§ 1. Есть ли права у эмбриона?

С какого момента возникают права человека? "Естествен­ное право" ведет этот отсчет с рождения человека. Современ­ное право решительно определяет иной рубеж: жизнь чело­века начинается с оплодотворения яйцеклетки. По этой при­чине вторжение в жизнь оплодотворенной яйцеклетки может рассматриваться как нарушение целостности потенциального человека. По мнению академика Р. Петрова, эксперименти­руя с эмбрионом, мы нарушаем права человека:

"Сперматозоид проникает в яйцеклетку — и это уже че­ловек! Все права, которые распространяются на человека, относятся и к эмбриону. Следовательно, манипулировать с ним нельзя... Требуется разрешение на исследования. И кто его должен давать? У эмбриончика об этом не спросишь..."⁶⁶⁴ Итак, проблема генетики человека и биомедицинской эти­ки вырастает в правовую проблему⁶⁶⁵. Озабочены ею и в рели­гиозных кругах⁶⁶⁶ (понятное дело — любое вмешательство в божественный промысел есть грех).

По мнению специалистов (здесь и далее мы будем ссы­латься на мнение юриста, глубоко изучающего эту пробле­му, — О. А. Хазовой)⁶⁶⁷, большинство исследований, проводи­мых на эмбрионах и зародышевых тканях, относятся к сфере репродуктивной медицины и имеют целью лучшее понимание причин бесплодия, выкидышей и врожденных дефектов. Пользу от таких исследований получают такие сферы медицины, как восстановление тканей человеческого организма, болезнь Паркинсона и другие дегенеративные заболевания. Медицина должна идти в ногу с научным прогрессом, но учи­тывать при этом широкий спектр прав человека, прежде всего таких, как свобода личности и уважение человеческо­го достоинства, когда медицинские исследования проводят­ся на людях или человеческих тканях и когда требуется сво­бодное и осведомленное согласие объекта исследования, прежде чем на нем начнут проводиться медицинские или научные эксперименты.

Международное право и внутреннее законодательство в области биомедицинских исследований в целом развивается медленно и, надо признать, не поспевает за быстрым про­грессом науки. Организация Объединенных Наций по вопро­сам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) выпустила декларацию, имеющую рекомендательную силу, под назва­нием "Всеобщая декларация 1998 г. о человеческом геноме и правах человека". Декларация провозглашает, что "никакие научные исследования не отменяют уважение к правам чело­века, фундаментальным свободам и человеческому достоин­ству личности". Декларация затрагивает все вопросы биоме­дицинских исследований. Однако она почти не повлияла на национальное законодательство и политику в этой области.

В Европе с 1997 г. существует Конвенция прав человека и достоинства человеческой личности в связи с применением биологии и медицины (Европейская конвенция о правах че­ловека и биомедицине), так называемая Конвенция Овьедо (место ее подписания) от 4 апреля 1997 г.⁶⁶⁸ Россия пока не подписала этот региональный договор. Тем не менее это един­ственный современный международный договор, в котором делается попытка использовать принципы прав человека для защиты людей от возможных злоупотреблений биомедицин­скими технологиями. Конвенция является попыткой создать общие принципы действий в этой области для всех европей­ских стран, имеющих весьма различную историю и нравственные традиции. Поэтому Конвенция допускает широкий спектр законов и политики, от полного запрета таких техно­логий до более либеральной практики. Конвенция не требует установления единых законов или единой политики, она по­зволяет отдельным государствам — участникам Конвенции при­нимать свое законодательство в этой области. Что касается исследований на эмбрионе или зародышевых тканях, Евро­пейская конвенция о правах человека и биомедицине не за­прещает подобных исследований. Однако она все же налагает некоторые ограничения на виды проводимых исследований. В ст. 18, где речь идет конкретно об исследованиях эмбриона "в пробирке", говорится:

1. В случаях, когда законом допускаются исследования на эмбрионах in vitro, должна быть обеспечена адекватная защита эмбриона.

2. Создание человеческих эмбрионов для исследователь­ских целей запрещено".

К сожалению, указанная Конвенция не раскрывает по­ложений об "адекватной защите эмбриона". Сейчас только разрабатывается Протокол к Конвенции 1997 г., в котором, будем надеяться, будут установлены дополнительные пред­писания по защите эмбриона и зародышевых тканей при про­ведении медицинских исследований.

Еще раз подчеркнем: прогресс в биомедицине и в биоло­гии может создать негативные последствия для неприкосно­венности, достоинства и прав человеческой личности, поэтому концепция согласия на основе осведомленности — необходимое условие уважения человеческого достоинства в этой сфере. Не случайно конституционная норма "никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам" (ст. 21, ч. 2 Конституции РФ) включена именно в статью о достоинстве личности наряду с запретом пыток, насилия, другого жестокого или унижающего достоинство об­ращения. Поразмышляем об этом...

Но как все же быть с гипотетическим "согласием" эмб­риона, о котором упоминал академик Р. Петров? Наш специ­алист О. А. Хазова со ссылкой на международно-правовые акты дает, пожалуй, единственно возможный ответ:

"В контексте исследований эмбриона и зародышевых тка­ней высказывается озабоченность тем, что эмбрион не может дать согласие на эксперимент, а значит, экспериментирова­ние на эмбрионах и тканях нарушает человеческое достоин­ство. С точки зрения международного права биологический материал, такой, как оплодотворенная яйцеклетка или заро­дыш, не имеют независимого правового статуса. Только жи­ворожденный ребенок обладает правами человека. Аналогию можно найти в Конвенции о правах ребенка. Пока способнос­ти ребенка не будут развиты до такого уровня, когда он или она смогут делать осознанный выбор на основе полученной информации, право принимать медицинские и другие реше­ния, касающиеся ребенка, принадлежит родителям или опе­кунам ребенка. Аналогично в случае с эмбрионом и зароды­шевой тканью только те лица, чьи гаметы были использова­ны для получения этих тканей (прародители), уполномочены давать согласие или отказываться от каких-либо медицин­ских или научных манипуляций"⁶⁶⁹.

Это не исключает того, что с человеческим эмбрионом и зародышевым плодом при всех обстоятельствах следует обращаться с должным уважением человеческого достоинства, ибо речь идет о "проточеловеке".

За рубежом уже делаются первые шаги по законода­тельному регулированию исследований с эмбрионом. В ряде либеральных (подчеркнем) стран, таких, как Франция, Гер­мания, Норвегия, исследования на эмбрионах с незначитель­ными оговорками запрещены. В Германии выращивание чело­веческого эмбриона вне организма человека для иных целей, нежели беременность, не только запрещено, но карается наказанием в виде трех лет лишения свободы. В других стра­нах (Дания, Венгрия, Испания, Великобритания) допуска­ются определенные тесты, например, для определения жиз­неспособности эмбриона в первые 14 дней после оплодотво­рения. В Швеции ткани, полученные от абортированного плода, могут быть использованы только для медицинских це­лей, но обязательно с согласия женщины, носившей плод. Отметим для себя: ограничение времени проведения исследований эмбриона (14 дней) — один из целесообразных методов предупреждения потенциального вреда этих исследований. Не будем пока комментировать проект федерального закона "О пра­вовых принципах и осуществлении гарантий соблюдения био­этики" (другое название: "О правовых основах биоэтики и га­рантиях ее обеспечения"), поскольку как любой законопроект он содержит в себе ряд противоречий, разрешать которые при­званы специалисты. Ниже мы еще вернемся к этому проекту. С проблемой статуса эмбриона связаны две другие проб­лемы — генная инженерия (расшифровка генов человека и ма­нипуляции с ними) и клонирование человека⁶⁷⁰. На наш взгляд — серьезные вызовы человеческой цивилизации. Газета "Извес­тия", возвестившая о "расшифровке всех генов человека" ис­следователями компании "Селена Дженомикс" из г. Рокуэлла, штат Мэриленд, США, писала в передовой статье:

"...Материальные манипуляции ученых меняли материаль­ную оболочку мира. Души это касалось лишь косвенно, душа оставалась непотревоженной...

Единственным эпохальным открытием, касавшимся че­ловека, была теория происхождения видов Дарвина. От нее через изучение механизмов наследственности произош­ла генетика. Сегодня она добилась цели: уже не муха-дрозофила, а хозяин природы — человек становится про­зрачным, как конструкция, которую инженер видит насквозь со всеми винтиками и шпангоутами.

Итак, меняется сама природа человека, его физический статус и мировоззрение. Рациональное оказывается иррацио­нальным. Гармония поверена алгеброй. Аристотель сможет уз­нать, как душа крепится к телу, а Платон поймет, откуда берется знание. Так что же, неужели прав Базаров, смотрев­ший на мир через микроскоп?"⁶⁷¹

Над другим проектом, в который было инвестировано 3 млрд. долларов, "Геном человека" (Human Genome Project — HGP), работали ученые США, Франции, Великобритании, Японии и Китая, которые сообщили 26 июня 2000 г. о "рабо­чей версии" расшифровки генов, содержащихся в ДНК.

Эти открытия предоставляют гигантские возможности как медицине, так и фармацевтике и сулят в будущем огромные прибыли⁶⁷², в то время как не существует практически ника­кой международно-правовой регламентации реализации этих открытий, кроме указанной Конвенции Овьедо 1997 г., в ко­торой пока не участвуют не только ведущие европейские стра­ны, но и США, Япония, Китай, не входящие в Совет Евро­пы. Директива Европейского Союза 98-44 довольно противо­речиво решает вопрос о патентовании биотехнологических изобретений и фактически отдает их на откуп биопромышлен­ному комплексу (эту директиву обжалуют в Суде Европейс­ких Сообществ Италия, Нидерланды и Норвегия).

В разделе III "Гарантии обеспечения биоэтики в вопро­сах, связанных с геномом человека" проект федерального закона "О правовых основах биоэтики..." предусматривает:

"Статья 21. Генетические тесты

В Российской Федерации гарантируется доступность генетического тестирования в интересах здоровья каждо­го, желающего пройти такое тестирование.

Тесты, устанавливающие возможность генетического за­болевания или служащие для идентификации субъекта как носителя изменения (мутации) гена, вызывающего болезнь, либо направленные на обнаружение генетической предрасположен­ности или подверженности болезни, могут производиться ис­ключительно в целях охраны здоровья тестируемых или на­учных исследований, связанных со зравоохранением.

Указанные тесты проводятся только после соответ­ствующей генетической консультации, устанавливающей их целесообразность, с информированного согласия пациента.

Пренаталъный диагноз, устанавливающий наличие на­следственной болезни, не должен рассматриваться врачом как основание для прерывания беременности по медицин­ским показаниям.

Врачи, полагающие, что контрацепция, стерилизация и искусственное прерывание беременности противоречат их принципам и убеждениям, могут отказаться также от про­ведения генетических тестов, однако во всех случаях врач обязан предупредить будущих родителей о возможности воз­никновения генетических проблем и посоветовать пройти генетическое тестирование у компетентного специалиста".

Хорошие, своевременные нормы. Но это пока что зако­нопроект. К тому же, скажите на милость, где наша нищен­ствующая медицина возьмет хотя бы на областном уровне "компетентного специалиста" по генетическому тестирова­нию? Мечтать не вредно. Помечтаем еще:

"Вмешательство в геном человека в каждом конкрет­ном случае осуществляется на основе заключения комиссии врачей-специалистов в области медицинской генетики и ре­продукции человека, работающих в государственном (муни­ципальном) учреждении здравоохранения, имеющем выдава­емую федеральным органом здравоохранения лицензию на подобного рода медицинскую деятельность.

Все методы вмешательства в геном человека подлежат обязательной экспертизе Федерального комитета по био­этике и с учетном ее результатов допускаются к примене­нию федеральным органом здравоохранения" (ст. 22 того же проекта).

Коль скоро речь зашла о генной инженерии, нельзя обой­ти и другой сюжет, еще десяток лет назад относящийся к области фантастики, — клонирование человека.

Что такое клонирование? Это изъятие клетки у жи­вотных или человеческих эмбрионов на самой ранней стадии развития для создания отдельных органов или целого орга­низма. Специалисты утверждают, что это позволит создать эффективные лекарства против таких пока неизлечимых за­болеваний, как болезни Альцгеймера и Паркинсона. В декаб­ре 2000 г. СМИ сообщили:

"В Великобритании клонирование человека отныне раз­решено законом. Палата общин Великобритании одобрила документ, по которому можно проводить научные исследо­вания на человеческом эмбрионе в "возрасте" до 14 дней, в том числе и для получения органов. Перед голосованием пре­мьер-министр Тони Блэр призвал парламентариев убрать ба­рьеры на пути научного прогресса человечества. Теперь для британских ученых не существует ограничений на выращи­вание как отдельных органов, так в перспективе и генети­чески модифицированного человека"⁶⁷³.

Речь шла о законе о "терапевтическом клонировании", вступившем в силу 1 февраля 2001 г. Отныне реальной ста­новится перспектива выставить напоказ не только овечку Долли, но и нового homo britanicus'a, полученного путем клонирования. Правда, как успокоили общественность специ­алисты, речь идет пока лишь о выращивании с чисто научны­ми или терапевтическими целями крохотных комочков из не­скольких десятков клеток.

Специалист по биоэтике Артур Шафер из Манитобско-го университета в Канаде предостерегает против нового рас­слоения в обществе: в дополнение к имущим и неимущим будут генетически богатые и генетически бедные⁶⁷⁴. Если сей­час можно запланировать (правда, с невысокой точностью результата) пол будущего ребенка, можно представить ажи­отаж в клиниках будущего по подбору черт будущего ребен­ка: клиника просматривает получившиеся эмбрионы и выбра­ковывает те, которые несут вредоносные гены, имплантируя в утробу матери только качественные гены...

Что думают по этому поводу наши законодатели? У них решительные намерения, судя по указанному законопроекту: "Статья 22. Вмешательство в геном человека Вмешательство в геном человека может осуществляться только в профилактических, диагностических или лечебных целях при условии, если оно не направлено на введение измене­ний в линию клеток воспроизводства человека (половых клеток) и тем самым не вносит изменения в геном его потомков.

Запрещается клонирование людей, т. е. любое вмеша­тельство, направленное на создание человека, генетически идентичного другому человеку (имеющему с ним одинако­вый набор генов), независимо от того, жив он или умер.

Во избежания негативных последствий для здоровья лю­дей, в том числе межвидовой передачи болезней животных человеку, не допускается деятельность по созданию транс­генных животных с генетическим материалом человека и использование таких животных в целях трансплантации". И вот последнее сообщение из Интернета (http://www. lenta.ru. 27.7.2001)⁶⁷⁵:

"В России вводится запрет на клонирование. Об этом сооб­щил в интервью радиостанции "Эхо Москвы" академик Лев Ки­селев, который принимал участие в заседании Правительства 27 июля, посвященном этому вопросу. По словам Киселева, по­мимо клонирования человека, Правительство запретило вывоз и ввоз клонированных человеческих эмбрионов. Заместитель пред­седателя Комитета Госдумы по охране здоровья и спорту Алек­сандр Афанасьев считает, что отсутствие закона о клонирова­нии могло быть истолковано некоторыми учеными как факти­ческое разрешение на проведение опытов по воспроизведению "двойников", сообщает РИА "Новости". Его коллега по Комите­ту Николай Дайхес полагает, что в России такой закон "пока не востребован". По его мнению, определенные научные исследо­вания в этом направлении ведутся, однако конкретные опыты из-за отсутствия средств у нас в стране не проводятся и "зако­нодательно регламентировать сейчас фактически нечего".

Итак, дискуссия открыта, а голос юристов звучит пока слабо.