1) Традиционное общество

• преобладание с/х.

• авторитарная форма правления

• патриархально – коллективный стиль мышления

При аграрном обществе армия и церковь – доминирующие институты.

2) Индустриальное общество

• машинная индустрия (пром. Рев. 16-17 века)

• возникновение национально - буржуазных государств,

• урбанизация и стандартизация

• индивидуалистический стиль мышления

фирма и корпорация – доминанты.

3) Постиндустриальное общество

• переориентация от товаропроизводства к сервису

• возникновение наукоемких отраслей

• вместо классовой дифференциацией возникает профессиональная дифференциация.

Университет - доминант.

Информационный пул (пул - складывать в кучу) - характеристика ситуации в постиндустриальном обществе, когда по принципу положительной обратной связи происходит усиление интеллектуального капитала и технологического развития. (№1 Силиконовая долина. №2 Дорога 128)

Теория информационного общества Тофлера (“третья волна” 1980-го года). Тофлер считал, что главным источником развития должна стать информация.

Три волны:

Аграрное общество (10 000 лет)

Индустриальное общество (16 – 17 века и сущ. до конца 20 века)

Постиндустриальное (информационное) общество (кон 20 века и бесконечное будущее)

Основные последствия индустриального общества:

1)Стандартизация массового производства

2)Максимизация затрат на производство

3)Централизация управления

4)Чрезмерная концентрация ресурсов

5)Узкая специализация труда

6)Синхронизация образа жизни

Информационное общество

Как информационное общество может дать:

Вместо стандартизации производства, технологическое разнообразие продукции и сегментация рынка

Вместо централизации возникает децентрализация и демократизация управления

Вместо максимизации затрат идет бум ресурсосберегающих технологий

Вместо синхронизации образа жизни и специализации труда возникает возможность всеобщей занятости не ходя на работу.

Дистанционное образование.

Билет 10 Сетевые коммуникации в информационном обществе.

Сети были и до интернета, а есть и другие сети. Грановеттер.

Современные социальные сети связаны с их осуществлением в режиме онлайн коммуникации (Мануэль Кастельс) «О русском следе» В 90-е годы – Россия делает больше всего в мире. Книга «Информационная эпоха: Экономика. Общество. Культура.» Описывает сети.

Предприятие, система средств которого составлена путём пересечения сегментов автономных систем целей. Существует много автономных структур – и в других структурах не нуждаются.

Сетевые предприятия в экономике имеют большое преимущество по сравнению с вертикальными структурами, поскольку они динамичны и быстрее приспосабливаются к имениям рынка. Особенности сетевых предприятий:

1)Плоская иерархия горизонтальной структуры.

2)Строится вокруг процесса, а не задачи

3) Переподготовка и обучение на всех уровнях.

4) Максимизация контакта с покупателем.

5)Сетевые структуры имеют адхократический характер.(от случая к случаю) (рождаются, существуют, умирают)

Билет 11 Общество знаний – новая версия информационного общества

В основу новой версии информационного общества положена не информация, а знание. Просто доступ к информационным технологиям не дает гарантий его эффективного использования, а знание позволяет правильно осмыслить информацию и включает анализ, критическую оценку и умение сортировать информацию.

Инновации этого общества:

Это общество нового технологического уровня:

массовое распространение Интернета (2-го поколения),

мобильная связь (3-го поколения),

цифровые технологии.

Общество знания позволяет преодолеть новые формы информационного неравенства: экономический фактор (развитые, неразвитые), географический (север, юг), возрастной, гендерный, образовательный, физическая неполноценность.

Сохранение культурного многообразия, в том числе компьютерного языкового многообразия.

Образование в течение всей жизни.

Экономика, основанная на знаниях.

Новые формы электронной демократии.

Билет 12 Проблемы коммуникации в субъективистской социологии.

Раньше социология считала, что социальные институты творят отдельного индивида, то субъективийская социология считает, что индивид своим сознанием и поведением творит социальную реальность.

Коммуникации в субъективийской социологии рассматриваются как процесс взаимодействия (интеракции) социальных субъектов.

Отцом-основателем данного направления стал Вебер. его идея о понятии “социальное действие” (взаимодействие).

Социальное действие (по Веберу) - действие индивида, направленное на разрешение жизненных проблем и противоречий, и сознательно ориентированная на ответное поведение людей.

Основной признак социальности (по Веберу) - сознательное ожидание субъектом ответной реакции на его поведение.

В зависимости от рационализации ожиданий Вебер выделяет 4 типа социального действия:

Целерациональное действие (учитывает реакцию других людей и использует ее для достижения своих целей).

Ценностно-рациональное действие (основано на вере в общезначимую ценность).

Аффективное действие (действие без рационального объяснение реакции других людей).

Традиционное действие (на основе подражания образцам поведения, закрепленным в культуре).

Вебер говорит, что социология должна работать с первым и вторым типом действий.

Альфред Шюц. феноменологическая социология.

Человек воспринимает социальное только через собственный чувственный опыт.

Главная задача для социолога (по Шюцу) не столько постижение реального внешнего мира, сколько исследование путей и способов, которыми мы структурируем этот мир в нашем сознании.

Человек живет в потоке собственного опыта, но для того, чтобы быть социальным, он должен обмениваться опытом с другими - что и есть коммуникация (способ обмена субъективными образами мира).

Коммуникация осуществляется на основе типизации субъективных образов.

В основании типизации лежат так называемые “само собою разумеющиеся понятия, которые приобретаются человеком в процессе социализации”.

Билет 13 этнометодология Гарфинкля.

- Эмпирически подтвердил идеи Шюца – что есть тайные смыслы, которые руководят поступками людей.

В результате создал новое направление в социологии – этнометодологию, собственно.

Читать его невозможно Т_Т Поэтому берём адаптированную критику.

Цель ЭМ – изучение тех способов, с помощью которых люди активно, хотя обычно и не заметно для себя, извлекают смысл того, что они подразумевают в своих разговорах и действиях других людей.

Искал принципы нормальной коммуникации на основе т.н обыденных типов – т.е представлений или ожиданий по поводу того, как должно осуществляться беспроблемное взаимодействие.

Предметом анализа был разговор. Повседневный, рутинный разговор ни о чём – трёп.

В этом величайшая загадка. Нам кажется, что эти разговоры – простейшая и не очень важная вещь. На самом деле компьютерные технологии научили компьютер многому. Но вот трепаться ни о чём научить не могут, рационально не внести это в него.

Минимум 3 фактора стабильного каркаса соц.взаимодействий

• Невербальная коммуникация

• Контекст

• Фоновые ожидания

Без 2 и 3 понять коммуникацию людей невозможно, она превращается в бред 

Не понимаем, насколько фоновые ожидания – что нам скажут – важны для нас.

Гарфинкель проводил кризисные эксперименты – вести себя не нормально и записывать.

«Как дела?».

Надо встретить человека. Если спросит, надо подробно рассказать со всеми деталями. И фиксировать, на какой минуте человек начинает закипать. Держать, не отпускать. В конце человек бесится и кричит, что ему это не важно.

Человек отвечает правильно, но нарушает фоновые ожидания. Ожидание – «хорошо, пока»

Фоновое ожидание в СК – зависит от того, кто нас спрашивает, какие у нас с ним отношения, и от вида совместной деятельности.

Т.е на вопрос «как дела?» от врача, любимого и мамы будем отвечать по-разному.

Работаем на нормальную коммуникацию.

- Таких механизмов много, читаем.

Вывод:

«Люди в своей повседневности строят свои взаимодействия на основе моделей, о существовании которых они не догадываются, но к которым неосознанно приспосабливают своё поведение. Эти модели первичны, т.к они диктуют цели и мотивы взаимодействия, воспринимаемые самими участниками как морально должные.»

«Эти модели санкционированы группой и обусловлены практическими целями взаимодействия.»

Билет 14 Драматургический подход И. Гофмана(способы представления себя другим, противоречивые роли)

1) Итак, предположительно существуют две крайности: ин­дивид или искренне увлечен собственным действием, или цинично относится к нему. Эти крайности представляют собой нечто большее чем просто крайние точки некоего континуума. Каждая из них дает человеку позицию, кото­рая имеет свои особенные средства безопасности и защи­ты, и потому тот, кто приблизился к одному из указанных полюсов, будет склонен дойти до конца.

В известном смысле, поскольку маска представляет поня­тие, которое мы составили о себе, представляет роль, которую мы стараемся оправдать своей жизнью — эта маска есть наше более истинное Я, чем то Я, каким нам хотелось бы быть. В конце концов, наше понятие о нашей роли становится второй натурой и составной частью нашей личности. Мы приходим в этот мир как биологические особи, приобретаем характерную роль и становимся личностями

Как сказано, цикл “от неверия к вере” может быть прой­ден и в обратном направлении: сначала убежденность или нестойкое воодушевление, а под конец — цинизм.

Также нельзя исключать из рассмотрения своеоб­разный переходный случай, который держится на малень­ком самообмане. Индивид может стараться побудить ауди­торию определенным образом оценить его и ситуацию, и может желать этой оценки как конечной цели-в-себе, и все же неполностью верить в заслуженность того сужде­ния о себе, которого он просит, или в достоверность того впечатления о реальности, которое он создает. (Шаманы)

Термин “исполнение” используется для обозначения всех проявлений активности индивида за время его непре­рывного присутствия перед каким-то конкретным множе­ством зрителей — проявлений, которые так или иначе вли­яют на них. В этой связи будет уместно назвать передним планом или “представительским фронтом”) ту часть ин­дивидуального исполнения, которая регулярно проявля­ется в обобщенной и устойчивой форме, определяя ситуа­цию для наблюдающих это исполнение.

Прежде всего это обстановка, включая мебель, деко­рацию, физическое расположение участников и другие эле­менты фона, которые составляют сценический и постано­вочный реквизит для протекания человеческого действия. Обстановка тяготеет к неподвижности.

Если термин “обстановка” используется для обозначе­ния сценических составляющих исполнительского инст­рументария выразительных средств, то термин " личный передний плана можно отнести к составляющим иного рода — тем, которые наиболее тесно связаны с самим ис­полнителем и которые, естественно предположить, сопро­вождают его всюду

Некоторые из этих знаковых сигналов (та­кие, как расовые признаки) относительно постоянны для данного индивида и не меняются от ситуации к ситуации на протяжении какого-то промежутка времени. Другие же — относительно подвижны или преходящи, как на­пример выражение лица, и могут меняться в течение одно­го исполнения от момента к моменту.

Иногда удобно делить знаковые сигналы, составляющие личный передний план, на внешний вид и манеры, соглас­но функции, исполняемой информацией, которую они пере­дают. К внешнему виду можно отнести те из них, которые действуют в данный момент, говоря нам о социальных пе­ременных состояниях исполнителя. Сигналы внешнего вида сообщают нам также о временном ритуальном состоянии индивида: занят ли он официальной общественной деятель­ностью, работает, или предается неофициальным развле­чениям; переживает он или нет новую фазу в сезонном, либо во всем жизненном цикле и т. п. Манерами можно на­звать сигналы исполнителя, которые в данный момент пре­дупреждают нас о той роли во взаимодействии, какую он намеревается играть в надвигающейся ситуации.

Идеал – в гармонии обстановки, внешнего вида и манер.

В присутствии других индивид, как правило, сопровож­дает свои действия знаками, которые живо изображают и высвечивают подкрепляющие его образ факты, иначе, воз­можно, оставшиеся бы незамеченными или смутными. Ибо деятельность индивида станет значимой для других, толь­ко если на протяжении всего взаимодействия его дей­ствия будут выражать именно то, что он хочет передать и внушить другим.

Перед людьми часто встает дилемма: либо внешнее выражение действия, либо содержание самого дей­ствия. Тому, у кого есть время и талант хорошо выпол­нить свою задачу, именно поэтому может не хватить вре­мени или таланта на демонстрацию другим, насколько хорошо он это делает.

Люди придают разное значение разным шоу. Есть одно-два, где принципиально показывать себя с наилучшей стороны и успешно конкурировать.

2) 9 противоречивых ролей, 2 группы.

1 - те про­тиворечивые роли, которые вводят человека в устоявшу­юся социальную среду в ложном обличье

• роль информатора. Информатор — это некто претендующий быть членом команды исполнителей кому позволено входить за кулисы и получать разрушительную информацию, и кто потом открыто или тайно вы дает секреты спектакля публике. Если оказывается, что такой индивид спер ва искренне присоединился к команде, не имея заранее обдуманного плана раскрывать ее секреты, то иногда его называют изменником, предателем или отступником,. Индивида, который с самого начала намеревался информировать о команде и присоединился только для этой цели, порой называют шпионом. Не раз отмечено, что информаторы (будь то изменники или шпи оны) часто оказываются в очень удобном положении, что бы вести двойную игру, торгуя секретами всех своих поку пателей чужих секретов. Разумеется, информаторов мож но классифицировать и по-другому: например, по Хансу! Шпееру, одни из них — профессионалы, другие — люби-тели; одни занимают высокое положение в обществе, дру-гие — низкое; одни работают за деньги, другие — из дения³.

• роль подсадного (подсадной утки). Подсад-ной — это тот, кто действует так, словно бы он был обычным человеком из публики но в действительности состо-ит в союзе с исполнителями. Обычно подсадной либо демонстрирует публике наглядную модель того типа реак­ции, какую хотят получить от нее исполнители, либо o6ecпечивает нужный в данный момент для развития исполне-ния отклик аудитории. Подсадной — тот, кто притво­ряется рядовым простодушным членом зрительской ауди­тории и использует свое тайное знание пружин представ­ления в интересах исполняющей команды.:

  • Истукан — индивид (нередко местный простак), нанятый; владельцем “липового” игорного заведения имитировать везение и получать заманчиво крупные выигрыши, чтобы вовлечь в игру людей из толпы. Когда неподдельные игроки-“лохи” (мес­тные жители, играющие на свои живые деньги) уже попались, “истуканы” исчезают и передают свои “выигрыши” особому человеку, держащемуся в сторонке и не имеющему видимой связи с данным игорным заведением⁴.

  • Подставной, манила — служащий цирка, который в психо­логически нужный момент, когда цирковой зазывала заканчи­вает свой рекламный треп, первым бросается к кассе, торгу­ющей билетами “дутого” представления. Он и его подставные помощники покупают билеты и проходят внутрь помещения, чтобы толпа горожан перед балаганом не медлила последовать их примеру⁵.

• Следующий тип использует свою незримую посвященность в интересах аудитории, а не ис­полнителей. Представителем этого типа является человек, которого нанимают для проверки поддерживаемых испол­нителями норм, с целью убедиться, что в определенных отношениях созидаемые видимости не слишком далеко оторвутся от реальности. Такой человек официально или неофициально действует как ангел-хранитель ничего не подозревающей публики, разыгрывая роль более воспри­имчивого и этически чуткого члена аудитории, чем обык­новенные зрители. В повседневной торговле таких агентов, действую-щих без предупреждения, иногда называют сыщиками, “шпиками” и, очень понятно, недолюбливают. Следует различать насто­ящих сыщиков и самозваных, часто называемых “стука­чами” или “умниками”, не обладающих истинным знани­ем закулисных операций (хотя они претендуют на это) и не уполномоченных законом или обычаем представлять ин­тересы публики.

Сегодня агенты, проверяющие стандарты исполнения и самих исполнителей (делается ли это в открытую или без предупреждения), являются привычной составной частью структуры услуг и, особенно, частью системы социального контроля, практикуемого правительственными организа­циями от имени потребителя и налогоплательщика. Но часто такого рода работу производят и в более широком социальном пространстве. Нам хорошо знакомы геральди­ческие и номенклатурно-протокольные учреждения, при­званные охранять общественное положение титулованной знати и высших правительственных чиновников от тех, кто неправомерно претендует на их статусы.

• Следующий - человек, который занимает неприметное, скром­ное место в аудитории и покидает соответствующую зону действия вместе с публикой, но потом сразу бежит к сво­ему нанимателю, сопернику команды, за исполнением кото­рой он следил, и сообщает об увиденном. Такой со­трудник — это лицо, технически имеющее право видеть данный спектакль, но обязанное соблюдать некий деко­рум и чаще всего благоразумно предпочитающее держать­ся на заднем плане, ибо он смотрит спектакль с заведомо критической позиции, как бы с изнанки, а такое воспри­ятие одновременно и жизненно важнее и скучнее, чем вос­приятие абсолютно законного зрителя.

• роль посредника или челнока. Посредник узнает секреты каждой стороны и у каждой же стороны создает соответствующее истине, не­обманывающее впечатление, что он будет хранить ее тайны. При этом он склонен внушать каждой ложное впечатление, будто к ней он относится лучше, чем к другой. Порой, как в случае с арбитром в некоторых трудовых спорах, посредник может служить инструментом, исполь­зуя который, две объективно враждебные команды в со­стоянии прийти к взаимовыгодному соглашению. Иногда, как в случае с театральным агентом, функция посредни­ка — давать каждой стороне тенденциозную версию образа другой стороны, что рассчитано на возможность воз­никновения более близких взаимоотношений между ними. В случае брачного агента или свата посредник служит для передачи от одной стороны к другой пробных предложе­ний, которые при открытом и прямом предъявлении мог­ли бы вызвать смущение и чувство неловкости у обеих сторон как при их принятии, так и при отказе.

• роль недействующего лица, статиста. Игра­ющие эту роль присутствуют во время взаимодействия, но ни в каких отношениях не принимают на себя ни роли ис­полнителя, ни роли человека из публики, а также не при­творяются (как информаторы, подсадные и сыщики) теми, кем они не являются⁹.

По-видимому, слуга — классический тип статиста в западном обществе, а так же технический персонал.

Может показаться, что роль статиста обязательно несет с собой некую подчиненность и приниженность, но не надо недооценивать степень, в какой человек, кому предназна­чают или кто принимает такую роль, может использовать ее в качестве средства самозащиты.

Итак, мы рассмотрели несколько категорий лиц, кото­рые, не будучи в прямом смысле ни исполнителями, ни людьми из публики, ни посторонними, тем не менее име­ют такой доступ к информации и зонам действия, какого от них трудно было бы ожидать. Существуют еще четыре столь же противоречивые роли, в основном, касающиеся таких лиц, которые не присутствуют во время представле­ния, однако, имеют о нем информацию.

• специалист по услугам. Ее исполняют индивиды, специ­ализирующиеся в постановке, корректировке и поддержа­нии спектакля, который их клиенты отстаивают перед дру­гими людьми. Одни из таких специалистов — архитекто­ры и продавцы мебели — трудятся над созданием обста­новки действия; другие — дантисты, парикмахеры и дер­матологи — работают над персональным внешним ви­дом клиента; третьи — штатные экономисты, бухгалтеры, юристы и исследователи — формируют фактологическую часть публичного вербального поведения клиента, то есть его командную линию аргументации или интеллектуаль­ную позицию.

  • К сказанному имеет смысл добавить несколько слов об одной разновидности роли специалиста — роли обуча­ющего специалиста. Люди, берущие на себя эту роль, ре­шают сложную задачу обучения исполнителя тому, как производить желаемое впечатление, — решают, одновре­менно выступая в роли будущей публики и поясняя сораз­мерными наказаниями, последствия неправильного пове­дения. Родители и школьные учителя — вот наиболее оче­видные примеры этой роли в западном обществе. Другой пример — это сержанты, которые муштруют военных ка­детов.

Исполнители часто чувствуют себя неловко в присут­ствии преподавателя или тренера, у которых они когда-то давно учились и принимали их уроки как нечто-то само собой разумеющееся. Преподаватели имеют свойство про­буждать в исполнителе подавляемое воспоминание о сво­ем прежнем живом образе, а именно, мысленное представ­ление о ком-то неуклюжем и смущенном, переживающем мучительный процесс становления. Исполнитель может за­ставить себя забыть как глупо он когда-то выглядел, но не может заставить забыть это преподавателя.

• Второй такой тип — это человек, играющий роль доверенного лица, или конфидента. Конфиденты суть лица, которым испол­нитель “исповедуется в грехах”, признается в своих ошиб­ках, свободно и подробно обсуждая, в каком смысле впе­чатление в ходе самого представления было просто поверх­ностным впечатлением. Как правило, конфиденты нахо­дятся вне игры и участвуют в действии на заднем и пере­днем планах лишь косвенно. Именно такого рода людям отцы семейств, например, несут свои ежедневные расска­зы о том, как им живется в учрежденческих хитросплете­ниях и интригах, в атмосфере невысказанных чувств и притворства. Или когда некто в поисках работы пишет письмо с просьбой, отказом или согласием, то доверенным лицом в этом случае будет человек, который просмотрит черновик с целью убедиться, что в письме взят верный тон. В случае, когда экс-дипломаты и экс-боксеры пишут свои мемуары, они молчаливо предполагают присутствие за сценой читающей публики, которая тем самым стано­вится неким размытым конфидентом одного из светских спектаклей, хотя к тому времени этот спектакль безвоз­вратно ушел в прошлое.

В отличие от специалиста по услугам, лицо, которому доверяет другой человек, не извлекает выгоды из доверен­ных секретов. Он принимает чужую информацию, беско­рыстно, как выражение дружбы, доверия и уважения, ко­торые чувствует к нему информант. Однако в действитель­ности клиенты часто пытаются превратить специалистов по услугам в своих конфидентов (возможно, надеясь обес­печить этим соблюдение такта и деликатности с их сторо­ны), особенно, когда сама работа специалиста представля­ет собой искусство слушать и говорить, как в случае свя­щенников и психотерапевтов.

• Роль коллеги может подойти тем, кто, располагая некоторой информацией о чужом исполнении, сам при этом не присутствует.

Коллеги — это лица, которые, как и члены команды, представляют одну и ту же рутину одному и тому же типу публики, но в отличие от них не выступают сообща перед одной и той же конкретной аудиторией в одно время и в одном месте. Коллег объединяет, так сказать, общность судьбы. Вынужденные ставить представления одного и того же рода, они поневоле познают трудности и взгляды друг друга. Каковы бы ни были их исходные языки, со време­нем коллеги начинают говорить на одинаковом социаль­ном языке. И хотя коллеги, соревнующиеся за расшире­ние своих аудиторий, могут утаивать друг от друга неко­торые стратегические секреты, определенные вещи они не в состоянии скрыть друг от друга так же хорошо, как скры­вают от публики. Поскольку представительский передний план, выдерживаемый перед другими, не нужен среди сво­их, то между коллегами возможно известное расслабле­ние.

Интересно отметить, что когда люди из одной команды вступают в контакт с посторонним, который оказывается коллегой, то такого новоприбывшего могут окружить свое­образным церемониалом как временного почетного члена команды. Яркими примерами такого рода взаимоотноше­ний являются питомцы одного пансиона, одной професси­ональной школы, одного исправительного учреждения, одной государственной школы или одного маленького го­родка.

Команда, кото­рая постоянно исполняет свои рутинные действия перед одной и той же аудиторией, все же может быть социально более далекой от этой аудитории, чем от коллеги, способ­ного моментально наладить контакт с командой.

Природа коллегиальности позволяет кое-что понять в важном процессе социальной эндогамии, благодаря кото­рому семья, принадлежащая к одному классу, касте, роду занятий, религиозной или этнической группе, склонна огра­ничивать свои брачные связи семьями того же статуса.

Надо заметить еще, что лица, являющиеся коллегами в каком-нибудь одном отношении и потому нередко сбли­жающиеся до взаимного приятельства, могут не быть коллегами в других отношениях. Иногда существует опасность, что коллега, который в этих других отношениях оказыва­ется человеком с меньшей властью или пониженным ста­тусом, может перейти границы дозволенной фамильярно­сти и тем угрожать сохранению социальной дистанции, которую необходимо поддерживать в силу указанной раз­ности статусов этих коллег.

Существует двоякое мнение, в соответствии с которым одни люди порождают трудности, слишком усердно дей­ствуя в духе коллегиальности, тогда как другие причиня ют хлопоты коллегам, недостаточно считаясь с ними. Не­довольный коллега всегда может обернуться отступником и выдать публике секреты общего действа, которые его былой собрат еще продолжает хранить. Каждая роль име­ет своих расстриг, готовых порассказать посторонним, что делается в “монастыре”, и пресса всегда проявляла живой интерес к таким откровениям и разоблачениям.

Само собой разумеется, что когда, в очень ограничен­ном смысле, поверенными в тайны (конфидентами) дела­ют неколлег, кто-то из них обязательно окажется измен­ником.

Изменившие негласному обету профессионального мол­чания часто отстаивают определенную моральную пози­цию, утверждая, что лучше быть верным идеалам роли, чем лживо представлять себя в ней. Другой способ для коллеги выразить свое разочарование — это “пойти в на­род” или стать вероотступником, не делающим ни малей­шей попытки поддерживать общий представительский фасад профессии.

Существуют такие коллегиальные группировки, членов которых внеш­ний мир редко считает ответственными за достойное пове­дение друг друга. В то же время, встречаются коллегиальные группиров­ки более корпоративного характера, члены которых пред­стают в глазах других людей как нечто единое, и в этом случае добрая репутация одного практикующего коллеги зависит от приличного поведения других.