Учебный год 22-23 / volkov_a_v_printsip_nedopustimosti_zloupotrebleniya_grazhdan

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

цессии; договор залога запрещает повторный залог имущества в обеспечение иных обязательств. Это лишает ответчика возможности заложить имущество для получения кредитов. Несмотря на отсутствие у ответчика иной возможности погашения долга, кре-

дитор намеренно не обращает взыскание на заложенное имущество, увеличивая объем ответственности должника за неисполнение обязательства.

В соответствии со ст. 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. В случае несоблюдения данных требований арбитражный суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

Суду при новом рассмотрении необходимо оценить изложенные ответчиком доводы и исследовать приведенные им обстоятельства, свидетельствующие, по его мнению, о злоупотреблении истцом своим правом. В зависимости от установленных обстоятельств суду следует дать оценку, действовал ли кредитор разумно и добросовестно при взыскании долга, принимал ли он меры к уменьшению возможных убытков от неисполнения ответчиком обязательств либо, напротив, своими действиями затруднял исполнение судебных актов о взыскании задолженности1.

Комментарий. В настоящем деле удовлетворение требований о взыскании процентов по ст. 395 ГК РФ поставлено в зависимость от установления факта добросовестности и разумности действий истца по отношению к ответчику: если кредитор имел возможность удовлетворить свои требования из заложенного имущества, но намеренно не делал этого или если он неразумно препятствовал деятельности кафе, с помощью которой можно было погасить долг, то подобное поведение должно быть признано недобросовестным и в иске о применении ответственности по ст. 395 ГК РФ (проценты) должно быть полностью отказано на основании ст. 10 ГК РФ.

Согласно п. 1.1 договора о предоставлении гранта от 11 января 2005 г. № ФИО-6/05/Д-185/05-ОР МОО «Открытая Россия» (грантодатель) передает на безвозмездной и безвозвратной основе

1См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 25 января 2005 г. № Ф086508/04.

420

§4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

всобственность АНО «Федерация Интернет Образования» денежные средства в качестве гранта (целевого финансирования) с условием их использования по определенному договором назначению, а АНО «Федерация Интернет Образования» принимает эти денежные средства и обязуется использовать их в соответствии с целями и иными условиями договора. В п. 3.1 договора предусмотрено, что сумма гранта передается для ее использования исключительно в целях финансирования реализации осуществляемой АНО «Федерация Интернет Образования» программы в сфере образования «Поколение.ru».

В связи с просрочкой получения гранта одараямый обратился с иском об уплате процентов по правилам ст. 395 ГК РФ. В соответствии с п. 1 ст. 582 ГК РФ пожертвованием признается дарение вещи или права в общеполезных целях. Пожертвование имущества юридическим лицам может быть обусловлено жертвователем использованием этого имущества по определенному назначению. В этом случае пожертвованное имущество используется одаряемым в соответствии с назначением имущества (п. 1 ст. 582 ГК РФ).

Согласно п. 1 ст. 395 ГК РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств.

В п. 1 совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 разъяснено, что положения ст. 395 ГК РФ не применяются к отношениям сторон, если они не связаны с использованием денег в качестве средства платежа, средства погашения денежного долга. Суд апелляционной инстанции на основании данных норм права и с учетом разъяснений вышестоящих судебных инстанций, условий договора пришел к выводу о том, что заключенный между сторонами договор является безвозмездной сделкой, его предметом является пожертвование имущества — денежных средств, жертвуемые деньги не выступают в качестве средства платежа, погашения долга по обязательству ответчика, а потому отсутствуют основания для применения ст. 395 ГК РФ.

Правомерным является и вывод суда апелляционной инстанции о том, что истец нарушил положение п. 1 ст. 10 ГК РФ, согласно которому не допускается злоупотребление правом, поскольку, не доказав наличия у него убытков, обратился в суд по

421

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

формальному основанию несоблюдения сроков передачи предмета пожертвования. На основании изложенного суд кассационной инстанции находит доводы кассационной жалобы несостоятельными и не усматривает оснований для отмены обжалованного судебного акта1.

Комментарий. В настоящем случае средством злоупотребления стали правила ст. 395 ГК РФ, формально предусматривающие уплату процентов на любые просроченные денежные суммы (нет исключений и для денежных пожертвований). «Начисление» процентов дарителю и попытка взыскать их через суд не укладывается в понятие «разумность и добросовестность одаряемого» и подлежит, по мнению суда, пресечению с помощью ст. 10 ГК РФ. Кроме того, разъяснения Пленумов ВС РФ и ВАС РФ, данные в постановлении от 8 октября 1998 г. № 13/14 сгладили слишком строгий формализм нормы ст. 395 ГК РФ: положения данной статьи не применяются к отношениям сторон, если они не связаны с использованием денег в качестве средства платежа, средства погашения денежного долга2.

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 29 июня 2006 г. по другому делу (№ А71-000858/2006-Г26) хлебокомбинат признан банкротом, в отношении его открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден А.В. Карелин. Определением от 2 октября 2007 г. конкурсное производство в отношении должника завершено. При рассмотрении и утверждении отчета конкурсного управляющего судом установлено, что за счет сформированной конкурсной массы были погашены внеочередные платежи в сумме 3 895 472 руб. 96 коп., требования кредиторов первой очереди в сумме 821 228 руб. 70 коп., требования кредиторов второй очереди в сумме 225 435 руб. 19 коп., требования кредиторов третьей очереди, обеспеченные залогом имущества должника, в размере основного долга в сумме 11 928 356 руб. 16 коп. Непогашенными остались требования 19 кредиторов третьей очереди в части основного долга в размере 11 625 957 руб.

1См.: Постановление ФАС Московского округа от 27 октября 2006 г. № КГ- А40/10273-06.

2См.: Постановление Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами» (п. 1).

422

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

59 коп., из которых требование уполномоченного органа составляло 4 811 480 руб. 58 коп.

При рассмотрении отчета конкурсного управляющего уполномоченный орган отметил, что в связи с удовлетворением в качестве внеочередного требования общества в размере 2010 тыс. руб., которое таковым не являлось, кредиторам третьей очереди, в том числе уполномоченному органу, причинены убытки, поскольку их требования не погашены. Уполномоченный орган обратился в суд с отдельным иском, указав размер причиненных ему убытков (831 738 руб.), исходя из пропорциональности этой суммы объему не погашенного ему долга.

Рассматривая иск, суд установил, что до возбуждения дела о банкротстве между хлебокомбинатом (продавцом) и обществом (покупателем) был заключен договор купли-продажи простого векселя от 16 декабря 2005 г. № 5 на сумму 2010 тыс. руб., по которому вексель подлежал оплате по предъявлении, но не ранее 15 мая 2006 г. Вексель предъявлен к оплате 2 июня 2006 г. в ходе наблюдения, введенного в отношении должника 31 января 2006 г., однако оплачен конкурсным управляющим 27 апреля 2007 г., т.е. в ходе конкурсного производства, открытого 29 июня 2006 г. и завершенного 2 октября 2007 г.

Согласно понятию «текущие платежи», данному в ст. 5 Закона о банкротстве 2002 г. и в п. 3 постановления Пленума ВАС РФ от 15 декабря 2002 г. № 29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)“», судом первой инстанции сделан правильный вывод о том, что неудовлетворенное требование кредитора, которое в процедуре наблюдения относилось к текущему платежу, в следующей процедуре банкротства является требованием, подлежащим включению в реестр требований кредиторов и удовлетворению в соответствии с установленной очередностью. Общество с заявлением о включении в реестр его требования, основанного на вексельном долге, в ходе конкурсного производства к конкурсному управляющему не обращалось. При этих условиях оценка действий конкурсного управляющего, оплатившего в следующей процедуре долг как внеочередной, хотя он таковым уже не был, являлась прерогативой суда, рассматривавшего дело об убытках.

Между тем суд первой инстанции, установив, что платеж не является текущим, отказал в удовлетворении иска, сославшись лишь на необжалование истцом неправильных действий

423

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

конкурсного управляющего в рамках дела о банкротстве. Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и удовлетворил исковое требование уполномоченного органа, так как счел его доказанным как по праву, так и по размеру. Отменяя это постановление, суд кассационной инстанции поддержал позицию суда первой инстанции относительно необходимости обжалования действий арбитражного управляющего в деле о банкротстве для решения вопроса о его вине в причинении убытков.

Сделанный судом вывод, по мнению Президиума ВАС РФ, не вытекает из действующего законодательства. Действительно, Законом о банкротстве 2002 г. предусмотрены различные способы защиты нарушенных прав лиц, участвующих в деле о банкротстве, в случаях когда такое нарушение допущено арбитражным управляющим должником: от жалоб на его действия (ст. 60), результатом которых может быть освобождение или отстранение управляющего, до обязания управляющего возместить причиненные его действиями (бездействием) убытки (ст. 24). Однако право на предъявление и удовлетворение иска об убытках в этих случаях ни в Законе о банкротстве 2002 г., ни в нормах ГК РФ не ставится законодателем в зависимость от того, обжаловались ли действия (бездействие) арбитражного управляющего в рамках дела о банкротстве. Между тем с учетом конкретных обстоятельств данного дела и того, что при завершении конкурсного производства арбитражный суд, рассматривавший отчет конкурсного управляющего, утвердил его без замечаний и возражений, в том числе относительно правомерности действий управляющего по погашению задолженности, оснований для переоценки этих выводов при рассмотрении иска об убытках не имелось. При таких обстоятельствах оспариваемое постановление суда кассационной инстанции оставлено в силе1.

Комментарий. В данном случае предметом злоупотребления стали нормы о возмещении убытков (ст. 15 ГК РФ и ст. 24 Закона о банкротстве 2002 г.2), которые в своем формальном смысле не связаны с фактом обязательного обжалования действий конкурсного управляющего. «Учет конкретных обстоятельств» Президиумом

1См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 23 июня 2009 г. № 778/09.

2Статья 24 Закона в настоящее время утратила силу.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

ВАС РФ был, вероятно, связан с «учетом» недобросовестного поведения уполномоченного органа, который не воспользовался своим правом на обжалование незаконных действий конкурсного управляющего в соответствии с Законом о банкротстве 2002 г., а попытался злоупотребительно воспользоваться «непрописанностью» правил о возмещении убытков.

е) Обеспечение исполнения обязательств

В соответствии с гл. 23 ГК РФ исполнение обязательств обеспечивается в основном шестью способами, как то: неустойка (вторая функция наряду с ответственностью), залог, удержание имущества, поручительство, банковская гарантия и задаток. «Несвязанность» с убытками, как уже отмечалось, влечет в ряде случаев требования о взыскании кабальной неустойки. Не помогает иногда и ст. 333 ГК РФ, направленная на предупреждение злоупотребления правами на установление в договоре завышенной неустойки, поскольку суд начинает ссылаться на свое право, а не обязанность ее уменьшать. Сила залога в ряде случаев используется для получения необоснованного преимущества перед другими кредиторами. При этом отдельные злоупотребительные случаи составляют залог, образуемый в силу прямого обращения взыскания на заложенное имущество. Удержание имущества, следующий способ обеспечения, в ряде случаев используется как средство для шантажа несговорчивого партнера. Например, в одном из постановлений суда кассационной инстанции был сделан вывод о том, что ответчик в соответствии со ст. 359 ГК РФ вправе был удерживать спорные акции, поскольку истцом не была исполнена обязанность по уплате предусмотренной договором неустойки в связи с их несвоевременной оплатой. Указанный вывод суда кассационной инстанции является неправомерным, поскольку смысл ст. 359 ГК РФ — предметом удержания может быть только вещь, принадлежащая на каком-либо праве должнику, т.е. чужая для кредитора вещь. А в приведенном случае комитет по управлению имуществом не исполнил установленную договором обязанность по передаче покупателю собственных акций. С удержанием чужих вещей проблем со злоупотреблением правом также не меньше (например, когда стоимость удерживаемой вещи явно несоразмерна встречной задолженности).

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Стопроцентная предоплата, оформленная в качестве задатка, поручительства и банковские гарантии, оформленные в обход закона, также должны поднимать вопрос о злоупотреблении правом.

Как известно, по требованию о взыскании неустойки истец не обязан (фактически освобожден от обязанности) доказывать причинение ему убытков (ст. 330 ГК РФ). Означает ли это, что требование о взыскании штрафных санкций за нарушение обязательств, не повлекшее каких-либо неблагоприятных последствий для стороны в договоре, следует рассматривать как злоупотребление правом? На поставленный вопрос судебная практика не дает однозначный ответ. В качестве примера приведем доводы одного из окружных арбитражных судов.

В договоре хранения дизельного топлива стороны предусмотрели обязательное письменное уведомление хранителя об использовании имущества. В случае нарушения требований договора

в части уведомления поклажедателя хранитель выплачивает штраф в размере 100% стоимости использованного им товара. Ответчик (хранитель) использовал переданное на хранение дизельное топливо, однако уведомление о его использовании хранитель поклажедателю не направил, что послужило основанием для обращения с иском в арбитражный суд о взыскании штрафа.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что кредитор (истец) от неисполнения обязанностей должником (ответчиком) по уведомлению кредитора об использовании товара, находящегося на хранении, потери не понес. Убытки истцу были возмещены, рыночная стоимость использованного имущества компенсирована. Поскольку нарушение в виде неуведомления ответчиком истца об использовании его имущества не повлекло причинения истцу каких-либо убытков, суд посчитал, что обращение истца в суд с иском о взыскании договорной неустойки является действи-

ем, направленным на причинение вреда ответчику (ст. 10 ГК РФ), т.е. злоупотреблением правом.

Отменяя данное решение, окружной суд указал, что в ст. 9 ГК РФ гражданам и юридическим лицам предоставлена возможность

по своему усмотрению распоряжаться своими правами. Суд первой инстанции не учел, что истец осуществлял свое право на взыскание неустойки за невыполнение обязательства. Обращение истца в суд с иском о взыскании договорной неустойки не может быть квалифицировано как злоупотребление правом.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

По мнению окружного суда, должна применяться ст. 333 ГК РФ, где предусмотрено право суда уменьшать размер неустойки, явно несоразмерной убыткам1.

Комментарий. В приведенном случае позиция ФАС ЗападноСибирского округа представляется верной только уже по тому основанию, что вопрос уменьшения размера неустойки всегда регулирует ст. 333 ГК РФ.

ООО «Нефть-Актив» (далее — Истец) обратилось в Арбитражный суд Самарской области с исковым заявлением к ОАО «Самаранефтегаз» (далее — Первый ответчик) и компании «Моравел Инвестментс Лимитед» (далее — Второй ответчик) о признании недействительным договора поручительства от 24 июня 2004 г., заключенного между первым ответчиком и банком «Сосьете Женераль С.А.» (далее — Договор поручительства) в обеспечение исполнения ОАО «Нефтяная компания „ЮКОС“» обязательств по договору займа от 30 сентября 2003 г., заключенного ОАО «НК „ЮКОС“» с банком «Сосьете Женераль С.А.» на сумму 1600 тыс. долл. (далее — Договор займа).

ООО «Нефть-Актив» обосновало свое право на иск нарушением оспариваемым Договором поручительства прав и законных интересов Истца, как акционера ОАО «Самаранефтегаз», поскольку Договор поручительства был заключен в результате злоупотребления ОАО «НК „ЮКОС“», полностью контролировавшим Первого ответчика, своими правами с целью недобросовестного обременения Первого ответчика обязательствами, в интересах и в силу обязательных указаний ОАО «НК „ЮКОС“», а также вступившим в законную силу судебным решением Арбитражного суда г. Москвы по аналогичному делу в отношении признания недействительным Договора поручительства между ОАО «Юганскнефтегаз» и банком «Сосьете Женераль С.А.» (дело № А40- 69739/05-1-362).

Арбитражные суды первой и второй инстанций не дали надлежащей оценки доводу компании «Моравел Инвестментс Лимитед» о том, что подача иска акционером ОАО «Самаранефтегаз», а не самим обществом, как стороной оспариваемого Договора пору-

1См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 12 января 2006 г. № Ф04-9307/2005(18308-А03-16.

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

чительства, является явной юридической уловкой, направлен-

ной на обход согласованного сторонами порядка урегулирования споров и разногласий и передачу спора на разрешение российского государственного арбитражного суда.

Материалами дела подтверждается тот факт, что истец в настоящее время является акционером ОАО «Самаранефтегаз». Более того, выводы судов обеих инстанций о ничтожности договора поручительства от 24 июня 2004 г. соответствуют установленным обстоятельствам дела. Так, Договор поручительства был заключен только после того, как 24 мая 2004 г. права из Договора займа приобрела компания «Моравел Инвестментс Лимитед», которая в соответствии с решением Арбитражного суда г. Москвы по делу № А40-69739/05-1-36 является подконтрольной ОАО «НК „ЮКОС“» и связанным с ним лицам. По соглашениям от 4 мая 2004 г. (т. 1, л.д. 80–84) и от 6 мая 2004 г. (т. 1, л.д. 86–90) права по договору займа от 30 сентября 2003 г. между ОАО «НК „ЮКОС“» и банком «Сосьете Женераль С.А.» на сумму 1600 тыс. долл. последним были уступлены иностранным компаниям. Оспариваемый Договор поручительства в обеспечение возврата долга по договору займа от 30 сентября 2003 г. заключен между ОАО «Самаранефтегаз» и банком «Сосьете Женераль С.А.» лишь 24 июня 2004 г., т.е. после прекращения права банка по вышеуказанному Договору займа.

Помимо рассматриваемого в настоящем деле поручительства ОАО «Самаранефтегаз» точно такие же поручительства по указанному займу в силу указаний ОАО «НК „ЮКОС“» были выданы двумя другими дочерним обществами ОАО «НК „ЮКОС“» — ОАО «Юганскнефтегаз» и ОАО «Томскнефть». Это следует также из текста оспариваемого в настоящем деле Договора поручительства, который ссылается на такие дополнительные поручительства (т. 1 л.д. 55). Договор поручительства, заключенный ОАО «Юганскнефтегаз», был оспорен акционерами ОАО «Юганскнефтегаз» — ОАО «НК „Роснефть“» и ООО «Байкалфинансгруп» — и признан судами ничтожным, как заключенный с нарушением запрета на злоупотребление правом, установленного п. 1 ст. 10 ГК РФ.

Договор поручительства, оспариваемый в настоящем деле, заключался при тех же обстоятельствах и в тех же незаконных целях, как и признанный судами ничтожным Договор поручительства, заключенный ОАО «Юганскнефтегаз». При указанных выше обстоятельствах выводы суда первой и апелляционной инстанций о ничтожности оспариваемого договора поручительства —

428

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

как противоречащего ст. 10 и 168 ГК РФ — соответствует установленным обстоятельствам при всесторонней оценке материалов дела.

Вместе с тем суд первой инстанции учел, что оспариваемый Договор поручительства был заключен одновременно с предъявлением ОАО «НК „ЮКОС“» налоговых претензий, после перехода прав по Договору займа (основному договору) к Компании «Моравел Инвестментс Лимитед», подконтрольной связанным с ОАО «НК „ЮКОС“» лицам (в силу преюдиции — по делу № А40- 69739/05-1-362 Арбитражного суда г. Москвы), поэтому Договор поручительства был заключен с целью вывода активов ОАО «НК „ЮКОС“» из конкурсного производства и сохранения их за прежними владельцами1.

Комментарий. Из комментируемого дела видно, что дочерними компаниями по указанию материнской организации заключались договоры поручительства с банками, кредитирующими «материнскую» организацию. При этом договоры поручительства как способы обеспечения исполнения обязательства использовались в качестве удобного средства для злоупотребления правом: они были направлены на «вымывание» активов должника-банкрота в процедуре банкротства в обход прав остальных кредиторов.

По кредитному договору от 15 августа 1997 г. № 477014 Сбербанк России предоставил УФПС Ростовской области кредит в размере 36 млрд неденоминированных руб.; дополнительным соглашением от 10 февраля 1998 г. срок возврата кредита определен 12 августа 1998 г. При несвоевременном возврате кредита предусмотрена уплата повышенных процентов в размере удвоенной учетной ставки Банка России, при несвоевременном перечислении процентов — ответственность в таком же размере. В обеспечение возврата кредита предусмотрено заключение договора залога недвижимости. Такой договор заключен.

ФАС Северо-Кавказского округа посчитал, что судами двух инстанций неправильно определена правовая природа повышенных процентов за нарушение срока возврата кредита. Как следует из условий договора, кредит предоставлен заемщику с упла-

1См.: Постановление ФАС Поволжского округа от 1 августа 2008 г. № А558968/07.

429

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

той процентов на него, что соответствует требованиям ст. 819 ГК РФ. Обязанность уплачивать проценты на сумму кредита как платы за пользование остается у заемщика до возврата полученной денежной суммы. Поэтому повышенные проценты за нарушение срока возврата кредита включают в себя как проценты на сумму кредита, так и в остальной части — неустойку. Суд же ошибочно посчитал весь размер процентов за пределами срока возврата кредита неустойкой и неправомерно применил к ним в полном объеме ст. 333 ГК РФ.

В материалах дела имеются письменные сообщения ответчика в адрес истца, направленные последнему заблаговременно, до истечения срока возврата кредита, со ссылкой на отсутствие возможностей возвратить денежные средства в связи с тяжелым имущественным положением и просьбой обратить взыскание на заложенное имущество. Суд не выяснил, имелась ли у ответчика, являющегося государственным учреждением и ограниченного в выборе источников финансирования, возможность возвратить кредит в срок и не является ли неиспользование истцом возможностей получения долга путем обращения взыскания на заложенное имущество и последующее взыскание процентов за пределами срока возврата кредита и штрафных санкций за нарушение этого срока злоупотреблением правом (ст. 10 ГК РФ) и подлежит ли оно в данной части защите.

Доводы жалобы о необоснованной отмене апелляционной инстанцией решения в части указания об удовлетворении иска путем обращения взыскания на имущество отклоняются. В соответствии с условиями договора и § 3 гл. 23 ГК РФ обращение взыскания на заложенное имущество является правом, а

не обязанностью кредитора. Ограничение судебным решением способа удовлетворения искового требования только путем обращения взыскания на имущество независимо от наличия денежных средств у должника без волеизъявления на то истца является нарушением его права на судебную защиту1.

Комментарий. В приведенном акте суд кассационной инстанции, с одной стороны, указывает на право как личную возможность залогодержателя обращать взыскание на заложенное имущество, а с

1См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 7 апреля 1999 г. № Ф08507/99.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

другой — предлагает проверить не является ли бездействие кредитора, т.е. неиспользование его возможностей для ликвидации долга через обращение взыскания на заложенное имущество и одновременное взыскание повышенных процентов, способом недобросовестного обогащения, злоупотреблением правом. В этом случае обеспечение исполнения обязательства (залог) превращается в простое орудие для злоупотребления правом, поскольку, с одной стороны, залог не дает возможности должнику продать заложенное имущество и расплатиться по долгам, а с другой — его сохранение имеет для кредитора цель получить неоправданный дополнительный доход.

Конкурсный управляющий обратился в суд с иском о признании недействительным на основании п. 3 ст. 103 Закона о банкротстве 2002 г. договора о залоге, заключенного между должником и кредитором, полагая, что заключение оспариваемого договора после возникновения обеспечиваемого залогом обязательства повлекло предпочтительное удовлетворение требований кредитора перед незалоговыми кредиторами. Как следовало из материалов дела, договор о залоге оборудования был заключен должником за два дня до возбуждения дела о банкротстве, при этом с момента возникновения обеспечиваемого обязательства прошло более пяти месяцев.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, иск был удовлетворен, поскольку в силу абз. 5 п. 4 ст. 134 и ст. 138 Закона о банкротстве 2002 г. требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, удовлетворяются за счет стоимости предмета залога преимущественно перед иными кредиторами. Поэтому, если бы оспариваемый договор о залоге не был заключен, кредитор получил бы удовлетворение своих требований не полностью, а частично, в равной пропорции с другими, не залоговыми кредиторами.

По аналогичным причинам суд в другом деле обоснованно признал недействительным дополнительное соглашение к договору о залоге, которым был дополнен перечень заложенного имущества, в связи с чем совокупная стоимость заложенного имущества увеличилась1.

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 14 апреля 2009 г. № 128 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с оспа-

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Комментарий. Из обзора Президиума ВАС РФ видно, что договоры залога в делах о банкротствах зачастую оформляют либо «задним» числом, либо в преддверии банкротства должника и преследует одну цель — обойти кредиторов третьей (основной) очереди и получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества. Следует предположить, что договоры займа признавались недействительными в этих случаях на основании ст. 10 и 168 ГК РФ.

Конкурсный управляющий банка обратился в суд с иском о признании недействительным на основании п. 3 ст. 103 Закона о банкротстве 2002 г. договора поручительства, заключенного банком со своим клиентом — обществом с ограниченной ответственностью (далее — общество).

Как следовало из материалов дела, за полтора месяца до возбуждения дела о банкротстве банка между ним и обществом был заключен договор поручительства, в соответствии с которым последнее обязалось отвечать перед банком за исполнение акционерным обществом обязательства по возврату кредита и уплате процентов, возникшего из кредитного договора. При этом договор поручительства был заключен спустя более чем 11 месяцев с даты подписания кредитного договора. После заключения договора поручительства общество в этот же день исполнило обеспечиваемое обязательство и погасило сумму задолженности и начисленных процентов путем перечисления денежных средств со своего счета, открытого в банке.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении иска было отказано со ссылкой на то, что, хотя на момент совершения оспариваемой сделки на счете общества в банке и имелся остаток денежных средств, кредитором банка оно не являлось. В соответствии с п. 1 ст. 845 ГК РФ по договору банковского счета банк обязуется принимать и зачислять денежные средства, поступающие на счет, открытый клиенту (владельцу счета), выполнять распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций по счету. Так как на момент заключения договора поручительства банк не имел задолженности перед обществом, вытекающей из неисполненных ранее распоряжений общества о перечислении или выдаче сумм

риванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом „О несостоятельности (банкротстве)“» (п. 5).

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

со счета, то на указанный момент оно кредитором банка не являлось.

Общество, исполняя обязательство, вытекающее из договора поручительства, не будучи кредитором банка, никакого преимущественного удовлетворения своих требований не получало. В данном случае, наоборот, имело место досрочное удовлетворение требований банка по кредитному договору, а не общества. Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции было отменено и иск удовлетворен по следующим основаниям. Клиент является кредитором банка независимо от того, давал ли он банку какие-либо распоряжения о проведении операций по счету. Согласно п. 1 ст. 307 ГК РФ в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности. Определение договора банковского счета, содержащееся в п. 1 ст. 845 ГК РФ, полностью соответствует указанному определению обязательства, в связи с чем клиент признается кредитором по договору банковского счета с даты заключения этого договора. На момент заключения договора поручительства общество имело остаток денежных средств на своем счете в банке, и именно этими денежными средствами оно как поручитель осуществило платеж в счет погашения задолженности акционерного общества перед банком. В данном случае, если бы не был заключен и исполнен оспариваемый договор, общество могло бы требовать получения образовавшегося на его расчетном счете остатка денежных средств только в порядке, предусмотренном законодательством о банкротстве. Между тем, являясь кредитором банка по договору банковского счета, общество, исполнив договор поручительства, приобрело в соответствии с п. 1 ст. 365 ГК РФ право требования к акционерному обществу по обязательству последнего перед банком, т.е. право на удовлетворение своих требований вне рамок дела о банкротстве.

Суд кассационной инстанции оставил постановление суда апелляционной инстанции без изменения1.

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 14 апреля 2009 г. № 128 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом „О несостоятельности (банкротстве)“» (п. 6).

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Комментарий. В данном случае прослеживается злоупотребительная схема реализации способа обеспечения обязательств — поручительства — с целью активного списания с расчетного счета клиента банка денежных средств в счет погашения долга третьего лица перед банком. В результате исполнения «липового» поручительства становится реальным должником перед кредитором не банк-банкрот, к которому необходимо становиться в кредиторскую очередь, а платежеспособное предприятие. ФАС правильно квалифицировал эти действия как направленные в обход закона, т.е., по существу, как злоупотребление правом.

23 июля 2003 г. кооператив (поставщик) и предприниматель М.Л. Громова (покупатель) заключили договор № 1, по условиям которого поставщик обязуется передать в собственность покупателя 4 тыс. т пшеницы продовольственной 4-го и 5-го класса по цене 3 тыс. руб. за тонну. Общая сумма договора определена сторонами в размере 12 млн руб. (л.д. 12–15). Пунктом 5.2 договора предусмотрено, что оплата товара покупателем должна быть осуществлена в форме 100% предварительной оплаты в срок не позднее трех банковских дней с момента заключения договора. В соответствии с п. 7.1 договора при несвоевременной оплате товара (в том числе и предварительной оплаты) покупатель уплачивает поставщику пени в размере 0,15% от стоимости неоплаченного товара (просроченного платежа) за каждый день просрочки.

Дополнительным соглашением от 5 августа 2003 г. стороны предусмотрели, что поставка осуществляется по истечении семи рабочих дней с момента получения на счет поставщика оплаты товара. Отгрузка осуществляется партиями по 300–350 т, каждые семь дней, при условии получения поставщиком соответствующих денежных сумм. По соглашению сторон возможна оплата товара после его принятия покупателем в срок не позднее 10 банковских дней с момента приемки товара (л.д. 17–18).

Решением Арбитражного суда Ростовской области от 31 мая 2004 г. (дело № А53-4635/2004-С3-40) по иску предпринимателя М.Л. Громовой о взыскании с кооператива 464 255 руб. 84 коп. задолженности по договору поставки от 23 июля 2003 г. № 1 (предварительной оплаты, договорной пени и процентов по ст. 395 ГК РФ) установлено, что на основании выставленных кооперативом счетов-фактур от 23 июля 2003 г. № 52 и 11 августа 2003 г.

434

§4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

№77 предприниматель М.Л. Громова перечислила поставщику 2250 тыс. руб. по платежным поручениям от 30 июля 2003 г. № 2 и 26 сентября 2003 г. № 2. В счет полученной части предварительной оплаты поставщик отгрузил 628 700 кг пшеницы продовольственной 4-го класса на сумму 1 886 100 руб., недопоставив покупателю 121 300 кг пшеницы на сумму 363 900 руб. (л.д. 22– 25).

При разрешении спора по делу № А53-4635/2004-С3-40 суд отказал в удовлетворении требования предпринимателя М.Л. Громовой о взыскании с кооператива договорной неустойки. Суд посчитал заявленное требование неправомерным, указав на встречный характер ответственности сторон; нарушение договорных обязательств допущено не только поставщиком товара, но и его покупателем, который не произвел 100%-ю предварительную оплату пшеницы. Отказ во взыскании договорной ответственности мотивирован наличием в действиях истца признаков злоупотребления правом (ст. 10 ГК РФ).

Таким образом, по делу № А53-4635/2004-С3-40 установлены следующие обстоятельства: ненадлежащее исполнение кооперативом обязательства по поставке пшеницы на сумму предварительной оплаты, фактически перечисленной покупателем во исполнение спорного договора; наличие у поставщика товара обязанности по возврату неотоваренной суммы предоплаты; отсутствие у предпринимателя М.Л. Громовой правовых оснований для взыскания с кооператива пеней в связи со встречным характером договорной ответственности и нарушением покупателем пшеницы обязанности по перечислению поставщику предварительной оплаты. Несмотря на эти обстоятельства, кооператив обратился с требованием о взыскании с предпринимателя М.Л. Громовой предусмотренную п. 7.1 договора неустойку в размере 2 310 300 руб. за период с 26 июля 2003 г. по 31 декабря 2003 г., ссылаясь на ненадлежащее исполнение ответчиком обязанности по перечислению предоплаты за товар.

В соответствии с п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Суд кассационной инстанции считает, что действия истца по взысканию договорной ответственности (при наличии обстоятельств, установленных Арбитражным судом Ростовской области по делу № А53-4635/2004-С3-40) носят недобросовестный характер, имеют своей целью причинить вред ответчику и могут быть квалифицированы как злоупотребление

435

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

правом. В случае наличия в действиях юридического лица признаков злоупотребления правом арбитражный суд может отказать ему в защите (п. 2 ст. 10 Кодекса).

Учитывая изложенное, суд первой инстанции правомерно отказал кооперативу в удовлетворении исковых требований. Неправильное применение судом при разрешении спора положений ст. 328 ГК РФ не привело к принятию незаконного судебного акта. Таким образом, у кассационной инстанции отсутствуют предусмотренные ст. 288 АПК РФ основания для отмены или изменения оспариваемого решения1.

Комментарий. Из настоящего спора видно, что в качестве злоупотребления правом были признаны и действия покупателя, и действия продавца, связанные со взысканием штрафных санкций по договору поставки зерна. При этом каждая из сторон ненадлежащим образом исполняла свои обязательства. Взыскание договорной неустойки с контрагента и нежелание самому платить штрафные санкции было квалифицировано в качестве злоупотребления правом на защиту. Однако подобное «злоупотребление правом» на взыскание неустойки предусмотрено в ст. 333 ГК РФ и, следовательно, применения запрета о злоупотреблении правом не требует.

Между ООО «Нефтьэнерго» (далее — общество «Нефтьэнерго», арендатор) и ООО «Региональная компания по строительству газовых сетей и внедрению новых технологий» (далее — общество «РК-Газсетьсервис», новый арендатор) 22 ноября 2006 г. заключен предварительный договор № ТД41-235-06 (далее — предварительный договор), согласно которому стороны обязались в будущем на условиях этого договора заключить договоры о передаче арендатором новому арендатору прав и обязанностей арендатора по договорам аренды земельных участков, расположенных в Псковской области (далее — основные договоры). Одновременно к предварительному договору сторонами подписано дополнительное соглашение № 1 (далее — дополнительное соглашение), содержащее в отдельности по каждому из шести земельных участков характеристику участка и юридические действия, которые общество «Нефтьэнерго» обязалось выполнить до заключения основ-

1См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 14 марта 2005 г. № Ф08643/05.

436

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

ного договора (уступка прав арендатора по данному земельному участку), а также сроки заключения основного договора.

Исполнение обязательств по предварительному договору обеспечивалось общим задатком в сумме 160 тыс. долл. в рублевом эквиваленте по официальному курсу Банка России на день платежа, который подлежал зачету в счет оплаты стоимости уступки прав аренды земельных участков (п. 5.1–5.3 договора). В п. 5.4 предварительного договора стороны предусмотрели условие о применении в случае незаключения основного договора последствий, установленных ст. 381 ГК РФ. При этом под задатком (суммой задатка) стороны определили часть общего задатка, предусмотренную дополнительным соглашением по каждому конкретному земельному участку. Общество «РКГазсетьсервис» платежными поручениями от 29 ноября 2006 г. № 880–889 перечислило обществу «Нефтьэнерго» в качестве задатка 4 229 223 руб. 16 коп. (рублевый эквивалент 160 тыс. долл.). В срок, установленный предварительным договором (до 28 февраля 2007 г.), основные договоры заключены не были, и ни одна из сторон не направила другой стороне предложение об их заключении. Ссылаясь на то, что ответственным за неисполнение предварительного договора является общество «Нефтьэнерго», общество «РК-Газсетьсервис» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании с него в соответствии с п. 5.4 договора и ст. 381 ГК РФ двойной суммы задатка, а также процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 12 февраля 2009 г.

вудовлетворении исковых требований отказано. Суд пришел к выводу об ответственности истца за незаключение основных договоров, что в силу п. 2 ст. 381 ГК РФ является основанием для оставления задатка у ответчика. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 27 апреля 2009 г. указанное решение отменено. Суд взыскал с общества «Нефтьэнерго»

впользу общества «РКГазсетьсервис» 4 229 223 руб. 16 коп. неосновательного обогащения, 310 715 руб. 69 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами, 34 199 руб. 69 коп.

ввозмещение расходов по уплате государственной пошлины.

Отменяя решение, суд апелляционной инстанции исходил из ошибочности вывода суда первой инстанции о возможности применения нормы ст. 381 ГК РФ к правоотношениям, сложившимся между сторонами по предварительному договору. С учетом условий п. 5 и 6 дополнительного соглашения к предварительному договору о зачете после заключения основных договоров сумм

437

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

уплаченных задатков в счет оплаты уступаемых прав суд апелляционной инстанции признал денежную сумму, перечислен-

ную обществом «РК-Газнефтьсервис» в качестве задатка, авансом в счет будущих платежей обществу «Нефтьэнерго» за уступленное по основным договорам право аренды земельных участков. В связи с прекращением в силу п. 6 ст. 429 ГК РФ обязательств, предусмотренных предварительным договором, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удержания ответчиком денежных средств, перечисленных истцом по этому договору, и удовлетворил требования истца в части их возврата и уплаты процентов за пользование ими, обосновав решение нормами ст. 1102, 1107 и 395 ГК РФ.

Федеральный арбитражный суд Московского округа постановлением от 2 июля 2009 г. постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения. В заявлении, поданном в ВАС РФ, о пересмотре в порядке надзора постановлений судов апелляционной и кассационной инстанций общество «Нефтьэнерго» просит их отменить и оставить без изменения решение суда первой инстанции. Заявитель считает, что вывод судов апелляционной и кассационной инстанций о недопустимости задатка в качестве обеспечения исполнения обязательств по предварительному договору, содержащему по каждому участку помимо обязательства заключить основной договор иные самостоятельные обязательства, основан на неправильном толковании норм гражданского законодательства о задатке и противоречит сложившейся судебно-арбитражной практике. Проверив обоснованность доводов, изложенных в заявлении и объяснении присутствующего в заседании представителя общества «Нефтьэнерго», Президиум считает, что оспариваемые судебные акты подлежат оставлению без изменения по следующим основаниям.

Как следует из текста предварительного договора (разд. 5), сторонами достигнуто соглашение о задатке, обеспечивающем исполнение обязательства по заключению в будущем основных договоров. Согласно п. 1 ст. 380 Кодекса задатком признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения. Из содержания указанной нормы следует, что задатком может обеспечиваться исполнение сторонами денежного обязательства по заключенному между ними договору, должником по которому является или будет являться сторона, передавшая задаток. Ни предварительный договор, ни дополнительное

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

соглашение к нему не содержат каких-либо денежных обязательств сторон друг перед другом. Следовательно, суд апелляционной инстанции сделал правильный вывод о невозможности

применения задатка в качестве обеспечения исполнения обязательств по предварительному договору, а также применения к возникшим из него отношениям последствий, предусмотренных п. 2 ст. 381 ГК РФ. Установив, что до окончания срока, определенного предварительным договором для заключения основных договоров, такие договоры не были заключены, и ни одна из сторон не направила другой стороне предложение об их заключении, суд апелляционной инстанции, исходя из положения п. 6 ст. 429 ГК РФ, обоснованно признал обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращенными. Поскольку иных оснований для удержания ответчиком денежных средств, полученных от истца по предварительному договору, установлено не было, суд апелляционной инстанции на основании п. 1 ст. 1102 и п. 2 ст. 1107 ГК РФ правомерно удовлетворил исковые требования об их возврате и уплате процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ. Постановление суда апелляционной инстанции оставлено в силе1.

Комментарий. Предварительный договор с солидной суммой задатка участники гражданского оборота зачастую используют для обхода норм о необходимости государственной регистрации договоров аренды недвижимого имущества (как в настоящем случае), для обхода норм о необходимости государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость, для сброса «НДСных», бюджетных или кредитных денег и т.п. В приведенном случае конструкция соглашения о задатке (ст. 380–381 ГК РФ) злоупотребительно была распространена на нормы о предварительном договоре (ст. 429 ГК РФ), где по своей внутренней природе не производятся денежные расчеты, а определяются условия основного договора, форма и порядок его заключения.

ОАО «Севосгаз» обратилось в Арбитражный суд Республики Северная Осетия — Алания с иском о признании за ним на основании ст. 359 ГК РФ права на удержание имущества ОАО «Ардонмеж-

1См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 19 января 2010 г. № 13331/09.