1.3. Значение определения личного статута

по Гражданскому кодексу РФ,

по иностранному законодательству и

по международным соглашениям о правовой помощи

Если в Гражданском кодексе предусматривается применение понятия "личный статут" к категории "организация, не являющаяся юридическим лицом", то возникает вопрос о значении определения личного статута для данной категории организаций. Согласно ч. 2 ст. 1203 к деятельности такой организации применяются правила, которые регулируют деятельность юридических лиц, если речь идет о российском праве. Однако сама категория "личный статут", применяемая в отношении юридического лица, требует специального отношения к содержанию этого понятия.

Согласно п. 3 ст. 1202 ГК РФ юридическое лицо не может ссылаться на ограничение полномочий его органа или представителя на совершение сделки, не известное праву страны, в которой орган или представитель юридического лица совершил сделку, за исключением случаев, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанном ограничении. В этой норме содержится требование подчинения законодательству страны, где иностранными юридическими лицами совершаются те или иные юридические действия. Основным условием совершения таких действий является то, что иностранное юридическое лицо не может ссылаться на ограничения полномочий своего органа или представителя, не известные праву страны, где совершается сделка. Указанная норма содержалась и в ранее действовавшем законодательстве (в п. 2 ст. 161 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31.05.1991 <1>). Эта норма предусматривает, по существу, обязанность иностранного юридического лица при осуществлении своей деятельности в Российской Федерации учитывать российское законодательство. В отношении организации, не являющейся юридическим лицом, это правило будет применяться к каждому участнику данной организации в отдельности, в том числе и к иностранному лицу.

--------------------------------

<1> Ведомости СНД и ВС СССР. 1991. N 26. Ст. 733.

В соответствии с рекомендациями модели Гражданского кодекса для стран СНГ, согласно которой личным законом юридического лица считается право страны, где оно учреждено, решаются вопросы определения правоспособности иностранного юридического лица и его личного статута в гражданских кодексах стран СНГ. Так, в ст. 1272 Гражданского кодекса Армении установлено, что личным законом иностранного юридического лица считается право государства, где это юридическое лицо учреждено (п. 1). На основе личного закона решается, в частности, вопрос о том, является ли та или иная организация юридическим лицом, какова его организационно-правовая форма, какие требования предъявляются к наименованию, созданию, прекращению и реорганизации юридического лица, включая вопросы правопреемства, определяются содержание правоспособности юридического лица, порядок приобретения им гражданских прав и принятия на себя гражданских обязательств, отношения внутри юридического лица, в том числе с его участниками, способность отвечать по своим обязательствам (п. 2). В п. 3 ст. 1272 Гражданского кодекса Армении предусматривается, что иностранное юридическое лицо не может ссылаться на ограничение полномочий его органа или представителя, не известное праву страны, в которой орган или представитель юридического лица совершил сделку, за исключением случаев, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанном ограничении.

Гражданский кодекс Узбекистана устанавливает, что законом юридического лица считается право страны, где это юридическое лицо учреждено (ст. 1175). Предусматривается также, что гражданская правоспособность юридического лица определяется законом юридического лица. Иностранное юридическое лицо не может ссылаться на ограничение полномочий его органа или представителя на совершение сделки, не известное праву страны, в которой орган или представитель иностранного юридического лица совершил сделку (ст. 1176). Аналогичны указанным статьям Гражданского кодекса Узбекистана ст. ст. 1111 и 1112 Гражданского кодекса Белоруссии, ст. ст. 1100 - 1101 Гражданского кодекса Казахстана, ст. ст. 1184 - 1185 Гражданского кодекса Киргизии. Республика Грузия отошла от единообразной модели регулирования. В ее Законе о международном частном праве 1998 г. содержится единственная статья о юридическом лице, в которой предусматривается, что "правоспособность и дееспособность юридического лица определяется правом страны, где орган управления юридического лица имеет фактическое местонахождение. Этот порядок применяется также в отношении филиала юридического лица" (ст. 24).

В соответствии с Законом Украины 2005 г. о международном частном праве личным законом юридического лица считается право государства местонахождения юридического лица (ст. 25). Местонахождением юридического лица считается государство, в котором лицо зарегистрировано или иным образом создано в соответствии с правом этого государства. В случае невозможности установить местонахождение юридического лица применяется право государства, в котором находится исполнительный орган управления юридического лица.

Приведенные примеры свидетельствуют о стремлении государств подчинить своему национальному закону не только решение вопросов, связанных с определением личного статута иностранного юридического лица, но также и режим их деятельности.

Международные договоры о правовой помощи, заключенные Россией, содержат коллизионные нормы, касающиеся личного статута юридических лиц. Как правило, в них предусматривается, что "правоспособность юридического лица определяется законодательством Договаривающейся Стороны, на территории которой оно учреждено". Такое положение содержится в договорах с Азербайджаном (п. 2 ст. 22) <1>, Грузией (п. 2 ст. 22) <2>, Киргизией (п. 2 ст. 22) <3>, Латвией (п. 2 ст. 22) <4>, Литвой (п. 2 ст. 22) <5>, Молдавией (п. 2 ст. 22) <6> и Эстонией (п. 2 ст. 22) <7>. Встречаются и иные формулировки.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1995. N 18. Ст. 1598.

<2> Российская газета (Ведомственное приложение). 1996. 26 мая.

<3> Бюллетень международных договоров. 1995. N 3.

<4> СЗ РФ. 1995. N 21. Ст. 1932.

<5> СЗ РФ. 1995. N 19. Ст. 1712.

<6> СЗ РФ. 1995. N 20. Ст. 1766.

<7> СЗ РФ. 1998. N 2. Ст. 229.

Например, в Договоре с Венгрией <1> действие коллизионной нормы ограничивается вопросами возникновения правоспособности юридического лица: "Возникновение юридического лица определяется законодательством той Договаривающейся Стороны, на территории которой оно было зарегистрировано" (ст. 35/B). Согласно Договору с Польшей <2> "правоспособность и дееспособность юридического лица определяются по закону Договаривающейся Стороны, на территории которой оно имеет местонахождение" (п. 2 ст. 22).

--------------------------------

<1> Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. М., 1996. С. 153 - 171.

<2> СЗ РФ. 2002. N 7. Ст. 634.

В Минской конвенции стран СНГ (1993 г.) <1> предусматривается, что правоспособность юридического лица определяется законодательством государства, по законам которого оно было учреждено (п. 3 ст. 23). Это положение сохранено и в Кишиневской конвенции (2002 г.) <2> (п. 3 ст. 26).

--------------------------------

<1> Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 // СЗ РФ. 1995. N 17. Ст. 1472.

<2> Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 07.10.2002 // Содружество. Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ. N 2(41). С. 82 - 130.

В международных договорах содержатся также положения о режиме деятельности иностранных юридических и физических лиц, иностранных инвесторов.