Суд сердца

Иногда при разрешении жизненных проблем нам ка­жется, что мы поступаем правильно. Решение всесторонне обдумано, все взвешено, но увы, — нам не становится легче. И уже в начале проведения решения в жизнь воз­никают тягостные переживания, не приносящие поддерживающих сил. Известно, что тягость может быть и от бесполезной потери энергии и от благого напряжения, которое несет в себе умножение сил, ибо по закону каждая разумно потраченная энергия восполняется с избытком. Если припомним, что многие лучшие вещи создавались творцами в минуты глубочайших страданий, и если срав­ним напряжение отравленного организма, то можно ясно представить приведенный закон. Напряжение, вызванное бесполезной утечкой сил, будет прямым следствием про­ведения в жизнь неправильного решения.

С другой стороны, иногда нам кажется, что мы не должны так поступать: мы идем против своего достоинст­ва, мы оставляем глупцов без наказания, мы позволяем глумиться и так далее, но следствие оказывается весьма хорошим.

Каждому из нас очень часто приходится принимать различные решения, и подчас с каким затруднением со­пряжено решение даже пустякового вопроса. Колебания, неуверенность, смятение несказанно усложняют положе­ние и особенно тогда, когда решение требуется в крат­чайший срок, не говоря уже о немедленности. Конечно, все это есть результат невоспитанности сердца или пре­ступного к нему пренебрежения.

Учение советует положить мысль на сердце. И сердце, как лучший судия, безошибочно определит качество ре­шения: или оно содрогнется тоскливо от низких вибраций, или застучит тревожным набатом, или же, наоборот, на­полнит решение исполнительной силой, перед которой расступятся препятствия. Ведь это не отвлеченность. Ведь сердце так часто подает сигналы, но пренебрежительное отношение к этим знакам не раз заставляло впоследствии восклицать: "Ведь не лежало у меня сердце к этому, зачем я это сделал!" Люди предпочитают доводы рассудка, к тому же часто весьма ограниченного. Мы готовы всячески заглушить в себе голос сердца, ибо он редко соглашается с рассудком, ибо в нем звучит живучая в сердце правда, а рассудок всегда готов угодливо польстить самости.

О совести говорят лицемерно и отвлеченно, забывая, что совесть есть реакция мощного, тончайшего химизма. О голосе сердца думают лишь в какие-то ответственные и чрезвычайные моменты, когда решаются вопросы жизни и смерти, забывая, что упражняться в положении решения на сердце можно среди повседневной жизни и тем изба­виться от опасности отрицательного напряжения и сохра­нить немалое количество нужной энергии, которая непра­вильными решениями тратится в повседневной жизни го­раздо больше, нежели при чрезвычайных обстоятельствах. Мы мечтаем о выгодах, полагаясь на рассудок, но куда практичнее положиться на сердце, которое утвердит самое тяжелое решение и даст энтузиазм — подобный мучени­кам, избравшим жребий костра, или наполнит сознание радостью, стойкостью и несломимой уверенностью в своей правоте.

2 мая 1939 г.

Еще о молитве

Обычно молитва рождает голубое или фиолетовое из­лучение, молитва может быть серебряной, но существует молитва — черная и алая.

О молитве составилось превратное понятие; мы можем наблюдать целую группу молящихся одинаково усердно, но открытый глаз может найти самые неожиданные противоречия, между тем будет очевидно, что молятся все. Кто-то считает, что молитва есть необходимое правило твердить непонятные слова, не вникая в их смысл, другой думает, что молитва заключается в обращении к неведо­мым силам с требованием "дай мне" и часто — "дай мне побольше заработать или обмануть". Третьи считают мо­литву крайним средством помощи, когда исчерпаны все остальные. Найдутся и такие ужасные воззрения на мо­литву — как на источник заработка. Одним словом, по­нятие молитвы настолько искажено, что часто под ней подразумевается и мерзкое кощунство и самое возвышен­ное звучание сердца.

Учение просто разрешает нагромождения. "Молитва есть провод к потоку Благодати" — говорится в книге "Аум".

Чтобы создать провод к потоку Психической Энергии, чтобы получить всеначальную силу, необходимо соблюсти не какие-то внешние правила, но какие-то условия пси­хической энергии. Не потому ли так трудно большинству молиться, не потому ли от молитвы не получается ника­кого следствия, не потому ли следствия молитвы могут быть даже обратны ожиданиям, что молящиеся не знают свойств всеначальной энергии?

Например, будет ли целесообразно тушить огонь спир­том или смазывать колесо песком? И в книге "Аум" го­ворится:

"Как может о себе молиться человек? Точно Высшая Мудрость не знает, что человеку нужно". А между тем легко ли встретить молитву не о себе? Кто-то скажет — да разве существует иная молитва? Да разве можно тогда молиться? Но как же иначе найти созвучие с силой, на­правленной на общее благо? Чем же установить тогда провод магнитной связи? Можно ли полагать, что Великий Резервуар бесконечной силы существует лишь для одной личности? Конечно, он существует для каждого, но лишь в синтезе общего блага."

"Ни одно моление о прощении не имеет смысла, если не сопровождается исправлением жизни" — так читаем дальше.

Стройные и незаметные вехи ведут читателя к овладению Великой Силой. Они указывают кратчайший и безопаснейший путь. Огненная сила идет разрушить или возродить мир — все зависит от того, какой молитвой она будет встречена. Благо путникам, пришедшим на путь "Аума": они не обессилят в делании и Огненное Крещение примут как величайшую возможность совершить небыва­лый духовный взлет.

7 июня 1938 г.