источниковедение Данилевский

как научному реализовался в рамках другой, феноменологической, философской парадигмы, научные основы которой сформулировал Э. Гуссерль.

ГЛАВА 10

Гуманитарное знание как строго научное

ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЕ наук о природе и наук о культуре явилось определенным шагом вперед в области философии познания, позволяя преодолевать упрощенные натуралистические установки при изучении явлений истории и культуры. Но оно оставляло открытым главный вопрос научного познания - его познавательный метод, его возможности достигать строгих и доказательных исследовательских результатов. Как же при таком подходе формировать системное профессиональное образование гуманитария? Перспективы гуманитарного знания как строго научного - такова центральная эпистемологическая проблема новейшего времени, которую мировое научное сообщество с разных сторон рассматривает в течение всего XX в., начиная с трудов классика феноменологии, немецкого мыслителя Э. Гуссерля (1859-1938). Именно он обосновал идею единства науки, необходимость специального развития особого учения о научных методах, о ее логике. Подчеркивая принципиальную значимость строгого научного результата в гуманитарной области (равно как и в естественно-научной), он назвал одну из своих главных работ «Философия как строгая наука». Эта позиция оказалась необычайно созвучной представлениям русских теоретиков и историков научного знания. Труды Гуссерля почти сразу появились в прекрасных русских переводах (1909-1911).

Э. Гуссерль хорошо показал необходимость специального внимания к проблемам метода науки, его постоянного анализа, развития. Без этого, подчеркивал он, всякий прогресс знания был бы лишь случайностью. «Богатая фантазия, обширная память, способность к напряженному вниманию и т. п. - вещи все прекрасные, но интеллектуальное значение они имеют только для мыслящего существа, у которого обоснование и изобретение подчинены закономерным формам». Переход от наблюдения эмпирически данного объекта к научному выводу не может и не должен происходить безотчетно, сам процесс исследования совершенствуется и обогащается опытом. «Почему опытный мыслитель легче находит доказательства, чем неопытный?» - ставил

Такой подход развивал в своих трудах известный историк и источниковед, исследователь русских летописей как особого вида исторических произведений прошлого, выдающийся педагог (основатель Высших женских курсов, по его имени названных Бестужевскими) К.Н. Бестужев-Рюмин (1829-1897). Он обосновал свою концепцию методов исторического исследования в работе, написанной в связи с выходом в свет книги известного английского историка Э. Фримена (1823-1892) «Методы исторического исследования» (1886). Фримен касался многих вопросов исторического метода, в частности понятия истории, которая изучает человека, по его мнению, главным образом «как существо политическое». Кратко рассмотрев вспомогательные науки, к которым причислял довольно разнородные области знания, - от геологии до филологии и права, он высказал суждения об истинности исторического знания, о подлинности и достоверности источников. Фримен охарактеризовал некоторые виды исторических источников, попытавшись их классифицировать (как документальные памятники и повествовательные источники). Автора почти не интересовала теоретическая сторона методологии истории; его изложение изобилует конкретными примерами и ситуациями, с которыми встречается историк в своей работе. В равной мере знакомый с исследованием как древней, так и новой истории Англии, Фримен использовал примеры из собственного опыта.

Книгу Фримена его западные коллеги восприняли критически. Многим казалась странной сама идея изложения методов исторического исследования в систематизированном виде. На Западе ученые придерживались мнения, что обучить этим методам возможно лишь на практике, в непосредственном общении преподавателя с учениками. В России, напротив, и идея и сама книга нашли заинтересованный и развернутый отклик. К.Н. Бесту- жев-Рюмин в «Журнале Министерства народного просвещения» выступил со статьей-рецензией «Методы исторического изучения», что само по себе свидетельствовало о внимании педагогов высшей и средней школы России к вопросам методологии истории. Книга английского ученого нашла в лице Бестужева-Рюми- на внимательного рецензента, талантливого интерпретатора. Однако главный акцент русский ученый сделал на принципиальном различии в подходе к проблеме, на развитии единого взгляда на методы исторического исследования. Отмечалась важность различения науки от простого знания: подчеркивалось, что науки - это прежде всего учение, систематическое и методическое знание. Знания накапливаются эмпирическим путем, но становятся наукой тогда и только тогда, когда устанавливается