Глава 3

Ведический взгляд на религиозную философию Толстого

Шестого декабря 1908 года Толстой записал в дневнике: "Люди, которые по

своим quasi[мнимо] религиозным представлениям, которые я разрушаю, должны

бы были ненавидеть, любят меня за те пустяки - "Война и мир"* и т.п.,

________________________________________________________________________

* В январе 1871 года Толстой отправил Фету письмо: "Как я счастлив,..

что писать дребедени многословной вроде "Войны" я больше никогда не

стану"(1-61,с.247).

==============

которые им кажутся очень важными"(1-56,с.162). Летом 1909 года один из

посетителей Ясной Поляны выражал свой восторг и благодарность за создание

"Войны и мира" и "Анны Карениной". Толстой ответил: "Это все равно, что к

Эдисону кто-нибудь пришел и сказал бы: "Я очень уважаю вас за то, что вы

хорошо танцуете мазурку". Правильно ли, нет ли, я приписываю значение

совсем другим своим книгам"(12,с.273).

В советское время на "совсем другие книги" было наложено табу (впрочем,

и в царской России многие из них были запрещены); носители "единственно

верного учения" не могли не скрывать таких высказываний Толстого, как:

"Удивительная ограниченность мысли матерьялистов!*"(1-56,с.321) или "Без

религии человек двуногое животное, умеющее делать велосипеды и ездить на

них и т.п"(1-56,с.293). Сегодня вряд-ли кто-либо будет отрицать, что хотя

Толстой начинал как писатель-беллетрист, закончил он как религиозный

философ. "Мысль, которая, заметно, чаще других точит его сердце, - мысль о

Боге, - писал М.Горький. - Он говорит об этом меньше, чем хотел бы, но

думает - всегда"(19,с.189). И все же, рядом с любовью к

Толстому-художнику** сосуществует даже не непонимание, а элементарное

незнание Толстого-мыслителя: "Одни бранят меня за то, что я отвергаю то,

чего я не отвергаю, другие увещевают меня поверить в то, во что я не

переставал верить, и третьи выражают со мной единомыслие, которое в

действительности едва ли существует***"(2-17,с.199). Так, одна из сотрудниц

________________________________________________________________________

* Эта ограниченность мысли маскировалась псевдонаучной терминологией;

"запретите употреблять искусственные слова, и свои, и греческие, и

латинские, и вдруг упадет поднявшееся на этих дрожжах тесто науки. А то

наберут слов, припишут условно, по общему согласию, значение этим словам и

играют на них, точно как в шахматы"(1-48,с.118). Если передать смысл

материалистических теорий нормальным человеческим языком, их убогость

становится очевидиной: например, "теория эволюции, говоря простым языком,

утверждает только то, что по случайности в бесконечно долгое время из чего

хотите может выйти все, что хотите"(2-16,с.322).

** В трактате "Так что же нам делать?" Толстой говорит: "Без науки о

том, в чем назначение и благо человека, не может быть никаких настоящих

наук и искусств... Человечество жило-жило и никогда не жило без науки о

том, в чем назначение и благо людей; правда, что наука о благе людей для

поверхностного наблюдения кажется различной у буддистов, БРАМИНОВ, евреев,

христиан, конфуцианцев, таоистов; хотя стоит только вникнуть в эти учения,

чтобы увидать одинаковую сущность, но все-таки, где мы знаем людей,

вышедших из дикого состояния, мы находим эту науку"(2-16,с.351).

*** Толстой писал о своих "оппонентах": "Одни - либералы и естетики

считают меня сумасшедшим или слабоумным вроде Гоголя; другие -

революционеры, радикалы считают меня мистиком, болтуном; правительственные

люди считают меня зловредным революционером; православные считают меня

дьяволом"(2-19,с.37). Что касается "единомышленников", то как-то он сказал

об одном из посетителей Ясной Поляны, одетом в русскую рубашку и брюки, с

напуском заправленные в большие сапоги: "Этот молодой человек принадлежит к

самой непостижимой и чуждой мне секте - секте толстовцев"(26,с.419).

======================

музея "Ясная Поляна" как-то ничтоже сумняшеся заявила мне, что Толстой был

православным. Как она умудрилась не знать о пресловутом "Определении

Святейшего Синода" N 557 от 20-23 фефраля 1901 г. о графе Толстом, которого

"Церковь не считает своим членом"(13,с.73) - осталось для меня загадкой.

Еще 27 ноября 1856 г. в письме Велерии Арсеньевой (своей несостоявшейся

невесте) Толстой заявляет о несогласии с государственной религией: "Что вы

спрашиваете меня о попах, напомнило мне то, что я давно хотел сказать вам.

Какие бы ни были наши будущие отношения, НИКОГДА НЕ БУДЕМ говорить о

религии и все, что до нее касается. Вы знаете, что я верующий, но очень

может быть, что во многом моя вера расходится в вашей"(2-18,с.444). В

"Ответе на постановление Синода" Толстой признал: "То, что я отрекся от

церкви, называющей себя Православной, это совершенно

справедливо"(2-17,с.201).

Какой же была вера Толстого? Он говорил: "Я верю в учение Христа",

однако в написанной в 1902 г. статье "К духовенству" сделал существенное

разъяснение: "Истинная религия есть христианство в тех положениях его, в

которых оно сходится с основными положениями БРАМАНИЗМА, конфуцианства,

таотизма, еврейства, буддизма, магометанства"(1-34,с.299).

Хотя взгляды Толстого на религию и церковь на разных этапах его жизни

разнились, прослеживается определенное направление этих изменений. Осенью

1903 г. он писал П.M. Дасу Шарме: "1) Я не христианин в общепринятом смысле

этого слова. 2) Я не принадлежу ни к какой церкви. 3) Я не верю в

божественность Христа и во все чудеса, которые ему приписывают. Мои мысли о

религии можно найти в моих книгах "В чем моя вера?" и в особенности в

"Христианском учении"(1-74,с.211). Одну из главных своих философских работ

Толстой назвал "Христианское учение", но 20 декабря 1908 г. просматривая

свои статьи 1880 годов, заметил: "Тут многое есть такое, чего бы я теперь

не подписал", а на вопрос секретаря "Что, например?" ответил:

"Исключительное отношение к Христу*, к Евангелию". Несколько раньше, летом

________________________________________________________________________

* 3 сентября 1908 г. Толстой писал С.А. Фокину: "Веруя в Христа-Бога, я

этим отделялся бы от всех миллионов и живших прежде и теперь живущих людей

- БРАМИНОВ, буддистов, конфуцианцев, евреев, магометан и других, не

верующих в Христа, а верующих в того же Бога, в которого и я

верю"(1-78,с.225).

================

того же года, он говорил: "Я перед смертью стал смелее отступать от

исключительности христианства"(12,с.225). Врач В.В.Люстрицкий вспоминал,

как 19 июня 1910 г. "Лев Николаевич сказал, что он одинаково относится к

Евангелию, БРАМАНИЗМУ, буддизму и конфуцианству"(14,с.441). Более того, 22

июня 1910 г. он признался Ф.А.Страхову: "Не хочется мне этого говорить, но

уж скажу: как раньше я любил Евангелие, так теперь я его

разлюбил"(9,с.293). "Учение Христа является для меня только одним из

прекрасных религиозных учений, - писал Толстой, - которые мы унаследовали

от древних египтян, евреев, ИНДУСОВ, китайцев, греков. Два великие принципа

Иисуса: любовь к Богу и любовь к ближнему проповедовались всеми мудрецами

мира: КРИШНОЙ, Буддой, Лао Цзы, Конфуцием, Сократом... Истина нравственная

и религиозная всегда и везде одна и та же. Я не чувствую никакого

предпочтения к христианству*"(11,с.142). В "Пути жизни" Толстой отдает

должное ведической религии: "Одна из самых древних и самых глубоких по

мысли вер была вера индусов"(7,с.154). Разъясняя Ж.А.Пети что "то же решение

_______________________________________________________________________

* Об этом Толстой писал 27 июля 1909 г. и Яну Стыке: "Учение Иисуса для

меня только одно из прекрасных и великих учений, переданных нам от

древности египетской, еврейской, ИНДУССКОЙ, китайской и греческой. Два

великих принципа Иисуса: любовь к Богу, т.е. к абсолютному совершенству, и

любовь к ближнему, т.е. ко всем людям без всякого различия,

исповедовались... с различных точек зрения всеми мудрецами мира: древними -

КРИШНА, Будда, Леотзе, Конфуций, Сократ, Платон, Марк Аврелий, Эпиктет и

др., так и современными"(1-80,с.43). В этом же письме он упоминает о своем

"Круге чтения": "По этой книге, озаглавленной "Круг чтения" и состоящей из

взятых у нескольких сот древних и современных авторов мыслей и изречений о

религии и морали, между которыми имеется лишь несколько стихов из

Евангелия, по этой книге вы можете судить, как я далек от того, чтобы

придавать исключительное значение Евангелию".

======================================

дано почти во всех религиях в их основной сущности", он все же отметил, что

"наиболее ясно - в БРАМАНИЗМЕ"(1-73,с.98). Биограф Толстого Д.П.Маковицкий

в "Яснополянских записках" зафиксировал слова, сказанные Толстым в

последний год своей жизни (12.03.1910): "Если бы не было КРИШНЫ, не было бы

нашего понятия о Боге". Поэтому вполне логично понятие Толстого о Боге

рассмотреть с ведической точки зрения и сравнить его с учением Кришны.

Нижеследующий раздел состоит практически из одних цитат: цитат из

Толстого и цитат из Гиты и комментариев к ней Шрилы Прабхупады

(Бхагавад-гита как она есть. ББТ., 1984). Одна моя знакомая, прочитав

рукопись, построенной по такому же принципу, сказала, что это ей напоминает

"игру в бисер" Германа Гессе. Действительно, дело не в том, что я не могу

высказать эти же идеи своими словами, и не только в том, что не хочется

повторяться (все уже давным-давно сказано), но мне нравится выкладывать эту

мозаику. Когда видишь, что высказывания двух великих людей разных

поколений, живших на противоположных сторонах света, совпадают практически

дословно, мурашки пробегают по телу: чувствуешь, что с тобой говорит

Единое.

Цитируемые в этой главе стихи Бхагавад-гиты будут обозначаться

"Б-г.N.N", а комментарии к ним Шрилы Прабхупады - "Ш.П.с.N". И еще одно

замечание:

Шестого ноября 1877 года Толстой писал своему другу Н.Н.Страхову: "На

днях я слушал урок священника детям из "Катехизиса". Все это было так

безобразно. Умные дети так очевидно не только не верят этим словам, но и не

могут не презирать этих слов, что мне захотелось изложить в катехизической

форме то, во что верю, и я попытался. И попытка эта показала, как это для

меня трудно и, боюсь, невозможно"(2-18,с.813). (1-62,с.347) Вся его

последующая жизнь (особенно после 1881 г.) была поиском и изложением своей

веры. Наиболее полно и последовательно мировоззрение Толстого отражено в

книге "Путь жизни", которая подвела итог жизненному пути мыслителя

(последняя дневниковая запись о работе над этой книгой сделана Толстым

всего за несколько дней до смерти). О значении, которое придавал автор

своему итоговому труду, можно судить хотя бы по тому факту, что предисловие

он переделывал 105 раз (это не опечатка - СТО ПЯТЬ!). Именно на эту

"последнюю версию" философии Толстого мы будем ориентироваться.

* * *

религия

"Для того, чтобы человеку жить хорошо, ему надо знать, что он должен, и

чего не должен делать. Для того, чтобы знать это, нужна вера. Вера - это

знание того, что такое человек и для чего он живет на свете"(7,с.9).

"Разумный человек не может не задуматься и не спросить себя: для чего

это его мгновенное, неопределенное и колеблющееся существование среди этого

вечного, твердо определенного и бесконечного мира? Вступая в истинную

человеческую жизнь, человек не может обойти этого вопроса"(1-39,с.7). "Из

множества страдающих людей лишь немногие действительно задаются вопросом о

своем положении, о том, кто они и что, почему их существование полно

трудностей, и так далее. Если человек не пробудился настолько, чтобы

задавать эти вопросы, то его еще нельзя назвать человеком в полном смысле

этого слова. Любая человеческая деятельность должна считаться

бессмысленной, если человек не задается вопросом о природе

Абсолютного"(Ш.П.с.20). "Без религии, т.е. установленного отношения к

бесконечному духовному, человек - безхвостая обезьяна, умеющая делать

фонографы, баллоны, бомбы и т.п"(1-56,с.84). Именно религия отличает

человека от животного.

"Так как религиозное познание есть то, на котором зиждется всякое другое

и которое предшествует всякому другому познанию, то мы не можем определять

его, не имея для него орудия определения. На богословском языке познание

это называется откровением. И название это, если не приписывать слову

"откровение" никакого мистического значения, совершенно правильно, потому

что познание это приобретается не изучением и не усилиями отдельного

человека или людей, а только восприятием отдельным человеком или людьми

проявления бесконечного разума, постепенно открывающего себя

людям"(1-39,с.14). "Когда человека озаряет знание, разрушающее неведение,

оно открывает ему все, подобно тому, как днем все освещается

солнцем"(Б.-г.5.16). "Когда человек узнает истинную веру, с ним делается то

же, что с человеком, засветившим свет в темной горнице. Все становится ясно

и на душе весело"(7,с.10).

"благо-ананда"

Каждый стремится к счастью ("благу", "радости" по терминологии Толстого;

"ананде" - по-санскритски). Веданта-сутра(1.1.12) провозглашает:

"Ананда-майо 'бхьясат (блаженство - наша сущность)". "Живые существа,

подобно Господу, обладают сознанием и стремятся к счастью. Господь

постоянно испытывает счастье, и если живые существа также хотят познать

счастье, они должны соединиться с Ним"(Ш.П.с.34).

"Материальное счастье и страдание живого существа порождаются телом, а

не им самим, в его истинной сущности. Для живого существа в его изначальном

виде наслаждение естественно, это - его истинное состояние"(Ш.П.с.628).

"Страдать можно только телом; дух не знает страданий. Чем слабее духовная

жизнь, тем сильнее страдания. и потому, если не хочешь страдать, живи

больше душою, а меньше телом"(7,с.93).

"Жизнь есть стремление к благу. Толпа, люди не мыслящие, понимают благо

человека в благе его животной личности"(2-17,с.58). "В оскверненном

сознании "я есть" означает: "Я - господин всего, что я вижу. Я - тот, кто

всем эти наслаждается"(Ш.П.с.26). Но "жизнь человека, как личности,

стремящейся только к своему благу, среди бесконечного числа таких же

личностей, уничтожающих друг друга и самих уничтожающихся, есть зло и

бессмыслица"(2-17,с.22). "Что составляет невозможность блага личного

существования? Во-первых, борьба* ищущих личного блага существ между собой;

во-вторых, обман наслаждения**, приводящий к трате жизни, к пресыщению, к

страданиям, и, в-третьих - смерть***"(2-17,с.65).

________________________________________________________________________

* "Все живые существа в материальном мире изо всех сил борются за

существование"(Ш.П.с.45).

** "Эти наслаждения имеют начало и конец, поэтому мудрый не обольщается

ими"(Б.-г.5.22)

*** "Как только человек рождается, он сразу же начинает умирать. Смерть

всегда, в каждую секунду, пожирает всякое живое существо"(Ш.П.с.518).

=================

Как же человеку жить? "Жить для себя? Но ведь моя жизнь личная есть зло и

бессмыслица. Жить для своей семьи? Для своей общины? Отечества,

человечества даже? Но если жизнь моей личности бедственна и бессмысленна,

то так же бессмысленна и жизнь всякой другой человеческой личности, потому

бесконечное количество собранных вместе бессмысленных и неразумных

личностей не составят и одной блаженной и разумной жизни"(2-17,с.34).

Бессмысленность эгоистической жизни (пусть даже и с расширенным

эгоизмом) порождает пессимистические учения: "Язычество считает, что мир

должен служить благу личности. Буддизм считает, что мир должен исчезнуть,

так как он производит страдания личности. Буддизм есть только отрицательное

язычество"(1-39,с.8). "Согласно философии буддизма, в конце материальной

жизни - лишь пустота. Бхагавад-гита учит иному"(Ш.П.с.164).

ложное эго и душа (истинное эго)

"Жизнь - это странствование и совершенствование душ, достигающих все

большего и большего блага", - сказали брамины"(2-17,с.22): "Точно так же,

как душа переселяется из детского тела в юношеское и из него в старческое,

так и при смерти она переходит в другое тело. Эти изменения не беспокоят

того, кто осознал свою духовную природу"(Б.-г.2.13). "Человек, если прожил

долгий век, то прожил много перемен, - был сначала младенцем, потом дитей,

потом взрослым, потом старым. Но как ни переменился, человек, он всегда

говорил про себя "я". И этот "я" был и в младенце, и в взрослом, и в

старике. Вот это-то непеременное "я" и есть то, что мы называем

душой"(7,с.20).

"Я таких-то родителей сын, дочь, я старый, я молодой, я богатый, я

бедный. Каждый из нас особенный от всех других людей человек: мужчина,

женщина, старик, мальчик, девочка; и в каждом из нас, особенном человеке,

живет во всех одно и то же во всех духовное существо"(7,с.23). "Ложное эго

означает - отождествление себя со своим телом. Когда человек понимает, что

он не является телом, что он - душа, это - его истинное эго. Эго есть

всегда, и от ложного эго следует избавиться, но не от истинного. В

ведической литературе (Брихад-араньяка Упанишада 1.4.10) говорится: "Ахам

брахмасми ("Я есть Брахман, я есть дух")"(Ш.П.с.615).

"В каждом человеке живут два человека: один слепой, телесный, а другой

зрячий, духовный. Один - слепой человек - ест, пьет, работает, отдыхает,

плодится и делает все это, как заведенные часы. Другой - зрячий, духовный

человек - сам ничего не делает, а только одобряет или не одобряет то, что

делает слепой, животный человек"(7,с.24) "Тот, кто пребывает в божественном

сознании, хотя и видит, слышит, осязает, обоняет, вкушает, движется, спит,

дышит, всегда внутренне понимает, что фактически он ничего не делает, ибо

разговаривая, опорожняя желудок, наполняя его, открывая и закрывая глаза,

он всегда знает, что лишь материальные чувства взаимодействуют с из

объектами, но что сам он стоит в стороне"(Б.-г.5.9).

"Некоторые афоризмы Брахма-сутры: "на вияд ашрутех"(2.3.1); натма

шрутех(2.3.18) и "парат ту тач-чхрутех"(2.3.40)*. Первый афоризм указывает

на поле деятельности**, второй - на живое существо, и третий - на Всевышнего

Господа, summum bonum*** среди всех проявлений различных существ"(Ш.П.с.608).

_______________________________________________________________________

* Дословно: "Не пространство (не слышали)"(2.3.1); "не душа

(слышали)"(2.3.18); "но это - от Всевышнего (слышали)(2.3.40).

** "Поле деятельности" (санскр. кшетра) - материя.

*** Summum bonum (лат.) - Высшее благо.

======================================

"Прежде всего пробуждается в человеке сознание своей ограниченности от

всякого остального вещества, то есть своего тела. Потом сознание того, что

отделено, то есть своей души, и потом, сознание того, от чего отделена эта

духовная основа жизни - сознание всего - Бога"(7,с.26)

преходящесть материального

"В материальном мире живое существо претерпевает изменения шести видов,

а именно: рождение, рост, существование во взрослом состоянии, размножение,

увядание и, наконец, исчезновение. Всякое живое существо, пришедшее в

соприкосновение с материей, начиная с первого сотворенного существа,

Брахмы, и кончая мельчайшим муравьем, обладает изменяющимся

телом"(Ш.П.с.692). "Человек видит, как все на свете - и растения и

животные - зарождается, растет, крепнет, плодится, а потом слабеет,

портится, стареется и умирает. То же самое видит человек и над свим телом

и, глядя на других людей, когда они умирают, знает и про свое тело, что оно

состарится, испортится и умрет, как и все, что родится и живет на свете. Но

кроме того, что он видит на других существах и на людях, каждый человек

знает в себе еще то, что не портится и не стареется, а, напротив, что

больше живет, то лучшет и крепнет, - знает каждый человек в себе свою

душу"(1-37,с.37). "В духовном мире тело не меняется, там нет старости,

рождения и смерти"(Ш.П.с.692).

"Как человек надевает новые одежды, сбросив старые, так и душа принимает

новое тело, оставив старое и бесполезное"(Б.-г.2.22). "Смерть - это

изменение той оболочки, с которой соединен наш дух. Не надо смешивать

оболочку с тем, что вложено в нее"(7,с.373).

"Если сокровищем своим человек будет считать свое тело, он и будет

полагать свои силы на то, чтобы у него для тела были вкусные кушания,

покойные помещения, красивая одежда и всякие удовольствия. А чем больше

полагает человек свои силы на тело, тем меньше у него останется их для

жизни духовной"(7,с.91). "Те, чей ум слишком привязан к чувственным

удовольствиям и материальному богатству, те, кто обмануты всем этим, не

могут решиться отдать себя преданному служению Всевышнему

Господу"(Б.-г.2.44).

долг

Кришна говорит: "Ты имеешь право только исполнять свой долг, но плоды

твоих действий не принадлежат тебе. Никогда не считай себя причиной

результатов своей деятельности и не пытайся уклоняться от исполнения

долга"(Б.-г.2.47). Толстой также часто повторял: "Fais ce que dois,

advienne que pourra" [делай, что должно, пусть будет, что будет] - есть

выражение глубокой мудрости"(1-69,с.21).

"Поступок, совершенный без всяких соображений о каких бы то ни было

последствиях, ввиду только исполнения воли Бога, есть наилучший поступок,

который может быть сделан человеком"(7,с.284). "Отказавшись от всякой

привязанности к результатам своей деятельности, всегда удовлетворенный и

независимый, он не совершает действий, приносящих плоды, хотя и занят

постоянно всевозможными делами"(Б.-г.4.20). "Как только думаешь о

последствиях своей деятельности, так чувствуешь свою слабость и

ничтожность; а как только подумаешь о том, что дело твое в том, чтобы

делать сейчас волю Пославшего, так чувствуешь свободу, радость и

силу"(7,с.284). "Поэтому человек должен действовать из чувства долга, не

беспокоясь о плодах своей деятельности, ибо, действуя так, он достигает

Всевышнего"(Б.-г.3.19).

усмирение желаний

"Путь постижения Высшей истины начинается со смирения и оканчивается

познанием Абсолютной Личности Бога"(Ш.П.с.618). "Нет ничего сильнее

смиренного человека, потому что смиренный человек, отказываясь от себя,

дает место Богу"(7,с.338).

"Глубокая река не возмутится от того, что в нее бросить камень; так же и

человек. Если человек возмущается от оскорблений, то он не река, а

лужа"(7,с.142). "Умиротворения может достичь лишь тот, кого не беспокоит

непрерывный поток желаний, подобный рекам, впадающим в вечно наполняемый,

но всегда спокойный океан. И нет мира тому, кто стремится удовлетворить

свои желания"(Б.-г.2.70). "Чем меньше потакать телу в одежде, помещении,

увеселении, тем свободнее жить. И напротив, только пустись улучать еду,

одежду, помещение, увеселения - и не будет конца трудам и заботам"(7,с.92).

В Катха Упанишаде(1.3.3-4) сказано: "Человек сидит в колеснице

материального тела, которой управляет разум - возница. Ум - это вожжи,

которые держит возница, а чувства - лошади. Душа, таким образом, испытывает

на себе хорошие или плохие последствия взаимоотношений с умом и чувствами.

Таково мнение великих мыслителей". "Возница не бросает вожжей оттого, что

не сразу остановит коней, но продолжает тянуть, и кони останавливаются. Так

и ты со страстями: не удержался один раз, продолжай бороться, и в конце

концов победишь ты, а не страсти"(7,с.291). "Тот, кто уводит свои чувства

от их объектов, несомненно находится в твердом уме"(Б.-г.2.68)

веры и Вера

"Есть две веры: вера доверия тому, что говорят люди, - это вера в

человека или в людей, и таких вер много различных, и вера в свою

зависимость от Того, Кто послал меня в мир. Это вера в Бога, и такая вера

одна для всех людей"(7,с.10). Эта единая для всех вера на санскрите

называтеся САНАТА-ДХАРМА: "Можно иметь веру в определенный процесс, и можно

переменить свою веру и принять другую, но слово санатана-дхарма относится к

такой деятельности, которая не может измениться"(Ш.П.с.32). "В зависимости

от места, времени и обстоятельств человек исповедует определенную веру, но

эти обозначения не имеют отношения к санатана-дхарме. Индус может изменить

свою веру и стать мусульманином, или мусульманин - изменить свою и стать

индусом, то же и с христианством, но ни при каких обстоятельствах не может

измениться предназначение человека служить другим. Санатана-дхарма значит -

служение"(Ш.П.с.33). "Вера у разных людей и в разные времена может быть

разная, но любовь у всех и всегда одна и та же"(7,с.11).

Сравнение двух последних цитат показывает, что истинная любовь - всегда

служение.

любовь истинная и ложная

"Строго говоря, основных отношений человека к миру только два: личное,

состоящее в признании смысла жизни в благе личности, приобретаемом отдельно

или в соединении с другими личностями*" и "признающее смысл жизни в

________________________________________________________________________

* Толстой считал, что "языческое общественное, или семейно-

государственное" сознание (служение "семье, роду, народу, государству и

даже человечеству") принципиально не отличается от "первобытного

личного"(1-39,с.9). "Невежественный человек отождествляет свое тело и свое

"я"; телесные связи с другими он принимает за родство, поклоняется земле,

на которой появилось его тело, и рассматривает религиозные ритуалы как

самоцель. Общественная деятельность, национализм, альтруизм - вот некоторые

из видов деятельности таких материалистически устремленных

людей"(Ш.П.с.195).

==================

служении Пославшему человека в мир"(1-39,с.8) ( "взаимоотношения те же, что

между хозяином и слугой"(Ш.П.с.27)). "Человек божеского жизнепонимания

признает жизнь уже не в своей личности и не в совокупности личностей (в

семье, роде, народе, отечестве или государстве), а в источнике вечной,

неумирающей жизни - в Боге; и для исполнения воли Бога жертвует и своим

личным, и семейным, и общественным благом. Двигатель его жизни есть любовь.

И религия его есть поклонение делом и истиной началу всего -

Богу"(1-28,с.70).

Для обозначения любовного служения Богу используется термин БХАКТИ.

"Любовь дает людям благо, потому что соединяет человека с Богом"(7,с.11).

Во второй главе мы уже говорили о том, что когда "называют одним и тем же

словом любовь духовную - любовь к Богу и ближнему, и любовь плотскую

мужчины к женщине или женщины к мужчине, это большая ошибка. Нет ничего

общего между этими двумя чувствами. Первое есть голос Бога, второе - голос

животного"(7,с.96). Но и между любовью к ближнему, как она обычно

понимается, и любовью к Богу также огромное различие. "Всякая любовь к

ближнему, корень которой не в любви к Богу: любовь к родным, к друзьям, к

приятным людям, благодушие ко всем, вызываемое хорошим расположением духа,

часто принимаемое за любовь, не есть та любовь, проявление которой дает

смысл и радость жизни... Прежде, чем любить ближнего, или для того, чтобы

любить ближнего, надо любить Бога всем сердцем и всем помышлением. Только

через такую любовь к Богу можно любить ближнего. Прямо, непосредственно

любить настоящей любовью нельзя так же, как нельзя прямо по телефону

передать своей речи соседу, а надо обратиться к центральной

станции(1-74,с.59). Расхожее утверждение "Бог есть любовь" почти всегда

понимают не правильно: принимая "благодушие" (греч. "филео") за любовь,

считают, что знают Бога. Только познав Бога и осознав себя такой же Его

духовной частицей, как и все живые существа, можно понять божественную

любовь. "`Я не понимаю, что значит любить Бога. Разве можно любить что-то

непонятное и неизвестное? Любить можно ближнего, это понятно и хорошо, но

любить Бога - это только пустые слова'. Так говорят и думают многие. Но

говорящие и думающие так люди грубо ошибаются, не понимая того, что значить

любить ближнего, - не приятного и полезного нам человека, а а одинаково

всякого человека, хотя бы это был самый неприятный, враждебный нам

человек"(7,с.54). "Поскольку Кришна присутствует в сердце каждого, как

Сверхдуша, каждое тело является воплощением или храмом Всевышнего Господа,

и как человек оказывает почтение храму Господа, так же он должен оказывать

почтение каждому телу, в котором пребывает Сверхдуша"(Ш.П.с.451). "Так

любить ближнего может только тот, кто любит Бога, того Бога, который один

во всех людях. Так что непонятна не любовь к Богу, а непонятна любовь к

ближнему без любви к Богу"(7,с.54). "Заставить себя любить других нельзя.

Можно только откинуть то, что мешает любви. А мешает любви любовь к своему

животному "я""(7,с.324) и ее разновидность - "любовь" к чужому животному

"я".

* * *

М.Горький вспоминал, как в обществе Чехова, старшего сына Толстого и еще

нескольких мужчин речь зашла о женщинах. Толстой долго слушал безмолвно, и

вдруг произнес: "А я по баб скажу правду, когда одной ногой в могиле буду,

- скажу, прыгну в гроб, крышкой прикроюсь - возьми-ка меня

тогда!"(19,с.220). Мне хотелось бы увидеть эту свою книжку еще при жизни,

поэтому вместо гробовой доски в качестве щита я попробую использовать

предостерегающую надпись:

только для мужчин!

О ЖЕНЩИНАХ И СУПРУЖЕСТВЕ

Конечно, я не думаю, что вышестоящее предупреждение остановит

представительниц прекрасного пола (скорее всего этот раздел будет

единственным, который читательницы действительно прочтут, а не просмотрят),

но, по крайней мере, формально я не нарушу зарока никогда не пытаться

убедить женщину, что смысл жизни заключается не в том, чтобы выйти замуж и

рожать детей. Практически полная безнадежность такой проповеди кроме моего

личного печального опыта подтверждается как современной наукой, так и

ведическими писаниями.

Не так давно была обнаружена половая дифференциация мозга: нейроны мозга

мужчин и женщин имеют существенные химические различия; более того,

разнится и архитектура их ансамблей (нервные клетки по разному расположены

друг относительно друга). Не вдаваясь в нейрофизиологические тонкости,

приведу вытекающее из них заключение: "Материнство женщин основано

преимущественно на нейробиологических, инстинктивных факторах, а отцовство

мужчин - на морально-этических, обусловленных воспитанием"*.

________________________________________________________________________

* Судаков К.В., Рылов А.Л. Тайны мышления. М., "Педагогика", 1990, с.37

Однажды я слышал, как пожилая соседка родителей выговаривала своей

немолодой кошке, опять принесшей пятерых котят, и спрятавшей их в

укромном месте: "Умная ты умная, только дура!" Что толку говорить -

нейробиология...

14 октября 1897 г. Толстой из чувства отцовского долга, но осознавая

бесполезность увещеваний, писал старшей дочери: "На счет же влюбленья я

бы, зная, что это такое, то есть совсем не прекрасное, возвышенное,

поэтическое, а очень нехорошее и, главное, болезненное чувство, не

отворял бы ворот этому чувству и так же осторожно, серьезно относился бы

к опасности заразиться этой болезнью, как мы старательно оберегаемся от

гораздо менее опасных болезней: дифтерита, тифа, скарлатины. Тебе

кажется теперь, что без этого нет жизни. Так же кажется пьяницам,

курильщикам, а когда они освобождаются, тогда только видят настоящую

жизнь... Сказав это, хотя и почти без надежды того, чтобы ты поверила

этому и так повернула свою жизнь, понемногу

деморфинизируясь..."(2-19,с.405).

====================

Что касается ведических писаний, то, "согласно Чанакье Пандиту, женщины,

в основном, не очень разумны и поэтому не заслуживают доверия"(Ш.П.с.76).

Речь здесь идет не столько о смышлености в ее обычном понимании (хотя,

например, уникальные математические таланты, встречающиеся у одного из

10000 школьников, распределены между сильным и слабым полом в отношении

13:1), сколько о высшей способности разума. Веды различают ум (манас) и

разум (буддхи). Основная функция ума - принятие (санкалпа) и отвержение

(викалпа). Работу ума сопровождают сомнения, желание, память и прочие

свойства. Задача же разума состоит в различении истинного от ложного,

определении, что следует делать, а что нет. "Ум есть способность понимать и

соображать жизненные, мирские условия, - писал Толстой М.О.Меньшикову, -

разум же есть божественная сила души, открывающая ей ее отношение к миру и

к Богу. Разум не только не одно и то же, что ум, но противоположен ему:

разум освобождает человека от тех соблазнов (обманов), которые накладывает

на человека ум. В этом главная деятельность разума: - уничтожая соблазны,

разум освобождает сущность человеческой души"(1-68,с.161)

Бхагавад-гита(3.42) рисует иерархическую картину: "Чувства выше мертвой

материи, ум выше чувств, разум выше ума, а душа еще выше, чем разум".

Различие в телах (мужское, женское, животного и т.д.) живых существ вызвано

поступками и склонностями прошлых жизней. По большому счету, как духовные

индивидуальности, мы все равны. Третьего мая 1909 г. Толстой ответил на

неоднократное обращение к нему поборницы эмансипации Е.Добротиной: "Я

признаю то, что во всех человеческих существах, одинаково в мужчинах и

женщинах, живет дух божий и что поэтому и мужчины и женщины совсем

равны"(1-79,с.185). Но это теоретически... В том же письме читаем: "Я от

вас ничего не требую. Советую и вам также ничего не требовать от других. А

то вы сами своими письмами, угрозами и неосновательными требованиями даете

повод говорить о том, что женщины не должны иметь права, равные с

мужчинами*".

Рождение в женском теле менее благоприятно для духовного развития**, чем

________________________________________________________________________

* Однажды Толстой возразил собеседнику, утверждавшему, что мужчина и

женщина обладают одинаковыми возможностями и способностями: "Даже если

допустить, что женщина и мужчина равны во всех своих способностях, я должен

признать, что у нее есть свойство, которого нет у нас: рожать

детей"(26,с.430). Шрила Прабхупада в аналогичной ситуации ответил так же:

"Если мужчина и женщина равны, пусть рожают детей по очереди".

** После смерти младшего сына Толстой писал И.Б.Файнерману: "Ужасно

хотелось бы передать ей [жене] хоть часть того религиозного сознания,

которое имею, хотя и в слабой степени, но все-таки в такой, чтобы иметь

возможность подниматься иногда над горестями жизни, потому что знаю, что

только оно, это сознание Бога и своей сыновности Ему, дает жизнь; и

надеюсь, что оно придет, разумеется не от меня, но от Бога, хотя очень

трудно дается это сознание женщинам"(1-68,с.96).

======================

в мужском. Хотя "разум дан не на то, чтобы научить человека любить Бога и

ближнего. Это вложено помимо разума в сердце человека"(7,с.354), и Кришна

говорит, что нашедшие прибежище в Нем, "будь они даже низкого рождения -

женщины, вайшьи (торговое сословие) и шудры (рабочий класс) - могут достичь

высшей цели"(Б.-г.9.32), но разум с помощью ума должен руководить

действиями человека. "Разум дан человеку на то, чтобы указать ему, что

ложь, и что истина. Стоит человеку откинуть ложь, и он научится всему тому,

что ему нужно"(7,с.354). К сожалению, "разум человека ложно направлен. Его

научили признавать жизнью одно свое плотское личное существование, которое

не может быть жизнью"(2-17,с.38). Отождествление со своим плотским

существованием называется ахамкарой (ложным "я"), и оно особенно сильно у

женщин. "Религиозное чувство есть у женщины, - писал Толстой, - но половое

(поэтизированное, особенно) властвует над ним"(1-69,c.95).

Приняв ложную основу материалистического самоотождествления, разум,

вместо того, чтобы направлять деятельность ума, становится рабом его

изворотливости в оправдании материальных желаний. "Разум для достижения

своих целей всегда пользуется умом, но ум может быть употребляем для целей

совершенно не разумных"(1-68,с.202). Первого мая 1899 г. Толстой в письме

поделился с братом Сергеем своими наблюдениями: "Чем больше живешь, тем

больше убеждаешься в том, что ум люди употребляют только на то, чтобы

оправдать свои безумные поступки"(2-19,с.442). Эту слабость женского разума

в различении должных и запрещенных поступков известная в прошлом веке

профессор психологии назвала "моральным слабоумием", и об этом же говорит

один из действующих лиц "Власти тьмы": "Мужиков похвалить нельзя, а уж

бабы... Эти как звери лесные. Ничего не боятся".

Тридцатого сентября 1907, разговаривая с И.И.Горбуновым о женщинах,

Толстой серьезным тоном сказал: "Они почти все полусумасшедшие". В ответ на

выраженное недоумение, пояснил: "Совершенная неспособность руководствоваться

разумом, одно только сердце*. Если сердце хорошо..."(12,с.53). Толстой имел

________________________________________________________________________

* 8 апреля 1901 г. Толстой писал дочери Маше: "У нас, мужчин, мысль

влияет на поступки, а у женщин, особенно женских женщин, поступки влияют на

мысль"(2-20,с.488).

===============

ввиду, что женщина готова явить высочаший пример самопожертвования, но с

такой же убежденностью в своей правоте может совершить и отвратительный

поступок ("Если бесконечна доброта женщины, то бывает, что и злости ее нет

конца"(5-2,с.210)). Поэтому "в Ману-самхите ясно сказано, что женщине

нельзя давать свободу*. Это не означает, что женщины должны находиться на

положении рабов, они скорее подобны детям**. Женщин следует опекать на

________________________________________________________________________

* "Отец охраняет [ее] в детстве, муж охраняет в молодости, сыновья

охраняют в старости: женщина никогда не пригодна для самостоятельности"

(Ману-смрити 9.3)

** 15 мая 1893 г. Толстой писал сыну Льву и дочере Татьяне о жизни,

наполненной пустыми развлечениями: "Жить так мужчине (женщинам и детям еще

простительно) стыдно"(1-66,с.323).

==========================

каждой стадии их жизни. В детстве женщина должна находится под

покровительством отца, в молодости - мужа, а в старости - своих взрослых

сыновей. Однако современное образование искусственно создало новое

представление о женщине как о независимом существе, и поэтому сейчас брак в

человеческом обществе - практически лишь фантазия. Также и нравы женщин

сейчас не на слишком высоком уровне"(Ш.П.с.711).

В древней ведической традиции отсутствует понятие женского монашества.

Для успешного духовного развития женщине лучше всего выйти замуж за

религиозного человека, который своим руководством компенсировал бы слабость

внутреннего руководителя - разума. "Женщины должны быть постоянно заняты в

семье исполнением разнообразных религиозных обрядов* в соответствии с

________________________________________________________________________

* Несмотря на свое свободолюбие и неприятие обрядовой стороны религии,

Толстой 19 марта 1884 г. записал в дневнике: "Конфуций прав, только не

насилие власти, а насилие убеждения - церкви, обряды жизни, веселья, нравы

определенные, которым бы легко было им повиноваться. Но непременно

повиноваться. Они сами не могут. В их числе все женщины"(1-49,с.70).

15 января 1908 г. на вопрос Н.Н.Гусева о жене их знакомого Толстой

ответил: "Она, как и все женщины, полагает, что религия, религиозные

рассуждения - это хорошо, но все это годится для разговоров, а настоящая

жизнь - это то, какой сварить обед и где достать денег для этого"(12,с.86).

=====================

семейными традициями и, таким образом, их целомудрие и преданность приведут

к рождению добродетельного потомства"(Ш.П.с.76). "Одно надо - всеми силами

стараться как мужчине, так и женщине (особенно женщине, для нее соблазн

сильнее), не уйти всему в продолжение рода, в семью, как бы сказать: не я

буду делать то, что должно, а те, которых я произведу и воспитаю, - не

перенести на потомство обязанность хорошей, божеской жизни, а самому жить

ею"(2-19,с.351). ("Люди, вступая в семейную связь, преимущественно женщины,

бывают склонны думать, что любовь к своей семье, к детям и есть то самое,

чего требует от них их разумное сознание, и что поэтому, если в семейной

жизни и приходится совершать грехи для удовлетворения потребностей семьи,

то эти грехи простительны"(1-39,с.146).) Но для стремящегося к

самоосознанию мужчины брак является отнюдь не лучшим вариантом жизненного

устройства: "Хорошо жить в честном браке, но лучше никогда не жениться*.

________________________________________________________________________

* Как-то на вопрос своего секретаря Н.Н.Гусева о том, продолжает ли он

теперь думать то же, что писал двадцать пять лет тому назад в книге "В чем

моя вера" - что семья есть одно из несомненных условий счастья - Толстой

решительно ответил: "Нет, теперь я прямо отрекаюсь от этого"(12,с.216).

Учитель детей Толстых В.Ф.Лазурский вспоминал, что однажды Софья Андреевна

беседовала с ним о "Крейцеровой сонате", когда вошел Толстой: "О чем это

вы? О любви, о браке? Брак - погибель. Шел человек до поры, до времени

один, свободно, легко, потом взял и связал ногу с ногой бабы". Софья

Андреевна спросила: "Зачем же ты сам женился?" - "Глуп был, думал тогда

иначе". - "Ну, да, ты ведь всегда так: нынче одно, завтра другое, все

меняешь свои убеждения". - "Всякий должен их менять, стремиться к

лучшим"(11,с.172).

==============

Редкие люди могут это. Но хорошо тому, кто может. Целомудрие дает

несравненно больше блага, чем даже счастливый брак"(7,с.94). Слово

"счастливый" лучше бы писать в кавычках: "Главная причина семейных

несчастий та, что люди воспитаны в мысли, что брак дает счастье. Но брак

есть не только не счастье, но всегда страдание, которым человек платиться

за удовлетворенное половое желание"(11,с.173). "Половые отношения являются

настоятельной потребностью обусловленной души, и они разрешаются в браке.

Согласно наставлениям шастр, непозволительно вступать в половые отношения

иначе как со своей женой. На всех остальных женщин следует смотреть, как на

собственную мать"(Ш.П.с.199). Об этом Толстой писал в послесловии к

"Крейцеровой сонате": "Не допускать в мыслях своих возможности общения с

чужими женщинами, так же, как всякий человек не допускает такой возможности

между собой и матерью"(2-12,с.198).

"Несмотря на то, что у грихастхи есть жена, его половая жизнь также

должна вестись с ограничениями, а именно - только ради зачатия ребенка.

Если грихастха не хочет детей, он не должен вступать в половые отношения с

женой. Современное общество наслаждается половой жизнью, используя

противозачаточные средства или еще более отвратительные методы для того,

чтобы избежать ответственности, которую приносят с собой дети. И это -

демоническое качество"(Ш.П.с.704). "Воздержание*, составляющее необходимое

________________________________________________________________________

* "Чтобы они могли воздерживаться, они должны... вести естественный

образ жизни: не пить, не объедаться, не есть мяса и не избегать

труда"(2-12,с.198)

=================

условие человеческого достоинства при безбрачном состоянии, еще более

обязательно в браке. Нехорошо употреблять средства против рождения детей

... потому, что это нечто весьма близкое к самому противному человеческой

совести действию - убийству. И нехорошо невоздержание во время беременности

и кормления"(2-12,с.199). "Пока существет материальное тело, позволяется и

удовлетворение его насущных потребностей, но в соостветсвтии с правилами и

предписаниями. И все же мы не должны руководствоваться такими

скидками"(Ш.П.с.200). "Если люди женятся, когда могут не жениться, то они

делают то же, что делал бы человек, если бы упал не споткнувшись. Если

споткнулся и упал, то что же делать, а если не споткнулся, то зачем же

нарочно падать? Если можешь без греха прожить целомудренно, то лучше не

жениться"(7,с.94). "Падение в том случае, если человек смотрит на женитьбу,

как на новый источник блага. Благо одно - духовная жизнь"(12,с.159).

Тем, кто спрашивал у него совета - жениться или нет - Толстой часто отвечал,

цитируя апостола Павла (I Кор.7.32;28): "Неженатый заботится о Господнем,

как угодить Господу, а женатый заботится о мирском, как угодить жене.

Впрочем, если и женишься, не согрешишь... Но таковые будут иметь скорби по

плоти, а мне вас жаль"."Чтобы доставлять удовольствие жене, детям, обществу

и поддерживать свой престиж, человек должен трудиться. Он привязывается к

плодам своей деятельности и сковывается ею"(Ш.П.с.649). "Допускается

жениться и половая жизнь с женой, но можно подняться выше этого и

относиться к женщине, как брат к сестре"(9,с.140).

В комментариях к Шримад-Бхагавтам(2.7.6) Шрила Прабхупада писал:

"Женщины, или прекрасный пол, - это олицетворение соблазна для живого

существа, а мужское тело, особенно в человеческой форме жизни, дается

живому существу для того, чтобы осознать себя. Весь мир околдован женскими

чарами, и как только мужчина сходится с женщиной, материальные путы

связывают его по рукам и ногам*... Многие брахмачари [ученики] не

________________________________________________________________________

* "Говорят об освобождении женщин от власти мужчин, а не говорят об

освобождении мужчин от власти женщин. Власть эта не формулированная, но

очень сильная..."(12,с.240).

============================

возвращаются домой и не вступают в брак, а всю жизнь остаются

найштхика-брахмачари, не поддерживая никаких связей с женщинами. Сознавая,

что союз с женщиной - это ненужное бремя, которое затрудняет самосознание,

они принимают саньясу - отрекаются от мира. Но поскольку в определенный

период жизни половое желание становится очень сильным, гуру может позволить

брахмачари жениться... Достигнув пятидесятилетнего возраста, такой

домохозяин прекращает общение с женщинами и принимает ванапрастху, цель

которой - научиться жить в одиночестве, избегая общества женщин. Когда же и

этот этап остается позади, удалившийся от дел домохозяин принимает саньясу,

чтобы полностью отказаться от общения с женщинами, даже со своей женой".

Подитожим словами Толстого: "Всегда во всех случаях человек должен

стремиться к целомудрию. Если он девственен, оставаться таким, если он

женился, то стремиться к тому, чтобы разжениться и стать опять

целомудренным. Это правило для всех браков"(1-73,с.133).

* * *

Предыдущая часть этой главы могла создать у читателя впечатление, что

философия Толстого абсолютно идентична мудрости Вед. Чтобы не уподобляться

авторам, выдергивающим только те цитаты, которые подтверждают их концепции,

рассмотрим отличия взглядов Толстого от ведического учения.

Различия: действительные и мнимые

Девятого декабря 1892 г. Толстой писал М.Н.Чистякову: "Вы говорите, что

я как будто не признаю Бога. Тут недоразумение. Я ничего не признаю, кроме

Бога. Бог это то все, бесконечное Все, чего я сознаю себя частью, потому

все во мне граничит Богом, и я чувствую Его во всем. И это вовсе не фраза,

а это то, чем я живу"(1-66,с.285). Но существуют три концепции Бога:

пантеистическая, монистическо-имперсональная и монотеистическая. "С одной

стороны, имперсоналисты поклонаяются вишва-рупе, всепроникающей вселенской

форме Господа, а с другой - размышляют о Его непроявленной, не поддающейся

описанию, тонкой форме. Этим двум концепциям Всевышнего - грубой и тонкой -

соответствуют теории пантеизма и монизма, однако чистые преданные Господа

отвергают обе эти концепции"*.

________________________________________________________________________

* Шрила Прабхупада. Шримад-Бхагаватам 2.10.35, комментарий.

=================

Александр Мень считал, что Толстого "тянуло к пантеистическим

доктринам"(4,с.17). Трудно сказать, куда кого "тянет": чужая душа потемки.

Судить о человеке можно только по его поступкам, и, в какой-то степени, по

словам. О ПАНТЕИЗМЕ Толстой говорил: "Я действительно боюсь

пантеистического воззрения, такого, которое видит Бога в природе, потому

что такое воззрение часто незаметно сливается с матерьялизмом и прикрывает

его"(1-69,с.59). Бог трансцендентен материальному миру. Весной 1902 г.

М.О.Меньшиков услышал от Толстого такое объяснение: "Религия есть отношение

человека к остальному миру. Это отношение не может быть к миру

чувственному, который в пространстве и времени, - и то и другое бесконечны.

Не может быть отношения единицы к ряду бесконечных чисел - их пришлось бы

интегрировать для этого. Следовательно, отношение возможно к целому вне

времени и пространства, следовательно Бог есть дух"(22,с.253).

Николай Бердяев воспринимал Толстого как ИМПЕРСОНАЛИСТА: "Толстой хотел

бы последовательно истребить все, что связано с личностью и

качественностью. Это в нем восточная, буддийская настроенность*, враждебная

________________________________________________________________________

* Толстой ответил на эти обвинения прежде, чем они были высказаны: "`Это

буддизм, нирвана', говорят они, и им кажется, что этими словами они

опровергли все то, что признавалось и признается миллиардами людей и что

каждый из нас в глубине души знает очень хорошо, - именно, что жизнь для

целей личности [ложного эго] губительна и бессмысленна"(2-17,с.74).

====================

христианскому Западу"(13,с.282). "Метафизика Л.Толстого, лучше всего

выраженная в его книге `О жизни', резко антиперсоналистична... В личности,

в личном сознании, которое для него есть животное сознание, он видит

величайшее препятствие для осуществления совершенной жизни"(8,с.185). Если

прочитать трактат "О жизни" по диагонали, действительно может создаться

такое впечатление. Но при серьезном чтении трудно не заметить, что Толстой

отвергает только материальную, "животную" личность; нельзя не обратить

внимания на те места, где речь идет об истинном "я": "То, что соединяет в

одно все разрозненные сознания, соединяющиеся в свою очередь в одно наше

тело, есть нечто весьма определенное, хотя и независимое от

пространственных и временных условий, и вносится нами в мир из области

внепространственной и вневременной; это-то НЕЧТО, состоящее в моем

известном, исключительном отношении к миру, и есть мое настоящее и

действительное "я"... Уничтожение последнего по времени сознания, при

плотской смерти, так же мало может уничтожить истинное человеческое "я",

как ежедневное засыпание"(2-17,с.100-103).

Наверное невнимательность Бердяева к толстовскому пониманию "истинного

я" имеет глубокие причины. Читая его "Самопознание", я не мог избавиться от

чувства разочарования: столь известный философ под индивидуальностью

понимает ахамкару (материальное "ложное я"). "Познать себя не значит

копаться в самом себе, - говорил Толстой, - а значит познать свою духовную

сущность, которая составляет основу движения жизни"(9,с.319). Бердяев

считал, что после смерти он останется Н.А.Бердяевым и даже надеялся

встретиться на том свете со своим любимым котом, кончину которого глубоко

переживал. Но ложное эго - шаткая опора. Толстой предостерегал: "Я люблю

свой сад, люблю читать книжку, люблю ласкать детей. Умирая, я лишаюсь

этого, и потому мне не хочется умирать, и я боюсь смерти. Может случиться,

что вся моя жизнь составлена из таких мирских желаний и их удовлетворения.

Если так, то мне нельзя не бояться того, что прекращает радости от

удовлетворения таких желаний. Но если эти желания изменились во мне и

заменились другим желанием - исполнять волю Бога, отдаться Ему в том виде,

в котором я теперь, и во всех возможных видах, в которых могу быть*, то чем

________________________________________________________________________

* Ср. "Я хочу только одного - беспричинного преданного служения Тебе,

жизнь за жизнью". (Шри Кришна Чайтанья Махапрабху. Шикшаштака, 4)

=========================

больше заменились мои телесные желания духовными, тем меньше страшна

становилась мне смерть. Если же совсем заменятся мои мирские желания одним

желанием - отдаться Богу, то и нет для меня ничего, кроме жизни, нет

смерти"(7,с.376).

после смерти

"Смерти нет - это всем известно. Повторять это стало пресно. А что есть

- пусть расскажут мне..." Как бы отвечая на эту просьбу Анны Ахматовой

Толстой писал: "Когда мы умираем, то с нами может быть только одно из двух:

или то, что мы считали собой, перейдет в другое отдельное существо, или мы

перестанем быть отдельными существами и сольемся с Богом. Будет ли то или

другое - в обоих случаях нечего бояться"(7,с.387). Второй случай,

являющийся имперсональной концепцией (согласно которой единая Душа

разделилась на множество индивидуальных душ и освобождение* приводит к

________________________________________________________________________

* Представление об освобождении имперсоналистов сводится к избавлению от

страданий, связанных с жизнь в материальном мире, тогда как вайшнавы

стремятся освободиться, чтобы ничто не мешало их деятельному любовному

служению Господу. Похожий взгляд высказал Толстой в письме к Н.Н.Страхову:

"Я никогда не верил и не понимал этого страха перед метамсихозой, которая

руководит Буддою. Задача состоит в освобождении не для освобождения, а для

освобожденной жизни - труда в этих самых материальных условиях жизни.

Человек, освобождающийся из темницы, почти всегда думает, что освобождение

есть цель, а между тем он освобождается для того, чтобы жить(1-63,с.313).

===================

слиянию с Высшим духом) противоречит Бхагавад-гите(2.23-24): "Душу нельзя

рассечь на куски никаким оружием, сжечь огнем, смочить водой, иссушить

ветром. Эту индивидуальную души нельзя разбить, растворить, сжечь или

иссушить. Она существует всегда и везде, неизменная, недвижимая, вечно та

же". В этих двух стихах утверждается, что душа остается вечной

индивидуальность, т.е. никогда не произойдет ее полного слияния с Богом.

Кроме того, предположение о разделении Духа на множество душ содержит в

себе противоречие: "душу нельзя рассечь". Об этом в записной книжке

Толстого есть пометка 30.06.1907: "Смерть есть распадение известных

соединений. Дух не соединение, а простое, и потому не подлежит смерти и

также рождению*"(1-56,с.359). Рождаются и умирают только тела, которые душа

________________________________________________________________________

* Ср.: "Для души не существует ни рождения, ни смерти"(Бхагавад-гита 2.20).

==================

в процессе реинкарнации меняет как одежду.

Реинкарнация несомненно интересовала Толстого. В 1877 году, читая лекции

основоположника сравнительного религиоведения, крупнейшего индолога

профессора Макса Мюллера "Очерки истории религии"(Париж, 1872), он

отмечает, что на стр.65-66 "нет речи о переселении душ, но только о

бессмертии души"(1-48,с.348). Но об отношении Толстого к идее реинкарнации

встречаются полярные высказывания: от мнения, что "Л.Н.Толстой не принимал

этой идеи ни в ее индусском, ни в ее буддийском варианте"(5-2,с.338), до

утверждения, что "он верил в жизнь после смерти, или в метемпсихоз, более

того - в посмертное индивидуальное существование, а не в нирвану или

слияние с мировой душой"(11,с.144). Такой разброс мнений вызван редкостью

конкретных высказываний Толстого на эту тему.

Первого сентября 1903 г. Толстой писал П.Бордакову: "Одно, что мы можем

утверждать с полной уверенностью, это то, что мы живем, что основа этой

нашей жизни есть существо духовное и потому не подлежащее изменениям,

началу, концу... Вопрос же о том, в какой форме будет это существо после

нашей смерти, неразрешим для нашего ограниченного ума. Мы можем

предполагать два положения: первое, что наша отдельная сущность сольется со

Всем, и второе, что она так же, как и теперь, проявится в ограниченному

состоянии и опять так же, хотя и в новых формах, которые мы представить

себе не можем, задача ее будет состоять в большем и большем расширении

пределов.... Из этих двух предположений вероятнее второе. Оно вероятнее

потому, что, не зная никакой другой жизни, как жизнь в ограниченных

пределах, мы не имеем права ожидать жизни неограниченной в соединении со

Всем"(1-74,с.170). О продолжении индивидуального существования после смерти

тела писал Толстой и И.М.Трегубову: "То, что при смерти раскрывается новый

мир, это я всегда думаю. Думаю, что одновременно с уничтожением

деятельности внешних чувств, через которые мы образуем этот наш мир,

является иное орудие познания внешнего мира, или при уничтожении того

деления, отделения от других, ограничения, в которых мы находимся в этом

теле, мы вступаем в новое деление, новые границы, и ощущаем эти границы и

познаем новый, совсем иной мир"(1-69,с.208).

Вообще же Толстой неохотно говорил о жизни после смерти: "О том, как

будет сознавать себя душа после смерти тела, не дано знать человеку, да и

не нужно ему"(7,с.7). Горький подметил, что Толстой "молчит внушительно и

умело, как настоящий отшельник мира сего. Хотя и много он говорит на свои

обязательные темы, но чуется, что молчит еще больше. Иного - никому нельзя

сказать. У него, наверное, есть мысли, которых он боится"(19,с.195). И все

же седьмого февраля 1892 г. Толстой написал Д.А.Хилкову о своем понимании

развития души из жизни в жизнь: "Как сны в этой жизни суть состояния, во

время которых мы живем впечатлениями, чувствами, мыслями предшествовавшей

жизни и набираемся сил для последующей жизни, так точно теперешняя вся

жизнь есть состояние, во время которого мы живем "кармой" предшествующей,

более действительной жизни и во время которого набираемся сил, вырабатываем

карму для последующей, той более действительной жизни, из которой мы вышли.

Как снов переживаем тысячи в этой жизни, так и эта наша жизнь есть одна

из тысяч таких жизней, в которые мы вступаем из той более действительной,

реальной, настоящей жизни, из которой мы выходим, вступая в эту жизнь, и

возвращаемся умирая. Наша жизнь есть один из снов той, более настоящей

жизни. Но и та, более настоящая жизнь, есть только один из снов другой, еще

более настоящей жизни и т.д. до бесконечности, до одной последней жизни -

жизни Бога.

Человек, живущий одной этой жизнью, не предчувствующий другой - это

крепкий сон; самый крепкий сон без сновидений - это полуживотное состояние.

Чувствовать во сне то, что происходит вокруг тебя, спать чутко, быть

готовым всякую минуту проснуться - это сознавать, хоть смутно, ту другую

жизнь, из которой вышел и в которую идешь.

Желал бы, чтобы вы поняли меня. Я не то, что забавляюсь, придумывая. Я

верю в это, вижу, несомненно знаю это, и, умирая, буду радоваться, что

просыпаюсь у тому более реальному любовному миру"(1-66,с.155).

В январе 1910 г. в письме П.Мельникову Толстой критиковал церковные

представления о вечном аде и рае: "Как легкомысленны и неправы рассуждения

о будущей жизни и о рае и аде, видно уже потому, что если душа будет жить

после смерти и будет жить где-нибудь, то она должна бы была жить где-нибудь

и прежде рождения, а про это никто не говорит"(1-81,с.61). О том, почему мы

не помним свои предыдущие жизни, Толстой сочинил притчу: "Сначала Бог

сотворил людей вечными. Они все росли, стали глупые, добрые, мягкие и все

росли, как лопухи и ничего не делали. Тогда он сократил их рост, сделал их

стареющимися, смертными, т.е. что они старелись и умирали, как засыпали и

опять рожались, старелись и умирали, и помнили, откуда родились, и знали

поэтому куда опять родятся. Тоже было нехорошо. Они стали ленивы - все

откладывали - после. Тогда он скрыл от них откуда и куда они

рожаются"(1-63,с.363).

Все эти высказывания Толстого показывает, что он склонялся к признанию

вечного ЛИЧНОСТНОГО бытия души, проявляющейся по разному в своих

многочисленных воплощениях.

Сверхличность

Относительно Бога Толстой высказывался более определенно: "Личность есть

ограничение, и потому Бог, как бы Его ни понимали, НЕ есть

ЛИЧНОСТЬ"(5-2,с.259). Тут, естественно, возникает вопрос: как безличное

смогло породить человеческую личность - то, что выше безличного? В письме

священнику Стефану Козубовскому вместо ответа Толстой опять повторяет

изначальную посылку: "Вы говорите, что так как человек есть личность, то и

Бог тоже личность. Мне кажется, что сознание человеком себя личностью есть

сознание человеком своей ограниченности. Всякое же ограничение несовместимо

с понятием Бога"(1-78,с.300). На мой взгляд, здесь (как это часто бывает)

просто путаница в терминологии. Ограниченность вовсе не является

определяющим свойством личности. Главная особенность личностей - между ними

могут устанавливаться любовные взаимоотношения. Собственно, об этом писал

Толстой 25 февраля 1909 г. И.П.Балашову: "Бог не личность, не может быть

личностью, ни сознательным существом, потому что и личность и

сознательность есть свойства нашей ограниченности; но, несмотря на свою

непостижимость, есть одна сторона, посредством которой мы можем общаться с

Ним. Это есть любовь(1-79,с.80). Хотя мы являемся ограниченными личностями,

существует безграничная Личность** - Бог. В Катха-Упанишаде (2.2.13)

сказано: "Один Вечный среди вечных, Сознающий среди сознающих дает всем всё

необходимое". Чтобы показать Его принципиальное отличие от остальных

личностей Шрила Прабхупада даже придумал особый термин (с трудом

поддающийся переводу на русский язык): Верховная личность Бога (Supreme

Personality of Godhead*).

________________________________________________________________________

* Если бы чаще применялся другой термин, - Сверхличность - также

употреблявшийся Прабхупадой (например, в комментарии к стиху 2.10.9

Шримад-Бхагаватам), это, возможно, примирило бы многих из тех, кто

предпочитает считать Бога безличным, с называющими Его Верховной личностью.

"Фактически, между персонализмом и имперсонализмом нет никакого

противоречия. Познавший Бога понимает, что безличностная и личностная

концепции одновременно присутствуют во всем, и что между ними нет

противоречия; так учит Господь Чайтанья в Своей высшей доктрине

ачинтья-бхеда и абхеда-таттвам - одновременное единство и

отличие"(Ш.П.с.361).

О Боге, как безграничном существе Толстой писал 7 сентября 1903 г.

Ильмари Каламниусу: "Бесконечное, которого человек сознает себя частью, и

есть Бог. Для людей непросвещенных, к которым принадлежит огромное

большинство так называемых ученых, не понимающих ничего, кроме материи, Бог

будет бесконечная в пространстве и времени материя. И такое представление о

Боге будет очень нелепо, но все-таки у них будет свой, хотя и нелепый, но

все-таки Бог. Для людей же просвещенных, понимающих, что начало и сущность

жизни не в материи, а в духе, Бог будет то бесконечное неограниченное

Существо, которое он сознает в себе в ограниченных временем и пространством

пределах(1-74,с.180).

===============

Толстой каждое утро молился*: "Отказавшись от всяких рассуждений, от

всяких мыслей, слов, просто жалобно отдаться** той Власти, в которой

находишься, и просить Ее или взять от меня мою волю, или вложить в меня

Свою. Я молюсь так, и не знаю Кому, и как может отозваться Тот, кому

молюсь, на нее, но знаю, что мне это нужно, необходимо и что этот акт

молитвы не пустой крик только моей слабости, но важнейшее и лучшее дело,

которое я могу сделать"(1-68,с.81). Хотя он и говорит, что не знает, к Кому

обращается с молитвой, обращаться можно только к КОМУ-ТО, то есть к

какой-то личности. Толстому указывали на это противоречие***, но он,

________________________________________________________________________

* 15 апреля 1907 г. Толстой писал о молитве И.М.Трегубову: "Слова

молитвы иногда мало трогают, а иногда поднимают, радуют, укрепляют, и я

всем советовал бы знать наизусть хорошие молитвы и произносить их в

определенное время в уединении. Это не мешает той ежечасной молитве,

которая состоит в том, чтобы при всяком поступке вспоминать о своем

отношении к Богу, чтобы руководствоваться им"(1-77,с.87)

** Шрила Прабхупада сравнивал повторение мантры "Харе Кришна" с плачем

ребенка, зовущего мать.

*** См., например, 1-79,с.80

======================

понимая под личностью ограниченность, повторял свой старый аргумент:

"Молитва обращается к личному Богу не потому, что Бог личен (я даже знаю

неверно, что он не личен, потому что личность есть ограниченность, а Бог

беспределен), а потому, что я - личное существо. У меня зеленое стеклышко

на глазу, и я все вижу зеленым; не могу не видеть мира зеленым, хотя и

знаю, что он не таков*"(5-1,с.133). Конечно, ограниченное восприятие

________________________________________________________________________

* В письме И.М.Трегубову от 28 июня 1896 г. Толстой так проиллюстрировал

эту идею: "Смешное сравнение, но оно выражает то, что хочу сказать: я вхожу

в здание, в конюшню, и вижу лошадей, запертых по стойлам и с подложенным

кормом, подстилкой; неужели можно усумниться, если бы я сам был лошадь, в

том, что есть существо, которое устроило конюшню, приготовило корм, а

главное, заперло лошадей? Можно никогда не видать этого хозяина и верить

без сомнения, что он есть. Правда, что лошадь будет воображать, что хозяин

этот тоже лошадь; а от этого предположения в представлении о хозяине

произойдет путаница; но то, что хозяин есть, и любящий лошадей хозяин, и

что-то на них или ими делающий, в этом уже не может быть

сомнения"(1-69,с.114).

Вивекананда писал, что если бы бык мог думать о Боге, он представлял бы

его Быком.

===========

человека искажает картину реальности, но человек - личность, потому что

личностью является Бог, а не наоборот. Чрезвычайно чувствительный ко всякой

фальши и лицемерию, воспринимая понятие "личность" как синоним

ограниченности, Толстой считал, что образованный человек, в отличие от

неграмотного простолюдина, не может верить в личного Бога, так как в идее

Бога заложена высшее понимание совершенства, доступное человеку. Он писал

своей родственнице (фрейлине А.А.Толстой), пытавшейся обратить его в

православие: "Я себя не разделяю от бабы, верящей Пятнице, и утверждаю, что

мы с этой бабой совершенно равно знаем истину. Это происходит от того, что

мы с бабой одинаково всеми силами души любим истину и стремимся постигнуть

ее и верим... Первое условие веры есть любовь к свету, к истине, к Богу и

сердце чистое без лжи. Бабу, верующую в Пятницу, я понимаю, и признаю в ней

истинную веру, потому что знаю, что несообразность понятия пятницы, как

Бога, для нее не существует, и она смотрит во все свои глаза и больше

видеть не может. Она смотрит туда, куда надо, ищет Бога, и Бог найдет ее. И

между ею и мною нет перед Богом никакой разницы, потому что мое понятие о

Боге, которое кажется мне таким высоким, в сравнении с истинным Богом также

мелко, уродливо, как и понятие бабы о пятнице. Но если я стану обращаться к

Богу через пятницу, богородицу, верить в воскресение и тому подобное, то я

буду кощунствовать и лгать и буду делать это для каких-нибудь земных целей,

а веры тут никакой не будет и не может быть"(1-63,с.6).

Но разве представление о Боге как о высшем совершенстве подразумевает

нечто безличное, бесформенное, не имеющее рук, ног, глаз? Ведь это просто

инвалид какой-то... Однако Толстой боялся антропоморфизма, умаляющего

величие Бога: "Бог Саваов с сыном, бог попов есть такой же маленький и

уродливый, невозможный бог, и еще гораздо более невозможный, чем для попов

был бы бог мух, которого мухи себе воображали бы огромной мухой,

озабоченной только благополучием и исправлением мух"(2-18,с.787).

апофатизм

Богословие Толстого преимущественно апофатическое, схожее с принципом

"нети" ("не то") философии санкхьи, отбрасывающей материальные определдения

как не относящиеся к сущности Бога: "Попытки рассуждениями и словами

определить Бога, кроме того, что совершенно бесполезны, еще и кощунственны,

подвергая обсуждению ума то, что выше всего и познается только всем

существом человека. Еще могу допустить то, что один человек может сказать

другому о том, как, по его мнению, нельзя и не надо понимать Бога, и то

если об этом спрашивают, но никак не могу допустить того, чтобы можно было

словами внушать другому, как именно надо понимать Бога"(1-79,с.186).

В сборник "Путь жизни" Толстой включил высказывание Вивекананды: "Бог,

которого мы познали, уже не Бог: познанный Бог уже становится таким же

конечным, как мы сами. Бога нельзя знать. Он всегда непознаваемый"(7,с.51).

Шрила Прабхупада говорил: "Мы даже не можем подумать: `Кришна наверное

такой'". Конечно Он другой, непредставимый, непостижимый для нашего ума.

"Живое существо не может осознать неограниченную бесконечность, если только

Она Сама милостиво не раскроет Свою сущность"(Ш.П.с.528). "Чувствовать Бога

может каждый, - писал Толстой, - но познать Его не может никто. И потому

не старайся познать Его, а старайся, исполняя Его волю, все живее и живее

чувствовать Его в самом себе"(7,с.51).

Отношение Толстого к метафизике видно из его дневниковой записи от 12

сентября 1884 г., в которой речь идет о приписываемых Будде словах ("Тот,

кто, изнывая от страданий, посвящает себя умствованиям о душе и мире,

поступает как глупец, который, вместо того, чтобы извлечь вонзившуюся в его

бок отравленную стрелу, размышляет о том, как была сделана эта стрела, кто

ее сделал и кто ее пустил"): "Учение о том, что вопросы о вечности не даны

- прелестны. Сравнение с раненым стрелою, который не хочет лечиться прежде,

чем не узнал, кто его ранил"(1-49,с.121). Об этом и запись 9 мая 1910: "Я

думал и записал, что метафизика, - вопросы о душе, о Боге, - составляющая

необходимую часть религиозного учения, настолько отвлеченна, непонятна, что

чем меньше говорить о ней словами, тем лучше*. Она познается какой-то

________________________________________________________________________

* 13 декабря 1899 г. Толстой писал А.И.Дворянскому 13 декабря 1899 г.:

"На вопрос же о том, как произошел мир, что ожидает нас после смерти, я

отвечал бы на первый признанием своего неведения и неправильности такого

вопроса (во всем буддийском мире не существует этого вопроса); на второй же

отвечал бы предположением о том, что воля Призвавшего нас в эту жизнь для

нашего блага ведет нас куда-то через смерть, вероятно, для той же

цели"(2-19,с.459).

=======================

высшей духовной способностью, чем разум. Есть два пути разрешения этой

отвлеченности, трудности понимания метафизических вопросов: во-первых,

уверовать в то, что есть личный Бог, троица и т.д.; во-вторых, сказать, что

нет никакого Бога, что не нужно никакой религии. И как тот, так и другой

способ не могут удовлетворить"(9,с.238).

"Отчего все так, как есть?"

В современной философии получил признание принцип дополнительности Бора,

который гласит, что невозможно непротиворечивое описание глобальных

категорий. (Например, в Упанишадах говорится об Абсолюте: "Недвижимый, Он

движется быстрее всех"; "Он не имеет глаз и рук, но всюду Его глаза и руки

простираются всюду", и т.д.) И действительно, все существующие философские

системы не свободны от внутренних противоречий*. В силу своей

________________________________________________________________________

*В гаудия-вайшнавизме эти противоречия если не снимаются, то, по

крайней мере, исключаются из рассмотрения. Это следует уже из самого

названия философской школы: ачинтья-бхеда-абхеда (непостижимое единство в

различии).

==============

ограниченности человеческий ум, неспособен удовлетворительно решить

противоречие между такими понятиями, как бесконечность и конечность,

континуальность и дискретность. "Для чего я отделен от всего остального и

зачем знаю, что есть ВСЕ то, от чего я отделен, - писал Толстой, - и почему

не могу понимать, что такое это всё? Зачем мое "я" не переставая

изменяется? Я не могу понять ничего этого. Но не могу не думать, что во

всем этом есть смысл, - не могу не думать, что есть такое Существо, для

которого всё это понятно, которое знает, зачем всё это"(7,с.50). Шрила

Прабхупада говорил, что хотя мы в своем обусловленном состоянии не можем

понять, как очутились в таком положении, Кришна несомненно знает это.

Третьего февраля 1887 г. Толстой сделал дневниковую запись: "Человек

употребляет свой разум на то, чтобы спрашивать: зачем и отчего? - прилагая

эти вопросы к жизни своей и жизни мира. И разум же показывает ему, что

ответов нет. Делается что-то вроде дурноты, головокружение при этих

вопросах. Индейцы на вопрос отчего? говорят: Майа соблазнила Брама,

существовавшего в себе, чтобы он сотворил мир, а на вопрос зачем? не

придумывают даже и такого глупого ответа. Никакая религия не придумала, да

и ум человека не может придумать ответов на эти вопросы. Что же это значит?

А то, что разум человеку не дан на то, чтобы отвечать на эти вопросы, что

самое задание таких вопросов означает заблуждение разума"(1-49,с.131). В

этом отрывке упоминается имперсональная концепция творения: майя (энергия

иллюзии) окутала безличный Абсолют (Брахман), в результате чего

недифференцированная Духовная Субстанция ощутила себя разделенной. Но

"бывает ли Господь сбит с толку? Если бы это было так, то неведение, или

Дьявол, было бы выше Бога"(Ш.П.с.282). Если же рассматривать разделение

Брахмана на индивидуальные души как лилу, игру Абсолюта, то эта игра

окрасится в садо-мазохистские тона, а поиск освобождения от страданий

материального мира становится бессмысленным, о чем писал Толстой в конце

1885 г. Н.Н.Страхову: "Мне кажется, что индийцы, Шопенгауэр, мистики и вы

делает ту ошибку, ничем неоправдываемую, что вы признаете мир внешний,

природу, бесцельной фантасмагорией... Иначе гораздо бы проще было и не

подневоливать дух этой игре"(1-63,с.313).

В персоналистической философии ответственность за полную страданий жизнь

в материальном мире возлагается на индивидуальную душу, которая,

позавидовав вечно совершенному Кришне, получила возможность пасть из мира

духовного в специально созданную резервацию. Преимущество этой модели в

том, что Бог здесь реабилитирован. Но как вечная душа вдруг упала? Почему

она этого не сделала раньше? Неужели ей не хватило времени в вечности*?

Толстой писал, что "наша жизнь есть наше сознание себя вечным,

бесконечным, т.е. безвременным и внепространственным духом, ограниченным

условиями временных и пространственных явлений"(1-74,с.245). Думать мы

можем только в пространственно-временных категориях, а о духовном мире,

лежащем вне времени и пространства, в Шримад-Бхагаватам (2.10.34) сказано:

"За пределами этого грубого материального проявления простирается

трансцендентный мир, который тоньше самых тонких форм. У него нет ни

начала, ни середины, ни конца, поэтому его нельзя описать словами или

постичь умом, и он полностью лишен материальных качеств". Поэтому Шрила

Прабхупада говорил: "Невозможно проследить истоки нашей нынешней

материальной жизни, более того, нам не нужно знать, как мы оказались в

условиях материального мира. Нужно довольствоваться пониманием того, что

так или иначе эта материальная жизнь продолжается с незапамятных времен, и

теперь наш долг - предаться Верховному Господу, изначальной причине всех

причин".**

________________________________________________________________________

* О невозможности разумного объяснения возникновения чего-либо в

вечности Толстой говорил, критикуя теорию эволюции: "В самом деле, где

взять на этой бесконечной линии, каковою представляется развитие - из

прошедшего - жизни человека, ту произвольную точку, с которой можно начать

фантастическую историю развития этой жизни? В рождении или зарождении

ребенка, или его родителей, или еще дальше в первобытном животном и

протоплазме, в первом оторвавшемся от Солнца куске? Ведь все рассуждения

эти будут самые произвольные фантазии - измерения без меры"(2-17,с.37).

** Наука самоосознания, ББТ, 1991, с.25

===================

Признав за разумом неспособность вместить понятия, относящиеся к

компетенции Творца, к кругу принципов, связанных с причинами Всего и с его

внутренними механизмами, неспособность ответить "ОТЧЕГО всЄ так, как есть",

Толстой поручил разуму решение вопроса "Как?": "Разум решает только

основной вопрос КАК. И для того, чтобы знать КАК, он решает в пределах

конечности вопросы ОТЧЕГО и ЗАЧЕМ? Что же КАК? Как жить? Как же жить?

Блаженно"(1-49,с.131). Все рассуждения, не отвечающее на вопрос "Как жить?",

Толстой отвергал, считая их бесполезными: "Я сомневался, кто прав, кто

виноват на 1 Никейском соборе*, но потом вспомнил: ... спасение только в

________________________________________________________________________

* Первый "вселенский" собор христиан, проходивший в 325 г. в Никее, на

котором была принята первая редакция "Символа веры" и осуждено арианство

как "безбожная ересь".

======================

исполнении заповедей. О чем же спорили? О заповедях? Нет. О способе

исполнения? Нет. Так они не о вере говорили, а о чем-то другом. На

здоровье. Я не пойду за ними"(1-48,с.326). Надо отметить, что Толстому не

было свойственно распространенное заблуждение, что неважно, верующий

человек, или нет, лишь бы он был хорошим и соблюдал заповеди. Первая

заповедь - "Возлюби Бога". Хотя "добрая жизнь есть необходимое условие

познания Истины, но Истина познается все-таки не доброй жизнью, а любовью к

Истине. И потому человек, не любящий Истины, если может быть такой добрый

человек, как бы он ни был добр, не узнает Истины"(1-68,с.19).

разумность веры

Принимая Бога как Истину, Толстой отвергал слепую веру, считая что она

должна согласовываться с разумом, который Бог дал человеку: "Чему бы я ни

следовал и что бы ни признавал за истину, причиной моего решения будет

всегда только мой разум, - писал он, - и потому следовать можно не тому и

другому учению, а только своему разуму*. Для того же, чтобы разум наш не

________________________________________________________________________

* Друг Толстого Сергей Дмитриевич Николаев в 1910 г. был удивлен, что

тот, некогда озаглавивший свою знаменитую книгу "В чем моя ВЕРА?", теперь

избегал этого слова, отвергал религию как ВЕРУ и противопоставлял ей

религию как СОЗНАНИЕ. Однажды, говоря на эти темы, Николаев сказал: "То,

что открыл мне о Боге Христос..." Толстой остановил его: "То, что я знаю о

Боге и любви, мне сказал вовсе не Христос. Это сказал мне Лев Николаевич.

Бог не есть вера, а точнейшее, достовернейшее знание"(22,с.221). Смысл его

дальнейших слов был тот, что в душе каждого человека лежит божественное

начало и сознание Бога. Служа Богу, человек обретает знание о Нем. В

Бхагавад-гите (10.10-11) Кришна говорит: "Тем, кто постоянно с любовью

служит Мне, я даю понимание, при помощи которого они могут прийти ко Мне.

Чтобы оказать им особую милость, Я, пребывающий в их сердцах, сиянием

знания рассеиваю тьму, порожденную невежеством".

Интересно, что Шрила Прабхупада, создав международную вайшнавскую

организацию, назвал ее "Общество СОЗНАНИЯ Кришны". Он говорил: "Религия

подразумевает научное понимание Верховного Повелителя: знать Его и

повиноваться Ему"(Наука самоосознания. ББТ, 1991, с.55).

================================

обманывал нас, а открывал бы всю ту истину, которая нам доступна, надо

делать две вещи: во-1-х, знать, что разум есть высшая наша божественная

сила, и потому не столько развивать его, сколько беречь его - не

искривлять, не ослаблять его принимаемыми неразумными верованиями, а,

во-2-х, очищать свое сердце от пороков, страстей, себялюбия, с тем чтобы

наши страсти не соблазнили наш разум"(1-68,с.119). В обращении "К

духовенству" Толстой специально на этом останавливается: "Что ни сыпь в

закром с щелью в полу, все высыпается. Что ни вкладывай в ум, принявший за

веру бессмысленное, - ничто не удержится в нем... Я знаю, что, повторяя

знаменитое "credo quia absurdum", многие из вас думают, что, несмотря ни на

_______________________________________________________________________

* Сredo quia absurdum (лат.) - "Верую, потому что нелепо". Высказывание

христианского философа II-III в.в. Тертуллиана; полностью выглядит так:

"Сын Божий распят: это не позор, потому что позорно. И Сын Божий не умер:

это достойно веры, потому что нелепо. И он восстал из мертвых: это

бесспорно, потому что невозможно".

=========================

что, они все-таки верят во все то, что проповедуют... Вы верите, что надо

говорить, что вы верите в это, но не верите, что было то, что вы

говорите... Можно произносить слова, не имеющее смысла, но нельзя верить в

то, что не имеет смысла. Можно верить в то, что души умерших перейдут в

другие формы жизни, перейдут в животных, или в то, что уничтожение страстей

или любовь есть назначение человека, можно верить просто в то, что Бог не

велел убивать людей, или даже что есть такую-то или иную пищу, и многому

другому, не представляющему в себе внутреннего противоречия; но нельзя

верить в то, что Бог в одно и то же время и один и три, что разверзлись

небеса, которых для нас уже нет, и т.п"(1-34,с.304-310).

Интересно, что сказал бы Толстой (живи он сегодня), если бы ему

довелость прочесть в справочнике по физике - науке, основанной, как принято

считать, на здравом смысле, - такой пассаж: "Волной и квантовый

(корпускулярный) способы описания света не противоречат, а взаимно

дополняют друг друга, так как свет одновременно обладает и волновыми и

корпускулярными свойствами"*. А электроны в атомах движутся по орбитам и в

то же время пребывают в покое; так же непостижимо (стоит и движется

_______________________________________________________________________

* Б.М.Яворский. А.А.Детлаф. Справочник по физике. М., 1980.

===============

одновременно) ведет себя жидкий гелий... Наверное, Толстой еще раз

подтвердил бы сказанное им в статье "Так что же нам делать?": "Как только

те, которые занимали место святых, почувствовали, что в них ничего не

осталось святого, что они все проклятые, как папа и наш синод, так они

сейчас же назвали себя не святыми только, а святейшими. Как только наука

почувствовала, что в ней не осталось ничего здравомыслящего, так она

назвала себя здравомыслящей, т.е. научной наукой"(2-16,с.327). А может,

предложил бы какую-то совершенно неожиданную интерпретацию

эксперементальных фактов: оставшиеся в его тетрадях записи, сделанные в

молодости, свидетельствуют о попытках создания нестандартной физики. (Между

прочим, в них содержатся рассуждения о давлении света, сделанные ДО

открытия этого явления). Недаром Горький писал: "Если бы он был

естествоиспытателем, он, конечно, создал бы гениальные гипотезы, совершил

бы великие открытия"(19,с.189).

чудеса

Толстой с недоверием относился к сообщениям о "знамениях, чудесах, т.е.

сверхъестественных событиях", считая их "обманом веры, противным

разуму"(1-39,с.153). Еще 4 марта 1855 года, находясь под Севастополем,

он записал в дневнике: "Вчера разговор о Божестве и вере, навел меня на

великую, громадную мысль, осуществлению которой я считаю себя способным

посвятить жизнь. Мысль эта - основание новой религии*, соответствующей

развитию человечества религии Христа, но очищенной от веры и

таинственности, религии практической (1-47,с.38). В 1890 г., после издания

комедии "Плоды просвещения" Толстой в письме оскорбленному стороннику

спиритизма Н.П.Вагнеру подтвердил свое "с годами все усиливающееся

отвращение, от которого я не отрекаюсь, ко всяким суевериям, к которым я

причисляю спиритизм"(2-19,с.190).

________________________________________________________________________

* На закате своих дней, 12 апреля 1908 г. Толстой признал в дневнике:

"Спасение в усвоении религии. Выдумать нельзя. Можно принять только ту,

которая уже открылась и зовет к себе"(1-56,с.122). Это перекликается с

утверждением Шримад-Бхагаватам (6.3.19) о том, что религия - закон, данный

Богом, и поэтому выдумать религию нельзя.

==============================================

Летом 1910 г. Толстой разговаривал со своим соседом по имению

М.Ладыженским о "психическом" учении йогов. "Мне это не нужно, это туманно,

неясно, и говорит о ненужной и недоступной человеку области... Психическая

сила ни к чему: это - та же теософия"(29,с.272). Если лет 15 назад в стране

"научного материализма" любой человек, интересовавшийся запрещенными темами,

- будь то религия, магия, астрология и пр. - уже в силу своего неподчинения

официальной идеологии воспринимался как соратник и единоверец, то сегодня,

среди бесчисленного количества магов, экстрасенсов, "йогов", скепсис

Толстого выглядит более чем уместным. В марте 1908 г. Толстой отвечал на

письмо Христо Досева: "Вы спрашиваете меня о теософии. Меня самого

интересовало это учение, но, к сожалению, они допускают чудесное, а

малейшее допущение чудесного уже лишает религию той простоты и ясности,

которые свойственны истинному отношению к Богу и ближнему. И потому в

учении этом может быть много очень хорошего, как в учениях мистиков, как в

спиритизме даже, но надо остерегаться его. Главное же, думаю, что те люди,

которым нужно чудесное, не понимают еще вполне истинного...

учения"(1-78,с.93). Шрила Прабхупада писал: "Те йоги, которых привлекают

сиддхи (сверхъестественные силы), не находятся на правильном пути. Если

йоги стремятся к побочным эффектам занятий йогой, они не могут достичь

ступени совершенства. Поэтому людям, которые занимаются йогой ради

впечатляющих акробатических трюков или демонстрации сиддхи, следует знать,

что они уходят от истинной цели йоги"(Ш.П.с.320). Занятия упражнениями

хатха-йоги могут принести пользу, укрепив тело, но, "главное, надо помнить,

что ты должен делать дело, порученное тебе. И как работник смотрит за

лопатой, чтобы она была остра, так и ты должен смотреть за собой"(9,с.211).

"Как детали машины требуют смазки и чистки для поддержания ее

работоспособности, так и человек в сознании Кришны поддерживает свое

существование только для того, чтобы быть способным к трансцендентному

любовному служению Господу"(Ш.П.с.242).

Насколько сильна была уверенность Толстого в невозможности или

фальшивости "чудес", показывает его ответ на письмо крестянина Ионы

Михайловича Шикунова, в котором тот спрашивал, как могло быть, что его

умершая жена ежедневно навещала его в течение шести месяцев: "Стыдно и

нехорошо писать глупости и ложь"(1-80,с.114). В конце января 1910 он писал

П.И.Солдатенкову: "Объяснять чудеса нет никакой надобности, так как чудеса,

приписываемые учителям веры - Кришне, Будде, Христу, Магомету и многим

другим, суть общие всем религиям выдумки и заблуждения людей, плохо

понимающих учение и желающих такими выдумками подтвердить его

истину"(1-81,с.83). И одновременно с этим Толстой говорил: "Интеллигент -

это галицкий князь Владимирко; он еще в XII веке говорил "предерзко": "В

наше время чудес не бывает". С той поры прошло шестьсот лет, и все

интеллигенты долбят друг другу: "Нет чудес, нет чудес". А весь народ верит

в чудеса так же, как верил в XII веке"(19,с.192).

Аватары

Очевидно свойственная интеллигенции того времени установка "признавать

истинным только то, что естественно, т.е. согласно с его разумом, и

признавать за ложь все то, что неестественно, т.е. противоречит

разуму"(1-39,с.161) явилась причиной непризнания Толстым концепции аватар.

Аватара - это воплощение Бога на земле. Шрила Прабхупада писал: "Есть много

разногласий между имперсоналистами и персоналистами о явлении Господа как

человека. Но если мы обратимся к Бхагавад-гите и Шримад-Бхагаватам, к этим

авторитетным источникам, излагающим науку о Кришне, нам станет ясно, что

Кришна есть Верховная личность Бога. Кришна не обычный человек, хотя Он и

явился на эту землю в человеческом обличии... Ни один человек не способен

на такие чудесные поступки, которые совершал Кришна, когда присутствовал на

этой земле"(Ш.П.с.449). Но ссылки на чудеса Толстого не убеждали*: "И

Магомет, и в индийской вере Кришна, и другие делали будто бы такие же точно

чудеса, как те, про которые рассказывается в Евангелиях. Поэтому самое

лучшее не верить ни в какие чудеса, а вникать в сущность

учения"(1-79,с.165). В этом Толстой солидарен со Свами Абхеданандой, в чьей

книге о христианстве он подчеркнул такой призыв: "Давайте жить так, как

Иисус учил нас, и быть живыми Иисусами Христами [!] на этой земле. Индуизм

не довольствуется лишь теоретическим принятием Христа, но искреннее

стремится к тому, чтобы жить так же, как он - жизнью в отречении, владении

собой и любви ко всем живым существам. Таким образом он старается выполнить

требования той вечной религии, которая была сообщена нам Христом-Кришной,

Христом-Буддой и Христом-Иисусом"**.

________________________________________________________________________

* В письме иеромонаху Арсению от 28.05.1907 Толстой объясняет свое

отношение к содержащимся в Священных Писаниях повествованиям о чудесах,

явленных Богом: "Представьте себе, что работник живет у хозяина, но никогда

не видит его. Между тем знает твердо и по мнению своих лучших товарищей и

по всему добру, которое он видит от хозяина, что хозяин мудрый, милостивый

и озабочен только благом своих рабочих. Может ли для такого рабочего

представлять какой-нибудь интерес рассказ одних его товарищей рабочих,

рассказ, оспариваемый другими товарищами, что хозяин, кроме своих великих

свойств, имеет еще дар производить самые удивительные фокусы?

Для чего же мне от несомненного и радостного переходить с сомнительному

и смущающему? Мне, по крайне мере, так лучше. И потому хотя и очень

сожалею, что не схожусь с вами в одном, знаю, что мы все-таки оба сыны Бога

и потому соединены той любовью, которая составляет основу нашей

жизни"(1-77,с.118).

** Warum verwirff ein Hindu das moderne Kirchentum, obgleich er Christus

anerkennt? Von Swami Abhedananda. Leipzig-Frankfurt a M., с.37

======================

Шестого июля 1909 г. Толстой писал А.Я.Табакову: "Христос, по моему

мнению, был великий мудрец и святой человек, но никак не Бог, а был таким

же великим учителем, каким были в других странах: Кришна в Индии, Будда в

Индии и Китае, Конфуций и Лаотзе в Китае"(1-79,с.221). В другом письме он

высказался еще резче: "Признавать же Христа Богом так же, как индусы

признают Богом Кришну и другие народы своих учителей богами, считаю великом

грехом и кощунством"(1-79,с.217). О таком отношении к Себе Кришна сказал:

"Глупцы глумятся надо Мной, когда Я нисхожу в образе человека. Они не знают

Моей трансцендентальной природы Всевышнего Господа, управляющего всем, что

существует"(Б.-г.9.11). В Брихад-вишну-смрити говорится: "Считающий тело

Кришны материальным должен быть отстранен от всех обрядов. Если кому-либо

случится увидеть лицо такого человека, ему следует тотчас же совершить

омовение в Ганге, чтобы очиститься. Люди осмеивают Кришну, потому что они

завидуют Верховной личности Бога"(Ш.П.,с.452).

Нежелание признать Кришну или Христа Богом не дало Толстому возможности

развить в себе чувство любви к Богу не как к абстрактной Истине, а как к

Личности, явившей Себя на земле. Горький так оценил отношение Толстого к

Христу: "Думаю, что он считает Христа наивным, достойным сожаления и хотя -

иногда - любуется им, но - едва ли любит"(19,с.192). Сохранилась записная

книжка Толстого с сентенцией от 26.05.1907: "Не любовь, как у Кришны и у

Павла нужна, а не делать зла людям, не допускать таких условий, при которых

зло можно - непротивление"(1-56,с.353).

ненасилие

Говоря о Толстом, невозможно не затронуть толстовское учение о

непротивлении злу насилием*. Современный православный публицист В.А.Никитин

_______________________________________________________________________

* Вопреки вводящему в заблуждение названию, учение это - О СОПРОТИВЛЕНИИ

злу, но без применения силы. В феврале 1907 г. Толстой писал Болтону Холлу:

"Мы не должны принимать в нем [зле] участия. В тех именно случаях, когда мы

должны воздерживаться от того, что нас просят или приказывают нам сделать,

и заключается самая сущность принципа непротивления"(1-77,с.35). "Главная

особенность этого пути от обыкновенно избираемого состоит в том, чтобы

прежде всего не вступать ни в какие компромиссы с той злой силой, которую

желаем уничтожить, не участвовать в ней ни прямо, ни косвенно и не

пользоваться ею"(1-69,с.38).

========================

отмечает: "Многие построения Толстого, по существу, тождественны концепциям

джайнизма, буддизма или индуизма; идея `непротивления' является попыткой

перенести на европейскую почву восточную идею ахимсы"(22,с.129).

Шрила Прабхупада объясняет, что "ахимса, отказ от насилия, означает, что не

следует совершать поступков, причиняющих страдания или беспокойство

другим"(Ш.П.с.488). Ведическое предписание гласит: "ма химсьят

сарва-бхутани" - "никогда и ни к кому не применяй насилия"(Ш.П.с.108).

Кришна провозглашает, что принцип ахимсы исходит из Него (Б.-г.10.5),

упоминает ненасилие в перечне качеств "присущих праведным людям, наделенным

божественной природой"(Б.-г.16.2) и называет его в числе необходимых аскез

(Б.-г.17.14). Но, сказав о аскезе, как о качестве брахмана (наряду со

спокойствием, самообладанием, чистотой, терпением, честностью, знанием,

мудростью и религиозностью), в следующем стихе Гиты Кришна говорит:

"Героизм, сила, решимость, находчивость, ОТВАГА В БОЮ, благородство, умение

руководить - вот природные качества, определяющие деятельность

каштриев"(Б.-г.18.43). "Существуют два вида сва-дхармы (особых

обязанностей) - разъясняет Шрила Прабхупада. - На телесном уровне особые

обязанности предусматриваются как для брахманов, так и для кшатриев, и эти

обязанности нельзя обойти. После освобождения особые обязанности человека

становятся духовными и выходят за рамки материалистических, телесных

представлений"(Ш.П.с.123). В Парашара-смрити говорится: "Долг кшатрия -

защищать граждан от любых напастей, и поэтому он иногда должен применять

насилие, дабы поддерживать закон и порядок. Он должен побеждать вражеских

солдат и управлять миром согласно религиозным принципам"(Ш.П.с.124). "В

целях соблюдения правосудия так называемое насилие вполне дозволено.

Хирургическая операция предназначается не для убийства пациента, а для его

излечения"(Ш.П.с.111).

В работе "Не убий никого" Толстой доказывает: "Не убий не значит то,

что можно убивать людей других, чем свой, народов и еще тех, убийство

которых мы признали для себя полезным: а что слова эти, нами же

приписываемые Богу, значат то, что не должно убивать никого"(1-37,с.51).

Конечно, легко снисходительно поправить Толстого, не делавшего никаких

исключений для запрета на убийство; Александр Мень делает это так: "Толстой

механически перенес нравственные заповеди, обращенные к личности, на весь

общественный порядок. А полной аналогии, полного соответствия здесь быть не

может. Так, древняя заповедь `око за око, зуб за зуб' была юридическим

правилом, законом справедливости. Христос же призывает человека, в его

индивидуальной жизни, возвыситься над справедливостью во имя высшего закона

прощения. Таков смысл слов о щеке, подставленной обидчику"(4,с.21).

Казалось бы все просто и ясно; нужно было объяснить это Толстому, и он

признал бы свою ошибку... Между тем он, в чьей недостаточной

эрудированности мы с радостью успокоения были готовы себя убедить, в статье

"Письмо к Индусу" возвышал свой обличающий голос: "Внушалось то, что это

высшее нравственное чувство применимо только для личной жизни, годно, так

сказать, для домашнего обихода, для общественной же жизни признавалось

необходимым для блага большинства людей употребление против злых людей

всякого насилия, тюрем, казней, войн, поступков, прямо противоположных

самому слабому чувству любви"(1-37,с.263).

Всегда, как только человек слышит о непротивлении злу насилием, он

чувствует внутреннее сопротивление, и для опровержения этого принципа

начинает придумывать ситуацию, в которой нужно "спасти жертву" и лишь "по

возможности" щадить злодея*. Но было бы верхом наивности считать, что

________________________________________________________________________

* Об этом, критикуя Толстого (в лице "князя, отпетого типа"), писал

Владимир Соловьев в своих "Трех разговорах".

Толстой в "Исповеди" описывает период своих религиозных исканий, и, в

частности, поиск ответа на вопрос о "презрительном, самоуверенном,

непоколебимом отрицании", c которым относятся друг к другу представители

различных христианских конфессий: "Я ездил к архимандритам, арихирееям,

старцам, схимникам, и никто никакой попытки не сделал объяснить мне этот

соблазн. Один только из них разъяснил мне все, но разъяснил так, что я

уж больше ни у кого не спрашивал... Собеседник сказал мне, что ...

призвание духовной власти - БЛЮСТИ во всей чистоте греко-российскую

ПРАВОСЛАВНУЮ ВЕРУ, переданную ей от ПРЕДКОВ. И я все понял. Я ищу веры,

силы жизни, а они ищут наилучшего средства исполнения перед людьми

известных человеческих обязанностей"(4,с.105-107). Вл. Соловьев цель

своих философских трудов определял так: "ОПРАВДАТЬ ВЕРУ НАШИХ ОТЦОВ,

возведя ее на новую ступень разумного основания"(Собр.соч.Спб.,1911.Т.4,

с.243). Показательно, что эти усилия были восприняты "отцами" весьма

своеобразно. Например, К.Леонтьев писал сотруднику "Московских

ведомостей" А.Александрову: "Надо бы, чтобы духовенство наше, наконец

возвысило свой голос... Скажут: много чести? Я не согласен. Преосв.

Никанор удостоил внимания своего Л.Н.Толстого; а что такое проповедь

этого самодура и юрода сравнительно с логическою и связанною проповедью

сатаны - Соловьева?"

===========================

ТОЛСТОМУ не приходили в голову подобные аргументы: "Говоря о непротивлении

злу, вы спрашиваете, как обыкновенно все спрашивают, что делать, когда на

ваших глазах злодей убивает или мучает любимое беззащитное существо. Другие

в этом же роде говорят, как быть, когда на кротких, беззащитных людей

нападут злодеи... Христианин может не иметь силы воздержаться от насилия

при нападения на любимое им существо, но не может не признать того, что он

должен был отдать свою жизнь для защиты любимого существа, но не должен был

в каком бы то ни было случае употреблять насилия, которое при сопротивлении

всегда кончается убийством"(1-79,с.90-91).

Слабость аргументации, с нашей точки зрения, очевидна. Но почему же

Толстой так настаивал на абсолютной недопустимости насилия? Пятого июня

1909 г. он писал У.А.Ходжаеву: "Вы спрашиваете меня, как поступить,

признавая учение о непротивлении, в том случае, когда мне известно, что

человек намеревается сделать зло многим людям, и не лучше ли употребить

насилие против этого одного человека, чтобы не дать погибнуть многим?

Простите меня, но ваш вопрос, подобные которому делают многие, вызывается

не желанием знать истину, а скорее, напротив, желанием оправдать свое

неисполнение того, что считаешь истиной. Учение любви, неизбежно включающее

в себя понятие непротивления, указывает тот идеал, к которому свойственно

стремиться человеку. Принимать же идеал за правило поведения есть большая

ошибка или самообман. Идеал только тогда и идеал, когда он требует полного

совершенства, того, что никогда вполне недостижимо в этой жизни, но он

необходим, как руководство для нее, и необходим только тогда, когда

указывает именно это недостижимое в жизни совершенство. То же и с идеалом

любви. Рассуждение о том, что так как требования любви, включающей

непротивление, не могут никогда быть вполне выполнены, то и не надо

стараться исполнять их, подобно рассуждению человека, которому дан был

компас для того, чтобы он в своем путешествии мог руководствоваться прямым

направлением к цели, и который сказал бы, что так как на прямом пути,

указываемом компасом, встречаются непреодолимые препятствия - горы, реки и

т.п., то ему и не нужно сообразовываться с компасом, приближаясь насколько

возможно к совершенному прямому направлению, а можно идти и в сторону и

куда попало. Компас этот в вопросе любви, включающей непротивление, есть

нравственно-религиозное чувство, которое всегда показывает человеку, что

ему ДОЛЖНО делать (направление для путешествующего); последствия же, то,

что произойдет из его поступков, никогда неизвестны человеку. И потому как

для путешествующего единственное руководство есть наибольшее приближение к

тому совершенно прямому направлению, которое указывает компас, так и для

живущего религиозно-нравственной жизнью человека единственным руководством

в его поступках может быть никак не предположение о тех последствиях, какие

произойдут от такого или иного его поступка, а только сознание того, чтО он

всегда должен и чего всегда не должен делать"(1-79,с.218).

Признав, что в исключительныех случаях можно не соблюдать тот или иной

принцип, всегда можно нежелание соблюдать предписание обосновать ссылкой на

исключение. Например, я знаю женщину, которая решила придерживаться запрета

на употребление спиртных напитков (если это не вызвано медицинской

необходимостью). Приехав в гости к родственникам, она попала на застолье.

Не желая огорчать радушных хозяев, подносивших рюмочку, она попросила,

чтобы ей налили травяную настойку: лекарство-то можно... Только вот Бога не

обманешь.

Склад ума тех, кто ищет лазеек для оправдания своих порочных действий

Толстой выразил в дневниковой записи 22.02.1908: "Целомудрие. Род

прекратиться. Ну так поедем в бардель"(1-56,с.108). Об этом же говорит

Познышев в Крейцеровой Сонате: "Да вот как бы не погиб род человеческий ...

оттого, что десяток-другой хочет перестать быть свиньями"(2-12,с.145).

Хотя, как писал Толстой в марте 1881 г. Александру III о его "помощниках",

"они скажут: христианское прощение и воздаяние добром за зло хорошо для

каждого человека, но не для государства. Приложение этих истин к управлению

государством погубит государство"(17,с.22), государству нечего бояться:

вряд-ли наберется десяток-другой исполняющих эти истины. Вот только нужно

ли такое государство, в котором "если дать всем людям возможность убивать

всех тех, кого они считают для себя вредными, то почти все русские люди

поубивали бы друг друга: революционеры всех правителей и капиталистов,

правители и капиталисты всех революционеров, крестьяне - всех

землевладельцев, землевладельцы - всех крестьян и т.д. И это не шутка, а

действительно так"(1-37,с.41).

В предисловие к рассказу "Убийцы" Толстой восклицает: "Не могу молчать и

не могу и не могу. Никто не слушает того, что я кричу, о чем умоляю людей,

но я все-таки не перестаю и не перестану обличать, кричать, умолять все об

одном и том же до последней минуты моей жизни, которой так немного

осталось"(1-37,с.291). В этом "не могу", на мой взгляд, кроется причина

бескомпромиссного отстаивания Толстим принципа ненасилия. В Бхагавад-гите

(6.32) сказано: "Тот является совершенным йогом, кто сравнивая их со своей

душой, видит истинное равенство всех живых существ, как в счастье, так и в

несчастье". Толстой в огромной степени обладал способностью со-чувствия

чужому счастью и страданиям, даром перевоплощения в другого человека.

В.Г.Короленко, сравнивая батальные сцены в "Разгроме" Золя и в "Войне и

мире" Толстого, писал: "Вот, например, движение отрядов. У Золя - это

`боевые единицы', которые движутся точно пятна на плане. У Толстого

проходящий на параде или идущий в сражение полк - не коллективная единица,

а человеческая масса, кишащая отдельными жизнями. Перед вами выступают то и

дело множество живых лиц - генералы, офицеры, солдаты, со своими личными

особенностями, со своими случайными ощущениями данной минуты, - и когда это

изумительное движение пронеслось и исчезло, вы еще чувствуете этот клубок

человеческих жизней, прокатившийся в общей массе"(19,с.165).

Большинство людей не могут собственноручно зарезать курицу, но слабость

воображения позволяет им не связывать "ножки Буша" с существом, которому

перерезали горло; сообщения о погибших в военных конфликтах остаются для

нас абстрактными цифрами. Для Толстого же вопрос насилия не был отвлеченным

рассуждением: он, как царь Асархадон из его одноименного рассказа (см.

главу 5), чувствовал в себе боль, страх и унижение подвергшихся насилию*.

"Как человеку невозможно поднять гору,- писал Толстой Эрнесту Кросби, - как

невозможно доброму человеку убить ребенка, так невозможно и человеку,

живущему христианской жизнью, участвовать в насилии"(1-69,с.18). Разумному

существу нельзя представить себя убивающим человека**; это просто

органически невозможно. Но еще в написанном в 1855 г. рассказе "Севастополь

в мае" Толстой, назвав войну безумием, признал, что "ежели люди делают это

сумасшествие, то они совсем не разумные создания, как у нас почему-то

принято думать"(2-2,с.103)...

________________________________________________________________________

* После того, как террористов, убивших Александра II, приговорили к

смертной казни, Толстой "после обеда лег внизу на кожаный диван, и

неожиданно задремал, и во сне, в полусне подумал о них, о готовящемся

убийстве, и почувствовал так ясно, как будто это все было наяву, что не их,

а меня казнят, и казнит не Александр III с палачами и судьями, а я же и

казню их, и я с кошмарным ужасом проснулся. И тут написал письмо

[царю]"(2-20,с.599).

** Правда, Шрила Прабхупада писал: "Стремление быть добрым человеком и

не совершать насилия - тоже форма привязанности к результатам своей

деятельности, но действовать ради Всевышнего - значит действовать без такой

привязанности"(Ш.П.с.185). Кришна говорит, что "кто не руководствуется

ложным эго и чей разум свободен, тот, даже убивая людей в этом мире, не

убивает, и поступки его не имеют для него последствий"(Б.-г.18.17), и

советует воину Арджуне: "Сражайся во имя долга, не думая о радости и горе,

о потерях и приобретениях, победе и поражении. Поступая так, ты никогда не

навлечешь на себя греха"(Б.-г.2.38). Но такие указания почти настолько же

превосходят мое понимание, как и библейская история Авраама, которому Бог

приказал принести в жертву своего сына Исаака (Бытие 22.1-9), поэтому

раскрывать тему подробнее не решаюсь.

========================

неприятие церкви

Неприятие всякого насилия было одной из причин резкоотрицательного

отношения Толстого к соучастнице основанного на насилии и крови государства

- к Православной Церкви: "Не думай, чтобы церковное христианство было

неполным, односторонним, формальным христианством, но все-таки

христианством. Не думай так: церковное христианство не только не

христианство, но самый злой враг истинного христианства"(5-2,с.258). Однако

Толстой отвергал не только РПЦ, но и саму идею церкви: "Для меня всякая

церковь есть ложь, потому что человек не может быть непогрешимым. Из-за

этого, из того, что были люди, признававшие себя непогрешимыми, были войны,

пролито столько крови"(12,с.88). В неоконченной статье "Почему христианские

народы вообще и в особенности русский находятся теперь в бедственном

положении" Толстой хоть и выделяет христианство, как наиболее

деградировавшую религию, но указывает, что этот же процесс свойственен и

иным религиозным системам: "Ослабление веры, замена или скорее затемнение

ее суеверными обычаями для масс и рационалистическое толкование основ веры

высшими учеными классами происходит везде: и в браманизме, и в

конфуцианстве, и в буддизме, и в магометанстве, но нигде нет того полного

освобождения народов от религии, какое произошло и с необыкновенной

быстротой происходит в христианстве"(1-37,с.349).

В Бхагавад-гите (4.2) сказано, что "высшая наука" религии "передавалась

по цепи ученической преемственности", но со временем эта цепь была

нарушена, и поэтому сущность знания кажется сейчас утраченной". В

материальном мире нет ничего вечного; "живые существа рождаются, растут,

живут некоторое время, производят потомство, стареют и, в конечном итоге,

умирают"(Ш.П.с.518). "Религии подлежат такому же закону развития, как

организмы и государства: зарождаются, развиваются, доходят до высшей

степени и потом стареются и исчезают, как религии египетская и

персидская"(1-69,с.62). "Когда на земле религия приходит в упадок, и

воцаряется безбожие, - говорит Кришна, - Я нисхожу Сам... Чтобы восстановить

религиозные принципы Я Сам спускаюсь на землю из века в век"(Б.-г.4.7-8).

"Затемнение основ веры суеверными толкованиями и обычаями есть общее

всем религиям явление. Общие причины затемнения основ веры заключаются,

во-первых, и главное, в том, что всегда именно непонимающие люди желают

толковать учение и своими толкованиями извращают и ослабляют его;

во-вторых, в том, что большинство ищет видимых форм проявления учения и

переводит на вещественный духовный смысл учения; в-третьих, в общих всем

религиям жреческих искажениях религиозных основ учений ради выгод жрецов и

властвующих классов"(1-37,с.349).

В частности, жреческое искажение учения о варнах привело к их вырождению

в одиозную индийскую кастовую систему.

касты

Кришна говорит в Бхагавад-гите(4.13): "В соответствии с тремя гунами

материальной природы и деятельности, связанной с ними, Мною созданы четыре

класса человеческого общества". Таким образом, деление людей на четыре

варны установлено Богом. С характеристикой брахманов (священников) и

кшатриев (руководителей, воинов) мы познакомились, когда говорили о

ненасилии. Что касается вайшьев (торговцев) и шудр (рабочих), то

"земледелие, защита коров и торговля - естественная работа для вайшьев.

Физический труд и служение другим - предназначение шудр"(Б.-г.18.44).

Основное отличие системы варн от кастовой системы состоит в том, что

место человека в ней определяется качествами человека, а не его рождением:

"Брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры отличаются качествами, порождаемыми их

собственной природой, в соответствии с материальными гунами"(Б.-г.18.41).

Чтобы человек получал максимум удовлетворения от своего труда и приносил

наибольшую пользу обществу, нужно чтобы выполняемая им работа

соответствовала его склонностям и способностям. Глупец не должен руководить

государством, и талантливых ученых не следует, как это практиковалось в

СССР, посылать в колхоз на уборку картофеля. "Лучше изведать неудачи,

исполняя свой собственный долг, чем выполнять чужой, ибо следовать по

чужому пути опасно"(Б.-г.3.35).

Хотя дети часто идут по стопам родителей, самого по себе рождения,

например, в семье медиков, вовсе недостаточно, чтобы быть врачом: нужно

обладать соответствующими знаниями и умением. Деградация ведической религии

привела к тому, что неквалифицированные потомки брахманов установили

принцип семейной кастовости, профанирующий идею гармоничного общественного

устройства. "Ни один разумный человек не сядет в экипаж, если не знает, что

кучер умеет править, и в поезд железной дороги, если машинист не умеет

ездить, и если этот кучер или машинист только сын кучера или машиниста -

пищет Толстой; - не поедет в море на пароходе с капитаном, права которого

на управление кораблем состоят только в том, что он - внучатый племянник

человека, который когда-то управлял кораблем... А все мы живем в

государстве, которое управляется, и неограниченно, такими сыновьями и

внучатыми племянниками не только не хороших правителей, но на деле

показавших свою неспособность к управлению людей"(17,с.78). Сказанное

справедливо не только по отношению к правителям, но и к интеллектуалам:

"Ложная роль, которую играют в нашем обществе науки и искусства, - писал

Толстой Ромену Роллану, - происходит от того, что так называемые

образованные люди, во главе с учеными и художниками, составляют

привилегированную касту, подобно священникам. И эта каста имеет все

недостатки, свойственные всем кастам. Недостаток касты в том, что она

позорит и унижает тот самый принцип, во имя которого она организовывалась.

Вместо истинной науки - ложная наука*. То же и по отношению к

искусству"(2-19,с.147). В статье "Так что же нам делать?" Толстой говорит,

что кастовая система - отнюдь не "привилегия" Индии**: "Приведите индейца,

________________________________________________________________________

* 22 ноября 1908 в беседе с профессором Д.Н.Анучиным Толстой сказал, что

он считает "признаком ложности направления современной науки то, что есть

всевозможные науки, но нет самой нужной - о религиях"(12,с.217). Шрила

Прабхупада также говорил: "Оттого что правительство не знает, что цель

человеческой жизни - осознать Бога, оно оказывает всестороннюю поддержку

всем отраслям знания за исключением главной - науки о сознании Бога"(Наука

самоосознания. ББТ, 1991, с.305)

** В яснополянской библиотеке сохранилась книга А.Ватермана "Век каст"

[A centry of caste, by judge A.N.Waterman] с пометами Толстого.

===================

не знающего языка, и покажите ему европейскую и нашу жизнь нескольких

поколений, и он признает такие же две главные определенные касты рабочих и

не рабочих, какие есть у него"(2-16,с.360). "Хотя переход из одной в другую

и возможен, но до тех пор, пока переход не совершился, разделение

существует самое резкое, и между господином и мужиком такая же пропасть,

как между кшетрием и парием"(2-17,с.161).

В "Пути жизни" есть рассуждения Толстого о религи Вед: "Причиной того,

что она не стала верой всемирной и не дала для жизни людей тех плодов,

какие она могла дать, было то, что учителя ее признали людей неравными и

разделили их на касты. Для людей, признающих себя неравными, не может быть

истинной веры"(7,с.154). Кришна в Бхагавад-гите (4.13) говорит о системе

варн: "Хотя Я - создатель этой системы, тем не менее Я, будучи неизменен,

Сам не вхожу в нее", а Шрила Прабхупада продолжает: "Как Кришна

трансцендентен по отношению к системе разделения общества на четыре класса,

так и человек, находящийся в сознании Кришны, выходит за пределы любых

делений человеческого общества"(Ш.П.с.234). В первой трети XVI в. чистоту

ведического учения о единой духовной природе всех людей возродил Шри

Чайтанья Махапрабху; принимая в число своих последователей членов низших

каст и мусульман, он предсказал, что волна основанного им движения

санкиртаны (совместного прославления Бога) захлестнет весь мир. В наши дни

это предсказание воплотилось в деятельности Международного общества

сознания Кришны.

обряды и храмовое поклонение

Первую из семи целей Международного общества сознания Кришны Шрила

Прабхупада сформулировал так: "Систематически распространять духовное

знание в обществе и обучать всех людей методам духовной жизни, чтобы

ликвидировать дисбаланс в системе ценностей и достичь подлинного единства и

мира во всем мире". Одним из методов духовной жизни является посещение

храма. "Нужно ходить в храм или церковь, повинуясь долгу, выражать почтение

Верховной личности Бога"(Ш.П.с.738). Для Толстого это была непреодолимая

проблема. На Пасху 1859 г. он пишет А.А.Толстой: "Я могу есть постное, хоть

всю жизнь, могу молиться у себя в комнате, хоть целый день, могу читать

Евангелие и на время думать, что все это очень важно; но в церковь ходить и

стоять, слушать непонятные и непонятные молитвы, и смотреть на попа и на

весь этот разнообразный народ кругом, это мне РЕШИТЕЛЬНО

НЕВОЗМОЖНО"(2-17,с.520). В конце 1870-х Толстой на протяжении нескольких

месяцев все же заставил себя регулярно ходить в церковь, участвовать в

церковных обрядах, но это только усилило его неприязнь к внешней

обрядности. Появляеся категоричное отрицание "церковной веры":

"Торжественность и внешний блеск церковных обрядов суть главные признаки ее

неразумности и вредности"(7,с.235); "для истинной веры не нужно ни храмов,

ни украшений, ни пения, ни многолюдных собраний"(7,с.15); "не ищи Бога в

храмах"(7,с.44).

"Многие имперсоналисты презирают поклонение в храме - писал Шрила

Прабхупада, - Они говорят, что поскольку Бог повсюду, то почему человек

должен ограничивать себя поклонением Ему в храме? Но если Бог везде, разве

Он не присутствует в храме, в Мурти?"(Ш.П.с.451).

Отрицательное отношение к обрядам Толстой объяснял еще так: "Если

человек хочет угодить Богу молитвами, обрядами, то это значит, что он хочет

обмануть Бога. Но Бога нельзя обмануть, обманываешь только себя"(7,с.15).

Прабхупада тоже писал: "Возьмем, к примеру, обряды в храмах и церквях.

Обычно они совершаются ради достижения некоего материального блага, однако

такие обряды не относятся к гуне добродетели. В храм следует направляться,

чтобы выразить уважение Мурти Господа"(Ш.П.с.738). Мурти - это расположеный

в храме рукотворный образ Бога. Толстой называл иконы "досками"*, а тех,

________________________________________________________________________

* "Если смотреть на Кришну как на кусок дерева или камня, то Он так и

будет для нас деревом или камнем"(Шрила Прабхупада. Раджа-видья. ББТ

(укр.), 1992, с.69).

============================

кто молится иконам - "идолопоклонниками". Но "поклонение Верховной Личности

Бога как мурти в храме ни в коем случае не является идолопоклонничеством. В

ведической литературе имеются указания на то, что поклонение может быть

сагуна и ниргуна, то есть поклонение Всевышнему, обладающему, или не

обладающему Своими атрибутами. Поклонение мурти в храме есть поклонение

типа сагуна, поскольку Господь здесь выражается в материальных элементах.

Но мурти Господа на самом деле нематериально, хотя и выражено в камне,

дереве, масляной краске. Такова абсолютная природа Всевышнего

Господа"(Ш.П.с.584).

В.Ф.Булгаков записал слова Толстого, сказанные 16 апреля 1910: "Где-то я

читал, что отказавшись от личного Бога, трудно поверить в Бога безличного.

И это правда. Тот Бог может наградить, ему можно молиться, просить его; а

чтобы верить в Бога Безличного, нужно себя сделать достойным вместилищем

Его..."(9,с.182). Строго говоря, стать достойным Бога нельзя (сколько бы мы

не сделали, всеравно можем надеяться только на Его милость), а вот с

безличным действительно проблемы: "Очень трудно достичь духовного прогресса

тем, чей ум направлен на непроявленный, безличный аспект Всевышнего.

Преуспеть в этой науке всегда сложно для тех, кто воплощен в материальном

теле"(Б.-г.12.5). "С незапамятных времен индивидуальная душа воплощена в

материальном теле, поэтому ей трудно понять даже теоретически, что она не

есть это тело. По этой причине бхакти-йога использует Мурти Кришны как

объект для поклонения, поскольку таким путем можно применять телесную

концепцию, закрепившуюся в наших умах"(Ш.П.с.583).

Нетерпимость Толстого к обрядам со временем уменьшалась. Второго

сентября 1906 г. он позвал священника к больной жене, и записал в дневнике:

"Я не только согласился, но охотно содействовал. Есть люди, которым

недоступно отвлеченное, чисто духовное отношение к Началу жизни; им нужна

форма грубая. Но за этой формой тоже духовное. Хорошо, что оно есть, хотя и

в такой грубой форме"(13,с.36).

"Если человек поклоняется Кришне в храме, в соответствии с

предписаниями, - писал Шрила Прабхупада, - то это дает ему возможность

духовного развития. Для начинающих* в бхакти-йоге поклонение Господу в

________________________________________________________________________

* Прабхупада предостерегал: "Человеку не следует считать, что он уже

превзошел стадию поклонения в храме и похваляться этим, тогда как на самом

деле он относится к категории шудр, женщин или того ниже"

(Шримад-Бхагаватам 1.8.22, комментарий).

==============================

храме очень важно, и это подтверждается в ведической

литературе"(Ш.П.с.570). Были случаи, когда Толстой выражал одобрение

поклонению иконам: "У нас в деревне жила одна женщина, вела самую распутную

жизнь. Тут стояли солдаты, и она связалась с ними, блудила, потом бежала с

ними. Муж поймал ее и, по тогдашнему обыкновению, жестоко с нею

расправился: привязал к хвосту лошади. И вот я раз иду вечером по деревне

часу в одиннадцатом; везде уж темно, а у нее в окне огонек светится. Что

такое? Я подошел к окну, смотрю - эта самая баба стоит на коленях и

молится. Я отошел к стороне, постоял, думаю: что она теперь делает? Подхожу

- она все молится. Я опять отошел, походил, ну теперь, думаю, она наверное

перестала. Подхожу - а она все молится. И никого кругом нет, она одна, и

есть КТО-ТО, с кем она разговаривает. Вот отношения к этому КОМУ-ТО и

составляют религию. И в каждой вере, как бы она ни была груба, на наш

взгляд, есть это отношение"(12,с.99). Сын Толстого вспоминал такой эпизод:

"Был канун большого праздника, и несколько свечей и лампад горело в святом

углу перед украшенными цветами иконами. Отец встретил меня на лестнице: `Я

только что видел комнату прислуги. Иконы, - сказал он мягким и нежным

голосом, - освещены и разукрашены цветами. Знаешь, что пришло мне в голову,

когда я это увидел? Что это и есть поэзия религии'"(13,с.53).

Толстой никогда не фетишировал отказ от внешней обрядности. Завещавший

похоронить себя без церковных обрядов (это были первые гражданские похороны

в России), он писал 30 января 1873 г. Фету: "Я недавно приехал к брату, а у

него умер ребенок и хоронят. Пришли попы, и розовый гробик, и все, что

следует. Мы с братом,.. сойдясь вместе, невольно выразили друг другу почти

отвращение к обрядности. А потом я подумал: "Ну, а что бы брат сделал,

чтобы вынести, наконец, из дома разлагающееся тело ребенка? Как его

вынести? В мешке кучеру вынести? И куда деть, как закопать? Как вообще

прилично кончить дело? Лучше нельзя (я, по крайней мере, не придумаю), как

с панихидой, ладаном"(2-18,с.724). Седьмого июня 1907 г. в письме

Н.Г.Сутковому о Толстой делает замечание о "добролюбовцах"*: "Мне кажется,

________________________________________________________________________

См. сноску на стр. ...

===================

что они приписывают слишком большое значение отсутствию внешних форм, что в

сущности невольно образует новую форму"(1-77,с.131) Двумя месяцами раньше

он отвечал на вопрос И.М.Трегубова: "То же, что я сказал, что очень может

быть, что, умирая, буду креститься рукою, тоже справедливо. Я даже теперь

иногда крещусь... Формы не имеют никакого значения, но именно до тех пор,

пока им не приписывают внутреннего значения, как это, к сожалению, делают

все церковники"(1-77,с.87).

В феврале 1903 г. Толстой в письме к родственнице Александре Андреевне

рассказал о произошедшей в нем перемене: "Я перестал желать сообщать свою

веру другим и почувствовал, что люблю людей совершенно независимо от их

веры и нападаю только на неискренних, на лицемеров, которые проповедуют то,

во что не верят, на тех, которых одних осуждал Христос"(1-74,с.49).

О внутреннем примирении Толстого с иными видами отношения к Богу говорит и

то, что он включил в "Путь жизни" притчу знаменитого персидского учителя

Джаллаледина: "Моисей, странствуя в пустыне, услышал, как один пастух

молился Богу. Пастух молился так: `О Господи, как бы мне добраться до Тебя

и сделаться Твоим рабом! С какой бы радостью я обувал Тебя, мыл бы Твои

ноги и целовал бы их, расчесывал бы Тебе волосы, стирал бы Тебе одежду,

убирал бы Твое жилище и приносил бы тебе молоко от моего стада! Желает Тебя

мое сердце'. Услыхал такие слова Моисей, рассердился на пастуха и сказал:

`Ты - богохульник. У Бога нет тела, - Ему не нужно ни одежды, ни жилища, ни

прислуги. Ты дурное говоришь'. И пастух опечалился. Не мог он представить

себе Бога без тела и без телесных нужд, и не мог он больше молиться и

служить Богу и пришел в отчаяние. Тогда Бог сказал Моисею: `Зачем ты

отогнал от Меня верного раба Моего? У всякого человека свои мысли и свои

речи. Что для одного нехорошо, то для другого хорошо; что для тебя яд, то

для другого мед сладкий. Слова ничего не значат. Я вижу сердце того, кто ко

Мне обращается'"(7,с.46).

Сверхдуша в каждом сердце

Четвертого февраля 1880 г. Толстой писал В.В.Стасову: "Мне перестали

быть интересны мысли людские, а занимательно только сердце"(2-18,с.874).

Кришна говорит: "Я есть Параматма (Сверхдуша), пребывающая в сердцах всех

живых существ"(Б.-г.10.20). "Если человек не видит в каждом ближнем тот же

Дух, который соединяет его со всеми людьми мира, он живет, как во

сне"(7,с.35). "Неофит, который фокусирует свое внимание лишь на образе

Всевышнего Господа в храме, но не уважает другие живые существа, напрасно

поклоняется образу Бога: поскольку Кришна присутствует в седце каждого как

Параматма, каждое тело есть воплощение или храм Всевышнего"(Ш.П.с.450).

"Мало скзать, что в каждом человеке такая же душа, как и во мне: в каждом

человеке живет то же самое, что живет во мне. Все люди отделены друг от

друга своими телами, но все соединены тем одним Духовным Началом, которое

дает жизнь всему"(7,с.33). "Однако следует быть внимательным, чтобы

избежать ошибочного мнения, будто Верховная Личность Бога, присутствующая в

каждом теле, и индивидуальная душа суть одно*"(Ш.П.с.606).

Мундака Упанишада (3.12) и Шветашватара Упанишада (4.7) сравнивают душу

и Сверхдушу с двумя птицами, сидящими на дереве тела: "Хотя обе птицы и

сидят на одном дереве, та, что клюет его плод, погружена в тоску и

беспокойство. Но если она обращает свой взор к другу, который есть Господь,

и осознает Его величие, страдающая птица стразу освобождается от всех своих

тревог". Голос "второй птицы" мы называем совестью**: "Совесть - это

________________________________________________________________________

* Примером отождествления души со Сверхдушой может служить письмо

Толстого Е.И.Попову (11.01.1907): "Сначала естественно блага желать себе,

своему телу и вытекающим из него похотям, потом, когда видишь тщету,

неудовлетворенность и неизбежность конца - смерть, ищешь спасения в

расширении предмета, которому желаешь блага (любовь подсказывает), и

является служение людям. Потом ясно, что если земное счастье одного Л Н

гроша не стоит, то так же мало стоит счастье миллиардов Львов Ник-ей, и

тогда пробуешь, нельзя ли любить Того, Кто источник, начало всех этих

существ. Но любить того, кого не знаешь и к кому не чувствуешь влечения,

нельзя. И выходит, что жить незачем, а надо доживать, пока живется. А между

прочим, как просто. На первой же ступени, когда понял, что любить свое тело

и улучшать его и удовлетворять его желания - тщетно и глупо, надо было не

бросать себя, а только понять себя, - кто настоящее "я". И, поняв это,

перенести всю ту любовь, какую испытывал к телесному "я" на это -

духовное"(1-77,с.14).

Незнание Того, Кого нужно любить, устраняет ведическая литература,

содержащая "описания трансцендентного величия имени, славы, форм и игр

безграничного Верховного Господа"(Шримад-Бхагавтам 1.5.11).

** Летом 1910 г. в Ясной Поляне зашла речь о мистицизме. Толстой, как

Пьер Безухов в заключительных главах "Войны и мира" "мистицизма никому не

прощал"(3-2,с.664). Тогда В.Ф.Булгаков пересказал ему свой недавний

разговор о мистицизме с Сергеем Булыгиным, который говорил: "Я допускаю

мистицизм. Например, ГОЛОС СОВЕСТИ ЕСТЬ УЖЕ НЕЧТО МИСТИЧЕСКОЕ, а не разум.

Но есть граница в допущении мистического: именно мистицизм допускается,

пока он не принижает разума". С этой мыслью Толстой согласился:

"Превосходно и вполне верно"(9,с.301).

================================

сознание того Духовного Существа, которое живет во всех людях. И только

тогда, когда она такое сознание, она верный руководитель жизни людей. А то

часто люди считают за совесть не сознание этого Духовного Существа, а то,

что считается хорошим или дурным теми людьми, с которыми они

живут"(7,с.25). В "Воскресении" есть сцена беседы на пароме со стариком,

которого критики обычно называют сектантом. О его важности этого эпизода

романа свидетельствует помещение данного отрывка (под названием "Свободный

человек") в "Круг чтения": "`Никакой веры у меня нет. Потому никому я,

никому не верю, окроме себе'. - `Да как же себе верить? - сказал Нехлюдов,

вступая в разговор, - можно ошибиться'. - `Ни в жизнь... Вер много, а дух

один. И в тебе, и во мне, и в нем. Значит, верь всяк своему духу, и вот

будут все соединены. Будь всяк сам себе, и все будут заедино'"(2-13,с.431).

Однажды ученик спросил у Шрилы Прабхупады, как отличить голос Сверхдуши

от голоса ложного эго. "Ты всегда выберешь неправильно" - был ответ.

Толстой 3 января 1910 г. отвечал В.Ф.Фильчукову: "Вы спросите, какой же

признак истинного голоса Бога? Я знаю два таких признака: первый тот, что

голос этот почти никогда, даже и прямо никогда не требует от человека

положительных, а требует только отрицательных поступков, т.е. не то, чтобы

сделать то-то и то-то, а то, чтобы не делать того, к чему влекут свои

стремления или условия жизни. Другой признак - это то, что голос не требует

ничего в будущем, а требует только твердого, неукоснительного исполнения

своих велений в настоящем"(1-81,с.13). Трудно согласиться с надежностью

этих критериев. "Даже если человек полностью сознает, что он не есть это

тело, и что он трансцендентен по отношению к телу, он не всегда может

отличить душу от Параматмы. Тем не менее он сможет достичь правильного

понимания, если обратится к истинному духовному учителю, обладающему

сознанием Кришны"(Ш.П.с.282). Чтобы научиться распознавать голос

Внутреннего Гуру (Сверхдуши), нужно обратиться к Его внешнему проявлению -

тому, кто такой способностью уже обладает. "Человек, непоколебимо преданный

Всевышнему Господу и направляемый духовным учителем, в которого он так же

непоколебимо верит, может достичь того, что Верховная личность Бога откроет

Себя ему"(Шветашватара Упанишада 6.23).

В "Бхакти-расамрита-синдху" (1.4.15) говорится о духовном развитии

человека: "Вначале человек просто стремится к самоосознанию, и это приводит

к тому, что он старается общаться с духовно развитыми людьми. Следующая

ступень - его посвящение истинным духовным учителем, соответственно

указаниям которого неофит начинает свой путь служения Господу". Ведическая

традиция придает исключительное значение принятию гуру и общению с

духовными людьми. "Во всякой религии есть ряд последователей главного

примера учителя, и нужно только подражать им"(1-48,с.189) - записал Толстой

в блокнот второго июня 1878 г. Но люди, окружающие Толстого, были или

открыто безразличны к религии, или, признавая себя христианами, жили "на

основании начал, не только не имеющих ничего общего с вероучением, но

большею частью противоположных ему. (Явное признание и исповедание

православия большею частию встречалось в людях тупых, жестоких и

безнравственных и считающих себя очень важными)"(4,с.32). Правда, были еще

евангелисты, критикующие православных, но их экзальтация и многоречивость

тоже не удовлетворяла Толстого. В "Анне Карениной" он открыто издевается

над великосветскими последователями западных проповедников: "Чтобы

спастись, нужно только верить, и монахи не знают, как это надо делать, а

знает графиня Лидия Ивановна"(2-9,с.330). В поисках духовного наставника

Толстой ездил в Троица-Сергиеву и Киво-Печерскую Лавры, ходил в Оптину

пустынь, встречался с архимандритами, старцами, схимниками, но остался

неудовлетворенным.

Интересно, что получив 9 мая 1884 г. восторженное письмо от Л.Д.Урусова,

который познакомился в Париже с Мохини Чаттерджи, Толстой записал в

дневнике: "Он увлечен индейцем. Я думаю, что правда"(1-49,с.92). В мае 1910

г. английский востоковед Эдвард Шиллер, узнавший, что Толстой интересуется

Ведами, прислал ему письмо об "одном из наиболее значительных мудрецов

Индии"(29,с.203). В ответном письме Толстой заверил Шиллера, что "войти в

общение с вашим индусским другом будет для меня гораздо больше, нежели

удовольствие. Я глубоко почитаю мудрецов Индии, и хотя я несколько

ознакомлен с их учениями, я все же хочу узнавать больше и

больше"(1-81,с.253). Кто знает, осуществись эта встреча, не были бы наши

рассуждения о соотношении философии Толстого с учением Вед, существенно

иными? Как бы там ни было, справедлива мысль, сформулированная им в

девятнадцатилетнем возрасте: "Легче написать 10 томов Философии, чем

приложить какое-нибудь одно начало к практике"(1-46,с.4). Следующая глава

посвящена практическому приложению Толстым ведических принципов к своей

жизни.