303aganin2018

ства тема племен и кланов вновь оказалась востребованной. Показатель этого – количество книг современных авторов на данную тему. Нередко с публикацией сведений, которые в тех или иных племенах, кланах и семействах считают неверными или искажающими истину. Так, верховный шейх племени Ульд Али (из конфедерации Аназа) Митъеб ас-Смейр по поводу появляющихся «новых материалов» о племенах:

«Никакому писателю не позволено подменять [генеалогические] сведения без наличия на то [подлинных] свидетельств. Как сказал пророк Мухаммед (мир ему и молитвы): «Нельзя вмешиваться в происхождение». После 1400 г. хиджры (1980 г.) было издано много книг, в которых истина извращена, хотя до этого времени было немного историков. История – это не вымышленные рассказы, которые можно писать без ответственности за то, о чем пишешь. Необходимо фиксировать и передавать историю такой, какой она была». 12

Такая щепетильность не случайна. То, какого рода-племени тот или иной арабский человек, важно как для него самого, так и для окружающих. Люди считают себя вправе точно знать, с кем имеют дело, что можно ожидать и на что рассчитывать:

«Племенная принадлежность – важный источник социальной идентификации в каждом государстве…, … трайбалистские инстит у- ты – клановые советы, браки, семейные мероприятия – обеспечивают наиболее важные социальные связи между индивидуумами».13

«Происхождение (descent) играет важную роль на Ближнем Востоке при установлении статуса индивидуума, наделении его основанием требовать положение в обществе, род занятий, имущество, руку девушки, экономическое содействие, военную помощь, соц и- альные, юридические или религиозные функции, место в совете, членство в более крупных социальных единицах и др.»14

12http://izraa.ahlamontada.com/t2444-topic

13Jill Crystal. Civil Society in the Arabian Gulf // Civil Societies in the Middle East. Edited by Augustus Richard Norton. Leyden – New York – Koln, 1996. C. 269.

14Rafael Patai. The structure of endogamous unilineal descent groups // Southwestern journal of anthropology. 1965, 21. C. 335.

11

Вот такой сложной «материи», как происхождение племен и кланов, в данном случае применительно к восточной части Сирии, и посвящена эта книга. С небольшими экскурсами в историю в целях понимания того, какую роль сыграло то или иное племя, какие у него были «взлеты и падения», кто были союзники и оппоненты.

** *

Еще один важный момент при изучении кланов и племен – соотношение (дихотомия) «племя – государство» в современных арабских странах. С анализом этим отношений, начиная с последнего периода Османской империи. И хотя этой теме, включая непосредственно сирийские реалии, посвящено немало аналитических работ,15 многие исследователи прошлого отстаивали ту точку зрения, что с развитием современного национального государства (nation-state) роль родо-племенных структур будет уменьшаться, что произойдет полный переход от трайбализма к тому, что квалифицируется как нация. Соответственно, клановая принадлежность и лояльность уступят место национальному самосознанию.

Сегодня можно констатировать, что этого не произошло. Или произошло далеко не в полной мере. И это в те годы, к о- торые для региона можно считать относительно стабильными. На нынешнем же этапе, когда в результате событий т.н. «арабской весны» произошло разрушение государственных институтов во многих странах Ближнего Востока и Северной

15 Среди таковых:

Dawn Chatty. From Camel to Truck: The Bedouin in the Modern World. Cambridge: Vantage Press, 1986; Dawn Chatty (editor). Nomadic Societies in the Middle East and North Africa. Entering the 21st Century. Leiden-Boston: Brill, 2006; Philip S. Khoury & Joseph Kostiner (editors). Tribes and State Formation in the Middle East. Berkley: University of California Press, 1990; Jibrail S. Jabbur. The Bedouins and the Desert. Aspects of Nomadic Life in the Arab East. Albany: State University of New York Press, 1995; William Lancaster. The Rwala Bedouin Today. 2nd edition. Illinois: Waveland Press, 1997; Ruth Kark & Seth J. Frantzman. Empire, State and the Bedouin on the Middle East, Past and Present в сборнике Middle Eastern Studies. Vol 48. No. 4. London: Routledge, 2012.

12

Африки, подрыв легитимности власти и национального суверенитета, можно говорить даже об обратном процессе. Маятник качнулся, по сути, назад в Средние века, в сторону от национального государства и вновь вывел на передний край родоплеменные и конфессиональные сообщества, тем самым заново подтверждая актуальность высказывания средневекового тунисского историка и социолога Ибн Хальдуна (1332– 1406)16: «В землях, где проживает множество племен, трудно установить государство».17

Кстати, в арабской общественной науке есть термин «циклическая теория Ибн Хальдуна». Согласно ей, пока государство сильное, племена подчиняются и приспосабливаются к политическим и экономическим условиям, сформированным таким государством. Как только государство ослабевает, оно оказывается под угрозой турбулентных изменений со стороны клановых структур, находившихся до этого под его прессом.18

События внутрисирийского конфликта, начавшегося в марте 2011 г., в целом показали справедливость тезиса Хальдуна: немалая (хотя и далеко не вся) часть племенного сообщества включилась в антиправительственную деятельность и даже вооруженную борьбу. В октябре 2012 г. в иорданском городе Мафрак во временной резиденции сирийского шейха Али альДжасема состоялась сходка кланов Сирии, на которой присутствовало более 250 человек из различных племен, например, Аназа, Бени Халед, Джиббур, Шаммар, Баккара и др. Их требование – представительство в оппозиционном Сирийском национальном совете.19 Именно в качестве племен и кланов, а не политических структур оппозиции. Вслед за этим начались различные другие собрания шейхов и представителей кланового

16Полное имя – Абу Зейд Абдель Рахман бен Мухаммед бен Хальдун аль-Хадрами.

17Гассан Саляме. Аль-Муджтамаа ва ад-Дауля фи аль-Машрик аль-

Арабий (Общество и государство в Арабском Машрике). Бейрут, 1987.

С. 11.

18Haian Dukhan. Tribes and Tribalism in the Syrian Uprising (далее – Dukhan). C.3 (работа размещена здесь: https://core.ac.uk/download/pdf/30319586.pdf)

19http://hournews.net/news-12748.htm

13

сообщества, организация боевых дружин на племенной основе. 10–12 декабря 2017 г. в Стамбуле состоялось самое внушительное мероприятие такого рода: Первый генеральный конгресс шейхов, предводителей и представителей сирийских племен.20 С еще более амбициозной задачей – сформировать постоянно действующую структуру/ организацию, которая представляла бы политические интересы кланового-племенного сообщества. Причем для Сирии это, можно сказать, новое слово, поскольку никогда в истории страны подобной организации не было. Да и в других арабских странах подобная практика не встречается.

Так что, изучение трайбалистских структур – не вопрос одной лишь этнографии. Оно имеет отношение к внутреннему политическому ландшафту ближневосточных стран, помогает разбираться в механизмах функционирования государств и обществ арабского региона.

** *

Как всегда, во вступлении необходимо сказать о том, что в данной работе вполне возможны неточности. Не по умыслу, а по причине использования материалов, в которых они могли быть изначально заложены. Ведь племенные родословные – очень сложный объект исследования, когда о происхождении тех или иных «общественных ячеек» нередко встречается два мнения и более. При этом перепроверка сведений не всегда приводит к искомому результату – установлению истины, поэтому в случае разброса мнений и версий приходится приводить их все, отмечая те, которые идут от исследователей и историков, и те, что опираются на устную традицию самих семейств и кланов.

20 http://www.shaam.org:8080/news/syria-news /لوبنطسإ-يف-هلامعأ-متتخي-ةيروسلا-رئاشعلا-ءانبأو-ءاهجو-و-خويشل-لولأا-ماعلا-رمتؤملا .html

14

Бедуинское население Сирии в 1928 г.21

улаживании внутренних конфликтов. Хотя в племени есть шейхи «второго звена», курирующие вопросы «чести и крови», последнее слово всегда остается за верховным лидером. То есть шейх поддерживает порядок и мир в племени, блюдет традиции и обычаи. А также управляет общей казной племени. В этой роли на нем же лежит обязанность помогать неимущим и попавшим в беду. Но самое главное, что отмечают в клановом сообществе, – предводитель всегда стоит на страже интересов племени. Никакие другие соображения и интересы не могут быть приоритетней. Именно этот момент нередко приводил в ходе истории к смене шейхами своей лояльности, к миграциям от одной политической или военной силы к другой.

Что такое шейх и как он маневрирует, отстаивая интересы племени, по крайней мере, в условиях первой четверти ХХ века, наглядно показывает история эмира племени Рвала (из племенной конфедерации Аназа) Нури аш-Шааляна:

«Вскоре после того, как он стал бесспорным эмиром Рвала, Н у- ри предложил свои услуги туркам в обмен на внушительную долю налогов, которые его племя платило государству. Однако во время Первой мировой войны союзники сумели подкупить его и переключить его лояльность на Хашимитов. Нури участвовал в оккупации [союзниками] Хаурана, и, никогда не упуская шанса получить славу

21 Цит. по: Philip S. Khoury. The Tribal Shaykh, French Tribal Policy, and the Nationalist Movement in Syria Between Two World Wars // Middle Eastern Studies. Vol. 18, No 2 (April 1982). C. 190.

16

и добычу, он вступил в Дамаск вместе с союзниками в октябре 1918 г. Поскольку Нури командовал 15 тысячами вооруженных людей, принц Фейсал вскоре был вынужден признать его влияние на дамасской сцене и в особенности на армию шерифа [Хусейна], которая по своему составу была трайбалистской. В обмен на поддержку Фейсал, как говорят, платил Нури приличную месячную субсидию в 2,7 тысяч золотых фунтов. Но в итоге Нури, который глубоко вовлекся в местные интриги, стал обузой Фейсалу. Его же истинное лицо пр о- явилось в битве при Майсалуне в июле 1920 г., когда он быстро п е- решел на сторону оккупационных французских сил и заявил, что он все время являлся защитником сирийских христиан». 22

Однако в целом, после того, как по итогам Первой мировой войны Сирия попала под управление Франции, французы столкнулись с серьезным сопротивлением со стороны бедуинского сообщества, в массе своей поддержавшего оседлое население и движение арабских националистов в борьбе с очередными колонизаторами. Вспомнив политику Стамбула, европейские администраторы Сирии начали учитывать нюансы местного трайбализма. Со временем учредили специальное Бюро по делам племен, стали выплачивать шейхам «вознаграждения».

Избранный список официальных субсидий Сирийского правительства бедуинским предводителям

22Philip S. Khoury. The Tribal Shaykh, French Tribal Policy, and the Nationalist Movement in Syria Between Two World Wars (далее – Khoury ) // Middle Eastern Studies. 1982. Vol. 18, No 2. С. 183.

23Предводитель курдов в регионе Джазира.

17

(…) В 1945 г. сирийское правительство выплатило субс идий на общую сумму 75 600 сирийских лир 34 шейхам племен. Снова на первом месте в списке находились Шаалян: Фавваз получил 66 тысяч сирийских лир, за ним следовал Миджхем ибн Мхейд (5 800), Навваф ас-Салех (3 500) и Даххам аль-Хади (3 500).»24

После возникновения независимого сирийского государства и особенно с приходом к власти партии Баас (Партия арабского социалистического возрождения) идеологическая установка была на такую модернизацию страны, в которой трайбалистские структуры постепенно превратились бы в реликт. В документе «Ответ партии на невежество и клановость в арабизме» утверждалось: «Регионализм, сектарность и трайбализм – опасные социальные болезни, с которыми необходимо бороться любыми методами, поскольку они серьезно увеличивают и углубляют фрагментацию общества». И далее: «Членство в религиозных, региональных и племенных сообществах становится альтернативой тому, чтобы быть арабом. Этим парализуется потенциал для национальной борьбы, устраняется угроза, которую арабский национализм представляет для [сил] империализма и реакции». 25

Однако такие государственные деятели, как президент Хафез Асад (премьер-министр САР в 1970–1971, президент – в 1971– 2000), внесли коррективы в баасистскую линию. Асад-старший был реалистом и к тому же хорошо осведомлен о специфике сирийского общества, поэтому вместо курса на демонтаж клановоплеменных структур установил уважительное взаимодействие с шейхами, увеличил их представительство в парламенте с 7% до 10%, инкорпорировал в министерства и аппарат безопасности.26 При президенте Башаре Асаде процесс пошел еще дальше. Принадлежность к известным племенам (что не всегда есть у потомственных жителей городов и селений) даже стала предметом гордости и подчеркивания среди чиновников и спецслужбистов.

24Khoury. C. 191–192.

25Nikolaos Van Dam. The Struggle for Power in Syria. Politics and Society under Asad and the Ba’th Party. London: I.B.Tauris publishers, 1996. C. 146, 148.

26Dukhan. C. 6.

18

Абсолютный ренессанс трайбализма на Ближнем Востоке – феномен, возникший в результате т.н. «арабской весны», которая катком проехалась по государствам региона, сминая и разрывая в куски государственную ткань, структуры власти и современные (отвечающие потребностям развития в XX и XXI вв.) общественные институты. Итог разного рода арабских «революций достоинства» – возвращение населения к «корням», к «традиционным социальным структурам», главной из которых является система родо-племенных связей.

Применительно к Сирийской Арабской Республике (САР) клановые структуры стали преподноситься оппозицией практически с самого зарождения антирежимных протестов (начало которых отсчитывают от середины марта 2011 г.) в качестве института, противостоящего власти и правящей баасистской партии. Так, Х.Хасан в статье «Почему племена имеют значение в Сирии» в британской «Гардиан» (25 июля 2012 г.) сообщал, что «племена десятилетиями игнорировались, вытеснялись на обочину и эксплуатировались баасистским режимом

вДамаске, но в демократической Сирии это изменится». 27 Т.Абд в статье в ливанской газете «Сафир» в январе 2013 г.

отмечал: «Влияние племен вернулось на передний край политической сцены Сирии».28 И еще одна схожая точка зрения: «Когда начались протесты, трайбализм сыграл главную роль

вспокойных районах Сирии по мобилизации молодежи в протестное движение против режима».29

Идействительно, в начале 2011 года (по другим данным, четырьмя годами ранее) в Алеппо появился Союз сирийских арабских племен и кланов (ةيروسلا ةيبرعلا رئاشعلاو لئابقلا داحتا), при-

чем с абсолютно очевидным оппозиционным креном. Вслед начали возникать разного рода другие объединения, встававшие на сторону антиправительственных сил. Удивляться не

27https://www.theguardian.com/commentisfree/2012/jul/25/syria-tribal-rivalries- shape-future

28http://www.al-monitor.com/pulse/politics/2015/07/syria-desert-tribes-div ision-oil-geography.html

29https://www.hate-speech.org/tribes-of-syria-pieces-on-a-chessboard/

19

стоит, поскольку в условиях, когда партия Баас воспринималась как часть режима, а другие партии были мелкими и неа в- торитетными, объединение оппозиционных сил в провинции пошло не столько по общественно-политической линии, сколько по пути задействования родственных связей. Удобнее и безопаснее. Однако в тех же самых районах противодействие антирежимным силам также зачастую консолидировалось по родо-племенным линиям. Так, в Идлибе шейх племени Бени Азз Ахмед ад-Дарвиш сформировал клановое ополчение в поддержку Дамаска, там же содействие сторонникам правительства оказывали члены племени аль-Хадидийин во главе с шейхом Нури Наввафом ас-Салехом аль-Шархом (находящимся в родстве с министром обороны САР Фахдом Джасемом аль-Фрейджем). Кстати, шейх Ахмед и два сына шейха Нури – Наеф и Абдель Хей – погибли от рук боевиков террористической группировки «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в РФ).30

Поэтому, как уже отмечалось во введении, гораздо важнее не «с кем сегодня племена», а то, что трайбализм получил в связи с сирийскими «революционными» событиями такое «второе дыхание», что его роль и значение стали несравненно больше, чем в допротестный период и за весь ХХ век.

И последнее. Сирийские племена – в целом довольно крупные, если брать масштабы арабского родоплеменного сообщества. К тому же в САР присутствуют, хотя далеко не целиком, два самых крупных трайбалистских объединения Ближнего Востока – Шаммар и Аназа, которые проживают также в ряде других государств региона, в первую очередь таких важных, как Саудовская Аравия и Ирак. Многие сирийские племена занимают земли и населенные пункты в нескольких провинциях страны.

30 https://www.zamanalwsl.net/news/article/61292

20