Гальперин А.И. Очерки по стилистике АЯ

его члена, создавая как бы большую протяженность всей группы»1

Конечно, иногда, выделение определенной части высказывания влечет за собой и переосмысление того, что является главным в сообщении. Обычно второстепенные члены предложения не могут быть приравнены по степени предикации к главным членам предложения. Однако столь сильна бывает выразительность интонации, вызванная положением обособленного члена предложения, что в ряде случаев синтаксически зависимые члены предложения, благодаря обособленности, выражают основное содержание высказывания.

Как было указано выше, обособление в английском языке представляет собой явление родственное инверсии. Это сходство признаков инверсии и обособления проходит по двум линиям: а) по линии структурно-синтаксической и б) по линии стилистически-смысловой. Как инверсия, так и обособление выделяют определенные члены высказывания благодаря нарушению привычных связей в предложении, тем самым выделяя их интонационно. Интонационное выделение в свою очередь ведет за собой более сильную стилистически-смысловую нагрузку выделенных членов предложения.

Почему же слово или словосочетание, которое оказывается изолированным в предложении, обладает большей выразительностью и большей смысловой емкостью? По той же причине, по которой всякое изолированно взятое слово оказывается в значительно большей степени обобщенным, включающим в себя все, а не какие-то отдельные признаки обозначаемого явления. Писатели поэтому часто прибегают к нарушениям синтаксических связей слов, так как подобное нарушение придает, как принято говорить, большую «самостоятельность» словам или словосочетаниям.

В примере, приведенном выше, предложение: an evening of clear, quiet beauty, all harmony and comfort, except within his heart, оказывается почти самостоятельным назывным предложением. Однако оно выступает в роли обособленного оборота по отношению ко всему высказыванию

1 В. Н. Ярцева. Основной характер словосочетания в английском языке. ИАН, ОЛЯ, 1947 г. в. 6 стр. 508.

192

именно потому, что оно связывает все высказывание в единое целое. Приведем еще один интересный пример обособленного оборота: Daylight was dying, the moon rising, gold behind the poplars. (Galsworthy.) Анализируя этот пример, можно, конечно, усмотреть здесь не обособление, а эллиптический оборот. Действительно, можно себе представить, что это предложение является в своем полном виде примерно таким: Daylight was dying, the moon like gold was rising behind the poplars. Но в этом случае структура предложения у Голсуорси явно противоречит созданной конструкции, потому что кроме опущения элемента сравнения like, мы наблюдаем также и особое взаимоположение членов предложения. Поэтому в данном примере мы имеем дело не с эллипсисом, а с обособлением. Обособлению подверглось все словосочетание gold behind the poplars. Несколько иной характер носит обособление в следующем примере: "I want to go," he said, miserable. (Galswоrthу). Здесь прилагательное miserable выступает в качестве определения местоимения he. Но будучи оторвано от него, прилагательное miserable приобретает особые черты, свойственные обособленным словам. Степень предикации здесь чрезвычайно высока. Это предложение может быть условно приравнено к Не became miserable and said....

Вот еще пример аналогичного построения: She was lovely, all of her — delightful. (Dreiser.) И здесь слово delightful может рассматриваться как второй предикатив в предложении she was lovely, который синонимически усиливает эффект высказывания. Но будучи оторван от своего синонима lovely вводным, также обособленным all of her (которое может рассматриваться как плеонастическое подлежащее), слово delightful приобретает особую самостоятельность, примерно равнозначную самостоятельности восклицательного предложения.

В английском языке чаще всего обособляются такие второстепенные члены предложения, которые сами еще имеют пояснительные слова, определительные обороты и т. д. Например:

June stood in front, fending off this idle curiosity — a little bit of a thing, as somebody once said, "all hair and spirit..." (Galsworthy.)

Иногда между инверсией атрибутивного типа и обособленными определениями трудно провести границу. Так например, в предложении "She admired her husband, strong, brave, and victorious." (Thackeray.) прилагательные strong, brave, victorious являются инвертированными по отношению к определяемому ими слову husband. Но может быть именно в силу инверсии интонационное выделение столь сильно, что последние определения уже становятся в положение обособленных членов предложения.

Своеобразный случай обособления представляет собой следующий пример:

Не told her his age, twenty-four; his weight, ten stone eleven, his place of residence, not far away ... (Galswоrthy.)

Здесь обособление приобретает особую стилистическую функцию: оно вводит несобственно прямую речь.

Обособленные twenty-four; ten stone eleven; not far away

фактически представляют собой нечто среднее между прямой и косвенной речью. С некоторым основанием можно рассматривать эти члены предложения как обрывки прямой речи, воспроизводимой автором.

Обособление, как стилистический прием, является типизацией особенностей синтаксиса устного типа речи. В этом типе речи особо часты случаи разрыва привычных синтаксических связей, нарушения управления, согласования и т. д.

Обособлению могут подвергаться не только отдельные слова и словосочетания, но и целые высказывания, отдельные номинативные предложения, которые, если бы они не оказались в составе сложного синтаксического целого могли бы представлять собой самостоятельные назывные предложения.1 Их обособление, таким образом, является лишь функцией логических, а не синтаксических связен. С другой стороны, иногда синтаксическая разорванность предложений, фрагментарность способствует большему логическому выделению отдельных частей предложения, фактически не имеющих этой смысловой независимости. Таким

1 Так называемые вводные предложения (parenthetical sentences) по существу представляют особые случаи обособления целых предложений в составе синтаксического целого.

194

образом, обособление — это прием, который влечет за собой логическое выделение одной части высказывания в связи с местом, которое занимает это высказывание в предложении, местом, которое приводит к разрыву обычных синтаксических связей между частями высказывания. Этот разрыв предполагает соответствующее интонационное оформление и вызывает, соответственно, дополнительные смысловые оттенки вплоть до значительно большей степени предикации в самом содержании высказывания.

Формы обособления еще недостаточно изучены. Приведенные выше примеры показывают, что не всякий разрыв синтаксической формы ведет к обособлению. Логическая связь между разорванными частями предложения подсказывает возможные неоформленные синтаксические связи. Как она может быть осуществлена, какими языковыми средствами, — вопрос, который еще ждет своих исследователей.

2. СТИЛИСТИЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ОСОБЕННОСТЕЙ СИНТАКСИСА УСТНОГО ТИПА РЕЧИ

Как мы уже говорили, каждый из типов речи, письменный и устный, имеет свои характерные особенности как в использовании словарного состава языка, так и в синтаксических конструкциях.

Не всякая особенность синтаксиса устной речи может выступать в качестве определенного стилистического приема. Напомним, что стилистическим приемом мы называем такое использование типических для языка особенностей синтаксического и лексического характера, которые представляют собой обобщение, типизацию имеющихся в языке фактов.

Проанализируем стилистические приемы, которые возникают в результате типизации особенностей устного типа речи.

Эллипсис

Под эллипсисом понимается умышленное опущение какого-либо члена предложения в литературно-письменном типе речи. Следовательно, не всякое опущение членов пред-

ложения выступает в качестве стилистического приема, а только такое, которое появляется в литературнописьменном типе речи. Термин «эллипсис» не относится к неполным предложениям, которые характерны для устного типа речи, поскольку здесь ничего не опускается. Термин «неполные предложения», хотя и неадекватно выражающий суть явления, все же более точно характеризует структурный тип предложения, свойственный устной речи, чем термин «эллипсис». Этот последний мы будем применять только к такого рода случаям, где имеется не отсутствие какого-либо члена предложения (понятного из ситуации высказывания), а умышленное опущение какоголибо члена предложения в определенных стилистических целях. Поясним это примером. В предложениях

See you tomorrow! Had a good time? Won't do. You say that!

отсутствуют различные члены предложения. Отсутствие членов предложения в вышеприведенных примерах вызвано различными причинами. Так например, в первых двух примерах отсутствие подлежащего и части сказуемого обусловлено ситуацией, в которой происходит общение и которая позволяет такого рода построение.1 В третьем примере отсутствие подлежащего вызвано некоторой небрежностью, характерной вообще для устного живого общения. Интересно, что эта небрежность вызывается иногда и быстрым темпом живой разговорной речи. Последний пример вызван возбужденным состоянием говорящего, о чем свидетельствует восклицательный знак, графически подсказывающий соответствующее интонационное оформление возбужденного высказывания.

Другое дело эллипсис в следующем предложении:

So Justice Oberwaltzer — solemnly and didactically from his high seat to the jury. (Dreiser.)

1 Некоторые рассматривают это как отклонение от «норм» языка. Как указывалось выше (см. стр 29), никакого нарушения норм языка здесь нет. Мы имеем дело с особыми нормами устной разговорной речи.

196

В этом предложении опущено сказуемое. Интересно разобрать структуру этого предложения несколько более подробно. В этом предложении имеется группа подлежащего, обстоятельственные обороты и косвенное дополнение to the jury. Один из главных членов предложения — сказуемое — опущен. Прежде всего необходимо отметить что здесь мы имеем опущение, а не отсутствие, и, следовательно, стилистический прием, а не норму. Причины, вызвавшие такого рода опущение, уже не могут быть идентичны тем причинам, которые вызывают отсутствие отдельных членов предложения в живой разговорной речи. Здесь опущение, хотя и основанное на типическом в разговорной речи, преследует цели осознанного воздействия на читателя. Иными словами, если отсутствие членов предложения в живой разговорной речи не имеет цели воздействия на читателя и слушателя, а лишь характеризует либо условия, в которых протекает общение, либо внутреннее состояние говорящего, то в данном случае, т. е. когда мы имеем дело со стилистическим приемом, выступает другое качество, а именно заранее намеченное и реализованное эмоциональное воздействие на читателя. Другой пример:

King stalked round them impatiently, but they took no note for the world was theirs. The earth and everything it held, and the beauties of the earth, the kind and the warm things.

(P. Abrahams.)

Здесь мы имеем дело со спорным случаем. Это и прямая речь героя и высказывание автора. Но даже в прямой речи героя здесь явно пробиваются черты литературно-книжной речи, поэтому опущение связки is может рассматриваться как стилистический прием, т. е. эллипсис. Такое опущение способствует значительно более эмфатическому выделению предикативной части сказуемого, уподобляя весь оборот приему обособления.

Особенно часто эллиптические обороты мы находим в поэтических произведениях. Здесь эллипсис не всегда является результатом стилистически оправданного, мотивированного применения. В ряде случаев эллиптический оборот вызван ритмико-мелодическими условиями стиха. Конечно, по своей природе такого рода опущения всегда значительно повышают эмоциональную напряженность вы-

197

сказывания. Так, например, в примере Each kiss a heartquake, — for a kiss's strength, I think, it must be reckoned by it length (Вуrоn.) опущение связки is возможно вызвано ритмико-мелодическими соображениями. Это подтверждается тем фактом, что в двух цитированных строках мы имеем два взаимно исключающих стилистических приема: эллипсис, с одной стороны, и антипод эллипсиса — плеонастическое подлежащее strength и it. Таким образом, с одной стороны — • опущение для достижения сжатости высказывания, с другой — повторение, растягивающее высказывание.

Умолчание

Другой особенностью живой разговорной речи, используемой как стилистический прием, является так называемое умолчание. В живой разговорной речи умолчание обычно является следствием сильного наплыва чувств, мешающего закончить речь, или иногда, — нежелания продолжать мысль. Например: If you continue your intemperate way of living, in six months' time. ... В

данном случае умолчание является результатом нежелания продолжить мысль. Из придаточного предложения условия становится более или менее ясным, что должно быть высказано в главном предложении. Умолчание здесь смягчает силу приговора. С другой стороны, в таком предложении, как You just

come home and I'll ..............сказанном рассерженным отцом по телефону своему сыну, умолчание является результатом наплыва чувств, сильного возбуждения, которое мешает говорящему логически закончить мысль. Для говорящего самого мысль не совсем ясна. Но можно сказать, что основное содержание этого сильно эмоциональноокрашенного высказывания — угроза. В живой речи умолчание часто сопровождается жестом и мимикой. Кроме того интонация тоже в значительной степени раскрывает содержание той части высказывания, которое остается невысказанной. Ни мимика, ни интонация не могут быть изображены средствами письменной литературной речи. Да это и естественно. Само умолчание, как было указано выше, является характерной чертой устного типа речи, где лишь ситуация способна раскрыть содержание высказывания. Однако,

198

умолчание может выступить в качестве стилистического приема, сильно повышающего эмоциональную напряженность высказывания. Обычно умолчание проявляется в авторской речи и в стихах. Например:

And oh! if e'er I should forget, I swear — But that's impossible, and cannot be.

(Byron)

Характерно, что как стилистический прием, умолчание чаще всего употребляется после придаточных предложений условия. Это и понятно. Само условие бывает настолько ясным и четким с точки зрения возможностей его реализации, что нет необходимости его уточнять.

Умолчание не следует смешивать с теми случаями, когда, в реальных условиях общения двух лиц, речь одного из них оказывается незаконченной из-за того, что собеседник его перебивает. Так например:

А — I shall never

В — You always "shall never "

Умолчание не обязательно реализуется в сложноподчиненных предложениях. Конечно, придаточные условия создают наиболее благоприятную обстановку для использования этого стилистического приема, в особенности, когда сама формулировка подсказывает, хотя бы приближенно, содержание результативной части. Но бывают такие формы умолчания, которые ничего не подсказывают. Раскрытие содержания возможно только при привлечении очень широкого контекста. Так одно стихотворение Шелли называется "То — ". Здесь умолчание может быть расшифровано только узким кругом людей, для которых содержание самого стихотворения подскажет адресат.

В разговорной английский речи обособилось фразеологическое сочетание good intentions but, построенное на умолчании, значение которого выявляется в противительной функции but. Таким образом, характерная черта живой разговорной речи — незаконченность высказывания — будучи типизированной, оседает в словарном составе языка в качестве фразеологической единицы, являющейся выразительным средством языка

199

Несобственно-прямая речь

В стиле художественной речи существуют три типа передачи речи: прямая речь, косвенная речь и несобственно-прямая речь. Под термином несобственнопрямая речь объединяются две ее разновидности: косвенно-прямая речь и изображенная речь.

К компетенции стилистики относится только несобственно-прямая речь. Но поскольку этот стилистический прием имеет две разновидности, одна из которых является смешением прямой и косвенной речи, необходимо коротко остановиться на выяснении характерных особенностей этих двух форм речи.

Прямая речь

Термин «прямая речь» возник в связи с передачей чужой речи. Фактически прямая речь есть цитирование. Отсюда этот термин перенесен в стиль художественной речи, где он применяется в целях разграничения речи автора от речи персонажа. Поэтому прямая речь обычно выделяется кавычками. Например:

"You want your money back, I suppose," said George, with a sneer. "Of course I do — I always did, didn't I," says Dobbin.

(W. M. Thackeray.)

Как видно из этого примера, прямая речь вводится авторскими ремарками, по-разному оформляемыми.1

В прямой речи обычно типизируются характерные особенности устного типа речи. В прямой речи больше всего находит свое выражение литературнохудожественный прием, который носит название речевой характеристики. Прямая речь, таким образом, отражает индивидуальные черты, свойственные тому или иному персонажу при использовании общенародного языка. Поэтому в прямой речи героев больше всего появляются всякого рода отклонения от норм литературного языка. Здесь встречаются и профессионализмы, и диалектизмы, и неправильности словоупотребления и синтаксической организации речи.

1 Интересно попутно отметить различные формы времени глагола to say в авторских ремарках.

200

В художественном произведении в прямой речи, если она преследует цели речевой характеристики героев, можно найти и способы графического изображения неправильностей фонетического характера, типичных для того или иного персонажа. Например:

"Ain't we been try in' to get work?" He clutched at Blessy's arm. "Peelin' spuds, — hustlin' the white sheets..."

"Ah don't know," he replied. "A good tahrn, ah reckon."

(A. Maltz.)

В прямой речи, как речи письменно оформленной, огромную роль играют способы интерпретации интонации высказывания. Здесь на помощь приходит графическое оформление. В художественных произведениях автор пользуется разнообразным ассортиментом графических средств для передачи прямой речи. Мы находим здесь и курсив, и жирный шрифт, и разрядку, и другие типографские шрифты, а также кавычки, тире, многоточие, восклицательный знак и другие знаки. Все это служит целям интонационного оформления высказывания.

Наряду с графическими средствами имеются также и лексические способы, содействующие восполнению разрыва между живой и письменной речью. Так, интонация прямой речи нередко подсказывается значением вводящего глагола, а также наречиями в функции обстоятельства образа действия к вводящему глаголу. Например: shout, cry, yell, gasp, babble, chuckle, murmur, sigh, call, exclaim, beg, implore, comfort, assure, protest, object, command, admit, query, explain и т. д.; eagerly, gaily, heartily, gently, testily, uneasily, cheerfully, shrewdly и др.

Правильному толкованию интонационного рисунка предложения и всего высказывания в целом в значительной степени помогает авторский текст, который обычно предшествует прямой речи (иногда — заключает ее). В драматургических произведениях этот авторский текст выступает в качестве ремарок. Например:

Undershaft (scandalised): My dear!

Barbara (with intense conviction): I will never forgive you that. Stephen (embarrassed): Mother —

L о m a x (to Undershaft, strongly — remonstrant): Your own daughter, you know. (B. Shaw. Major Barbara.)

201