Заключение
Поиски и открытия физики ХХ века оказали колоссальное влияние на коллективное сознание - ньютоновский мир расходился по швам, вещи на глазах теряли свои априорные значения, картина природы то и дело ускользала от познания и даже от наблюдения.
Подобное положение наносило качественный удар по оптимизму рациональности и давало дорогу научной критике детерминизма, легализации хаоса, теории относительности и принципу неопределенности. Общество столкнулось также с языковой проблемой – явления начали выходить за пределы терминов, была необходима революция прежнего научного языка или конструирование нового. Одним из самых интересных являлся тот факт, что квантовая физика описала ситуацию, когда исследуемый объект одновременно являлся и живым, и мертвым. В связи со всем этим, человечество встало перед необходимостью кардинального переосмысления понятия материи, времени, пространства, реальности в целом.
Данная ситуация произвела огромный резонанс в искусстве, литература начала живо интересоваться физикой, адаптировать различные научные термины для своих внутренних нужд.
К примеру, термин «хронотоп» был введен физиологом А.А. Ухтомским (в 1925 году ученый прочитал доклад о понятии «хронотопа» в биологии), но к концу века М.М. Бахтин сумел органично внедрить его в гуманитарную сферу, - результаты своих полувековых исследований он оформил в знаковом труде «Формы времени и хронотопа в романе», вышедшем в свет в 1975 году:
«Термин этот <«хронотоп» - Е.К.> употребляется в математическом естествознании, и был введен и обоснован на почве теории относительности (Эйнштейна). Для нас не важен тот специальный смысл, который он имеет в теории относительности, мы перенесем его сюда — в литературоведение — почти как метафору (почти, но не совсем); нам важно выражение в нем неразрывности пространства и времени (время как четвертое измерение пространства».
Стоит особенно подчеркнуть спаянность понятий хронотопа и жанра и ту роль хронотопа, согласно которой он обуславливает художественное единство произведения. Таким образом, в ХХ веке в литературе пространственно-временная парадигма обрела концептуальный, объектевизированный характер.
Кроме того, яркой тенденцией культуры ХХ века стала критика лиарного мышления на всех уровнях (к примеру, - активная критика «историзма», ньютоновской физики).
В 1962 году в свет вышла культовая работа Умберто Эко «Открытое произведение. Форма и неопределенность в современной поэтике».
Термин «хаосмос» был введен Дж. Джойсом и был активно использован в постмодернисткой философии. Порожденный атмосферой «нестабильности», он своеобразно снимал оппозицию «хаоса» и «космоса». Это явление резонировало с общими задачами синергетики:
«Одновременное стремление человечества к абсолютному порядку и абсолютной свободе может быть объяснено направленностью глобальной социальной самоорганизации на преодоление самой противоположности между порядком и хаосом, т.е. к полному синтезу социального порядка и социального хаоса, осуществляемому в суператтракторе»
«... Следствием неустойчивости является стремление социума к синтезу социального порядка и социального хаоса, ибо только подобный синтез делает систему (социум) устойчивой»
Исходя из всего этого, можно сделать вывод о том, что жанровые формы в Новое время стремились к органике и органической жизни, своеобразно брали на себя некоторые предсказательные синергетические функции и живо реагировали на динамическое развитие современного мира.