2.3. Индивидуальная психология а. Адлера.

Связан с психоанализом, но не был напрямую его учеником, он был несколько младше Фрейда.

Родился в музыкальной семье купца средней руки. Долго и тяжело болел в детстве. Страдал от постоянного соперничества со старшим братом, который был физически сильным. Он завел себе много друзей, где нашел понимание и ощущение равенства. Его стремление к равенству и компенсации своей недостаточности видна во всех его работах. Он всегда много читал: литература, философия, Библия, психология. Позднее он много преподавал и такое знакомство с культурой помогло ему ясно читать лекции студентам. Когда ему было 3 года, умер младший брат Адлера. Он был много раз близок к смерти, 2 чуть не был убить в уличной драке. В 18 лет А поступает в Венский университет, чтобы стать офтальмологом, чтобы лечить людей, он там участвует в политических собраниях, интересуется социализмом. Постепенно ему становится интересна психиатрия. Когда Фрейд опубликовал первую книгу, Адлер был один из не многих, кто поддержал его. ФРЕЙД писал ему благодарности и пригласил войти в его группу.

Он никогда не подвергался тренировочному психоанализу, он не был собственно учеником Фрейда, он вошел в группу уже сложившимся ученым. Но он стал президентом психоаналитического общества.

1). Главный мотив – не секс, а стремление к власти

2). Оказывал особое внимание социальным проблемам

В психоаналитическом обществе остается 14 человек, Адлер уводит к себе 7 человек и основывает общество индивидуальной психологии. Это общество открывает в школах кабинеты психологии, где бы дети и родители могли получать помощь. При этом он был практикующим психотерапевтом, был известным лектором. Был интересным человеком: когда он останавливался в отели, в его комнату набивался весь стафф отеля слушать. Теория А основана на нескольких источниках, которые он критически осмыслил.

1). Дарвин 2). Психоанализ Фрейда 3). Ницше (воля к власти) 4). Ханс Вайхингер 5). Философия холизма (от гр. целый) Жан Сматс

1) Адаптация к окружающей среде основа психологии. Адлер занимается динамикой не внутри психики, а занимается анализом окружающего мира. Он преломляет Дарвина к медицинской практике. Но он был против социла-дарвинизма (выживает сильнейший) – органическая неполноценность может подтолкнуть к достижениям. И это приведет к успешной адаптации человека.

2) У него уже были свои работы по психологии, он никогда не был согласен с теорией либидо. Но он так же придавал большое значение сновидением и неврастенические синдромы. Фрейд до того как пути Ф и А разошлись считал А своим учеником, но А всегда это отвергал. А занимался своими научными поисками. Фрейд занимался анализом частей, частностей и мелочей, а А, что нужно двигаться от познания целостной картины.

a. Сексуальность выражение личных свойств человека, не фундамент. Основа не секс, а стремление к власти

b. Считал, что психоанализ ведет в формированию эгоистических личностей и считает, что он не уделяет внимание социуму. Его концепция лучше подчеркивает социальную человека.

3) Сильно влияние в ранних работах. Но А не просто перенес идею Ницше в психологию, он расширил: не к ВЛАСТИ, а к ПРЕВОСХОДСТВУ. Кроме того, он преодолел индивидуализм, введя понятие о социальном интересе.

4) Вайхингер полагал, что люди создают систему из свох переживаний, а потом применяют их в жизни. На людей больше воздействуют их ожидание, а не реальный мир – такой подход он называл функционализм. Влияние видно в работе «Неврастническая конституция»

5. Были в переписки, Адлер помогал Сматсу печатать ему работы. Был полит. лидером Африки.

Он считал, что человек в процессе развития стремиться к усложнению своей системы. Адлер: нужно не только знать, как бацилла воздействует на организм, но и как тело на бациллу. Важно знать как целая психика реагирует на мир.

Основные понятия Адлера:

1. Комплекс неполноценности, компенсация – монографии 1907 года - у каждого индивида его слабые органы, которые можно развить упражнениями так, чтобы он стал ведущим. Все великие люди имели такой комплекс. На детей глубоко воздействует его неполноценность – он не имеет власти и меньше всех. Детские впечатления самого Адлера также во многом определили такую теорию. Жизненный опыт ребенка заставляет его чувствовать свою слабость, он стремится к власти чтобы компенсировать, это само по себе не плохо – это движет историю. Чрезвычайно чувство неполноценности препятствует росту и развитию. Чтобы компенсировать нужно, ставить реальные цели, иначе он уйдет в мечты и у него не появится социальный интерес. Собственно для Адлера прогресс - есть результат этого.

2. Агрессия, борьба за превосходство. Но это не стремление к разрушению, а позитивная сила, необходимая для выживания. Агрессия – форма стремления к власти – идея Ницше, которую Адлер украл. Это может принимать как + так и – направления. + э это цель стать полезным окружающим, - это стремления к личному превосходству. Все виды – Дарвин: должны развиваться, чтобы сохраниться. Это расово верное врожденное чувство – жить значит развиваться. В процессе развития не нужно бояться делать ошибки. Метафора обучение плаванию: Как только ты сделаешь все возможные ошибки, ты научишься плавать. В жизни также.

3. Жизненные цели. На цель влияет опыт и личные свойства. Это не ясная цель, которую можно достигнуть рядом шагов, это далекая, размытая, идеальная цель, которую человек создает в ранние годы жизни и редко ее достигает. Но основе этого формируется свой жизненный стиль. Цель – защита от чувства бессилия. Цель чаще всего скрыта от сознания. П-р.: многие врачи, выбирая карьеру в детстве, пытаются совладеть со страхом смерти. Цель нереальна, но к ней всегда приближаются путем реальных шагов. Неврастенические цели – это те, к которым не ведет последовательность реальных шагов. Невротик всегда занят фантазиями о своим превосходстве. Адлер спрашивал пациента: а чтобы ты делал без этой болезни. И по ответу судил по цели. Цели позволяют объяснить поведение. Черты характера не врожденные и не неизменные, а вырабатывается стремлением к превосходству

4. Стиль жизни – уникальный способ достижения своих целей. Комплекс средств, позволяющий приспособиться к миру. Цель психологии – выявить такой стиль. В первые 4 года человек формирует свою целостность и приспосабливает ее к стремлению к превосходству. При терапии нужно искать единый жизненный стиль, а не как Фрейд частности. Это ученики разобрали жизненный стиль:

a. Я- концепция – представления человека о себе

b. Идеал себя – то, как человек хочет себя знать и видеть.

c. Образ мира

d. Этические убеждения – личный этический кодекс.

Схема апперцепции (восприятие, включающее в себя активность субъекта) – активная интерпретация того, что мы получаем от мира. Это личная картина мира, это определяет поведение человека. Если человек убежден, что моток веревок – змея, то не важно, что это не змея, страх будет такой же. Если человек боится мир, то он и видит в мире угрозу. В терапии он старался показать, что твой способ видеть мир не единственный. Когда к нему пришел чел. и сказал, что он неудачник, А предложил ему проиграть – тогда то он точно выиграет.

5. Творческая энергия личности – человек это не инертный объект, но существо, который активно ищет и систематизирует ощущения. Инд. Психология возникла как наука, которая пытается понять творческую энергию. Творческая энергия направляет стремление к власти. Основа любого лечения не в силе болезни, но в силе самого человека. Т. Э. л. – творческий акт, идентичное я. Человек – единство качеств, этого не понимал Фрейд. Человек сам делает свою личности.

6. Социальный интерес. – в поздних работах самое важное, чувство солидарности человека к человеку, чувство товарищества,

Неудачники – результат недостаточного развития соц. Интереса. Наша жизнь проходит в обществе. Благодаря своей работе, человек становиться полезным. Всё поведение человека социально и мы развиваемся только в обществе. Соц. Интерес э то не забота об обществе, это забота о всем человечестве, движущая сила эволюция. Важно формирование способности сотрудничать. А считал, что только вместе мы можем преодолеть свою неполноценность. Великие люди всегда хотели принести пользу обществу и они были людьми кооперативными.

Три цели в жизни:

РАБОТА (не только заработок, но и самореализация)

ДРУЖБА (мы живем в обществе, нам нужно быть вместе)

ЛЮБОВЬ (мы двуполые и будущее зависит от взаимоотношения полов)

Нельзя быть привязанным к обществу абстрактно.

Три цели взаимосвязаны в ответе на вопрос – как жизнь конструктивно в этом мире? Если молодец в одном, успеешь во всех.

Органическая неполноценность (сильная болезненность, развивается эгоизм, так как за них все делают), избалованность (не любят родителей и умеют лишь повелевать) и заброшенность (они не видят любви в доме) мешают сформироваться соц. Ин. Эти пороки породили всех великих врагов человечества.

Основные пункты о неврозе. Попытка преодолеть чувство неполноценности, невротик оторван от реальности, поэтому болезнь и страдание заменяют попытки добиться превосходства. Это вынужденный ответ реальности: сны, сонливость. Так он отходит от общества и создает себе иной мир, снимая таким образом ответственность. Невротик всегда ищет личной власти, у него не развит соц инт. Врач должен изменить его мир так, чтобы включить его в общество.

2.4. Бихевиоризм — направление в психологии, определившее облик американской психологии в XX столетии, радикально преобразовавшее всю систему представлений о психике. Его кредо выражала формула, согласно которой предметом психологии является поведение, а не сознание. (Отсюда и название — от англ. behavior, поведение.) Поскольку тогда было принято ставить знак равенства между психикой и сознанием (психическими считались процессы, которые начинаются и заканчиваются в сознании), возникла версия, будто, устраняя сознание, бихевиоризм тем самым ликвидирует психику. Истинный смысл событий, связанных с возникновением и стремительным развитием бихевиористского движения, был иным и заключался не в аннигиляции психики, а в изменении понятия о ней.

Одним из пионеров бихевиористского движения был Эдвард Торндайк (1874—1949). Сам он называл себя не бихевиористом, а «коннексионистом» (от англ. «connection» — связь). Однако об исследователях и их концепциях следует судить не по тому, как они себя называют, а по их роли в развитии познания. Работы Торндайка открыли первую главу в летописи бихевиоризма. Свои выводы Торндайк изложил в 1898 году в докторской диссертации «Интеллект животных. Экспериментальное исследование ассоциативных процессов у животных». [2] Термины Торндайк употреблял традиционные — «интеллект», «ассоциативные процессы», но содержанием они наполнялись новым.

То, что интеллект имеет ассоциативную природу, было известно со времен Гоббса. То, что интеллект обеспечивает успешное приспособление животного к среде, стало общепринятым после Спенсера. Но впервые именно опытами Торндайка было показано, что природа интеллекта и его функция могут быть изучены и оценены без обращения к идеям или другим явлениям сознания. Ассоциация означала уже связь не между идеями или между идеями и движениями, как в предшествующих ассоциативных теориях, а между движениями и ситуациями. Весь процесс научения описывался в объективных терминах. Торндайк использовал идею Вена о «пробах и ошибках» как регулирующем начале поведения. Выбор этого начала имел глубокие методологические основания. Он ознаменовал переориентацию психологической мысли на новый способ детерминистского объяснения своих объектов. Хотя Дарвин специально не акцентировал роль «проб и ошибок», это понятие несомненно составляло одну из предпосылок его эволюционного учения. Поскольку возможные способы реагирования на непрестанно меняющиеся условия внешней среды не могут быть заранее предусмотрены в структуре и способах поведения организма, согласование этого поведения со средой реализуется только на вероятностной основе.

Эволюционное учение потребовало введения вероятностного фактора, действующего с такой же непреложностью, как и механическая причинность. Вероятность нельзя было больше рассматривать как субъективное понятие (результат незнания причин, по утверждению Спинозы). Принцип «проб, ошибок и случайного успеха» объясняет, согласно Торндайку, приобретение живыми существами новых форм поведения на всех уровнях развития. Преимущество этого принципа достаточно очевидно при его сопоставлении с традиционной (механической) рефлекторной схемой. Рефлекс (в его досеченовском понимании) означал фиксированное действие, ход которого определяется так же строго фиксированными в нервной системе способами. Невозможно было объяснить этим понятием адаптивность реакций организма и его обучаемость. Торндайк принимал за исходный момент двигательного акта не внешний импульс, запускающий в ход телесную машину с предуготованными способами реагирования, а проблемную ситуацию, то есть такие внешние условия, для приспособления к которым организм не имеет готовой формулы двигательного ответа, а вынужден её построить собственными усилиями. Итак, связь «ситуация — реакция» в отличие от рефлекса (в его единственно известной Торндайку механистической трактовке) характеризовалась следующими признаками: 1) исходный пункт — проблемная ситуация; 2) организм противостоит ей как целое; 3) он активно действует в поисках выбора и 4) выучивается методом упражнения. Прогрессивность подхода Торндайка по сравнению с подходом Дьюи и других чикагцев очевидна, ибо сознательное стремление к цели принималось ими не за феномен, который нуждается в объяснении, а за причинное начало. Но Торндайк, устранив сознательное стремление к цели, удержал идею об активных действиях организма, смысл которых состоит в решении проблемы с целью адаптации к среде. Итак, Торндайк существенно расширил область психологии. Он показал, что она простирается далеко за пределы сознания. Раньше предполагалось, что психолога за этими пределами могут интересовать только бессознательные явления, скрытые в «тайниках души». Торндайк решительно изменил ориентацию. Сферой психологии оказывалось взаимодействие между организмом и средой. Прежняя психология утверждала, что связи образуются между феноменами сознания. Она называла их ассоциациями. Прежняя физиология утверждала, что связи образуются между раздражением рецепторов и ответным движением мышц. Они назывались рефлексами. По Торндайку, коннексия — связь между реакцией и ситуацией. Очевидно, что это новый элемент. Говоря языком последующей психологии, коннексия — элемент поведения. Правда, термином «поведение» Торндайк не пользовался. Он говорил об интеллекте, о научении. Но ведь и Декарт не называл открытый им рефлекс рефлексом, а Гоббс, будучи родоначальником ассоциативного направления, ещё не употребил словосочетание «ассоциация идей», изобретенное через полстолетия после него Локком. Понятие созревает раньше термина. Работы Торндайка не имели бы для психологии пионерского значения, если бы не открывали новых, собственно психологических закономерностей. Но не менее отчетливо выступает у него ограниченность бихевиористских схем в плане объяснения человеческого поведения. Регуляция человеческого поведения совершается по иному типу, чем это представляли Торндайк и все последующие сторонники так называемой объективной психологии, считавшие за коны научения едиными для человека и остальных живых существ. Такой подход породил новую форму редукционизма. Присущие человеку закономерности поведения, имеющие общественно-исторические основания, сводились к биологическому уровню детерминации, и тем самым утрачивалась возможность исследовать эти закономерности в адекватных научных понятиях.

Торндайк больше чем кто бы то ни было подготовил возникновение бихевиоризма. Вместе с тем, как отмечалось, он себя бихевиористом не считал; в своих объяснениях процессов научения он пользовался понятиями, которые возникший позднее бихевиоризм потребовал изгнать из психологии. Это были понятия, относящиеся, во-первых, к сфере психического в её традиционном понимании (в частности, понятия об испытываемых организмом состояниях удовлетворенности и дискомфорта при образовании связей между двигательными реакциями и внешними ситуациями), во-вторых, к нейрофизиологии (в частности, «закон готовности», который, согласно Торндайку, предполагает изменение способности проводить импульсы). Бихевиористская теория запретила исследователю поведения обращаться и к тому, что испытывает субъект, и к физиологическим факторам.

Теоретическим лидером бихевиоризма стал Джон Браадус Уотсон (1878—1958). Его научная биография поучительна в том плане, что показывает, как в становлении отдельного исследователя отражаются влияния, определившие развитие основных идей направления в целом. После защиты диссертации по психологии в университете Чикаго Уотсон стал профессором университета Джона Гопкинса в Балтиморе (с 1908 года), где заведовал кафедрой и лабораторией экспериментальной психологии. В 1913 году он публикует статью «Психология с точки зрения бихевиориста», оцениваемую как манифест нового направления. Вслед за тем он публикует книгу «Поведение: введение в сравнительную психологию», в которой впервые в истории психологии был решительно опровергнут постулат о том, что предметом этой науки является сознание.

Девизом бихевиоризма стало понятие о поведении как объективно наблюдаемой системе реакций организма на внешние и внутренние стимулы. Это понятие зародилось в русской науке в трудах И. М. Сеченова, И. П. Павлова и В. М. Бехтерева. Они доказали, что область психической деятельности не исчерпывается явлениями сознания субъекта, познаваемыми путем внутреннего наблюдения за ними (интроспекцией), ибо при подобной трактовке психики неизбежно расщепление организма на душу (сознание) и тело (организм как материальную систему). В результате сознание отъединялось от внешней реальности, замыкалось в кругу собственных явлений (переживаний), ставящих его вне реальной связи земных вещей и включенности в ход телесных процессов. Отвергнув подобную точку зрения, русские исследователи вышли на новаторский метод изучения взаимоотношений целостного организма со средой, опираясь на объективные методы, сам же организм трактуя в единстве его внешних (в том числе двигательных) и внутренних (в том числе субъективных) проявлений. Этот подход намечал перспективу для раскрытия факторов взаимодействия целостного организма со средой и причин, от которых зависит динамика этого взаимодействия. Предполагалось, что знание причин позволит в психологии осуществить идеал других точных наук с их девизом «предсказание и управление». Это принципиально новое воззрение отвечало потребностям времени. Старая субъективная психология повсеместно обнажала свою несостоятельность. Это ярко продемонстрировали опыты над животными, которые были главным объектом исследований американских психологов. Рассуждения о том, что происходит в сознании животных при исполнении ими раз личных экспериментальных заданий, оказывались бесплодными. Уотсон пришел к убеждению, что наблюдения за состояниями сознания так же мало нужны психологу, как физику. Только отказавшись от этих внутренних наблюдений, настаивал он, психология станет точной и объективной наукой.

Общая тенденция перехода от сознания к поведению, от субъективного метода анализа психики к объективному наблюдалась на различных участках научного фронта. Прочитав (в немецком и французском переводе) книгу Бехтерева «Объективная психология», Уотсон окончательно утвердился во мнении, что условный рефлекс (Бехтерев называл его сочетательным) должен стать главной единицей анализа поведения. Знакомство с учением Павлова все лило в Уотсона уверенность, что именно условный рефлекс является ключом к выработке навыков, по строению сложных движений из простых, а также к любым формам научения, в том числе носящим аффективный характер. Находясь под влиянием позитивизма, Уотсон доказывал, будто реально только то, что можно непосредственно наблюдать. Поэтому, по его плану, всё поведение должно быть объяснено из отношений между непосредственно наблюдаемыми воздействиями физических раздражителей на организм и его так же непосредственно наблюдаемыми ответами (реакциями). Отсюда и главная формула Уотсона, воспринятая бихевиоризмом: «стимул — реакция» (S-R). Из этого явствовало, что процессы, которые происходят между членами этой формулы — будь то физиологические (нервные), будь то психические, психология должна устранить из своих гипотез и объяснений. Поскольку единственно реальными в поведении признавались различные формы телесных реакций, Уотсон заменил все традиционные представления о психических явлениях их двигательными эквивалентами. Зависимость различных психических функций от двигательной активности была в те годы прочно установлена экспериментальной психологией. Это касалось, например, зависимости зрительного восприятия от движений глазных мышц, эмоций — от телесных изменений, мышления — от речевого аппарата и так далее. Эти факты Уотсон использовал в качестве доказательства того, что объективные мышечные процессы могут быть достойной заменой субъективных психических актов. Исходя из такой посылки, он объяснял развитие умственной активности. Утверждалось, что человек мыслит мышцами. Речь у ребёнка возникает из неупорядоченных звуков. Когда взрослые соединяют с каким-нибудь звуком определенный объект, этот объект становится значением слова. Постепенно у ребенка внешняя речь переходит в шёпот, а за тем он начинает произносить слово про себя. Такая внутренняя речь (неслышная вокализация) есть не что иное, как мышление.

Всеми реакциями, как интеллектуальными, так и эмоциональными, можно, по мнению Уотсона, управлять. Психическое развитие сводится к учению, то есть к любому приобретению знаний, умений, навыков — не только специально формируемых, но и возникающих стихийно. С этой точки зрения, научение — более широкое понятие, чем обучение, так как включает в себя и целенаправленно сформированные при обучении знания. Таким образом, исследования развития психики сводятся к исследованию формирования поведения, связей между стимулами и возникающими на их основе реакциями (S-R).

Исходя из такого взгляда на психику, бихевиористы делали вывод, что её развитие происходит при жизни ребёнка и зависит в основном от социального окружения, от условий жизни, то есть от стимулов, поставляемых средой. Поэтому они отвергали идею возрастной периодизации, так как считали, что не существует единых для всех детей закономерностей развития в данный возрастной период. Доказательством служили и их исследования научения у детей разного возраста, когда при целенаправленном обучении уже двух-трехлетние дети научались не только читать, но и писать, и даже печатать на машинке. Таким образом, бихевиористы делали вывод, что какова среда, таковы и закономерности развития ребёнка. Однако невозможность возрастной периодизации не исключала, с их точки зрения, необходимости со здания функциональной периодизации, которая позволила бы установить этапы научения, формирования определенного навыка. С этой точки зрения, этапы развития игры, обучения чтению или плаванью являются функциональной периодизацией. (Точно так же функциональной периодизацией являются и этапы формирования умственных действий, разработанные в России П. Я. Гальпериным.)

Доказательств а прижизненного формирования основных психических процессов были даны Уотсоном в его экспериментах по формированию эмоций. Казалось бы, гипотеза Джемса о первичности те лесных изменений, вторичности эмоциональных со стояний должна была устроить Уотсона. Но он решительно её отверг на том основании, что само представление о субъективном, переживаемом должно быть изъято из научной психологии. В эмоции, по Уотсону, нет ничего, кроме внутрителесных (висцеральных) изменений и внешних выражений. Но главное он усматривал в другом — в возможности управлять по заданной программе эмоциональным поведением.

Уотсон экспериментально доказывал, что можно сформировать реакцию страха на нейтральный стимул. В его опытах детям показывали кролика, которого они брали в руки и хотели погладить, но в этот момент получали разряд электрического тока. Ребёнок испуганно бросал кролика и начинал плакать. Опыт повторялся, и на третий-четвёртый раз появление кролика даже в отдалении вызывало у большинства детей страх. После того как эта негативная эмоция закреплялась, Уотсон пытался ещё раз изменить эмоциональное отношение детей, сформировав у них интерес и любовь к кролику. В этом случае ребенку показывали кролика во время вкусной еды. В первый момент дети прекращали есть и начинали плакать. Но так как кролик не приближался к ним, оставаясь в конце комнаты, а вкусная еда (шоколадка или мороженое) была рядом, то ребенок успокаивался. После того как дети переставали реагировать плачем на появление кролика в конце комнаты, экспериментатор придвигал его все ближе и ближе к ребёнку, одновременно добавляя вкусных вещей ему на тарелку. Постепенно дети переставали обращать внимание на кролика и под конец спокойно реагировали, когда он располагался уже около их тарелки, и даже брали его на руки и старались накормить. Таким образом, доказывал Уотсон, эмоциональным поведением можно управлять.

Принцип управления поведением получил в американской психологии после работ Уотсона широкую популярность. Концепцию Уотсона (как и весь бихевиоризм) стали называть «психологией без психики». Эта оценка базировалась на мнении, будто к психическим явлениям относятся только свидетельства самого субъекта о том, что он считает происходящим в его сознании при «внутреннем наблюдении». Однако область психики значительно шире и глубже непосредственно осознаваемого. Она включает также и действия человека, его поведенческие акты, его поступки. Заслуга Уотсона в том, что он расширил сферу психического, включив в него те лесные действия животных и человека. Но он добился этого дорогой ценой, отвергнув как предмет науки огромные богатства психики, несводимые к внешне наблюдаемому поведению.

В бихевиоризме неадекватно отразилась потребность в расширении предмета психологических исследований, выдвинутая логикой развития научного знания. Бихевиоризм выступил как антипод субъективной (интроспективной) концепции, сводившей психическую жизнь к «фактам сознания» и полагавшей, что за пределами этих фактов лежит чуждый психологии мир. Критики бихевиоризма в дальнейшем обвиняли его сторонников в том, что в своих выступлениях против интроспективной психологии они сами находились под влиянием созданной ею версии о сознании. Приняв эту версию за незыблемую, они полагали, что её можно либо принять, либо отвергнуть, но не преобразовать. Вместо того, чтобы взглянуть на сознание по-новому, они предпочли вообще с ним разделаться.

Эта критика справедлива, но недостаточна для понимания гносеологических корней бихевиоризма. Если даже вернуть сознанию его предметно-образное содержание, превратившееся в интроспекционизме в призрачные «субъективные явления», то и тогда нельзя объяснить ни структуру реально го действия, ни его детерминацию. Как бы тесно ни были связаны между собой действие и образ, они не могут быть сведены одно к другому. Несводимость действия к его предметно-образным компонентам и была той реальной особенностью поведения, которая гипертрофированно предстала в бихевиористской схеме.

Уотсон стал наиболее популярным лидером бихевиористского движения. Но один исследователь, сколь бы ярким он ни был, бессилен создать научное направление. Среди сподвижников Уотсона по крестовому походу против сознания выделялись крупные экспериментаторы Уильям Хантер (1886—1954) и Карл Спенсер Лешли (1890—1958). Первый изобрёл в 1914 году экспериментальную схему для изучения реакции, которую он назвал отсроченной. Обезьяне, например, давали возможность увидеть, в какой из двух ящиков положен банан. Затем между ней и ящиками ставили ширму, которую через несколько секунд убирали. Она успешно решала эту задачу, доказав, что уже животные способны к отсроченной, а не только непосредственной реакции на стимул.

Учеником Уотсона был Карл Лешли, работавший в Чикагском и Гарвардском университетах, а затем в лаборатории Иеркса по изучению приматов. Он, как и другие бихевиористы, считал, что сознание безостаточно сводится к телесной деятельности организма. Известные опыты Лешли по изучению мозговых механизмов поведения строились по следующей схеме: у животного вырабатывался какой-либо навык, а за тем удалялись различные части мозга с целью выяснить, зависит ли от них этот навык. В итоге Лешли пришёл к выводу, что мозг функционирует как целое и его различные участки эквипотенциальны, то есть равноценны, и потому с успехом могут заменять друг друга. Всех бихевиористов объединяла убежденность в бесплодности понятия о сознании, в необходимости покончить с «ментализмом». Но единство перед общим противником — интроспективной концепцией — утрачивалось при решении конкретных научных проблем.

И в экспериментальной работе, и на уровне теории в психологии совершались изменения, приведшие к трансформации бихевиоризма. Система идей Уотсона в 30-х годах уже не была более единственным вариантом бихевиоризма. Распад первоначальной бихевиористской программы говорил о слабости её категориального «ядра». Категория действия, односторонне трактовавшаяся в этой программе, не могла успешно разрабатываться при редукции образа и мотива. Без них само действие утрачивало свою реальную плоть. Образ событий и ситуаций, на которые всегда ориентировано действие, оказался у Уотсона низведённым до уровня физических раздражителей. Фактор мотивации либо вообще отвергался, либо выступал в виде нескольких примитивных аффектов (типа страха), к которым Уотсон вынужден был обращаться, чтобы объяснить условно-рефлекторную регуляцию эмоционального поведения. Попытки включить категории образа, мотива и психосоциального отношения в исходную бихевиористскую программу привели к её новому варианту — необихевиоризму.Содержание [убрать]

Методы

Бихевиористами применялось два основных направления для исследования поведения: наблюдение в лабораторных, искусственно создаваемых и управляемых условиях, и наблюдение в естественной среде обитания.

Большинство экспериментов бихевиористы проводили на животных, затем установление закономерности реакций в ответ на воздействия окружающей среды перенесли на человека. Позже эта методика подвергалась критике, в основном по этическим причинам (смотрите, например, гуманистический подход). Также бихевиористы полагали, что благодаря манипуляциям внешними стимулами можно формировать у человека разные черты поведения.

В СССР. В СССР бихевиоризм рассматривался как буржуазное извращение психологии. Особенно активно критиковал этот подход А. Н. Леонтьев. В основном критика сводилась к тому, что бихевиоризм отрицал роль и вообще наличие внутренних ненаблюдаемых свойств (таких, как цели, мотивы, предубеждения и прочее) в поведении и деятельности человека. В то же время к бихевиоризму были близки существовавшие в СССР в 1920—1930-е гг. «объективная психология» П. П. Блонского и «рефлексология» В. М. Бехтерева.

Развитие. Бихевиоризм положил начало возникновению и развитию различных психологических и психотерапевтических школ, таких, как необихевиоризм, когнитивная психология, поведенческая терапия. Существует множество практических приложений бихевиористской психологической теории, в том числе и в далёких от психологии областях. Сейчас подобные исследования продолжает наука о поведении животных и человека — этология, использующая другие методы (например, этология гораздо меньшее значение придаёт рефлексам, считая врождённое поведение более важным для изучения).

Необихевиоризм — направление в американской психологии, возникшее в 30-х гг. ХХ в.

Восприняв главный постулат бихевиоризма о том, что предмет психологии — объективно наблюдаемые реакции организма на стимулы внешней среды, необихевиоризм дополнил его понятием переменных промежуточных как факторов, служащих посредующим звеном между воздействием стимулов и ответными мышечными движениями. Следуя методологии операционализма, необихевиоризм полагал, что содержание указанного понятия (обозначавшего «ненаблюдаемые» познавательные и мотивационные компоненты поведения) выявляется в лабораторных экспериментах по признакам, определяемым посредством операций исследователя.

Необихевиоризм свидетельствовал о кризисе «классического» бихевиоризма, неспособного объяснить целостность и целесообразность поведения, его регулируемость информацией об окружающем мире и зависимость от потребностей организма. Используя идеи гештальтпсихологии и фрейдизма, (Э. Ч. Толмен), а также павловского учения о высшей нервной деятельности (К. Л. Халл), Н. стремился преодолеть ограниченность исходной бихевиористской доктрины, сохранив, однако, ее основную установку на биологизацию человеческой психики.

2.5. Гештальт-психология (нем. Gestalt — целостная форма или структура) — школа психологии начала XX века. Основана Максом Вертгеймером в 1912 году.

Основные теоретические положения

Постулат: Первичными данными психологии являются целостные структуры (гештальты), в принципе не выводимые из образующих их компонентов. Гештальтам присущи собственные характеристики и законы, в частности, «закон группировки», «закон отношения» (фигура/фон).

Кристиан фон Эренфельс (1859—1932), один из предшественников Гештальта, еще в начале прошлого века подчеркивал, что «целое — это некая реальность, отличная от суммы его частей». Гештальт (нем. Gestalt — форма, образ, структура) — пространственно-наглядная форма воспринимаемых предметов, чьи существенные свойства нельзя понять путём суммирования свойств их частей. Одним из ярких тому примеров, по Келлеру, является мелодия, которая узнается даже в случае, если она транспонируется на другие элементы. Когда мы слышим мелодию во второй раз, то, благодаря памяти, узнаем её. Но если состав её элементов изменится, мы все равно узнаем мелодию, как ту же самую. «Если сходство двух явлений (или физиологических процессов) обусловлено числом идентичных элементов и пропорционально ему, то мы имеем дело с суммами. Если корреляция между числом идентичных элементов и степенью сходства отсутствует, а сходство обусловлено функциональными структурами двух целостных явлений как таковых, то мы имеем гештальт» (Карл Дункер).[1]

Гештальтпсихология возникла из исследований восприятия. В центре её внимания — характерная тенденция психики к организации опыта в доступное пониманию целое. Например, при восприятии букв с «дырами» (недостающими частями) сознание стремится восполнить пробел, и мы узнаём целую букву.

Гештальтпсихология обязана своим появлением немецким психологам Максу Вертгеймеру, Курту Коффке и Вольфгангу Кёлеру, выдвинувшим программу изучения психики с точки зрения целостных структур — гештальтов. Выступая против выдвинутого психологией принципа расчленения сознания на элементы и построения из них сложных психических феноменов, они предлагали идею целостности образа и несводимости его свойств к сумме свойств элементов. По мнению этих теоретиков, предметы, составляющие наше окружение, воспринимаются чувствами не в виде отдельных объектов, а как организованные формы. Восприятие не сводится к сумме ощущений, а свойства фигуры не описываются через свойства частей. Собственно гештальт являет собой функциональную структуру, упорядочивающую многообразие отдельных явлений.

Принципы гештальта

Все вышеперечисленные свойства восприятия: константы, фигура, фон — вступают в отношения между собой и являют новое свойство. Это и есть гештальт, качество формы. Целостность восприятия и его упорядоченность достигаются благодаря следующим принципам:

Близость. Стимулы, расположенные рядом, имеют тенденцию восприниматься вместе.

Схожесть. Стимулы, схожие по размеру, очертаниям, цвету или форме, имеют тенденцию восприниматься вместе.

Целостность. Восприятие имеет тенденцию к упрощению и целостности.

Замкнутость. Отражает тенденцию завершать фигуру так, что она приобретает полную форму.

Смежность. Близость стимулов во времени и пространстве. Смежность может предопределять восприятие, когда одно событие вызывает другое.

Общая зона. Принципы гештальта формируют наше повседневное восприятие наравне с научением и прошлым опытом. Предвосхищающие мысли и ожидания также активно руководят нашей интерпретацией ощущений.

Гештальт качества

Сформировавшиеся гештальты всегда являются целостностями, завершенными структурами, с четко ограниченными контурами. Контур, характеризующийся степенью резкости и замкнутостью или незамкнутостью очертаний, является основой гештальта.

При описании гештальта употребляется также понятие важности. Целое может быть важным, члены — неважными, и наоборот, Фигура всегда важнее основы. Важность может быть распределена так, что в результате все члены оказываются одинаково важными (это редкий случай, который встречается, например, в некоторых орнаментах).

Члены гештальта бывают различных рангов. Так, например, в круге: 1-му рангу соответствует центр, 2-й ранг имеет точка на окружности, 3-й — любая точка внутри круга. Каждый гештальт имеет свой центр тяжести, который выступает или как центр массы (например, середина в диске), или как точка скрепления, или как исходная точка (создается впечатление, что эта точка служит началом для построения целого, например, основание колонны), или как направляющая точка (например, острие стрелы).

Качество «транспозитивности» проявляется в том, что образ целого остается, даже если все части меняются по своему материалу, например, если это — разные тональности одной и той же мелодии, а может теряться, даже если все элементы сохраняются, как в картинах Пикассо (например, рисунок Пикассо «Кот»).

В качестве основного закона группировки отдельных элементов был постулирован закон прегнантности. Прегнантность (от лат. praegnans — содержательный, обремененный, богатый) — одно из ключевых понятий гештальтпсихологии, означающее завершенность гештальтов, приобретших уравновешенное состояние, «хорошую форму». Прегнантные гештальты имеют следующие свойства: замкнутые, отчетливо выраженные границы, симметричность, внутренняя структура, приобретающая форму фигуры. При этом были выделены факторы, способствующие группировке элементов в целостные гештальты, такие как «фактор близости», «фактор сходства», «фактор хорошего продолжения», «фактор общей судьбы».

Закон «хорошего» гештальта, провозглашенный Метцгером (1941), гласит: «Сознание всегда предрасположено к тому, чтобы из данных вместе восприятий воспринимать преимущественно самое простое, единое, замкнутое, симметричное, включающееся в основную пространственную ось». Отклонения от «хороших» гештальтов воспринимаются не сразу, а лишь при интенсивном рассматривании (например, приблизительно равносторонний треугольник рассматривается как равносторонний, почти прямой угол — как прямой).

Константы восприятия. Константность размера: воспринимаемый размер объекта остается постоянным, вне зависимости от изменения размера его изображения на сетчатке глаза. Восприятие простых вещей может показаться естественным или врожденным. Однако в большинстве случаев оно формируется через собственный опыт. Так в 1961 году Колин Тернбулл отвез пигмея, жившего в густых африканских джунглях, в бескрайнюю африканскую саванну. Пигмей, никогда не видевший объектов на большом расстоянии, воспринимал стада буйволов как скопища насекомых, пока его не подвезли поближе к животным. Константность формы: заключается в том, что воспринимаемая форма объекта постоянна при изменении формы на сетчатке. Достаточно посмотреть на эту страницу сначала прямо, а затем под углом. Несмотря на изменение «картинки» страницы, восприятие её формы остается неизменным. Константность яркости: воспринимаемая яркость объекта постоянна при изменяющихся условиях освещения. Естественно, при условии одинакового освещения объекта и фона.

Фигура и фон. Простейшее формирование восприятия заключается в разделении зрительных ощущений на объект — фигуру, расположенный на фоне. Выделение фигуры из фона и удержание объекта восприятия включает психофизиологические механизмы. Клетки головного мозга, получающие визуальную информацию, при взгляде на фигуру реагируют более активно, чем при взгляде на фон.(Lamme 1995). Фигура всегда выдвинута вперед, фон — отодвинут назад, фигура богаче фона содержанием, ярче фона. И мыслит человек о фигуре, а не о фоне. Однако их роль и место в восприятии определяется личностными, социальными факторами. Поэтому становится возможным явление обратимой фигуры, когда, например, при длительном восприятии, фигура и фон меняются местами.

Вклад. Гештальт-психология считала, что целое не выводится из суммы свойств и функций его частей (свойства целого не равны сумме свойств его частей), а имеет качественно более высокий уровень. Гештальтпсихология изменила прежнее воззрение на сознание, доказывая, что его анализ призван иметь дело не с отдельными элементами, а с целостными психическими образами. Гештальтпсихология выступала против ассоциативной психологии, расчленяющей сознание на элементы. Гештальтпсихология наряду с феноменологией и психоанализом легла в основу гештальттерапии Ф. Перлза, который перенес идеи гештальтпсихологов с когнитивных процессов до уровня миропонимания в целом.