Глава 1. Исследования лексического значения слова как единицы лсг в историческом аспекте

1. Историческое развитие семантических исследований слова

Слово как основная структурно-семантическая единица языка имеет очень сложное строение: оно обладает определенной семантической структурой, в которую, кроме детонативных компонентов могут входить социальные и эмоционально-экспрессивные компоненты значений, оно формирует определенное понятие о мире, включает алгоритм формально-грамматической изменяемости, отражает фонетические закономерности составляющих его звуков и содержит скрытые семантические связи. Каждое автосемантическое слово имеет лексическое значение, которое с течением времени может изменяться. Например: немецкое слово Baum (дерево) в значении «дерево – растение и строительный материал» имелось в древний период языка. В новонемецком это слово сохраняет значение дерева – растения, и наряду с этим в его семантической структуре появляется еще одно значение – вал (техническая лексика), т.е. здесь имеет место специализация значений.

Слово обычно имеет несколько значений: оно неоднозначно или потенциально неоднозначно. Существует глубинное сходство между строением лексического класса и семантической структурой многозначного слова: они сходны по своему устройству, по тенденциям развития, по своему отношению к языковым новациям. В слове, как в микромире, отражаются все основные свойства лексического класса как макромира. Это объяснимо, так как и то, и другое представляют собой сложившуюся организацию значимых единиц одной и той же природы: многозначное слово существует как иерархически организованная система словозначений, лексический класс – как многоступенчатая система множеств, объединяющих такие значения. Речь здесь идет о многозначном слове, однако существование однозначных слов не противоречит сказанному, а лишь дополняет имеющийся потенциал семантических сужений и расширений.

Говоря об изоморфности слова и лексического класса, следует помнить, что при этом сопоставляются не отдельное слово с отдельным лексическим классом, а общие для всех слов и для всех классов черты строения и закономерности развития. Эта общность не абсолютна, но для нее характерно то, что черты различия выступают здесь на фоне сходства, и это сходство с очевидностью доминирует над различием двух основополагающих языковых систем – лексической группы как большой системы и слова как меньшей системы, общеязыковые свойства которой формируются путем отличия от индивидуальных черт отдельных единиц, присутствию которых лексический класс обязан своим существованием [4; 6].

Известно, что слово есть знак: за ним стоит, с одной стороны, понятие, с другой – сама именуемая реалия; таким образом, в нем заключен потенциал неких взаимоотношений, связей как с понятием (сигнификатом), так и с конкретной жизненной данностью (денотатом). Слово обращено к речи: речь – устная и письменная, социально нормированная или индивидуальная, отклоняющаяся от нормы – живая сфера его существования. «Именно поэтому слово открыто для индивидуальных осмыслений и переосмыслений, для неожиданных столкновений; сама знаковая природа слова позволяет ему расширять круг именуемого, делает его предметом творчества, художественного мастерства. В слове переход от одного звучания к другому происходит плавно и постепенно: будь то сужение или расширение значения, преобразование его в связанный компонент фразеологизма, - здесь всегда существуют промежуточные ступени, связывающие звенья между наращиваниями или утратами. В слове заложена постоянная и высокая семантическая продуктивность, обеспечивающая развитие разных видов семантической структуры слова» [11, с. 99].

Появлению семантических законов, согласно которым язык рассматривается как система, а слово – как структурно-семантическая единица этой системы, предшествовал целый ряд открытий ученых-лингвистов, речь о которых пойдет ниже.

Представитель психологического направления в языкознании В. Вундт выдвинул понятие ассоциации и учении об апперцепции. В качестве ближайших причин изменения значений повсюду являются элементарные ассоциации, прослеживаемые с неизменной закономерностью в различных формах от простых чувственных восприятий, через обычные процессы чувственного познания и узнавания, вплоть до факторов воспоминания в индивидуальном сознании. Функция, которая вообще делает возможным действие элементарных ассоциаций, соединяя их в определенные единые события, является апперцепцией [2, с. 626]

В. Вундт считал, что семантические изменения подразделяются сначала на коррелятивные и самостоятельные. При коррелятивных параллельно происходят фонетические и семантические, где семантическое изменение может осуществляться только при наличии фонетического. При самостоятельных преобразованиях все изменения значения происходят независимо от любого фонетического изменения, а вследствие развития, обусловленного первоначальными качествами понятия. В процессе своего развития одно значение с течением времени развивает новые значения. Если старое значение сохраняется наряду с новым, то возникает явление полисемии. В случае, если старое значение исчезает в связи с утратой своей актуальности, то теряется связывающее звено в цепи развивающихся значений, и воспринимаются они уже как независимые. Все описанные процессы основываются на законах развития понятия [3, с. 196].

По Вундту существуют явления изменения, представляющие собой результат переноса значения. Он считает, что процесс переноса значения осуществляется внезапно и развивает детальную классификацию, учитывающую все многообразие ассоциативных процессов. Схема этой классификации такова:

1. Регулярные (общие) изменения значения:

а) ассимилятивные,

б) компликативные,

в) чувственные,

г) ассоциативное уплотнение значения.

2. Единичные (частные) изменения значения:

а) наименование по частным ассоциациям,

б) частный перенос наименования,

в) метафорические изменения.

Различие регулярных и единичных изменений заключается в том, что первые обуславливаются независимым многократным, а вторые единичным возникновением определенных мотивов [3, с. 470].

Наряду с положительными сторонами исследования Вундта носили, по мнению таких языковедов, как В.М. Жирмундский, В.Г. Гак, В.В. Виноградов,, В.А. Звегинцев, В.В. Левицкий, Дж. Миллер, ошибочные стороны [4; 10; 12]. Он подошел к изучению языка с уже сформировавшейся психологической системой. Вундт считал, что связь слова значениями базируется на ассоциативных связях. Связь между словом и значением не имела ничего специфического, поэтому не ставился вопрос о развитии значения слова. Вундт оторвал языковой знак от значения и предоставил каждому из них права независимого и автономного развития.

Г. Пауль как представитель психологического направления в лингвистике создал классификацию значения слова, принципом которой являются логические отношения, связывающие вновь возникшие значения со старыми. В качестве источника всех языковых примесей он называл обычную языковую деятельность. Его классификация значений известна в следующем виде:

1. Сужение значения.

2. Расширение значения.

3. Смещение значения (по сходству, по смежности во времени и пространстве и пр.).

4. Ухудшение и улучшение значений, литоты, гиперболы и т.д. [9].

Г. Пауль сравнивал понятийное содержание слова до и после изменения с последующей постановкой обоих значений данного слова в логические отношения. Такой метод, как считает В.А. Звягинцев, лишает систему Пауля всякой органичности и придает ей искусственный характер. Он придерживается логического принципа классификации, но в ряде случаев (гиперболы, литоты, эвфемизма, языкового табу) вынужден отказаться от него. «Логический принцип оказался явно недостаточным, чтобы охватить все многообразие явлений изменения значения, поэтому чаще всего дополнительно обращаются к этическим и эстетическим критериям оценки семантических процессов» [12, с. 67].

Приверженцем логического метода исследования лексического значения был Н.Я Марр, который стал автором целого ряда семантически законов. Сущность предложенных им законов свидетельствует о стремлении представить развитие общечеловеческого мышления и языковых форм как явлений, находящихся в более или менее случайной исторической связи и даже существующих вне этой связи. «Сосредотачивая все свое внимание на внутренних причинах творческого процесса в развитии речи, - пишет Н.Я Марр, - мы отнюдь не можем процесс этот поместить в самом языке» [8, с. 107]. Именно в законах Н.Я. Марра представлены взаимоотношения языка и мышления на разных ступенях их развития. Здесь заложены методологические основы, на которых логически строились последующие семантические учения о языке.

В работе Г. Стерна «Значение и изменение значения» определены основные положения исторического направления. Г. Стерн создал электрическую систему, в которой скрещиваются историко-генетический, психологический и логический принципы [7, с. 1-3].

Г. Стерн рассматривает семасиологию как учение о лингвистических значениях. Под значением он подразумевает психический процесс, возникающий в связи со словами, появляющимися в сознании людей думающих, говорящих, пишущих, слышащих или читающих слова [11, с. 1-3].

Как указывают М.А. Бородина, В.В Виноградов, В.А. Звегинцев, основной ошибкой семантических исследований Г. Стерна было отсутствие четкого представления о значении слова, наполнение его чисто логическим или психологическим содержанием. Это привело к тому, что собственно лингвистическое явление, т.е. значение слова, измеряется у Г. Стерна нелингвистическими критериями, исследуется нелингвистическими методами [16, 2, 14].

Принцип закономерности семантических изменений слов был выдвинут в работах А.А. Потебни. Эти закономерности он локализовал во времени и пространтстве. Семантические законы понадобились ему для установления связей между различными перевоплощениями значений, рассматриваемых абстрактно, вне конкретной формы, представленной в различных языках различными языковыми комплексами, вне исторических условий их бытования. Благодаря системному характеру языка все новое проникает в него в результате согласования со всеми его частями, почему и оказывается, что язык реагирует в этом случае не обязательно появлением новых элементов, но нередко простым изменением связей между своими элементами или перераспределением функции между ними. «Прежде созданное в языке, - писал А.А. Потебня, - двояко служит основанием новому: частью оно перестраивается заново при других условиях и по-другому началу, частью изменяет свой вид и значение в целом единственно от присутствия нового. Согласно с этим поверхность языка всегда более-менее пестреет оставшимися наружи образцами разнохарактерных пластов».

Психологическое направление истолкования семантических процессов прослеживается в теории Ганса Шпербера. В книге «Einführung in die Bedeutungslehre» Г. Шпербер наиболее полно изложил основные положения своей теории [5]. Он утверждал, что изменение значения происходит не в словах, как изолированных языковых единицах, а в словах как членах словосочетаний. Под семантическим законом он понимает такое регулярное изменение значения, которое происходит в словах, объединенных в один эмоциональный комплекс. В этом, как считают Е.Г. Беляевская, В.А. Звегинцев, Г. Глисон, Г.В. Колошанский [1; 5; 11], была ошибка его теории.

Э. Велландер считает, что только историческим методом возможно истолкование семантических переходов. В своей теории он выделяет 3 группы семантических изменений:

- Изменения значения этой группы целиком зависят от изменения в тех предметах, с которыми связаны данные слова. Изменяется сам предмет, а вместе с ним и обозначающее его слово.

- Группа слов, семантическое изменение в которых происходит в результате заимствования значения, в связи с чем значение возникает благодаря влиянию иностранных языков.

- Группа изменений – это случаи намеренного изменения обычного значения слова в поэтической речи, а также под воздействием этических и культовых воззрений.

Э. Велландер считает, что новое значение ни в коем случае не возникает из старого; оно обусловливается своеобразным качеством языка настолько, что в известных случаях слово может быть опущено в предложении, не изменяя при этом сколько-нибудь значения всего целого. В этом случае слово берет на себя выполнение не только своей непосредственной функции, но и функции опущенного слова [10, с. 67].

Э. Велландер исследует сравнительно небольшую группу семантических изменений, в результате которых старое значение исчезает и на смену ему приходит новое. Теоретическое учение Велландера послужило основой создания общей и панхронической семантики, согласно которой изучение языка разделяется на синхроническое и диахроническое. И в этом его большая заслуга.

Для исследований лингвиста Л. Блумфильда характерно то, что он выводит семасиологию за пределы лингвистических дисциплин. Человеческая речь механически определяется им как система стимулов и реакций на них [13]. Блумфильд разлагает язык на части и выносит все функции, составляющие сущность языка, из поля рассмотрения лингвиста, оставляя для его изучения только саму структуру. В остальной части, превращающейся у Блумфильда в мертвый механизм, не находят себе места ни человеческое мышление, ни его творчески-познавательная и оживляющая язык деятельность.

Все более растущее внимание лингвистов второй половины ХХ в. и начала ХХI в. привлекают проблемы, связанные с исследованием семантической стороны языка. Была осознана ограниченность семантических представлений Г. Пауля [14], который выделял в качестве предмета анализа исторические изменения значений слов. Не принималась бихевиористская трактовка значений (Л. Блумфилд) как того или иного физического предмета или действия, локализуемого во внеязыковом ряду. Стало утверждаться мнение, что лингвистическая семантика не сводится только к семасиологии (лексической семантике) и что ее объектом должно быть также значение предложения и всего текста [9; 13].

Лингвистическая семантика бурно развивалась как структурная лексикология (и структурная лексическая семантика) благодаря интересу структуралистов (или находящихся под влиянием их идей и методов анализа) к системным связям между лексическими единицами и лексическими значениями, что нашло оформление в виде сложившихся независимо друг от друга теории лексических (семантических, лексико-семантических) полей и метода компонентного анализа значений группы взаимосвязанных слов, входящего к применяемому в фонологии (а затем и морфологии) оппозиционному анализу [13; 14].

Понимание лексики как системы нашло свое практическое воплощение в исследовании различных лексико-семантических парадигм, семантических полей, ЛСГ, синонимических рядов, т.е. достаточно однородных по своей природе феноменов, явлений, разграничение которых описывается в работах многих языковедов. В отечественном и зарубежном языкознании проблеме лексической системности уделялось и продолжает уделяться большое внимание [1; 7; 14].

Важным моментом в лингвистических исследованиях явилось развитие диахронического подхода наряду с синхроническим подходом. «Постоянное изменение языка является одной из существенных особенностей его функционирования, поэтому полное описание языка должно учитывать и диахронические аспекты» [12, с. 325]. «Для когнитивной теории диахронический аспект описания языка становится едва ли не более важным, чем синхронический: во многом возвращаясь к принципам лингвистики XIX в., это направление провозглашает, что для понимания того, как устроен язык, и для объяснения языковых явлений, апелляция к происхождению этих фактов становится одним из основных исследовательских приемов» [12, с 355]. Характерно обращение к диахроническому материалу ряда исследователей синхронной семантики, таких как Е.С. Яковлева [14; 163]. В их работах рассматриваются многочисленные примеры того, как слово изменило свой исконный смысл, но «помнит» нечто из своего прошлого, и эта «память» виляет на его употребление.

Можно привести еще целый ряд высказываний авторов разных направлений на тему о том, что синхронная полисемия представляет собой не что иное как проекцию диахронического развития на синхронную плоскость. «В синхроническом тождестве есть отголосок его прежних изменений и намеки на будущее развитие. Следовательно, синхроническое и диахроническое – лишь разные стороны одного и того же исторического процесса. Динамика настоящего – порыв в будущее. Соотношение значений в современном употреблении слова, их иерархия, их фразеологические контексты и их экспрессивная оценка – всегда заключают в себе диахронические отложения прошлых эпох» [13, с. 17]; «…разрыв между синхронией и диахронией в области лексической семантики представляется искусственным… Вместе с тем, очевидна назревшая необходимость последовательного сближения синхронных и диахронных семасиологических исследований» [8, с. 94]. «То, что обращение к историческому прошлому слова может помочь в уяснении его смысла, закономерностей употребления и на синхронном уровне, не нуждается в особых доказательствах [13, с. 43].

В 80-е годы ХХ в. наряду со структурно-семантическим языкознанием значительно место отводится когнитивной лингвистике. В конце ХХ в. назрела необходимость исследовать язык с точки зрения его участия в познавательной деятельности человека [13; 14;]. «Именно язык обеспечивает наиболее естественный доступ к сознанию и мыслительным процессам, причем вовсе не потому, что многие результаты мыслительной деятельности оказываются вербализованными, а потому что мы знаем о структурах сознания только благодаря языку, который позволяет сообщить об этих структурах и описать их на любом естественном языке» [9, с. 9].

Когнитивная лингвистика не противоречит структурному подходу, более того, она его предполагает и в некоторой мере использует. «Инструментом оперирования в когнитивной лингвистике становятся оперативные единицы памяти – фреймы (стереотипные ситуации, сценарии), концепты (совокупность всех смыслов, схваченных словом) …и т.д. Следовательно, когнитивная лингвистика нацелена на моделирование картины мира, на моделирование устройства языкового сознания».

Изложенные выше положения, касающиеся семантики слова и ЛСГ, а именно возникновение нового лексического значения путем ассоциаций (В. Вундт), связь вновь возникших значений со старыми (Г. Пауль), изменение значений слов в словосочетаниях (Г. Шпербер), развитие общечеловеческого мышления человека и языковых форм как явлений, находящихся в исторических связях (Н. Марр), истолкование семантических переходов историческим методом (Э. Велландер), основные принципы закономерности изменения слов (А. Потебня), будут применены ниже на фактическом материале двн., свн., нвн. языка.