Глава 2. Практический опыт импорта институтов в современную экономику

2.1. Импорт институтов в переходный период

Основными характеристиками системы международного разделения труда являются приоритет частной собственности и координация экономической деятельности с помощью конкуренции и рыночных цен. Эти институты создают условия для реализации экономической свободы человека, которая ведет к росту богатства и процветания. Из этого следуют рекомендации по импортированию рыночных институтов в страны, переходящие на рыночную экономику.

Переходный период — исторически непродолжительный срок, во время которого происходит ликвидация или коренное преобра­зование одной экономической системы и формирование другой.

Для переходной экономики характерной чертой является разрушение старых институтов и создание новых. Процесс разрушения старых институтов называется деинституционализация, а формирование новых – институционализация. Деинституционализация рынка являет собой процесс создания локальных неэффективных институциональных структур, которым свойственна неустойчивость и высокий уровень монополизации.

На деле спонтанно закрепляются институты, дающие предельную отдачу для группы, в рамках которой применяется данный институт. Такое явление происходит при значительном росте числа индивидов, которые следуют определенным ими правилам и ограничениям.

Институционализация рынка подразумевает движение экономической системы к своему институциональному равновесию. Деинституционализация же, наоборот характерна для институционального неравновесия.

Отстранение государства от активной политики по созданию институциональных условий на рынке ведет к деинституционализации, потому что государство в периоды быстрых экономических изменений является создателем большей части институтов.

«Институциональный вакуум» способствует усилению неопределенности действий индивидов на рынке, что сильно увеличивает издержки коллективного действия по созданию устойчивых правил и механизмов, являющихся катализатором для нарождающихся институциональных структур.

Рыночная экономика не способна существовать в институциональном «вакууме». Из-за этого недостатки рыночного регулирования как способа координации, должны быть заменены какими-либо механизмами, не обязательно эффективными. Следуя концепции немецкого ордолибералиста В. Репке, во всех обществах одновременно существуют три обменных механизма: различные формы обмена на рынках, принудительный обмен и формы взаимно социально установленного обмена. Поэтому недостатки механизма регулирования рынка возможно компенсировать мерами прямого административного контроля «сильного» государства, в противном случае рынок переходит в тень и регулируется с помощью традиционных норм, свойственных патримониальному обществу.

Неравновесные ситуации на рынке могут привести к возникновению институциональных ловушек, и даже гистерезису в сфере занятости. Понятие гистерезиса подразумевает изменения на рынке, которые качественно изменяют характеристики вовлеченных факторов и ведут к депрофессионализации и отрицательному отбору институтов.

В ходе десятилетней рыночной трансформации национальные хозяйства стран Центральной и Восточной Европы радикально изменили свой облик. Полностью устранены механизмы командной экономики, исчезли дефициты товаров и услуг, значительно увеличен их ассортимент. Повсеместно раскрепощена личная инициатива людей, происходит стремительное становление предпринимательского класса, создающего основу последующего благополучия своих стран. Иными словами, получены первые обнадёживающие результаты.

Однако среди предварительных итогов рыночных реформ в восточной части Европы есть и разочаровывающие.

Во-первых, социальная цена рыночной трансформации оказалась существенно выше, чем предполагалось. Нельзя не заметить, что с начала рыночных реформ резко понизился средний уровень доходов населения, и в то же время усилилось неравенство в их распределении. В то время как лишь двадцать процентов населения бывшего социалистического лагеря повысила жизненный стандарт, почти треть стала слоем «новых бедных». Во-вторых, не оправдались надежды на сокращение разрыва между Востоком и Западом Европы в социально-экономическом и технологическом отношениях. В-третьих, несмотря на общемировой процесс усиления социальных функций государства, в большинстве рассматриваемых стран имеет место заметное сокращение государственной поддержки здравоохранения, науки, культуры и образования. К тому же это отнюдь не компенсируется находящимся в стадии становления частным сектором национальной экономики.

Первая из них – это то, что реформаторы стран бывшего социалистического лагеря при импортировании западных институтов зачастую чрезмерно занижали границы оправданного государственного участия в экономике. В итоге это приводило к неспособности государства обеспечить население минимально необходимым объёмом базовых социальных услуг. Но в то же время успеха достигали страны, в которых в переходный период доля бюджетных ассигнований не уменьшалась, или даже увеличивалась (Венгрия, Словения).

Вторая причина – это то, что, при импорте институтов рыночной экономики необходимо было первоначально осуществить некоторые институциональные изменения, в том числе реальное обеспечение прав собственности, действенное антимонопольное законодательство и контроль над его осуществлением, строгий банковский надзор, страхование банковских вкладов и т.п.

При их отсутствии возникает системный «вакуум», ведущий к процветанию клановой и «теневой» экономики, росту и консервации неплатежей.

Третья причина - при импортировании институтов внешней торговли, валютных отношений также следует соблюдать последовательность действий.

В более или менее благополучных странах бывшего социалистического лагеря при относительно быстрой либерализации оборота товаров и услуг мы видим очень осторожный подход к снятию ограничений с оплаты труда внешнеторговых валютных операций, экспорта и импорта капитала. Тезис о тотальной либерализации внешнеэкономической деятельности как решающем факторе успеха реформ ложен. Верно, создание открытой экономики стало, безусловно, важным элементом системных преобразований в странах Центральной и Восточной Европы (далее – ЦВЕ), но в то же время движение к открытости сочеталось с постепенностью в отмене ограничений, с достаточно строгим контролем разворачивающихся процессов и действий субъектов хозяйствования, что в итоге позволило избежать многих характерных для российской практики негативов.

Весьма осмотрительно, например, страны ЦВЕ подошли к задаче достижения обратимости национальных валют. Отмена валютных ограничений была взвешенной и поэтапной. В отличие от России с самого начала реформ подавляющее большинство этих стран ввело правило обязательной продажи экспортёрами государству 100% валютной выручки, и только по ере укрепления валютного положения предприятия получали право открывать валютные счета в национальных коммерческих банках. В Венгрии, Польше и Чехии это правило отменили лишь через пять-шесть лет после начала реформ.

Еще более осторожен подход стран ЦВЕ к отмене ограничений на экспорт капитала. Если привлечение иностранного капитала в форме прямых инвестиций является абсолютным приоритетом всех постсоциалистических стран, то их отношение к свободному оттоку из страны национального капитала куда более «консервативно». Фактически всюду сохраняется весьма жёсткое регулирование операций по покупке недвижимости за границей, а так же портфельных инвестиций. В «продвинутых» странах ЦВЕ наблюдается некоторая либерализация в сфере прямых инвестиций за границу, однако прибыль от них должна репатриироваться в свои коммерческие банки.

Нельзя также не отметить политику дозированного протекционизма, благодаря которому обеспечивается защита внутреннего рынка. Столкнувшись в результате чрезмерной либерализации внешней торговли с непосильной для национального производителя конкуренцией, некоторые страны ужесточали режим импорта товара. Активно осваиваются и такие меры, как нормативы качества импортируемой продукции, обязательное сервисное обслуживание импортных товаров и др. Для предотвращения вымывания отечественных товаров с внутреннего рынка до сих пор сохраняются и административные экспортные ограничения в виде лицензий, квот и прямых запретов. При этом специально поддерживается так называемый инвестиционный импорт, отменяются таможенные пошлины на импорт передовых технологий.

В-четвертых, массовая ускоренная приватизация – не лучший способ формирования подлинно рыночных субъектов. Более того, в определенных случаях она приводит к возникновению нерациональной системы корпоративного управления, обусловливающей антирыночное поведение предприятий. Важное значение имеет создание благоприятных условий для развития частного сектора на собственной основе, что достигается стимулированием малого предпринимательства. Крайне неблагоприятная ситуация возникает, если не уделяется должного внимания управлению государственным имуществом, тогда неизбежны его широкомасштабное «растаскивание» и криминализация экономики.

Вопреки распространенному представлению, прямой зависимости между масштабами частного сектора и темпами экономического роста нет. В большинстве стран, прежде всего в Польше, наибольший экономический эффект был достигнут уже на этапе коммерциализации деятельности государственных предприятий. Насаждение института приватизации экономики может оказать позитивное воздействие на деятельность субъектов хозяйствования лишь в том случае, если сопровождается необходимой предварительной институциональной трансформацией и эффективной экономической политикой, направленными на создание конкурентной среды.

Не случайно демонстрируют высокие темпы экономического роста столь разные по реализационным моделям приватизации и масштабам созданного частного сектора такие страны, как Словения (преобладание самоуправленческих по сути предприятий), Венгрия (господство иностранного капитала) и Польша (приступившая к массовой приватизации с большим опозданием – лишь в конце 1996г.)

Таким образом, страны, которые импортировали рыночные институты постепенно, создавая для их нормального функционирования определенную институциональную базу, вскоре достигли хорошего экономического эффекта.