88 Детские болезни. Том 1

0,2-0,9%, а многофакторных (полигеннонаследуемых) — более 20% популя­ции.

По данным, обобщенным Ю. Е. Вельтищевым, вклад генетических факто­ров в развитие сахарного диабета составляет около 70%, психозов — 50-75%, ишемической болезни сердца и кардиальных форм ревматизма — 60-75%. Результаты исследований, выполненных под его руководством, показали, что коэффициент наследуемости для родственников первой степени при гломе-рулонефрите составил 61%, холецистохолангитах — 58%, хроническом тон­зиллите — 80%. На наш взгляд, с такой трактовкой вряд ли можно согласить­ся, ибо упомянутая последней патология (холецистохолангит, хронический тонзиллит) — скорее «семейная» патология и отражает во многом семей­ный уклад, семейные традиции питания, образа жизни и в том числе «се­мейный обмен, семейное поддержание циркуляции инфекционных агентов». Опять-таки на наш взгляд, возрастание частоты хронической патологии у детей в 90-е годы в России связано и с массивной инвазией продуктов про­мышленного консервирования в рацион беременных женщин и детей, и осо­бенно нередко не вполне качественных — зарубежных. Можно лишь согла­ситься с Ю. Е. Вельтищевым: «Наихудшим видом загрязнения окружающей среды является засорение человеческих мозгов, следствием которого и явля­ется современный экологический кризис», а также: «Введение медицинского страхования (по сути дела платной медицины) может привести к опасному ограничению возможностей профилактической и превентивной педиатрии».

Семьи высокого медико-социального риска — особая тревога каждого педи­атра, и число их за 90-е годы резко возросло, хотя официальных данных на этот счет нет. К таким факторам риска относят:

— Вредные привычки — курение, наркомании, регулярный прием алкого­ ля.

— Девиантное поведение родителей — агрессивность и жестокость, эмо­ циональная холодность и невнимание, отсутствие любви в обращении с ребенком, раскованное сексуальное поведение, религиозное сектантство и др.

— Плохие материально-бытовые условия. По официальным данным в 2000 г. 21% семей, имеющих детей, не только не имели доход на каждого члена семьи, соответствующий прожиточному минимуму, но и жили за чертой бедности (вероятно, большинство медицинских работников так живут!).

— Низкая педагогическая и медицинская активность в связи с особеннос­ тями психического склада, низким уровнем культуры и образования — отсюда отсутствие или частые нарушения рациональных режима дня и питания, невыполнение рекомендаций врача и др.

Особенно плохо, когда в семье имеется сочетание факторов высокого ме­дико-социального риска. По данным Н. В. Полуниной и ее сотрудников

Введение       '-■■                                   89

(2000), в таких семьях заболеваемость неврологическими расстройствами выше в 1,8 раза, психическими — в 3 раза, пищеварительными — в 2,1 раза, Инфекционными и паразитарными, кожными — в 1,5 раза, а частота травма­тизма увеличена в 2,3 раза. Дети относятся к группе «часто болеющих», отста-кущйх в^! физическом и нервно-психическом развитии. Именно в таких семьях ' &Ши чаще начинают курить, чаще приобщаются к наркотикам и алкоголю, чаще совершают правонарушения. У детей, кроме того, могут развиваться не только психологический, но и физический инфантилизм, синдром дефицита внимания с гиперреактивностью, малая мозговая дисфункция, «школьная фобия», синдром Мюнхаузена. Нередок в таких семьях и синдром «побитого и униженного ребенка».

■ К сожалению, в какой-то мере сказанное отмечается во всем мире и разви­тии! технической цивилизации намного обгоняет развитие человечности, гу-манизма. Жестокость на экране телевизора и в повседневной жизни — повсе­местные явления. По данным Ю. Е. Вельтищева (1994), даже в такой внешне благополучной стране, как США, каждый десятый ребенок рождается в се­мье, подверженной алкоголизму и наркомании, 16-25 детей из 1000 лишены йормального ухода и воспитания, 9 из 1000 подвергаются физическим и сек­суальным истязаниям, 140 из 1000 — регулярным побоям. В 2000 г. в России работало 65 600 педиатров.