falkowicz

1

Светлана Фалькович

Польская проблематика в российской историографии

История Польши интересовала русское общество с давних пор. Ее изучение отмечено еще в 60-80-х гг. ХVIII в., но серьезная научная разработка началась с середины XIX в. Тогда основой подхода к историческому анализу было славянофильство, опиравшееся на романтическую идею. С началом либеральных реформ позитивизм стал вытеснять романтизм, но влияние славянофильства еще долго ощущалось. Интерес к польской истории подогревали планы российского революционного движения, видевшего в поляках союзников против царизма. Играла роль и сама острота польского вопроса, особенно после восстаний 1830 и 1863 гг.: она обусловила публицистический характер работ ряда историков. С 90-х гг., когда позитивизм, исчерпав себя в общественном сознании, сменился неокантианством, польский вопрос обернулся новой стороной: германская угроза требовала сближения русского и польского народов, родился неославизм. К этому времени появилось уже много значительных трудов по истории Польши. Авторами являлись как консервативно настроенные историки М. О. Коялович, И. П. Филевич, П. Д. Брянцев, Д. И. Иловайский, Н. Я. Данилевский и др., так и либералы и близкие к ним Ф. М. Уманец, А. Н. Пыпин, В. А. Бильбасов, В. А. Мякотин, Н. И. Кареев, В. И. Герье, С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, А.П.Погодин и др., некоторые из которых тяготели к народничеству.

Русские ученые исследовали прежде всего политическую историю Польши, часто идя за польской историографией. Достижением для того времени было рассмотрение ими всех главных событий польской истории XV–XVIII вв. (Реформация, формирование шляхетского общественно-государственного строя, Люблинская уния, разделы Речи Посполитой) как единого процесса, показ их связи и взаимовлияния. Такой взгляд разделяет и современная историография как российская, так и польская. Реформация

вПольше рассматривалась на европейском фоне, причем либералы искали ее причины

вобщественно-политической обстановке, в экономике, тогда как славянофилы считали ее протестом славянской души против католичества. Они видели в заключении церковной унии борьбу католического и православного миров, акт насильственной ассими-

2

ляции православной шляхты. Либералы же считали процесс ассимиляции неудавшейся попыткой Польши объединить славян и отмечали, что теперь историческая роль объединителя выпала на долю России. Заключение Люблинской унии трактовалось как завершающий этап формирования шляхетского государства. Полонофобы связывали своеобразие государственного строя Польши, его слабость и нежизнеспособность с влиянием "латинства" и польской ментальности. Либералы дали ему определение "шляхетской демократии" и даже отмечали идею политического равенства внутри правящего сословия Польши как политический идеал для всей Европы ( П. Л. Лавров). Они доказывали, что шляхетская республика могла бы жить, усилив исполнительную власть, и потому уделяли много внимания проблеме реформ ХУ111 в., однако ряд исследователей считал, что реформы лишь ускорили гибель Польши. Русские историки, в отличие от польских, подчеркивали внутренние причины падения Речи Посполитой, а рассматривая внешний фактор, возлагали основную вину за разделы Польши на Пруссию, участие же в них России считали не отвечавшим ее национальным интересам.

Проблемам отношений России и Польши посвящалось много трудов: освещались вопросы борьбы за Прибалтику, диссидентский вопрос, тема борьбы с конфедератами и т.д.). Звучали темы царской политики в Польше и польского освободительного движения. История польских восстаний трактовалась преимущественно в официальномонархическом духе, но имел место и более объективный взгляд на борьбу поляков (например, у Н. В. Берга, Погодина, А. А. Сидорова). На переломе Х1Х–ХХ вв. появились публикации по проблемам социально-экономической истории Польши (о сельском хозяйстве и крестьянстве, промышленности и рабочем классе), статистические исследования. Политические перемены в России после революции 1905 г. привлекли внимание к теме Конституции 3 мая, анализировалась и новейшая история Польши вплоть до 1914 г. (борьба в польском обществе, политическая мысль, течения и партии). Погодин, Кареев и др. выступали с требованием автономии Польши и русскопольского сближения. Кареев внес особенно большой вклад в освещение польского вопроса.

Российские исследователи несли знания об истории Польши студентам: она занимала ведущее место в курсах истории славян, ставшей с 90-х гг. обязательным предметом преподавания в университетах Москвы, Петербурга, Харькова, Казани, Одессы, Варшавы. Ряд университетских профессоров, например М. К. Любавский, продолжали работу и после Октябрьской революции, однако многие специалисты

3

эмигрировали. В новой политической обстановке славяноведение подверглось гонениям, кафедры в университетах были закрыты, а некоторые ученые репрессированы. Возникли новые идеологические установки, старым кадрам предстояло овладеть марксистским методом. Для развития полонистики специальные трудности создавал тот факт, что между новым Польским государством и Советской республикой установились конфликтные отношения.

Немногочисленные специалисты по истории Польши объединялись вокруг Отделения Академии наук, работали в университетах Москвы, Ленинграда, Минска.

В1931–1934 гг. в Ленинграде действовал Институт славяноведения Академии наук. Ведущими фигурами в полонистике были Н.С.Державин и В.И.Пичета. Свои работы переиздали Любавский и Д.Н. Егоров. Появлялись также новые имена и труды.

Востребованы были темы развития капитализма в Польше (У. А. Шустер), польского рабочего и социалистического движения (И. В. Волковичер, Г. И. Лурье), нацио- нально-освободительной борьбы поляков (Г. Г. Писаревский, С. Н. Драницын, М. В. Миско). Тему русско-польских отношений разрабатывали для Средних веков С. Ф. Иваницкий, Л. Б. Генкина, А. А. Савич и др., а для Х1Х в. Б. П. Козьмин. Выходили публикации документов по названным проблемам. Анализировались и события Новейшей истории, например, Краковское восстание 1923 г.

Дальнейшее развитие полонистики пришлось на начало Второй мировой войны.

В1939 г. было принято решение об открытии кафедры истории славян в МГУ. В годы войны стало ясно значение идеи славянского единства, и это способствовало тому, что славистике было возвращено законное место в науке. Ее проблематикой начали заниматься университетские кафедры не только в столицах, но и в Киеве, Львове, Харькове, Минске, Саратове, Воронеже, Краснодаре и других центрах. В 1947 г. возник Институт славяноведения АН СССР со своими печатными изданиями ("Ученые записки", "Краткие сообщения", "Славянский архив", "Советское славяноведение"). С 1962 г. регулярно собирались всесоюзные славистические конференции на базе академической и вузовской науки.

История Польши являлась важным компонентом подготовки славистов, ей было посвящено значительное место в учебниках и общих курсах по истории славян, а также спецкурсы и семинары. В еще большей мере это проявлялось в исследовательской деятельности ученых. Ее центром стал Институт славяноведения, с самого начала сосредоточивший большую группу историков-полонистов. Они взялись за создание обобщающего труда - истории Польши с древнейших времен до современности. Такой

4

труд в 3-х томах вышел в 1954–1958 гг., его авторами были Шустер, И. С. Миллер, И. И. Костюшко, В. Д. Королюк, Л. В. Разумовская, О. Е. Иванова, И. А. Хренов, А. Я. Манусевич, Ф. Г. Зуев, Н. П. Митина и др. Книга несла на себе печать известной заданности в постановке теоретических вопросов, что диктовалось необходимостью придерживаться догм марксизма, но это не отразилось на разработке конкретной проблематики, на анализе важных процессов исторического развития Польши.

В 50-80-е гг. конкретные проблемы анализировались и в монографических трудах. Медиевисты писали о древнепольском государстве (Королюк). Изучались вопросы принятия христианства, отношений государства и церкви, исследовались развитие феодальных отношений и судьбы крестьянства в Польше XV–XVI вв. (Разумовская). Аграрной реформе Зыгмунта-Августа в Литовско-русском государстве была посвящена книга Пичеты. Большое внимание уделялось истории русско-польских отношений

вСредние века, изучалось определявшее их переплетение внешних и внутренних факторов, отмечались черты общности и своеобразия в историческом развития Руси и Польши XII–XIV. (И. Б. Греков). В работах Грекова на ареале Восточной Европы были представлены отношения Польши с Османской империей. Показ широкого международного фона характеризовал исследования Б. Н. Флори о борьбе за Прибалтику в конце XVI – начале XVII в. и русско-польских отношениях в свете украинского национально-освободительного движения, а также работы Л. В. Заборовского, связавшего проблемы шведского "потопа" и русско-польской войны после воссоединения Украины с Россией. Советские ученые занимались также польской проблематикой

всвязи с вопросами формирования раннефеодальных славянских народностей и эволюции этнического самосознания славянских народов в эпоху зрелого феодализма, развития идеологии и общественно-политической мысли Средневековья (Флоря, Заборовский, А. И. Рогов и др.).

Что касается истории Польши в Новое время, то здесь акцент был сделан на изучение польского освободительного движения и связи его с освободительной борьбой русского и других народов. Исследовались контакты польских революционеров с декабристами (П. Н. Ольшанский) и А. И. Герценом (И. М. Белявская); Королюк обращался к истории Ноябрьского восстания; различные аспекты освободи-

5

осветившая историю революционной ситуации 1860-х гг. в Королевстве Польском. Большой коллектив историков, готовивший издание на протяжении 30 лет, вел исследовательскую работу по этой теме. Результатом стал анализ ее отдельных аспектов в ряде проблемных сборников статей и монографиях Миллера, Дьякова, Миско, Митиной, Костюшко, Федосовой, С. М. Фалькович, А. Ф. Смирнова и др., а также ценные обзоры архивных материалов, сделанные на основе широкого выявления. Те же специалисты использовали опыт сотрудничества с польскими коллегами при подготовке другой многотомной публикации "Польское освободительное движение и российско-польские общественно-культурные связи в XIX в."

Таким образом на первое место в исследовании польского освободительного движения выдвигались проблемы борьбы поляков против царизма и сотрудничества их с русскими революционерами. Этой теме были посвящены сборники статей и публикация материалов симпозиума, где российско-польские революционные связи прослеживались на протяжении XIX – начала ХХ вв., а также монографии Т. Г. Снытко, Миллера, Дьякова, Смирнова и др. Обобщение проблематики связей было дано в коллективной монографии, охватывающей период с 1815 по 1917 г. Тема революционного сотрудничества поляков с другими народами также нашла отражение в трудах, посвященных польскому освободительному движению на землях под властью Пруссии

иАвстрии (в том числе в работах Королюка, Миллера, Студеникиной). Вопросы польско-германских отношений были рассмотрены в коллективном труде "Дранг нах Остен", созданном при участии Королюка, Т.Ю.Григорьянц, М.И.Леньшиной и др. Большое значение имел выход двухтомной коллективной монографии "Освободительное движение народов Австрийской империи", охватившей период с конца XVIII в. по 70-е гг. ХIХ в.: разделы по истории Галиции были написаны Миллером, Дьяковым

иФалькович.

При разработке проблемы освободительной борьбы ценным было создание В. М. Зайцевым и Дьяковым биографических словарей, включивших имена участников русского и польского революционного движения в 30-50-х гг. XIX в. Историки обращались и к отдельным фигурам идеологов и активных деятелей движения. Они писали о П. Сцегенном (Костюшко, Дьяков), Ю. Беме (Федосова), З. Сераковском (Зайцев, Дьяков, Смирнов, Федосова), В. Врублевском, З. Падлевском, К. Калиновском, Я. Домбровском (Дьяков), С. Бобровском, И. Кеневиче (Миллер), Б. Шварце (О. П. Морозова, Федосова), Г. Каменьском (Фалькович), И. Лелевеле (Б. С. Попков) и др. Поднимались и теоретические вопросы периодизации польского освободительного

6

движения и в целом истории Польши, определения этапов русско-польского революционного сотрудничества, его роли и факторов его развития (Миллер, Королюк). Приоритет темы польского освободительного движения и русско-польского революционного союза обуславливался не только одобрением ее со стороны властных структур, но и объективными причинами – наличием в России богатых архивных источников. К тому же и в ПНР такая проблематика выходила в эти годы на первый план, а нужно учесть, что польская историография была инспирирующим фактором как для дореволюционной российской, так и для советской исторической науки.

Это касалось и разработки пролетарского этапа освободительного движения в Польше: борьба польских рабочих и польско-российский пролетарский союз стали предметом исследования ряда историков (Н. Н. Пухлов, А. М. Орехов, И. С. Яжборовская, М. Н. Черных, Р. А. Ермолаева, Манусевич, Хренов, Фалькович и др.). При этом анализировались генезис идей социализма в Польше, связи польского рабочего движения с Интернационалом (Н. И. Бухарин, Яжборовская, Фалькович), оценка его классиками марксизма (Дьяков). Изучались яркие моменты борьбы пролетариата Польши в революции 1905 г., в частности Лодзинское восстание, а также подъем в эти годы национального и крестьянского движения (Хренов, Костюшко, Фалькович). Прослеживалось развитие общественных течений и политических партий в Польше (К. В. Душенко, Орехов, Пухлов, Манусевич, Фалькович, Леньшина, Б. С. Табачников). В центре внимания находилась проблематика СДКПиЛ и ее отношений с большевиками, освещение фигур ее вождей – Р. Люксембург, Ф. Дзержинского, но делались попытки представить более широкую картину политической жизни Польши, в том числе показать деятельность и связи людовцев, эндеции, СДПГ и ППС-фракции (Федосова, Леньшина, Фалькович, Орехов). Данной проблематикой занимались главным образом ученые Института славяноведения, а также группировавшиеся вокруг них специалисты из вузов страны, Института мирового рабочего движения АН СССР, Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Тот же круг ученых разрабатывал тему "Ленин и Польша", к столетию Ленина вышли коллективный труд о контактах Ленина с поляками, монография Манусевича и Ермолаевой.

В идеологической обстановке, существовавшей в СССР, приоритетом пользовалось изучение политической истории Польши, но социальные и экономические вопросы также разрабатывались, что во многом было обусловлено разработкой аналогичной проблематики в ПНР. Социально-экономическое развитие Польши в 1815–1830 гг. исследовала Обушенкова; социальным и экономическим проблемам Галиции были

7

посвящены разделы коллективного труда "Освободительные движения народов Австрийской империи"; Костюшко проанализировал аграрную проблематику для всех трех частей Польши на протяжении 30-40-х гг. XIX в. Дьяков, Зайцев, Митина, Морозова, Л. Е. Горизонтов занимались изучением социальных структур в Польше этого времени, анализировали социальный состав участников освободительного движения. Период с конца XYIII по 70-е гг.XIX в. был определен как время перехода польского общества от феодализма к капитализму. Отдельные стороны этого процесса рассматривались в трудах серии, посвященной переходному периоду в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, комплексное же его исследование представили авторы коллективной монографии "Польша на путях перехода от феодализма к капитализму. Конец XVIII – 70-е гг. XIX в." (Обушенкова, Дьяков, Федосова, Митина, Морозова, Фалькович, Попков, А. В. Липатов, Б. Ф. Стахеев, З. Н. Стрекалова, Л. И. Тананаева). Они проследили закономерности и специфику экономического, социального, политического, культурного развития польского народа в это время, рассматривали переходный период под углом зрения формирования польской нации. Последняя проблема и связанный с ней вопрос развития национального самосознания привлекал специальное внимание ряда исследователей – авторов статей в сборниках и разделов в коллективных трудах (Миллер, Митина, Морозова, Обушенкова, Федосова). С этим было связано и изучение духовной жизни польского народа, его культуры, общественной мысли. Еще в 50-е гг. Миллер и И. С. Нарский предприняли трехтомную публикацию произведений прогрессивных польских мыслителей. К истории общественной мысли обращались Митина, Морозова, Дьяков, Фалькович, А. И. Миллер, Яжборовская, Макарова, И. И. Свирида, Н. М. Филатова и др. Сборники статей, выходившие в серии "Из истории общественной мысли народов Центральной и Восточной Европы", в значительной части основывались на польском материале. При этом значительное внимание уделялось таким направлениям общественной мысли, как революционный демократизм, утопический социализм.

Это было результатом существовавших идеологических установок, когда советским ученым, занимавшимся Новой историей Польши, рекомендовалось отдавать предпочтение тем компонентам польской истории, которые характеризовались как "революционные", "демократические", "прогрессивные"; другие проблемы, если и не находились под запретом, то отодвигались на задний план. Предполагалось, что консервативные и тем более реакционные течения в обществе не заслуживают исследования, им отказывали даже в праве называться патриотическими. Существовали

8

определенные ограничесния в терминологии. Так, цензура не пропускала термин "русификация", поэтому, говоря о политике царизма в Польше, советские историки прибегали к иносказанию, излагали факты русификации, не употребляя самого слова. Вообще эзопов язык был распространен в исторической литературе, он помогал ученым доводить до читателя истину, и большинство умело им пользовалось.

Идеологический пресс в гораздо большей степени довлел над теми, кто разрабатывал вопросы Новейшей истории. Это касалось прежде всего акцентирования роли Октябрьской революции в судьбах Польши. О влиянии Октября, о польских интернационалистах в России писали Манусевич, Яжборовская, Миско, С. М. Стецкевич, П. И. Калениченко, И. И. Белякевич и др. Анализировалась социальная структура, политическая система и политические движения межвоенной Польши (Ольшанский, Костюшко, И. В. Михутина, Г. Ф. Матвеев и др.); эти вопросы рассматривались в плане общего кризиса буржуазного политического строя, возникновения антидемократических и фашистских режимов в Европе. Большое внимание уделялось теме советскопольских отношений в межвоенный период, начатой в работах Ольшанского о Рижском мире. Этой теме (в более широких хронологических рамках, включавших военные

ипослевоенные годы) была посвящена многотомная советско-польская публикация документов и материалов. Работавшие над ней в 60-80-е гг. Хренов, Костюшко, Ольшанский, Яжборовская, Фалькович, Макарова, К. В. Большакова, О. Н. Майорова

идр. использовали собранные источники для подготовки исследовательских трудов. Вышел сборник статей "Советско-польские отношения, 1918–1945". Совместно с польскими учеными была подготовлена коллективная монография, представившая историю советско-польских отношений в различных сферах за период 1918–1988 гг.

Вэтих публикациях события 1939 г. излагались в соответствии с официальной позицией советского руководства, отрицавшего существование тайного советскогерманского соглашения о разделе Польши. История польского народа в годы войны разрабатывалась преимущественно в плане разоблачения оккупационной политики фашистской Германии (Григорянц, А. Ф. Носкова). Советско-польские отношения этого периода были представлены, начиная лишь с 1941 г., при этом акцент делался на боевом содружестве двух народов (В. С. Парсаданова, Костюшко). Вместе с тем рассматривалось развитие рабочего и крестьянского движения в Польше в годы войны

иформирование Национального фронта. Эти процессы были прослежены и на этапе существования ПНР (Манусевич, Хренов, Парсаданова, Ольшанский, Носкова). Появился дополнительный том "Истории Польши", посвященный новому Польскому

9

государству, а также очерки истории Народной Польши, написанные Манусевичем. В сборниках статей и монографиях освещались различные стороны борьбы за утверждение социализма в Польше – строительство социалистической экономики, национализация основных средств производства, решение аграрно-крестьянского вопроса и пр. (П. В. Галенко, Зуев, Хренов, Манусевич, Носкова и др.). При этом применялся метод сравнительного изучения социально-экономических преобразований в революционном процессе на материале революций, происходивших в 40-е гг.

встранах Центральной и Юго-Восточной Европы. Рассматривались также изменения

вклассовой структуре польского общества, облик его социальных слоев, в частности, интеллигенции (Бухарин).

Изменение общественно-политической ситуации в СССР, начавшаяся с конца 80-х гг. "перестройка", а затем рождение новой России стали важным фактором научной жизни. Еще в 1989 г. всесоюзное совещание историков-полонистов выдвинуло актуальные задачи изучения истории Польши и отношений двух народов. Последние десятилетия XX в. и начало нового столетия были отмечены интенсивной разработкой проблематики различных периодов польской истории, начиная от самых ранних. Она рассматривалась в рамках исследования раннефеодальных государств и народностей у славян, изучения их этнического самосознания (Флоря, Рогов); поднимался вопрос

национальной идеологии поляков, М.В.Лескинен прослеживала ее истоки в книге о сарматизме. Расширился международный аспект исследования польской истории: анализировались взаимоотношения Польши с Османской империей и другими странами Восточной Европы, при этом особо выделялись польско-германские и польскороссийские отношения (Флоря, Заборовский, А. Л. Хорошкевич). Были показаны этапы установления российского доминирования в Речи Посполитой, вскрыты международные и внутренние факторы разделов Польши (Б. В. Носов, Фалькович, Ю. Е. Ивонин), причем интерес к теме разделов был подогрет тем, как отмечалось в Польше 200летие этого важнейшего события. Российская политика как значительнейший фактор в истории Польши эпохи разделов стала предметом рассмотрения в работе Горизонтова, при этом расширилось пространство исследования – судьба польского народа под властью царизма была прослежена и на территории западных губерний России. Тема освободительного движения и русско-польских революционных связей была продолжена, но также в более широком масштабе. Она рассматривалась в контексте европейского освободительного движения, русско-польские связи не выделялись специально, а исследовались в комплексе международных революционных

10

контактов (Обушенкова, Федосова и др.). В этой связи возникала тема деятельности польской эмиграции (Фалькович). Вместе с тем в европейском освободительном движении подчеркивался национальный момент, ярко проявившийся на фоне революций 1848 г. (Студеникина, Фалькович, Макарова). Это обусловило появление такой относительно новой для советской историографии темы, как "Польша и славянский вопрос". Она исследуется как в плане выяснения значения этого вопроса для польского освободительного движения, так и в плане взаимоотношений поляков со славянскими народами, в частности с украинцами. Привлекает внимание историков вопрос об отношении поляков к концепции славянского единства, в том числе к идеям неославизма (Фалькович). Ученые расширяют рамки изучения польской общественной мысли и политических течений: на фоне европейского социалистического движения была рассмотрена идеология и деятельность ППС накануне Первой мировой войны (Черных), представлен политический портрет Ю. Пилсудского (М. Н. Бобрик).

В проблематике межвоенного периода также появились новые акценты, например, обращение к теме этносоциальной ситуации. Под этим углом зрения рассматривалось государственно-политическое размежевание 1918–1921 гг. на польско-восточно- славянском пограничье (В. Н. Савченко). В работах Ю. А. Лабынцева и Л. Л. Щавинской предстала картина культурного развития белорусского национального меньшинства в межвоенной Польше, а Костюшко охарактеризовал польское национальное меньшинство в Советском Союзе 20-х гг. Исследовались политическая система нового Польского государства, исторические судьбы классов и социальных слоев польского общества (В. В. Мирошников, Носкова). Более полно и объективно была раскрыта тема советско-польских отношений, в частности, накануне и во время польско-советской войны, а также во второй половине 30-х гг. (Черных, Михутина). Она получила освещение в публикации новых документов и материалов, подготовленной Костюшко, Черных и Савченко.

Это подтверждало стремление российских ученых ликвидировать "белые пятна" истории, не обходить ее острые моменты. Одним из таких моментов являлся вопрос о судьбе советских военнопленных после войны 1920–1921 гг. В известной мере он возник симметрично к острому вопросу о польских военнопленных, погибших в Катыни. Это "белое пятно" старались заполнить объективной информацией Парсаданова, Н. С. Лебедева, Яжборовская. Новую, объективную трактовку получили и приведшие к Катыни трагические события 1939 г. М. И. Мильтюхов посвятил монографию проблеме политики СССР в отношении Польши накануне и в начале Второй мировой