10820

тиворечия, в том числе и на почве символики креста (сравним рис. 7.3 и 7.5) яр- ко проявились в «расколе».

На рис. 7.7 представлен один из принципиально возможных комбиниро- ванных вариантов символики завершения глав в культовом строительстве. На рис. 7.8 схематично изображен декоративный вариант креста. В той или иной мере в нем добавляется и новая символика (например, символ царской власти – корона, увенчанная крестом). В декоративном варианте развиты элементы ком- бинаторики, которые также смягчают, сглаживают противоречия различий ску- пых символов ортодоксальной веры. В последнем подходе прослеживаются по- иски новых возможных путей развития христианской церковной символики.

Не следует думать, что разница всех описанных в самом общем виде форм была чисто внешней. Даже за незначительными их изменениями зачастую стояли жестокие столкновения противоборствующих сил, борющихся за «чи- стоту» христианской веры, вплоть до сожжения и массового самосожжения людей. За различиями одно-, двух-, трех - и т. д. составных форм стоит своя ло- гика отражения действительности в истории религиозных учений.

За внешней простотой есть глубокое содержание, которое совсем не обя- зательно может быть объяснено и осмыслено только с позиций мистических или религиозных символов. С философской и научной точек зрения в геомет- рии этих форм можно видеть разные методологические подходы в познании взаимодействия человека с миром: монизм, дуализм, триадность, особые спосо- бы мнемонических приемов запоминания и переработки информации. После- довательное проведение в жизнь архитектонической выразительности симво- лических форм в реконструкции Макарьевского монастыря может вполне спо- собствовать (архи)концептуально-(а)теистической целостности его восстанов- ления и воспроизводства.

Определение местоположения каждого типа символов – самостоятельная задача, которая требует дополнительных исследований и проработок реставра- торами и монашками, живущими в монастыре. В настоящее время продолжает реализоваться проект реставрации монастыря, выполненный в Нижегородских производственно реставрационных мастерских группой авторов (В. А. Широ- ков, С. Н. Столяренко, Е. А. Окишев, В. Я. Чащин и др.). Думается, однако, что в ведущихся реставрационных работах при авторском надзоре и после оконча- ния работ потребуются определенные уточнения, дополнения и изменения, ра- ботающие на целостность концепции. Это естественно, т. к. ансамбль монасты- ря формировался и жил веками, а реставрация и реконструкция – несколько де- сятилетий.

Завершение и символика строений монастыря – это важная, но все же не единственная часть многообразных форм различных архитектонических искус-

150

ств, вступивших в неразрывный синтез. От того пласта культуры, который был накоплен в монастырских стенах, остаются лишь фрагменты того, что называ- ют синтезом архитектонических искусств. Без предметного насыщения пытать- ся «читать» летопись монастыря в камне, в дереве, в металле все равно, что пы- таться «оживить» скелет, восстановив его недостающие части. Более того, даже в ограничении «литературно-книжным» и «жизненно-архитектурным» подхо- дами в реставрации со временем мы будем вынуждены, так или иначе, запол- нять предметами, вещами, атрибутами живущее пространство монастыря.

Сейчас еще трудно однозначно сказать, где и в каком состоянии суще- ствуют вещи, некогда бывшие неотъемлемой принадлежностью ансамбля Ма- карьевского монастыря. Скорее всего, все их придется собирать по крупицам. Так, например, подлежит безусловному возврату в Макарьевский монастырь цепь кованая для паникадила (кузнечная работа XVII в.), которая сейчас, окру- женная фотографическими видами монастыря, «в гордом одиночестве» безот- носительно к ансамблю экспозиции и его окружению демонстрируется в Дмит- риевской башне Нижегородского кремля (XI, 1753 ин. № 963–1).

Важные сведения о символических культовых и обрядовых ценностях Макарьевского монастыря приводит архимандрит Макарий. Из всей церковной атрибутики монастыря его внимание останавливается лишь на трех монастыр- ских крестах, каждый из которых содержал святые мощи апостолов, чудотвор- цев, митрополитов и других святых. Макарий дает описание этих крестов, один из которых «осьмиконечный серебряный вызолоченный» [136]. По сохранив- шимся в архивах сведениям в монастыре располагалась ризница или особая кладовая палатка, в которую можно было попасть по потайному, скрытому иконостасом пристенному ходу 42]. Таких скрытых ходов и помещений в мона- стыре было несколько.

Помимо культового назначения, монастырь служил для защиты от враже- ских нашествий, а также от народных волнений и волжской понизовской воль- ницы. Яркую страницу в историю монастыря вписали народные восстания. Вряд ли они привносили собственно созидательное начало в становление архи- тектонических ценностей Макарьевского монастыря. Скорее наоборот – были определенным протестом против того, что жизнь человека ничего не стоит по сравнению с материальными ценностями, которые создавали эти люди и их предки веками. Родовые и индивидуальные меры человека, о которых выше мы говорили в абстрактной форме, в реальности не только гармонизируются, но и вступают в противоречия, конфликты, взаимную борьбу.

Допетровские времена привели большинство угнетенных царской вла- стью, церковью, местными богатеями в отряды Степана Разина. Путь движения

151

его отрядов и преследовавших их царских войск в 1670–1671 гг. не миновал Макарьевского монастыря. По описанию, приведенному М. А. Балдиным, мы узнаем о бурных событиях того времени. Эти события бы-

ли связаны с расколом, который сопровождался народными восстаниями: «В середине октября 1670 г. разинцы овладели Макарьевским монастырем...» [17].

Факты разрушения монастыря не только людьми, но и природными сила- ми за время его существования возникали неоднократно. Так, в XIX в. Волга приблизилась к южной монастырской стене и разрушила ее наружную линию. Укрепление каменной отмосткой берега и устройство подпорной стенки при- остановило губительное влияние воды, обусловленное изменением течения русла Волги. Уже в наше время спустя век после победы над природными си- лами неоднократно стоял вопрос о возможности затопления монастыря и близ- лежащих территорий. В этих циклах мы имеем дело со «стихией» человеческих преобразований, «полным и окончательным» покорением Волги, превращением ее в цепь болотных образований. Положительным следует считать, решение о ненаполнении бассейна Чебоксарского водохранилища до Нижнего Новгорода. Новая плотина начинает сооружаться выше Нижнего Новгорода на связи севе- ро-запада города Бор и Козино.

Вспоминая поэтические слова «Все унесет река времен», можно говорить о бренности земной жизни и о том, что все проходит и разрушается. Но значит ли это, что ценности культуры народа, которые складывались и утверждались веками, непременно подлежат утрате и забвению? Думается, что нет! Однако еще не миновала угроза того, что благодаря «потеплени климата» или росчерку пера Макарьевская заповедная зона может оказаться на дне Чебоксарского мо- ря. И это не было бы исключением из жестких жизненных правил событий по- следних десятилетий или новым мифом наподобие легенды о граде Китеже. К сохранению от затопления не только Макарьевского монастыря, но и прилега- ющих к нему земель взывают десятки городов, сел, ансамблей, которые могут оказаться или, к сожалению, уже оказались на дне рукотворных «волжских мо- рей». Необходимость выработки электроэнергии Чебоксарской ГЭС не должна ставить под сомнение общечеловеческие ценности. Это отношение должно быть изменено именно в пользу общечеловеческого, гуманного начала. Форму- ла проста: не человек для предметного мира (ГЭС, плотины, дамбы, монастыри, поселки и т. д.), а предметный мир для человека.

Возрождение Макарьевского монастыря предполагает не только воссо- здание его как такового – теперь женского монастыря, но с дополнительными туристическими функциями. Самое главное – должна быть воспроизведена в новом качестве жизнь, которая была бы связана с ним и его дальнейшим разви- тием. Важнейшим вопросом, видимо, здесь будет восстановление поселка ря-

152

дом с монастырем. В настоящее время Макарьево – поселок городского типа, по территориально-административному делению входящий в Лысковский рай- он Нижегородской области и расположенный па левом берегу реки Волги напротив города Лысково. Практически он почти прекращает свое существова- ние. Его жители в связи с неоднократно предполагавшимся затоплением почти все выселены. Сплавной рейд и зооветеринарный техникум потеряли свой смысл. Известный с середины XVI в. до 1817 г. ярмарочный город Макарьев близок к тому, чтобы кануть в лету. Это не должно произойти. Нужны новые виды деятельности, возможно, туристско-коммерческой, задействующие были и прекрасные легенды прошлого.

Как целостный архитектонический ансамбль Макарьевский монастырь является не просто безмолвным свидетелем драматических событий внутри христианской религии, возникших и протекавших в связи с «расколом», нико- новскими реформами, культурно-экономическими и социально-политическими потрясениями России. Он является летописью, в которой «постранично» нашли отражение символика и каноны христианства, петровские и екатерининские реформы, послереволюционное опустошение перевод энергии воды в электри- чество.

Отсюда определяются особенности реконструкции, реставрации и реви- тализации Макарьевского монастыря, его окрестностей. Здесь и значительные территории, специфика, как музея «раскола», памятника драматических собы- тий периода религиозных и царских реформ, как живого напоминания о том, что никакие революции не вправе стереть народную память, вековые культур- ные ценности. Все это должно найти свое отражение в зоне восприятия Мака- рьевского монастыря – кладовой народного мастерства зодчих, ремесленников, художников, писателей и священнослужителей, почитавших предков, живших и творивших на нижегородской земле.

Учитывая также и то, что значительным экономическим стимулом в раз- витии Макарьевского монастыря явилась ярмарка, устраиваемая долгие годы при нем, в музейной части монастыря и рядом с ним должен быть отражен и этот важнейший момент истории территории. Экономика ярмарки была тем рычагом, который превращал христианские, мудрые народные идеи в культо- вые вещи, в архитектонические ценности Макарьевского монастыря. Одним из эффективных средств восстановления жизни па этой земле может стать регио- нальный туризм.

После завершения комплекса архитектурно-градостроительных меропри- ятий (сюда относятся значительные затраты по восстановлению и приданию нового наполнения жизни близлежащих к монастырю поселений, обеспечение научных и археологических исследований, вопросы транспорта, реконструк-

153

тивные и реставрационные работы, защита территории от паводков и затопле- ния) во весь рост встают вопросы возвращения и восстановления культовых предметов, утвари, изделий промыслов и ремесел, памятников печатного ис- кусства. Не могут быть обойдены вопросы живописного и религиозного убран- ства церквей, т. к. все это в совокупности были, есть и будут ценности архитек- тонического искусства ансамбля Макарьевского монастыря.

5.2. Развитие архитектонических искусств на нижегородской земле

Нижегородский кремль является своеобразным символом и «опознава- тельным знаком» всей нижегородской земли [98, с. 170-275]. Он так же суще- ствен для нее, как Кремль и Красная площадь для Москвы, Зимний дворец для Санкт-Петербурга, Вестминстерский дворец для Лондона. О Нижнем Новгоро- де написаны книги, которые начинаются с рассказа о кремле или содержат о нем различные сведения [2, 56, 107, 250]. И это естественно, т. к. Нижегород- ский кремль является образцовым архитектоническим ансамблем не только сам по себе, но и по тому, как ажурными звеньями каменных стен и башен уже бо- лее пятиста лет соединяются природные прелести Дятловых гор, и кружево улиц центральной культурно-исторической части города.

Вместном историко-архитектурном музее-заповеднике бережно хранятся документы, сведения о памятных фактах истории и культуры. Повествуется в них о том, как в 1221 году на слиянии двух рек Владимирским Великим князем Юрием Всеволодовичем была основана крепость. Нижний Новгород в XIV веке (1350–1392 гг.) был столицей Суздальско-Нижегородского княжества. Столети- ями изменялся и рос город. Уникальная историческая почти вековой давности фотолетопись Нижнего Новгорода, выполненная на рубеже веков художником- фотографом М. П. Дмитриевым, для его современников была самым что ни на сеть настоящим. Для времен же еще более ранних она была бы шокирующим открытием и искусства фотографии, и тех возможностей, которые предполага- ли складки рельефа волжских и окских откосов для строительства причудливо спускавшихся к воде городских улиц.

Всамых новейших чертах Нижнего Новгорода, видимо, должны сохра- ниться и те его черты, которые были заданы изначально. Так же как узнаваемо лицо одного человека по фотографиям детства и в его старости, так и для наше- го города черты узнаваемости заданы ансамблем Нижегородского кремля. В официальном представлении Союза архитекторов РСФСР «За проектирование реставрации Нижегородского кремля, памятника архитектуры XIII–XVIII ве- ков» С. Л. Агафонов стал лауреатом Государственной премии РСФСР за 1989 г. Много труда он и те, кто с ним работал, приложили к тому, чтобы памятник

154

русского оборонного зодчества, город-крепость смог перешагнуть в XXI век [2]. Пять веков назад вместо деревянной была построена каменная крепость, главной задачей которой была защита от врагов. В 1942 г. состоялась последняя боевая служба Нижегородского кремля. Тогда на Часовой башне стояли зенит- ные пулеметы, которые вели огонь против самолетов немецко-фашистских за- хватчиков.

Прошлое, будущее и настоящее великого явления неразрывно связаны. В данном случае связь эта проходит через «детинец», «крепость», «кремль», «го- род», «центр города» – утвердившийся на слиянии двух великих рек. Нет уже тех каменщиков и плотников, забыты многие секреты их мастерства, но не пре- рвалась синхронотопная связь времен. Хранителем этой связи выступают архи- тектура и градостроительство, как двуединое ядро архитектонического искус- ства, которое в каждый новый момент предстает в делающих его людях, в ре- зультатах их труда. Эклектика при всем ее противоречивом многообразии со- бирает великие исторические города, которые, как и положено каменным лето- писям, переживают своих творцов [265, 192].

От Часовой башни Нижегородского кремля видны и историческая охран- ная зона города, и Стрелка – место, где сливаются Волга и Ока, и место свя- щенной памяти горьковчан о тех, кто отдали свои жизни в годы Великой Оте- чественной войны. Ощущение историчности архитектурной среды во время присутствия рядом с этим значительным памятником усиливает эффект его значимости для горьковчан, нижегородцев. Это не сиюминутные чувства. Воз- можно, подобное священное и благоговейное чувство перед памятниками- ансамблями старины когда-то спасло Нижегородский кремль от спланирован- ного сталинскими властями разрушения, для созидания площади «Советов».

В 30-е годы у ряда руководящих работников (а у «руля» власти тогда сто- ял А. А. Жданов) возникла мысль доломать частично разрушенный кремль и построить огромную Советскую площадь, символизирующую собой грандиоз- ность социалистических идей и коммунистических замыслов. Можно предпо- ложить, что так бы и сделали. Аналогично поступали в ряде других городов страны. Вероятнее всего, площадь была бы гипертрофирована по своим разме- рам, а блестящий памятник русского оборонного зодчества и все, что с ним свя- зано, было бы навсегда утеряно. Черты неповторимого облика Нижегородского кремля утратились бы и для будущего нашего прекрасного города.

Архитектор, педагог, реставратор, ученый С. Л. Агафонов с тех самых трудных времен был автором реставрации Нижегородского кремля, одним из самых активных сторонников его сохранения от разрушения. Бережное отно- шение к архитектуре не только кремля, но и города было бы еще более зримо, приносило радость и наслаждение от их созерцания, если бы каждый заботился

155

Не все было безмятежно и во времена гласности и перестройки. Совсем рядом с историческим ядром города можно было наблюдать и результаты вар- варского отношения к старине. Поблизости от кремля снесены ценные фраг- менты исторических улиц и заповедных зон. В постперестроечное время еще активнее бродили в умах некоторых новоявленных «глашатаев культурной ре- волюции» идеи тотального сноса бульдозером всей старины. Всегда были, есть и будут сторонники сохранения, во что бы то ни стало и всего отживающего свой век. Преемственность в деле сохранения культурного наследия особенно остро стоит всегда, особенно, когда с новым строительством и благоустрой- ством входят в центр исторического города.

Совершенно очевидно, что столичный город Нижний Новгород уникален по своему расположению, по природному рельефу, складкам откосов. Уже в современной архитектонике города есть и промахи, которые не выявляют этих достоинств, а отрицают или снижают их. Например, безликая застройка набе- режной Федоровского «задавила» миниатюрную ул. Маяковского, как бы «пе- рекрикивает» кремль, отвлекая внимание на себя. Преемственность здесь уже не состоялась, а исправить это крайне трудно. Количество проектных предло- жений нарастает.

Хотелось бы, чтобы подобное с городом «наизнанку» повторялось крайне осторожно. По некоторым проектам застройки больших оврагов нагорной ча- сти города, запроектированных в проекте детальной планировки центра города, возможна «ошибка наоборот». Получается так, что там, где под откосом нет мелкой исторической застройки и одиноко стоит огромное здание зернохрани- лища, колоссальные откосы, спускающиеся к р. Оке, в которые врезается мет- ромост протяженностью в километр, могут быть увенчаны... низкоэтажной за- стройкой?! В проекте тридцатилетней давности архитекторов Ю.Н. Бубноваи С.В. Норенкова на площади Маслякова предлагалась высотка.

Современное лицо исторической части города, которое формировалось в «утилитарный период», мало кого удовлетворяет. Реализуемые в жизнь архи- тектурные и градостроительные решения, которые принимались или даже были приняты совсем недавно, не часто радуют жителей города. В ряде случаев они приводили к протесту широких слоев населения города. Здесь и известные раз- рушения исторической застройки в связи с пробивкой Октябрьского бульвара в ядре охранной зоны Нижнего Новгорода, и возражения по поводу строитель- ства в черте города атомной станции теплоснабжения, и предлагавшиеся со-

156

мнительные вырубки зеленых насаждений на площади Горького и ул. Звездин- ке для строительства метро мелкого заложения.

Можно сколько угодно обсуждать эти и многие другие проблемы в знак несогласия с вариантами их решения, проводить демонстрации, устраивать что- то вроде нижненовгородского вече, но последнее слово все равно останется за специалистами. Причем и узкие профессионалы могут значительно повлиять на окружающую среду в ее положительных инновациях.

Пространство и объем традиционно считаются основными специфиче- скими материалами в архитектонике города, но цвет и свет могут быть соотне- сены с ними на одном уровне подобно тому, как неразрывно соотносятся веще- ственное и энергетическое. Проблема колористической организации города со- ставляет одну из наиболее эмоциональных, эстетически выразительных черт его архитектонической организации. Чувство цвета, которое, по словам Маркса, «является популярнейшей формой эстетического чувства вообще» [142], фор- мируется у большинства городских жителей под непосредственным воздей- ствием цветовых характеристик историко-культурной городской среды.

Вцелом Нижний Новгород не отличается запоминающимся цветовым решением. Исключение составляет разве что краснокирпичный цвет кремля, яркая Чкаловская лестница и сходящиеся к набережной разноцветный ряд улиц старой части города. Их цветовое решение выполнялось группой архитекторов- колористов, много лет живо и интересно работавших в службе главного худож- ника города. Целенаправленная и научно обоснованная организация цветовой среды прибрежных территорий не только исторической, но и вновь возводимой части города может значительно повлиять своей цветотектоникой на его вос- приятие.

Проблемы взаимодействия научно-технического прогресса в связи с опы- том развития комплекса архитектонических искусств особенно остро встают в отношении состояния и формирования архитектурных ансамблей ядра Нижнего Новгорода – его исторического, научного и культурного центра. Здесь особен- но эмоционально воспринимается конфликт старого и нового, художественного

иутилитарного, штучного и ансамблевого. Не менее актуальны эти вопросы и для системы подцентров города, которые есть в каждом из жилых районов. По- тенциально их число способно вырасти.

Внагорной части города существует восемь исторически заповедных зон. В значительной мере эти зоны локальны и пространственно не всегда взаимо- связаны. Исходя из того, что Нижний Новгород в начале века в качестве своей окраинной улицы имел границу, ориентировочно совпадающую с современной улицей Белинского, вероятно, следует охранную зону сделать в границах всего «старого» Нижегородского района. Старый город в этих фиксированных грани-

157

цах как минимум должен преемственно удержать исторически сложившуюся планировочную структуру.

Заповедная охранная зона сейчас, начиная с территории Нижегородского кремля, включает ул. Рождественскую (Маяковского), идет по улицам Ильин-

(ул. Черниговская, Короленко, Варварская – Лядова). Согласно государствен- ному земельному кадастру и ценностной значимости исторической застройки важно удержать типологическую, композиционную и морфологическую це- лостность этой части города. В деле развития центра города нужна строгая определенность в дифференциации зданий по степени их архитектурно- исторической причастности к памятникам. Отсюда соответствующее примене- ние в отношении к ним методов реставрации или реконструкции. Ветхий мало- ценный фонд еще очень медленно преобразуется в современную застройку, стилистически гармонирующую со старинной архитектурой.

С развитием панельного, а затем каркасного домостроения строители до- вольно быстро научились застраивать огромные территории почти одинаковы- ми и невыразительными зданиями. Миллионы квадратных метров жилья, вво- димых в советские годы – это конечно был большой плюс для огромного числа людей, но был и минус – небрежное отношение к старой застройке. Поэтому бережное отношение к историческим зонам города, которые составляют уже незначительную часть от современной его площади, может быть вполне оправ- данно и дополнительными экономическими издержками. Если то, что осталось действительно ценного, не будет сохраняться, то и дальше будут совершенно невосполнимые утраты, которые в рублях не измерить.

В книге М. Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города» рассказыва- ется о том, как двадцать первый правитель города Глупова Угрюм-Бурчеев раз- рушил старый город и построил другой на новом месте. Те, кто занимался за- стройкой нашего города, отдали дань и разрушению старой части города, и со- зданию его значительной части на новом месте. Опасность того, что в развитии уникального исторического города его творцы уподобляются отрицательным героям великого сатирика, судя по всему, трудно изживается.

Разрушение крупных уличных фрагментов старой исторической части Нижнего Новгорода – тяжело заживаемые раны города. Степень этих «рекон- структивных» разрушений значительна. Характерно, с какой быстротой разо- шлись первые 40000 экземпляров книги Волго-Вятского издательства «На ру- беже веков», где Нижегородское Поволжье и Волга представлены в фотографи-

158

ях М. П. Дмитриева. При сравнении фотографий с натурой хорошо видно то, что мы потеряли навсегда.

Конечно, полное сохранение в том виде, в котором старая часть города существовала почти сто лет назад, невозможно. Не будем идеализировать. В массе своей город был представлен деревянной усадебной застройкой. Отсут- ствие элементарных удобств несло с собой антисанитарию. Даже лучшие дома по сегодняшним понятиям были не комфортны. Однако зоны, которые выделе- ны в проекте детальной планировки исторического центра, безусловно, должны подлежать не просто сохранению, но и реконструкции. Прежде всего, это тер- ритория кремля, улицы Минина, Большая Покровская (Свердлова), Малая По- кровская, Ильинская (Краснофлотская), Рождественская (Маяковского) и др.

Некоторые ценные фрагменты исторических улиц уже безвозвратно ис- чезли в предыдущие годы. От нового строительства пострадали улицы Варвар- ская, Горького и многие другие. Улица Ильинская (Краснофлотская) на месте ее связи со Скобой, там, где ее перерезала больница, утратила естественный спуск к Волге. Улица Рождественская (Маяковского) в зоне ее примыкания к кремлю не по проекту, а по существу не представляет собой действительно охранную зону.

«Штучный подход», эклектичная застройка, которые два десятка лет пре- обладали в строительстве и в реконструкции центра, явно себя не оправдали. Нужны новые комплексные приемы, системные методы реконструкции, ре- ставрации и регенерации. Положительный опыт в этом деле уже имеется в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Новгороде, Ярославле, где комплексно вос- станавливаются целые городские зоны и кварталы. Необходимо перенять этот опыт и переперестроить, переиначить работу многих организаций, служб, под- чинить их единой цели.

Реставрационные работы большей части исторических зон должны быть увязаны с тем, что было до революции 1917 года. Если это были дома купече- ства, то сегодня для их же сохранности вполне возможно передавать их фир- мам, кооперативам, которые будут относиться к ним как к своим, т. к. вложат свои средства. Положительный столичный опыт уже есть. Он связан с симво- лической ценой продажи, но с условием профессиональной реконструкции. Церкви, следуя традиции, необходимо передавать, возвращать их преемствен- ным организациям, придавая им традиционные функции.

Новые организационные формы управления в заповедной зоне старого города могут существенно повлиять на характер и уровень всех работ. В каче- стве ориентира общих дел по-новому могла бы стать тотальная программа ре- конструкции исторического центра. Создание пешеходной зоны на улице Большой Покровской (Свердлова) в границах пл. Горького, пл. Минина и По-

159