pnb_2015

никантов (Зачесова, 2008), формирования межличностных отношений (Гребенщикова, 2012), развития самого разговора (Павлова и др., 2005). Без обращения к интенциональному плану дискурса невозможно уяснить общие механизмы координации реплик собеседников и организации речевого взаимодействия.

Целью исследования явилось описание интенциональной организации речевого взаимодействия собеседников в процессе диалога.

Общая гипотеза исследования состояла в том, что организацию речевого взаимодействия определяют взаимосвязанные интенциональные паттерны, в которых фиксируется отклик собеседника на выраженные субъектом интенции. Отдельные интенции формируют ведущие интенциональные направленности дискурса, которые обусловливают конкретную форму взаимодействия и направляют его развитие.

Характеристика выборки. Объектом исследования выступали повседневные диалоги студентов. Было записано и транскрибировано 58 диалогов средней продолжительностью 29 реплик (min=5, max=195). Среди них было равное количество собственно диалогов и полилогов (понятия «собственно диалог» и «полилог» используются для дифференциации речевого взаимодействия между двумя и большим количеством собеседников). В разговорах принимали участие от 2 до 11 собеседников. Все они являлись студентами ГАУГН, хорошо знакомыми друг с другом. В исследовании приняло участие 34 чел.: 6 юношей и 28 девушек, в возрасте 17–21 год (средний возраст – 18,7 лет).

Применяемые методические средства. При анализе речевого материала был использован метод интент-анализа (Ушакова и др., 2000). Для статистической обработки данных использован программный пакет Statistica 6.0, способы непараметрического анализа данных. Для анализа результатов экспертной оценки применен коэффициент согласованности Флейса для номинальных переменных и статистика отношения шансов (Флейс, 1989).

Результаты и их обсуждение. Интент-анализ повседневного студенческого дискурса выявил 53 интенциональные категории, которые иерархически соподчинены и относятся к одной из 8 ведущих интенциональных направленностей (ВИН) дискурса: побудить к действию; побудить к общению, обсуждению; поддержать общение, обсуждение; поддержать партнера и его действия; уклониться, возразить, не поддержать; изменить мнение; выразить отношение, состояние; выразить свое мнение. Выявлены значимые различия между ВИН (коэффициент χ2 Пирсона, р<0,01), что указывает на статистическую обоснованность их выделения. В повседневном дискурсе преобладают ВИН «Поддержать общение, обсуждение» (39,2% общего числа реализованных интенций), ВИН «Побудить к общению, обсуждению» (15,8%), ВИН «Выразить отношение, состояние» (11,6%) и ВИН «Уклониться, возразить, не поддержать» (9,5%).

31

Представленные данные обнаруживают приоритетную направленность дискурса на поддержание, развитие коммуникации и регуляцию межличностных отношений. Выявлена его эмоциональная насыщенность, на что указывает значительная выраженность интенций ВИН «Выразить отношение, состояние» («выразить радость», «выразить недовольство» и пр.).

Реализуемые в процессе взаимодействия интенции образуют согласованные интенциональные паттерны, в которых отражаются актуальные интенции собеседников и отклик партнера на их реализацию. Координация реплик осуществляется не только посредством согласования парных интенциональных категорий («запросить информацию – сообщить», «уточнить понимание – пояснить» и др.). Проявленная интенция может актуализировать несколько ответных реплик, которые могут не соседствуют друг с другом и принадлежать разным коммуникантам. Полиинтенциональная инициирующая реплика может формировать несколько интенциональных паттернов.

Сочетание различных вариантов интенциональных паттернов определяет интенциональную организацию речевого взаимодействия. При линейной организации инициирующая и ответная интенции соотносятся последовательно (34 из 58 диалогов). В разветвленной структуре интенции могут соотноситься как последовательно, так и отсроченно, многократно (24 из 58 диалогов). В ней выделяются фрагменты узловой организации, которая предполагает отнесенность ответных интенций к общей инициирующей интенции.

Выявлены 3 формы интенциональной координации реплик – непосредственное, отсроченное и совмещенное отреагирование проявленной интенции коммуникантом. В повседневном дискурсе преобладает непосредственное отреагирование интенций (55,7% общего числа зафиксированных интенций): собеседник реализует ответный отклик непосредственно после инициирующей реплики партнера. Совмещенное отреагирование менее выражено (5,2%) и предполагает общий отклик партнера на несколько реализованных интенций. Отсроченный отклик реализуется спустя несколько реплик партнера (5,3%).

Часть проявляемых интенций релевантного ответа не вызывает (33,8% общего числа зафиксированных интенций). В одних случаях подобное неотреагирование связано с влиянием ситуационных условий (1,4%). В других случаях оно определяется конвенциональными факторами (2,6%), которые соотносятся с типом реализуемых интенций: интенции «активного слушания» («обозначить понимание партнера», «подтвердить» и др.), «этикетные» интенции («поблагодарить», «поприветствовать» и др.).

Неотреагирование коммуникативного плана преобладает (29,8% от общего числа зафиксированных интенций). Оно характеризуется субъективным игнорированием проявленных интенций, что является

32

своеобразной стратегией, позволяющей влиять на ход взаимодействия. Нередко отклик партнера не получают составляющие полиинтенциональной реплики (13,1%). Также возможно игнорирование реплики в целом (16,7%). Оно рассматривается как коммуникативное неконфликтное противодействие: диалог продолжается, но может изменить линию развития.

Сравнение интенциональной организации речевого взаимодействия в собственно диалогах и полилогах обнаруживает единообразие их интенционального состава и преобладание направленности на поддержание и развитие коммуникации. Вместе с тем обнаруживается ее специфика. Собственно диалоги отличаются большей интенциональной насыщенностью, в них чаще фиксируется непосредственное отреагирование интенций и отсутствие отклика на составляющие полиинтенциональной реплики. В полилогах чаще отмечается отсроченный отклик собеседника и неотреагирование высказывания в целом.

Для диалогической формы речевого взаимодействия более характерна линейная интенциональная организация. Полилогическое взаимодействие более продолжительно и мультинаправленно. Оно предполагает развертывание нескольких интенциональных линий за счет коммуникативной инициативы нескольких участников. Его интенциональная структура отличается разветвленностью и может включать фрагменты узлового характера.

Итак, в результате исследования обнаружена приоритетная направленность повседневного студенческого дискурса на поддержание, развитие коммуникации и регуляцию межличностных отношений. Отмечена его эмоциональная насыщенность. Манифестируемые интенции образуют согласованные интенциональные паттерны, сочетание которых определяет интенциональную организацию речевого взаимодействия (линейную, разветвленную, узловую). Выявлены 3 формы интенциональной координации реплик собеседников, среди которых преобладает непосредственное отреагирование интенций. Причинами неотреагирования интенций выступают факторы ситуационного, конвенционального и коммуникативного плана. Специфика диалогического взаимодействия проявляется в большей интенциональной насыщенности, ему в большей степени присуща линейная интенциональная структура. Полилогическое взаимодействие более продолжительно и мультинаправленно, ему присуща разветвленная интенциональная структура, которая может включать фрагменты узловой.

Литература

Гребенщикова Т. А. Интенциональная организация семейного дискурса: Дис. … канд. психол. наук. М., 2012.

Зачесова И. А. Взаимопонимание собеседников и его роль в развитии диалога // Вопросы психологии. 2008. № 1. С. 66–76.

33

Павлова Н. Д., Алмаев Н. А., Зачесова И. А., Латынов В. В., Шустова Л. А. Ин- тент-анализ вербальной коммуникации // Проблемы психологии дискурса / Отв. ред. Н. Д. Павлова, И. А. Зачесова. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2005. С. 28–42.

Ушакова Т. Н., Павлова Н. Д., Латынов В. В., Алексеев К. И. Слово в действии. Интент-анализ политического дискурса. СПб.: Алетейя, 2000.

Флейс Дж. Статистические методы для изучения таблиц долей и пропорций / Пер. с англ. И. Л. Легостаевой, А. М. Никифорова. М.: Финансы и статистика, 1989.

Психологический защитный механизм компенсации

идругие защитные механизмы

улиц с разным уровнем перфекционизма

И.С. Бажова (Москва)

Психологические защитные механизм были открыты Фрейдом еще в 1879 г., однако их изучение остается значимым и по сей день. Механизмы психологической защиты обеспечивают «жизненно важную» защиту Эго от тревог, возникающих вследствие влияния Супер-Эго и Ид,

иучаствуют в процессе, сохранения и поддержания баланса психического здоровья. В данной работе рассматривались следующие психологические защитные механизмы: компенсация, регрессия, отрицание, подавление, проекция, замещение, интеллектуализация, реактивное образование.

Вэкспериментальном исследовании рассматривались связи психологических защитных механизмов и перфекционизма. Хьюитт и Флетт описали следующие составляющие перфекционизма: перфекционизм, ориентированный на себя, перфекционизм, ориентированный на других, социально предписанный перфекционизм (Hewitt, Flett, 1998).

При высоком уровне перфекционизма, ориентированного на себя, человек предъявляет завышенные требования к себе; при высоком уровне перфекционизма, ориентированного на других, – к другим;

апри социально предписанном перфекционизме человек расценивает требования, предъявляемые к нему окружающими, как завышенные

инереалистичные.

По определению Хьюитта и Флетта, перфекционизм – это стремление быть совершенным, безупречным во всем. Перфекционизм, ориентированный на себя, предполагает наличие высоких личностных стандартов, внутреннюю мотивацию самосовершенствования, склонность сосредотачиваться на цели и готовность прикладывать усилия ради их достижения: предполагает повышенную самокритичность, развитую самодисциплину, самоконтроль, склонность к рефлексии.

34

Выраженность этой составляющей перфекционизма предполагает самокритичность, которая при чрезмерной выраженности может переходить в склонность к чрезмерному самоисследованию, самокопанию и самообвинению, делающую невозможным принятие собственных изъянов, недостатков и неудач. Перфекционизм, ориентированный на себя, – составляющая, которая, как установили Хьюитт и Флетт, существенно превалирует над остальными у людей с высокой степенью выраженности стремления быть совершенными, у людей одаренных, у людей, академически успешных (Hewitt, Flett, 1998).

Предположительно это связано с тем, что перфекционисты полагают, что они должны быть совершенными во всем и неудачи не вписываются в их картину мира и не имеют достойных способов компенсаций, нахождения замен, решений, выхода.

Согласно Е. С. Романовой (Романова, 1996), компенсация используется осознанно, что может свидетельствовать о том, что перфекционисты осознанно не хотят оставлять неудачные дела и стремятся их закончить, довести до совершенства, что, возможно, может приводить к невротическим реакциям.

Основная гипотеза, сформулированная в ходе исследования, касается связи психологического защитного механизма компенсации и перфекционизма. Предполагалось, что при высоком уровне перфекционизма у испытуемых будут низкие показатели по психологическому защитному механизму компенсации. Также предполагалось, что различные виды перфекционизма вносят различный вклад в связь психологического защитного механизма компенсации и перфекционизма. Со стороны перфикционизма наибольший вклад в связь с психологическим защитным механизмом компенсации предположительно должен вносить перфекционизм, ориентированнй на себя.

В эмпирическом исследовании принимал участие 91 респондент. Средний возраст испытуемых – 27 лет. Среди респондентов 52 женщины (57% от общего числа выборки) и 39 мужчин (43% от общего числа выборки).

Для изучения психологического защитного механизма компенсации в исследовании применялась методика «Индекс жизненного стиля» в адаптации Л. И. Вассермана (Вассерман, Ерышев, 2005). Для распределения испытуемых по уровню перфекционизма использовалась методика «Многомерная шкала перфекционизма» П. Хьюитта и Г. Флетта (Англоязычный вариант Multidimentional Perfectionism Scale (MPS), Hweitt & Flett) в адаптации И. И. Грачевой (Грачева, 2006).

Результаты данного исследования были получены следующие. Были обнаружены значимые обратные связи:

1)психологического защитного механизма компенсации и перфекционизма, ориентированного на себя; перфекционизма, ориентированного на других; общего уровня перфекционизма;

35

2)психологического защитного механизма проекция и перфекционизма, ориентированного на других; социально предписанного перфекционизма; общего уровня перфекционизма;

3)психологического защитного механизма регрессия и социально предписанного перфекционизма;

4)Психологического защитного механизма замещение и социально предписанного перфекционизма;

5)психологического защитного механизма интеллектуализация перфекционизма, ориентированного на себя; общего уровня перфекционизма;

6)психологического защитного механизма реактивное образование перфекционизма, ориентированного на себя; перфекционизма, ориентированного на других; социально предписанного перфекционизма; общего уровня перфекционизма;

В результате проделанной работы сделаны следующие выводы:

1.Корреляция психологического защитного механизма компенсации

иперфекционизма равняется значению –0,4. Отрицательная значимая корреляция свидетельствует о том, что между личностной чертой перфекционизмом и психологическим защитным механизмом компенсацией существует обратная связь. Полученные данные подтвердили гипотезу о том, что у лиц с высоким уровнем перфекционизма наблюдаются низкие показатели по психологическому защитному механизму компенсации, в то время как у лиц с низким уровнем перфекционизма – высокие показатели по психологическому защитному механизму компенсации.

2.Обнаружены обратные корреляционные связи психологических защитных механизмов – проекция, регрессия, замещение, интеллектуализация, реактивное образование. При высоком уровне показателей по защитным механизмам наблюдаются низкие показатели по перфекционизму и наоборот. Эти полученные данные требуют дальнейшей эмпирической проверки.

Литература

Вассерман Л.И., Ерышев О.Ф., Клубова Е.Б. Психологическая диагностика индекса жизненного стиля. СПб.: Изд-во института В. М. Бехтерева, 2005.

Грачева И. И. Адаптация методики «Многомерная шкала перфекционизма» П. Хьюитта и Г. Флетта // Психологический журнал. 2006. Т. 27. № 6.

Романова Е. С., Гребенников Л. Г. Механизмы психологической защиты: генезис, функционирование, диагностика. Мытищи: Талант, 1996.

36

Роль смысложизненных ориентаций в профессиональной успешности спортсменов

на разных этапах спортивной карьеры

Д. С. Бакуняева (Москва)

Введение. Рассмотрение спортивной деятельности как профессиональной стало особенно актуально в нашей стране после принятия в 1999 г. закона «О физической культуре и спорте в Российской Федерации». В этой связи возрос интерес к изучению факторов профессиональной успешности спортсменов как субъектов деятельности.

Спортивная профессия отличается от остальных, прежде всего, ранней профессионализацией и ранним завершением карьеры. Это делает необходимым изучение этапов спортивной карьеры, которая представляет собой более сжатую форму не только общепринятой профессиональной периодизации, но и сжатой модели жизни в целом. Более полное представление и описание существующих психологических моделей и кризисов спортивной карьеры дала Н. Б. Стамбулова, которых мы и придерживались в нашем исследовании (Стамбулова, 1997).

Актуальность исследования обусловливается рассмотрением спортсмена как субъекта деятельности, а его профессиональной успешности – как результата этой деятельности. Поскольку успешность является не только требованием к профессии, но и требованием социума, то в этой связи видятся необходимыми исследования смысложизненных ориентаций спортсменов как психологических регуляторов этой деятельности, включающих в себя систему социальных и личностных смыслов, придающих жизни осмысленность.

Цель исследования: изучение влияния смысложизненных ориентаций на профессиональную успешность спортсменов, находящихся на разных этапах спортивной карьеры.

Гипотеза исследования: на разных этапах спортивной карьеры существуют различия во влиянии тех или иных смысложизненных ориентаций на профессиональную успешность спортсменов.

Организация исследования: исследование проводилось на базе Федерального научно-клинического центра ФМБА России в период с 2012 по 2013 г.

Исследуемая выборка: в исследовании приняли участие 500 спортсменов обоего пола, в возрасте от 15 до 39 лет. Виды спорта, входящие в выборку эмпирического исследования: тяжелая атлетика – 112 чел.; парусный спорт – 57 чел.; легкая атлетика – 71 чел.; современное пятиборье – 57 чел.; плавание на открытой воде – 30 чел.; велоспорт-шоссе – 64 чел.; велоспорт ВМХ – 30 чел.; велоспорт МТБ – 43 чел.; велоспорттрек – 36 чел.

Методы исследования. Для изучения смысложизненных ориентаций использовался тест смысложизненных ориентаций Д.А. Леонтьева,

37

который представляет собой 20 описаний действий, состояний и переживаний, которые оцениваются по 7-балльной шкале. Шкалы теста включают в себя интегральный показатель «общая осмысленность жизни»

ипять субшкал: «цели жизни», «процесс жизни», «результативность жизни», «локус контроля Я», «локус контроля жизни» (Леонтьев, 1992, с. 19).

Объективными критериями оценки профессиональной успешности являлись: спортивный разряд, рейтинг спортсменов (внутренний российский и международный), результаты выступлений на крупнейших международных и российских соревнованиях, наличие установленных рекордов.

Статистическая обработка данных проводилась с помощью множественного регрессионного и корреляционного анализов в программе Statistica.

Результаты и их обсуждение. Для доказательства гипотезы данного исследования был применен множественный регрессионный анализ. Использовался прямой пошаговый анализ, с помощью которого было выявлено, что смысложизненные ориентации оказывают влияние на успешность (F=11,86 при р<0,01), причем значимыми для успешности являются смысложизненные ориентации «цели в жизни» (β=0,24 при р<0,01) и «локус контроля-жизни» (β=0,18 при р<0,05). Т. е. при наличии у спортсмена целей на будущее, придающих его жизни осмысленность, направленность и уверенность в способности контролировать события собственной жизни, высока вероятность его профессиональной успешности. Однако анализ коэффициента детерминации показал, что данная модель может детерминировать только 9% успешности спортсменов. Это свидетельствует о том, что во всей выборке существует подгруппа спортсменов, у которых смысложизненные ориентации достаточно сильно детерминируют успешность.

Сцелью выявления этой группы выборка была разделена нами на возрастные этапы. Было выявлено, что на возрастную группу от 30 лет

истарше смысложизненные ориентации не только оказывают значимое влияние (F=10,2 при р<0,05), но и детерминируют успешность на 77%. Причем анализ β-коэффициентов показал, что чем выше выраженность шкалы «результативность жизни», т.е. удовлетворенности самореализацией (β=1,38 при р<0,001), тем выше профессиональная успешность спортсменов. Возможно, это связано с тем, что данная возрастная группа спортсменов находится на этапе кризиса перехода к завершению спортивной карьеры. Поэтому именно оценка спортсменами своей результативности, пройденного отрезка жизни, является наиболее значимыми на данном этапе. Иными словами, субъективная оценка своей продуктивности и результативности своей жизни оказывает прямое влияние на конечный продукт профессиональной деятельности. По остальным возрастным периодам была выявлена очень низкая детерминация смысложизненных ориентаций спортивной успешности (10–11%).

38

Нами также был проведен корреляционный анализ в группах, разделенных по возрасту. Было выявлено, что у спортсменов, находящихся

ввозрасте от 19 до 22 лет, при выраженности шкал «цели в жизни», «локус контроля жизни» (р<0,05) и «общая осмысленность жизни» (р<0,01), отмечается более высокая профессиональная успешность. Иными словами, для спортсменов, находящихся на этапе кризиса перехода от стадии углубленных тренировок в избранном виде спорта к стадии первых больших достижений, значимыми для успешности оказываются наличие целей на будущее, придающих жизни направленность и временную перспективу, уверенность в способности контролировать свою жизнь. У спортсменов, находящихся на этапе высших достижений (зоны оптимальных возможностей) в возрастном периоде от 23 до 26 лет, отмечается схожая картина: более высокие значения по шкалам «цели

вжизни» и «локус контроля жизни» способствуют большей профессиональной успешности (р<0,01). По мнению Н.Б. Стамбуловой, на данных этапах спортивные цели становятся главными жизненными целями, что определяет необходимость их согласования и перестройки образа жизни в целом (Стамбулова, 1998).

На стадии кризиса перехода к финишу спортивной карьеры на профессиональную успешность оказывает влияние такая смысложизненная ориентация, как «результативность жизни» (р<0,05). Т. е. позитивная оценка своего прошлого, своей результативности способствует профессиональной успешности. Вероятно, это связано с тем, что кризис перехода к финишу спортивной карьеры сопровождается стабилизацией или даже снижением спортивных результатов, однако большинство спортсменов хотят продлить этап финиша и отодвинуть уход из спорта (Стамбулова, 1997).

Обобщая все вышеизложенное, можно заключить, что для достижения большей профессиональной успешности в спорте с возрастом меняется фокус со смысложизненных ориентаций «цели в жизни», на «результативность жизни».

Выводы. С возрастом значимость смысложизненных ориентаций для профессиональной успешности спортсменов меняется. Если на этапах специализации и мастерства для профессиональной успешности значима такая смысложизненная ориентация, как «цели в жизни», то на этапе завершения спортивной карьеры роль психологической детерминанты профессиональной успешности играет «результативность жизни». Это согласуется с уже имеющимися положениями о том, что смысложизненные ориентации имеют динамический характер.

Литература

Леонтьев Д. А. Тест смысложизненных ориентаций (СЖО). М.: Смысл, 1992. Переверзин И. И., Суслов Ф. П. О структуре современного спорта высших достижений и социально-правовом статусе спортсменов-профессио- налов // Теория и практика физической культуры. 2002. № 5. С. 57–61.

39

Стамбулова Н. Б. Кризисы спортивной карьеры // Теория и практика физической культуры. 1997. № 10. С. 21–24.

Стамбулова Н. Б. Структурное описание спортивной карьеры // Человек в мире спорта: Новые идеи, технологии, перспективы: Тезисы доклада на Международном конгрессе. 1998. Т. 2. С. 351–352.

Гибридизация позиционных интерфейсов мозг–компьютер и айтрекинга как новый метод исследования процессов восприятия*

И. А. Басюл (Москва)

Интерфейс мозг–компьютер (ИМК) – это технология, в которой определенные параметры или события в электрической активности головного мозга человека становятся командами для внешних устройств, например компьютера. Она возможна, прежде всего, потому, что произвольные и непроизвольные мысленные акты, такие как удержание произвольного образа, выполнение какой-либо задачи, концентрация внимания на внешних и внутренних объектах, процессы восприятия стимулов различной модальности, так или иначе отражаются в характеристиках электрической активности мозга человека, в ее пространст- венно-временных паттернах. Через процесс оперантного обусловливания эти комплексы становятся управляющими командами для внешних устройств, а человек-оператор при этом получает возможность управлять этими устройствами без помощи периферических нервов и мышц, «напрямую» от мозга. Одной из разновидностей подобного рода систем является ИМК на волне P300, где основным управляющим сигналом является так называемый когнитивный потенциал (волна) P300. Этот потенциал появляется в условиях, когда от человека требуется отслеживание «выходящего из ряда» (odd-ball) стимула. В ИМК на волне P300 процедура происходит следующим образом: оператору демонстрируется набор букв в определенных позициях на экране компьютера, буквы в случайном порядке подсвечиваются, и если оператор сконцентрирован на какой-либо букве и ожидает ее подсветки, то подсветка этой буквы вызовет у него появление потенциала P300. Этот потенциал будет распознан специальным алгоритмом, входящим в систему ИМК, после чего станет возможным определить букву, на которой был сконцентрирован оператор. Для более надежного выделения волны P300 из фоновой электроэнцефалограммы и более точного определения элемента, на котором сконцентрирован оператор, подсветка элементов проводится в несколько циклов.

*Работа проводится в рамках гранта РГНФ №15-36-01386 «Закономерности организации окуломоторной активности в среде интерфейс «мозг–ком- пьютер».

40