7. «И ты, брут?»

(символика имён)

Немаловажное значение для уточнения авторского замысла имеют имена героев повес-ти. Слишком колоритны они, чтобы их можно было проигнорировать при анализе произве-дения. Вся троица бурсаков носит явно неслучайные имена: ритор Тиберий Горобец, бого-слов Халява и философ Хома Брут. Как известно, в классической русской литературе по-следних двух веков существует неписанное правило: литературный герой, как правило, по-лучает такое имя, которое соответствует его сущности, его характеру. Этот эстетический принцип близок и Гоголю. На протяжении всего творческого пути писатель уделял подбору имён для персонажей (имён в широком смысле – то есть и личных, и фамильных) особое внимание. Причём имена, которыми Гоголь наделяет своих персонажей, не только воплоща-ют индивидуальные особенности личности, так или иначе характеризуют персонажа и отно-шение к нему автора, но и отражают некоторые характерные для изображаемой эпохи быто-вые и социальные явления.

Что касается названных героев «Вия», то обращает на себя внимание анти- или не-христианская семантика либо этимология их личных и фамильных имён. Так, ритор Горобец носит имя Тиберий, которое носил один из самых злейших гонителей христианства – рим-ский император из династии Юлиев-Клавдиев. Богослов Халява – обладатель чрезвычайно неподходящей для его статуса, для будущей профессии, но при этом очень точно соответст-вующей его наклонностям фамилии. Слово «халява» обозначает лёгкую наживу, для получе-ния которой не нужно много труда. И гоголевский герой-клептоман своим поведением словно бы доказывает, что фамилию свою получил заслуженно: «Всё, что ни лежало, бывало, возле него, он непременно украдёт» (1: 326). То есть, мы видим, что и в этом случае автор показывает связь между семантикой имени и внутренним содержанием личности. Иначе говоря, имена могут стать способом проникновения во внутренний мир героев, способом познания внутреннего через внешнее.

Главного героя повести зовут Хомой Брутом, и это обстоятельство тоже заслуживает внимания. Имя героя явно перекликается с именем Фома, которое, в свою очередь, заставля-ет вспомнить одного из учеников Христа, усомнившегося в воскресении учителя – Фому неверующего. Это имя в русском языке стало нарицательным. Оправданна ли в произведении Гоголя такая ассоциативная параллель? Безусловно. И дело даже не в том, что в конце повести философ не поверил внутреннему голосу, посмотрел на Вия и погиб. Как и евангельский персонаж, философ Хома не верует в Спасителя, поэтому он, как и его предтеча, вполне заслуженно может быть назван Хомой (Фомой) неверующим.

Фамилию для своего героя Гоголь также подобрал вполне намеренно: Брут – в Древнем Риме глава заговора против Юлия Цезаря. По преданию, одним из первых он нанёс ему удар кинжалом. «И ты, Брут!» – изумился его предательству Цезарь. С тех пор имя Брут стало ассоциироваться с предательством. Есть ли что-нибудь общее у римского сенатора и гоголевского героя? Только то, что он (и в целом русский народ) совершил предательство по отношению к христианской вере, к Спасителю (не случайно, что Данте в «Божественной комедии» поместил Брута в самый страшный круг ада вместе с предателем Иудой).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поэтика. 1. Необходимость обращения к такому важному аспекту поэтики Гоголя как символика продиктована уже самим фактом предельно плотной насыщенности его произве-дения символическими сценами, деталями, образами. 2. Повествование в «Вие» строится не только на сюжетном развёртывании событий и человеческих судеб, но и на ассоциативных связях, повторяющихся символических образах. 3. Символические образы повести Гоголя представляют собой системное единство. 4. Символы образуют иерархическую структуру, выстраиваются вокруг центрального, доминирующего в произведении символа (в данном случае – вокруг интегрального образа церкви). 5. Символика «Вия» связана межтекстовыми отношениями с образами-символами других произведений, с символическими образами и мотивами, сложившимися в мировой культурной традиции, в том числе в христианстве и мифологии. Однако Гоголь не только актуализирует, но и трансформирует, «перекодирует» традиционные символы. 6. Символические образы «Вия» формируют «метафизический», мистический пласт художественной картины мира, создавая тем самым эффект многомерно-сти изображаемого бытия. 7. Символы, встречающиеся в повести Гоголя, почти всегда мате-риальны, вещественны, включены в интерьер, пейзаж и т.д. 8. Символические образы – важ-нейшая форма воплощения мировоззренческих представлений (в том числе мистических прозрений) писателя.

Идейный смысл. По мнению писателя, погубившие героя повести демоны явились не столько из дьявольского подземелья, сколько из тёмных бездн человеческих душ – душ, по-ражённых тяжёлым недугом. В православном мире всюду пороки: воровство, ложь, алч-ность, невежество, прелюбодеяние, пьянство. Среди них, по Гоголю, самый страшный – без-верие, нежелание жить по заповедям Христа. Гибель Хомы – закономерный итог и нагляд-ный пример того, что произойдёт с каждым, если он будет вести сугубо биологический образ жизни. Повесть «Вий», как и всё творчество Гоголя в целом – художественное пророчество, послание писателя последующим поколениям. Он мистическим даром своим предугадал страшные катастрофы, которые разразятся в России. В противовес представлениям его друзей-славянофилов, восхищавшихся красотой русской души, религиозностью народа, Гоголь своим гениальным даром проник в первопричину будущих катастроф, поставил безжалостный, но, как оказалось, верный диагноз – безверие, отход от христианских идеалов. В статье «Религиозное сознание Гоголя» (1934) С. Франк писал, что Гоголь, «содрогаясь, как на краю пропасти, чувствовал всем своим сердцем, что век, который отвернулся от Бога… движется к катастрофе» (22: 310-311). Пророчества Гоголя, увы, сбылись. Череда ужасных потрясений, свершившихся в России, подтверждает это: революции 1917 года, гражданская война, сталинские репрессии, коллективизация, развал СССР… Список катастроф не исчерпан и по сей день. Недавний конфликт между Грузией и Южной Осетией, в который была втянута Россия, усиливающийся мировой финансовый кризис, газовый конфликт между Россией и Украиной, усиление военно-политического блока НАТО и ослабление военной и экономической мощи Российской Федерации – образно выражаясь, все эти мелкие камешки и огромные валуны, катящиеся с горного склона, увлекают за собой всё новые и новые пласты породы, порождая грандиозный обвал. Обвал самой русской нации. Гибель тысячелетней православной цивилизации.

© Copyright: Ярослав Туров, 2011

Свидетельство о публикации №21105040023