Логика универсальной эволюции и культурная традиция

Эволюционная трактовка возникновения п трансформации нравственных начал и возможность аналогичного рассмотрения других сторон духовного мира человека, помимо чисто теоретического интереса, могут оказаться полезными и при изучении задач, возникающих у человека в его повседневной практике. Одной из таких областей прикладной деятельности является информатика и, в частности. Создание сложных компьютерных систем.

Развитие работ в области искусственного интеллекта и создание больших компьютерных систем неожиданно приводит к необходимости синтеза двух форм знания – конкретно-логического. Связывающего ряд событий непротиворечивой логической конструкцией, и образного. Способного охватывать обстановку в целом. До появления компьютеров 3-го поколения основные усилия специалистов были направлены на воспроизведение в электронной машине тех или иных логических цепочек – разнообразных алгоритмов, решающих конкретные задачи. Однако детальных знаний, которые могли дать строгие методы, оказывалось для ответа на многие вопросы, возникающие в практике, явно недостаточно. Человеку недостаточно иметь ориентиры, реперы, пусть даже очень точно расставленные. Для поисков пути новых открытий ему нужно целостное представление об окружающем мире или исследуемом феномене, пусть даже нечеткое, неточное, но целостное! А это дает ему только неформальное мышление, интуиция, фантазия. Но здесь всегда неизбежен произвол, недосказанность, неоднозначность... И тем не менее без духовного начала, без горизонтов своего внутреннего мира. Своего «Я» человек обречен на прозябание, лишен многих жизненных стимулов, а его общественные структуры – на застой и деградацию. Эта особенность проявляется во всех сферах жизни и деятельности человека. И в науке в том числе. Наука не может развиваться без обобщенных конструкций– порой, может быть, и ложных, без видения общей картины мира.

Объединение этих двух начал – логического и образного, без которого любое знание остается неполным, ущербным,– является одной из труднейших, если не самой трудной. Среди проблем современной теории искусственного интеллекта. Сейчас эти трудности преодолеваются с помощью диалога человек – компьютер, т.е. включением в компьютерную систему в качестве блока «неформального мышления» самого исследователя, человека.

Природе в процессе эволюции мозга также пришлось преодолеть эту трудность. Но в ее распоряжении не было субъекта. Способного взять на себя роль исследователя, который, опираясь на данную ему способность неформального мышления, может воспроизводить целостную картину. В результате обе системы оказались совмещенными в одном – в человеке. Появление двух полушарий головного мозга, выполняющих две различные функции мышления, обеспечивших сочетание двух столь разных инструментов познания, было, вероятно, одним из гениальнейших «изобретений» Природы, показывающих. Сколь неисчерпаемы варианты продолжения эволюционного процесса. Сколь велик запас виртуальных возможностей, извлекаемых процессом самоорганизации по мере усложнения и роста разнообразия форм бытия материального мира.

Только сочетание строго логического, послужившего базой для последующего развития процесса накопления знаний и превращения их однажды в науку, и духовности, чувственного восприятия окружающего мира, породивших интуицию, искусство, религиозное мышление, дало возможность родиться культуре в ее высшей гуманистической форме. Особенно подчеркну – и искусства как наиболее острого выражения образного мышления. Культура, искусство, наука становятся своеобразной формой жизни, формой существования человека, например, «человек в искусстве». Эта жизнь рождает необходимое человеку духовное начало и одновременно рождается им.

Истоки культуры, возникновение культурной традиции я вижу в той же мезолитической революции, породившей основной запрет цивилизации – запрет «не убий»! В самом деле, ведь культура – это тоже своеобразная форма памяти, и. Следовательно, она не могла бы возникнуть без утверждения определенных нравственных основ. Способных обеспечить передачу накопленных духовных ценностей следующим поколениям. А для возникновения этой трансляции из «сегодня» в «будущее», как уже говорилось, было необходимо возникновение системы «Учитель». Итак, мы видим, что нравственность и культура не только завязаны в единый узел, но и имеют общие истоки. Постижение и утверждение культуры – сложнейший эволюционный процесс. Это – составляющая единого процесса общественного развития человека. Связанная с остальными его составляющими нетривиальными и опосредованными узами. Она возникает как потребность, как один из способов выхода из эволюционного тупика, как специальное изобретение механизмов самоорганизации, но затем в ее развитии все большую роль начинает играть внутренняя логика, которую мы и называем чаще всего традицией. Особенно хорошо все это просматривается на примерах изучения науки и ее отдельных дисциплин.

Может оказаться, что эта внутренняя логика развития приходит в противоречие с изменяющейся реальностью: традиция, привычный образ мышления становятся тормозом общественного процесса. Наступает пора мучительного переосмысления привычных истин и трафаретов. Но «традиционность» традиции, ее консервативность – необходимое для человека свойство его духовности. Оно ограждает человека от неоправданных перестроек поведения при случайных флуктуациях внешних условий жизни.

Развитие культуры нельзя отделить от становления и развития языка, вернее, языков. Отображение реальности любым языком в сознании человека крайне неоднозначно и ограничено. Вот почему человек нуждается во многих языках. На одном фланге этого спектра – язык математики, язык чисто формализованных описаний. Без него невозможно развитие точных знаний. Но формализованное описание способно обслужить лишь очень ограниченную область деятельности. На другом фланге спектра языков – языки искусства, одного из важнейших каналов познания окружающего мира и прежде всего познания человеком самого себя. С позиции универсального эволюционизма с искусством связан один из удивительнейших феноменов – временная трансформация памяти и неоднозначность интерпретации образов, т.е. языка искусства. В науке, в точном знании неверная истина, ложное утверждение постепенно забываются и теряют свое начальное значение, превращаясь в историю. А большое искусство – это всегда современность, хотя может существеннейшим образом измениться толкование и восприятие образов. Образы искусства, превращаясь в историю, остаются нашими современниками. Мы снова открыли Рублева, но не как средневекового мастера, а как нашего современника, дающего людям XX века повое видение мира, человека. Но это видение новое, вероятно. Совсем непохожее на восприятие Рублева его современниками – иероглифы образов меняют со временем свой смысл.

Рост разнообразия языков, в том числе и языков искусства – еще одно из проявлений тех же явлений дивергентного характера. Однако параллельно неизбежно возникают и универсальные языки (в том числе и языки-иероглифы, не имеющие однозначной звуковой интерпретации, например, числа!). Я уверен, что неизбежно возникнет и некое международное эсперанто. И, кажется, оно уже начало формироваться на основе английского языка.

Кооперативное начало играло порой весьма своеобразную роль в эволюционном процессе – оно порой лишало индивидуумов индивидуальности, превращало отдельных животных из самостоятельных организмов в составляющие некого единого организма, в винтики некой машины, обеспечивающей гомеостазис надорганизменной конструкции. Поскольку природа нам дает достаточное число подобных примеров и демонстрирует своеобразную рациональность подобного способа разрешения противоречий между частью и целым,– в муравейнике они разрешены раз и навсегда,– то возникает естественный вопрос: не является ли отказ от индивидуального чисто биологического совершенствования человека в период мезолитической революции шагом в превращении человека из человека-личности в человека-винтик?

Ответ на этот вопрос далеко не прост, тем более что попытки сведения человека к некой детали хорошо смазанного механизма государственного социализма уже неоднократно предпринимались. Он требует тщательного анализа процессов общественного развития,– не только научного прогресса, но и общественных структур, культурных традиций и т.д. Поэтому сказанное ниже – это всего лишь гипотеза, но весьма правдоподобная, по мнению автора.

Я думаю, что возникновение личности – это некоторый неизбежный шаг на пути развития сложного организованного сообщества, функционирующего в сложных, плохо контролируемых внешних условиях. Собственно говоря, различие в характерах, неоднозначность отображения реальности у отдельных индивидов – это проявление того же самого закона дивергенции. Важно другое, что в данном случае это разнообразие не противоречит кооперативному началу: разнообразие условий требует от сообщества и разнообразия индивидуальных решений. Первобытному стаду или племени было легче найти подходящий выход из сложных ситуаций, требующих принятия нестандартных решений. Унификация сознания и поведения, которая неоднократно выступала в качестве желаемой цели тех или иных властителей, никогда не приводила ни к чему, кроме деградации общества и его структур, к последующему разрушению гражданского общества.

Дальнейшее развитие человечества неизбежно потребует преодоления разнообразных и, я думаю, нарастающих трудностей. Поэтому развитие личности становится наряду с развитием гражданского общества одной из важнейших общечеловеческих задач. Ее решение мне предствляется жизненной необходимостью человечества. Но, по-видимому, важно представлять, что развитие личности может таить и определенные опасности для общества. Личность осознает существование и нетривиальность собственного Я. Она видит возможность выбора действий. Используя культуру, образование, утилизируя их, пропуская через себя огромные потоки информации, личность формирует представление о своем месте в мире, которое она потенциально может занять, используя возможность выбора. Именно возможность, ибо право у нее может быть и отнято. Вот здесь и возникает конфликт общество – личность. Это специальная проблема, но в ее решении огромную роль играет культура. И, разумеется, воспитание, как ее составная часть.

Изменение роли и места личности в судьбах человечества неизбежно вызовет и новые требования к культуре, будет определенным образом ее трансформировать.

В заключение этого раздела я хочу только заметить, что в современных условиях культура, включая нравственность, перестает быть «надстройкой». По существу, она начинает определять судьбу биологического вида «человек разумный».