Семинар по актуальным проблемам гражданского права

«Обязательственное требование как объект гражданского оборота»

РШЧП 4 марта 2005 г. (16.00.)

1. Юридическая природа субъективного права кредитора на требование

1.1. Критика конструкции «права собственности на требование»

Тот факт, что требования входят в состав имущества (ст. 128 ГК РФ), может натолкнуть на мысль о том, что их следует отнести к числу объектов права собственности. Однако такой вывод представляется неверным по следующим причинам.

Во-первых, требование не может быть объектом владения.

В отличие от владельца вещи, претендент на защиту обязательственного требования не может привести «наглядные» доказательства своей легитимации. В подтверждение своего права он может представить лишь правоустанавливающие документы и личные заявления. Однако это может сделать обладатель любого субъективного права. Кредитор не может сослаться в судебном процессе на «презумпцию законности фактического владения требованием», а потому бремя доказывания кредиторского титула распределяется на общих основаниях. Таким образом, конструкция «владения требованием» не может предоставить кредитору дополнительные легитимационные преимущества, которые связаны с владением вещью.

Правомочие владения, принадлежащее собственнику, обычно определяется как юридическая возможность фактического или хозяйственного господства над вещью, как отношение, в силу которого вещь должна подлежать фактическому воздействию более или менее длительным образом. Фактическое пребывание вещи в сфере хозяйственного господства лица (corpus possessionis) наряду с намерением лица владеть вещью от своего имени, не признавая чьего-либо сильнейшего права (animus domini) является необходимым элементом традиционного понятия владения, разработанного в римской юриспруденции и в доктрине нового времени.

Требование не может выступать объектом фактического господства или воздействия кредитора, поскольку фактическому господству или воздействию подвергаются лишь реальные предметы. Поскольку при «владении требованием» отсутствует corpus possessionis, такая конструкция не охватывается общим понятием владения, принятом в континентальном праве.

Во-вторых, обязательственное требование не может быть и предметом правомочия пользования. Последнее традиционно понимается в гражданском праве как юридически обеспеченная возможность извлечения полезных свойств из находящейся в фактическом или натуральном владении вещи, приносимых ею плодов и доходов. Полезные свойства требования заключаются в возможности получения от должника исполнения по обязательству. При таком подходе невозможно отделить пользование обязательственным требованием (как объектом особого рода) от его осуществления.

Требование может выступать в качестве объекта распоряжения. Однако одного этого недостаточно для признания требования объектом права собственности. Правомочия владения и пользования входят в содержание субъективного права собственности (п. 1 ст. 209 ГК РФ). Поэтому если собственник никогда не сможет приобрести правомочия владения и пользования в отношении своего имущества, его субъективное право нельзя признать правом собственности.

В-третьих, подавляющее большинство общих положений о праве собственности рассчитано на то, что его объектом является вещь. Поэтому при включении в число объектов права собственности обязательственных требований не удастся создать полноценную общую часть подотрасли права собственности в системе гражданского права. При отсутствии единства гражданско-правового регулирования отношений собственности на вещи и на требования нет веских оснований считать субъективное право кредитора на требование правом собственности.

В-четвертых, обязательственные требования имеют принципиально срочный характер: кредитор заинтересован в получении исполнения от должника, которое прекращает обязательство, а должник стремится к освобождению от долга. В отличие от этого, право собственности является принципиально бессрочным: собственник заинтересован в бесконечно долгом существовании своего права – во всяком случае, пока не изменятся его интересы, связанные с данной вещью. По этой причине в конструкции «права собственности на требование» обнаруживается логическое противоречие: объектом принципиально бессрочного права собственности оказывается принципиально срочное обязательственное право. Это приводит к недопустимому выводу: бессрочное право собственности ограничивается сроком существования права требования кредитора.