22 Диктатура Суллы

В самом Риме захват власти сулланцами ознаменовался неслыханными зверствами. Марианский террор 87 г. был слабым предвосхищением того, что произошло в 82 - 81 гг. В вакханалию убийств, разразившуюся в первые дни и испугавшую даже друзей Суллы, он внес известный "порядок" путем применения так называемых "проскрипций", или ."проскрипционных списков" (proscriptiones, или tabulae proscriptionis), куда он вносил имена лиц, объявленных вне закона и подлежащих уничтожению."Сразу же, - пишет Аппиан, - Сулла присудил к смертной казни до 40 сенаторов и около 1,6 тыс. так называемых 'всадников". Сулла, кажется, первый составил списки приговоренных к смерти и назначил при этом подарки тем, кто их убьет, деньги - кто донесет, наказания - кто приговоренных укроет. Немного спустя он к проскрибированным сенаторам прибавил еще других. Все они, будучи захвачены, неожиданно погибали там, где их настигли, - в домах, в закоулках, в храмах; некоторые в страхе бросались к Сулле, и их избивали до смерти у ног его, других оттаскивали от него и топтали. Страх был так велик, что никто из видевших эти ужасы даже пикнуть не смел. Некоторых постигло изгнание, других - конфискация имущества. Бежавших из города всюду разыскивали сыщики и, кого хотели, предавали смерти Поводами к обвинению служили гостеприимство, дружба дача или получение денег в ссуду. К суду привлекали даже за простую оказанную услугу или за компанию во время путешествия. И всего более свирепствовали против лиц богатых. Когда единоличные обвинения были исчерпаны Сулла обрушился на города и их подвергал наказанию... В большую часть городов Сулла отправил колонистов из служивших под его командой солдат, чтобы иметь по всей Италии свои гарнизоны; землю, принадлежавшую этим городам, находившиеся в них жилые помещения Сулла делил между колонистами. Это снискало их расположение к нему и после его смерти. Так как они не могли считать свое положение прочным, пока не укрепятся распоряжения Суллы, то они боролись за дело Суллы и после его кончины".

Сулла не ограничил свою расправу живыми: из могилы был вырыт труп Мария и брошен в реку Аниен.

Система проскрипций действовала до 1 июня 81 г. В итоге погибло около 5 тыс. человек. Она обогатила не только самого Суллу, но и его приближенных, скупавших за бесценок имущество проскрибированных. В эти ужасные дни заложили основы своего богатства Красс, вольноотпущенник Суллы Хризогон и др.

Из рабов, принадлежавших лицам, объявленным вне закона, Сулла отпустил на волю 10 тыс. самых молодых и сильных. Они получили имя "корнелиев" и составили своеобразную гвардию Суллы, его непосредственную опору. Такой же опорой служили 120 тыс. бывших солдат Суллы, получивших земельные наделы в Италии.

Юридически Сулла оформил свою диктатуру согласно самым строгим требованиям римской конституции. Так как оба консула 82 г. (Карбон и Марий-сын) погибли, то сенат объявил "междуцарствие". "Междуцарь", принцепс сената Л. Валерий Флакк, внес в комиции законопроект, согласно которому Сулла объявлялся диктатором на неопределенное время "для издания законов и установления порядка в государстве" ("dictator perpetuus legibus scribundis et reipublicae constituendae"). Терроризованное народное собрание утвердило предложение Валерия (ноябрь 82 г.), которое стало законом (lex Valeria). Итак, даже Сулла исходил из идеи народного суверенитета. Став диктатором, Сулла, как и подобало республиканскому диктатору, назначил своим начальником конницы Валерия Флакка. Однако, несмотря на эту конституционную комедию, Диктатура Суллы по существу (да и по форме) отличалась от старой диктатуры. Она была неограниченной и во времени и по объему ее функций, так как власть Суллы распространялась на все стороны государственной жизни, а не только на определенный круг вопросов, как было в прежние времена. Сулла по же ланию мог допускать рядом с собой ординарных магистратов или править единолично. Он наперед был освобожден от всякой ответственности за свои действия.

Но еще больше была разница по существу. Власть Суллы носила чисто военный характер. Она выросла из гражданских войн и опиралась на профессиональную армию. Конечно, это обстоятельство не лишало ее классового характера: она была диктатурой класса римских рабовладельцев, преимущественно нобилитета, для которого служила средством борьбы с революционно-демократическим движением. Но характер ее происхождения придавал ей некоторые своеобразные черты, которые делают из Суллы первого императора в новом, а не в республиканском значении этого слова.

Хотя Сулла, как сказано выше, имел право, предоставленное ему законом Валерия, обходиться без высших ординарных магистратов, однако он этого не делал. Внешняя форма республики сохранялась. Ежегодно обычным порядком избирались должностные лица (в 80 г. сам Сулла был одним из консулов). Законы вносились в народное собрание. Реформа центуриатных комиций, проведенная Суллой в 88 г., теперь не была возобновлена, так как комиций покорно выполняли все желания всемогущего диктатора.

Однако Сулла возобновил и даже расширил все свои старые меры против демократии. Раздачи хлеба были отменены. Власть народных трибунов свелась к фикции. Они могли действовать в законодательном и судебном порядке только с предварительного одобрения сената. Право на интерцессию за ними сохранялось, но за "неуместное вмешательство" они подлежали штрафу. Кроме этого, бывшим народным трибунам запрещалось занимать курульные должности. Это постановление лишало народный трибунат всякой привлекательности для лиц, желавших делать политическую карьеру.

Сулла установил строгий порядок прохождения магистратур: нельзя было стать консулом, не пройдя предварительно претуры, а на последнюю нельзя было баллотироваться до прохождения квестуры. Что касается эдильства, то оно не включалось в эту лестницу магистратур, так как предполагалось, что всякий политический деятель непременно пройдет через должность эдила, открывавшую широкие возможности завоевать себе популярность. Было восстановлено старое правило (плебисцит Генуция 342 г.), что для вторичного избрания в консулы требуется 10-летний промежуток.

Сулла увеличил количество преторов до 8, квесторов - до 20, что вызывалось растущей потребностью государства в административном аппарате. Бывшие квесторы механически становились членами сената. Так как при этом сенаторы были объявлены несменяемыми, тем самым отпадала одна из важнейших функций цензоров - пополнение сената. Хозяйственные обязанности цензоров передавались консулам, и таким образом цензура фактически упразднялась.

Конституционные реформы Суллы формально преследовали цель восстановить господство аристократии. Естественно поэтому, что сенат был им поставлен во главе государства. Все старые права и прерогативы сената восстанавливались. В частности, судебный закон Гая Гракха был отменен и суды снова переданы сенаторам. Постоянные комиссии уголовных судов были значительно улучшены и число их увеличено. Однако в духе реформы Друза количество сенаторов было пополнено путем выбора по трибам 300 новых членов из всаднического сословия. Фактически избранными оказались младшие сыновья сенаторов, сулланские офицеры и "новые люди", вынырнувшие на поверхность политической жизни во время последнего переворота. Таким путем было положено начало формированию новой знати, которая должна была служить опорой сулланского порядка. Под флагом реставрации сенаторской республики Сулла укреплял свою личную диктатуру.

Среди мероприятий Суллы нужно особенно отметить административное устройство Италии. Это была одна из наиболее прочных и прогрессивных его реформ. Здесь Сулла юридически оформил то положение вещей, которое создалось в результате Союзнической войны. Сулла сдержал свое обещание, данное в послании сенату: новые граждане из италиков сохранили все свои права вплоть до равномерного распределения по всем 35 трибам. Теперь, при ослаблении демократии, это ничем не угрожало новому порядку. В связи с этим Сулла точно определил границы Италии в собственном смысле слова. Северной границей ее должна была служить маленькая р. Рубикон, впадавшая в Адриатическое море к северу от Аримина. Часть современной Италии, лежавшая между Рубиконом и Альпами, образовала провинцию Цизальпинская Галлия. Она была разбита на крупные городские территории, к которым в транспаданской части были приписаны галльские племена. Собственно Италия была разделена на небольшие муниципальные территории с правом самоуправления. Многие италийские города, на землях которых Сулла расселил своих ветеранов, были переименованы в гражданские колонии. Сулла реформировал также в известной мере налоговую систему в провинциях, частично уничтожив откупа в Азии, что должно было ослабить всадников.

Диктаторские полномочия Суллы являлись бессрочными. Но уже в 80 г. он, не слагая этих полномочий, принял звание консула (его коллегой был Метелл), а на 79 г. отказался от повторного избрания. Вскоре после того, как новые консулы 79 г. вступили в исполнение своих обязанностей, Сулла созвал народное собрание и заявил, что он слагает с себя диктаторские полномочия. Он распустил ликторов, стражу и сказал, что готов дать отчет в своей деятельности, если кто-нибудь эюго пожелает. Все молчали. Тогда Сулла сошел с трибуны и в сопровождении самых близких друзей отправился домой.

Вскоре после этой сцены Сулла уехал в свое кампанское поместье. Хотя он почти не занимался государственными делами, предпочитая удить рыбу и писать мемуары, фактически его влияние продолжалось до самой смерти, последовавшей в 78 г. от какой-то болезни. Сулла умер 60 лет от роду. Государство устроило ему необычайные по своей пышности похороны.

Неожиданный отказ от власти всемогущего диктатора служил и еще продолжает служить предметом бесчисленных догадок и предположений. Однако, если подойти к делу не только с субъективно-психологической точки зрения, поступок Суллы перестанет казаться таким непонятным. Конечно, психологические мотивы могли играть здесь довольно большую роль. Сулла был стар, пресыщен жизнью; возможно, что уже давно он страдал какой-то тяжелой неизлечимой болезнью (в источниках есть на это указания). Однако не это, по-видимому, явилось решающим мотивом. Сулла, с его широким умом, огромным административным опытом, не мог не понимать, что установленный им порядок непрочен. Он прекрасно видел, сколько людей затаило против него страстную ненависть и ждет только удобного момента, чтобы подняться против всей его системы. Он ясно сознавал всю слабость той социальной базы, на которую опирался. И он предпочел добровольно уйти от власти в тот момент, когда она достигла своего апогея, чем ждать, когда рухнет построенное им здание и похоронит его под своими развалинами.

Историческая роль Суллы была велика. Каковы бы ни были его субъективные цели, объективно именно он заложил основы той государственной системы, которую впоследствии расширил и укрепил Цезарь и которую мы называем "империей". Принцип постоянной военной диктатуры при сохранении республиканской формы, уничтожение демократии, ослабление сената при его внешнем укреплении, улучшение административного и судебного аппаратов, расширение прав гражданства, муниципальное устройство Италии - все эти меры впоследствии вновь появятся в деятельности преемников Суллы и войдут органической составной частью в государственное устройство Рима.

23Серторий в 81 г. скрылся в Африку от посланных Суллой агентов. В Мавритании он поступил на службу к одному из местных царьков. Победы Сертория над пиратами и ливийскими племенами создали ему громкую известность. В 80 г. к Серторию явились послы из Испании от восставших лузитан с предложением прибыть к ним и принять командование над их ополчением. Серторий с отрядом римских эмигрантов и мавританских воинов явился в Лузитанию и встал во главе восстания против сулланского Рима. Сначала оно носило местный характер. Но Серторий, обладавший выдающимися организаторскими и военными способностями, быстро придал ему широкий размах. Он разбил наместников обеих Испании, после чего Сулла послал против Сертория Квинта Метелла, прибывшего на театр военных действий в 79 г. Но и ему не удалось подавить восстание, охватившее почти всю Испанию.

Успехи Сертория объясняются не только его блестящими военными способностями. Сила серторианского движения состояла в удачном объединении восстания туземных племен с римским демократическим движением. Эта черта делает его наиболее своеобразным во всей истории гражданских войн.

Серторий, по-видимому, хотел объединить все силы, враждебные римской олигархической системе, во имя создания подлинно демократической, гуманной и просвещенной республики, в которой отсутствовало бы угнетение народов и весь orbis terrarum (круг земель) наслаждался бы в глубоком мире благами римской культуры. Утопичность этой программы в условиях рабовладельческого общества не лишает взглядов Сертория высокой чистоты и идейности.

Испания была провозглашена независимой. Из наиболее выдающихся римских эмигрантов Серторий сформировал сенат из 300 членов. Командные должности в армии он замещал римянами. Отсюда можно сделать вывод, что Серторий не предполагал создать на Пиренейском полуострове иберское государство. По-видимому, он смотрел на Испанию как на провинцию Рима, отделившуюся от него только временно, пока в Италии существовала сулланская конституция. Но методы управления этой провинцией принципиально отличались от старых. В отношениях Сертория к испанцам господствовали справедливость и мягкость. В своей армии он поддерживал строгую дисциплину, беспощадно карая всякие проявления насилия по отношению к местному населению. В своей столице, г. Оске (в северной Испании), Серторий организовал школу для детей знатных испанцев, в которой они обучались латинскому и греческому языкам и другим наукам. Это было чем-то неслыханным для римской провинциальной политики: вместо истребления туземного населения Серторий стремился его романизировать. (Правда, школа в Оске преследовала и другую цель, хотя и не основную: она давала Серторию хороший предлог держать при себе заложников от испанских племен.)

За гуманное отношение испанцы платили Серторию горячей любовью. У него была охрана из нескольких тысяч испанцев, поклявшихся ему в вечной верности. О нем ходили легенды: рассказывали, что сопровождавшая его белая ручная лань доставляет ему повеления богини Дианы.

Серторий вел смелую внешнюю политику, стремясь, как было сказано, опереться на все силы, враждебные Риму. Его союзниками были киликийские пираты, доставившие в его распоряжение целый флот, для которого Серторий устроил укрепленную стоянку на восточном побережье. Его агенты действовали среди галльских племен, поднимая их на восстание. Серторий вступил в связь с Митридатом, который в 74 г. начал новую воину против Рима. Вождь испанцев и понтийский царь заключили формальный договор, согласно которому Серторий уступал Митридату малоазиатские союзные государства, а Митридат обещал прислать ему 40 судов и 3 тыс. талантов.

Понятно, что в Риме возникло сильнейшее беспокойство: говорили уже о новом Ганнибале, который намеревается вторгнуться в Италию. Решено было послать в Испанию Помпея. Последний после поражения Лепида не распустил своих войск и требовал себе назначения в Испанию. Сенат не доверял честолюбивому полководцу. К тому же Помпей был слишком молод: назначить его в Испанию значило нарушить только что установленную Суллой строгую постепенность магистратур. Но выбора не было: Помпей считался самым способным полководцем, и в его руках находилась вооруженная сила. Летом 77 г. Помпей в звании проконсула перешел через Альпы, направляясь в Испанию.

Однако первое время задача оказалась не по силам и Помпею. Под командой Сертория к концу 77 г. собрались крупные силы: его испанские войска были усилены остатками армии Лепида, привезенными Перперной из Сардинии (более 20 тыс. человек). Как полководец, он неизмеримо превосходил Помпея. Поэтому, несмотря на перевес римских сил, несколько лет войка шла с переменным успехом. В 75 г. Помпей был разбит в открытом сражении и тяжело раненный чуть не попал в плен. Если бы не появление Метелла, пришедшего на помощь, все войско Помпея было бы уничтожено.

Однако дело Сертория, несмотря на все благородство его личности и возвышенность планов, было обречено на гибель. Идея создания подлинно демократического государства в ту эпоху была абсолютно нереальна. Социальная и военная база Сертория была разнородна и непрочна: неустойчивые испанские племена, с одной стороны, и авантюристы из римской эмиграции — с другой. Римское окружение Сертория не понимало его планов и свысока третировало испанцев. Войска Сертория хорошо подходили для партизанской войны, но в целом уступали регулярной армии Помпея и Метелла. У него, например, почти отсутствовала конница.

Римское командование старалось использовать неустойчивые элементы эмиграции и обещало за голову Сертория крупную награду. Узнав об этом, Серторий удалил из своей охраны римских солдат и организовал ее из наиболее верных ему испанцев. Это усилило недовольство римлян. Был раскрыт заговор на жизнь Сертория среди его ближайшего окружения. Часть заговорщиков была арестована и казнена. Оставшиеся нераскрытыми, в том числе Перперна, решили торопиться. В Оске, во время пира, устроенного Перперной, Серторий и его охрана были заколоты кинжалами заговорщиков (72 г.).

«Так кончил свою жизнь, — пишет Моммзен, — благодаря измене жалкой шайки эмигрантов, которую он был вынужден вести против отчизны, один из замечательнейших, если не самый замечательный из всех людей, до той поры выставленных Римом, — человек, который при более счастливых обстоятельствах, быть может, обновил бы свою родину История не любит Кориоланов, она не сделала исключения и для этого, самого великодушного, гениального и наиболее достойного сожаления из всех».1

Гибель Сертория означала крушение всего дела. Перперна захватил главное командование, чем были недовольны другие. Большая часть испанцев отошла от движения, и Помпею не стоило большого труда в первом же сражении разбить оставшиеся войска. Перперна был захвачен в плен и казнен. Вскоре после этого изолированные отряды повстанцев были ликвидированы. Испания снова подчинилась римской власти.

В 71 г. Помпей возвратился в Италию, которая уже два года как горела в огне грозного восстания рабов.