Этиология

Доказано, что в формировании расстройств личности играет роль врожденная неполноценность нервной системы, которая может возникнуть под влиянием наследственных факторов, вследствие внутриутробного воздействия вредностей на плод, в результате родовых травм и тяжелых заболеваний раннего детского возраста. Роль органической церебральной дисфункции особенно велика в формировании эмоционально неустойчивого и эпилептоидного типов. Расстройства личности могут также формироваться под влиянием неблагоприятных ситуационных воздействий или неправильного воспитания. Чаще всего аномальный характер формируется следующими типами неправильного воспитания:

1. гиперопека – считается методом «культивирования» психопатов. Развивается психастенический тип в возрасте 3-11 лет.

2. воспитание в духе «золушки» - в атмосфере драк, ссор; развивается астенический в 3-4 г. и психастенический типы.

3. гипоопека – возбудимый тип, начало проявления с пеленок – кусают грудь, возбудимость повышенная, пугливость.

4. кумир семьи – истерический тип, формируется в возрасте 2-3-х лет, чаще в дошкольном. При этом у ребенка формируется принцип выгоды, «упал на пол» или головная боль (как причина уклониться от школы), все внимание ребенку.

5. жестокое воспитание – возбудимые, без моральных правил.

6. отвержение – шизоидный тип, формируется очень рано, становление происходит к 13-18 годам.

Однако, истинные психопатии ("ядерные") носят конституциональный характер (врожденный). В тех случаях, где ведущая роль в формировании патологического характера принадлежит внешним факторам, следует говорить о патохарактерологическом развитии личности.

В этиопатогенезе расстройств личности принимают участие биохимические факторы. У пациентов с высоким уровнем импульсивности обнаруживается повышение уровня некоторых половых гормонов (тестостерона, 17-эстрадиола, эстрона). У них обнаружен также сниженный уровень отдельных метаболитов серотонина. Высокий уровень моноаминоксидазы коррелирует с общим снижением социальной активности больных.

Большой материал по этиопатогенетическим механизмам личностных расстройств получен в ходу психоаналитического исследования больных. Фрейд описывал расстройства характера как неблагоприятную социализацию инстинктивных побуждений вследствие нарушенных отношений с родителями. Расстройства обретают различную клиническую структуру в зависимости от периода развития больного, в котором они сформировались. Решающую роль здесь играют механизмы психологической защиты, с помощью которых индивидуум пытается преодолевать конфликты, возникающие между основными параметрами психической жизни - собственными впечатлениями, потребностями и реальностью. У пациентов с расстройствами личности преобладают дезадаптивные защитные механизмы, которые снижают эффективность приспособляемого поведения. Но в то же время, эти защитные приемы позволяют больным контролировать болезненные реакции на конфликт и приводят к гомеостатическим решениям проблем. В этом и заключается основная причина их устойчивости.

С точки зрения неофрейдистских теорий (Дж. Бьюдженталь) при личностном расстройстве человек почти все­гда является жертвой серьезной травмы, в частности, физического, сексуального или эмоционального наси­лия. При насильственном вторжении в хрупкие границы детской психики, когда Эго не в состоянии справиться с подавляющим его эмоциональным напором, психика ре­бенка «замыкается». Как при аварийном выходе из про­граммы при сбое компьютера, человек обрывает все связи, чтобы избежать болезненного для себя перенапряжения. Повторяю: хотя при данной этиологии в реакции сохра­няется логика, чувственная функция обычно бездействует. Такие люди часто ощущают жизнь с некоторого психо­логического отдаления, словно смотрят спектакль или фильм с собственным участием. Как правило, в их инди­видуальной истории мало близких отношений, так как способность к проявлению эмпатии к другому человеку у них сильно нарушена, а близкие отношениях требуют эмоциональной вовлеченности.

Так, паранойяльная личность, испытав «предательство» со стороны первичных объектов, матери и отца, будет по­стоянно искать и выявлять такое предательство, где только возможно. Будучи запрограммированным на предатель­ство, такой человек будет ненамеренно выбирать парт­неров, бессознательно разыгрывающих подобный сцена­рий, или же партнеры сами будут прекращать отношения, так как подозрительность, контроль и недоверие параной­яльной личности вынудят их сделать это. Тем самым будет подтверждено главное убеждение паранойяльной лично­сти: не привносить в отношения никакого доверия.

Шизоидная личность склонна к организации сверх­прочной психологической защиты. Она уединяется от окружающих, позволяет своим чувствам проявляться лишь в очень узком диапазоне и по возможности избегает личных отношений. Такая самозащита достигает своей цели, т. е. шизоидная личность защищает себя от возобновления болезненных переживаний, связанных с перенесенной в детстве травмой.

Антисоциальная личность, которая тоже имеет раннюю детскую травму, считает, что находится во враждебном окружении, а значит, нужно как можно быстрее начать использовать врагов, пока они не начали ис­пользовать ее. Предательство, совершенное по отношению к такому человеку в период раннего детства, обобщается и экстраполируется на все общество в целом. При этом прекращает действовать чувственная функция, и тогда человек практически не ощущает ни тревоги, ни угрызений совести, и бывшая жертва превращает в жертвы окружа­ющих ее людей.

Для личности с пограничным расстройством в основ­ном характерна нестабильность объектных отношений из-за присущего ей нестабильного ощущения своего Я. Зачастую такой человек действует импульсивно, не обращая внимания на вред, причиняемый им окружающим; он стра­дает от резких перемен в настроении и постоянно угне­тающего его ощущения эмоциональной опустошенности. Подавляющее воздействие тревоги в детском возрасте сформировало у него столь хрупкое ощущение Я, что практически не позволяет ему вести себя предсказуемо и последовательно.

В основе истерической личности лежит неудовлетво­ренная детская потребность во внимании, любви и одобре­нии. Поэтому такой человек проявляет свое недовольство всякий раз, оказываясь на периферии всеобщего внимания; такая личность говорит и ведет себя так, чтобы привлечь к себе внимание, и испытывает ревность и ярость, как толь­ко начинает чувствовать хотя бы незначительное пренебре­жение к себе. Точно так же нарциссическая личность вызы­вает подлинное ощущение боли у близких людей. Такой человек устраняет свою высокую тревогу, вызванную не­уверенностью в себе, требуя от окружающих восхищения и одобрения и считая, что абсолютно правомерно получает от них такое специфическое лечение; сама же нарцисси­ческая личность никогда не проявляет ни малейшей эмпатии к потребностям и страданиям окружающих. С такими людьми очень трудно установить близкие отношения из-за их потребности держать окружающих под постоянные контролем, но при всей внешней браваде их не покидает ощущение внутренней пустоты и отсутствия любви. Они мо­гут поддерживать отношения лишь с зависимыми или созависимыми людьми, согласными постоянно находиться на орбите пустого нарциссического Эго.

«Зависимая» личность и личность, страдающая навязчи­вой одержимостью, по-видимому, относятся к противопо­ложным полюсам на шкале неврозов. Первая устраняет избыточную тревогу, избегая принимать решения и заклю­чать договоренности, унижаясь перед другими и отказы­ваясь от достижения личностной целостности ради возмож­ности собирать крохи с чужого стола. Ответной реакцией страдающей навязчивой одержимостью личности на не­однозначность жизни является усиление напряженного контроля, вызванное постоянной необходимостью справ­ляться с импульсами тревоги. Внимание таких людей пре­имущественно сосредоточено на мельчайших подробно­стях, поэтому иногда они теряют общее представление о происходящем. Часто они становятся трудоголиками, слишком рациональными и очень скупыми на проявление эмоций и по отношению к себе, и по отношению к другим.