Дополнительная литература

1. Алексеева Т.А. Современные политические теории. – М., 2001.

2. Антология мировой политической мысли. – в 5 тт. – М., 1997.

3. Бурдье П. Социология политики. – М., 1993.

4. Гобозов И.А. Философия политики. - М., 1998.

5. Дегтярев А.А. Основы политической теории. – М., 1998.

6. История политических учений: Учебник для вузов / Под общей ред. О.В.Мартышина. – М., 2002.

7. История политических и правовых учений / Под ред. О.Э.Лейста. – М., 2002.

8. Каменец А.В. Политическая культура. – М., 1997.

9. Кола Д. Политическая социология. – М., 2001.

10. Лазебный Л.М. Политическое сознание: отражение, регуляция, ценности. – М., 1997.

11. Мальцев В.А. Основы политологии. – М., 1998.

12. Нартов Н.А. Геополитика: Учебник. – М., 2003.

13. Общая и прикладная политология / Под общей ред. В.И.Жукова: Учебное пособие. – М., 2001.

14. Ольшанский Д.В. Политическая философия. – СПб., 2002.

15. Панарин А.С. Политология. – М., 1997

16. Панарин А.С. Философия политики. - М., 2003.

17. Политическая история России. – М.,1998

18. Политология / под. ред. Э.В.Тадевосяна. – М, 1999

19. Политология. Энциклопедический словарь. – М., 1993.

20. Тадевосян Э.В. Словарь-справочник по социологии и политологии. – М., 1995

Обзор ресурсов Интернет по политологии

В качестве источника информации необходимо также предложить студентам ресурсы Интернет. Ресурсы Рунет неодинаковы по структуре, наполненности и информативности. Их можно разделить на несколько разделов:

1) Аналитические центры. Российские ресурсы представлены сайтами агентств, фондов, центров, которые занимаются политическим консалтингом, организацией избирательных кампанией, «раскруткой» политических деятелей и т.п. Другая группа – сайты исследовательских агентств. Эти ресурсы представляют интерес как источники социологической информации (результаты социологических опросов, среди которых существует и политическая тематика), а также на этих сайтах можно найти аналитические отчеты и другие тексты.

Агентство Monitoring.ru (http://www.monitoring.ru). На сайте представлены материалы исследований, проведенных Агентством региональных политических исследований (АРПИ) и Национальным институтом социально-политических исследований (НИСПИ).

Фонд эффективной политики (ФЭП) ((http://www.fep.ru). ФЭП – независимая организация, работающая в области политического консалтинга, организации и проведения избирательных кампаний, взаимодействия со СМИ, создания и поддержки медиа-проектов в Интернете (президент ФЭП- Глеб Павловский).

Фонд «Общественное мнение» (http://www.fom.ru). Публикуются результаты регулярно проводимых социологических исследований, анализы итогов опросов за несколько лет, а также имеются ссылки на другие социологические сайты.

ВЦИОМ (Всероссийский центр изучения общественного мнения) (http://www.wciom). На этом сайте публикуются информационные и аналитические материалы по социологическим, социально-политическим и маркетинговым исследованиям, проводимым на базе регулярных массовых опросов населения. Дано описание методики и техники стандартных и специальных (в сфере политики и бизнеса) исследований.

2) Журналы и Интернет-СМИ. Являются важным источником информации, как научной, так и публицистической.

ПОЛИС ((http://www.politstudies.ru). На сайте размещены архив журнала, включающий полный указатель публикаций, авторов и рубрик журнала за все годы его существования.

Мировая экономика и международные отношения ((http://www. politstudies.ru/friends/index.htm). Полнотекстовые версии статей по проблемам политологии, политической социологии, регионалистики, международных отношений и глобализации, опубликованных в журнале.

Национальная информационная служба «Страна.Ру» ((http://www.strana.ru). Проект совмещает в себе функции ежедневной газеты, аналитического журнала и информационного агентства: ленты последних новостей политики, экономики, культуры, спорта.

СМИ.ru (http://www.smi.ru). Ежедневная лента информационных сообщений. Темы: политика, экономика, общество, СМИ, Интернет-технологии и др. Представлен Интернет-рейтинг СМИ.

Информационное агентство «Regions.ru» ((http://www. regions.ru). Лента новостей политики, экономики и общественной жизни регионов России в режиме реального времени. Каталог региональных ресурсов.

3) Информационные сайты и базы данных.

Система «Соционет» (http://www.socionet.ru). Система Соционет представляет собой единую базу данных уже созданных информационных ресурсов, а также текущей информационной активности профессионалов в области общественных наук.

Университетская информационная система «Россия» (http://www.сiк.ru). Система обеспечивает поиск с использованием тезауруса общественно-политической лексики в базах данных как полнотекстовых (нормативные документы федерального уровня – законы, указы и распоряжения Президента, постановления и распоряжения Правительства РФ; постановления и стенограммы пленарных заседаний Государственной Думы РФ, издания средств массовой информации – газеты «Независимая газета», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Известия», «Сегодня», «слово» и др), так и статистических (данные Госкомстата и Центризбиркома России).

Национальная служба новостей (http://www.nns.ru.). Обзор событий дня, дайджесты российских и зарубежных СМИ, мониторинг новостей, аналитические и справочные материалы по политике, экономике, национальной безопасности, рынку PR. Единое поисковое пространство объединяет более 9 млн. документов.

4) Библиотеки представлены как электронными полнотекстовыми библиотеками, так и каталогами публичных библиотек России.

Электронная библиотека (http://www.e-library.ru). Сайт обеспечивает доступ к 490 журналам по общественным и гуманитарным наукам на английском языке (за период с 1990 г.).

Институт научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН (http://www.inion.ru). Библиографические базы данных ИНИОН по социальным и гуманитарным наукам ведутся с 1980 г. Ежегодный прирост – 80-100 тыс. записей. Общий объем массивов составляет более 2, 5 млн. записей. В базы данных включаются аннотированные описания книг и статей из журналов и сборников на 140 языках мира.

Публичная Интернет-библиотека (http://www.public.ru). Базы данных по СМИ России (1990-2000 гг.).

5) Государственные институты разных стран представлены как сайтами собственно органов государственной власти, таки ресурсами, аккумулирующими правительственную информацию.

Президент Российской Федерации (http://www.president.kremlin.ru).

Совет Федерации (http://www.akdi.ru/sf/akdi.HTM).

Государственная Дума (http://www.duma.ru).

Правительство Российской Федерации (http://www.gov.ru).

Белый Дом (Cоединенные Штаты Америки) (http://www.whitehouse.gov).

Палата представителей (США) (http://www.house.gov).

Сенат США (http://www.senat.gov).

6) Политические партии и выборы также обозначены двумя видами ресурсов – сайтами политических партий и аналитическо-справочной информацией.

Политические партии и их лидеры (Россия) (http://www.panorama.org). Справочник по парламентским партиям представлен на сайте центра «Панорама». Включены не только партии, имеющие официальные фракции, но и все, представленные в парламенте.

Международный фонд избирательных систем (Россия) (http://www.ifes.ru). На сайте представлены законы и подзаконные акты РФ о выборах, документы ЦИК, отчеты наблюдателей, справочник Интернет-ресурсов о выборах и избирательной системе России.

7. Курс лекций

Лекция 1. Политология как наука, ее объект и предмет, структура, методы и функции, взаимосвязь со смежными дисциплинами

Человек – существо политическое. Эта истина была сформулирована еще великим древнегреческим философом Аристотелем. С давних времен каждый человек в той или иной мере оказывается вовлечен в политические отношения как подданный того или иного государства, член той или иной социальной общности, господствующий или починенный, защитник Отечества или завоеватель. Политика затрагивает интересы всех людей. Помочь молодому человеку самоопределиться в политической жизни, чтобы не стать объектом манипулирования политических лидеров, партий и движений, средств массовой информации и коммуникации и призвано изучение политологии.

Современная политическая наука – перманентно развивающееся знание, процесс бесконечного обновления и уточнения тех представлений, которые человек обрел, изучая мир власти. От описания жизни царей, правителей, героев и иных лиц, многие века находившихся на авансцене политической жизни, политическая мысль постепенно сосредоточивается на изучении поведения групповых субъектов, норм и институтов власти, своеобразии политических культур, психологических настроений и поведения людей.

По своему содержанию политология представляет собой особую междисциплинарную область обществоведческого знания, дающую системное представление о политико-властной организации и функционировании общества. Политология – не только теоретико-познавательная, но и прикладная наука. Используя богатый арсенал политико-социологических методов сбора, анализа и обработки информации прикладники-политологи всесторонне исследуют реальную политическую жизнь и политическую конъюнктуру. Не случайно, политологию очень часто называют «зеркалом политики», куда отправляющие власть государственные мужи смотрятся для того, чтобы разглядеть «лицо» своей политики и «ужаснуться» или «обрадоваться» его отражению. Политология – это и мировоззренческая дисциплина. Осваивая содержащиеся в ней общецивилизационные, в значительной степени деидеологизированные политические знания, человек становится политически грамотным, приобретает способность рационально-критически осмысливать политические процессы, свободно самоопределяться и самоидентифицироваться в условиях политического выбора и т.д. Существенно и то, что одновременно усваиваются азы кодекса политического поведения, присущего демократически организованному обществу. Именно эти цели начального политического образования студентов и преследует курс «Политология», который в качестве одного из базовых в структуре социально-гуманитарных дисциплин введен во все учебные планы подготовки специалистов высшей квалификации вне зависимости от форм этой подготовки и избранной специальности.

Функционирование и развитие политической науки в общественной жизни сочетается с выполнением ею целого ряда определенных функций:

1) дескриптивная функция, предполагающая необходимость всестороннего и полного описания внутренних и внешних связей политических явлений, их характерных признаков;

2) оценочная функция, предполагающая вынесение суждений о политических объектах и их свойствах с точки зрения их приемлемости или неприемлемости для того или иного общественного субъекта;

3) сравнительная функция, предполагающая обязательное сопоставление различных политических явлений (систем власти, режимов правления, типов политической культуры и т.п.), прежде чем будут сформированы выводы и оценки относительно тех или иных явлений, тенденций их развития, типологий, закономерностей и т.д.

4) преобразовательная функция, вызванная потребностью общества в формировании таких знаний, которые, будучи включенными в практическую деятельность в сфере власти, смогут снизить издержки государственного управления, способствовать достижению большего соответствия результатов намеченным целям и т.п.;

5) прогностическая функция, выражающая потребность в разработке вероятностного знания, предвосхищающего возможные последствия предпринимаемых действий и пытающегося гипотетически определить изменения, сопутствующие достижению целей;

6) функция социализации, направленная на формирование политического сознания у людей, включающихся в систему властных отношений.

Особую сложность политической науке придает специфический предмет ее исследования. Можно сказать, что она в самом широком плане может изучать как тенденции и закономерности развития той или иной области жизни, так и ее отдельные институты, проблемы, факты, формы явлений. В содержании политики как объекта политической науки наряду с устойчивыми явлениями (формирующимися вокруг процессов распределения власти, управления государством, отношений государства и гражданского общества и т.д.) всегда включаются и те явления (из экономической, правовой и прочих сфер общественной жизни), которые лишь эпизодически приобретают политическое значение. Поэтому в качестве ее предмета могут рассматриваться как разнообразные внутренние грани (отношения, механизмы, компоненты и т.п.) политики, так и её внешние связи с другими сферами общества и мира.

Политологию можно рассматривать как интегративную область знаний, собирающую под свои знамена все дисциплины, которые в той или иной мере исследуют разнообразные предметные грани политического мира. Политика взаимодействует с природой и обществом. Политика, рассмотренная в качестве органической составной части всей совокупности социальных и природных явлений, изучается политической философией. Связи политики со сферой космоса изучаются и описываются политической астрологией. Политику как составную часть социума, разновидность общественных отношений исследует политическая социология. Взаимосвязи политики с отдельными сферами социального – экономикой, правом, моралью и др. – изучаются соответствующими дисциплинами: политической экономией, политико-правовой теорией, политической этикой и др. Отдельные социальные явления (язык, СМИ, реклама и т.д.) в своих отношениях с политикой порождают целый круг субдисциплин: политическую лингвистику, политическую информатику и др. Внутренние связи и отношения, механизмы и институты политической жизни изучаются политологией, или политической наукой в узком смысле слова. В ее рамках формируется целый ряд дисциплин, занятых сравнительным исследованием политических систем (сравнительная политология), механизмов формирования политики (теория государственного управления, принятия решений), и политических изменений (политическая конфликтология, транзитология), неинституциональных аспектов политической жизни (теория политической культуры, политической идеологии, теория международной политики и т.д.). Взятая же в своем временном протяжении и рассматриваемая в качестве хронологической последовательности событий, политика уже является предметом политической истории.

История становления политологии продемонстрировала эволюцию методов познания. Безраздельно господствовавшие на протяжении I тыс. философско-нормативные и теологические способы познания, основанные на метафизических и априорно-дедуктивных подходах, постепенно утратили свою лидирующую роль к наступлению Нового времени, уступив место более рационализированным формально-юридическим, институциональным и историко-сравнительным приемам познания политики. Последние со второй половины XIX в. стали активно использоваться наряду или вместе с социологическими приемами изучения политической жизни, в основе которых лежали разнообразные правила и принципы инструктивной логики. В конце столетия это инициировала так называемую «бихевиоральную революцию», возвестившую ориентацию политических исследований на исключительно эмпирические методики, занимавшие практически монопольные позиции в науке с 20-х по 60-е гг. XX в. Во второй половине XX столетия, ознаменовавшей наступление постбихевиорального периода, было предложено более сложное сочетание традиционных и новых, количественных и качественных способов исследования политики.

Как междисциплинарная наука политология включает политическую философию, теорию политики, политическую социологию, политическую историю, политическую психологию, политическую антропологию, теорию международной политики, политическую географию. Политическая философия придает политологии мировоззренческий характер. Теория политики вычленяется из государствоведения и правоведения и находится на стыке с целым рядом дисциплин: теории государства и права, конституционного права, международного публичного права и т.д. теория политики развивается на базе обобщения эмпирического материала, конкретно-исторической практики. Для формирования общей теории политики большое значение имеет осмысление накопленных политической мыслью идей и концепций. Поэтому к общей теории политики тесно примыкает политическая история. Политическая история изучает политические идеи, теории, институты и события в их хронологической последовательности. Политическая социология исследует социальный срез политических явлений. Она выявляет зависимость политики от различных сфер жизнедеятельности общества, влияние на политическую систему, политические институты и политическое поведение экономических отношений, социальной структуры, идеологии и культуры. Наиболее ярко социологический подход к политике представлен в работах К. Маркса, В.И. Ленина, М. Вебера. В марксизме политика трактуется как вторичное, надстроечное явление. М. Вебер, напротив, экономические и политические явления выводил из особенностей духовной жизни, культуры народов. Субъективные механизмы политических взаимодействий, связей и отношений, влияние на них сознания и подсознания человека, его разума, воли, эмоций, установок, убеждений, мотивации, ценностных ориентаций изучает политическая психология. Политическая антропология устанавливает связь политики с социобиологическими качествами человека, а также показывает влияние на политику социокультурных особенностей той или иной общности. Приоритетным направлением политико-антропологического исследования является выявление особенностей политической культуры того или иного народа, государства из особенностей его национальной культуры, «народного духа». Политическая география изучает зависимость политических процессов от их пространственного положения, обусловленность политики размерами, экономико-географическими, климатическими и другими природными факторами.

Из всего цикла философских наук наиболее близкой политологии по объекту исследования является социальная философия. Социальная философия рассматривает политику под своим углом зрения – с общемировоззренческих и методологических позиций. В мировоззренческом плане социальную философию интересует место и роль политической сферы общественной жизни среди других сфер общественной жизни: материальной, духовной, социальной. Философское исследование политической сферы направлено не на раскрытие действия в нем конкретных механизмов (этим преимущественно занимается политология), а на формирование общей картины мира и уяснение в нем места человека. Важно философу прояснение взаимодействия в политическом сознании общественного и индивидуального личностного начала, исследование природы политических убеждений, верований, норм, ценностей и идеалов.

Тесная связь существует между политологией и социологией вплоть до того, что первую часто считают частью второй.

В современной политологии используются способы и приемы познания не только из общественных, но и естественных наук – географии, математики, системной теории, кибернетики, герменевтики и др. Структура приемов исследования политики чрезвычайно усложнилась. Так, ученые, использовавшие структурно-функциональный метод, рассматривали политику как скоординированное взаимодействие элементов, составляющих ее сложную структуру и обуславливающих выполнение ею определенных функций в рамках общественного целого. Системный метод ориентировал исследователей на рассмотрение политики в качестве определенной саморегулирующейся социальной целостности, постоянно взаимодействующей с внешней средой. Ее точки контакта с внешней средой, так называемые подсистемы «входа» и «выхода», фиксировали качественные особенности поведения граждан при выражении ими требований к власти, а также при выполнении ее решений. Политико-культурные методы заложили в основание исследований политики субъективные ориентации элитарных и массовых субъектов на политические объекты, которые в соответствии с ними видоизменяли формы своего поведения, характер деятельности политических институтов и другие параметры функционирования власти. Благодаря кибернетическим методам политика анализировалась через призму информационных потоков, построенных на принципе обратной связи, и сети целенаправленных коммуникативных действий и механизмов, обеспечивающих отношения управляющих и управляемых на всех уровнях взаимоотношений внутри общества и с внешней средой. Методы коммуникативного подхода требовали раскрывать свойства политики через изучение складывающихся в политическом пространстве способов общения людей, формирующихся между ними смыслозначимых контактов и т.д.

Наряду с указанными методами, способами изучения политики важное значение имеют также социологические (объясняющие политические действия людей с точки зрения различных параметров их общественного положения – социальных ролей, статуса и т.п.), антропологические (интерпретирующие политические события в качестве разнообразных проявлений человеческой природы), психологические (абсолютизирующие эмоционально-чувственную детерминацию политических действий человека), институциональные (квалифицирующие организационные структуры как основные звенья политики) и некоторые другие методы.

В социологической науке существует два подхода к изучению социальной структуры: классовый и стратификационный. С позиций первого, присущего в основном марксистскому обществоведению, центральное место в социальной структуре занимают классы, обусловленные общественным разделением труда и производственными отношениями. Согласно марксизму, классы – это большие группы людей, которые отличаются друг от друга по их месту в исторически определенной системе общественного производства; по отношению к средствам производства (т.е. по формам собственности); по роли в общественной организации труда (т.е. по характеру и содержанию труда); по способу получения и размерам дохода и по возможности одной группы людей присваивать себе труд другой, благодаря различию их места в общественном хозяйстве. В рамках такого подхода марксизм выделяет в обществе два основных класса: класса имущих, т.е. тех, кто владеет собственностью на средства производства и является экономически (а в силу этого и политически) господствующим классом. И класс неимущих, т.е. тех, кто лишен собственности на средства производства и подвергается эксплуатации со стороны имущих. Эти два класса взаимодействуют друг с другом как классы-антагонисты и находятся в состоянии перманентного противостояния и борьбы. Все другие «классоподобные» общности относятся к разряду промежуточных.

В западной социологической науке классовому подходу противопоставляется теория «социальной стратификации», которая исходит из того, что экономические, производственные отношения не являются главной и единственной предпосылкой социальной дифференциации. В обществе существует бесчисленное множество «страт» (групп людей), объединенных каким-либо общим социальным признаком (не только имущественным, но и профессиональным, уровнем образования, доступом и объемом власти, стилем жизни и т.д.). Эти статусно-дифференцированные группы располагаются на «иерархической лестнице», т.е. имеют более высокое и более низкое социальное положение. Именно так определяет социальную стратификацию общества американский социолог П. Сорокин, представляя ее как «дифференциацию данного населения на иерархически расположенные классы». Такого рода неравенство носит объективный характер и обусловливается, с одной стороны, «генетически», тем, что уже сама природа генерирует людей исходно неравными друг другу физически, умственно и т.д. С другой – разной общественной значимостью и ценностью тех социальных ролей и функций, которые люди играют в общественном воспроизводстве.

В анализе социальной структуры общества очень важным является выяснение вопроса о социальной мобильности, т.е. информация о том, кто из каких групп и в какие перемещается, насколько эти перемещения интенсивны или, напротив, затруднены. Различают два типа социальной мобильности: вертикальную и горизонтальную. Первая подразделяется на два подвида: восходящую, принимающую форму «социального карьеризма» (человек из низов взбирается на самый верх социальной лестницы), и нисходящую, принимающую форму деклассирования, конечным пунктом которого выступает люмпенство (человек опускается на самое дно, превращается в нищего или бомжа). Горизонтальная мобильность может быть обозначена как «профессиональный карьеризм». Человек, начав с ученика на заводе, становится затем квалифицированным рабочим, мастером и т.д. С понятием социальная мобильность тесно связано понятие «маргинализация». Под этим понятием имеются в виду процессы распада социальных связей, незавершенного социального перемещения, когда человек как бы «зависает» между социальными структурами.

С точки зрения распределения богатства и бедности, социальная структура общества носит или «пирамидальный», или «ромбовидный» характер. «Пирамидальная» социальная структура присуща слаборазвитым или отсталым обществам, в которых позиции индивидов и групп резко поляризованы: на одном полюсе концентрируется богатство (у меньшинства), на другом – бедность (у большинства). Социальные перемещения или существенно затруднены, или не возможны вообще. «Ромбовидная» социальная структура характерна для развитых стран. При наличии сверхбогатого и бедного меньшинства подавляющее большинство людей образует так называемый «средний класс» (в США, например, в эту категорию входят 3/4 всего населения). Социальные перемещения в таких сообществах не вызывают особых затруднений и человек при наличии соответствующих качеств всегда может «сделать себя» (self maid man).

Лекция 2. Становление и развитие политических идей

Политология – одна из самых молодых гуманитарных дисциплин. Как наука она оформилась в конце 1940-х гг. Но исторически политическая наука формировалась в процессе постепенного перехода от способов обыденного восприятия политики к методам ее систематического специализированного изучения и получения на этой основе все более упорядоченных представлений о ней. Становление и развитие политологии тесно переплетались с философскими, этическими, историческими, а впоследствии социологическими и правовыми исследованиями. В процессе исторического развития она не раз меняла свои наименования (политика, научная политика, политология, политическая наука, political science, science politique и т.д.). Решающее воздействие на эволюцию научного знания оказало развитие политики как самостоятельной социальной сферы с присущими ей механизмами поддержания интеграции общества, институтами, способами властного общения людей. В конечном счете, именно эта эволюция предопределила превращение совокупности накопленных о политике знаний в самостоятельную академическую дисциплину с собственными предметом и средствами познания. Сегодня она занимает почетное место в системе обществознания.

Первые формы специализированного (протонаучного) отображения и осмысления мира политики сформировались 2,5 тыс. лет назад и существовали преимущественно в религиозно-мифологической форме. Их основу составляли идеи о божественном происхождении и организации власти. Позже, примерно в середине I тыс., обнаружилась тенденция к большей рационализации политических представлений, появлению отдельных систематизированных учений. В цивилизациях Древнего Востока доминировали идеи об устройстве отдельных государств, искусстве управления людьми. Например, Конфуций (551–479 гг. до н.э.) разрабатывал учение о «гуманном» управлении; в нем государство трактовалось как средство перевоплощения идеальных семейных отношений и насаждения таким способом в обществе справедливости, любви к людям, благодарности к старшим. Политология, как и многие другие науки, зарождается в рамках философии. Наиболее видные представители древнегреческой мысли Платон (427–347 гг. до н.э., «Государство», «Законы») и Аристотель (384–322 гг. до н.э.) в качестве основного объекта познания рассматривали конкретные государства, формы господства отдельных правителей, наиболее отчетливые проявления публичной власти. Они пытались более целостно и систематично представить себе мир политики. Согласно Платону, т.к. люди не могут личными усилиями приблизиться к совершенству, то необходимо государство и законы. Государство основано на разделении труда между разрядами свободных граждан. В учении о делении граждан на разряды Платон руководствуется своей классификацией частей души. Разумной части должен соответствовать разряд правителей-философов, аффектной – воинов, вожделенной – ремесленников. Каждый разряд должен быть ограничен выполнением своих обязанностей и воздерживаться от вмешательства в дела других. Правителям-философам, необходимо специальное воспитание, править они должны с 50-60 лет. Воины должны жить в общежитии для искоренения чувства зависти. Ремесленники обязаны воспитывать умеренность и самоограничение. Ему же принадлежит первая в истории человечества теория идеального государства. Согласно Платону, естественным путем может возникнуть лишь «порочное» государство: вначале появляется тимократия (власть честолюбцев); честолюбие влечет за собой страсть к обогащению, в результате возникает олигархия, в нем идет борьба между бедными и богатыми, между ними идет постоянная борьба, в ходе которой рождается демократия – власть большинства; в условиях демократии чрезмерная свобода для отдельного человека и для и государства превращается в рабство, в условиях такого общего беспорядка власть захватывает какой-либо сильный род, а самый ловкий и коварный из его среды становится тираном (т.е. тирания). Но и тирания не вечна, она постепенно разлагает, и все начинается заново. Частная собственность и семья подрывают условия общества. Поэтому Платон разработал план общежития, основанного на устранении для правителей и воинов личной собственности, а также учение об общности жен и государственном воспитании детей. Аристотель утверждал, что человек – «политическое животное и поэтому несет в себе инстинктивное стремление к совместному жительству», развитие общества идет от семьи к общине, а от нее к государству-полису (в итоге, человек – «государственное животное»). Государственный строй, по Аристотелю, представляет из себя такой порядок, при котором господство принадлежит законно установленной власти. К правильным государствам он относит монархию, аристократию (господство лучших) и политию (или республику). Каждой правильной форме противостоит неправильная: тирания, где имеется в виду только польза правителя; олигархия, где правят богатые для собственной выгоды; демократия, где властвуют бедные, имея в виду только самих себя. Человек – часть государства, личные интересы строго подчинены общественному благу. Гражданин – это частица единой политической общности. Граждан Аристотель называл свободными людьми, но свободу он понимал как противоположность рабству. Граждане занимаются военными, судебными и законодательными делами, а сельское хозяйство и промышленное производство – это удел рабов. Граждане могут иметь частную собственность, но пользоваться ею следует сообща, т.к. неравенство становится причиной возмущения и переворотов. В Древнем Риме значительный вклад в развитие политической мысли внес Марк Туллий Цицерон (106–43 гг. до н.э.) в работах «О государстве» и «Законы». Особое внимание он уделял разработке проблем правового равенства и государства. По нему, государство и право возникают не по произволу, а в соответствии со всеобщим требованием природы. Государство основано на всеобщем разуме и справедливости, оно также является делом народа и возникает в результате согласия в вопросах права и общности интересов. Цицерон выделяет три формы государства: царская власть, власть оптимистов (аристократии), народная власть. Лучшей формой государство он считает смешанную форму, важнейшим достоинством которой является прочность государства и правовое равенство его граждан. Цицерон впервые выделяет «право народов», существенным принципом которого является необходимость соблюдения обязательств, налагаемых международными договорами. В целом политическая мысль античности была пронизана идеей неумолимой судьбы (фатума), требующей смирения, ее рационализм был очень ограничен и присущ только небольшой элите общества.

Политическая мысль средневековья также пронизана заботой о поиске основ устойчивого порядка, умеренных форм правления, требованием законопослушания. Власть осмысливается как осуществление божьего промысла. Повиновение государственной власти – одно из основных требований христианской морали («кесарю кесарево, а Богу богово»). Епископ Иппонийский Августин (354–430) выдвинул учение о двух градах: божественном и человеческом. Человеческий град – это град проклятых Богом людей, нечестивцев, которые обречены на погибель. Град Божий или Божье царство образуют праведники, которые предопределены к спасению. С приходом Христа и созданием христианской церкви «град Божий» реализуется через деятельность церкви. Отсюда проистекает идея господства духовной власти над светской. Доминиканский монах Фома Аквинский (1224–1274) учил, что повиноваться властям следует лишь в той мере, в какой они благословенны духовной властью. Если же власть просто завоевана, отобрана у законного правителя, то всякий вправе ей сопротивляться. Точно также можно и должно не повиноваться распоряжениям властей, если они предписывают греховные деяния. Нарастание рационального описания все усложнявшихся политических явлений привело в XIII в. к созданию на основе схоластики специфической политической науки, именуемой то «ars politica» (т.е. политическое искусство – Альберт Великий), то «scientia politica» – «политическая наука» (Аквинат), то «doctrina politica» – «политическое учение» (Л. Гвирини) и даже «sanctissima civilis scientia» – «божественная гражданская наука» (С. Брент).

Политические исследования древних мыслителей еще не создавали политической науки, были тесно переплетены с космологическими, теоретико-познавательными, этическими и эстетическими идеями.

Новое время (XVI–XIX вв.), положившее начало второму этапу развития политической науки, существенно изменило и формы, и темпы формирования политической теории. Усложнение политической сферы, постепенно выявлявшее зависимость государственной власти от области частной жизни человека, способствовало пониманию ее как определенной социальной сферы со своими специфическими основами и механизмами. Формирование специфической политической проблематики ученые отмечают только в XVI в. и связывают этот процесс прежде всего с работами итальянского мыслителя Н. Макиавелли (1469–1527, «Государь»). Итальянский мыслитель совершил прорыв, разделив представления о политике и обществе. Введя в научный лексикон термин stato, он трактовал его не как отображение конкретного государства, а как особым образом организованную форму власти. Макиавелли рассматривал государство как политическое состояние общества: отношение властвующих и подвластных, наличие соответствующим образом устроенной, организованной политической власти, юстиции, учреждений, законов. Он считал, что в основе политического поведения лежит выгода и сила, при наличии благой цели моралью можно и пренебречь (т.е. цель оправдывает средства). Существует два способа действия для достижения целей: путь закона (человеческий) и путь насилия (животный). Государи должны уметь пользоваться обоими способами. При рассмотрении форм государственного устройства он отдает предпочтение умеренной республике, в которой сочетается демократический, аристократический и монархический элементы власти.

Громадный вклад в развитие политической отрасли знания внесли Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж.Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Д. Милль, И. Бентам, А. Токвиль, К. Маркс и ряд других выдающихся мыслителей, разрабатывавших идеи рационализма, свободы, равенства граждан.

Одним из основоположников теории общественного договора является английский мыслитель Томас Гоббс (1588–1679). В работе «Левиафан или материя, форма и власть государства» он описывает хаос естественного догосударственного существования людей. В этом обществе были только конфликты, но люди, будучи разумными, нашли выход из хаоса – общественный договор. Они согласились передать все свои права монарху и подчиниться в обмен на закон. Гоббс считал, что заключив общественный договор и перейдя в гражданское состояние, индивиды утрачивают возможность изменить форму правления, освободиться из-под действия верховной власти. По его мнению, могут существовать три формы государства: монархия, демократия и аристократия, которые различаются не природой и содержанием воплощенной в них верховной власти, а пригодностью к осуществлению той цели, для которой они были установлены. Дж. Локк (1632–1704, «Два трактата о государственном правлении») был идеологом социального компромисса между дворянством и буржуазией. Государство, по Локку, получает от людей ровно столько власти, сколько необходимо для достижения главной цели политического сообщества – реализовать свои гражданские идеи и прежде всего права владеть собственностью. Локк предвосхитил идею правового государства, т.к., по его мнению, именно закон является главным инструментом сохранения и расширения свободы личности. Поддержание режима свободы требует четкого разграничения публично-властных полномочий государства. Законодательной властью должен обладать только парламент, исполнительная и судебная власть, с одной стороны, должны быть подчинены ему, с другой – могут оказывать активное влияние на деятельность органов законодательной власти. В противоположность Гоббсу, Локк делал вывод: государство подчиняется обществу, которое, в свою очередь, подчиняется личности. Согласно Локку, государство действует только в целях защиты прав личности. Французский мыслитель Шарль Луи де Монтескье (1689–1755, «О духе законов») раскрыл в основных принципах формы государственного правления (добродетель-демократия, умеренность-аристократия, умеренность-аристократия, честь-монархия, страх-деспотия), свойственные определенному историческому периоду. Свободу и равенство Монтескье рассматривал как фундаментальные свойства человеческой природы. Он считал, что общественный интерес удовлетворяется лишь путем следования правильно понятому частному интересу («разрешено все, что не запрещено законом»). В радикально-демократической мысли особое место принадлежит Жан-Жаку Руссо (1712–1778, «Об общественном договоре, или принципы политического права»). С ним на смену гражданской концепции политики приходит социальная. Отправной точкой является не отдельный человек, а группы, т.е. классы, нации и т.д., и индивидуум рассматривается как продукт общества. По мнению Руссо, тех, кто сопротивляется общей воле, все общество должно заставить подчиняться ей. Для эффективного действия общей воли, Руссо считал необходимым также три внешних условия: социальное равенство, фундаментальное политическое единство, прямая демократия. Продолжая разработку концепции либерализма, немецкий филсоф Иммануил Кант (1727–1804) отстаивает принцип автономности личности. Он являлся сторонником договорных теорий государства, развивал идеи правового ограничения государственной власти. Политика рассматривалась им как гармония цели и средства. В работе «Философия права» другой немецкий философ Гегель (1770–1831) излагал идеалистическую теорию государства и права как ступеней развития духа в его объективной форме. Он создал основы теории групповых интересов, которые рассматривал в качестве основы гражданского общества. Идеалом Гегель считал конституционную монархию, выражающую завершение абсолютной идеи права.

Значительный вклад в развитие политической мысли внесли представители утопического социализма XVI–XIX вв., родоначальником которого был английский мыслитель Томас Мор (1478–1535). В своей книге «Утопия» он впервые подвергает критике существующий в Англии строй и представляет картину нового общества. В этом обществе господствует общественная собственность на основе коллективной организации труда и распределения, демократическое управление, равенство и справедливость, созданы условия для разностороннего развития личности. Наряду с Т. Мором назовем также имена Томазо Кампанелла, Гракха Бабефа, Анри Сен-Симона, Шарля Фурье, Роберта Оуэна, Н.Г. Чернышевского, А.И. Герцена и др.

Российская политическая мысль: декабристы, Чаадаев, славянофилы и западники, Герцен, Чернышевский, Лавров, Бакунин, Ткачев, Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев (неославянофильство или почвенничество (?)), С.Н. и Е.Н. Трубецкие, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, Н. Бердяев, С. Франк, П.Н. Милюков и др.

В конце XIX в. в развитии политической мысли начинается новый этап, когда происходит выделение политологии в самостоятельную науку, на базе которой формируются различные течения политической мысли.

Основоположником материалистического учения о политике и власти были К. Маркс (1818–1883) и Ф. Энгельс (1820–1895). Можно выделить следующие положения их учения: 1) политические отношения, вытекающие из борьбы за власть и осуществления власти, появляются на основе общественно-экономических отношений, ими обусловлены и представляют собой политическую надстройку, с соответствующими формами общественного сознания; 2) хотя базис первичен, вместе с тем политика (элемент надстройки) выступает не только как отражение экономических отношений, но и как важный инструмент их формирования; 3) государство есть продукт классовых противоречий и служит интересам экономически господствующего класса; 4) экономически господствующий класс – он и политически и идеологически господствующий класс; 5) общественное бытие людей определяет их сознание; 6) анализ общественного положения классов, слоев и социальных групп является исходным пунктом для понимания политического поведения масс, их интересов, отдельных лидеров; 7) политика в марксизме в конечном счете подчинена экономике, и в то же время имеет относительную самостоятельность и влияет на экономические отношения, убыстряя или замедляя ход экономических процессов.

В XIX и XX столетиях наряду с марксистской широкое развитие получили и другие концепции политологии. Во второй половине XIX в. известность приобрела теория завоевания Л. Гумпловича (1838–1909, «Социология и политика», «Борьба рас») – представителя социал-дарвинизма. Согласно ему, общественная жизнь изначально представляет беспощадную борьбу между группами людей. В начале истории вражда разделенных расово-этническими признаками орд привела к порабощению одних из них другими и к возникновению государств, при котором на смену борьбе между ордами приходит борьба между сословиями, классами и партиями. Конфликт между государствами – неизбежный спутник человеческого существования. Видное место среди представителей позитивистского направления занимает Герберт Спенсер (1820–1903, «Основания социологии»), разрабатывавший теорию социальной обусловленности власти. Он считает, что в процессе своего развития общество эволюционирует от войны к миру, от военного к промышленному состоянию. Спенсер предполагал, что в будущем может возникнуть федерация высших наций, которая запретит войны между народами. Он также полагал, что в основе общественных отношений лежит сотрудничество (кооперация). Эволюция общества способствует подавлению агрессивных инстинктов людей и возникновению нового типа человека, который сможет гармонично сочетать удовлетворение своих личных и общественных потребностей.

Помимо философии большое влияние на становление политической науки оказало развитие публичного права и, прежде всего, таких его отраслей как конституционное и административное право. Качественный скачок произошел на рубеже XIX–XX вв. после того, как сложилась целая система устойчивых политических ценностей и отчетливо выявилась общественная и академическая потребность в систематическом изучении политики. Именно в этот период было опубликовано большое количество специализированных политологических исследований, посвященных исследованию демократии, систем политического представительства интересов, элит, партий, неформальных, психологических процессов. Эта эпоха дала миру имена А. Бентли, Г. Моски, В. Парето, Р. Михельса, М. Вебера, В. Вильсона, Ч. Мерриама и других выдающихся теоретиков. В России труды Б.Н. Чичерина, П.А. Новгородцева, А.И. Строгина, М.М. Ковалевского, Г.В. Плеханова и других ученых (см. выше) явились достойным вкладом в процесс формирования политической науки.

Широкое распространение в начале XX в. получила теория элит, создателями которой были два итальянских ученых В. Парето (1848–1923) и Г. Моска (1858–1941). Г. Моска в работе «Элементы политической науки» утверждает, что власть всегда находилась и должна находиться в руках меньшинства. Это правящее меньшинство он назвал господствующим классом, элитой. Политический прогресс состоит в переходе власти от одной правящей элиты к другой. Каждая элита правит путем распространения той идеологии, которая отвечает задачам ее власти. Г. Моска указывает на две тенденции в истории государств: аристократическую (власть у замкнутых элит) и демократическую (власть у элит, исходящих из масс). Выборы – это способ обновления элит. В. Парето в работе «Трактат об общей социологии» рассматривает элиту как группу прирожденных руководителей нации, как людей, наделенных выделяющимися на общем фоне качествами. Он считал, что во всякую эпоху существуют две такого рода группы – элита и контрэлита, которые между собой ведут борьбу за власть с помощью мобилизации масс. Доминирующим качеством правящей элиты служит способность управлять людьми, элиты манипулируют массами с помощью обмана или насилия. Если элита не обновляется, то она деградирует, что ведет к революции, в ходе которой происходит смена состава правящей группы. В. Парето отмечал, что история – это «кладбище аристократии».

Особое место принадлежит немецкому социологу М. Веберу (1864–1920, «Протестантская этика и дух капитализма», «Хозяйство и общество»). Он утверждал, что в позднекапиталистическом обществе политическая жизнь людей в решающей степени определяется бюрократией – быстро растущим слоем профессиональных управляющих. В отличие от сторонников теории элит Вебер рассматривал бюрократию не как господствующий класс, а как независимый от общественных групп инструмент власти, которым может завладеть любая из этих групп. Он разработал и теорию демократии, центральным звеном которой стало учение о механизме социального контроля над обособленным от общества бюрократическим аппаратом. Вебер рассматривал господство как монопольную власть, а последнюю – как способность навязывать свою волю с помощью обязывающих приказов. Господство, по Веберу, – это узаконенное насилие, которое бывает трех типов: традиционное, харизматическое и легальное. Традиционное господство основано на обычае. Для его легитимизации нужна вера людей в законность власти. Это сословное господство. Харизматическое господство опирается на личную преданность людей политическому лидеру. Легитимизация здесь происходит благодаря вере в особые политические качества вождя. Легальное господство основано на праве. Способ его легитимизации – вера в рациональность норм, обязывающих одних людей подчиняться другим. Бюрократия является идеальным типом легального господства, воплощением рациональности власти. Общими чертами бюрократии являются: а) неизменные методы руководства; б) четкое распределение функций; в) иерархия властных полномочий; г) коллективная (государственная) собственность на средства осуществления власти и служебные места; д) кругообращение документов. Условием занятия любой должности в этом аппарате власти являются: назначение, выполнение определенных обязанностей, наличие необходимой квалификации, постоянство служебной деятельности, платность. В противовес бюрократической рациональности М. Вебер предложил концепцию харизматического лидерства вождей. Демократизацию он понимал как мобилизацию масс политическими лидерами, рассматривая ее в качестве действенного средства противодействия тотальной бюрократизации. В то же время харизматический лидер уравновешивает и попытки узурпации власти со стороны олигархических групп самого гражданского общества. В этом плане он придавал особое значение институту президентства, а президента рассматривал как избранного вождя нации.

Мощный теоретический подъем на рубеже XIX–XX вв. привел и к конституционализации политической науки в качестве самостоятельной дисциплины в учебных заведениях США (1857?), а впоследствии в Германии и Франции. Процесс институционализации политологии в разных странах имел свои особенности. В странах Европы и США политология вычленяется из государствоведения и правоведения. В Германии этот процесс связан с формированием и развитием так называемой «правовой школы». В Великобритании наиболее серьезный импульс формированию политологии придало основание в конце XIX в. Лондонской школы экономики и политических наук при Лондонском университете. Во Франции политология родилась на стыке государствоведения, политической истории и социологии. В США интенсивное оформление политологии в самостоятельную отрасль знания началось в 1880 г.(?) с созданием при Колумбийском колледже (позднее – университете) школы политической науки. В 1903 г. была создана Американская ассоциация политических наук, положившая начало созданию подобных ассоциаций в других странах и в международном масштабе. С первой четверти XX в. начинается современный этап развития политической науки. Сейчас ее развитие идет на основе все более усложняющихся политических связей, дальнейшей политизации социальной жизни в целом, на фоне развития всего обществознания, способствующего постоянному обогащению методов политических исследований. Мир стал еще более сложным и политизированным, с число субдисциплин, изучающих грани политического, стало неуклонно расти, демонстрируя громадное разнообразие специализированных исследований. Одно из центральных мест в современной политологии занимают вопросы власти и демократизации общественной жизни в условиях перехода цивилизации к постиндустриальному обществу. Основной вклад современной политической науки внесли западные теоретики О. Тоффлер, Т. Парсонс, Д. Истон, Р. Даренфорд, Р. Даль, Б. Мур, Г. Алмонд, С. Верба и др. Современная политическая наука – авторитетнейшая академическая дисциплина; соответствующие курсы читаются во всех сколько-нибудь крупных вузах мира. В мире действует Международная ассоциация политологов (IPSA), систематически проводятся научные конференции, симпозиумы. Мнение профессиональных политологов-аналитиков является постоянным компонентом разработки и принятия важнейших решений в национальных государствах и международных организациях.

Эволюция теоретических представлений и методов изучения политики самым непосредственным образом определяется условиями, в которых идет накопление научных знаний. Так, в государствах Европы, в США, Индии и др. после Второй мировой войны политическая наука сделала качественный скачок в своем развитии. В 1948 г. под эгидой ЮНЕСКО была создана Международная ассоциация политической науки, объединившая в своих рядах большинство национальных ассоциаций. Становление политической науки в России началось в середине XIX в. и к 1920-м гг. складываются все предпосылки для оформление политологии как самостоятельной науки. В СССР власти длительное время препятствовали беспристрастному анализу властных отношений. В нашей стране на какое-то время прервалась традиция развития политологии, заложенная исследованиями Ю. Крижанича, учеными «государственной школы», русскими анархистами во главе с П. Кропоткиным, а также И. Ильиным, Н. Бердяевым, П. Дурново и другими выдающимися философами, правоведами, социологами. Как самостоятельная отрасль исследования и подготовки кадров проявляется в СССР лишь в 1980-х гг., когда началось преподавание политологии в вузах страны, открылись специальные кафедры, периодические издания, образовалась советская ассоциация политических наук, вступившая в международную ассоциацию.

Лекция 3. Политика и власть

Категории «политика» и «власть» относятся к исходным, базовым категориям политической науки. Нет политики без власти, равно как нет и власти без политики. В анализе первой категории, т.е. политики, обычно выделяют два основных подхода, а именно: традиционный, когда политику определяют через государство и участие людей в осуществлении или оппонировании власти; и социологический, в рамках которого политику трактуют в самом широком смысле, как любой вид социальной деятельности, связанный с самостоятельным руководством людьми, распределением благ и ресурсов, урегулированием конфликтов и т.д.

Было бы неверным сводить суть политики только к борьбе за власть. Наиболее глубоко содержательное значение этой сути раскрывается в определении политики как науки и искусства государственного управления, как целенаправленной деятельности по организации совместной жизни людей в обществе, вне которой эта жизнь просто неосуществима. Следует иметь в виду, что общество по своей структуре асимметрично. Существование различных классов и социальных групп (профессиональных, демографических, этнических и т.д.), имеющих несовпадающие, а то и прямо противоположные интересы, стремления, идеологии, с неизбежностью ведет к их столкновению и борьбе друг с другом, к возникновению состояния напряженности, к нарушению равновесия социальных отношений, а нередко и к их кризису. И для того, чтобы эта естественная во все времена и у всех народов борьба, не приняла бы формы войны «всех против всех», требуется особая организация силы, которая взяла бы на себя функцию предотвращения такого развития событий и обеспечила бы необходимый минимум общественной урегулированности и порядка. Именно эту функцию самосохранения общества выполняет политика, и, прежде всего в лице такого ее верховного субъекта, как государство. Не случайно политику очень часто определяют как «искусство жить вместе, искусство единства во множестве».

Во втором подходе можно сказать: «Куда ни кинь – везде политика». Она присутствует даже в семье, когда умная жена так управляет мужем, что последнему кажется, что он в доме хозяин.

Вообще же, с функциональной точки зрения, роль политики в любом сообществе (начиная с малой группы и кончая обществом в целом) может быть сведена к следующему:

– выяснению смысла существования данной общности и системы ее приоритетов;

– согласованию и сбалансированности интересов всех ее членов, определению общих коллективных устремлений и целей;

– выработке приемлемых для всех правил поведения и жизнедеятельности;

– распределению функций и ролей между всеми субъектами данной общности или, по меньшей мере, выработке тех правил, по которым происходит это распределение;

– созданию общепринятого (общепонятного) всем языка – вербального (словесного) или символического, способного обеспечить эффективное взаимодействие и взаимопонимание всех участников сообщества.

Как свидетельствует мировой опыт, эффективной политика может быть лишь тогда, когда власть имущие опираются не на классовое (корпоративное) насилие, а согласуют свои частные интересы с интересами всех других политических и социальных субъектов в результате частичных самоограничений (компромисса, консенсуса) и находят необходимый их баланс на принципах социальной справедливости. Отсюда нетрудно вывести критерии оценки политики – это то, как политика влияет на общее развитие людей и отдельного индивида, формирует гарантии соблюдения прав и свобод граждан, обеспечивает их защиту и достоинство, создает условия для свободы творчества и самореализации, роста благосостояния и т.д.

Важным в характеристике политики является ее динамизм. Если суммировать основные факторы, детерминирующие политику на каждом конкретно-историческом отрезке социальной эволюции того или иного общества, то их можно свести к четырем группам. Во-первых, это мировые условия, т.е. условия исторической эпохи, в которых разворачивается жизнь всего человечества; экономические, социальные и духовные. Во-вторых, идеологические условия страны, природа и характер ее общественного строя, уровень развития и, прежде всего, господствующий способ производства материальных и нематериальных благ. При этом немаловажное значение имеет мораль и нравственность, национальный менталитет, в т.ч. политическая культура и политические традиции. В-третьих, содержание и характер основных задач, решаемых обществом в данный конкретный период, определяемых в основном динамикой развития производительных сил, необходимость соответствующих изменений во все элементы надстройки. В-четвертых, конкретное состояние политической сферы страны, которая обладает известной самостоятельностью по отношению к другим областям общественной жизни.

Политические явления и процессы имеют свою объективную логику, свои правила игры. В политике всегда складывается конкретная политическая ситуация, определяющая расстановку политических сил и тактические задачи, методы и средства политических действия, формы взаимоотношений между их субъектами (факторами) и т.д. Этими субъектами политики выступают: государство и его органы, церковь, средства массовой информации, политические партии и союзы, массовые общественные организации и движения, группы давления, нации и народности, классы и социальные слои, социально-демографические общности, трудовые и учебно-воспитательные общности, семьи и малые группы, личность.

Следует особо подчеркнуть, что политика – это всегда взаимодействие сторон. Всякая монополия на власть как центральное звено политики, по существу, уничтожает ее в этом качестве. В политике в зависимости от характера взаимодействия сторон различают два основных типа этого взаимодействия: отношения сотрудничества и отношения борьбы. Политическое сотрудничество представляет собой конструктивное взаимодействие (совместную деятельность) политических сил, преследующих полностью или частично совпадающие цели. Политическая борьба – это конфликтное взаимодействие (обоюдное противоборство) политических сил, преследующих противоположные или расходящиеся цели. Эти два типа политических отношений редко существуют в «чистом виде» и чаще всего переплетаются друг с другом.

«Поле политики», т.е. то пространство, на которое она распространяется, имеет два типа измерения: территориальное и функциональное. Первое очерчено границами страны, второе – сферой действия принимаемых политических решений. При этом в «поле политики» входят практически все области общественной жизнедеятельности: экономика, идеология, культура и т.д. Политика взаимодействует с ними по принципу обратной связи, т.е. исходит из взаимовлияния политики и общественной среды.

Поскольку в политике выражаются самые глубокие, долгосрочные, коренные интересы людей, классов, социальных слоев и групп и т.д., а сами эти интересы в качестве генетической исходной имеют экономические отношения, чрезвычайно важным является выяснение вопроса о соотношении между политикой и экономикой, между властью политической и властью экономической. Особую остроту проблема взаимоотношения политики и экономики приобретает на «крутых поворотах истории» – в период глубокой ломки общественных отношений, социальных структур, представлений, ценностей. Именно такой переходный период переживает сегодня наше общество. Идет острейшая политическая борьба между сторонниками полностью этатизированной (огосударствленной) экономики, и теми, кто выступает за ограничение государственного вмешательства в хозяйственную жизнь, вплоть до полного изгнания государства из этой сферы.

Политика неразрывно связана с идеологией, и вне идеологии и без идеологии существовать не может. Идеология, как система ценностей данного общества, обладающих мобилизационным потенциалом, по отношению к политике выполняет двоякого рода функции: с одной стороны, функцию ориентации; с другой - функцию идеологической легитимации, т.е. оправдания действий. Первая функция особенно важна на крутых поворотах истории, при смене политического строя и коренной ломке традиционных структур и представлений. Вторая – в качестве средства легитимации государственно-властных решений, т.е. в качестве обоснования и оправдания тех из них, которые непопулярны в народе, носят характер «шоковой терапии» и т.д.

Власть как вторая, исходная, базовая категория политической науки, подобно категории политики, также употребляется в самых различных смыслах и значениях. Прежде всего, это всегда какое-либо отношение, а не вещь, которой обладают. Она возникает в ходе отношения, а не до него, например, в отношениях человека с человеком, человека с группой и т.д. Власть – не просто отношение кого-то с кем-то, это всегда асимметричное отношение, т.е. неравное, зависимое, позволяющее одному индивиду влиять и изменять поведение другого. Классическая формула власти с этой точки зрения гласит: «А имеет власть над Б в той мере, в какой А может заставить Б делать то, чего бы Б , без этого воздействия А, никогда не стал бы делать». Следовательно, власть – это чья-либо способность, а затем уже и возможность управлять другими людьми. Но откуда же берется эта способность? Почему у одного субъекта она есть, а у другого нет? Здравый смысл подсказывает: для того, чтобы обладать властью, человек должен держать под своим контролем что-либо, имеющее значение для другого человека или группы людей, и, тем самым, создавать их зависимость от него, заставляя их действовать согласно его желаниям. Стало быть, основаниями власти в самом общем виде выступают неудовлетворенные потребности одних и возможность их удовлетворения со стороны других на определенных условиях. С этой точки зрения, власть дает все: и грубая сила или угроза ее применения, и богатство, и авторитет, и знания, и даже альтруизм и личное обаяние. Ибо человек как высшее творение природы, не только нуждается в «хлебе насущном», т.е. в удовлетворении своих потребностей в жилье, пище, одежде, и т.д. В равной мере он озабочен своей безопасностью, как физической, так и социальной, стремиться к тому, чтобы его уважали, любили, чтобы он смог самореализоваться и состояться как личность.

Каждый из источников порождает определенный вид власти, а именно:

• авторитет – власть как сила привычки, традиций, интернизированных культурных ценностей;

• сила – «голая власть», в арсенале которой ничего, кроме насилия и подавления нет;

• богатство – стимулирующая, вознаграждающая власть, которая включает и негативные санкции за некомфортное поведение;

• знание – власть компетентности, профессионализма, так называемая «экспертная власть»;

• харизма – вождистская власть, построенная на обожествлении лидера, наделении его сверхъестественными способностями;

• престиж – отождествляющая (идентифицирующая) власть и пр.

Следует обратить внимание на некоторые универсальные свойства власти, а именно:

• всеобщность, т. е. функционирование во всех сферах общественных отношений;

• инклюзивность, т.е. способность проникать во все виды человеческой деятельности;

• способность объединять людей, общественные группы, равно как и противопоставлять их друг другу.

Говоря иначе, власть, подобно политике, представляет собой феномен всеобщей зависимости между индивидами, социальными группами, институтами и т.д., и в этом качестве пронизывает всю общественную и частную жизнь и проявляется во всех ее сферах и структурах. Она – составной элемент всего человеческого существования, необъемлемое слагаемое (в известных пределах детерминанта) всего процесса производства и воспроизводства общества. С этой точки зрения власть – необходимый атрибут любой организации, любой человеческой группы. Без власти нет организации и нет порядка.

С функциональной точки зрения, формы проявления власти исключительно разнообразны: это и принуждение, принятие решений, руководство, контроль и управление, соперничество и сотрудничество и т.д.

Предметом политической науки выступает не всякая власть, а только власть в публичном смысле, т.е. политическая и государственная власть. Эти два понятия не тождественны друг другу. Первое объемнее второго и включает не только деятельность государственного аппарата, но и деятельность политических партий, групп давления и т.д. Государственная власть – это своеобразное ядро политической власти, ибо только государство располагает монопольным правом разрабатывать законы и другие нормативные акты, обязательные для всех граждан. При этом оно опирается на силу государственных органов принуждения.

Политическая и государственная власть относятся к разряду институциональной, т.е. оформленной в специализированных учреждениях (аппаратах власти) и должностях, а также в иерархии правящих сил и лиц (лидеров, работников управления и т.д.). Различают три функциональных уровня институциональной власти:

Макровласть – система высших инстанций власти (правительство, его центральные учреждения, парламент и др.);

Мезовласть – власть среднего или промежуточного уровня, образуемого бюрократией разных рангов, вплоть до местных властей;

Микроуровень – непосредственное политическое общение людей, малых групп и др., а также самоуправление.

В зависимости от способов и механизмов приобретения государственной власти выделяют:

– традиционалистскую власть, т. е. наследственную, персонифицированную, действующую обычно в условиях монархии;

– плебисцитарную власть, выбранную, деперсонифицированную, действующую обычно в условиях демократической (президентской или парламентской) республики;

– харизматическую власть, т. е. экстраординарную, вождистскую, обычно осуществляемую в условиях авторитарных режимов.

В зависимости от уровня концентрации властных полномочий в рамках асимметричного отношения сторон выделяют следующую типологию власти:

Любая власть нуждается в легитимности. Легитимность – это законность, правомерность, правомочность власти. Основными критериями здесь выступают согласие с этой властью и доверие к ней со стороны народных масс. Легитимен всякий строй, отвечающий народному консенсусу. На практике это выражается через соответствие происхождения и действий властей требованиям демократии.

Одной из исходных категорий анализа политико-властных отношений является категория политических интересов. В основе всей жизнедеятельности общества лежат интересы. И любая власть, равно как и политика, реализуются исключительно через интересы. Поэтому не случайно очень часто говорят о том, что в политике нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов. Постоянными являются только интересы как внутренний, осознанный источник политического поведения, побуждающий людей к постановке политических целей и осуществлению конкретных политических действий по их достижению.

Политические интересы, во-первых, находятся в области политики и связаны прямо или косвенно с механизмом и способом осуществления политической власти в обществе; во-вторых, зреют в материальных отношениях, в экономическом базисе общества, но при этом играют активную роль по отношению к нему; в-третьих, обладают относительной самостоятельностью: совокупный государственный интерес может не совпадать с политическими интересами личности, социальной группы, этноса и т.д.; в-четвертых, являются исходным фактором обоснования политики, основной научного управления и руководства социальными процессами; в-пятых, всегда имеют национальную окраску, поскольку нации являются субъектами политики, а национальные отношения – элемент отношений политических; в-шестых, имеют своеобразную модель функционирования, включающую стадию институционализации в определенных политических структурах и иерархиях.

Лекция 4. Политические конфликты и кризисы

В общем виде конфликт может быть определен как социальное отношение (социальное взаимодействие) между двумя или большим числом сторон, цели которых реально или предположительно несовместимы. Субъектами этого взаимодействия выступают индивиды, группы и организации. Политический конфликт представляет собой такое столкновение противоположных сил, взглядов, которое обусловлено взаимодействием политических интересов и целей. Носителями этих интересов, а следовательно и конфликтантами, являются государства, классы, социальные и этнические группы, политические партии и движения, политические лидеры и т.д.

Конфликт – это нормальный аспект коллективной жизни, а не патологическое отклонение. В этой связи французский политолог Б. Гурней саркастически замечает: «Многие ответственные должностные лица, приверженцы метафизической концепции единства государства хотели бы с помощью разных процедур и регаламентации избавиться от любых конфликтов. Абсурдная мечта. В мире существует лишь одно место, где нет конфликтов. Это кладбище».

Существует множество теорий конфликта. Социально-биологическая исходит из того, что конфликт и борьба изначально присущи людям как и всем животным. С помощью открытой Ч. Дарвином теории естественного отбора обосновывается идея естественной агрессивности человека, которая находит свое воплощение в разного рода конфликтах. Социально-психологическая объясняет конфликт посредством теории напряженности. В ее основе лежит утверждение, что типичные черты современного урбанизированного индустриального общества (перенаселенность и скученность, обезличенность отношений и т.д.) влекут за собой возникновение напряжений в значительного числа людей. Это напряжение накапливается до тех пор, пока не переливается в групповые взрывы агрессии различных типов и уровней интенсивности, высвобождая накопившуюся энергию неудовлетворенности и недовольства. Социально-классовая выводит конфликт из разделения общества на антагонистические классы, которые в силу различий места в экономической системе и отношения к средствам производства не объединены общими ценностями и интересами, и по этой причине постоянно враждуют между собой (рабы и рабовладельцы, феодалы и крепостные крестьяне, капиталисты и наемные рабочие). Конфликт в этой теории рассматривается как повивальная бабка истории. Насилие оправдывается задачами созидания грядущего будущего. Функционалистская трактует конфликт как естественную и неизбежную часть целостности социальных взаимоотношений людей; он присущ всем уровням жизни социальных систем. И в этом плане конфликт не есть противоположность порядка. «Групповые конфликты, – по мнению американского социолога-функционалиста С. Липсета, – есть жизнь и кровь демократии». Конфликт – это тот парник, в котором выращиваются общественные изменения и реформы. И мир состоит в созидательном общении с конфликтом.

Для конфликта требуется хотя бы минимальное осознание его участниками несовместимости своих целей. Другим важным аспектом является интенсивность, с которой конфликт переживается. В одних конфликтах конфликтанты испытывают взаимную враждебность, в других – их личные отношения могут не ухудшаться. Некоторые конфликты массово вовлекают в себя своих сторонников, другие развертываются в спокойной обстановке. Конфликты могут в той или иной степени регулироваться институциональными рамками (специальными нормами и учреждениями в лице судебной власти и действующего законодательства) или не иметь этих рамок.

Универсальным источником конфликтов выступает дефицит – дефицит власти, денег, ресурсов, равенства, справедливости, статусных позиций и т.д. В равной мере можно говорить и о доминанте такого источника, как несовершенство человеческой психики, когда отрицательные эмоции и чувства нередко берут верх над здравым смыслом.

Существуют самые различные типологии конфликтов. Конфликты классифицируют по таким основаниям, как применение или неприменение насилия, характер субъекта (межличностные, внутрисемейные, групповые, межклассовые, межнациональные и т.д.), сфера общественной жизни (политические, экономические, конфликты на почве столкновения идеологических, социо-культурных и т.д. ценностей), «география» (локальные, региональные, внутристрановые, межстрановые ) и др.

Существуют конфликты:

• типа «схваток» (противников разделяют непримиримые противоречия и рассчитывать можно только на победу);

• типа «дебатов» (возможен спор, возможны маневры, но в принципе обе стороны могут рассчитывать на компромисс);

• типа «игр» (обе стороны действуют в рамках одних и тех же правил, поэтому конфликт никогда не завершится и не может завершиться разрушением всей структуры отношений).

Кроме того, различают конфликты:

• «подлинные» (столкновение интересов существует объективно, осознается конфликтантами и не зависит от какого-либо легко изменяемого фактора);

• «случайные» или «условные» (зависит от случайных, легко поддающихся изменению обстоятельств, что не осознается его участниками. Конфликт прекращается в случае осознания реально имеющихся альтернатив);

• «смещенные» (воспринимаемые причины конфликта лишь косвенно связаны с объективными причинами, лежащими в его основе. Он может быть выражением истинного, но в какой-то символической форме);

• «неверно приписываемые» (конфликт приписывается не тем сторонам, между которыми разыгрывается действительный конфликт. Это делается либо непроизвольно, либо сознательно с целью провоцировать столкновение в группе противника, тем самым ослабляя ее и затушевывая конфликт между его истинными сторонами);

• «скрытые» (конфликт, который в силу объективных причин должен иметь место, не актуализируется. Он может быть смещенным, неверно приписанным, либо ни как не представленным в сознании людей);

• «ложные» (конфликт не имеет объективных оснований, возникает в результате ложных представлений или недоразумений. Конфликт может начаться как ложный, но сформулировав и участников новые мотивы и установки, превратиться в истинный).

Позитивные функции конфликта могут быть сведены к следующим:

• функции разрядки напряженности между антагонистами. Социально контролируемый конфликт способствует освобождению общественной жизни от напряженности в отношениях противоборствующих сторон и позволяет возобновить их уравновешенные отношения. Конфликт играет роль «отводного канала», «выхлопного клапана» для накопившихся страстей;

• коммуникативно-информационная и связующая функция. В ходе столкновений, противостояния люди могут лучше узнать друг друга и вследствие этого сближаться в рамках какой-либо общности, на какой-либо общей платформе;

• роль стимулятора и движущей силы социальных изменений. «Группы или системы, которым не брошен вызов, – подчеркивает американский социолог Л. Козер, – более не способны к творческой реакции»;

• содействие формированию социально необходимого равновесия. Благодаря разрешению конфликта происходит переоценка и изменение прежних ценностей и норм, усиливается лояльность членов данной структурной единицы;

Конфликты гарантируют поступательное развитие общества. Путем вскрытия противоположных интересов создаются возможности для их научного анализа и прежде всего определения необходимых изменений. В принципе острые социальные противоречия и конфликты в обществе могут выступать и действительно выступают факторами его устойчивого равновесия и прочности. Благодаря внутренним конфликтам общество как бы постоянно «сшивается воедино». Консолидирующая функция конфликта проявляется и в том, что многообразие разнонаправленных коллизий уменьшает опасность однонаправленного раскола общества, поскольку значительная часть конфликтного потенциала – энергии общественного недовольства – растрачивается и уничтожается в многочисленных локальных столкновениях.

Наряду с положительной конфликты могут играть и негативную роль: создавать стрессовые ситуации, дезорганизовывать жизнь людей, разрушать социальные связи, вызвать раскол общества и др.

Говоря о проблеме конфликтов, следует учесть еще одно очень важное обстоятельство, а именно: общества отличаются друг от друга не наличием или отсутствием этого вида социального взаимодействия, а только различным отношением к нему со стороны властей. Поэтому даже в самом демократическом обществе конфликты имеют место, но рациональные методы регулирования делают их невзрывоопасными. Немецкий социолог Р. Дорендорф в этой связи справедливо замечает: «Тот, кто умеет справиться с конфликтами путем их признания и регулирования, тот берет под свой контроль ритм истории. Тот, кто упускает такую возможность, получает этот ритм себе в противники».

Среди всего многообразия методов регулирования и разрешения конфликтов выделяют:

1. Метод избегания. Этот метод считают самым распространенным: он может проявляться в уходе с политической арены того или иного деятеля (добровольно или в силу обстоятельств), угрозе ухода, игнорировании противника и т.д. Избегание конфликта не означает его окончательной ликвидации, само противоречие остается.

2. Метод откладывания конфликта. При этом методе одна из сторон временно сдает свои позиции, но по мере накопления сил и изменения ситуации в ее пользу делает попытку «взять реванш», т.е. вернуть утраченное.

3. Метод примирения противоборствующих сторон на основе сближения их позиций и интересов через посредника. В роли посредника могут выступать следственные или согласительные комиссии, а также менеджеры по конфликтам, часто используемые в разрешении конфликтных ситуаций в странах Запада.

4. Метод третейского разбирательства или арбитража. В этом случае стороны добровольно передают свой спор для разбирательства третьей стороне, решение которой является обязательным для них обеих. Но, как отмечают многие исследователи, этот метод имеет и определенные недостатки в связи с тем, что предполагает урегулирование «сверху», разрешает конфликт не полностью, а всего лишь на данный момент, может затянуть его, таким образом, на годы.

5. Метод переговоров. Этот метод в западных демократиях рассматривается как наиболее приемлемый и универсальный, позволяющий прийти к согласию и консенсусу сторон, противоборствующих в конфликте.

Следует заметить, что возможность урегулирования политических конфликтов мирным путем возрастает с увеличением валового национального продукта (ВНП) на душу населения, т.е. общей рыночной стоимости всех готовых товаров и услуг, произведенных в стране в течение года. Это объясняется тем, что в этом случае положен конец бедности, дефициту. Экономический рост неизбежно кладет конец состоянию нищеты как источника социальных антагонизмов, приводит к ослаблению классовых и групповых антагонизмов. Таким образом, борьба внутри режима, т.е. в рамках институтов, с которыми все согласны, вытесняет борьбу по поводу режима.

Лекция 5. Политическая система общества. Политические режимы. Демократия в политической жизни общества

В современной политической науке насчитываются множество определений политической системы. Рационально их интерпретируя, политическую систему можно определить как целостную и динамичную совокупность однотипных и дополняющих друг друга ролей, отношений и институтов власти, взаимодействующих на основе единых норм и ценностей, задаваемых интересами доминирующих в обществе социальных групп и позволяющих последним реализовывать свои цели и намерения. По своей сути политическая система характеризует глубинные, качественно определенные основания организации публичной государственной власти в масштабах общества, она есть качественная характеристика политических порядков, свидетельство степени внутренней упорядоченности, организованности и однотипности составляющих власть базовых элементов.

Политическая система предстает как суперсложная система, которая в качестве ее образующих структурных элементов включает ряд подсистем, которые в свою очередь являются сложными системами:

• институциональной (государство и его органы, политические партии и группы давления, средства массовой информации, церковь и др.);

• нормативной (социально-политические нормы правового и неправового характера, политические традиции и ритуалы и т.д.);

• коммуникативной (всевозможные формы взаимодействия как внутри системы (например, партии - государство, группы давления партии и пр.), так и между политической системой и экономической сферой, а также между политической системой одной страны и политическими системами других стран);

• функциональной (динамика политической жизнедеятельности, совокупность средств и методов осуществления власти).

Главное назначение политической системы – руководство и управление общественными делами. Во всем многообразии своих структурных элементов и функций политическая система выступает средством социальной интеграции и сдерживания деструктивного влияния социальных различий на функционирование общественного организма как противоречивого, но единого целого.

(иной вариант: В качестве основополагающих структурных компонентов политической системы обычно выделяют следующие:

• институциональный, раскрывающий наиболее характерные для данного общества способы артикуляции и агрегирования социальных интересов; тип формирования политических ассоциаций, партий, групп интересов; набор институтов, структур и организаций, участвующих в конкурентной борьбе за власть; особенности электоральной системы, государственного строя и т.д.;

• нормативный, характеризующий устоявшийся в обществе тип принятия решений; господствующие методы политического принуждения; формы государственного контроля за принятыми решениями; технологии контроля общественности за властью; особенности конституционной и судебной систем; принципы и нормы политической этики и т.д.;

• информационный, демонстрирующий принятый в обществе тип культурного языка; традиции, обычаи, символы, ритуалы, используемые для обеспечения политического процесса; особенности политической семантики, форм межличностного и межгруппового общения и т.д.)

Эти структурные компоненты в совокупности организуют некую внутреннюю матрицу политической жизни, упорядочивающую все основные проявления политической активности элитарных и неэлитарных слоев.

Важнейшей характеристикой, функциональной стороной политической системы является понятие «политический режим». Под этим понятием имеются в виду способ правления или технология властвования, которые в разных политических системах существенным образом отличаются друг от друга. Наиболее распространена следующая типология политических систем (режимов):

ДЕМОКРАТИЯ: 1) президентский режим; 2) парламентский режим: а) однопартийное большинство, б) партийная коалиция; в) консенсус регионального или этнического большинства.

АНТИДЕМОКРАТИЯ: 1) тоталитарный режим: а) предтоталитарный, б) посттоталитарный; 2) авторитарный режим: а) неототалитаризм, б) монархии в наименее развитых странах, в) персонифицированный режим, г) военное правление, д) теократия.

Тоталитарный политический режим – это режим «всепоглощающего властвования», который беспредельно вмешивается в жизнь граждан, включая всю их деятельность в объем своего управления и принудительного регулирования. В качестве «родовых признаков» этого режима обычно выделяют: 1) наличие единственной массовой партии во главе с харизматическим лидером, а также фактическое слияние партийных и государственных структур. Это своего рода «партия-государство», где на первом месте во властной иерархии стоит центральный партийный аппарат, а государство выступает в качестве средства реализации партийной программы; 2) монополизацию и централизацию власти, когда такие политические ценности, как подчинение и лояльность по отношению к «партии-государству», являются первичными по сравнению с ценностями материальными, религиозными, эстетическими в мотивации и оценке человеческих поступков. В рамках этого режима исчезает грань между политическими и неполитическими сферами жизни («страна как единый лагерь»). Вся жизнедеятельность, включая уровень частной, личной жизни, строго регламентируется. Формирование органов власти на всех уровнях осуществляется через закрытые каналы, бюрократическим путем; 3) «единовластие» официальной идеологии, которая посредством массированной и целенаправленной индоктринации (СМИ, обучение, пропаганда) навязывается обществу как единственно верный, истинный способ мышления. При этом упор делается не на индивидуальные, а на «соборные» ценности (государство, раса, нация, класс, клан). Духовная атмосфера общества отличается фанатичной нетерпимостью к инакомыслию и «инакодействию» по принципу «кто не с нами – тот против нас»; 4) систему физического и психологического террора, режим полицейского государства, где в качестве базового «правового» принципа господствует принцип: «Разрешено только то, что приказано властью, все остальное запрещено». К тоталитарным режимам традиционно относятся коммунистические и фашистские.

Авторитарный режим – это недемократический государственный строй, характеризующийся режимом личной власти, «самочинными» диктаторскими методами правления. В числе «родовых» признаков этого режима: 1) власть носит неограниченный, неподконтрольный гражданам характер и концентрируется в руках одного человека или группы лиц. Это может быть тиран, военная хунта, монарх и т.д.; 2) опора (потенциальная или реальная) на силу. Авторитарный режим может и не прибегать к массовым репрессиям и даже пользоваться популярностью среди широких слоев населения. Однако, в принципе, он может позволить себе любые действия по отношению к гражданам с тем, чтобы принудить их к повиновению; 3) монополизация власти и политики, недопущение политической оппозиции, независимой легальной политической деятельности. Данное обстоятельство не исключает существования ограниченного числа партий, профсоюзов и некоторых других организаций, но их деятельность строго регламентируется и контролируется властями; 4) пополнение руководящих кадров осуществляется путем кооптации, а не предвыборной конкурентной борьбы; отсутствуют конституционные механизмы преемственности и передачи власти. Смена власти нередко происходит через перевороты с использованием вооруженных сил и насилия; 5) отказ от тотального контроля над обществом, невмешательство или ограниченное вмешательство во внеполитические сферы, и прежде всего в экономику. Власть занимается, в первую очередь, вопросами обеспечения собственной безопасности, общественного порядка, обороны и внешней политики, хотя она может влиять и на стратегию экономического развития, проводить активную социальную политику, не разрушая при этом механизмы рыночного саморегулирования. В этой связи авторитарный режим нередко называют способом правления с ограниченным плюрализмом: «Разрешено все, кроме политики». Авторитарные режимы можно подразделить на жестко авторитарные, умеренные и либеральные. Выделяют еще и такие типы, как «популистский авторитаризм», опирающийся на уравнительно ориентированные массы, а также «национал-патриотический», при котором национальная идея используется властями для создания либо тоталитарного, либо демократического общества и др.

В число авторитарных режимов включают:

• абсолютные и дуалистические монархии;

• военные диктатуры, или режимы с военным правлением;

• теократию;

• персональные тирании.

Демократический режим – это режим, в котором власть отправляется свободно выражающим себя большинством. Демократия в переводе с греческого означает буквально власть народа или народовластие. Исходными базовыми принципами демократии, без которых эта форма человеческого общежития практически неосуществима, выступают:

1) народный суверенитет, т. е. первичным носителем власти выступает народ. Всякая власть от народа и делегируется им. Этот принцип не предполагает принятия политических решений непосредственно народом как, например, на референдуме. Он лишь предполагает, что все носители государственной власти свои властные функции получили благодаря народу, т. е. непосредственно путем выборов (депутаты парламента или президент) или косвенно через выбранных народом представителей (формируемое и подчиненное парламенту правительство);

2) свободные выборы представителей власти, которые предполагают наличие, по крайней мере, трех условий: свободу выдвижения кандидатур как следствие свободы образования и функционирования политических партий; свободу избирательного права, т.е. всеобщее и равное избирательное право по принципу «один человек – один голос»; свободу голосования, т.е. тайное голосование. К этому следует добавить и равенство всех в получении информации и возможности вести пропаганду во время избирательной кампании;

3) подчинение меньшинства большинству при строгом соблюдении прав меньшинства. Главная и естественная при демократии обязанность большинства – это уважение к оппозиции, ее праву на свободную критику и праву сменить, по итогам новых выборов, бывшее большинство у власти;

4) реализация принципа разделения властей. Три ветви власти – законодательная, исполнительная и судебная – имеют такие полномочия и такую практику, что два «угла» этого своеобразного «треугольника» при необходимости могут блокировать недемократические, противоречащие интересам нации действия третьего «угла». Отсутствие монополии на власть и плюралистический характер всех политических институтов - необходимое условие демократии;

5) конституционализм и господство закона во всех сферах жизни. Закон главенствует невзирая на лица, перед законом все равны. Отсюда «фригидность», «холодность» демократии, т.е. она рациональна.

Правовой принцип демократии: «Все, что не запрещено законом, – разрешено».

К демократическим режимам относят:

– президентские республики;

– парламентские республики;

– парламентские монархии.

Сегодня имеются разнообразные трактовки демократии. Все они могут быть разделены на два подхода. Сторонники ценностного подхода рассматривают демократию как политическую конструкцию, призванную воплотить во власти совокупность совершено определенных идеалов и принципов. Наиболее емко суть такого подхода выразил А. Линкольн, обозначив демократию как «власть народа, власть для народа, власть посредством самого народа». Еще в Древней Греции под демократией понималось отождествление государства с обществом, правда понятие свободного индивида отрицалось, равенство признавалось только за частью общества («гражданами»). Иначе говоря, демократия рассматривалась в то время как форма правления неимущего большинства ради собственного блага. Д. Локк, Т. Гоббс, Т. Джеферсон и другие основоположники либерального учения, исходя из способности к рационально-нравственному «самоопределению и волеобразованию» (Кант), положили в основу интерпретации демократии идею индивида, обладающего внутренним миром, изначальным правом на свободу и защищенность своих прав. Государство рассматривалось как нейтральный институт, основные функции и полномочия которого определяются совместными решениями граждан и направлены на защиту индивидуальных прав и свобод. Ж.Ж. Руссо понимал демократию как форму выражения всевластия суверенного народа, который как политическое целое отрицает значение индивидуальных прав личности и предполагает исключительно прямые формы народного волеизъявления. Марксисты также исповедовали ценности коллективистской демократии (т.н. идентиарная теория, трактующая народ как некое целостное образование); они опирались на идею отчуждения прав индивида в пользу коллектива, но при этом делали упор на классовых ценностях пролетариата, которые, по их мнению, выражали интересы всех трудящихся и обусловливали построение «социалистической» демократии.

Философская база рационально-процедурного подхода основана на том, что демократия возможна лишь в условиях, когда распространение ресурсов в обществе приобретает столь широкий характер, что ни одна общественная группа не в состоянии подавить своих соперников или сохранить властную гегемонию. В таком случае наиболее рациональным выходом из ситуации является достижение компромисса и взаимное разделение функций и полномочий, обусловливающих чередование групп у власти. Эти-то процедуры и технологии установления подобного порядка и выражают существо демократической организации политики. Одним из первых такое понимание демократии закрепил М. Вебер в своей плебисцитарно-вождистской теории демократии. По его мнению, демократия представляет собой «средство» властвования, полностью обесценивающее все понятия «народного суверенитета», общей «воли народа» и т.п. Немецкий ученый полагал, что характерные для нее прямые формы политического волеизъявления возможны только в строго ограниченных пределах (например, в древнегреческих полисах). Любая же организация представительства интересов граждан в сложных, больших обществах неразрывно связана с их вытеснением из политики и установлением контроля над властью со стороны бюрократии. Для защиты своих интересов граждане должны передать свое право контроля над властью и аппаратом управления всенародно избранному (харизматическому) лидеру. Демократия, по Веберу, есть совокупность процедур и соглашений, «когда народ выбирает лидера, которому он доверяет».

В современных условиях, наряду с сохранением старых теорий, появляются новые. Так, в рамках ценностного подхода сформировались идеи партиципаторной (англ. participation – участие) демократии, согласно которым сущность ее политической организации заключается в обязательном исполнении всеми гражданами тех или иных функций по управлению делами общества и государства на всех уровнях политической системы (например, при принятии решений в государстве, в общинах, на отдельных территориях). Однако такая универсальность требований исключает право индивида на уклонение от политического участия, что подрывает базовые свободы демократии. При таком подходе фактически выравнивается и ответственность профессионалов и непрофессионалов в управлении государством, что снижает особую ответственность избираемых обществом элитарных слоев.

В условиях практического расширения демократических порядков в мире наиболее активно развивались теории в рамках процедурного подхода. Так, американский ученый Й. Шумпетер в книге «Капитализм, социализм и демократия» (1942) сформулировал основные положения теории эгалитарного элитизма. В соответствии с ее основными положениями свободный и суверенный народ обладает в политике весьма ограниченными функциями. Рядовые граждане лишь избирают промежуточный институт, который впоследствии формирует правительство, а затем полностью отстраняется от управления. Поэтому демократия представляет собой не что иное, как сугубо институциональное мероприятие, обеспечивающее соревнование элит за поддержку и голоса избирателей. Демократия – это форма правления при посредстве народа, форма осуществления власти профессиональными политиками.

В XX в. также широко распространились элитистские теории, связывающие сущность демократии только с деятельностью управляющих. Так, П. Барах, Дж. Сартори, Х. Кене и др. полагали, что самоуправляющийся демос – это миф, а его склонность к политическому насилию представляет угрозу общественным интересам. Поэтому, оценивая неуклонное возрастание роли элит в качестве предпосылки демократии, они расценивали расширение дистанции между управляющими и управляемыми как залог стабильности, а не порок этой системы власти.

Значительный вклад в развитие теории демократии внесли и сторонники плюрализма. Впервые этот термин в научный оборот был введен еще Х. Вольфоном (1679–1754), но для выработки демократической теории стали использовать лишь в первой половине XX в. (Г. Ласки, Д. Трумэн, Р. Даль). В этой концепции демократия рассматривается как тип организации власти, формирующийся в условиях ее распыления (диффузии) между различными силами. В этом смысле демократия предполагает свободную игру, соревнование различных групп, являющихся основной движущей силой политики, а также связанных с их деятельностью институтов, идей, воззрений. Формирование и функционирование демократических порядков происходит по мере использования механизмов и процедур («сдержек и противовесов»), позволяющих конкурирующим за власть группам избегать монополизации какого-либо одного объединения за счет сплоченных действий ее оппонентов. Демократия как система динамического равновесия конкурирующих сил представляет собой власть постоянно изменяющего свои очертания большинства, включающего в себя различные группы с совпадающими позициями по тем или иным вопросам. Здесь слабо учитывается степень и характер влияния на власть различных групп, а также роль личности в политическом процессе.

Существенный вклад в развитие теории демократии внес А. Лейпхарт, предложивший идею консоциальной (consociational) демократии. Он также усматривал сущность демократии в процедурных мероприятиях и, исходя из этого, разработал оригинальную модель «разделения власти», предусматривающую обеспечение представительства интересов меньшинства, не способного получить доступ к рычагам государственного управления. Лейпхарт выделил четыре важнейших механизма, которые могут дать им доступ к власти. Такая модель предполагает прежде всего создание коалиционного правительства с участием всех партий, представляющих основные слои общества. При назначении на ключевые посты и распределении ресурсов сохраняются определенные квоты для представителей меньшинств. Группам обеспечивается максимальная автономия в решении ими своих внутренних вопросов (например, в форме федерализма или культурной автономии). Исключительное значение для выработки этой модели демократии придается также предоставление группам при выработке политических целей права вето, что предполагает при принятии окончательного решения не обычное, а квалифицированное большинство (в две трети или три четверти голосов), что давало бы представителям меньшинств дополнительные шансы на защиту своих интересов. Однако на практике такая модель демократического соучастия во власти, направленная против оттеснения меньшинств на политическую периферию или в оппозицию, применима лишь в том случае, если группы имеют свою политическую организацию и проводят относительно самостоятельную политику. При этом характерно, что решающая роль здесь также признается за элитами, которые должны получить большую свободу и независимость от давления рядовых членов для заключения соглашений и компромиссов, которые могут не вполне одобрять их приверженцы. Это дает возможность избежать обострения противоречий, даже если на низовом уровне существуют непонимание между людьми, разногласия, а то и враждебность. Особую важность такой автономный элитизм приобретает в глубоко разделенных обществах (например, в Северной Ирландии). В то же время особое положение элит провоцирует их эгоизм. Поэтому консолидация как практическая модель демократии может применяться в основном в тех странах, в которых действует высоко ответственная элита.

Существенное распространение в последние годы получили и теории рыночной демократии, представляющие организацию данной системы власти как аналог экономической системы, в которой происходит постоянный обмен «товарами», в котором продавцы – носители власти меняют свои выгоды, статусы, привилегии на «поддержку» избирателей. Таким образом, под политическим действием понимается только электоральное поведение, в рамках которого акт подачи голоса трактуется как своего рода «покупка» или «инвестиция», а избиратели в основном рассматриваются как пассивные «потребители». Так что главная задача демократии состоит в применении избирательных стратегий, которые должны связывать кандидата во власть с позициями избирателей.

Современное видение процедурных основ демократии не может игнорировать техническое развитие современного общества. Появление и нарастание роли электронных систем в структуре массовых коммуникаций неизбежно вызвало к жизни идеи теледемократии («киберократии»). В данном случае наличие для традиционных демократических процедур неразрывно связывается с уровнем технической оснащенности власти и гражданских структур системами интерактивного взаимодействия (ТВ, Интернет) во время выборов, референдумов, плебисцитов и т.д.

Следует отметить, что в практической области явственно обозначилось преимущество процедурных (минималистских) подходов. В процессе эволюции демократических порядков от античного города-полиса до современных государств их утверждение неизменно осуществлялось путем использования таких процедур, как выборы органов власти, установление той или иной формы контроля за властными структурами и т.д.

Демократия как определенная система власти по существу представляет собой форму организации политической жизни, отражающую свободный и конкурентный выбор населением той или иной альтернативы общественного развития. При демократии каждая группа имеет возможность самостоятельного выбора стратегии своего поведения, ведущей к самым разным и непрогнозируемым последствиям. Отсюда внутри себя демократия содержит и альтернативу себе самой: в Веймарской республике к власти пришел Гитлер, палестинцы выбрали Хамас. Однако в целом постоянство применения различных политических стратегий, непрерывное соперничество групп исключает ситуации, когда кто-то одерживает победу раз и навсегда.

Демократия может быть прямой, плебисцитарной и представительной. Прямая демократия предполагает непосредственное участие граждан в процессах подготовки, обсуждения, принятия и реализации решений. В основном такие формы участия используются тогда, когда от граждан не требуется специальной подготовки (решение вопросов местного значения, проблем, возникающих в рамках самоуправления, урегулирование локальных конфликтов). Близка к этой форме плебисцитарная демократия, которая также предполагает открытое волеизъявление населения, но связана только с определенной фазой подготовки решений, например, одобрением или отрицанием вынесенного руководителями государства или группой граждан проекта или какого-то конкретного решения. При этом результаты голосования не всегда имеют обязательные, правовые последствия для структур, принимающих решения, т.е. могут только учитываться правящими кругами, но отнюдь не определять их действия. Представительная демократия является более сложной формой политического участия граждан. Она предполагает опосредованное включение граждан в процесс принятия решений через их представителей, выбираемых ими в законодательные или представительные органы власти, либо различные посреднические структуры (партии, профсоюзы, движения). Главная проблема представительной демократии связана с обеспечением репрезентативности политического выбора. Так, при мажоритарных системах голосования могут создаваться значительные преимущества партиям, которые победили своих соперников с незначительным отрывом. Например, в России на выборах 1996 г. голоса около 40 % избирателей, которые в совокупности были отданы объединениям, не преодолевшим 5 %-ный барьер, были перераспределены в пользу партий, прошедших в парламент.

Универсальные свойства современной демократии относятся не только к ее важнейшим институтам и механизмам, но равно и к идейным основаниям власти. Современный опыт политического развития показывает, что единственным средством предотвращения перерастания демократии в ту или иную форму диктатуры является подчинение деятельности ее институтов власти ценностям, утверждающим приоритет прав и свобод индивида.

Важнейшей предпосылкой и одновременно фактором формирования политической системы демократического типа является наличие гражданского общества. Демократия, как правило, невозможна без довольно высокого уровня благосостояния граждан, наличия определенных духовных традиций, соответствующих политико-культурных оснований. Немаловажен демонстрационный эффект западных демократий, чьи экономические и социальные успехи не только вызывают уважение, но и воспринимаются во многих странах как прямое следствие демократического типа политических порядков.

Но у демократии есть и ряд внутренних противоречий. Одним из самых существенных противоречий является несовпадение политических возможностей обладателей формальных прав и реальных ресурсов. Этот описанный еще А. Токвилем парадокс свободы и равенства означает, что, несмотря на провозглашение и даже законодательное закрепление равенства в распределении прав и полномочий граждан, демократия не в состоянии обеспечить это равноправие на деле. В силу этого, к примеру, рядовой гражданин и медиа-магнат в действительности обладают разным весом при демократическом принятии решений. Демократия не может уничтожить преобладающего влияния на власть групп, объединений или отдельных граждан, владеющих важнейшими экономическими, информационными, силовыми и иными ресурсами, перераспределение которых так или иначе затрагивается государственными решениями. Вот почему сохранение демократии напрямую зависит от примирении интересов и позиций обладателей формальных прав и владельцев (даже теневых) реальных ресурсов. Имеются функциональные и духовные противоречия. Серьезны трудности в области международных отношений. В частности, возникновение и обострение на рубеже II – III тысячелетий глобальных кризисов (экологического, угрозы перенаселения планеты, голода, распространения оружия массового поражения и т.д.), необходимость упорядочивания и регулирования мировых финансовых (в т.ч. криминальных) потоков в рамках складывающегося нового мирового разделения труда и ряд других аналогичных явлений настоятельно ставят вопрос о пересмотре государствами границ своего демократического контроля за внутренними и внешними политическими процессами. Как справедливо указывает американский исследователь Д. Хелд, «глобальные зависимости изменяют демократию».

Поскольку эти процессы затрагивают практически все государства, мировое политическое сообщество вынуждено вырабатывать некие общие подходы, оценки и структуры, способствующие выходу из создавшегося положения. Но при этом наиболее обеспеченные ресурсами страны отнюдь не желают поступиться своими стандартами и подходами, реально доминирующим положением даже в рамках действующего международного права. Возникают острые противоречия между этими государствами и политическими структурами, которые обладают либо формальными полномочиями, позволяющими им выступать от лица мирового сообщества (ООН), либо мощными силовыми ресурсами (НАТО), позволяющими им брать на себя миссию силового решения возникающих проблем (даже нередко нарушая при этом сложившуюся систему международного права).

В рамках такого рода процессов в современном мире фактически начинает формироваться никем не избранное «мировое правительство» (из руководителей наиболее развитых стран мира), появляются и реализуются на практике оправдывающие ее действия концепции «ограничения суверенитета» или «транснациональной демократии». Такая политико-идеологическая линия воспринимается в мире неоднозначно.

Противоречия и проблемы развития демократии показывают, что она представляет собой принципиально открытое различным альтернативам, но вместе с тем весьма несовершенное устройство власти. Более того, она не является единственно возможной и тем более привлекательной для всех стран и народов формой правления. К тому же ущербная, несовершенная демократия может принести обществу не меньшие трудности, чем деспотические и тоталитарные режимы. И все же именно демократия является сегодня наиболее оптимальной формой политического согласования и обеспечения разнообразных интересов и гарантии основополагающих прав граждан.

Лекция 6. Государство и гражданское общество

Государство является центральным, интегрирующим общество политическим институтом, который в наиболее концентрированной и обобществленной форме воплощает в себе политические начала в жизнедеятельности социума. Это универсальная организация, отличающаяся рядом не имеющих аналогов атрибутов и признаков, в числе последних:

1) принудительность (государственное принуждение первично и приоритетно по отношению к праву принуждать других субъектов в пределах данного государства и осуществляется специализированными органами в ситуациях, определяемых законом;

2) суверенность (государство обладает наивысшей и неограниченной властью по отношению ко всем лицам и организациям, действующим в пределах исторически сложившихся границ;

3) всеобщность (государственная власть – это «всеобщая» верховная власть, выступающая от имени всего общества и распространяющая свое воздействие на всю данную территорию

К атрибутам государства относятся: 1) аппарат – система органов и наличие особого «класса чиновников», посредством которых функционирует и развивается государство; 2) население – подданные государства, на которых распространяется его власть и под защитой которого они находятся даже за рубежом; 3) территория, определяется границами, разделяющими сферы суверенности отдельных государств.

В историческом плане государство явилось институциональным выражением общественной потребности в упорядочении и централизации. В «войне всех против всех» люди просто уничтожили бы друг друга, если бы не возник такой инструмент обеспечения целостности общества, как государство. По словам одного из российских философов, государство существует не для того, чтобы возник рай на земле, а для того, чтобы земная жизнь не превратилась окончательно в ад. С этой точки зрения, государство можно определить как социальную организацию, обладающую конечной властью над всеми людьми, проживающими в границах определенной территории, и имеющую главной своей целью решение общих проблем и обеспечение общего блага при сохранении, прежде всего, порядка.

Долгая история формирования и развития государства сопровождалась попытками объяснения причин его возникновения, социального назначения и перспектив развития. Долгое время государство практически отождествлялось с обществом. И только в XVI в., благодаря трудам Н. Макиавелли, в которые впервые использовался термин stato (от лат. status – положение) для обозначения особой, отличной от общества структуры власти, появился и термин «государство». В Древней Греции в основном преобладали теории естественного происхождения государства. Так, Аристотель полагал, что люди как социальные по своей природе существа, стремящиеся к совершенству и потому постоянно взаимодействующие друг с другом, неизбежно образуют общество и его формальную организацию – государство. При этом государство служит не только проявлением естественного стремления людей к взаимному общению, но и средством достижения ими морального совершенства. В средние века большое распространение получила теория божественного происхождения государства, творцы которой рассматривали государство как результат Божьего промысла, орудие проявления заранее предуготованного для человека божественного плана, выявление высшей воли Творца. Такое понимание природы государственной власти предусматривало, что именно Бог выбирает короля и дарует ему абсолютные полномочия по отношению к подданным, которым надлежало подчиняться земному властителю, даже если он был тираном. Возникшая в XVII–XVIII вв. теория общественного договора в самом общем виде утверждала идею о том, что властители и подвластные имеют друг перед другом определенные обязательства, возникшие в тот период, когда суверенный народ согласился создать государство и передать правителям определенные полномочия. Люди могут и аннулировать правительство и государство, если они не служат их целям. Но если, например, Т. Гоббс («Левиафан»?) утверждал, что государственная власть предоставляется властителям, дабы сохранить общественный порядок, монарх есть воплощение сущности государства, его суверенитета и потому, во избежание хаоса и разрушительных последствий взаимной конкуренции граждан, властям следует иметь существенное преимущество перед народом; то в противоположность таким идеям Ж.Ж. Руссо и его сторонники отдавали решающее преимущество в государстве населению в целом, полагая, что общественный договор предполагает право и необходимость властвования народа только в непосредственной форме, не нарушающей и не ограничивающей его общеколлективную волю. В то же время Дж. Локк и его последователи настаивали на том, что государство в рамках общественного договора должно полностью контролироваться народом и быть использовано для защиты прав и свобод граждан.

Свою лепту в развитие понимания государства внесли и теоретики насильственного характера происхождения государства. Еще в древние времена возникли идеи о том, что государство было создано путем захвата и насилия сильных над слабыми, что этически оправдывало сопротивление ему и даже его уничтожение (вплоть до анархистов П. Прудона, М. Бакунина и др.). В XIX в. в теориях Г. Гегеля и Ф. Ницше сложился иной подход, согласно которому государство, имевшее силовое происхождение, есть крайне положительное для общества явление. Государство, проявляя в своей деятельности заложенную при рождении силу, организует власть сильных над слабыми, заявляя о себе как о самой могущественной организации в человеческом сообществе и неся таким образом благо нуждающимся в защите людям.

Собственную трактовку происхождения государства дала марксистская теория, в которой указывались предпосылки данного процесса (наличие общественного разделения труда, возникновение частной собственности и классов) и причины создания государства (непримиримость классовых взаимоотношений, вследствие чего господствующий класс создает государство как инструмент принуждения своих конкурентов; Ленин: «государство есть машина для угнетения одного класса другим»).

Возникновение государства стало результатом усложнения общественного развития, формирования многообразной гаммы общественных интересов, неоднозначности развивавшихся связей властвующих и подвластных. Для организации совместной жизни людей на отдельной территории государство берет у общества часть необходимых для поддержания его жизнедеятельности функций, отчуждает и даже узурпирует их. Как особый политический институт государство возникло в IV–III тыс. до н.э. Его структуры и особые функции складывались по мере развития родоплеменных отношений и обособления определенной группы лиц (вождей, служителей культа, родовой аристократии, обладателей материальных благ и их приближенных), которые, трансформируя свои статусы и социальные привилегии во власть, постепенно концентрировали в своих руках управленческие функции, закрепляя их в виде устойчивых общественных позиций и подкрепляя их традициями, верованиями и религиозными постулатами.

В структурном, институциональном плане государство предстает как разветвленная сеть учреждений и организаций, олицетворяющих три ветви власти: законодательную, исполнительную и судебную.

Законодательная власть на макросистемном уровне представлена парламентом, который устанавливает законы – разрабатывает и утверждает новые, дополняет, изменяет или упраздняет уже существующие. При демократии парламент осуществляет и функцию принятия важнейших политических решений. Будучи избранным непосредственно народом, он выступает выразителем народной воли и является по этой причине важнейшим легитимирующим органом.

Исполнительная власть представлена правительством и административно-управленческими органами. В структуру исполнительных государственных органов входят министерства и ведомства, контрольно-надзорные инстанции, вооруженные силы, правоохранительные учреждения, служба государственной безопасности и т.д. Эта часть государственной власти при демократии осуществляет основные политические решения, принятые законодательной властью. При этом правительство обладает конституционным правом принятия собственных политических решений и подзаконных актов, связанных с реализацией своих управленческих функций.

Судебная власть представлена системой судебных органов и институтом независимых и подчиняющихся только закону судей. Суд олицетворяет собой высшую законность в государстве и играет главную роль в разрешении конфликтов, возникающих в различных сферах жизни.

Государственный аппарат – это часть механизма государства, представляющая собой совокупность государственных органов, наделенных властными полномочиями для реализации государственной власти. Представим структуру государственного аппарата на примере РФ.

Государственный аппарат (федеральный уровень)

Президент РФ

Органы законодательной власти

Органы исполнительной власти

Органы судебной власти

Прокуратура

Федеральное собрание

Правительство

Совет Федерации		Государственная Дума		Председатель		Конституционный Суд
				Зам. председателя		Верховный Суд
				Министры		Высший Арбитражный Суд

Вне зависимости от типа государство осуществляет следующие функции:

• защита государственного строя;

• предотвращение и устранение социально опасных конфликтов;

• ведение общей для страны внутренней политики как системы ее конкретных проявлений (социальных, экономических, финансовых, культурных и т.д.);

• защита интересов страны на международном уровне (внешнеполитические функции) и т. д.

(Подробнее, внутренние функции: 1) подавление классовых противников (в классово-антагонистических государствах); 2) регулирование хозяйственной деятельности, частичное управление экономикой, 3) культурно-воспитательная, идеологическая и т.п. деятельность; 4) охрана общественного порядка, поддержание дисциплины; 5) защита существующего способа производства, экономической и социальной системы; внешние функции: 1) защита интересов государства на международной арене; 2) развитие нормальных отношений, взаимовыгодного сотрудничества с другими странами; 3) регулирование социальных отношений, обеспечение социальной защищенности граждан; 4) обеспечение обороны страны либо военная, политическая, экономическая экспансия; 5) развитие интеграционных процессов на общечеловеческой, региональной, политической основе; 6) участие в международном разделении труда, решение глобальных проблем.

С точки зрения формы правления различают две основные разновидности государства: монархию и республику.

Монархии бывают:

• абсолютные, когда вся власть, никем и ничем не ограниченная, принадлежит монарху (Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты);

• дуалистические (двойственные), где власть монарха в сфере законодательства ограничена представительным органом (парламентом), например, Иордания, Марокко и др.;

• парламентские, где монарх является национальным символом и скорее царствует, чем правит. В данном случае реальная власть концентрируется в руках правительства и парламента (Великобритания, Бельгия, Голландия, Швеция и др.).

Республики подразделяются на:

1) президентские (классический пример – США), когда избираемый, чаще всего непосредственно народом, президент одновременно выступает и главой государства, и главой правительства. Он руководит внутренней и внешней политикой, является верховным главнокомандующим вооруженных сил. Президент назначает членов кабинета министров, которые ответственны перед ним, а не перед парламентом. При президентской республике законодательная и исполнительная ветви власти жестко разделены и обладают значительной самостоятельностью. Парламент не может вынести вотум недоверия правительству, президент же не вправе распустить парламент. Лишь в случае серьезных антиконституционных действий или преступления со стороны президента ему может быть выражен импичмент, и он досрочно отстраняется от власти (случай с президентом Р.  Никсоном). Отношения между парламентом и президентом основываются на системе сдерживания, противовесов и взаимозависимости. Парламент может ограничивать действия президента с помощью законов и через утверждение бюджета. Президент же обычно обладает правом отлагательного вето на решение парламента;

2)  парламентские, когда правительство формируется на парламентской основе (обычно парламентским большинством) и лишь формально ответственно перед парламентом. В случае необходимости последний может выразить правительству вотум недоверия, что влечет за собой либо его отставку, либо роспуск парламента и проведение досрочных выборов. Правительство обладает исполнительной властью, а нередко и законодательной инициативой, а также правом ходатайства перед президентом о роспуске парламента. В отличие от президентской республики в парламентской членство в правительстве совместимо с парламентским мандатом. Хотя руководитель правительства (премьер-министр, канцлер) официально и не является главой государства, реально он – первое лицо в политической иерархии. Президент же как глава государства выполняет, чаще всего, только представительские функции (Италия, Германия и др.);

3) смешанные ( полупрезидентские: Австрия, Португалия, Франция и др.). В них существует сильная президентская власть, которая сочетается с эффективным контролем парламента за деятельностью правительства. Последнее ответственно и перед парламентом, и перед президентом. К смешанному типу, сочетающему в себе черты и парламентской, и президентской республики, относится и Россия.

По признаку территориального устройства различают:

• унитарное государство, в котором имеют место одна конституция (может и отсутствовать), единые системы высших органов власти, права и судопроизводства, единое гражданство. Административно-территориальные части такого государства не обладают политической самостоятельностью;

• федерацию, т.е. союзное государство, состоящее из государственных образований, обладающих определенной юридической и политической самостоятельностью. Составные части федерации (республики, штаты, провинции, земли и т.д.) являются ее субъектами и имеют свое собственное административно-территориальное деление. Каждый субъект федерации имеет свою конституцию, соответствующую союзной, издает законодательные акты, не противоречащие федеральным и т.д.;

• конфедерацию, другими словами, союз государств, сохраняющих независимое (суверенное) существование и объединяющихся с целью координации своей деятельности по некоторым вопросам, чаще всего в области обороны, внешней политики, транспорта и связи и т.д. Обычно конфедерации недолговечны (США 1776–1787 гг., Швейцария до 1848 г., Германия с 1815 по 1867 г.).

При характеристике демократического государства различают и такие понятия, как:

• правовое государство, в котором господствуют конституция, закон. Само государство и все социальные общности, равно как и отдельная личность, уважают право и находятся в одинаковом положении по отношению к нему. В правовом государстве власть разделена на законодательную, исполнительную, судебную (идею выдвинул еще Дж. Локк), наблюдается верховенство закона во всех сферах жизни общества, само государство и его органы также связаны законом. В таком государстве разграничены государственные и негосударственные институтов, функции, полномочия. Признаками правового государства являются эффективные формы контроля и надзора за соблюдением законности, взаимная ответственность государства и личности

• социальное государство (или государство «всеобщего благоденствия» – США, Швеция, Германия и др.) – это государство, которое гарантирует своим гражданам определенный, достойный человека, уровень социальной защищенности и безопасности, а также стремится создать относительно равные для всех стартовые возможности. В рамках этой стратегии предполагается адресная помощь наиболее нуждающимся слоям общества (посредством предоставления работы, оказания социальной помощи), налаживание социальных контактов, обеспечение реализации индивидуальных жизненных планов. Это предполагало перераспределение государственного бюджета в пользу наименее обеспеченных слоев населения, изменение политики занятости и переподготовки работников, установление новых отношений с частным сектором, направленных на усиление социального страхования, поддержку безработных, молодежи, неквалифицированных рабочих, престарелых и инвалидов. В идеале стратегия социального вспомоществования была направлена не столько на обеспечение минимально необходимых условий для полноценной жизни человека, сколько на его самореализацию, пробуждение творческих сил, раскрепощение его общественной инициативы.

Современное демократическое (правовое и социальное государство) невозможно без гражданского общества.

Гражданское общество характеризует всю совокупность разнообразных форм социальной активности населения, не обусловленную деятельностью государственных органов и воплощающую реальный уровень самоорганизации общества. Описываемое понятием «гражданское общество» состояние общественных связей и отношений является качественным показателем гражданской самодеятельности жителей той или иной страны, основным критерием разделения функций государства и общества в социальной сфере.

Гражданское общество представляет собой особую форму соединения частного и общественного интересов граждан, противостоящую государству как собственно «политическому телу» (Гегель). Как правило, оно формируется на основе развития горизонтальной активности населения и выступает в виде разного рода добровольных (экологических, женских .конфессиональных, профессиональных и др.) ассоциаций, объединений, комитетов граждан, по-своему структурирующих общество. При этом оно далеко не всегда совершенно. Но даже включая в свой состав те или иные объединения, которые не вполне вписываются в формально-правовые рамки, гражданское общество выполняет абсолютно необходимую для демократического строя функцию саморегуляции социальных отношений, сдерживая интервенцию государства в те отношения, которые люди способны урегулировать, не прибегая к помощи политических институтов.

В авторитарных и тоталитарных системах власти гражданская активность имеет, как правило, мобилизованный характер, представляя собой насквозь идеологизированные и инициированные государством формы проявления поддержки правящего режима. Допускаемая в этих системах активность граждан непосредственно определяется статусом, положением людей в иерархическом строении общества, дозволяя одним то, чего не позволено другим. При этом люди действуют в основном в рамках коллективов, индивидуальная активность не поощряется. Все проявления активности осуществляются только в рамках официальных институтов и официального общественного мнения, руководящих установок правящих кругов. Все остальные проявления общественной самостоятельности относятся к девиантным (отклоняющимся от признанных норм), подвергающимся санкциям формам поведения либо вытесняются в сугубо бытовую область, сферу досуга. В итоге в недемократических системах и режимах власти государство устанавливает практически полный контроль над формами гражданской активности людей, действующих только в официальных рамках. В этом смысле государство поглощает общество, отбирая у него функции по самоорганизации и самоуправлению своей жизнедеятельностью. Более того, непосредственное ощущение людьми внутреннего единства общества, осознание ими друг друга как сограждан данного государства подменяется открытым давлением власти на общественное мнение с целью обеспечения собственной легитимности.

При демократии картина другая. Гражданское общество фиксирует здесь тот минимально достаточный уровень, который, с одной стороны, не позволяет государству вмешиваться в тот круг вопросов, который граждане могут решать самостоятельно, без обращения к государственным институтам, а с другой – обозначают прерогативы и государственных органов, которые наделяются собственной компетенцией в решении социальных задач. Основной политической предпосылкой существования гражданского общества при демократии является правовое и законодательной обеспечение (ограничение) индивидуальных и коллективных свобод, защищающих права личности, но одновременно и утверждающих порядок, при котором реализация этих прав одним не нарушает прав другого. Такая система в конечном счете не ослабляет, а укрепляет власть, не допуская анархии при утверждении массовых свобод. Такой порядок воспитывает в людях не бездумную лояльность к правящему режиму, а чувство личного достоинства, правовую сознательность индивида, его гражданскую ответственность за собственные поступки, поддерживает его социальное творчество и инициативность. В результате государство осознается не как безгрешный и обладающим всевластием институт социального господства, а как ограниченный в своих полномочиях институт управления, руководствующийся законом и поддерживающий конструктивные идеи граждан.

Как показала политическая история мировой демократии, активности общественных организаций и росту их членов прежде всего способствуют следующие структурные факторы:

– повышение образовательного уровня населения;

– развитие общественных коммуникаций;

– периоды активизации политического протеста, привлекающие новых рекрутов в социальные объединения;

– реакция общественности на вновь выдвигаемые правительственные программы преобразований и т.д.

В то же время извечными трудностями становления и развития гражданского общества являются не только активность государства, стремление правящих элит к усилению своих позиций в социуме и даже превышение собственных полномочий. Серьезную опасность для формирования и существования гражданского общества представляют и деятельность различного рода корпоративно-бюрократических структур внутри государства, неизменно принижающих статус самодеятельной активности граждан и стремящихся усилить государственную опеку над нею. Крайне важными причинами ослабления позиций гражданского общества служат и непроясненность для населения ценностей социальной самодеятельности, отсутствие приверженности общественного мнения ценностям идеологии прав человека. Поэтому гражданское общество не возникает там, где люди не борются за свои права и свободы, где отсутствуют традиции критического анализа общественностью деятельности властей и, наконец, где политические свободы воспринимаются людьми как своеволие и отсутствие ответственности за свои поступки.

На Западе вызревание гражданского общества традиционно осуществлялось по мере развития института частной собственности, укреплявшего материальные основы гражданской самостоятельности и активности индивидов, всемерного расширения и юридического закрепления системы частного права. В России этот путь оказался несколько иным. Общественная самодеятельность и обретение людьми гражданских прав и свобод в нашей стране исторически осуществлялось путем ассоциирования индивидов на базе местного самоуправления, распространение на все общество регулятивных функций общины. Это не только придало национальную специфику процессу становления гражданского общества, но и затормозило его развитие, обусловив его большую зависимость от государства. Существенными факторами, предопределившими российскую специфику этого процесса, были и низкая популярность либеральных ценностей в обществе, и то, что социальным лидером становления гражданского общества и в конце XIX в., и в конце XX в. являлся не слой предпринимателей, как на Западе, а интеллигенция. Это не просто сузило экономические возможности укоренения гражданского общества, но и придало данному процессу несколько оторванный от социальной структуры характер. В то же время становление гражданского общества в России протекало и протекает при более высоком уровне межэтнической интеграции, что сглаживает многие конфликты, имевшие место на Западе. Преодоление трудностей на пути создания гражданского общества – залог укрепления российской демократии.

Лекция 7. Группы интересов и партии

Политический плюрализм и составляющая его ядро многопартийность относятся к числу базовых принципов демократии, без реализации которых эта форма человеческого общежития практически неосуществима. В политическом смысле плюрализм – это ничто иное, как одновременное существование нескольких или множества организованных политических сил, социальных и политических точек зрения и концепций, которые имеют одинаковое и гарантированное право на существование и конкурируют друг с другом с целью завоевания социального и политического влияния, а, в конечном счете, и власти. В рамках господствующих среди западных политологов и социологов представлений о плюрализме как институциональном выражении «согласия содержательного несоответствия», т.е. организационно оформленного множества несовпадающих слоевых и групповых интересов, реализация плюралистических норм человеческого общежития предполагает, прежде всего, освоение всеми политическими силами «искусства жить вместе, искусства единства во множестве». Построенное на общественном согласии (консенсусе) «мирное» сосуществование разнородных (гетерогенных) политических сил в рамках плюрализма в качестве основных принципов включает:

• взаимную терпимость, основанную на признании правомерности чужих интересов и чужих взглядов как условия существования собственных, т.е. естественного права людей и организаций на инакомыслие и инакодействие в рамках закона;

• установка на поиск компромисса, построенного на добровольном самоограничении и сдержанности сторон, их взаимных шагов навстречу друг другу;

• отрицание каких бы то ни было социально закрепленных организационных, правовых и иных привилегий за отдельными общественными институтами и структурами (наподобие конституционно закрепленного при советской власти положения о руководящей роли КПСС) и утверждение автономии и равенства всех перед законом;

• рационально осознанное понимание того, что помимо различных частных и корпоративных интересов есть «нечто», возвышающееся над ними. Это «нечто» порождается общей средой обитания и охватывается понятием общенациональный, общегосударственный, общенародный интерес, который в современных обществах включает обеспечение таких общих ценностей, как национальная безопасность и независимость, экономическое благосостояние и развитие, свобода и конституционный порядок.

В наиболее концентрированном виде политический плюрализм предстает в облике многопартийности. Исторически появление политических партий связано с расколом общества на классы, с возникновением и развитием классовой борьбы. Говоря о причинах, сделавших необходимым создание политических партий, В.И. Ленин вполне обоснованно писал: «Для того, чтобы масса определенного класса могла научиться понимать свои интересы, свое положение, научиться вести свою политику, именно для этого необходима организация передовых элементов класса немедленно и во что бы то ни стало, хотя бы в начале эти элементы составляли ничтожную долю класса». Первые, известные истории, политические партии возникли еще в Древней Греции. Однако то были сравнительно немногочисленные, узкие по составу и не всегда организационно оформленные группировки, выражавшие интересы различных фракций рабовладельцев. Ни в рамках рабовладельческого строя, ни в период средних веков партии не могли играть сколько-нибудь значительной роли в общественной жизни. Лишь на почве капитализма, в результате усиления классовой дифференциации общества и углубления социальных противоречий, по мере вовлечения в политику все более широких масс людей партии начинают приобретать роль реального фактора политико-властных отношений.

В марксистской традиции партии рассматриваются как высшая форма организации того или иного класса или его слоя, охватывающая его наиболее активную часть, отражающая его коренные политические интересы и преследующая долгосрочные классовые цели. Партии как политические организации непосредственно участвуют в общественно-политической жизни, выражают свое отношение к существующей власти, создаются во имя сохранения и упрочения данной власти или ее изменения. В либерально-демократической традиции партии трактуются как организованные политические силы, объединяющие граждан одной политической традиции и служащие для завоевания или участия во власти с целью реализации целей своих приверженцев. Воплощая право человека на политическую ассоциацию с другими людьми, партии отражают общегрупповые интересы и цели разнородных слоев населения (социальных, национальных, религиозных и т.д.). Через этот институт люди выдвигают свои групповые требования к государству и одновременно получают от него обращения за поддержкой в решении тех или иных политических вопросов.

Партии – это институционализированные инструменты для формирования и представительства политических устремлений и целей разнородных социально-классовых сил. Это своего рода посредники между общественностью и органами государственной власти.

Обычно выделяют четыре основных структурообразующих элемента партии: Во-первых, всякая партия суть носитель определенной идеологии или, по крайней мере, выражает конкретную ориентацию видения мира и человека. Во-вторых, это относительно продолжительное по времени объединение, т.е. организация с определенной структурой и территориальным измерением (национальным, региональным, местным, а иногда интернациональным). В-третьих, цель всякой партии – завоевание власти или участие в ней наряду с другими партиями. В-четвертых, каждая партия стремится обеспечить себе поддержку народа – от включения в состав своих членов до формирования широкого круга сочувствующих.

По типу структурных связей партия может быть представлена тремя концентрическими окружностями:

Функционеры и активисты партии

Рядовые члены партии

«Твердый» электорат и партийные меценаты

Из приоритетной цели партии – борьбы за власть и использования этой власти в качестве средства реализации своей программы – вытекают такие ее функции, как: а) функция социального представительства (всякая политическая партия является выразителем определенных социальных интересов, опирается в своей деятельности на конкретные социальные слои и группы, является их представителем на политической арене. В этой связи она имеет в качестве одной из центральных задачу из всего многообразия самых различных интересов этих групп (экономических, этнических, религиозных и т.д.) выявить, сформировать и обосновать их совокупный политический интерес, равно как и четко артикулировать его в политико-властной сфере. В теоретико-идеологическом плане функция социального представительства и артикуляции совокупного политического интереса объединенных в тех или иных партиях социальных слоев и групп находит свое выражение в партийных программах и доктринах. Последние представляют собой ничто иное, как своего рода «декларации партий о намерениях», в которых они открыто заявляют о том, ради чего и для кого они создаются, какие преследуют цели и какие средства собираются использовать для их достижения); б) функция политической социализации граждан, т.е. их политического просвещения и научения, формирование свойств и навыков участия в политико-властных процессах, а также влияния на них с помощью тех или иных конвенциональных (конституционно оговоренных и законодательно закрепленных) акций и процедур; в) функция социальной интеграции – в силу того, что любая партия в условиях демократически организованного общества может прийти к власти только получив большинство на выборах, она с необходимостью стремится объединить вокруг своей программы самые различные слои населения; г) прагматическая функция, связанная не столько с борьбой за власть, сколько прежде всего с ее отправлением и удержанием (искусство умелого пользования и распоряжения властью с тем, чтобы сохранить ее сверх конституционного срока приобретения, т.е. не потерять на новых выборах); д) функция воспроизводства и рекрутирования политической элиты для всех уровней системы организации государственной власти.

Существует много критериев, с помощью которых классифицируются политические партии: по социальному признаку различают партии классовые, интерклассовые (межклассовые), партии «хватай всех» и т.д.; по организационной структуре и характеру членства – кадровые и массовые, с четкими и формально определенными принципами членства и со свободным членством, с членством индивидуальным и коллективным и т.д.; по отношению к месту в политической системе – легальные, полулегальные и нелегальные, правящие и оппозиционные, парламентские и внепарламентские, монопольно-государственные и авангардные и пр.; по целевым и идейным установкам, способам и формам действия – радикальные, либеральные, консервативные; коммунистические, социалистические и социал-демократические, христианские и т.д.; по числу депутатских мест в парламенте – мажоритарные партии (от фр. majorite – большинство), партии с мажоритарным призванием, доминирующие партии и партии миноритарные (от фр.minorite – меньшинство) и т.д.

В зависимости от положения политических партий в политической системе, а также характера взаимодействия между ними и «типажа» самих партий, в каждой стране складывается их особая конфигурация, т.е. партийная система. В политологии под этим понятием имеются ввиду контуры политического рынка или пространства, формируемого за счет независимых субъектов (партий) и определяемого как их количеством и типом внутренней структуры, так численностью и активностью избирателей, а также возможностям создания партийных коалиций и блоков. Исторически сформировалось всего три основных вида партийных систем: бипартизм (двухпартийная), система «двух с половиной партий» и многопартийность. Бипартизм предполагает наличие двух крупных примерно равных по влиянию политических партий, которые поочередно сменяют друг друга у власти путем завоевания большинства мест в парламенте, избираемым прямым всеобщим голосованием. Система «двух с половиной партий» – нечто вроде переходной от бипартизма к многопартийности: рядом с двумя основными образованиями появляется третья партия, в чьих возможностях определить успех одного из них и, в принципе, политическую ориентацию всей правительственной коалиции.

В рамках многопартийной системы выделяют:

• многопартийную систему без доминирующей партии. В такой системе ни одна из партий не имеет абсолютного большинства в парламенте и, следовательно, вынуждена при формировании правительства заключать союзы и соглашения с другими представленными в парламенте партиями;

•многопартийная система с доминирующей партией характеризуется тем, что одна из партий лидирует на политической арене, располагая самостоятельно или в тесном союзе с другой партией абсолютным большинством мест в парламенте;

• «блоковую» многопартийную систему, которая принимает форму резкой поляризации политических сил, группирующихся в периоды проведения избирательных компаний на два противостоящих друг другу блока. Функционирование этой системы во многом напоминает функционирование бипартизма.

В дополнение к вышеперечисленным типам партийных систем многие политологи, особенно из числа отечественных, выделяют в качестве еще одного самостоятельного типа однопартийные системы. Эти системы, однако, не имеют ничего общего с демократической организацией общественно-политической жизни. Диктатура или единовластие одной партии и демократия – явления, которые взаимно исключают друг друга.

Следует особо отметить зависимость того или иного типа партийных систем от типа избирательной системы, применяемой в той или иной стране. Так, мажоритарная избирательная система, при которой побеждает кандидат, набравший больше всех голосов, способствует формированию бипартизма или «блоковой» партийной системы, тогда как пропорциональная, при которой партии, располагающие поддержкой всего 2-3 % избирателей, могут провести в парламент своих кандидатов, закрепляет дробление и фрагментацию политических сил, сохранение множества мелких партий, в том числе экстремистского толка.

Вторым наиболее массовым организованным субъектом политического рынка выступают группы интересов и группы давления. Под этим понятием имеются в виду организации самого разного типа, члены которых, не претендуя на высшую политическую власть в системе, пытаются влиять на нее для обеспечения своих специфических интересов. В этом их принципиальное отличие от политических партий.

В число таких групп входят:

• профсоюзы рабочих и служащих;

• фермерские (крестьянские) организации и союзы;

• профессиональные ассоциации предпринимателей;

• феминистские, экологические, правозащитные, пацифистские и т.п. движения;

• союзы ветеранов;

• философские клубы и общества и др.

Существуют различные классификации групп давления. Они могут быть:

• широкого и специализированного профиля;

• представляющие преимущественно материальные интересы и ставящие на первое место идеологические ценности и моральные принципы;

• массовые и кадровые;

• частные и общественные.

В качестве приоритетных группы давления выполняют следующие две функции. Во-первых, это селекция, обобщение, формулирование и артикуляция основных интересов своих членов; во-вторых, целенаправленное воздействие на институты публичной власти с целью удовлетворения особо значимых интересов.

При этом объектами этого воздействия выступают все ветви власти, но прежде всего законодательная и исполнительная, а также партии, которые эту власть контролируют. Существенное значение придается апелляции к общественному мнению и его мобилизации.

Группы давления могут воздействовать на власть и ее окружение непосредственно, воздействуя на партии либо воздействуя на общественное мнение, влияющее на власть.

Группы давления оказывают обществу хорошую услугу, направляя в соответствующие каналы его чаяния, которые без этого часто принимают неорганизованную и насильственную форму. Но, вместе с тем, группы давления могут приводить и к дезорганизации общества. Обычно выделяют четыре типа возможных дисфункциональных последствий деятельности групп давления:

• общественный протекционизм, т.е. тенденция групп требовать сохранения достигнутых позиций и прав;

• управленческий застой, когда действия и инициативы правительства блокируются;

• отрицание коллективной дисциплины, т.е. каждая группа стремится переложить на других бремя национальных расходов;

• изменение в соотношении сил, т.е. равновесие между различными интересами может быть нарушено, т.к. каждая группа обладает неравными средствами влияния.

С понятием групп давления тесно связано понятие «лоббизм», или «лобби». В самом широком смысле оба эти понятия чаще всего употребляются в качестве синонимов. Как специализированный вид деятельности «лобби» – это воздействие любого юридического или физического лица, предпринимающееся чаще всего за плату, на процессы принятия административных и законодательных решений в пользу другого юридического или физического лица. В качестве легальных, лоббистская деятельность принимает формы: а) выступлений на слушаниях в комитетах и комиссиях парламента; б) представления проектов законов и других нормативных актов, результатов научных исследований и экспертиз; в) проведения пропагандистских кампаний в печати и других органах СМИ; г) организации демонстраций, маршей, пикетирования и т.д. К нелегальным (уголовно наказуемым) действиям относятся: а) взятка как разовый акт или подкуп законодателя либо чиновника на длительный срок; б) шантаж, тиражирование заведомо ложной или искаженной информации и др. В западных странах лоббистская деятельность регулируется специальным законодательством, что придает ей характер правоправной деятельности, вытекающей из конституционного права граждан обращаться с петициями в органы власти. В России пока доминирует так называемый «дикий лоббизм», в основе которого лежит такое явление, как политическая коррупция.

Коррупция – крайний метод скрытого давления на власть. Причем индивидуальная коррупция становится все более редкой в мировой практике, особенно в прямой форме. Чаще существует угроза коллективной коррупции путем финансирования партий и избирательных кампаний. В то же время в западных странах используется целый комплекс мер по ее предотвращению. В отношении избирательной кампании – это гласность расходов на ее проведение, установление их потолка и финансирование за счет государства. В отношении лоббирования – практика регистрации лоббистов и жесткий правовой контроль за их деятельностью и др.

Лекция 8. Политические элиты и политическое лидерство

Во всякой человеческой группе – от самой большой до самой малой, от самой эфемерной до самой стабильной, есть те, кто командует, и те, кто подчиняется, те, кто отдает приказы и те, кто им покоряется, те, кто принимает решения, и те, кто их исполняет. С этой точки зрения лидерство характеризуется деятельностью тех, кто управляет. И личность в «ипостаси» лидера присутствует в любой совместной деятельности людей, начиная с семьи («кто в доме хозяин?») и кончая государством (в лице монарха, вождя, президента и т.д.).

Лидер в переводе с английского «leader» означает «ведущий», «указывающий путь». Уже сам смысл этого слова отражает предназначение человека-лидера, его место и роль в общественной жизнедеятельности. В самом общем виде лидерство может быть охарактеризовано как способность оказывать влияние на отдельные личности и группы, организуя и направляя их усилия на достижение определенных целей.

В подходах к анализу феномена лидерства выделяют: 1) подход с позиции личных качеств (личностная теория лидерства, также известная под названием теории великих людей). Лидерство суть функция личности, наделенной определенными чертами;

2) поведенческий подход к лидерству, т. е. эффективность лидерства определяется его манерой поведения по отношению к «ведомым». На основе этого подхода разработана классификация стилей лидерства: а) авторитарный (централизация полномочий и «командование всем и вся»), б) демократический (децентрализация полномочий и привлечение «массы» к процессу принятия решений); в) либерально-попустительский (минимальное участие лидера в организации и контроле работы группы). Лучший стиль лидерства – «социально-адаптивный», или стиль, ориентированный на реальность, т.е. сочетающий в себе элементы всех трех стилей в пропорциях, которые требует ситуация;

3) ситуационный подход, в рамках которого лидерство рассматривается исключительно как функция ситуации. Лидер должен чувствовать ситуацию и знать, когда можно ее использовать, обратить в свою пользу.

Различают лидерство формальное, которое может быть охарактеризовано как управленческий статус, социальная позиция, связанная с принятием властных решений, руководящая должность. И лидерство неформальное, которое всецело строится на влиянии, источником которого выступает личность самого лидера, обладающего неким набором выдающихся качеств, которые и делают человека лидером.

Все сказанное выше относится и к политическому лидерству. Индивидуальное политическое лидерство в государственном масштабе представляет собой: во-первых, «дистанционное лидерство» (лидер и его последователи не имеют прямых контактов, их отношения опосредуются массовыми коммуникациями, организациями и людьми, обслуживающими политическую машину); во-вторых, многоролевое лидерство (лидер ориентируется не только на ожидания своего непосредственного окружения, но и на ожидания бюрократической исполнительной иерархии, широких масс населения, и его задача состоит в том, чтобы поддерживать эти противоречивые роли в определенном равновесии); в-третьих, корпоративное лидерство (основная роль в выработке политики, тех или иных практических решений принадлежит «пирамиде лидера». Лидер нередко только озвучивает то, что наработано этой «пирамидой»).

Эффективность политического лидера напрямую зависит от его «способностей-возможностей»: 1) черпать человеческие и материальные ресурсы (таланты, поддержку, деньги) в определенных целях; 2) создавать, размещать, распределять материальные и нематериальные ценности в обществе; 3) создавать яркие, доходчивые лозунги и символы, манипулировать ими с целью поддержания и усиления необходимой легитимности; 4) реагировать на требования, исходящие от различных групп общества; 5) контролировать поведения людей и групп общества, регулировать деятельности общества.

Типологии политических лидеров многообразны. Одна из наиболее распространенных принадлежит М. Веберу. В ее основе лежит анализ мотивации людей, которые готовы признать того или иного человека лидером и идти за ним. В этой связи выделяется лидерство: «традиционное», представляющее собой тип безальтернативного принятия лидера по принципу: «Так делали наши отцы и деды, так делаем мы» (привычка подчинения племенным вождям, монархам и т.д.); «легальное» или «бюрократическое», представляющее собой лидерство должности и кресла, а не конкретного персонажа; «харизматическое», представляющее собой личностный тип лидерства, всецело зависящий от личностных качеств лидера и его способности повести за собой массы на крутых поворотах истории.

В качестве «пар антагонистов» можно типологизировать лидеров как лидеров – идеологов и прагматиков, реформаторов и революционеров, агентов-охранителей и нонконформистов-разрушителей, реалистов и авантюристов, догматиков и романтиков, авторитаристов и демократов и т.д.

Функции политического лидерства представляют собой главные направления его деятельности. Их количество, равно как и объем, зависят от преобладающего типа культуры общества, политического режима, зрелости гражданского общества и т.д. Обычно выделяют функции:

• интегративную – согласование и объединение интересов различных слоев населения на основе общей идеи, общих ценностей и идеалов;

• ориентационную – выработка политического курса, учитывающего тенденции мирового развития и потребности различных общественных групп;

• инструменталистскую – лидер не только провозглашает программу, но и предлагает механизм ее осуществления;

• мобилизационную – лидер может проводить преобразования в обществе лишь создав развитые стимулы деятельности для народных масс;

• функцию социального арбитража и патронажа – лидер призван выступать гарантом справедливости, законности и порядка, защиты гражданских свобод и т.д.

Понятие элиты происходит от латинского «eligere» и французского «elite» – лучший, отборный, избранный. Ещё в XVII в. этот термин употреблялся для обозначения товаров наивысшего качества, а затем и для именования людей избранных, прежде всего «элиты крови», т.е. высшей знати, аристократии. Сегодня этот термин употребляется в самых различных смыслах и значениях. Элитой именуются:

• лица, получившие наивысший индекс в области их деятельности;

• наиболее активные в политическом отношении люди, ориентированные на власть (организованное меньшинство общества);

• лица, пользующиеся в обществе наибольшим престижем, богатством, статусом;

• меньшинство, осуществляющее наиболее важные функции в обществе;

• наиболее квалифицированные специалисты, менеджеры и высшие служащие в системе бюрократического управления и т.д.

Основными признаками политической элиты выступают обладание властью и монополизация права на принятие решений. Если учесть, что общества всех типов по своей внутренней структуре обычно делятся на две «страты»: меньшинство, которое правит, и большинство, которым правят, то меньшинство, которое правит, и называются политической элитой. Причем правление этого меньшинства отличается структурным постоянством: при изменении (смене) персонального состава элиты ее властные отношения в своей основе всегда были и остаются неизменными. Известно, что в ходе истории сменялись вожди племен, рабовладельцы, монархи, бояре и дворяне, народные комиссары и партийные секретари, парламентарии и министры и т.д., но отношения господства и подчинения между элитой и массами всегда сохранялись и сохраняются до сих пор. Ибо никогда не было народа, который бы сам управлял собой, и никогда его не будет. И всякое правление, даже самое демократическое, является на самом деле олигархичным, т.е. правлением немногих над многими. Следует обратить внимание и на такую характеристику элита, как ее внутренняя дифференцированность. Элита делится на правящую, т.е. непосредственно обладающую государственной властью, и неправящую, оппозиционную. Последняя охватывается понятием «контрэлита». Существует и такое понятие, как «субэлита». Им обозначают различные подвиды правящей элиты. Помимо собственно политической элиты (высших политико-государственных функционеров) в эту категорию входят «капитаны промышленности» (руководители крупных корпораций), «лорды войны» (высшая армейская и полицейская иерархия), держатели «духовной власти» (священники, интеллектуалы, писатели и др.), «вожаки масс» (руководители партий и профсоюзов) и т.д. С точки зрения воспроизводства элиты делятся на «закрытые» и «открытые». «Закрытые» системы рекрутирования элит характерны для недемократических режимов, в которых они предстают в виде каст (номенклатуры) и воспроизводятся в основном за счет нижестоящих слоев самой элиты. Наличествует длинная бюрократическая лестница, по которой осуществляется медленное постепенное движение наверх. Эта система рекрутирования элиты ещё называется гильдийной. «Открытые» (антрепренёрские) системы рекрутирования элит присущи демократически организованным обществам. Для них характерны:

• наличие возможностей для представителей любых общественных групп претендовать на занятие лидирующих позиций (при соответствующих индивидуальных качествах);

• широкий круг селектората (т.е. тех, кто осуществляет функцию отбора), в качестве которого могут выступать все избиратели страны;

• небольшое число формальных требований (институциональных фильтров) для занятия руководящих должностей и др.

В функциональном плане роль политической элиты сводится в основном к осуществлению двух центральных задач:

– руководство страной на стратегическом макросистемном уровне управления обществом;

– арбитраж и посредничество как во взаимоотношениях между различными социальными слоями и группами, так и между правящими группировками, а также регулирование отношений с другими государствами.

Политическая воля элит реализуется в основном через бюрократический аппарат, включающий в себя лиц, постоянно занимающихся ведением государственных дел. Без этого аппарата политическая воля элиты осталась бы только намерением. Элита намечает главные цели деятельности государства, а на бюрократический аппарат возлагается их реализация. При этом, если между элитой и бюрократическим аппаратом нет единства целей, последний может саботировать выполнение любого общего плана. Как правило, хотя и не всегда, положение бюрократии в политических системах более стабильно, чем положение элиты.

Лекция 9. Политическое сознание, идеология, психология, поведение

Характер функционирования институтов власти, формы поведения разнообразных субъектов и все иные проявления активности человека непосредственно зависят и формируются на основе его идей, воззрений, чувств и иных явлений. Наиболее общей категорией, отражающей всю совокупность представлений человека, опосредующих его отношения с политическими структурами, является политическое сознание. В настоящее время сложились две точки зрения на сущность политического сознания. Сторонники бихевиорального подхода рассматривают политическое сознание как форму рационального мышления человека, всю ту совокупность его воззрений и представлений, которую он использует при осуществлении своих ролей и функций в сфере власти, т.е. политическое сознание при таком подходе предстает как бы наложенное на политику мышление человека. Второй, аксиологический подход относится к политическому сознанию как к определенному уровню социального мышления. С этой точки зрения в него входят также различные обыденные, общечеловеческие воззрения и ценности человека, но суть политического сознания людей определяется его способностью и умением вычленять их групповые интересы, сопоставлять их с другими групповыми потребностями, а также видеть пути и способы использования государства для решения задач по их реализации.

Политическое сознание выполняет три важнейшие функции: 1) когнитивную (отражение потребности общества в постоянном обновлении знаний для выполнения и модификации функций политических субъектов), 2) коммуникативную (обеспечение осознанного взаимодействия субъектов между собой и с институтами власти); 3) идейную (осознание заинтересованности субъектов в обретении и популяризации собственного видения политического мира).

Политическая идеология является одной из наиболее влиятельных форм политического сознания.

Идеология – определенная доктрина, оправдывающая притязания той или иной группы лиц на власть (или ее использование), добивающейся в соответствии с этими целями подчинения общественного мнения собственным идеям. Как средство идейного обеспечения групповых интересов политическая идеология является по преимуществу инструментом элитарных слоев, которые с ее помощью консолидируют групповые объединения граждан, обеспечивают связь с низами, выстраивают определенную последовательность действий в политическом пространстве. Выступая средством идейного воплощения группы, идеология систематизирует и потому в определенной степени огрубляет действительность. Созданный таким способ образ групповых целей и ценностей может быть использован для примитивизации политического сознания граждан, манипулирования и даже обмана населения. Но в целом позитивная направленность такой схематизации состоит в том, чтобы зафиксировать определенные критерии оценки политической реальности, создать нормативную модель восприятия мира политики, сделать сложную ситуацию политической динамики простой и понятной для обычного человека. Посредством идеологии люди обогащают свои индивидуальные воззрения общегрупповыми представлениями о «родине», «чувстве долга», других коллективных верованиях.

Основными функциями политической идеологии являются: идейное овладение общественным сознанием; внедрение в негособственых критериев оценки прошлого, настоящего и будущего; создание позитивного образа в глазах общественного мнения предлагаемых партией, движением или другими силами целей и задач политического развития; стимуляция целенаправленных действий граждан во имя поддержки и исполнения поставленных задач; активное оппонирование конкурирующим доктринам и учениям. Наряду с этими задачами исследователь А. Гертц отмечает также необходимость выполнения идеологией задач по «выпусканию пара из котла» (т.е. ослаблению напряженности за счет перевода противборства сторон в область идейной полемики), конструированию и поддержанию групповых ценностей, а также солидаризации, т.е. укреплению внутренней сплоченности группы. Помимо рациональных любая, особенно оппозиционная, идеология проповедует те цели и идеалы, которые предлагает воспринять на веру.

Политическая история продемонстрировала зарождение и упадок многих политических доктрин. Рассмотрим некоторые из них, популярные в последние полтора – два столетия.

Либерализм и неолиберализм. Унаследовав ряд идей античных мыслителей Лукреция и Демокрита, либерализм как самостоятельное идеологическое течение сформировался на базе политической философии английских просветителей Дж. Локка, Т. Гоббса, Дж. Милля, А. Смита. Связав свободу личности с уважением основополагающих прав человека, а также с системой частного владения, либерализм заложил в основу своей концепции идеалы свободной конкуренции, рынка, предпринимательства. Основополагающим критерием оценки развития общества стала свобода личности. Ведущими политическими идеями либерализма были и остаются правовое равенство граждан, договорная природа государства, а также формировавшееся в более позднее время убеждение о равноправии соперничающих в политике профессиональных, экономических, религиозных, политических ассоциаций. С момента своего возникновения либерализм отстаивал критическое отношение к государству, принципы высокой политической ответственности граждан, религиозную веротерпимость, плюрализм, идею конституционалима. В XX в. наряду с традиционным либерализмом сформировались его направления, пытавшиеся соединить его основные ценности с тотальной опорой на государство, либо с социально ориентированными идеями, либо с представлениями, напрочь отрицавшими социальную направленность деятельности государства («консервативный либерализм») и т.д. В их числе – неолиберализм, адаптировавший традиционные ценности либерализма к экономическим и политическим реалиям второй половины XX в. важнейшим достоинством политической системы в нем провозглашалась справедливость, а правительства – ориентация на моральные принципы и ценности. В основу политической программы неолибералов (Р. Даль, Ч. Линдблюм и др.) легли идеи консенсуса управляющих и управляемых, необходимости участия масс в политическом процессе, демократизации процедуры принятия политических решений.

Консерватизм и неоконсерватизм. Консерватизм представляет собой двоякое духовное явление. С одной стороны, это психологическая установка, стиль мышления, связанный с доминированием инерции и привычки, определенный жизненный темперамент, система охранительного сознания, предпочитающую прежнюю систему правления. С другой стороны, это и соответствующая модель поведения в политике и жизни вообще, и особая идеологическая позиция со своим философским основанием, содержащим известные ориентиры и принципы политического участия, отношения к государству, социальному порядку и ассоциирующаяся с определенными политическими действиями, партиями, союзами. Как идеология, консерватизм эволюционировал от защиты крупных феодально-аристократических слоев до защиты класса предпринимателей и ряда основополагающих принципов либерализма (частной собственности, невмешательства государства в дела общества и т.д.). Предпосылкой возникновения этих базовых представлений стали попытки либералов радикально переустроить общество после Великой Французской революции (1789 г.). Потрясенные сопровождавшим этот процесс насилием, духовные отцы консерватизма – Ж. де Местр, Э. Бёрк, а впоследствии Х. Кортес, Р. Пиль, О. Бисмарк и др. пытались утвердить мысль о противоестественности сознательного преобразования социальных порядков. Консерваторы исходили из полного приоритета общества над человеком. По их мнению, свобода человека определяется его обязанностями перед обществом, политические же проблемы они рассматривали как религиозные и моральные, а главный вопрос преобразований видели в духовном преображении человека, органически связанном с его способностью поддерживать ценности семьи, церкви и нравственности. Сохранение же прошлого в настоящем способно, как они полагали, снять все напряжение и потому должно рассматриваться в качестве морального долга перед будущими поколениями. Таким образом, система воззрений консерваторов базировалась на приоритете преемственности перед инновациями, на признании незыблемости естественным образом сложившегося порядка вещей, предустановленной свыше иерархичности человеческого сообщества, а значит и привилегий известных слоев населения, а также соответствующих моральных принципов, лежащих в основе семьи, религии и собственности. Для консерваторов характерны такие политические ориентиры, как отношение к конституции как к проявлению высших принципов, убежденность в необходимости правления закона и обязательности моральных оснований в деятельности независимого суда, понимание гражданского законопослушания как формы индивидуальной свободы и т.д. В основе политического порядка, по мнению консерваторов, лежит постепенный реформизм, основанный на поиске компромисса.

В первой половине 1970-х гг. консерватизм в основном стал выступать в обличии неоконсерватизма (И. Кристол, Н. Подгорец, З. Бжезинский и др.), давшего свой ответ на экономический кризис того времени, на расширение кейнсианства, массовые молодежные протесты, отразившие определенный кризис западного общества. В условия многообразия стилей жизни, усиление всесторонней зависимости человека от технической среды, ускоренного темпа жизни, экологического кризиса и пр. неоконсерватизм предложил обществу духовные приоритет семьи и религии, социальной стабильности, базирующейся на моральной взаимоответственности гражданина и государства и их взаимопомощи, на уважении права и недоверии к чрезмерной демократии, крепком государственном порядке. Сохраняя внешнюю приверженность рыночному хозяйствованию, привилегированности отдельных страт и слоев, неоконсерваторы четко ориентировались на сохранение в обществе и гражданине чисто человеческих качеств, универсальных нравственных законов, без которых никакое экономическое и техническое развитие общества не может заполнить образовавшийся в человеческих сердцах духовный вакуум. Основная ответственность в этих условиях человеческого начала возлагалась на самого индивида, который должен был прежде всего рассчитывать на собственные силы и локальную солидарность семьи и ближнего окружения. Такая позиция должна была поддерживать в индивиде жизнестойкость, инициативу и одновременно препятствовать превращению государства в «дойную корову», в силу, развращающую своей помощью человека. В то же время государство должно стремиться к сохранению целостности общества, к обеспечению необходимых индивиду жизненных условий на основе законности и правопорядка, предоставляя гражданам возможность образовывать политические ассоциации, к развитию институтов гражданского общества, сохранению сбалансированных отношений природы и человека.

Коммунистическая и социалистическая идеология. Идеи социализма известны с древнейших времен. Первые попытки очертить этот идеал предпринимались мыслителями Нового времени Т. Мором и Т. Кампанеллой, а на рубеже XVIII–XIX вв. – утопическими социалистами А. Сен-Симоном, Ж. Фурье и Р. Оуэном. В середине XIX в. К. Маркс и Ф. Энгельс дали теоретическое обоснование социализма, интерпретируя его как определенную фазу исторического становления более отдаленного этапа развития общества – коммунизма. Внутренняя противоречивость марксистского учения обусловила различные варианты его политико-идеологической эволюции. Так, В.И. Ленин разработал учение об этапах социалистической революции, о сломе «буржуазно-государственной машины», «диктатуре пролетариата», партии «нового типа», ведущей общество к «высотам коммунизма». Впоследствии ленинский фундаментализм послужил основой для возникновения сталинского режима, теоретики которого, выдвинув идею об усилении классовой борьбы по мере социалистического строительства, создали идейную основу для обеспечения общественных преобразований средствами террора и геноцида гражданского населения. Еще одна попытка строительства социализма была предпринята в Китае. Мао Цзэдун (отсюда маоизм) взял за основу сталинскую идею о необходимости борьбы с внешними и внутренними врагами, раскрасив ее теорией «партизанской борьбы», сделавшей маоизм весьма популярным в ряде стран Индокитая, Африки и Латинской Америки. При этом главной исторической силой движения к социализму стало крестьянство, призванное «перевоспитывать» интеллигенцию и другие слои населения в революционном духе. Другая, эволюционистская (или ревизионистская) линия марксизма связана с деятельностью К. Каутского, А. Бебеля, Э. Бернштейна, которые позитивно трактовали роль государства (демократической республики) в становлении социально справедливого общества, утверждали приоритет мирных средств достижения целей, классового примирения. Эти основные идеи и подходы реализовались со временем не только в политическом движении социал-демократии, но и в политике ряда государств (например, Югославии), стремившихся укрепить социалистический строй без присутствия иностранных государств, ориентировавшихся на мирное сосуществование с капиталистическими государствами и т.д. Во второй половине XX в. появились идеи еврокоммунизма (объединить коммунизм и социал-демократию – М. Адлер, Г. Петрович, П. Тольятти и др. – «гуманистический марксизм»). Кроме того, разрабатывались идеи «экологического» и «христианского» социализма и т.д.

История наряду с общегуманистическим содержанием социализма выявила и его пороки. Так, оказалось неприемлемо отношение социалистов к экономическому неравенству индивидов, к конкуренции и т.п., обусловленных различиями в способностях, в образовании и т.д. Желая исправить «несправедливость» общества, социалисты пытались заменить их механизмами нетрудового распределения доходов, политическим регулированием экономических процессов, признавали необходимым сознательное установление государством принципов и норм социального равенства. Поэтому в идеологии социализма государство всегда возвышалось над индивидом, сознательное управление – над эволюционным ходом развития общества, политика – над экономикой.

Социал-демократия. Наибольшее влияние на общественное сознание в XX в. (в основном в европейских странах) оказала социал-демократическая идеология, явившаяся ветвью социалистической идеологии, отколовшейся в начале века в связи с собственными оценками Первой мировой войны и большевистской революции в России. На протяжении всего существования она отстаивала приоритеты социального и межгосударственного мира и связывала идеалы справедливого общественного устройства с принципами свободы и трудовой солидарности. Представления о постепенном реформировании буржуазного общества неразрывно соотносились в ее доктрине с отказом от классовой борьбы (взамен – социальное партнерство), с принципами народовластия, социальной защищенности тружеников и поощрением рабочего самоуправления («государство всеобщего благоденствия»).

Фашизм сегодня понимается двояко. Одни ученые понимают под ним конкретные разновидности политических идеологий, сформировавшихся в Италии, Германии, Испании в 1920–1930-х гг. и служивших популистским средством выхода этих стран из послевоенного кризиса. Родоначальником фашизма был лидер левого крыла итальянских социалистов Б. Муссолини. Его теория, базировавшаяся на элитарных идеях Платона, Гегеля и на концепции «органистского государства» (оправдывающей агрессивные действия властей во имя блага преданного ему населения), проповедовала крайний национализм, «безграничную волю» государство и элитарность его политических правителей, прославляла войну и экспансию. Характерной особенностью фашизма был национал-социализм А. Гитлера. Немецкая версия отличалась большей долей реакционного иррационализма («германский миф»), более высоким уровнем тоталитарной организации власти и откровенным расизмом. Использовав идеи расового превосходства А. Гобино, а также ряд положений философии И. Фихте, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, теоретики германского фашизма построили свою идеологию на приоритете социальных и политических прав мифического народа – «ариев». В соответствии с признанием его привилегированности была провозглашена политика поддержки государств «культуро-созидающих рас» (немцев, англичан, шведы…), ограничения жизненного пространства для этносов, «поддерживающих культуру» (славяне, жители некоторых государств Востока и Латинской Америки), и беспощадного уничтожения «культуро-разрушающих народов» (негров, евреев, цыган). Здесь государству отводилась уже второстепенная роль, а главное место занимала раса, защита целостности которой предполагала и оправдывала политику экспансионизма, дискриминации и террора.

Конкретно-исторические трактовки фашизма позволяют увидеть его политические очертания помимо названых государств также во франкистской Испании, Японии 1930–1940-х гг., Португалии при А. Салазаре, Аргентине при президенте Перроне (1943–1955), Греции конца 1960-х гг. («режим черных полковников»), в отдельные периоды правления в Южной Африке, Уганде, Бразилии, Чили. Его наиболее характерные черты зримо проявляются в таких идейных разновидностях, как неонацизм (базирующийся на принципах расовой чистоты и идеале сверхчеловека), национал-либерализм (сохраняющий те же идеи расистской богоизбранности и этнического гегемонизма, но более терпимо относящийся к индивидуализму и ряду других буржуазных ценностей) и неофашизм (в котором отсутствуют представления об этническом мессианстве, но вместе с тем отрицается и философия индивидуализма, главное значение придается здесь идеям «почвы», народа, патриотизма, лежащие в основе «естественного государства» с «беспощадным правительством»). В рамках такого подхода характеристика фашизма непосредственно связывается с описанием разного рода националистических и особенно тоталитарных режимов. С другой точки зрения фашизм интерпретируется как идеология, не имеющая определенного идейного содержания и формирующаяся там и тогда, где и когда в идейных и практических устремлениях политических сил на первый план выступают цели подавления демократии, а жажда насилия и террора подчас заслоняет идеи захвата и использования власти. Политическая линия такого движения неразрывно связана с идеями превосходства тех или иных расовых, этнических, классовых, земляческих и иных групп общества, агрессивностью политических требований, чертами национального милитаризма, апелляцией к низменным человеческим чувствам и предрассудкам.

Идеологический дискурс. Так обозначается взаимодействие идеологий на политическом пространстве.

Роль духовных факторов в политике отнюдь не ограничивается воздействием на людей идеологических доктрин и программ. Немалое значение имеет и политическая психология – совокупность по преимуществу эмоционально-чувственных ощущений и представлений людей о политических явлениях, складывающихся в процессе их политического поведения и непосредственного взаимодействия с институтами. Без сомнения, она играет важнейшую роль в политическом процессе. Например, многие люди, выстраивая свою деятельность, несмотря ни на какие факты, уверяют себя в том, что они поступили правильно, выбрали лучшее из возможных решений. К таким же фактам психического искажения относится и восприятие человеком реальности на основе умозрительной схемы (прототипа). В силу такого запрограммированного восприятия вся новая информация интерпретируется им уже на основе заранее сконструированного подхода. Опыт показал, что свои политические роли по-разному осуществляют экстраверт и интроверт, романтик и рационалист, люди, склонные к насилию или человеколюбию, конформизму или нонконформизму и т.д. Политическая психология большое внимание уделяет роли иррациональных механизмов, играющих тем большую роль, чем меньше человек понимает суть и принципы политических событий. Более того, в определенных условиях физиологические чувства способны вообще вытеснить все другие формы оценки и регуляции поведения. Например, голод или страх могут вызвать мятежи, бунты или революции. Но в ряде случаев социальные чувства способны преодолеть влияние социальных влечений. Так, актуализированная потребность в порядке, дисциплине, сплочении в жестко управляемую общность может помочь преодолеть людям неуверенность в себе и разочарованность в о власти.

Из истории известно, что многие правители специально возбуждают в людях иррациональные чувства, используя их для усиления приверженности властям и идеологическим доктринам. Нацисты, в частности, использовали для этих целей разнообразные театральные сборища, ночные факельные шествия, сложную политическую символику – все это своей таинственностью и величием должно было помочь им сформировать безотчетное поклонение обывателей фюреру и рейху. Целям активизации подсознательных чувств и эмоций может служить и чрезмерное насаждение в обществе монументальной скульптуры, устройство пышных политических церемоний и ритуалов, а также другие действия властей, добивающихся такими методами повышения политической лояльности граждан.

Важнейшей особенностью политической психологии является ее способность формировать различные политические субъекты, прежде всего «массы» и «толпы», осуществляющие такие акции, как бунты, революции, митинги, шествия, восстания, захват зданий и т.д. Так, Э. Канетти связывает возникновение массы с растущими у людей чувствами солидарности и страха. Сугубо психическими основами обладает и толпа, в которую превращается группа людей в силу совместно испытываемого ими какого-то эмоционального, резко переживаемого фактора (вызывающего массовое состояние гнева, радости, агрессии и т.д.). Известный русский ученый В.М. Бехтерев подчеркивал, что взаимовнушение и самовозбуждение людей гораздо в большей степени движут поведением толпы, нежели какие-либо провозглашаемые ею идеи. Толпы не возникают для уравновешивающих действий, они импульсивны, изменчивы и раздражительны, нетерпимы к сторонним воззрениям, управляются бессознательным началом, податливы внушению и легковерны, односторонни и склонны к преувеличению оценок и событий. Постоянно поддерживаемый наплыв эмоций, как правило, обусловливает одномерность мышления и действия толпы. Если в жизни человек может принадлежать к разным группам, то в толпе – только к одной, поскольку в ней человек не имеет противовесов, он увлечен силой объединения. Толпа не терпит ни размышлений, ни возражений. Нормальное состояние толпы, натолкнувшееся на препятствие, – это ярость. В то же время тот или иной фактор (внезапное событие, выступление яркого оратора) способен изменить состояние толпы новым внушением, заразить ее свежими эмоциями. Предоставленная же сама себе, она быстро утомляется, сникает и стремится к подчинению любым призывам.

Политическое поведение является важнейшей внешней формой выражения места и роли политической психологии в сфере политики. Именно здесь психология выступает и как механизм, и как специфический фактор человеческой активности в политической жизни. Причем прежде всего в мотивации поведения политических субъектов психология выявляет свой преобразующий потенциал, способствует изменениям процессов и институтов.

В настоящее время в науке сформировалось несколько точек зрения на природу и сущность политического поведения. Значительная часть ученых исходит из того, что политическое поведение – это совокупность всех действий (акций и интеракций), осуществляющихся в политической сфере и различающихся по степени своего влияния на власть. Весьма распространенна и ситуационная трактовка политического поведения, акцентирующая внимание на внешних по отношению к человеку факторах, влияющих на содержание его действий. Как правило, речь в таком случае идет о физической, органической и социальной среде. В связи с этим пониманием Р. Мертон ставит вопрос о различных способах адаптации к внешней среде: конформизме, означающем принятие человеком сложившегося порядка вещей, инновации, предполагающей сохранение активности и самостоятельности позиции человека по отношению к окружающей среде, и ритуале, выражающем символическую и некритическую позицию человека по отношению к внешним условиям деятельности. Ряд ученых при характеристике политического поведения делают акцент на субъективных намерениях человека, проявляющихся в его действиях. Так, М. Вебер выделял в связи с этим целе-рациональные, ценностно-рациональные, аффективные и традиционные действия, имеющие место в политической сфере. Указанные подходы дают возможность определить политическое поведение как всю совокупность субъективно мотивированных действий разнообразных субъектов (акторов), реализующих свои статусные позиции и внутренние установки. В большинстве своем поведение актуализирует различные формы осознания людьми своих потребностей и интересов. В этом смысле З. Фрейд считал, что людьми движет удовольствие, Т. Адорно – могущество, А. Унгерсма – смысл, а д. Доллард и В. Миллер – фрустрации (досада и разочарование, возникающие в результате обнаружившихся препятствий для удовлетворения интересов). Известный американский ученый А. Маслоу в 50-х гг. сформулировал классический перечень иерархиизированных потребностей человека, лежащих в основании его практических действий: физиологические потребности, потребность в безопасности (уверенность, стабильность, свобода от страха), в любви, признании и самоутверждении, а также самореализации.

Разнообразие областей политической жизни, множественность ролей и функций индивидов и групп в сфере отношений с государственной властью породили множество типов политического поведения. Так, идейно сориентированные поступки граждан, как правило, относятся к автономному типу политического поведения, отражающему относительно свободный выбор людьми политических целей и средств их достижения. Этот тип поведения противостоит мобилизованным формам активности, характеризующим вынужденность совершаемых человеком поступков под давлением внешних обстоятельств (силовых структур, партийных органов, силы общественного мнения). Там, где воздействие идеологии стимулирует рутинные, часто повторяющиеся мотивы и действия граждан, принято выделять традиционные формы политического поведения и противостоящие им инновационные способы практического достижения политических целей. Однако наибольшим практическим значением для организации политических порядков обладают формы поведения, которые соответствуют общепринятым в политической системе ценностям и нормам «политической игры», т.е. нормативные формы политического поведения. В то же время самым проблематичным является урегулирование и контроль за отклоняющимися от принципов и норм политических отношений политическими действиями, или девиантного поведения.

Лекция 10. Политическая культура. Политическая социализация

Политическая культура – важнейший критерий оценки политической жизни общества, интегральный показатель развития политической системы, отражающий тесную связь, взаимообусловленность политики и культуры. Ее особенность состоит в том, что она неразрывно связана с человеческой субъективностью и представляет своего рода «субъективную субстанцию». Это совокупность индивидуальных позиций и ориентаций участников данной системы, субъективная сфера, лежащая в основе политических действий и придающая им значение. В узком понимании политическая культура – это не политика или политический процесс в их реальном воплощении, а комплекс представлений той или иной национальной или социально-политической общности о мире политики, о законах и правилах его функционирования. Политическую культуру можно трактовать в качестве ценностно-нормативной системы, ценности и нормы которой разделяются большинством населения как политического сообщества. Сюда относятся базовые убеждения, установки, ориентации, символы, обряды и официальные церемонии и т.д., обращенные на политическую систему. В этой трактовке политическая культура предстает как историческая система широко распространенных, фундаментальных поведенческих политических ценностей, которых придерживаются члены данной общественно-политической системы.

В связи с тем, что политические ориентации могут распространяться за границы конкретной политической системы, в политологии введено понятие «субкультура». Это понятие отражает гетерогенность (неоднородность) политической культуры в рамках не только однотипного региона, но и государственной национальной общности.

Характер и содержание политической культуры зависит от множества факторов: биопсихологических черт личности или социальной общности, традиций, этических и правовых норм, уровня экономического развития и др. При этом политика, культура, право, идеология, мораль, экономика получают конкретное выражение в политической культуре и формируют ее.

Политическая культура общества носит объективный характер, является одним из важных структурообразующих элементов общего цивилизационного процесса. Она формирует отношение своего субъекта к социальной и политической жизни, содержанию, сущности и целям политики, характеру политической системы, формам и средствам деятельности властных структур и политических лидеров. Политическая культура обеспечивает преемственность определенных норм политического поведения, она формирует нормативы политики, влияет на характер и формы политической системы, направленность политических интересов.

С другой стороны, проявление политической культуры ее носителями субъективно. Она феноменальна для различных социальных общностей, групп и отдельных людей.

В обобщенном виде для политической культуры характерными выступают следующие черты:

• является продуктом естественно-исторического развития общества, результатом коллективного политического творчества;

• фиксирует устойчивые повторяющиеся связи между элементами политического процесса, закрепляет стабильные стороны политического опыта;

• имеет всеобъемлющий характер, пронизывая собой всю политическую жизнь конкретной страны;

• обеспечивает целостность и интегрированность политической сферы;

• координирует политическими методами жизнедеятельность общества в целом, сочетает интересы различных социальных групп, классов государства и личности;

• предлагает определенные образцы поведения, нормы взаимоотношений власти и граждан;

• характеризует политическое сознание и политическое поведение основной массы населения.

Структура политической культуры представляет собой диалектическое взаимодействие сознания и политической практики.

Присущие политической культуре идеальные и материальные формы существования образуют общественный механизм, который формирует соответствующий его интересам конкретный тип политики, политической личности и выполняет ряд взаимосвязанных функций (преемственности политической культуры; достижения единообразия политических норм, институтов, моделей поведения; организации и регуляции поведения и сознания, совместной жизни общества; проникновения элементов в политические культуры других людей).

На личностном уровне непосредственное проявление культуры в политике находит свое выражение в политической культурности, которая предполагает наличие у человека четкой политической позиции, глубоких политических и юридических знаний, моральных убеждений, идеологических принципов. Политически культурная личность – это личность, свободная от догматизма, предвзятого мнения и предрассудков.

Существуют различные типологии политической культуры, в частности типология исторической преемственности. Выделяются следующие типы политической культуры: 1) традиционная культура, ее разновидности: а) племенная (власть вече, ограничение статуса вождя), б) теократическая (высокий статус лидера, его власть ограничивается лишь пониманием воли бога), в) деспотическая (абсолютная власть лидера); 2) демократическая культура: а) либеральная (ориентация людей на активную роль в политике, признание гражданских прав и свобод, контроль за властными структурами), б) технократическая (ценность традиций элитаризма, меритократии); 3) автократическая культура: а) авторитарная (сильное государство, сильная неконтролируемая власть, почти исключающая права и свободы граждан), б) тоталитарная (полное подчинение граждан интересам государства, сильная неконтролируемая власть).

В современной политической культуре обычно выделяют две основные разновидности: демократическую культуру и автократическую. Большинство исследователей считают первую доминирующим типом, вторую – второстепенным.

Основные черты современной демократической политической культуры:

• традиционализм в виде архаичных элементов, унаследованных от прошлой политической культуры (лояльность, почтительность к власти, законопослушание и др.);

• морализм, выражающий приверженность к общечеловеческим нравственным ценностям;

• индивидуализм, стоящий на позициях того, что основная ценность политической культуры – частные интересы в отличие от коллективных; тяготение к отношениям, основанным на доверительных личных контактах и обязательствах;

• политический активизм, состоящий в убеждении, что деятельное участие во всех сферах жизни может принести личный успех.

В последние десятилетия под влиянием различных альтернативных движений (антивоенных, феминистских, молодежных, экологических и др.) демократическая политическая культура вобрала в себя новые ценности: терпимость к инакомыслию, гражданское согласие, падение авторитета иерархической власти и др.

Автократический тип политической культуры в основном представлен двумя разновидностями: авторитарной и тоталитарной политическими культурами. Идеал автократической политической культуры – государство с сильной и неконтролируемой властью, которая почти исключает права и свободы граждан. Авторитаризм отражает неудовлетворенную потребность в стабильности, опоре и объединяет всех тех, кто опасается социально-политических и экономических изменений независимо от своего социального статуса. Сущность авторитарной политической культуры – безграничное слияние общественного сознания с субъектом власти – лидером политической партии или монархом с сильным волевым характером. Для субъектов тоталитарной культуры значимо, прежде всего, то, что нисходит от носителя власти. Тоталитарная политическая культура характеризуется полным отсутствием плюрализма в сфере политических отношений. Инакомыслие не только подавляется, но и предупреждается.

Можно также говорить о политических культурах западного (понимание самодостаточности человека для осуществления власти и отношение к политике как разновидности конфликтной, но вполне рационально организованной деятельности, в которой люди выполняют различные роли и функции; государство воспринимается как институт, защищающий права и свободы человека, отсюда развитие демократии) и восточного (религиозные доктрины практически поглотили критическую функцию светской философской науки; не поощрение юридических норм, а апелляция к моральному авторитету старших начальников; крайняя слабость индивида перед лицом общины и особенно государства; отсюда убеждение в необходимости обязательного посредника – гуру, учителя, старшего – между рядовым человеком и властью) типов.

Базовые ценности российской политической культуры сложились под воздействием наиболее мощных, не утративших своего влияния и в настоящее время факторов (прежде всего, геополитические причины – лесостепной ландшафт, резко континентальный климат, большие территории; общецивилизационные факторы, например, социокультурная срединность между Западом и Востоком, постоянная ориентация государства на чрезвычайные методы управления, мощное влияние византийских традиций, отсутствие традиций правовой государственности и низкая роль механизмов самоуправления и самоорганизации населения и т.д.).

Длительное и противоречивое влияние различных факторов в настоящее время привело к формированию политической культуры российского общества, которую можно охарактеризовать как внутренне расколотую, горизонтально и вертикально поляризованную культуру. В основании доминирующей традиционалистской субкультуры российского общества лежат ценности коммунитаризма (восходящие к общинному коллективизму и обусловливающие не только приоритет групповой справедливости перед принципами индивидуальной свободы личности, но и в конечном счете – ведущую роль государства в регулировании политической и социальной жизни), а также персонализированного восприятия власти, постоянно провоцирующего поиск «спасителя отечества», способного вывести страну из кризиса. Ведущей политической идеей является и «социальная справедливость», недопонимается роль представительных органов власти, тяготение к исполнительским функциям с ограниченной индивидуальной ответственностью, незаинтересованность в систематическом контроле за властями, отрицание значения кодифицированной законности. Этот тип политической культуры отличает еще и склонность к несанкционированным формам политического протеста, предрасположенность к силовым методам разрешения конфликтных ситуаций, невысокая заинтересованность в поиске консенсуса. Западные стандарты укоренены слабо и умозрительно (книжно).

Культурная самоидентификация российского общества возможна на пути преодоления раскола и обеспечения органического синтеза цивилизационного своеобразия развития страны и мировых тенденций к демократизации обществ и расширению инокультурных контактов между ними. Трансформировать в этом направлении политико-культурные качества российского общества можно прежде всего путем реального изменения гражданского статуса личности, создания властных механизмов, передающих властные полномочия при принятии решений законно избранным и надежно контролируемым представителям народа. Нашему обществу необходимы не подавление господствовавший прежде идеологий и не изобретение новых «демократических» доктрин, а последовательное укрепление духовной свободы, реальное расширение социально-экономического и политического пространства для проявления гражданской активности людей, вовлечение их в перераспределение общественных материальных ресурсов, контроль за управляющими. Политика властей должна обеспечивать мирное сосуществование даже противоположных идеологий и стилей гражданского поведения, способствуя образованию политических ориентаций, объединяющих, а не противопоставляющих позиции социалистов и либералов, консерваторов и демократов, но при этом радикально ограничивающих идейное влияние политических экстремистов. Только на такой основе в обществе могут сложиться массовые идеалы гражданского достоинства, самоуважение, демократические формы взаимодействия человека и власти.

Социализация. Включение человека в мир политики предполагает усвоение и поддержание им ее норм, образцов и стандартов поведения, традиций. Процесс усвоения человеком требований статусного поведения, культурных ценностей и ориентиров, который ведет к формированию у него свойств и умений, позволяющих адаптироваться к конкретной политической системе и выполнять в ней определенные функции называется политической социализацией.

В целом политическая социализация представляет собой двуединый процесс: с одной стороны, она фиксирует усвоение личностью определенных норм, ценностей, ролевых ожиданий и прочих требований политической системы, с другой – демонстрирует, как личность избирательно осваивает эти традиции и представления, закрепляя их в тех или иных формах политического поведения и влияния на власть. Таким образом, влияние общества на политические качества личности неизбежно ограничивается внутренними убеждениями и верованиями человека. В то же время чуткость человека к внешнему влиянию, его способность воспринимать и усваивать предлагаемые социумом те или иные ценности, стандарты поведения зависят прежде всего от набора политических знаний, умений и навыков человека, и в первую очередь – от его субъективного состояния и выполняемых в политике ролей.

Постоянными спутниками человека, в значительной степени предопределяющими его возможности к усвоению и эффективность воплощения культурных стандартов, являются агенты социализации, через деятельность которых преломляется влияние всех внешних факторов. К ним относятся семья, система образования, общественные и политические институты (организации), церковь, СМИ и отдельные политические события (революции, репрессии властей, голод и т.п.), обладающие способностью кардинально влиять на систему убеждений и верований человека. Авторитет каждого из этих агентов зависит от многих причин, но прежде всего – от возраста и внутреннего состояния человека, интенсивности его включения в социальные и политические процессы, характера выполняемых им там функций, а также цивилизационных и исторических условий их осуществления. Например, в традиционных обществах более сильным влиянием обладает семья и вообще ближайшее окружение человека, а также церковь. В государствах современного типа сильнее проявляется авторитет образовательных и коммуникативных структур, которые шире включают массовый опыт в выработку индивидуальной картины мира политики, в большей степени формируя элементы надличностного видения человеком политической жизни. На более поздних этапах «модерна» и расширения влияния постмодернистских тенденций люди острее ощущают воздействие «симулятивных моделей» политического участия, т.е. тех норм и ориентаций, которые порождают эффект гиперреального мира (в виде образов, задаваемых рекламой, ТВ, образцами экспериментального моделирования мира средствамиискуства). В то же время приоритет воздействия тех или иных агентов социализации, сочетание их друг с другом, характер целенаправленного влияния на человека существенно разнятся в зависимости от того, что оказывает на человека преимущественное влияние – государство или общество. Государство организует взаимодействие всех агентов в рамках так называемого генерализованного потока социализации, направленного на формирование лояльности правящему режиму, на усвоение людьми ценостй господствующей политической культуры и идеологии, поддержание доминирующих стандартов политической игры. В целом такое воздействие неминуемо связано с распространением конформистских настроений, с поощрением политической пассивности, консервативных убеждений.

Характер воздействий агентов социализации кардинально меняется при организации их действий обществом. Множество различных социальных групп по-своему выстраивают взаимодействие разных агентов, придают им специфическую направленность, стремясь в духе собственных воззрений и убеждений повлиять на личность и способы ее включения в политическую жизнь. Такого рода активность разнообразных социальных групп и стоящих за ними институтов, объединений, субкультурных норм и идеалов способствуют возникновению в обществе многообразных состязательных потоков социализации. Независимо от того, что каждый из них несет собственные нормы, ценности и программу научения индивида политическим ролям, все они конкурируют не только друг с другом, но и с государственными структурами.

Конкурентный характер усвоения различных ценностей и стандартов политической культуры предопределяет и процесс формирования разнообразных типов политической социализации. В частности, в обществе сожжет сложиться гармонический тип политической социализации, отражающие психологически нормальное взаимодействие человека и институтов власти, рациональное и уважительное отношение индивида к правопорядку, государству, осознание им своих гражданских обязанностей. Человек, негативно относящийся ко всем социальным и политическим нормам (кроме «своей» группы), представляет гегемонистский тип политической социализации. Тот, кто в результате конкурентного усвоения разнообразных норм и ценностей будет признавать принципы равноправия с другими гражданами, правомочность их ориентации на предпочтительные для них идеи и свободы, а также выработает в себе способность менять свои политические пристрастия и переходить к новым ценностным ориентирам, будет представлять плюралистический тип политической социализации. Человек же, усматривающий цель своего политического участия в сохранении лояльности своей группе и поддержке ее в борьбе с политическими противниками, будет представлять тип конфликтный.

Характер и уровень политической социализации человека не могут оставаться неизменными на протяжении всей его жизни. Рассмотрение политической социализации в соотнесении с продолжительностью жизни человека позволяет выделить ее первичный и вторичный этапы.

Первичная политическая социализация характеризует первоначальное (обычно с 3–5 лет) восприятие человеком политических категорий, которые постепенно формируют у него избирательно-индивидуальное отношение к явлениями политической жизни. Здесь человеку приходится адаптироваться к политической системе и нормам культуры, еще не понимая их сущности и значения. Поэтому для исключения в будущем аномальных, антисоциальных форм поведения необходимо соблюдать определенную последовательность в применении механизмов передачи ребенку политических норм и прошлого опыта. В частности, для сохранения естественного характера включения его в политический мир предпочтительны те социальные формы, в которых политическая информация неразрывно соединена с авторитетом учителя, примером деятельности старших и ни в коем случае не содержит жестких идеологизированных образов и понятий.

Вторичная политическая социализация характеризует тот этап деятельности человека, когда он, освоивший приемы переработки информации и осуществления ролей, способен противостоять групповому давлению и в индивидуальном порядке пересматривать идеологические позиции, производить переоценку культурных норм и традиций. Таким образом, главную роль здесь играет так называемая обратная социализация (ресоциализация), отражающая влияние самого человека на отбор и усвоение знаний, норм, приемов взаимодействия с властью. Вторичная социализация – непрерывная коррекция человеком своих ценностных представлений, предпочтительных способов политического поведения и идеологических позиций. Несмотря на повышение роли самостоятельного выбора, основное значение на данном этапе имеют цели адаптации, приспособления человека к сложившейся политической системе.

Лекция 11. Политический процесс. Политические коммуникации

Характеристика политики как процесса позволяет увидеть особые грани взаимодействия субъектов по поводу государственной власти. В силу того, что по своим масштабам политический процесс совпадает со всей политической сферой, некоторые ученые отождествляют его с политикой в целом (Р. Доуз), со всей совокупностью поведенческих акций субъектов власти, изменением их статусов и влияний (Ч. Мэрриам); сторонники институционального подхода связывают политический процесс с функционированием и трансформацией институтов власти (С. Хантингтон) и т.д. Ориентируясь на эти подходы, можно считать, что политический процесс представляет собой совокупность всех динамических изменений в поведении и отношениях субъектов, в исполнении ими ролей и функционировании институтов, а также во всех иных элементах политического пространства, осуществляющихся под влиянием внешних и внутренних факторов. Политический процесс раскрывает движение, динамику, эволюцию политических явлений, конкретное изменение их состояний во времени и пространстве. Центральной характеристикой политического процесса выступает его изменение. В науке сложилось множество представлений об источниках, механизмах и формах изменений. Например, Маркс видел основные причины политической динамики во влиянии экономических отношений, Парето связывал с циркуляцией элит, Вебер – с деятельностью харизматического лидера, Парсонс – с исполнением людьми различных ролей и т.д. Однако чаще всего в качестве основного источника политических изменений называют конфликт. Многообразие источников и форм политических изменений выражается в способах существования политических явлений, а именно функционировании, развитии и упадке.

Проявления особенностей политических процессов (ненормативный характер, цикличность, повторяемость) предопределяет возникновение его разнообразных типов. Так, с содержательной точки зрения выделяются внутриполитические и внешнеполитические (международные) процессы. С точки зрения значимости для общества тех или иных форм политического регулирования социальных отношений политические процессы можно подразделить на базовые и периферийные. Первые из них характеризуют те разнообразные изменения в различных областях политической жизни, которые касаются модификации ее базовых, системных свойств. К ним можно отнести, например, политическое участие, характеризующее способы включения широких социальных слоев в отношения с государством, формы преобразования интересов и требований населения в управленческие решения и т.п. В таком же смысле можно говорить и о процессе государственного управления, определяющем основные направления целенаправленного использования материальной силы государства. Периферийные политические процессы выражают изменения в не столь значимых для общества областях. Например, они раскрывают динамику формирования отдельных политических ассоциаций (партий, групп давления и т.д.), развитие местного самоуправления и др. Политические процессы могут отражать изменения, протекающие в явной или скрытой форме. К примеру, явный политический процесс характеризуется тем, что интересы групп и граждан систематически выявляются в их публичных притязаниях к государственной власти, которая в свою очередь делает доступной для общественного контроля фазу подготовки и принятия управленческих решений. Теневой процесс базируется на деятельности публично не оформленных политических институтов и центров власти, а также на властных притязаниях граждан, не выраженных в форме обращения к официальным органам государственного управления. Политические процессы разделяются также на открытые и закрытые. Последние означают тот тип изменений, который может быть однозначно оценен в рамках критериев лучшее/худшее, желательное/нежелательное и т.д. Открытые же процессы демонстрируют такой тип изменений, который не позволяет предположить, какой – позитивный или негативный для субъекта – характер имеют сложившиеся трансформации или какая из возможных в будущем стратегий предпочтительна. Например, при развитии международных кризисов или реформировании переходных общественных отношений нередко в принципе невозможно понять, несут ли субъекту выгоду совершаемые им действия, как вообще оценить складывающуюся обстановку, какие в связи с этим предпочесть альтернативы и т.п. Важным является подразделение политических процессов на стабильные и переходные. Стабильные политические системы выражают ярко очерченную направленность изменений, преобладание определенного типа властных отношений, форм организации власти. Внешне они могут характеризоваться отсутствием войн, массовых протестов и других конфликтных ситуаций, грозящих свержением или изменением правящего режима. В нестабильных же процессах отсутствует четкое преобладание тех или иных базовых свойств организации власти.

Особое значение для характеристики политического процесса имеют изменения типа развития. Как правило, в рамках стабильных политических процессов существует возможность применения моделей линейного развития. Качественная идентификация политической системы основывается здесь на хорошо известных моделях – социализма, либерализма, консерватизма и др., обладающих строго разработанной системой критериев развития. Например, с точки зрения марксистов, о развитости системы власти позволяют говорить политические изменения, свидетельствующие о господстве коллективных форм собственности, гегемонии рабочего класса и лидирующей роли коммунистической партии в политической системе. Преобладание идеологии прав человека, защищенности личности в отношениях с государством, контроль гражданского общества над государством, плюрализм, духовная свобода свидетельствуют о развитии системы с точки зрения либералов. Консерваторы при определении развития делают упор на преобладании моральных стимулов политического поведения, обеспечении преемственности с предыдущими формами правления, сохранении базовых норм и принципов организации власти и т.д.

Однако в переходных обществах в условиях незавершенности политических процессов использование данных критериев не только затруднительно, но нередко противостоит самой идее развития. К примеру, институционализация демократических процедур отправления власти, расширение плюрализма могут вести в этих условиях к установлению деспотических форм правления, потере управляемости обществом и другим негативным явлениям. Поэтому в науке сложилось немало подходов, предлагающих собственные критерии оценки. Например, сторонники «теории катастроф» усматривают причины политической кризисности и неустойчивости переходных систем в наличии определенных «архетипов» (некритически усваиваемых людьми ценностей, отношений к действительности), провоцирующих массовые протесты и ведущих к неравновесности положения политических сил. Таким образом они связывают развитие с поиском «архетипов-антагоистов», способных стимулировать обратные по направленности поведенческие реакции населения и власти. Приверженцы идеи циклической (социокультурной, цивилизационной) динамики (Хемфри, Тоффлер, Пригожин), рассматривая переходные процессы в качестве необходимой составной части циклического чередования политических взлетов и падений, выдвинули иные критерии развитости. В соответствии с их воззрениями, различая длинные и короткие волны таких изменений, а также временны́е параметры их продолжения, необходимо вырабатывать соответствующие технологии приспособления к этим промежуточным этапам, искать «поворотные точки», способные усилить управление событиями и сократить время для наступления восходящей фазы развития. Собственную версию трактовки развития в переходных условиях предложили Ф. Тённис, М. Вебер и Т. Парсонс, заложившие основы так называемой социологии развития. Сторонники этого направления рассматривали все модификации политических систем в рамках долговременного перехода от традиционного к современному обществу. При этом первое рассматривалось по преимуществу как аграрное, основанное на простом воспроизводстве и отличающееся закрытой социальной структурой, низким индивидуальным статусом гражданина, жестким патронажем государственного правления. Современное же общество трактовалось ими как индустриальное (постиндустриальное), базирующееся на открытости социальной структуры и рациональной организации власти. С этой точки зрения политическое развитие достигается в той мере, в какой политические структуры, нормы и институты способны к оперативному, гибкому реагированию на новые социальные, экономические и прочие проблемы, к восприятию общественного мнения. В таком случае не имеет значения, какую конкретную национально-государственную форму примут политические изменения (унитарную, федеративную или другую), какая партия получит статус правящей, какая идеология будет определять политику в будущем. Высокие требования здесь выдвигаются к компетентности политических элит, к их способности использовать консенсусные, правовые технологии властвования, исключать насилие и политический радикализм. Одним из основных условий успешного эволюционного политического развития является своевременное выделение по преимуществу кратковременных задач в проведении реформ и преобразований, нацеленных не реальное, а не декларативное продвижение общества вперед. Такого рода подходы, соединившись с некоторыми идеями Дж. Локка, А. Смита, легли в основу теории модернизации, представляющей собой совокупность различных схем и моделей анализа, позволяющих описывать и раскрывать динамику преодоления отсталости традиционных государств.

Первоначально модернизация понималась как вестернизация, т.е. как копирование западных образцов во всех областях жизни, выдвигалась форма «догоняющего развития». Главным средством преобразований считалась экономическая помощь западных государств. Такой взгляд не выдержал испытания жизнью. В реальности такое движение обернулось коррупцией и произволом бюрократии, катастрофическим расслоением населения и его политической отчужденностью, нарастанием конфликтности и напряженности в обществе. В результате в 1970–1980-е гг. связь между модернизацией и развитием была пересмотрена. Переходные процессы стали истолковываться как некий самостоятельный этап развития этих стран с неоднозначными результатами. Считалось, что страны могут идти тремя путями: во-первых, воспроизводить свое состояние, не продвигаясь к целям современности; во-вторых, идти по пути модернизации; в-третьих, начав с преобразований данного типа, впоследствии свернуть к установлению еще более жесткого политического режима. При сохранении приоритета универсальных критериев и целей будущего развития главный упор ученые стали делать на национальную форму их реализации. Кроме «догоняющей», стали говорить о модернизации «частичной», «форсированной», «рецидивируещей», «тупиковой» и т.д. Главным фактором, определяющим характер и темпы переходных преобразований, был признан социокультурный фактор, а точнее, тип личности, ее национальный характер, обуславливающий степень восприятия универсальных норм и целей политического развития.

В 1980–1990-х гг. стали выявляться новые исторические факторы и тенденции в переходных преобразованиях. С одной стороны, глобальный процесс движения мирового сообщества к индустриальной (постиндустриальной) фазе своей эволюции развивался в тесной связи с расширением экономического сотрудничества и торговли между странами, распространением научных достижений и передовых технологий, постоянным совершенствованием коммуникаций, ростом образования, урбанизацией. За счет режимов «молодых демократий» (или так называемой «третьей волны демократии», развертывающейся в мире с 1974 г. – года установления демократического режима в Португалии) усилилось влияние целей и ценностей либерализма. В полной мере проявился и потенциал «демонстрационного эффекта», символизирующего позитивное отношение элитарных и неэлитарных слоев населения во многих странах к опыту Запада, к существующим там стандартам жизни, сложившимся отношениям государства и личности. С другой стороны, в странах первичной модернизации начались некоторые процессы, качественно повлиявшие на динамику «критериев «модерна» и стандартов отношения к этому процессу. В частности, в западных странах значительно повысилась роль постматериальных (непотребительских) ориентаций, возникли устойчивые тенденции усиления идейного и культурного плюрализма, заявила о себе глобальная открытость этих обществ новым идеям и ценностям, информационная революция. Это, в числе прочего, стало провоцировать и критику традиционных для западных сообществ социальных и политических стандартов. В конце концов все это привело к падению былого авторитета интеллектуалов и возрастанию значения чисто технических средств общения (компьютеров, сети Интернет, ТВ) и ориентации человека в социуме. В этих условиях политика в глазах общественного мнения стала все больше превращаться в элемент массовой культуры, разновидность стандартного развлечения, утрачивая в общественном мнении значение мощнейшего перераспределительного механизма. Такие внутрисоциальные изменения дополнялись складыванием неких глобальных тенденций, свидетельствующих, по мнению Э. Гидденса, о возникновении в этой части мира постдефицитной экономики, о возрастании политического участия непрофессионалов в делах управления обществом (через экологические, демократические, трудовые движения), о демилитаризации международных отношений и гуманизации технологии. Сочетание этих тенденций дало ученым основание сделать вывод, что входящие в фазу постмодерна общества отличаются высоким уровнем риска (экономический коллапс, рост тоталитарной власти, ядерные конфликты, экология). Их будущее стало абсолютно открытым и недетерминированным. В итоге «переход» (транзит) к современности стал видеться еще более противоречивым и локально организованным процессом, чем ранее. В этом смысле постулаты теории модернизации начали трансформироваться в положения транзитологии – отрасли знания, исключающей какие-либо ценностные и целевые критерии при описании процесса трансформации переходных государств и обществ. Снова разгорелся спор сторонников демократии и авторитаризма. Приверженцы либеральных позиций стали рассматривать демократию уже не как цель, а как непременное условие осуществления переходных преобразований. Консерваторы же считают, что усиление влияния цивилизационных факторов в переходных преобразованиях способствует нарастанию политических форм защиты собственных ценностей и ведет к столкновению с Западом и его моделью модернизации. При этом реально большинство стран продолжает жить при авторитарных режимах. В современных условиях развивающимся государствам необходима «ориентация на развитие», а не на демократию.

Осуществляя переходные преобразования, российское общество по-своему решает возникающие проблемы. В целом российское общество можно отнести к разновидности «делегативной демократии». Вместе с тем ее политический облик обусловлен прежде всего динамикой применения присущих ей методов урегулирования и разрешения конфликтов. К типичным конфликтам модернизации можно отнести кризис идентичности, обуславливающий поиск людьми новых духовных ориентиров для осознания своего места в обществе и связей с государством, поскольку старые идеалы пали. Существенными последствиями процесса преобразований являются и методы разрешения кризиса распределения культурных и материальных благ, вызванного качественным изменением стандартов и способов потребления, а также ростом социального ожидания граждан. Характерен для России и кризис участия, обусловленный ломкой привычных форм и механизмов вовлечения граждан в политику при увеличении числа стремящихся к участию в управлении и на базе создания нового баланса политических сил. Тесно связано с кризисом участия и противоречие между дифференциацией ролей в политической системе, императивами равенства граждан (на участие в политике, перераспределение ресурсов) и возможностями власти к интеграции социума. Пытаясь решить данный круг проблем, вызванных постоянным нарушением прав групп и граждан в политической сфере, правящие режимы должны акцентировать внимание на правовых способах разрешения конфликтов, соблюдении равенства всех граждан перед законом, должны решительно пресекать политический радикализм, противодействовать терроризму.

Существенное значение для определения темпов реформ имеют и формы разрешения кризиса «проникновения», свидетельствующего о невозможности правящих сил (прежде всего высших органов государственной власти) целиком и полностью реализовать свои решения в сферах общественной жизни. Применяемые государством методы должны исключать попытки исправления положения любой ценой, попытки силового «продавливания» необходимых решений, перешагивание допустимых границ в политическом торге с оппонентами, сползание к популизму и усиление теневых механизмов власти, ведущих к нарастанию коррупции.

Непосредственное влияние на ход общественных преобразований оказывает и кризис легитимности, выражающийся в рассогласовании целей и ценностей правящего режима с представлениями основной части граждан и необходимых формах и средствах политического регулирования, нормах справедливого правления и с другими ценностями массового сознания.

Попытки решения всеобщих кризисов «модерна» сочетаются с решением проблем, всегда имеющих специфически-национальный характер, обусловленный сопротивлением политических сил, заинтересованных в националистических, имперских и прочих аналогичных моделях развития российского общества.

Высокая конфликтность социальных и политических процессов в условиях модернизации определяет необходимость постепенности проведения реформ, снижения влияния на процессы демократизации стереотипов традиционалистской политической культуры, а главное – повышение роли правящих и оппозиционных элит, их способности вести заинтересованный диалог и находить точки соприкосновения. В данном отношении российское общество испытывает трудности, поскольку для него характерно не идеологическое (побуждающее элиты воплощать интересы широких социальных слоев), а корпоративное размежевание элит, свидетельствующее о пребывании во власти интересов кланов, олигархических группировок и т.д.

Формирование и функционирование в сфере публичной власти разнообразных идеологий, чувств, ценностей, символов, доктрин, официальных норм и оппозиционных оценок и мнений различных авторов составляют особый политический процесс. За счет передачи и обмена сообщениями политические субъекты сигнализируют о своем существовании различным контрагентам и устанавливают с ними необходимые контакты и связи, позволяющие им играть различные политические роли. В свою очередь целенаправленные контакты между людьми, обменивающимися и потребляющими разнообразные сведения, знания и сообщения, соединяют разные уровни политической системы, дают возможность институтам власти выполнять свои специфические функции по управлению государством и обществом. Развитие демократии, рост и усложнение политических связей и отношений непременно вызывают увеличение потребляемых знаний и сведений. Однако в политике не все обращающиеся сведения равноценны для людей. В частности, те сведения, которые выбираются ими из потока разнообразных сведений для подготовки и принятия необходимых им решений в сфере государственной власти или исполнения функций, а также совершения сопутствующих действий, называются политической информацией. Информация является для политических явлений базисным свойством. В результате наличия или отсутствия должной информации субъект может обрести или утратить власть, возможности влияния, реализации свои интересов в политической сфере. Информация является механизмом, обеспечивающим целенаправленные действия субъектов, а ее накопление позволяет осуществлять коррекцию поведения субъектов и институтов власти. В то же время, не находя выхода в практических действиях людей, информация подтачивает основания их политического статуса, подрывает соответствующие традиции.

Передача сообщений в любом государстве неизбежно предполагает использование определенных технических средств (от гусиных перьев до новейших носителей электронной информации), поэтому информационные процессы неизбежно включают в себя соответствующие структурные компоненты (технические каналы, передающие, изымающие, накапливающие, контролирующие, сохраняющие и сберегающие информацию структуры).

В силу того, что люди по-разному воспринимают информацию, интерпретируя ее содержание на основе определенных правил, привычек, способов восприятия (кодов), наконец, даже в зависимости от своего конкретного состояния, в процессе обмена информацией принципиальное значение имеет способность субъекта осмысленно воспринимать сообщения. Данный аспект субъектированного восприятия, истолкования и усвоения информации именуется коммуникацией, или процессом осмысленных контактов между отправителями (коммуникаторами) и получателями (реципиентами) политической информации.

Можно утверждать, что с точки зрения потребления и обмена людьми разнообразными сведениями в сфере публичной власти все институты и механизмы власти являются не чем иным, как средствами переработки информационных потоков и относительно самостоятельными структурами на информационном рынке. Рассматривая политику с точки зрения информационно-коммуникативных связей, мы понимаем ее в качестве такого социального целого, структуры и институты которого предназначены для выработки, получения и переработки информации.

Первостепенное значение для политики играют массовые информационно-коммуникационные процессы. На этом уровне организации информационных отношений прежде всего действуют политические агенты, специально подготовленные для взаимодействия с общественным мнением. Как правило, к ним относят официальные институты государства, государственные СМИ, независимые и оппозиционные СМИ, корпоративные структуры (органы партий, общественных объединений, профессиональные политические рекламные агентства и т.д.), зарубежные СМИ.

Все разнообразие используемых политическими агентами приемов и способов информирования и налаживания коммуникаций можно в основном свести к двум типам действий: мобилизационным, включающим агитацию и пропаганду, и маркетинговым, представленным методами паблик рилейшнз, или PR, а также политической рекламой.

Общественное мнение – важнейший партнер государства, СМИ и других политических субъектов, заинтересованных в расширении своей политической поддержки. С социальной точки зрения общественное мнение есть важнейший источник информации об интересах граждан, механизм выражения их отношения к власти и ее конкретным действиям. Например, опросы общественного мнения являются важнейшим инструментов выявления политических предпочтений населения, их отношения к действиям правительства и т.д. Это совокупность суждений и оценок, характеризующих состояние массового (группового) сознания, оказывающих влияние на содержание и характер разнообразных политических процессов. В качестве объекта общественного мнения могут выступать любые факты и явления социальной жизни, в т.ч. высказывания отдельных политиков. В общественном мнении велика роль предрассудков, стереотипов, заблуждений. В силу своего во многом эмоционального характера оно может быть весьма односторонним, предвзятым. Поэтому, наряду с позитивным по своей сути воздействием на власть, оно нередко бывает опасным в силу своей некомпетентности. В структуру общественного мнения, как правило, входят массовые (групповые) настроения, эмоции, чувства, а также формализованные оценки и суждения. Часто сама власть может брать на себя функции выражения общественного мнения.

Лекция 12. Международные политические процессы

Международные отношения представляют собой весьма специфическую область мира политики. Постепенно создавались и развивались такие механизмы взаимодействия государств на международной арене, как союзничество и конфронтация, протекторат (покровительство) и партнерство и т.п. В целом специфичность международных политических процессов проявляется прежде всего в том, что в этой области политики не существует единого легитимного центра принуждения, единого источника власти, который обладал бы непререкаемым авторитетом для всех участников.

Как относительно самостоятельная область политических отношений международная сфера политики регулируется различными нормами. Главным ее собственно политическим регулятором является складывающийся баланс сил между государствами (блоками государств), подчиняющими свою деятельность по реализации национальных интересов на международной арене. Однако, несмотря на приоритеты собственно политических структур и механизмов (интересы!), сохраняются определенные возможности как для правовых, так и для нравственных регуляторов. В середине 70-х гг. в Хельсинки в заключительном акте СБСЕ сформулированы принципы современных международных отношений, которые включали в себя: признание суверенного равенства государств; нерушимость установленных границ; принцип неприменения силы или угрозы силы в межгосударственных отношениях; признание территориальной целостности государств; мирное урегулирование споров; невмешательство во внутренние дела других государств; уважение прав человека и основных свобод; равноправие и право народов распоряжаться собственной судьбой; необходимость сотрудничества между государствами и добросовестного выполнения обязательств по международному праву.

Однако изменение границ в конце 80-х – начале 90-х гг. в связи с «бархатными революциями» в Восточной Европе, приведшие к власти новые политические силы, и распадом СССР существенно видоизменило баланс сил в мире. В результате западные государства, объединенные в блок НАТО, предложили миру критерии урегулирования международных политических отношений на основе собственных идеологических стандартов и приоритетов. Выступая от лица «мирового сообщества», эти государства оформили данные притязания в концепции транснационализма, предусматривающей и оправдывающей их вмешательство в дела суверенных государств не только в случае проведения ими экспансионистской политики, но и нарушения норм и принципов прав человека, применения вооруженной силы против мирного населения внутри страны. Такие действия встретили решительное противодействие со стороны целой группы государств. Однако такая линия поведения на мировой арене (Косово, Ирак) практически возместила о сломе сложившейся системы международного права.

Постоянный плюрализм государственных суверенитетов делает межгосударственные отношения достаточно непредсказуемыми, хаотичными, неуравновешенными. В такой атмосфере ни одно государство не способно постоянно сохранять четко выраженные и неизменные позиции по отношению друг к другу (т.е. укрепление написанного правила: «у государств нет друзей и врагов, а есть только неизменные интересы»).

В то же время, благодаря наличию государств, не только различающихся, но и близких друг другу по политическому весу, строению экономических отношений или территориальному расположению, в сфере международной политики одновременно складываются системы международных отношений различного уровня. Например, в настоящее время сложились тесные межгосударственные отношения между семью наиболее развитыми странами – США, Англией, Канадой, Германией, Японией, Италией и Францией, оказывающих наиболее существенное влияние на состояние мировых экономических связей. Кроме того, сформировались различные системы регионального характера в Юго-Восточной Азии, Африке и других районах мира. Но все же сфера международных отношений представляет собой область неравновесных и неравномерных политических взаимодействий.

Как показывает практика, в последние десятилетия несбалансированность международных отношений возрастает в связи с тем, что на международную политическую арену помимо государств вышли иные самостоятельные субъекты: различные социальные (национальные, конфессиональные, демографические и прочие) группы, налаживающие самостоятельные отношения со своими сторонниками за рубежом; международные организации, регулирующие те или иные отношения между политическими субъектами; транснациональные компании, ведущие экономическую деятельность в различных государствах; разнообразные корпоративные структуры (СМИ, общественные организации, туристические фирмы, террористические группировки и т.д.) и даже отдельные лица (в частности, бывшие политики, играющие посреднические роли в урегулировании конфликтов). Благодаря современной системе международного права даже рядовой гражданин может выступить оппонентом своих властей, предъявить претензии другим государствам или международным организациям.

Долгое время в политической мысли центральное место занимали вопросы войны и мира, нередко рассматривавшихся в качестве главных орудий революционной трансформации мира, построения нового мирового порядка, изменения баланса сил и т.д. В XX в. дискуссии в основном велись между реалистами и идеалистами (20–30-е гг.), традиционалистами и модернистами (50–60-е гг.), государственниками и глобалистами (70–80-е гг.). Реалисты (Дж. Кеннан, У. Ростоу, З. Бжезинский и др.) исходили из того, что основным и естественным стремлением всякого государства служит проявление силы, направленное на достижение собственных интересов. С этих позиций международная политика представляется как поле борьбы суверенных государств, ориентированных на национальные интересы (достижение безопасности!). Признается, что любые средства достижения цели – убеждения, шантаж, сила, торговля, дипломатия и т.д. – изначально оправданы, если умножают могущество государства. В то же время главными ценностями поведения государств на международной арене должны быть осторожность и ответственность при принятии решений. Квинтэссенцией такой линии поведения выступала формула прусского генерала К. фон Клаузевица: «Si vis pacem, para bellum». Теоретическим отцом политического реализма принято считать американского ученого Г. Моргентау (1904–1980, «Политические отношения между нациями: борьба за влияние и мир» – 1948). Идеалисты (Д. Перкинс, Т. Кук, Т. Мюррей и др.), напротив, рассматривали мировую политику с помощью правовых и этических категорий, ориентируясь на создание нормативных моделей мировых отношений. В основе их убеждений лежал отказ от признания силовых и военных средств как важнейших регуляторов международных отношений. Предпочтение же полностью отдавалось системе и институтам международного права. Вместо баланса сил предлагался механизм коллективной безопасности (все государства имеют общую цель – мир и всеобщую безопасность, поскольку войны и нестабильность ведут к бессмысленной трате ресурсов; агрессия даже одного государства против другого приносит ущерб всем). В 1918 г. американский президент В. Вильсон, сформулировав 14 пунктов послевоенного урегулирования, практически концептуализировал взгляды идеалистов. В частности, в качестве основных механизмов урегулирования мировых политических отношений он предложил проведение открытых мирных переговоров, обеспечение гарантий свободы торговли в мирное и военное время, сокращение национальных вооружений до минимального достаточного уровня, свободное и основанное на принципе государственного суверенитета беспристрастное разрешение всех споров международными организациями. Однако сформированная тогда Лига Наций не смогла предотвратить агрессии 30-х гг., Вторую мировую войну.

После войны модернисты (М. Каплан, Р. Норт, Р. Снайдер и др.), которые рассматривали национальные государства в качестве самостоятельных властных систем, испытывающих влияние со стороны других субъектов, основное внимание уделяли моделированию их действий на мировой арене. В их исследованиях основной акцент делался на изучении процедур и механизмов принятия решений, на описании поведения различных сегментов правящих элит и правительств, разработке технологий бюрократических компромиссов и др. За счет этого моделировались конкретные системы международных отношений, составлять прогнозы взаимодействия государств. Традиционалисты (Р. Мейер и др.) акцентировали внимание на необходимости учета факторов, которые транслируют характерные для конкретных стран традиции и обычаи, выражают особенности личностного поведения политиков, роль массовых и групповых ценностей и т.д. Государственники (К. Дойч, К. Уолтц и др.) полагали, что, несмотря на все перемены, государства остались центральными субъектами мировой политики, изменились лишь формы отношения между ними. Поэтому и природа сферы мировой политики осталась той же: ее насыщают прежде всего внешнеполитические действия государств, руководствующихся принципами реализма, силового сдерживания конкурентов и достижения устраивающего их внешнюю политику баланса сил. Глобалисты (Э. Хаас, Л. Линдберг и др.), своеобразно продолжая линию идеализма, настаивали на снижении роли национальных государств в мире. Жизнь показала, что многие проблемы не имеют чисто национальных решений даже для крупных государств, предлагая тем самым кооперацию, сотрудничество и объединение ресурсов. К таким проблемам глобалисты относили многие проблемы охраны окружающей среды, формирования трудовых ресурсов, предотвращения гуманитарных катастроф, народонаселения, использования космоса, борьбу с терроризмом и др. Свою роль в сближении играет деятельность ООН, ОБСЕ и других организаций, которые внесли упорядоченность во многие международные процессы, приучили многие страны действовать в духе норм международного права и т.д. В настоящее время многие политологи обращаются к социологическим конструкциям, более «свободным от односторонних теоретических предпочтений».

Существенный вклад в развитие теории международных отношений внесли авторы геополитических теорий, которые предложили целый круг идей, раскрывающих зависимость внешней политики государств от факторов, позволяющих им контролировать определенные географические пространства. Известны многочисленные попытки определения содержания понятия «геополитика». Первичное и наиболее общее определение квалифицирует ее как изучение отношений между державной политикой государства и той географической средой, в рамках которой она осуществляется. Традиционно геополитика является ответвлением, одним из «разделов» политического реализма, представляющего международные отношения как силовые отношения между государствами.

Возникновение термина «геополитика» связано с именем шведского профессора и парламентария Рудольфа Челлена (1846-1922), который, изучая систему управления, имеющую целью создание сильного государства, приходит к выводу (в 1916 г.) о необходимости органического сочетания пяти тесно связанных между собой, взаимовлияющих элементов политики: экономополитики, демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики.

Предшественниками геополитики считаются Геродот и Аристотель, Н. Макиавелли и Ш. Монтескье, Ж. Боден и Ф. Бродель... Однако она не может считаться приобретением только европейской цивилизации. Китайский мыслитель Сун цзы VI веке до н. э. оставил описание шести типов местности и девяти типов пространства, которые должен знать стратег для успешного ведения военной политики. Ибн Хальдун в XIV веке связывал духовные силы человеческих объединений (социальных общностей, в современной терминологии), их способность или неспособность к сплочению и борьбе за завоевание и сохранение могущественной империи – с тем импульсом, который исходит из природной среды. Однако собственно геополитика появляется в конце XIX в., когда немецкий географ Фридрих Ратцель (1844-1904) и его ученики создали дисциплину, призванную изучать отношения между географией и политикой, основываясь на положении страны, занимаемом ею пространстве и ее границах.

В целом геополитика, показывавшая органическую взаимосвязь пространственных отношений и исторической причинности действий государств, хорошо вписывалась в сложившуюся к тому времени теорию международной политики, базировавшуюся на ценностях «суверенитета», «безопасности государств». И это неудивительно, ибо многочисленные факты действий Римской империи, Золотой Орды, британской и других мировых империй, менявших по своему усмотрению облик целых континентов, убедительно демонстрировали приоритет ресурсов, позволявших им навязывать свой императив другим государствам и контролировать значительные территории («географические пространства»). В то же время через геополитические построения в науку стало интенсивно проникать понятие «естественно-исторические законы», идеи социал-дарвинизма, органицизма и географического фатализма, вытеснявшие человека из объяснения причин политических изменений на международной арене и абсолютизировавшие влияние географической среды на силовые отношения в мировой политике. В целом же под влиянием такого рода представлений ведущее место ведущее место в теоретическом объяснении природы и тенденций развития международной политики стали занимать идеи сохранения и расширения границ, выхода государств к морю, контроля правительств над собственными территориями и навязывания воли соседним государствам. В интерпретациях межгосударственных отношений стали оперировать категориями «континентального могущества», нескончаемого противодействия сухопутных и морских держав, а смысловым ядром внешнеполитических связей стали ценности территориального расширения государств, обоснование средств и путей раздела и передела ими мирового пространства.

Свой вклад в развитие геополитики оставили и россияне: Н. Данилевский («Россия и Европа», 1869), С. Трубецкой («Европа и человечество», 1921), Г. Трубецкой («Россия как великая держава», 1910) и др. Наиболее заметным событием явились идеи английского ученого Х. Макиндера (1869–1947, «Физические основы политической географии», 1890, «Географическая ось истории», 1904), сформулировавшего концепцию «Хартленда». По его мнению, часть суши, искусственно разделенная на Азию, Африку и Европу, представляет собой «мировой остров», являющийся «естественным местоположением силы». Его сердцевину составляла в то время Российская империя (и ряд других стран), отделенная от стран «внутреннего полумесяца» (государства Евразийского континента, не принадлежащие к его материковой части) и «внешнего полумесяца» (Австралия, Америка и др.). Эта срединная земля, или Хартленд (Евразия), не проницаемая для влияния морских империй, и представляла собой «ось мировой политики». А тот, кто контролировал Хартленд, контролировал и «мировой остров» и, следовательно, весь мир. Подобные идеи закрепляли преимущество сухопутных держав в сложившемся мировом балансе сил по отношению к морским и приокеаническим государствам. Однако такое положение последних должно было побуждать их к ослаблению могущества стран, контролирующих Хартленд, препятствуя, в частности, их выходу к морю и объединению наиболее крупных государств на данной территории (в частности Германии и России), способствуя дроблению государств на этом пространстве и созданию противостоящих им блоков и коалиций. Макиндер сформулировал и положение о том, что решающее мировое влияние должно сохраниться за теми странами, которые поощряют изобретательство и технических прогресс, а также способны наиболее оптимально организовать для этого и всю общественную систему.

Немецкий ученый Ф. Ратцел (1844–1901) в работе «Политическая география» (1897) сформулировал ряд положений, легших впоследствии в обоснование экспансионистских стремлений Германии, превратившейся из аграрной в промышленную державу. Так, рассматривая государство как действующий по биологическим законам организм, чьи жизненно значимые компоненты определяются «положением страны, пространством и границей», он полагал, что условием сохранения его жизнестойкости является наращивание политической мощи, суть которой состоит в территориальной экспансии и расширении «жизненного пространства». Поэтому немецкие политики должны развивать у себя «дар колонизации» ради обретения страной былого могущества. Другой немецкий политолог К. Хаусхофер (1868–1945) попытался обосновать мысль, что завоевание новых территорий и обретение таким путем свободы и есть показатель величия государства. Важнейшим же способом территориального распространения своего могущества он признавал поглощение мелких государств более крупными. Существенной новацией стало выдвинутое им положение, согласно которому доминирующее положение в мире могут занять только державы, способные продуцировать некие «панидеи». Именно такое духовное обрамление придает территориальным притязаниям государств должную силу и оправдание их действий.

К середине XX в. в условиях территориально поделенного мира акценты в геополитических доктринах в основном сместились на обеспечение безопасности как для отдельных государств, так и для мира в целом. Собственный взгляд на геополитические перспективы «законченного мира» выдвинул американский ученый Н. Спайкман (1839–1944), который исходил из того, что глобальная безопасность в мире может быть обеспечена за счет контроля за «материковой каймой», т.е. прибрежными государствами Европы и Азии. Это пространство представляло, по его мнению, зону постоянного конфликта между континентальными и морскими державами, а кто будет его контролировать, тот будет осуществлять контроль над Евразией и всем миром. Будучи ярым сторонником расширения американского влияния в мире, Спайкман развил концепцию доминирования на мировой арене «океанических держав». Он утверждал, что потребность в построении системы глобальной безопасности в мире поставила эти страны, и в первую очередь США, перед необходимостью решения прежде всего технологических задач (например, создания военных баз на материковой части суши, всестороннего развития транспортных коммуникаций, дающих возможность своевременно перемещать людей и ресурсы), которые и позволят создавать сдерживающий «обруч» вокруг материковой сердцевины в целях полноценного контроля за соответствующим пространством.

Однако развитие мира после Второй мировой войны внесло существенные коррективы в геополитические проекты. «Холодная война», развитие новых информационных технологий, транспортных коммуникаций, а главное – появление ядерного оружия по существу стерли разницу между сухопутными и морскими державами. Стала проявляться регионализация сотрудничества различных государств. В связи с этим некоторые ученые стали рассматривать международные отношения как многослойные геополитические процессы. Так, С. Коэн выделял в послевоенном мире «геостратегические регионы» мирового масштаба (представленные морскими державами и странами евразийско-континентального мира), между которыми существовали «зыбкие пояса» (страны Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии), а также более мелкие «геополитические районы» (которые образовывали отдельные большие страны в совокупности с рядом более мелких государств). В этом ансамбле, по его мнению, и стали выкристаллизовываться глобальные политические системы – США, прибрежная Европа, СССР и Китай. Данные процессы отражали тенденции к формированию блоковых систем, государств и коалиций, способных к наиболее мощному влиянию в мировой политике.

Крупный вклад в развитие геополитических идей внес Дж. Розенау, выдвинувший концепцию о том, что мир глобальной политики стал складываться из двух взаимопересекающихся миров: во-первых, полицентрического мира «акторов вне суверенитета», в котором наряду с государствами стали действовать разнообразные корпоративные структуры и даже отдельные лица и который стал способствовать созданию новых связей и отношений в мировой политике; а во-вторых, традиционной структуры мирового сообщества, где главное положение занимают национальные государства. Пересечение этих двух миров демонстрирует рассредоточение властных ресурсов, возникновение противоборствующих тенденций, например: нарастание способностей индивида к анализу политического мира сочетается с крайним усложнением политических взаимосвязей, эрозия традиционных авторитетов соседствует с усилением роли цивилизационных начал в обосновании политики государств и т.д. В то же время признанными, по мнению Розенау, факторами стали децентрализация международных связей и отношений, а главное – размывание понятия «сила» и, как следствие, изменение содержания и смысла понятия «угроза безопасности».

В 1960–1980-е гг. геополитические теории практически не использовались для обоснования и объяснения новых географических конфигураций, для расширения сфер влияния и экспансии представителей двух враждовавших блоков. Обоснования в основном строились в области идеологии. И только с середины 80-х гг. (в основном в американской науке) стали вновь конструироваться геополитические обоснования внешнеполитических действий. В современных условиях трактовки геополитических принципов обогатились. Так, С. Хантингтон рассматривает в качестве источника геополитических конфликтов спор цивилизаций. Концепция «золотого миллиарда», согласно которой блага цивилизации смогут достаться только ограниченному числу людей в силу нехватки мировых ресурсов, прогнозирует обострение межгосударственных конфликтов из-за ресурсов и территории, делая при этом акцент на необходимости создания благополучными государствами искусственных препятствий в отношениях с менее развитыми странами. Наряду с такими прогнозами ряд политиков и теоретиков предлагают «бесполярную» трактовку мира, основанного на всеобщей гармонии и сотрудничестве государств, выдвигают модели типа «общеевропейского дома». Сегодня геополитические принципы повсеместно применяются и для анализа внутриполитических процессов. В фокус исследования попадают проблемы взаимоотношений Центра и периферии, влияния районирования населения на электоральные процессы, проблемы административно-государственного устройства нацменьшинств и др.

В последние годы все влиятельнее становится гораздо более широкое толкование геополитики – как совокупности физических и социальных, материальных и моральных ресурсов государства, составляющих тот потенциал, использование которого (а в некоторых случаях даже просто его наличие) позволяют ему добиваться своих целей на международной арене. Одним из его представителей является Пьер Галлуа.

С точки зрения П. Галлуа, к традиционным элементам геополитики – таким, как пространственно-территориальные характеристики государства (его географическое положение, протяжённость, конфигурация границ), его недра, ландшафт и климат, размеры и структура населения и т.п. – сегодня добавляются новые, переворачивающие наши прежние представления о силе государств, меняющие приоритеты при учете факторов, влияющих на международную политику. Речь идет о появлении и распространении оружия массового уничтожения – прежде всего, ракетно-ядерного, – которое как бы выравнивает силу владеющих им государств, независимо от их удаленности, положения, климата и населения. Кроме того, традиционная геополитика не принимала в расчет массовое поведение людей. В отличие от нее, геополитика наших дней обязана учитывать, что развитие средств информации и связи, а также повсеместное распространение феномена непосредственного вмешательства населения в государственную политику имеют для человечества последствия, сравнимые с последствиями угрозы ядерного катаклизма. Наконец, поле изучения традиционной геополитики было ограничено Земным пространством – сушей и морями. Современный же геополитический анализ должен иметь в виду настоящее и будущее освоения космического пространства, его влияние на расстановку сил и их соотношение в мировой политике.

С позиций «классической» геополитики, географическая среда является постоянным и незыблемым фактором, влияющим на международно-политическое поведение государств. Однако современный геополитический анализ не может не учитывать существенных изменений, которые происходят в нем сегодня. С этой точки зрения, во взаимодействии человека со средой, и, соответственно, в эволюции геополитики, могут быть выделены три исторические фазы.

На ранних этапах общественного развития и вплоть до эпохи промышленной революции влияние природной среды на человека, общество и государство было, если и не решающим, то весьма существенным, а во многих отношениях – определяющим. Эта зависимость человека от окружающей среды объясняет и придает определенную оправданность «географическому детерминизму» (разумеется, в известных исторических и логических пределах). Промышленная революция стала исходной точкой новой фазы во взаимодействии между державной внешней политикой государства и ее географическими рамками. Начинается безудержная, хищническая эксплуатация человеком окружающей среды, использование ее законов в своих целях, возрастают антропогенные нагрузки на естественные условия человеческого существования – на климат Земли, ее флору и фауну, земной покров и воздушное пространство, подземные и водные ресурсы. Синдром «переделывания» природы, подчинения ее человеку принял столь широкие размеры, что в конечном итоге стал причиной возникновения и чрезвычайного обострения глобальных проблем, создающих угрозу самому существованию цивилизации, поставивших ее на край гибели. Возникает, таким образом, третья стадия, третья фаза во взаимодействии человека и среды. Бумеранг возвращается. Потрясенная до основания бесцеремонным вмешательством человека в свои законы, природа «мстит за себя» тем, что уже не обеспечивает в достаточной мере всех естественных условий его существования. Тем самым она вновь заставляет государства и политиков считаться с собой. В наши дни уже во многих странах и на международном уровне существуют партии, выступающие за новые приоритеты в отношениях человека и среды, за альтернативное использование природных ресурсов. Это усиливает политическую борьбу, поскольку любая инициатива в данной области затрагивает интересы различных групп, влечет за собой новый взгляд на устоявшиеся ценности, влияет на властные отношения. Чтобы прекратить или уменьшить загрязнение окружающей среды, требуются новые решения в области энергетической политики, в способах производства и потребления. Возрастают издержки производства, общественные расходы на структурные перестройки и т.п.

Новые проблемы появляются и в сфере международных отношении. Сегодня огромная ответственность за нарушение экологического равновесия лежит на экономически развитых странах. Представляя лишь пятую часть населения планеты, они ежегодно производят более половины всех газовых выбросов в атмосферу, являющихся причиной «парникового эффекта». Согласно Докладу ООН 1989 г. о социальной ситуации в мире, 70 % скапливающихся в атмосфере и способствующих разрушению озонового слоя планеты хлорофтористоуглеводородных соединений (CFC) связано с применением бытовых распылителей, производимых странами ОЭСР.

Однако значительным источником загрязнения природной среды являются и бедные страны. Экологические катастрофы, в частности, наводнения, вызываемые истреблением лесов и эрозией почв, чаще и разрушительнее проявляются именно в бедных странах. Экономически слаборазвитые страны не заинтересованы инвестировать в природоохранные программы, финансировать очистные сооружения и т.п. С другой стороны, размещающие здесь свои филиалы транснациональные предприятия и фирмы также склонны использовать общую экономическую, социально-политическую ситуацию и законодательство этих стран в целях экономии на природоохранных мерах, захоронения на их территориях отходов вредных производств и т.п.

Крупные природные катастрофы всегда имели значительные последствия в сфере международных отношений. Так «картофельный кризис» 1846 г. в Ирландии отразился не только на жизни этой страны, экономика которой перенесла необычайное потрясение, а население жестоко пострадало от голода. Он вызвал массовую волну эмиграции из Ирландии в США, что стадо феноменом огромного международного значения. В более недавний период наводнения и тайфуны, обрушившиеся на Бенгальскую часть Пакистана, сыграли значительную роль в самом появлении на мировой арене нового государства – Бангладеш.

Нарастание экологических проблем и осознание их опасности для всего человечества привело к возникновению таких международных организаций, как ФАО, ВОЗ, ЮНИСЕФ и др. В 1972 г. ООН принимает Программу мер в области окружающей среды. В последующие годы экологические проблемы стали предметом обсуждения многих международных конференций по «глобальным рискам». Растет число межправительственных соглашений призванных не только регистрировать нарушения экологического равновесия, но создать конкретные механизмы сотрудничества государств в деле сохранения окружающей среды и регулирования природных ресурсов. Однако, как показывает практика международных отношений, дело это не простое, и оно встречается с большими трудностями. Достаточно вспомнить так и не вступившее в силу соглашение 1982 г. в области морского права, трактовавшее природные ресурсы морских глубин как «общее достояние человечества», доходы от использования которого должны были направляться на развитие наиболее бедных стран. Фактически не оправдала ожидании и межправительственная Конференция, созыв которой в июне 1992 г. был приурочен к 20-й годовщине Программы ООН по окружающей среде Главная проблема международного сотрудничества состоит в том, что государства-партнеры должны находиться на сопоставимом уровне экономического развития. Именно при этом условии они могут сблизить свои подходы к выбору необходимых мер в области охраны природной среды и выделить для этого необходимые средства. В противном случае кому-то придется пойти на большие, с его точки зрения, жертвы, что всегда достаточно трудно, особенно, если речь идет о государстве, которое не входит в число наиболее развитых. Трудно представить себе, например, что Китай или Индия откажутся от использования работающих на угле тепловых электростанций лишь по той причине, что такое использование способствует увеличению парникового эффекта.

В целом же масштабы новых императивов таковы, что геополитика перестает быть уделом отдельных государств. Если раньше она могла быть охарактеризована как «картографическое представление отношений между главными борющимися нациями», то теперь этого уже по меньшей мере недостаточно. Появляется необходимость согласованного взаимодействия всех членов международного сообщества в выработке и реализации общепланетарной геополитики, в основе которой лежали бы интересы спасения цивилизации для будущих поколений.

Геополитика бесспорно оказала и продолжает оказывать влияние как на изучение международных отношений, так и на международную стратегию государств и их правительств. Рассматривая политическую историю США, П.  аллуа с основанием подчеркивает, что главным источником их могущества стало пространство. Во-первых, расстояние, отделяющее их от Старого Света, позволило американцам отказаться от его законов, институтов, нравов и создать новое общество, защищенное удаленностью и океаном. А, во-вторых, протяженность американского континента, явившаяся на первых порах источником опасности для эмигрантов, стимулировала авантюрный и предпринимательский дух их последователей и стала основой величия нации.

Подобные примеры помогают понять причины, благодаря которым теоретические изыскания Х. Макиндера, К. Хаусхофера, Ф. Ратцеля, Н. Спайкмена и др. основателей и «классиков» геополитики, выдвинутые ими афоризмы для объяснения отношений между морскими и сухопутными государствами нашли отклик в политических кругах и генеральных штабах великих держав, предоставив «научную» базу их глобалистским амбициям. После второй мировой войны отпечаток геополитических установок просматривается и в американской стратегии «сдерживания советской экспансии», и в стремление руководителей СССР к созданию и удержанию «санитарного кордона» к западу от его государственных границ, я в «доктрине Брежнева», В наши дни элементы геополитической идеологии проявляются не только в планах великих держав и их поведении на мировой арене, но и в экспансионистской политике региональных квазисверхдержав (например, таких, как Ирак или Турция), в соперничестве государств за стратегический или экономический контроль над территориями, расположенными далеко за пределами их национальных границ.

Признавая все это, необходимо однако видеть ограниченность геополитических объяснений (а тем более – прогнозов) мировых реалий. Даже при всей произвольности геополитических рамок анализа международной системы, эти рамки слишком узки для их понимания.

Революция в средствах связи и транспорта, развитие информатики и появление новейших видов вооружений радикально изменяют отношения человека и среды, представления о «больших пространствах» и их роли, делают устаревшим и недостаточным понимание силы и могущества государства как совокупности его пространственно-географических, демографических и экономических факторов. «Геополитический словарь» слишком образен, чтобы претендовать на научную строгость. Альтернативы «Север и Юг», «Запад и Восток» слишком метафоричны, чтобы гарантировать от ложных представлений о поляризации «богатых» и «бедных», «развитых и цивилизованных» и «менее развитых, менее цивилизованных», континентальных (сухопутных) и морских («островных») государств и их союзов.

Исторический рубеж II и III тысячелетий знаменует собой ряд существенных изменений в развитии международных политических процессов. Окончание «холодной войны», расширение численности стран, развивающихся в рамках «третьей волны демократизации», повышение авторитета международных организаций существенно изменили международный климат, сделав его более благоприятным для межгосударственного сотрудничества, расширения влияния норм и принципов гуманизма, упрочения культуры мира. Однако произошедшие изменения сняли только ряд противоречий между восточными и западными странами, ближневосточными государствами и некоторыми другими державами, длительное время находившимися в состоянии конфликта. Расширение числа стран, обладающих ядерным оружием и космическими средствами его доставки, превратило некоторые регионы в источник потенциальной угрозы для всего мира. Современная мировая политика стала ареной обостряющейся борьбы глобального и внутриполитического начал. С одной стороны. На мировой арене последовательно уменьшается роль национальных государств. При этом не просто растет их зависимость от международного сообщества в плане решения проблем, требующих соединения усилий многих государств, или при решении крупных международных конфликтов, но и от политики группы наиболее развитых и мощных в экономическом и военном отношениях стран и их военно-политических союзов. Практическими результатами интеграционных связей уже сегодня можно назвать: подрыв монопольного положения великих держав как единоличных вершителей судеб мира; демократизацию мирового сотрудничества, подразумевающую увеличение доступа населения к информации и вовлечение в принятие касающихся их решений; реальное углубление сотрудничества стран в рамках объединенной Европы, ряд центростремительных тенденций внутри СНГ. С другой стороны, расширение ресурсной базы отдельных государств, действие норм международного права, способствующих соблюдению их равноправия на мировой арене, усиление влияние цивилизационных факторов на внешнюю политику правительств и некоторые другие причины, напротив, обусловливают укрепление позиций национальных правительств в лоне мировой политики. Такие тенденции, укрепляющие роль различных политических и культурных центров влияния в международной сфере, усиление их самодостаточности, в конечном счете ведут к формированию логики развития многополярного мира. Вместе с тем под влиянием этих же тенденций некоторые государства (коалиции государств) стремятся заявить на мировой арене свои интересы и цели в авторитарной манере, пытаясь диктовать другим странам свою волю и навязывать им свои интересы (развитие в сторону монополярного мира).

Изменения в мировой политике, начавшаяся в стране демократизация поставили Россию в положение страны, которая должна заново определить свое место в мировой политике. В настоящее время модно говорить о трех направлениях выработки Россией своей линии поведения. Первый вариант связан с попытками сохранения статуса великой державы и продолжения прежней экспансионистской политики, направленной на расширение зоны политического влияния и контроля над другими государствами. Несмотря на несбыточность такого рода альтернативы, можно констатировать наличие в стране определенных ресурсов для ее воплощения. Прежде всего такая политика возможна на основе угрозы использования государством своего военного, прежде всего атомного, потенциала, воплощения определенных амбиций части политического руководства, а также неопределенных массовых стереотипов (антизападнических, шовинистических и др.). Второй путь предполагает обретение Россией статуса региональной державы. В одном случае ее влияние может основываться опять же на силовом давлении. При другом варианте завоевание политического влияния страной сожжет основываться на налаживании ею равноправных и взаимовыгодных отношений с соседями, сознательным уходом от вовлечения в мировые конфликты и противоречия. Третий путь предполагает, что Россия может занимать сугубо прагматическую внешнеполитическую позицию, основанную на принципах равноудаленности от тех или иных блоков сил и прагматическом сближении или отдалении от конкретных коалиций и государств. Тем самым ее общегосударственные интересы будут формироваться на внеидеологической основе, видоизменяясь в зависимости от конкретной складывающейся ситуации. При таком подходе страна сможет сделать упор на решение экономических и других внутренних проблем.

В реальной политической деятельности государства переплетаются элементы каждой из трех возможных стратегий, и каждая из них предполагает непременное решение задач, связанных с выработкой принципиальных отношений как минимум к трем группам своих внешнеполитических контрагентов: своим союзникам, Западу и странам «третьего мира». Государство должно предусматривать наличие единых стандартов, регулирующих отношения со всеми этими группами стран. Поэтому, борясь с авторитарными тенденциями Запада, Россия не должна сама допускать такого рода действий к соседним странам; осуждая проявления национализма и фашизма в сфере международных отношений столь же решительно бороться с ними внутри страны; требуя открытости со стороны своих конкурентов, должна столь же гласно освещать свои действия в стране и на международной арене.

Лекция 13. Политические технологии

Межгрупповая конкуренция в сфере власти предстаёт в качестве практических способов и процедур управления, принятия решений, урегулирования конфликтов, установления коммуникаций и других процессов, выявляющих иной уровень политических зависимостей и связей. Решение конкретной проблемы означает не столько понимание человеком целей и средств их достижения, сколько выработку конкретных способов их воплощения на практике, т.е. применение определённых технологий решения задачи. Политические технологии представляют собой совокупность последовательно применяемых процедур, приёмов и способов деятельности, направленных на наиболее оптимальную и эффективную реализацию целей и задач конкретного субъекта в определённое время и в определённом месте. В целом как совокупность определённых знаний и умений, обеспечивающих решения субъектом конкретных задач в сфере власти, политические технологии именуются также и как политический маркетинг. Политические технологии как совокупность приёмов и процедур целенаправленной деятельности не только упорядочивают средства достижения цели, но и закрепляют очередность действий, выработку соответствующих алгоритмов поведения субъекта.

В структуру политических технологий, как правило, входят три наиболее значимых компонента: специфические знания; конкретные приёмы, процедуры и методики действий; различные технико-ресурсные компоненты. Технологическое знание является познавательно-проективной, идеально-преобразующей деятельностью, которая включает в себя приёмы не только обыденного, но и научного познания действительности. В зависимости от характера решения практических задач технологическое знание может занимать самые различные позиции относительно тех теоретических выводов, которые сделаны академической наукой по поводу данного типа объектов.

Технологическое знание в конечном счёте представляет собой субъективную основу политической инженерии, которая занимается политическим проектированием (прогнозированием, планированием и программированием) и организацией практической деятельности институтов власти. Поэтому основной ценностью для технологий является даже не самое знание о том, как можно нечто сделать, совершить, а конкретное умение, навыки свершения действий и достижения целей.

Технологии встроены в самые разнообразные процессы, обеспечивающие формирование и использование политической власти на различных уровнях организации государства и социума, способствуя таким образом формированию не только универсальных, но и типических свойств политических технологий. Самые распространённые из них – функциональные типы политических технологий, предполагающие рационализацию и алгоритмизацию ролевых нагрузок различных субъектов управления и власти (например, принятия решений, согласования интересов, ведения переговоров, коммуницирования с общественностью и т.д.) и, в конечном счёте, направленных на управление и контроль за этими процессами. Инструментальные разновидности политических технологий имитируют применение техник, направленных на рационализацию конкретной деятельности, а на самом деле имеют совершенно иные цели и прикрывают их. С точки зрения областей, в которых применяются те или иные приёмы достижения целей, можно говорить о т.н. предметных технологиях (например, электоральных, техниках лоббирования, компьютерных и информационных технологиях, переговорных приёмах и процедурах, используемых в дипломатической или военной сферах, и т.д.).

Т.н. уровневые технологии отражают степень организации предметных областей. К ним можно отнести: глобальные (например, связанные с решением общемировых проблем – охраной природы, поддержанием международной безопасности и т.д.), континентально-региональные, раскрывающие специфические действия государств, а также международных организаций и институтов по решению проблем в ближневосточном, европейском или каком-либо ином регионе, национально-государственные, характеризующие процесс осуществления власти и государственного управления в рамках одной страны, корпоративные, отражающие властно-управленческие отношения в рамках отдельной организации, локальные, фиксирующие специфику деятельности отношений субъектов в ограниченных точках политического пространства, а также межличностные.

С точки зрения характера продолжительности использования определённых способов деятельности можно выделять такие технологии: стратегические, нацеленные на отдалённый результат деятельности акторов; тактические, предполагающие реализацию краткосрочных целей; спорадические, применяемые единовременно, и циклические, постоянно воспроизводящиеся в структуре деятельности субъекта.

Учитывая нацеленность технологий на расширение круга субъектов, способных применять сложившиеся алгоритмы деятельности при решении однотипных задач, можно говорить о тиражируемых, т.е. рассчитанных на повсеместное применение в аналогичных условиях, технологиях, которые, собственно, и удовлетворяют данным требованиям, а также о противоположных им – уникальных технологиях, представляющих собой перечень действий, применимых только в определённых, строго фиксированных условиях и не воспроизводимых даже в схожих условиях. Так, например, отдельные «дипломатические» технологии могут многократно использоваться в процессе ведения межгосударственных переговоров, а наиболее важные приёмы и техники избирательной кампании без каких-либо ограничений применяться в выборах различного уровня, независимо от страны, где они проводятся, уровня (федерального или местного) социальной организации или времени проведения. Вместе с тем при урегулировании каких-либо межнациональных противоречий с исключительно своеобразным набором сторон, причин, поводов, времени протекания и других параметров конфликта могут применяться такие способы и приёмы, с помощью которых можно добиться требуемого эффекта лишь в определённом месте и в известное время.

Принимая во внимание разнообразие условий деятельности, динамических изменений, свойств и способностей субъектов, можно выделить жёсткие и мягкие технологии.

С точки зрения степени и характера регламентации деятельности различают нормативные и девиантные технологии. Нормативные технологии – это способы деятельности, жёстко обусловленные существующими в обществе (организации) законами, нормами, традициями или обычаями. Девиантные технологии противоположны им, это отклоняющиеся от такого рода требований и стандартов способы деятельности. К их числу относится, например, целый спектр противоречащих закону или нормам общественной морали «серых» и «чёрных» технологий. Обществу и государству важно понять способы предотвращения использования таких технологий борьбы за власть, выработать соответствующие политические противоядия. Однако с некоторыми приёмами подобного рода бороться практически невозможно. Например, учитывая распространение современных средств связи, чисто технически не удаётся предотвратить электронный шпионаж и иные аналогичные приёмы деятельности.

Близки к рассматриваемым типам технологий также явные и теневые способы достижения властно-политических и государственно-административных целей. Первый из этих типов, выраженный, к примеру, в формах диалога власти с общественностью, олицетворяя публичный характер власти, по сути дела играет роль своеобразной визитной карточки политического режима и сложившейся системы управления государством. Однако такого роды приёмы, техники управления и власти зачастую имеют сугубо демонстрационный, «выставочный» характер, ориентируются на коммуницирование с общественным мнением и создание у него образа активной и эффективной власти. При этом практическая связь с реальным процессом выработки принятия государственных решений у них может быть очень слабой, а то и отсутствовать вовсе. Теневые технологии управления и власти, будучи с практической точки зрения подчас важнейшими и определяющим процесс применения власти и распределения государственных ресурсов, вместе с тем отличаются очень слабым уровнем технологичности, представляя собой скорее уникальные (спонтанные, ситуационные), нежели стандартизованные и алгоритмизированные способы и приёмы деятельности.

Существуют два способа формирования технологий – субъективный и аналитический. Первый основан на субъективном подходе, закладывающем в основу конструирования оптимальной последовательности действий стандарты здравого смысла, практический опыт субъекта и его интуицию, симпатии, культурные стереотипы, привычки и прочие индивидуальные особенности его мировосприятия. Второй, аналитический, способ связан с использованием специальных аналитических методов и процедур, определяющих основные параметры и условия целедостижения. Данные приёмы не столько кладут предел субъективному произволу акторов при оценке целей и параметров деятельности, сколько определяют ему соответствующее место, позволяя наиболее эффективно использовать возможности и резервы интуитивно-опытной, прецедентной диагностики при определении целей и средств их достижения. С содержательной точки зрения аналитический тип формирования технологий предполагает оценку и характеристику: конкретных акторов, характера их функционально-ролевых и межличностных взаимоотношений; действующих норм и регламентов деятельности; расстановки политических сил; конкретных акций; параметров пространственного и временно́го характера деятельности; специфики окружающей среды; ресурсов и потенциала действующих лиц. В ряде случаев разработка политических технологий в известной степени способна девальвировать не только общетеоретические, но и аналитические выводы, отводя им вторичную, подчинённую роль по сравнению с опытным знанием.

Применяемые в прикладном знании приёмы и методы исследования политических явлений формируют особую отрасль политической науки, которая направлена на изучение реального политического процесса, поведения различных субъектов, их действий и взаимоотношений. По сути дела весь круг прикладных политологических дисциплин описывает разнообразные стороны и грани политической деятельности людей, обладающих разными навыками, умениями, технологической оснащённостью и стремящихся достичь разных практически значимых целей. Результатами такого «приземлённого» анализа политических явлений становятся непременной предпосылкой обогащения фундаментальных теорий, создания новых гипотез, парадигм, подходов.

Прикладные отрасли политики затрагивают лишь те её области, которые имеют важнейшее практическое значение для всего процесса функционирования государственной власти. В настоящее время к числу подобных областей относятся процессы урегулирования и разрешения конфликтов, принятия решений, ведения переговоров, организации избирательных и информационных кампаний и некоторые другие. Вокруг ряда таких областей исторически сформировались и субдисциплины, освещающие проблемы принятия решений (policy making), формирования и реализации политических проектов (policy management), разрешения и урегулирования политических конфликтов (conflict management), ведения переговоров и др. Среди них выделяется политических анализ (policy analisys), который описывает способы и процедуры исследования конкретных политических проблем. Это прикладная дисциплина, которая формулирует основные, препятствующие субъективизму и произволу требования изучения конкретных проблем, поиска их наиболее приемлемых решений и определения необходимых для этого технологических средств и приёмов деятельности. Разработкой политического анализа занимается особая группа специалистов: технологи, аналитики, эксперты, консультанты, пиармены (специалисты в области налаживания информационных связей политических структур с общественностью), работники партийных аппаратов, помощники публичных политиков, т.е. все те, кто занимается разнообразными видами обслуживания профессиональной деятельности публичных политиков, корпоративных политических структур (например, консультативных агентств), органов государственного управления. Итогом деятельности этой группы являются разнообразные советы и рекомендации, прогнозы, планы и программы деятельности государственных и партийных органов, аналитические справки для совершенствования деятельности органов управления и другие материалы, направленные на оптимизацию решения конкретных политических проблем.

В силу чрезвычайной сложности любой конкретной ситуации, наличия в ней разноплановых связей и отношений применяемые для её изучения методы, как правило, имеют междисциплинарный характер. В связи с этим собственно политическая оценка ситуации обычно дополняется применением психологических, социологических, антропологических, культурных и иных способов анализа различных аспектов поведения субъектов, выработки и осуществления ими своих позиций, основных взаимодействий. Поэтому прикладное исследование ситуации осуществляется на основе применения системной аналитики, формирующейся вокруг решения конкретной задачи.

Процесс политического анализа включает концептуализацию проблемы, моделирует её, составляет программу исследования, выбор методов исследования проблемы и решения конкретной задачи. Принципиальное значение для политического анализа имеют сбор и постоянное уточнение поступающей информации.

В целом можно выделить две группы методов политического анализа – общие и частные. Общие методы предопределяют направленность, ракурс и методологическое обеспечение всех этапов политического анализа. К ним можно отнести ивент-анализ (англ. event – событие), ситуационный анализ и др. К частным относятся стандартные методы, заимствованные из статистики, социологии, экономики и других дисциплин (выборочный метод, метод экспертной оценки, корреляционный и факторный анализ, контент-анализ, математическое моделирование, анализ выгод и издержек и т.д.).

При ивент-анализе политический процесс представляется как событийный ряд, представленный, например, в виде выступления политических лидеров, массовых демонстраций, выборов, принятия нормативных актов, политических убийств и т.д., каждое из которых оказывает то или иное воздействие на ситуацию в целом и за каждым из которых стоят конкретные действующие лица со своими интересами, и т.д. Тем самым данный метод позволяет упорядочить поток политических событий (в противоположность наложению готовой концептуальной схемы на ситуацию, что часто приводит к неадекватным результатам), предлагая методологический инструментарий, помогающий структурировать их таким образом, чтобы сквозь череду явлений проявились объективные тенденции, скрытые порой от самих действующих лиц этого процесса. В результате появляется возможность выработать объективную оценку, сформулировать и обосновать прогноз развития событий. Метод ивент-анализа предполагает последовательное описание следующей схемы: политическая ситуация – события – среда – участники (их ресурсы, интересы, взаимосвязи) – ограничения деятельности – цели и задачи (критерии успеха/неуспеха) – альтернативные решения – сценарии и прогнозы – стратегия действий.

Специфика частных методов политического анализа проявляется в их соответствии структуре процесса политического анализа, в учёте условий и ограничений их применения на важнейших этапах изучения ситуации, а также в аналитических и прикладных возможностях их применения. Так, формулировка и концептуализация проблемы предполагают применение методов выборочного исследования, контент-анализа, интервьюирования, тестирования, экспериментальных методов, позволяющих расширить информационную базу политического анализа. При этом широко используются и описательные, качественные и иные методы – исторический, нормативный, структурно-функциональный, системный, институциональный и другие, позволяющие «встроить» представление о проблеме в широкий исторический контекст. (есть пат-анализ, матрица Геллера)

Важное место среди частных методов занимает факторный анализ, или метод многомерной математической статистики, с помощью которого на основе измерения парных корреляций между признаками ситуации можно получить набор новых, укрупнённых переменных, которые не могут быть измерены напрямую; эти укрупнённые переменные и называют факторами.

При моделировании проблемной ситуации, как правило, используются методы математической и компьютерной имитации, благодаря которым аналитик может взять на вооружение многие из методов, разработанных в логике, статистике, физике, экономике и других отраслях знаний, и применить их к изучению политического поведения.

Своё конкретное воплощение и выражение политический анализ имеет в процессе политического консультирования. Оно сравнительно недавно обрело статус неотъемлемого технологического звена и механизма обеспечения ряда политических процессов. Так, усиление конкуренции на выборах, повышение требований избирателей к кандидатам и усложнение мотиваций электорального участия выявили потребность в более тщательном планировании и управлении поведением избирателей. Это предполагало хорошее знание электоральной психологии, запросов граждан, их типичных реакций на стандартные и критические ситуации, а также многие другие параметры их поведения, способные оказать влияние на их политические предпочтения и выбор. В свою очередь такая ситуация требовала проведения специальных исследований электорального рынка, обобщения опыта предыдущих кампаний, планирования и прогнозирования действий в целях наиболее эффективного вложения средств и финансирования действий того или иного избирательного объединения. Учитывая специальный характер такого рода функций, которые не мог выполнить сам кандидат или его ближайшие помощники, их выполнение потребовало и подбора соответствующих исполнителей-специалистов.

Аналогичные процессы происходили и в других отраслях политики, в частности в сфере принятие решений. Так, крайнее усложнение объектов политического управления и регулирования, интенсивная динамика изменений в сфере власти, а равно и постоянное возрастание социальной цены за допущенные ошибки побуждали руководителей обращаться к специалистам в экономической, финансовой и других областях. Длительное время потребность в специализированных знаниях удовлетворяли работники аппарата управления. Однако со временем выявилась недостаточность их усилий вследствие их корпоративных интересов, личной заинтересованности в том или ином решении. При этом по мере развития рыночных отношений возрастала и конкуренция госорганов с организациями частного сектора по вопросам обслуживания населения, что повлекло за собой перераспределение денежных потоков. В то же время деятельность ряда корпораций давала примеры эффективной деятельности специальных, но независимых консультантов, привлекавшихся для экспертизы корпоративных проектов. Так, в 1914 г. в Чикаго возникла первая фирма современного типа, специализировавшаяся на предоставлении консультационных услуг. Сеть таких структур всё время расширялась, превращая консультантов в постоянных участников процесса разработки целей, принятия решения. В СССР переход к массовому использованию института консультантов начался в 1960-х гг. в связи с резким усложнением отчётности для промышленных предприятий, с постепенным возникновением заинтересованности руководителей в новом стиле управления. Сегодня политическое консультирование – это разновидность профессиональной помощи руководителям и персоналу политических организаций (клиенту) в решении их специализированных задач на основе снижения рисков их деловой деятельности.

Несмотря на богатство управленческих ситуаций, обстоятельств и запросов клиентов, политическое консультирование, как правило, осуществляется в двух формах: рефлективного и игрового консультирования. Рефлективное консультирование предусматривает как формулировку самим консультантом рекомендаций, так и стимуляцию саморефлексии руководителя под влиянием этих советов и рекомендаций. В данном случае консультант играет роль подсказчика, не только направляющего деятельность руководителя и корректирующего его представления и действия, но и побуждающего своими советами его собственные размышления о разнообразных аспектах своей профессиональной деятельности. Игровое консультирование используется в тех случаях, когда консультант либо сомневается, что его рекомендации будут использованы на деле, либо когда он сам не может до конца чётко и ясно составить свои рекомендации и ему требуется дополнительная информация, имеющая межличностный или частный характер. В таком случае консультант использует две игровые формы: либо «учебную», которая имитирует абстрактную ситуацию, внешне похожую на ситуацию в организации (стране, регионе и т.д.), либо «практическую», моделирующую именно те обстоятельства, которые имеют место в данной организации и обладают проблемным характером.

В процессе взаимодействия с клиентом консультанты могут играть разные роли. Выделяют внешних и внутренних консультантов, групповых и индивидуальных, отечественных и международных и т.д. По уровню специальных знаний выделяют консультанта – «учёного», «исследователя» и «эксперта». Клиент и консультант должны воспринимать процесс консультирования как неизбежное взаимодействие. Консультант должен всемерно беречь честь и достоинство своего клиента, но при этом не переходить нормы общественной морали, переступать принципы профессионального кодекса, запрещающего участие в фальсификации данных, использование методов информационного террора, психологического давления на граждан.

В зависимости от ситуации консультант может применять методы взаимодействия с клиентом от отношений типа «адвокат клиента» (предполагающих сохранение лояльности «заказчику» согласно требованиям договора) до отношений типа «адвокат позиции» (выражающих приверженность собственным деловым критериям профессиональной деятельности).

Государственная политика представляет собой целенаправленное решение задач в социальной, экономической, обороной и других сферах общественной жизни, выражающее доминирующие приоритеты и ценности применения власти. Технологии формирования и проведения государственной политики определяются в зависимости от выбора предмета и характера государственного регулирования, финансовых возможностей государства и ряда иных факторов (например, имеющихся обязательств перед другими государствами). В то же время универсальными технологическими звеньями принятия решений, лежащими в основе разработки государственной политики и направленными на согласование интересов, соотнесение целей и средств и т.д., являются политическое прогнозирование, планирование и программирование.

Политическое прогнозирование представляет собой форму гипотетического отражения политики будущего, раскрывающего совокупное влияние тех факторов, которые в данное время влияют на развитие объекта государственного регулирования (или прогнозирование – это разновидность гипотетической и проектной методики отражения будущего). Прогнозирование практически всегда имеет межотраслевой и междисциплинарный характер, позволяя учитывать взаимосвязь объекта регулирования с широким комплексом условий и факторов, обеспечивающих его развитие и изменение. При прогнозировании (и поисковом, и нормативном) используются разнообразные методы, но главным из них является построение сценария развития. Цели и характер государственной политики определяют масштабы прогнозов (макро-, региональный, на уровне отдельной организации (учреждения), по производству отдельного вида услуг и т.д.). Кроме того, прогнозы дифференцируются на долго-, средне-, краткосрочные и оперативные.

В отличие от прогнозирования планирование представляет собой разновидность гипотетического предвидения, отражающего конкретные параметры активности и обязательства субъектов, действующих в определённых условиях и временных рамках для достижения формализованных целей. Это как бы проектно-конструкторская деятельность, цель которой – обрисовать целевую перспективу, предполагая не предвосхищение будущих событий, а учёт воздействия принимаемых сегодня решений на ситуацию в будущем. Программирование представляет собой совокупность мер, направленных на решение конкретной проблемы и жёстко связывающих целевые задания и параметры деятельности по их достижению. Это значительно менее комплексная процедура, чем планирование. Она увязывает процесс достижения конкретной цели с процедурами организации и бюджетного финансирования, координирует действия различных партнёров, процесс информационного обеспечения и т.д. В конечном счете программирование ориентировано на выявление и измерение фактически достигнутых результатов.

Содержание технологий и процедур формирования государственной политики определяется конкретными государственными программами, которые могут быть связаны с решением межведомственной проблемы или задачи, решаемой одним ведомством. В зависимости от этого применяемые техники и методики определения программных целей будут в большей или меньшей степени связаны с координацией, с механизмами согласования действий различных структур государства или с такими типами контроля, как непосредственное государственное финансирование, госзаказ, квотирование, лицензирование, государственное предпринимательство, или с формами косвенного обеспечения программ: налоговой, таможенной, амортизационной или кредитно-денежной политикой. Содержание ведущих технологий формирования государственной политики неразрывно связано с предотвращением риска, представляющего собой универсальное свойство любой деятельности по управлению и руководству социальными процессами. По своей сути риск – это либо отклонение действий субъектов (или развитие ситуации) от поставленных целей, либо увеличение возможности неблагоприятных последствий для управляющей системы.

Конструирование технологий, защищающих решения от чрезмерных рисков, зависит от типа и характера последних (от глобального до локального). Например, для отдельных стран принято составлять рейтинги, отражающие степень риска для иностранного бизнеса, возможность возникновение технологических или экологических катастроф и т.д. Однако применяемые в государстве технологии призваны прежде всего защитить управляющие системы от рисков, возникающих из-за неожиданных перебоев, возникновения форс-мажорных обстоятельств, субъективных просчётов управляющих. Так, на этапах оценивания и диагностирования проблемной ситуации наиболее значительные резервы предотвращения рисков связаны с применением гуманитарных, или интеллектуальных, технологий. Они представляют собой аналитические системы, позволяющие различить факторы и симптомы риска. Факторы риска – это те переменные, которые непосредственно влияют на степень, рост или снижение риска; в таком качестве могут рассматриваться экономические показатели уровня жизни, социальное неравенство, межрелигиозная и этническая рознь и т.д. Симптомы риска – это явные или неявные признаки возможного ухудшения ситуации: нарастание протестного участия, снижение безопасности, рост нестабильности и т.д., которые могут предшествовать или сопровождать развитие ситуации.

Нарастание рисков и создание кризисных для государств ситуаций предполагает применение особых технологий. В целом органы государственного управления отвечают на кризисы за счёт конструирования технологий упреждающего характера. Прежде всего упреждающие действия управляющей системы должны осуществляться в политико-правовой сфере в виде принятия соответствующих законов, открытых и закрытых постановлений правительства, регламентирующих деятельность структур управления в кризисных и чрезвычайных обстоятельствах. Главными задачами такой нормативной системы должны стать физическое сбережение населения и сохранение управленческих центров. В силу этого неотъемлемой частью данного процесса должна рассматриваться и чисто техническая подготовка к кризисам за счёт перераспределения материальных ресурсов и создания запасов, способных гарантировать жизнеспособность граждан и деятельность необходимых структур управления в Центре и регионах. Упреждающая деятельность должна быть связана и с формированием соответствующих кадровых структур: обучением управленческого резерва, соответствующей переподготовкой кадров и их размещением с учётом возможной регионализации конфликта. Особым значением обладает и превентивная деятельность государства в сфере информационно-коммуникативных отношений, предполагающая специальные акции в отношении СМИ (укрепление их технического и кадрового потенциала, обеспечение защиты каналов информирования и т.д.), организацию системы надёжного оповещения на местах, расширение возможностей мобилизации информационных каналов. Кризисные технологии в большей степени имеют персонализированный характер и ориентированы на применение их конкретным политиком или элитарной микрогруппой, в силу чего нарастает зависимость применения технологий от стиля лидерства, типа правящей элиты, активности её различных сегментов. Антикризисная деятельность государства, как правило, неразрывно связана с корректировкой его отношений с контрагентами – партиями, оппозицией, зарубежными партнёрами и т.д., чьи действия могут существенно ограничить средства и методы государственного регулирования кризисов.

Важнейшую роль в политическом процессе имеют информационные технологии. Обратим внимание на их агитационно-пропагандистский тип, который в целом направлен на контроль за сознанием и поведением людей. Наиболее типичными способами и приёмами такого информирования являются дезинформация и фальсификация сведений, манипулирование сознанием. Политическая история дала множественные примеры использования дезинформации не только, как частичной технологии, но и как масштабного информационного курса государства, обеспечивающего осуществление крупных политических целей. В настоящее время подобные приёмы широко используются не только в сфере межгосударственных отношений в качестве прикрытия подлинных целей, но и на внутреннем политическом рынке в виде лживых сообщений о намерениях конкурентов и сведений о несуществующих у них целях, в форме сокрытия сведений о свершившихся событиях, в виде тенденциозной оценки и пристрастного комментирования фактов, скрывающего их суть, и т.д. В этом смысле самой изощрённой технологией дезинформирования является частичное, дозированное использование правдивой информации, позволяющее представить событие в нужном и искажённом свете. Дезинформация может выступать составной частью манипулятивных технологий как особого вида информационного воздействия, направленного на сокрытие коммуникатором собственных целей, но при этом возбуждающим у реципиентов намерения, совпадающими не с его собственными желаниями, а с интересами данного коммуникатора. В зависимости от целей тщательно скрываемого управления мышлением и поведением контрагента выбираются и соответствующие информационные приёмы, например, отрывочное и выборочное информирование, а также «вал информации», не позволяющий человека отличить «зерна от плевел», ввергающий его в состояние растерянности. К наиболее показательным приёмам манипулирования можно отнести и клиширование информации, т.е. использование готовых образов, значений и стереотипов. При манипулировании характерно: «навешивание ярлыков», т.е. присваивание отдельным лицам иди их действиям однозначно позитивных или негативных оценок; использование «двойных стандартов» при оценке действий союзников и противников; «ложная аналогия», когда сравниваются два по сути разных, но внешне похожих явления, и др. Для манипулятивных технологий характерны также отказ от развёрнутой аргументации и подмена её техникой психологического внушения. В этот информационных арсенал входят акции, воздействующие на болевые социальные точки, например, традиции конфронтации между различными группами населения, подозрения в искренности властей или союзников и т.д. Весьма распространена и диффамация, т.е. предание гласности порочащих кого-либо сведений, «игра цифрами».

Технологии паблик рилейшнз (ПР) представляют собой систему информационно-аналитических действий, принципом которых является обеспечение реализации политических целей на основе честного и уважительного отношения к реципиенту. Поэтому, несмотря на то что в рамках ПР могут частично использоваться отдельные приёмы, более характерные для агитации и пропаганды, в целом эти технологии нацелены на принципиальный отказ от обмана и фальсификации фактов и предполагают наличие обратных связей реципиента с коммуникатором. Технологии ПР нацелены на всестороннее разъяснение реципиентам существующих политических проблем, на создание положительного в их глазах образа (имиджа) коммуникатора, на обеспечение благоприятной общественной атмосферы для реализации предусмотренных действий, а также на завоевание и сохранение высокого авторитета Центра принятия решений. В конечном счёте такая устойчивая линия поведения на информационном рынке ведёт к формированию у людей устойчивой ценностной ориентации на политические события, побуждает их к сознательным действиям. Основными принципами ПР являются:

• открытость информации;

• взаимная выгода реципиента и коммуникатора;

• опора на общественное мнение; уважительное отношение к общественности.

Отцом-основателем ПР как специфической линии поведения на информационном рынке можно считать американца А. Ли, который в начале XX в., будучи независимым экспертом по коммуникациям, указывал на необходимость учёта интересов общественности и правдивой информации как условия успешного функционирования бизнеса. В то же время массовый переход к такому типу построения коммуникативных отношений с потребителями информации стал складываться только после Второй мировой войны и прежде всего касался выстраивания новых отношений с прессой. В 50-х гг. руководители корпораций и государственных органов стали уделять больше внимания объяснению своих замыслов потребителям и населению, стремиться давать людям ответы на поставленные ими вопросы, обосновывать свои стремления и встраивать их в определённую систему философских и культурных значений. В 70-х гг. технологии ПР начали вносить новые элементы в развитие мировой экономической ситуации и проведение межгосударственной политики. В 90-х гг. ПР стала интенсивно перестраиваться в связи с интенсивным техническим развитием СМИ, компьютеризацией, расширением мировой сети (Интернет). За счёт этого массовая информация превратилась в важнейшее «стратегическое и политическое сырьё» общества (К. Матрикон), универсальный источник его энергии и развития. Исторически эволюция ПР выявила ряд направлений. В частности, ПР-технологии различаются в зависимости от того, какие задачи они выполняют. Эти задачи весьма разнообразны: обслуживание связей коммуникатора с государственными и общественными организациями (public affairs), создание благоприятного образа личности (image making), построение отношений со СМИ (media relations), управление процессом восприятия аудиторией и сообщениями (massage management), работа с кадрами, персоналом информационных центров (employee communications), общественная экспертиза (public involvement), поддержание взаимоотношений с инвесторами (investor relations), проведение презентационных мероприятий: конкурсов, лотерей и др. (special events), управление кризисными ситуациями (crisis management) и т.д.