ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРОЕКТИРОВАНИЯ И

что давали эксперты. Это колоссальный прорыв. Сейчас время

развертывания своего проекта. Такого рода проект не спазматический. Тот

пример, который я вам приводил, он же был замещающий. Сосредоточение

всех небольших сил на одной точке для того, чтобы внимание к этой точке

потянуло за собой шлейф вокруг.

Всегда должно быть замещение. Чем меньше у вас сил, тем большее

значение замещения. Для того чтобы выиграть большое, вам необходимо до-

биться абсолютного перевеса в одной точке.

Под проектной готовностью я имею в виду достижение нескольких

специфических качеств, разочарованности во всех шаблонных формах. Эта

разочарованность должна быть полной. Возникает проектная готовность. Я

встречал ситуацию, где со слезами на глазах страдали бывшие советские ру-

ководители, говорили: «Госзаказ, госзаказ…». Они все еще верили, что будет

госзаказ. Тогда еще нет проектной готовности. Пока есть вера в то, что завтра

кто-то даст госзаказ, зачем проектное мышление? 34

Проектная готовность – это некие формы образованности, которые не

есть диплом. Образованность, которая рассеяна в воздухе, которая дана тем,

что вся страна, будь то Россия или Украина, научились считать, считать

деньги. Эмансипирующее значение этой процедуры грандиозно и недоос-

мыслено. Когда понятие семейного бюджета для миллионов людей стало не

абстрактной категорией, а конкретной. Когда в этой процедуре происходит

сравнение цена-качество. Когда слова-выручалочки уже перестали действо-

вать, есть проектная готовность. Она есть независимо от вас. Ее можно толь-

ко проверить. Я ее проверяю, сознательно проводя свои семинары в точках,

удаленных порядка 200 км от областного центра, на предельной периферии

регионов.

Вопрос. Вы упомянули проект «Озимого поколения». Провальный

проект. Есть ли смысл на месте проваленного проекта строить какой-то

новый: с теми же людьми, с теми же знаками и т.д., или чаще приходиться

ориентироваться на создание совершенно нового проекта? Насколько негатив

проваленного проекта может повлиять на следующий проект?

Глазычев. Первое. Я категорически не согласен с идеей провала.

Второе. Я бы в вашем вопросе выделил два основания и рискнул бы сказать

так. Оптимальной я бы счел ситуацию, в которой бы возникло два

конкурирующих проекта. Не один, а как минимум, два. Праволиберальное

поле так пусто, что там место есть для всех. Либо это два

взаимодополняющих проекта, либо один оказался бы вытесняющим.

Недавняя команда уже переформатирована, это очевидно. Предвыборная

машина не может быть машиной партстроительства – по определению.

Возможно, необходимо делать несколько проектов и тянуть их достаточно

долгое время. Выдержит тот, значит, выдержит и все остальное. С моей

точки зрения, все только начинается. Я с замиранием сердца смотрю за этим

процессом.

Если посмотреть, сколько набрали «озимые», а это 700 тысяч голосов,

то, господа, это безумно много. Если 70 тысяч, т.е. 1/10 из них сделать карка-

сом сетевого строительства, можно и горы свернуть. Как? Это уже не вопрос

этой лекции.

Вопрос. Правильно ли я поняла, что для вас не существует провальных

проектов? То есть любой проект можно переформулировать в поражение,

которое будет рассматриваться двояко: для одних поражением, а для других

достижением.

Глазычев. Это очень хороший вопрос, на который разные персонажи

дадут разные ответы. В моей позиции, да, провальных проектов не бывает.

Потому что из каждого независимого формального результата извлекается

материал для других. Но это моя точка зрения. Моя позиция

дистанцированная. Проектно-методологическая. Разумеется, для того, кто

ставит все на одну карту и играет прямо в игру под названием политика или 35

бизнес, цена неудачи стремительно возрастает. Хотя плюс в этой неудаче

тоже есть. Есть одна деталь. Вы знаете, в чем была проектная идея Генри

Форда? Очень многие по ошибке считают, что это была низкая цена машины.

Это не верно. В том же Детройте было около двух десятков мастерских,

которые изготовляли машины по меньшей цене, чем это делал Форд.

Гениальность его заключалась в том, что он, не называя еще того по имени,

первым ввел в оборот понятие цена-качество, как число признаков предмета

соотнесенных с ценой. Так же он увидел тип потребителя, который никто

эмпирическим образом увидеть не мог, потому что тот не был проявлен. Он

увидел в фермерах покупателей автомобилей, тогда как все остальные

считали автомобиль предметом роскоши. От этого был только один шаг до

признания собственных рабочих покупателями собственных автомобилей.

Этого первичного заряда хватило на тридцать лет. Дальше понадобился

Джордж Нельсон, чтобы внедрить новый проектный импульс. 36

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ГОРИЗОНТЫ ПРОЕКТНОГО СОЗНАНИЯ

Автор: ГРОМЫКО ЮРИЙ ВЯЧЕСЛАВОВИЧ – президент Московской Ака-

демии культуры и развития образования, директор центра региональ-

ной политики развития образования РАО, доктор педагогических наук,

профессор. Автор трудов по методологии, проектированию, реконст-

рукции городов и другие.

Источник: Миссия Росии. Дата опубликования: 10.07.2001

(http://mmk-mission.ru/polit/cons/20021021-gromyko.html)

Если двигаться чисто формально, то в названии этой главы есть три ос-

новных анализа: проблема проектного и проектности; проблема проектного

сознания и проблема стратегии. И для того, чтобы обсуждать и рассматри-

вать эту тему, я должен ввести вообще представление о проектировании и

проектности. Тема проектирования сейчас уже очень плотно освоена и асси-

милирована, по крайней мере, на уровне словесном в российском мышлении,

то есть у нас есть целые специальности, которые сертифицированы, и назы-

ваются «проджект-менеджмент». С другой стороны есть метод проектов в

образовании, проектные методы в дизайне. Но здесь я бы сначала зафиксиро-

вал первое жесткое утверждение. Чаще всего под всем тем, что называется

проектным менеджментом или куда входит слово «проект», понимается пло-

хо отрефлектированный «мешок» работы, куда заносятся всё и вся, так что

ответить на вопрос, что такое проект и проектирование, совершенно невоз-

можно. С этой точки зрения я принадлежу определённой традиции – это Мо-

сковский методологический кружок. Георгий Петрович Щедровицкий вёл

эти работы с середины шестидесятых годов. Там стояла очень жесткая задача

ответить на вопрос, что такое проектирование как тип деятельности. И на

уровне первого утверждения я бы зафиксировал одну странную вещь, кото-

рая для меня объясняет суть дела. Проектирование, в общем-то, как тип дея-

тельности, если здесь учитывать ряд очень важных антропологических со-

ставляющих, – это подготовка себя к встрече с будущим. Для меня это не аб-

страктно-гуманитарная метафора, за ней стоит огромный содержательный

смысл. Я попробую вам его восстановить. Из этого возникает целый ряд оп-

ределённых концептуализаций, жёсткое понимание имеющихся и уже нара-

ботанных средств, которые позволяют эту мысль вообще рассмотреть и про-

демонстрировать.

Когда я говорю про проектирование, как про встречу с будущим, я

применяю широко в своё время обсуждавшуюся метафору, которую один из

ведущих психоаналитиков XX века Адлер использовал для анализа того, что

такое сон. Как известно, есть несколько теорий снов. Есть, в частности, тео-

рия сна Зигмунда Фрейда, получившая широкое распространение и связанная

с тем, что сон есть удовлетворение желания. Но дальше сначала его последо- 37

ватели, а потом жесткие критики Юнг и Адлер стали показывать, что у

Фрейда с этой точки зрения не всё понятно. Что такое желание? Централь-

ный тип желаний по Фрейду, по крайней мере, по раннему Фрейду, есть

именно сексуальные желания. Они не составляют основных концентров и

наиболее важных структур человеческого сознания. Отсюда в критике сексу-

альных теорий Фрейда у Юнга появляется проблематика культурных архети-

пов. Юнг начинает обсуждать вопрос о том, как устроено человеческое соз-

нание, что происходит с архетипами, которые живут в сознании. Адлер вы-

деляет другой момент, связанный с тем, что, в частности, во сне сознание че-

ловека, хочет он того или не хочет, готовит его к проживанию и ожиданию

того, что случится в будущем. И здесь осуществляется внутренняя, достаточ-

но сложная подготовка.

К этой теме мы ещё вернёмся, потому что есть ещё целые разные об-

ласти проектирования. Но если восстанавливать некоторый достаточно жест-

кий концептуальный каркас, то первый момент, который требует обсужде-

ния, – это вопрос о разделении, различении проектирования и исследования.

Как тип деятельности и мыследеятельности, прежде всего, проектирование

противостоит исследованию. И на самом простом уровне проектирование в

отличие от исследования связано с разделением модальности прошлого и бу-

дущего. Для исследования не существует различения прошлого и будущего.

Исследование было конституировано в работах целого ряда философов ново-

го времени. Я имею в виду Ньютона, Галилея. Дальше это обсуждалось Де-

картом, Ляйбницем и Кантом. Это момент, заключающийся в том, что иссле-

дование должно ответить на вопрос, как устроен объект на самом деле, как

он существует с точки зрения вечности. Потом там может появляться точка

зрения, что объект на самом деле развивается, он меняется, трансформирует-

ся. Но вообще исходная установка всякого исследовательского мышления и

сознания – это ответить на вопрос, а как на самом деле устроен или органи-

зован тот или другой предмет. С этой точки зрения, проектирование – это та-

кая форма мышления и сознания, которая связана с жестким разделением

временных модальностей, с обязательным различением прошлого, настояще-

го и будущего. И собственно различение прошлого и будущего фиксируется

на схеме. Выделяются проспективная и ретроспективная рефлексия, которые

разделяют прошлое и будущее сначала на основе сознания и для сознания,

дальше для мышления и для действия. Прошлая ситуация – это такая ситуа-

ция, которую мы можем удерживать и восстанавливать некоторым, так ска-

зать, рефлексивным актом и тем самым выделять то, как она представлена и

устроена. Проспективная ситуация – та, которой ещё нет и которая должна

отличаться от того, что было в прошлом. Отличие проектирования от иссле-

дования заключается в том, что человек, который начинает осуществлять

деятельность проектирования, ставит себя в специально организованный акт

полагания, где он начинает очень чётко дифференцировать и различать то, 38

что произошло и случилось в прошлом, и то, что должно произойти в буду-

щем, которого ещё нет. Прошлое никогда не возобновится и не повторится.

Будущее – то, что должно произойти, то, чего ещё не было, то, что должно

осуществиться. И с этой точки зрения настоящее существует в самом этом

акте разделения прошлого и будущего, двух принципиально разных интен-

ционально организованных актах сознания. При этом слово «интенция» дос-

таточно тяжелое, но необходимое и обязательное для всех теорий сознания.

Происходит от латинского слова, что означает намерение, некую направлен-

ность сознания. Интенциональность сознания – это направленность сознания.

И вот момент, связанный с тем, что человек как-то подготавливает себя

к будущему. Этот момент связан с некоторым легким холодком, пережива-

нием и ощущением. Нужно сделать некоторый акт утверждения и полагания

по поводу того, что происходит с будущим. Акт человеческого мышления и

форма организации мышления связываются и сталкиваются очень рано. Да-

вайте возьмём простейший арифметический пример, который называется

«решение косвенных задач». Это то, чем занимался, в том числе, Георгий

Петрович, когда реализовывал программу исследования мышления, как дея-

тельность. Простейшая задачка на самом деле вызывает большие трудности у

детей приблизительно в первом и до середины второго класса. Итак, на дере-

ве сидели птички, прилетело ещё три птички, стало пять, сколько на дереве

сначала сидело птичек. Особенность косвенной задачки заключается в том,

что тип операции является противоположным той структуре событий, кото-

рая задана в самом контексте задачки. В контексте задачки происходит сле-

дующее: сидели птички, прилетели ещё птички, стало столько-то птичек.

Вроде бы, исходя из структуры событий, надо произвести действие сложе-

ния. А для того, чтобы получить ответ, надо вычитать. От общего количества

птичек отнять количество прилетевших, и только тогда узнаешь, сколько си-

дело вначале. У ребёнка происходит рассогласование двух совершенно раз-

ных операций, одна из которых заложена непосредственно в сюжет, а вторая

– подталкивает сознание. В этом смысле всякая задача – это провокация.

Именно в силу своей провокационности задача позволяет выявлять форму

организации человека. Ведь хорошо составленная учебная задача – это про-

вокация, которая позволяет проверить организацию сознания ученика. В силу

того, что в задаче сам сюжет подталкивает и провоцирует на сложение, а на

самом деле надо вычитать, ребёнок приблизительно в первом классе испы-

тывает большие сложности при решении задач. Есть огромные исследования

по поводу того, как этот парадокс снимается. В целом эта проблема решается

у ребёнка после того, когда у него появляется категориальная структура

мышления и простейшая категория «целое и часть». Как только ребёнок по-

нимает, что надо различать целое и часть, он осознает то, что Жан Пиаже в

своей теории мышления называет «обратимостью операций». Он может про-

извольно действовать, складывать, вычитать, поскольку самой категориаль- 39

ной структурой закреплено представление о том, сколько всего птичек и ка-

кие есть части.

Вот анализ того, как дети решают эту задачу. Это позволяет увидеть

некоторый аналог проектного действия. Я всё это рассказываю для того, что-

бы посмотреть и проанализировать, а как, собственно. Складывается дейст-

вие проектирования. Вот некий мальчик в первом классе, читая эту задачу,

пытается размышлять и говорит так: «Ну, да. Вот на дереве сидело столько-

то птичек, потом прилетело три, стало пять». Берёт набор некоторых кубиков

и говорит: «Вот я столько положил». Его педагог спрашивает: «Вася, а поче-

му ты столько положил?» Он говорит: «Я же не знаю сколько, но сколько-то

надо положить». И это момент, когда нечто надо положить про запас в буду-

щее, с чем я затем буду соотносить это число три, три кубика. Оно собствен-

но представляет собой такой акт полагания, связанного с тем, что человек,

осуществляя эту операцию, начинает реализовывать и осуществлять проект-

ное действие, выталкивая себя в ситуацию будущего, которую он ещё не зна-

ет. Но как только мы начинаем рассматривать этот акт проектного полагания,

мы сразу же попадаем в достаточно интересную и творческую ситуацию, по-

скольку форм работы с будущим достаточно много. Но нам при этом надо

будет различить сразу проектирование от четырёх типов деятельности, кото-

рые с ним сходны, но принципиально отличаются.

Итак, – это прогнозирование, прожектирование, программирование

(имеется в виду не математическое программирование, а разработка про-

грамм развития) и планирование. Нужно отвечать на вопрос: что такое про-

ектирование, как тип деятельности, и чем проектная работа отличается от

всех этих типов деятельности. Но самый простой тип различения, с которого

всё собственно и начинается, – это различение проектирования и прожекти-

рования, то есть проекта и прожекта. В случае прожекта у нас нет никакого

предмета, который мы выносим в будущее, мы довольствуемся обсуждением

субъективных картин, субъективного видения будущего. Начинаем обсуж-

дать, и у человека спрашиваем: «Ну, вот вы можете сказать, какое предвиде-

ние будущего вас интригует?» В принципе эта работа достаточно часто ока-

зывается эффективной. Мы разбираем и говорим: «Давайте мы сейчас обме-

няемся своим видением будущего, у нас же у всех оно есть. Давайте мы са-

моопределимся и начнём полагать, выделять». Для определённого уровня

сознания и уровня подготовки – это достаточно эффективная форма. На про-

стом разделении, различении как бы прошлого и нашего представления о бу-

д