эвт-я. свобода воли и достоенство

Свобода воли

Свобода воли

В основе данного аргумента в поддержку эвтаназии — идея права человека и пациента определять своё будущее.[27] Современная медицинская этика традиционной патерналистской точке зрения («врач лучше, чем пациент, знает, в чём заключается благо пациента») противопоставляет принцип автономии воли больного.[5] Согласно ему, врач признаёт за пациентом право участвовать в принятии решений относительно своего будущего, в том числе и отказаться от лечения и добровольно умереть — при условии полного информирования о своём состоянии, возможных методах лечения и последствиях.

Эта точка зрения, в частности, стала основополагающей при отмене уголовного преследования врачей за активную эвтаназию в Швеции в 2010 году.[28] Тогда представитель местного министерства здравоохранения Андерс Принтц заявил:[28]

Это всегда личное дело пациента — решать совместно с врачом, каким образом будет проводиться лечение. Поскольку Минздрав не принимает решения по каждому отдельному случаю, мы можем создать общую правовую основу, и сейчас мы это сделали… Законодательство в области медицинского обслуживания подчеркивает своё уважение к пациентам, их стремление к самостоятельности… Теперь, если пациент не желает, чтобы были начаты или продолжались меры по поддержанию жизни, врач обязан уважать его желание.

Сходное мнение высказывали и некоторые российские эксперты, например, обозреватель «Независимой газеты» Станислав Минин:[24]

Моральный выбор в таких случаях должен оставаться за индивидуумом. Решение невообразимо сложное, сама процедура его принятия должна быть длительной, чтобы исключить фактор спонтанности, о которой впоследствии придётся жалеть. Но решать должен индивидуум, а не государство.

Достоинство

Данный аргумент основан на идее права человека на сохранение человеческого достоинства. Сторонники эвтаназии трактуют это не только как право достойно жить, но и достойно умереть.[5] Достижения современной науки позволяют в течение длительного времени поддерживать функционирование всех человеческих органов, кроме мозга. Это порождает сложные этические вопросы: остаётся ли живым такой человек[29][30][27][31] и хотел ли бы он для себя такого существования.[5] Многие противники эвтаназии, как и её сторонники, также высказывают сомнения в целесообразности поддержания жизнедеятельности таких пациентов.

Всеволод Чаплин (2007)

Фото: ИТАР-ТАСС

В 2002 году, после фактического разрешения на эвтаназию британской подданной Дианы Претти,[6] папа римский Иоанн Павел II заявил, что использование медицинского оборудования для поддержания жизни в некоторых случаях может быть «бесполезным и неуважительным по отношению к пациенту». Он призвал врачей к «здоровому реализму, который не позволит рождать у пациентов иллюзию всесилия медицины».[30] Сходную позицию в отношении пациентов, находящихся в вегетативном состоянии, высказал и замглавы Отдела внешних церковных связей Московского патриархата РПЦ протоиерей Всеволод Чаплин:[31]

Конечно, бывают случаи, когда неясно, присутствует ли ещё душа в теле, когда много лет тело не подаёт признаков осмысленной жизни, хотя некоторые его функции могут и действовать. В таких случаях, может быть, и не нужно годами искусственно поддерживать деятельность тела при помощи сложной аппаратуры.

Точка зрения иерусалимского раввина Элиягу Эссаса несколько отличается:[32]

Медицина обязана делать всё, чтобы облегчить страдания больного человека, придать ему силы противостоять недугу. На отключение аппарата искусственного поддержания жизни не имеет права ни больной, ни врач. Другое дело, что в ряде случаев лучше вообще не подключать подобного рода аппараты к безнадёжным больным, и тогда человек уходит из жизни естественным путём. Но если он уже подключён к системе поддержания жизни, отключать его от неё нельзя.

ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭВТАНАЗИИ В РОССИИ

Мнение закона. В ст. 45 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан говорится: "Медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии -удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни.

Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации".

Одним из достижений Конституции Российской Федерации 1993 г. стало повышение внимания к защите личных (гражданских) прав и свобод человека. На смену идее обращения человека в часть политической системы, субъекта, прежде всего, публично-правовых отношений, характерной для социалистической правовой доктрины, пришла либерально-демократическая концепция "человек, его права и свободы - высшая ценность", возведенная в правовой абсолют ст. 2 Конституции РФ. В целом данный подход не может получить однозначной позитивной оценки, поскольку не могут частные, эгоистичные интересы отдельного человека во всех случаях быть выше публичных интересов всего общества и государства. Однако на этапе формирования поставторитарного общества и государства, в котором на сегодняшний день пребывает Российская Федерация, такое внимание к правам и свободам человека представляется не слишком чрезмерным. Правовую и социально-философскую основу нового конституционно-правового статуса человека и гражданина в России, безусловно, составляют субъективные личные права и свободы.

Одним из наиважнейших личных прав и свобод, обеспечивающих само физическое существование человека как биологического существа, частицы общества и субъекта правовых отношений, является право на жизнь, декларированное ст. 20 Конституции. Значение конституционного закрепления этого права для российской правовой системы трудно переоценить Данная норма уже стала предметом исследования многих отечественных ученых Подробнее см.: Ковалев М.М. Право на жизнь и на смерть // Гос. и право. 1992. N 7. С. 68 - 75; Малеина М.Н. О праве на жизнь // Там же. 1992. N 2. С. 50 - 59; Линник Л.Н. Конституционное право на жизнь: введение в теорию. Чебоксары, 1995; Дмитриев Ю.А. Право человека на достойную жизнь как конституционно-правовая категория // Конституционный строй России / Отв ред. А.Е. Козлов. Вып. III. М.. 1996. С. 54 - 62.

Однако неполнота большинства исследований в этой области состоит в том, что норма о праве на жизнь рассматривается в отрыве от других конституционных положений, регламентирующих целостность и морально-этическое благополучие человека. К тому же сам механизм реализации конституционного права на жизнь содержит ряд спорных моментов, требующих нестандартных юридических решений. Одним из них является проблема окончания жизни.

Конституционное установление права на жизнь логически означает юридическое закрепление права человека на смерть. Очевидно, раз право на жизнь относится к числу личных прав человека, его реализация осуществляется им индивидуально и самостоятельно, независимо от воли других. Более того, Декларация прав человека и гражданина, утвержденная Постановлением Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991 г., содержала норму, к сожалению, утраченную действующей Конституцией России: "Никто не может быть произвольно лишен жизни" Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. N 52. Ст. 1865.

Это означает, что вопрос жизни и смерти юридически должен решаться человеком индивидуально, без участия иных лиц. Исключение составляет смертная казнь, представляющая собой юридически определенный предел действия права на жизнь и один из видов кары, реакции общества на преступные действия, совершенные виновным лицом Подробнее позицию автора по вопросу о конституционных основах применения смертной казни в Российской Федерации см.: Дмитриев Ю.А. Защита конституционных прав граждан в уголовной и конституционной юстиции // Гос. и право. 1999. N 6. С. 38 - 40.

(данный вопрос мы не будем затрагивать как выходящий за рамки настоящего исследования). Во всех остальных случаях вмешательство других лиц в самостоятельное решение человеком вопроса жизни и смерти следовало бы признать юридически недопустимым.

В научной полемике высказывается точка зрения, что поскольку Конституция РФ закрепляет субъективное право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. 41), то эвтаназия якобы не имеет под собой конституционной основы. Тем не менее, авторы настоящей статьи полагают, что в случае наступления потребности в эвтаназии, т.е. сознательном, добровольном, волевом уходе человека из жизни, основание для реализации конституционного права на охрану здоровья оказывается исчерпанным, поскольку данная цель (охрана здоровья) уже не может быть достигнута. Дальнейшее оказание больному медицинской помощи только усугубляет его страдания. Поэтому в данном случае используется более общая по кругу регулируемых ею отношений конституционная норма ст. 20, закрепляющая право на жизнь.

Это право предполагает возможность человека самостоятельно распорядиться своей жизнью, в том числе добровольно принять решение о сроках и способах ухода из нее. Полагаем, что можно даже вести речь, что право на жизнь юридически закрепляет и ее пределы, т.е. право на самоубийство.

Вместе с тем возникают ситуации, когда человек, решивший покончить счеты с жизнью, не в силах (физически и/или морально) сделать это самостоятельно, но активно желает наступления собственной смерти. Это проблема эвтаназии. Она начала обсуждаться в современной России лишь в последние 10-15 лет, в то время как мировое сообщество данная проблема волнует на протяжении всего XX столетия, причем и по сей день у человечества остается больше вопросов, чем ответов.

Впервые законодатель сформулировал свое отношение к эвтаназии в 1993 г. в Основах законодательства об охране здоровья граждан (ст. 45). Медицинскому персоналу запрещено осуществление эвтаназии. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность.

Ряд ученых еще до принятия соответствующей нормы выступали против разрешения эвтаназии как недопустимой с нравственной и юридической позиции Иванюшкин А.Я., Дубова Е.А. Эвтаназия: проблема, суждения, поиск альтернативы /V Вестник Академии медицинских наук СССР. 1984. N 6. С. 76; Крелин Ю. Бороться за жизнь // Новое время. 1989. N 31.

Некоторые полагают, что возможно законодательное закрепление пассивной эвтаназии Бородин С., Глушков В. Уголовно-правовые проблемы эвтаназии // Сов юстиция. 1992. N 9 - 10. С. 34; Красавчикова Л.О. Понятие и система личных неимущественных прав граждан (физических лиц) в гражданском праве Российской Федерации. С. 86.

Думается, что в законе должна быть разрешена и активная, и пассивная эвтаназия. Высшей ценностью является реальное благополучие человека. Не каждый имеет силы лежать парализованным, ни дня не обходиться без посторонней помощи, испытывать постоянные сильные боли. Не у всех одинаковое представление о качестве жизни. В США смертельно больная парализованная женщина, находясь в сознании, потребовала отключить аппарат искусственного дыхания, поддерживающий ее жизнь. Несмотря на возражения врачей, суд удовлетворил требование пациентки, указав, что было бы жестоко сохранять существование, переполненное болью Файбишенко Ю. Пока не соткана вся пряжа // Мед. газета. 1986. 24 сент.

Применительно к пассивной эвтаназии надо добавить, что пациент вправе требовать оказания ему квалифицированной медицинской помощи, но вправе и отказаться от нее (чувствует себя плохо, но в поликлинику не идет; лежит в больнице, но против операции). Обязанность же лечебного учреждения по оказанию медицинской помощи возникает перед конкретным пациентом в определенном объеме и только после того, когда пациент выразит свое право получить помощь. (Другой взгляд означал бы, что врачи могут ворваться в любую квартиру и со ссылкой на клятву Гиппократа навязать свою помощь.) В подтверждение этому ст. 33 Основ законодательства об охране здоровья граждан разрешает пациенту отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, оформив соответствующую запись в медицинской документации. Решение об эвтаназии должно приниматься самим пациентом. Стоит ли жизнь продолжения - вопрос, который ни одно человеческое существо не может решить за другое.

Поэтому на момент принятия решения гражданин должен быть дееспособным, а также не иметь каких-либо заболеваний, сопровождающихся навязчивой идеей смерти. Полагаем, что если пациент находится без сознания, и ранее не оформил надлежащим образом свое согласие на эвтаназию, то соответствующие меры приняты быть не могут.

Отдельно стоит вопрос об эвтаназии применительно к несовершеннолетнему больному Будет ли иметь юридическое значение требование (согласие) несовершеннолетнего на эвтаназию?

Хотя, как уже отмечалось, в настоящее время эвтаназия запрещается, но из содержания ст 33 Основ законодательства об охране здоровья граждан можно сделать вывод, что родители несовершеннолетнего, не достигшего 15 лет, вправе отказаться от медицинской помощи, необходимой для спасения жизни их ребенка. Таким образом, следует, что осуществление пассивной эвтаназии по отношению к ребенку возможно. В такой ситуации больничное учреждение имеет право (но не обязанность) обратиться в суд для защиты интересов ребенка.

По действующему законодательству дети до 14 лет обладают элементами дееспособности, приобретают основные права и обязанности через своих законных представителей, за некоторыми исключениями (п. 2 ст. 28 ГК); несовершеннолетние от 14 до 18 лет действуют самостоятельно, но с письменного согласия родителей, усыновителей, попечителей или без согласия последних в предусмотренных законом случаях (п. п. 1, 2 ст. 26, ст. 27 ГК).

Полагаем, что общие правила гражданского законодательства об осуществлении прав несовершеннолетних не могут быть механически перенесены на вопросы эвтаназии. Видимо, в будущий акт об эвтаназии должны быть включены специальные положения, касающиеся несовершеннолетних. Это объясняется тем, что если при осуществлении других прав и обязанностей детей родители поступают неправомерно, то существуют определенные гарантии для защиты интересов детей (например, признание сделки по отчуждению имущества несовершеннолетнего недействительной, лишение родительских прав за жестокое обращение с детьми и др.) Кони А.Ф. К материалам о врачебной тайне // Врачебное дело. 1928. N 6. С. 10; Малеин Н.С. О врачебной тайне // Сов. гос. и право. 1981. N 8. С. 36.

Если бы родители реализовали право на эвтаназию в отношении своего ребенка и их действия в дальнейшем признаны незаконными, то никакие последующие меры не восстановят жизнь ребенка.

Можно предложить следующее решение вопроса об эвтаназии несовершеннолетних. В возрасте до 14 лет вопрос о прекращении жизни не должен ставиться, поскольку малолетний не вполне понимает значение своих действий (решений) и (или) не может руководить ими. В возрасте от 14 до 18 лет несовершеннолетний самостоятельно решает вопрос о прекращении своей жизни с учетом общих критериев, которые действуют в отношении взрослых пациентов, и письменного согласия его родителей. Субъекты, санкционирующие законность эвтаназии (консилиум врачей, прокуратура или суд) вправе отложить решение этого вопроса до достижения больным 18-летнего возраста.

Дополнения: Сторонники эвтаназии нередко обосновывают свою позицию ссылками на "естественные", "неотчуждаемые", "конституционные", субъективные права, "основные права и свободы человека" и т.д. Так, российские исследователи эвтаназии Ю.А. Дмитриев и Е.В. Шленева приходят к выводу, что "конституционное установление права на жизнь логически означает юридическое закрепление права человека на смерть" Дмитриев Ю.А., Шленева Е.В. Право человека в Российской Федерации на осуществление эвтаназии // Гос-во и право. 2000. N 11. С. 52.. Авторы пишут, что "раз право на жизнь относится к числу личных прав человека, его реализация осуществляется им индивидуально и самостоятельно, независимо от воли других", "вопрос жизни и смерти юридически должен решаться человеком индивидуально, без участия иных лиц..." Там же..

Романовский Г.Б., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и процесса Пензенского государственного университета.

Некоторые заболевания вызывают сильные физические и нравственные страдания. Боль нередко является следствием болезни, имеющей смертельный исход. Медицина всегда задумывалась над тем, как облегчить страдания больного. Нередко, когда исход предрешен - только смерть, - врачи задаются вопросом: зачем продолжать муки пациента искусственным поддержанием жизни'?1 Нелегче ли облегчить его участь, сделав смертельную инъекцию, дав тем самым облегчение? В медицине, философии, юриспруденции такое деяние получило название "эвтаназия". Подобные вопросы задавались в истории человечества издавна. Решались они по-разному.

Античность предъявляла высокие требования к качеству жизни, ставя превыше всего доблесть, красоту, здоровье. Жизнь, лишенная таких достоинств, не воспринималась как самоценность. Подобные установки способствовали воспеванию добровольного прекращения жизни. Известна история Геракла, которая была полна подвигов, но омрачена страшным концом Месть, коварство, неверие сыграли с ним злую шутку. Собственная супруга дала ему отравленную одежду, которая стала приносить ему мучительные страдания. Геракл, предвидя неминуемую смерть, обращается к своему сыну Гиллу:

- Исполни же мою последнюю волю Гилл! Отнеси с моими верными друзьями меня на высокую Оэту, на ее вершине сложи погребальный костер и подожги его. О, сделай это скорей, прекрати мои страдания!

- О, сжалься, отец, неужели ты заставляешь меня быть твоим убийцей! - умоляет Гилл отца.

- Нет, не убийцей будешь ты, а целителем моих страданий! Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима. М., 1988. С. 191

Несмотря на такой, может быть, бесславный конец, миф не содержит осуждения такого поступка. Более того, Геракл возносится греческими богами на гору Олимп и становится равным им. Это своеобразная награда за его подвиги и страдания. Как видно, данная история не представляет преднамеренный уход из жизни как порочный поступок. Гилл мучается своим поступком, но не потому, что самоубийство - тяжкий грех, а только потому, что именно ему надо исполнить последнюю волю отца. Он так и не смог зажечь погребальный костер, это сделал друг Геракла Филоктет. Греческая мифология рисует яркие картины, как поступки ее героев влекут за собой определенные последствия. Но поступки Гилла и Филоктета не навлекают на них возмездия, ни со стороны людей, ни со стороны греческих богов.

Между тем достойная смерть имела, прежде всего, иное значение в эпоху Древней Греции и Рима, не отождествляясь с уходом от страданий болезненного состояния. Это гибель за свою родину, близких, жертвенность, когда ценою собственною жизни достигается благо для социума. Вряд ли можно говорить об эвтаназии применительно к подвигу воина. Исходя из этого развивался героический эпос, прославлявший поступки Ахилла, Геракла, Энея и др. Цицерон представлял картину старости как некой идиллии, указывая на преимущества процесса жизненного увядания: "...и как недозрелые плоды можно срывать с деревьев только насильно, а спелые и созревшие опадают сами, так у молодых людей жизнь отнимается насилием, а у стариков - увяданием. Именно это состояние мне, право, столь приятно, что, чем ближе я к смерти, мне кажется, будто я вижу землю и наконец из дальнего морского плавания приду в гавань" Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М., 1975. С. 25.

Исторические примеры стали основой для формулирования термина "эвтаназия" в сочинении Фрэнсиса Бэкона "О достоинстве и приумножении наук", определившего облегчение от страданий как обязанность врачебного персонала: "Я совершенно убежден, что долг врача состоит не только в том, чтобы облегчать страдания и мучения, причиняемые болезнями, и это не только тогда, когда такое облегчение боли как опасного симптома болезни может привести к выздоровлению, но даже и в том случае, когда уже нет совершенно никакой надежды на спасение и можно лишь сделать самое смерть более легкой и спокойной, потому что это эвтаназия, о которой так мечтал Август, уже сама по себе является немалым счастьем..." Бэкон Ф. Сочинения в двух томах. Т. 1 М., 1977. С. 256.

Понимает отнюдь не умерщвление больного из сострадания, а предоставление эффективного обезболивания, которое бы избавило человека от мучительных страданий. Суть идеи Бэкона в том, чтобы врач не отмахивался от безнадежного пациента, а был с ним до самых последних дней его жизни, облегчая его участь. Бэкон приводит Августа в качестве человека, мечтавшего об эвтаназии, ссылаясь на Светония По-видимому, чтобы избежать двойных толкований, необходимо процитировать в этой части Светония: "Смерть ему выпала легкая, какой он всегда желал. В самом деле, всякий раз, как он слышал, что кто-то умер быстро и без мучений, он молился о такой же доброй смерти для себя и для своих - так он выражался" Светоний Г.Т. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1988. С. 101.

Это означает, что эвтаназия понималась как легкая смерть без какого-либо ускорения со стороны других лиц, а уж тем более со стороны врача

. За признание законности эвтаназии высказались 44% респондентов с высшим образованием, 29% -со средним специальным и только 13,5% - со средним образованием.

Однако достаточно большое число опрошенных нами медиков (22%) рассматривают в настоящее время эвтаназию как акт гуманности, прекращающий страдания пациента, и фактически признают законность данной процедуры. Таким образом, только одна треть врачей-специалистов, характеризуя эвтаназию как убийство пациента, дают решительный отпор появлению закона об эвтаназии на территории Российской Федерации. Отношение же остальных специалистов к данной проблеме в настоящее время признать окончательно сформированным не представляется возможным.

Ю.А. Дмитриев и Е.В. Шленева полагают, что вмешательство других лиц в решение человеком вопроса жизни и смерти следовало бы признать юридически недопустимым (за исключением смертной казни, осуществляемой в законном порядке). Право на жизнь, по утверждению авторов, предполагает возможность человека самостоятельно распорядиться своей жизнью, в том числе добровольно принять решение о сроках и способах ухода из нее. Авторы считают, что право на жизнь юридически закрепляет и ее пределы, т.е. право на самоубийство См. там же. С. 53..

согласно Основам законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22.07.1993 N 5487-1 (с последующими изменениями и дополнениями: далее - Основы) Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. № 33. Ст. 1316, необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является информированное добровольное согласие гражданина (ст. 32). Гражданин или его законный представитель имеет право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, за исключением случаев, когда этот гражданин страдает заболеванием, представляющим опасность для окружающих, либо тяжелым психическим расстройством или когда лечение осуществляется в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния (статьи 33, 34 Основ). Таким образом, нет никаких правовых оснований обязать человека, страдающего тяжелой, угрожающей его жизни болезнью, например раком, подвергнуться лечению. По-видимому, следует согласиться с теми авторами, которые полагают, что закрепление в российском законодательстве права пациента на отказ от лечения означает фактическое установление и права на пассивную эвтаназию.

Возьмем за основу следующую дефиницию: намеренное прерывание или сокращение врачом жизни неизлечимо больного пациента по его настоятельной, явно выраженной просьбе, а также по просьбе его близких родственников, если сам пациент не в состоянии явно выразить свою волю. Это определение позволяет выделить характерные для эвтаназии признаки:

1. Больной должен испытывать непрекращающиеся, непереносимые страдания, вызванные неизлечимой (по медицинским показателям) болезнью.

2. Прервать жизнь или ускорить смерть может не любой человек, а только медицинский работник.

3. Пациент должен настойчиво и несколько раз выразить свое желание уйти из жизни, либо если он не в состоянии явно выразить свою волю, то просьба должна исходить от его ближайших родственников.

В буддизме же, где отречение от жизни само по себе считается "образцовым", возрастные и физиологические "критерии" для самоубийства практически отсутствуют. Самоубийство в буддийской культуре является видом религиозного обряда, и это неудивительно, ибо высшее блаженство и желанная цель жизни находятся вне этой жизни - в "небытии" (нирвана). Виды самоубийства, принятые в буддийской культуре, различны. Их выбор зависит от конкретной секты, страны, эпохи. Это и голодная смерть, и утопление в водах "священных рек", и вспарывание живота своего своими собственными руками Buddhismofrussia.ru. Официальный сайт журнала “Буддизм России»..

Главный критерий качества содержания жизни определяется таким показателем, как "человеческое достоинство". Современные ученые-филологи определяют достоинство как осознание человеком своих прав, своей моральной ценности и уважение их в себе Словарь русского языка / Под ред. А.П. Евгеньева. Т. 1. М., 1985. С. 437.

Однако достоинство - категория сугубо индивидуальная, понимаемая каждым по-своему. Человеческое достоинство относится к числу личных, индивидуальных прав и свобод человека, неотъемлемых и принадлежащих ему от рождения.

В известной мере этот подход отражен в Конституции РФ, закрепившей категорию "достойная жизнь" в ст. 7 о социальном государстве, а категорию "достоинство человека" - в ст. 21. входящей в число личных прав человека. Человек, обреченный на смерть и испытывающий при этом физические и душевные страдания, с полным основанием может быть отнесен к категории социально незащищенных граждан. Если больной не предпринимает активных попыток расстаться с жизнью и стоически переносит мучения, задача общества и государства - облегчить его мучения и попытаться приблизить качество жизни больного к условиям, достойным человека. Другое дело. когда такая возможность по объективным, не зависящим от названных органов и самого человека причинам оказывается недостижимой и больной просит о смерти исходя из простой гуманистической формулы "жизнь дана человеку, чтобы достойно с ней расстаться". Тогда отказ в эвтаназии может рассматриваться как применение к человеку пыток, насилия, жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения, императивно запрещенного ст 21 Конституции РФ.

Суммируя сказанное, можно заключить, что законодательное закрепление возможности применения эвтаназии не только не противоречит положениям действующей Конституции РФ, но и прямо вытекает из смысла ее ст. 2, 7, 15, 20 и 21. Достойная жизнь гражданина должна завершиться его достойной смертью.