ФОНЕМА (от греч. phonema — звук, голос) — единица звукового строя языка, служащая для опознавания и различения значимых единиц — морфем, в состав к-рых она входит в качестве минимального сегментного компонента, а через них — н для опознавания и различения слов. Ф.— инвариантная единица языка. Ф.— осн. незначимая единица языка, связанная со смыслоразлпчеиием лишь косвенно. Выполняя перцептивную (опо-зиават.) и сигнификативную (различит.), а иногда и делимитативную (разграничит.) функции в тексте, Ф. в системе языка находятся в отношениях о п п о з и-u и и (противопоставления) друг с другом (см. Система языковая). Основанием оппозиций служат различительные признаки (РП), представляющие собой обобщение артикуляционных и/или акустич. свойств звуков, так что Ф. может операционально представляться как пучок РП — дифференциальных, формирующих оппозиции, в к-рые вступает данная Ф., и ивтегральных, ве образующих оппозиций данной Ф. с другими (см. Фонология). Ф. как абстрактная единица противополагается звуку как конкретной единице, в к-рой Ф. материально реализуется в речи; отношение Ф. и звука можно определить в филос. плане как отношение сущности и явления (см. Философские проблемы языкознания). Одной Ф. могут соответствовать иеск. разл. реализаций, называемых аллофонами, каждый из к-рых соотносится с определ. позицией так, что разные аллофоны, как правило, ие встречаются в одной и той же позиции (т. паз. принцип дополнит, дистрибуции, т. е. позиционных ограничений на встречаемость аллофонов); напр., в йен. яз. Ф. [d] реализуется как [d] в начале слова и после [п], но как [3] между гласными (ср. donde ‘где’ — todo ‘все’). Иногда позиционные ограничения на встречаемость касаются самих Ф., и тогда говорят об их ограниченной (дефективной) дистрибуции. Напр., Ф. [д] в аигл. яз. невозможна в начале морфемы (и слова); в таких случаях Ф. обычно выполняет делимитативную функцию: так, [о] сигнализирует об отсутствии перед ней морфемной (словесной) границы (т. наз. отрицательный пограничный сигнал). Подобная функция часто выполняется не Ф. в целом, а ее отд. аллофонами; напр., в япон. яз. аллофон [g] возможен только в начале слова и тем самым служит сигналом словесной границы (т. наз. положительный пограничный сигнал), а в др. позициях Ф. [g] реализуется в аллофоне [п]. Аллофоны одной Ф. образуют область ее реализаций, к-рая может быть упорядочена в виде ряда позициоиио чередующихся звуков, находящихся друг с другом в отношении контраста (субфонемиый альтернационный ряд). Различия между членами этого ряда ие семасиологизированы, т. е. смена аллофона не сопряжена с изменением значения той едвницы, в составе к-рой наблюдается аллофоиич. альтернация. Напр., в разных формах слова «река» (рек, реку, реки, река, реке, рекбй, за реку) корень имеет соответственно такие фоие- тич. реализации: [р'эк-], [р'эк°-], [р'ек'-], [р'ик-], [р'ик'-], [р'ик0-], [р'ьк°-]; здесь представлены альтернационные ряды аллофонов [э — е — и — ь] н [к — к' — к'], в к-рых каждый элемент возможен только в определ. фоиетич. позиции. С учетом аллофоиич. альтернаций Ф. может определяться как ряд позициоино чередующихся звуков (Н. Ф. Яковлев, В. Н. Сидоров, М. В. Панов). Ряды, представляющие разные Ф., могут быть параллельны для одних позиций, но пересекаться в др. позициях; во 2-м случае имеет место нейтрализация фонемного   различия   (совпадение   разных   Ф. в одном аллофоне). Так, в ряду [э — е — и — ь] звенья [э — е] образуют часть, параллельную   аналогичным   частям   др. аллофоиич.     рядов:    [а — а],    [о — б], [у — У], [и— "] (напр., в словах «пятый — пять>, «тетка — тетя>, «брюк — брюки>, «сила — силе»); звенья же [и — ь] — пересекающаяся часть ряда, т. к. эти аллофоны встречаются в тех же позициях и в аллофоиич. рядах др. Ф., напр. [и] как реализация Ф. [а] и [о] в словах [п'и]тёрка, с[л'и]за. Позиционная реализация Ф. в целом регулируется фоиетич. правилами языка, ио иногда на них накладываются грамматич.   и  лексич.   факторы.   Напр., в нем. яз. звуки [х] и [с] (орфографически ch) возможны соответственно после гласных заднего и переднего ряда (Nacht ‘ночь’ — nicht ‘не’), но это фонетич. правило нарушается, если ch относится к суффиксу -chen (грамматич. фактор): в этом случае всегда [с], ср. mach-en [тахэп] ‘делать’ — Mama-chen [mama-can] ‘матушка’. В рус. яз. позиционная реализация гласных подчиняется особым правилам для флексий (грамматич. фактор), для служебных слов (лексико-грам-матич. фактор), для редких слов иноязычного происхождения (лексич. фактор). Во всех подобных случаях можно говорить о грамматич. и лексич. условиях действия фонетич. правил. Но иногда возможна необусловленная неоднозначность фонетич. реализации Ф. в одной и той же позиции (фонетич. дублет-иость), к-рую называют свободным варьированием. Напр., в польск. яз. для одной и той же Ф. (графически V) допускаются две реализации — велярный плавный [X] и билабиальный сонант [и], ио, как часто бывает в таких случаях, эти реализации неравноправны: с 20-х гг. 20 в. [и] постепенно вытесняет [X], к-рый теперь служит признаком рафинированного сценич. произношения. При свободном варьировании нарушается принцип дополнит, дистрибуции, но это нарушение компенсируется дополнительностью свободных аллофонов в др. плоскости: они обычно дифференцированы стилистически и/или социально (в соответствии с возрастными, половыми и др. характеристиками говорящих). Для обозначения стилистического н социального фонетич. варьирования Д. Джоунз предложил (1932) понятие диафона, к-рое позже стало применяться (Э. И. Ха-уген, 1954) для обозначения межъязыковых фонетич. эквивалентов при интерференции. Социально маркированное фонетич. варьирование может охватывать сами Ф.; так, в нек-рых языках имеются особые мужские н женские разновидности, в к-рых фонемный состав слов может заметно различаться, ср. в коасати (Сев. Америка) 6-t ‘он сооружает костер’ (в женском варианте) и о-б (то же в мужском   варианте). Аллофоны одного позиционного ряда, т. е. одной Ф., бывают разных типов в зависимости от характера позиции (сильная — слабая) в плане выполнения фонемой указанных выше функций (см. Московская фонологическая школа). В позиции, сильной для обеих функций, представлен основной вид Ф. («важнейший звук> — у Джоунза); в сигнификативно слабой позиции, т. е. в позиции нейтрализации, — вариант (такой аллофон нек-рые языковеды называют архифонемой, неточно следуя Р. О. Якобсону и Н. С. Трубецкому, или слабой фонемой, по Р. И. Аванесову); в перцептивно слабой позиции — вариация (вариант, по Трубецкому и Аванесову, илиоттенок Ф., по Л. В. Щербе). Напр., Ф. [о] представлена оси. видом в слове «лом», вариантом [а] — в «ломать», вариацией [б] — в «Лёня». В терминах РП варианты н вариации можно определить как модификации Ф. по дифференциальному признаку в 1-м случае и по интегральному — во 2-м. При неполных позиционных рядах аллофонов, в к-рых отсутствует осн. вид Ф. (т. е. сигнификативно сильная позиция не заполнена), точное фоиемиое отождествление прочих вариантов невозможно, и нек-рые фонологи (Сидоров,   П.   С.   Кузнецов,   А.   А.   Реформатский, Панов и др.) постулируют для неполных аллофоиич. рядов особую единицу — гнперфонему, обозначая так не индивидуальную, а групповую фонемич. отличимость; напр., в слове «баран» гласный 1-го слога реализует не простую «проверяемую» Ф., а гипер- {онему (А/О), отличимую от гипер-онемы (У) в «бураи». Система Ф., их функции и закономерности позиционной реализация изучаются в фонологии. Осн. разногласия в теории Ф. связаны с критерием фонемной идентификации звуков речи — физической или функциональной (в ином аспекте — фонетической или морфематической). В первом случае Ф. трактуется как автономная единица языка, представляющая собой класс фонетически сходных звуков пли их звукотип; при таком подходе (напр., у Джоунза и ряда представителей амер. дескриптивизма) осн. контекстом реализации и функционирования Ф. является только фонетич. слово (фоиетич. сегмент), а установление фонем превращается в механич. процедуру, в к-рой сигнификативная функция Ф. либо игнорируется, либо считается второстепенной н подчиненной фактору дополнит, дистрибуции. Во втором случае (при функ-ционально-морфематич. подходе, напр., в моек, фонологич. школе) в центре внимания находится смыслоразличит. функция Ф. и осн. контекстом функционирования Ф. признаются значимые единицы языка — слова и морфемы. Такая точка зрения восходит к И. А. Бодуэну де Куртенэ, для к-poro Ф. была не автономной фонетич. единицей, а строевым компонентом морфемы, через тождество к-рой следует оценивать тождественность Ф. в разл. ее проявлениях. В нек-ром смысле промежуточную позицию занимает ленинградская фонологическая школа. С одной стороны, ее представители (Щер-ба, Л. Р. Зиндер, Л. В. Бондарко, М. И. Матусевич, Л. А. Вербицкая и др.) исходят из смыслоразличит. функции Ф., но, с др. стороны, рассматривают ее не как компонент морфемы, а в составе словоформы и опираются на фоиетич. критерий отождествления Ф. Поэтому там, где фонологи моек, фонологич. школы н пражской лингвистической школы констатируют явление нейтрализации, фонологи ленингр. фонологич. школы вндят чередование фонем, признавая, однако, варьирование Ф. в виде оттенков. Разногласия в теории Ф. касаются н проблемы ее реальности, вокруг к-рой противоборствуют физикализм — концепция физич. реальности Ф. (напр., Джоунз, Л. Блумфилд) и меитализм — концепция психологич. реальности Ф. (напр., Бодуэн де Куртенэ, Э. Сепир); в некоторых концепциях Ф. обладает семиотической реальностью как ф и-г у р а — компонент знака (Л. Ельмслев, см. Глоссематика), а иногда вообще объявляется фикцией, существующей лишь в метаязыке лингвиста (У. Ф. Твол-дел, чей подход отчасти продолжает генеративная фонология, считающая возможным обходиться вообще без уровня Ф.). Понятие «Ф.» в совр. смысле термина, а также теория фонологии впервые разработаны Бодуэном де Куртенэ в 70— 80-х гг. 19 в. (см. Казанская лингвистическая школа). Сам же термин «Ф.». появился раньше, во франц. лингвистике, как эквивалент нем. Sprachlaut ‘звук языка’;   этот   термин   предположительно, ввел А. Дюфриш-Деженетт (1873) и использовал Ф. де Соссюр (1879), у к-рого термин «Ф.» был заимствован казанскими лингвистами (Н. В. Крушевский) в новом, бодуэновском осмыслении. В 40-х гг. 20 в. в дескриптивной лингвистике США объем термина <Ф> расширился, стали говорить о Ф. тона, ударения, стыка и т. п.; такое терминоупотребление лишало понятие Ф. его исконного онтологии, содержания и не нашло поддержки в Fb-ропе, где преобладала трактовка Ф., близкая пражской. Наряду с термином «Ф.» в нек-рых концепциях используется термин «м о р ф о и е м а», введенный X. Улашииым (1927) для обозначения Ф. в составе морфемы в отличие от Ф., трактуемой чисто фонетически (см. Морфонология); к понятию мор-фонемы иногда прибегают для обозначения фонемных альтернационных рядов в составе одной морфемы, напр., говорят, что в «рука — ручка> представлена морфоиема <к/ч>, реализующаяся Ф. [к] и [ч], связанными отношением чередования.

Фоне́ма (др.-греч. φώνημα — «звук») — минимальная единица звукового строя языка. Фонема не имеет самостоятельного лексического или грамматического значения, но служит для различения и отождествления значимых единиц языка (морфем и слов):

• при замене одной фонемы на другую получится другое слово (<д>ом — <т>ом);

• при изменении порядка следования фонем также получится другое слово (<сон> — <нос>);

• при удалении фонемы также получится другое слово (т<р>он — тон).

Термин «фонема» в близком современному смысле ввели работавшие в Казани польско-российские лингвисты Н. В. Крушевский и И. А. Бодуэн де Куртенэ (после ранней смерти Крушевского Бодуэн де Куртенэ указывал на его приоритет).

Фонема как абстрактная единица языка соответствует звуку речи как конкретной единице, в которой фонема материально реализуется. Строго говоря, звуки речи бесконечно разнообразны; достаточно точный физический анализ может показать, что один человек никогда не произносит одинаково один и тот же звук (например, ударный [а́]). Однако пока все эти варианты произношения позволяют правильно опознавать и различать слова, звук [а́] во всех его вариантах будет являться реализацией одной и той же фонемы <а>.

Фонема — объект изучения фонологии. Это понятие играет важную роль при решении таких практических задач, как разработка алфавитов, принципов орфографии и т. п.

Минимальная единица жестовых языков ранее называлась хиремой, но в последнее время также стала называться фонемой^{[источник не указан 978 дней]}.

Связь фонемы со смыслом

Значительная часть лингвистов (например, представители Пражской лингвистической школы, Московской фонологической школы (МФШ), а также основоположники самого термина «фонема») считает, что безударный звук [ʌ], например, в первых слогах слов сорняк, домой является реализацией в речи фонемы <о>. Соответственно, в первых слогах слов сама, давать тот же самый звук [ʌ] является реализацией фонемы <а>. Согласно такому пониманию, фонема является обобщением, инвариантом ряда чередующихся звуков:

• с[а]м — с[ʌ]ма — с[ъ]мосвал — <а>,

• д[о]м — д[ʌ]мой — д[ъ]мовой — <о> —

и не может быть определена иначе как через значимую единицу языка — морфему, составной частью которой фонема является. То есть, не понимая содержания речи, значения произносимых слов и частей слова, невозможно определить фонемный состав языка.

Там, где звук может быть представителем разных фонем (с[ʌ]ма — от сом и от сам), принадлежность звука к фонеме определяется по сильной речевой позиции (или позиции наилучшего различения) в конкретной морфеме. Для гласных в русском языке такой позицией является ударный слог, для согласных (по глухости-звонкости) — например, позиция перед гласными звуками. Если для морфемы не существует звуковой формы, в которой некоторая фонема находится в сильной позиции, на месте такой фонемы предполагают гиперфонему или архифонему (указывают все возможные фонемы и заключают их в фигурные скобки): тр{а/о}мвай.

Фонемы МФШ принято заключать в угловые скобки: <г{а/о}лубой в{а/о}гон б’ежи{т/д} кач’аје{т/д}с’а> — фонемная кириллическая транскрипция МФШ.

Другое понимание фонемы (класс акустически сходных звуков, тождество которых определяется без знания содержания речи) было выработано представителями американской дескриптивной лингвистики, методология которой разрабатывалась при анализе малоизвестных языков (в частности, североамериканских индейцев) и обращение к смыслу произносимой речи было затруднено (или ограничено).

Представители Ленинградской фонологической школы (ЛФШ) признают связь фонемы со смыслом (считают фонему смыслоразличительной единицей), но не определяют фонемы через тождество морфем; согласно этой теории, в ряду д[о]м — д[ʌ]мой происходит чередование фонем /о/ — /а/. Фонемы ЛФШ принято заключать между двумя косыми чертами: /галубóй ваго́н б’ижы́т качáицца/ — фонемная кириллическая транскрипция ЛФШ.

Структура фонемы (различительные признаки)

Описание системы фонем языка опирается на противопоставления (оппозиции) фонем по различительным признакам (глухость-звонкость, твёрдость-мягкость и т. п.). Можно сказать, что фонема состоит только из этих признаков («в языке нет ничего, кроме различий»^[1]). Фонологическая система невозможна без оппозиций: если в языке (например, французском) нет понятия мягких согласных фонем, то там нет и твёрдых согласных фонем, хотя произносимые звуки речи могут расцениваться носителями другого языка (например, русского) как твёрдые или мягкие.

Чаще всего, однако, различительные признаки, не влияющие на смысл, не осознаются носителями языка. Таковы, например, закрытые-открытые гласные в русском языке: в словах тесть [т’э̂с’т’] — тест [тэст] разные гласные звуки, но мы различаем слова тесть и тест не по закрытости-открытости звука [э], а по твёрдости-мягкости согласных. В русском языке открытые и закрытые гласные никогда не встречаются в одной и той же позиции (закрытые — всегда только перед мягкими согласными); не существует ни одной пары слов, различающихся только закрытым-открытым гласным; закрытость-открытость гласного является лишь сопутствующим признаком мягкости-твёрдости согласного. В немецком же языке, например, слова Ähre [ˈɛːrә] (колос) и Ehre [ˈeːrә] (честь) различаются только открытостью-закрытостью первого гласного звука (то есть данный признак является смыслоразличительным), поэтому носители немецкого языка чётко воспринимают различия в закрытости-открытости гласных звуков^[2].

Правила выделения фонем

Четыре правила, выведенные Н. С. Трубецким для отличения фонем от вариантов фонем^[3]:

1. Если в том или ином языке два звука встречаются в одной и той же позиции и могут замещать друг друга, не меняя при этом значения слова, то такие звуки являются факультативными вариантами одной фонемы.

При этом факультативные варианты бывают общезначимые и индивидуальные, а также стилистически существенные и стилистически несущественные.

2. Если два звука встречаются в одной и той же позиции и не могут при этом заменить друг друга без того, чтобы изменить значение слова или исказить его до неузнаваемости, то эти звуки являются фонетическими реализациями двух различных фонем.

3. Если два акустически (или артикуляторно) родственных звука никогда не встречаются в одной и той же позиции, то они являются комбинаторными вариантами одной и той же фонемы.

4. Два звука, во всём удовлетворяющие условиям третьего правила, нельзя тем не менее считать вариантами одной фонемы, если они в данном языке могут следовать друг за другом как члены звукосочетания, притом в таком положении, в каком может встречаться один из этих звуков без сопровождения другого.

Семь правил, выведенных Н. С. Трубецким для отличения отдельных фонем от сочетаний фонем^[3]:

1. Реализацией одной фонемы можно считать только сочетание звуков, составные части которого в данном языке не распределяются по двум слогам.

Так, в русском языке [ц] не распадается на границе слога: ли-цо. В то же время в английском и финском языках комплекс [ts] обязательно разделяется: англ. hot-spot (горячая точка) или фин. it-se (сам).

2. Группу звуков можно считать реализацией одной фонемы только в том случае, если она образуется с помощью единой артикуляции или создаётся в процессе постепенного убывания или сокращения артикуляционного комплекса.

3. Группу звуков следует считать реализацией одной фонемы, если её длительность не превышает длительности других фонем данного языка.

4. Потенциально однофонемную группу звуков (то есть группу, удовлетворяющую требованиям предыдущих трёх правил) следует считать реализацией одной фонемы, если она встречается в таких положениях, где, по правилам данного языка, недопустимы сочетания фонем определённого рода.

Так, в ряде африканских языков встречаются комплексы [mb] и [nd] в начале слова. При этом других сочетаний согласных в этой позиции не бывает, поэтому такие комплексы считаются одной фонемой. В кипрском греческом комплексы [mb] и [nd] встречаются в начале слова наряду с другими сочетаниями согласных, поэтому сочетания [mb] и [nd] считаются состоящими из двух фонем.

5. Группу звуков, отвечающую требованиям, сформулированным в правилах 1—3, следует считать простой фонемой, если это вытекает из всей системы данного языка.

Это правило особенно важно для принятия решения об интерпретации дифтонгов. В русском языке сочетания типа [ай], [ой] при словоизменении распадаются на сочетания гласного с согласным [й]: [дай — да-йу]. В германских же языках они чередуются с простыми гласными: write [raɪt] — written [ˈrɪt(ə)n]. Поэтому в германских языках дифтонги трактуются как фонемы наряду с обычными гласными^[4].

6. Если составная часть потенциально однофонемной группы звуков не может быть истолкована как комбинаторный вариант какой-либо фонемы данного языка, то вся группа звуков должна рассматриваться как реализация одной фонемы.

7. Если один звук и группа звуков, удовлетворяющие указанным выше фонетическим предпосылкам, относятся друг к другу как факультативные или комбинаторные варианты и если при этом группа звуков является реализацией группы фонем, то и один звук должен рассматриваться как реализация той же группы фонем.

Системы фонем некоторых языков

Русский язык

Основная статья: Русская фонетика

Согласно Петербургской фонологической школе, в русском языке 43 фонемы: [а э и о у ы п п' б б' м м' ф ф' в в' т т' д д' н н' с с' з з' р р' л л' ш ж щ җ ц ч й к к' г г' х х']. Иногда [җ] (звонкий эквивалент [щ]) не выделяют в качестве отдельной фонемы, так как она практически вышла из употребления в литературном русском языке; в таком случае остаётся 42 фонемы.

Московская фонологическая школа не выделяет фонему [ы], считая её равной фонеме [и]; также не различаются твёрдые и мягкие варианты фонем [к], [г] и [х]. В таком случае получается 39 фонем.

Аллофо́н (греч. άλλος другой и φωνή звук) — реализация фонемы, её вариант, обусловленный конкретным фонетическим окружением. В отличие от фонемы, является не абстрактным понятием, а конкретным речевым звуком. Несмотря на широкий диапазон аллофонов одной фонемы, носитель языка всегда в состоянии их распознать.

Основно́й аллофо́н — такой аллофон, свойства которого минимально зависят от позиции и фонетического окружения. Основные аллофоны:

• для гласных — изолированное произнесение;

• для твёрдых согласных — перед ударным «а»;

• для мягких согласных — перед ударным «и».

Наряду с основным аллофоном существует сильная позиция звука. Сильная позиция — это позиция, в которой возможно максимальное количество фонем данного типа. Для гласных сильной позицией является положение под ударением, для согласных — перед гласным непереднего ряда.

Различаются комбинаторные и позиционные аллофоны.

Комбинато́рные аллофо́ны — реализации фонем, связанные с определённым фонетическим окружением звуков.

Примерами могут служить:

• назализация (носовое произношение);

• лабиализация (огубленность).

Комбинаторные признаки могут распространяться на несколько слогов.

Позицио́нные аллофо́ны — реализации фонем, связанные с их фонетической позицией. Под фонетической позицией принято понимать:

• находится ли звук в абсолютном начале слова (после паузы);

• находится ли звук в абсолютном конце слова (перед паузой);

• положение звука по отношению к ударению.

Есть и другое разделение аллофонов:

1. Обязательные (реализуются в соответствии с нормами языка).

2. Факультативные варианты (например, щелевой /г/).

3. Индивидуальные аллофоны (например, ошибки в произношении).

Дистрибуция фонемы — это совокупность всех возможных аллофонов данной фонемы. Аллофоны одной фонемы находятся в отношениях дополнительной дистрибуции.

Два разных аллофона одной фонемы не могут существовать в одной позиции.

Примеры

В современном испанском языке согласные звуки [д], [г], [б] имеют ослабленные леницией позиционные аллофоны в положении между гласными. В некоторых говорах, например, в испанском языке Кубы и других стран Карибского региона, межзубный аллофон «Д» между гласными вообще превращается в ноль звука: enamorado > enamoradho > enamorao «влюблённый». В данном конкретном примере замена звука -d- на межзубный -dh- или -ноль звука- не несёт никаких семантических или грамматических изменений значения слова, кроме разве что по ним можно судить (и то не всегда) о происхождении и/или уровне образования говорящего. Примечательно, что в том же испанском звуки -r- и -rr- не являются аллофонами, а представляют собой разные фонемы: pero «но» и perro «пёс».

Соотносительные ряды фонем

Играя определяющую роль в системе, консонантизм русского языка характеризуется четкой организацией фонем, входящих в его состав, в соотносительные ряды, образуемые парами фонологически значимых единиц, противопоставленных друг другу одним ДП. Соотносительные ряды фонем — это такие ряды, в которых несколько пар фонем вступают в противопоставление друг к другу по одному и тому же ДП и в одних и тех же условиях; обратной стороной соотносительного ряда является то, что фонемы, противопоставленные друг другу в одних позициях, не противопоставляются в других, причем все члены соотносительного ряда и противопоставляются друг другу в одинаковых позициях, и не противопоставляются в других позициях. Так, например, в сильной позиции — перед гласными — противопоставляются пары <с> — <з> и <п> — <б>, входящие в соотносительный ряд по ДП глухость — звонкость (ср.: коса — коза, столпа — столба), но равно не противопоставляются на конце слова, где выступает только глухой согласный (ср.: [кос], [столп]). Хотя этот согласный может быть соотнесен как с аллофоном глухой фонемы <с> или <п>, так и с аллофоном звонкой фонемы <з> и <б> в сильной позиции, но он не является аллофоном ни той ни другой, а совсем иной фонемы — фонемы в слабой позиции, т. е. особой фонологической единицы.

ФОНЕТИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ (звуковые законы) — законы функционирования и развития звуковой материи языка, управляющие как устойчивым сохранением, так и регулярным изменением его звуковых единиц, их чередований и сочетаний. Законы функционирования звуковой материн языка управляют живыми фоиетич. процессами, аллофонным (см. Фонема) варьированием, живыми позиционными чередованиями. Такое алло-фонйое варьирование обусловлено лишь фонетич. окружением (позицией) и действует, в принципе, регулярно во всех словах, у всех представителей данного языкового коллектива; напр., во всех словах рус. языка звонкий согласный, попав в позицию конца слова, регулярно заменяется соответствующим глухим: «морозы — моро[с]>, «сады — са[т]» и т. п. Исключений нет. Законы развития звуковой материи языка формируют исторически поелсдо-ват. этапы звуковой эволюции данного языка, обусловливают исторические (традиционные) чередования звуковых единиц. В период своего возникновения законы развития исторически являются обычными законами функционирования, порождающими регулярное позиционное варьирование аллофонов. Трансформация живого закона функционирования в исторический осуществляется путем снятия позиционной обусловленности (т. е. исчезновения данного закона функционирования) через превращение живого фонетич. чередования (аллофоиного варьирования) в непознциониое, нет. чередование самостоят, фоием. Так, ист. чередование (к ~ ч) совр. рус. языка было в глубокой древности позиционным; в позиции перед гласными переднего ряда (Г, I) <к> регулярно изменялся в <с>: *krik- > krl? + 6tT. Аллофоны (к/с) находились в условиях дополнит, распределения: одни позиции регулярно предопределяли появление <6>, другие — <к>. Более поздние Ф. з. (переход ё > а в позиции после палатальных согласных и др.) отменили действие закона первой палатализации и вывели прежние аллофоны из отношений дополнит, распределения: *kri6eti > kricatl, «кричать» ~ «скакать». Понятие «Ф. з.» ввели младограмматики (см. Младограмматизм) как формулу регулярных звуковых соответствий между двумя диалектами одного и того же языка либо между двумя следующими друг за другом синхронными состояниями  развития  языка. Звуковые изменения происходят лишь в строго определ. фонетич. позициях (Р) в данном языке (L) на данном этапе его развития (Т). Соотношение параметров звуковых изменений можно выразить формулой:  LJ—-—\Т,    т.    е.    (а> переходит в <Ь> лишь при строгом соблюдении соответствующих (Р, Т, L) условий. Нарушение одного из этих условий — причина отступления от предсказываемого законом перехода. Немо-тивнров. исключений нет. Открытие Ф. з. сводится к выявлению условий позиционного варьирования (Р) в данном языке (L) на отдаленных этапах его развития (Т), т. е. к реконструкции закона функционирования для определ. эпохи развития языка. Нек-рым Ф. з. присвоено имя их первооткрывателя (Грассмана закон, Педерсена закон и т. д.). Наиболее последовательно идея строгой закономерности фоиетич. изменений проводилась Ф. Ф. Фортунатовым и его школой (см. Московская фортунатовская школа), Фонетич. изменения совершаются по строгим законам; нарушение их, в свою очередь, может происходить только закономерно, т. е. предполагается существование закономерности для неправильности, к-рую нужно открыть. Мнимые исключения — результат действия др. закона, отменившего действие первого, или заимствование из др. языка (диалекта), либо нефонетич. изменение звуковой стороны отд. слов. Так, в совр. рус. яз. на месте ожидаемой по второй палатализации формы <руце> (дат.-предл. п. ел. ч.) представлена форма «руке». Отклонение от ожидаемого рефлекса вызвано закономерным морфологии, процессом выравнивания основы «рук-а», «рук-у»…..«руке». Для объяснения такого рода исключений младограмматики выдвинули принцип аналогии. Впервые идею морфологич. аналогии как закономерного источника исключений из Ф. з. выдвинул   И.   А.   Бодуэн   де    Куртенэ. В идее Ф. з. как фундаментальном положении сравнительно-исторического языкознания заложены основы его дальнейшего развития: от реконструкции внешней (соответствия между родств. языками) — к реконструкции внутренней (L. в данном языке), от реконструкции инвентаря — к реконструкции системы (параметры L, Р, взаимосвязь звуков, одинаково реагирующих иа соотв. позиции), от реконструкции статической — к реконструкции динамической (относит, хронология Ф. з., последовательно сменяющих друг друга) и т. п. Положение о Ф. з. внесло для исследователя в области сравнит.-ист. яз-знания систему необходимых запретов, напр.: нельзя сопоставлять (в процедуре генетич. реконструкции) разновременные (Т) и разио-дналектные (L) факты звуковых переходов; при реконструкции того или иного звукового перехода необходимо строго определить позиции его осуществления (Р). Возможно, однако, типологич. сопоставление разноязыковых Ф. з. с целью выявления универсальных принципов  фонетич.  изменений. Совр. яз-знание подтверждает постулат безысключительности Ф. з.: собственно позиционное чередование (алло-фоииое варьирование) действительно осуществляется без исключений во всех словах данного языка. Совр. сопиолинг-вистич. исследования показали, что определ. звуковые изменения идут от слова к слову с разной скоростью в разл. социальных группах (ср., напр., рус. зе[рк]ало, но це[рк]овь н це[р'к]овь, це[рк]овник и т. п.). Такого рода звуковые изменения не относятся к позиционным чередованиям и возможны лишь в случае прекращения действия прежнего закона функционирования. Об этом в данном случае и свидетельствует возможность произнесения сочетания [ерк] и [ер'к].

Чередова́ние, альтерна́ция (лат. alterno — чередую^[1]) — парадигматическое отношение между единицами одного уровня языка, состоящее в их способности заменять друг друга на одном и том же меcте в структуре единицы более высокого уровня в определённых синтагматических или парадигматических условиях. Чередующиеся единицы называются альтернантами^[2].

Чередования звуков и фонем

Чередования звуков (аллофонов) и фонем происходят в рамках одной морфемы, представляющей для них единицу вышележащего уровня языка. Альтернанты могут различаться количественно (долготой звука) или качественно (способом образования, местом образования).

По характеру условий чередований выделяются два их типа: фонетические (называемые также автоматическими альтернациями^[3]) и нефонетические (традиционные, исторические)^[2]. Фонетические чередования наиболее регулярны (немногочисленные исключения могут наблюдаться в иноязычных словах), однако регулярная фонетическая обусловленность исторически лежит в основе и нефонетических чередований. В целом в системе формообразования регулярность чередований выше, чем в словообразовании.

Фонетические чередования

При фонетических чередованиях в отношения альтернации вступают аллофоны одной фонемы — единицы, исключающие друг друга в различных фонетических позициях (например, рус. [и]//[ы] в окончаниях родительного падежа единственного числа существительных: земли — воды^[1][3][4]). Таким образом, фонетические чередования всегда позиционны. Они служат в фонологии материалом для определения фонемного состава данного языка.

Фонетические чередования подразделяются на позиционные (в узком смысле) и комбинаторные^{[источник не указан 846 дней]}. Позиционные — чередования, обусловленные местом относительно ударения или границы слова. К такому виду фонетического чередования относятся оглушение и редукция. Комбинаторные чередования обусловлены наличием в окружении данного звука других определённых звуков.

Исторические чередования

Альтернантами исторических чередований являются самостоятельные фонемы. Такие чередования могут быть как позиционными, так и непозиционными:

• позиционные (морфологические) — имеют место при регулярном формообразовании (в определённых грамматических формах, к примеру рус. водить — вожу, глядеть — гляжу) и словообразовании посредством тех или иных морфем. Являются объектом изучения морфонологии;

• непозиционные (грамматические) — не обусловлены позицией относительно определённой морфемы, но обычно сами являются средством словообразования (рус. сух — сушь, англ. advice /s/ 'совет' — advise /z/ 'советовать')^[2] или формообразования. Выступают внутренними флексиями и относятся к сфере грамматики.

Чередования несегментных единиц

Отношения альтернации возможны также между суперсегментными единицами, такими как тон или ударение^[2]; так, в языках с подвижным ударением при словообразовании или словоизменении возможно смещение ударения, что приводит к чередованию ударных и безударных слогов в пределах морфемы или ударных и безударных морфем.

Позиционные чередования

На одном и том же месте в одной и той же морфеме могут произноситься разные звуки. В формах слова коза, козе, козу, коз, в словах козлы, козёл, козерог корень одни и тот же. Но мы произносим то [з] (коза, козлы), то [з'] (козе, козёл, козерог), то [с] (коз), то [з°], огубленный согласный, при произнесении которого губы напряжены и вытянуты в трубочку (козу). Гласные произносятся тоже не одинаково: к[Ь]злы, к[о]з — к [а] за, к[а]зёл, к[а]-зё — к[ъ]зердг. Не одинаков и первый согласный: перед [а,ъ] это [к]: [ка] за, [къ] зердг, перед [о] это[к°]: [к°]озлы, [к°]оз Такая меиа звуков называется чередованием. Чередование бывает только в одних и тех же морфемах. Заменив [з] на [с] или наоборот в словах ко[з]а, ко [с] а, мы не получим чередования- корни здесь разные. Чередование может быть связано с определенным положением звуков в слове. Так, в русском языке звук [г], попав на конец слова, заменяется звуком [к]. Чередование [г// к] в русском языке — позиционное чередование. Позиционным чередованием называется такое чередование, которое происходит в какой-либо позиции и не знает исключений в данной языковой системе. Чередование [г//к] — фонетическое. У фонетических чередований позиции, т.е. условия появления того или иного звука, фонетические-начало и конец слова или слога, соседство других звуков, положение в ударном или безударном слоге. Но вот еще пример — чередование [г//ж]: подру [г] а — дру [ж] ный, бума [г] а — бума-[ж]ный, тай[г]а — таё[ж]ный, дви[т]ать — подви [ж] ный, мо [г] у — возмо [ж] ный. Чередование это осуществляется во многих словах, и можно подумать, что оно обусловлено позицией перед [н]. Это значило бы, что оно тоже фонетическое. Но это не так: [г] перед [н] ие обязательно заменяется на [ж]: [г]ом — [гн]агь, ми[т]ать—ми[г]нуть, шагать— ша[г]нуть. Фонетической позиционной обусловленности здесь нет. Но есть другая позиционная обусловленность: чередование [г//ж] ие знает исключений в позиции перед суффиксом прилагательных -м-. Позиция здесь морфологическая, чередование — морфологическое позиционное. Кроме позиционных чередований бывают и такие, которые не имеют ни фонетической, ни морфологической обусловленности: друг — друзья, невежа — невежда, смерть — мор — вымаривать. Такие чередования связаны только с конкретными словами. По правилам русской орфографии фонетические чередования на письме обычно не отражаются. Мы пишем одинаково корень слова нога — ног, хотя все три звука в первой форме и во второй разные. Нефонетические чередования обычно на письме передаются разными буквами: нога — подножка. Фонетическое чередование — это чередование звуков, относящихся к одной фонеме. Нефонетическое чередование — это чередование фонем.

Аккомода́ция (от лат. accommodatio — приспособление) — один из видов комбинаторных изменений звуков, состоящий в частичном приспособлении артикуляций смежных согласного и гласного. А. может быть прогрессивной или регрессивной. В первом случае экскурсия последующего звука приспосабливается к рекурсии предыдущего, во втором случае — наоборот.

Для одних языков характерна аккомодация гласных согласным, как, например, в русском языке, где гласные заднего или среднего ряда [a], [o], [у] после мягких согласных становятся более передними (рад—ряд, лот—лёд, лук—люк), для других — согласных гласным, например, в персидском языке, где перед передними гласными согласные палатализуются.

Иногда аккомодацию противопоставляют коартикуляции как частичное наложение артикуляции (охватывает только экскурсию или рекурсию звука) полному (накладывается на все этапы артикуляции звука). Однако часто эти термины употребляются как синонимы.