UIV_1_2009_Vasiljev

тивизация внутренних сил, переход от воз-

Тема «народного страдания» выливалась в

можного к действительному, для чего нужны

песню возмездия. Автор стихотворения уве-

были решимость и мужество. «Возрождение»

рен, что теперь утвердится подлинное народо­

обозначало в коллективном сознании народа

властие: «Но теперь вам, вампиры, злодеи, /

рождение нового из глубин старого, устрем-

Царству вашему будет конец. / И воскреснет

ление к будущему. Мотив «воскрешения»

народное царство, / И на нем будет правды

восходил к религиозному представлению,

венец».12 «Народное царство» воспринима-

поэтому распространены были параллели

лось как «новая жизнь на устоях добра», в

происходящего с христианским праздником

которой «в один сольются все народы, все

Пасхи.

станут дружною семьей».13 В этих и подобных

Пасха в христианском понимании симво-

стихах присутствуют элементы жанра утопии

лизирует избавление от зла и начало новой

(часто скрещенные с элементами инвективы,

жизни. Восходя к мифу об умирающем и вос-

митингового воззвания, лозунгового призыва

кресающем боге, она, как и другие христиан­

и т. п.). Причем речь идет о народных утопи-

ские праздники, связана с главным празд-

ческих представлениях, для которых харак-

неством — праздником нового года (Пасха

терны мотивы «мужицкого царства», обру-

венчает церковный год, от нее берет нача-

шивающего мир угнетателей и «паразитов»

ло годичный круг церковного богослуже-

и устанавливающего новый порядок. Порою

ния), основанным, как пишет исследователь

этотновыйпорядок,какивутопияхпредшест­

Л. Абрамян, «на идее обновления, которая

вующего периода, есть перевернутый ста-

утверждается и поддерживается на разных

рый.14 Приходят новые хозяева, но ведут себя

уровнях  —  психофизиологическом,

хроно-

и мыслят они в категориях прежних ценнос-

логическом, символическом».10 Праздник

тей: у рабочих, идущих «широкой дорогой»

транслирует сакральные формы жизни, во­

истории, «рубище царскою тогой висит на

площает священное время, утоляет духовную

могучих плечах»,15 простая крестьянка, стра-

тоску по трансцендентальному. Он соединяет

давшая всю жизнь от «темной силы» судьбы,

божественную и человеческую истории, упо-

заслуживает, по мнению поэта, царского воз-

добляет человека Богу, причащает человека

величивания (поэт пишет: «Тебя я короной

к демиургическим возможностям

высших

венчал бы нетленною»).16

сил. Это отождествление позволяет пережить

Перемена ролей в сознании масс свиде-

мистическую целостность полноценного бы-

тельствовала о взаимодействии утопических

тия, ощутить возрождение минувшего в онто-

чаяний с коллективным бессознательным, что

логическом акте вечного сотворения. «Участ-

носило взрывоопасный характер и приводило

ники праздника эмоционально обновляются,

к росту насилия. Массы постепенно осознава-

наступает новый год, обновляется и изно-

ли свою независимость от власти, перестава-

сившийся космос. Символический аспект об-

ли ощущать себя ее придатком и все активнее

новления акцентируется если не в масштабах

включалисьвпроцессысоциальнойсамоиден­

всего праздника, то хотя бы в его ядре. В ар-

тификации путем противления властям и

хаическом празднике таким ядром оказы-

прямого бунта. Пришло понимание того, что

ваются обряды инициации с присущим им

новое положение вещей недостижимо путем

универсальным мотивом возрождения после

эволюции, медленных перемен, ибо «без боя

временной смерти».11

не уступит безумный хищный враг плененных

В стихотворении, знаменательно назван-

им свобод».17 Путь к будущему стал мыслить-

ном «Песня революционеров», читаем: «Мы

ся как движение через насилие. Фактически

с крестом на Голгофу тащились. / Нас терно-

происходила сакрализация самых архаичных

вый кустарник колол. / И по тюрьмам сырым

форм человеческого естества. Заслуга револю-

мы садились. / Кто на каторгу вечную шел».

12  Голдин В. Н. Указ. соч. Т. 1. С. 81.

  Это было характерное явление той поры в масштабе всей

13  Там же. С. 86.

14  См. об этом подробнее: Мильдон В. И. Санскрит во льдах,

России. См., например: Баран Х. Пасха 1917 г.: Ахматова и

другие в русских газетах // Баран Х. Поэтика русской литера-

или Возвращение из Офира: Очерк русской литературной

туры начала ХХ века. М., 1993. С. 329–347.

утопии и утопического сознания. М., 2006. С. 7–14 и др.

10  Абрамян Л. Время праздника // Отечественные записки.

15  Голдин В. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 15.

2003. № 1. С. 101.

16  Там же. С. 112.

11  Там же.

17  Там же. С. 145.

69

ции виделась в свержении «тиранов», все раз-

дей, фабрикантов, купцов, / Всех, кто о ней и

новидности которых получали отрицательные

теперь забывает, / Зову я свободу беречь».19

характеристики: «насильники, цепи ковав-

Неразвитость общества, его неготовность к

шие», «злодеи», «палачи», «Каины», «ядо-

приятию свободы отмечал и другой екатерин-

витые змеи», «вампиры», «шакалы и волки».

бургский поэт, Кузьма Аристов. Характеризуя

Все многообразие определений, в конечном

«безграмотную толпу», он писал: «Нет, враг

итоге восходящих к представлениям о хтони-

не пал! Еще сильны / Инстинкты варварства

ческих чудовищах, в стихах обличительной

в народе. / Подонки общества страшны / Сво-

направленности укладывалось в расхожее вы-

ею дикостью в свободе».20 Его стихотворение,

ражение «темные силы», используемое «пра-

названное «В народ!», тоже исполнено в учи-

выми» и «левыми» политиками, сторонника-

тельском жанре. Есть в нем и привкус пропо-

ми и противниками тех или иных начинаний

веди, желания исправить людские нравы. От-

(так древнее мифологическое смыкалось с

сюда призывы к просвещению темных масс,

современным массовым). Его собиратель-

напоминающие

о

народнических

акциях:

ность позволяла включать в объем понятия

«Спеши скорей в народ! В народ! / Сей доро-

самые разные, порой противоположные реа-

гое просвещение!»; «Слово святое / В сердце

лии (монархию, германские войска, бюрокра-

родное / Сейте! И ждите восход. / Колосом

тию, буржуазию и т. д.), но главное — служи-

спелым, / Сильным и смелым / Вырастет рус-

ла задаче консолидации единомышленников.

ский народ».21

Все клялись в верности русскому народу и ра-

Некрасовские строки «сейте разумное, доб-

зоблачали его внутренних и внешних врагов.

рое, вечное» из стихотворения «Сеятелям»

Отношение к революции, выраженное в сло-

пришлись по вкусу уральским авторам, охотно

ве, обретало черты нравственного измерения,

следовавшим просветительским заветам поэ-

воздействуя не только на общественные идеа-

та-демократа и народнической поэзии второй

лы, но и на их репрезентацию, осмысление в

половины XIX в. Все еще актуальной была

стихах.

задача разбудить

спящего русского

мужи-

Представитель массового общества оказы-

ка, которого «Поп… обирал, / Становой угне-

вался лишенным культурных корней (место

тал; / Мироед старшина / Беспощадно ругал».

«высокой культуры» занимали агрессивные

Автор процитированных строк напоминает

субкультурные элементы) и характеризовался

русскому мужику, что он теперь свободный

все более развивающимся презрением по от-

гражданин, а не подневольный работник, что

ношению к проявлениям разума и интеллек-

настали времена исторических свершений и

та.18 Свобода оказалась великим испытанием

творчества: «Вместе с волей — земля / Тоже

для неопытной души, ибо человек не знал,

будет твоя, / Лишь не спи, поднимись! / Заго-

что с ней делать. Выявилась двойственная

релась заря!».22

природа свободы. Уподобляя ее солнцу, ко-

Мысль о необходимости действовать, тру-

торое дает жизнь, но может быть и смертель-

диться, работать на будущее обретала разно-

но палящим, В. Лезин не без дидактичности

образные формы: и романтического протеста

констатировал: «Тех же, о люди, кто разум те-

против быта («Бороться — значит сжечь пери-

ряет, / Она беспощадно сама убивает. / Всех:

ны уютных гнезд»),23 и светлой надежды, что

ослепленных свободой бойцов, / Забывших

русским народом будет-таки воздвигнут «но-

пред родиной долг беглецов, / Богатых лю-

вый храм» человечеству,24 и призывов к влас-

ти бросить пустые слова и совершенствовать

политическую организацию общества «дела-

18  Французский социолог Г. Тард указывал на такую важ-

ми бодрыми».25

ную особенность толпы, как неспособность мыслить рацио­

нально, и утверждал, что для всех толп свойственны «по-

Идея

борьбы

прочно сливалась

с

идеей

разительная нетерпимость, смешная гордость, болезненная

труда в

символико-аллегорическом

образе

впечатлительность, увлекающее сознание безответственнос-

ти, рождающееся от иллюзии всемогущества, и полная по-

теря чувства меры, зависящая от взаимно поддерживаемого

19

  Голдин В. Н. Указ. соч. Т. 1. С. 95.

крайнего возбуждения» (Тард Г. Социальная логика. СПб.,

20  Там же. С. 31.

1996. С. 127). А Зигмунд Фрейд в работе «Коллективная пси-

21  Там же. С. 32; 30.

хология и анализ человеческого “Я”» выявил резкое сниже-

22  Там же. С. 102, 103.

ние интеллектуального уровня толпы и доминирование бес-

23  Там же. С. 155.

сознательных влечений к смерти и разрушению в ситуации

24  Там же. С. 163.

агрессии (Фрейд З. Труды разных лет. Кн. 1. Тбилиси, 1991.

С. 71–138).

25  Там же. С. 166.

кузнеца, кующего свое счастье: «Вставай пле-

скийобразжизни.Открестьянскойорганизации

чом к плечу на славную борьбу. / И с кличем

жизни горнозаводский мир унаследовал тесную

боевым: “За землю и за волю!” / Мы, стойкие,

связь с народным календарем, с природным и

пойдем ковать себе судьбу».26 Постепенно ра-

земледельческим циклом».31 Отсюда естествен-

бочее место кузнеца разрастается до размеров

но проявление в поэзии аграрной символики:

общероссийских («В этой кузнице огромной, /

«Вырвем все сорные травы / С нивы свободы,

Что Россией мы зовем, / Свет и волю, Жизнь и

любви, / Равенства, братства и права».32 Работа,

долю / Смело мы теперь куем!»)27 и мировых

труд, к которым призывали поэты-уральцы, как

(«Кузница мирового счастья» — название од-

к средству изменения общества, часто образно

ного из стихотворений).

отождествлялись с сельскохозяйственной дея­

Атрибуты кузницы — огонь и металл —

тельностью: «Да воцарится на вспаханных ни-

прочно войдут в поэтическую символику

вах / Царство труда!».33

революционной эпохи и будут востребован-

Преображение страны мыслится как ре-

ными на протяжении всей первой половины

зультат ее «воскрешения», окупленного жерт­

1920-х гг. во многих ее лирических образо-

вами: «Ценою новых жертв, ценою жесткой

ваниях как приметы жанрового содержания,

купит / Священные права воскреснувший на-

генерализирующего способы интерпретации

род».34 Сакральные ценности («священные

происходящего в обществе. Топика кузницы

права»), оказывается, можно получить лишь

связана с мифологизирующими тенденциями

путем смерти. Эта смерть (жертва) зиждитель-

художественного сознания.28 Революция вос-

на, ибо способна обеспечить переход к новой

принималась как переход от старого к новому

счастливой жизни: «Пусть хоть на наших мо-

через грозовые испытания и жертвы. Участ-

гилах / Новая жизнь расцветет».35

ники революционного действа представали

Мотив жертвенности восходит к аграрному

культурными героями, пересоздающими и

мифу — гибели-возрождению зерна, образу

творящими заново мир. Отсюда гипертрофия

умирающего и оживающего бога. Эта мифо-

их внутренних качеств и внешнего облика:

поэтика присутствует во многих стихах в честь

«Я могуч… Я весь из стали… / С тяжким мо-

павших героев революции (часто это эпита-

лотом в руках. / Все невзгоды, все печали /

фии, надгробные речи, реквиемы). Стихотво-

Я разбить сумею в прах!».29 Такой герой в со-

рение оренбургского поэта Н. М. Вострикова,

ответствиисмифологическимиконституцион­

написанное, правда, несколько позже, назы-

ными свойствами превосходит способности

вается «Памяти павших».36 Обращено оно,

рядовых людей и возвышается над природой.

прежде всего, к живущим людям с вполне, ка-

Молотобоец, разбивающий цепи рабства, —

залось бы, жизненным советом творить бла-

образ, рожденный пролетарским мировос-

гие дела, но отливаются эти пожелания в ме-

приятием (хотя его корни уходят в далекое

тафорическую форму «возделывания нивы»,

прошлое, архетипическая его подкладка — бог

«сева», т. е. аграрной символики: «Сейте ра-

грозы и грома, небесного огня, повергающий

зумное, доброе семя, / Почва готова, вас она

хтонических чудовищ, в нашем случае — вра-

ждет. / Пусть наше новое, родное племя /

гов революции, народа, России).30

Ниву богатую с поля пожнет». Далее следует

Но Урал был не только рабочим краем.

разъяснение, что нужно делать для счастли-

«Главной особенностью горнозаводского жиз-

вой жизни на земле, и только в конце стихо­

ненного уклада на Урале был его “промежуточ-

творения звучит жанрово закрепленное обя-

ный” характер — полурабочий-полукрестьян­

зательное прославление погибших: «Вечная

слава борцам за свободу, / Павшим за прав-

26  Там же. С. 258.

ду лавровый венец». Соседство двух мотивов

27  Там же. С. 211.

28  Мысолидарнысмнением,что«письмо»(литературно-худо-

31  Харитонова Е. В. Завод как типичная форма организации

жественная деятельность как творческая практика) в его жан-

жизненного уклада на Урале // Дергачевские чтения — 2004:

ровых экспликациях репрезентирует «состояние сознания»

Русская литература: национальное развитие и региональные

творцов прежде всего через архетипику и что «подлинным

особенности. Матер. межд. науч. конференции. Екатерин-

“языком” сознания является язык символов» (Созина Е. К.

Сознание и письмо в русской литературе. Екатеринбург, 2001.

бург, 2006. С. 463.

С. 14. Курсив мой — И. В.).

32  Голдин В. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 85.

33  Там же. С. 16.

29

  Голдин В. Н. Поэзия гражданской войны в периодических

34  Там же. С. 145.

изданиях Урала. Т. 1. С. 89.

30  См. подробнее: Мифы народов мира. Энциклопедия:

35  Там же. С. 76.

в 2 х т. Т. 2. М., 1994. С. 21, 22.

36  Там же. С. 11.

лика: все они крепкие, здоровые, сильные,

тивлению и бунту, мести классовым врагам.

способные сражаться, «как львы» («Бодрый

Вооруженная борьба «за лучшую долю» пред-

все, крупный народ, / Стойкая сила ядрена… /

ставала «святым» делом. Тема вооруженного

Можно сказать, — один взвод / Стоит подчас

восстания влекла за собой сюжеты о подвиге

батальона!»).45 Распространено было изобра-

борцов, их жертвенной смерти. Революцион-

жение белогвардейца как богатыря, могучего

ная риторика неизбежно аттестовала их «то-

воина, освобождающего край от вражьих пол-

варищами», «друзьями», «братьями» (т. е. ис-

чищ. Повествование о нем часто велось в духе

пользовался лексикон дружбы, семейственных

былин, стилизованных сказаний: «Заходили

уз, патриархального единства), а социальных

в тыл врагу лютому, / Сокрушали вконец силу

антагонистов — «тиранами», «мучителями»,

вражию. / Прочь срывали знамена крова-

«угнетателями», «паразитами», «палачами»

вые, / Стяги красные, враждебные. / Очищали

(использовался язык вражды с его экспрес-

всю святую Русь от ворога. / Помогай вам Бог,

сивной окрашенностью, негативной характе-

стрелки Сибирские».46

ристикой противников). «Народ» в этих пес-

Зеркально отражая черты антибольшевист-

нях живет в нищете, холоде и голоде, терпит

ской поэзии, сохраняя такой же потенциал

всевозможные лишения. Все надежды связы-

ненависти и ожесточения, стихи «красных», в

ваются с тем, что раб воспрянет для борьбы и

свою очередь, слали проклятия и угрозы вра-

ринется на «последний решительный», «ро-

гам и воздавали хвалу своим храбрым и силь-

ковой» бой (который чаще всего передавался

ным солдатам, славили павших героев и упо-

метафорой бури), победит, в результате чего

вали на лучшее будущее.

темницы («трон», «гнет», «рабство», «оковы»)

В 1918–1919-е гг. поэты — сторонники

рухнут и обозначится «новый путь» к «сво-

«красных» — концентрировались в основном

боде» («светлой жизни», «заре», «счастью»).

в частях Красной Армии, менявших свою дис-

Метасюжет дореволюционной подпольной

локацию в ходе военных действий. Красноар-

поэзии, таким образом, укладывается в дина-

мейская поэзия, публиковавшаяся в газетах

мическую схему: угнетенный рабочий чело-

политотделов Восточной армии, опиралась на

век (трудящийся) осознает свою зависимость

традиции освободительного рабочего движе-

как препятствие на пути к свободе, восстает

ния (в годы революции и Гражданской войны

и, преодолевая препятствие (сопротивление

на Урале неоднократно издавались сборники

своих антагонистов), движется к абсолютно-

подпольной поэзии47).

му счастью, которое воспринимается как рай

Еще задолго до революции 1917 г. сложи-

на земле: «Рай — награда за праведный образ

лись жанровые каноны пролетарско-револю-

жизни, это воплощение желаний, а желания,

ционной лирики, возникли распространен-

мечты и чаяния являются естественной, онто-

ные сюжетные ходы и мотивы, выработались

логической характеристикой человеческой эк-

свои стилистические приемы. Как отмечали

зистенции».49

М. С. Кашеваров и К. В. Боголюбов, состави-

Такой метасюжет вписывается в мономиф

тели сборника революционных песен, распро-

о Герое, осмысленный в работах О. Ранка,

страненных на Урале, это было «творчество

Дж. Кэмпбелла, К. Наранхо.50 Исследователи

особого рода»: «Оно зрело в атмосфере под-

опирались на суждения К. Юнга о том, что

польных сходок, в прибое многотысячных де-

миф повествует не только о рождении Героя,

монстраций и митингов, в огне баррикадных

но и о его смерти и возрождении, т. е. пути,

боев, в каменных мешках царских тюрем».48

кульминационным пунктом которого явля-

В этих песнях говорилось о борьбе социальных

ется испытание, ведущее к переходу, транс-

низов с угнетателями (фабрикантами, поме-

формации, обретению нового качества (эту

щиками), репрессивными общественными ин-

ситуацию воспроизводит обряд инициации с

ститутами. Часто это были призывы к сопро-

символической смертью и последующим при-

общением иницианта к высшему единству).

45  Вестник Приуралья. 1919. № 15. 1 апр. С. 1.

46  Макк А. Песня о походе Сибирских стрелков // Вестник

49  Орнатская Л. А. О социальной функции рая // Образ рая:

Приуралья. 1919. № 10. 26 марта. С. 4.

от мифа к утопии. Серия «Symposium». Вып. 31. СПб., 2003.

47  См.: Песни свободы. Тюмень, 1917; Песни революции. Че-

С. 187.

лябинск, 1918.

50  Ранк О. Миф о рождении героя. М., 1997; Кэмпбелл Дж.

48  Песни уральского революционного подполья. Свердловск,

Тысячеликий герой М., 1997; Наранхо К. Песни просвеще-

1935. С. 4.

ния. СПб., 1997.

73

Современная отечественная наука предла-

следующей строфы изображают обретение

гает следующую модель архаического сюже-

свободы как начальную фазу преодоления

та: «Уход героя из обыденного мира — борь-

препятствия и необходимый элемент револю-

ба с потусторонними силами — победа над

ционного подвига: «Народ рабочий дружно,

ними  — овладение объектом, необходимым

смело / оковы тяжкие разбил» («оковы» — ме-

для восстановления благополучия, — возвра-

тонимия темницы, «разбил» — синоним ре-

щение».51

волюционного действия). Далее говорится о

Эта мифопоэтическая подоплека сюжета

продолжении борьбы с препятствием, о труд-

обновления жизни позже была взята на во-

ностях перехода к счастью и благополучию, о

оружение советской литературой.52 Но она

необходимости мобилизовать усилия: «Теперь,

встречается уже и на ранней стадии развития

товарищи, за дело, / Как ни тяжел бы путь наш

пореволюционной литературы, в изучаемый

был» (тяжесть пути — показатель масштабов

период.53 В это время на пути к коммунизму

препятствия). И в последней строфе («Уж ско-

как «раю» перед сторонниками «новой жиз-

ро, братья, день победы, / День лучезарный

ни» вставали «белые» — главная преграда к

настает, / И, позабыв печаль и беды, / Борец

счастью и благополучию; гарантом же изме-

усталый отдохнет») выражается уверенность в

нений была социалистическая Революция,

преодолении препятствия, наступлении благо-

поэтому направленность художественных по-

получного исхода беззаботного отдыха, вечно

исков и содержание поэзии «красных» опре-

длящегося покоя («день лучезарный» — пе-

деляла пропаганда коммунистических ценнос-

рифрастическая номинация рая).

тей, агитация за победу большевизма.

Таким образом, жизненный и культур-

Рассмотрим пример преломления очерчен-

ный опыт революционеров-подпольщиков,

ной мифопоэтики в стихотворении Г. Дворец-

взращенных коммунистической идеологией,

кого «Коммунарам», помещенном в сборни-

выливался в «изложницы» определенных

ке красноармейской поэзии.54 Первая строфа

структур сознания, и художественное мыш-

фиксирует момент начала борьбы, побуждения

ление адептов нового строя эксплуатировало

к действию («Товарищ, руку, смело к бою. /

данный тип эстетического завершения, по-

Мы — дети все семьи одной, / Сплоченной го-

рождая соответствующую «форму видения и

рем и нуждою / В союз народа трудовой»).

осмысления определенных сторон мира».55

Здесь репрезентируется групповая идентич-

Но реальная творческая практика не могла

ность: «мы» — это «свои», дети единой семьи

не дробить единый метасюжет, «сканируя»

трудового народа, испытавшие лишения и не-

отдельные его элементы, видоизменяя их, со-

взгоды. Во второй строфе («Века борьбы, века

единяя в новые бесчисленные комбинации.

мучений / Мы все оставим позади. / У нас нет

Например, в стихотворении Киселевой «Сим-

страха, нет сомнений — / Победа наша впере-

вол веры»56 на первый план выдвинут момент

ди») локализуется местонахождение борцов-

веры в революционные идеалы, и все оно, бу-

героев между прошлым и будущим, метафо-

дучи довольно протяженным, является пре-

рически представлен трудный процесс борьбы

жде всего их экземплификацией. Вместе с тем

под углом зрения оптимистической перспек-

напоминание о метасюжете как основе всего

тивы грядущей победы. Две первые строки

жизненного хода остается: «Окруженные вра-

гами, / Мы идем к заветной цели, / И насиль-

51  Мифы народов мира. Т. 2. С. 548. «Карта странствий» Ге-

ники падут. / Ведь звучат в единой гамме, /

роя применительно к структурной основе более поздних

Как призыв сквозь свист метели, / Братство,

фольклорных жанров детально рассмотрена в трудах отечест-

равенство и труд!». А в стихотворении И. Куз-

венных исследователей русской волшебной сказки. См.: Вол-

ков P. M. Сказка. Разыскания по сюжетосложению народной

нецова, состоящем всего из четырех строчек,

сказки. Т. 1: Сказка великорусская, украинская, белорусская.

воспроизводится ядро семантического комп­

Одесса, 1924; Пропп В. Я. Собрание трудов: Морфология вол-

лекса революционного мифа: «Проснулся

шебной сказки. Исторические корни волшебной сказки. М.,

1998.

труженик-мужик, / Встряхнул с себя ярмо не-

52  См.: Васильев И. Е. К проблеме мифологизма в советской

взгоды, / И стал ты грозен и велик / В лучах

литературе // О стиле и жанре советской литературы: Меж-

вуз. сб. науч. тр. Калинин, 1988. С. 19–22.

сияющей свободы».57

53  См.: Левченко М. А. Поэзия Пролеткульта: идеология и

риторика революционной эпохи: Автореф. дис. … канд. фи-

55  Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 332.

лол. наук. СПб., 2001.

54  Песни борьбы. Красноармейская поэзия периода граждан-

56  Голдин В. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 155–166.

ской войны на Урале. Свердловск, 1934. С. 35.

57  Там же. С. 173.