средний возраст 9 лет. Зарегистрированы пятилетние жертвы сексуального насилия (Ryan, Lane, 1997).

Как указывалось выше, в настоящее время представляется возможным выделить несколько типов женской сексуальной агрессии. На основании изучения данных литературы и анализа собственных наблюдений Morris (2008) описывает следующие варианты представляющих опасность агрессивных женщин: женщины, осуществляющие сексуальное насилие над детьми; женщины преподаватели, проявляющие сексуальную агрессию по отношению к ученикам (студентам); матери убийцы; женщины, совершающие как сексуальное насилие, так и убийства; и женщины, убивающие своих сексуальных партнеров.

Nathan и Ward (2001) установили, что имеющие место сексуальные отношения между преподавательницами и учениками (чаще мужского пола) женщины квалифицировали как взаимную романтическую любовь, отрицая при этом свою агрессию и насильственное навязывание желаемых взаимодействий.

McCarthy (1986), рассматривая проблему материнско детского инцеста, обнаружил, что инцестуальные матери в 52% случаев проявляли сексуальную

152

приходящие в гости поиграть с их детьми. Matthews et al. (1991) описывают пять типов женщин, адресующих свою сексуальную агрессию детям:

(1)женщины, которые считают себя вовлеченными в романтические отношения с ребенком или подростком;

(2)женщины, сами подвергшиеся в детстве сексуальному насилию со стороны кого то из родителей или другого близкого члена семьи;

(3)женщины с зависимым поведением, принуждаемые совершать

сексуальное насилие мужчиной сексуальным агрессором;

(4) экспериментирующие подростки, выполняющие функцию воспитателей;

(5)женщины с психическими расстройствами, часто на психотическом уровне нарушения.

Ogilvie (2004) в публикации об инцестных отношениях между

матерью и дочерью описывает эмоционально нестабильных матерей, нарушающих личностные, телесные и интимные границы детей, что приводит к серьезным последствиям в их дальнейшем психическом развитии.

В последнее время все чаще привлекают к себе внимание факты сексуальных отношений между женщинами преподавателями и студентами, очевидно, в связи с учащением таких случаев и/или их лучшим распознаванием. Проблема должна рассматриваться в контексте влияния и авторитета, которым пользуются учителя у учащихся, их возможностью манипулировать обучающимися с целью удовлетворения потребности в признании, контроле и власти. Некоторые учителя, в том числе женщины, используя свое служебное положение, соблазняют учеников. Исследование случаев сексуального насилия в американских школах, проведенное Associated Press, показало, что в период с 2001 по 2005 годы нарушения сексуального поведения зарегистрированы у 2500 преподавателей. По данным Департамента образования США (Shoop, 2003), в 20% случаев неадекватное вербальное и физическое сексуальное поведение в отношении студентов проявляли учителя женщины.

Существуют разные интерпретации факторов риска и причин

предположения, что некоторые женщины несут в себе генетическую,

153

генетические факторы не оказывают существенного влияния на формирование социально опасного поведения женщин.

В качестве фактора, которому придается особое значение, выступает так называемое примитивное воспитание. Речь идет, прежде всего, о воспитании детей в молодых семьях, в которых неопытные родители не обладают достаточными знаниями и навыками, необходимыми для воспитания психологически здоровых детей в силу неспособности адекватно и своевременно информировать их о вопросах, связанных с сексом.

Именно поэтому в большинстве цивилизованных стран давно обсуждается идея о целесообразности сексуального просвещения и воспитания будущих родителей в рамках специальных образовательных программ. До настоящего времени необходимость разработки и внедрения таких проектов воспринимается неоднозначно, вызывая возражения, связанные с различными социо культуральными и религиозными подходами.

Как подчеркивает Morris (2008), к сожалению, в большинстве случаев современные подростки объективно практически лишены возможности получения от своих родителей необходимой информации на волнующие их темы, например, о связи проявлений сексуальности и беременности. Образующийся вакуум неизбежно заполняется информацией, получаемой от сверстников и средств массовой информации, которая часто носит не вполне экологичный с психологической точки зрения характер.

В вопросах отношения общества к сексуальному воспитанию нельзя сбрасывать со счетов влияние взглядов, индоктринируемых различными религиозными сектами. Эти взгляды обычно характеризуются непримиримостью и максимализмом, оправдываемыми ссылками на приверженность субъективно интерпретируемым “древним традициям”.

Примером такого влияния служат ссылки Morris (2008) на тексты радио выступлений и книгу Ingraham (2007) “Сила людям” (Power To The People), в

которой автор описывает “эгоцентричных” родителей, воздерживающихся от многодетности по причине экономических трудностей. Ingraham критикует эту позицию, ссылаясь на проповеди Wlliam Jeff. William Jeff пророк фундаменталистской секты «Святых Последних Дней» предстал перед судом в штате Юта в сентябре 2007 года по обвинению в соучастии в изнасиловании 19 летней девушки с целью заставить ее выйти замуж за ее 19 летнего двоюродного брата и незамедлительного деторождения. Согласно достоверным сведениям, William Jeff имел сотни детей от 70 жен, в том числе вдов его умершего отца.

154

В то же время в постсовременной культуре нарастает поток информации, поощряющий сексуальную невоздержанность, женский и мужской промискуитет. Ingraham называет эту культуру «порнифицированной» (Pornified Culture). Levy (2005) использует другой термин “Raunch Culture”(похотливая культура).

Наглядным примером рекламируемого и насаждаемого средствами массовой информации изменения к сексуальным подходам и паттернам поведения женщин в постсовременном обществе является сериал «Cекс в большом городе»(Sex and the City). Премьера фильма состоялась в 1998 году. Фильм и книга того же названия показывают (описывают) женщин старше 30 ти лет, вступающих в многочисленные сексуальные связи и очень много говорящих на эти темы. Их разговоры о сексе не ограничены никакими традиционными условностями, здесь все позволено и выглядит естественно, как само собой разумеющееся. Героини фильма одиноки, их сексуальность и психологические портреты очень архетипны. В архетипности психологических имиджей и сексуальных образов заключается сила их восприятия женщинами с разными личностными характеристиками. Так, для женщин с промискуитетными наклонностями архетипным образом может быть Samantha Jones (Kim Cattrall). Для чрезмерно оптимистичных и доверчивых женщин (Pollyanna) архетипная фиксация возможна на Charlotte York (Kristin Davis). Цинично осуждающие архетипные черты представлены в образе Miranda Hobbes (Cynthia Nixon). Сама Sarah Jessica Parker, играющая роль Carrie Bradshaw, олицетворяет образ, на который легко проецируются самые разные архетипы.

Происходящая в настоящее время сексуализация девочек начинается с детского возраста и стимулируется популярными, любимыми детьми и хорошо раскупаемыми игрушками. Одним из ярких примеров сделанного нами вывода является чрезвычайно популярная кукла Барби. Внимание ребенка фиксируется на размерах бюста и других сексуализированных частях ее тела. Второй пример кукла Братц, популярность которой превосходит интерес детей к Барби. Производители серии кукол Братц широко используют косметику и сексуально провокационную одежду с аксессуарами, с помощью которых девочка может создать образ проститутки. Raunch культура не имеет никаких ограничений. Даже девочки с явно избыточным весом сексуализируют избыток массы тела с помощью специально подобранной одежды и многочисленных татуировок. Raunch культура направлена на формирование имиджей сексуальной привлекательности. По мнению Levy, целью ее представителей является привлечение сексуального внимания без вступления в сексуальную связь.

155

Образцы и продукты постсовременной культуры насыщены разнообразными посланиями сексуального характера, в том числе активизирующими женскую сексуальную агрессивность. Примером служит фильм режиссера Тома Кэлина “Жестокое милосердие” (2007).

Героиню фильма, которую играет Джулианна Мур, бросает муж, уходя к девушке их сына. После измены мужа мать вступает в сексуальные связи с несколькими мужчинами, вызывая дополнительные страдания и ревность сына.

Сохраняя и усиливая свою доминирующую позицию, она изощренно соблазняет своего сына, агрессивно навязывая ему сексуальную связь и полностью подчиняя своим желаниям. Во время совершаемого сексуального акта мать полностью доминирует над сыном и комментирует его действия, употребляя воспринимающиеся как матерински ласковые, но в контексте инцестуозного секса высказывания садистического характера. В результате сын теряет все привязанности. Происходит крах системы его смыслов и ценностей. Фильм заканчивается трагически. Накопленные в бессознании ярость и агрессия приводят к импульсивному убийству матери, а в последующем и бабушки по материнской линии, к которой сын был направлен после признания его невменяемым.

В настоящее время женская агрессивность, в том числе и сексуальная становится все более частым предметом специального исследования. Анализируются причины, по которым женщины постсовременного общества проявляют различные формы агрессии и эффективные меры по предупреждению этого явления.

Как указывалось выше, дискутируется вопрос о значении генетического фактора. Несмотря на то, что до сих пор не идентифицированы гены, непосредственно связанные с фактором общей склонности к совершению агрессии, изучается потенциальная возможность генетического влияния на формирование некоторых индивидуально психологических особенностей, например, предрасположенности к Нарушению Поведения и к развитию антисоциального личностного расстройства. Тем не менее, одного воздействия генетических факторов явно недостаточно для возможного объяснения женской агрессивности.

Morris (2008) анализирует историографию этого вопроса, начиная с 1960 года. Специалисты по детскому развитию высказывали озабоченность тем, что большое число родителей обнаруживали потрясающее отсутствие необходимых для воспитания психологически здоровых и интеллектуально развитых детей знаний. Одновременно результаты исследований показали, что неинформированные и лишенные необходимых навыков воспитания

156

родители, в том числе матери, проявляли выраженную тенденцию к пренебрежению своими детьми и к насилию над ними.

В США в 1960 годы была разработана специальная общественная программа по воспитанию психологически здоровых и информированных в вопросах секса родителей (Education for Parenthood) с целью профилактики насилия над детьми. Однако идея о необходимости обучения здоровой сексуальности и навыкам адекватного родительствования взрослых и предупреждения проблемного сексуального поведения у несовершеннолетних подростков встретила серьезное социальное, политическое и религиозное сопротивление. В результате в настоящее время большинство тинэйджеров получают интересующую их информацию от сверстников, из СМИ или от необразованных родителей.

Таким образом, анализ имеющихся данных позволяет сделать вывод о целесообразности проведения дальнейших исследований проблемы в рамках холистической биопсихосоциокультуральной парадигмы.

Представленные в литературе результаты исследования инцеста и насилия над детьми со стороны родителей крайне недостаточно освещают не только роль агрессоров женщин, но и позицию, которую при инцестных отношениях занимают непосредственно не участвующие в них родители. Обычно принято считать, что в случае сексуального насилия над ребенком со стороны отца или отчима мать или сама является жертвой, или не ведает о происходящем. Реальная ситуация такова, что в дисфункциональной семье складываются такие варианты отношений, в которых мать по существу вместо того, чтобы защитить ребенка, практически создает статус благоприятствования для совершения над ним сексуального насилия, которое часто приобретает длительный тянущийся годами характер.

Audrey Ricker (2006) на материале собственных наблюдений сотен лиц, перенесших инцест, сексуальное насилие и изнасилование в детском возрасте, выделяет специальную группу случаев фактического стимулирования матерями сексуальных действий мужей или сожителей в отношении их детей. Автор полагает, что такие факты чаще всего встречаются в семьях с “матриархальным статусом”. Под последним понимается семья, в которой мать занимает позицию, напоминающую положение королевы. Вся семейная жизнь и все члены семьи вращаются вокруг доминантой и авторитарной матери, решающей вопросы быта, организации жизни семьи, семейных ролей и функций, ответственностей и обязанностей, финансов и др. Семейный статус всех членов семьи определяется ее решениями и никем не оспаривается.

157

Жертвы инцеста и других форм сексуального насилия в такой семье могут быть отвергнуты, дистанцированы от остальных членов семьи и подвергнуты полной психологической изоляции. Если они решаются пожаловаться на сексуальные домогательства отца или отчима, им не верят.

Матриархальная мать не только руководит, но и активно вовлекается во все виды активности. Все семейные праздники проходят согласно заранее расписанному ею сценарию, любое отклонение от которого абсолютно исключено и совершенно непозволительно. Мало кто из членов семьи может решиться на это, с учетом возможных катастрофических последствий. Действия матриархальной матери не подвергаются критике и всегда одобряются. Тактика и стратегия членов семьи направлена на то, чтобы понравиться матери, завоевать ее доверие и добиться покровительства. В случае полной семьи муж матриархальной матери занимает подчиненное положение, не принимает серьезных решений и полностью подчиняется ей. Никто из членов семьи не рассчитывает на его поддержку в динамике межличностных отношений, так как решающее слово всегда остается за матерью.

На структуру матриархальной семьи не влияют страдания и переживания детей, над которыми осуществляется сексуальное насилие. Речь идет не только о тех сравнительно редких случаях, когда агрессором является сама мать, но и о тех, когда насилие совершается отцом. Самым главным для такой семьи является сохранность матриархального статуса, любые попытки “раскачать” существующую систему встречают ожесточенное сопротивление.

Согласно наблюдениям Ricker (2006), если один из сиблингов в матриархальной семье подвергался сексуальному насилию со стороны отца, другие сиблинги –свидетели насилия не решались поддержать жалобы жертвы матери из за страха возможных последствий. Автор описывает случай госпитализации жертвы инцеста по поводу возникшего у нее посттравматического стрессового расстройства. Несмотря на это матриархальная мать не только не поддержала ее, но еще и обвинила в том, что она все придумала. Девочку воспитали по типу «личности, осуществляющей заботу», с полным подчинением доминирующей матери, что привело к снижению у нее волевых качеств и cамооценки.

С нашей точки зрения, особенности поведения матриархальной матери, очевидно, отражают задействование психодинамических механизмов, выходящих за пределы индивидуальной психики. По видимому, имеет место феномен овладения психики влияниями материалов, исходящих из коллективного бессознательного. Матриархальная мать своей самооценкой, отношением к детям и другим

158

членам семьи демонстрирует в той или иной мере проявления архетипа Великой Матери, называемого в психоанализе также комплексом Афины.

Влияние архетипа Великой Матери может быть различным по силе. В мягком варианте оно проявляется в социально приемлемой форме и не вызывает большой настороженности со стороны окружающих. Материнское доминирование объясняется в таких случаях “твердостью характера”, “железной волей”, “сильным организующим началом”. В то же время нарастание силы воздействия архетипа сопровождается поведением, провоцирующим появление настороженности, критики и, наконец, выводов

оего неприемлемости и подозрения о наличии психотического состояния.

Внекоторых сравнительно легких случаях архетипного влияния матриархальная мать проявляет мягкие формы доминирования и на этом фоне видит все происходящее в розовом свете. Сексуальное насилие над ребенком (детьми) ею действительно не замечается. Даже в таких случаях дети боятся пожаловаться из страха поколебать таким образом ее царственную позицию и нарушить атмосферу фасадного благополучия “образцовой семьи”.

С целью объективизации наличия матриархального статуса матери в семье Ricker (2006) предлагает ответить на вопросы следующего содержания:

(1)Ведет ли себя Ваша мать в семье как диктатор?

(2)Чувствуют ли члены Вашей семьи, что они должны советоваться с матерью по поводу каждого решения?

(3)Должна ли Ваша мать знать обо всем, что происходит в семье?

(4)Влияла ли Ваша мать на выбор имени детей в Вашей семье?

(5)Боитесь ли Вы, что Ваша мать будет разочарована в Вас?

(6)Возникало ли у Вас чувство, что Ваша семья является корпорацией,

аВша мать ее президентом?

(7)Думаете ли Вы, что другим членам Вашей семьи не всегда нравится Ваша мать, но они боятся сказать об этом?

(8)Чувствуете ли Вы, что в экстремальных ситуациях члены семьи рассчитывают на мать?

(9)Чувствуете ли Вы, что члены семьи должны делать то, чего хочет мать, чтобы в случае необходимости рассчитывать на ее помощь?

159

(10) Чувствуете ли Вы, что благополучие отдельного члена Вашей семьи менее важно для матери, чем благополучие семьи в целом?

Шесть и более положительных утверждений позволяют сделать заключение о матриархальном статусе семьи.

Ricker исходит из положения о том, что для матриархальных матерей отребность контролировать эмоциональные состояния членов семьи, но эта потребность особенно сильно выражена по отношению к жертвам инцестных отношений. Жертвы инцеста лишаются возможности выражать свои истинные чувства по отношению к происходящему. Вопрос о том, какие чувства они должны переживать, решает только мать, особенно если речь идет о чувствах к ней.

Страх вызвать в свой адрес отрицательное отношение матриархальной матери настолько велик, что он подавляет чувства, связанные с инцестной травматизацией. В результате хроническая психическая травматизация постоянно вытесняется в бессознание, что приводит к нарастанию психического напряжения и способствует развитию второй формы посттравматического расстройства (ПТСР).

Эта форма ПТСР очень часто не диагностируется и в дальнейшем ее симптомы объясняются “плохим характером” ребенка, возрастным кризисом, генетическими особенностями, патологией воспитания. Наличие второй формы ПТСР создает благоприятные условия для развития других психических отклонений, в том числе и развития во взрослом возрасте при встрече с серьезной психической травмой ПТСР, диагностируемого впервые (первая форма ПТСР).

Матриархальный статус семьи предрасполагает к формированию у детей комплекса неполноценности. В случае возникновения инцеста исходно низкая самооценка жертвы становится дополнительным деструктивным фактором, который усиливает чувство обреченности и стыда с тенденцией считать себя виновной/ виновным в происходящем. У жертв постепенно формируется убежденность в том, что они сами провоцируют инцест имеющимися у них отрицательными качествами: слабой волей, испорченностью, похотливостью. Чувство неполноценности постоянно подкрепляется поведением матриархальной доминирующей матери, которая обвиняет ребенка в лени, некомпетентности, безответственности. Любой промах, неудача, ошибка расцениваются не объективно с присущей им конкретной спецификой и конкретными причинами, а субъективно как неизбежные события, обусловленные отрицательными личностными качествами ребенка. Что бы ребенок ни делал и как бы себя не вел/вела, он/она не получает положительной оценки, похвалы и поддержки.

160

Коварство ситуации заключается в том, что замечания, осуждения и наказания ребенка формально осуществляются ради “ее/его же блага со ссылкой на самые благородные цели. Интернализованное в психике чувство стыда приводит к чувству неуверенности, невозможности защитить свои личностные границы.

Стимулируется развитие максималистских дуалистических подходов, с полярным «черно белым» выделением в возможных жизненных стратегиях ролей жертв и агрессоров. С последним, очевидно, связан тот факт, что жертвы инцестных отношений в детстве в дальнейщем сами становятся

сценарий семейной судьбы, транслируемый из поколения в поколение.

Возможность и устойчивость инцестных отношений в матриархальных семьях во многом опираются на свойственную доминантным матерям убежденность в том, что она является безукоризненно хорошей родительницей, образцовой моделью матери, достойной подражания.

Матриархальная мать чрезвычайно озабочена сохранением имиджа женщины, заслуживающей всеобщего уважения и в используемых тактиках и стратегиях старается исключать любые события, которые могли бы разрушить этот имидж.

Большое значение имеет способность матриархальной матери в трудных и тем более экстремальных ситуациях дистанцироваться от других членов семьи. Ricker (2006) в этом контексте фиксирует внимание на наблюдавшихся ею фактах, когда, несмотря на разыгрывающуюся в семье инцестную драму, матери проявляли потрясающую способность в реализации своих жизненных планов, карьерных устремлений, возможности получать удовольствие от жизни, поддерживать отношения с прежними знакомыми, принимать активное участие в различных событиях, праздниках, устанавливать новые контакты.

Многие матери детей, являющихся жертвами инцеста, проявляют в этом отношении контрастное поведение. С одной стороны, они занимаются собой, затрачивают энергию и время на достижение успеха в различных сферах своей деятельности, а, с другой, совершенно игнорируют потребности и чувства своих детей. Этот факт особенно поражает, когда ребенок становится жертвой сексуального насилия.

Способность матриархальных матерей в значимых для них ситуациях и особенно в случаях угрозы их имиджу и статусу отстраняться, дистанцироваться от своих детей, “выбрасывать их из своей жизни” не может на эмпатическом уровне не восприниматься жертвами инцеста, у