12, Место культуры в русском обществе прежде и сейчас? Стремление писателей выйти за пределы литературы, борьба с «художествешюстью

Культура — это вес, что есть в обществе: и что человек ест, и что человек луадо Нет «места культуры» в обществе — есть структура культуры общества. Конечно некоторые предпочитают называть «культурой» только те явления, которые нц. пятся лично им, а остальные именовать бескультурностью» или одичанием», но это несерьезно. Описать структуру современной нашей культуры с ее сосувдссп» наймем пластов, идущих от митрополита Иллариона и от вчерашних газет, л цс берусь. Современный ее кризис — в том, что ответ на вопрос «что делать, чтобы лучше жить?», предлагавшийся во многих подновлениях коммунистической идеологией, оказался несостоятельным и оставил после себя идейный вакуум, н котором сейчас кипит хаос. Конечно, литературу тоже втягивает туда, и ей хочется сбро-сип» художественность» и стать публицистикой. Каждому Гоголю когда-нибудь кажется, что «Выбранными местами из переписки* он нужнее людям, чем Мерт* вымя душами». Об этом самоубийственно хорошо написал Пастернак в середине Живаго*.

13. Существует ли дебетская линия» в русской культуре*? если да, то что она ю-бой представляет и в чьем творчестве выражена?

Не понимаю противопоставления, Чему противополагается светская линии? церковной линии*? Тогда на «светской линии» будет стоять вся русская литература без исключения во главе с Львом Толстым, официально отлученным от церия А на церковной останутся какие-нибудь «Кавалеры Золотой звезды* церковного производства, которых я, к сожалению, не читал, Или, может быть, «религиозной линии*? Тогда придется вспомнить, что еще Чехов, кажется, говорил, что ь\щ верой и безверием — широкое поле и это только русские люди умеют индстьлн» два его края и не видеть середины. Давайте тогда составим карту, где каждый ш тел ь располагается в этом пространстве, — исходя, разумеется, не из дскларацй писателей, а из их художественных, текстов. Придется работать с очень малым величинами: так, было подсчитано, что процент строк, из которых явствует всего-н а всего, что автор «Песни о Роланде* — христианин, всего около 10%, Такое исследование будет очень полезно — не меньше, чем, например, о том, насколько юкол писатель чувствителен к оттенкам цвета, вкуса и запаха.

14. Была ли русская литература XIX века преддверием Церкви — или мшчшт-лем Церкви, "альтернативной религией», на смену которой могли прийти ш "религии* — коммунизм, национализм, социалистический реализм?

Насколько я понимаю, «религией* в кавычках здесь называется идеологии -1 с комплекс идей, не самостоятельно выработанных человеком, а навязанных ему традицией или окружением. Таких идеологий может быть очень много, и сосуществовать в одном сознании они могут очень причудливо (например, национал»» с христианством или с коммунизмом). Единство вкуса — это тоже идеология, обличяющая общество; единство вкуса к русской классике — в том числе. К счастщ эта идеология менее догматизирована, чем другие, и от нас не требуют обязателк* но считать Гоголя выше Лермонтова или наоборот. Поэтому надеюсь, что господствующей эта идеология не станет, а вспомогательной она может оказаться при любой другой: двадцать лет назад мы чтили Пушкина за оду «Вольность*, а теперц кажется, чтим за «Отцы пустынники и жены непорочны» и за «Тень Баркова*. Предшественницей социалистического реализма русская классика была во всяком случае писателям полагалось учиться у Льва Толстого, а не у Андрея Белого.

15. Как показывает опыт, наша культура расцветает под гнетом, а при самой малой свободе исчезает, оставляя дешевую масскультуру, запоздалое подражание Западу и заумное эстетство. Может быть, отечественная культура несовместима со свободой?

А когда у тс была самая малая свобода*? При Екатерине U? При «Войне и мире*? После 1905 года? Неужели можно сказать, что культура в эти годы «исчезала»? Кроме того, «расцвет* культуры и «формирование» культуры — годы разные; Пушкин был сформирован общественным подъемом 1812-1815 годов, а писал под общественным гнетом 1820-1830-х. Далее, в Европе, где (считается) свободы было больше, в 1860-1870-х годах царило эпигонство и та же масскультура, а эксперименты импрессионистов и Сезанна встречались насмешками. При всяком режиме существует искусство серийное и искусство лабораторное, загнанное в угол, где и вырабатываются новые формы; а «новые», в понимании нашего века, и есть «хорошие», «настоящие*,