2. Аграрные отношения

Нельзя допустить большей ошибки, чем судить о степени зрелости капиталистического уклада в экономике предреволюционной Англии только по состоянию ее промышленности и торговли.

Если мы желаем увидеть ту сферу английской предреволюционной экономики, где капитал не ограничивался, как это имело место в промышленности, использованием унаследованных от средних веков производственных отношений, а беспощадно ломал эти отношения, создавая на их развалинах новые, наиболее соответствующие его потребностям, то мы должны обратиться к английскому сельскому хозяйству. Аграрный сектор Англии давал в середине XVII в. 280 млн. ф. ст., в то время как стоимость остального капитала оценивалась в 40 млн. ф. ст.

Особенность социально-экономического развития Англии в конце средних веков и в начале нового времени заключалась в том, что:

• капиталистическая перестройка средневекового способа производства началась в деревне раньше, чем в городе, Англия является единственной в мире страной, где соответствующая мануфактуре, стадия производства была достигнута в земледелии раньше промышленности;

• протекала радикальнее всего в земледелии;

• в отличие от других стран Европы этот процесс в Англии в XVI — XVII вв. сопровождался не «феодализацией капитала», а капитализацией традиционных форм земледелия.

• аграрный сектор Англии был интегрирован в общеевропейский рынок ( ткацкая промышленность Нидерландов, Италии);

• аграрный сектор являлся сферой крупного производства, рассчитанного на массовый сбыт;

• аграрный сектор являлся наиболее выгодным объектом приложения капитала;

• в аграрном секторе Англии была наиболее высокая степень концентрации капитала и труда в Европе;

• в аграрном секторе Англии возникла классическая форма экспроприации сельскохозяйственного производства (обезземеление крестьянства);

• именно здесь она достигла гигантского размаха.

Это особенности придали всему процессу первоначального накопления капитала в Англии всю его силу и размах. Именно на этой почве должно было наиболее ярко проявиться внедрение капиталистических отношений.

Источники земельного фонда и степень интенсивности капитализации аграрного сектора.

- тюдоровская секуляризация. Если Елизавета продала коронных земель на суму - в 817 тыс. ф. ст., то два ее ближайших преемника за 30 лет XVII в. продали земли на сумму, вдвое большую.

-- манориальная продажа. Из 2500 обследованных маноров, расположенных в 7 графствах, в период 1561 — 1600 гг. отчуждался каждый третий манор, в гораздо большей пропорции происходило это отчуждение в период 1601 — 1640 гг.

- распространение крупной, капиталистической аренды земли - лизгольда. Если вначале такие капиталистические хозяйства основывались на домениальных владениях лендлордов, то с течением времени он и стали возникать и на землях, ранее обрабатывавшихся крестьянами, которых беспощадно сгоняли с них. В одной из жалоб Генриху VIII крестьяне писали: «Не только разные джентльмены вашего королевства, но многие купцы, суконщики, золотых дел мастера, мясники и кожевники и другие ремесленники, алчные и неразумные люди, ежедневно захватывают в свои руки больше ферм, чем они в состоянии сами обрабатывать». Так, например, в 3 из 9 обследованных маноров в Глостершире в начале XVII в. рента лордов уже полностью состояла из ренты лизгольдеров, в 4 других манорах она равнялась уже половине материальных доходов.

То обстоятельство, что английское земледелие одновременно с промышленностью достигло уровня мануфактурного производства, не только предопределило раннее созревание буржуазного уклада в экономике этой страны, но и столь своеобразную для английской революции расстановку классовых сил. Ибо что означало столь раннее внедрение капиталистических элементов в земледелие, если то, что в деревне сложилось новое дворянство, интересы которого пришли в острое противоречие с традиционными отношениями поземельной собственности,— класс, являвшийся естественным союзником городских буржуа в борьбе с абсолютизмом — стоявшим на страже незыблемости этих отношений.

Основой феодального строя в Англии оставалась феодальная собственность на землю. Несмотря на то что значительная доля земельной площади страны в течение XVI и в начале XVII столетий оказалась в руках «новых лендлордов», приобретших ее за «чистое золото» и поэтому считавших ее своей «благоприобретенной» собственностью, абсолютное большинство владений манориальных лордов страны являлось с точки зрения господствовавшего в стране феодального права «рыцарским держанием», обязанным верховному лорду, в большинстве случаев — королю, рядом повинностей и весьма ограниченным в праве распоряжения и т. п.

Обязанности держания «на рыцарском праве» :

3. требовалось оказывать королю «субсидии» (aids) когда тот выдавал замуж старшую дочь или посвящал в рыцари старшего сына. Размер этих «субсидий» отнюдь не был фиксирован, за исключением оговорки Великой хартии 1215 г., что он должен быть «разумным».

4. При наследовании рыцарского держания сюзерен мог потребовать рельеф (выкуп), который в случае наследования крупных владений нередко становился предметом фискальных вымогательств. Великая Хартия вольностей 1215 г. установила размер рельефа для рыцарского феода в 100 шиллингов, а для баронии — в 100 фунтов.

5. кроме рельефа, при вступлении в наследство вносили особый платеж (primer seisin), который равнялся полному годичному доходу от унаследованной земли.

Однако, наибольшее возмущение и протест в рядах нового дворянства вызывала сохранявшаяся в силе средневековая система «опеки малолетних наследников» (мужчин до 21 года и женщин до 14 — 16 лет).Малолетний наследник или наследница поступали под опеку верховного лорда вместе с принадлежавшей им землей. До наступления совершеннолетия подопечного, лорд имел право бесконтрольно управлять его имуществом. Более того, он распоряжался судьбой наследников и в особенности наследниц, выдавая их замуж по своему усмотрениюи, превращая это право в предмет самых беззастенчивых, коммерческих сделок с целью собственной наживы. Если подопечная отказывалась от предложенного ей опекуном брака, то она должна была выплатить последнему «стоимость брака», т.е. столько, сколько претендент был согласен заплатить за получение ее руки. Если же она выходила замуж без разрешения опекуна, то теряла в его пользу «двойную стоимость брака».При наступлении совершеннолетия наследник мог потребовать у опекуна возврата своего владения, однако, он обязан был за это внести ему «платеж за передачу» (oustre le main) в размере полугодичного дохода с земли; что же касается держателей непосредственно от короля, то они должны были при этом принять рыцарское звание или в противном случае уплатить произвольный штраф (fine). «Когда же,— писал Томас Смис во второй половине XVI в., — подопечный получает, наконец, свое владение обратно... леса вырублены, постройки разрушены, имущество исчезло, земля сдана в аренду на много лет вперед или истощена до полной бесплодности... в результате он никогда уже не сможет вернуть владение к тому состоянию, в котором ему его оставил отец».

6. Наконец, владельцы рыцарских феодов были чрезвычайно стеснены и в праве распоряжения своим держанием. Феод не только не мог передаваться по завещанию, но и при жизни для отчуждения его требовалось согласие лорда, разрешалась отчуждать землю при условии уплаты файна в размере одной трети годичной стоимости владения. Отчуждение без разрешения наказывалось штрафом в размере годичной стоимости отчужденной земли.

Таковы вкратце основные правовые особенности рыцарского землевладения в Англии. Большинство из них продолжало существовать и в XVII в.

Эти нормы с торжеством абсолютизма потеряли всякое разумное основание и стали лить орудием для Фискальных вымогательств короны.

Вывод: в то время как превращение земли в условие капиталистического производства настоятельно требовало освобождения ее от оков феодальной собственности, абсолютизм стал на путь прямо противоположный — восстановления всей обветшалой системы рыцарского землевладения, пытаясь утилизировать право верховной феодальной собственности в, интересах утверждения неограниченной власти короля и избавления от финансовой зависимости парламента. Стюарты продолжали судорожно цепляться за право верховных сюзеренов земли. Яков требовал «субсидии» при посвящении в рыцари сына Генриха и при выдаче дочери замуж. Карл 1 собирал огромные штрафы за уклонение от принятия рыцарского звания и принесения феодальной присяги. Наиболее ярко сущность вопроса о «рыцарском держании» раскрывается в росте доходов Палаты по делам опеки в правление первых Стюартов. Если в 1603 г, они достигали 12 тыс. ф. ст. в год, то в правление Якова они увеличились на 24 тыс. ф. ст., достигнув 36 тыс. ф. ст. в 1625 г. За 12 лет правления Карла 1 (1625 — 1637) доходы этой палаты снова увеличились на 47 тыс. ф. ст., достигнув в 1637 г. огромной суммы в 83 тыс. ф. ст. Таким образом, феодальные права короны стали одной из важнейших доходных статей короны в период бес парламентского правления Карла 1.

В своем стремлении к свободной, буржуазной поземельной собственности «новые лендлорды» должны были неминуемо столкнуться.

7. с королевским абсолютизмом, стоявшим на страже незыблемости феодальных отношений собственности.

8. с интересами английского крестьянства — йоменри.

«Изначальное» ядро йоменри составляли крестьяне-фригольдеры, ведшие самостоятельное хозяйство на свободной земле. С возникновением копигольда (XV в.) и освобождением от крепостной зависимости «последних вилланов» массы копигольдеров, которые по своей численности во много раз превосходили фригольдеров, фактически стали вести самостоятельное хозяйство на своей земле. Таким образом, начиная с XV в. основным костяком йоменри, т.е. крестьянства как класса, стали копигольдеры. Традиционное, хозяйственно независимое землевладение отличало йоменов от держателей по «воле лорда» — арендаторов, наличие самостоятельного хозяйства отличало их от безземельных батраков. Следовательно, йоменри - термин социально­экономический, а не юридический; он означал крестьянство как класс в эпоху, переходную от феодализма к капитализму. Отсюда, очевидно, что этот термин ближе всего к русскому термину «крестьянин».

Однако, в условиях развитых товарно-денежных отношений XV — XVI вв. только что сложившееся как класс йоменри стало быстро размываться, поляризуясь на зажиточную верхушку и деревенскую бедноту. Особенность английского крестьянства объясняется тем, что уже в условиях средневековья этот класс оказался резко дифференцированным как с юридической, так и с сошадько-гшушесшвённой точки зрения. Фригольдеры, копигольдеры и лизгольдеры — таков его состав с точки зрения юридической. Надельные крестьяне (husbands) и безземельные (коттеры) — таков его состав с точки зрения социально-имущественной.

Противоречивые интересы, а подчас и прямой антагонизм между этими прослойками разрывали на части крестьянскую деревню.

Фригольд был свободным держанием на общем праве, т.е. наиболее близкой к частной собственности формой английского землевладения;

Копигольд в отличие от него был несвободным держанием на обычном праве манора. наиболее полно отражавшим феодальную собственность на землю. В отличие от французской цензивы копигольд был держанием не наследственным, копигольд в Англии занимали держания на срок одной или нескольких жизней (обычно трех). Это обстоятельство имело роковые для копигольдеров последствия, так как после истечения срока держания лорд мог менять его условия, повышать платежи и повинности.

В начале XVII в. 61,1% держателей в 118 манорах, расположенных в различных графствах страны, были копигольдерами. Из 9 обследованных маноров в Глостершире в 2 вся земля была копигольдом и в 4 копигольд составлял преобладающую часть площади. Фригольд был везде совершенно ничтожным. Даже в восточных графствах, славившихся своим фригольдерским населением, 3/4 земель в 11 обследованных манорах составляла копигольд.

Повинности фригольдера выражалась в необходимости уплачивать зачастую лишь символические ренты, в остальном ему было гарантировано почти римское «jus utendi et abutendi». Это немногочисленная, прослойка, стоявшая по своему имущественному положению очень близко к джентри.

Повинности копигольдера :

9. допускные фаты (fines of admitance), взимавшиеся при переходе держания по копии в другие руки. Так как размер этих платежей, как правило, зависел от воли лорда, то при желании выжить копигольдера с земли было достаточно затребовать у него непосильный файн за допуск.

10. ежегодные рентные тштежи (redditus).

11. чисто феодальные гщ^юатг. гериот — после смерти держателя, панагий — за пользование пастбищем и лесом; их облагали тальей и всякого рода субсидиями в пользу лордов, принуждали молоть зерно на господской мельнице, пользоваться господской печью, т.е. платить за баналитеты.

12. во многих графствах, в особенности на западе и севере страны, сохранились натуральные оборки и приношения зерном, бобами, яйцами, курами и т. д.

13. более того, от копигольдеров, несмотря на то что они уже давно были лично свободными людьми, нередко требовали отбывать барщтяые повинности на пахоте, косьбе, извозе.

14. копигольдеры были стеснены в праве распощждться своим наделом, они не могли его ни продать, ни заложить, ни едать в аренду, ни обменять его без ведома лорда.

15. копигольдеры были подсудны суду лорда, подвержены его полицейскому надзору. Если в борьбе с абсолютизмом Стюартов «обуржуазившиеся» земельные собственники могли рассчитывать на широкую поддержку йоменри, то стремления «новых лендлордов» превратить свои имения в частную, неограниченную собственность должны были неминуемо столкнуться с интересами той части английского йоменри, которая являлась традиционной соучастницей этой собственности.

Дело в том, что дворяне, ставшие на путь «буржуазного использования земли», теперь претендовали на земли, которые долгие века обрабатывались многими поколениями крестьян-копигольдеров, смотревших на нее, как на свою собственность.

Таким образом, в английской деревне должна была неминуемо разгореться ожесточенная борьба за землю между «новыми лендлордами» и капиталистическими арендаторами, с одной стороны, и основными массами крестьянства (йоменри) — с другой. Именно поэтому от судьбы копигольда, от того, будет ли он превращен во фригольд, т.е. в свободное держание, защищенное общим правом страны, зависела судьба крестьянского землевладения Англии в целом. Не трудно себе представить, сколь разрушительным и пагубным было для копигольдеров раннее внедрение капиталистических элементов в землевладение в условиях, когда крестьянство как класс еще не успело закрепить за собой юридически складывавшуюся в недрах средневековой деревни форму парцеллярного землевладения.

Формы экспроприации общинного земельного фонда.

16. Огораэюивания — процесс насильственной экспроприации крестьянской общины и монополизации земельной собственности в руках крупных землевладельцев (лендлордов),

17. систематическое повышение земельных цент

18. использование норм общего права с целью выжить обычных держателей с земли Однако огораживания в известной мере наталкивались на сопротивление абсолютистского режима, усматривавшего в них угрозу своему собственному могуществу. Хотя законы против огораживания оказались в общем бесплодными, тем не менее их тормозящая роль не подлежит сомнению. В итоге к моменту революции огораживания лишь сравнительно в немногих графствах успели коренным образом видоизменить привычную картину открытых полей.

Другим, едва ли не более действенным в тех условиях методом борьбы лендлордов против крестьянского землевладения было повышение, или «улучшение», рент держателей. По мнению некоторых исследователей, рента к началу XVII в. возросла в 9 и даже в 12 раз по сравнению с обычным ее размером. По свидетельству современников, земли, сдававшиеся в конце XVI в. меньше, чем за шиллинг, стали к началу XVII в. сдаваться за 7 — 11 шиллингов за акр. Данные, которыми наука располагает, позволяют вопреки мнению современников именно в ней, а не в огораживаниях усматривать главное зло, обрушившееся на йоменри в предреволюционную эпоху. Исследователь этого вопроса Керридж доказала, что рост ренты отнюдь не был вызван дороговизной, наоборот, динамика ренты опережала на протяжении всего XVI в, динамику цен на основные сельскохозяйственные товары. Так, если уровень 1510 — 1519 гг. взять за 100, то уровень ренты в 1610 — 1619 гг. составлял уже 829, в то время как уровень цен на пшеницу — 495, на ячмень — 501, а на шерсть —- всего 175.

Если в отношении ренты лорды маноров были еще в какой-то мере связаны традицией, то в отношении файнов их аппетиты были поистине ненасытны. Хотя динамику файнов гораздо труднее изучить, в отдельных случаях она все-таки может быть установлена. Насколько возросла феодальная эксплуатация держателей земли; видно из следующих данных. Если доходы в 9 манорах лорда Сеймура в 1575 — 1576 гг. составляли $475.125, то в 1639 — 1640 гг. они,равнялись $1.429.110, т.е. возросли почти в 3 раза. Повышение копигольдерских файнов было не только главным способом в повышении феодальных доходов в обход «обычая», но, и важнейшим фактором обезземеливания массы копигольдеров.

Неудивительно поэтому, что многие копигольдеры были вынуждены «отказываться» от своих держаний и становиться арендаторами (tenants at will) клочков земли на «воле лорда».

Таким образом, английское крестьянство еще до революции оказалось под двойным ударом: с одной стороны, этот класс усиленно разрушался под нажимом дворянства в лице манориальных лордов, с другой стороны, его разрушали губительные для мелкой собственности вообще и на этой ступени ее развития в особенности капиталистические отношения.

Но именно потому, что английскому крестьянству пришлось столкнуться с капиталистическими отношениями в земледелии еще в условиях господства феодальной собственности на землю и на протяжении более полутора веков оно подвергалось разрушительному воздействию этих отношений, оно оказалось накануне буржуазной революции глубоко дифференцированным.

В данном случае речь идет не о возникновении простого имущественного неравенства, не затрагивавшего основ крестьянской общины, как это имело место уже в период господства феодализма, а о процессе, совершавшемся в условиях созревания капиталистического уклада, в период перерастания простого товарного производства в производство капиталистическое, когда дифференциация деревни означала ее размыв, процесс «раскрестьянивания», коренное разрушение старого патриархального крестьянства и создание новых типов сельского населения, замену старого крестьянства совершенно новыми типами сельского населения,— типами, которые являются базисом общества с господствующим товарным хозяйством и капиталистическим производством. Если в других странах Европы этот процесс приходится главным образом на время после буржуазной революции, то в Англии он предшествовал ей. В этом заключается одна из важнейших особенностей социальной эволюции в английской деревне.

Процесс усиленного размыва английского крестьянства в XVI — XVII вв. наиболее ярко проявился в росте его безземельного слоя, так называемых коттеров. Его удельный вес в английской деревне первой половины XVII в. был поистине огромным. Основной чертой является второстепенный характер периодических различий титулов держателя и первостепенное значение общности имущественного положения. Коттер мог быть копигольдером или лизгольдером, он мог быть даже фригольдером, это не меняло существа — отсутствия у него условий для ведения самостоятельного крестьянского хозяйства. Коттер не мог прожить на доходы со своего хозяйства. Они были для этого слишком незначительными, поэтому он вынужден был либо искать заработок в качестве батрака — в чужом хозяйстве, либо заняться ремеслом. Однако и в качестве ремесленника коттер — чаще всего «рабочий на дому», эксплуатируемый скупщиком. Таким образом, с социальной точки зрения коттер XVII в. эксплуатировался вдвойне — как держатель в манере и как наемный рабочий; он наиболее яркая «промежуточная» фигура переходного века, связующее звено между городским плебсом и крестьянской деревней. Коттер —- деревенский плебей, одна из примечательных особенностей социальной структуры Англии первых Стюартов.

С крестьянством коттеров объединяет общее стремление к уничтожению власти лорда над землей и, прежде всего над общинными угодьями, служившими основным подспорьем их экономического быта, с городским плебсом их роднит ненависть к миру собственников. Отсюда возникают «уравнительные тенденции» в их «социальной психологии».

Еще отдельные памятники середины XVI и XVII в. свидетельствуют о том, что именно таким было первоначальное и широкое употребление этого термина. В сочинениях Смиса, Гаррисона, Вильсона и др. йомен означает уже только богатую, преимущественно фригольдерскую, верхушку крестьянства..

К моменту революции 40-х годов деревня все больше расслаивалась на богатую верхушку, которая во всех решающих вопросах деревенской действительности — огораживания, ренты и т. д.— шла в ногу с сельскими сквайрами, и массу малоземельных и безземельных коттеров и батраков, которым завоевание буржуазного права собственности само по себе не могло, принести социального избавления, так как у них уже не было своей земли.

Такова общая тенденция аграрного развития Англии в XVI — XVII вв. Аграрный вопрос был важнейшим социальным вопросом Англии начала XVII в. Борьба за то или иное решение этого вопроса определила расстановку классовых сил в грядущей революции.