Вопросы и задания к теме

1. Какую роль в индийской философии сыграл брахманизм?

2. Какое принципиальное отличие лежит в основании деления философских школ на ортодоксальные и неортодоксальные? Что означают термины «а̀стика», «на̀стика»?

3. Что объединяет различные школы индийской философии?

4. В чём состоит принципиальное различие между джайнизмом и буддизмом?

5. Определите предмет индийской философии через её фундаментальные философские проблемы.

6) Какие идеи индийской философии вам показались не только интересными, но и актуальными, современными?

7. Раскройте содержание основных понятий индийской философии: Веды, Атман, атман, Брахма, брахма, брахманизм, брахман, Пракрити, Пуруша, карма, сансара, мокша, нирвана.

Тема 3 содержание китайской философии

Источник и теоретические основы китайской философии. Основные школы китайской философии. Основные категории китайской философии.

Основные проблемы учения Конфуция: процветание общества; воспитание человека, способного жить в идеальном обществе; идеальное государственное устройство; взаимоотношения между государством и обществом; взаимоотношение между обществом и природой. Цель конфуцианского учения – путь к спокойствию и процветанию общества. Модель идеальной личности. Модели идеального общества.

Доктрины легизма и моизма как идейные оппоненты конфуцианства.

Лао-цзы и даосизм. Мир и его основы. Нравственный идеал и идеальное общество. Принцип «не-деяния».

Источником и теоретической основой философских рассуждений китайских мыслителей служил строго определённый набор канонических книг. Под каноном понимается то, что твёрдо установлено, стало традиционным и общепринятым. Канон китайской образованности («Пятикнижие») включал в себя тексты, сложившиеся в основном в первой половине I тыс. до н. э. В них содержались сведения об исторических событиях, письменных памятниках, общественном устройстве, обычаях и ритуалах, различных преданиях и легендах, философские и социально-политические учения, бытовавшие в Китае. Некоторые темы и понятия канонических текстов затем стали предметом философского осмысления.

На начальном этапе развития (VI – III вв. до н. э.) философия в Китае представляла собой соперничество разнообразных взглядов и доктрин. Основные школы древнекитайской философии: 1) «школа инь и ян» – натурфилософская школа соотношения светлого и тёмного начал; 2) «школа учёных» – конфуцианство; 3) «школа Мо» – моизм; 4) «школа имён»; 5) «школа законов» – легизм; 6) «школа Пути и благодати» – даосизм.

В Западной культуре наибольший интерес вызывало конфуцианство. Впервые духовной жизнью Китая лучшие умы Европы заинтересовались в XVII – XVIII вв. (сведения о Конфуции были принесены в Европу миссионерами): Вольтер, пропагандируя просвещённый абсолютизм и оспаривая концепцию Руссо о том, что искусство и наука развращают нравы, обращался за аргументами к Конфуцию. Так имя Конфуция участвовало в идейных баталиях европейского просвещения, и с той поры стало органичным достоянием западной культуры.

Первыми представителями русской культуры, проявившими внимание к учению Конфуция, были А. С. Пушкин и Л. Н. Толстой. Пушкин, о чём свидетельствуют черновики, намеревался ввести в текст романа «Евгений Онегин» кое-что из ценностных ориентиров Конфуция. Именно желанием углубить свои представления об этом мыслителе объясняется стремление Пушкина посетить Китай (в чём ему было отказано царём). Л. Толстой познакомился с китайской классикой благодаря появившимся к середине XIX в. переводам. Ему принадлежит «Изложение китайского учения Конфуция», сущность которого Толстой понимал так: истинное учение научает людей высшему добру – обновлению людей и пребыванию их в этом состоянии. Чтобы обладать высшим благом, нужно, чтобы было благоустройство во всём народе. Для того, чтобы было благоустройство во всём народе, нужно, чтобы было благоустройство в семье. Для того чтобы было благоустройство в семье, нужно, чтобы было благоустройство в самом себе. Для того, чтобы было благоустройство в самом себе, нужно, чтобы сердце было чисто. Чтобы сердце было чисто, нужна правдивость, сознательность мысли. Чтобы была сознательность мысли, нужна высшая степень знания. Чтобы достичь высшей степени знания, нужно изучение самого себя.

Повышенный интерес к Конфуцию в современной западной культуре в определённой степени объясняется тем, что политики и учёные стран конфуцианского культурного региона (помимо Китая, включая Гонконг и Тайвань, к нему относят Японию, Сингапур, Корею) одной из причин бурного экономического развития этих стран видят в умелом сочетании западной технологии с конфуцианством.

Конфуцианство, возникшее в VI в. до н. э., во II в. до н. э получило официальное признание и в течение более двух тысячелетий являлось основой государственной политической идеологии Китая. Ценностные компоненты этого учения и сегодня соучаствуют в формировании новой государственной доктрины современного Китая. Страна переживает подлинный бум увлечения учением Конфуция – создан неправительственный «Фонд Конфуция», объединивший интеллектуальную элиту этой страны. Могила Конфуция – место паломничества, самое священное место на территории Китая. Под эгидой ЮНЕСКО в Пекине проводятся международные конференции, посвящённые Конфуцию.

Конфуций (Кун Фу-цзы – «почётный учитель Кун») – первый исторически достоверный философ Китая (551 г. – 479 г. до н.э.). Мудрец не оставил письменного изложения своего учения, его друзья и последователи записали высказывания Кун-цзы в книге «Лунь-юй» – «Суждения и беседы». Книга состоит из афоризмов, ответов на вопросы учеников, воспоминаний учеников о Конфуции. В ней сообщаются некоторые факты из биографии Учителя, даются описания эпизодов общения его с учениками. Став каноническим тестом «Лунь-юй» сформировал ядро китайской культуры. Миллионы китайцев в течение двух тысячелетий заучивали этот текст наизусть. Эта традиция сохранилась и по сей день в Сингапуре, на Тайване, в Южной Корее и Гонконге.

Основные конфуцианские термины, используемые в «Лунь-юе»: жэнь (человеколюбие, совершенная добродетель);

и (справедливость, правильное поведение, долг, обязанность);

ли (церемония, обряд, этикет);

дао (путь, дорога, истина);

дэ (добродетель, моральное совершенство);

чжи (знание, мудрость, благоразумие); синь (искренность);

цай (талант, дарование);

сяо (сыновняя почтительность, почитание старших);

чжун (верность, преданность);

шунь (послушание);

хэ (согласие);

цзюнь-цзы (благородный человек);

сяо жэнь (низкий человек, простолюдин);

датун (гармония, великое единение).

В разных словарях эти термины могут иметь различные трактовки. По поводу трактовок основных конфуцианских терминов существует две принципиально различных точки зрения: 1) категории китайской философии и культуры следует рассматривать как метафоры, высший смысл которых – поэтическая загадочность; 2) категории китайской философии обладают строго определённым рациональным, и даже конкретно-научным смыслом. Все прочие позиции находятся между этими крайностями. Как синтез полярных воззрений выступает позиция, предлагающая воспринимать термины китайской философии в качестве символов. Соответственно с этой позицией специфика терминов китайской философии состоит в том, что они позволяют конструировать тексты, допускающие как образно-метафорические, так и рационально-понятийные интерпретации. У Конфуция терминология не только символична, но и мифологична, что придаёт специфическую окраску её метафоричности. Его слова, с одной стороны, характеризуются рационально-логическими, а с другой – иррационально-мистическими интонациями. Таким образом, мистический мифологизм лежит в основе рационалистических претензий изречений Конфуция¹⁵.

Познакомимся с некоторыми обстоятельствами жизни Конфуция, так как знание о них поможет лучше понять смысл его учения.

Семья Конфуция принадлежала к старинному аристократическому роду, к тому времени почти разорившемуся. Отец Конфуция умер, когда он был ещё ребёнком. «В юности я занимался работой простолюдина», – вспоминал впоследствии мудрец. В доме Конфуция (в период жизни с матерью) не было слуг, поэтому ему приходилось заниматься тем, что считалось «презираемыми делами»: убирать жилище, выращивать овощи, таскать на коромысле или перевозить на ручной тележке тяжести и многое другое. После смерти матери работы прибавилось: молодой человек сам готовил себе еду, стирал, ходил на рынок.

Рассказывают, что ещё в детстве он любил старинные обряды, играя, подражал священным церемониалам. Именно интерес к старинным традициям побудил в мальчике желание учиться. Бедность не позволила ему поступить в государственную школу, где готовили чиновников. Поэтому с пятнадцати лет он стал брать частные уроки и заниматься самообразованием. Овладев иероглифической грамотой, он смог приступить к изучению древней литературы. В девятнадцать лет он поступает на государственную службу и получает место надзирателя за продовольственными поставками. Конфуций был честным чиновником. Под влиянием того, что он видел на службе, и того, что нашёл в старинных книгах, у него сложилось убеждение, что только возврат к древнему укладу жизни может спасти общество и человека. После смерти матери по обычаю в знак траура Конфуций на три года покинул службу (многие в то время это правило уже не соблюдали). Эти три года он посвятил изучению отечественной старины. Конфуций всё больше укреплялся в мысли, что избавиться от царившего в стране хаоса может только возвращение к дедовским обычаям и порядкам.

В возрасте тридцати лет он приступает к проповеди своего учения. Его ученики – это молодые люди, его сверстники. Вместе с ними он читал старинные рукописи, толковал тексты, объяснял обряды. И всегда подчёркивал, что он не создает новой доктрины, а только толкует и объясняет древние тексты. В школе Конфуция (следует заметить, что это была первая в истории Китая частная общедоступная школа) обучались искусству управления людьми, правилам человеческим взаимоотношений. В ней Учитель проповедовал свою модель управления. Круг тем, обсуждаемых с учениками, достаточно широк – этика, политика, правила поведения в семье и обществе и т. д. Состав учеников был разнообразен, имущественное положение не имело значения. Принцип набора в школу гласил: «В образовании не должно быть различий по происхождению». Ученики в конфуцианской школе отличались не только по своему социальному положению, но были из разных царств. Разница в возрасте между Учителем и учениками составляла от 4-х до 50-ти лет. Рассаживались ученики в соответствии со своим возрастом. Плата за обучение составляла три связки сушёного мяса. Форма занятий в школе Конфуция – свободное обсуждение выдвинутой проблемы. При этом сама обсуждаемая проблема могла возникнуть ситуационно. Задача учеников состояла в активной умственной работе в процессе обсуждения. Предел мечтаний ученика конфуцианской школы – место первого советника, желательно при слабом правителе, чтобы получить реальную власть, и непременно в разорённом царстве, так как только в этом случае можно было продемонстрировать свои способности и знания по управлению. Считается, что всего у Конфуция было около трёх тысяч учеников, известными стали 72 (считается магическим числом).

Конфуция не занимали вопросы о смысле жизни, о Боге и бессмертии, его не волновали тайны природы и трагичность человеческого существования. Главное для него – найти путь к спокойствию и процветанию общества. Как типичный утопист, он мечтал о таком обществе, в котором всё будет предусмотрено до мелочей, и полагал, что просвещение и пропаганда жизненных канонов – главное средство достижения этого идеала. Он считал, что человек должен сам научиться, без всяких наказаний, следовать правилам гуманности и этикета. Сущность гуманности проста: не делай другому того, чего не желаешь себе. Для Конфуция этот закон есть отражения естественных свойств человека. Он верил в то, что человек по своей природе больше склонен к добру, чем к злу, и надеялся на эффективность нравственного просвещения.

И гуманность, и этикет, согласно Конфуцию, настолько тесно взаимосвязаны, что друг без друга не существуют. «Если человек не гуманен, что толку в церемониях? В тот день, когда человек победит себя и возвратится к Этикету, мир возвратится к гуманности», – утверждает Конфуций. «Когда почтительны без ритуала – суетливы, когда предусмотрительны без ритуала, то робки, когда смелы без ритуала, то мятежны, когда прямы без ритуала, то грубы». Однако, «без ритуала взгляда не бросай, без ритуала ничему не внемли, без ритуала слова не скажи, без ритуала ничего не делай».

Человек должен неустанно трудиться над собой: обуздывать свои страсти и порывы, живя в согласии с принципами Порядка и Середины. Середина – это идеальное состояние общества и его членов. Она достигается умеренностью во всём, обдуманностью поступков, неторопливостью и педантичным исполнением правил. Середины нужно придерживаться и в ненависти, и в любви; любовь должна быть сдержанной, разумной, чуждой крайностей. Основа взаимоотношений – спокойное уважение, дружелюбие, сочувствие. Никогда не следует выходить за рамки, предписанные этикетом.

В жизни общества, по мнению Конфуция, должна царить гармония между естественностью и законами: если в человека естество затмит воспитанность, получится дикарь, а если воспитанность затмит естество, получится знаток писаний. Лишь тот, в ком естество и воспитанность пребывают в равновесии, может считаться благородным человеком (мужем).

Основная проблема в учении Конфуция – воспитание человека, способного жить в создаваемой Конфуцием модели общества и государства. Воплощением нравственного идеала в конфуцианстве является «благородный муж». Главное качество благородного мужа – это человечность (гуманность). Благородный муж следует человеколюбию всегда, независимо от превратностей судьбы и в любой ситуации. Гуманность проявляется в соблюдении ритуалов, норм благопристойности. Благородный муж исходит из чувства справедливости, которое выражается в том, что в делах он следует правилам поведения, в речах – скромен, при завершении дел – правдив. Он думает о девяти вещах. О том, чтобы: видеть ясно; слушать чётко; его лицо было приветливо; его поступки были почтительны; его речь была искренней; его действия были осторожными. Он думает о необходимости спрашивать других, когда появляются сомнения; о необходимости помнить о последствиях своего гнева; о необходимости помнить о справедливости, когда есть возможность извлечь пользу. Благородный муж презирает тех, кто плохо говорит о людях; кто, будучи внизу, клевещет на вышестоящих; кто, обладая смелостью, не соблюдает ритуала; кто, будучи решителен, поступает необдуманно. Благородный муж избегает крайностей и являет собой пример для подражания. «Благородный муж выполняет три запрета. Когда он молод, и кровь его, дыхание не установились, он избегает наслаждений. Когда достиг он зрелости, и кровь его, дыхание установились, он избегает драки. Когда он стар, и кровь его, дыхание ослабли, он избегает жадности», – говорит Конфуций.

Идеал «благородного мужа» относится не только к сфере личного самосовершенствования и частной жизни, но распространяется и на область социально-политических отношений. В контексте общественных отношений благородный муж предстаёт в качестве истинного аристократа или подлинного правителя: в доброте не расточителен; принуждая к труду, не вызывает гнева; в желаниях не алчен; в величии не горд; вызывая почтение, не жесток. Основная характеристика благородного мужа в контексте социально-политических отношений – это должная справедливость, выражающаяся в единстве истинного знания и должного деяния. Реализация должной справедливости основана на принципе почтительности. На почтительности должны строиться отношения отца и сына, старшего и младшего, мужа и жены, государя и подданного.

Антипод благородного мужа – «низкий человек». В отличие от благородного мужа, низкий человек заботится только о личной выгоде, требователен не к себе, а к другим, он пристрастен, презирает истинное знание (то, что изрекли священномудрые). Низкий человек не знает воли Неба и не боится её. Благородный муж любезен, но не льстив. Низкий человек льстив, но не любезен. Благородные отличаются друг от друга, но живут в согласии. Мелкие люди одинаковы, но не ладят друг с другом.

Высшим эталоном благородного мужа является учёный. Конфуций приводит ряд характерных проявлений, свойственных учёному. Назовём лишь некоторые: самостоятельность; независимость; принципы. Вот как Конфуций объяснял их.

Вступая в борьбу с хищными тварями, он не взвешивает своего мужества; влача тяжкий треножник, не взвешивает своих сил. Об ушедшем он не сожалеет, грядущее не старается предугадать. Ложных речей не повторяет, толкам и клевете не придаёт значения. Он не роняет своего достоинства, не меняет своего решения. Такова самостоятельность учёного.

Верность и преданность [государю] – вот кольчуга и шлем учёного; ритуал и справедливость – вот его малый и большой щиты. В путь он выступает, увенчав себя гуманностью; [дома] пребывает в объятиях долга. Даже при жёстком правлении он не изменяет тому, на чём стоит. Такова независимость учёного.

Омыв своё тело, учёный [мыслями] погружается в сущность вещей. Представив свои соображения, [он скромно] отступает [в тень]. Своего государя он поправляет неназойливо. Если государь чего-то не знает, он осторожно подсказывает ему. Но и здесь не спешит с действиями. Среди низких учёный не высказывает своей возвышенности, свершённую им малость не выдаёт за многое. В умиротворённый век не бывает беспечным, в смутное время не впадает в отчаяние. С единомышленниками не вступает в сговор, инакомыслящих не отвергает. Такова независимость учёного, и таков его путь.

[Если говорить о] высочайших, то учёный не подданный даже для Сына Неба; [если сказать о более] низких, то учёный не работает и на правителей. Внимательный и спокойный, он превыше всего ставит широту [души]. Стойкий и непреклонный, он не идёт на поводу у других, однако обладая большой учёностью, он знает и что такое почтительность. Приникнув к литературным сочинениям, он трудолюбиво оттачивает на их точиле свою скромность и бескорыстие. Даже получив в удел царские земли, он не ставит это ни в грош. Не подданный он и не служилый. Таковы принципы учёного¹⁶.

Заслуга Конфуция состоит в том, что он впервые в истории китайской культуры создал модель идеальной личности, оказавшую огромное влияние на формирование национального характера и духовной жизни Китая. Образ маленького (низкого) человека играл не меньшую воспитательную роль, постоянно напоминая, во что может превратиться человек, добровольно отказавшийся от высоких этических принципов.

Для Конфуция идеальная модель личности не является самоцелью, но она есть ключ к созданию идеального общества. Идеальная модель организации общества наделена следующими понятиями: человеколюбие, сыновняя почтительность, этикет (ритуал), знание, справедливость, преданность, добродетель, стыд, принцип середины и др.

Главная функция заботы о старших, прежде всего о родителях, – установление прочной связи между поколениями, связи с традициями предков, уважение к традициям своей семьи, а через неё – к традициям всего китайского народа. Каждый человек с рождения и до своей кончины в повседневной жизни должен руководствоваться правилами этикета, в основе которых чувство долга: отец должен проявлять родительские чувства, сын – почтительность, старший брат – доброту, младший дружелюбие, муж – справедливость, младшие в семье (жена, дети) – покорность, государь – человеколюбие, подданные – преданность.

Взгляды Конфуция об устройстве общества во многом определялись бытовавшими в Китае нравственными категориями и ценностями. Но Конфуций провозгласил культ знаний. Человек должен стремиться к знаниям, прежде всего – к знанию истории своей страны. Никому не закрыт путь к знаниям, однако мыслитель говорит о том, что в отношении к ним (знаниям) люди различаются между собой: высший человек – знает от рождения; следующий за ним – тот, кто приобретает знания в процессе познания; далее следует – тот, кто учится, когда испытывает крайнюю необходимость; низшие – не учатся даже в крайности. О себе Конфуций говорит: свои знания получил благодаря любви к древности и настойчивости в учёбе.

Занимала Конфуция и проблема взаимоотношений общества и природы. Он называет несколько основополагающих принципов этих взаимоотношений: 1) достойный член общества обязан иметь познания о природе; 2) только природа способна дать человеку и обществу жизненную силу и вдохновение; 3) бережное отношение к природе и её ресурсам; 4) регулярное благодарение природы (в том числе на самом высоком государственном уровне).

В учении о государстве Конфуций на первое место ставил «исправление имён»: государство процветает, когда государь бывает государём, подданный – подданным, отец – отцом, сын – сыном. Каждый должен знать свои обязанности. «Когда человек узнает своё место, где он должен остаться навсегда, то определится настроение его души. Когда настроение его души определится, то прекратится всякое душевное волнение». Таким образом, человеку для своего собственного благополучия и благополучия общества следует признать себя частью государственного механизма: властелин правит, крестьянин обрабатывает землю, рыбак ловит рыбу, воин защищает от врагов, и никто не посягает на чужую сферу деятельности.

Главным во взаимоотношениях государства с народом является умение управляющих сохранить доверие народа. На вопрос о том, в чём состоит сущность истинного управления государством, Конфуций ответил: «Должно быть достаточно продовольствия, достаточно вооружения и народ должен верить (управляющим)». В случае крайней нужды чем из этих трёх положений можно пожертвовать прежде всего? – «Можно отказаться от вооружения», – ответил Учитель. В случае крайней нужды чем из этих двух положений можно пожертвовать прежде всего? – «Можно отказаться от продовольствия. С древности ещё никому не удавалось избежать смерти. Но если народ перестанет верить (управляющим), то государству не устоять».

Конфуций постоянно указывает на необходимость нравственного авторитета правителя: «Правление есть исправление. Если вы будете показывать пример справедливости, то кто осмелится поступать несправедливо? Если вы не будете алчны, люди не станут воровать». Обладателю власти, считает Конфуций, следует быть почтительным, обходительным, правдивым, сметливым, любить народ: почтительного – не презирают, обходительного – поддерживают, правдивому – доверяют, сметливый – удачлив, у доброго много друзей.

Рассказывают такую легенду. Однажды Конфуций встретил плачущую женщину и спросил, в чём её горе. Она ответила, что тигр растерзал одного за другим всех её родных.

– Почему же ты не покидаешь этой местности? – удивился мудрец.

– В других областях князья угнетают народ.

– Видите, – сказал Учитель ученикам, – жестокий тиран страшнее лютого

зверя.

Исходя из критерия профессионализма и нравственности тех, кто управляет людьми, их ответственности за благосостояние общества Конфуций выделял три типа государственного устройства:

1. хорошо управляемое государство (царит Дао-Путь);

2. плохо управляемое государство (отошло от Дао-Пути);

3. лишённое всякого управления государство (царит Хаос).

По Конфуцию, в государстве, где царит Дао-Путь, стыдно быть бедным и незнатным; в государстве, лишённом Дао-Пути, – стыдно быть богатым и знатным; в государстве, где царит Хаос, люди не живут.

Конфуций видел образец идеального будущего в идеальном прошлом, а потому считал, что правители должны следовать традиционным правилам. Концепция предопределённости форм государственного устройства оказала огромное влияние на развитие политической мысли Китая: в течение многих столетий политики страны искали решение насущных проблем современности в прошлом.

На пути к высшей социальной цели – «истинному правлению» (когда «ближние радуются, а дальние стремятся прийти») Конфуций полагал, что следует создать общество Датун (общество Великого единения) и общество Сяо кан (общество Малого благоденствия). Эти две утопии впервые зафиксированы в книге «Ли-цзы» («Книга ритуалов»), к составлению которой Конфуций имел самое непосредственное участие. Вот как описывается в ней Общество Датун:

Когда шли по великому пути, Поднебесная принадлежала всем, [для управления] избирали мудрых и способных, учили верности, совершенствовались в дружелюбии. Поэтому родными человеку были не только его родственники, а детьми – не только его дети. Старцы имели призрение, зрелые люди – применение, юные – воспитание. Все бобыли, вдовы, сироты, одинокие, убогие и больные были присмотрены. Своя доля была у мужчины, своё прибежище – у женщины. Нетерпимым [считалось] тогда оставлять добро на земле, но и не дóлжно было копить его у себя; нестерпимо было не дать силам выхода, но и не полагалось [работать] только для себя. По этой причине не возникали злые замыслы, не чинились кражи и грабежи, мятежи и смуты, а люди, выходя из дому, не запирали дверей. Это называлось Великим единением.

Описание общества Сяо кан:

Путеводными нитями стали ритуал и долг. С их помощью упорядочивают [отношения] государя и подданных, связывают родственными чувствами отцов и детей, дружелюбием – братьев, согласием – супругов. С их помощью устанавливают порядок, намечают границы полей и общин, возвеличивают мужественных и разумных. Наделяют человека заслугами. Их используют в своих замыслах, ради них подъемлют оружие. В соответствии с ними избирались [на царство] Юй и Тан, Вэнь-ван и У-ван, Чэн-ван и Чжоу-гун. Среди этих шестерых благородных мужей не было ни одного, кто бы не почитал ритуал. С ним сверяли они свою справедливость, на нём строили свою верность, проверяли вину, узаконивали человеколюбие, учили уступчивости, являя народу тем самым своё постоянство. Если кто не следовал ему, он потерял бы свой престол, ибо люди сочли бы его сущим бедствием. Всё это и называется малым благоденствием¹⁷.

Образ китайского бюрократа, созданный Конфуцием, – это благородный муж на государственной службе. Сановником, по Конфуцию, мог стать лишь тот, кто ощущает чувство стыда за свои поступки и, будучи посланным в любую часть света, не опозорится, выполняя поручение своего правителя. Благородный чиновник, находясь на службе у вышестоящих, проявляет чувство ответственности; воспитывая подданных, проявляет чувство доброты; используя народ, проявляет чувство справедливости. Согласно конфуцианской модели государства, чиновник (если он действительно благородный муж) обязан прежде всего заботиться о благе государства и народа. Будучи сторонником авторитарной системы, Конфуций в то же время высказывался против абсолютизации верховной власти: правитель, как и все в Поднебесной, подчиняется правилам (нормам), традициям и Воле Неба. Воля народа – Воля Неба. Согласно китайской традиции Небо – это неличностная сила, управляющая миром. Небо определяет жизнь правителя, простого общинника, всего государства. Свою волю Небо выражает через различные природные явления, постичь которые могут только конфуцианские образованные сановники.

Конфуцианству пришлось бороться с многочисленными идейными противниками. Основной оппонент конфуцианства – легизм. Доктрина легизма строилась на теории об изначально злой природе человека, которую нельзя изменить воспитанием, но которая может быть подавлена наказанием и страхом перед ним. Метод поощрения – ранги знатности и жалование. Конфуцианской благопристойности был противопоставлен юридический закон. Творец законов – правитель. Законы не обсуждаются. Теоретики легизма утверждали, что отношения в государстве должны строиться на основе принуждения и наказания. Главные добродетели подданных – преданность государю, безусловное подчинение закону и военные заслуги. Задача самодержавного и единовластного правителя состоит в «ослаблении народа», так как слишком высокий культурный уровень затрудняет введение нужных правителю законов. Должно быть разумное соотношение между «работающими головой» и «работающими руками»: первых должно быть мало, вторых – много. Для реализации этой задачи необходимо ограничение образования и подчинение благосостояния народа власти государя. Говоря о вреде образования, легисты имели в виду учение Конфуция.

Для легистов доброта и гуманность – мать проступков, истинная добродетель может быть достигнута только путём смертных казней и примирения справедливости с насилием. Один из основоположников легизма – Цзы Чань – был современником Конфуция. Он предложил ввести основанную на всеобщем доносительстве систему круговой поруки среди земледельцев. Шан Ян, последователь Цзы Чаня, предложил распространить требование доносительства на всех членов общества: каждый независимо от возраста и социального положения обязан был доносить на всех и вся, исключая лишь главу государства. Предлагалось вознаграждать доносчика за счёт нарушителя: доносчик наследовал должность, ранг знатности, поля и жалованье того старшего чиновника, о проступке которого он сообщит правителю. Существовал закон о взаимной ответственности, в соответствии с которым, в случае совершения преступления, все лица, связанные круговой порукой с преступником, – отец, мать, жена, дети, братья – становились рабами. Система круговой поруки распространялась и на служащих государственного аппарата.

Экономическое благосостояние общества легисты связывали с земледелием и войной. Логика такова: народ занимается земледелием – поля возделаны; поля возделаны – зерна много; зерна много – государство богато; в богатом государстве воины сильны; при сильных воинах войны победоносны; при победоносных войнах расширяются пределы государства. Совершенномудрый правитель тот, кто может заставить народ внутри государства заниматься земледелием, а вне государства – воевать.

Одно из основных положений легизма – политика несовместима с моралью. В политике свои, особые закономерности, отличные от общепринятых норм человеческой морали. Между тем существовала серьёзная проблема, связанная с тем, что, кроме гражданского долга перед правителем, у человека был ещё моральный долг перед родителями, суть которого – дети должны защищать (заботиться) о родителях, а родители должны защищать детей. В связи с этим можно привести примеры, описываемые в древнекитайской литературе.

Впервые проблема приоритета морали над долгом была поднята Конфуцием. Эпизод описан в «Лунь Юе»: Шэ-гун сказал, обращаясь к Кун-цзы: В моём Дане есть прямой человек. Когда его отец украл барана, то сын сообщил [властям] об этом. Кун-цзы сказал: Прямые люди моего дана отличаются от ваших: отцы укрывают детей, дети укрывают отцов – в этом именно и заключается прямота¹⁸.

Приводимый ниже эпизод описан теоретиком легизма, жившим спустя 200 лет после Конфуция.

В Чу жил человек по имени Прямой, его отец украл барана, и сын сообщил об этом чиновнику. Первый советник царства приказал: «Казнить его». Ибо хотя он и доказал прямоту перед правителем, но оказался кривым перед отцом, [за это] его и наказали. Как видим, подданный, будучи прямым перед правителем, может оказаться жестоким сыном. Один житель царства Лу трижды сопровождал правителя в военных походах и трижды показывал спину. Чжун Ни спросил его о причинах этого и услышал в ответ. «У меня престарелый отец, если я погибну, то некому содержать его». Чжун Ни счёл это проявлением сыновней почтительности, превозносил и возвеличивал его. Как видим, сын, почтительный к отцу, одновременно оказывается предателем по отношению к правителю. Поэтому наказание, наложенное первым советником, привело к тому, что в Чу до верхов не доходят сведения о злодеяниях, а похвала Чжун Ни привела к тому, что народ в Лу легко сдаётся в плен и показывает спину. Вот сколь различна выгода верхов и низов¹⁹.

Проблема приоритета морали над долгом только дважды в истории Китая решалась в антиконфуцианском смысле. Первый раз – в III в. до н. э. при династии Цинь, когда легизм имел статус официальной идеологии и второй раз – в период «культурной революции (1970 – 1975 гг..).

Учение Конфуция возродилось во II в. до н. э. с приходом Ханьской династии: сам основатель династии совершил торжественное жертвоприношение в честь Конфуция. С тех пор Конфуций официально провозглашён величайшим мудрецом нации, а его учение стало неотъемлемой частью китайской культуры.

Постепенное превращение конфуцианства в официальную идеологию сопровождалось переинтерпретацией учения Конфуция. На становление ортодоксального конфуцианства большое влияние оказал легизм, в частности, была использована разработанная в легизме система управления государственным аппаратом. Кроме того, в структуру государственного управления императорского Китая внедрялись и другие доктрины легизма: концепция систематического обновления государственного аппарата, концепция равных возможностей; концепция чёткой градации внутри правящего класса; концепция унификации мышления чиновничества; концепция цензорского надзора; концепция круговой поруки и личной ответственности чиновника. Однако влияние конфуцианства было более глубоким, поскольку охватывало различные сферы жизни китайского общества, и прежде всего – духовную.

Во многом идейным оппонентом конфуцианства является моизм. Данная философская школа названа по имени её основателя Мо Ди, или Мо Цзы (468/478 – 376/400 гг. до н. э.).

Небо, в понимании Мо Ди, – такая реальность, которая обладает чувствами и желаниями. Именно Небо определяет, что есть зло, а что есть добро. Небо бескорыстно: оно отдаёт, ничего не требуя взамен. Оно образец любви между людьми и взаимной выгоды, поскольку оно само придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу. Небо ожидает от людей соответствующего поведения.

Гуманность (в конфуцианстве – отличительная характеристика благородного человека) Мо Ди называл «отдельной любовью». Он сравнивал такую гуманность с любовью вора: вор любит свой дом, грабит чужой. «Отдельную любовь», корыстную выгоду следует заменить всеобщей любовью и взаимной выгодой. Исходя из этого, при столкновении частных и общественных интересов, предпочтение следует отдавать общему благу. С обществом связывается в моизме не только понятие добра, но и понятие истины. Истина – это то: что знает народ; что соответствует делам совершенномудрых правителей; что имеет практическую пользу. Что следует изучать? – Дела совершенномудрых правителей, представления современников, отношения между людьми, принципы управления государством и правила рассуждения (логику). Цель познания состоит в понимании разумных принципов управления государством, которое основано на знании того, откуда берут своё начало беспорядки.

Мо Ди согласен с Конфуцием в том, что: воля народа – это воля самого Неба. Он осуждал несправедливость, ратовал за справедливость в управлении государством. Составной частью моизма является учение о «почитании талантов», в соответствии с которым на должности следует назначать людей мудрых и достойных, независимо от их происхождения. Война и конфликты разоряют страну, полагал Мо Цзы.

Несмотря на своё тяготение к «золотой середине» Китай выдвинул два противоположных философских решения проблемы жизни человека. Одно решение связано с именем Конфуция, который объявил высшей ценностью земное существование и видел спасение в устойчивом общественном режиме. Другое – с именем полумифического философа Лао-цзы (предположительное время жизни VI – V вв. до н. э.), который возвестил миру о тайне Высшего бытия и призывал к мистическому созерцанию – даосизм.

Утверждать о Лао-цзы как реальной личности что-либо определённое учёные не решаются по следующим обстоятельствам, Прежде всего имеется в виду, что первое жизнеописание Лао-цзы появилось спустя 3 столетия после его смерти. Ещё одно обстоятельство, объясняющее скудость сведений о жизни мудреца, – он занимал тихую, незаметную придворную должность то ли хранителя архива (то ли библиотекаря, то ли астролога) в царстве Чжоу в период его упадка. Кроме того, если верить легенде, Лао-цзы будучи благородным мужем сознательно скрылся от мира и, как гласит даосская традиция, старался жить, «не оставляя следов», часто меняя имена. Фамилия его – Ли, имена – Эр и Дань. Лао-цзы – это не имя, а прозвище, полученное им при рождении. Легенда приписывает Лао-цзы чудесное рождение. Мать зачала его без мужа, «при виде гигантской летучей звезды» – в таком обличье дух Лао-цзы сошёл на землю. Родился тоже не обычным способом, а вышел из левой подмышки роженицы. До момента рождения ей пришлось носить плод 72 года (сакральное число). А потому, когда младенец появился на свет, он был уже седым старцем. Его прозвали Лао-цзы (буквально – «Старый ребёнок»).

Легенда гласит: когда слава о мудрости Лао-цзы дошла до Конфуция, который был младшим современником Лао-цзы, состоялась их встреча. Привыкший мыслить «земными» категориями, Конфуций, встретившись с мышлением высшего порядка, был якобы пристыжен и растерян. Он признавался одному из своих учеников: «Я понял, что мысль его подобна птице, парящей в вышине. Из красноречья своего я сделал самострел, чтоб поразить её стрелой, но не достал ту птицу и этим лишь умножил его славу…Мне не угнаться за Драконом, парящим в заоблачном эфире и странствующим по Великой чистоте»²⁰.

Наиболее достоверным эпизодом из всей биографии Лао-цзы считается его разрыв с миром и создание канона. В условиях ослабления государственной власти и падения моральных устоев общества мудрец принимает решение покинуть нравственно гибнущую страну, в которой нет места носителю истинного знания. Направляясь на Запад (за пределы Китая), он задержался на пограничной заставе, начальником которой был человек мыслящий и просвещённый. Начальник заставы (известен как Гуань Инь-цзы) уговорил Лао-цзы оставить покинутой им стране хотя бы частицу своей мудрости. Лао-цзы написал труд, впоследствии названный «Дао дэ дзином» – «Книгой Пути и Благодати».

Как отмечают исследователи по китайской философии, более «контрастной пары», чем Лао-цзы и Конфуций, сложно отыскать. Конфуций отвергает (избегает) всё отклоняющееся от нормы (канонов), он удерживает «своё поучение в сфере посюстороннего, чтобы не выйти за рамки коллективного опыта и здравого смысла». Конфуций намеренно избегал вопросов о духе, о чудесном, о смерти. Пафос его учения направлен на ритуал и долг, верность высшей власти и сыновнюю почтительность, государство и семью.

Для Лао-цзы дух – основа основ всего сущего. Царствуя в запредельных сферах, мыслитель стремится понять необычное, смерть видит только в паре с жизнью (при этом небытие ставит выше бытия). Парадоксы Лао-цзы опрокидывают привычный здравый смысл, расшатывают стереотипы обыденного мышления, выводят человеческую мысль за его пределы и открывают ей космические дали²¹.

Таким образом, мысли Лао-цзы и Конфуция практически не пересекались и сравнительно мирно сосуществовали на протяжении всей китайской истории конфуцианства и даосизма, дополняя друг друга в бытовой сфере.

Существует рассказ-притча, образно рисующий ту степень абстракции, до которой способно подняться бытовое мышление, и реакция на неё Конфуция и Лао-цзы.

Некий житель царства Цзин потерял свой лук, но не стал его искать, объясняя это так: «Человек из Цзин потерял, человек из Цзин нашёл – какая разница?!».

Прослышав об этом, Конфуций сказал: «Надо только опустить слова «из Цзин» – вот тогда будет правильно!». Когда же об этом услышал Лао Дань, то сказал: «Надо опустить и слово «Человек» – тогда будет верно!». (Лао-цзы поднимается до чистой идеи, где всё относительно, и обретение становится тождественным потере.)

Учение Лао-цзы, в сравнении с учением Конфуция, было совершенно другого рода. Не случайно у него было всего три ученика – Инь Си, Кан Цан-цзы и Сюй Цзя, при этом последний оказался недостойным своего учителя: не выдержал предварительной инициации (испытания), что было обязательным условием получения наставления. Его уделом, согласно легенде, стал лишь низший слой знания даосизма – магическая власть над силами природы. Инь Си, напротив, был допущен Учителем в сферу высшего знания, поскольку ещё до встречи с Лао-цзы трудами собственного духа достиг немалых степеней совершенства, прозрел приход наставника и выполнил смиренный обряд поклонения перед бедным и немощным путником. И, наконец, третий ученик – Кан Цан-цзы – получил от Учителя сверхчувственное знание, т. е. способность видеть и слышать всё на свете «без глаз и ушей», «погружаясь духом в ничто», считывая информацию непосредственно с поля Дао. Учение Лао-цзы было обращено не просто к избранным, но к способным к прозрению, достижению мудрости не земной, а вечной. Учение Конфуция тоже было в определённой степени элитарным (не для всех), в целом оно было экстравертным, направленным во внешний мир и рассчитанным на увеличение числа последователей. Вспомните: у Конфуция была школа общедоступная, через неё прошло три тысячи учеников.

Название учения «даосизм» произошло от понятия «дао», основной категории всей китайской философии. В даосизме дао понимается в качестве первоначала всего существующего и цели всего происходящего, т. е. дао – источник и конец, начало и предел, первооснова, сущность. «В самом начале Дао породило пределы в пустоте. Пределы пустоты породили Время и Пространство. Время и Пространство породили Изначальный эфир – Юань-ци, который затем разделился на два мировых начала Инь и Ян, в свою очередь породивших Небо, Землю и Человека, а уже эта Триада породила всё сущее, всю тьму вещей, существ и явлений»²².

Дао существует в двух ипостасях. Оно может быть постоянным, отделённым от всего, одиноким, бездеятельным, пребывающим в покое и недоступным восприятию, безымянным и невыразимым в слове. Вместе с тем, оно может проявлять себя как всеохватное, всепроникающее, изменяющееся вместе с миром, действующее начало, доступное познанию, выразимое в знаках и символах. Иначе говоря, оно есть и отсутствие (небытие) и наличие (бытие). Небытие и бытие взаимно порождают друг друга. Безымянное дао соотносится с небытием, именованное – с бытием. Основная закономерность дао – движение по кругу, возвращение. Жизнь и смерть, сон и явь относительны: «неизвестно, Чжуан Чжоу снилось, что он бабочка, или это бабочке снится, что она Чжуан Чжоу».

Примечание. В понятиях современной науки дао есть нечто наподобие гигантского информационного поля, пронизывающего беспредельную пустоту космоса и творящее все сущее из небытия.

Проявление, материализация дао обозначается словом «дэ» (буквально: «благая сила», «добродетель», «совершенство», «достоинство»). Ни одна вещь невозможна без дао и дэ: «дао порождает вещи, дэ – вскармливает их». Дао абсолютно и безличностно, дэ относительно и индивидуально. Через дэ дао проявляет себя. Вещи, всё существующее – это воплощения высшего первоначала бытия.

Действительность рассматривается Лао-цзы как великий и единый космос, где всё взаимосвязано и взаимоподобно: Вселенная, общество, человек устроены сходным образом, подчиняются одним и тем же космическим законам, которые непреложны в любой точке мира. Даосский мудрец не отделён от космоса личной волей или иллюзорным знанием, он слит с ним, а потому так же велик. Нет ничего такого, чего он не смог бы совершить. Он победил самого сильного зверя – себя и свои вожделения. Человеческие желания мешают человеку познать сокровенное таинство мира. Мудрец познаёт мир, «не выходя со двора», ибо его внутренний взор не оглушён разноголосицей звуков и разноцветьем окружающего. Именно потому, что мудрец велик, для него не существует тех ценностей, которые столь дороги для обычного человека.

Из подобной трактовки дао формулируется принцип «не-деяния», невмешательства в естественный порядок бытия (у вэй). Если деятельность, активность, то особая, неприметная, скрытая, связанная с осуществлением не-деяния. «Совершенномудрый совершая дела, предпочитает недеяние, осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменение вещей, не осуществляет их сам; создавая, не обладает тем, что создано; приводя в движение, не прилагает усилий; успешно завершая что-либо, не гордится». Совершенномудрый – тот, кто даёт проявиться дао в самом себе, возвращается к естественности и осуществляет у вэй. Достигший дао, достигает бессмертия.

Принцип не-деяния распространяется и на сферу общественных отношений. Идеалы Лао-цзы резко отличались от того, что было принято в нормально развивающихся сообществах и на что эти сообщества опирались. Лао-цзы утверждает: лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует, поскольку, когда правительство деятельно, народ становится несчастным. В «Дао дэ дзин», основном тексте даосской литературы, даётся характеристика идеального общества: Малые царства с редкими жителями, оружие существует лишь для того, чтобы устранить соблазн его применения; пение петухов и лай собак в соседних селениях не вызывает желания их посетить, ибо везде одна и та же культура – на уровне завязывания узелков (вместо письменности, как встарь) для памяти. Прекратить общение, порвать паутину общественных связей и тем уничтожить современное общество как таковое, по мнению Лао-цзы, единственный способ возвращения к естественному существованию. Тогда пища будет вкусной, одеяние красивым, жилище удобным, а жизнь радостной.

Развитие идей Лао-цзы связано с именем Чжуан Чжоу (IV – III вв. до н. э.), автором трактата «Чжуан-цзы».

В начале I тыс. н. э. даосизм получил распространение в странах дальневосточного региона.

В настоящее время оба направления китайской философии – пассивная отрешённость (даосизм) и утилитарный реализм (конфуцианство) – продолжают существовать.