Фарукшин М.Х. - Этнополитология

ниеэтническойгруппынаопределеннойтерритории.Дажепризнавая, что «существование меньшинств... не обязательно ведет к конфликту», некоторые зарубежные авторы утверждают, что такой конфликт, скорее всего, имеет место тогда, когда меньшинства проживают компактно на определенной территории. «Конфликт намного более вероятен, когда меньшинства территориально сконцентрированы»340.

Конфликт действительно возможен, но не потому, что меньшинство живет компактно. Сам по себе этот факт к конфликтам не ведет. Как раз рассеянное меньшинство может требовать своей территории, особенно если исторически на ней когда-то расселялись его предки. И такое требование становится конфликтогенным фактором.

Если компактное проживание этнической группы на определенной территории порождает конфликты, то отсюда логически следует вывод: чтобы устранить такую опасность, нужно эту группу пространственно рассредоточить, перемешать с представителями иных этнических групп. Политика, построенная на этой идее, была типична для имперских колонизаторов.

К чему это приводит, свидетельствует опыт Югославии: рассечение компактно проживающих этнических групп административными границами усиливает межэтнические трения и конфликты. «Хотя Югославия Тито была не так уж плоха, – отмечает Калхун, – она подготовила почву для более позднего националистического конфликта, проведя границы таким образом, что различные республики федерации не совпадали с этническими территориями. Как и австро-венгры ранее, правители Югославии сделали так, чтобы часть сербов жила в Хорватии и наоборот, и сделали так на сей раз не в военных целях, а для ослабления стремления к отделению или проведению чисто этнической политики в рамках федерации. Предпринятая после 1992 года попытка привести границы отделившихся государств в соответствие с этническими идентичностями стала причиной острейшей борьбы и огромных людских потерь»341.

Вместе с тем следует признать, что компактное проживание этнической группы на определенной территории может создавать про-

340Amoretti U. Introduction: Federalism and Territorial Cleavages / Federalism and Territorial Cleavages. L., 2004. P. 2.

341Калхун К. Национализм. М.: Издательский дом – «территория будущего», 2006. С. 131.

241

блемы, которые при наличии политической воли довольно легко разрешаются. Этническая группа, этноним которой иногда переносится, например, на название субъекта федерации, бывает территориально сконцентрированной в определенном субъекте федерации, регионе исторического проживания. Составляя меньшинство населения

впределах всего государства, эта группа иногда является большинством в данном субъекте, что актуализирует проблему нахождения и сохранения баланса интересов всех этнических групп, проживающих в данном регионе, в том числе в сфере их институционального представительства на государственном уровне.

Другой этнический фактор, с которым некоторые политологи связывают конфликтогенность в государстве и его нестабильность, – это предоставление компактно проживающей этнической группе политической автономии, что, по их мнению, дает в руки этой группы (в первую очередь, этнорегиональной политической элиты) институциональные ресурсы для перманентного выдвижения завышенных требований вплоть до более полного суверенитета и, в конечном счете, отделения от остальной части государства. При этом указанные ресурсы увеличиваются по мере децентрализации власти и передачи

введение регионов все более широких полномочий. И в этом плане особо интенсивным нападкам подвергается этнофедерализм. Как считает одна из зарубежных авторов У. Аморетти, результаты проведенного ею исследования "подтверждают опасения тех оппонентов этнофедерализма, которые обеспокоены тем, что структура управления, дающая этнической группе собственную административную единицу, могла бы вести к сецессии и развалу государства".342 Однако при этом остается без ответа вопрос: почему, получив политическую автономию, этническая группа должна непременно вступать в конфликты с другими этическими группами и государством, и почему обязательно ее вожделением становится стремление отделиться от остальной части государства?

Представляется достоверным то, что сами по себе территориальноесосредоточениеэтническойгруппыиналичиеунееполитической автономии не порождают этнополитические конфликты и не ведут

342 Amoretti U. Introduction: Federalism and Territorial Cleavages / Federalism and Territorial Cleavages. L., 2004. P. 2.

242

к сепаратизму. Хотя нельзя ручаться, что эти два фактора не могут быть использованы определенными политическими силами для противопоставления этнической группы и ее интересов государственному целому. Но произойти это может при определенных, необычных условиях. Например, опыт республик Российской Федерации в 1990-е годы показывает, что в условиях децентрализации и свободы одни из них использовали ситуацию для экономического, социального и духовного прогресса, другие встали на путь открытого сепаратизма.

Вотношении конфликтов, их недопущения или разрешения любоегосударствоможетсыгратьразнуюроль:статьинструментомнормализации межэтнических отношений и предотвращения конфликтов либо оказаться бессильной, особенно при несформированности соответствующих институтов или неэффективного их использования. На обострение межэтнических отношений влияет огромное число факторов, и государство не всегда способно их нейтрализовать.

Вполитической науке большое место занимает вопрос о роли этнофедерализма в предупреждении или урегулировании этнических конфликтов. В дискуссиях по данной проблеме главное место занимает вопрос, насколько образованная по этническому принципу федерация способствует предотвращению или снижению степени напряженности этнического конфликта и насколько она является конфликтогенной формой государственного устройства. Поскольку успехи на поле урегулирования этнических конфликтов сочетаются с неудачами, отношение к указанной функции этнофедерализма со стороны специалистов является неоднозначным. Сторонники той или другой точки зрения разделились на два противоположных лагеря.

Одни, опираясь на исторические примеры, считают, что федерация, включая этнофедерацию, может способствовать сохранению целостности государства и в то же время защите национальных меньшинств. В этом случае «федерализм рассматривается как возможность, которая может предоставить меньшинствам необходимую защиту и реструктурировать многонациональные государства, которые исчерпали свою унитаристскую форму (часто цитируемым примером является Бельгия), не подвергая опасности стабильность государства

243

и социально-экономическое развитие».343 Эта часть экспертов считает этический федерализм существенным инструментом регулирования этнических конфликтов. Один из них описал одиннадцать критериев, помогающих определить реальные возможности этнофедерализма

вразрешении таких конфликтов: «разработано 11 критериев для оценки способности регулирования конфликтов путем применения системы этнического федерализма»344.

Очевидными фактами является то, что институты федерализма

вцелом ряде стран (Бельгии, Индии, Канаде, России, Эфиопии) сыграли существенную роль в урегулировании существовавших этнических конфликтов и сохранении целостности государств.

Другие эксперты полагают, что создание субъектов федерации по национальному принципу вызывает серьезные негативные последствия в виде появления почвы для этнополитических конфликтов. Они ссылаются на неудачный опыт ряда федераций в обществах с полиэтническим составом населения, но при этом не уделяет достаточного внимания характеру этих федераций и причинам их развала. И с учетом того, что во многих случаях этнофедерации не стали инструментом преодоления этнических конфликтов, значительное число представителей зарубежной политической науки вообще не связывает этнофедерализм с урегулированием таких конфликтов345.

При взвешенном отношении к данной проблеме оказывается, что свою позитивную роль этнофедерализм в конфликтных ситуациях может сыграть только при определенных условиях. Поэтому любую федерацию, в том числе и в полиэтническом обществе, нельзя рассматривать как универсальный способ разрешения присущих федеративным государствам проблем. По меткому замечанию одного из видных исследователей проблем федерализма профессора Р. Уоттса,

343Juhász J. Ethno-Federalism: Challenges and Opportunities // Izvorni naučni rad. Avgust 2005. V. LVII. Br. 3. P. 249 Интернет ресурс. Режим доступа:http://www.doiser- bia.nb.rs/img/doi/0025-8555/2005/0025-85550503245J.pdf.

344Хайнеманн-Грюдер А. Этнический федерализм в сравнительном ракурсе // Федерализм и этническое разнообразие в России: сб. ст. М.: РОССПЭН, 2010.

С. 206 и сл.

345Обзор точек зрения по этому вопросу см.: Roeder Ph. Ethnofederalism and Mismanagement of Conflicting Nationalisms // Regional and Federal Studies. 2009. Vol. 19. No. 2. P. 205–206.

244

«федеративные политические системы предоставляют практический способ достижения управляемости конфликтом в многонациональных обществах посредством демократических представительных институтов. Однако они не панацея от всех политических болезней человечества»346.

Можно утверждать, что федеративные институты создают условия для предупреждения и урегулирования этнических конфликтов, но сами по себе они не гарантируют устранение этих конфликтов. Нужна еще политическая воля, чтобы плодотворно использовать создаваемые институциональные условия с целью обеспечения стабильности федеративного государства. Отсутствие ее во многих конфликтных ситуациях стало причиной их обострения.

Существенным условием предупреждения конфликтов на этнической почве считается включение представителей региональных этнических политических элит в центральные органы государственной власти и привлечение их к участию в осуществлении власти, к разработке и реализации общенациональных программ. «Путем кооптации возможно привлечь влиятельную часть национальных элит к государственному управлению и тем самым достичь разделения и перераспределения ответственности между этническими группами»347.

Следует одновременно подчеркнуть, что не существует одного универсального способа предупреждения или преодоления этнического конфликта. Каждый случай уникален по-своему и потому требует детального анализа как его содержания, так и возможных методов разрешения.

В споре об инструментальной роли федерализма в преодолении конфликтов не может быть победителей, так как в возникновении и разрешении этнических конфликтов федерализм лишь один из, хотя и важных, факторов. Это институциональная форма, эффективность применения которой зависит от множества других факторов – исторических, экономических, социальных, военно-силовых, политикокультурных, религиозных и т. д. Следует принять во внимание, что

346Watts R. L. Multinational federations in comparative perspective // Multinational Federations. Ed. By M, Burgess and J. Pinder. L.: Routledge, 2007. P. 245.

347Хайнеманн-Грюдер А. Этнический федерализм в сравнительном ракурсе // Федерализм и этническое разнообразие в России: сб. ст. М.: РОССПЭН, 2010. С. 211.

245

«доступные эмпирические исследования и конкретные случаи предоставляют смешанное доказательство: по-видимому, некоторые федеративные системы были способны трансформировать этнополитические конфликты, а другие нет»348.

Этнический конфликт – это столкновение интересов, ценностей и целей. Чаще всего этнополитические конфликты возникают, говоря обобщенно, из-за неудовлетворенности интересов этнических групп. «Если этническая группа постоянно занимает положение оппозиции, так что ее требования никогда не становятся предметом обсуждения, члены группы менее мотивированы умерить свои требования. Подобным же образом, если правящая группа никогда не вынуждается сотрудничать с этнической группой, члены правящей группы также имеют мало оснований умерить свою оппозицию в отношении требований этнической группы. В свою очередь, постоянные враждебные политические отношения между этнической группой и правящей группой, более вероятно, будут развиваться по спирали в сторону отчужденности и даже насилия, чем по пути сотрудничества»349.

Ситуация еще более отягощается, когда происходят прямые нарушения законных прав этнических групп, а они сами подвергаются преследованию. В этих случаях недовольство этнических групп, которое акцентируется политическими и интеллектуальными лидерами этихгрупп,прорываетсянаружукаквыражениеэтническогоконфликта, который становится открытым. «Раздраженные члены этнического меньшинства вовлекаются в стратегию экстра-иституциональных действий, мобилизуя других членов группы, чтобы оказывать давление на правительство и государство в пользу своих требований»350. Недовольство этнической группы или ее значительной части своим положением вызывает поиски врага, в качестве которого воспринимается другая этническая группа (группы) или власть. Недовольство своим положением, нарушением их законных интересов могут вы-

348Iff A. Peace-Promoting Federalism: Making Sense of India and Nigeria // Publius: The Journal of Federalism. 2013. Volume 43. Number 2. P. 227.

349Birnir J. K. Ethnicity and Electoral Politics. Cambridge: Cambridge University Press, 2007. Р. 11.

350Alonso S. & Ruiz-rufino R. Political representation and ethnic conflict in new democracies // European Journal of Political Research. 2007. Vol. 46. Issue 2. P. 239.

246

ражать не только этнические меньшинства, но и этнические группы, принадлежащие к большинству населения страны.

Межэтнические отношения могут приобретать дополнительную остроту, если титульная этнонация составляет меньшинство даже

втом субъекте федерации, которому она дала имя (что имеет место

вряде республик Российской Федерации). Например, в Республике Саха (Якутия) большинство населения составляют русские. Аналогичная ситуация имеет место в Республике Башкортостан. Происходит это в том случае, если представители такой группы, как правило, численно преобладают в системе управления регионом, формируя большую часть региональной политической элиты. Часто они же имеют преимущества в сфере экономической деятельности, что, естественно, вызывает, например, в Башкортостане недовольство численно преобладающих этнических групп – русских и татар.

Причиной конфликта могут быть также исторические обиды, нанесенные народу и стремление последнего к восстановлению справедливости. «Историческая память» является важным элементом этнического самосознания. Она означает сохранившиеся и воспроизводимые из поколения в поколение воспоминания о прошлом

вистории этноса. В научной литературе утверждалось мнение, что «чем глубже «историческая память, тем сложнее современные цивилизационные, национально-этнические, территориальные и иные проблемы. Хотя эта зависимость и не является однозначно линейной. При прочих равных условиях она может играть и прогрессивную, и регрессивную роль»351.

Действительно все зависит от характера событий, о которых осталась память. Если это трагические события в жизни этноса, то такая память действительно может обострять некоторые проблемы

вмежэтнических отношениях. Этот мотив, несомненно, сыграл свою роль в вовлеченности чеченского народа и его политической элиты

воткрытый вооруженный конфликт с целью сецессии. Как писал исследователь указанного конфликта В. А. Тишков, «чеченцы как один из крупных и наименее ассимилированных русской культурой российских народов пережили в сравнительно недавней истории со-

351 Чернов П. В. Россия: этногеополитические основы государственности. Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. С. 14.

247

бытия, которые породили в них чувство попранного коллективного достоинства и потребность, особенно среди активных социальных элементов, в крайних формах самоутверждения. Этого не могли понять ни государство, ни российская общественность»352.

Но историческая память может сыграть и положительную роль, когда это память о героических страницах в истории этноса, или о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи в межэтнических отношениях. В этом случае почвы для подозрительности и недоверия не существует. Напротив, такая память способствует сближению этносов, становлению и развитию нормальных межэтнических отношений.

К числу возможных причин этнополитических конфликтов относится экономическое, социальное, политическое и культурное неравенство среди народов, населяющих единую страну, несправедливость распределения материальных и других благ. Такое региональное неравенство имеет место практически во всех странах. В России огромные региональные различия пока не приводят к этнополитическим конфликтам, но являются потенциальным источником как социальных, так и собственно этнических конфликтов. Так, по производству валового регионального продукта разрыв между регионами составлял в 2008 г. 449,4 раза. По доле валового регионального продукта на душу населения разница между российскими регионами составила примерно 24,4 раза. По данным Министерства регионального развития РФ, разница между регионами в объемах инвестиций в основной капитал составляла в 2010 г. 186,7 раза. Разрыв между полярными по средней заработной плате регионами составлял в августе 2008 г. 6,84 раза. Если, например, в Брянской, Тамбовской областях и Республике Калмыкия среднемесячная зарплата превышала стоимость фиксированного набора товаров и услуг в 1,5 раза, а в Республике Дагестан – 1,3 раза, что значительно ниже показателя в среднем по России, то в Московской области указанное превышение составляет 2,6 раза, а в Москве – 3,1 раза.353

352Тишков В. А. Общество в вооруженном конфликте (этнография чеченской во-

йны). М.: Наука, 2001. С. 241.

353См.: Стародубровская И. В., Глазычев В. Л. Реальный федерализм, местное самоуправление, межбюджетная политика // Доклады Центра социально-консерва- тивной политики, 03.2011. С. 19.

248

Пособственнымдоходамнадушунаселенияразрывмеждусамым бедным и самом богатым регионами составляет 32,6 раза. Особенно сложная ситуация сложилась в регионах Северного Кавказа. Здесь обеспеченность расходов субъектов федерации собственными доходами (без учета безвозмездных поступлений) не поднималась выше 49 % вот уже пять лет, что свидетельствует о том, что направляемая финансовая помощь не способствует наращиванию бюджетного потенциала и развитию экономики округа354.

Причины этнополитических конфликтов усматриваются в конкуренции за обладание природными ресурсами, притязаниях этнических групп на одну и ту же территорию, недовольстве ослаблением этнической идентичности в результате глобализации и усиления взаимодействия между народами и государствами, в неспособности государственной власти своевременно погасить разгорающийся межэтнический конфликт, в более широком плане – неэффективность этнополитики в целом.

Особенно острыми и эмоционально перегруженными бывают этнические конфликты по поводу принадлежности территории. В данном случае каждая из сторон конфликта готова на самые экстремальные действия, чтобы решить спорный территориальный вопрос в свою пользу. С другой стороны, «иногда сама постановка вопроса о территориальных уступках как форме достижения компромисса между сторонами конфликта рассматривается как «святотатство»355.

В литературе было замечено, что «поскольку этносы выступают территориальноорганизованнымиструктурами,этническиеконфликты приобретают особую остроту, если их объекты имеют территориальный характер или территориальное происхождение (владение территорией, землей, богатством ее недр; территориальное устройство государства)»356.

354Гуринов С. Н. О перераспределении полномочий между уровнями власти

вцелях обеспечения эффективного исполнения субъектами Российской Федерации своих расходных полномочий // Совет Федерации. Аналитический Вестник. 2012. № 1 (444). С. 45.

355Паин Э. А. Этнические конфликты в постимперской России // Вестник Института Кеннана в России. 2012. Выпуск 22. С. 37.

356Авксентьев В.А. Этнические конфликты: история и типология // Социологические исследования. 1996. № 12. С. 44.

249

Этнические конфликты, возникающие по поводу территории, являются особенно сложными для их разрешения ко взаимной удовлетворенности обеих сторон. Ведь для этнической группы регион

еепрежнего или нынешнего проживания представляет ни с чем не сравнимую ценность, заменить которую какой-то другой ценностью практически невозможно. Поделить спорную территорию тоже нет возможности, поскольку каждая из конфликтующих сторон считает

еебезраздельно своей.

Вэтнополитическом плане конфликтогенным явлением служат миграционные процессы. Как отмечалось в отечественной науке, «корпоративно и этнически окрашенные массовые миграционные потоки не бывают «безобидными»: они нарушают этнобаланс, что приводит к возникновению конфликтных ситуаций»357. Глобализация, усиление взаимосвязи государств, огромный рост информационных потоков, развитие транспортных сетей, расширение контактов между народами и в то же время огромные различия между странами по уровню жизни облегчили и породили массовые перемещения людей. Особо следует учесть массовую миграцию населения из бедных, нищих регионов мира в экономически более развитые и благополучные страны. Так, в результате миграции доля иммигрантов в структуре населения западноевропейских обществ составляет от 5–6 до 17–18 процентов. От трех четвертей до четырех пятых жителей канадских мегаполисов – Торонто, Монреаля и Ванкувера – небританского и не французского происхождения358.

Высокообразованных мигрантов, классных специалистов в рамках определенной профессии принимающая страна встречает, как

правило, с удовольствием. Они достаточно легко интегрируются в жизнь страны-реципиента. Но есть другая категория мигрантов, а именно, малообразованная, неквалифицированная. И отношение

кним бывает разным.

Содной стороны, принимающие мигрантов страны заинтересованы в их труде. Гастарбайтеры выполняют те виды низкооплачиваемыхработ,которыеизбегаетвыполнятькоренноенаселение.Сдругой

357Чернов П. В. Россия: этногеополитические основы государственности. Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. С. 60.

358См.: Малахов В. С. Национализма как политическая идеология. М.: КДУ, 2005.

С. 253–254.

250