Исторический Временем возникновения Византии можно считать год очерк 395, когда умер император Феодосии Великий, завещавший своим двум сыновьям в качестве самостоятельных владений Западную и Восточную Римскую империю. Название «Византия» происходит от «Визант» — древнего имени греческого города, который под названием «Константинополь» стал столицей империи. Сами византийцы называли себя ромеями

(римлянами), название «Византия» утвердилось только в эпоху Возрождения (его использовали итальянские гуманисты). Византия просуществовала более тысячи лет, почти столько же, сколько и Древний Рим. Время существования Византии довольно точно соответствует хронологическим рамкам Средневековья, что, пожалуй, нельзя сказать ни об одном другом государстве мира. Именно византийская культура может считаться непосредственной наследницей и преемницей античной культуры, и не случайно Константинополь называли «вторым Римом»,^- почти до самого конца Средневековья он был не только крупнейшим городом христианского и мусульманского мира, но и самым богатым и культурным. Именно византийская архитектура, живопись, философия, теология, наука и т.п. в течение длительного времени выступали в качестве недосягаемого образца для народов как мусульманского (по крайней мере до IX—X вв.), так и христианского мира (для Западной и Центральной Европы — по крайней мере до XII—XIII вв.). При этом надо помнить, что Византия не только хранила, но и развивала культуру, находясь «на перекрестке» Запада

и Востока, она создала свою особую культуру, представляющую из себя оригинальный сплав греко-римской и восточной культуры. Кроме того, что может быть важнее всего, именно Византия и сформировавшееся в ней православие стали хранителями идей первоначального христианства. И наконец, для русских людей она имеет особое значение, так как оказала серьезнейшее влияние на всю русскую средневековую культуру; когда возникнет концепция «Москвы — третьего Рима», Москва будет считать себя непосредственной

преемницей Константинополя. Своего первого расцвета достигает Византия в правление императора Юстиниана (518—565 гг.). Его дядя Юстин, избранный императором солдатами, сделал Юстиниана своим соправителем, и после смерти Юстина Юстиниан становится правителем громадной империи. Юстиниан считал своим долгом восстановить прежнюю Римскую империю. Полководцу Юстиниана — Вели-зарию (Велисарию) — удалось

разгромить государство вандалов в Северной Африке и присоединить его к Византии. После долгой борьбы византийцы разгромили остготов (восточных готов) и к 555 г. полностью захватили Италию. Одновременно Византия вела войну с вестготами (западными готами) в Испании, там тоже удалось захватить ряд территорий. На востоке с 540 по 562 г. велась тяжелая война с Ираном. С севера на Византию шел постоянный натиск со стороны варваров (авары, готы, славяне и т.д.). Вновь восстановленная империя оказалась непрочной: так, уже в 568 г. лангобарды завоевали Северную Италию, где возникло их королевство. С севера на империю не прекращался натиск варваров, славяне захватили северную и западную части

Балканского полуострова, там начался постепенный процесс слияния греческого и славянского населения. Около 680 г. пришедшие с востока болгары (урало-алтайская или, иначе, тюркская группа), заняли область между Дунаем и Балканами (современная северная Болгария), подчинили местных славян и постепенно смешались с ними. В VII в. Византия ведет тяжелейшие войны с Ираном, эти войны настолько обескровили оба государства,

что они уже не смогли дать достойного отпора арабам-мусульманам. В результате Византия потеряла свои владения в Сирии, Палестине, а затем в Северной Африке и ряде других мест. Несколько раз арабы подступали к самому Константинополю, но не смогли его взять. К 700 г. в составе Византии были только земли вокруг Эгейского моря, на западе — Сицилия и клочки Италии (включая Рим и Равенну, но зависимость их от Константинополя была очень слабой). Оставшиеся территории были в основном областями греческой речи, поэтому латинский язык выходит из употребления (только в армии сохранились воинские команды на латыни). В 867 г. к власти приходит Василий Македонянин, основатель самой долгой в византийской истории династии — Македонской (867—1054 гг.), во время правления которой Византия пережила свой новый расцвет. Василий был родом из армянской семьи, поселившейся в Македонии (отсюда его прозвище). В молодости был захвачен в плен болгарами, когда его выкупили из плена, он сумел — нищий и оборванный — добраться до Константинополя. Обладал большой физической силой, был умелым наездником и

укротителем коней. Василий понравился императору Михаилу III, получил должность управителя двора, сумел уничтожить ряд своих соперников, а затем покончил и с Михаилом III и сам стал правителем. Ему удалось наладить финансы, создать прекрасную армию, много внимания он уделял законодательству, сам регулярно присутствовал на судебных разбирательствах, стремясь к тому, чтобы каждый бедняк мог найти защиту у правосудия.

В X в. особую опасность для Византии представляли болгары, которым удалось захватить большую часть Балканского полуострова, Византии пришлось признать за болгарским царем Симеоном императорский титул, Болгария получила особого патриарха, византийский император вынужден был выдать свою дочь замуж за сына Симеона. Регулярные набеги на Византию (зафиксированы с 860 г.) совершали руссы, не раз угрожавшие Константинополю.

В XI в. начинается вторжение турок, которым удалось захватить не только бывшие арабо-персидские земли, но и часть территории Византии, в частности Никею, Антиохию. Во время первого крестового похода*византийцам с помощью крестоносцев удалось вернуть Никею и западную часть Малой Азии. Но вскоре мусульмане под предводительством Саладина нанесли ряд серьезных ударов по завоеванным крестоносцами землям, отвоевали Иерусалим. Во время четвертого крестового похода крестоносцы захватили Константинополь (1204 г.), разграбили его, и на месте Византии была основана Латинская империя, но в нее вошла только часть европейских владений Византии: славянское и греческое население, возглавляемое болгарским царем Борисом дало отпор крестоносцам; в малоазийских

районах возник ряд мелких самостоятельных государств: Никейская империя, Трапезундская империя, Эпирский деспотат. В 1261 г. Латинская империя пала, была восстановлена (но далеко не в полном объеме) Византийская империя, которую возглавил последний никейский император Михаил VIII Палеолог (1259—1282 гг.); династия Палеологов (с небольшими перерывами) правила империей до ее окончательной гибели. С конца XIII в. главную опасность для византийцев представляли турки. В 1331 г. они захватили Никею —

последнюю византийскую территорию в Малой Азии, в 1363 г. — Андрианополь и перенесли сюда свою столицу, в 1393 г. они подчинили себе Болгарское царство. В 1422 г. турки пытались взять Константинополь, но из-за внутренних мятежей увели войска. В 1452 г. турки начали новую осаду Константинополя, 29 мая 1453 г. Константинополь был взят и разграблен. Последний император — Константин XI Палеолог погиб в сражении. В Константинополь, переименованный в Стамбул, была перенесена столица турецкой (Османской) империи. Так закончилась тысячелетняя история Византии. Религия и церковь

Начало формирования христианской церкви (как организации) можно отнести ко II в. До этого существовали лишь отдельные, слабо связанные между собой христианские общины; в их жизни важную роль играли апостолы и пророки, которые переходили с место на место, устно и письменно наставляя верующих. Во II—III вв. идет процесс образования клира (священнослужителей), который противопоставляется мирянам (простым верующим). К клиру первоначально относились дьяконы, пресвитеры и епископы (от греч. — надзиратели), последние первоначально занимались имуществом и деньгами общины. Уже в конце II в. епископы начинают играть важнейшую роль не только в хозяйственных, но и в идеологических вопросах. В III в. появляются митро- • политы — руководители отдельных церквей, а в IV—V вв. и патриархи — руководители церковных объединений (в Риме патриарх стал называться «папой»). Объединения отдельных общин в епископства, митрополии и патриархии происходили в основном по территориальному признаку и в соответствии с административным делением Римской империи. В начале IV в. выделились Римская, Антиохийская, Александрийская и Иерусалимская патриархии (последняя считалась самостоятельной только в силу священного авторитета), а затем к ним

присоединяется еще и Константинопольская. После разделения Римской империи на Западную и Восточную в Западной Римской империи оказывается по сути дела только Римская патриархия, а в Византии — все остальные (хотя вопрос о подчинении различных территорий тому или иному патриарху очень сложен, особенно по отношению к вновь обращенным в христианство народам). В IV в. на востоке зарождается монашество, сыгравшее позднее важную роль в сохранении и развитии европейской культуры. На протяжении всего первого тысячелетия церковь постоянно раздирали и потрясали различного рода богословские споры, приводившие к появлению различных сект, направлений и течений в христианстве. У самих церковных историков того времени можно обнаружить упоминания о более чем 150 различных сектах, существовавших только в I—V вв. Для решения этих споров, а также различных церковных проблем собирались соборы, семь из которых признаются (и православными, и католиками) Вселенскими. К числу самых значительных споров, вокруг которых кипели особенно жаркие страсти, относятся проблема

триединства Бога (в частности, вызвавшая к жизни арианскую ересь) и проблема природы Христа. Христологические споры, связанные с последней, привели к первому крупному расколу христианской церкви, от которой отделились монофизиты, признающие только одну — божественную — природу Христа, тогда как остальные признали двойственную — и божественную, и человеческую. К монофизитским церквам относятся Эфиопская, Коптская (Египетская) и Армянская (в Армении христианство стало государственной религией еще в 301 г., т.е. раньше, чем в какой-либо иной стране мира). В VIII—IX вв. Византию потрясла борьба иконоборцев и иконопочитате-лей; император Лев Исавр (716—741 гг.) в 726 г. издает свой первый указ против иконопочитания. По его приказу иконы уничтожались, фрески и мозаики замазывались; духовенство и монашество, которое сопротивлялось этому, изгонялось и уничтожалось. Заодно у церквей и монастырей отбирались их богатства и, в частности, громадные земельные наделы, принадлежавшие им. Иконопочитание было восстановлено при Ирине (775— 802 гг.), но гонения на иконопочитателей возобновились при Льве Армянине (813—820 гг.), и окончательно Иконопочитание было восстановлено при Феодоре в 843 г. В IX—XI вв. обостряются противоречия между константинопольской и римской церквами. В сущности, в основе этих разногласий лежала борьба за главенство в церкви. Кроме того, римская церковь постепенно ввела ряд нововведений (крещение путем обливания, а не погружения, причащение пресным хлебом вместо квасного и т.п.), а самое главное — изменила одну из статей Никео-Цареградского Символа Веры, где к словам о том, что Дух Святой исходит от Бога Отца, было добавлено «и от Сына». В 1054 г. произошел

окончательный разрыв между церквами, существующий до сих пор. За западной (римской) церковью постепенно утвердилось название «католическая» («вселенская»), а за восточной — «православная» («ортодоксальная»). Перед угрозой турецкого завоевания и в надежде на помощь Запада в 1439 г. была заключена Флорентийская уния, по которой восточная церковь признавала главенство папы римского. Но Запад никакой реальной помощи не оказал, и вскоре уния была разорвана. Монофизитство Ниже приводится текст, описывающий один из сложнейших периодов становления православного вероучения. Он показывает, как на практике шли богословские споры и к каким реальным последствиям это приводило. Сущность монофизитства состоит в утверждении, что Христос хотя рожден из двух природ или естеств, не в двух пребывает, так как в акте воплощения неизреченным образом из двух стало одно, и человеческая природа, воспринятая Богом-Словом, стала только принадлежностью Его божества, утратила всякую собственную действительность и лишь мысленно может различаться от божественной. Монофизитство определилось исторически как противоположная крайность другому, незадолго до этого осужденному, воззрению — несторианству, которое стремилось к полнейшему обособлению или разграничению двух самостоятельных природ в Христе, допуская'между ними только внешнее или относительное соединение или обитание одного естества в другом, — чем нарушалось личное или ипостасное единство Богочеловека. Отстаивая истину этого единства против Нестория, главный защитник православия в этом споре, св. Кирилл Александрийский, допустил в своей полемике неосторожное выражение «единая природа Бога-Слово, воплощенная», что было разъяснено в православном смысле самим Кириллом, но после его смерти (444) фанатическими его сторонниками перетолковывалось в смысле исключительного единства Божественной природы, несовместимого (по воплощении) с сохранением действительной человечности. Когда такой взгляд, утвердившийся в Египте, стал проповедоваться и в Константинополе малоученым, но популярным среди монахов и при дворе архимандритом

Евтихием, местный патриарший собор осудил это учение как ересь и низложил его упорного

поборника (448), о чем патриарх, св. Флавиан, сообщил римскому папе, св. Льву Великому, а

Евтихий, после безуспешной жалобы в Рим, нашел себе опору в императоре Феодосии II (через влиятельного евнуха Хрисафия) и в преемнике Кирилла на александрийском патриаршестве — Диоскоре. Созванный императором в Эфесе собор епископов (так называемый разбойничий, 449) осудил Флавиана и оправдал Евтихия. Папский легат, диакон Иларий, заявил формальный протест и бежал в Рим, где папа немедленно объявил Диоскора отлученным от церкви, а все сделанное в Эфесе — недействительным. Диоскор, вернувшись в Александрию, анафематствовал в свою очередь папу Льва. Смерть императора Феодосия II (450) дала делу новый оборот. Императрица Пульхерия и соправитель ее Маркиан выступили решительно против монофизитства и александрийских притязаний. Сторонник Диоскора Анатолий, поставленный им в патриархи на место Флавиана, поспешил изменить своему покровителю и вслед за императором обратился к папе Льву с просьбой о восстановлении церковного порядка. Созванный в Халкидоне вселенский собор осудил монофизитство, низложил Диоскора, принял догматическое послание папы как выражение православной истины и в согласии с ним составил определение, по которому Христос исповедуется как совершенный Бог и совершенный человек, единосущный Отцу по божеству и единосущный

нам по человечеству, пребывающий и по воплощении в двух природах неслиянно и нераздельно, так что различие двух природ не устраняет- ся через их соединение, а сохраняется особенность каждой природы при их совпадении в едином Лице и единой ипостаси. Решения Халкидонского собора не были приняты в Египте и Армении, а также отчасти в Сирии и Палестине, и монофизитство доселе отстаивает свою догматическую и церковную самостоятельность в этих странах (яко- виты, армяно-грегориане, копты, эфиопы). Вернувшись из Халкидона монофизитский монах Феодосии поднял в Палестине народное восстание в пользу осужденной ереси, Иерусалим был взят и разграблен мятежниками; по восстановлении порядка императорскими войсками Феодосии бежал на Синай, откуда продолжал действовать в пользу монофизитства. В Александрии также произошел мятеж, причем отряд воинов был заперт и сожжен восставшей чернью в бывшем храме Сераписа. Поставленный на место Диос-кора православный патриарх Протерий был изгнан народом. Восстановленный военной силой, он был через несколько лет во время нового мятежа убит в церкви и на его место поставлен народом глава противохалкидонской партии Тимофей Элур (Кот). Под впечатлением этих событий император Лев I сделал запрос всем епископам и главным архимандритам империи: следует ли стоять на решениях Халки-донского собора и не возможно ли соглашение с монофизитами. Огромное большинство голосов (около 1600) высказал ось за православный догмат; Тимофей Элур был низложен и замещен умеренным и миролюбивым Тимофеем Салофакиалом. Между тем монофизиты стали усиливаться в Сирии, где их глава Петр Суконщик завладел патриаршим престолом, выставил как девиз истинной веры «Бог был распят» и прибавил к трисвятому гимну (Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный) слова «распятый за нас». Сторонником монофизитства оказался император Василиск (474—476), заставивший 500 епископов подписать окружное послание, в котором отвергался Хал-кидонский собор. Василиск был низложен Зеноном, который хотел восстановить церковный мир посредством

компромисса между православием и монофизитством. С этой целью им был издан в 482 г. объединительный указ — генотикон. Следствием этой затеи был 35-летний разрыв церковного общения с Западом и усилившиеся смуты на Востоке. В Египте после смерти обоих Тимофеев, несколько раз вытеснявших друг друга с патриаршего престола, такие же отношения установились между умеренным монофизитом Петром Монгом и православным Иоанном Талайя, и сверх того явилась другая партия крайних монофизитов, отказавшихся принять генотикон Зенона и отделившихся от своего иерархического главы Петра Монга, вследствие чего они прозывались акефалами (безглавыми). В Сирии после смерти Петра Суконщика вождем монофизитов выступили иерапольский епископ Филоксен, или Ксенайя, который терроризировал население преданными ему шайками фанатических монахов (между прочим православный антиохийский патриарх был замучен до смерти в своем кафедральном храме...) (Христианство: Энциклопедический словарь. С. 171—172)

В дальнейшем византийское правительство решило вернуться к решениям Халкидонского собора, были восстановлены отношения с Западом (519), монофизитские иерархи низложены. Большинство монофизитов нашли убежище в Египте, среди них произошел ряд расколов и возникло несколько сект. Монофизитство породило также монофелитство (учение о единой воле Христа), вокруг которого еще долгое время шли церковные споры.

Философия

Начало тысячелетней истории Византии — это импонирующее зрелище одновременного расцвета неоплатонических философских школ, то языческих, как в Афинах, то религиозно нейтральных, как в Александрии, и спорившей с ними, но и учившейся у них христианской патристики. Мы вправе усматривать и там черты упадка; но невозможно отрицать, что культура мысли была очень развитой, а напряжение умственной работы — высоким. Это не продлилось долго. Та хрупкая утонченность, которая дает себя ощущать в филигранной диалектике Прокла и Дамаския или в одухотворенном экстазе Псевдо-Дионисия Ареопагита, не смогла пережить крутой ломки форм жизни. Уже блестящая эпоха Юстиниана I не была благоприятна для философии. Император закрыл в 529 г. Афинскую школу и этим ускорил естественный процесс вымирания языческого неоплатонизма; он же подверг в 553 г. безоговорочному проклятию наследие Оригена и этим отрезал христианскую мысль от ее истоков, еще в IV в. питавших творчество каппадокийского кружка. Столетие спустя Византии, переживавшей острый общественный кризис и защищавшей свое существование от натиска арабов, было просто не до философии. На фоне этого дичающего времени одиноко возвышается фигура Максима Исповедника, оригинального философа и богослова, в последний раз воплотившего в себе нечто от мыслительной смелости Оригена, тонкости Григория Нисского, системосозидательской широты Псевдо-Дионисия. В 662 г. Максим умер на пути в кавказскую ссылку, перед этим подвергшийся урезанию языка и правой руки за то, что вразрез с очередным поворотом императорской церковной политики учил о реальности человеческой воли Иисуса Христа, в личностном выборе навсегда подчинившего себя божественной воле, но не растворившегося в ней. С его смертью окончательно завершилась эпоха патристики... Но с полной, образцовой определенностью средневековый тип мышления проявился в деятельности Иоанна Дамаскина. Иоанн родился во второй половине VII в. в Дамаске, тогда — столице халифата Омейядов; его отец был казначеем халифа, сын унаследовал положение при дворе, но затем оставил Дамаск, чтобы стать монахом в обители св. Саввы близ Иерусалима еще до конца VII в.; там он умер в середине следующего столетия. Таким образом, самый нормативный из учителей византийской церкви родился, прожил всю жизнь и окончил ее за пределами Византийской империи, на территории халифата. Источники сохранили арабское имя или прозвище Иоанна — Мансур; однако весьма сомнительно, знал ли Иоанн что-либо об арабской литературе, помимо необходимых

ему как христианскому полемисту сведений о Коране. Его культура остается всецело

эллинистической в своих основах. Бывший администратор халифа как систематизатор греческой логики и византийской теологии — парадоксальное явление, характерное для той неповторимой ситуации, когда политическая карта Ближнего Востока в корне изменилась из-за стремительной экспансии ислама, но в сфере культуры соотношение сил еще было прежним. (Культура Византии. С. 36—39)

Государство и право О государствен- Из всей совокупности проявлений общественной ной власти жизни Византийской империи наибольший традиционализм обнаружила система идеологических представлений, в том числе политическая теория, или теория государственной власти. Сознательная, целенаправленная деятельность правящей элиты империи, ее идеологов, политиков, аппарата светской власти и церкви проявилась в этой

сфере особенно отчетливо. Рухнули позднеантичные рабовладельческие порядки, в муках, в

условиях жесточайшего кризиса и варварских нашествий шел процесс формирования нового

общественного строя, а между тем воззрения на происхождение, сущность и цели государственной власти — и прежде всего власти императора — оставались неизменными, какими они сложились и обрели официальный характер в эпоху Юстиниана I. Как никогда ранее, вплоть до середины VII в., застылые в своем величии идеалы божественного всемогущего императора, повелителя ойкумены, и священной, единственной империи, воплощавшей «царство божие» на земле, находились в разительном противоречии с реальной действительностью. Империя напрягала силы в борьбе за собственное существование — пропагандистский же аппарат продолжал утверждать доктрину, согласно которой император имел право на мировое господство... И в титулатуре повелителя империи вслед за этим появились два принципиальных новшества, свидетельствовавших о крупных изменениях в политической доктрине правящего класса империи. В документе от 629 г. Ираклий впервые обозначил себя не «императором ромеев» (римлян), а титулом «василевс». К имени же наследника Ираклия, также Ираклия, стал прилагаться эпитет «новый Константин», что, по всей вероятности, должно было указывать на воплощение в соправителе и сыне василевса добродетелей идеального государя (Константина Великого). Так имперские идеологи и политики преследовали цель подчеркнуть континуитет и непреходящее величие империи, начиная от ее основателя вплоть до ее нового, достойного своей миссии повелителя...

Теория власти в империи как законченная доктрина сложилась в V—VI вв. и в мало измененном виде жила тысячелетие. Ее важнейший атрибут — образ идеального государя, в основе которого лежало учение Евсевия Кесарийского о добродетелях правителя и так называемая «Речь Юстина», посвященная тому же сюжету. (Культура Византии. С. 59—65)

О законодатель- Во времена правления Юстиниана в Византии под руко-стве водством выдающегося юриста Трибониана была осущствлена грандиозная работа по составлению Свода гражданского права. Он включает в себя Кодекс Юстиниана, Дигесты (Пандекты), Институции, Новеллы (Новые законы). Отрывки из Дигесты приведены в

разделе «Культура Древнего Рима». Кодекс Юстиниана — это собрание всех законов, принятых римским народом, и указов императоров (за исключением устаревших и потерявших силу). Он должен был служить справочником для судей. Дигесты — это собрание комментариев, резолюций, мнений 38 виднейших римских юристов по поводу различных римских законов. Институции — это руководство для начинающих юристов, составленное по книгам знаменитого римского профессора II в. — Гая, а также Ульпиана, Флорентина и Марциала. Новеллы — это сборник законов самого Юстиниана. Римское право и, в частности, его обобщающий документ — Свод гражданского права сыграли важнейшую роль в становлении права всех стран европейской культуры. В период «темных веков» право и законодательство разделили судьбы византийской культуры: ...правовая жизнь империи в конце VII — первой половине IX в. выглядит как время упадка. В упадок приходит не только императорское правотворчество, но и юриспруденция. С исчезновением в середине VI в. профессоров-антецессоров преподавание права и юридическая наука переходят в руки схоластиков-адвокатов. ...От второй половины и конца VII в. мы, в сущности, не можем назвать ничего достойного внимания... Такова была в общих чертах историко-правовая ситуация накануне издания в 726 или в 741 г. (вопрос о датировке спорен) первого после

Юстинианова Корпуса официального законодательного свода — Эклоги, призванной сыграть

выдающуюся роль в истории византийского права. Возможно, именно плачевное состояние правоведческих знаний подтолкнуло Льва III к идее создания законодательного сборника и обусловило его особенности: чрезмерную лапидарность и явную неполноту юридического материала; оригинальность и самостоятельность структуры памятника, вызванные отсутствием подходящего образца; простоту и лаконичность стиля и языка. По всем этим «параметрам» Эклога знаменует собой радикальный отход от правовых воззрений

юристов Юстиниана и их непосредственных последователей. Эклога, основными составителями которой были, конечно же, не императоры, от имени которых она издана, и даже не те высокопоставленные официальные лица из числа членов учрежденной комиссии, которые были перечислены в преамбуле (квестор, патрикии, ипаты), но именно безымянные юристы-схоластики, скрывавшиеся за безличным «и другие богобоязненные люди», — эта Эклога мыслилась ее создателями как «сокращенная выборка законов из Институций, Дигест, Кодекса и Новелл — конституций великого Юстиниана с внесенными в них исправлениями в духе большего человеколюбия». Не только в заглавии, но и в преамбуле специально обращено внимание на реформаторский характер сборника. Указано, что реформа коснулась прежде всего процессуального права... По своей структуре труд делился на 18 небольших титулов, охватывающих вопросы семейного и брачного права, дарений, наследственного права, опеки и попечительства, положения рабов, купли-продажи, займа, эмфитевсиса, найма, свидетелей, имущественных отношений стратиотов и других должностных лиц, наказаний за преступления, наконец, вопросы военного права, впервые вводимого здесь в официальное византийское законодательство. Уже в этом расположении материала усматривается отход от классификации частного права согласно прежнему формальному

принципу (право личное, вещное, раздел об исках) и его замена другим, более конкретным и

упрощенным принципом, согласно которому факты располагаются так, как они представлены в жизнедеятельности человека, начиная с обручения и вступления в брак, где можно найти

элементы всех перечисленных прав (личного, вещного, искового). Совершенно новым и наиболее оригинальным разделом явился знаменитый «пенальный» титул Эклоги. Будучи лишь одним из восемнадцати, из которых состоит сборник, этот титул тем не менее занимает У5 часть всего объема и '/3 часть общего количества глав. Предложенная Эклогой система наказаний во многом отлична от той, которая действовала в прежнем законодательстве.

Она предусматривает для различных категорий уголовных преступлений... телесные и

членовредительские наказания: битье палками или плетью, отрезание носа, вырывание языка, отсечение рук, ослепление, бритье головы, выжигание волос и др. И хотя сами по себе такого рода наказания не были, по-видимому, новшеством, масштабы и широта спектра их применимости — это характерная черта именно Эклоги. Скорее всего, в уголовном праве императоров Исаврийской династии отразилось обычное народное право, согласно которому преступник должен наказываться потерей той части тела, при помощи которой он совершил преступление... В целом же Эклога представляет собой первый законодательный памятник, пенитенциарная система которого ясно и недвусмысленно предусматривала обе основные цели наказания — служить средством возмездия за причиненный вред, или искупления вины, и средством устрашения (превентивная функция наказания). Из Судебных Иоанн Апокавк (кон. XII — нач. XIII в.) — византийский постановлений автор, получивший образование в Константинополе, пос-Иоанна Апокавка ле захвата его крестоносцами жил в Эпирскрм деспота-те, в течение долгого времени был митрополитом г. Нав-пакта и одновременно судьей. Сегодня пришли ко мне Константин Папаиоанопулос и Анна... Оба молодые: Константин, роста небольшого, выглядит приблизительно лет на шестнадцать; весь он какой-то худой, то ли от природы, то ли от вынужденного недоедания. По сравнению с Константином Анна — вполне зрелая женщина, старше его годами и, как написано в насмешливой комедии, «надменна, капризна, падка до роскоши, словно Кеси-ра». Вот они пришли и стали просить расторгнуть их брак. Рассказывают, что их благословили, помолвили и обручили несовершеннолетних, когда они были совсем еще дети. С тех пор Константин почт» нисколько не повзрослел, Анна же казалась его матерью, не потому, что постарела, а потому, что, достигнув цветущего возраста, располнела. И ей стал люб другой, она нарушила супружескую верность, ибо тот «младенец» не мог ни содержать ее трудом рук своих, ни выполнять своего мужского дела, а это особенно возбуждает у женщин ненависть к мужчинам, потому они и не могут жить вместе... Итак, мы порешили дать Константину и Анне развод по той причине, что оба супруга вступили в брак несовершеннолетними, а это — серьезное основание для расторжения брака, о чем гласит и государственный закон, и церковное определение, вынесенное при священной памяти святейшего патриарха господина Иоанна Каматира, когда наше нижайшее ничтожество собственноручно и тотчас записывало церковные постановления. Вот и брак Константина и Анны да будет расторгнут: Анна пусть выйдет замуж, но, разумеется, не за того развратника, а за другого человека, чтобы никому не повадно было так или иначе полюбив замужнюю женщину, развратничать с ней и при этом надеяться взять ее в жены. Обручивший же их священник, как того требует истинное человеколюбие, да не будет допущен к священнодействиям, дабы, будучи наставником людей, он не совершал неустановленного церковью и не скреплял священными словами противозаконного. Анна пусть возвратит Константину все его'имущество, оказавшееся у нее. Таково вынесенное по рассмотрении этого дела решение.