История искусств(изо)

• Виды и жанры изобразительного искусства.

Изобрази́тельное иску́сство — специфический вид художественного творчества, создание зрительно воспринимаемых фиксированных рукотворных художественных форм; родовое понятие, объединяющее различные виды живописи, графики и скульптуры

Виды изобразительного искусства: Архитектура Живопись Графика Скульптура Декоративно-прикладное искусство Театрально-декорационное искусство Дизайн

Архитектура – это искусство постройки зданий и сооружений для жизни и деятельности людей. Слово «архитектура» произошло от греческого «Архус» – главный, высший; «Тектонико» - строительство. Требует трехмерного пространства.. Имеет еще и внутреннее пространство – интерьер.

Живопись – это вид изобразительного искусства, произведения которого создаются с помощью красок (темпера, масляные краски, акрил, гуашь, …).

Графика – это вид изобразительного искусства, включающий рисунок и печатные изображения. «Графо» - пишу, рисую, черчу. Рисунки выполняются карандашом, тушью, сепией, сангиной… Печатные изображения – гравюры, литография, ксилография, монотипия. Графика делится на станковую, книжную и прикладную. На грани живописи и графики стоят акварель, гуашь и пастель. Первые произведения графики – наскальные росписи первобытного искусства. В Древней Греции графическое искусство было на высочайшем уровне – вазопись.

Скульптура

Термин произошел от латинского «sculpere» - вырезать, высекать. В отличие от живописи и графики, в скульптуре присутствует объем. Скульптура – это объемное изображение. Материалы: кость, камень, дерево, глина, металл, воск… Скульптура – один из самых древних видов искусства. Первые скульптурные произведения являлись идолами, оберегами, изображали древних богов. Различаются круглая скульптура (осматриваемая с разных сторон) и рельеф (высокий, средний, низкий, контррельеф). Скульптура делится на виды: станковую и монументальную (памятники, монументы) и монутентально-декоративную (архитектурное убранство).

Декоративно-прикладное искусство (ДПИ)

В каждом доме живут и служат нам различные предметы. И если их коснулась рука художника, ювелира или народного умельца, то они становятся произведением декоративно – прикладного искусства. Термин появился в 18 в. от французского слова «декор» - украшение везде. Прикладное означает то, к чему приложено умение, искусство.

Дизайн

Начиная с первобытного периода можно проследить развитие этого вида искусства.

Театрально - декорационное искусство

Этот вид искусства включает в себя создание декорации, бутафории, костюмов, грима. ЖАНРЫ

Термин «жанр» произошел от французского – вид, род. Первые самостоятельные жанры появились в Нидерландах в 16 веке. Исторический жанр – это произведения искусства, в которых отражены реальные исторические персонажи или события.

Мифологический жанр – это произведения искусства, в которых отражены мифологические сюжеты.

Религиозный

Батальный жанр – это произведения искусства, в которых отражены военные эпизоды. Художник, который пишет на батальные темы, называется баталистом.

Портрет – это изображение человека в скульптуре, живописи и графике. Портреты, написанные художниками, доносят до нас образы людей прошедших эпох.

Пейзаж – картина, в которой природа стала её главным содержанием. Термин «пейзаж» (paysage) пришел из французского языка, что в переводе означает «природа». Как самостоятельный жанр пейзаж возник в Голландии. Пейзажная живопись разнообразна. Есть пейзажи, точно передающие те или иные уголки природы, в других тонко передано состояние. Еще есть фантастические пейзажи.

Натюрморт

Термин «натюрморт» произошел от французского слова, буквально означающего «мертвая природа». Это картины, героями которых являются различные предметы обихода, фрукты, цветы или снедь (рыба, дичь и так далее). Натюрморты рассказывают нам не только о вещах, но и об их владельцах, об их жизни, быте и привычках.

Бытовой жанр – это картины, на которых отражены эпизоды из повседневной жизни людей.

Марина – это произведения искусства, на которых изображено море. Художник, который пишет море, называется маринистом.

Анималистический жанр – это произведения искусства, на которых изображены животные.

Интерьер

Изображение внутреннего убранства архитектурного сооружения.

• Художественно стилистические особенности древнерусской живописи

1. Эстетика древнерусской живописи

Вместе с христианством на Руси появилась иконопись. Иконопись – искусство росписи икон. ИКОНА – от греческого слова, обозначающего «образ», «изображение». Это священная живопись, передающая облики святых. Ей поклоняются и считают связующим звеном между человеком и миром высшим. Икону называют благословением в красках или умозрением в красках. Восточнохристианская иконопись сложилась в эпоху раннего средневековья, на почве античного эллинистического искусства. Главное место в системе древнерусской иконописи занял человек. Христос, согласно евангельской легенде, выступает в образе человека. Апостолы, пророки, мученики, святители и другие персонажи христианской религии получили в иконописи реальный человеческий облик. Различные фантастические чудовища, а также звери, змеи выступали обычно в иконописи как символы враждебной человеческому роду дъявольской, антихристовой силы. Антропоморфизм художественного мышления – вот что, прежде всего, получило древнерусские искусство от античного наследия.

Вместе с восточнохристианским художественным наследием древнерусское искусство восприняло вполне разработанную тематику и сложную систему символов иконописи, а также множество творческих приемов живописи, восходящих, в конечном счете, к эллинистической традиции. Это гармония, чувство меры. Античные костюмы, классическая архитектура, горные пейзажи – все это прочно водворилось в древнерусской живописи и сохранялось в ней на протяжении веков. Тонко прочувствованный силуэт, чистые, ясные гармонии красок, ритмическая слаженность и цельность композиции стали отличительными чертами древнерусских икон.

Христианские живописцы предельно дематериализовали фигуры, сделали их бесплотными, необъемными, похожими на тени, а значит плоскими. Фигура как бы растворяется в неземном свечении, в потоке сверхчувственной энергии. Фон – это не плоскость и не пространство, а некая мерцающая среда, нечто зыбкое и эфемерное. Священный образ, озаренный светом лампады то выступал из трепетного полумрака, то снова отодвигался за ту черту, куда нет доступа смертному.

2. Основные жанры древнерусской живописи.

Основные жанры древнерусской живописи: книжная миниатюра, фреска, мозаика, иконопись.

3. Стилистические особенности языка живописи.

Образный язык иконы – это изображение мира горнего (божественного) через духовность, бесплотность. Помимо образных приемов, икона имела и свою символику. Так, золото и белый цвет символизируют божественный, небесный свет. Это цвета Христа, сил небесных, а иногда и Богоматери. Зеленый цвет обозначает земное цветение, синий – небесную сферу, пурпур употреблялся для изображения одежд Богоматери, черный цвет напоминает о сокровенных тайнах Божиих. Иконопись представляет особую систему живописи, называемую обратной перспективой. Диагональные проекции, на основе которых пишется работа, сходятся не в самом изображении, а в глазу зрителя. В этой системе каждый предмет расширяется по мере удаления. Икона показывает не то, что есть перед глазами пишущего, а то, что он знает. Если собор пятиглавый, то для иконописи невозможно, что какая-то глава закроет другую, они все выписываются живописцем. Икона может совмещать несколько временных планов, давая изображения, которые в действительности происходили в разное время (сцены из жизни святого). Этому способствуют клейма.

Следуя традиции Византии первоначально иконы выполнялись в технике энкаустики или темперы, а с 18века масляной живописью. Иконы писали на досках – липовых и сосновых. Доска покрывается левкасом – тонким слоем гипса, на который наносились рисунки темперой или минеральными красками. Краски иконописцев, растертые на яичном желтке, отличались яркостью и прочностью. А сверху изображение покрывалось олифой

Иконография – это строго установленная система изображения образов и сюжетов, взятых из Библии, Ветхого и Нового заветов, богословских сочинений. Основные персонажи религиозной живописи – Богоматерь, Христос, Иоанн Предтеча, апостолы, пророки, праотцы. Иногда центральная большая фигура святого окружается по бокам «клеймами» – маленькими композициями, развертывающими подробную повесть как о его обыденной жизни, так и о его испытаниях и подвигах.

К шедеврам так называемого домонгольского периода относятся иконы: «СПАС», «ВЕЛИКАЯ ПАНАГИЯ», «СВЯТОЙ ГЕОРГИЙ», «БОГОМАТЕРЬ УМИЛЕНИЕ», «АНГЕЛ ЗЛАТЫЕ ВЛАСЫ», «БОГОМАТЕРЬ ВЛАДИМИРСКАЯ», «ДМИТРИЙ СОЛУНСКИЙ».

У этих икон много общего – соотнесенность с византийской живописью. Этот стиль называется византирующим. Византийские традиции заключаются в плоскостности изображения, в жестком линейном контуре фигур; в благородстве ликов с миндалевидным разрезом глаз, тонким прямым носом, маленьким изящным ртом и отрешенным от земных страстей взглядом, как бы устремленным внутрь себя; в тонком колористическом соотношении золотисто-желтых, вишневых, синих тонов, создающих в сочетании с мерцающим золотым фоном звучный цветовой аккорд.

3. Выдающиеся памятники древнерусской архитектуры.

(в Киеве,Владимире,Новгороде и Москве)

Архитектура Киевской Руси (IX—XII вв.)

Культурное влияние средневековой Киевской Руси прослеживается в архитектурных традициях нескольких современных государств, в том числе и России.

Большие церкви Киевской Руси, построенные после принятия Христианства в 988 году, были первыми примерами монументальной архитектуры в восточно-славянских землях. Архитектурный стиль Киевской Руси утвердился под влиянием византийского. Ранние православные церкви были главным образом сделаны из дерева.

Первой каменной церковью Киевской Руси была Десятинная церковь в Киеве, строительство которой относят к 989 году. Церковь строилась в качестве кафедрального собора неподалеку княжеского терема. В первой половине XII в. церковь перенесла значительный ремонт. В это время был полностью перестроен юго-западный угол храма, перед западным фасадом появился мощный пилон, подпирающий стену. Эти мероприятия, вероятнее всего, являлись восстановлением храма после частичного обрушения вследствие землетрясения.

Софийский собор в Киеве, построенный в XII веке является одним из самых значительных архитектурных сооружений данного периода. Первоначально Софийский собор представлял собой пятинефный крестово-купольный храм с 13 главами. С трёх сторон он был окружён двухъярусной галереей, а снаружи — ещё более широкой одноярусной. Собор строился константинопольскими строителями, при участии киевских мастеров. На рубеже XVII-XVIII веков был внешне перестроен в стиле украинского барокко. Храм внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Владимиро-Суздальская архитектура (XII—XIII вв.)

Церковь Покрова на Нерли (Покров на Нерли, XII век) — храм во Владимирской области России, выдающийся памятник владимиро-суздальской школы, считается одним из самых совершенных храмов России.

В период феодальной раздробленности роль Киева как политического центра начинает ослабевать, в феодальных центрах появляются значительные архитектурные школы. В XII—XIII веках важным культурным центром становится Владимиро-Суздальское княжество. Продолжая византийские и киевские традиции, архитектурный стиль видоизменяется, приобретает собственные, индивидуальные черты.

Во время правления Андрея Боголюбского владимиро-суздальская архитектура достигла наибольшего расцвета. В столице княжества Владимире разворачивается активное строительство, город застраивается монументальными сооружениями. До настоящего времени сохранились такие памятники архитектуры Владимира как Успенский собор и Золотые врата.

Одним из наиболее выдающихся памятников зодчества владимиро-суздальской школы является церковь Покрова на Нерли, построенная в середине XII века. От храма XII века без существенных искажений до нашего времени сохранился основной объём — небольшой, слегка вытянутый по продольной оси четверик и глава. Храм Храм крестовокупольного типа, четырёхстолпный, трёхапсидный, одноглавый, с аркатурно-колончатыми поясами и перспективными порталами. В составе объекта «Белокаменные памятники Владимира и Суздаля» церковь входит в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

Светская архитектура Владимиро-Суздальской земли мало сохранилась. До двадцатого столетия, только Золотые Ворота Владимира, несмотря на большие восстановительные работы XVIII века, могли быть расценены как подлинный памятник предмонгольского периода. В 1940-ых годах, археолог Николай Воронин обнаружил хорошо сохранившиеся остатки дворца Андрея Боголюбского в Боголюбово (1158—1165).

Новгородско-Псковская архитектура (конец XII—XVII вв.)

Церковь Спаса Преображения на Ильине улице — один из выдающихся памятников Новгорода времен феодальной раздробленности.

Формирование новгородской архитектурой школы относят к середине XI века, времени строительства Софийского собора в Новгороде. Уже в данном памятнике заметны отличительные черты новгородской архитектуры — монументальность, простота, отсутствие излишней декоративности.

Храмы Новгорода эпохи феодальной раздробленности уже не поражают огромными размерами, однако в них сохраняются основные черты данной архитектурной школы. Они отличаются простотой и некоторой тяжеловесностью форм. В конце XII века были построены такие храмы как церковь Петра и Павла на Синичьей горе (1185), церковь Уверения Фомы на Мячине (1195) (на ее фудаменте в 1463 году построена новая церковь с тем же именем). Выдающимся памятником, завершившим развитие школы в XII веке стала церковь Спаса на Нередице (1198). Построена за один сезон при новгородском князе Ярославе Владимировиче. Храм одноглавый, кубического типа, четырёхстолпный, трёхапсидный. Фресковые росписи занимали всю поверхность стен и представляли собой один из уникальных и наиболее значительных живописных ансамблей России.

Расцвет новгородского зодчества относят ко второй половине XIV века, в эпоху максимального могущества Новгородской республики. Вершиной и эталоном архитектуры данного периода является церковь Фёдора Стратилата на Ручью в Новгороде. Здание церкви — это четырёхстолпная одноглавая постройка кубического типа. На фасаде, особенно на барабане и апсидах, немало декоративных элементов. Некоторые ниши фасада ранее были украшены фресками. Также стоит отметить церковь Спаса Преображения на Ильине улице, знаменитую тем, что в ней одной сохранились фрески кисти Феофана Грека.

Псковская архитектура очень близка к новгородской, тем не менее в зданиях Пскова появилось немало специфических черт. Одним из лучших храмов Пскова периода расцвета стала церковь Сергия с Залужья (1582—1588). Также известны церковь Николы со Усохи (1371), Василия на Горке (1413), Успенья на Пароменье со звонницей (1521), Кузьмы и Демьяна с Примостья (1463).

Зданий светской архитектуры Новгородской и Псковской земель известно немного, среди них наиболее монументальным зданием являются Поганкины палаты в Пскове, построенные в 1671—1679 годы торговыми людьми Поганкиными. Здание является своеобразным дворцом-крепостью, его стены, высотой в два метра, сложены из камней.

Архитектура Московского княжества (XIV—XVI вв.)

Успенский собор Московского Кремля

Превращение Москвы в сильный политический центр привело к стремительному развитию архитектуры на территории города и княжества. Архитектурные традиции Владимиро-Суздальского княжества успешно перенимались московскими зодчими, к концу XVI века уже можно говорить о собственной московской архитектурной школе.

Успенский собор на Городке в Звенигороде — один из полностью сохранившихся белокаменных московских храмов данного периода. Это небольшой крестово-купольный четырехстолпный храм, увенчанный одним куполом. С восточной стороны храм имеет три алтарные апсиды, западный, южный и северный фасады храма имеют традиционное деление на три вертикальных прясла, завершенных закомарами. Изящество пропорций и красота богатого декоративного убранства выделяют храм из числа других соборов того же времени[1].

Подъем московской архитектуры принято связывать с политическими и экономическими успехами княжества в конце XV века, во времена правления Ивана III. В 1475—1479 годах итальянским архитектором Аристотелем Фиораванти был построен Московский Успенский собор. Храм шестистолпный, пятиглавый, пятиапсидный. Построен из белого камня в сочетании с кирпичом. В росписи принимал участие известный иконописец Дионисий. В 1484—1490 годах псковскими зодчими был построен Благовещенский собор. В 1505—1509 годах под руководством итальянского архитектора Алевиза Нового был построен близкий к Успенскому Архангельский собор. В это же время получает развитие гражданское строительство, в Кремле строится ряд зданий — палат, самой известной из которых является Грановитая палата (1487—1496).

В 1485 году началось строительство новых кремлевских стен и башен, оно закончилось уже при правлении Василия III в 1516 году. К этой эпохе относят также активное строительство других крепостных сооружений — укрепленных монастырей, крепостей, кремлей. Были построены кремли в Туле (1514), Коломне (1525), Зарайске (1531), Можайске (1541), в Серпухове (1556) и т. д.

Архитектура Русского царства (XVI в.)

Принятие Иваном Грозным титула «царя» и превращение России в царство было очередным этапом развития русского государства и русской архитектуры в том числе. В архитектуре данного периода продолжаются прошлые традиции, при этом в каменную архитектуру из деревянной проникает форма «шатра», что является заметным отличием в архитектуре нового периода.

Самым известным памятником архитектуры данного периода является Храм Василия Блаженного, строительство которого продолжалось в 1554—1560 годах. Собор входит в Список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в России. Храм Василия Блаженного, или Покровский Собор, был построен по приказу Ивана Грозного в память о взятии Казани, автором проекта, по одной из версий, стал псковский зодчий Постник Яковлев. Памятник является одним из самых узнаваемых символов Москвы и России.

Другим известным памятником данного периода является Церковь Вознесения в Коломенском, являющаяся первым каменным шатровым храмом в России. Возведена в Коломенском в 1528—1532 годах (предположительно итальянским архитектором Петром Францизском Ганнибалом, по русским летописям Петром Фрязином или Петроком Малым)[2] на правом берегу Москвы-реки. В храме наряду с шатром были применены пристенные пилоны, что позволило построить огромное здание невиданных пропорций, с «летящей» архитектоникой. Постройка была осуществлена с размахом и значительными материальными затратами. В истории русского зодчества храм остался произведением, с точки зрения его формального совершенства, единственным и неповторимым.

Несмотря на развитие каменной шатровой архитектуры, продолжают возводится и храмы старого типа. По типу Московского Успенского собора с пятью куполами были построены: Смоленский собор Новодевичьего монастыря (1524—1598), Успенский собор Троице-Сергиевой лавры (1559—1585).

4. Выдающиеся мастера древнерусского искусства. Грек, Рублёв, Дионисий,Ушаков

Древнеру́сское иску́сство

средневековый период истории русского искусства, продолжавшийся со времени образования государства Киевская Русь до петровских реформ (9—17 вв.). Возникло в результате слияния традиций восточно-славянского языческого искусства и византийской христианской культуры, наследие которой активно осваивалось после Крещения Руси (988).

Феофа́н Грек (около 1340 — около 1410) — великий русский и византийский иконописец, миниатюрист и мастер монументальных фресковых росписей.

Биография

Феофан родился в Византии (отсюда прозвище Грек), до приезда на Русь работал в Константинополе, Халкидоне (пригород Константинополя), генуэзских Галате и Кафе (ныне Феодосия в Крыму) (росписи не сохранились). Вероятно, прибыл на Русь вместе с митрополитом Киприаном.

Феофан Грек поселился в Новгороде в 1370 году. В 1378 году он начал работу над росписью церкви Спаса Преображения на Ильине улице. Самым грандиозным изображением в храме является погрудное изображение Спаса Вседержителя в куполе. Кроме купола Феофаном расписан барабан фигурами праотцев и пророков Ильи и Иоанна Предтечи. До нас дошли так же росписи апсиды — фрагменты чина святителей и «Евхаристии», часть фигуры Богородицы на южном алтарном столбе, и «Крещение», «Рождество Христово», «Сретение», «Проповедь Христа апостолам» и «Сошествие во ад» на сводах и примыкающим к ним стенах. Лучше всего сохранились фрески Троицкого придела. Это орнамент, фронтальные фигуры святых, полуфигура «Знамения» с предстоящими ангелами, престол с подходящими к нему четырьмя святителями и, в верхней части стены — Столпники, ветхозаветная «Троица», медальоны с Иоанном Лествичником, Агафоном, Акакием и фигура Макария Египетского.

Феофан Грек оставил весомый вклад в новгородском искусстве, в частности, мастерам, исповедующим сходное мировоззрение и воспринявших отчасти манеру мастера были мастера, расписавшие церкви Успения Богородицы на Волотовом поле и Феодора Стратилата на Ручью. Живопись в этих храмах напоминает фрески церкви Спаса на Ильине своей свободной манерой, принципом построения композиций и выбором красок для росписи. Память о Феофане Греке осталась и в новгородских иконах — в иконе «Отечество» (XIV век) присутствуют серафимы, скопированные с фресок церкви Спаса на Ильине, в клейме «Троица» из четырёхчастной иконы XV века прослеживаются параллели с «Троицей» Феофана, а также в нескольких других произведениях. Также влияние Феофана видно и в новгородской книжной графике, в оформлении таких рукописей как «Псалтырь Ивана Грозного» (последнее десятилетие XIV века) и «Погодинский Пролог» (вторая половина XIV века).

В Москве Феофан Грек проявил себя в росписи храмов, частных домов, в книжной графике и в написании икон.

Феофан оформил Евангелие боярина Фёдора Кошки, оклад которого датируется 1392 годом, судя по всему, окончание рукописи относится к тому же времени.[1] Евангелие не содержит миниатюр, но изобилует красочными заставками, орнаментальными украшениями в начале каждой главы и зооморфными буквицами-инициалами. Характерные резкие линии, колорит изображений дают основание утверждать авторство Феофана Грека. Другая знаменитая рукопись — Евангелие Хитрово, имеет сходство с оформлением Евангелия Кошки, но существенные отличия в стилистике и колористике говорят о том, что работа выполнена кем-то из последователей Феофана, возможно Андреем Рублевым.

Относительно икон, написанных Феофаном, не сохранилось чёткой информации. Традиционно его авторству приписывают «Успение Божьей Матери», «Донскую икону Божьей Матери», «Преображение Господне» и деисусный чин Благовещенского собора Кремля.

Нет точных сведений о том, где и когда была написана икона «Успение», но по косвенным данным считается, что это произошло в Москве. Икона является двухсторонней, на одной стороне написан сюжет Успения Божьей Матери, а на другой образ Богоматери с младенцем Христом. Изображение относится к типу икон Богородицы «Умиление», и впоследствии икона получила название «Богоматерь Умиление Донская»[2].

Феофан Грек возглавлял роспись ряда московских церквей — это новая каменная церковь Рождества Богородицы в 1395 году, совместно с Семёном Чёрным и учениками, церковь святого Архангела Михаила в 1399 году, роспись которой выгорела во время нашествия Тохтамыша, и церковь Благовещения совместно со старцем Прохором с Городца и Андреем Рублевым в 1405 году. Также Феофану приписываются иконы деисусного чина из иконостаса Благовещенского собора. Главная особенность его в том, что это первый в России иконостас с фигурами в полный рост. Состоит иконостас из следующих икон: «Василий Великий», «Апостол Пётр», «Архангел Михаил», «Богоматерь», «Спас», «Иоанн Предтеча», «Архангел Гавриил», «Апостол Павел», «Иоанн Златоуст».

Им расписаны:

Церковь Спаса Преображения на Ильине улице (Новгород (1378)) (первая известная сохранившаяся работа)

Собор Рождества Богородицы (1395) вместе с Семёном Чёрным)

Архангельский собор Кремля(1399)

Благовещенский собор Кремля вместе с Андреем Рублёвым и Прохором из Городца (1405)

Им написаны знаменитые иконы:

Икона Божией Матери Донская (1380?)

Успение (1380?)

Преображение (1408)

Приписываются Феофану и иконы деисусного чина Благовещенского собора Кремля.

Андре́й Рублёв (около 1375/80[1]. — 17 октября 1428, Москва; погребён в Спасо-Андрониковом монастыре) — наиболее известный и почитаемый мастер московской школы иконописи, книжной и монументальной живописи XV века. Поместным собором Русской православной церкви в 1988 году канонизирован в лике преподобного.

Биографические сведения

Биографические сведения о Рублёве крайне скудны: скорее всего, родился он в Московском княжестве (по другим сведениям — в Великом Новгороде) вероятно в конце 1370-х гг.[1], из-за прозвища «Рублёв» (от слова «рубель» — инструмент для накатки кож) предполагают, что он мог происходить из ремесленной семьи[2]. Принял монашеский постриг в Троице-Сергиевом монастыре при Никоне Радонежском с именем Андрей; мирское имя неизвестно (скорее всего, по тогдашней традиции, оно тоже начиналось на «А»). Сохранилась икона, подписанная «Андрей Иванов сын Рублёв»; она поздняя и подпись явно поддельная, но, возможно, является косвенным свидетельством того, что отца художника действительно звали Иваном.

Творчество Рублёва сложилось на почве художественных традиций Московского княжества; он был хорошо знаком также с византийским и южнославянским художественным опытом. Первое упоминание об Андрее в летописи появилось только в 1405 году, свидетельствующее о том что Феофаном Греком, Прохором-старцем и чернецом Андреем Рублёвым был расписан Благовещенский собор в Московском кремле. Видимо, к 1405 году Андрей основательно преуспел в своём мастерстве иконописи, если монаху поручили такую ответственную работу и к тому же с Феофаном Греком. Второй раз в летописи Андрей упоминается в 1408 году, когда он делал росписи с Даниилом Чёрным в Успенском соборе во Владимире. Прошло всего 3 года, а у Андрея уже появились помощники и ученики, к тому времени у Андрея уже полностью сформировался свой индивидуальный, настоящий русский стиль. В 1420-х годах Андрей с Даниилом Чёрным руководил работами в Троицком соборе Троице-Сергиева монастыря. Эти росписи не сохранились. В 1411 или 1425-27 годах он создал свой шедевр — «Троицу».

Рублёв скончался во время морового поветрия 17 октября 1428 года в Москве, в Андрониковом монастыре, где весной 1428 года выполнил свою последнюю работу по росписи Спасского собора. Похоронен возле колокольни в Андрониковом монастыре (Спасский собор).

Творчество

В 1425—27 Рублёв совместно с Даниилом Чёрным и другими мастерами расписал Троицкий собор Троице-Сергиева монастыря и создал иконы его иконостаса. Сохранились иконы; они выполнены в различных манерах и неравноценны по художественным качествам. Время, когда на Руси назревали новые междоусобные войны и гармонический идеал человека, сложившийся в предшествующий период, не находил опоры в действительности, сказалось и на творчестве Рублёва. В ряде произведений Рублёву удалось создать впечатляющие образы, в них чувствуются драматические ноты, ранее ему не свойственные («Апостол Павел»). Колорит икон более сумрачен по сравнению с ранними произведениями; в некоторых иконах усиливается декоративное начало, в других проявляются архаические тенденции. Некоторые источники называют роспись Спасского собора Андроникова монастыря[3] (весной 1428 года; сохранились лишь фрагменты орнаментов) последней работой Рублёва.

Ему приписывается также ряд работ, принадлежность которых кисти Рублёва точно не доказана: фрески Успенского собора на «Городке» в Звенигороде (конец XIV — начало XV веков; сохранились фрагменты), иконы — «Владимирская богоматерь» (около 1409, Успенский собор, Владимир), «Спас в силах» (1408, Третьяковская галерея), часть икон праздничного чина («Благовещение», «Рождество Христово», «Сретение», «Крещение», «Воскрешение Лазаря», «Преображение», «Вход в Иерусалим» — все около 1405) Благовещенского собора Московского Кремля (иконостас этого собора, согласно новейшим исследованиям, происходит из Симонова монастыря), часть миниатюр «Евангелия Хитрово» (около 1395 года, Российская государственная библиотека, Москва).

Творчество Рублёва является одной из вершин русской и мировой культуры. Совершенство его творений рассматривается как результат особой исихастской традиции [4]. Уже при жизни Андрея его иконы весьма ценились и почитались как чудотворные.[5]

Диони́сий (ок. 1440—1502) — ведущий московский иконописец (изограф) конца XV — начала XVI веков. Считается продолжателем традиций Андрея Рублева.

ДИОНИСИЙ (ок. 1440 — после 1502), иконописец и живописец, один из величайших художников Святой Руси.

Дионисий расписывал Рождественский собор Пафнутиева Боровского монастыря (1467-76); написал иконы для иконостаса Успенского собора Московского Кремля; иконы и фрески соборной церкви Иосифо-Волоколамского монастыря (после 1485). В иконах и фресках Дионисия по сравнению с искусством эпохи Андрея Рублева проявляются единообразие приемов, черты праздничности и декоративности, перед которыми несколько отступает психологическая выразительность образов. Иконам Дионисия с их тонким рисунком и изысканным колоритом, с сильно вытянутыми грациозными фигурами присущи нарядность и торжественность (“Богоматерь Одигитрия”, 1482; “Спас в силах”, “Распятие”, обе 1500; иконы для Ферапонтова монастыря, 1500-02, совместно с сыновьями Владимиром и Феодосией). Дионисию приписывают также иконы “Митрополит Петр в житии” (Успенский собор Московского Кремля), “Митрополит Алексий в житии” и ряд др. работ. Созданные Дионисием с сыновьями росписи собора Ферапонтова монастыря близ г. Кириллова (1500-02) принадлежат к числу наиболее совершенных образцов русского средневекового монументального искусства, где в стройной и цельной системе росписей органично решены идейно-образные и декоративные задачи. Эти росписи отличаются слитностью с архитектурой и красотой подчиненных плоскости стены композиций, с изящными, как бы лишенными тяжести фигурами и холодной колористической гаммой, преобладанием светлых оттенков.

Симон (Пимен) Фёдорович Ушаков (1626, Москва — 25 июня 1686, Москва) — русский московский иконописец и график.

Биография

Ушаков происходил, вероятно, из посадских людей и, по-видимому, очень рано получил основательную подготовку к своей специальности, так как, будучи всего 22-х лет от роду, был принят в царские «жалованные» (то есть получавшие постоянное содержание) мастера Серебряной палаты при Оружейном приказе. Здесь прямыми его обязанностями было «знаменить», то есть делать рисунки для разных предметов церковной утвари и дворцового обихода, преимущественно для золотых, серебряных и эмалированных изделий, расписывать знамёна, сочинять узоры для рукоделий, чертить карты, планы и т. д. Усердно исполняя подобные работы, он писал, кроме того, образа для двора, церквей и частных лиц, причём приобрёл вскоре известность лучшего на Москве иконописца.

С переводом Ушакова на службу из Серебряной палаты в Оружейную, в 1664 г., круг его деятельности расширился, а слава возросла ещё более: он стал во главе прочих царских мастеров, образовал целую школу иконописцев, пользовался милостями царя Алексея Михайловича и его преемников на престоле, исполнял всяческие их поручения по художественной части и до самой своей кончины жил в довольстве и почёте.

Работы

Икон, писанных Ушаковым, дошло до нас довольно много, но большинство их искажено позднейшими записями и реставрациями. Как на сохранившиеся лучше других и особенно любопытные, можно указать на иконы: Благовещения, в которой главное изображение окружено композициями на темы акафиста Пресвятой Богородицы (находится в церкви Грузинской Божьей Матери, в Москве), Владимирской Богоматери с московскими угодниками (там же), святого Феодора Стратилата (у могилы царя Фёдора Алексеевича, в Архангельском соборе), Нерукотворного Спаса (в соборе Троице-Сергиевой лавры), Сошествие Святого Духа (там же) и на икону-портрет царей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича (в Архангельском соборе). Эти произведения, равно как и другие работы Ушакова свидетельствуют, что он был человек весьма развитый по своему времени, художник талантливый, прекрасно владевший всеми средствами тогдашней техники. В отличие от принятого в то время правила «писать иконы по древним образцам», Ушаков не относился равнодушно к западному искусству, веяние которого вообще уже сильно распространилось в XVII веке на Руси. Оставаясь на почве исконного русско-византийского иконописания он писал и по древним «пошибам», и в новом так называемом «фряжском» стиле, изобретал новые композиции, присматривался к западным образцам и к натуре, стремился сообщать фигурам характерность и движение. В круг занятий Ушакова входило изготовление рисунков для гравёров..

5. Становление и развитие портретной живописи XVIII века. Никитин,

Антропов, Матвеев.Рокотов (биографические сведения. основные работы)

XVIII век

Прорыв в портретном жанре в России, как и в многих других отраслях, случился в петровское время. Пётр I как приглашал зарубежных мастеров (см. россика), так и способствовал обучению отечественных.

Начиная с Петровского времени развитие портрета идет по трем основным линиям:

-архаизирующее искусство, связанное с провинциальным, т. н. «художественным примитивом». В нем ощущается стиль рубежа еще XVII—XVIII веков, влияние национальной школы парсуны. (Аналогичные явления характерны для большинства стран, которые переходят от Средневековья к Новому времени). Парсуна сыграла важную роль — она явилась передатчиком основных черт нового портретного метода, который в русских условиях трансформировался на собственный лад. Портреты, принадлежащие к этой линии, отличаются большими размерами, композиционными схемами, заимствованными у парадных полотен Западной Европы XVII века, импозантностью и внушительностью, строгой социальной маркировкой и «важной немотой». Модели, изображённые на таких портретах, воплощают практически иконное индифферентное предстояние. Живопись в них сочетает объемное и конкретное лично́е письмо с плоскостными «доличностями» — как это было и в парсуне. Парсуна вывела русскую живопись на дорогу станковизма — придала ему не только черты сходства, но и картинности, придала ей место в формирующемся светском интерьере. Но к концу 1710-х гг. портреты в этом стиле перестали удовлетворять заказчиков из-за своей тяжеловесности, косноязычия и архаизма, которые стали очевидными после первых зарубежных поездок Петра. У заказчиков появляется новый ориентир — искусство Запада (прежде всего Франции): картины покупаются за рубежом, иностранные художники приглашаются в Россию, а русские — на учёбу. Магистральная линия (Никитин и Матвеев) развития портрета уверенно идет вперед, а парсуна теряет свою привлекательность в глазах высокопоставленных заказчиков. Все же, чем дальше от Петербурга, тем явственнее черты парсуны будут проявляться в провинции — на протяжении всего XVIII века, а то и 1-й половины XIX века. Особенность этой линии портрета — её причастность к иконописи, которая и сама в этот период, утрачивая средневековую духовность, становится компромиссной, светлой и нарядной. Она будет влиять на некоторых художников, близких к Канцелярии от строений.

-Линию, лежащую в стороне от заграничного пенсионерства, дополняют художники, которые самостоятельно проделали путь от иконописи к портрету, крепостные мастера домашней выучки и поклонники живописи — дворяне-дилетанты.

-россика представлена иностранными художниками, которые работали в России в течение всего XVIII века. Эта линия неоднородна по национальному составу и качественному уровню. Она ближе к магистральному потоку русского портрета, её задача — экспонировать местную модель на общеевропейский лад. Благодаря россике осуществляется контакт русского искусства с искусством соседних стран — на уровне типологии, стиля и формирования общих критериев художественного качества.

-собственно отечественная школа (Иван Никитин, Андрей Матвеев, Иван Вишняков, Алексей Антропов, Иван Аргунов). Их работы отличаются мастерством и точностью в передаче внешности, хотя не достигли полного совершенства. (Из следующего поколения к ней принадлежали Рокотов, Левицкий, Боровиковский). Эта магистральная линия отличается преемственностью. При этом она обладала внутренним единством — сначала она была направлена на овладение, основными художественными принципами Нового Времени, затем, догнав их, стала развиваться в соответствии с общеевропейскими стилевыми тенденциями (барокко, рококо, классицизм, сентиментализм, предромантизм).

Начиная с Петровского времени, портрет в русском искусстве вышел на 1-е место по степени распространённости и качества. Портрет «фактически взял на себя основное бремя освоения художественных принципов Нового времени». В произведениях именно этого жанра апробируются неизвестные раньше творческие ходы — композиционные схемы, колористические приемы, стилевые установки. Одновременно с портретом развивались и другие жанры, необходимые абсолютистскому государству, — исторические и аллегорические композиции, благодаря которым русская культура входила в мир ранее незнакомой системы олицетворений.

Приобщение к законам станковой живописи в послепетровской России шло трудно. Художникам было необходимо не только овладеть новым пониманием содержательной части, но и научиться грамотно выстраивать картинную плоскость, искусству перспективы и анатомически верной передаче человеческого тела, а также основам техники масляной живописи и законам колорита.

Специфической особенностью типологии русского портрета XVIII века является отсутствие или же крайняя редкость группового (в том числе семейного) портрета, который в ту же эпоху являлся очень показательным для Англии и Франции того же времени; а также отсутствие «сцен собеседования»[13]. Вплоть до 2-й пол. XVIII века отсутствовал скульптурный портрет.

2-я половина XVIII века

«С середины XVII по середину XVIII века портрет был достоянием в основном придворных кругов — будь то царская мемориальная „парсуна“, парадный императорский портрет или изображения людей, так или иначе близких к верховной власти. Лишь с середины XVIII столетия портрет „опускается“ в массы рядового поместного дворянства, под влиянием просветительства возникают пока еще редчайшие образы крестьян и купцов, создаются портреты деятелей культуры»[5]. В 1730—1740-е годы происходит укрепление дворянства, чему в дальнейшем способствовала Реформа о Вольности дворянской. Портрет стал незаменимым средством и самоутверждения, и эстетизации жизни. К 1760-м годам портретное искусство было уже широко освоено не только при императорском дворе, но и в отдалённых помещичьих усадьбах. В 1760—1780-х годах многие черты русского портрета XVIII века определяются окончательно. Период становления, перехода от старых форм культуры, ученичества у Запада был завершён.

К этому периоду относится появление таких мастеров русского портрета, как Алексей Антропов, Мина Колокольников, Иван Петрович Аргунов.

Для позднего елизаветинского царствования (конец 1750-х — начало 1760-х) был характерен идеал красоты, связанный с личностью императрицы Елизаветы Петровны. Это широкое жизнерадостное приятие реальности, ощущение праздничности, триумф природного начала. Часто этот идеал проступает в округлой дородности сильно нарумяненных лиц. Тем не менее, у многих мастеров (Антропов, Мина Колокольников) эта радость бытия и физическое довольство дополняются сдержанным отношением к изображению человека, которое восходит к формам и традициям иконы и парсуны. Витальная энергия, которая видна в мощных формах и ярких красках, сдерживается «застывшей отчеканенностью отрешенных лиц и четкими очертаниями форм»[14]. От парсуны идет в таких ранних портретах определённая застылость позы, а цвет предмета порой так насыщен, что за ним проглядывает характерный для средневековой художественной системы цвет символический. «Доличности» (то, что ниже лица) трактуются плоскостно, полотно создается ремесленно добросовестно, как своего рода вещь, при трактовке образа человека остаются следы символического мышления — все это является пережитком перехода от Средних веков к Новому времени[15].

Сравнение портретов русских мастеров и приезжих мастеров (см. Россика) середины XVIII века позволяет увидеть разницу в восприятии жанра представителями разных школ. Отечественные художники и иностранцы по-разному решают проблему «духовное/декоративное», которая воплощается в принципах взаимоотношения «личное/доличное». «Доличности — шелк, бархат, пенящиеся или плоские, как бы стекловидные кружева, золотое шитье и ювелирные украшения — поражают щедрой, порой кажущейся избыточной цветовой насыщенностью и орнаментальностью. Это придает им самостоятельное звучание и превращает в своего рода драгоценную оправу для лиц. Цвет в произведениях русских живописцев обычно обнаруживает большую яркость и звучность, нежели в полотнах иностранных мастеров, и содержит меньше детально разработанных градаций. Гамму благодаря ее насыщенности чаще можно определить как барочную, нежели рокальную»[16]. Русские мастера этого периода дают вариант более полнокровного, целостного, мажорного переживания мира, по сравнению с иностранцами.

Иван Никитич Никитин (около 1680 — не ранее 1742) — русский живописец-портретист, основатель русской портретной школы XVIII века.

Биография

Родился в Москве, сын священника Никиты Никитина, служившего в Измайлове, брат священника Иродиона Никитина, позднее протопопа Архангельского собора в Кремле, и живописца Романа Никитина.

Учился в Москве, по всей видимости, при Оружейной Палате, возможно, под руководством голландца Шхонебека в гравировальной мастерской. В 1711 году переведен в Петербург, учился у Иоганна Таннауэра, немецкого художника, который одним из первых принял приглашение Петра Первого переехать в Петербург учить перспективной живописи русских художников. Быстро завоевывает авторитет при дворе. В 1716—1720 на государственную пенсию, вместе со своим братом Романом послан, в числе двадцати человек, учиться в Италии, в Венеции и Флоренции. Он учился у таких мастеров, как Томмазо Реди и И. Г. Дангауера. После возвращения становится придворным художником. Так, Никитину принадлежит портрет умирающего Петра Первого. В 1732 году вместе с братом Романом, также художником, был арестован по делу о распространении пасквилей на Феофана Прокоповича. После пяти лет предварительного заключения в Петропавловской Крепости был бит плетьми и сослан в Тобольск пожизненно. В 1741 году, после смерти Анны Иоанновны, получил разрешение вернуться в Петербург. Выехал в 1742 году и скончался по дороге.

Творчество

Имеется всего три подписанных работы Никитина, вместе с теми, что ему приписываются, всего около десяти. Ранние работы еще содержат следы парсуны, бывшей единственным стилем портрета в России в XVII веке. Никитин является одним из первых (часто называется первым) русских художников, отошедших от традиционного иконописного стиля русской живописи и начавших писать картины с перспективой, так, как в это время писали в Европе. Тем самым он является основателем традиции русской живописи, продолжающейся до настоящего времени.

Все произведения, где авторство Никитина несомненно, являются портретами.

Список известных произведений Ивана Никитича Никитина:

Царевна Прасковья Ивановна, 1714, Государственный Русский музей.

Портрет казака в красном кафтане, 1715, Харьковский художественный музей.

Царевна Наталья Алексеевна, 1716?, Государственная Третьяковская галерея.

Портрет канцлера Головкина, 1720-е годы, Государственная Третьяковская галерея.

Портрет Петра Первого, 1725, Государственный Русский музей.

Портрет барона Строганова, 1726, Государственный Русский музей.

Портрет напольного гетмана, 1720-е годы, Государственный Русский музей.

Портрет Анны Петровны, Государственный Русский музей.

Портрет С. П. Строгонова, Государственный Русский музей.

Алексе́й Петро́вич Антро́пов (1716—1795) — русский живописец, представитель стиля барокко, один из первых в стране художников, начавших писать светские портреты.

Биография

Алексей Антропов родился 14 (25) марта 1716 г. в Санкт-Петербурге, в семье чиновника — отец художника служил в Канцелярии от строений. С 1732 г. Алексей также учился в Канцелярии от строений в Петербурге у своего родственника А. М. Матвеева, с 1739 г. работал там же в «живописной команде» у И. Я. Вишнякова.

В 1742 г. Антропов участвует, в качестве художника, в коронационных торжествах императрицы Елизаветы в Москве. В Петербурге он пишет картины для триумфальных ворот в Аничковой слободе; участвует в росписях плафона и создании икон для Зимнего дворца, под руководством Дж. Валериани работает в Летнем дворце, в Царском Селе, в Петергофе, Аничковом дворце. Под началом Валериани и Перезинотти Антропов создаёт декорации для Оперного дома.

В 1752 г. он получает самостоятельный заказ на «письмо икон в куполе и прочих местах нового храма Андрея Первозванного», только что построенного в Киеве архитектором Мичуриным по проекту Растрелли. Наиболее значительна из его росписей собора монументальная «Тайная вечеря» — запрестольный алтарный образ.

Алексей Антропов имел собственную художественную студию, в которой, в частности, работал И. Л. Колокольников.

Из Киева художник отправился в Москву, где расписал два плафона для Головинского дворца на Яузе. Здесь он знакомится с меценатом И. И. Шуваловым, куратором созданного в 1755 г. Московского университета. Шувалов приглашает художника преподавать на создаваемом факультете искусства, а до его основания — зачисляет в университет на должность «живописного мастера». Однако в Москве у Антропова нет постоянной работы, и он возвращается в Петербург и с помощью Шувалова получает место надзирателя за живописцами и иконописцами при Синоде, с обязательством взять учеников и «обучать их не скрыто искусному живописному, иконописному и финифтяному мастерству». В доме Антропова поселились ученики из Украины, одним из которых был Дмитрий Левицкий.

Антропов скончался 12 (23) июня 1795 г. в Петербурге. Похоронен на некрополе Александро-Невской лавры.[1]

Произведения

Портрет А. М. Измайловой (1759, ГТГ)

Портрет архиепископа Сильвестра Кулябки (1760, ГРМ),

Портрет Петра III (1762, ГРМ),

Портрет атамана Ф. И. Краснощёкова, 1761, ГРМ,

Портрет А. В. Бутурлиной, 1763, ГТГ,

Портрет А. М. Голицына из экспозиции Музея искусств Узбекистана

Андре́й Матве́евич[1] Матве́ев (1701, место рождения неизвестно − 23 апреля 1739, Петербург) — русский художник, один из основателей портретного жанра в русской живописи.

МАТВЕЕВ Андрей Матвеевич (1701-1739), художник, один из основоположников светской живописи в России.

В 1716 по указу Петра 1 был направлен в Голландию, учился в Амстердаме, в 1725-27 — во Фландрии в Антверпенской академии художеств. Ранние работы “Аллегория живописи” (1725), “Венера и Амур” свидетельствуют об освоении новых для русского искусства мифологических сюжетов. С 1727 Матвеев возглавлял в Петербурге “живописную команду при Канцелярии от строений”.

Среди немногих сохранившихся работ Матвеева непринужденностью и правдивостью выделяются портреты И. А. и А. П. Голицыных (1728) и самое известное его полотно “Автопортрет с женой”, отражающий новую культуру семейных отношений людей Петровской эпохи. Муж и жена выступают как равные, в их лицах светится чувство собственного достоинства, внимание и уважение друг к другу, искренняя любовь, дающая уверенность в себе.

Биография

Обучался в Антверпенской академии художеств (1723—1727). В 1727 возвращается в Россию и начинает работать в Живописной команде Канцелярии от строений. С 1731 возглавляет данную команду.

В это время под его руководством ведётся роспись интерьеров Петропавловского собора, создаётся живописное оформление триумфальных ворот, созданных в честь приезда императрицы Анны Иоанновны в Санкт-Петербург и многие другие работы в области монументальной живописи.

Работы художника

Наиболее известная работа Матвеева — «Автопортрет с женой[2]» (существует альтернативная атрибутировка произведения как портрет Антона Ульриха Брауншвейгского и Анны Леопольдовны[3]), созданный в 1729году.

Фёдор Степа́нович Ро́котов (1735? — 1808) — русский художник, портретист, представитель стиля рококо.

Биография

Рокотов родился в тридцатых годах XVIII века в селе Воронцово (входит в нынешнюю территорию Москвы) в семье крепостных. Получил начальное художественное образование под руководством Л.-Ж. Ле-Лоррена и П. де Ротари, усвоив изобразительные принципы стиля рококо. В 1760 году по распоряжению заметившего его вельможи и мецената И. И. Шувалова живописец был взят в Академию художеств в Петербурге.

В 1765 году удостоен звания академика «за оказанный опыт в живописном портретном искусстве» и картину «Венера и Амур». С конца 1766 года жил и работал в Москве. В позднем творчестве Рокотова заметен переход от рококо к классицизму. Последние известные работы Рокотова датируются 1790-ми.

Художник скончался в Москве 12 (24) декабря 1808 года. Похоронен на кладбище Новоспасского монастыря.

Творчество

Фёдор Степанович Рокотов — один из лучших русских портретистов. Получив художественное образование под руководством Л.-Ж. Ле-Лоррена и графа Пьетро Ротари, работал в манере этого последнего, но больше него вникал в натуру и был старателен в исполнении.

В 1762 г. принят адъюнктом в новоучрежденную Санкт-Петербургскую академию художеств за представленную ей картину «Венера» и за портрет императора Петра III. Пользовался уже известностью в петербургском высшем обществе. Когда Екатерина II вступила на престол, то поручила ему, в 1763 г., написать её портрет, для которого давала ему сеансы в Петергофе: портрет этот, изображающий императрицу в профиль, среди красивой архитектурной обстановки, был подарен графу Г. Орлову, который разместил его в Гатчинском дворце(с 1950-х гг. в Павловском дворце-музее).

Другой портрет великой монархини, поясной, был написан Рокотовым также с натуры (вероятно, в Москве, в 1765 году). Екатерина осталась очень довольна им, находя, что он — «из самых похожих». Портрет был пожалован ею академии наук, в которой хранится и поныне. Существует множество повторений этого портрета, как точных, так и с незначительными изменениями в аксессуарах; большинство их приписывается самому Рокотову.

Кроме этих двух изображений Екатерины, из-под кисти талантливого живописца вышло несколько портретов Петра III (один из них — в московской Оружейной палате) и цесаревича Павла Петровича (лучший — в Государственном Русском музее) и немало портретов выдающихся людей екатерининской эпохи, в том числе И. И. Шувалова, графа Г. Орлова, А. А. и Б. А. Куракиных, Л. И. Бибикова, П. Г. Демидова, Г. Н. Теплова и других.

Самой загадочной работой Рокотова, пожалуй, является портрет неизвестного в треуголке, поскольку до сих пор исследователи не установили, кто изображен на нём: либо Екатерина в мужском платье, либо внебрачный сын императрицы от графа Орлова.

Портреты графа Струйского и его жены Александры Струйской — граф изображен человеком надменным, который будучи интеллигентным и образованным, лично порол крепостных и бил жену. Жена же предстает на портрете грустной, с печальными глазами. «Ангел, сошедший на землю», — говорили о ней. Несмотря на жестокость мужа, лечила крепостных.

Портрет Майкова невероятно реалистичен, он великолепно отражает суть этого человека: ядовитая усмешка, хитрый взгляд. Все люди высшего света боялись этого человека, поскольку он был острословным и циничным, а его эпиграммы были настолько язвительными, что после них, люди боялись выйти в свет.

Наиболее известные произведения

Портрет неизвестной в розовом платье,

Портрет А. И. Воронцова,

Портрет И. И. Воронцова,

Портрет Г. Г. Орлова в латах,

Коронационный портрет Екатерины II,

Портрет князя И. И. Барятинского,

Портрет А. П. Струйской,

Портрет поэта В. И. Майкова,

Портрет графа Вырубова,

Портрет неизвестного в треуголке.

Портрет Суровцевой

Опекунская серия

6. Искусство портрета в творчестве Левицкого и Боровиковского.

Творчество и биография - Левицкий Дмитрий Григорьевич

ЛЕВИЦКИЙ, ДМИТРИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ (1735–1822), русский художник. Родился, скорее всего, в Киеве в мае 1735 в семье Г.К.Носа (изменившего фамилию на «Левицкий»), священника села Маячка (ныне Полтавская область, Украина), а также видного гравера украинского барокко (среди его известных работ – иллюстрации к Апостолу и Евангелию, обе работы – 1737; и гравированные портреты). Отец был и первым учителем Дмитрия. Познакомившись с А.П.Антроповым (когда тот работал над росписями Андреевского собора, 1752–1755), молодой Левицкий учился у него в Киеве и Петербурге, приехав туда ок. 1758. Под руководством Андропова расписывал Триумфальные ворота, возведенные в Москве по случаю коронации Екатерины II (1762).

Первая достоверная его работа – портрет архитектора А.Ф.Кокоринова, за который Левицкий получил звание академика (1769, Русский музей, Петербург); принципы классицистического портрета – с плодами трудов (в данном случае – чертежом здания Академии художеств), на которые гордо указывает герой композиции, – воплощены здесь с уверенным мастерством. Та же образная драматургия характерна для портретов А.М.Голицына (1772) и П.А.Демидова (1773; оба портрета в Третьяковской галерее); последний выделяется не только домашней непринужденностью (Демидов представлен за поливкой цветов, аллегорически знаменующей любовь к просвещению), но и творческой зрелостью колоризма – с излюбленной Левицким гаммой серебристых и красноватых тонов. Лучшими работами мастера закономерно считаются портреты «смолянок», воспитанниц Смольного института: Ф.С.Ржевской и Н.М.Давыдовой, Е.И.Нелидовой, Е.Н.Хрущовой и Е.Н.Хованской, А.П.Левшиной, Н.С.Борщовой, Е.И.Молчановой, Г.И.Алимовой (1772–1776, все – в Русском музее). Классицистическая риторика «говорящих» поз, жестов, атрибутов сочетается с чувствительностью рококо, с зыбкой стихией душевной жизни. Эффект картинного спектакля (смолянки непринужденно общаются друг с другом, музицируют и танцуют) обеспечен и изысканной гармонией тонких живописных контрастов.

В наследии Левицкого особо выделяются также камерные, погрудные портреты Д.Дидро (1773–1774, Музей искусства и истории, Женева), М.А.Дьяковой (1778), У.Мнишек (1782, оба портрета в Третьяковской галерее), а также величественный портрет Екатерины II-законодательницы в храме богини Правосудия (1783, Русский музей – и другие варианты), вдохновивший Г.Р.Державина (ода Видение мурзы, 1783–1784). Портрет Н.И.Новикова, который как бы обращается к зрителю с философской проповедью (1797, Третьяковская галерея), связан, возможно, с масонскими убеждениями художника (к концу 1790-х годов он стал членом ложи «Умирающий сфинкс»). В 1771–1787 Левицкий руководил портретным классом Академии художеств. Спад мастерства в его позднем творчестве объясняется прогрессирующей слепотой.

Умер Левицкий в Петербурге 4 (16) апреля 1822.

Виднейшим представителем нового этапа в развитии портретной живописи был Владимир Лукич Боровиковский (1757—1825).

Биография

Владимир Боровиковский родился 24 июля (4 августа по новому стилю) 1757 года на Украине, в небольшом городке Миргороде, в семье казака Луки Ивановича Боровиковского (1720—-1775). Отец, дядя, братья будущего художника были иконописцами. В молодости В. Л. Боровиковский учился иконописи под руководством отца.

С 1774 года служил в Миргородском казачьем полку, одновременно занимаясь живописью. В первой половине 1780-х годов Боровиковский в чине поручика выходит в отставку и посвящает себя занятиям живописью. Пишет образа для местных храмов.

В 1770-х Боровиковский близко познакомился с В. В. Капнистом и выполнял его поручения по росписи интерьера дома в Кременчуге, предназначавшегося для приёма императрицы. Екатерина II отметила работу художника и повелела ему переехать в Петербург.

В 1788 году Боровиковский поселяется в Петербурге. В столице первое время жил в доме Н. А. Львова и познакомился с его друзьями — Г. Р. Державиным, И. И. Хемницером, Е. И. Фоминым, а также Д. Г. Левицким, который стал его учителем. В 1795 году В. Л. Боровиковский удостоен звания академика живописи.

Боровиковский умер 6 (18) апреля 1825 г. в Петербурге, погребён в Александро-Невской лавре.[1]. Своё имущество он завещал раздать нуждающимся.

Творчество

Сравнительно поздно, в конце 1790-х, Боровиковский приобретает славу известного портретиста.

В его творчестве преобладает камерный портрет. В женских образах В. Л. Боровиковский воплощает идеал красоты своей эпохи. На двойном портрете «Лизонька и Дашенька» (1794) портретист с любовью и трепетным вниманием запечатлел горничных семьи Львовых: мягкие локоны волос, белизна лиц, лёгкий румянец.

Художник тонко передаёт внутренний мир изображаемых им людей. В камерном сентиментальном портрете, имеющем определённую ограниченность эмоционального выражения, мастер способен передать многообразие сокровенных чувств и переживаний изображаемых моделей. Примером тому может послужить выполненный в 1799 году «Портрет Е. А. Нарышкиной».

Боровиковский стремится к утверждению самоценности и нравственной чистоты человека (портрет Е. Н. Арсеньевой, 1796). В 1795 году В. Л. Боровиковский пишет «Портрет торжковской крестьянки Христиньи», отзвуки этой работы мы найдём в творчестве ученика мастера — А. Г. Венецианова.

В 1810-е Боровиковского привлекают сильные, энергичные личности, он акцентирует внимание на гражданственности, благородстве, достоинстве портретируемых. Облик его моделей делается сдержаннее, пейзажный фон сменяется изображением интерьера (портреты А. А. Долгорукова, 1811, М. И. Долгорукой, 1811, и др.).

В. Л. Боровиковский — автор ряда парадных портретов. Наиболее известными из них являются «Портрет Павла I в белом далматике», «Портрет князя А. Б. Куракина, вице-канцлера» (1801—1802). Парадные портреты Боровиковского наиболее ярко демонстрируют совершенное владение художником кистью в передаче фактуры материала: мягкость бархата, блеск золочёных и атласных одеяний, сияние драгоценных камней.

Боровиковский также является признанным мастером портретной миниатюры. В коллекции Русского музея хранятся работы, принадлежащие его кисти, — портреты А. А. Менеласа, В. В. Капниста, Н. И. Львовой и другие. В качестве основы для своих миниатюр художник часто использовал жесть.

Творчество В. Л. Боровиковского являет собой слияние развивавшихся в одно и то же время стилей классицизма и сентиментализма.

В свои последние годы Боровиковский вернулся к религиозной живописи, в частности написал несколько икон для строящегося Казанского собора, иконостас церкви Смоленского кладбища в Петербурге. Давал уроки живописи начинающему тогда художнику Алексею Венецианову.

7. Романтический портрет в творчестве Кипренского и Брюллова.

Орест Кипренский

Оре́ст Ада́мович Кипре́нский (13 (24) марта 1782 — 5 (17) октября 1836) — русский художник, график и живописец, мастер портрета.

Галерея работ

О. Кипренский. Портрет Е. Д. Давыдова

О. Кипренский. Портрет В. А. Жуковского

О. Кипренский. Читатели газет в Неаполе

О. Кипренский. Дмитрий Донской на Куликовом поле

О. Кипренский. Портрет А. Р. Томилова

О. Кипренский. Портрет К. Н. Батюшкова

О. Кипренский. Автопортрет

О. Кипренский. Портрет Д. Н. Хвостовой

Ряд этих наших художников романтического периода начинает Кипренский - сын крепостного и, несмотря на это, по художественной своей натуре один из самых удивительных аристократов русского искусства. Разумеется, облик Кипренского не так ясен, ярок и значителен, как личности современных ему и однородных с ним французских мастеров. Но все же стихийное, чисто вкусовое влечение Кипренского к некоторым особенностям того, что называется общепринятым термином романтизма, было непреоборимо. Его не сумели обуздать ни Академия, ни даже наше тупое в вопросах искусства чиновничье общество. Несмотря на примеры Угрюмова, Егорова и Шебуева, Кипренский более обращал внимание на древних колористов, нежели на холодные белые гипсы. Для него краска была главным, рисунок, линии - второстепенным. Но все же воспитание - вторая натура. Академия привила ему вместе с практическим знанием рисунка и теоретическое поклонение ему. Это соединение естественного влечения к краске со школьным знанием могло бы дать самый счастливый результат - настоящего, великого мастера, если бы только Кипренский знал, что ему делать.

Все несчастье его именно в том, что он, обладавший колоссальным умением, не знал, куда приложить это умение. Вот почему лучшее, наиболее вдохновенное и яркое из того, что им написано, - это опять портреты. В них тема была ему даваема самой натурой, и в них, как оно ни странно, он был более свободен, нежели в "свободных" композициях, к которым академическое воспитание принуждало его подходить с целым запасом отживших, мертвенных идей и шаблонов. Вполне естественно, что лучшие, наиболее прекрасные из его портретов были его автопортреты, где он не был стеснен требованиями заказчиков и мог вполне предаться своим колористическим влечениям. Таких автопортретов целая масса, и ни один не похож на другой - явное доказательство, что Кипренского, подобно Рембрандту, не интересовало сходство, а лишь красочный эффект. Наиболее любопытные из этих собственных портретов - два в собрании Е. Г. Шварца, происходящие из собрания мецената и приятеля всей группы художников начала XIX века Томилова. Сумрачный зеленоватый тон, резкое освещение с глубокими тенями, придающими простодушному лицу Кипренского загадочный и фатальный вид, увлечение жирным и сочным письмом, несколько небрежный рисунок - все это выдает, что автора не трогали ясность и прозрачность винкельмановских теорий.

Во всех прочих портретах Кипренский (вероятно, в угоду заказчикам) степеннее, но все же всегда полон жизни и страстного отношения к делу. За исключением его последних произведений, Кипренский никогда не бывал скучным. В портрете Дениса Давыдова, в многочисленных бесподобных рисунках, изображающих героев Отечественной войны, живет яркое отражение той бурной и красивой эпохи. В дамских портретах он умел передать несколько деланную нежность и тонкую поэтичность читательниц Карамзина и г-жи Радклиф. Даже портретам сановников, почтенных тузов, облаченных в строгие сюртуки и подпертых огромными жабо, Кипренский придавал посредством великолепного подбора красок какую-то приятную мягкость и большой художественный интерес. К сожалению, с Кипренским случилось обратное тому, что случалось с однородными с ним западными мастерами. Он начал со смелых и жизненных произведений и мало-помалу перешел к чему-то чопорному и безжизненному. Много способствовала тому и жизнь его в Италии, в Риме. Несмотря на фантастический роман его жизни, приведший его к браку со своей же приемной дочерью, Кипренский, проживая в Риме, куда он попал в первый раз в 1816, куда он вернулся в 1828 и где он умер в 1836, превратился в педантичного, иногда даже банального мастера. Рим - в самом разгаре романтизма - был все еще центр отживших уже в других странах классических теорий. Здесь, в годы создания "Ладьи Данте" Делакруа, все еще твердо верили в единственную спасительность антиков и строгой линии, и, разумеется, не схематически образованный ученик Петербургской Академии, не сын дворецкого Адама Швальбе мог пойти наперекор всей этой дисциплине. Напротив того, она забрала и его, заставила и его искать "более благородных сюжетов", нежели портреты, а в портретах игнорировать "легкомысленную краску".

Кто не знает превосходного портрета Пушкина, исполненного Кипренским? Образ, таящий в себе так много гуманной человеческой энергии и вместе с тем классического спокойствия. Глубокое раздумье - черта, которую Белинский считал наиболее характерной для поэзии Пушкина, прекрасно выражена художником. Ни отпечатка "африканских страстей", ни малейшей тени физического или нравственного безобразия, которое так часто и так неосновательно навязывали Пушкину, нет в передаче Кипренского. Из влажного зеленоватого полумрака выступает сияющий внутренней красотой облик поэта. В широко открытых глазах можно прочесть выражение грусти и вместе с тем высокой мужественности человека, который не отворачивается от противоречий, мучительных трудностей исторического развития, но смотрит на эту великую трагедию "глазами Шекспира". Таким именно должен представить себе народ своего гениального поэта на вершине его человеческого развития. Перед нами реальный образ и вместе с тем идеал прекрасной натуры -

Если бы Кипренский не был автором множества замечательных изображений русских людей начала XIX века, одного лишь портрета Пушкина было бы достаточно для того, чтобы обеспечить ему вечную благодарность нашего народа.

В портретах Кипренского мы видим уже нечто иное. Его привлекает поэтический характер натуры, его образы более человечны, а потому и более народны, чем создания сухого и условного, вельможного, шляхетского и мещанского XVIII столетия. Таков замечательный портрет отца художника (1804), портреты эпохи первого творческого подъема Кипренского (1808-1816): романтический автопортрет, изображения поэта-партизана Давыдова, поэта Жуковского, А. М. Голицына, карандашные портреты героев 1812 года и прежде всего тончайшие образцы женской прелести - портреты Ростопчиной (1809) и Хвостовой (1814). Человек с душой, человек поэзии Гёте и Шиллера - вот главный предмет искусства Кипренского.

Жизнь художника сложилась очень своеобразно. По мнению некоторых историков искусства, Кипренский "упал" в своем творчестве, отдавшись течению моды подобно Черткову в повести Гоголя "Портрет". Говорят о болезненных чертах в самой психике художника. На самом же деле его трагедия носила более глубокий характер. Это была трагедия пушкинского периода как исторической ступени. Дворянская культура начала века несла на себе печать собственного падения - печать крепостничества. Только Пушкину в самый тяжелый, поворотный момент этой эпохи, в момент поражения восстания 1825 года, удалось найти в себе силы, чтобы возвыситься над победившей реакцией, создать искусство, полное трагического пафоса и спокойной красоты - настоящее классическое искусство. В живописи такие попытки не увенчались успехом. Они породили новую волну ложноклассицизма с романтическим оттенком. Традиция эпохи Возрождения приобрела сухой и подражательный характер в творческих исканиях кружка Овербека и Корнелиуса.

В ряде официальных портретов и в романтических полотнах, как "Сибилла Тибуртинская" (1830), можно увидеть отпечаток этой общей тенденции. Но в своих лучших произведениях, как знаменитый портрет Пушкина (1827), Кипренский дал образец того, чем могла бы стать русская живопись в более благоприятных исторических условиях,- образец высокого реализма в манере самого Пушкина.

(Основной особенностью романтизма в русской живописи является сочетание романтизма с реалистическими исканиями. Возникает особый интерес к духовному миру человека. Психологизмом и национальным своеобразием отличаются работы русского художника О.А.Кипренского: портрет А.Швальбе, Е.Давыдова. Внешнее спокойствие и внутренняя напряженность образов раскрывают глубокое душевное волнение, силу чувств. Теплая, звучная цветовая гамма отличают портреты, созданные в первые два десятилетия века. Портрет Пушкина - высокая одухотворенность образа поэта, запечатленная в нем воля, энергия, тонкая передача глубоко скрытых чувств горечи, душевной боли. Женские образы (портреты Авдулиной, Ростопчиной) отличает нежность и поэтичность.)

Брюллов Карл Павлович

Карл Па́влович Брюлло́в (12 (23) декабря 1799, Санкт-Петербург — 11 (23) июня 1852, Манциана, Италия) — русский[1] художник, живописец, монументалист, акварелист, рисовальщик, представитель академизма.

Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств.

Известные работы :«Последний день Помпеи»,«Всадница»,«Осада Пскова»

Традиции классицизма и черты романтизма соприкасаются в произведениях К.П.Брюллова. Ясно ощущается романтический пафос картины "Последний день Помпеи", противопоставление в ней ощущения катастрофы, трагической безысходности и самоотверженности, духовной красоты людей в момент смертельной опасности. В этом полотне красной нитью проходит связь идеи картины с русской действительностью начала XIX века. Как средства художественной выразительности можно отметить смелость цветового решения, контрасты цвета и света, световые рефлексы. Красотой и выразительностью отличаются произведения Брюллова итальянского периода, женские образы ("Всадница", "Итальянский полдень"), мужские портреты (поэта Н.Кукольника, архитектора М.Ланчи, издателя Струговщикова).

Карл Павлович Брюллов, русский живописец и рисовальщик. Брат А. П. Брюллова. В 1823-35 и с 1850 жил в Италии. Творчество Брюллова внесло в живопись русского классицизма струю романтизма, жизненности. Произведения Брюллова отмечены утверждением чувственно-пластической красоты человека («Вирсавия», 1832), драматической напряженностью образов («Последний день Помпеи», 1830-33), реалистическими тенденциями, тонким психологизмом (портрет М. Ланчи, 1851, автопортрет, 1848). Блестящий мастер парадного портрета («Всадница», 1832).

Раннее творчество. Брюллов в Италии

Выходец из обрусевшей немецкой семьи, сын резчика по дереву, Брюллов учился в Академии художеств (1809-21) у А. И. Иванова и А. Е. Егорова. Выехав в Италию как пенсионер Общества поощрения художеств, жил и работал там в 1823-35. Впечатления «полуденного края», его природы и искусства помогли молодому Брюллову претворить опыт академического классицизма, учебного копирования антиков в живые образы, полные чувственного обаяния. Уже для ранних картин художника характерны виртуозный рисунок и композиция, эмоциональный, теплый колорит («Итальянский полдень», 1827, Русский музей; «Вирсавия», 1832, Третьяковская галерея). Он выступает и как мастер светского портрета, превращая натурный мотив в образец райски идиллической гармонии [«Всадница (Дж. и А. Паччини)», 1832, там же].

«Последний день Помпеи»

Обуреваемый жаждой большой исторической темы, в 1830, побывав на месте раскопок древнего города, Брюллов начинает работу над полотном «Последний день Помпеи». Результатом становится величественная «картина-катастрофа» (завершенная в 1833 и хранящаяся в Русском музее), которая иконографически примыкает к целому ряду родственных по духу произведений мастеров романтизма (Т. Жерико, У. Тернера и др.) — произведений, возникающих по мере того, как череда политических потрясений, вызванных начальным сейсмическим импульсом Великой французской революции, охватывает разные страны Европы. Трагический пафос картины усиливается бурной пластической экспрессией фигур и резкими светотеневыми контрастами. Брюллову удалось изобразить охваченную единым порывом толпу граждан в роковой момент ее исторического бытия, создав тем самым первый пример той многофигурной исторической картины-итога, которую вся русская живопись 19 века осознавала в качестве своей сверхзадачи.

«Последний день Помпеи» производит фурор — как на родине мастера, так и за рубежом. В Италии и Франции картину приветствуют как первый триумф русской художественной школы. Н. В. Гоголь посвящает ей одноименную восторженную статью (1834), назвав ее «полным, всемирным созданием», где «все отразилось», — отразилось в образе «сильных кризисов, чувствуемых целой массой». Политический заряд «Помпеи» чутко ощутил и А. И. Герцен («Новая фаза русской литературы», 1864).

Восточные мотивы

Другие большие исторические замыслы Брюллова, с помощью которых он мечтал повторить успех «Помпеи», остаются неосуществленными или осуществленными лишь частично (эскиз «Нашествие Гензериха на Рим», 1833-35, Третьяковская галерея). В 1835, по пути из Италии на родину, он создает зарисовки Восточного Средиземноморья, сочетающие мечтательный лиризм с тонкой археологической и бытовой наблюдательностью. Позже восточные мотивы оживают в картине «Бахчисарайский фонтан» (на сюжет поэмы А. С. Пушкина, 1849, Музей А. С. Пушкина, г. Пушкин) и примыкающих к ней набросках на гаремную тему.

Брюллов в России

Торжественно встреченный на родине как первый художник России, он, побуждаемый императором Николаем I, обращается к русскому прошлому. Но картина «Осада Пскова Стефаном Баторием» (1836-37, Третьяковская галерея) не стала новым шедевром, поскольку в ней не удалось достичь убедительного композиционного и идейного единства военной и церковной истории. Художник с увлечением берется за монументально-декоративные проекты; антично-мифологические мотивы обретают полнокровную жизненность в эскизах росписей Пулковской обсерватории, прежде всего, в композиции «Спящая Юнона и парка с младенцем Геркулесом» (Третьяковская галерея). Этюды и наброски ангелов и святых для Исаакиевского собора (1843-48) проникнуты внутренней силой и величием, однако и здесь, как в Пулкове, конечные результаты (исполненные при участии П. В. Басина и других) оказываются значительно холоднее исходного замысла. Гораздо задушевнее многие малые вещи Брюллова, например, акварели к произведениям Александра Дюма-отца и других авторов (в том числе к «Арапу Петра Великого» А. С. Пушкина, 1847-49, Третьяковская галерея), — их иронический лад предвосхищает стилистику «Мира искусства».

Портреты

Портрет остается той областью, где талант Брюллова царствует полновластно и блистательно. Он по-прежнему пишет бравурные светские портреты, впечатляющие своими сильными красочными и композиционными эффектами («Графиня Ю. П. Самойлова, удаляющаяся с бала с приемной дочерью А. Паччини», около 1842, Русский музей). Иное, созерцательно-спокойное настроение доминирует в образах людей искусства, более сдержанных по колориту, который как бы мерцает изнутри формы, подчеркивая духовную значительность моделей («Поэт Н. В. Кукольник», 1836; «Скульптор И. П. Витали», около 1837, оба — в Третьяковской галерее; «В. А. Жуковский», 1837-38, Киевский музей Т. Г. Шевченко; «И. А. Крылов», 1839, «А. Н. Струговщиков», 1840, оба — в Третьяковской галерее). К данному циклу примыкает и «Автопортрет» (1848, Третьяковская галерея), написанный теплым тоном и легкой кистью, но проникнутый настроениями глубокой меланхолии, усталости и нездоровья. С 1849 Брюллов, слабея от болезни, живет на о. Мадейра, а с 1850 — в Италии. И в последний период своей жизни мастер создает экспрессивные, полные тонкой духовной грации портреты («Археолог М. Ланчи», 1851, Третьяковская галерея; неоконченная картина «Дж. Титтони в образе Жанны д`Арк», 1852, частное собрание, Рим), согретые поэтичным юмором зарисовки народного быта.

Влияние

Будучи профессором Академии художеств в 1836-49, Брюллов оказал большое воздействие на русское изобразительное искусство и как педагог. Однако непосредственные представители брюлловской школы (Я. Ф. Капков, П. Н. Орлов, А. В. Тыранов, Ф. А. Моллер и др.), сами по себе интересные мастера жанровой и религиозной картины, а также портрета, в целом лишь продолжали стилистику учителя, ничем существенным последнюю не обогатив. К романтической школе Брюллова примыкал как художник и Т. Г. Шевченко, который тоже был его учеником.

8. Творчество Брюллова в исторической теме.(Последний день помпеи)

Карл Па́влович Брюлло́в (12 (23) декабря 1799, Санкт-Петербург — 11 (23) июня 1852, Манциана, Италия) — русский[1] художник, живописец, монументалист, акварелист, рисовальщик, представитель академизма.

Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств.

Известные работы :«Последний день Помпеи»,«Всадница»,«Осада Пскова»

Картина «Последний день Помпеи», написанная Брюлловым в Риме, принесла автору всевропейскую известность. Ей посвящает свои стихи Пушкин, о ней пишет статью Гоголь, говорит в своих произведениях Лермонтов.

В 1834 году «Последний день Помпеи» экспонируется в Салоне в Париже. Автор получает первую золотую медаль. Картина на корабле отправляется в Петербург, выставляется в Эрмитаже, в Академии художеств, производит огромное впечатление на русскую общественность. Художник получает Орден Святой Анны III степени.

Помпеи 24 августа 79 года нашей эры в результате сильнейшего вулканического извержения был залит лавой и засыпан камнями и пеплом. Две тысячи жителей (которых было около 30 000) погибли на улицах во время панического бегства. Более полутора тысяч лет город оставался погребенным под землей и забытым. Лишь в конце XVI века при производстве земляных работ было случайно обнаружено место, где некогда находилось погибшее римское поселение. С 1748 года начались археологические раскопки, особенно оживившиеся в первых десятилетиях XIX века.

Пролежавший почти 17 столетий под пеплом, город прекрасно сохранился, он как бы застыл в своем расцвете. Когда под ударами заступа открылись картины гибели людей, страшные человеческие драмы—стал зримым ужасающий размах этой катастрофы и ее внезапность. Перед взором Брюллова точно ожило давнее событие. Потрясенный и взволнованный художник силой своего таланта и богатого воображения воссоздал его на огромном холсте.

В разработке сюжета Брюллов следовал описанию события, оставленному Плинием Младшим в письме к римскому историку Тациту. Стремясь к наибольшей достоверности изображения, Брюллов изучил материалы раскопок и исторические документы. Архитектурные сооружения на картине восстановлены им по древним памятникам, предметы домашнего обихода и женские драгоценности скопированы с экспонатов Неаполитанского музея. Фигуры и головы людей написаны в с натуры, с жителей Рима. Многочисленные наброски и эскизы картины показывают стремление автора к максимальной выразительности. Стремясь выразить разнообразные психологические состояния и оттенки чувств жителей гибнущего города, Брюллов построил картину как отдельные эпизоды, на первый взгляд, не связанные между собой. Связь становится ясной при одновременном охвате взглядом всей картины. Черный мрак навис над землей, кровавое зарево пылало у горизонта, вздрагивала земля, рушились здания, тьму разрывала ужасная молния. В лицах некоторых фигур узнаются черты современников, а в девушке с кувшином и в матери семейной группы — Юлии Самойловой. Все фигуры в картине поражают скульптурной объемностью и пластикой, кажется, их можно обойти кругом. Колорит резок, «краски горят и мечутся в глаза, дышат внутренней музыкой».

В этой работе художник слил воедино тенденции классицизма, пылкость романтизма и черты новой, только зарождающейся школы реализма. И хотя падающие колонны парят в воздухе, пепел не испачкал ни одежд, ни лиц, не видно увечий и крови, впечатление от картины потрясает. «Один он со своими сочинениями совершенно дотрагивается до сердца, без чего что такое историческая живопись», — сказал о своем восприятии Иванов.

Дополнительную инф-ю см. выше.

9. Павел Федотов - основоположник критического реализма в живописи.

Павел Федотов ( 22.06.1815 [Москва] - 26.11.1852 ) Живописец и рисовальщик, родоначальник критического реализма в русском изобразительном искусстве:

Павел Андреевич Федотов, основоположник совершенно нового для России жанра бытовой сатирической картины, родился в Москве в семье отставного офицера. По желанию отца он окончил Первый Московский кадетский корпус и отправился в Петербург. В свободные от службы часы юный прапорщик посещал рисовальные классы Академии художеств и залы Эрмитажа, где выставлялись жанровые картины голландских мастеров XVII в. Несколько портретов однополчан сделали Федотова известным. Из таких портретов он составлял на небольших листах бумаги целые ком позиции в технике акварели (например, «Встреча в лагере лейб-гвардии Финляндского полка великого князя Михаила Павловича 8 июля 1837 года», 1838 г.). Одновременно появлялись карикатуры и меткие, остроумные зарисовки армейской жизни.

В 1844 г. Федотов вышел в от ставку и решил осуществить свою мечту: стать наконец профессиональным художником. Днём он наблюдал и запоминал любопытные сценки на улицах Петербурга, а по вечерам рисовал. Сначала Федотов работал в графических техниках: карандаше, акварели и сепии, позднее перешёл к живописи маслом. Сюжет первой картины, написанной маслом, — «Свежий кавалер» (1846 г.) — был сначала разработан в сепии «Утро чиновника, получившего первый крестик». Небольшая комната, в которой происходит действие, кажется ещё теснее из-за того, что она захламлена сломанной мебелью, пустыми бутылками, осколками посуды. Здесь многие вещи рассказывают о привычках хозяина. На столе и следы вчерашнего ужина (колбаса на бумаге, графин водки, свечной огарок со щипцами для снятия нагара), и туалетные принадлежности, попавшие сюда уже утром, когда герой стал собираться на службу. Под одним столом спит собака, из-под другого виднеется... голова гостя. Сам кавалер стоит посреди всего этого хаоса в неожиданно величественной позе, а кухарка с насмешкой указывает раздувшемуся от спеси хозяину на прохудившийся сапог. В первой картине Федотов только пробовал себя в масляной живописи. Вводя цвет, он скорее раскрашивал отдельные предметы, чем объединял их в гармоничную цветовую композицию.

«Сватовство майора» (1848 г.) на поминает сцену из водевиля на очень распространённый сюжет — брак по расчёту. Майор, видимо проигравшийся в пух и прах, решил поправить свои дела, женившись на девушке из купеческой семьи, которой лестно породниться с дворянином. Долгожданное появление жениха производит всеобщий переполох. Хозяин дома, солидный купец, улыбаясь свахе, пытается негнущимися пальцами застегнуть длиннополый сюртук; кухарка оцепенела с блюдом в руках, а позади неё снуют и перешёптываются домочадцы. Невеста, смущённая ситуацией и своим непривычным платьем, в последний момент пытается убежать. Майор стоит в передней и виден только зрителям. Он приосанился, втягивает брюшко и подкручивает усы, желая показаться бравым воякой. Черты его лица напоминают автопортреты Федотова — как знать, может быть, художник примерял на себя роль жениха? Однако это сходство не помешало ему остроумно сравнить ноги майора кавалериста с изогнутыми ножками стула, стоящего рядом. Художник говорил: «Живопись требует добросовестности». Он любовно собирал вещи, которые изображал в своих картинах, по всему Петербургу. Например, нужную ему для «Сватовства майора» люстру он взял напрокат в трактире. Однажды Федотов рисовал кулебяку, но не успел закончить, пока она была горя чей, и был вынужден купить ещё одну. Столь же придирчиво Федотов относился к моделям. Прототип купца из «Сватовства майора» он встретил у Аничкова моста и чуть ли не год настойчиво убеждал его позировать. Для того чтобы представить своих персонажей в нужных позах, художник купил манекен с подвижными суставами и наряжал его то девицей, то купцом, то майором. В результате кропотливого труда живописца зрителю кажется, что он не только видит, но и слышит эту картину: звон рюмок и подвесок на люстре, окрик хозяйки, шёпот слуг, мурлыканье кошки. За «Сватовство майора» Академия художеств присвоила Федотову звание академика. Картина имела огромный успех у публики.

Следующей работе «Завтрак аристократа» (1849—1850 гг.) художник дал и другие названия, шутливые, больше похожие на пословицы: «Не в пору гость» и «На брюхе шёлк, а в брюхе щёлк». Бедный, но не желающий ударить в грязь лицом молодой щеголь застигнут врасплох нежданным гостем именно в тот момент, когда собирается приступить к своему скудному завтраку. Он прячет чёрствый ломоть хлеба под книгу и одновременно старается проглотить кусок, лежащий за щекой. Его поза и лицо выражают и страх, и неловкость, и желание сохранить свою репутацию.

С четырёх вариантов картины «Вдовушка» (1851—1852гг.) начался новый этап в творчестве Федотова. Содержание его последних композиций не сводится к сюжету, который можно пересказать словами, — этим они отличаются от ранних произведений живописца. Публика отнеслась к ним более прохладно.

Герой картины «Анкор, ещё анкор!» (1851 — 1852 гг.) — офицер, который, видимо, служит где-то в глухой провинции. Он лежит на топчане и играет с собакой, под стриженной «под льва», заставляя её прыгать через чубук курительной трубки. И это отупляющее занятие, и вся обстановка убогого временного жилища выражают скуку человека, который не знает, чем заполнить свои однообразные дни. По меткому выражению Федотова, такие люди «убивают время, пока время не добьёт их». В названии картины бессмысленно повторяется одно и то же слово («анкор» по-французски означает «ещё»). Цветовой контраст освещённой свечой красной скатерти и холодного зимнего пейзажа за окном усиливает ощущение тоски и безысходности.

В последней картине Федотова «Игроки» (1852 г.) тема карточной игры развивается в загадочное драматическое действие. Странная комната освещена свечами, отчего вокруг пляшут зловещие тени. Игра закончена, и трое игроков встали, разминая затёкшие от долгого сидения тела. Лиц у них как будто нет. Можно рассмотреть лишь лицо проигравшего, который сидит за столом в оцепенении. Он похож на Федотова. На стене висят пустые рамы — три игрока словно вышли из них.

10. Товарищество "Передвижников" . Идеи. Мастера.

Товарищество передвижных художественных выставок (Передви́жники) — творческое объединение российских художников, существовавшее в последней трети XIX века. В эстетическом плане участники Товарищества, или передвижники, целенаправленно противопоставляли себя представителям официального академизма. Основателями общества были И. Н. Крамской, Г. Г. Мясоедов, Н. Н. Ге и В. Г. Перов. В своей деятельности передвижники вдохновлялись идеями народничества. Передвижники вели активную просветительскую деятельность, в частности, организуя передвижные выставки; жизнь Товарищества строилась на кооперативных началах

История

9 ноября 1863 года 14 самых выдающихся учеников императорской Академии художеств, допущенных до соревнования за первую золотую медаль, обратились в Совет Академии с просьбой заменить конкурсное задание (написание картины по заданному сюжету из скандинавской мифологии «Пир бога Одина в Валгалле») на свободное задание, написание картины на избранную самим художником тему. На отказ Совета все 14 человек покинули Академию. Это событие вошло в историю как «Бунт четырнадцати». Именно они организовали «Санкт-Петербургскую артель художников» позже, в 1870 году она была преобразована в «Товарищество передвижных художественных выставок» [1].

Расцвет деятельности Товарищества передвижников пришелся на 1870—1880-е годы. В состав передвижников в разное время входили

И. Е. Репин,

В. И. Суриков,

Н. Н. Дубовской,

В. Е. Маковский,

И. М. Прянишников,

А. К. Саврасов,

И. И. Шишкин,

В. М. Максимов,

К. А. Савицкий,

A. M. и В. М. Васнецовы,

А. И. Куинджи,

П. И. Келин,

В. Д. Поленов,

Н. А. Ярошенко,

Р. С. Левицкий,

И. И. Левитан,

В. А. Серов,

А. М. Корин,

А. Е. Архипов,

В. А. Суренянц

Бялыницкий-Бируля В.К.

Моравов А.В.

и др. Участниками выставок Товарищества были М. М. Антокольский, В. В. Верещагин, А. П. Рябушкин, И. П. Трутнев, и др. Большую роль в развитии искусства передвижников играл известный исследователь искусства и критик В. В. Стасов; П. М. Третьяков, приобретая в свою галерею произведения передвижников, оказывал им важную материальную и моральную поддержку. Многие из работ передвижников были сделаны по заказу Павла Михайловича Третьякова.

Последним главой товарищества, избранным в 1918 году, был Павел Александрович Радимов.

Для картин передвижников были характерны обострённый психологизм, социальная и классовая направленность, высокое мастерство типизации, реализм, граничащий с натурализмом, трагический в целом взгляд на действительность. Ведущими стилями в искусстве передвижников были импрессионизм и реализм.

Товарищество Передвижных Художественных Выставок является ключевой вехой в развитии русского искусства. Художники-передвижники стали, своего рода, символом русской живописи 19 века. Возникшее как реакция на мертвое безжизненное искусство Академии Художеств, Товарищество Передвижников стало самым массовым и влиятельным художественным объединением в истории России. Никогда - ни до, ни после этого - искусство русских художников не было так близко и понятно народным массам. В рядах передвижников зажглись и навечно засияли ярчайшие звезды русской живописи - Саврасов, Суриков, Репин, Левитан, Куинджи, Поленов, Нестеров, Серов и многие другие. Эти мастера подняли планку русской живописи на невиданную доселе высоту. Товарищество Передвижных Художественных Выставок распалось в 1923 году, однако за время его существования значение живописи в жизни в русского общества достигло своей кульминации. После кровавых событий 1917 года и распада ТПХВ общий уровень русской живописи пошел стремительно вниз, уже никогда более не достигнув того уровня, что являли нам Суриков и Левитан. Годы деятельности ТПХВ стали самыми благодатными и волнующими для всей нашей многострадальной русской живописи.

В целом идея Товарищества Передвижных Художественных Выставок по сравнению с идеей Артели обладала огромным преимуществом: ознакомление с искусством широких общественных кругов прямо декларировалось как центральная, основная форма выступлений. С точки зрения организационной Товарищество также представляло более совершенную, точнее, более отвечающую своему времени форму. Знаменитая Артель "14-ти бунтарей" и скромная вторая Артель внесли в свою деятельность утопические уравнительные начала, связали ее с бытовой коммуной. Принципы эти были благородны и великодушны, но нежизненны в условиях России, вступившей на путь капиталистического развития. Основатели Товарищества Передвижных Художественных Выставок не повторили ошибок своих предшественников. Учли они и тяжелый опыт сотрудничества с благотворителями и покровителями различных толков. Цель была поставлена совершенно ясная: создать организацию, руководимую самими художниками — членами коллектива, объединенными общностью идейных и творческих устремлений.

Если Артель была первой в русском искусстве попыткой создать художественное объединение, независимое от официальной опеки, то Товарищество осуществило эту идею.

ТОВАРИЩЕСТВО ПЕРЕДВИЖНИКОВ («Товарищество передвижных художественных выставок»), крупнейшее из русских художественных объединений 19 в.

Вдохновляющим примером для него послужила «Санкт-Петербургская артель художников», которая была учреждена в 1863 участниками «бунта четырнадцати» (И.Н.Крамской, А.И.Корзухин, К.Е.Маковский и др.) – выпускниками Академии художеств, демонстративно покинувшими ее после того, как совет Академии запретил писать конкурсную картину на свободный сюжет вместо официально предложенной темы из скандинавской мифологии. Ратуя за идейную и экономическую свободу творчества, «артельщики» начали устраивать собственные выставки, но к рубежу 1860–1870-х годов их деятельность практически сошла на нет. Новым стимулом явилось обращение к «Артели» (в 1869) группы художников-москвичей (Л.Л.Каменев, Г.Г.Мясоедов, В.Г.Перов, И.М.Прянишников, А.К.Саврасов и В.О.Шервуд) с предложением совместно организовать новое «Товарищество», и в 1870 был утвержден его устав, подписанный Н.Н.Ге, Каменевым, М.К.Клодтом, М.П.Клодтом, Корзухиным, Крамским, К.В.Лемохом, К.Е.Маковским, Н.Е.Маковским, Мясоедовым, Перовым, Прянишниковым, Саврасовым, Шишкиным и В.И.Якоби. Устав поставил целью объединения «устройство, с надлежащего разрешения, во всех городах империи передвижных художественных выставок, в видах: а) доставления жителям провинций возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами; б) развития любви к искусству в обществе; и в) облегчения для художников сбыта их произведений». Таким образом, в изобразительном искусстве России впервые (если не считать «Артели») возникла мощная арт-группа, не просто дружеский кружок или частная школа, а крупное сообщество единомышленников, которое предполагало (наперекор диктату Академии художеств) не только выражать, но и самостоятельно определять процесс развития художественной культуры по всей стране.

Теоретическим истоком творческих идей «передвижников» (выраженных в их переписке, а также в критике того времени – в первую очередь, в текстах Крамского и выступлениях В.В.Стасова) была эстетика философского романтизма. Новое, раскрепощенное от канонов академической классики искусство, «искусство в высшем его проявлении», призвано было открывать миру то, «что скажет о нем (мире) история» (Крамской, Взгляд на историческую живопись), – фактически открывать сам ход истории, тем самым действенно подготавливая в своих образах будущее. У «передвижников» таким художественно-историческим «зеркалом» предстала в первую очередь современность: центральное место на выставках заняли жанрово-бытовые мотивы, «вся Россия» в ее многоликой повседневности. Жанровое начало задавало тон портрету, пейзажу и даже образам прошлого, максимально приближенным к «духовным потребностям общества». В позднейшей, в том числе советской традиции, тенденциозно исказившей понятие «передвижнического реализма», дело сводилось к социально-критическим, «революционно-демократическим» сюжетам, которых тут действительно было немало (и они вызывали постоянные придирки цензуры). Важнее же иметь в виду ту беспрецедентную аналитическую и даже провидческую роль, которая была придана здесь не столько пресловутым социальным «вопросам», но искусству как таковому, творящему свой суверенный суд над обществом и тем самым обособляющимся в свое собственное, идеально-самодостаточное художественное царство. Подобная эстетическая суверенность, с годами нараставшая, стала непосредственным преддверием русского символизма и модерна (хотя бы в творчестве таких выдающихся «передвижников», как В.М.Васнецов, А.И.Куинджи, И.Е. Репин, В.И.Суриков или тот же Крамской).

В число экспонентов «Товарищества» вошли (помимо вышеуказанных художников) А.П.Боголюбов, А.М.Васнецов, К.Ф.Гун, Н.Н.Дубовской, И.И.Левитан, В.М.Максимов, Н.В.Неврев, И.С.Остоухов, В.Д.Поленов, К.А.Савицкий, В.И.Суриков, Н.А.Ярошенко и многие другие. На регулярных выставках (всего их состоялось 48), которые показывались сперва в Петербурге и Москве, а затем во многих других городах империи, от Варшавы до Казани и от Новгорода до Астрахани, с годами можно было увидеть все больше образцов не только романтическо-«реалистической», но и модернистской (импрессионизм) стилистики. Сложные же отношения с Академией в итоге завершились компромиссом, поскольку к концу 19 в. (вслед за пожеланием Александра III «прекратить раздвоение между художниками») значительная часть наиболее авторитетных «передвижников» была включена в академический профессорский состав.

В начале 20 в. в «Товариществе» усилились трения между новаторами и традиционалистами (см. также СОЮЗ РУССКИХ ХУДОЖНИКОВ). «Передвижники» перестали уже представлять собою, как они сами привыкли считать, все художественно-передовое в России, и модернистски настроенная молодежь делала выбор в пользу других группировок – начиная с «Мира искусства». Лицо же самого «Товарищества» определялось теперь по-своему мастеровитыми, но стилистически-ретроградными художниками типа В.Н.Бакшеева, В.К.Бялыницкого-Бирули, Н.П.Богданова-Бельского, Н.А.Касаткина, П.А.Радимова, Г.К.Савицкого. Общество стремительно теряло свое влияние. В 1909 прекратились его провинциальные выставки. Последний значительный всплеск активности имел место в 1922, когда общество приняло новую декларацию, выразив свое стремление «отразить быт современной России», дабы «помочь массам осознать и запомнить великий исторический процесс». Однако те же задачи вскоре были поставлены новообразованной АХРР, с которой «передвижничество» практически слилось (последний председатель «Товарищества», Радимов, стал одним из родоначальников АХРР), так что 1922 год оказался для него последним.