История раннемосковского искусства начинается с хiv столетия.
В 40х годах ХIV в. в Москве работают греческие мастера; по заказу митрополита Феогноста, грека по происхождению, они расписали старый Успенский собор. Местные русские художники в это время по заказу великого князя украшали Архангельский собор Кремля. Эти два художественных направления — местное, весьма архаичное по языку, и византийское, принесшее на Русь черты «Палеологовского ренессанса», сказываются и в иконописи.
Некоторые исследователи приписывают митрополиту Петру, который был и живописцем, икону «Спас Ярое Око». Это оплечное изображение Христа, со скорбным темным ликом и строгим, проницательным выражением глаз. Икона была особенно популярна на Руси в период Золотой Орды. Большая внутренняя напряженность образа соответствовала духу того времени. Слова Иисуса Христа: «Не мир принес вам, но меч» (Мф. 10:34) – эмоционально наиболее подходят к Его изображению «Спас Ярое Око».
Спас Ярое Око. 40-е г. XIV в.
Над иконами работали и мастера великокняжеской иконописной мастерской, и митрополичьи, и монастырские, и посадские люди, использовавшие в своем искусстве и местные приемы письма, и находки заезжих мастеров. Несомненно, русскими мастерами исполнена житийная икона «Борис и Глеб» из Коломны (середина ХIV в.) с ее плоскостной, линейной графической трактовкой формы. В другой иконе этого же времени Борис и Глеб изображены едущими на конях, и очень интересна икона Бориса и Глеба в полный рост, изображения которых занимают все поле иконы.
И в них как в коломенской иконе, огромное значение имеет силуэт, изображение также плоскостное и празднично по колориту. Но влияние византийской живописи здесь сказывается в большей промоделированности одежды, большей объемности фигур, в появлении некоторой пространственности.
Победа на Куликовом поле вызвала к жизни ряд особо торжественных, праздничных икон (житийная икона «Архангел Михаил» из Архангельского собора Московского Кремли,).
Таким образом, когда из Новгорода в Москву в 1395 году приехал Феофан Грек, там уже сложилась собственная сильная Художественная среда столичных живописцев. Совместно русские мастера и Феофан исполняли основные художественные работы — росписи церквей и теремов Московского Кремля, ими был создан ряд выдающихся иконописных произведений. Возможно, Феофану принадлежит «Богоматерь Донская» (конец ХIV в., 1390 г.) с «Успением Богородицы» на обороте (1392 г.)
Звучная живопись насыщенных, сдержанных тонов, построенная на контрастах красного, синего, зеленого, белого, использование бликов, приемы моделировки ликов и рисунок губ и глаз, усиление драматического начала в сюжете, достигаемое определенными композиционными акцентами, которыми иконописец не боится нарушать иконографические схемы — все это говорит в пользу его авторства.
Русское искусство XV века
Летом 1405 года, как свидетельствуют письменные источники, Феофан Грек, Прохор с Городца и Андрей Рублев выполнили роспись Благовещенского собора Московского Кремля, не дошедшую до нас, т.к. храм был перестроен. Сохранился лишь частично иконостас, перенесенный в новый собор. Феофану в иконостасе принадлежит центральная часть — Деисусный чин. Некоторые исследователи считают, что им же написаны архангел Гавриил, апостол Павел, Василий Великий и Иоанн Златоуст.
Иконостас Благовещенского собора — древнейший из дошедших до нас русских высоких иконостасов. Деисусный чин Благовещенского иконостаса имеет для русского искусства большое значение не только потому, что это вообще первый дошедший до нас иконостас, но и потому, что это и первое по времени изображение не поясных фигур, а фигур в рост. Высота деисусных икон Благовещенского иконостаса превышает 2 м.
Иконостас Благовещенского собора Центр Деисусного чина. Спас в силах
К Христу подходят не только Мария, Иоанн Предтеча, апостолы, но и отцы церкви Василий Великий и Иоанн Златоуст.
По некоторым сведениям, Прохор с Городца и Андрей Рублев дописали еще мучеников Георгия и Дмитрия.
В Благовещенском Деисусе была переосмыслена иконография образа Христа. Это уже не Христос — учитель, а Спас в Силах - судия на будущем суде для всех. На широком (вдвое больше других икон) поле иконы иконописец изобразил вписанные друг в друга квадрат и ромб интенсивного красного цвета (символ славы божества), пересеченные темно—синим (иногда в других случаях темно—зеленым) овалом (символ небесных сил). На этом фоне в силе и славе в богатых с золотом одеждах изображается Христос на троне.
Фигуры Благовещенского иконостаса выступают силуэтами на светлом или золотом фоне. Очерк фигур скуп, но выразителен, легко воспринимается издали. Иконостас читается как единое, цельное монументальное произведение. Этому монументализму способствует феофановский колорит, построенный на сочетании глубоких цветов. Мафорий Марии, например, который издали, кажется почти черным, соткан из множества тончайших цветовых переходов живую, почти вибрирующую поверхность, что, однако, не лишает фигуру монументальности и цельности. Манера письма Феофана широкая, смелая, но эта широта и смелость иного порядка, чем в стенописи.
Около 1408 г. Феофаном Греком написана икона «Преображение» — для Спасо-Преображенского собора в Переславле-Залесском. Написание иконы связывают с восстановлением собора московскими князьями.
Композиция иконы создаёт ощущение пространственного перепада между верхней и нижней зонами, миром «горним» и миром «дольним». Вместе с тем противоположность земного и Небесного преодолевается с помощью света, пронизывающего всё пространство иконы, широкими сияющими плоскостями ложащегося на горки и одежды апостолов, вспыхивающего яркими бликами на их ликах. Живопись одежд и пейзажного фона в иконе — свободная, прозрачная. Сквозь основной цвет просвечивает более тёмный, эскизный по своему характеру подготовительный рисунок.
В творчестве Феофана Грека выразились наиболее полно и в нём нашли свое идеальное воплощение два полюса духовной жизни и её отражения в культуре — классическое начало (воспевание земной красоты как Божественного творения, как отсвета высшего совершенства) и устремление к духовной аскезе, отвергающей внешнее, эффектное.
Искусство Феофана Грека внесло на Русь понятие высокой христианской символики. Во фресках Феофана острые пробела, будто фиксирующие момент мистического видения, пронзительные вспышки света, резкими ударами падающие на лики, руки, одежды, символизируют божественный свет, пронизывающий материю, испепеляющий её природные формы и возрождающий её к новой, одухотворенной жизни. Учитывая назначение пробелов — вызывать в лике святого состояние духовности, Феофану не было равных. Ограниченность цветовой гаммы (чёрный, красновато-коричневый со многими оттенками, белый и др.) — будто образ монашеского, аскетического отречения от многообразия и многоцветия мира — изобличают в Феофане творческую личность. Иконописная манера Феофана Грека в пору высокого духовного подъема древнерусского искусства, в котором иконописцы опирались на подлинники, отличается творческим началом и нестандартным мышлением. Вот, что сообщает Епифаний Премудрый о работе Феофана: «Когда он все это рисовал или писал, никто не видел, чтобы он когда-либо взирал на образцы, как [это] делают некоторые наши иконописцы, которые в недоумении постоянно [в них] всматриваются, глядя туда и сюда, и не столько пишут красками, сколько смотрят на образы. Он же казалось, руками пишет роспись».
Тревожность и острота искусства Феофана Грека рождены в духовной атмосфере времени, с характерным для него более индивидуальным переживанием веры и тяготением к монашескому подвижничеству.
Совсем иной акцент — в иконах Феофана Грека. Их отличает мягкое многосложное письмо, насыщенные драгоценные цвета, чудесная и завораживающая красота, созерцательность, преображенность светом.
Был Феофан и педагогом, учителем живописи, что в ту пору ценилось очень высоко. В Москве он создал собственную мастерскую, где обучал московитов азам иконописной техники. Грек взрастил целую плеяду талантливых живописцев, продолжил себя в своих учениках.
Общепринято причислять творчество Феофана Грека к явлениям русской культуры. Феофан Грек был последним византийским миссионером на Руси. Его произведения венчали достижения XIV века в области изобразительного искусства. По характеру они были трагическими, так как выражали мироощущение заката Византийской империи, были проникнуты апокалипсическими предчувствиями близкой гибели Священного православного царства, были полны пророчествами возмездия миру. Конечно, такая живопись была созвучна уходящей золотоордынской Руси. Но она абсолютно не соответствовала настроениям новым, мечтам о светлом будущем, о нарождающемся могуществе Московского царства. В Новгороде творчество Феофана вызвало восторг и подражание. Победоносная Москва встретила его благосклонно, но утвердила кистью Андрея Рублева иной стиль живописи – «светло радостный», гармонический, лирико-этический.
Феофан был последним даром византийского гения русскому. На смену Феофану Греку - «русскому византийцу», «Микеланджело русской живописи», пришел «Рафаэль» - Андрей Рублев.