kozhina_m_n_red_stilisticheskii

передает резко негативное отношение как к самим героям, строящим мифическое светлое будущее, так и к этому будущему: и то и другое одинаково убого, анормально, безжизненно и бездуховно. Ср.: Дванов скучал жить; Безлюдье лежало позади ее тела; Пожилой товарищ делает нам залегание по вопросу необходимого стыда для власти; пошел внутрь города; морщинистая мысль; роющий труд; женщина в сытой шубке и т.п. В результате взаимодействия и переплетения двух пластов — содержательного и языкового — формируется и выражается индивидуальная художественная концепция. М. Шимонюк в своем специальном исследовании, посвященном анализу стиля писателя, определяет платоновский идиостиль как новаторский, создающийся во многом посредством девиации — ломки лингвистических стереотипов, конвенций и норм; такой «девиацийный» стиль помогает, по мнению автора, более тонко отразить «проникновение литературы в доселе неизвестные глубины человеческого существования» (Шимонюк, 1997).

С. к. таким образом, имеет разные диапазоны и разные приемы речевого обнаружения (по сравнению со стилистическим согласованием (см.), — которое одномерно). Поэтому его действие распространяется на любые языковые единицы, начиная с фонетических приемов противопоставления (особенно в поэзии), через слово (ср. хотя бы глаголы общего вида на -ировать, принадлежащие книжной речи и получающие в приеме «открытого ряда соединений» (Т.Г\ Винокур) сниженно-разговорные приставочные образования — сагитировать, проинтервьюировать, отбальзамировать и пр.), словосочетание к предложению и целому тексту.

Различают два вида С. к.: контактный и дистантный.

Контактный С. к. основан на контактной, структурной сочлененности высказывания: сокровищница мерзостей; беззаветная дурь; Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству!

При дистантном С. к. члены оппозиции оторваны друг от друга другими компонентами или находятся в разных синтаксических конструкциях: Не ври, пожалуйста, дети воспринимают все с интересом; Зачем ты притащил с собой этого оратора?

Итак, С. к. (как и СС) представляет собой языковой отбор единственно возможных с точки зрения отправителя и получателя речи средств. Как правило, «единственно возможными» в высказывании те или иные средства делают тематическая специфика, ситуация общения, цели и задачи диалога, а также общая функциональностилистическая окраска речи. Если С. к. «вписан» во все перечисленные условия, он считается уместным, стилистически оправданным, т.е. отражающим нормы речевого поведения в целом и, главное, норму литературного языка. Впрочем, как упоминалось, нарушение нормы также часто является стилистически оправданным и уместным средством создания С. к., если оно обусловлено целями общения, замыслом автора.

Как отмечает Т.Г Винокур, многие «ненормированные с культурноречевой точки зрения, но тем не менее широкоупотребительные вари

анты лексической, грамматической и т.п. сочетаемости выступают как явления внутригрупповой стилевой нормы» (Винокур, 1980, с. 233). Особенно распространен в качестве такого «варианта» стилистический эллипсис, с помощью которого происходит перевод высказывания из одного стиля в другой. Напр. глагол переживать без дополнения (Вы попрежнему переживаете? Если вы умеете переживать, значит вы живете полноценной внутренней жизнью), идущий из театрального жаргона; или в устной научной речи возвратная форма глагола защищать без названия объекта (Когда будешь защищаться? Работы еще много: он пока не готов защищаться). Ср.: защищаться перед ученым советом, защищать диссертацию.

Равновесие между языковым отбором, содержанием высказывания и конкретной ситуацией общения обеспечивает возможность удачного использования в рамках одного высказывания противоположных приемов — и согласования, и контраста. С. к. и СС, обнаруживая взаимное притяжение, «дозируются» в речи экстралингвистическими факторами — целями и задачами общения, ситуацией речи, содержанием высказывания, а также культурно-речевой практикой и вкусовыми приоритетами людей в области речепроизводства. Взаимодействие С. к. и СС в речевой деятельности, как отмечается в лингвистической литературе, полностью удовлетворяет требованиям экспрессивного разнообразия и информативной полноценности языковой коммуникации.

Существование С. к. и СС в творческом коммуникативном процессе вызвано стремлением автора речи преодолеть имманентность языковой системы, поисками стилевого разнообразия и выразительности, стремлением совместить в одном

высказывании средства разных стилевых пластов (стилистические оппозиции), добиваясь яркости, выразительности, экспрессивности, стилистической и смысловой рельефности высказывания. В связи с этим Т.Г Винокур справедливо отмечает, что «Неспонтанный характер стилевого отбора дает нам практически неограниченный диапазон взаимодействий контраста и согласования. Способность эксплуатировать эти свойства в разнообразном репертуаре стилистических средств и приемов, имеющих конкретное стилистическое значение и соответственное экспрессивное задание, — основа информативно полноценного речевого общения в современном обществе, пользующимся высокоразвитым национальным языком».

Лит.: Григорьева А.Д. Слово в поэзии Л. Мартынова и Б. Слуцкого // Языковые процессы современной русской художественной литературы. Поэзия. — М. 1977; Винокур Т.Г Закономерности стилистического использования языковых единиц. — М., 1980; Одинцов В. В. Стилистика текста. — М., 1980; Шимонюк М. Деструкция языка и новаторство художественного стиля (по текстам Андрея Платонова), Ка1омсе: \Уус1а^- шсйуо ип1^ег5у1еШ 31а5к1е§о, 1997.

СТИЛИСТИЧЕСКИЙ ЭФФЕКТ — «заложенное» в высказывании и реализованное в нем с помощью специальных языковых средств намерение автора речи вызвать у адресата определенную эмоциональную реакцию на это высказывание. С. э. так же, как стилистическое задание (СЗ), относится к экстралингвистическому контексту, объясняющему специфику структурно-лингвистического плана речи.

Стилистически значимое высказывание — в аспекте экспрессивной стилистики и стилистики текста — является результатом взаимодействия трех компонентов коммуникативного акта. Так, левым (исходным) компонентом речевого акта выступает СЗ (см. Стилистическое задание), именно оно предопределяет «рождение» в высказывании определенного стилистического значения, выступающего в качестве правого (вторичного) компонента стилистической структуры речевого акта. Таким образом, с точки зрения соотношения внутри- и внеязыковых факторов в рамках создания стилистически значимого высказывания образуется оппозиция «стилистическое задание — стилистическое значение», где левый компонент представляет неязыковой план, а правый — языковой план коммуникативного акта. При этом (в обратной последовательности) стилистическое значение является инвариантным признаком конкретного (лингвистического) проявления стилистического задания, а вариантность реализации последнего определяется уже неязыковой областью (типом задания, целью сообщения, диалогичностью и т.п.).

Вместе с тем СЗ планируется и осуществляется говорящим с целью достижения определенного С. э. который выступает в качестве конечного — третьего — компонента центральной оппозиции, формирующей стилистическую структуру коммуникативного акта, или «узуально-стилевой комплекс» (термин Т.Г Винокур): стилистическое задание — стилистическое значение — стилистический эффект. Примечательно, что среднее звено в этой оппозиции является тем собственно лингвистическим «мостом», который на основе причинно-следственной связи объединяет в речевом единстве два крайних компонента. Вообще, языковое средство становится стилистическим, получая стилистическое значение в процессе образования с его участием стилистического приема, т.е. при функционировании языковой единицы в речи, тексте.

Итак, С. э. — в отличие от СЗ — соотносится с получателем речи, и, следовательно, понимание С. э. как феномена коммуникации непосредственно связано с проблемой понимания/восприятия. Поэтому наличие в высказывании и само значение С. э. выявляются в зависимости от двух составляющих (критериев) — стилистического контекста (особого отбора и сочетания языковых компонентов в единице речи) и реального эмоционального результата, возникающего в восприятии реципиента.

Семантический контекст С. э. формируется стилистическим заданием автора речи и может быть прямым или инвертированным (см. Стилистическое задание). При этом в живой разг. речи С. э. выступает как: 1) преднамеренный, ожидаемый, когда говорящий обдуманно,

целенаправленно производит выбор языковых средств и их сочетание в рамках высказывания в расчете на достижение определенной (задуманной) экспрессивной реакции слушателя. В этом случае в затекстовой ауре высказывания налицо оба компонента экстралингвистической цепочки «СЗ — С. э.», которые реализуются в его языковой ткани; 2) спонтанный, неподготовленный, когда С. э. оказывается неожиданным для автора, т.е. в экстралингвистической ауре высказывания

отсутствует звено «СЗ». Впрочем, здесь можно говорить лишь об отсутствии именно специально продуманного задания, как ментально-волевого расчета говорящего на получение определенного эффекта от речи. Очевидно, даже при спонтанном словесном отборе стилистическое задание присутствует, но не в сознании говорящего, а на уровне его эмоциональночувственного восприятия содержания коммуникативного акта.

С другой стороны, в живой речи С. э. — будучи экстралингвистической категорией, связанной именно с получателем речи, точнее, с его воспринимающей деятельностью, может быть коммуникативно состоявшимся и коммуникативно не состоявшимся.

Коммуникативно состоявшийся С. э. — это понятое адресатом СЗ автора, т.е. СЗ, реализовавшееся для реципиента в качестве С. э. посредством определенного стилистического приема, вербализованного в высказывании. В этом случае в языковой структуре высказывания реализуются оба звена коммуникативной цепочки «СЗ — С. э.». С коммуникативно не состоявшимся С. э. мы сталкиваемся тогда, когда СЗ говорящего/пишущего остается не понятым адресатом, в результате чего СЗ не достигает своего С. э. (разрушается целостность цепочки «СЗ — С. э.»).

Таким образом, можно назвать основные противопоставления: 1) в отправлении специального задания экспрессия отсутствует, но возникает в восприятии; 2) экспрессивное задание есть в высказывании, но не дает экспрессивного эффекта. Данные противопоставления «образуют весь комплекс явлений стиля в коммуникативном процессе, будучи связанными с двойственной ролью стилистического приема, который представляет собой отстоявшуюся в узусе модель стилистической репрезентации» (Т.Г. Винокур, 1980, с. 96-97).

Следует отметить, что гармония (успешность) коммуникативного акта возможна лишь при полной речевой реализации экстралингвистического двуединства «СЗ — С. э.». При этом в речемыслительной деятельности автора речи расчет на специальное стилистическое задание может отсутствовать, но его возникновение в психоэмоциональной деятельности реципиента необходимо.

Лит.: Винокур Т.Г Закономерности стилистического использования языковых единиц.

— М., 1980; Одинцов В.В. Стилистика текста. — М. 1980; Винокур Г.О. Филологические исследования. — М., 1990; Винокур Г.О. О языке художественной литературы. — М., 1991; Кожина М.Н. Стилистика русского языка. — М., 1993.

СТИЛИСТИЧЕСКОЕ ЗАДАНИЕ — специальное (продуманное) намерение говорящего создать выразительное, экспрессивное высказывание, способное вызвать в восприятии адресата стилистический эффект (см.). Представленное в тексте С. з. проявляет себя как его стилистическая окрашенность, зафиксированная с помощью тех или иных стилистически значимых конструктивных приемов (см.).

Понятие С. з. относится к экстралингвистической области языковой деятельности и представляет собой внешний, по отношению к самому процессу речепроизводства, стимул (отправную точку) выбора и сочетания (со стороны автора речи) в высказывании тех или иных языковых единиц. Именно С. з. говорящего определяет степень экспрессивности сообщения.

С точки зрения лингво-стилистического анализа С. з. выступает как левый (исходный) компонент речевого акта и предопределяет «рождение» в высказывании определенного стилистического значения, выступающего в качестве правого (вторичного) компонента стилистической структуры речевого акта. Таким образом, с точки зрения соотношения внутри- и внеязыковых факторов в рамках создания стилистически значимого высказывания образуется оппозиция «стилистическое задание — стилистическое значение», где левый компонент представляет неязыковой план, а правый — языковой план коммуникативного акта. При этом (в обратной последовательности) стилистическое значение (см.) является инвариантным признаком конкретного (лингвистического) проявления стилистического задания, а вариантность реализации последнего определяется уже неязыковой областью (типом задания, целью сообщения, диалогичностью и т.п.).

Вместе с тем С. з. планируется и осуществляется говорящим с целью достижения определенного стилистического эффекта (см.), который выступает в качестве конечного — третьего — компонента центральной оппозиции, формирующей стилистическую структуру коммуникативного акта, или «узуально-стилевой комплекс» (термин Т.Г Винокур): стилистическое задание — стилистическое значение — стилистический эффект. Примечательно, что среднее звено в этой оппозиции является тем собственно лингвистическим «мостом», который на основе причинноследственной связи объединяет в речевом единстве два крайних компонента.

Если исходить из того, что языковой состав высказывания зависит от конкретной

цели общения, т.е. от частной функции — сообщение, убеждение, волеизъявление, обмен мнениями, фатическое общение и пр. — то следует признать, что С. з. — это стилистически осознанная цель высказывания, или, иными словами, волевая установка автора речи на создание стилистически значимого (стилистически окрашенного) высказывания/текста. Ср. мысль Г.О. Винокура о том, что «самое понятие стилистики в основе своей связано с понятием цели: стилистическое построение есть построение целевое, целесообразное, а следовательно, различные типы этих построений могут между собою различаться по тому, какая цель тому или иному построению предпос

лана, каково структурное задание каждого такого построения в каждом отдельном случае» (Винокур, 1990, с. 26). Поэтому С. з. реализуется в речи посредством разных стилистически значимых (экспрессивных) приемов, таких, как стилистическое задание, стилистический контраст, интимизация, стилистический эллипсис, стилистическое столкновение и др.

Необходимо подчеркнуть, что С. з. семантически связано именно с экспрессией, точнее, с речевым конструированием экспрессивно значимых высказываний/текстов (в отличие, напр. от нейтральных). Стилистически отмеченное языковое выражение, следовательно, является в то же время экспрессивным. Ср.: «Термином «экспрессия» покрывается вся область стилистической выразительности вообще, независимо от того, какими именно средствами она создается» (Т.Г. Винокур, 1980, с. 55). В оппозиции «экспрессивное высказывание — нейтральное высказывание» первый компонент означает структуру с повышенной выразительностью по сравнению со вторым компонентом, называющим структуру, передающую лишь предметно-логическую информацию. Таким образом, С. з. — это внелингвистическая целевая установка говорящего на создание особо (стилистически) выразительного, экспрессивного высказывания, рассчитанного на достижение в восприятии адресата особого эффекта. Следовательно, понятия стилистического задания и стилистического эффекта (СЭ) составляют двунаправленное единство коммуникативного акта: С. з. исходит от автора речи, СЭ направлен на получателя речи. Стилистика отправителя и стилистика получателя — это результат соотношения между коммуникативно значимыми экспрессивным заданием и экспрессивным эффектом.

Различают два основных вида реализации С. з.: 1) прямое С. з. 2) инвертированное С. з.

При прямом С. з. языковые средства используются в типичной для них сфере употребления и в соответствии с их функц. значением. В языке науки, напр. это средства, с помощью которых создается неличный, обобщенный характер речи, подчеркнутая логичность, точность изложения, некатегоричность суждения и т.п. в деловой речи это средства, выражающие официальность, строгую логичность и последовательность (перечислительность) изложения, императивность, абстрактность/ обобщенность действия/факта/закона и т.п. Стилистический прием в этом случае создается по принципу стилистического согласования (см.): типичная для данной функц. разновидности речи конструкция (канцеляризм в деловом стиле, терминологическое сочетание в научном или троп в художественном) выступает в окружении ему подобных элементов с нейтральным фоном как основой высказывания. При инвертированном С. з. в высказывании употребляются языковые средства, принадлежащие разным сферам употребления, в том числе языковые средства, не свойственные данной речевой разновидности. Стилистическое значение единиц используется в этом случае «вопреки» их типичному (обычному) функц. назначению. Иными словами,

инвертированное С. з. осуществляется с помощью такого приема, как стилистический контраст (см.), т.е. объединения в одном высказывании элементов разных стилей. С помощью инвертированного С. з. в высказывании реализуется прием иронии, сила которой тем выше, чем резче границы между стилистической принадлежностью элементов высказывания. Ср.: Спокойно, спокойно. За дело берусь я. Заседание продолжается. Кстати, нам с вами нужно заключить небольшой договорчик (И. Ильф, Е. Петров); Я взял бумаги, козырнул и удалился (С. Довлатов); — Тестю, говорит,

— преподнесу на именины, старому козлу... (С. Довлатов); Откровенно говоря, меня пленяли ее хулиганские выходки на занятиях, тем более что я поражал всех скромностию и прилежанием... А после инцидента с ком. билетом она уже бесповоротно стала кумирить в моих глазах (В. Ерофеев); Эти фельдмаршалы от руководства, видимо, думали, что подарят людям праздник (о народном гулянии на центральной площади города). Как будто не знали, что народ наш просто

великолепное быдло! (разг.).

С. з. и прямого, и инвертированного типа может быть реализовано на единицах разных уровней — от слова до целого текста. Напр. глаголы общего вида на -ировать, принадлежащие книжной речи и получающие в приеме «открытого ряда соединений» сниженно-разговорные приставочные образования — среагировать, проинтервьюировать, откорректировать, залоббировать, провентилировать и пр. или контактные и дистантные стыки слов и словосочетаний в предложениях (см. примеры выше, а также Стилистический контраст); или лингво-стилистическое (наравне с жанровым, сюжетным и композиционно-смысловым) выражение эстетической идеи в целом художественном тексте, где стиль, или общее С. з. автора, оказывается важнейшим компонентом внутренней формы произведения. Ярчайшим примером этому является язык А. Платонова, основанный на деструкции типичных грамматических и стилистических норм русского языка, что служит отражением разрушенного, извращенного, межеумочного состояния внутреннего мира людей, строящих светлое будущее для нового рабоче-крестьянского общества. В этом смысле можно говорить о стиле как о средстве реализации художественной идеи, или «конструктивной идеи» (термин В.В. Одинцова). Конструктивная идея воплощается в особенностях построения, организации словесного материала, своеобразии выбора и сочетания языковых единиц как в отдельном предложении, так и в целом тексте.

Т. о. сама структура языковой единицы (в широком смысле, т.е. от отдельного слова до целого текста) — соотношение, сопоставление, композиция элементов — вскрывает стилистическое задание, обусловливающее все высказывание в целом. Лит.: Одинцов В.В. О языке художественной прозы. — М. 1973; Винокур Т.Г Закономерности стилистического использования языковых единиц. — М., 1980; Одинцов В.В. Стилистика текста. — М. 1980; Винокур Г.О. Филологические исследования. — М., 1990; Винокур Г.О. О языке художественной литературы. — М., 1991.

СТИЛИСТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ — особая, экспрессивная окраска языковой единицы (или высказывания), определяющая ее как яркую, выразительную, необычную или нетипичную для определенной речевой сферы. Это тот компонент смысловой стороны языковой единицы, который способен реализовать свои функц.-стилистические потенции при употреблении этой единицы, делая последнюю стилеобразующей в речевой системе других стилеобразующих средств данной речевой разновидности (напр. наст, вневременное в контексте науч. речи или наст, долженствования в деловой оказываются функц.-стилистически значимыми).

Всамом общем плане стилистически значимыми в языке и речи следует считать все те языковые средства и приемы их употребления, которые способствуют достижению выразительности речи, эффективной реализации коммуникативных задач в той или иной сфере деятельности. Это достигается как стилистически маркированными в системе языка (внеконтекстуальными), так и др. языковыми средствами, которые приобретают С. з. лишь в высказывании (речи), становясь стилистически значимыми (т.е. ощущаются адресатом как необычные, яркие, экспрессивные) на фоне стилистически нейтральных единиц. Следовательно, любая маркировка языковой единицы и закономерности ее использования, отвечающие указанным задачам, являются стилистически отмеченными, т.е. признаком стиля. В связи с этим стилистической оказывается не только отнесенность средств к определенной сфере, но и эмоциональность, экспрессивность, оценочность этих средств. Поэтому С. з. часто определяют как экспрессивно-эмоционально-оценочные и функциональные свойства языковых единиц; в более широком смысле это любая их субъективная (т.е. выражающая человеческий фактор) окраска, в том числе социально-политическая, морально-этическая, этно-графическая и др.

Вречевом развертывании С. з. является результатом реализации стилистического задания (см.), т.е. специального (продуманного) намерения говорящего создать выразительное, экспрессивное высказывание, способное вызвать в восприятии адресата стилистический эффект (см.). Объединяясь, эти три аспекта формируют стилистическую структуру коммуникативного акта, или так называемый «узуальностилевой комплекс» (термин Т.Г Винокур): стилистическое задание — стилистическое значение — стилистический эффект. Крайние компоненты представляют здесь неязыковой план, а средний (С. з.) — языковой план коммуникативного акта. При этом С. з. является инвариантным признаком конкретного (лингвистического) проявления стилистического задания, а вариантность реализации последнего определяется уже неязыковой областью (типом задания, целью сообщения, диалогичностью и т.п.). Иначе говоря, С. з. в этой оппозиции является тем

собственно лингвистическим «мостом», который на основе причинно-следственной связи объединяет в речевом единстве два экстралингвистических компонента речемыслительной деятельности.

Взависимости от «масштабности» высказывания С. з. может быть либо контекстуально-узуальным, т.е. реализующимся в отдельном высказывании- контексте (Т.Г. Винокур, 1980), либо функционально-нормативным, т.е. реализующимся в целом тексте, оформленном по законам (нормам) определенного стиля (Одинцов, 1980; Т.О. Винокур, 1990; Кожина, 1993).

С. з. контекстуально-узуального типа формируется под воздействием субъективного намерения (субъективного стилистического задания) говорящего на создание выразительного, экспрессивного высказывания, способного вызвать у слушателя/читателя стилистический эффект (напр. в разг. и худож. речи). С. з. функционально-нормативного типа определяется объективными нормами, речевыми и логико-композиционными традициями текстообразования в конкретной стилевой разновидности (науч., оф.-деловой, разг., худож. и публиц. сферах общения). Иначе говоря, функционально-нормативное С. з. языковая единица приобретает в рамках определенной речевой системы (системности), где реализует свои стилеобразующие потенции. Однако эти разновидности С. з. не автономны и не противопоставлены друг другу, поскольку в реальном функционировании (в речи) они взаимодействуют, переплетаясь, ср. напр. науч. стиль, в котором нередки яркие, экспрессивные (образные, метафоричные) высказывания, несмотря на свойственную ему логичность, строгость и точность изложения (см. Стилевые черты, Научный стиль).

Всовр. лингвистич. литературе синонимично термину значение употребляются термины окраска и — более общий — коннотация (см.). Однако такое обозначение не является единственным. Существует иное мнение, напр., И.Р Гальперина, Н.М. Разинкиной, О.А. Крыловой, «разводящее» указанные понятия. Для этого есть определенные основания.

Поскольку стиль — это свойство текста, т.е. явление речевое (точка зрения М.М. Бахтина, Б.В. Горнунга, Н. Елинека и мн. др.), то естественно рассмотрение его категорий, в частности значения и окраски, на текстовом уровне. Несомненно, С. з. обладают не только языковые единицы, но и текст (отрезки текста, целое произведение, типы текстов). Свойства речевой организации, напр. произведений романтизма, классицизма или символизма как литературных направлений, либо науч. или публиц. текстов как произведений традиционных социально значимых сфер общения, наконец, индивидуально-авторского изложения и т.д. — все это стилистически значимо, т.к. в каждом случае характеризуется своей стилистической окраской. Однако имеет смысл все же «развести» понятия стилистическое значение и окраска на основе следующих соображений.

Стилевая специфика текста не ограничивается совокупностью языковых единиц с той или иной стилистической окраской, даже функц.- стилистической, и создается она не просто соединением этих средств. Стилевая специфика текста формируется в соответствии с определенными принципами отбора и сочетания языковых единиц, обусловленными целями общения и другими экстралингвистическими факторами (см.), под влиянием которых образуется определенная речевая организация текста и его стилевая специфика. Подчеркнем, что стиль — это не сами принципы, а то, что получается в результате реализации этих прин

ципов. Назовем стилистические признаки речевой ткани произведения стилевой окраской целого текста (и его фрагментов). Еще А.С. Пушкин писал: «Но что сказать об наших писателях, которые, почитая за низость изъяснить просто вещи самые обыкновенные, думают оживить детскую прозу дополнениями и вялыми метафорами? <...> Должно бы сказать: рано поутру — а они пишут: Едва первые лучи восходящего солнца озарили восточные края лазурного неба <...>». Т. о., стилевая окраска текста реалистического и романтического явно различаются.

Вместе с тем, хотя стилевая окраска стилистически значима, она является выражением на текстовой плоскости тех ментальных, когнитивных процессов, тех механизмов текстовой деятельности, которые лежат в ее основе. Реализуясь в тексте, они и представляют собой стилистическое значение. Поэтому целесообразно различать понятия стилевой специфики, или окраски текста, обнаруживаемой на поверхностном уровне, и его С. з. обусловленного когнитивными факторами, когнитивным стилем, или стилем творческого мышления говорящего/пишущего, принадлежащего глубинному уровню смысловой структуры речевого произведения. Этот

феномен можно назвать стилевым значением. Иначе говоря, стиль творческого мышления в процессе текстопорождения, реализации замысла автора и есть стилевое значение (на глубинном уровне смысловой структуры текста) стилевой окраски поверхностного уровня целого текста.

Лит.: Гальперин И.Р Очерки по стилистике английского языка. — М. 1958; Гор ну н г Б.В. Несколько соображений о понятии стиля и задачах стилистики // Проблемы современной филологии. — М., 1965; Рази нки на Н.М. О разграничении понятий «эмоциональное значение» и «эмоциональная окраска». — ИЯШ. — 1968. — № 1;Шендельс Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике. — М., 1970; Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. — Горький, 1975; Винокур Т.Г Закономерности стилистического использования языковых единиц. — М. 1980; Одинцов В.В. Стилистика текста. — М., 1980; Крылова О.А. Стилистическое значение // Кожин А.Н., Крылова О.А., Одинцов В.В. Функц. типы русской речи. — М. 1982; Говердовски й В.И. Диалектика коннотации и денотации (взаимодействие эмоционального и рационального в лексике), — ВЯ. — 1985. — № 2; Стерн ин И.А. Лексическое значение слова в речи. — Воронеж, 1985; Тел и я В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. — М. 1986; Шаховским В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. — Воронеж, 1987; Винокур Г.О. Филологические исследования. — М., 1990; Его же: О языке худож. литературы. — М., 1991; Кожина М.Н. Стилистика русского языка. — М. 1993; Л еП пек М. Рппс1 ру згоупауаш 8уп1ак1-81уН81. 1епс1епс1 V зоисазпё ргоге $1оуап$кусИ пагос!й // Се$ко$1оу. ргедпазку рго VI те2<± З]егс1 $1аУ1$1й. — РгаЬа, 1968. См. также лит. при статье «Стилистические средства».

Н.В. Данилевская, М.Н. Кожина, В.А. Салимовский СТИЛИСТИЧЕСКОЕ СОГЛАСОВАНИЕ - одна из двух взаимосвязанных общих закономерностей употребления стилистически значимых

языковых единиц, заключающаяся в совпадении (созвучии) стилистических окрасок слов (или большинства слов) в высказывании. Ср.: предотвратить беду, но не тормознуть беду; огромный потенциал, но не большущий потенциал; треснуть по башке, но не нанести удар по башке и т.п. Таким образом, С. с. — это грамматическая и семантико-стилистическая непротиворечивость языковых единиц в рамках одного контекста; использование одинаковых по своей окраске (или по своим коннотациям) стилистических средств для реализации определенной экспрессивностилистической задачи.

С.е., вместе со второй общей закономерностью стилистического узуса — стилистическим контрастом, СК (см. Стилистический контраст), выступает как стилистический прием создания экспрессивного высказывания и одновременно как средство решения экспрессивно-стилистической задачи.

С.с. и СК, являясь отличными друг от друга закономерностями, не противоречат друг другу, а, напротив, находятся во взаимной зависимости, часто предполагая друг друга, поскольку СК (как несовпадение грамматических и семантикостилистических значений языковых единиц) может возникнуть и быть определен только на фоне С. с. (см. Стилистический контраст).

С.с. (как и СК) может проявляться только в речи, в каком-либо конкретном высказывании, рамки которого довольно широки — от словосочетания до целого связного текста. Следовательно, С. с. относится к функциональным закономерностям и характеризует язык не со структурной, а с функционально-стилистической, деятельностной стороны.

С.с. создается в высказывании двумя способами: 1) соединением стилистически однотипных средств; 2) соединением элементов разных стилей. Напр., в словосочетании издать книгу оба слова являются нейтральными (общелитературными) и в силу этого не создают никакой особой экспрессивности в общем контексте; но соединение слова книга с канцелярским штампом 'выпустить в свет' — выпустить в свет книгу — порождает уже иное по экспрессивной и стилистической окраске словосочетание, однако прием С. с. при этом не разрушается.

С.е., таким образом, выступает в качестве стилистического приема создания разных по коннотативному значению и степени экспрессивности высказываний, причем диапазон их различия достаточно широк: от нейтральных высказываний (С. с. создается за счет сочетания нейтральной лексики купить мебель, устроиться на работу, теплый вечер и т.п.) до стилистически маркированных {Данная задача оказывается особенно актуальной; Надлежит устранить в кратчайшие сроки; Предвыборный марафон набирает силу; Пронзительный звонок ворвался в тишину квартиры и т.п.) или экспрессивных (крошечные пальчики, приземистый домишко,

здоровенный детина, разинуть пасть и т.п.). При этом существенным свойством С. с. оказывается то, что компоненты высказывания находятся в отношениях взаимозависимости друг от друга, или предопределенности, когда выбор одного слова в высказывании пре

допределяет выбор другого. Напр., в предложении Он впутал своего друга в неприятное дело прилагательное неприятное, выражающее негативную оценку дела, предопределяет выбор глагола впутал (или втянул). Возможна и обратная связь: негативная окраска глагола предопределяет выражение идентичной оценки существительного дело, т.е. выбор и употребление здесь прилагательного неприятный.

Различают контактное С. с. которое обнаруживается в микроконтексте (словосочетании или предложении), и дистантное С. е., реализующееся в макроконтексте (связном тексте, включающем в себя минимум несколько предложений).

При контактном С. с. несколько слов, расположенных в высказывании рядом, имеют одинаковое стилистическое значение, напр.: беленький снежок (уменьшительноласкательное значение у прилагательных и существительных); великодержавный шовинизм (оба слова относятся к книжной речи); Это можно считать временным явлением, т.е. еще не освоенным этапом художественной стилизации, который будет освоен в будущем (почти все слова — кроме это, еще и который — относятся, вопервых, к книжной речи, во-вторых, словосочетания можно считать, временным явлением, не освоенным этапом, художественной стилизации, будет освоен в будущем имеют явную закрепленность за научной и, отчасти, деловой речью).

При дистантном С. с. одинаковое стилистическое значение имеют большинство языковых единиц, находящихся в рамках одного речевого отрезка, представляющего собой смысловое целое. Это, напр. преобладание языковых единиц разгов. окраски в тексте разгов речи или оф.- деловой — в деловом документе и т.д. Преобладание стилистически однозначных средств в высказывании (целом тексте) создает речевую системность, благодаря которой мы воспринимаем высказывание как определенный стиль (см. Речевая системность функц. стиля).

С помощью С. с. в высказывании создается тот или иной экспрессивностилистический эффект (хорошенькие глазки, воспрянуть духом, надлежит оформить по всем правилам), в силу чего некоторые исследователи (В.Г Гак, Т.Г Винокур) трактуют это явление как экспрессивностилистическую закономерность речи. Наличие С. с. в высказывании предопределено экстралингвистически: языковые единицы, реализуясь в конкретной речевой сфере, оказываются теснейшим образом взаимосвязанными на основе выполнения ими единого коммуникативного задания, зависящего от конкретных целей и задач речевого акта, а также от когнитивных закономерностей человеческого мышления. В результате одни и те же единицы (в том числе и стилистически нейтральные) в конкретном стилистическом контексте выполняют особую функцию, получают определенную стилистическую окраску. Так, напр. для науч. речи характерно широкое использование отвлеченной лексики и случаи, когда конкретные по своей семантике слова получают в контексте науч. речи обобщенное значение: Бабочка-лимонница хорошо переносит х о л о д н о е лето; Они входят

в состав межклеточного вещества кожи, сухожилий, хрящей...; Для количественной характеристики предложено считать мерой электроотрицательности энергию... и т.д. При этом отвлеченность и обобщенность научной речи проявляются не только на лексическом, но и на других уровнях языковой системы: на грамматическом уровне (имена сущ., напр. лишаются значения числа и счета, т.е. используются в ослабленном и обобщенном значении Береза преимущественно растет в средней полосе России и т.п.; более активно, чем в других стилях, здесь употребляются сущ. среднего рода; краткие прилаг. приобретая отвлеченное значение, указывают на постоянство признака — Удельный вес минералов низок; В этом контексте семантические значения единиц определенны и т.п.; формы лица глаголов и личные местоимения также приобретают обобщенный характер — Мы можем рассматривать эти явления и как статические, и как динамические; Клипидам относятся и жиры; в науч. речи наибольшую частотность получают именно такие формы, которые отличаются отвлеченно-обобщенным значением (глагол во вневременном значении, так называемое абстрактное настоящее — В художественной речи центр тяжести падает на прозаические тексты; Этим обстоятельством не исчерпывается сложность нашей работы; значение формы будущего времени глагола синонимично наст, вневременному

— Большие скорости молекула будет иметь (ср.: имеет) на прямолинейных отрезках ломаной; При сжатии или расширении температура газа будет меняться (ср.: меняется); Ум но жим (ср.: умножаем) полученный результат на X; прош. время также нередко приобретает в контексте науч. речи вневременное значение — Для газа данной массы отношение объема к температуре было постоянным, если давление газа не менялось); на уровне синтаксиса данное качество науч. речи обнаруживает себя в широком использовании страдательных и неопределенно-личных конструкций. Обобщенно-личных и безличных предложений, в преобладании конструкций с причинноследственными связями и т.п.

Все перечисленные средства выражения абстрактного характера науч. речи «оформляются» на уровне целого текста в явление С. е., и контактного, и дистантного.

С. с. относится к области литературной нормы, точнее к норме стилистической, требующей от говорящего/пишущего стилистически оправданного употребления языковых единиц в рамках единого коммуникативного контекста, т.е. соблюдения необходимой взаимосвязи между содержанием речи и ситуацией общения. На этом же паритетном начале экстралингвистического и стилистического построена другая стилевая закономерность — СК (см. Стилистический контраст).

В качестве общеупотребительных языковых средств выступают любые элементы системы языка (звуки, слово, словоформа, предложение и т.д.), в которых потенциально заложены экспрессивные возможности, актуализируемые тем или иным стилистическим приемом.

Лит.: Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. — Горький, 1975; Гак В.Г Сопоставительная лексикология. — М., 1977; Одинцов В.В. Стилистика текста. — М., 1980; Винокур Т.Г Закономерности стилистического использования языковых единиц.

— М., 1980; Кожина М.Н. Стилистика русского языка. — М., 1993. Н.В. Данилевская

СТИЛОСТАТИСТИЧЕСКИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ УПОТРЕБЛЕНИЯ ЯЗЫКА — см. Закономерности (общие) функционирования языковых единиц в функциональных стилях. СТИЛОСТАТИСТИЧЕСКИЙ МЕТОД анализа текста - это применение инструментария математической статистики в области стилистики для определения типов функционирования языка в речи, закономерностей функционирования языка в разных сферах общения, типах текстов, специфики функц. стилей и воздействующих на них различных экстралингвистических факторов. Использование С. м. в стилистике обусловлено стремлением подтвердить интуитивные представления о функц. стилях, других стилистических категориях и явлениях объективными показателями. При этом в стилостатистическом анализе количественный подход непременно связан с качественным (лингвостилистической стороной языковых единиц и текста), прежде всего с учетом семантики исследуемых языковых явлений, взаимосвязи их с мышлением, целями и задачами общения и других воздействующих на речь экстралингвистических факторов. Тем самым стилостатистический метод (= методика) анализа является двуединым качественно-количественным. Подмена статистического анализа арифметическим хотя и допустима в отдельных случаях, однако нежелательна, так как не дает объективных показателей (в частности знания величины ошибки наблюдений) и возможности распространения их на всю совокупность изучаемых текстов, тем более на изучение стилостатистических (вероятностных) закономерностей.

Возможность и целесообразность применения статистической методики в стилистике обусловлена свойствами самого языка и речи, их природой. Языку и речи свойственна вероятностность, которая по-разному проявляется в пределах этой дихотомии. В 1963 г. Н.Д. Андреев и Л.Р. Зиндер определили и ввели в научный обиход понятие речевой вероятности. Так, если шесть падежей русского языка являются равноправными в системе языка, то поведение их в речи нарушает это равноправие, частота их употребления оказывается различной. Таким образом, «система речевой вероятности... есть совокупность относительных количественных характеристик, описывающих численные соотношения между элементами (или группами элементов) в некотором массиве текстов. Можно сказать, что речевая вероятность определяет статистическую структуру текстов, тогда как язык характеризуется их теоретико-множественной структурой и алгоритмами их порождения и распознавания» (Андреев, Зиндер, 1963). Заметим попутно, что в данном

исследовании получен, кроме сказанного, еще один веский аргумент в пользу различения языка и речи: ...некоторые характеристики речи, притом далеко не

маловажные, не могут быть выведены из системы языка» (там же). По словам Н.Д. Андреева, парадигматические вероятности принадлежат языку, синтагматические — речи. Там же Л.Р Зиндер и Т.В. Строева говорят: ...при изучении языковой системы... статистика малоэффективна. Напротив, при изучении речи она приобретает первостепенное значение» (1968). Примерно в том же плане высказывался Т.П. Ломтев (1961). Как видим, С. м. помогает решению и теоретических проблем.

Т.о., одно из реальных оснований применения статистики в стилистике — это объективная присущность речи количественных признаков (повторяемости, частотности единиц); кроме того, стремление получать объективные показатели вместо расплывчатых часто, редко, обычно, тем более что в этой отрасли языкознания много дискуссионных вопросов, касающихся систематизации и дифференциации стилевых явлений. Стилостатистические данные в этих случаях помогают их решению. Наконец, статистика позволяет по анализу части текста судить обо всем тексте или по части текстов какой-либо сферы общения — обо всей их совокупности. С. методы способствуют и определению закономерностей функционирования языка в речи (о чем ниже).

Существуют два вида закономерностей: динамические (вода кипит при 100 градусах и замерзает при нуле градусов) и статистические, когда на определенное явление действует множество факторов. Статистическим законам подчинены работа человеческого мозга, развитие психики человека, речевая деятельность и другие сложные феномены. Функционирование языка в речи (текстах) подчиняется статистическим законам, имеет статистическую природу. Б.Н. Головин отмечает: ...язык действует, и речь образуется в соответствии со статистическими

законами» (1971). Поскольку стилистика, особенно функц. стилистика и стилистика текста, изучают именно функциональный аспект языка, закономерности его функционирования в разных сферах общения и под воздействием ряда экстралингвистических факторов, то применение С. м. в этой области лингвистики, можно сказать, предопределено ее природой.

Статистика используется и в других разделах языкознания — лексикографии (частотные словари), культуре речи (определение языковых норм), стиховедении, расшифровке древних текстов, атрибуции авторства текста и т.д., но особенно бесспорна ее эффективность в функц. стилистике.

Характерно, что еще в 1938 г. В.В. Виноградов писал: «По-видимому, в разных стилях книжной и разговорной речи... частота употребления разных типов слов различна. Точные изыскания в этой области помогли бы установить структурнограмматические, а отчасти и семантические различия между стилями... Анализ всех грамматических категорий должен уяснить их относительный вес в разных стилях литературного языка». И замечал: «Но, к сожалению, пока еще этот вопрос находится в

подготовительной стадии обследования материала». Однако в 60-е гг. начинается широкое применение С. м. в лингвистике, в том числе в развивающейся в это время функц. стилистике, поскольку именно она (точнее, ее объект — речь), с одной стороны, является благодатной почвой для применения этих методов, с другой стороны, в силу дискуссионности многих вопросов в то время в стилистике понадобилось решение их не только на интуитивной, но и на объективной основе, которую как раз предоставляет исследователю статистика. Она помогает и более глубокому пониманию стилей, определению стилевой дифференциации речи, в том числе подтверждению данными статистики вначале интуитивно выделенных основных функц. стилей, объективному решению вопроса о внутристилевой дифференциации этих стилей, выделению подстилей, жанров и т.д., вплоть до проявления в речи авторской индивидуальности, а также определению пограничных и периферийных зон; кроме того, исследованию стилевой структуры и специфики речевых разновидностей и, наконец, воздействующих на речь экстралингвистических стилеобразующих факторов и закономерностей функционирования в речи языковых средств. Не последнюю роль при этом играет тот факт, что статистический метод экономит время исследователя, поскольку дает возможность по сравнительно небольшой части проанализированного материала делать выводы о всем изучаемом стиле речи, и при этом выводы Достоверные: с учетом (знанием) допущенной ошибки.

Знаменательно и то, что изучение функционирования морфологических средств языка в речи с помощью статистических методик позволило определить их стилистическую значимость и пересмотреть традиционное представление о якобы стилевой нейтральности морфологии.