21. Функциональная целостность как иерархообразующий фактор.

Проблема целостности с давних времен привлекает внимание философов. Аристотель, вероятно, первым обратил внимание на тот факт, что целое "больше" суммы частей, и попытался показать относительную независимость целого как сущности от изменений, происходящих в его частях. Дальнейшее развитие концепции целостности связано с именами Лейбница, Канта и особенно Гегеля. Резкое повышение интереса к проблеме целостности в рамках кибернетики и общей теории систем обусловлено развитием функционального подхода и концепции открытых систем. Анализу понятия целостности в философии и специальных науках, выявлению его роли в научном познании посвящен ряд монографий советских философов. Целостность обычно рассматривают с точки зрения ее отношения к частям, при этом стремятся раскрыть неразрывность и взаимообусловленность частей и целого. Мы рассматриваем целостность в ее отношении к внешнему окружению, к среде, т.е. в функциональном аспекте. Такую целостность естественно назвать функциональной. С этой точки зрения она выступает прежде всего как фактор, обусловливающий индивидуализацию предмета, вещи. Благодаря целостным свойствам, предмет есть то, что он есть. Вне целостных свойств, вся совокупность внешних отношений и связей предмета разрушается. Исчезает, следовательно, и сам предмет. Целостные свойства объектов реальной действительности в их функциональном аспекте делают эти объекты принципиально познаваемыми. Даже в тех случаях, когда свойство целого не проявляет себя эмерджентно и выражается как простая сумма частей, оно сохраняет также релятивный, функциональный характер. Но формы проявления этого характера становятся иными. Проблема функциональной целостности занимает существенное место при анализе семиотических систем, в той его части, где рассматриваются вопросы интерпретации знаков и знакосочетаний (семантика). Значение знака всегда релятивно и существует лишь как отношение знака к предмету. С целостными свойствами понятий нашего языка мы сталкиваемся также всякий раз, когда хотим дать им определение. Известно, что понятие можно определить, лишь подведя его явно или неявно под более широкое понятие, находящееся на более высоком уровне иерархии понятий. Этот более высокий уровень выполняет роль своего рода "лингвистического окружения", или "лингвистической среды", без которой содержание понятий лишается четкости и определенности. Существование предельно широких понятий (типа множества всех множеств) порождает целый ряд парадоксов в математической логике. Наиболее известные среди них – парадокс Кантора и парадокс Рассела.

В общей теории систем понятие функциональной целостности с самого начала кладется в основу теории. Оно играет здесь фундаментальную роль наряду с принципом иерархичности. Анализируя понятие системы, В. Н. Садовский рассматривает целостность и иерархичность как равноправные компоненты и ставит их рядом с точки зрения основополагающего значения для теории систем. Он пишет: "Исходными при метатеоретическом анализе понятия "система" являются принципы целостности и иерархичности, согласно которым утверждается первичность системы как целого над ее элементами и принципиальная иерархическая организация любой системы" , Тем самым указывается, что между принципом целостности и принципом иерархичности существует органическая связь. Иерархическое строение систем в методологическом контексте выступает как следствие функционального характера целостности. Действительно, анализируя природу иерархии в каждом конкретном случае, мы уже имели возможность убедиться, что целостность как характеристика связи системы со средой выступает с самого начала в форме иерархообразующего фактора. С этой точки зрения относительно обособленной объект, рассматриваемый в рамках более широкой системы объект – среда, может трактоваться как уровень иерархии в этой последней системе. Вторым уровнем является окружающая среда. Соответственно этому систему объект – среда можно изобразить двумя концентрическими окружностями. Если часть среды, в которой функционирует система (а точнее, ее ближайшее окружение), в свою очередь может быть описана как целостность, то получаем уже трехуровневую иерархическую структуру, которую можно изобразить соответственно тремя концентрическими окружностями. И так далее. Функциональная целостность обусловливает относительную самостоятельность, автономность отдельных подсистем в рамках иерархической структуры. Эта автономность в известном смысле неизбежна, как неизбежно то, что всякий объект, раз он существует, обладает целостными характеристиками, некоторым собственным поведением.

Таким образом, автономность, целостность, поведенческие характеристики какого-либо уровня в иерархической системе невозможно понять, изучая структуру только этого уровня, как невозможно понять, что такое стоимость, изучая физико-химические свойства товара. Функции уровня имеют межуровневую природу, выступая как структурные свойства всей иерархической системы, и с этой точки зрения представляют собой основу для проведения структурного анализа системы. Одновременно структура системы может рассматриваться как результат функционального синтеза, т.е. синтеза целостных свойств элементов и уровней системы.

Рассмотрим более детально проблему порождения целостных свойств в системе. В конструктивном плане целостность всегда возникает в процессе формирования системы. Другого пути нет. Дом строится из кирпичей, институт формируется из отделов и лабораторий, организм представляет собой колонию клеток. Если рассматривать эти примеры абстрактно, то возникает представление, будто алгоритм порождения целостности заключен в самих элементах системы и кроме элементов системы как строительных кирпичей больше ничего не требуется. Однако это противоречит межуровневой функциональной природе целостности. В чем тут дело?

Чтобы раскрыть смысл возникшего противоречия, обратимся к конкретному примеру, описанному А. А. Малиновским [10] в целях иллюстрации предлагаемого им механизма формирования целостности систем. В своей работе А. А. Малиновский развивает идею А. А. Богданова о сложении "активностей" [11], в существенной степени преодолевая присущий ей налет механицизма. Приводимый А. А. Малиновским пример заключается в следующем. Представим себе достаточно высокую стену из кирпичей, охватывающую некоторое замкнутое пространство и благодаря этому факту обнаруживающую качественно новое свойство (а именно свойство замкнутости), которого не было у первоначальной кучи кирпичей. Это типичный случай повышения уровня организации, обусловленного введением упорядоченности. Появление свойства замкнутости А. А. Малиновский стремится объяснить, отправляясь от анализа исходного элемента системы (в данном случае кирпича) с точки зрения исследуемого целостного свойства. А свойство это заключается в том, что всякий объект, заключенный внутри замкнутой стены, при попытке проникнуть во внешнее пространство будет натыкаться на кирпичи, образующие стену. Соответственно этому в геометрической фигуре кирпича различаются две стороны: сторона, совпадающая с плоскостью, перпендикулярной направлению вовне, и сторона, ориентированная параллельно возможному движению объекта (проходная сторона). При соединении кирпичей, образующих стену, препятствующие стороны суммируются и препятствие растет, в то время как проходные стороны соседних кирпичей нейтрализуют друг друга и возможность выхода вовне исчезает. Когда строительство стены заканчивается, все проходные стороны кирпичей нейтрализуются и остаются только препятствующие стороны.

Различные свойства элементов системы, которые приходится выделять при формировании целостности (в нашем примере это препятствующие и проходные стороны кирпича), А. А. Малиновский называет субэлементами. Понятие субэлементов – основное при рассмотрении механизма формирования целостности систем. А. А. Малиновский пишет, что при связи элементов происходит неравномерное взаимодействие субэлементов, приводящее к новым соотношениям в системе, которые и сказываются как новые качественные особенности данной системы в целом. Этот путь организации целостных систем А. А. Малиновский склонен считать всеобщим и единственным, во всяком случае с определенной долей вероятности.

Теперь вернемся к поставленному ранее вопросу.

Во-первых, сразу же заметим, что субэлементы А. А. Малиновского имеют ясно выраженную функциональную природу. Действительно, понятие препятствующей и проходной сторон кирпича выражает отношение кирпича к объекту, который предположительно заключен (или мог быть заключен) в замкнутом пространстве стены. Замкнутость рассматривалась именно в этом смысле.

Во-вторых, действительная замкнутость возникает только тогда, когда стена построена целиком и использованы все предназначенные для этого кирпичи. Таким образом, хотя каждый кирпич содержит в себе определенные предпосылки для возникновения будущего целостного свойства, реализуются эти предпосылки лишь при соблюдении некоторых глобальных условий.

В-третьих, поскольку свойства кирпичей определены функционально, строительство стены в рассматриваемом примере представляет собой процесс функционального синтеза, а не простое сложение элементов. Результирующая функция – создать препятствие для выхода объекта во внешнее пространство. Очевидно, что эта функция не может рассматриваться просто как свойство стены, она выражает собой отношение между стеной и внутренним объектом.

Все это убеждает нас в том, что никакого противоречия между конструктивным аспектом целостности и ее межуровневой функциональной природой (или актуальным аспектом целостности) не возникает. При формировании целостности всегда приходится учитывать те отношения, в которые вступит будущая система. Создание технических систем было бы немыслимо, если бы конструктор не представлял назначения и будущих условий работы системы. То же можно сказать о создании социальных и производственных организаций. Прогноз будущих отношений система – среда здесь особенно важен. Неточности в прогнозе могут привести к появлению таких целостных свойств, которые будут неожиданными и, что хуже всего, неблагоприятными как для системы, так и для ее окружения. Если для технических систем ошибка в прогнозе ведет в основном к финансовым убыткам, то для социально-экономических систем ошибки чреваты также ущербом морального и политического характера.

К сожалению, как раз для социальных систем прогноз наиболее сложен. Кроме того, важнейший элемент социальной системы – человек – появляется на свет отнюдь не по замыслу конструктора. Родившийся ребенок сразу же включается в сложную систему отношений с окружающими его вещами и людьми. Эти отношения, как правило, не контролируемы, и динамика их изменений слабо поддается учету. И хотя многие задачи формирования личности могут решаться в процессе воспитания и обучения, в конечном итоге человек остается системой с плохо прогнозируемым поведением в каждом конкретном случае. Автономность человеческого поведения, обусловленная личными интересами индивида, – важнейший иерархообразующий фактор, который невозможно устранить ни при какой степени централизации управления.

Социальные потребности личности всегда определены функционально и могут быть поняты лишь в рамках иерархической системы. Когда мы говорим о совпадении (или несовпадении) личных и общественных интересов, то имеем в виду определенную иерархию общественных отношений, в которой личные интересы хотя и зависят как-то от анатомических и физиологических особенностей человека, все же имеют социальные корни и должны поэтому рассматриваться прежде всего на уровне общественных отношений в рамках системы личность – коллектив – общество.

Аналогичная ситуация имеет место в области производственно-экономического управления, где собственные интересы предприятий, объединений и отраслей выступают в качестве иерархообразующего фактора в системе управления народным хозяйством. На этой основе ведется разработка хозрасчетных принципов управления, действующих таким образом, что собственные интересы отдельных предприятий совпадают с народнохозяйственными интересами. При этом интересы предприятий не берутся как заданные, а формируются посредством особых стимулирующих механизмов, регламентирующих отношения между уровнями экономической системы. Чем более совершенны механизмы стимулирования, тем более допустима автономизация в управлении предприятиями, тем резче проступают черты их целостности. Более целостной становится и вся система народного хозяйства.

Все эти рассуждения можно обобщить и сделать следующий вывод. Усиление факторов, обусловливающих функциональную целостность элементов системы, целесообразно лишь при условии, что одновременно происходит усиление межуровневых отношений и связей. При этом растет степень выраженности иерархической структуры системы. Если усиления межуровневых отношений и связей не происходит, то факторы функциональной целостности системы ослабляются и система может распасться.

Одна из наиболее распространенных причин усиления факторов функциональной целостности в биологической и социально-экономической системах – специализация элементов. В этом случае целостность всей системы обеспечивается существованием четких связей между элементами, специализация которых делает их совершенно необходимыми друг для друга в интересах системы. Яркий пример тому – общественное разделение труда в сфере человеческой деятельности, приведшее к образованию отраслей. Чем более тонким является разделение труда, тем более сложными становятся связи между отраслями, выражающиеся во взаимных поставках продуктов и услуг. В настоящее время обеспечение межотраслевого баланса превращается в настолько сложную задачу, что ее решение без помощи современных ЭВМ – дело совершенно безнадежное.

Возникновение иерархической структуры экономики в результате общественного разделения труда может служить примером, который опровергает широко распространенное мнение, будто иерархические структуры образуются исключительно как следствие ограниченных возможностей элементов системы по переработке информации. Конечно, нельзя отрицать того, что информационный фактор играет определенную роль при формировании иерархических структур, но он, по-видимому, не является решающим. Опыт практического конструирования систем управления производством показывает, что попытки заменить первичные регуляторы одним централизованным регулятором и достаточно производительной (по объему перерабатываемой информации) ЭВМ обычно кончаются неудачей [12].

Отмечая недостаточность информационного подхода для объяснения природы иерархических структур, В. Л. Хартон пишет: "Применением управляющих устройств с любым быстродействием любая сложная иерархическая система, по-видимому, не может быть преобразована в простую, одноуровневую. Минимальное число уровней определяется разнообразием алгоритмов управления, разной степенью взаимосвязи этих алгоритмов" [13]. Причем разнообразие алгоритмов управления В. Л. Хартон связывает с разнообразием, разнокачественностью элементов системы, что порождает разнообразие, разнохарактерность связей между элементами. В организмах и производственных системах разнокачественность элементов как раз и появляется в результате их функциональной дифференциации и специализаций. Можно убедиться, что сам процесс построения информационных систем переработки данных для принятия решений использует функциональную целостность как фундаментальный иерархообразующий фактор.