23. Личность и среда в повести е. Замятина «На куличках».

В повести «На куличках» (1914) Замятин продолжает тему духовного захолустья. «Поединок» Куприна бледнеет перед картиной нравст­венной гнили и разложения, нарисованной писателем: яма выгребная на задворках»1. Опять провинция, в которой находится всеми забытый и никому не нужный военный гарнизон, с пустой жизнью морально разложившихся офицеров. Как и в «Уездном», писатель прибегает к сказовой манере письма и гротеску, присущих Ф. Сологубу («Мелкий бес») и А. Ремизову («Пятая язва»).

Вопрос о соотношении физиологического и духовного решается писателем, как и в предшествующих повестях, в сатирическом плане. В повести две группы персонажей: «алатырские мечтатели», для которых мечта  болезнь, и «утробные животные», для которых пьянство и разврат стали средством существования. Офицеры утратили человеческий облик: один превращается в мамку и няньку девяти ребят (капитан Нечеса), другой существует на кухне для генеральских оплеух. Офицер Тихмень, ведущий бесплодное существование, оправдывает свою жизнь рождением ребенка, но при этом никак не может выяснить: от него родила капитанша или нет? Безвольный интеллигент Андрей Иванович, тихая полупомешенная генеральша, полковая дама (жена Нечесы), обжора, трус и бабник генерал Азанчеев  все они безобразны. Как и в «Уездном», люди живут в скуке, прозябают и калечат свою и чужую жизнь. Их мечтательность и чревоугодие осуждается писателем, поскольку они разрушают не только себя, но и все, что их окружает.

Провинциальной энтропии противопоставлены супруги Шмит и Маша. На их примере Замятин продолжает решать проблему личности и среды. Сюжетная линия, повествующая о судьбе этой пары, пронизана лиризмом. Их жизнь писатель сравнивает с осенней паутиной: «Самая последняя, вот оборвется сейчас, и все будет тихо…». В словах и движениях Маши подчеркивается ее нежность, женственность и особенная трепетность. Роковую роль играет личный выбор Маши, решившей спасти Шмита. И хотя тюрьма ему была заменена тремя днями гауптвахты, семья все равно распадается. Шмит понимает, что жалость к нему со стороны жены сильнее, чем любовь, поэтому не принимает ее самоотречения. Замятин показывает, что жизнь уездного страшна, но еще страшнее ее финал: кончают жизнь самоубийством Тихмень и Шмит, генерал насилует Машу. Замятин осуждает косность, энтропию провинциальной жизни, что в более широком социальном плане найдет свое дальнейшее решение в таких произведениях, как «Островитяне», «Ловец человеков».

Таким образом, уже в начале своего творчества Е. Замятин обна­руживает особый аспект художнического видения: социальная сатира, в которой быт выражен натуралистически, соседствует с гротеском. Подобный синтез станет характерной чертой стиля писателя.

24. Жанровое своеобразие романа «Мы» е. Замятина.

Роман Е. Замятина «Мы» производит на читателя неизгладимое впечатление. С одной стороны, это произведение фантастично, с другой - необыкновенно жизненно. Потому что «Мы» - роман-предостережение. Предостережение от опасности, подстерегающей нас на каждом шагу, опасности внушения и навязывания чужого мнения. И уж конечно у каждого человека должно быть свое счастье, хоть маленькое, но свое, индивидуальное, личное.

Роман «Мы» был написан в 1920 году. Замятин был инженером. До революции он жил в Англии и наблюдал, как технический прогресс постепенно овладевал всеми сторонами жизни человека. Вернувшись в Россию, в холодном, голодном Петербурге, насмотревшись на технический прогресс, он решил написать роман «Мы» - социальную утопию. Чрезвычайно интересен взгляд автора на будущее. Замятин показывает жизнь этих людей-роботов, единицы из которых могут нормально, по-человечески мыслить. Роман поражает схожестью с будущей действительностью.

В Едином государстве жили даже не люди, нумера у них не было имен, только нумера, например: Д-503, О-90. Всеми сторонами их жизни управлял Благодетель. Жили они за Зеленой Стеной, а снаружи «дикие невидимые равнины», неведомые цветы, животные. Все нумера существуют и действуют как единый организм. Встают, едят, работают, гуляют как один. «Мерными рядами, по четыре, восторженно отбивая такт, шли нумера - сотни, тысячи нумеров, в голубоватых юнифах, с золотыми бляхами на груди». Живут они в стеклянных комнатах, ведь им нечего скрывать. Их жизнь должна быть открыта, не должно быть ни одной мысли. Только глаза могут отражать мысли, душу. Поэтому их глаза должны быть в идеале синими или голубыми, как небо, оно всегда чисто и безоблачно: «Синее, не испорченное ни единым облаком».

«Человеческие головы непрозрачны, и только крошечные окна внутри: глаза». А облако в небе, как и мысль в голове нумера, словно бельмо на глазу. Если есть мысли, значит, нумер болен, его надо лечить. В жизни нумеров все должно быть ясно, у них все общее, они делают все по-одинаковому, работают, как единый организм, а значит, счастье у них одно на всех.

«Блаженство и зависть - это числитель и знаменатель дроби, именуемой счастьем». Но завидовать у них нечему, поэтому блаженство бесконечно. Для нумеров счастье вставать как один, подносить ложки ко рту, выходить на прогулку, ложиться спать одновременно. Но общего счастья нет и быть не может. У каждого человека своя голова, свои мысли, своя судьба. И управлять человеком, внушать ему чужие мысли нельзя. «Человек - как роман: до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать».

Нумерами управляет Благодетель, он говорит, приказывает им, что делать, когда им спать, есть, работать. Читая роман «Мы», невольно хочется провести параллель с советским временем. После революции строились огромные заводы, дома, разделенные на комнаты-клетки, столовые, школы, больницы, детские сады. Дети проводили в садах шесть дней в неделю, только там можно было вырастить и воспитать новое поколение. В романе «Мы» дети воспитывались отдельно от родителей, они не являлись собственностью «нумеров-родителей». «О чем с самых пеленок молились, мечтали, мучились? О том, чтобы кто-нибудь раз навсегда сказал им, что такое счастье, - и потом приковал их к этому счастью на цепь».

Но ведь истинное счастье, когда оно неожиданно, индивидуально, независимо. Замятин предупреждает нас, что очень опасно, когда кто-нибудь берет на себя ответственность утверждать или внушает, что существует всеобщее вечное счастье. Каждый человек должен искать свое счастье и бороться за него. Нельзя лишать человека индивидуальности - это уже несчастье. Нельзя превращать людей в стадо, в толпу фанатиков.

Роман «Мы» лучше помогает разобраться в жизненных ценностях. Нельзя лишать человека свободы, красоты и столь ценных для каждого родительской любви и материнской заботы. У нумеров отняли самое главное в жизни - любовь, любовь к ближним, родителям, детям, природе, искусству.

Нумерам с пеленок внушали, что счастье - это, будучи граммом, «почувствовать себя миллионной долей тонны», иметь одинаковые мысли со всеми. У них нет свободы выбора.

Замятин предостерегает нас от опасности потерять духовный мир, свои мысли, свой мир, отдаться во власть машин.