Khrestomatia_po_zoopsikhologii

Н.Н. Мешкова, М.И. Шутова

ОСОБЕННОСТИ ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СЕРОЙ КРЫСЫ1

Как известно, серые крысы могут быстро и гибко перестраивать свое поведение, приспосабливаясь к существованию в сложной, предметно насыщенной антропо­ генной среде. Разнообразие и изменчивость экологических условий, в которых ока­ зываются животные, влекут за собой необходимость установления многообразных и динамичных взаимосвязей со средой.

Как происходит освоение крысами новых мест обитания и предметной обста­ новки, благодаря чему эти животные оказываются в состоянии быстро и тонко приспособиться к пространственно сложной и предметно насыщенной антропо­ генной среде, мы и попытаемся показать.

Еще А.Н. Северцов (1922), подчеркивая решающую роль психики в поведении животных, приспосабливающихся к изменениям в окружающей среде, отмечал, что при быстрых изменениях выживают прежде всего «изобретатели новых форм поведения». Согласно современным представлениям о функциях и свойствах пси­ хического отражения животное не идет на поводу у внешних раздражителей, не отвечает на них стереотипными, не требующими коррекции двигательными ре­ акциями. Оно действует на основе видового — передаваемого генетически — и индивидуального опыта встреч с внешним миром. Использование этого опыта в каждой конкретной ситуации — его отбор, сочетание, проверка, коррекция — происходит при активном участии самого животного, его психики. Исследовани­ ями Н.А. Бернштейна (1947, 1966) показано, что гибкое, так называемое ситуа­ тивное приспособление, требуется даже при осуществлении сравнительно про­ стых движений, например, при равномерном беге.

Какие же свойства психического отражения делают возможным такое приспособ­ ление к каждой конкретной ситуации? Первое и ведущее — это адекватность отраже­ ния окружающей действительности. Психическое порождается в том процессе, с помощью которого животное вступает в практические контакты со средой, т.е. в процессе поведения, двигательной активности, направленной на установление жиз­ ненно необходимых связей организма со средой. Непосредственные воздействия сре­ ды на пассивное животное не способны породить у него психическую форму отраже­ ния. Осуществляя практические контакты с окружающим миром, животное по необходимости подчиняет свою жизнедеятельность его свойствам, связям и отноше­ ниям. Так, движение животного вдоль преграды уподобляется ее «геометрии» и несет

еев себе; движение при прыжке — подчиняется объективной метрике среды, а выбор обходного пути — межпредметным отношениям. Этот процесс практического приспособления к предметной ситуации через уподобление собственного поведения

ееконкретным особенностям и дает в результате адекватность психического отраже­ ния (Леонтьев, 1972). В нем, следовательно, представлены не сами по себе физичес­ кие свойства, связи и отношения предметной среды, а опыт деятельности животно­ го в ней. Например, отражать предмет тяжелым — значит ощущать его сопротивление

1Мешкова Н.Н., Шутова М.И. Особенности психической деятельности серой крысы // Но­ вые материалы по биологии серой крысы. М.: Изд-во АН СССР, 1990. С. 11 -88 (с сокр.).

перемещению. Адекватность отражения проверяется, подтверждается и, если не­ обходимо, корректируется «животной практикой», т.е. последующей жиз­ недеятельностью животного в этой или сходной предметной ситуации, а также и самим процессом эволюции. Для того, чтобы выполнить свою функцию и обеспечить приспособление животного к конкретным обстоятельствам, в которых оно оказыва­ ется, а в итоге и выживание, отражение этих обстоятельств должно быть объективно верным. В противном случае неадекватность отражения просто привела бы к биологи­ ческому исчезновению данного вида (Велтковский, Зинченко, 1979).

Другое свойство психического — его опережающий характер. В каждый момент времени психическое отражение опережает реальное течение событий, с опреде­ ленной степенью вероятности предвосхищает будущее. Благодаря этому животное подготавливается к предстоящим событиям и с учетом этих событий корректиру­ ется его текущее поведение. Значение опережающего характера психического от­ ражения для осуществления его приспособительной функции трудно переоце­ нить. Не менее значимо еще одно свойство — избирательность. В каждый момент времени животное наиболее отчетливо воспринимает то, на что направлена его активность, а также все новое, необычное, т.е. отражает то, что служит или мо­ жет служить гибкому ситуативному приспособлению (Вилюнас, 1986).

Функционирование психического отражения и его приспособительную роль в поведении животного можно правильно понять при условии представления о нем как об изначально целостном и непрерывно существующем образовании. Образ мира, образ среды — центральная инстанция, предваряющая любое чувственное впечатле­ ние (Леонтьев, 1979; Смирнов, 1981, 1985; Запорожец, Зинченко, 1982) и обеспечи­ вающая регуляцию поведения в изменчивых ситуациях среды. В каждой конкретной предметной ситуации, в которой оказывается животное, происходит, во-первых, актуализация той или иной части уже имеющегося образа мира, а во-вторых, уточ­ няется, исправляется или даже радикально перестраивается актуализированная часть образа мира в целом (Смирнов, 1981). А поскольку содержание образа конкретной ситуации определяется опытом деятельности самого животного (см. выше), то акту­ ализация части этого опыта в знакомой ему ситуации и обеспечивает адекватное поведение в ней.

Особая роль отводится ориентировочно-исследовательской деятельности. Послед­ няя рассматривается как деятельность, причиной появления которой служит нару­ шение ориентировки животного в ситуации на основе психического образа, т.е. ког­ да ситуация не узнается или узнается неполностью из-за возникшей новизны, и животное не может сразу действовать в соответствии с ее объективно существующи­ ми особенностями (Гальперин, 1976). Ориентировочно-исследовательская деятельность направлена на анализ этой ситуации, выяснение значения ее компонентов, пере­ стройку поведения в соответствии с новой ситуацией, т.е. на формирование психи­ ческого образа данной ситуации и того, что в сложившихся обстоятельствах должно быть сделано (Запорожец, 1960). Согласно данной концепции, этот вид ответа на новизну ситуации занимает совершенно определенное место в опосредованной психи­ ческим отражением повседневной жизнедеятельности животного и представляет со­ бой целостную приспособительную деятельность. Функция последней заключается не просто в ознакомлении с новым окружением и в получении о нем информации, которая может пригодиться животному в будущем, как это нередко считают (Thorpe, 1956; Berlyne, 1960; Barnett, Cowan, 1976). Прежде всего, ее функция в срочном прис­ пособлении к конкретной обстановке, в обеспечении адекватного ее особенностям поведения через формирование психического образа именно этой ситуации и, как следствие, происходит обогащение, уточнение, дополнение образа мира в целом.

В соответствии с изложенными представлениями о приспособительном значе­ нии психики, а также о природе взаимосвязи психики и поведения мы и будем в дальнейшем рассматривать особенности психической деятельности серой крысы. Вслед за К.Э. Фабри (1976) мы, говоря о психической деятельности животного, имеем в виду весь комплекс проявления поведения и психики, единый процесс психического отражения как продукт внешней активности животного.

Для крыс, обитающих в довольно часто изменяющейся (в результате деятельнос­ ти человека) и богатой различными предметами антропогенной среде, ситуации новизны — не редкость. К тому же, если иметь в виду синантропных грызунов, то человек целенаправленно изменяет обстановку в местах их обитания в связи с ме­ роприятиями по ограничению их численности. Раскладывается отравленная приман­ ка, расставляются капканы, различные приспособления, препятствующие доступу крыс и мышей к продуктам и т.п. Мы рассмотрим поведение пасюков в ситуациях новизны и попытаемся на этих начальных этапах приспособления к конкретным особенностям ситуаций проследить действие механизмов психической регуляции.

Любое неожиданное для крысы изменение знакомой ситуации, в которой она находится, вызывает первичный ответ на новизну. Внешне он выражается в хотя бы очень кратковременной остановке предшествовавшей деятельности, ориентировке животного в том направлении, где произошло изменение. Причиной первичного ответа служит рассогласование между образом ситуации в момент, непосредственно предшествовавший неожиданному изменению, и наличным чувственным впечатле­ нием от изменившейся ситуации до его актуализации в образе, т.е. до его узнавания (Мешкова, 1983). Как только рассогласование произошло, развертывается сложнейшая динамика нервных процессов, лежащих в основе актуализации чувственных впечат­ лений от изменившейся ситуации. В это время может возникать дополнительная задача локализации в пространстве произошедшего изменения, связанная с переориента­ цией дистантных органов чувств. Крысы принимают пространственные ориентировоч­ ные стойки, принюхиваются, прислушиваются. Классифицировать и описать ситуа­ ции, в которых возникает первичный ответ на новизну, не представляется возможным, поскольку любое событие, не представленное в образе (опережающий характер пси­ хического отражения!), может вызвать его, будь то появление нового предмета на знакомой территории, или неожиданный громкий писк другой крысы.

В дальнейшем развитии событий можно выделить два варианта. В первом — чув­ ственное впечатление от изменившейся ситуации находит свое место в имеющемся образе мира и ситуация «открывается» животному, то есть оно узнает предмет или событие, вызвавшие изменение, по поводу которых у него имеется конкретный или обобщенный индивидуальный чувственно-двигательный опыт. Этот процесс узнава­ ния отдельных предметов, событий, обстановки есть не что иное как проявление элементарного мышления животных — «наипростейшая форма мысли» (Сеченов, 1947, с. 384). В случае узнавания следует ожидать, в зависимости от характера произо­ шедшего изменения и, соответственно, того, как оно представлено в образе ситуа­ ции и, следовательно, оценено животным, либо возврат к прерванной деятельнос­ ти, либо быструю, основанную на резервах образа мира перестройку поведения в соответствии с конкретными особенностями изменившейся ситуации. Подробно ос­ танавливаться на этом варианте реагирования серых крыс на неожиданное измене­ ние не имеет смысла, поскольку может быть бесчисленное множество возможных поведенческих ответов. Например, неожиданный громкий писк другой крысы после того, как произойдет узнавание и оценка этого события, может вызвать преследова­ ние и нападение на эту крысу (если пищал зашедший на территорию чужой самец), либо возврат к прерванной деятельности (если это была самка, конфликтовавшая с

104 Н.Н. Мешкова, М.И. Шутова

другой самкой из этой же группировки, что и самец), либо убегание в нору (если пищала крыса, попавшая в капкан) и т.д.

Во втором варианте развития событий произошедшее изменение ситуации таково, что получаемое зверьком чувственное впечатление если и актуализирует­ ся в образе восприятия, то не настолько, чтобы ситуация «открылась» животному в той степени, которая необходима для узнавания произошедшего изменения и для срочной перестройки поведения. В этом случае (и только в этом!) ситуация воспринимается как по-настоящему новая. Здесь из-за неопределенности от­ сутствует опережающее отражение событий, в отличие от случая, когда неожи­ данно изменившаяся ситуация узнается животным.

Считается, что значительные изменения в ситуации, а тем более радикально новая обстановка чаще всего воспринимаются животными как опасные, пугаю­ щие, и они стремятся покинуть их; при незначительных изменениях обычно раз­ вертывается ориентировочно-исследовательская деятельность (Хайнд, 1975). Ниже мы покажем, что такое утверждение по отношению к серым крысам по меньшей мере спорно. Имеются данные, показывающие, что даже внешне незначительные изменения ситуации могут вызвать у них длительное избегание (проявление нео­ фобии), но в других обстоятельствах эти же изменения стимулируют быстрое появление ориентировочно-исследовательской деятельности.

Такая особенность наглядно проявляется в поведении серых крыс по отноше­ нию к новым предметам, оказавшимся на освоенной территории. Если новый предмет (небольшой ящик, метлу) положить на тропе, которой пользуются жи­ вотные, они на несколько часов, а иногда дней прекращают движение по ней (Лялин, 1974; Barnett, 1963). То же самое происходит, если ловушку с приманкой разместить в непосредственной близости от тропы (наблюдение авторов). Но, поставив ее в том месте, где пасюки привыкли кормиться, можно наблюдать, что они очень скоро начинают подходить к ней. Когда однажды в специальные кормуш­ ки (незнакомые ранее крысам) разложили приманку и расставили в местах, где пасюки обычно кормились, то подходы зверьков к новым кормушкам начали отмечать уже через 30 мин (Полежаев, 1974). В другом опыте диким серым крысам, содержавшимся в клетках, корм вместо привычных кормушек был предложен в новых. Оказалось, что в этом случае животные избегали брать корм из них, пред­ почитая голодать сутки и более (Barnett, 1963).

Мы проверяли в условиях вольеры степень выраженности неофобии в зависи­ мости от освоенности территории (Мешкова, 1985). По отношению к предмету (маленькому цветочному горшку из полиэтилена), внесенному в вольеру до все­ ления в нее крыс, неофобия не проявлялась — животные обследовали его наряду с другими предметными компонентами новой обстановки. Увидев на расстоянии горшок (обычно через 5—10 мин пребывания в вольере), зверьки делали в его направлении ориентировочную стойку, сразу же подходили к нему, но обследо­ вали всего несколько секунд — обнюхивали, прикасались вибриссами. В дальней­ шем они подходили к горшку еще несколько раз, также на короткое время, после чего интерес к нему полностью угасал. К концу второго часа освоения вольеры крысы проходили мимо горшка, не останавливаясь. В этом случае с начала фор­ мирования психического образа нового пространства в нем находил отражение и чувственно-двигательный опыт, полученный в отношении данного предмета.

Если горшок вносили через два часа после вселения крыс (в период их отдыха, незаметно для них), то неофобия проявлялась уже достаточно отчетливо. Зверьки быстро, практически сразу после возобновления активности, замечали появивший-

ся предмет, делали в направлении него одну или несколько ориентировочных стоек, но не подходили. Самые активные особи начинали приближение к горшку через несколько минут, а остальные — значительно позже, в отдельных случаях через 35 и 55 мин после его обнаружения. В то же время, продолжая обследование вольеры, они неоднократно останавливались в разных местах и делали ориентировочные стойки в направлении горшка. При подходе к нему замедляли движение, переходили на «стеля­ щийся» шаг, обследовали дольше (в 2,5 раза), чем в первом случае, но их действия не отличались от описанных выше — те же обнюхивания, ощупывание вибриссами, изредка покусывание предмета. Интерес к нему падал после нескольких подходов. Здесь появление неофобии связано с тем, что в течение первых двух часов пребы­ вания в вольере, когда развернулась интенсивная ориентировочно-исследовательская деятельность, психический образ нового окружения уже начал формироваться. В нем нашло отражение то, что находилось в вольере — предметные компоненты, их вза­ имное расположение, некоторые свойства имевшихся предметов, которые уже узна­ вались животными. С внесением нового предмета возникло рассогласование между тем, что уже представлено в образе и новым чувственным впечатлением, что и выз­ вало сначала избегание предмета, а затем более продолжительное, хотя и поверхност­ ное обследование его.

Если горшок вносили в вольеру через двое суток после вселения в нее крыс, то неофобия была выражена очень сильно. Избегая подходить к нему, животные резко увеличивали локомоторную активность, часто принимали ориентировочные стойки в его направлении. Особенно характерным был «взрыв» поведенческих актов с четкими признаками смещенной активности — появились агрессивные взаимодей­ ствия, половое поведение, более чем в три раза участились акты комфортного по­ ведения. После более или менее продолжительного избегания крысы начинали под­ ходить и обследовать предмет, причем продолжительность контактов с ним была в 11,4 раза дольше чем в первом случае. Сами же действия отличались значительным разнообразием — имели место не только поверхностное обследование, но и грызение, перекатывание, влезание на предмет, мечение мочой. Столь сильно выражен­ ную неофобию, равно как и последующее интенсивное обследование нового пред­ мета, мы связываем с теми закономерными изменениями в психическом отражении окружающего пространства, которые происходят, когда животные не только обсле­ дуют, но и начинают использовать его в повседневной жизнедеятельности. В этом случае, особенно если занимаемое пространство невелико, а изменения в нем ми­ нимальны, в образе восприятия будущее положение вещей в окружении животного представлено с большой вероятностью и деятельность животного предуготовлена на достаточно большой отрезок времени. Появление предмета в стабильном, практи­ чески не изменявшемся до этого пространстве вызывает поэтому сильное рассогла­ сование между образом ситуации в момент перед тем, как животное увидело пред­ мет, и чувственным впечатлением от него. То, что следует за этим, в том числе и усиление локомоторной активности, учащение ориентировочных стоек, интенсив­ ное обследование предмета — обеспечивает быстрое получение чувственно-двигатель­ ного опыта в отношении элемента новизны и включение его в психический образ изменившейся обстановки.<...>

Характер поведения в ответ на появление предмета на освоенной террито­ рии зависит от прошлого опыта, а также от индивидуальных особенностей крыс. В наших опытах с предъявлением различных небольших предметов, кото­ рые помещали в центр предварительно освоенного крысами (все зверьки были одного возраста, 6—7 мес.) «открытого поля», примерно в 14% случаев жи-

106 Н.Н. Мешкова, М.И. Шутова

вотные вообще избегали приближаться к ним, а в 15% случаев — ограничивались ощупыванием предмета вибриссами. Наряду с такими особями были зверьки, которые очень быстро, практически сразу после обнаружения нового предмета, подходили к нему и начинали активно его обследовать (Мешкова, 1985). Имеются данные о том, что старые крысы-самцы особенно чутко реагируют на малейшие изменения в привычной обстановке, ведут себя настороженно и могут вовсе не подходить к появившимся предметам (Кузякин, 1963).

На поведение крысы оказывает влияние и наблюдение за действиями другой особи в этой ситуации. Результатом такого наблюдения может быть как избегание нового предмета, так и быстрое, основанное на способности крыс к подража­ нию, включение его в приспособительную деятельность. Например, А.И. Милю­ тин отметил, что вслед за крысой, попавшей в вершу и сумевшей выбраться из нее, очень скоро другие особи перестают бояться этой ловушки. Более того, под­ ражая, они осваивают способ выхода из нее и начинают пользоваться ею в качестве кормушки (личное сообщение).

Следовательно, говоря о поведении пасюков в ситуациях новизны, а тем более при прогнозировании их поведения в таких ситуациях, нельзя, как это иногда дела­ ют, принимать во внимание только степень физического изменения обстановки. Как мы пытались показать, характер поведенческих ответов пасюков на появление ново­ го предмета на освоенной ими территории (а также на изменение расположения старых) может определяться рядом дополнительных обстоятельств: 1) особенно­ стями использования того участка территории, где произошло изменение, 2) разме­ рами территории, 3) степенью ее освоенности, 4) индивидуальными особенностя­ ми крыс, 5) их возрастом и опытом встреч со сходными ситуациями. Все эти обстоятельства влияют на восприятие животным возникшей ситуации и, соответ­ ственно, на ее оценку. В результате каждому животному обстановка с одним и тем же физическим изменением открывается в образе восприятия, по-своему, и по-разно­ му может строиться на этой основе последующее поведение. <...>

Рассмотрим теперь процесс непосредственного, контактного ознакомления крыс

сновыми предметами. В своих опытах (Мешкова, 1981) мы предлагали животным, предварительно освоившим «открытое поле», различные новые биологически «ней­ тральные» предметы небольших размеров — бечевку, деревянную палочку, комки и листы фольги, бумаги, целлофана, ткань, камень-голыш, пробку, трубки из раз­ личного материала и др. Крысы проявляли большую заинтересованность — во время 15-минутного опыта подходили к каждому из трех, помещенных в центре «поля» предметов от 1 до 13 раз, осуществляя за один подход от 1 до 10 последовательных действий с ним. Ранее другими авторами было показано, что серая крыса значитель­ но превосходит других грызунов по степени развития манипуляционной активности (Дерягина, 1980; Махмутова, 1983). Ее отличает разнообразие способов фиксации предметов, действий с ними, высокая степень использования передних конечностей при обращении с предметами, и намечающаяся тенденция к изолированным движе­ ниям пальцев. Примечательно, что по числу способов фиксации серая крыса при­ ближается к бурому медведю, известному своими разнообразными манипуляциями

спредметами (Фабри, 1980). В наших опытах крысы продемонстрировали 23 различ­ ных действия, в том числе относящиеся к поверхностному и деструктивному обсле­ дованию, перемещению по вертикали и горизонтали, а также мечение.

При анализе ориентировочно-исследовательской деятельности крыс по отноше­ нию к новым предметам было выявлено, что вначале они действуют со всеми пред­ метами практически одинаково — ощупывают вибриссами, обнюхивают, покусыва-

ют. Но вслед за этим животные начинают выполнять такие действия по отношению к каждому из предметов, характер которых отвечает их определенным свойствам. На­ пример, зверьки поднимали, вращали, грызли, переносили в зубах только мягкие и легкие предметы; пытались перекатывать концом морды от себя или передними ко­ нечностями к себе объемные предметы; только совсем плоские предметы поднимали с пола зубами, не пытаясь помочь себе передними конечностями. Сопоставив после­ довательно осуществляемые крысами действия друг с другом и с их внешними результатами, а также соотнеся то и другое с конкретными свойствами предметов, мы обнаружили, что обследование разворачивается под определяющим влиянием собственного чувственно-двигательного опыта, получаемого по ходу обращения с предметом. Оказывая на предмет различные воздействия, животные замечают ре­ зультаты своих действий. Благодаря этому достоянием психического образа становят­ ся определенные пространственные особенности предметов, свойства их поверхнос­ ти, податливость к тем или иным воздействиям. Установлено, что крысы способны обращать внимание на производимые ими изменения в предметах, на отсутствие изменений, могут связывать это с собственными действиями. Ориентируясь на опыт, полученный в отношении предметов, крысы прекращали действия, не вызывавшие изменений в предметах, и учащали, усиливали действия, которыми эти изменения достигались. А поскольку, подвергаясь различным пробующим действиям, предмет, как известно, поддается лишь тем, которые соответствуют определенным его свой­ ствам, то таким образом достигается эффект сохранения действий, адекватных свой­ ствам предмета. Например, при обследовании камня-голыша, призмы из твердой древесины разворачивалась настоящая поисковая деятельность. Животные перепробывали самые различные действия. Те из них, которые не соответствовали свойствам данных предметов, в частности, попытки поднять их с пола с помощью зубов и передних конечностей, грызение, не вызывавшие в предметах никаких изменений, быстро заменялись другими, в том числе теми, к которым предметы оказались по­ датливы. Для камня-голыша такими действиями были перекатывание его от себя концом морды или к себе обеими передними конечностями, для призмы — толка­ ние ее передними конечностями («бульдозер»). Благодаря этим действиям крысы сравнительно быстро, через 15—30 мин после начала обследования смогли перемес­ тить тяжелый камень-голыш, оказавшийся привлекательным для них, к стене «поля», или к клетке.

Следовательно, в ходе взаимодействия с новыми для крыс предметами происхо­ дило быстрое (если обследовались мягкие, легкие предметы) или более медленное, проходящее через стадию активного поиска (если обследовались тяжелые, твердые предметы) приспособление к их конкретным особенностям. Приобретенный крысой чувственно-двигательный опыт в отношении определенного предмета позволяет ей узнавать его при встрече, а значит, и действовать с ним соответственно его свой­ ствам. Манипуляционная активность серой крысы выполняет, как мы видим, важ­ ную познавательную функцию. Без активного взаимодействия с предметами антро­ погенной среды свойства последних остаются скрытыми для животного и они не могут быть адекватно использованы в приспособительной деятельности. Существует зависимость между особенностями манипуляционной активности животных и каче­ ством отражаемого ими в предметах (Фабри, 1976). Чем сложнее и разнообразнее действия с ними, тем полнее (разумеется, в рамках биологических потребностей вида) животные могут отразить свойства предметов.

Мы полагаем, что способность крыс ориентироваться на опыт, получаемый по ходу обращения с предметом, чутко реагировать на податливость его к осуществ-

лявшимся воздействиям, в сочетании с широкими манипуляционными возможнос­ тями и является тем психологическим механизмом, благодаря которому стала воз­ можной столь высокая экологическая пластичность пасюков в отношении включе­ ния предметов среды в свою повседневную жизнедеятельность. Как иначе можно объяснить факты, касающиеся способностей крыс, которые они проявляют, добы­ вая исключительно разнообразные пищевые объекты. Известно, например, что зверь­ ки, обнаружив запасенные человеком продукты питания, такие как яйца, яблоки, картофель, ухитряются за короткий срок переместить их в свои убежища (Лялин, 1974; Сурков, 1986, и др.). Сделать это они могут только на основе выяснения опре­ деленного свойства данных продуктов, отраженного при взаимодействии с ними, а именно при определении возможности быть перемещенными посредством перека­ тывания или толкания перед собой, как это было описано выше в эксперименте. Кроме того, должны быть отражены и пространственные особенности расположения предмета, поскольку от этого зависит конкретный способ взаимодействия с ним. Мы ранее уже приводили пример добывания крысами яиц из гнезд на птицефабриках и в частных птичниках, когда зверьки меняли свою тактику, ориентируясь на конкрет­ ные условия. То же касается питания пресноводными моллюсками, при котором пасюк предварительно выясняет наиболее податливые к грызению места раковины.

Аналогичным образом, благодаря активности, направленной на высвобождение из живоловки, крысы отражают податливость прутьев или запирающего механизма и быстро осваивают способ выхода из нее. Более того, они оказываются способными обращать внимание на результаты собственных действий с ловушкой, даже если они сопровождаются сильным пугающим эффектом. Пример этого — поведение крысы, которая научилась «разряжать» плашки, подсовывая под них морду и не боясь гром­ кого хлопка и резкого движения ловушки (Соколов, Карасева, 1985).<...>

Так же как с приматами и с хищными млекопитающими, с грызунами, в частно­ сти, с крысами проводились опыты в проблемных клетках. Еще в 1927 году было показано (McDowgall, McDowgall, 1927), что они способны, пытаясь выбраться из клетки, научиться открывать до 15 одинаковых крючков. Позднее были получены и другие доказательства способности этих животных к решению манипуляционных задач в проблемных клетках (Thompson, Gallardo, 1984). В исследовании, проведенном Е.Н. Махмутовой (1983), крысы должны были научиться открывать в определенной последовательности четыре затвора, чтобы проникнуть из экспериментальной каме­ ры в свою жилую клетку. В ходе постепенного усложнения манипуляционной задачи животные начали детально ориентироваться в предметной обстановке, выделять су­ ществующие зависимости; например, для поднятия запирающего рычага, находя­ щегося слева от выходного отверстия, зверек должен был опустить вниз брусок, висящий справа от него. Действуя с запирающими механизмами, крысы продемон­ стрировали богатый набор манипуляций, причем более чем в 60% случаях использо­ вали для этого передние конечности. Поведение их в проблемной клетке имеет много общего с тем, что наблюдается у животных других видов. Вначале они совершают множество самых разных действий — обнюхивают и ощупывают вибриссами клетку, просовывают передние конечности и вставляют резцы в щели, грызут стыки, высту­ пающие части, роют пол. Оказываясь возле затвора и продолжая действия, направ­ ленные на освобождение, делают то или иное движение, которое приводит к откры­ ванию дверцы. С каждым разом диапазон движений уменьшается и очень скоро они концентрируются возле затвора и на нем самом. В результате действия, неадекватные ситуации, элиминируются и все точнее выделяются ее существенные предметные элементы. Но этого еще недостаточно. Животное должно в самом затворе выделить

тот признак, ориентируясь на который, оно сможет сразу освободиться. Первый признак, который отражает животное в затворе — его подвижность, податливость к воздействиям. Еще Торндайк (Thorndik, 1898) отмечал, что после первого успешного освобождения из клетки кошки уже во второй пробе начинали реагировать на любой податливый элемент клетки, к которому они прикасались мордой или лапой. Выше мы отмечали, что крысы способны быстро замечать, при обследовании нового пред­ мета, податливость его к производимым воздействиям. Так же быстро они реагируют на податливость запирающего механизма. В результате этой деятельности постепенно формируется отражение существенной части проблемной ситуации, что внешне вы­ ражается в ее направленности именно на затвор. В дальнейшем — в деятельности же, через действия животного происходит выделение особенностей самого затвора — крыса начинает осуществлять не просто любые воздействия на затвор, раньше или позже приводящие к освобождению, но то именно воздействие, которое отвечает его конкретным особенностям, например, откидывает крючок, схватив его зубами движением снизу вверх, встает на брусок передними лапами и тот опускается вниз, освобождая дверь и т.п. В проблемной клетке, следовательно, животное учится, на что нужно воздействовать, иначе говоря, имеет место анализ предметных элементов ситуации, а также, как воздействовать, т.е. происходит анализ собственных действий в ней. В результате образуется связь определенного движения с определенным эле­ ментом проблемной ситуации. Это и представляет собой элементарное знание затво­ ра животным (Анциферова, 1961). К чему может привести эта особенность психичес­ кой деятельности серой крысы, было упомянуто выше, где мы приводили примеры, когда крысы, обнаружив податливость отдельных прутьев или запирающего устрой­ ства живоловок, быстро научились выходить из них и даже пользоваться ими как кормушками.

Имеется ряд работ, в которых получены факты, свидетельствующие о способ­ ности крыс к установлению связей между собственными действиями и измене­ ниями в целостной предметной ситуации, приводящими к полезному результату. Известны опыты Ло Сенг Цая (1929, цит. по: Тинберген, 1978), в которых крысы обучались доставать корм с помощью подтянутой ими лестницы. Задача, которая стояла перед крысой, заключалась в следующем: корм находился на второй полке от пола и, чтобы достать его, зверек должен сначала влезть по лестнице на пер­ вую полку, подтянуть лестницу за веревку так, чтобы та встала между первой и второй полками (веревка перекинута через блок), и подняться по лестнице на вторую полку. Был подмечен интересный момент в поведении крыс: поднявшись на первую полку, животное начинало тянуть за веревку передними лапами, а то и зубами; потянув несколько раз, оно подходило к краю полки, свешивало голо­ ву вниз, смотрело на нижний конец лестницы и, убедившись, что он еще не достиг первой полки, продолжало тянуть за веревку. Близкое к этому поведение крыс наблюдалось одним из авторов (Н.Н. Мешковой) в другой эксперименталь­ ной ситуации — когда зверьки, поднявшись по лестнице на полку, должны были научиться с помощью качелей перебираться на .другую полку, где находился корм. Животные, потянув несколько раз за веревку, привязанную к качелям, приподнимались на задние конечности и смотрели в их сторону. Если те еще не были подтянуты, крысы продолжали перебирать веревку до того момента, пока край качелей не упирался в край полки и не заклинивался. Однако быстрому решению задачи препятствовало одно обстоятельство. Качели, когда крыса пере­ ставала удерживать их за веревку зубами и передними конечностями (в момент приподнимания на задние конечности), отъезжали под собственной тяжестью

110 Н.Н. Мешкова, М.И. Шутова

назад, увлекая за собой веревку, и животному приходилось заново начинать под­ тягивание. Удивительно адекватными были реакции крыс. Одна, например, ве­ ревку, подтягиваемую зубами и одной передней конечностью, прижимала другой как прессом, а иногда, осуществляя визуальный контроль за движением качелей, уже не вставала на задние лапы, отрывая передние от полки, а просто тянулась всем телом вверх, удерживая веревку под передней конечностью. Другая крыса вообще перестала зрительно контролировать перемещение качелей, она переби­ рала зубами и лапой веревку, не отпуская ее до тех пор, пока не раздавался щелчок при заклинивании качелей у полки. Крыса быстро переходила на них, и качели под тяжестью животного снова приходили в движение, перемещая его в сторону полки с пищей.

Хорошо известны опыты В. Келера (1930) с шимпанзе, которые доставали высоко подвешенную приманку, пододвигая под нее ящик и даже строя из ящи­ ков пирамиду. Сравнительно недавно аналогичные опыты были проведены с кры­ сами (Трошихин и др., 1979). Оказалось, что они способны самостоятельно на­ учиться подтаскивать кубик, взявшись зубами за кольцо, прикрепленное к нему, к высоко расположенному кормовому столику, и уже с кубика запрыгивать на этот столик за кормом. Авторы подробно описывают процесс двигательного ана­ лиза ситуации, осуществлявшегося крысами, отмечают наличие постоянного зри­ тельного контроля за изменениями в пространственном расположении кубика, перемещаемого самими животными. Более того, когда условия опыта были изме­ нены — вместо кубика дали несколько низких плоских коробочек — одна из всех подопытных крыс продемонстрировала еще более сложное поведение. Она снача­ ла подтащила к кормовому столику одну коробочку и пыталась с нее прыгнуть за кормом, затем через некоторое время подтащила вторую и стала ее поднимать на первую. Однако получившаяся в результате конструкция оказалась очень неустой­ чивой. После ряда падений с нее крыса отказалась от попыток достать корм.

Обобщая имеющиеся данные о сложных формах поведения крыс, можно, следо­ вательно, заключить, что они способны в ходе собственной деятельности в новой для них предметной ситуации справляться с такими задачами, решение которых подготавливается действиями, лишенными сами по себе биологической значимости (подтаскивание кубика, подтягивание лестницы, качелей, манипулирование затво­ ром). Биологическое значение этих действий устанавливается в результате отражения животными объективных отношений между предметами. При этом особую роль при­ обретает способность крыс обращать внимание на то, что они делают, благодаря чему становится возможным отражение причинно-следственных отношений. Торндайк (Thorndik, 1898) считал, что усиление этой способности у животного и есть не что иное, как возрастание степени его интеллекта. Отражая взаимосвязь между своим поведением и изменениями в ситуации, в том числе и теми, которые явились ре­ зультатом их собственных действий, крысы, как показано в ряде работ, способны предвидеть дальнейшее развитие событий и в соответствии с ним осуществлять те или иные действия. Например, в опытах Л.М. Дьяковой и др. сотрудников лаборато­ рии Л.В. Крушинского установлено, что пасюки способны к экстраполяции направ­ ления перемещения корма — они при первом предъявлении задачи в 82% случаев обходят ширму в направлении движения кормушки (Крушинский, 1977). В других эк­ спериментах (Self, Gaffan, 1983) крысы, получавшие в последовательных побежках разное количество пищевых таблеток (10-1-0 или 0-1-10), бежали с большей скоро­ стью в том случае, если их ожидало большее подкрепление, а из двух отсеков лаби­ ринта, где они получали подкрепление, выбирали тот, где количество пищи было