Шнарх

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

Теперь представьте себе двух людей, стоящих на своих собственных ногах, поддерживая свой собственный вес, и при этом свободно обнимающих друг друга. В этой позиции ни один из партнеров не подвергается большому влиянию, когда другой начинает терять равновесие. Если стабильный партнер остается спокойным и неподвижным, то шатающийся партнер с большей вероятностью найдет возможность восстановить баланс, потому что (а) со стороны спокойного партнера нет никакого усилия, повышающего исходный дисбаланс; (б) шатающийся партнер осознаёт, что ответственность за восстановление потерянного равновесия не является ответственностью стабильного партнера; и (в) на самом деле людям проще поддерживать равновесие, зная, что они могут/должны сделать это самостоятельно. В обнимании, как и в жизни, самое лучшее, что можно сделать, когда ваш партнер начинает «терять это» – держаться за себя и успокаиваться.

Если вы слишком часто жалуетесь на то, что ваш партнер излишне зависим («Ты постоянно на меня опираешься!»), то вам, вероятно, понравилось то, что вы только что прочитали. Но я не стану спорить с теми, кто жалуется: «Но мне нравится опираться на моего партнера, когда мы обнимаемся». Такое частенько происходит с моими клиентами. «Любители опоры» обычно ожидают, что я немедленно начну доказывать им, что они не должны этого делать. Вместо этого я их поощряю: «Делайте то, что хотите. Просто обратите внимание, позволяет ли это действительно расслабиться – или вместо этого вы начинаете жаловаться на своего партнера. Когда вы оба стоите на своих собственных двух ногах, опираться друг на друга можно безо всяких проблем. И это определенно допустимо в требующих этого обстоятельствах, но в браке часто для этого не остается места. Прямо сейчас – есть эти подходящие обстоятельства?»

Вы можете проверить это со своим партнером. Уильям Дойл, Ph.D., развил мое описание объятий до расслабления, создав нечто, названное нами «позой дифференциации». Встаньте лицом к лицу примерно на расстоянии шага. Обопритесь ладонями на ладони партнера, комфортно прижав локти к туловищу. Распределите вес на обе ноги. Потратьте несколько секунд на расслабление, и почувствуйте «тон» связи со своим партнером.

Теперь испытайте, что произойдет, если вы «доверитесь» стабильности своих отношений и своему партнеру: сделайте большой шаг назад (при этом сохранив контакт ладонями, прижимая локти к бокам), и обопритесь на ладони. Если вы не уловили результата – или верите в то, что взаимная поддержка, доверие и преданность являются ключом к стабильным отношениям – сделайте еще один шаг назад и почувствуйте эти убеждения в их физической форме.

Как вам такая позиция? Она вам нравится? Отличается ли она чем-нибудь от ваших ожиданий того, как работает брак? Если вы и ваш партнер одновременно делаете шаг вперед, чтобы взять ответственность за поддержку самих себя, как ощущается такая позиция? Разве не любопытно то, что поза дифференциации, позволяющая вашему партнеру при желании уйти, также доставляет более приятное ощущение «отношений», ощущение лучшего функционирования? Еще более любопытно явление «эмоциональной подпорки», которую мы сильнее всего желаем иметь как раз тогда, когда рассчитывать на нее неразумнее всего. Хотя ощущение дискомфорта – это наиболее распространенная реакция на давление

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

себе, и ему центрироваться, и затем вернуться к объятиям (или беседе). Их куда больше волнуют задетые чувства, чем восстановление баланса.

Опора на партнера в А-формате может стабилизировать систему, это правда. («Мой супруг – это центр моего существования, моя система поддержки»). Но когда ваш супруг стал вашей системой поддержки, вам приходится одним глазом постоянно следить за ним. (Однако, не во время секса; именно тут вы, вероятно, глаза закроете). Как только он эмоционально или физически «делает движение», вы немедленно теряете равновесие и даже ощущаете угрозу. Именно при этом вас начинают сильно волновать вопросы «доверия», потому что любое одностороннее изменение – это своего рода проступок совершившей его стороны. Ваш баланс в одинаковой степени зависит как от недостатков вашего партнера, так и от его сильных сторон. Если вы заимствуете ощущение стабильности от партнера, то вам нужно стараться постоянно его контролировать. Короче, вы вообще не можете расслабиться.

В противоположность этому те партнеры, чье чувство стабильности рождается в них самих, могут осознавать движения другого, оставаясь более или менее вне зоны воздействия. Они гораздо в меньшей степени «расстраивают» друг друга, и могут даже поощрять различные движения партнера. (Помните, что дифференциация включает в себя нереактивность в ответ на реактивность другого человека). В этом и заключается откровение, скрытое в объятиях до расслабления: если ваш партнер вас тянет и толкает, сбивая с равновесия, слишком напирает или отстраняется, это не так важно, если вы стоите на своих собственных двух ногах. Просто отпустите его, оставаясь на месте (или сделайте шаг назад, если это нужно), заново центрируйтесь, сделайте шаг вперед, и снова обнимайтесь до расслабления. Вам не требуется отходить в сторону. Просто отпустите партнера, сфокусируйтесь на себе и успокойтесь. Затем снова восстановите контакт из стабильного состояния.

Паттерн «тяни-толкай» говорит, по сути: «Только один из нас может чувствовать себя комфортно в конкретный момент времени. Только один из нас будет счастлив, и это счастье будет осуществляться за счет другого». Мы ведем себя так, словно в отношениях есть место только для полутора человек, единственный вопрос – кто будет половиной? Суть этого вопроса: «Достаточно ли ты меня любишь, чтобы пожертвовать собой ради меня?» Отказ партнера стоять согнувшись или в неудобном положении для того, чтобы удобно было вам, в конце концов дает возможность начать ценить его цели наравне со своими собственными.

Когда Уоррен описывал детали того, как они с Кэрол обычно обнимаются, то это было похоже на: «Я хочу, чтобы ты пришла ко мне, чтобы я не чувствовал себя хуже тебя. Так что я подойду к тебе, но не до конца, и потом буду тянуть тебя к себе через оставшееся расстояние. Потому что этот последний шаг я пройти не могу. Я не могу пройти путь до тебя весь целиком».

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

Вдохнуть жизнь в отношения

Есть и другие неочевидные уроки в том, как выглядят характерные объятия у пары. Например, рассмотрим дыхание. Иногда пары чувствуют «единение», дыша в унисон во время объятий. Но есть различие в том, как пары достигают этого ощущения единства.

Эмоциональные сиамские близнецы достигают соединения дыханий посредством невербальной подстройки: один дышит медленнее, чем обычно, а другой дышит быстрее. Получающееся в результате «единение» создает у одного кислородное голодание, а у второго – гипервентиляцию. (И это хорошая метафора того, как Кэрол и Уоррен чувствовали себя по поводу частоты секса!) Что более значимо, оба ощущают разочарование и обоим становится не по себе, когда их дыхание неизбежно теряет «синхронизацию».

Когда вы в первый раз пробуете объятия до расслабления, я предлагаю делать их так, как вам нравится – в своем собственном стиле. Это и есть процесс выявления. Затем попробуйте конкретную стратегию достижения объединенного дыхания, которую я ниже опишу. Помните о том, что описываемый мной паттерн будет происходить вовсе не обязательно – но что-то происходить будет! Например, вы можете почувствовать, что вы должны создать описанный паттерн, и что вы «плохо стараетесь», если у вас это не выходит. Или вы можете разозлиться, словно описание этой стратегии делает ее каким-то требованием, которое обесценивает все другие переживания или результаты. Само собой, мои попытки описать этот паттерн могут звучать так, будто это и есть «правильный способ», вопреки всем моим предупреждениям. Но если выйти за рамки этого, разве не обладает утверждение о том, что ваша личная реакция отражает нечто важное о вашем жизненном пути, каким-то реальным весом?

Если оба партнера «держатся за себя», успокаивают себя и дышат каждый в собственном ритме, то и они рано или поздно начинают дышать в унисон. Однако качество их единения (в дыхании) совершенно иное: их связь расслабленна, свободна от постоянного напряжения по поводу ожидаемого «разделения» ритмов их дыхания. Они достигают естественного момента перекрывания ритмов дыхания, возможного лишь в том случае, когда ни один из участников не жертвует своей «формой» (в данном случае, естественным ритмом дыхания) ради единения. Союз такого рода обладает теплом, покоем, глубиной и смыслом.

Если оба партнера продолжают дышать каждый в своем собственном режиме, они неизбежно будут входить в синхронизацию и выходить из нее. В обстоятельствах их отношений «быть раздельными» не означает «быть одинокими и страдать», потому что они не отчуждаются от самих себя для того, чтобы быть вместе. Быть вместе становится проще, как и быть по отдельности. Что еще можно пожелать тому, кого искренне любишь: чтобы он был счастлив с тобой, и чтобы он был счастлив без тебя? (Однако так много людей надеются, что их партнер во время разделения страдает и мучается – ради ощущения собственной ценности. Это не любовь; это эмоциональное слияние).

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

такого не почувствовал, когда они впервые попробовали объятия до расслабления. «Дело не в том, что это неприятно. Я вообще ничего особенного не ощущаю – и это вот как раз неприятно».

«Это и не предназначено для того, чтобы дать тебе супермощные переживания»,

– убеждаю я его. «Кроме того, это и есть как раз то, чего ты опасаешься при возникновении близости – что будет просто опустошение. Если ты стремишься к ощущению связи, объятия до расслабления начинаются настолько мягко, что ты не будешь замечать, что ты ощущаешь, если не настроишься и не расслабишься. Во время полового акта ты можешь совершенно не вовлекаться, не осознавая этого по причине интенсивной физической стимуляции. Объятия до расслабления помогают научиться замечать, не происходит ли такое отвлечение во время секса.

«Если успокоить свои тревоги, то можно почувствовать что-то или кого-то. Можно при этом начать с попыток почувствовать себя. Ты спросил меня по поводу сексуального потенциала – вот с этого он и начинается. Хочешь ли ты сдаться своему страху того, что ты никогда ничего не почувствуешь? Или все же предпочтешь выяснить, на что похоже самоуспокоение и вера в то, что ты сможешь это сделать?»

Уоррен выглядел искренне пораженным. «Я бы предпочел верить в себя… Я знаю, что это прозвучит странно, но как я могу почувствовать себя? И как я вообще могу найти контакт с Кэрол?»

Парадокс интимной связи

Объятия до расслабления подчеркивают то, что для связи с партнером требуется твердая связь с самим собой. Мы не можем избежать этого встроенного парадокса: отчуждаясь от своих собственных переживаний, вы теряете основу для ощущения связи с супругом. Сначала нужно войти вовнутрь, чтобы создать связь с собой.

Здесь мы также видим, как работает отраженное ощущение себя. Это разыгрывается в виде «я не могу еще сильнее вовлекаться во взаимодействие с тобой, потому что тогда я теряю себя». Еще один пример: тот, кто не может позволить обнять себя, говорит: «Сначала я хочу убедиться в том, что тебе можно доверять». Перевод: «Я не могу позволить тебе обнять меня, потому что я тебе не доверяю, и если ты сделаешь что-то, что позволит довериться тебе, я все равно буду сомневаться (может, даже еще сильнее), потому что тогда у меня появляется еще больший страх, что ты теперь можешь остановиться».

Если вы хотите позволять обнимать себя, то вам нужно научиться стоять на своих собственных двух ногах. И вы можете устроить большое шоу, демонстрируя собственную неистовую независимость, но глубинная истина состоит в том, что при этом вы всего-навсего пытаетесь убедить самого себя, что вы можете стоять самостоятельно. Объятия до расслабления включают в себя самостоятельное стояние… в состоянии связи с другим. Это ключ к взаимозависимости. Фокусироваться на своем партнере безопасно только тогда, когда у вас имеется

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

непоколебимый центр внутри себя. Абсолютный парадокс заключается в том, что именно способность самоцентрироваться (дифференциация) дает вам возможность делать это.

Как и секс, объятия до расслабления можно практиковать с различной степенью погружения. Можно просто поверхностно выполнять движения – и для кого-то это даже станет важным первым шагом. Он сможет пройти через это без зашкаливающих опасений (как в случае первого полового акта). И хотя это может быть вводным шагом, цель, определенно, состоит не в этом.

Можно достичь уровня, на котором вы будете центрироваться безо всяких усилий. Вы прекращаете фокусироваться на партнере; вы перестаете интересоваться тем, что он думает или о чем беспокоится, когда у него возникают неприятности. И вы не просто вмещаете собственные ощущения толчков и дерганий. Вы успокаиваетесь до реально глубокого уровня. Когда мы с моей женой Руфью начали практиковать объятия до расслабления, это было совсем не похоже на это. Сейчас десять минут объятий для нас лучше, чем два мартини. Множество раз я вообще не осознавал, насколько я взведен, до того самого момента, пока Руфь не говорила мне: «Дорогой, давай поделаем Обнимашки».

Для того чтобы центрироваться и успокаиваться, можно использовать собственную сенсорную осознанность – это стандартная восточная техника развития своих способностей. Но повышение осознанности в отношении собственного тела – это только первый шаг. Есть одна ключевая часть восточных практик, которую мы частенько забываем – осознание себя приводит к осознанию того, что все мы являемся частью чего-то большего. В каком-то отношении, объятия до расслабления развивают тот самый «тихий ум», на котором ставится акцент в буддизме. Это связано с прояснением собственного ума и обладанием собственными эмоциями – а не просто «стиранием всего подряд».

Насколько сильного расслабления и тишины можно достичь? Вы можете услышать пульс крови у себя в ушах. Вы услышите звук, создаваемый входящим и выходящим из вашего горла воздухом. Ваша челюсть расслабится, веки глаз станут тяжелыми. Вы осознаете напряжение, которое было у вас в ушах. Вы услышите тишину – не отсутствие звука, а присутствие покоя.

Когда наконец прекратится шум в вашей голове – а на это могут уйти недели, месяцы или года – вы сможете пережить ощущение самотрансформации. И это часто видно по лицу. Участники ретритов для пар настолько часто говорят об изменениях в лицах партнеров, что мы начали их фотографировать.

Когда вы окончательно расслабитесь, вы можете пережить любопытный импульс – прекратить обниматься. Тот толчок в объятиях, который мы ранее обсуждали, часто вызывается тревогами по поводу расслабления. И хотя поначалу это кажется противоречащим здравому смыслу, расслабление куда труднее, чем кажется. Те, кто жалуется на напряжение, иногда не хотят расслабляться, точно так же, как некоторые хотят желаний и страсти, но не хотят хотеть.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

Настойчивая борьба с собственной неохотой расслабляться может способствовать дифференциации. Это способ «разрешить прошлое в настоящем» и повысить свою способность к самоутешению. Получающаяся в итоге безмятежность подготавливает место для такой интенсивной близости, что это парадоксальным образом может бросить вызов вашему самообразу и самоценности. Это проявляется множеством различных путей. Вспомните, что мы сказали о процессе выявления в объятиях.

У каждого из нас есть базовый уровень напряжения61. Многие люди игнорируют свои тревоги по поводу секса и близости, если это не мешает им достигать оргазма. Если вы никогда не имели опыта секса без тревожности, то вы не знаете этой разницы – вы просто предполагаете, что в половом акте это так и должно быть. Имеется множество примеров женщин, которые «напряженно стремились» получать оргазм, ощущали себя неадекватными, когда у них этого не получалось, волновались по поводу реакций своего партнера, волновались, что на это уходит слишком много времени, или что их партнер «поставит на них крест». Или мужчин со слишком быстрыми эякуляциями. Или тех, кто не мог не выключать свет для сокращения своей тревожности (при этом называя это «более романтичным»), или не закрывать глаза и не игнорировать своего партнера, чтобы иметь возможность кончить. Быть достаточно спокойным для того, чтобы избавиться от сексуальных дисфункций или приступов тревожности – это одно, и совершенно другое – реально расслабиться62. Как осознали Уоррен и Кэрол, можно безо всякого осознания носить внутри себя мощнейшую тревожность. И только когда тревожность падает ниже вашего базового уровня, вы задним умом осознаете, насколько сильно вы тревожились.

Если вы не центрированы на себе, то чем дольше вы обнимаетесь и чем больше вы расслабляетесь, тем больше вероятность того, что на фоне расслабления вы внезапно попадете в кризис тревожности. У некоторых эта тревожность накапливается постепенно, по мере продолжения одного периода объятий до расслабления. У других она возникает неожиданно, когда наконец наступает превышение их способности утешать себя. Они ощущают дискомфорт, создаваемый попытками выключить свой эмоциональный радар63. Именно с этим

61В Главе 3 (в начале 90 страницы) я упоминал разновидность тревожности, которая негативно влияет на сексуальное удовлетворение, но при этом не создает симптомов сексуальной дисфункции. Я говорил, что многие не осознают собственный базовый уровень напряжения до тех пор, пока не попробуют секс без него в первый раз. Я обещал объяснить это далее в Главе 6. Вот что я хотел об этом рассказать.

62Кстати, есть два типа людей, для которых секс – это расслабление: один – это хорошо личностно развитые люди, и второй – сексуальные хамы. Последний тип – это люди, которым вообще наплевать на своего партнера, они просто используют его гениталии для собственного развлечения, а спальню – как место для своих эгоистичных игр. Они способны вообще отключаться от партнера и наслаждаться сексом, и точка. (Часто их партнер пребывает в ярости по этому поводу, но внешне этого не проявляет).

63Глубокое расслабление и вхождение в альтернативную сексуальную реальность требуют прекращения того, что Гарри Стек Салливан называл «тайными операциями»: незаметного, но постоянного сканирования окружающего мира на предмет признаков угрозы. Альфред Адлер отмечал, что многие люди поддерживают низкоуровневое напряжения, словно оно является эмоциональной броней, состоянием бдительности, обеспечивающим воображаемую самозащиту от внезапных угроз и разочарований. Обычно людям трудно отпустить эту низкоуровневую тревожность и войти в тишину – именно это «услышал» Уоррен, когда он наконец расслабился.См.:

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

столкнулся Уоррен, когда он наконец начал расслабляться. И это застало его врасплох – он был не особо готов пережить это. Я попытался помочь ему, используя его же собственную реакцию: «Ты достаточно далеко продвинулся – ты осознал, что то, что ты считал «расслаблением», на самом деле было базовым уровнем напряжения, которое ты носил на себе, подобно броне. Эксперты по боевым искусствам не находятся постоянно в состоянии «красного уровня бдительности», в готовности к битве в любой момент. Они совершенно расслабленны – потому что знают, что могут защитить себя. Их «безопасность» порождается не доверием к другим людям; она порождается их знанием, что они могут доверять себе. Они продемонстрировали сами себе, что способны эффективно среагировать в тех случаях, когда ситуация этого требует. Они при необходимости фокусируют свои энергии и действуют решительно, не разбазаривая бессмысленно энергию в ситуациях, в которых полезнее игнорировать или успокаиваться.

«Когда ты постоянно бряцаешь своей эмоциональной броней, ты становишься легкой добычей для любого воинственно настроенного противника. Ты не можешь быстро перемещаться, потому что постоянно находишься в стрессе. Твой радар постоянно работает на полную мощь, но ты не можешь заметить ничего нового. Напряженность мало от чего защищает, она повышает уязвимость, дает ложное ощущение безопасности и увеличивает реактивность. Если бы ты расслабился и успокоился, то смог бы при необходимости «вступить в схватку» без разбазаривания своих ресурсов. Я не пытаюсь тебя уговорить отказаться от бдительности и убрать защиту; я предлагаю реорганизовать эту защиту более разумным образом».

Уоррен ожидал, что я буду поощрять его «отказаться от защиты» и проявить уязвимость, словно это было какой-то добродетелью. Я знал, что это лишь сделает его более реактивным и заставит сильнее обороняться. И он проявил удивление и облегчение, когда я заговорил об улучшении методов сокращения его уязвимости. Он выглядел более успокоенным, переводя весьма задумчивый взгляд с меня на Кэрол.

Объятия, внешне представляясь совершенно безобидным занятием, на самом деле изобилуют смыслами и эмоциями. Некоторые люди говорят себе, что их тревожность касается темы позволения близости с другими – в то время как на самом деле они хотели бы, чтобы проблема была в этом. Поддерживать физическую близость с человеком, от которого ты совершенно далек в эмоциональном измерении – это огромный стресс. В тихих объятиях мы осознаем, насколько далеки друг от друга.

Хорошее свойство объятий до расслабления состоит в том, что ими можно активировать эмоциональные вопросы, которые в сексе и близости ограничивают погруженность – и при этом не требуется раздеваться. Скинув с себя одежду, люди с большей вероятностью становятся «рептилиями». Основательная тишина, глубокая связь и покой в момент соприкосновения с партнером – в объятиях или в

H. S. Sullivan (1953). Interpersonal Theory of Psychiatry. New York: Norton. Также: A. Adler (1951/1983). The Practice and Theory of Individual Psychology. Totowa, NJ: Rowman &Allenheld.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

половом акте – отражают вашу личную зрелость и прокладывают путь к расцвету полного сексуального потенциала.

Самоутешение

Самоутешение связано с направлением внимания вовнутрь, с доступом к собственным ресурсам для возобновления эмоционального баланса и ощущения комфорта в теле. Дыхание обретает легкость, сердце восстанавливает обычный ритм; плечи расслаблены, вы перестаете втягивать голову в ожидании какого-то удара. Самоутешение – это способность поддерживать себя, зализывать собственные раны, заботиться о себе без излишнего потворства или отказов.

Многие меня спрашивают, как я «учу» самоутешению. У меня на это есть два ответа: во-первых, я не учу. Жизнь сама предлагает ситуации, требующие самоутешения, и мы учим себя сами. Объятия до расслабления – это хорошая практика для такого обучения.

Второй мой ответ связан с двумя историями: когда моей дочери Саре было пять лет, она хотела, чтобы я посмотрел, как она будет прыгать со «страшной» доски для ныряния в бассейн. Но вместо того, чтобы пойти к концу доски и спрыгнуть сразу, как только я стал на нее смотреть, она села посредине этой доски. «Я не готова», – серьезно сказала она, – «Мне надо сначала успокоиться». Весьма впечатленный таким подходом, я ответил: «Не торопись, у нас есть время». Через тридцать секунд она встала и с улыбкой и пронзительным воплем бросилась в воду с конца доски.

Позже тем же вечером, когда я укладывал ее спать, я напомнил Саре о том, что она сделала на доске. «Я надеюсь, ты помнишь, как ты сегодня успокаивала себя. Это важная способность. Если ты сможешь заботиться о себе таким образом каждый раз, когда тебя будет что-то пугать в том, что происходит вокруг, или когда друзья будут заставлять тебя сделать что-то – то жизнь будет намного приятнее». Честно говоря, не знаю, что из этого она поняла.

Но через несколько минут она позволила мне войти в новое место ее внутреннего мира: она сказала мне, что боится темноты. Я сказал: «Помнишь, что ты сделала сегодня на вышке? Тот же самый фокус можно сделать и со страхом темноты».

«Тот же самый?!», – вскричала она в удивлении.

«Да, но знать этот фокус и уметь делать его – это не одно и то же. Если практиковаться и научиться хорошо это делать, темнота просто не будет больше тебя страшить».

Неделей позже Сара пришла домой вся в слезах и очень расстроенная. Несколько ее подружек сговорились между собой против нее, и стали притворяться, будто они ее «не замечают». «Мне так плохо! Они сделали мне так больно!», – плакала она. Я в течение нескольких минут пытался сочувствовать ее