Изменения в политическом сознании и поведении избирателей

В течение 23 лет (с 1958 по 1981 гг.) политическая власть во Фран­ции принадлежала правым и правоцентристским группировкам, левые же, находясь в оппозиции, оттачивали свои идеологические заготовки. Выдвижение партиями многочисленных глобальных «общественных проектов» вселяло во французов уверенность в том, что государственная политика способна существенно изменить общественное развитие. По­этому приход социалистов к власти в 1981 г. был воспринят многими избирателями как возможность выхода из кризиса с помощью социаль­но-экономической политики, альтернативной курсу правых партий.

Между тем в результате чередования у власти двух блоков в 80-е гг. избиратели убедились, что политический курс любого правительства не оказывает существенного влияния на их жизнь. В связи с процесса­ми глобализации национальное государство все больше лишалось ры­чагов контроля над экономическими процессами, движением капита­лов, информационных потоков и рабочей силы. В результате в марте

316

1991 г. 57 % избирателей считали, что если бы в 1981 г. президентом был избран кандидат правых партий, то итоги десятилетия были бы такими же.'

В то же время политические деятели с трудом отказывались от сте­реотипов, сформированных партийной практикой, утверждая, что их программы не имеют между собой ничего общего и что политический курс конкурентов - единственная причина всех общественных бед. Разочарование избирателей в партиях как организациях, предлагаю­щих глобальный общественный проект, усталость от упорных, но бес­плодных дебатов вызвали определенное отчуждение французов от по­литических движений. Деятельностью основных политических блоков не удовлетворены многие из тех французов, которые голосовали за кандидатов от этих блоков на выборах. Так, среди опрошенных, от­давших предпочтение левым кандидатам на парламентских выборах 1997 г., левым не доверяли 48 % опрошенных голосовавших за крайне левых, 25 % - за коммунистов, 21 % - за социалистов и 57 % избирате­лей экологистов.²

Многие французские политологи полагают, что политические пар­тии в настоящее время находятся в состоянии кризиса членства и представительства, а также идеологического кризиса. Число партий­ных активистов во Франции всегда было одним из наиболее низких в Европе. В конце 80-х гг., по данным известного исследователя Н.Мейер, удельный вес членов Французской социалистической партии (ФСП) в составе электората не достигал и 2 °/о? Мало вовлечены в пар­тийную деятельность женщины, партии слабо укоренены в народных слоях. За последние десятилетия численность партий уменьшилась, существенно увеличился средний возраст партийных активистов. Так, в 1999 г. средний возраст членов ФСП был 55 лет, экологистов - 47 лет, коммунистов - 49 лет. Если в 1985 г. среди кадров ФСП было око­ло 33 % лиц, не достигших 40 лет, в 1999 г. - только 14 %.⁴ Генераль­ный секретарь ФСП Ф.Олланд признался: «У нас образовался разрыв между поколениями. Мне очень сложно найти людей тридцатилетнего возраста, которые были бы готовы посвятить себя политике».⁵ Правые партии также испытывают трудности с подбором кадров. По мнению обозревателей, на муниципальных выборах 2001 г. правые не смогли выставить конкурентоспособных кандидатов в целом ряде регионов.

Идеологический кризис партий состоит в том, что конфликт между правыми и левыми сейчас становится все более пустым с идейной точ-

• «LeFigaro», 14.03.1991.

² «LeMonde», 5.06.1997.

³ Mayer N., Pemneau P. Les comportements politiques. P., 1992, p.145.

⁴ Le Monde, 5-6.03.2000.

⁵ Ibidem.

317

ки зрения и не может больше объяснять борьбу за власть и персональ­ное соперничество политических деятелей. Ранее корни конфликта между правыми и левыми уходили в социальное размежевание между пролетариатом, государственными служащими, с одной стороны, и так называемыми «независимыми производителями», крестьянами, ремес­ленниками, владельцами собственных торгово-промышленных пред­приятий, интеллигенцией, не работающей по найму, с другой стороны. Стремительный рост «среднего класса» и преемственность политики правых и левых привел к тому, что определенные социальные группы постепенно перестают видеть в политических партиях выразителей исключительно их интересов. Так, в начале 90-х гг., несмотря на со­хранение традиционных черт правого электората, происходило его омоложение и некоторое возрастание числа наемных работников. Ре­зультаты Ширака на президентских выборах 1995 г. дали возможность социологам сделать вывод о появлении нового «электората Ширака», с непривычно высокой для правых долей рабочих, служащих и молоде­жи. В то же время среди традиционно приверженных правым высших кадров росло число сторонников левых. Не случаен также конфликт правого правительства Жюппе в 1997 г. с представителями медицин­ских кругов при попытке реформы системы здравоохранения и ны­нешние расхождения социалистов с «госслужащими» - работниками сферы образования. Хотя традиционные элементы массового сознания не утратили свое значение, постепенно размывается социальная база основных политических блоков.

Деятельность политических лидеров приобретала в сознании избира­телей все более негативную окраску. Этому способствовала серия поли­тических скандалов. Обвинения в адрес политических деятелей, зани­мающих выборные посты, в присвоении средств из общественных фон­дов стали обычным фактом политической жизни. Под следствием оказа­лись такие видные политики, как, например, бывший председатель Кон­ституционного совета и бывший министр иностранных дел Р.Дюма, бывший министр экономики кабинета Жоспена Д.Стросс-Канн среди левых; а среди правых - бывший мэр Парижа Ж.Тибери, руководители Республиканской партии, которые занимали министерские посты в пра­вительстве Балладюра (1993-1995). Коррупция затронула и мэрию Па­рижа - оплот шираковской партии ОПР. Наибольший размах получили дела о незаконном финансировании политических партий со стороны коммерческих организаций. Поэтому неудивительно, что, согласно дан­ным опросов, из года в год уменьшалось число избирателей, полагаю­щих, что политические лидеры «в основном честные люди» и что поли­тическая деятельность - «очень почетное» или «почетное» занятие.

В 80-е - 90-е гг. неуклонно снижалось число французов, участвовав­ших в выборах. Около 4 млн. французов, т.е. 9 % потенциальных изби-

318

рателей, вообще не вносят свои фамилии в избирательные списки. Ре­кордный уровень абсентеизма (33,5 %) был зафиксирован на парламент­ских выборах 1988 г. На парламентских выборах 1997 г. на избиратель­ные участки не явилось 32,4 % французов. Если учесть наивысшее на этих выборах число неправильно заполненных или испорченных бюлле­теней, то становится очевидно, что около 40 % французов предпочли не участвовать в выборах. Особенно высокий уровень абсентеизма наблю­дается среди молодежи от 18 до 24 лет - 40 % и от 25 до 34 лет - 43 %.⁶

В этот контекст вписывается активизация деятельности и рост из­бирательного веса «периферийных» политических формирований, та­ких, как крайне правый Национальный фронт, экологисты и крайне левые организации, а также консервация на уровне 8-10 % голосов влияния компартии. Отдавая свои голоса организациям, не имеющим шансов на успех в национальном масштабе и не претендующим на формирование правительства, избиратели демонстрируют свое оттор­жение от правительственных «системных» партий. Если в 1986г. «системные» партии набрали 84,5 % голосов, периферийные - 15,1 %, то в 1997г. за основные партии проголосовали 66,9%, а за перифе­рийные 33,1 % французов.⁷ По данным опросов, именно те избиратели, которые считают, что «демократия функционирует плохо», имеют наибольшую склонность поддерживать на выборах мелкие и экстреми­стские организации.

Стремительное увеличение популярности Национального фронта поставило перед «системными партиями» сложные проблемы. В сере­дине 90-х гг. сложилось «трехполюсное» политическое пространство:

блок левых партий - коалиция ОПР/СФД - крайне правый Националь­ный фронт. От выборов к выборам возрастало число «треугольников» или даже «четырехугольников» во втором туре. Все чаще кандидатам от правительственного большинства или основной оппозиционной партии не удавалось пробиться во второй тур. При относительном ра­венстве сил левых и правых НФ постепенно начал выступать на выбо­рах в роли арбитра.