1. Основополагающие принципы

1. МГП имеет всеобщее действие и должно соблюдаться безусловно и при любых обстоятельствах. Кстати, по со­стоянию на 31 марта 1997 г. участниками Женевских кон­венций 1949 г. были 188 государств, Протокола I — 147, Протокола II — 139 государств. Если участниками Конвен­ций являются практически все государства мира, то не мо­жет быть и речи об "условиях взаимности" или оговорках.

2. Применение МГП не означает вмешательства во внут­ренние дела или в конфликт и не затрагивает суверените­та или правового статуса конфликтующих сторон.

3. Медицинский персонал, транспорт и учреждения, име­ющие надлежащие опознавательные знаки, неприкосновен­ны и нейтральны.

4. Необходимо строго соблюдать различие между ком-батантами и гражданским населением, с тем чтобы вы­полнять нормы защиты населения и гражданских объек­тов от военных действий.

5. Государство обязано как на национальном, так и на международном уровне обеспечить гуманное обращение с лицами, оказавшимися в его власти.

6. Запрещается дискриминация по любому признаку.

7. Серьезное нарушение норм МГП — уголовное преступ­ление, подлежащее наказанию.

2. Общие принципы

1. Каждый имеет право на уважение к жизни, физичес­кой и психологической неприкосновенности, уважение его чести, семейных прав, убеждений, обычаев.

2. Каждый имеет право на признание его прав перед законом, на общепринятые юридические гарантии. Никто не может отказаться от прав, предоставленных ему гума­нитарными конвенциями.

3. Запрещаются пытки, унизительное или бесчеловечное наказание. Запрещаются репрессалии, коллективные наказа­ния, захват заложников. Запрещается нападение на граждан­ское население, на обозначенные МГП гражданские объекты.

4. Никто не может быть лишен собственности неза­конным путем. Оккупанты не являются владельцами гражданских объектов, а лишь могут распоряжаться захвачен­ным имуществом. Оккупационные власти обязаны прини­мать меры по сохранности этого имущества.

3. Принципы, которыми конфликтующие стороны должны руководствоваться в отношении жертв вооруженных конфликтов и ведения военных действий

1. Запрещаются недозволенные виды оружия и методы, ведения войны. Не должны разрабатываться новые виды, если они нарушают нормы и принципы МГП или иные меж­дународные соглашения.

2. Воюющая сторона не должна наносить противнику ущерб, несоизмеримый с целью войны, т. г. с уничтожением или ослаблением военной мощи противника.

3. Запрещаются вероломство, т. е. симуляция, стремле­ния к переговорам, использование военной формы противника, знаков ООН, Красного Креста и другие аналогичные методы.

4. При ведении военных действий должна проявляться забота о защите природной среды"⁶¹⁵.

Хочется надеяться, что дальнейшее развитие науки и учебной дисциплины антропологии права позволит интегриро­вать в нее и принципы международного гуманитарного права.

Глава 12. Международная система защиты прав человека

Нет особой необходимости пояснять, почему то или иное право человека является реальным только при условии его законодательной гарантии и при наличии средств эффектив­ной правовой защиты этого права. Здесь мы коснемся важно­го (хотя и "субсидиарного", т. е. дополняющего внутренние национальные средства правовой защиты) инструмента за­щиты прав человека — международной защиты.

Универсализация правового статуса личности, наделе­ние ее международной правосубъектностью имеет своим адек­ватным выражением расширение возможностей ее международно-правовой защиты⁶¹⁶. Это означает, что как субъект международного права человек может обращаться напрямую за защитой своих прав в органы международной юрисдик­ции, не испрашивая каждый раз на то дозволения у органов своего государства: "согласие" государства на такое обраще­ние (на чем так упорно делают акцент некоторые междуна­родники) получается раз и навсегда при ратификации им соот­ветствующей международной конвенции и признании юрисдик­ции предусмотренного в ней органа контроля за выполнением положений конвенции. Любая попытка воспрепятствовать это­му праву гражданина на обращение в международный орган рассматривается как препятствие к реализации "права досту­па к правосудию" (стандартное определение Европейского Суда по правам человека)⁶¹⁷, чинимое со стороны властей. Это пра­во российских граждан предусмотрено Конституцией Россий­ской Федерации:

"Каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосу­дарственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты" (ст. 46, ч. 3).

В данной статье Конституции не случайно упоминание об исчерпанности внутригосударственных средств правовой защиты. Это нэ прихоть отечественного законодателя и тем более не стремление "привязать" гражданина к своему государству, а стандартное требование, содержащееся, напри­мер, в ст. 35, п. 1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, как одно из основных условий приемлемости индивидуальной жалобы. Тем самым подтвер­ждается субсидиарный характер международной юрисдик­ции как юрисдикции, дающей человеку дополнительную воз­можность защитить свои права после того, как сделать это на национальном уровне не оказалось возможным.

К сожалению, многие российские (как, впрочем, и мно­гие восточноевропейские) заявители, обращающиеся, напри­мер, в Европейский Суд, понимают требование об исчерпан­ности всех внутренних средств правовой защиты буквально, т. е. как прохождение помимо судебных стадий еще и проку­рорского надзора, обращения в Верховный и Конституцион­ный суды и даже к Президенту. Европейская конвенция, на­против, имеет в виду средства судебной защиты, как это принято европейской правовой традицией, а все остальные средства защиты считаются так называемыми экстраординар­ными (чрезвычайными, выходящими за рамки обычной су­дебной процедуры) средствами защиты, использование кото­рых зависит уже не от заявителя, а от дискреционных полно­мочий должностного лица (т. е. полномочий, вытекающих из его должностного положения). Короче говоря, заявителю до­статочно решений первой и кассационной судебных инстан­ций, чтобы иметь право обратиться в Европейский Суд с жа­лобой на нарушение своих прав, предусмотренных Конвенци­ей⁶¹⁸. Правда, он может продолжать при этом использовать предоставленные ему внутренним законодательством внесу­дебные средства защиты, но это уже дело его выбора⁶¹⁹.

Примечательно, что первоначально и большинство го­сударств — участников ООН, и большинство членов Совета Европы отрицательно относились к идее предоставления от­дельным лицам права обращаться в международные органы с индивидуальными жалобами на нарушения их прав со сто­роны государств, под юрисдикцией которых они находятся: принцип "государственного суверенитета" и "невмешатель­ства во внутренние дела государств" так, как они понима­лись еще в 50-е гг., препятствовали этому⁶²⁰.

В рамках ООН в 1946 г. была создана Комиссия по правам человека, своего рода посредник между гражданами и госу­дарствами. Комиссия сама непосредственно не выносила ре­шения по направляемым в ООН жалобам, а передавала их соответствующим государствам с просьбой дать ответ на ут­верждения о нарушении ими прав граждан. Комиссия ежегод­но публиковала на основе поступающих жалоб материалы (док­лады) о нарушениях основных прав и свобод человека в от­дельных государствах. С принятием Пакта о гражданских и политических правах и Факультативного протокола к нему, предусмотревшего создание Комитета по правам человека, правомочного принимать и рассматривать жалобы от лиц, на­ходящихся под юрисдикцией государств Пакта и (что особен­но важно) Факультативного протокола, появилась возмож­ность обжалования отдельными лицами действий властей го­сударств, под юрисдикцией которых они находятся⁶²¹.

Основным условием принятия жалобы к рассмотрению Комитетом является исчерпанность доступных внутригосудар­ственных средств правовой защиты. Только после признания жалобы приемлемой она рассматривается, по существу, в тра­дициях состязательного процесса с той лишь особенностью, что обмен аргументами сторонами происходит письменно: Ко­митет направляет запрос государству-ответчику, после полу­чения ответа направляет его заявителю, которому предлага­ется представить свои соображения по поводу разъяснений государства. Особенность решений Комитета состоит в том, что они не являются юридически обязательными: Комитет со­общает соответствующему государству-участнику и заявите­лю свои "соображения" (ст. 5, п. 4 Факультативного протоко­ла), своего рода "рекомендации" государству. Однако на осно­ве этих рекомендаций государство обязано "обеспечить лицу, права и свободы которого <...> нарушены, эффективное сред­ство правовой защиты" (ст. 2, ч. За Пакта).

Кроме указанного Комитета в систему контрольных ор­ганов ООН входят соответствующие контролирующие струк­туры, созданные в рамках таких международных соглаше­ний, как Конвенция против пыток и других жестоких, бесче­ловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации и др.⁶²² Эти органы помимо констатации нарушений Всеобщей декларации и конвенций ООН выносят рекомендации государствам-нарушителям как отно­сительно устранения последствий этих нарушений, так и относительно необходимости внесения изменений в свое за­конодательство и правоприменительную практику.

Европейская система защиты прав и свобод человека, схожая в деталях процедуры с "ооновской", в своем совре­менном виде принципиально отлична от нее⁶²³. На начальном этапе своего становления европейская система столкнулась с теми же проблемами, что и система ООН: представители го­сударств не смогли сразу проглотить горькую для них пилю­лю обязательной юрисдикции судебного органа, рассматри­вающего по существу жалобы граждан, выносящего по ним юридически обязательные для государств решения, да еще присуждающего заявителям в случае признания обоснован­ности их жалобы "справедливую компенсацию", естествен­но, из бюджета государства-ответчика. Только Бельгия, Ир­ландия, Италия и Франция с самого начала занимали "про­двинутую" позицию и соглашались с юрисдикцией будущего суда. В конце концов в результате дипломатических перипе­тий был достигнут компромисс: за органами Совета Европы, прежде всего за Комитетом Министров, сохраняются функ­ции по наблюдению и контролю за соблюдением государства­ми-участниками своих обязательств по Конвенции; предста­вительный орган — Парламентская Ассамблея Совета Евро­пы формирует Европейскую Комиссию по правам человека и Европейский Суд, наделяемые квазисудебными (Комиссия) и судебными (Суд) полномочиями. "В этом состоял компро­мисс между желанием учредить независимый международ­ный судебный механизм для осуществления прав человека и стремлением правительств стран — членов Совета Европы сохранить какую-то долю политического контроля над фун­кционированием такого механизма"⁶²⁴, — пишут исследователи фундаментального труда по Европейской конвенции. Этот компромисс был закреплен принятием в Рим*? 4 ноября 1950 г. Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Ев­ропейской конвенции), вступившей в силу 3 сентября 1953 г. Выборы же первых судей Европейского Суда прошли лишь в 1959 г. Суд работал не на постоянной основе, а сессиями, на которые приезжали его судьи⁶²⁵.

Индивидуальные жалобы непосредственно в Суд не по­ступали, они рассматривались на предмет их приемлемости Комиссией и в случае признания таковой приемлемости пе­редавались в Суд для рассмотрения дела по существу и вы­несения по нему решения. Таким образом, юрисдикция Ев­ропейского Суда была производной от юрисдикции Европей­ской Комиссии. Нередко в этой сзязи возникали правовые коллизии, например, в случаях, когда Суд приходил к выво­ду о неприемлемости жалобы, ранее признанной приемле­мой Комиссией (например, в деле "Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии", когда Суд должен был, собравшись в полном составе, признать за собой юрисдикцию пересматри­вать решения Комиссии о приемлемости).

Эта двухэтажная конструкция функционировала почти 40 лет, пока не стала очевидной настоятельная необходи­мость упростить ее во многом ввиду того, что массовое вступ­ление в Совет Европы новых членов — государств Централь­ной и Восточной Европы — резко увеличило число жалоб, по которым Суд должен был принимать решения по суще­ству; увеличился поток жалоб из Западной Европы. К тому же у заявителей все чаще возникали претензии к слишком длительной процедуре прохождения дел по двум этажам слож­ной конструкции. Раздавались все более настойчивые голоса, требующие приблизить Европейский Суд к европейским граж­данам, упростить и ускорить процедуру рассмотрения жалоб Принятием и ратификацией Протокола № 11, вступив­шего в силу 1 ноября 1998 г., реформировалась система кон­трольных органов Европейской конвенции. За Комитетом Ми­нистров оставалась лишь функция мониторинга и контроля за исполнением государствами решений Европейского Суда Комиссия к 1 ноября 1999 г. упразднялась, а сам Европейс­кий Суд начинал функционировать как постоянно действую­щий судебный орган. Отныне Суд самостоятельно обеспечи­вает весь цикл прохождения жалоб: от их поступления и ре гистрации до принятия решений о приемлемости и по существу. Статистика, свидетельствующая о работе Суда, впечатляюща: если за первые 20 лет (1960—1979 гг.) Суд вы­нес всего 36 решений, 119 решений за следующие 10 лсч (1980—1989 гг.), 389 решений за 5 лет, непосредственно пред шествовавших его реформе (1994—1998 гг.), то за первые два года работы на постоянной основе Суд вынес больше ре­шений, чем за все 40 предшествующих лет— 838⁶²⁶, из них 695 — в 2000 г.⁶²⁷ Если в 1999г., первом году существования нового Суда, в него поступало ежемесячно 700 жалоб, то и 2000г.— уже 815, в 2001 г. — около 1000. Таким образом, Европейский Суд одновременно стал жертвой собственного успеха, поскольку поток поступающих в него жалоб ежегод но увеличивается на 20—25% — и это при неизменном чис­ленном составе Суда и работающих в нем сотрудников. Вновь встает задача если не "реформирования" Суда, то рациона лизации его работы⁶²⁸.

Итак, за 50 лет действия Европейской конвенции в международном праве создана уникальная система контроля выполнения провозглашенных прав человека. Как и полагал в свое время Г. Кельзен, международное право управомочи-вает жертву неправомерного деяния взять правосудие в свои собственные руки. На государство возлагается бремя дока­зывания отсутствия такого деяния со стороны своих контр­агентов, а в случае доказанности его вины оно несет опреде­ленную ответственность. Государства-участники, "имеющие общее наследие политических традиций, идеалов свободы и верховенства права" (Преамбула Конвенции), берут на себя коллективную ответственность по осуществлению предусмот­ренных во Всеобщей декларации и в Конвенции прав (в Пре­амбуле — "коллективное обеспечение"). Сам механизм кол­лективной ответственности приводится в движение путем пе­редачи в Суд вопроса от одного из государств-участников о предполагаемом нарушении положения Конвенции и Прото­колов к ней со стороны другого государства (ст. 33 "Межго­сударственные дела")⁶²⁹ либо подачи жалобы от любого физи­ческого лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц (ст. 34 "Индивидуальные жало­бы"). Кроме того, задействован еще и политический конт­роль за соблюдением государствами своих обязательств по Конвенции со стороны исполнительных органов Совета Ев­ропы — Комитета Министров (чьи полномочия по Уставу Со­вета Европы подтверждены ст. 54 Конвенции) и Генерально­го Секретаря Совета Европы: "По получении просьбы (на са­мом деле "запроса". — А. К.) от Генерального Секретаря Совета Европы каждая Высокая Договаривающаяся Сторо­на представляет разъяснения относительно того, каким образом ее внутреннее право обеспечивает эффективное при­менение любого из положений настоящей Конвенции" (ст. 52 "Запросы Генерального Секретаря"). Кроме того, на Коми­тет Министров возложена функция контроля за исполнением государствами — участниками Конвенции решений и поста­новлений Европейского Суда, поскольку сам Суд, естествен­но, не наделен такими полномочиями, т. е. Комитет Мини­стров является органом, ответственным за "исполнительное производство".

Помимо Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ее 12 Протоколов Советом Европы за годы его суще­ствования принято более 170 специальных конвенциальных (договорных) актов, таких, как Европейская социальная хар­тия, Рамочная конвенция о защите национальных мень­шинств, Европейская конвенция о гражданстве, Европейская хартия местного самоуправления и др.⁶³⁰ Участником многих из них является Российская Федерация⁶³¹. Для обеспечения выполнения положений этих конвенций созданы специали­зированные органы, такие, как Европейский комитет по пре­дупреждению пыток, а также бесчеловечных или унижа­ющих достоинство видов обращения или наказания, Комитет экспертов по улучшению процедур защиты прав человека, Европейская комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимос­тью, Комитет по защите национальных меньшинств, регу­лярно заслушивающее доклады правительств, направляю­щие в ряд стран миссии по расследованию фактов наруше­ний обязательств государств (например, инспекции тюрем).

Как Европейская конвенция, так и прецеденты Европей­ского Суда оказывают ощутимое воздействие на законода­тельство и судебную практику европейских государств, вклю­чая Россию⁶³². Тем самым международно-правовой механизм защиты прав и свобод человека дает на европейском пространстве импульсы для совершенствования этого механизма внут­ри государств, наделяя гражданина "двойной правовой без­опасностью". Это создает совершенно новую парадигму пра­вового статуса личности.

Европейская конвенция и Европейский Суд по правам человека послужили моделью для создания других региональ­ных систем защиты прав человека. Так, на основе Амери­канской конвенции о правах человека⁶³³ (принята 22 ноября 1969 г., вступила в силу 18 июля 1978 г.) созданы Межамери­канская Комиссия по правам человека (1959 г.) со штаб-квар­тирой в Вашингтоне и Межамериканский Суд по правам че­ловека с местом пребывания в Сан-Хосе, Коста-Рика. Отли­чием Суда Сан-Хосе от Страсбургского Суда является процедура прохождения жалоб: жалобы должны поступить в Суд не непосредственно от граждан, а от Комиссии или госу­дарства — участника Конвенции, признающего юрисдикцию Межамериканского Суда. Зато у Межамериканского Суда до­вольно широкие консультативные функции, включая полно­мочия давать заключения по толкованию Конвенции и других межамериканских договоров в области прав человека, а также разрешать споры о компетенции между органами Организации американских государств, что усиливает сходство Суда Сан-Хосе с конституционным судом в американском масштабе.

Африканская хартия прав человека и народов⁶³⁴ (принята 28 июня 1981 г., вступила в силу 21 октября 1986 г.) является обязательным к исполнению договором для ратифицировав­ших ее государств. Особенностью ее, как видно уже из ее названия, является наделение правами народов: "Все наро­ды равны, они пользуются равным уважением и имеют рав­ные права. Никто не сможет оправдать господство одного народа над другим (ст. 19). Колониальные или угнетенные народы имеют права на освобождение от уз господства лю-дыми средствами, признанными мировым сообществом" (ст. 20, ч. 2). Исходя из этих принципов, Хартия провозгла­шает также право народов свободно распоряжаться своим национальным богатством и природными ресурсами (ст. 21, ' ч. 1), право на возврат утраченного в результате грабежа достояния (ст. 21, ч. 2), право на развитие с должным учетом своей свободы и самобытности при равноправном доступе к общему наследию человечества (ст. 22, ч. 1) — явная реплика на колониальное прошлое африканских народов. Статья 30 Хартии предусмотрела создание Африканской Комиссии по правам человека и народов, призванной претворять и защи­щать права человека и народов на Африканском континенте (заседает в Гамбии). Экспертами Организации Африканского Единства в 1995 г. вынесен на утверждение глав правительств Факультативный протокол Африканской хартии, предусмат­ривающий создание Африканского Суда по правам челове­ка и народов.

При учреждении Содружества Независимых Государств (СНГ) проблема прав человека не была приоритетной: главной заботой учредителей СНГ было оформление новой геополитической реальности. Правда, в заявлении правительств Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины о координации экономической политики (8 декабря 1991 г.) речь шла о "свободе предпринимательства" и о "социальной за­щите граждан". Но в Соглашении о создании Содружества Независимых Государств учредители СНГ уже в преамбуле берут обязательство "соблюдать общепризнанные междуна­родные нормы о правах человека и народов". Само Соглаше­ние содержит ряд положений в области прав человека: рав­ные права и свободы граждан независимо от их националь­ности или иных различий (ст. 2); выражение, сохранение и развитие этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности населяющих их территории национальных мень­шинств и сложившихся уникальных этнокультурных регио­нов (ст. 3); открытость границ, свобода передвижения граж­дан и передачи информации в рамках Содружества (ст. 5), сотрудничество в области культуры, науки, экологической безопасности граждан и т. д. (ст. 4, 7)⁶³⁵.

Алма-Атинская декларация от 21 декабря 1991 г. вклю­чает ряд принципов, на основе которых будут строиться от ношения независимых государств, "уважение прав и свобод человека, включая права национальных меньшинств"⁶³⁶.

По понятным причинам проблемы беженцев, вынужден­ных переселенцев, как и проблемы национальных мень­шинств, по необходимости должны были занять особое мес­то в правовом сотрудничестве стран СНГ. Были подписаны такие документы, как Соглашение о помощи беженцам и вынужденным переселенцам (Москва, 24 сентября 1993 г.), Конвенция об обеспечении прав лиц, принадлежавших к на­циональным меньшинствам (Минск, 21 октября 1994 г.). Была разработана и подписана Конвенция СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уго­ловным делам (Москва, 22 января 1993 г.).

Устав Содружества Независимых Государств (22 января 1993 г.) предусматривает в ст. 33 создание Комиссии по пра­вам человека со штаб-квартирой в Минске. Согласно Уставу Комиссии, принятому 24 сентября 1993 г. Советом глав госу­дарств СНГ, она формируется по одному представителю от каждого государства СНГ, создает рабочие экспертные груп­пы по конкретным проблемам защиты прав человека. Основ­ным же полномочием Комиссии должно было бы стать рас­смотрение как индивидуальных и коллективных, так и межго­сударственных жалоб на нарушения положений Устава СНГ и Конвенции о правах и основных свободах человека (принята 26 мая 1995 г.)⁶³⁷. Однако и о деятельности Комиссии, и о дей­ствии более чем 80 конвенций и соглашений, заключенных в рамках СНГ, приходится упоминать, увы, в сослагательном наклонении, поскольку созданный на бумаге механизм практи­чески не действует. Правда, ряд договоренностей, типа Биш-кекского соглашения о безвизовом передвижении граждан СНГ (9 октября 1992 г.), действуют как бы сами по себе.

* * *

Итак, мы рассмотрели хотя бы кратко еще одну ипос­тась правового бытия современного человека — его международно-правовую субъектность со всеми вытекающими отсюда последствиями. Международно-правовой статус, со­знаем мы это или нет, существенно отличает современного homo juridicus от человека всех предшествующих поколе­ний — и это его новое правовое качество еще должна осо­знать и адекватно выразить современная юридическая ант­ропология.